Аннотация: Как ужасно осознать, что после знакомства с иным Богом, ты видишь вокруг лишь предателей
Глава 16. Оправданное подозрение
Помогая готовить Инге ужин, Юта выглянула в окно. Заметив это, Инга тоже выглянула и слабо улыбнулась, глядя, как Вальдемар рубит дрова.
- Думаю, Вальдемару тяжело будет привыкнуть к рутине семейной жизни. Сражения и загадки здесь бывают редко, - предположила Инга.
- Здесь его ждет нечто более увлекательное, чем загадки и сражения. Воспитание ребенка, особенно девочки, то еще испытание. Без обид, Инга, - засмеялась Юта.
- Все правильно говоришь. Настасья с характером.
- Что за человек Рабастос? За что люди так жестоки с ним? - увидев подошедшего мужчину, спросила Юта.
- Ты разговаривала с ним по этому поводу?
- Инга! Помощь нужна! Скорей! - вбежал в дом, не стучась, один горожанин. - У соседки роды начались!
- Слишком рано! Я сейчас прибегу! Прости, Юта, я должна бежать. Можешь все оставить, я приду и доделаю, - спешно бросая в корзинку какие - то бутылочки, Инга махнула рукой и убежала.
Снаружи раздался вскрик, затем через некоторое время в дом вошел Рабастос, держа на руках дрова.
- Видимо, серьезный случай, - пожал он плечами. - Вальдемар сейчас еще принесет дрова. Думаю, этого будет достаточно.
- Роды у кого - то, - подтвердила догадку Юта.
- Вот и тренировка, и помощь по дому, - смеясь, вошел в дом Вальдемар. - Какие планы на день?
- Я хотел бы пойти к могиле Соньи. Инга, думаю, скажет мне, где она, - вздохнул Рабастос, отведя взгляд в окно.
"Игра? Или настоящая боль? Ужас, я превращаюсь в бесчувственное чудовище. Это подозрение", - подумал Вальдемар.
- Тебе повезло. Я знаю, где оно находится. Катарина мне показывала, - вслух проговорил он.
- Да? Ах, да. Ты же помогал ей, верно. Что ж. Тогда можно и не ждать Ингу. Если ты поможешь мне, Вальдемар.
- Эй, я тоже хотела бы увидеть кладбище! Давайте вместе подождем Ингу! Пожалуйста, - топнула ногой Юта, словно ребенок.
- Может, в другой раз, Юта? Наверно, сейчас нам стоит сходить лишь с Рабастосом.
- Не переживай. Я обещаю, что в следующий раз мы пойдем туда с тобой. Честно. Дай мне время, - улыбнулся Рабастос, посмотрев на новую знакомую.
Что же она творит? По спине пробежал холодок. Ведет себя, как наивная влюбленная девочка! Неужели непонятно было, что сейчас Рабастосу нужно дружеское мужское плечо? Проглотив обиду, женщина улыбнулась.
- Что ж. Тогда к вашему приезду я приготовлю что - нибудь вкусное. А придет Инга, мы вместе придумаем что - нибудь! А потом, в другой раз, я поеду на то кладбище с вами.
- Ты готов сейчас пойти? Что б мы не затягивали с ужином? - посмотрел на знакомого Вальдемар.
- Конечно, - кивнул Рабастос. - Идем?
Следуя за ним в конюшню, Вальдемар пытался разобраться в своих чувствах. Неожиданно его с ног едва не сбила большая серая собака. Она даже не лаяла, а просто неслась вперед, будто преследовала добычу.
- Осторожно! - раздался крик. - Держите ее!
За собакой бежал мальчик. Рабастос услышал оклик, наклонился и ловко схватил собаку за ошейник. Лишь сейчас пес начал лаять и вырываться из цепких рук мужчины. Посмеиваясь, Вальдемар подошел к своему коню.
- Спасибо, господин. А то я потерял надежду догнать его. Непослушный пес! Плохой пес! - гневно несколько раз воскликнул мальчик.
Было ли дело в том, что непривыкшему к благодарности со стороны здешних жителей Рабастосу было удивительно услышать доброе слово, но выражение его лица изменилось. Если секунду назад он улыбался, то сейчас был серьезен. Пес, найдя для себя новый объект, повернулся к мужчине и начал бешено лаять, пока его молодой хозяин не ударил по носу.
- Еще раз спасибо, господин, - поблагодарил мальчик и вместе с собакой повернулся, что б уйти.
"Надеюсь, Тата узнает обо всем", - вздохнул Вальдемар.
Еще раз обернувшись, что бы улыбнуться мальчику, медиум застыл. О, эти пронзительные холодные голубые глаза он узнал бы из тысячи. Это Тата? Неужели она прямо сейчас проверяет Рабастоса? Даже не моргнув, не подав никакого сигнала, Тата в образе мальчика убежала куда - то за угол. Впервые Вальдемар подумал: неужели никто из горожан не замечает, что иногда по улицам ходят люди, которые до этого дня не существовали? Вряд ли никто не заметит четырнадцатилетнего сорванца с огромной собакой, похожей на волка. Волк. О, небо! Вдруг это не просто пес, а Рогнар? В нем же смесь лисы, медведя и волка! Однако интересный поворот. До сегодняшнего дня Вальдемар думал, что Рогнар может принимать лишь два облика: чудовище и человека. Видно, ошибался. Хотя, как замечала Тата, во всем, что касается Рогнара, медиум ошибался. Практически никогда не угадывает. Да и мог ли он понять всю сущность загадочного бога?
- Что - то не так? - окликнул Вальдемара знакомый.
- Тяжко возвращаться туда, - откровенно признался медиум. - Хоть я не знал Сонью, помню страдания Катарины. Хотел бы я познакомиться с ее сестрой.
- Да. Сонья была довольно интересным человеком, - по пути к кладбищу кивнул Рабастос. - Я не встречал таких, как она.
- Какой она была? - тут же спросил Вальдемар.
- Полагаю, Катарина рассказала тебе о сестре.
- Любое мнение важно. Катарина видела Сонью одной. Ты видел ее иначе.
Рабастос опустил голову вниз, раздумывая над ответом, затем тихо усмехнулся, мотнул головой и вскинул ее.
- Сонья была здесь настоящим человеком. Она была моим близким другом. Нет, я любил по - своему и Олежку, и Катарину, но Сонья была мне ближе всех. Ее смех был так заразителен! Мы могли минутами разговаривать, а потом часами молчать, глядя на водную гладь или наблюдая за какой - нибудь зверушкой. Жаль, что все так вышло. Она не виновата в том, что отличалась от всех этих людей.
- Ты знал их родителей, да?
- Я знал их отца. Руфуса. Но после рождения Соньи я перестал видеть в этом человеке своего друга.
- Он так сильно изменился? - удивился Вальдемар.
- Когда родилась Катарина, я видел, как был счастлив Руфус. Они с женой души не чаяли в ней. Ходили по этому городу, гордость была на их лице. Потом родилась Сонья. И будто что - то изменилось в Руфусе. Когда я приходил, он был порой холоден и отстранен, слушал свою жену, Бруну. Нет, они любили и Сонью, и Катарину. Но вот стоило Сонье стать по - настоящему странной, они отвернулись от нее. Она не видела прежней любви. Наверно, Катарина ощущала отстраненность родителей, поэтому дерзила, а Сонья, наоборот, старалась быть ближе. Но ничего не менялось. Катарина стойко делила любовь родителей на двоих. Вот Сонью убили. И где Руфус с Бруной? Какими жестокими нужно быть, что бы уйти, поселиться в другом месте, оставив старшую дочь без средств к существованию? Я не знал такого Руфуса. Мой друг был милосерден, отзывчив. Он никогда бы ни ушел, не разобравшись в том, что произошло с его младшей дочерью.
- Олежка говорил, что Катарина поругалась с родителями. Они ушли, не выдержав горя и позора, - заметил Вальдемар.
- Позора? Их дочь убили! О каком позоре они вообще говорят?
Решив, что ничего опасного не будет, Вальдемар рассказал Рабастосу об обстоятельствах гибели Соньи. Мужчина был в шоке.
- Люди поверили, что она пыталась задушить монаха? Что за бред? Она, хрупкая девушка, смогла столкнуть грузного мужчину в воду, да еще и топить его? Мир определенно сошел с ума! И поэтому Бруна с Руфусом сочли свою семью опозоренной? О, небо! Мне надо было приехать раньше. Я бы спас Сонью.
- Тебя изгнали за что - то из города, верно? Что произошло?
- Это мое дело, Вальдемар. Судя по всему, я стал счастливчиком, покинув этот проклятый город.
До кладбища они больше не говорили о Сонье. Рабастос интересовался Ютой. Невольно Вальдемар вспоминал слова Рогнара о ревности, но считал это глупостью. Нет, он не ревновал Юту к Рабастосу. Все объяснялось довольно просто: он просто не настолько доверял новому знакомому, что бы открыто обсуждать лучшую подругу детства. Приходилось кое - что скрывать или просто пожимать плечами. Юта, если захочет, сама расскажет, что нужно.
Могила Соньи была едва видна сквозь высокие сугробы. Ее настоящая могила, а не та, про которую говорили все горожане. Та, что они знали, была пуста. Лишь Олежка, Инга, Настасья, сама Катарина и теперь Вальдемар с Рабастосом знали, где покоится Сонья. Ах, да. Еще Тата и Рогнар. Они тоже обо всем знали.
Увидев столь печальную картину, Вальдемар пообещал сам себе, что будет помогать Катарине ухаживать за могилой, а во время ее отсутствия лично этим займется. Наклонившись, он голыми руками разгреб снег, открывая крест. Рабастос встал в изножье могилы, низко склонил голову.
- Будь здесь цветы, я бы их все подарил Сонье. А сейчас лишь голые кусты, - тихо сказал он.
- Она бы ни приняла такой подарок, - Вальдемар слабо улыбнулся. - Ей было бы приятней видеть живые цветы, чем те, что лежали бы на ее могиле и медленно умирали. Это я точно знаю. Ладно, я отойду. Тебе нужно побыть наедине со своими мыслями, - он отошел к коням.
Не было слышно, что шептал Рабастос, склонив голову к земле. Вальдемар сначала хотел прислушаться, но потом вспомнил, что у человека, вероятно, настоящее горе. Да и что он может сейчас сделать? Душа Соньи была спокойна, так как девушка служила до последнего вздоха Рогнару. Закрыв глаза, мужчина снова увидел то страшное видение, которое настигло его, когда он впервые переступил порог церкви. Хрупкое окровавленное тело в луже крови, с колом в груди. Концы светлых волос слиплись, глаза бесстрастно смотрят в пустоту. Кровавые отпечатки рук и ног на стенах и полу, перевернутые скамейки. Она бежала от врага, пыталась спастись.
- Вальдемар, - услышал мужчина шепот.
Открыв глаза, мужчина огляделся, но вокруг никого не было. Внезапно что - то блеснуло среди голых кустов. Убедившись, что Рабастос никуда без него не собирается уходить, медиум прошел вперед.
- Рогнар? Тата? - полушепотом звал он, оглядываясь.
- Молчи, - раздался суровый голос Таты.
Вальдемар остановился, как вкопанный. Он привык к любым видам Таты: мужчина, женщина, ребенок, воин. Но совсем не ожидал видеть ее такой, как на картинке, что показывала Настасья много недель назад. Словно грозовая туча, без тела или даже человеческого силуэта, с неестественно большими голубыми глазами, Тата смотрела на медиума. Удивительно, что, когда она говорила, рот она не использовала в связи с его отсутствием. Казалось, звуки она издавала всем невесомым телом.
- Что ты удивляешься? - хмыкнула она.
- Не ожидал тебя видеть в естественном для тебя облике, - пролепетал мужчина.
- Важно, чтобы Рабастос не видела меня. Ты разговаривал с ним? О чем?
- О Сонье и ее родных.
- Дай мне воспоминание.
- Что?
- Руку протяни!
Было ли страшно? Слегка. Но Вальдемар послушно протянул руку, еще некоторое время он видел голубые глаза Таты, но потом все исчезло в темноте. Ощущалось странное покалывание во всем теле. Все прошло так же внезапно, как началось, вот только Вальдемар уже не стоял, а лежал на снегу. Над ним склонился дряхлый старичок. Весь трясся.
- Что ты узнала? Ему можно доверять? - глядя на Тату снизу вверх, спросил медиум.
- Вставай со снега. Замерзнешь. Лечи тебя потом. Хотя, думаю, Инге будет приятно присмотреть за тобой, - усмехнулся старичок. - Давай помогу.
Вальдемар совсем не ожидал, что у старика - Таты будет цепкая хватка. С невероятной для дряхлого старика силой, демон подняла Вальдемара, даже отряхнула снег с его мантии.
- Вот что. Ты тоже должен помочь. Поговори с ним. Мне нужно знать, что он скажет про Рогнара. Это важно!
- Вряд ли он слышал про него, - засомневался Вальдемар.
- Если он такой друг Соньи, каким себя представляет, он должен знать о Рогнаре. Спроси его. Расскажи про Сонью и ее связь с господином.
- Хорошо. Что - то с ним не так, да? Я был прав?
- У меня есть свои мысли. И если я и господин правы, повезло, что мы есть у тебя и этого жалкого городка. Держи, - пролетев над протянутой рукой Вальдемара, Тата дала ему странный кулон на веревке. - Тебе нужно будет сосредоточиться на воспоминании о вашем разговоре, сжать кулон. Я узнаю, о чем ты говорил с ним.
Медиум кивнул, посмотрел в сторону, а когда снова перевел взгляд на Тату, ее уже не было. Вздохнув, мужчина вернулся к Рабастосу.
- Все хорошо? - спросил у него приятель.
- Тебя хотел спросить. Все - таки, тебе тяжелее, чем мне. Ты - то Сонью знал. А я лишь слышал.
- Надеюсь, она слышала мои слова. Мне ее не хватает. Ну, вернемся домой? Полагаю, Юта сумеет удивить нас своей готовкой.
- О, в этом я не сомневаюсь. Она та еще кулинарка! Надеюсь, что она не спалит дом Инги, пока одна сидит.
- Совсем? - не договаривая, сочувственно спросил Рабастос, запрыгивая на своего скакуна, все прекрасно понимая.
- Совсем, - подтвердил догадку Вальдемар.
- Инга поможет ей. Она прекрасно готовит.
- Скажи, Рабастос, ты знал, что Сонья верит в бога по имени Рогнар?
Казалось, отношения между мужчинами могли враз испортиться. Взгляд Рабастоса стал жестче, он весь напрягся.
- Да, я знал это. Она рассказывала мне о нем. Бог мести, покровитель лжецов. Откуда ты о нем знаешь?
- Настасья показывала книгу, рассказала об этом боге. Все - таки я был призван сюда узнать о трагической судьбе Соньи, помочь Катарине успокоить душу сестры.
- Я вижу, что ты хочешь честно поговорить со мной наедине. Тогда будь добр, и ты ответь мне честно, - неожиданно проговорил Рабастос, останавливаясь.
Вальдемар ощутил холодок между лопатками. Что именно он хочет узнать? Рабастос в эту секунду выглядел далеко не дружелюбным мужчиной, который встретился на дороге.
- Мне нечего скрывать, - осторожно заметил Вальдемар.
- Видишь ли, я слишком хорошо знаю Катарину. Сомневаюсь, что она просто поверила незнакомцу, открыла свои чувства. Все, что касалось ее сестры, Катарина берегла, как сокровище, не давая никому постороннему вмешаться. И вдруг появляешься ты, зная такие подробности, как вера Соньи Рогнару, отношения между Катариной и Олежкой, место истинной могилы Соньи. Кто ты такой?
- Все сказанное мной правда. Я монах. Меня позвал отец Олежки, потому что они думали, что их город прокляла Сонья. Ты сказал чистую правду, говоря, что Катарина просто так не раскрыла бы свои чувства. Знал бы ты, сколько всего я услышал! Но она увидела, что я хочу ей помочь, поверила мне и обо всем рассказала.
- В городе были беспорядки?
- Да.
- Катарина думала, что это Сонья?
- Не совсем. Так думали все жители города. Но я сумел доказать, что все это игра воображения. Никто не проклинал их города.
- Тогда кто устраивал беспорядки?
- Катарина.
- Зачем?
- Она хотела напугать людей, что бы убийца Соньи появился. Она думала, что люди не выдержат давления, кто - то выдаст себя.
- Но никто не появился? Поэтому Катарина, Олежка и Настасья ушли?
- Они преследуют предполагаемого убийцу.
- Ясно, - Рабастос снова стал таким, каким его видел Вальдемар до этого разговора.
- Что могло связывать светлую душу Соньи с богом мести? Я до сих пор этого не могу понять, - вздохнул Вальдемар, когда они продолжили путь.
- Если она до последнего верила лишь Рогнару, то хочется верить, что ее душа действительно освободилась.
- В смысле? Может быть иначе?
- Ты знаешь, куда уходят после смерти те несчастные, кто до конца был верен этому богу? Кто отвернулся от истины и пошел во тьму? Они не становятся свободными. О, нет. Их души Рогнар отдает страшному демону. Пожиратель душ, огненное чудовище. Он использует души несчастных людей для своих сил. Рогнар поймал этого демона, посадил на цепь, как послушную собачонку, стал кормить душами погибших. Никогда нельзя верить Рогнару. Все те, кто слепо верил ему, погибли в мучениях. Ни один из них не ушел по доброй воле. Он покровитель лжецов, ему самому легко лгать тем, кто нуждается в нем. Я сотни раз говорил Сонье оставить его, перестать верить Рогнару и его лживым словам. Но она боготворила его, все его слова принимала за истину. Мне тяжело об этом говорить, однако Сонья могла сама себе вырыть могилу, слепо веря богу обмана.
Вальдемару яростно хотелось крикнуть в лицо этому глупцу: "Ты лжешь!", но промолчал. Возможно ли то, что говорил Рабастос, правда?
- Знаю, какой вопрос тебя мучает. Хочешь знать, за что люди выгнали меня из города? Они просто верили в то, чего не существует, - Рабастос отвел взгляд, слабо усмехнулся. - Сонья любила со мной играть. Мы часто проводили с ней все свободное время. И вот однажды люди решили, что я обучаю Сонью колдовству. Они думали, что я рисую какие - то магические символы, а она повторяла за мной, хотя мы всего лишь рисовали человечков. Но люди искренне верили в то, что я ведьмак и использую несчастную крошку в своих личных целях. Например, использую ее кровь для своих темных ритуалов, - он горько усмехнулся громче. - Они обвинили меня в колдовстве, хотели сжечь. Меня защищали. О, разумеется, я не был беззащитен. На моей стороне были Сонья, Катарина, Инга, Олежка и еще несколько человек, которые поверить не могли в то, что я способен причинять вред людям. Именно поэтому меня выгнали.
- Не договариваешь, - заметил Вальдемар. - Если бы тебя обвинили в колдовстве, то сожгли бы, а не стали выгонять. Ведьм всегда сжигали, а прах развевали по ветру.
- Я признал их бога. Люди полагали, что, стоит меня облить святой водой, я растаю, как снеговик от кипятка. Но, как видишь, я здесь, стою перед тобой живой. Оставаться там было опасно. Поэтому я покинул город.
- Что ты хочешь делать сейчас?
- Подожду Катарину. Может, ей нужна будет моя помощь. Все - таки поиск убийцы это не шутки. Если у них что - то пойдет не так, я сумею помочь. Ты успокоил душу Соньи. А я смогу утешить Катарину.
Мужчины помолчали. Стараясь как - то сгладить молчание, Вальдемар усмехнулся.
- Знаешь, я думаю, нам стоит поторопиться. Меня в дрожь бросает от мысли, что Юта готовить одна на открытом огне.
На следующий день на кладбище поехали вчетвером. Юта уговорила друзей взять ее с собой, а Инга сразу же ловко вписалась в их компанию. Вальдемар все ночь вертел в руках медальон, что подарила ему Тата. Покоя не давала мысль о том, что все окончательно запуталось. Кто ошибался? Он или Рабастос, говоря про сожженные души. Ведь Рогнар, глядя в глаза Вальдемару, говорил совсем иное! Да и что за неведомый демон, которого Рогнар посадил на цепь? Тату - то он никуда не усаживал, она с почтением обращалась к нему, называя господином.
Однако Вальдемар был уверен в одном: то, что происходило здесь, было делом ловких рук Таты. Никакая Сонья в этом не была замешана.
- Что - то случилось? Ты кажешься встревоженным, - заметила тревожное состояние любимого Инга.
Убедившись, что Юта что - то звонко и весело рассказывает улыбающемуся Рабастосу, Вальдемар вздохнул.
- Он посеял сомнение в моей душе, касательно Рогнара. Что за демон, которого Рогнар посадил на цепь и заставил жечь души покорных ему людей?
- Может, ты не так понял? Души тех, кто служил Рогнару, становятся свободными. Демон пожирает души предателей, - нахмурилась Инга.
- Это же я слышал от Рогнара. А вот Рабастос сказал совсем иное.
- Вероятно, ты просто не так его понял. Откуда этот медальон? Я не видела его раньше у тебя, - заметила украшение целительница. - Быть не может! Ты говорил с Рогнаром по поводу Рабастоса?
- Помнишь, Вальдемар, как мы тогда шутили? Они думали, что это вампир, - со смехом посмотрела на друга Юта, отвлекая его от разговора.
- Да, помню, - выдавив из себя смех, медиум дождался, пока подруга отвернется, стал серьезным снова. - Да. Говорил. Мне он не понравился.
- Но ведь я тебе говорила, что знаю его! Зачем ты обратился к нему? - не поверила словам Инга.
- У меня были причины. Не волнуйся. Тата сказала, что, если это обычный человек, ей и дела до него не будет.
- Вот оно что! Ты подозревал, что Рабастос - это Тата или сам Рогнар? Поэтому тогда спрашивал про облики! Ужас! Я сразу и не поняла, - сокрушенно качала головой женщина. - Что теперь?
- Тата велела мне поговорить с Рабастосом, задать ему пару вопросов. Я поговорил с ним. Теперь мне надо передать эти воспоминания Тате с помощью медальона. Хотел это сделать ночью, но все думал о словах Рабастоса.
- Ладно, - внезапно став спокойной и беззаботной, проговорила Инга. - Я думаю, ты знаешь, что делаешь. Просто хочу, чтобы ты не думал, что я тебя обманываю. Все, что я тебе говорила про Рабастоса, правда. Мне не было смысла скрывать от тебя что - то. Он не служил Рогнару, да и вообще мог знать о демоне из книги, которую тебе Настасья тогда показывала. Имея мало времени, вряд ли вы пролистали с ней книгу до конца, да?
- Я верю всему, что ты говоришь. Однако я настолько разочаровался во многих людях, запутался...
На кладбище стояла молодая девушка. Заметив приближающуюся компанию, она обернулась и махнула рукой. Инга сначала жизнерадостно махнула в ответ, но потом напряглась. Память упорно скрывала от нее лицо этой девушки. Зато Вальдемар, уже, как собака, натасканный на Тату, мгновенно узнал ее.
- Идите вперед. Я поговорю с ней. Это моя пациентка, - улыбнулась Рабастосу и Юте Инга.
Тихо переговариваясь, Юта и Рабастос прошли вперед, идя к могиле Соньи. Вальдемар спрыгнул со своего коня. Тата даже не посмотрела в его сторону.
- Удивительно, что ты не воспользовался медальоном, как я просила, - нехотя заметила она.
- Прости. Я вчера долго думал...
- Он вселил сомнение в твою душу? - сверкнула голубыми глазами демон.
- Его слова входили в разрез со словами Рогнара. Вот поэтому я задумался. Прости. Сейчас я передам тебе воспоминание. Но позволь спросить о демоне на цепи, что пожирает души.
- Тебе это Рабастос рассказал? - заинтересовалась Тата.
- Да. Что Рогнар обманывает всех, говоря об успокоении душ.
- Вот оно как, - выдохнула демон, посмотрев туда, куда ушла парочка. - Можешь не передавать воспоминание. Мне все стало ясно.
- Тата, Рабастоса я знаю. Он никак не связан с Рогнаром, - выступила вперед Инга.
- Я могла помочь тебе защитить Олежку, потому что видела его душу, о которой ты говорила. Но ты зря думаешь, что Рабастос благороден. Благодарю тебя за подозрение, Вальдемар. Вероятно, тебе будет смешно, но мы искали такого человека, как Рабастос.
- Что с ним не так? - тут же спросил Вальдемар, жалея, что вообще затеял все это.
- Рассказать обо всем, я тебе не могу. Но намекнуть, - тихо усмехнулась демон, - я могу. Он не из книг и слухов знает про этого пожирателя. Он знаком с ним. И, являясь демоном бога лжи, с уверенностью говорю: он почти во всем лжет. Практически каждый его шаг лишь легенда, выдумка!
- Быть этого не может! - вскрикнула Инга.
- Он мог спасти Сонью. Он был единственным, кто мог это сделать. Но последствия его отказа мы видим.
- Спасти? Его в это время не было в городе. Он ничего не знал о Сонье и Катарине! Этого не может быть! Будь хоть малейшая лазейка... - прошептала Инга.
- Я потом покажу тебе его раскаяние. Он еще скажет правду, стоя на коленях перед яростью Рогнара. Вам стоит нагнать их. Возникнет много вопросов. Оставьте его нам. Отныне его путь начертан кровью.
Инга и Вальдемар переглянулись, а когда снова посмотрели на Тату, оказалось, что она исчезла.
- Что значит "они искали такого человека"? - прошептала Инга.
- Знаком с демоном - пожирателем? Может, ты вернешься в библиотеку и попробуешь найти информацию об этом демоне? А я отвлеку Рабастоса и Юту, - со вздохом предложил Вальдемар.
- Думаю, это будет логичней всего. Как только будет информация, я сообщу тебе.
- Инга... Прости. Я принес столько печали тебе. Я не хотел ничего подобного для Рабастоса. Клянусь тебе. Я просто думал, что он странный, - прошептал медиум.
- Все хорошо, - ласково улыбнулась Инга. - Я знаю, что ты хочешь сделать, как лучше. Может, все это лишь догадки Таты.
Вздохнув, Вальдемар убедился, что с Ингой все хорошо, запрыгнул на коня. Он и подумать не мог, что сможет так разочаровать сам себя своими подозрениями.
Веки дрогнули, глаза раскрылись. Странный золотистый свет бросал черные тени на стены. Рабастос огляделся и замер. На полу сидела Сонья. На вид ей было лет двадцать пять. Светлые волосы собраны в косу, голубые глаза радостно сверкают.
- Сонья, - прошептал Рабастос, садясь на кровати.
- Долго же ты спал, - надула губки девушка. - Ты обещал мне рассказать про свои приключения! Катарина не поверила, ушла уже.
- Тебя убили. Это просто сон. Игры сна...
- Убили? Ты что такое говоришь? - глаза девушки наполнись слезами. - Ты просто долго спал. Тебе приснился кошмар!
- Юта! Вальдемар! - закричал Рабастос.
- Кто это такие? Ты видел их во сне?
О, как он хотел поверить в то, что ему приснилась прошлая жизнь. Но... Сначала Рабастос засмеялся тихо, затем громче и громче.
- Отличная игра, Тата. Сперва, честно, даже не подумал о том, что это могла быть ты. Еще и облик Соньи приняла. Хотела уколоть. Молодец, у тебя получилось, - сквозь смех проговорил он.
- Долго же ты узнавал меня, - презрительно фыркнула Тата, превращаясь из Соньи в сильного воина. - Слушай, мне совсем не хочется здесь сводить с ума жителей дома. Лучше иди со мной. Думаю, Рогнар будет рад видеть тебя.
- Мне надо идти? - в тон ей фыркнул Рабастос.
- Ты же хотел бы узнать про демона, что пленил тебя, верно?
Серые глаза широко раскрылись. О, да! Он мечтал узнать хоть немного информации. Хоть крошку!
- Куда мне надо идти? - тихо спросил мужчина, покорно опуская голову.
- Там, где все началось для тебя, - прошептала Тата.
Когда мужчина поднял голову, оказалось, что он был один. Надо ли идти? Ему, предателю, грозило лишь одно: смертная казнь. Вздохнув, Рабастос начал одеваться, не замечая стоявшего за углом Вальдемара. Конечно, глупо было ослушаться приказ Таты и не вмешиваться в это дело, но ведь сам медиум толкнул знакомого в темноту предательства. Может, получится узнать, в чем именно повинен Рабастос!
Следуя по знакомым тропам, Рабастос думал лишь об одном: он не позволит Рогнару издеваться над душой! До сих пор он считал бога самым лживым существом. Да и что мог сейчас рассказать Рогнар о потерянном демоне? Страшно? Да. Сердце бешено колотилось.
Выйдя к берегу озера, Рабастос замер. Отклик этой души ему был знаком. Разлился золотой свет, осветив изящную фигуру Таты, что грациозно, словно кошка, сидела на разбитом пьедестале, поглаживая сидящего в ее ногах Рогнара, что был в виде животного. Заметив гостя, Рогнар лишь слегка повернул голову, но ничего не сделал. Пухлых алых губ Таты коснулась коварная улыбка. Сглотнув, выдохнув несколько раз для спокойствия, Рабастос сделал несколько шагов ближе к пьедесталу.
- Как твоя жизнь проходит, Рабастос? Напомни, какой век ты живешь, - не приветствуя, спросил бог.
- Приветствую тебя, Рогнар, - склонил голову Рабастос.
- К чему это? Мы оба знаем, что ты не ощущаешь того почтения, что мне требуется. Твой поклон лишь издевка, не более. Оставь все свои жалкие и глупые игры, - став человеком, Рогнар спиной прижался к вытянутым ногам Таты, которая делала вид, будто она оказалась здесь случайно.
Рабастос на долю секунды отвлекся от бога, глядя на демона. О, само очарование. С длинными светлыми волосами, она положила тонкие руки на плечи господина, а он спиной опирался о пьедестал, положив руку на одну вытянутую обнаженную ногу. И это не было пошлостью, наоборот, это было проявлением странной нежности, привязанности. Но отвлекаться было опасно.
- Так сколько лет ты уже существуешь? Или это можно с уверенностью назвать жизнью? Этого ты хотел? - усмехнулся бог.
- Обязательно отвечать на столь глупый вопрос, Рогнар? Ты прекрасно знаешь, что я не этого хотел! - сорвался на крик Рабастос.
- Что за имя - Рабастос? Ты где вообще нашел его? - внезапно нежным голосом спросила Тата, подавшись вперед, пышной грудью упираясь в плечо Рогнара, сверкая голубыми глазами. - К чему вообще эта смена имен?
- Мне некуда деваться! Было бы странно, если после моей гибели появился бы еще Петр! Тата сказала, что ты расскажешь мне о демоне! Я жду! - встал прямо Рабастос. - Мне нужно найти его!
- Уже приходилось слышать мне это, - хмыкнул Рогнар. - Но вот я сижу здесь и думаю: почему ты пришел сюда? Не рассказывай сказки, Петр! Считая меня лживым богом, было бы странно с твоей стороны прийти сюда, ко мне, и ожидать хоть слово правды! Ты ведь убеждал Сонью, Ингу и Вальдемара в том, что я лживый убийца! К чему все это? Если ты не заметил, они до сих пор на моей стороне. Для них ты никто!
- А кто они для тебя? Пленники? Такие же рабы, как я для Пожирателя! - снова закричал Петр.
- Ты сам в этом виноват. Ты можешь сколько угодно проклинать меня, но ты сам стал рабом Пожирателя! Я предупреждал тебя, что это опасно! Ты счел меня лжецом и вырыл себя яму!
Петр закричал, встал на колени и запустил пальцы в волосы. Рогнар и Тата с некоторым интересом смотрели на эту агонию.
- В тебе сыграло благородство. Ты и подумать не мог, что на цепи будет один из самых жестоких демонов. Ах, какой же Рогнар жестокий! Как посмел он посадить на цепь демона? О, я освобожу его и отомщу Рогнару за его ложь! Ой, нет! Мое сердце! Моя душа! - передразнил Петра бог. - Теперь я до конца своих дней буду ненавидеть его! И говорить всем, что он лжец! Ведь я не способен признать, что совершил глупость и полез туда, куда мне велели не соваться!
- Хватит! - закричал Петр. - Прошу, хватит! Не надо!
- Неприятно слышать правду? - засмеялась Тата.
- Ты убил Сонью ради мщения? - тихо спросил Рогнар.
Петр перестал кричать, стоял на колени, дрожа всем телом. Подняв голову, он с ужасом посмотрел на пару.
- Что ты такое говоришь? - прохрипел он. - Я не трогал Сонью!
- Вот какая история! Ты обвиняешь меня в покровительстве лжи, но сам лжешь на каждом шагу! Ты обманул столько людей! Каждый твой шаг наполнен ложью! Монахи, что были здесь, были убиты! Их не убивал никто из селения, их не убивал я, не трогала Сонья, пальцем не касалась Тата, - Рогнар, не глядя, протянул руку и нежно погладил Тату по подбородку, как кошке.
- Сам себе противоречишь, - опустил голову Петр. - Раз уж ты знаешь, что я убивал монахов, то мог бы предположить, что это я делал ради Соньи. Они намеревались изгнать из нее несуществующего демона. В тот день я попался ей на глаза. Она заметила меня...
Монах вышел из церкви во двор, глотнул дневного воздуха. Наконец - то можно отдохнуть от суеты. Но раздался крик. Кто - то звал на помощь.
- Помогите! Прошу, хоть кто - нибудь!
Он не мог не прийти на помощь. Так требовал долг. Поэтому монах побежал вперед, забыв обо всем, моля Бога дать время на спасение. Выйдя к берегу, мужчина застыл. Гладь воды была ровной и нетронутой. Не успел? Опоздал?
- Для нее ты бы ни пришел на помощь? - неожиданно раздался насмешливый голос прямо над ухом.
Горло сдавили, рот зажали. Кричать было невозможно, да и вздохнуть полной грудью было проблемой. Монаха, закрепив в его рту кляп, бросили в воду. В легкие попала вода, кашлять было тяжело. Задыхаясь, мужчина обернулся, снизу вверх глядя на того, кто покусился на его жизнь. Скрестив руки на груди, с насмешкой на пленника смотрел Рабастос. Его многие знали, включая этого монаха. Рабастос был изгнан за подозрение в колдовстве. Какую же ошибку совершили все монахи, отпустив его на свободу! Он же чудовище, демон, воплощение Ада! В серых глазах было безразличие и холодное спокойствие.
- Считая ее воплощением зла, вы совершили огромную ошибку! Я спасу Сонью от ваших жалких умозаключений! Все вы заплатите за то, что слепо верите тому, что не существует! - прошипел Рабастос, наклоняясь ниже к монаху.
Тот отчаянно пытался закричать, ерзал, надеясь порвать путы, что соединяли его руки, но Рабастоса это никак не смутило. Он подошел ближе и положил руку на голову монаха, медленно погружая ее в воду. По воде пошла рябь, была пена.
- Рабастос! - раздался отчаянный крик. - Не надо!
Тот не сразу услышал свое имя, а когда понял, что обращались к нему, поднял голову. На берегу стояла Сонья. Ее русые волосы были растрепаны, она тяжело дышала, в ее зеленых глазах был откровенный ужас. Закричав, она опустилась на колени, склонила голову.
- Не надо! Прошу тебя! Не трогай их! - со слезами на глазах прошептала она.
- Сонья, милая, - забыв о пленнике, проговорил Рабастос, делая к ней шаги.
- Они невинны! Их направляет вера! Прости им их грехи! Не трогай их!
- Как можешь ты их защищать? - опустившись на колени возле подруги, удивился Рабастос. - Это же убийцы! Они не пожалели бы тебя!
Девушка обняла его, ничего не говоря.
- Тебе нужно уходить! Прошу, беги! Опасно быть здесь! - услышав странный шум, лихорадочно прошептала она. - Тата видела опасность!
- Нет! Я не могу оставить тебя здесь!
- Можешь! Беги! Мы еще встретимся! Обещаю тебе!
Рабастос встал на ноги, мимолетно поцеловав Сонью в щеку, затем побежал в сторону, скрываясь за деревьями. Спрятавшись, он решил переждать, отчаянно надеясь, что Сонья тоже спасется. Но она совершила глупость, бросившись помогать монаху, про которого оба до этого забыли. Оказалось, ужас от пережитого и кляп во рту не позволили даже вздохнуть мужчине, вследствие чего он скончался. Люди окружили Сонью. Рабастос с ужасом смотрел, как ее куда - то тащат, а она кричит, говорит о невиновности. Нет! Это не она сделала!
- Убийца! Она убивала монахов все это время! - разъяренно кричали люди.
- Нет! Я не виновата! - кричала Сонья.
- Соня! - истошно закричала Катарина, появляясь из леса.
- Катя! Я не виновна!
- Стой! Мы поможем ей! Не надо бросаться туда! - удержал Олежка Катарину.
- Ее убьют, Олежка! Эти люди думают, что она убийца! - не унималась девушка.
- Я обещаю тебе, что мы выручим ее. Слышишь, Катя? Я помогу тебе. Ты должна слушать меня, - спокойным голосом проговорил юноша. - Идем!
С долей удивления Рабастос смотрел, как послушно следовала за другом Катарина. Почему - то он тоже поверил Олежке. Они смогут спасти ее. Сонья будет в безопасности. Что же он наделал! Как мог допустить это? Вдруг им потребуется помощь? Надо помочь! Сердце больно кольнуло. Едва не вскрикнув, Рабастос опустился на землю, держась за сердце. Когда боль прошла, он остался сидеть на земле, тяжело дыша, приходя в себя. Надо же, какой сильный отклик. Неужели там опаснее, чем здесь? Что же он хочет?
- Ясно. Ты мог помочь, но появилось нечто важнее, - раздался глухой голос.
Петр вскинул голову и увидел Вальдемара. Тот стоял и с каким - то холодным равнодушием смотрел на то, как уводят вдаль несчастную Сонью.
- Но как? Ты ведь... - прошептал Петр, ничего не понимая.
- Мне подарили способность видеть то, что не видят другие. Спасибо, Рогнар. Я достаточно увидел, - кивнул Вальдемар, отворачиваясь от Петра...