Аннотация: Даже смертный может оспаривать колдуна, покуда колдун это позволяет или покуда смертного это не страшит.
Трехмачтовое судно бороздило волны моря. Его капитан не выпускал из рук штурвала, а изо рта длинную трубку, из которой выходил едкий дым. Все эрлинские моряки курили табак. Для Ортека это не было вновинку, но за годы жизни в Мории государь совсем отвык от этой странности рабочего люда. Курить модно было лишь в порту или в море, так как маги осуждали пагубную привычку, перенятую эрлинами от бресов, народа Солнечного бога.
Ортек с самого утра не покидал высокой крепкой палубы каравеллы капитана Орлакса. Родом из Эрлинии, этот мускулистый загорелый мужчина, которому уже давно минуло пятьдесят, а в волосах еще не блестело седого волоска, был владельцем корабля, а заодно торговал товаром за свой счет, опасаясь влезать в долги или же нести ответственность за перевозку чужого имущества. Он не смел отказать такому пассажиру, как морийский государь. Ортек лично переговорил с капитаном, прежде чем вступить на борт его судна. Колдун заверил эрлина, что его присутствие на палубе неимоверно обогатит Орлакса, а также позволит всего за несколько дней домчаться до Аватара, куда тот держал путь, потому как ветер не забывает государя, верного слугу бога Моря. Но правитель выставил одно условие - его настоящее имя и титул должны были сохраниться в полном секрете даже от членов команды. Им было открыто лишь, что капитан за богатое вознаграждение принял на борт десяток наемников-морийцев, следовавших в порт степняков для присоединения к войскам морян, что уже второе десятилетие располагались в лагере на берегу реки у границы с Черноморьем.
На землях Ал-Мира Ортензий оставил две армии под главенством опытных храбрых командоров, которые были отмечены титулами капитанов третьего ранга еще при его деде Дарвине. Итого в южных краях разместились более десяти тысяч солдат, которым необходимо было ежегодно высылать на содержание сундуки золотых монет. Но даже такое войско не могло удержать в повиновении всю страну Ал-Мира. Морийцам надлежало сосредоточить свои силы на границах между Эрлинией и Э-Миром, а также присматривать за самыми большими городами гарунов. Ортек надеялся, что наместники, подписавшие с ним мирный договор, восседавшие в своих провинциях, сумеют поскорее наладить прежнюю жизнь и выплатить обещанные партии золота, серебра и прочего сырья в казну Алмаага. Дела в Ал-Мира он посчитал завершенными до новых всплесков недовольств, которые без сомнений еще предстояло пережить, и теперь государь глядел на север, прежде чем возвращаться в пределы Мории.
На северном берегу Южного моря лежали широкие степи, принадлежавшие кочевникам-степнякам, занимавшимся в основном разведением скота или же нападением на своих соседей. Прежде их деятельность никогда не доставляла неудобств морийцам, ибо сама Мория не имела границ с землями степняков, прозванными Тристепьем - холмистыми зелеными лугами ниже Рудных гор, которые раннее принадлежали народу Пелесса, но были разграблены гарунами-захватчиками, также называли восточные степи коневодов, простиравшиеся до реки Алдан. Чуть выше её устья начинались сады, засеянные поля, где можно было отыскать несколько уютных деревушек, заселенные степняками. Таким образом их владения делились на три части, но лишь единственный город вставал на этих равнинах. Путешественники утверждали, что этот порт раннее, также как и черноморские города, принадлежал эрлинам, но был захвачен в тяжелые времена кочевниками, нахлынувшими с востока. Город был разграблен и почти уничтожен. Он затерялся бы посреди зеленых лугов и полей, травы которых топтали копыта переселенцев, если бы эрлины не продолжили торговать по реке с рудокопами, и не отстроили место, столь удобное для стоянки речных и морских судов.
Наибольший расцвет торговли в Аватаре после погрома в гарунские войны случился в период правления Веллинга Релия, отца Ортека. В городе поселилось много черноморских купцов, сюда стали стекаться гаруны и эрлины, заинтересовавшиеся живым товаром, который могли предложить степняки, продавая в рабство как чудесные изделия из металла и фарфора, так и своих родных да пленников-иноземцев. Живая торговля не замирала в порту никогда, и именно это ремесло степняков беспокоило морийского государя. Хотя кочевники поддержали Морию в её борьбе против гарунов в Межгорье, нынче они относились к жителям-колонистам, заново осваивавшим земли по течению реки Одинокой, ничем не лучше, чем к людям Ал-Гаруна. Банды степняков, по-прежнему, налетали с кривыми мечами на мирных крестьян, похищая их женщин и детей. Единого вождя у степняков никогда не существовало, но уже более сотни лет управлением города занимались старшины, избираемые народной толпой. С ними Ортек намеревался обсудить невыгодное партнерство меж двумя народами, превратившееся в непрекращавшиеся набеги и убийства, а заодно разрешить иные дела вблизи Алдана. Пускай старшины не могли поручиться за племена-кочевников, бороздившие степь, но именно они держали в своих руках городскую торговлю. А рабы-морийцы продавались чаще всего на базаре Аватара, который в последние годы приобрел славу погромче, чем рынок рабовладельцев у Одинокого озера, ныне разрушенный.
Ортек отправил в Аватар послание о том, что желает нанести старшинам города скромный визит без лишней огласки. Он намеревался увидеться лишь с двумя главарями. Ирнем Гирд получил этот пост лишь несколько лет назад за счет того, что разбогател на поставках продовольствия морийской армии и сумел купить достаточное количество рабов, чтобы выставить свою кандидатуру на городской площади, где под несмолкаемый гомон толпы взял в руки медный скипетр, символ власти в Аватаре. Горим Старть сотрудничал с государем Мории уже более пятнадцати лет, он был еще не совсем стар, его голову покрывали густые длинные волосы, ранее отливавшие цветом спелой пшеницы, нынче же покрытые сединой. Поговаривали, что Горим вел свой род от горцев Пелессов и в молодости занимался разбоем, он служил богатым нанимателям, а в последствии сам собрал отряд верных людей и с ними совершил ряд безжалостных нападений на гарунские караваны и на дома богатых рабовладельцев на Одиноком. Он скопил достаточно сокровищ, чтобы обосноваться в Аватаре и стать старшиной, но при этом не владел ни одним рабом. Жители города любили его за честность и храбрость. Горим первым оказал поддержку морийцам при захвате Межгорья.
Гонец от морийского государя удалился из Илира на два дня раньше, чем сам государь, и Ортек надеялся, что два письма, которые он должен был передать старшине Гирду и командиру морийских войск, были немедленно доставлены по назначению. Каравелла бросила якорь в удобной бухте в устье реки в полуденное время. Однако на берег пассажиры сошли лишь к вечеру, когда Ортек отправил в город еще одно послание. За это время матросы выгрузили на берег тяжелые сундуки морийцев. Капитан Орлакс на прощание заявил о своей верности правому делу государя и поблагодарил за попутный ветер.
- Это я вас обязан благодарить за путешествие, в котором никто из моих людей не испытал даже толики неудобства или лишений, - Ортек слегка склонил голову в сторону капитана. - А вот и обещанная награда. - Он передал в руки эрлина тяжелый кошелек, доверху набитый золотыми монетами. - Куда вы держите путь из Аватара?
- Я выгодно продам здесь свой товар, но вряд ли наполню трюм новым, - довольным тоном ответил моряк. Несомненно, он жаждал поскорее получить золото за оказанную услугу. - Я не собираюсь заполнять каравеллу скотом кочевников, чтобы после этого трюм провонял и был негоден для перевозки пряностей и ароматных масел. Я отправлюсь на восток вдоль побережья, останавливаясь в портах Черноморья и Эрлинии - такой мой привычный маршрут. Но ежели я буду необходим Вашему Величеству, - капитан низко склонил голову, - то он всегда может на меня рассчитывать.
Известие о том, что государь уже на месте и ожидал в порту, видимо, заставило Ирнема очень поторопиться. По деревянным пристаням забегали сотни загорелых ног рабов, которые принялись растаскивать сундуки, бочонки и огромные ящики, опущенные с борта причалившей каравеллы, а издалека доносилось ржание порядка двадцати лошадей. Ортек спустился по трапу на землю чужого города и уверенно направился в сторону еще молодого загорелого мужчины, с которым государь встречался всего лишь один раз в Мидгаре на приеме по случаю двенадцатой годовщины освобождения Межгорья от гарунских племен. Ирнем Гирд в белоснежной просторной одежде, что носили жители города, украшенной по краям редкой золотой вышивкой, поправил на голове неуклюже надетый тарбу. Он уже спешился с коня и быстро приближался к молодому человеку в темной одежде, окруженному десятком вооруженных людей, которых нельзя было назвать никем кроме морийцами.
- Ваше Величество, - произнес старшина. Он сложил обе ладони, сжимая их в своеобразном замке, и приложил их к губам, склонив при этом голову. Так приветствовали в Тристепье мужчин, а столь учтивый поклон свидетельствовал, что им удостаивался человек, заслуживший огромное уважение, то есть старшина. Но морийский государь несомненно мог ожидать еще более почетного приветствия, хотя не в данном месте.
- Да омоет Море вашу землю, старшина Ирнем, - в свою очередь ответил Ортек, не дожидаясь новых речей степняка. Государь также сложил ладони в замок, но ограничился легким кивком. - Я рад нашей встрече, но надеюсь, вы не забыли о моей просьбе, - Ортек многозначительно взглянул в карие глаза собеседника. - Зовите меня просто Ортеком, как и подобает для этого тихого дружественного визита, - он вытянул губы в улыбке, хотя на самом деле ему захотелось заклеить рот нерадивому старшине, который не то, что не подготовил заранее все необходимое для прибытия морийского государя в порт, а вдобавок и восклицал о нем на всю округу.
Верхом они проехали по улицам города. Возле портовых помещений гнездились мелкие рыбацкие домишки и лавки, в которых продавалась рыба всех сортов и видов. Всадники пересекли широкий мост через одну из дельт Алдана и по пустынной дороге, по бокам которой располагались заброшенные поля и редкие деревья, въехали в центр Аватара, где проживали богатые купцы, их слуги, семьи и рабы. Издалека взору предстали высокие куполообразные крыши роскошных дворцов, но окружали эти красоты бедные разваливавшиеся глиняные избы, грязные постоялые дома и улицы, со всех сторон доносились звуки домашней птицы и скотины. Беднота и богачи жили бок о бок среди равнины, которую не ограждало даже подобие городской стены. Степнякам не было надобности опасаться врагов - они всегда могли уйти из своих домов в дали, а после большим числом, силой и оружием отвоевать свой город. Однако за последние времена никто и не собирался на него нападать.
Ирнем выстроил свой дворец на северо-западной окраине. Когда морийцы въезжали по идеальной в этом месте дороге под тень высоких пальм, высаженных вокруг дворца, Ортек заметил вдалеке новые строительные работы. Обнаженные спины рабов, таскавших глыбы белого камня, мелькали под лучами уже заходящего солнца. За рядами пальм вставали невысокие дома слуг старшины, глаз радовали цветущие клумбы, незнакомые зеленые растения и, наконец, всадники спешились возле выложенной мелким красным камнем площадки, посреди которой возвышался фонтан. За этими красивыми сооружениями виднелись колонны дома степняка - огромного по величине одноэтажного здания.
- Я проведу вас в ваши комнаты, Ваше Величество, - старшина, за всю дорогу не вымолвивший ни слова, уже шагал в сторону своего тенистого жилища. Спрыгнув с седла и передав поводья слугам, которые толпой окружили возвратившегося хозяина и его гостей, Ортек последовал за степняком.
Высокие покои были убраны на эрлинский манер: мягкими тканями, расписными вазами и множеством подушек, расшитых цветами. Ортек любезно поприветствовал прекрасную жену Гирда, стройную и гибкую, с длинными темными волосами и светлыми глазами, что была большая редкость в степи, а также двоих озорных ребятишек.
- А где же граф, старшина? - удивленно спросил колдун. Он ожидал, что его друг встретит своего государя в порту или, в крайнем случае, увидится с ним в доме степняка. - Я ведь просил немедленно его оповестить о своем визите.
- Ваше Величество, ваш посланник отбыл к реке, и я лично послал туда птицу с приглашением в свой дом... - беспокойно ответил Ирнем. - Я уверен, что граф де Терро соизволит явиться на ваш зов.
Ортек метнул в его сторону недовольный взгляд. Что за манера отзываться о его друге и воспитаннике в таком тоне?!
- Капитан не соизволит, а немедленно явится, - ответил государь. - Надеюсь, что он вовремя получил письмо. Это может быть единственной причиной задержки, старшина Гирд. Так что прошу вас отправить в лагерь еще одного своего расторопного слугу.
- Конечно, Ваше Величество, - еще больше забеспокоился хозяин. - Только... разве граф де Терро не сотник? Он всегда носил золотые погоны, хотя в последнее время...
- Не старшинам рассуждать, какое звание у морийского командира, - усмехнулся Ортек. - Это решение принимает государь или генерал. Я удалюсь в свои комнаты, чтобы отдохнуть с дороги и прошу прислать за мной, когда приедет граф. Капитан первого ранга. А со старшиной Горимом я увижусь завтра. Передайте ему известия о моем прибытии.
- Но... Горима нынче нет в Аватаре, Ваше Величество, - извиняющимся тоном произнес Гирд. - Он уже более двух месяцев как отправился в степи и до сих пор не возвратился на свой пост. Старшины негодуют - без него невозможно принять решение об увеличение пошлин на вывозимый товар. Вполне возможно, что Горим лишится своей должности...
- Что за чепуха! - воскликнул Ортек. - Если вы еще увеличите пошлины, то вашу шерсть и ваших овец никто никогда не купит, ибо и так в последнее время намного выгоднее торговать с морийским портом в Мидгаре. Неужели вы этого не понимаете? А Горима можно будет снять только, если он не внесет платежи в казну города - поверьте, я знаю жизнь в Аватаре, и хотя не был здесь уже более двадцати лет, не думаю, что законы в городе изменились. Но нам будет, о чем с вами поговорить, мой друг. Обсуждением этих дел мы займемся с прибытием капитана де Терро.
На следующее утро Ортек завтракал с хозяином дома возле чистого бассейна под открытым небом. Восхитительный сыр, теплое молоко и свежий хлеб подняли государю настроение после бессонной ночи. Он решил прогуляться по владениям старшины в сопровождении лишь своих охранников и напомнил Ирнему, что их беседа продолжится с приездом людей из военного лагеря у Алдана. Но ожидать вестника от своих войск Ортеку пришлось до самого вечера, и даже тогда никаких гостей во дворец не пожаловало.
- В чем дело, Гирд? - этим вопросом государь встретил бледного степняка, который лично пришел пригласить своего величественного гостя к вечернему столу в гостиной. - Ваш человек сообщил морийским воинам о моем приезде или нет?
- Мой гонец еще не вернулся, Ваше Величество, - пролепетал Гирд в ответ.
Ужин за столом, где собрались лишь близкие знакомые старшины - его супруга, их родители, а также несколько богатых соседей, которым Гирд представил Ортензия как посланника государя морийского, хотя за столом несколько раз чуть было не обратился к нему злосчастными словами "Ваше Величество", проходил в натянутой манере. Гостя расспрашивали о делах в Мории, о здоровье государя и его советников, а Ортек в ответ лишь скалил зубы и делал короткие замечания. Он никогда не умел поддерживать светские беседы, особенно когда для этого у него не было необходимости и желания.
Когда старшина проводил государя до его покоев, угодливо освещая путь тусклой лампой, Ортек отдал последнее распоряжение, причем тоном, нетерпящим отрицательного ответа:
- Завтра я пошлю в лагерь своего человека с письмом, скрепленным печатью морийского государя. И это идет в нарушение всех моих планов, Ирнем: остаться в тени и не использовать собственную власть. Но я покажу вашим людям, как нужно мгновенно исполнять приказы их хозяина.
На следующий день Ортек отправил вместе с одним из слуг старшины, который должен был показать короткую дорогу к лагерю морийцев, своего гвардейца с письмом для графа де Терро, на котором виднелась печать государя - ладья, плывущая по волнам. Весь день Ортек блуждал по дому и его окраинам, оборачиваясь на каждый шум и грохот, предполагая, что это связано с возвращением послов. Но со стороны реки никто не приехал. Вечером у него состоялся недолгий разговор со старшиной, в котором государь дал понять степняку, каковы его планы и, что был обязан предпринять Ирнем для их выполнения. При этом в глазах колдуна не угасала обеспокоенность, связанная со столь долгим ожиданием вестей от своего войска, расположившегося не далее чем в трех лигах на восток.
- Уважаемый старшина Гирд, Аватар и его жители уже много лет поддерживают дружественные отношения с Морией. Но пришло время доказать эту дружбу не только на словах, но и в делах. В Мории никогда не знали рабов, наши граждане всегда были свободны и величали хозяином человека, который платит им справедливую цену за труд, а не на за то, что он приобрел их жизни в свое полное владение и распоряжение, - разговор происходил в круглом зале, поперек которого висела легкая шелковая ширма, разделявшая комнату на две части. Ортек и Гирд сидели друг напротив друга на мягких коврах, оперевшись о подушки. Перед ними валялись камни, игра в которые предполагала умение собрать наибольшее их количество на своей половине поля - расчерченном на сотню треугольников платке.
Ортек знал, что его слова являли правду, которую справедливее было бы назвать ложью, так как в Мории всегда были крепостные крестьяне, принадлежавшие дворянам, но эти люди оставляли часть дохода от своего занятия в собственном доме, тогда как рабы не знали, что такое деньги - их кормил, одевал, оберегал их хозяин. Но в Аватаре, как и в Эрлинии, к рабам относились довольно хорошо, намного милостивее, чем в Амане к закабаленным смердам, когда управляющие дворянскими поместьями били их кнутом, палками и установили себе право первой брачной ночи. Однако это отошло в прошлое, настала пора позабыть о рабах и в Аватаре.
- Ваша же традиция платить золото не за изделия, а за людей, которые их могут произвести, приводит к расширению охоты на народы Моря и других богов, - продолжал колдун. - А чтобы остановить эти кровавые нападения на своих людей, а также прекратить угнетение степняками соплеменников я желаю, чтобы в Аватаре более никогда не устанавливали цену за человека. Ты потребуешь у старшин запрет на торговлю живым товаром. В ваших руках находятся все окрестные рынки, и вы более не будете принимать у кочевников людей и перепродавать их другим хозяевам. Я хочу, чтобы это предложение исходило от самих старшин, и было решением добровольного следования законам богов, которых вы здесь совсем позабыли, хотя между вами немало черноморцев, эрлинов и морийцев.
- Но если мы откажемся принимать пленных, они будут продолжать перепродавать друг друга посреди степи, - Гирд не хотел быть столь категоричным как его гость в заявлениях и начал торг за свое положение в городе, а также за жизнь всех его жителей, исподволь. Его голос был услужлив. Степняк отлично понимал, что в открытую отказывать государю морийскому просто невозможно, за это он мог лишиться не только своего имущества, но и жизни. Хотя, с другой стороны, он еще надеялся, что с виду юный государь не намеревался перестроить весь уклад и традиции, что столетиями управляли Аватаром. - Мы с вами честные люди, государь, и я верен богам - я молюсь Уритрею, священному Небу, но люди в степи не ведают иного слова, чем слова своего вождя. Если он приказывает, они готовы отдать ему и детей, и жен.
- Мы начнем с малого, Гирд. Ты переговоришь с правителями города. Нынче вас всего лишь семь, разве не так? Ты представишь им это предложение как совет государя морийского, которому они заявляли о дружбе и поддержке. На твоей стороне к тому же будут мои войска - не забывай об этом, пусть не ошибаются и они в том, как быстро морийцы берут города.
- Ваше Величество, но это немыслимо, - продолжал сопротивление старшина. - Мы никогда не продавали людей проклятым гарунам, но торговля с Эрлинией... Вы разорите нас!
- Потеря золота всегда предпочтительнее потери жизни, мой друг, - Ортек поднялся с мягкого ложа, окончание этой партии уже было предрешено, его платок был усеян мелкими камешками. Но разговор лишь только начинался, он уже приобрел угрожающие интонации, хотя колдун старался сдерживать свой пыл. Покамест он только прощупывал почву под ногами, но ни в коем случае не ступал в неё. Его намек на взятие город оружием звучал как вполне правдоподобная и решительная мера, которая могла бы за месяц изменить весь облик речного порта. Но Ортек не собирался к ней прибегать. Если он захватит Аватар, то здесь должны будут постоянно находиться тысячи морийцев, а не одна сотня для отражения налетов кочевников. К тому же это совсем не понравится черноморцам, а именно магам - за царицу Антею он не ручался. Он лишь знал, что обещал ей мира, и только поэтому пока предпочитал уговаривать старшин, а не отдавать им приказы с главной базарной площади. Хотя купцы должны были ясно представлять, что итог их действий мог быть один - послушание государю. - К тому же вас эта беда совсем не коснется. Я привез достаточно золота из Ал-Мира, чтобы вы смогли поделиться им с другими старшинами и рассмотрели вполне серьезно мое предложение. Помните, я говорю от лица богов, - колдун стоял над своим собеседником. Его гордый вид сам по себе указывал, кем был этот бог.
- В руках степняков торговый путь к Рудным горам, а мечи рудокопов всегда ценились очень дорого, - продолжал Ортек. - Вы не разоритесь. Отмена права на продажу рабов для начала будет выглядеть как весьма безобидная мера. Да, купцы лишатся своих комиссионных, но хозяева будут по-прежнему владеть работниками, которые всего лишь получат право со временем выкупить свою жизнь. Это уже детали, не так ли, Гирд, и у нас в ближайшие дни еще будет время их обговорить. - Ортек подумал, что было бы хорошей идеей послать в Аватар и Тристепье видиев из Малой Мории, чтобы они освещали степняков водой Моря и обращали их в веру морийцев. Тогда кочевники быстрее освоятся с переменами в жизни, вера всегда помогала народу, а в Тристепье пока не было ни народа, ни веры, а следовательно ни единства, ни закона. Однако степи кишели разбойниками, разросшимися кочевыми родами пастухов, стадами овец да быстроногих скакунов.
Возле входа в просторные комнаты, занимаемые государем, всегда дежурили четверо лемакцев, которые приехали с ним из Э-Мира. Ортек уже не один год знал этих людей, они служили в его гвардии в Алмааге, участвовали в покорении гарунов, он помнил их имена, происхождение и семьи, хотя за все время без повода перемолвился с ними не более чем десятью словами. Но этого было достаточно. Когда государь покинул на следующее утро свои покои, его подозрительный взор остановился на невысоком светловолосом парне по имени Арл, родичи которого по материнской линии происходили из светляков Минора.
- Почему меня не разбудили, как только возвратился Гренди?
- Мой государь, гонцы еще не вернулись во дворец, - четко ответил солдат, вытянув вперед шею, которая и так была слишком длинна.
- Пожалуй, на радостях солдаты напоили его вином, и он задержался на всю ночь, - укоризненно произнес колдун, обращаясь при этом к самому себе. Он прошел в столовую, которая в теплый сезон располагалась позади дома между белыми высокими колоннами, обдуваемыми свежим ветром. Там его поджидал в одиночестве Ирнем. Степняк справедливо решил, что государь не особо любит семейные собрания, и в последнее время он оставался его единственным компаньоном за столом. Но настроение величественного гостя не вызывало сомнений в том, что нынче ему не нужен ни собеседник, ни слуга, ни советник.
- За сколько времени можно добраться на быстром коне до реки? - внезапно нарушил царившее за завтраком молчание Ортек, когда допил чашку ароматного чая.
- Не более часа, Ваше Величество, - скромно ответил Гирд.
- Я ведь просил обращаться ко мне по имени, Ирнем, - повысил голос колдун, он отбросил прочь белые льняные салфетки и поднялся из-за стола. - Надеюсь, ваши домочадцы не понимают морийскую речь, или уже весь город в курсе, что вы принимаете государя?!
Он был очень раздражен и не сумел сдержать царившего в душе нетерпения. Уже третий день он ждал вестей от своих людей, а в ответ получал лишь молчание. Поездка в лагерь своего войска совсем не входила в намерения бывшего черноморского царевича, иначе вести об его возвращении мгновенно разлетелись бы между солдатами, а потом и среди торговок, крестьянок, заодно их мужей, семей и всех горожан. А значит, об этом бы узнали маги, и по берегам Черного моря пошли слухи, что морийский колдун подошел к границам родной страны и может даже готовился её перейти.
До обеда Ортек ждал. Он орудовал мечом со своими охранниками, одержав победу над каждым, но и сам получил острые царапины на плече.
- Вы никак решили мне поддаться сегодня, - он дружески подтолкнул самого старшего своего воина Джорика. Тот сжимал вывихнутую руку, из которой государь сильным ударом выбил оружие:
- Никак нет. Вы просто сегодня не в духе, и решили не уступить нам ни разу, - прогромыхал в ответ воин.
- Прикажи седлать лошадей, мы выезжаем к реке, - Ортек улыбнулся словам солдата. Пожалуй, впервые в Аватаре это была искренняя улыбка. Он тут же направился под своды дворца, не дожидаясь ответа на высказанное распоряжение.
- Будет исполнено, - Джорик нерасторопно проковылял в противоположную сторону, где располагалась конюшня. Самое главное, что любил Ортек в своих стражах, было отсутствие у них привычки спорить и задавать ненужные вопросы.
Государь прошел большие комнаты дворца и остановился перед дверью в кабинет Гирда. Юркая служанка сообщила, что хозяин занят в своих покоях. Это означало, что он копался в расписках, векселях и прочих бумагах, выписанных для своих работников, ежедневно скупавших товар у заходивших в порт судов и отправлявших его в иное место продажи. Ортек отворил дверь, без стука войдя в темную комнату, которую защищали от солнечного света толстые атласные шторы. Меж четырех колонн висели широкие каменные полки, заставленные рукописями и красивыми безделушками в виде статуй, ваз, пирамид, рядом стоял стол, а перед ним роскошное мягкое кресло, где сидел бледный и взбудораженный на вид старшина. Ортек огляделся на два дивана у самой стены и решил постоять на ногах, тем более заглянул он сюда ненадолго.
- Я собираюсь выехать за город, - громко произнес он, обращаясь к задумчивому степняку. Тот, казалось, даже не заметил появления государя, он держал в руке желтоватый листок бумаги и не отрывал взгляда от этого послания.
- Ваше Величество, - Гирд перевел на фигуру гостя испуганный взгляд. - Ваше Величество, вам опасно выезжать ... тем более сейчас.
- У меня складывается чувство, что моего войска и в помине нет возле вашего города, - прокричал Ортек. Раздражение накатывало, едва он глядел на этого старшину, который, похоже, единственное, на что был способен, это заключать сделки и подписывать контракты. - Или как вы объясните, что прошло уже столько дней со времени моего прибытия, а я не увидел ни одного своего солдата!
- Но ... я ... не знаю, почему граф не отвечает на ваши послания, - заикаясь, ответил Гирд. - Хотя в последнее время он игнорирует всех жителей этого города, точнее всех, кто имеет отношение к его управлению. Но, видите ли... он возомнил, что может отказывать и своему государю.
- Что?! - он был готов сделать невообразимое, и оно произошло. Под разгневанным взором колдуна на заполненный перепиской и бумагами стол обрушился ураганный порыв ветра, поднявший все, что покоилось на нем в воздух, а после сбросивший эту кипу на пол. Листы медленно разлетались по комнате, а Гирд, от испуга открывший рот, но так и не издавший ни звука, судорожно сглотнул. - Что здесь, побери меня Тайра, происходит? Теперь, Гирд, вы объясните мне все по порядку в двух словах. Очень жаль, что до вашего ума не дошло рассказать мне самое важное о ситуации в городе с самого начала.
- Но я не думал, что граф не приедет во дворец, - Гирд изумленно оглядывался на разбросанные по полу документы, в его руке не осталось даже послания, что так приковало его внимание в минуты появления разъяренного государя.
- Вы знали об этом, едва он не явился в день моего приезда!
- Ваше Величество, понимаете ли, сложилась такая ... сложная обстановка...
Ортек оперся двумя руками о гладкую столешницу, заслонив от старшины вид комнаты. Теперь взору степняка предстало лишь каменное лицо государя.
- Три недели назад наемники, что работали на старшину Лойса, перебрались через Алдан в черноморские земли и пригнали в город черноморскую девушку. Одну только пленницу. Но ваши морийцы остановили их, отобрали оравшую на половину Аватара девчонку и в столкновении ранили солдат Лойса. Силы были неравны, десяток морийцев против шестерых степняков?! Старшина вмешался - согласно законам ваши воины не могли нападать на наших жителей, он приказал арестовать виновных в драке и вернуть девушку. Но граф отказался исполнить волю старшины города. Тогда Лойс послал в лагерь на берегу реки более пятидесяти наемников, чтобы схватить виновных. Морийцы могли дать отпор, но, видимо, ваш командир не пожелал кровопролития, и Лойс забрал солдат, на которых указали его люди. Он увез и девушку. Он отлично понимал, к чему это может привести, поэтому тут же послал в лагерь гонца, который объявил, что плененные солдаты будут судимы и понесут наказание, так как находятся на земле Аватара и, следовательно, должны соблюдать наши законы. Он взывал к здравому рассудку графа: что эта схватка воинов не нарушит подписанных договоров, но, как рассказывают в городе, де Терро прогнал вестника Лойса и передал ему, что отныне он не будет иметь никаких отношений со степняками, не рассмотрит ни одного их послания, не выслушает гонца, покуда его солдаты не вернутся в отряд. Мы полагали, что вам уже известно об этом, государь, - Гирд виновато понурил голову.
- Так, значит, вздумали судить моих солдат!
- Такими вопросами занимаются старшины, ибо чужеземцы это не рабы, - пискливым голосом оправдывался Гирд. - Но Горима нет в городе... Лойс предлагал принять решение большинством голосов без него, но я выступил против, и меня поддержал...
- Я желаю, чтобы немедленно все захваченные вашими людьми морийцы были отпущены на свободу. А черноморскую девушку препроводите обратно домой, щедро наградив при этом! Понятно! Понятно? - Ортек со всего размаху ударил по столу, рука заныла от боли, но он не обратил на это никакого внимания.
- Ваше Величество... - Гирд отодвинулся от зловещей фигуры колдуна и вскочил с кресла. - Это люди Лойса, он не будет меня слушать...
- Ты поедешь немедленно к нему и сделаешь все, что я сказал. Предупреди его, что ежели он тебя не послушает, назавтра от его домов и казарм не останется и следа.
- Хорошо. Я попробую, - Гирд заскользил глазами по полу. - Где-то здесь находилось послание для вас, Ваше Величество, - в царившем полумраке трудно было разобрать бумаги, упавшие со стола. Потухшая лампа откатилась в другой угол комнаты. - От книжного мастера...
- Ирона?
- Да. Он, кажется, в курсе того, что вы гостите у меня во дворце... - голос Гирда был по-прежнему очень испуганным и обеспокоенным. Но Ортек не переживал по поводу того, что об его присутствии в Аватаре известно Ирону. Это был переписчик старинных книг, издававший их в изящных переплетах, внутри которых буквы выстраивались в ровные ряды, а используемые чернила мастера не стирались десятилетиями. Этот человек получил вести о приезде государя в первый же день, когда Ортек сошел на берег. Ему было поручено несколько заданий от колдуна, который направил к нему одного из своих охранников с письмами, что следовало отослать в Алмааг и Миргун.
- Это должно быть очень важное послание, если мастер не дождался визита к нему моего человека, - произнес вслух Ортек. Он подумал о том, что в комнате не помешало бы света, и в воздухе замерцал небольшой огонек. - Ищите, Ирнем! Да поскорее!
Старшина опустился на пол и стал перебирать листки.
- Она была с печатью мастера Ирона и без указания лица, - заговорил степняк, пересматривая свои бумаги, опустившись коленями на ковер, устилавший пол. - А другое послание книжник написал мне, в нем он отметил, что вам следует передать срочно это письмо... Оно еще написано на особой синеватой бумаге Ирона...
- А что еще он написал вам? - Ортек предположил, что Ирон служит осведомителем не только государя морийского, но и старшины.
- В Черноморье царевич Кассандр обвинил свою мать в измене из-за переговоров с морийцами и лишил престола, - Гирд, не отрывая взора от лица государя, поднялся и протянул ему аккуратно запечатанное послание, которое действительно отливало синими красками.
Всадники уже оставили позади городские строения, приближаясь к реке. Ортек чувствовал запахи болотных трав, густо проросших в устье Алдана. Он помнил горные бурные потоки этих вод в их истоках, нынче же взору предстала спокойная широкая река, чью гладь легко теребил ветерок. Рядом скакали его верные солдаты, успевшие за время ожидания государя подточить мечи. Колдун задержался во дворце надолго, поэтому теперь он спешил пуще прежнего. Добравшись до реки, они выехали на широкую утоптанную дорогу на юг. С вершины холма взору предстал большой палаточный лагерь, разбитый на берегу, а еще дальше виднелись белые волны Южного моря, куда уносила воды река.
Едва они добрались до первых палаток, возле которых виднелись глубокие ямы для костров, где уже не один год полыхал огонь, навстречу отряду вышли три воина, а с других сторон донеслись позывные и появились еще служивые.
- Проведите меня к палатке вашего командира! - громко велел Ортек.
- А наш командир занят пока, - нахально ответил загорелый солдат, его лицо покрывала борода, он был уже немолод и, по всей видимости, прожил в этих местах довольно долгое время. - Мы просили вернуть нам наших воинов, а не переодевать в их одежды гнусных кочевников.
- Ты уже своего соотечественника не можешь отличить от рожи степняка! - взорвался Ортек и со всего размаха замахнулся кнутом на бородатого вояку. Но тот ловко увернулся от удара.
- Может это действительно новые воины, прибывшие из Мории, - заметил его товарищ. - Говор у них чистый, да и тот вчерашний гонец заверял, что привез известия от государя.
- Да государю давно наплевать на нас, - огрызнулся бородач. - Вали их, ребята!
Лошадь под Ортеком встала на дыбы, два морийца ухватили её за поводья и попытались стянуть на землю седока. Государь расслышал, как его охранники мгновенно вытащили из ножен длинные мечи, но сам он, отбросив ударом ноги людей, полезших на животное, выскочил на открытую поляну посреди палаток. Колдун взглянул на небо и прикрыл глаза - яркая вспышка от ударившей в землю молнии ослепила нападавших. Люди раскидались в разные стороны, а лошадь под чародеем чуть было не опрокинула его на спину, так как удар пришелся совсем близко. Но Ортек ни на миг не отпустил поводья, оттягивая их на себя со всей силой.
- Я понимаю, что вы позабыли лицо государя за прошедшие годы, хотя оно и не меняется с течением лет, - громогласно произнес Ортензий, - но я не ждал от вас еще и нападения?!
- Государь! Государь! - тут же разнесся радостный крик по лагерю, который издавал молоденький парнишка, умчавшийся прочь в середину палаток. Другие же воины в испуге склонились на одно колено перед бесстрашным всадником, в котором не могли не признать лика человека, изображенного на алмаагских монетах.
Лагерь зашумел. Солдаты скрывались в своих жилищах, чтобы приодеться, почистить меч и обуть сапоги, которые валялись по углам палатки из-за жары. Перед Ортеком появились десятники, склонившись в почтении, они повторили слова клятвы, которую первый и последний раз произносили во славу государя и генерала в городах Лемаха при принятии на военную службу. Один из них принял от государя лошадь, другой провел его к палатке командира. Его воины были бодры и здоровы на вид, только вот многие из них постарели. Те, кто был рожден в Лемаке, занимались войной всю свою жизнь.
Палатка сотника, главного среди морийских воинов в этом лагере, ничем не отличалась от остальных. Пять шагов в поперечнике. Ортек откинул полу из грубой шерстяной ткани и зашел вовнутрь. Пол устилали ковер и множество подушек, среди которых были разбросаны оружие, бумаги, лампа, пустой поднос и пара плошек. Граф примостился в углу напротив входа. Он прислонился спиной к опорному столбу и задумчиво поглядел вверх. Ноги хозяина этого беспорядка были вытянуты на всю длину, руки покоились на животе, а меж губами торчал скрученный в трубочку вялый лист, который он лениво перебрасывал языком из одной половины рта в другую.
- С каких пор ты начал курить?
- Ваше Величество?! - удивленно, но без особо страха, испуга или волнения произнес сотник. Он поднялся с земли, скрученный лист выпал изо рта, но не был удостоен особого внимания. Наоборот, граф лениво взмахнул рукой: - Я не курю, дым режет мне глаза. К тому же степной табак слишком противен, чтобы его курить, порой можно пожевать...
- Совсем возмужал. Теперь тебя не отличить от отца, - усмехнулся Ортек, делая шаг навстречу другу.
- Пожалуй, я слышу эту фразу уже не первый, не второй, и даже не третий год, - на губах парня заиграла смелая ухмылка. Он тоже направился к своему гостю, и они жарко заключили друг друга в объятиях.
- Я так соскучился по тебе, Ланс.
- И я, мой государь. Уж думал, что придется мне состариться в этой глуши, так и не успев обогнать тебя на скалистом пляже у дома. Ты ведь совсем не изменился! Все также полон сил. Что привело тебя в наши скромные жилища? Или случайно услышал родную речь и набрел на лагерь?
- Твои шуточки здесь совсем ни к месту, - Ортек осматривал тесную палатку своего сотника, подыскивая место, на которое можно было присесть. - У тебя что даже нет табурета?
- Я уже давно привык обходиться без таких удобств. Прошу вас, государь, - Ланс сел на одну из подушек, подкладывая под себя ноги, и протянул другую колдуну, предлагая устроиться рядом.
- Я четвертый день как в Аватаре, - строго произнес Ортек. - Ты получил мое послание?
- Да что вы говорите?! - молодой сотник, которому на вид чуть перевалило за два десятка лет, изобразил на лице истинное удивление. - А я подумал, ты только с корабля и сразу решил навестить свое войско?! Или ты забыл, что возле реки с самого моего рождения сидят эти люди?
- Ланс, не забывай, кто перед тобой!
- Прошу прощения, Ваше Величество, - он учтиво склонил голову точь-в-точь, как это бывало проделывал его отец, обращаясь к царевичу, как подобало по его происхождению, хотя оба прекрасно осознавали при этом, что подобные вычурные слова были не более чем дружеской насмешкой. - Я принял вас за своего дядюшку Ортензия, а точнее даже друга Ортека...
- Ты сотник и обязан был немедленно явиться по моему слову. Я устал тебя ждать! Что еще за история с арестованными солдатами? Почему ты не поставил меня в известность?
- Я бы с удовольствием сделал это, Ваше Величество, но вот забыл, куда вам писать. В Алмааг? Так голубь полетит до Мидгара, потом его пошлют к Одинокому, потом в Рустанад, и пока известия прибудут в Алмааг, в Аватаре уже может не останется в живых ни одного вашего солдата. Хотя и это ведь без толку: последнее время мой государь бороздит южные края. До Ал-Мира птица долетит через море за дни, но империя гарунов столь обширна, а сведения о месте пребывания государя изменялись каждую неделю, и я боялся промахнуться городом, письмо могло оказаться в руках ваших врагов. По-моему, это вполне достойное объяснение. - Ланс вопросительно уставился на юного государя. По сравнению с ним граф де Терро выглядел более опытным и матерым воином, но скрещивание мечей скорее всего показало бы иное распределение сил.
- Борьба, выбранная тобой, а именно нота молчания и недоверия степнякам, не принесла бы никаких результатов, - заметил Ортек. - Я бы больше оценил, если бы ты силой попытался вернуть моих солдат из грязных лап наемников...
- Зачем же было торопиться?! Хотя бы десятеро из моей сотни в последние дни имело отличную еду, надежную крышу над головой и теплую постель. К тому же они передавали мне полезные известия о планах Лойса. Он содержит их в помещении для рабов, из которого давно прорыт потайной ход к реке, а также проход в дом старшины, - усмехнулся Ланс. - Этот захват моих людей был лучшей операцией с подсадной уткой в куриный птичник за два года, что я здесь.
- Подожди-ка, степняки говорят, что ты отказался принимать любых послов и донесения?! Но известия от твоих плененных осведомителей ты читал, а моего гонца и письмо... - Ортек остановился в своих догадках. Он перевел взгляд на бумаги, валявшиеся перед ним на ковре, на каждой была вскрыта печать. Он поднес к лицу одно из посланий: аккуратно исписанный желтоватый листок бумаги, внизу стояла его подпись, подпись государя. - Так ты прекрасно знал, что я в городе, Ланс! - в глазах колдуна вспыхнул яростный огонь, бумага полетела в сторону сотника, но не нанесла тому никакого вреда. - Что ж, видимо ты совсем позабыл, что значит быть верным своему государю и его приказаниям! Ты немедленно отправляешься со мной во дворец Гирда, где мы с тобой побеседуем о манерах релийского графа. Я отправил тебя сюда, чтобы ты повзрослел и верно исполнял мои указания, ибо лишь тебе мог доверять в такой дали от Мории, а мой сотник... Нет, ты уже кстати не сотник.
- Я никуда не пойду. Я не оставлю своих людей. О них позабыл их государь, который не вправе ныне горевать, что и они позабыли о нем.
Ортек поднялся на ноги, но не сделал ни шагу, ожидая продолжения речи графа.
- Два года я торчу в этой дыре. Лагерь из палаток уже более двадцати лет стоит на берегу реки! А знаешь ли ты, что весной и в начале лета Алдан затапливает наши палатки, и мы обходим город с севера, чтобы устроиться в степи. Да за эти годы, мы могли бы уже выстроить себе каменные дома! Так нет, мы стоим у самых берегов, ибо государь обещал аватарцам, что его войска никогда не войдут в город без их на то согласия, а еще государь велел требовать от черноморцев соблюдения границ и сложения трона - только знаешь, где можно увидеть этих черноморцев? В десятках лигах на восток. А черноморских солдат? Я лично не видел ни одного. Они появились на границе очень много лет назад, но потом Антея приняла верное решение найти им более подходящее занятие, чем глазеть на кучку морийцев. Вот именно в сброд превратились твои солдаты за прошедшие годы. Их жалование задерживают на долгие месяцы. Не хватает одежды, оружия, еды. Мы подрабатываем в порту, а многие уже серьезно подумывают о том, чтобы уйти в наемники. Хорошо, что пока это только разговоры, но они не смолкают. Люди здесь не чувствуют себя воинами, они чужестранцы, забытые своими семьями, страной, государем! Раз в год приезжают новобранцы, и на алмаагском корабле уезжают отслужившие ветераны - и о том, чтобы покинуть войско мечтает каждый мой солдат. А тебе ведь должно быть прекрасно известно, что значит жить вдали от родины, когда в этой стране ты не нужен ни своим, ни чужим.
- Я привез золото. Ты сможешь щедро вознаградить своих воинов, - мрачно ответил государь. - Хотя, наверное, лучше мне это сделать самому. В последние годы вам, признаю, пришлось несладко: казна совсем опустела из-за войны с гарунами, и это тебе прекрасно известно, Ланс. Здесь вы не рисковали каждый день своими жизнями, а на юге погибали наши воины, о семьях которых я должен был позаботиться в первую очередь.
- Вот именно там морийцы были солдатами, а здесь они теряют веру в то, что Море примет их души в свои просторы, ибо они не исполнили долга, в котором клялись своей земле.
- Ланс, ты должен знать, что кто-то воюет впереди, кто-то позади, а кому-то следует сидеть в доме, чтобы охранять его от внутреннего врага. Вам было поручено наблюдать за пограничными территориями, и вы с этим прекрасно справляетесь. А твой голос столь обижен до сих пор от того, что я не взял тебя в Ал-Мира, а отослал сюда. Ты можешь мне, наконец, в этом признаться после долгих лет разлуки. Но я не сожалею о своем решении. Здесь ты действительно повзрослел, помудрел и, очевидно, готов к новым заданиям государя.
- Ты должен был взять меня с собою на юг, - поднявшись, с укоризной произнес Ланс. - Там я бы не разучился махать мечом.
- Мечом следует не махать, а орудовать, мой мальчик. Ты знаешь, что ты был лучшей ставкой на эту должность. Ты стал сотником. Тогда, да и теперь, я доверяю лишь нескольким людям в своем государстве настолько, чтобы отправить их к вражеской границе. Или Морис, или ты. Я выбрал тебя, но и Морис остался без кровавого пира в Ал-Мира. Поверь, тебе не стоило участвовать в этих боях...
- Морис сдерживал пыл дворян в Мории, которые без его присутствия вновь перегрызли бы друг другу глотки, а я хотел всегда быть рядом с тобой. Я ведь просил тебя, Ортек.
- Нам бы не помешал кувшин вина, - ухмыльнулся государь, похлопывая по плечу своего воспитанника, который уже был чуть выше его ростом. - Но сейчас у нас на это нет времени, да и места, - он еще раз с грустью оглядел жалкую палатку. - Собирайся, ты отправишься со мной. Сегодня тебе многое сходит с рук, Ланс. Я забуду, что ты заставил государя заявить о своем приезде на все побережье Южного моря!
Ортек вышел на солнечный свет, за ним из палатки появился граф.
- Подайте мне коня, - властно скомандовал колдун.
- Подожди, - приостановил его повелительный жест сотник. - Ты разве уже уезжаешь? А как же обсуждение последних известий, которыми ты хотел со мной поделиться. О какой неожиданной разгадке, ты написал в письме?
- Твое любопытство все же не вытерпело, - засмеялся Ортек. - Что ж, нам действительно следует поторопиться. Ты едешь вместе со мной.
- Нет. Я не покину людей.
- Не собираешься же ты ослушиваться государя на глазах у своих солдат? Выбери самого надежного и опытного десятника. С этого дня он получает новое звание сотника от самого морийского государя, а ты, дорогой Ланс де Терро, становишься капитаном. Конечно, тебя пока повышать в ранге рановато, но лишь тебе я могу доверить задание, за которое ты уже получаешь, заметь, награду.
- Что же это такое за задание?
- Поговорим об этом позже во дворце старшины, - строго ответил Ортек. Он стремительно вскочил в седло коня, которого к нему подвели охранники. - Садись на лошадь, если в вашем лагере они еще есть, - скептически заметил колдун, - мы поговорим по дороге.
- Я никуда не поеду, - голос звучал твердо, но перед лицом государя это выглядело как обычное упрямство. - Я не могу двинуться с места, пока степняки не возвратят мне моих людей. Я не нарушу собственного слова перед этими разбойниками.
- Ланс, не зли меня. Завтра же твое войско будет в полном составе, ты передашь командование проверенному человеку...
- Вот завтра и поговорим.
- Один лишний день может стоить провала всего дела, - полушепотом добавил Ортек, склонившись с седла к лицу графа. - Ты ведь не подведешь меня из-за собственного упрямства.
- Так скажи мне, что за дело.
- Черноморский царевич Кассандр сверг с престола свою мать Антею и обвинил её в колдовстве, - Ортек знал, что этот разговор в полголоса только и мог заставить Ланса подчиниться. Хотя уже давным-давно настала пора задать мальцу поучительную трепку.
- Это мне уже известно, и что же? Ты решил не пропустить подходящего момента и двинуть вперед наши войска? Тебя ждет лишь огорчения, моя сотня в нынешнем состоянии и экипировке не протянет и десяти лиг, если быть точным - до первого столкновения с царскими войсками.
- Все намного проще, Ланс де Терро, - прошептал в ответ Ортек. - Ты должен будешь отправиться в Черноморье и спасти царицу от неминуемой казни.
***
Судно Орлакса еще стояло в порту Аватара, когда на его борт пожаловал воин, облаченный в одежду морийцев, и передал в руки самого капитана послание от государя, которого эрлин несколько дней назад доставил в город. А с наступлением темноты по трапу на палубу каравеллы "Идия" поднялись незнакомые люди, о коих сообщалось в письме.
- Капитан, - обратился к нему высокий молодой мужчина, заросший щетиной, курчавые неостриженные черные пряди спадали на его шею и лоб, а карие глаза медленно скользили по каждому квадрату на борту, - можете звать меня командиром. Я вручаю вам письмо от государя Ортензия. В нем он наделяет меня всеми нужными полномочиями, и отныне на этом судне распоряжаюсь я. - Он цинично улыбнулся. - Вы получите за это очень щедрое вознаграждение, капитан. Мы выходим в море, как только вы соберете из кабаков свою команду и подготовите судно. Освободите место в трюме для груза, а также каюты для моих спутников. Нас будет не более одного десятка. И вас ненадобно предупреждать, что лучше держать язык за зубами о том, что это будут за пассажиры, иначе кто-то может ненароком лишиться жизни за излишнюю болтовню и внимание, - он зловеще подмигнул Орлаксу. Но эрлин замялся на месте, стараясь разгадать, являются ли произнесенные слова смехотворной угрозой или неминуемой истиной.
- Куда мы держим путь? - прочистив горло, спросил капитан через несколько минут.
- В пределы Южного моря. А более точный маршрут я поведаю вам завтра. Пока же мои люди занесут на борт "Идии" свои вещи. В путешествии всякое случается, поэтому мы прихватили немало багажа.
На самом деле Ланс де Терро не собирался выполнять поручения, смысл которых он не понимал. Но учитывая, что морийские солдаты возвратились из темниц Лойса целые и невредимые в тот же вечер, как речной лагерь посетил государь Мории, и об его визите в Аватар заговорили по всему городу, молодой сотник, а точнее капитан, уже не имел даже малейшего повода противиться воле своего господина.
Зачем было отправлять его в чужое государство и спасать чужую царицу, если об этом могли позаботиться её сторонники, недоумевал Ланс?! Иметь в руках козырь, который на нужном ходу государь Мории пустит в игру на черноморских землях, и с этой целью завладеть царицей - было бы разумным решением, но Ортек никогда не собирался играть родными землями, для чего собственно ему и не особо нужна была царственная персона. У государя хватило бы сил на покорение Черноморья даже без поддержания внутреннего раскола в стране. Возможно, Антея на самом деле и являлась ведьмой, как об этом провозгласил её сын - тогда её похищение лишь вызовет волну гнева по отношению к морийцам со стороны черноморцев, с которыми и так в последние годы разорвались всякие отношения. Да, колдуны в Мории держались совместно, но их сообщество уже долгие годы располагалось не внутри, а за пределами государства, в дебрях Великого леса. И пускай они знали друг друга в лицо и помогали в некоторых делах, Ланс давно уяснил, что на самом деле каждый из них вел собственную жизнь, в которой мог рассчитывать лишь на себя одного. Поэтому спасать колдунью только из-за солидарности к чародеям, которым являлся сам государь, было тоже очень глупо. Все перебираемые в уме объяснения наводили графа на единственную мысль, пусть не менее глупую, чем прежние - Ортек желал отправить его подальше от Аватара и лишь ради этого затеял экспедицию, которая в любом случае к тому же была обречена на провал. Этим он намеревался преподать Лансу очередной урок того, что не всегда можно получить желаемое всей душой. Но ведь если к этому приложить достойные усилия, государь, наконец, отпустит в его сторону заслуженную похвалу.
На ночь перед отбытием в дальний морской путь Ланс остановился во дворце старшины Гирда, где его встретил Ортензий. Государь в одиночестве дожидался приезда своего друга, а также его помощников, с которыми тому надлежало отправиться в экспедицию. Хозяин дворца днем перебрался вместе со всей своей семьей в более скромное жилище, что было расположено в центре Аватара, и на ближайшие недели просторные тенистые покои превратились в резиденцию морийского государя, который по заслугам собирался принять старшин, управлявших Аватаром, чтобы для каждого из них не возникло сомнений, чего именно желал государь, и что будет, если он останется неудовлетворенным в своих просьбах.
После немногословного ужина со своим воспитанником Ортек провел его до дверей спальни:
- Ты, похоже, успел повидаться с Лойсом, раз мои воины уже возвратились в свои палатки? - спросил Ланс. Нынче он почувствовал себя усталым, что не случалось уже давно в однообразии лагерного быта. Этот же день, казалось, никогда не завершится.
- Я сделал это только ради тебя, Ланс. Предпочел, чтобы перед долгим путем в удобной постели отсыпался ты, а не твои лазутчики в бараках степняка, - усмехнулся колдун. - Пусть будет приятным твое пробуждение, сынок, - он ласково потрепал Ланса по заросшей волосами голове.
- Я уже давно не мальчик, - недовольно ответил граф, отстраняясь от колдуна. - Послушай, Ортек, я считаю это никому не нужной затеей... то, что ты задумал. Мы лишь попадем под черноморские мечи, прежде чем отыщем следы плененной царицы и освободим её, а потом еще предстоит вывезти женщину из Черноморья. Ты готов ради потехи послать своих людей на смерть?
- Если ты не уверен, что справишься с этим делом, то я найду более смелых... - очень серьезно ответил государь, но выслушивать из его уст обвинения в трусости было совсем тяжко. Ланс вздохнул и перебил своего воспитателя:
- Вы приказываете, мой государь, и я пройду даже сквозь огненную пустыню, только я хочу знать, зачем?
- Да, я ошибся, отправив тебя в эту глушь. Лучше бы ты два года поучился службе у моих гвардейцев, которые никогда не задают вопросов государю. Ланс, я скрипя сердцем отправляю тебя в логово чужаков, но ты же знаешь, что в этом городе мне более некому довериться, а время не ждет, я не могу выбирать. Царица уже, возможно, готовится к последней ночи перед казнью. Я уверен, что её спасение по силам только тебе.
- Спасение?! - передразнил Ланс. - Я отправляюсь спать. Но, дорогой государь Ортензий, я уже начинаю подозревать, что ты или влюбился в эту заморскую царицу, или желаешь лично произвести расправу над женщиной, которая занимала твой престол, превратив при этом её в марионетку для собственных планов. - Граф вошел в свою комнату и с грохотом захлопнул дверь перед остолбеневшим государем.
- Эта женщина не позволит никому считать себя марионеткой! Если хочешь знать, то, задержись я несколько дней в Ал-Мира, где бы получил эти известия, то Ланиса была бы уже занята моими войсками, и царевич не посмел бы и пальцем тронуть свою мать. Ежели он станет Веллингом, то твоим солдатам придется не жариться на солнцепеке, а отражать атаки черноморских копий и стрел, - Ортек кричал сквозь дверь, надеясь, что его слова дойдут до слуха молодого графа.
- Кассандр будет достаточно здравым правителем, - раздался столь же громогласный ответ. - Он в любом случае стал бы Веллингом. Может по твоим словам мне разумнее выкрасть царевича?
- Ланс, сейчас ты мне напоминаешь свою мать! Но даже она была более рассудительной, хотя не менее упрямой, чем ты. С восходом солнца, я жду тебя за завтраком в столовой, чтобы обсудить скорое путешествие.
Наутро за столом спор продолжался.
- Вы отправитесь в Гассиполь и будете дожидаться приезда в порт царевича, - говорил Ортек, сидя во главе стола. Напротив него устроился Ланс, который отодвинул от себя свежий хлеб, горячий чай, сыр и фрукты, лишь хмуро поглядывая то на государя, то на своих друзей, которых выбрал из числа морийской сотни для выполнения предстоящего задания. - Он, несомненно, должен встретиться с магами, то есть с их главой, Хранителем Башни. Притом именно в Гассиполе становятся Веллингами, - усмехнулся колдун.
- Но это не означает, что он привезет с собой царицу, - перебил его граф.
- Антея предстанет перед судом магов. Она ведь принадлежит к их числу. Именно маги будут решать её судьбу. И я надеюсь, что это задержит планы Кассандра. В любом случае в Гассиполе вы разузнаете обстановку. Далее, если будет необходимо, двинетесь в столицу, в горы или в пустыню, чтобы освободить Антею и привезти её в Аватар живой и невредимой.
- По донесению из Эрлинии Кассандр заключил мать в темницу в Ланисе неделю назад. Допустим, он немедленно тронулся в путь на быстроходном судне, и в это время как раз подходит к черноморскому порту. Мы будем там еще через три-четыре дня. Кассандр очень решительно и быстро действует, государь, он мог уже расправиться с матерью. Если он действительно передаст её в руки магов, то тем самым лишь погубит все результаты, которых успел добиться. Я думаю, что он не настолько глуп. А даже если он поступит подобным образом, выкрасть Антею из-под носа магов просто невозможно - к тому же вероятно она сама этого не желает. Лучше быть среди своих, чем оказаться в руках иноземцев...
- Ланс, к чему ты клонишь? Ты предполагаешь, что её избавлением займутся маги, и тебе не стоит беспокоиться по этому поводу? Я приказываю доставить Антею в Аватар, - жестким тоном произнес государь, - и мои слова отменяются, лишь ежели к этому времени она сумеет вновь возвратить себе престол.
- Тогда позвольте мне самому решать, как исполнить ваш приказ, Ваше Величество, - не менее серьезным образом ответил Ланс. - Учитывая, что планы Кассандра нам совершенно неизвестны, зачем гадать и очень сильно промахнуться. Я считаю, что вернее всего будет отправиться в Ланису и собрать там все необходимые сведения о том, что Кассандр сделал со своей пленницей и куда направился. А после мы тронемся в погоню. Таким образом мы можем потерять драгоценное время, но ежели боги на стороне царицы, они не позволят совершить преступление и казнь до того момента, как она предстанет перед своим народом, чтобы отринуть все обвинения в колдовстве и измене. А за это время ей на помощь могут успеть прийти не только морийские воины, на которых она, по-видимому, даже не рассчитывает, а её верные сподвижники. Хотя если она действительно колдунья...
- Не будь я изгнан из родной страны, я бы сам занялся этим, - задумчиво ответил государь. - Но теперь это твоя задача, Ланс. Я не буду спорить с твоим планом действий. Помни лишь, что Антея на самом деле колдунья, и она безусловно постарается сама позаботиться о собственной жизни. Но мое чутье подсказывает, что в этом деле замешан еще один колдун, поэтому будь стойким перед его чарами. У вас уже есть корабль, я даю еще пять тысяч алмирских золотых. Предпочитайте действовать подкупом, а не оружием. Все-таки вас будет всего девять, - Ортек внимательно вглядывался в лица солдат, что должны были исполнить его поручение, безоговорочно подчиняясь своему командиру, капитану де Терро. Это были в основном опытные воины, некоторых он знал, по виду других пытался удостовериться в их преданности и отваге. Ланс решил взять с собой лишь восемь человек, и государь не стал противиться: большой отряд вооруженных морийцев вызвал бы ненужные подозрения у возможных союзников. Ведь в последние годы в каждом морийце на побережье Эрлинии, с которой еще торговали морийские провинции, хотя прибрежные города уже входили в состав черноморского царства, видели колдуна, подосланного государем для того, чтобы захватить порт и уничтожить его жителей. - И помните, капитан, - Ортек внимательно поглядел на графа, - на чужой земле вы должны стать её гражданами. Никто не должен преждевременно догадаться, что царица попала в руки морян.
- Эти подозрения будут покрываться вашим золотом, мой государь, - улыбнулся Ланс. Его люди за годы жизни в Аватаре изучили эрлинский и черноморский языки и давно утратили лемакскую спесь истинных защитников Мории, но они оставались, по-прежнему, солдатами, и труднее всего было этим людям влезть в шкуру эрлинского торгаша или черноморского горожанина. Но меч будет надежно укрыт под одеждой, а маской безразличия возможно прикрыть холодность взора и готовность ежеминутно схватиться за оружие.
На закате солнца в порт въехали всадники, облаченные в белые одежды степняков, их головы покрывали большие тюрбы, и портовые работники с матросами кинули в их сторону мимолетные взгляды, примечая пока еще неизвестные фигуры дельцов из кочевников, решивших заняться выгодным промыслом с соседними портами. Лошадей незнакомцы оставили в одной их конюшен, после чего поднялись на борт каравеллы. Матросы "Идии", бывшие родом из разных городов побережья Южного моря, весь прошедший день жаловались своим приятелям, с которыми успели за время стоянки распить не одну бутылку браги, что капитан опять выходил в море, а они даже не успели, как следует просохнуть на берегу и промочить себе горло. Им пришлось погрузить на борт судна сундуки степняков, наполненные оружием, а также алмирским золотом.
С первыми лучами солнца "Идия" покинула широкую бухту порта Тристепья и легла на южный курс. Орлакс все более сохранял молчание, исполняя повеление государя разместить неизвестных людей в каютах на палубе, а после вывел корабль в море, прислушиваясь к распоряжениям командира, молодого, но уже изрядно самоуверенного человека. Ланс остался доволен скромностью и понятливостью капитана. Но сам граф тоже вознамерился вести себя на корабле тихо и незаметно, он запретил своим людям разговаривать по-морийски и обсуждать иные темы, чем продажа в Ланисе товаров и возможный навар, который они пустят обратно в оборот.
- Если ветер не ослабеет, то завтра мы можем уже видеть эрлинские берега на горизонте, - на третий день обратился к Лансу капитан, сжимая во рту дымившую трубку. Он подошел к морийцу, стоявшему возле борта корабля. Тот следил за плеском высоких волн.
- Удача сопутствует нам с самого начала, - отозвался Ланс. Ветер раздувал полные паруса, неся их к южным берегам. Граф гадал, являлось ли это предвестьем быстрой победы, или всего лишь колдовством государя, который все же с грустью заметил в Аватаре, что не сможет управлять погодой в месте, где он не присутствовал лично.
- Это разумное решение везти для продажи в Ланису оружие рудокопов, - произнес Орлакс. - Я бы перекупил ваш груз, но, видимо, государь сам решил заняться торговлей. Странно лишь, что в столь неподходящее время, когда в городе на каждой улице дежурят солдаты сетора, командир.
- Такое обращение все-таки излишне, капитан. Здесь я обычный торговец, зовите меня просто Ланс, - граф многозначительно поднял вверх брови, чтобы его намек был верно понят. Он не желал, чтобы еще кому-либо на судне, кроме его владельца, стал известен настоящий род занятий пассажиров, хотя Лансу не довелось пока усомниться в надежности команды "Идии". - Вы можете распознать товар только по его весу? - усмехнулся граф. Скорее всего матросы расслышали звон мечей под крышками сундуков при погрузке.
- Что ж, господин Ланс... Я не буду настаивать на сделке, это прогулка на юг и так уже достойно меня обогатила, - усмехнулся капитан. - Вы же я вижу, решили все-таки продолжить дело своего отца. Вин де Терро был очень проницательным торговцем, он всегда знал, на какой товар возрастет цена, и успевал скупать его за бесценок.
- Вы знали Вина де Терро? - не удержавшись, спросил Ланс, хотя разумнее было прекратить разговор, который мог быть услышан зазевавшимся матросом.
- Капитан Орлакс уже тридцать лет бороздит воды Южного моря. А Однаглазого пирата до сих пор поминают в портовых тавернах добрым словом. Прошу прощения, командир, но я не мог более молчать, глядя на ваше лицо, - капитан перешел на более тихий и сдержанный тон, - очень трудно не заметить сходства. Хотя, по правде, мне известно и имя Ланса де Терро, главы морийских войск в порту степняков, - капитан втянул в себя дым из трубки и замолчал.
- Вы очень хорошо осведомлены, капитан, - ухмыльнулся Ланс. - Но не забывайте, что за сокрытие этих сведений вам заплачено золотыми монетами.
- Не сомневайтесь, я честный делец, - выпустив четыре дымовых кольца, растворившихся в воздухе, ответил Орлакс. - Я просто хотел напомнить, что всегда готов вам помочь. В память вашего отца и в знак моих заверений государю...
- Эрлинец уже перешел на службу к морийскому государю, позабыв о сеторе родного города?!
- Эрлины всегда служат тому, кто больше платит, мой друг. К тому же я родился в Лавале и перед сетором Ланисы не имею никаких обязательств. Но я не раз бывал в его дворце, - подчеркнул последние слова купец. - Я привозил во дворец Даросса лучшие масла из Лаваля, жаль, что нынче не успел зайти в этот порт, иначе имел бы повод встретиться со своим другом Рамеем, смотрителем складов сетора.
Ланс не знал, что ответить на столь заманчивые фразы капитана. Этот человек был ему симпатичен, но он не привык доверять тому, кто верен слову лишь после того, как за него платят звонкую монету. Тем не менее, граф имел достаточно золота государя, и следовало не упускать свой шанс.
- Вы предлагаете посреднические услуги по продаже сетору моего товара? - деловито спросил мориец.
- Через меня вы можете договориться хоть с сетором, хоть с черноморцами или гарунами. У меня есть знакомые в любом порту Эрлинии. Но вот в ланиском дворце, по-видимому, особо нуждаются в оружии - как вам известно, несколько дней назад там произошло кровопролитие, и сетор поддержал претензии царевича Кассандра. Город, безусловно, должен подготовиться к возможному продолжению столкновения. Ходят слухи о переговорах с морийцами...
- Достаточно, капитан. Я вижу, что вы отличаетесь прозорливым умом.
- В Аватаре эти новости взбудоражили порт, стоило из-за моря прилететь первой птице с посланием. Но если вас все-таки интересует дело, так позвольте узнать, кому вы собираетесь продать ваш товар?
- Вполне возможно, что товар останется при мне, пока я не разузнаю ситуацию в городе. Нуждается ли сетор еще в острых мечах или отныне это забота другого человека: не упустить из рук слабую женщину, которую он всеми силами обязан защитить.
- Что ж, продажа верных сведений тоже нередко приносила мне хороший доход, - ответил капитан. - На побережье Южного моря рукопожатием подтверждают заключенную сделку. Считаю, что мы с вами, граф Ланс де Терро, разберемся с делами в Ланисе, а если будет необходимо, я вам назову имена проверенных людей и в других эрлинских городах, которые всегда готовы услужить, если это поможет сохранить мир и принесет доход, - он протянул морийцу крупную загорелую ладонь. Граф не без улыбки крепко пожал её в ответ.
"Идия" бросила якорь у берега Ланисы в окутавших корабль сумерках следующего вечера. Капитан приказал спустить шлюпку за борт. Два гребца, Орлакс, Ланс и Дарион - морийский солдат, который по примеру своего командира был облачен в легкий плащ эрлинских горожан, носимый поверх одежды из белого хлопка, пристали к земле эрлинского порта.
Капитан уверенно зашагал по вымощенной камнями дороге, ведущей из портового района в узкие улочки посреди высоких каменных домов ланиских богачей. Здесь проживали ростовщики, счетоводы, торговцы. В трехэтажном здании, отделанном красным камнем, сдавались комнаты приезжим, в чьих карманах позванивали золотые монеты. Орлакс велел морийцам разместиться в этой гостинице и дожидаться его возвращения. Ланс попросил его поторопиться: он не планировал задерживаться в городе, "Идия" должна была тронуться на рассвете по новому курсу, о котором следовало разузнать Орлаксу.
С известиями капитан возвратился только на рассвете. Его лицо было угрюмым, и первого взгляда было достаточно, чтобы понять, что эрлин совсем недоволен собранными сведениями. Он обратился к Лансу, который всю ночь не смыкал глаз и дожидался этого разговора, попивая вино за изящным столом посреди занимаемой комнаты, стоившей десять золотых за ночь - недельное жалование морийского воина на границе с Черноморьем:
- Царевич Кассандр покинул город семь дней назад, он отправился на восток в соседний город Торн, где, вероятно, его поджидало судно. За день до этого из города были отправлены все черноморские войска во главе с онтарием Эонитом. Царевич ненапрасно опасался неподчинения своим решениям черноморского военоначальника. Он выслал его, говорят, на север к берегам вблизи Аватара. Но учитывая, что мы с вами не слышали о прибытии войск Веллинга к степным краям, можно предположить, что Эонит замышляет совершенно иные планы.
- Что же с царицей? - Ланс уже напрямую говорил с капитаном. Тому было вручено достаточно золота, чтобы в ответ граф де Терро слышал самые точные новости, которые ускорили бы их действия.
- Рамей не ручался за свои слова, - с сожалением произнес Орлакс. - Его люди видели, как вслед за отрядом царевича от города отъехала закрытая карета, в которой вполне возможно была заключена Антея. Но Даросс по-прежнему не снимает охраны с каждого коридора во дворце, и Рамей считает, что царица все еще в Ланисе. Говорят, что она признала все обвинения своего сына, подписала бумаги о том, что она колдунья и намеревалась передать власть в Черноморье морийскому государю. После таких разоблачений Кассандр мог и не везти с собой мать в Гассиполь...
- Тем более, если эти подписи всего лишь подделка, или же она решит по дороге отказаться от собственных признаний, - закончил мысль за капитана Ланс.
- Во дворце поселился маг Огей. Он испрашивал из припасов Рамея редкие травы для приготовления специального снадобья, вполне возможно от колдовских чар, а на кухне повара утверждают, что порой слышат из подвалов сдавленные крики царицы, которую не перестают пытать солдаты сетора. Вот, что мне удалось разузнать, господин.
- Мне нужны точные проверенные сведения. Без всяких домыслов слуг, которым отныне призрак царицы может мерещиться в каждом закоулке дворца. Вполне возможно, что Антею вывезли на отдаленную плантацию, где её охраняют люди сетора...
- Вы же понимаете, что это очень сложно, граф. Но я не думаю, что если Антею увезли, нынче она под охраной ланисцев. Уверяю, людей у Даросса не так уж и много, и все они в последние дни заполонили дворец.
- Узнайте, где Антея, Орлакс. У меня достаточно золота, чтобы подкупить самого сетора, ежели вы не сможете добыть сведения у его придворных. И не жалейте монет, вам достанется немалая доля за усердные труды.
- Я уже позаботился о том, чтобы оплатить беседы с солдатами во дворце. Но на все нужно время. Поэтому боюсь, что вам предстоит задержаться несколько дней в городе. К тому же никогда не мешает сохранять в тени лица испрашивающего истину, но это не столь просто, когда тебя торопят. Я возвращаюсь на корабль и буду ждать известий в порту, а вы же оставайтесь здесь. Не забывайте, что за мной уже могут следить, так что лучше вам не высовывать лишний раз носа на городские улицы. Я немедленно свяжусь с вами, как только раздобуду точные известия.
Ланс кивнул. Предложение капитана звучало вполне разумно, однако, в голову морийца уже закрались подозрительные мысли о том, что эрлинец решил в его отсутствие прибрать к рукам все золото государя. Но Ланс прогнал их подальше от себя. Доверие - вот стержень, на котором держались все торговые отношения в любые времена, его потеря для купца была потерей чести для воина. Капитан Орлакс покамест не давал повода усомниться в своих словах.
Через эрлина Ланс передал письмо для Энитора, оставшегося старшим среди морийцев на палубе каравеллы. Граф велел прислушиваться и выполнять поручения эрлина, а также сообщил о гостинице, в которой остановился вместе с Дарионом. Это было необходимой предосторожностью. С уходом Орлакса Ланс наконец-то повалился на мягкую перину широкой постели и заснул. Новый день встретил их уличным шумом, под высокими окнами не смолкали разговоры, колеса громыхали о камни при каждом проезде по проулку колесницы, а товарки, расхаживавшие между домами и предлагавшие духи, мази, омолаживающие крема порой не давали услышать друг друга внутри гостиной комнаты. Пришлось наглухо закрыть окна, и в воцарившемся спокойствии, а также духоте, дожидаться вестей.
Три коротких стука в дверь - как и договорились при прощании, пароль был соблюден. Ланс вскочил с кресла, где он развалился уже более часа с кубком холодного сока, чтобы встретить Орлакса. Появление капитана сулило перемены, хотя Ланс отвык от них за блеклые дни в солдатском лагере возле Алдана. В комнату вошел эрлин, он держал зажженную лампу в руках, с помощью которой освещал себе путь в темном коридоре. На лице играла задорная улыбка, а глаза сузились в хитром прищуре. Ланс и Дарион окружили широкоплечую фигуру капитана, но тот, пройдя мимо их нетерпеливых взоров, присел за стол посреди комнаты.
- Командир Ланс, вам действительно благоволит Море, а вместе с ним все эрлинские боги вместе взятые! - воскликнул Орлакс, когда мужчины расселись по бокам от него. - Царица Антея все еще жива, и она томится в подвалах сеторского дворца!
- Рамей легко подкупил двух солдат из стражи Даросса, признавшихся, что каждый день провожают в подземелье мага, который поит царицу особым зельем, но тем не менее она остается по-прежнему ведьмой, ибо так и не теряет свою молодость и красоту, явившуюся на глаза всей ланиской знати. Я уже обдумал весь план ваших действий, если вы еще не передумали выкрасть Антею из дворца, - капитан вопросительно поглядел на Ланса, извлекая из-под одежды сложенный листок бумаги.
- Рассказывайте поскорее, мой добрый помощник, - нетерпеливо ответил Ланс, выхватывая из его рук набросок и поднося его поближе к свету от лампы на столе.
- Это карта дворца, а именно той половины, где расположена кухня, хранилища и помещения для слуг. Рамей знает каждый поворот в этих подземельях, он начертил вам подробный план, так как спускаться в подвалы дворца вам придется в одиночку. В остальном же он сумеет подсобить. Вы легко проникнете на кухню под видом рабов, таскающих на склад закупленные продукты, таким же образом вам предстоит и выйти из него. Желательно, чтобы ваши мечи произвели как можно меньше шума. Люди Даросса ходят по темных туннелям по парам, но их редко насчитывается более четырех человек на одном месте - думаю, справиться с такими силами вам будет довольно просто. Самое сложное, командир, это пробраться незамеченными по городу, тем более, если по вашим следам начнется погоня.
- Можно нанять крытую повозку, в которой перевозят рабов, - предложил Дарион.
- Повозка застрянет на узких улицах, - возразил Орлакс. - Только если мы погоним лошадей по стезе сетора к воротам и свернем в пиру матросов... Но что потом, Ланс?
- Мы поднимемся на борт "Идии" и отплывем на север к родным берегам... то есть к Аватару, - спокойно ответил граф.
- Что ж, ты выбрал очень легкий путь: сесть на мое судно и, добравшись до государя, позабыть, что пришлось загубить мою репутацию. Ведь сетор безусловно узнает, кто принял на борт беглецов, и тогда я могу распрощаться с радушным приемом в этой части южного побережья.
- Но, Орлакс, я ведь обещал тебя щедро вознаградить... - недоуменно произнес Ланс. Иных слов, как уговорить капитана, от которого зависел его успех, у графа не нашлось.
- Тебе придется увеличить цену, сынок. Потому что я предлагаю тебе выгодную сделку: тебе нужен будет корабль - у меня он есть. Я продаю тебе "Идию", остаюсь в порту, а ты делаешь вид, что похищаешь мое судно, угрожаешь команде и отходишь на поднятых парусах подальше от прибрежных вод. Сегодня я причалю к берегу и освобожу мой трюм, чтобы не обязывать тебя доплачивать за товар, - ухмыльнулся делец. - А далее с каравеллой тебе придется справляться самому.
- Самому?! Тогда операцию надо откладывать на несколько месяцев. Пока ты не обучишь меня управлению кораблем, - возмутился Ланс.
- Отложить возможно лишь до завтрашнего вечера. Завтра день Света, празднества Галии и её небесного супруга Уритрея. Во дворце сетор принимает знатных горожан, будет звучать музыка и литься вино - это наилучший момент для выступления. А для того, чтобы корабль заскользил по волнам, необязательно нужен капитан. Мои матросы великолепно справятся без меня. Ты только не забудь подыскать им нового хозяина, когда снарядишь корабль в следующее плавание, ведь я предлагаю государю выгодное приобретение на довольно долгий срок. По дороге только присматривай за поведением команды и ориентируйся по звездам, дружище. Твой отец знал назубок все просторы Уритрея...
- Магию звезд мне поведал один мудрец, что забрел в Аватар... Уж север я найду, - усмехнулся граф. Он не ожидал, что капитан оставит его в самый ответственный момент, но торговцы всегда бежали туда, где пахло наваром, и оттуда, откуда несло гарью. - Я согласен на все твои условия, Орлакс. Боги мне благоволят, значит, в день их торжества они вновь обязаны быть на моей стороне. - Ланс не в первый раз вступал на палубу корабля, а в былые времена отец нередко оставлял его рядом с собой на капитанском мостике возле штурвала, но было это очень давно, так что больше всего парень надеялся, что матросы Орлакса не разбегутся вслед за их капитаном.
Вознице, нанятому Лансом в пире бродяг, было поручено остановить просторный деревянный фургон, в который была впряжена тройка быстрых лошадей, возле входа во дворец с обратной стороны сеторской площади. Когда лошади замерли, и нерасторопный, простоватый на вид эрлин раскрыл заднюю створку, прикрывавшую фургон, оттуда выпрыгнули стройные мускулистые рабы. Они носили грубую льняную одежду: просторные рубахи и штаны. Вытащив из повозки три огромных сосуда, запечатанных воском, они попарно подняли их в воздух. Шестерка слуг тронулась к стражникам, охранявшим вход во дворец, а ланисец вскочил на козлы перед большой деревянной будкой на колесах, ныне пустой, и погнал лошадей прочь от любопытных очей. Он бросил крытую повозку около дворца, едва она стала невидимой для стражников, и скрылся во тьме. На город уже опустилась звездная ночь, но из каждого дома все еще доносились голоса бодрствовавших горожан - в день Света надлежало петь и веселиться при ярком свечении ламп. Тем не менее, улицы были почти пустынны, гости уже добрались до домов, где их ожидали родственники и друзья, а выходить обратно пред взор темного Уритрея, бога-супруга Галии, надлежало лишь с восходом солнца. Празднества Галии в Эрлинии и Черноморье продолжались три дня, днем народ вываливал на улицы, а ночью плясал в своих домах.
- Масла для господина Рамея, - произнес высокий раб, отвечая на вопросительный взгляд охранников сеторского дворца. Его голос звучал приглушенно, слегка покашливая, Ланс старался прикрыть акцент в своей эрлинской речи.
- Что же Рамей в такую темень решил пополнить свои припасы, - удивленно заметил один из ланисцев, он приблизился к глиняному сосуду и легко постучал по его поверхности, но в шуме от звуков скрипки, доносившихся аж на задний двор, было тяжело что-либо расслышать. - Уж лучше бы принесли вина - его точно не хватит для всех гостей, - усмехнулся стражник, подмигивая своему напарнику. - А Рамей нам ведь обещал один бочонок!
Воины раскрыли небольшую дверь в темные коридоры кухни, и пропустили вовнутрь нерасторопных рабов:
- Быстрее, быстрее! Я видел недавно господина, он уже заждался вашего появления, смерды. И не забудьте прихватить яркий факел, когда будете возвращаться к своему хозяину - не то Уритрей нашлет на вас в темноте летучих отродий, что оберегают его праздник с богиней Галией, - прокричал напоследок любопытный солдат, который так внимательно оглядывал ношу рабов. Вот только то, что эти люди были не босы, как полагалось прислужникам в Эрлинии, а носили сапоги, ускользнуло от его проницательного взора.
Они остановились в узком проеме и опустили наземь тяжелые сосуды, которые тащили за боковые ручки. Ланс закатал легкие шаровары, доставая из сапог два длинных ножа, то же самое произвели его помощники. Граф ловко отклеил восковые печати на сосудах и отодвинул легкую ткань. Наружу выбрались еще три морийца, а на дне горшков лежали длинные мечи:
- Энитор, Агвес, вы останетесь здесь, - командовал Ланс, сжимая холодную рукоятку в крепкой руке. - Присматривайте за проходом к выходу. Оружие вынимать только по необходимости. Остальные за мной, нам в тот поворот, где мерцает факел.
- Эй, бездомные, вы что решили передохнуть? - позади раздался громкий голос эрлина. Из полумрака туннеля к отряду Ланса приближался один из стражников, что стоял у входа. - Я же велел вам торопиться, а теперь уже дождитесь меня, - он приближался к могучим фигурам рабов, которые сгрудились возле сосудов. Ланс приложил палец к губам, призывая товарищей к тишине и бездействию.
- Господин, эти сосуды слишком тяжелы, - скромно ответил граф. Он надеялся, что стражнику не вздумается пересчитывать слуг, чтобы понять, что их уже девять, а не шесть. Граф выступил вперед, задвигая за спину солдат, пряча около одежды острые клинки.
- Ладно, я не буду вас выдавать. Просто хочу узнать, откуда получает масло сетор. Мой отец содержит плантацию с оливковыми деревьями, его масло очень нежного аромата и вкуса. Если товар вашего господина уступает ему в качестве, я бы поговорил с Рамеем и посоветовал ему лучшего поставщика, - стражник неторопливо рассуждал, как будто перед ним стоял сам смотритель складов, а не рабы, посланные одним из купцов доставить во дворец необходимый груз. - Я всего лишь вскрою один из сосудов и попробую масла, хорошо? Это не будет нарушением ваших обязанностей, Рамей все равно ничего не заметит. - Он уже извлек из-за пояса короткий кинжал и вознамерился подойти вплотную к высокому кувшину, но его руки мгновенно оказались изогнутыми за спину, кинжал со звоном упал на каменный пол, а широкая ладонь зажала рот.
- Хорошо, Камьон, а теперь свяжи его, и ты останешься вместе с Энитором сторожить этого плантатора. Присматривайте за его дружком, который может нагрянуть к вам в любой момент, - Ланс одобрил быстрые действия своего десятника. Он обращался к воинам на эрлинском языке, приказав не произносить ни одного слова по-морийски. - Не забудьте про маски.
Морийцы достали спрятанные за пазухой белые колпаки, которые до шеи покрывали голову. В белой ткани были вырезаны лишь отверстия для глаз, в таком облачении люди более походили на призраков, шаставших в темноте. Ланс прикрыл свое лицо и направился в конец коридора, следом за ним бесшумно двинулись вооруженные мечами и ножами воины.
Музыка и громкие голоса то усиливались над темным сводом слабо освещенного туннеля, то совсем затихали. Проход через каждые десять шагов разветвлялся. Ланс вспоминал карту Рамея, которую изучал весь день - ходы от главного коридора вели в кладовые, в погреба для вин и комнаты слуг. Впереди замерцало свечение, туннель расширился и уходил в просторную кухню, где суетились люди, топились печи, звенела посуда. Чтобы зайти в подземелья, вырытые под стенами дворца, следовало миновать эти заполненные придворными и рабами помещения, но Ланс собирался воспользоваться другим путем.
Они остановились около нужной двери с левой стороны - Ланс отсчитывал входы в комнаты от поворота к кухонному залу. Дверь легко поддалась, морийцы быстро зашли в покои Рамея, которые тот оставил незапертыми для ночных гостей. Пустая темная комната отдавала сыростью и мышами, она соседствовала с более освещенным помещением, уставленным небогатой мебелью. В этой коморке тоже не было ни души. Напротив входа стоял деревянный буфет, полки которого заставляли горшки, чаши и котелки, яркий факел, прикрепленный к стене, освещал еще одну маленькую дверь, с которой был снят засов. Ланс уверенно распахнул её, взяв при этом лампу со стола, которую зажег догоравшим факелом. Перед морийцами предстал узкий коридор, сходивший вниз по спирали. Выступив вперед, граф освещал спуск, сжимая в руке меч, всегда готовый нанести удар встречному противнику.
Едва они ступили на ровный каменный пол, из поперечного коридора появился человек. Одетый в кожаную тунику, достававшую чуть ниже пояса, эрлин опешил на несколько минут, пытаясь рассмотреть нежданных людей в слепившем глаза свете лампы. Этого времени хватило для того, чтобы Ланс подбежал к нему и нанес сильный удар ногой в грудь, отчего тот отскочил к противоположной стене, касаясь головой голых камней.
- Хэй, что случилось? - раздался недоуменный возглас другого охранника.
К нему уже подскочили двое из отряда графа. Они молниеносно выбили оружием меч из руки наемника сетора и оглушили его ударом локтя по макушке. С одной стороны прямого прохода доносилась человеческого речь, и Ланс шепотом приказал троим воинам оставаться на месте для отражения возможного нападения, сам же граф с оставшимися двумя спутниками удалился в противоположную сторону коридора. По представлениям капитана, им предстояло миновать еще один переход на нижний уровень, чтобы оказаться как раз под кухней.
Ланс не стал задерживаться на перекрестке, в этом месте было очень много света и шума, морийцы прошмыгнули дальше по прямому коридору. Они прошли лестницы, ведущие к кухне, а также в верхние комнаты дворца. По пути пришлось напасть еще на трех ланиских стражников, один из которых, к сожалению графа, сумел сбежать и затеряться среди многочисленных извилин дворцового подземелья. Морийцы тщательно связали охранников сетора их же одеждой. В конце коридора виднелась широкая запертая дверь, верхняя часть которой была заделана крепкими прутьями решетки. Ланс потянул за ручку, но замок не поддавался. В досаде он со всего размаха полоснул ножом по гниющему дереву, но это ничуть не пошевелило преграду.
- Придется ломать, - заметил граф своим спутникам. Было очень неосмотрительно со стороны Рамея, соглядатая капитана Орлакса, умолчать о способе проникновения за тяжелую дверь. Парень разбежался с расстояния нескольких шагов и врезался в деревянную стену крепким плечом. Раздался скрежещущий шум, но не более того. Он вновь отошел на несколько шагов назад, как вдруг впереди послышался звук шагов, а после треск от поворачиваемых в замке ключей.
Дверь открылась и перед морийцами, которые уже с острыми клинками, поджидали врага, появился незнакомый человек. Его наряд указывал на службу сетору, однако внимательный бесстрашный взгляд на трех вооруженных мужчин и бесстрастное лицо слегка смутили ночных гостей. Граф поднял вверх лампу, осветив пустынный туннель позади головы солдата и давая знак своим людям немного обождать.
- Было условлено о полночи, - заговорил на черноморском языке страж, в одной руке он сжимал связку ключей, другую удерживал на поясе, где покоился длинный меч. - Вы поторопились, поэтому и я заставил себя ждать. Но теперь путь свободен.
Ланс сделал несколько шагов вперед, проходя мимо нежданного помощника. Он заметил возле ближайшей боковой двери скрюченную фигуру другого охранника. В его груди торчал нож.
- Где Антея? - по-черноморски спросил граф.
- В этой кладовой, - пробурчал в ответ охранник. Он указал жестом на толстую дубовую дверь. - Сегодня я подменил снадобье мага, как и было договорено. Вот ключи, - он подбросил их в воздух в сторону Ланса, но парень не собирался их ловить. Он быстро развернулся на одной ноге и нанес стражнику сильный удар в живот, тот со стоном согнулся пополам, и новый удар твердой ладони пришелся по шее, лишив ланисца сознания. Граф собирался оставить ему жизнь, но он не имел понятия ни о каких договорах, поэтому предпочел убрать человека, оказавшего им уже достаточно услуг. К тому же это было необходимо, чтобы отвести от него ненужные подозрения со стороны других людей сетора.
- Осмотри коридор, - повелел он Дариону, передавая тому лампу. Сам же командир нагнулся за ключами и направился в сторону дверей. Рядом с ним держался невысокий, совсем еще юный паренек, которого он взял в свой отряд за быстроту и изворотливость. - А ты, Санти, сними факел со стены и посвети мне.
Ланс поправил на лице маску так, чтобы лучше видеть сквозь прорези в ткани, и всунул в большой замок самый длинный ключ. Раздался щелчок, граф снял засов с двери. Он отворил тяжелую створку и вступил в темное помещение. Санти держался позади, высоко подняв над головой факел. На соломенном тюфяке возле стены сидела невысокая женщина, поднявшаяся навстречу своим избавителям. Она была одета в темный плащ, голову покрывал глубокий капюшон.
- Благодарю милостивую Галлию и Уритрея, что вы, наконец, пришли, - обратилась к ним пленница приятным голосом на черноморском языке. Но Ланс не собирался выслушивать слова благодарности, он уже достал из-за пазухи крепкую веревку.
- Мы свяжем вас ради вашей же безопасности, - произнес он в ответ, собирая в охапку ее хрупкое тело. Уж лучше вынести женщину на руках в безопасное место, чем позволить ей добираться туда самой, даже под зорким надсмотром - она всегда могла отстать, заблудиться или сбежать. К тому же Ланс сомневался, что царица сможет помалкивать всю дорогу, поэтому приберег для неё надежный кляп.
- Что вам вздумалось?! - недоуменно воскликнула женщина. Она попробовала сопротивляться, но граф уже опутывал её изворачивавшееся туловище. - Вы за это ответите! - она нагнула голову и попыталась укусить его руку, но он уже достал кляп - несомненно, он не прогадал, прихватив его с собой.
- Да это же не царица! - медленно на родном языке сказал Санти, приближая факел к пленнице. - Это какая-то малолетняя девчонка, - он указал пальцем на лицо Антеи, с которого слетел капюшон.
- Пустите же меня, ублюдки! - закричала девушка. - Вы что не понимаете? - она перешла на чистую морийскую речь. - Заберите от меня грязные лапы! Проклятье на порог, где мой онтарий Эонит?
- Она еще ругается как моя далийская тетушка-крестьянка, - усмехнулся юноша.
- Забери факел, ты подожжешь мою одежду, мерзавец, - она устремила на него ненавистный взгляд, но Санти уже опомнился и отодвинул огонь, который чуть не лизнул пленницу по лицу.
Однако Ланс, прекративший на мгновения свои действия, чтобы рассмотреть царицу, не намеревался выслушивать словесную перепалку. Он засунул в рот девушки кляп, и тесно перевязал рот, ей оставалось лишь беспомощно вертеть головой в разные стороны. Он перекинул легкое тело через плечо, а после вышел в коридор.
- Там тупик, а другие камеры заперты или пусты, - ответствовал Дарион, поджидавший товарищей возле дверей. - Все в порядке?
- Эта девушка, наверное, не Антея, - поделился своими сомнениями Ланс. Он передал её тело на плечи солдата, - продвигайтесь к выходу, а я попробую привести в сознание того тюремщика, что открыл нам дверь.
- Я слышал сверху звон мечей, - предупредил Дарион, осторожно принимая ношу. - Боюсь, что люди сетора уже обнаружили наших и скоро будут здесь.
- Тем более, поскорее уходите тем же путем. Девчонку, как и договаривались, спрячете в горшке. Боюсь, что царицы уже нет во дворце, но я попытаюсь спуститься в нижние подземелья и осмотреться там.
Связанная пленница что-то пробормотала в ответ, усиленно дергая при этом головой и ногами, её руки были тесно прижаты к телу, но Дарион сжал крепче её колени и двинулся исполнять приказ командира. Его обогнал Санти, внимательно всматриваясь вперед по прямому коридору, а также в попадавшиеся на пути проходы. Ланс же приблизился к обмякшей тяжелой туше стражника, привалившейся к стене. Граф потрогал его лицо, похлопал по щекам и прислушался к дыханию. Все было бесполезно. Издалека доносился лязг скрещиваемого оружия и крики о помощи. Ланс еще раз обыскал стражника. За поясом у того была прикреплена небольшая фляга с водой, но резкий запах открытой пробки намекал, что там скорее всего хранилось прокисшее вино. Он приоткрыл рот человека и попытался влить в него содержимое сосуда. Цвет лица ланисца изменился, глаза мгновенно открылись, грудь приподнялась в сдавленном вдохе.
- Караул! - тут же завопил он, пялясь в белую маску с темными глазницами, нависшую над собственным лицом.
- Молчи, - приказал Ланс, приставив к горлу охранника острый нож. - Где царица Антея?
- Она в этой кладовой, - сглотнув, ответил еще мало что осознававший стражник, но отлично почувствовавший холодный металл на своей коже. - Она была в кладовой, я передал ей серый плащ, чтобы в нем она смогла незаметно покинуть дворец. Я выполнил свое дело, что вы от меня хотите?
- Больше ничего, - ответил капитан. Он поднялся с колен от тела стражника и поспешил вперед. Там уже появились две незнакомые фигуры в темном одеянии. В руках они сжимали длинные зазубренные кривые сабли. Такое оружие носили черноморские воины. Позади двух витязей встал третий с яркой лампой в руках.
Ланс поднял в руке меч, в другой оказался нож. Он раздвинул руки и выставил по бокам острые лезвия. Быстрые шаги перешли в бег, он помчался на своих противников, каждый из которых сжимал обеими ладонями тяжелое оружие. Правым клинком Ланс отразил нападение первого солдата в черном плаще, ударом ноги отбросил в сторону второго, который, подняв оружие над головой, ринулся на незнакомца в маске. Нож в другой руке вонзился под ребра первого противника и, не обращая внимания на солдата, опавшего под тяжестью удара, граф де Терро уже добрался до третьего. Тот ловко увернулся от его навеса, он бросил в сторону нападавшего незнакомца сжимаемую в руке лампу. Обжигающее масло вылилось на белую одежду, мгновенно вспыхнув. Ланс повалился наземь, прижимаясь грудью к полу, сверху над ним нависла тень замахнувшегося клинка противника, но внезапно тот осел, издав сдавленный крик. Ланс вскочил на ноги, сдергивая с себя опаленную грязную рубаху. Рядом на полу валялся человек с кинжалом в груди. Подняв с камней меч, граф помчался вперед. Там его поджидал Санти, сжимавший в руке другой метательный кинжал. Вдвоем они пересекли широкий поперечный коридор, в концах которого лестницы уводили в верхние покои. Оттуда доносились громкие команды на черноморском языке. Морийцы припустились в узкий проход в комнаты смотрителя за припасами. В темноте они быстро возвращались по пути, что прошли около часа назад. Миновали коридор на кухню - в её ярких свечах виднелись мужские вооруженные фигуры - свернули в проход, в котором их должны были поджидать товарищи.