Шенаева Ольга : другие произведения.

Бубновая дама

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    У каждого вампира есть своя игральная карта. Кто-то туз, а кто-то шестерка крестей. Я - довольно редкая персона в колоде. Я - бубновая дама. Что это значит? Это значит, что у меня есть сотни тысяч масок, за которыми найти настоящую меня невозможно. Но кто-то решился на это. Так дадим же ему флаг в руки, барабан на шею и палочки в зубы! Удачи, смельчак! Большая просьба оставлять коменты, особенно приветствуются тапки или тухлые помидоры, а еще лучше коктейль из тапок и тухлых помидоров разом. ЗАМОРОЖЕНО!!!

   Пролог.
   Тузы уже пятьсот лет давили, нужен наследник. Из этого вытекает другая проблема: нужна жена. Все эти пятьсот лет ему эффективно удавалось сбегать от обязанностей, но на сегодняшнем собрании его прижали к стенке.
   Их можно было понять, после того, как у двух из них родились внуки: пятерка и шестерка. Вырождение колоды было не за горами. Необходима новая кровь. А где ее еще взять, кроме как ни заставить его завести себе детей.
   - Хорошо, я согласен на обряд, - кивнул он, лишь бы отмазаться. В сущности, не такая уж и большая морока: обрюхатить какую-нибудь человеческую девчонку. Дальше ребенка будут воспитывать многочисленные няньки, а потом он обзаведется своей семьей. И таких детей будет как минимум десять. Параллельно ему человеческими свиноматками обзаведутся еще с полсотни его подданных. Капля в море, но это будет хоть какой-то сдвиг к положительному результату.
   - Вот и славненько, вот и хорошо, пройдемте, пожалуйста, в зеркальную залу.
   Черт! Неужели они все подготовили?
   Его провели в зеркальную залу, где уже все было приготовлено для обряда. Он встал в обозначенное для него место и отрешился от реальности, не желая следить за тем, что делают эти старикашки.
   - Прошу вас сейчас внимательно смотреть на вашу будущую жену и не моргать.
   Видение в дымке наркотического дурмана появилось практически сразу и мгновенно захватило все его внимание. А посмотреть было на что.
   Огромная комната подвального типа с теряющимся в темноте потолком, плитка, покрытая плесенью, свечи с танцующими огоньками и бассейн, наполовину заполненный кровью. А посреди бассейна стоит обнаженная девушка, сплошь покрытая кровью. С кончиков волос, отброшенных за спину, мерно капают рубиновые капли. Пальцы рук, расставленных чуть в стороны, едва касались поверхности живительной влаги. Губы искривила презрительная усмешка. Распахнулись глаза цвета зимнего неба. Нет, скорее цвета знаменитого алмаза Хоупа. Они единственные сияли на фоне этого кровавого безумия.
   Яркая вспышка заставила его сморгнуть ведение. Но вид кровавой королевы, его будущей жены, на много лет шрамом остался в его сознании.
  
   Часть 1.
   Давай сыграем в "дурака".
  
   Глава 1.
   - Так, стоп! Вы что, меня за дуру держите?! Я туда лезть отказываюсь!
   Бесновалась я не без повода. Эти придурки наполнили небольшой бассейн кровью! А сами стоят и впаривают мне, что это театральный заменитель крови! Три ха-ха два раза! Уж я-то точно могут отличить кровь от имитатора. Мне интересно, сколько зверушек они зарезали для этого "заменителя". И ведь свеженькая, максимум ночью собирали. Брррр, какой ужас! Какое расточительство!
   - Ариша, это не кровь, - убежденно сказал арт-директор.
   - А ты сам-то в это веришь? - глянула я на него, поправляя сползающий шелковый халатик. - И вообще, меня сейчас стошнит! Загнали меня, хрен знает куда, повсюду плесень и грибок, грязь, темно, холодно, влажность. Кровь... Это мерзко, господа!
   И тут одна из свечей, которые стояли на всех горизонтальных поверхностях, упала и погасла. А рядом с ней сидела огромная, противная крыса с длиннющим, мерзким и лысым розовым хвостом.
   - Крыса! Мамочкиииииииииииииииии, - визжала я, повиснув на арт-директоре, как обезьяна на пальме. Стоит ли говорить, до какой степени я боюсь крыс?
   От моего визга со стены обрушился кусок зеленой заплесневелой плитки. Поднялся грохот с пылью. Это было последней каплей. Я радостно уплыла в объятья спасительного обморока.
   Очнулась я уже накрашенная и с уложенными волосами. Сволочи! Могли бы посочувствовать бедной и несчастной мне, а они наоборот воспользовались моим печальным состоянием.
   - На, выпей и на баррикады, - стилист протянул мне пластиковый стаканчик.
   - Что это? - стаканчик я взяла с видом, словно в нем сидела маленькая, но крайне ядовитая змея.
   - Фронтовые сто грамм,- пошутил мужчина. - Пей давай.
   Я опасливо понюхала жидкость цвета детской неожиданности. Убойная доза валерьянки, корвалола, пустырника и грамм пятьдесят водки. Господи, меня этот чудо-коктейль с ног свалит!
   - Мой хладный труп ищите на дне кровавого бассейна, завещание в сейфе под третьей плиткой у главного входа в испанском поместье. На похоронах скажи, что на голосовании я всегда принципиально ставила галочку рядом с пунктом "Против всех"!- последние наставления отданы, и я залпом выпила успокаивающий коктейль. Какая гадость, ваша заливная рыба!
   По бетонной лестнице, покрытой сетью трещин, спустилась в подвал к бассейну. Народ отлаживал технику, фотограф настраивал свой фотоаппарат. Арчи, браво, я вспомнила, как зовут директора, спокойно попивал кофе у мониторов. Как он так может, тут кровища везде, а он кофе пьет?!
   - Давайте побыстрее расправимся с этим и пойдем напьемся, - предложила я, распуская пояс халатика.
   - Угу, - кивнул фотограф и принялся натягивать резиновые сапоги до пояса.
   - А мне? Я тоже такие хочу, - заканючила я, отдавая ассистентке халатик и скидывая тапочки. Кто-то из новеньких осветителей радостно засвистел. Ну нет, дорогие мои, так дело не пойдет. Я разделила платиновые волосы на две части и рассыпала их по грудям. К сожаления свою роднулю прикрыть ничем не смогла. Благо, хоть в стрингах щеголяю. Поспешно спускаюсь в бассейн. Налили вровень, чтобы ниточки закрыть. Видно, долго рассчитывали, сколько конкретно кубометров крови им понадобится.
   - Обойдешься, - показал язык фотограф. Совсем еще мальчишка, недавно восемнадцать стукнуло. Но талант у него от Бога. Все три съемки с ним до этой были выше всяких похвал.
   - Что мне делать? - спросила я, трясясь от холода. Кровь-то остыла, в подвале холодно. Табуны мурашек сами будут замазывать в фотошопе.
   - Для начала окунись, - предложил арт-директор.
   - С-с-садюга, - прошипела я и, задержав дыхание, нырнула в жидкость. Господи, чем я так перед тобой провинилась?
   - Работаем, - крикнул Арчи, как только я вынырнула.
   Тут же начались позы и вспышки камеры. Я отпустила на волю свое тело, оно лучше меня самой знает, где свет, где камера, в какую позу встать. Руки на поверхности крови, язычок соблазнительно облизывает окровавленные пальцы, пальцы запутались в волосах, чуть повернуть голову, изогнуть губы в ухмылке, затем - в соблазнительной улыбке, прикусить пальцы обнаженными белоснежными зубками, зарычать, закричать, наигранно изумиться. О да, поз было много.
   - Сыграй кровавую Лолиту, - крикнул директор.
   Тело тут же поменяло тактику поведения. Соблазн ушел, появилось кокетство. Тут же начались всевозможные ужимки, хихиканья, пальба по камере глазами. Груди, распутно выставленные вперед с торчащими сосками, прикрыли ладони. Действия были на гране фола. Многие мужчины украдкой подтирали слюни. Мерзость!
   - Все! Ариша, ты умничка! Самая лучшая фотосессия, какую только можно представить, - крикнул Арчи.
   Я поспешно вылезла из бассейна. Организм на пределе, нервы кончились, скоро случится непоправимое. Ассистентка накинула мне на плечи черный махровый халат и повела в соседнюю комнату, где еще был полуживой душ. Как только по мне ударили первые капли воды с запахом ржавчины - меня вывернуло наизнанку.
   Переедание - это плохо. Где мой "Мизим"?
   - Ну почему я - вампир? - простонала я, вытирая с губ кровь. Эта долбанная кожа умеет всасывать в себя кровь и переваривать ее. Но кнопочки "off" тут нет, поэтому кожа будет сосать и сосать. А я-то бултыхалась в кровище добрых полтора часа, так что не сложно представить, сколько всосала в себя этой мерзости. А вот теперь стою и хм... при помощи безусловного рефлекса прочищаю желудок. - Как же мне хреново, кто бы знал.
   Через полтора часа я выползла-таки на свет божий. Таким бледным и осунувшимся трупиком и предстала пред очами всей съемочной команды.
   - Святая Коко! Что с тобой случилось? - ужаснулся женоподобный стилист.
   - Не видно что ли? Я крови боюсь, - главное - сипеть как можно более натурально. - Арчи, не мог бы ты мне сказать, с какого фига я так мучилась?
   - Мне из агентства позвонили, - предчувствуя неладное, арт-директор начал пятится от меня подальше.
   - Зачем тебе оттуда позвонили?
   - Сказали, что твое портфолио нужно разнообразить чем-то супер-пупер необычным.
   - Что?! Разнообразить?! Мне казалось, что я уже достаточно известна, чтобы таскаться с какими-то картинками! Я уже очень давно не бегаю по кастингам с папочкой, это мне все звонят и умоляют поработать на них!
   - Ты, конечно, звезда, и даже дива, но даже тебе иногда нужна встряска, и нужно показывать что-то новенькое.
   О! Мой несравненный личный агент объявился! Левчик! Несравненный наследник малиновых пиджаков и рэкетиров. Экономист с какой-то там ученой степенью, который решил попасть в шоу-биз. Его там, конечно, не ждали, и как итог Левчик стал моим агентом в модельном бизнесе. Агент он великолепный, но как человек мне совершенно не нравится.
   - Я, конечно, звезда и даже дива, но даже мне иногда нужен отдых! А не встряска, - промурлыкала я, поглаживая пиджак на груди у Левчика. - Так что передай шефу, что на следующую неделю я для него умерла. Я вообще для всех мертва, и сорок дней уже прошли.
   Я быстро сгребла со стула свои вещи, включила коммуникатор, проверила расписание, убедилась, что больше ничего на сегодня не запланировано, почесала тыковку и вспомнила, что забыла сделать перед уходом:
   - Всем спасибо! Фотки, я уверена, получатся великолепные. Еще раз спасибо и до свидания, - искренне сказала я команде и удалилась на улицу, там меня ждала большая черная машинка, на которой я и доехала благополучно до дома.
   ***
   Я неспешно вела машину с одной стороны Москвы в другую. Клубы и казино уже включили ночную иллюминацию, раскрасив улицы во все цвета радуги. Так красиво. Люблю ночную Москву. Вообще люблю ночь. Это время свободы. Днем нет такой эйфории, какая появляется только ночью, нет свободы и чувства вседозволенности.
   Пока стояла на светофоре, передо мной пронеслись четыре крутые тачки на высокой скорости. Стритрейсеры. Надо быть осторожней, а то врежутся и не заметят. Хотя нет. Такой большой "буфффф" будет сложно не заметить. А если учесть, что я тоже не совсем адекватный водитель, то полный пипец будет.
   Подъехав к гаражам, раз пять бибикнула, дождалась, пока хлипенький охранник-алкаш проснется, протрет свои похмельные глазоньки, опохмелиться, разглядит из своей будочки номера машины, сверит их с книжечкой, и только тогда поднимет шлагбаум. Подъехав, к своему гаражу, вытащила из бардачка сумочку с ключами и поковыляла по щебенке на шпильках открывать гараж. Почему-то это муторное дело меня всегда успокаивало: покрутить ключом, который даже не понятно как работает, снять тяжеленный амбарный замок, отогнуть странный механизм, который я только сейчас отвинтила, и который прикрывает третий замок, пнуть дверь и провернуть ключ. Можно, конечно, срезать все лишние замки и оставить один амбарный, но так не интересно. И так более безопасно, ведь какой автоугонщик поймет, что первый ключ при первых трех поворотах надо немного оттягивать на себя, а если не пнешь дверь, то, сколько не крути тритий ключ, никакой "сим-сим" дверь тебе не откроет, причем пинать надо в определенном месте. Зайдя в гараж, включила свет, открутила секретный болтик, который удерживает створки ворот, затем сняла два замка. И только после всех этих манипуляций зарулила машину в ее теплый, уютный домик.
   А после этого я сменила масть, ну или внешность, как говорят люди. Из длинноногой голубоглазой блондинки, ангельская улыбка, которой сияла везде, где только можно и нельзя, я превратилась в улыбчивую русоволосую девушку среднего роста и чуть полноватой комплекцией. Переоделась в строгую одежду, по легенде я работаю в модельном агентстве секретарем-референтом.
   Пока проделывала операцию по открыванию гаража в обратном порядке, стояла и думала: кто мы такие? Это я про одну себя. Ведь я бубновая дама, довольно таки редкая персона в вампиской колоде. На данный момент, одна единственная. За все те расклады, что госпожа судьба раскидывала на игральном столе жизни, бубновая дама выпадала лишь тринадцать раз. Так что в колоде мало что знают о моих способностях, и это радует, ведь я не хочу улучшать масть какого-нибудь плешивого короля.
   По дороге домой заглянула в круглосутку за хлебом. Вот кто мне объяснит, почему хлеб всегда в магазинах с самообслуживанием находится в самой... -ом дальнем углу? Ведь пока до него дойдешь, а потом обратно - на кассу, обязательно наберешь полную корзину. Так и я пошла за хлебом, а набрала какао, молока, творога, сырков, шоколадок, вискасов, шпрот и спагетти. А потом еще и медовый тортик захватила. Ну где в жизни справедливость?! Карман в этой масти у меня вовсе не трещит по швам от огромного количества купюр с дохлыми президентами и бумажек всех цветов радуги.
   Ввалившись в подъезд родного дома, поняла - лампочку снова вывернули. Кто мне объяснит: на фиг нам домофон, если он вечно не работает, точнее, работает, но по принципу "заходите гости дорогие". Нащупав рукой перила, пакетом - стену, пошла по лестнице. Если еще сейчас и лифт сломался, то я точно кого-нибудь убью. Нет, загрызу.
   Лифт работал, но весьма условно. Он тормозил на каждом этаже, думал, затем снова ехал. А я жила на двенадцатом этаже в скромной однушке. Так что ехать предстояло долго. Как только дверь в квартиру открылась, раздался противный "мяв" кота Юпитера. Котик хочет кушать. Включив светильник в прихожей, обнаружила это недоразумение на полочке у зеркала. И как только уместился?
   - Милый, я дома, - заявила я этому недоразумению, на что тот отреагировал противным мявом и, спрыгнув, направился на кухню.
   Раздевшись, пошла на кухню разбирать сумку и кормить кота.
   - Ириш, ты пришла?
   - Только сейчас, баб Насть, - крикнула я.
   На кухню зашла моя соседка по лестничной клетке Настасья Павловна, истинный образец бабушки: полноватая, с "химией" на седых коротких волосах, в старом ситцевом халатике в мелкий цветочек, в чистом фартуке, надетом по привычке, и домашних тапочках. Ей было семьдесят девять лет, пятнадцать лет назад умер ее муж, два года назад как тыловой труженице ей дали двушку в новостройке.
   - Здравствуй, моя радость, здравствуй, золотая моя, - между приветствиями меня троекратно торжественно расцеловали в щеки.
   - Здравствуйте, - растянула я губы в широкой улыбке. Не могу не улыбаться при виде этого светлого человека. Всегда добрая, всегда улыбается, всегда самая лучшая. Я хотела бы иметь такую бабушку, но моя, по рассказам современников, была жуткой стервой и ушла в мир иной сто лет тому назад (и слава Богу).
   - Небось, проголодалась? А я щички сварила, вкусные. И пирожков напекла с капустой, твои любимые. И чай на душице настояла, тебе полезно, - соблазняла меня вкусностями бабушка Настя.
   - У-у-у... Баб Насть, вы же знаете, я от ваших шедевров оторваться не могу. А если я продолжу в том же темпе, то скоро в дверь не смогу пролезть, - застонала я. Соседке надо было стать шеф-поваром в Кремле, а не водителем трамвая. - Я только продукты в холодильник запихаю и тут же приду.
   Соседка, довольно улыбаясь, удалилась в свою квартиру. Я же принялась распихивать продукты по своим местам: упаковку спагетти - в шкаф, молочку - в холодильник, вывалила из пакетика кошаку в миску "вискас". Чуть подумав, закинула пластиковую бутылку с кровью в морозильник: чувствую, нескоро она мне еще понадобится. Затем побежала в комнату переодеваться в домашние лосины и огромного размера футболку. С мыслью, что нужно куда-то девать лишние калории, взяла тортик. Нацепив на ноги вьетнамки и заперев квартиру, побежала к соседке.
   На кухне на столе, стоя на вязаной салфеточке, источала слюнопускателный аромат тарелка рыбных щей. Рядом стояла тарелка с горячими пирожками. Под вязаной бабой настаивался заварочный чайник. Господи, теперь я понимаю, за что были мои сегодняшние мучения. За что было каждое мое мучение. За это чувство домашнего уюта, что дарила мне эта святая женщина.
   - Иди мой руки и садись за стол, - указала мне баб Настя. Ее приказы я готова исполнять в любое время дня и ночи, более того, они будут для меня настоящим счастьем.
   Я сидела за столом, уплетала за обе щеки вкусный ужин, слушала новые дворовые сплетни, мысли соседки по поводу новостей России и мира и была счастлива.
   - Ириш, а там ничего не слышно об Анютке? - вдруг спросила баб Настя.
   Ненавижу эту тему. Ненавижу внучку соседки - Аню. Ненавижу эту шлюху. Я купила эту квартиру по дешевке, пока здесь из всей инфраструктуры была одна дорога да гаражи. В первый же день заприметила свою соседку с внучкой Аней. Сначала мы с ней подружились, но потом отношения резко ухудшились: я увидела как "внученька" отбирает всю пенсию у бабушки и идет в ночной клуб. Имея неплохие связи в модельном бизнесе, я тут же устроила "случайную" встречу Ани и владельцем третьесортного парижского модельного агентства, имеющего славу борделя. Анютка уже на следующий день укатила с ним в Париж в роли новой звезды агентства. Она ни разу за два года не позвонила бабушке, и даже не вспомнила о ней. От ее имени я регулярно звоню баб Насте, высылаю ей деньги (пенсия-то не шибко большая) и небольшие подарки.
   - Недавно она снялась для одного известного журнала, а еще ее видели с одним очень знаменитым человеком в Милане, - вдохновенно рассказывала я, умалчивая, что журнал этот порнографического характера, а с этим знаменитым человеком она направлялась на одну ночь в отель.
   - Ну вот и хорошо, ну вот и славно, - счастливо улыбнулась женщина.
   Ненавижу!
   - Да, - согласилась я, нарезая торт. - Баб Насть, меня на следующей неделе отправляют в командировку, за кое-какими бумажками. Не могли бы вы последить за квартирой и взять на недельку к себе кота? Провиант я предоставляю.
   - Конечно! О чем спрашиваешь?! - возмутилась соседка. - А куда уезжаешь-то?
   - В Грецию. Мое агентство приобрело там одну модель, а она половину документов там оставила. Ну, или просто не сделала, - задумчиво сказала я, прикидывая, что завтра нужно будет купить на рынке.
   Мы с баб Настей просидели за чашкой чая до полуночи, а потом я заметила, как она украдкой позевывает в кулак. Погнав соседку спать, отправилась в свою квартиру обниматься с Юпитером и грустить за чашкой каппучино. На улице был дождь, он мерно стучался в окно и неспешно прохаживался по сливу. От таких дождей даже самой темной ночью небо кажется свинцово-серым, словно тучи освещают сами себя, или нарисованы отдельно от всего мира прямо на готовой картине. В такой дождь можно делать только две вещи: спать и тихонечко плакать, думая о чем-то грустном. Я тоже немного подумала о чем-то левом и очень грустном, допила каппучино и отправилась спать, все так же обнимаясь с кошаком.
   Утро началось с нахального лучика солнца, бегающего мне с одного глаза на другой. Я показала ему свой затылок, который тут же начало припекать. Не хватало еще получить солнечный удар, лежа в собственной постели. И тут включился будильник, музыкальный центр.
   - И что день грядущий нам готовит?- спросила я у него, вслушиваясь сквозь хрипы в музыку.
   "Висит на стене
   На пальцах, без страховки
   Влез на забор
   Ну нереально ловкий
   Прыгнул в окно
   Оттуда на скульптуру
   Ясно одно
   Чел заболел паркуром"
   - Спасибо, ясно. Этот день пройдет в удачных свистоплясках на минном поле вампирского общества, - расшифровала я, мотая рукой в такт Слоту. Прикольная у них эта песенка "4еловек-паук". - Эй, жирдяй, вставай.
   Кошак посмотрел на меня как на идиотку и переполз с подушки под одеяло: к моему животу. Животное живет в раю: его и покормят, и погладят, и расчешут, и выгуляют, и спит он на единственной в своем роде хозяйской подушке. Я тоже так хочу!
   - Кошак! Не встанешь - жрать не получишь, - пригрозила я, сама засыпая. Противное животное тут же запустило мне в живот когти. - Юпитер, берегись! Я выхожу на тропу войны.
   Это толстое паразитическое создание с громким мявом скатилось с дивана и с удивительной скоростью реактивного самолета побежало на кухню. Я с подушкой - за ним. Обычное утро обычного дня. Громкие крики, сшибаемые вещи, что-то в обязательном порядке разбилось. Дурдом.
   - Итак, Юпитер, зарядку мы провели, теперь можно идти умываться, - завила я, поднимая упавший компьютерный стул. Кошак, полосуя когтями линолеум, полез от столь привлекательной перспективы за шкаф. Весь он там не умещался - что-то одно, либо голова, либо хвост. Но он упорно лез, прижимая уши к голове, вытягиваясь и шипя, лез. Поржав над рыжим недоразумением, пошла смывать с себя вчерашний макияж, который сейчас живописными локальными кляксами размазался по моей физиономии.
   Выйдя из ванной, направила свои мокрые стопы прямиком на кухню. Правое плечо у халатика все время норовило сползти, почему-то конкретно правое, левому было все по фиг. Посмотрев на пакетики с одноразовой овсянкой, открыла холодильник и достала из него палку копченой колбасы, сыр и почему-то батон. Что это он там делал? К колбасе в гости ходил? Ню-ню. На плите засвистел чайник. Долго и основательно постояв над кофе и какао, решила, что с утра лучше кофе.
   В сущности, такое утро бывает каждый божий день, и, я уверена, не у меня одной. Каждое утро кто-то с кем-то ругается, готовит завтрак, умывается, проверяет почту в Инете и делает еще сто и одно дело. Утро человека. И мое утро. Утро вампира. Они ничем не различаются. Значит, меня можно считать человеком. Но бутылка с кровью в морозилке не дает этого сделать. Я всегда мечтала убить в себе свою вампирскую сущность и стать самым обычным человеком. Ну не самым обычным, но человеком. Но в итоге добилась лишь ослабления своих вампирских способностей и инстинктов. Недочеловек. Весьма забавный индивид, который следовало бы записать в Красную книгу, как новый вид хомосапиенса, помесь вампира и человека с чистейшей вампирской кровью. У меня нет ночного зрения, обоняния, слуха, скорости, силы и всего остального. Но мало какой вампир может похвастаться тем, что весь день загорал на пляже в Малибу, а потом месяц щеголял ровным, золотистым загаром. Что боится вида крови. Что может заболеть и не пойти на работу. Я многое не могу, но возможно еще больше я умею только благодаря тому, что я недочеловек. А еще я счастлива!
   - Иди-иди, жирная твоя морда, - подбадривала я Юпитера, спускаясь по лестнице в подъезде. Открыв дверь, мы с котом увидели мокрое утро: подсыхающий асфальт, лужи, грязь, а еще первый желтый лист, упавший со сгоревшей за первые недели лета березы плавающий по поверхности мутной жидкости. - Шевели окороками, - кошак поднял голову и посмотрел на меня как на дуру. Животное он домашнее, к улице мало привычный, гуляющее по ней обычно с поводком и хозяйкой на нем. А тут его одного, да еще в грязь. - Шагай давай, - вновь подбодрила я его и дала легкий пендель для скорости. Кошак вылетел из подъезда как ошпаренный. Я тоже вышла и направила свои стопы на рынок.
   Плутая дворами, перебегая дорогу на красный свет, но исключительно по зебре, я добиралась до рынка. Прикалывает меня это место. "Брендовые" вещи из самого Китая, цыгане продают золото, грузины - мясо, а наши бабушки - овощи и фрукты. И столько воплей, сплетней, каждый день приходи и каждый день узнаешь что-то новенькое. В прошлом месяце разговорилась тут с одной бабушкой, продававшей мне огурцы. Бабулька впаривала свое мнение о повадках современной молодежи минут десять, из всего монолога я, никогда не считавшая себя дурой, поняла только предлоги и местоимения. Моя самооценка резко обрушилась к ногам бабушки. Я только на выходе с рынка узнала, что бабулька является академиком и ей пенсии не хватает на потребности четырех внуков, вот она огурчики и продает.
   - Эй, красавица, у меня седня не будешь мерзопакость эту брать? - крикнул мне мясник.
   - Нет, Ашот, мерзопакость эту я седня брать у тебя не буду, - подошла я к нему.
   - А как же брат без своей любимой кровавой колбасы?
   - Брат свалил на неизвестный срок в Америку. А туда баночку колбаски с проводницей не отправишь.
   Кровью людей я не питаюсь, охотиться на животных не умею, а жажду утолять как-то надо. Вот я и придумала легенду о брате, который жуть как любит фирменную кровяную колбасу своей сестры. Но после кровавого бассейна я даже на котлеты смотреть не могу без рвотных спазмов, что уж говорить, про саму воду жизни. Вот поэтому братик и укатил куда подальше.
   - Ой-ёй-ёй! Как не хорошо! А я тебе, красавица мой, свеженькой кровочки привез! - мясник аки Гудини грузинского розлива, вытащил из-за прилавка пластиковую бутылку с красной жижей, с пеночкой. Меня тут же повело:
   - Ашот, убери эту пакость! - взмолилась я, зажимая рот и нос ладонью и зажмуривая глаза. Представляю, какой сейчас расцветки моя физиономия. Нет, не то! Лето, луг, травка, цветочки, речка блестит, коровки пасутся, будущее мясо. Тьфу ты, напасть! Полет, да полет, с парашютом вниз, к земле, парашют не раскрылся - кровавая лепешка. Бли-и-ин!
   - А шо не так? - удивился мясник, размахивая в воздухе бутылкой. Господи, именно за такие моменты я и не люблю малообразованный и неучтивый пролетарий.
   - Убери! - рявкнула я, сгибаясь буквой зю. Если на мясо я могла не смотреть и обманывать желудок, внушая себе, что здесь овощной отдел, то присутствия крови, находящейся в какой-то таре, я просто не могла выдержать.
   - Хорошо, хорошо, шо так орать-то, красавица?
   - Я вчера, возвращаясь с работы, видела жуткую аварию - море крови и мозг на асфальте. С тех пор вид крови я не переношу, - врала я, стараясь дышать через рот. Помогало мало.
   - Шо ж сразу не сказала?
   - А кто спросил?
   Короче, все как обычно. Еще немного постояв с Ашотом, направилась к рыбному отделу. Кошаку надо было купить семги или форели. Да, щучек с карасиками этот паразит презирает. Помню, баб Настя принесла ему уклейки. Так он на эту рыбку несчастную так посмотрел, а потом еще долго ходил на соседку обиженный. А из кормов он ест только "вискас". Купила я ему как-то раз три вида этих рагу: дорогое, "вискас" и дешевое. Запах, вес, цвет, все было одинаковое. Так это животное выбрало конкретно "вискас". Молоко он пьет только конкретную марку, сметану тоже, сухие корма на дух не переносит. Даже колбасу ест только из одного единственного магазина. Усыпить это скотину неблагодарную надо, жалко только. Вот и живу, мучаюсь.
   Закупив все необходимое для откармливания скотины неблагодарной на время моего отъезда, направилась домой. Дел на сегодня было еще невпроворот.
   ***
   Я вела машину в сторону одного неблагополучного района Москвы. Там я снимала комнату у одного нарика. Там же жила другая моя личина.
   Двор встретил меня разворошенной мусоркой, соответствующим запахом, воплями, громкой музыкой и кучей других своих достоинств. Как только машина остановилась у одного из подъездов, в водительское окно постучал милый мальчик комплекции "шкаф", рядом с ним стоял столь же милая "тумбочка". Они скалились мне через стекло своими выбитыми зубами, а "тумбочка" старательно подмигивала фингалом. Очень мило.
   - Ну что, цыпа, поговорим? - спросил "шкаф", как только я открыла дверь.
   - Ты знаешь, что это платная стоянка? - продолжила "тумбочка".
   - Смутный, твою ж бабушку! Твои чмошники вообще охамели! - закричала я. С лавочки у последнего подъезда вскочил длинный и тощеватый Смутный, бывший зек (сидел по малолетке) и авторитет местного масштаба.
   - Ир-рина Ник-к-колаевна! Здр-равствуйте! - залебезил этот придурок, размахивая руками аки робот. Нервная система разрушилась под действием алкоголя, все тело в наколках, трехдневная щетина, синяк под глазом недельной давности. А еще заикание на почве меня.
   - Привет. Поведай мне, что это такое тут воняет.
   - А-а-а эти, Ир-рина Ник-к-колаевна, мои новые. Еще ничего не зна-ают, но свое получа-ат.
   - Я надеюсь, - благословенно кивнула я. - Но если еще хоть раз такое повторится, я твою задницу прикрывать от мусоров больше не буду. Я понятно изъясняюсь?
   - К-к-конечно, Ир-рина Ник-к-колаевна, - закивал головой болванчик.
   "Шкаф" с "тумбочкой" быстро получили по увесистой затрещине и удалились со своим сэнсеем на разбор полетов.
   Ну то, что я прикрываю смутного от ментов это сильно сказано. Просто дала пару раз на лапу участковому, чтобы пореже к нему лез. А этот придурок раздул из этого целый подвиг. А я пользуюсь этим, стыда у меня никогда не было, а совесть я поимела и выкинула уже давно.
   Неспешно поднимаясь на третий этаж, раскидывала бычки от сигарет и пивные банки. Даже ни одного шприца не встретила на своем пути. Вот не дай бог сейчас на двери квартиры будет полосочка бумаги с двумя штампиками. Но нет, обошлось. Играла громкая музыка, что-то из старого рока типа Kiss, значит мой хозяин квартиры сильно радостный. Вот если бы попса какая играла, то все было бы на много хуже.
   Я, подцепив носком туфельки, открыла входную дверь, по традиции - открытую. Из-за соседней двери выглянула бабулька в бигудях.
   - Ты это, дочк, убавь звук у этих, а то у меня голова болит, а тут звериный вой этот, - попросила она, шамкая беззубым ртом.
   - Ладно, - легкий кивок и захлопнутая дверь прямо перед любопытным бабкиным носом.
   Музыка действительно орала из старого побитого наркоманской жизнью центра. Я прошла в большую комнату и выдернула из розетки вилку. Страдания аппартауры тут же прекратились.
   - Кто это там хулиганит? - закричал прокуренным голосом Славка, хозяин квартиры.
   Я пошла к нему на кухню. Проходя мимо ванны, увидела, что там, на полу, какого-то паренька лет двадцати колбасит, отходняк по ходу дела. Не представляю, что с ним будет, когда настанет ломка. На кухне сидел Славка, курил и намазывал на "марку" ДОБ. Повсюду стояли банки, склянки, чем-то воняло, везде грязь, но тараканов нет, даже они в таком месте не живут. В трехсотграммовыхбанках были шприцы, прокипяченные даже, а использованные валялись в кастрюле рядом. А еще по разным углам были понатыканы деньги.
   - Приветик.
   - Ирочка, - кивнул этот ублюдок, посмотрев на меня мутными серыми глазами с расширенными зрачками. Вкурнул уже, а времени ведь еще и обеда нет. - Кто там хулиганит?
   - Я. Соседи жалуются на громкую музыку, - я смахнула с тубарета грязные тряпки с и водрузила на него себя. Табурет покачнулся. Либо он разваливается, либо я потолстела.
   - Пусть идут на... - я поморщилась на мат.
   - Держи, - я вытащила из сумочки портмоне, а из него - четыре стодолларовые купюры. Славка потянулся за ними, как за родными.
   - Опять ты мне валюту принесла! - сплюнул нарик, но деньги выхватил. - Не знаешь, какой нынче курс?
   - Понятия не имею, - у меня были свои причины, чтобы расплачиваться за квартиру валютой, а не рублями. Просто пока Славка бегал выяснять курс, сколько он мне должен сдать сдачи, я успевала вылить из пары банок ингредиенты для наркотика в раковину, подбросить в банку новые шприцы. В общем, организовывала маленький теракт по снижению Славкиной активности. Вот так и сейчас, только хозяин квартиры за порог, как я тут же кинулась выливать в раковину всякую мерзость. А к его возвращению я уже сидела на своей табуретке.
   - Славк, и не надоело тебе людей травить? Ну ладно людей, ты себя-то пожалей, - завела я свою обычную песню.
   - Вот ты мне скажи, какой тебе резон мне всю эту чепушню впаривать? Че, такая вся, млять, красивая и дорогая сидишь на кухне у нарика и борешься за чистоту общества? Моралистка, мля. Не учи меня жить, молокососка, - заорал хозяин квартиры. Я все это спокойно выслушала и сказала ровным голосом:
   - Меня в тринадцать лет стаскивали с "дорог", травы, ЛСД и остальной наркотической дряни. Сидела я на них с одиннадцати. И только потом я оценила, как жизнь прекрасна. И благодарность тем, кто помог мне тогда, не знает границ.
   По ходу дела, такая новость для Славки стала откровением. Ну да, в модельном бизнесе я с девяти лет (что для меня стояло превратиться из девятилетней девочки в пятнадцатилетнего подростка? ничего), в одиннадцать меня подсадили, а затем стаскивали. До сих пор с ужасом вспоминаю то время. Казалось, что не просто суставы выворачивает наизнанку, а кости подвергаются этой процедуре. Меня дико колотило, адские боли, были мысли, что от них мое сердце разорвется. Меня пристегивали наручниками к кровати, только бы я не сбежала за новой дозой, ведь была опасность, что я подсяду на что-нибудь посерьезней, лишь бы унять эту адскую боль. После этого меня отвезли в маленькую деревеньку в Сибири, предварительно пробежавшись по округе в поисках мака и конопли, чтобы их выполоть. И в этой деревушке под присмотром бабушек в местном женском монастыре я залечивала душу. С тех пор не хожу на вечерины, авто-пати, в клубах появляюсь только по модельной нужде, что, слава богу, случается редко. В конце концов, после того, как прекратились ломки, я сама пошла в церковь и покрестилась. Забавно, правда, что вампир крещеным ходит.
   - Это как же тебя так? - удивлено взглянул на меня Славка. А я про него уже забыла, погрузившись в пучину воспоминаний.
   - Такое окружение было.
   - Ну ты даешь!
   - Вот видишь, учить тебя жизни я имею полнейшее право.
   Под столь пафосную фразу я и удалилась в свою комнату. Признаться честно, в самом начале пообещала Славке, что убью всех нафиг, если только узнаю, что кто-то хотя бы прикасался к двери в мою комнату. Было так убедительно, что все гости хозяина квартиры дверь обходили по противоположной стеночке.
   Это комната для меня служила своеобразным гардеробом. Тут был целый завал из вещей. Вот и сейчас, зайдя в нее, я споткнулась об толстовку с ушами и торжественно проехалась носом до стула, на котором валялись вещи. Стул с грохотом упал, естественно развалив по комнате одежду. В принципе, хуже быть тут не может. В довершении ко всему с телевизора на меня свалился мяч для фитнеса. Очень приятно! Усевшись на попу, потерла нос, проверяя, не расквасила ли его. К моему дикому удивлению - нет. Хоть в чем-то плюс. Хотя, если задуматься и вспомнить, то он переживал и не такие кульбиты с моей стороны.
   Долго сидела и рассматривала весь этот бардак, решая, в каком стиле я сегодня появлюсь в царстве. Выбор был сложный: либо J-rock*, либо gothic лоли*, либо sweet лоли*. Через полчаса от отчаяния уже билась головой об пол. Есть у меня такая привычка. Один продавец на рынке, когда я десять минут простояла над выбором какой галстук выбрать: с крупным скрипичным ключом или с мелким, - сказал: "Выбирай, не спеши. Девушки для этого и существуют". Он давал много толковых советов. А вообще говорил так, словно у него таких вот меня ежедневно по сто штук на дню было, т.е. спокойно и совершенно не психуя. Вот я сидела и выбирала.
   - "Архисложная задача - достичь консенсуса с самой собой при гигантском выборе альтернатив", - подумала блондинка, критически осмотрев свой гардероб" - процитировала я анекдот и снова ударилась головой об пол. А ведь натуральная я действительно блондинка. - Во-о-от дура где.
   Еще после получасовых мучений я решила для начала сменить внешность. А уже через мгновение на полу сидела девушка ростом в сто пятьдесят два сантиметра, с азиатско - славянскими чертами лица, глазами цвета рубина Черного принца, длинными шоколадными волосами. Итак, начинаем играть в "эники-беники". Банальная считалка всегда помогала найти мне выход из сложнейших ситуаций. Вот и сейчас, написав на обрывках газет названия стилей, я начала тыкать по ним пальцем, тщательно проговаривая слова. В итоге палец остановился на sweet лоли.
   - Сегодня я буду в одежде J-rock! - торжественно провозгласила я. И зарылась в нужную кучу. В итоге я выбрала клетчатую юбку-шотландку с черной кокеткой, сделанной по типу корсета, отделанную черными кружевами, булавками и цепочками с крестиками, черную блузку со все теми же булавками, цепочками и крестами, и галстучком под стать основе юбки, висящий на толстых цепочках, а еще кружевные гольфы до колена, нещадно порезанные бритвой и сапоги военного типа на огромной платформе. Выровняв тон кожи лица, приклеила ресницы, накрасила черными тенями глаза, сделала высокий хвост, скособоченный на правую сторону. Запихала в огромную черную сумку из кожзаменителя, на которой было выведено белым лаком для ногтей "Death Bag", а ниже - "Black hole", нетбук с изображением Рюка из "Тетради смерти*", цифровик, зарядки, телефон, томик новой манги*, до которой все руки не доходят прочитать, кошелек с какой-то девочкой - анимешкой, флешки, косметичку, блокнотик с ручкой и еще кучу полезных вещей. Покрутившись полчаса у зеркала, решила, что как анимешница - я красотка.
   Вот в таком виде я и пошла в метро, а из него в центр города. Там было одно здание, в подвале которого и располагался вход в Царство. Оно располагалось ниже уровня метро и всех правительственных ходов. Оно было огромным, целый подземный город. В нем был несколько уровней: общий, центральный и главный. Общий располагался ближе всех к поверхности, по нему шастали все кому не попадя, в центральный попадали от шестерок и выше, а в главный - только буковки. Первый уровень походил на проходной двор, обставленный местными дизайнерами в старинном стиле, куча комнат с каминами и диванами, главный холл и ничего конкретного. Центральный - это офис и спортивный зал в одном флаконе. А в главном происходило управление всем этим сбродом под названием вампирская колода. Ходили слухи, что главный уровень похож на дворец. Как по мне, так там действительно дворец, не могут же буковки обитать в какой-нибудь халупе?
   Я вошла в здание, улыбнулась охранникам и порезала губу об клыки. Никогда ими не умела пользоваться. Даже у настоящей меня они крошечные. А тут такие махины, и стоит только мне открыть рот, как я о них режусь. Я зашла в лифт, задвинула старинную кованую решетку и уселась на диванчик. Лифт спускался вниз как минимум минут тридцать, хотя я ни разу не засекала.
   Выйдя из лифта в главный холл, готически украшенный черными мрамором деревом, лепниной и статуями. Вот меня всегда прикалывал дизайн в таких помещениях: если по народным поверьям ты - дикое злое существо, то и дизайн в твоем доме будет мрачный и угрюмым, во всех оттенках черного и красного, а вот не дай бог тебе родиться положительным героем, ведь все будет светлым, золотисто-розовым с кучей рюшечек. Тьфу, блин! Насколько все существа зависимы от общественного мнения. Вот и в Царстве точно также, все в старинной деревянной отделке, куча холодного черного мрамора, статуи разные везде, полудохлые пальмы в кадках, которые никто не поливает. Тоска зеленая.
   Пройдя мимо портретов всех тузов, я прямиком зарулила в маленькую комнату. В ней стояло два дивана, кресло, стол. Ну и в ней всегда заседала наша компашка. Сегодня, видно, я пришла рано, потому что тут никто не галдел, не дрался, и вообще тут никого не было. Решив подождать друзей, плюхнулась в кресло, выложила на стол нетбук и включила его. На рабочем столе после загрузки появился коллаж из фоток моих самых любимых цацек: бриллиант Хоупа, рубин Черного принца, бриллиант Санси, сапфир святого Эдуарда, бриллиант Орлов и еще куча других блестящих побрякушек. Люблю я это дело, в смысле все блестящее. Нянюшка меня частенько называла сорокой, потому что я всегда в детстве кидалась на все блестящее. Да и в модельный бизнес я побежала только из-за драгоценных камешков. У меня даже глаза во всех созданных личинах цвета моих любимых камешков: у Ариши глаза цвета бриллианта Хоупа, у Иришки - цвета бриллианта Санси, у Рики - цвета рубина Черного принца, а ведь до этих личин были другие, и у них тоже были глаза цвета известных драгоценных камней. Вот и сейчас, только появился фон рабочего стола, как у меня слюнки потекли. Люблю! Мое сердце навсегда отдано камушкам! Достала из сумки флешку, воткнула ее в нетбук и открыла на ней свой самый любимый файтинг* - Guilty Gear X2 Reload*. Пока игрулька грузилась, откопала в сумке пачку pepero и чупсик. Долго сидела и мучилась выбором: чтобы съесть первым. Выбрала чупс, поскольку во время игры на него практически не придется отвлекаться. Выбрала свою любимую Bizzy и пошло мочилово, а нередко и мат в полный голос. В этой игре просто невозможно без мата, клавиатура уже вся глючинная из-за постоянного избивания ее пальцами, пальцы нередко промахиваются мимо нужных клавиш. А еще я не знаю, как ставить блок и включать супер режим, так что просто стучу пальцами по клаве, в надежде достучаться до нужного приема. Иногда получается. После полутора часов напряженной игры бицепсы выворачивались наизнанку от боли, а левую ладонь я вообще, по-моему, вывернула. А друзья все не приходили и не приходили. И я решила прогуляться до своего любимого места паломничества. До Библиотеки.
   В каждый свой приход в Царство всегда прихожу к Библиотеке. Не знаю почему, просто стою напротив дверей из дерева с отделкой из белого камня. Стою и смотрю. Даже ничего не жду. Библиотека - самое древнее место Царства. Считается, что раньше общий уровень в древние времена был над поверхностью земли, но когда сюда пришли люди, его пришлось спрятать. И у библиотеки была не комната а целый храм. На дверях его и посей день написано "Hrono e'manto'os odery. Doboroy ek'rektic", что переводится с древнего вампирского языка "Храню саму жизнь. Войди же сильнейший". Раньше двери Библиотеки всегда были открыты, теперь же - закрыты. Вампиры стали слабее. В хрониках известно, что Библиотека хранит в себе не только редчайшие фолианты и свитки, но и мифическую Книгу Судеб, где прописана судьба каждого вампира. Признаться честно, мне просто любопытно взглянуть на все это дело изнутри. Книга судеб меня не интересует, ведь если там уже все прописано, то зачем заранее расстраиваться, лучше жить на позитиве.
   И вот я вновь стою у дверей в Библиотеку, в тысячный раз перечитываю эту надпись, доедаю вторую пачку Pepero*. И вдруг дверь открывается, а из нее выходит черный балахон. Он конечно на ком-то висел, но лицо этого вампира скрывал глубокий капюшон. Теперь уже мы стоим друг напротив друга и хлопаем друг на друга глазками.
   - Ты желаешь пройти в Библиотеку? - спросил балахон. Господи, какой у него голос! Такой бархатистый, мягкий, красивый, словно по шерстке погладил. Какая прелесть! Прошу завернуть одын штук с собой. Но все равно я покачала головой, мол, нет, не желаю. - А что же ты тогда тут стоишь?
   Я постояла и подумала, что со мной сделают, если я сейчас заведу свою любимую песню: "Согласно Конституции РФ, статье...", ну а дальше указывалась статья и цитировалась с точностью до запятой. Конституцию я знала всю наизусть и обожала ее применять. Так прикольно иногда бывает посмотреть на рожи тех, кому ты это зачитываешь. Но с этим балахоном, предположительно хранителем Библиотеке, так прикалываться не хотелось.
   - Думаю, - рискнула ответить я.
   - О чем? - полюбопытствовал предположительный хранитель. Голос у него, конечно, диво как хорош, но я не люблю, когда к моей маленькой персоне проявляют столь пристальное внимание. Ему что, заняться нечем?
   Ну, вот как ему скажешь, что я ни о чем не думаю? Точнее мысли настолько бредовые, что их можно даже и за мысли не считать. Будем вдохновенно врать.
   - Вот на дверях написано "Храню саму жизнь. Войди же сильнейший". В древности двери всегда были открыты, теперь же наоборот. Если принять во внимание, что год назад я видела, как один качек чуть ли не разнес двери, но Библиотека его не впустила, то можно сделать вывод, что сильный в физическом плане сюда войти не может. Можно считать, что фразу можно перевести как слабейший, если предположить, что в слове "ek'rektic" затерся суффикс "ky". Но тогда почему же девять лет назад тщедушному существу, то есть мне, Библиотека тоже не открыла свои двери. Значит и не в слабости дело. Тогда можно предположить, что имелись в виду моральные качества. Но тогда какие именно? И как определить, на что Библиотека открывается, а на что нет? Так же можно принять во внимание такой аспект как силу воли. Прошу заметить, что я себя считаю в этом плане сильной. Но почему же тогда двери мне не открылись? Значит, тоже нет. Еще часто в Библии встречается такая вещь как вера. Я считаю, что здесь ее тоже уместно считать за "ключ". Но вера во что? В Бога? В истину? Самого себя? Или судьбу? От веры в судьбу можно сделать вывод, что вся жизнь вампира уже предначертана, и изменить ее как таковую невозможно. Тогда зачем сама Библиотека? Она скрывает свое главное сокровище - Книгу судеб. Остальные книги, свитки и папирусы там чисто для антуража. Тогда зачем знать свою судьбу, если ее нельзя изменить? Чтобы ждать неприятностей и трястись? Нет. Отсюда делаем вывод, что Библиотека не нужна.
   Маааать, ну я и сказанула. Сама от себя такого не ожидала. Балахон, по ходу дела, тоже.
   - До свидания, - сказала я ему, дождалась, пока капюшон кивнет, развернулась и пошла обратно в комнату, где меня наверняка уже ждали мои друзья.
   Вот действительно, зачем она, эта Библиотека, со своей Книгой, если судьба уже предначертана, и изменить ее нельзя? Если ее прочитать, то только слабее станешь и будешь ждать удара в спину. А так ведь, если ничего не знаешь, то ты сильнее, и веришь, что всегда сможешь выбраться из любой передряги. Ведь сколько у меня их была? Полно! И всегда выбиралась, пусть и не сухой, но целой и здоровой. Значит я сильная. А все остальное не важно.
   За спиной мягко открылась дверь в Библиотеку. Наверное, хранитель возвращается на свой пост. Интересно, раз он хранитель, то значит он библиотекарь или охранник. Тогда из какого он ЧОПа?
   - Рика-тян*! - стоило мне только открыть дверь, как на моей многострадальной шейке повис не легкий такой груз. - Ты, наконец, пришла!
   - Лиса-сэмпай*! - в ответ на сломанную шею я начала душить подругу в пламенных объятьях. Давление на шейные позвонки усилилось. Я не отставала.
   - Девочки, тише! - нас разнял Димка, гражданский муж Лисы. Такой весь красивый и обаятельный няка*!
   - Хани! - завизжала я и повисла на парне. Висла я довольно интересным способом, точнее в позе. Обняла ногами грудь, перегнулась животом через голову и обняла за затылок руками. А еще радостно в ухо визжала. Бедный вампир, впрочем, он привычный.
   - Отцепись от меня, паразитеныш мелкий, - Димка снял меня с себя и поставил на пол. Стоять я отказалась и тут же плюхнулась на вторые девяносто.
   - Я так соскучилась по вам! - заявила я. - Лиса-сэмпай, я столько всего нового нашла!
   - Показывай! - алые глаза рыжеволосой вампирши запылали реальным огнем. Лиса принялась вытаскивать из моей сумки нетбук. Я поползла к ней. - На какой?
   - Ака*, - я постаралась вычленить из связки флешек нужную. Через пару минут мне удалось ее найти, еще через пять - отвязать ее феньку от кучи других. - Держи.
   - Аригато*, - кивнула вампирша, впихивая флешку в USB-порт.
   Нетбук грузился непозволительно долго, флешка привычно глюкала и не желала обнаруживаться. Все против нас сегодня! Через пять минут мы плюнули на это дело и залезли с одного из моих фэйков на одну из социальных сетей, а оттуда зашли в одну офигительную группу с кучей картинок яойного* содержания.
   - Ня*! - в один голос мы с Лисой-сэмпай заверещали при виде кавайного* мальчика, которого обнимал не менее кавайный и брутальный дяденька. Господи, счастье есть!
   - Каваи-и-и, - надрывно протянула Лиса-сэмпай при виде очередной картинки. Я же просто растеклась по столу лужецей кавая.
   К нашему великому ужасу 473 картинка мало того, что рейтинг NC-21* оказался, так еще и бара*.
   - Буууэээээээээ, - согнулась в притворном рвотном спазме подруга. Я изобразила обморок и скорее прощелкала на следующую картинку. Какое счастье! Легкий яойный шотакон*. Такое моя юная психика переживет. А вот "мишки" у нее при первом же просмотре вызвали рвотный рефлекс.
   К нашему несчастью первый альбом закончился на 516 картинке. Мы незамедлительно переползли во второй и тут же согнулись пополам от хохота. Яойные трансформеры - этот что-то с чем-то! Я не знаю, кого и как там зовут, но выглядело это просто мего! К нам даже Хани подтянулся поржать. А он ведь противник нашего увлечения. Мы реально падали под стол от очередной картинки, выползали из-под него только чтобы в очередной раз взглянуть на этот полет фантазии и снова уплыть в прострацию. Трансформеров с их компрометирующим занятием оказалось крайне мало, всего 10 картинок, так что следует ожидать, что 11 оказалась нормальная, анимешная.
   Через час Хани решил, что стол мы достаточно закапали слюной и подставил нам тарелочки. Мы столь унизительного жеста не заметили, во второй раз пересматривая первый альбом. Да и вообще свои мысли мы излагали только словами "Няяяяя" и "Каваииии".
   - Психованные, - сказал Хани, неодобрительно наблюдая, как его девушка пускает слюни на нарисованных мальчиков.
   - Мы яойщицы! - гордо и во все горло заявили мы. Впервые отворачиваясь от монитора.
   Еще через пятнадцать минут у Лисы зазвонил телефон. На мелодии у нее стояла убийственная песенка, Caramelldansen*. Руки у меня на автомате потянулись к голове для исполнения ритуального танца анимешников всего мира. Подружка любимая, заметив мой условный рефлекс, принялась ржать прямо в трубку, Хани, посмотрев на это дело, прокомментировал его непечатным словом. Им смешно, а у меня рефлексы. Я обиделась и уткнулась в монитор.
   - Рика-тян, шухер! Игорь-сама* возвращается на базу! - сообщила мне подруга, дико вытаращив глаза. В процессе вытаращивания глаз я с ней была солидарна и тут же занялась уничтожением улик. Закрыла все вкладки, подчистила историю в браузере, запихала флешки в секретный карман в сумке, открыла в браузере интерне-магазин и принялась делать вид, что выбираю себе новую одежду и аксессуары, хотя все самые цивильные сайты облазила еще на той неделе. Но это фигня! Самое главное, чтобы Игорь не заметил, что мы снова пускали слюни на рисованных кавайных мальчиков. Он не то чтобы был против, просто устраивал такой прессинг мозгу на тему, что лучше живые парни, чем эти "лупоглазые уроды". Так что мы предпочитали скрывать от него очередной факт сидения в яойных группах.
   Через десять минут напряженного ожидания дверь в комнату медленно открылась, и в дверном проеме появился Игорь. Как обычно усталый, с темными кругами под глазами, в черной непримечательной одежде, отросшими волосами и трехдневной щетиной. Наверняка не ел ничего уже несколько суток и столько же не спал. Утомленный и измученный. Мне всегда его было жалко.
   - Привет, - хрипло сказал он. На самом деле голос у него не хриплый, а очень даже красивый, но иногда под грузом обстоятельств он у него меняется. Игорь прошел к моему креслу и устало упал на холодный пол, привалившись спиной к мягкому подлокотнику.
   - Ты как? - тихо спросила я, зарываясь пальцами в густые темные волосы, немытые, наверное, уже добрую неделю.
   - Терпимо, - отвил мученик.
   У Игоря была тяжелая жизнь. Родился он четверкой крестей. Эта масть всегда славилась своими боевыми и военными способностями. А у этого конкретного вампира были способности на пятерку. Он мало того, что добился своего звания полноправной пятерки, так пару лет назад его сделали шестеркой, за что теперь на нем и отыгрываются. Его посылали, куда только можно и нельзя, с чем не могла справится десятка, справлялся он: убийства, подставы, теракты. Но каким разбитым он возвращая после очередного задания! Мне кажется порой, что он умирает вместе со своей очередной жертвой.
   - Сядь на диван, а то полы холодные, - попросила я.
   - Лениво, - раздвинул сухие губы в улыбке Игорь. Лениво или не лениво, но на подушку, валяющуюся на полу, он пересел и положил голову мне на колени. Я была не против, ему сейчас нужна поддержка. А еще он был мне очень дорог, так что ради него я готова была пойти на все.
   Вот так мы и сидели: на одном колене у меня лежала голова Игоря, я перебирала левой рукой его жесткие волосы, а на правом колене у меня лежал нетбуку, я просматривала форумы, на которых обычно сидела, изредка кому-то что-то отвечала. На соседнем кресле сидел Хани, Лиса - у него на коленях и что-то тихо шептала вампиру на ушко. Идиллия.
   - Спой, - тихо попросил Игорь.
   Я не спешила открывать рот. Не люблю петь. Уж лучше танцевать, хотя это выходит у меня на порядок хуже, чем пение. Не знаю почему, но петь катастрофически не люблю. Может эта ненависть осталось еще со времен музыкалки, где меня просто нереально пытали этой музыки. А может быть, я просто не люблю этим заниматься.
   Взглянув на Игоря, осторожно затянула "Ave Maria". Едва слышно, нежно, так чтобы она напоминала колыбельную, а не молитву. Перед глазами встала картина: почему-то это была Рождественская ночь в русском бревенчатом доме, за окном танцуют белые морозные мухи, полосатый кот крадется к крынке со сметаной, в углу тихо шуршит мышь, в камине догорают дрова. Я рисовала эту картину своим голосом, пытаясь охватить все краски, запахи и звуки. И получалось удивительно красиво.
   Я вспомнила, почему я не люблю петь. Я всегда своим голосом вырисовывала то, что вижу. Смело можно сказать, что если я десять раз спою "В траве сидел кузнечик", то все эти десять раз получатся разными. А меня в музыкалке заставляли петь всегда одинаково, так что не сложно предположить, какие картины я пела и как сильно мне это все надоело. Хоть сейчас я и могла петь, как мне приспичит, но ненависть к музыке у меня осталась надолго.
   Тук-тук.
   - Можно?
   Кто это там стучится с толстой сумкой на ремне?
   Наша четверка враждебно уставилась на голову в проеме. Симпатичный вихрастый мальчишка. Пиковый валет. Ну этот точно маленьким мальчиком быть не может. Да и вообще стоит от него держаться подальше, опасные они, эти пики.
   - Что-то случилось? - осторожно спросила Лиса, впиваясь накладными когтями в локоть Хани.
   - Ничего, - улыбнулся валет, просачиваясь в комнату. Невысокий, впечатление такое скользкое после себя оставляет. - Мне вот велели передать. - Валет продемонстрировал нам подарочный пакет с картинкой из алой розы на белом фоне.
   - Что это? - тихо спросил Игорь, смотря на представителя пик одни глазом, другой оставался закрыт. Никто из нас даже и не думал вставать при старшем, как это было принято, но напряглись все, как при появлении разозленной кобры.
   - Подарок, - приторно улыбнулся валет. - Вам, - и пакет закачался у меня перед носом.
   - От кого? - спросила я, настороженно вглядываясь в розу.
   - Там внутри есть письмо, - у конкретно этого валета явно переизбыток сахара в крови, раз он находит в себе силы улыбаться еще более приторно, чем было до этого.
   - Ну раз так, - я осторожно взяла в руки пакет и вытащила из него... игрушку. Плюшевого медведя. Такого миленького. На дне пакета лежал пергаментный конверт. Из него достала свернутый втрое листок бумаги, где размашисто, черной ручкой было выведено "Сильнейшей из сильнейших". - Э?
   Ё-маё! Я же одному единственному вампиру только впаривала про эту надпись на дверях Библиотеки. И только из-за этого он мне прислал такую прелесть? Я в шоке! Зачем это ему?
   - Я вижу, вы догадываетесь от кого это? - слащаво протянул валет, на что-то намекая. Я отпираться не стала, кивнула, признавая, что мол да, догадываюсь, но не понимаю к чему это все. - Что-нибудь передать?
   - Ага. "Спасибо. Я в шоке", - сказала я, вглядываясь в надпись на пергаменте. - До свидания.
   - Всего хорошего, - протянул валет и просочился точно так же как и присочился.
   - От кого это? - накинулась на меня Лиса, выдирая из рук письмо. Медведь ее не интересовал.
   - От Хранителя Библиотеки, - а ничего так мишка, лапочка и симпотяжка. Теперь со мной будет спать он, а не обнаглевший кошак!
   - У Библиотеки нет никаких хранителей, - сказал Игорь, косясь на меня.
   - Как это нет? Я же только сегодня с ним столкнулась, - удивлению моему не было придела. - Я стояла у дверей, он выглянул посмотреть, кто это их взглядом испепеляет, мы мило поболтали и разошлись по своим делам.
   - У Библиотеки нет никаких хранителей, - сказал, как отрезал, Игорь.
   - А кто же тогда это был? - задала я вопрос, на который все многозначительно промолчали.
   Лиса потащила нас в наше любимое кафе. Я была не против, мне нужно было время о многом подумать, а там отличное место, тихое и спокойное. У лифта я вспомнила, что забыла главную деталь одной из мыслей - медведя. Меня согласились подождать, но при условии, что возвращать потерю я буду не дольше десяти минут.
   Я понеслась в нашу комнату, схватила медведя и заметила на журнальном столике конверт. Нераспечатанный. Подумав секунд тридцать, я вытащила из него листок бумаги, развернула и в шоке застыла:
   "Добрый день. Приглашаю Вас посетить меня на следующий день после прочтения сего послания с целью личной встречи.

С уважением,

Видящая"

   - Шикарно, - прокомментировала я приглашение. - Просто шикарно.
   Я засунула письмо в сумку, поставила в телефоне напоминание, что мне надо заехать к вредной тетке, так некстати, пригласившей меня к себе. Прижав медведя к груди, пошла к друзьям.
   В кафе я облегченно плюхнулась в кресло у окна. Ненавижу лето, особенно если провожу его в Москве. Это вечные пробки, жара, духота, дым от пожизненно горящих торфяников. Мое время - зима. А на лето я предпочитаю сматываться туда, где прохладно, ну или хотя бы неограниченный доступ к воде.
   Я заказала себе ягодный чай, друзья предпочли холодный сок. Разговор тек вяло, а потом вообще затих. Всех разморила жара. Я отвернулась к окну и уставилась невидящим взглядом на куда-то спешащих прохожих.
   Сегодня день посланий какой-то. Сначала этот балахон, затем Видящая. Что им всем от меня надо? Кто скрывался за капюшоном балахона. С какого перепугу Видящая позвала меня к себе. Что ей может понадобиться от червовой двойки, а именно ею я была для всех вампиров. Я не понимаю ничего. Одни вопросы и хоть бы один захудалый ответик. Хотя бы ложный.
   Почему-то мне привиделся север Франции, там есть крохотный ресторанчик, где я лет пять назад сидела и задумчиво перебирала документы и письма, общий план которых если бы осуществился, то меня бы не было. Маму хотели перспективно выдать замуж, папу отправили бы на войну, где он непременно погиб. Когда мои родители встретились, был готов план по уничтожению строящейся ячейке общества. В сущности, никто и никогда не делал из этого большой тайны, так, просто утаивали подробности, но мне, как их дочери, было важно все это знать.
   - Эй!
   Прямо перед моим носом щелкнули чьи-то пальцы.
   - А? Что?
   Я замотала головой, стряхивая наваждение. У меня иногда такое бывает, смотрю в никуда, а потом бац, и оказывается, что строила высший иллюзион. Благо происходит это редко и только когда я одна или с доверенными лицами.
   - Что это только сейчас было? - спросила Лиса, странно смотря на меня. Ой-ей!
   - А что было? - "удивилась" я, наивно хлопая глазками.
   - Ты как будто растворялась. Ну или вокруг тебя появлялось какое-то место. Не знаю, как объяснить! Игорь-сама, скажи!
   - Вокруг тебя творился высший иллюзион, - умно подтвердил он мои мысли.
   Я "удивленно" оглядела всю честную компанию и решила сыграть дурочку.
   - Иллюзион? Каким макаром? Я же двойка! Чер-во-ва-я! Мне по определению иллюзион не подвластен! Максимум стрельба глазками, а банный бизнес для меня - это высший пилотаж, - так, спокуха, Ри, а то это все дело уже начинает выглядеть подозрительно. - Так, что это не я.
   - А кто же тогда это может быть? - протянул Хани, подозрительно разглядывая меня и моего медведя. Я люблю Хани, честно, иногда он бывает гением.
   - А чего это ты так на моего мишутку вылупился? - подозрительно спросила я, подталкивая его к правильной мысли.
   - А вдруг это делал тот, кто подарил тебе этого медведя? - задумался парень.
   - Зачем это ему? - удивилась я. Ну же, родной, роди ежига!
   - А вдруг он за тобой поухаживать хочет? - браво, милый! Ты стал первым вампиром, который родил! Ежига! Поздравляю, у вас девочка! Ее имя - Правильно Угаданная Мысля.
   Я сильно постаралась очень ненатурально расхохотаться, под конец превратив это в нервное хихиканье.
   - Ну вы сами подумайте, кому я нужна? - попросила я, стараясь внести в сердца друзей неуверенность в свои собственные слова.
   - Я волнуюсь за тебя, - сказала Лиса, разрывая салфетку в клочья.
   - Лиса-сэмпай, ну не волнуйся. Ты же знаешь, я везучая! - улыбнулась я ей.
   - Угу, как покойник! - буркнула девушка, по одному закидывая клочки салфетки в стакан с остатками сока.
   - Да ладно что ли! А вдруг это мой будущий муж? - хихикнула я, косясь на Игоря. Этот чурбан бесчувственный даже не отреагировал. Но я-то его знаю. - Я уже даже представляю свое свадебное платье с длинной фатой. И все гости в косплейных костюмах!
   - Тьфу, гадость!- возмутился Хани. - На твою свадьбу я точно не пойду!
   - Все будет не так, - уверенно заявил Игорь.
   - А как ты себе его представляешь? - пристала ко мне Лиса на счет платья. Мужская часть нашей компании принялась спорить об организации мероприятия.
   - Ну такое белое со шлейфом... - и тут до меня дошло, что мы все обсуждаем. - Стопэ, народ! Я еще никуда не выхожу!
   - С чего ты это взяла? - Игорь выразительно посмотрел мне в глаза. Господи, что же он творит? Он издевается надо мной? Я и так из-за его неразделенной любви мучаюсь, с собственной совестью регулярно скандалю, а тут он так на меня смотрит.
   Мне повезло. Я посмотрела на часы и поняла, что кот ни за что и никогда меня не простит.
   - Блин! Уже восемь! А кошак там один! На улицы! - я схватила сумку и побежала на выход. А мне ведь еще ехать переодеваться и забирать машину. Юпитер меня точно не простит. - Всем пока!
   Пока бежала домой, все время думала об этом чертовом свадебном платье. Хорошо, что не сказала, что оно у меня в банковском сейфе уже готовое лежит. И туфли к нему там же, и украшения заодно. Даже подвязка уже приготовлена. Оно сшито в греческом стиле. Действительно оно белое. Простой приталенный силуэт. Спина открытая, на ней только ленты перекрещиваются, которые держат само платье, да что-то вроде банта. Шлейф длиной с полметра. Ручная вышивка под грудью серебряными нитями в виде восточных узоров. Фаты у платья нет, только нужно будет сделать венок из живых цветов. Осталось только жениха подобрать под платье...
   ***
   - Отдал? - спросил мужчина, сидящий за большим старинным письменным столом, как только в кабинет прошмыгнул пиковый валет.
   - Да, - согнулся в поклоне валет, даже и не думая поднять взгляд от ковра, не то, что разогнуться.
   - И как отреагировала? - снова задал вопрос мужчина, не отвлекаясь от просмотра огромной стопки бумаг.
   - Она была сильно удивлена вашему подарку и вниманию, - отрапортовал валет и согнулся еще сильнее, хотя больше казалось не возможно.
   - Что ж, хорошо, - вздохнул мужчина и кивнул валету на дверь. Тот тут же просочился через щель из кабинета. Ему до дрожи было любопытно, зачем мужчина уделял свое внимание какой-то червовой двойке. Но задать вопрос, он не смел, боясь расстаться с жизнью.
   ***
   В половине одиннадцатого ночи я выползла из лифта усталая, как собака, и злая точно так же, как это благородное животное. Все время до этого я бегала по двору, орала и искала своего кошака. Эта скотина толстая не находилась. Решив, что проголодается - дорогу за сто километров найдет, пошла домой. Итак, я выползаю из лифта, а на коврике перед дверью сидит ОН. Эта скотина рыжая как-то пробралась через дверь, через строгою и злющую консьержку и сидит меня у двери дожидается. Ну все! Я обиделась! Щас кому-то будет объявлена большая стирка.
   Я протопала к двери своей квартиры, предусмотрительно подхватила грязного кота на руку и открыла дверь. Закинув кота в ванную, побежала скорее переодеваться в домашнее. Знаю я этого усатого, сейчас как руками, дверь откроет и пойдет гваздать в квартире. Я успела как раз вовремя, когда кошак уже высунул свою наглую морду в щель.
   - Аха! Попался! - я подхватила Юпитера на руки и закинула в ванную, нащупала на ее дне душ, включила воду и облила кота. В ответ он попытался отгрызть мне палец. Борьба длилась добрых полчаса, за время которых, я была основательно покусана и исцарапана, а кошак чисто вымыт. А потом мы мирно сидели у раскрытой балконной двери, Юпитер трескал свежее филе семги, я же, манипулируя расческой и феном, делала укладку ему. А потом он долго сидел напротив медведя, обходил его по кругу, трогал лапой и в итоге решил, что игрушка не опасна и вполне может с нами пожить.
   В шесть утра меня разбудил "Светофоры" в исполнении DomiNo. Ну только не это. Меня и так в последнее время депресняк сжирает, а тут еще он. Иногда его песни попадают прямо в точку моего настроения, но иногда они меня буквально убивают. Вот и сейчас, появилось навязчивое желание удавиться прямо на шнуре от компа.
   - Он издевается над моим мозгом! - заявила я и, нашарив под диваном пульт от центра, переключила на следующий трек.
   - "Здорово, Кострома", - сказал центр голосом незнакомой бабуськи, и я снова нажала на кнопку. Когда я была мелкая и в первый раз увидела клип Ивана Купалы "Кострома", то лично для себя сразу решила, что, несмотря ни на что, песня дико депрессивная, потому что в ней содержатся слова: "А, мила, я заболела", и из-за этого песня тут же начала у меня ассоциироваться со смертью.
   Дальше меня мой собственный плейлист просто убил просто на месте. "Прыгай вниз". Все. Это финиш. Пора вставать. День явно не задался с самого начала. А что это значит? А это значит, что все мы умрем! Трындец, ну и логика. Пазитиф, где мой пазитиф.
   Я сползла с дивана и, растирая затекшую руку, направилась в ванную. Скинув ночнушку, тряхнула волосами и принялась разглядывать в зеркале невысокую девушку с длинными и белыми, как снег, волосами, фиалковыми большими глазами в обрамлении пушистых ресниц и идеальной фигурой, которой позавидуют все античные мраморные красавицы. Напротив меня стоял абсолютный идеал красоты.
   - Фух, не потолстела! - обрадовалась и полезла в ванную мыться и брить ноги.
   С удалением лишних волос со своего тела у меня проблемы: брить ноги каждый день лень, а боли я боюсь во всех ее проявлениях. Восковую полоску я наклеить решусь, но вот сдирать ее будет обязательно кто-то другой. Поэтому за этим делом я обычно хожу в салоны, да и то редко, а сверхкрутой депилятор, который, выдернув всего пару волосинок, тут же полетит в мусорку.
   После душа направила свои стопы на кухню за привычным бутербродом с кофе и тарелкой мюсли. Желудок был не против схомячить что-нибудь еще, но против такого расклада была вредная я. Поэтому теперь я направилась собирать чемодан. В его глубь полетел купальник, набор для душа, шорты с майкой и длинной белой блузкой, полотенце, косметичка и шлепанцы. В сумку для ручной клади полетела техника с проводами, кошелек, документы и остальная куча полезных вещей, а еще ручной кладью был вчерашний медведь.
   - Юпитер, солнышко, вставай, нам пора, - я нежно почесала спящего на моей подушке кошака за ушком. Кот мурлыкнул, потянулся и снова уснул. - Юпитер, вставай.
   Я взяла этого троглодита на руки и потащила к баб Насте.
   - Уже уезжаешь? - спросила меня соседка, забирая спящего кота с моих рук.
   - Ага, - тряхнула я русыми волосами. В заднем кармане джинсов завибрировал мобильник. Оператор из такси намеревался уведомить меня, что машина подъехала. - Все, мне пора. До свидания.
   - До встречи, - обняла меня на прощание баб Настя, а затем еще и перекрестила.
   Я схватила чемодан и побежала в лифт, в нем я снова приобрела свой натуральный облик - хрупкая беловолосая красавица с фиалковыми глазами. Выйдя из подъезда, заставила водителя запихивать чемодан в багажник, сама же загрузила свою тушку на заднее сиденье.
   - Куда? - спросил таксист. После того, как он узнал, что пиликать надо в одну из замкадовых деревушек, то начал странно коситься в мою сторону. На всякий случай, прикрывая медведем, из сумки достала раскладной нож. Тот факт, что еще в самом начале поездки я нагло заснула - не в счет! Слава Богу, что довез меня таксист нормально, разбудил на подъезде к месту.
   - Меня не будет где-то полчасика - час, вы меня подождете? А я вам по двойному тарифу заплачу, - спросила я, уверенная, что таксист не откажется.
   - Конечно, - заулыбался он.
   Я вылезла из машины и на высоченных каблуках поковыляла в сторону нужного дома. Местами на дороге встречался асфальт, точнее его остатки. В основном же дорога представляла собой грязевые рытвины, которые никто не удосужился даже битым кирпичом закидать. Пипец короче. Чуть не сломав каблуки, смогла дойти до обложенного белым кирпичом деревянного дома.
   Толкнув деревянную полуразвалившуюся калитку, вошла во двор. Огражденные хиленьким заборчиком на грядках росли огурцы вперемешку с цветами. Цветы были хорошие, крупные, а вот огурцы явно не уродятся. В дом вело расшатавшееся крыльцо под своеобразным навесом. Едва дыша, вскарабкавшись по высоким ступеням, попала в сени. Темное место, в котором были навалены в углу галоши, кроссовки, сланцы и туфли-лодочки на низеньком каблучке. На крючках и гвоздях весели куртки от спортивных костюмов. В конце сего помещения стояла новенькая газовая колонка - оплот цивилизации.
   - Хозяева! Есть кто дома? - крикнула я в глубину дома. На крик выбежал черный как смоль английский кокер спаниель. Чистейший представитель своей породы. Только жутко неухоженный: от него противно пахло, уши напоминали шерстяные валенки, в районе хвоста тоже была свалявшаяся шерсть. Заводчиков в этом доме явно не наблюдается. - А ты кто такой? - я присела на корточки и начала чесать пса за тяжелыми ушами. Песик начал... хрюкать.
   - Это Ройс, - сказал надо мной мужской голос. Я подняла голову. Держась руками за верхнюю часть косяка, в дверном проеме стоял парень лет девятнадцати. Человек. Симпатичный, в меру накаченный. Такая вся темноволосая загорелая обаяшка.
   - Простите, что без спроса вошла, но я по приглашению, - оттараторила я, строя из себя главную скромницу.
   - Ничего, я привык, - улыбнулся парень.
   - Ри,- представилась я, протягивая руку для знакомства.
   - Приятно познакомиться. Женя, - парень к моему удивлению осторожно поцеловал кончики пальцев протянутой руки. Что делает этот похититель дамских сердец в этом захолустье?
   - Взаимно, - улыбнулась я. - Мне бы к Видящей попасть как-нибудь. Она меня даже пригласила.
   - Тебе придется подождать некоторое время: она сейчас несколько неадекватна, - сказал Женя.
   - Шикарно. Можно ей передать, что если я опоздаю на самолет, то меня убьют? - спросила я, задумчиво закусив губу.
   - Сказать могу, но не факт, что она вообще услышит, - усмехнулся парень.
   - Шикарно.
   - Женечка, он пришел? - крикнул кто-то из комнаты.
   - Она, бабуль, пришла, - отозвался Женя, акцентируя внимание на местоимении "она". - Пошли. Бабушка со вчерашнего утра к твоему приходу начала готовиться: столько всего наготовила вкусного и нам ничего не дает.
   - Сочувствую, - усмехнулась я, идя вслед за парнем в комнату, из которой он вышел. - Зато ты теперь сможешь наесться вволю.
   - Ха! Щас! Кто бы позволил?
   Старенький небольшой телевизор с видеомагнитофоном (где они только откопали эту древность) стояли в углу комнаты, стол, диван, кресла и стулья стояли посередине комнаты, так же тут было два шкафа, куча книжных полок и застеленная белым постельным бельем кровать. А у журнального стола стояла полная женщина лет шестидесяти пяти в ситцевой сорочке.
   - Доброе утро, - поздоровалась я с ней.
   - Доброе, - кивнула мне женщина. - Так это ты красный джокер?
   - Кто?
   Женщина кивнула мне на тумбочку рядом с кроватью. На тумбочке стоял проигрыватель пластинок, а на крышке лежала старая потертая игральная карта с изображением ехидно ухмыляющегося джокера. Это типа я? Мило.
   Вообще джокеры в колоде занимают особую нишу. Появляются они редко и несут за собой перемены глобального масштаба. Кем окажется джокер - предугадать невозможно, только можно сказать какого цвета будет его мать, и то не факт. Видящая не видит в раскладе самого носителя карты, она может только сказать, что он есть. Каким боком эта карта относится ко мне я не знаю и знать не желаю.
   - Пошли за стол, сейчас кушать будем, - жарко зашептал мне на ухо Женя.
   - Угу, - я скинула мужские руки со своей талии и направилась к журнальному столу. Специально уселась на крохотный детский стульчик, чтобы никакие Женечки на меня свои лапки не складывали.
   Бабушка Жени ушла на кухню, а я решила попытать его по одному очень интересующему меня вопросу.
   - Женя, скажи, пожалуйста, за кого ты меня принимаешь? - вопрос был задан очень вежливым тоном, поскольку вот такое вольное обращение со мной чужого человека очень бесило, а эмоции нужно скрывать, ведь на них можно играть.
   - За очень красивую и сексуальную вампиршу, - хриплым голосом ответил Женя, усаживаясь передо мной на стол. Ха, а у него день плохо закончится, и я даже знаю, кто в этом будет виноват.
   Как я понимаю, он всем говорит такие комплементы. Я вот в своем настоящем теле никогда не находила ничего сексуального. Да, оно до безумия красиво: осиная талия, изумительная грудь и попа. Но! Но все впечатление на корню убивает детское личико. Из-за него у всех появляется навязчивое желание защищать и оберегать. А тут такой сомнительный комплемент.
   - Не неси чушь! Зачем ты себя так со мной ведешь?
   - А разве ты этого не достойна?
   - Достойна - недостойна - не тебе решать. Так что, будь добр, отсядь куда-нибудь и не дыши в мою сторону.
   - Но ведь вы любите, когда с вами так обращаются!
   - Фамилии! - попросила я. Женя задумался. - Если кто и любит, чтобы с ней обращались как с проституткой, всегда пожалуйся. Но, как правило, это вампирши которым уже далеко за десяток. Тысяч. А я еще молода для такого.
   - И сколько же тебе есть?
   - Сколько есть - все мои.
   - А на самом деле?
   - Я паспорт уже получила! - заявила я и расхохоталась.
   - И сколько раз меняла?
   - Раз десять. Ну или двадцать, - смеялась я. - Паспорт - это такая недолговечная вещь! То рвется, то теряется, то в машинке стирается.
   Пришла бабушка Жени с желтой эмалированной кастрюлей. Открыв крышку, я увидела жаренную мелкую речную рыбу, плавающую в чесноке. Это же сколько нужно было передавить чеснока, чтобы рыба в нем плавала?
   - Еврейская рыба, - гордо представила кастрюлю хозяйка дома. - А сейчас еще мантышки подойдут.
   - Ой, простите, я ничего не буду, я утром очень плотно позавтракала, - отказалась я. Желудок согласился, ему кофе с молоком недельной давности аукалось все утро.
   - И чем же ты позавтракала? - спросила Женина бабушка и резко оборвала свою речь, поняв, что и у кого спросила.
   - Кофе, бутерброд и сосиска.
   - Одна?
   - Да.
   - Ну ты даешь! Наши охламоны (Жене перелетел подзатыльник, за что он на меня так благодарно взглянул) штук по шесть в микроволновке греют, а еще потом во-о-от такой хвост сосисочный за ними тянется.
   Я расхохоталась над шуткой. Из вежливости я взяла одну рыбку попробовать. В принципе оказалось не так плохо, как можно было этого ожидать от рыбы-еврейки. Было даже вкусно.
   - Голову только не выбрасывай, Ройсу отдай, - предупредила меня хозяйка дома, когда я закончила объедать с рыбьего скелета мясо. Я послушно отломила от хребта голову и отдала ее псу. Это благородное животное смачно зачавкало рыбьими останками. А потом начал мне так проникновенно в глаза заглядывать, что я не удержалась и ради этой несчастной головы для Ройса съела еще одну рыбку. А потом еще одну. И еще.
   - Ройс! - позвала бабушка Жени пса. - Где твоя преемница? - пес вскочил. - Где преемница? - Ройс беспокойно завертелся и заерзал. - Преемницы нет? Сбежала? Иди ищи!
   Пес подорвался с места и забегал по двору и дому, начал гавкать. Я с улыбкой наблюдала за этим представлением.
   - Это он ее зовет, - пояснила бабушка Жени. - Сейчас найдет, принесет сюда и начнет ругать.
   И действительно, минут через десять Ройс принес в зубах какую-то грязно серую мягкую игрушку уже утратившую все опознавательные знаки. Положив игрушку посередине комнаты, начал ходить вокруг нее и ворчать, изредка гавкая. А в конце Ройс лег рядом с креслом, на котором сидела Женина бабушка, и уложил преемницу рядом с собой.
   - Ваш пес такая прелесть! Просто очаровашка, - умилялась я. - А ему не жарко?
   - Жарко, - вздохнула женщина. - Только стричь себя не дает, стервец, кусается.
   А потом Ройса кормили мантами, а он ими кормил свою игрушку.
   - Ри, пойдем, - позвал меня Женя.
   - Она в адеквате?
   - Да. Пойдем, она не любит ждать.
   Женя провел меня к обшарпанной двери и велел зайти в комнату. В комнате царил полумрак, разгоняемые горящими свечами, было душно и жарко. На широком подоконнике крохотного открытого окна цвели нежно-сиреневым (как символично, практически угадали с цветом моих глаз!) цветом фиалки. Под окном стояла широкая кровать, у стены - комод, уставленный подсвечниками и склянками с ароматическим маслами, рядом в ведрах росли разнообразные фикусы. На противоположной стене висел ковер, тут же было глубокое кресло, круглый старинный стол и пара стульев. В кресле тасовала игральные карты девочка лет десяти с седыми волосами и бледной старушечьей кожей. Видящая. Никогда прежде ее не видела.
   О возрасте Видящей судить сложно, поскольку по одной из легенд раз в пару тысяч лет одна Видящая умирает, а другая занимает ее место в этом кресле, а по другой - Видящая была с момента появления вампиров. Как только появились вампиры, у Судьбы с нашим Повелителем начались карточные игры. Судьба-то и так видит весь расклад, а вот Повелитель живет в обычном мире и не видит, что происходит за игральным столом. Вот Видящая и помогает ему узнать, какие карты у него на руках, как пошла Судьба. Постепенно к ней начали захаживать и обычные вампиры, чтобы узнать свою судьбу, ведь она видит не только то, что происходит на карточном столе, но и будущее.
   - Здравствуй, - тихо произнесла я, проходя в комнату. Видящая только кивнула и вежливо улыбнулась в пустоту. - Задам банальный вопрос: зачем ты меня к себе пригласила?
   Вежливость? "Вы"? Что за фигня! Встретились два бессмертных существа, прекрасно знающие о своей силе и о мощи противника. Она может многое, я - немалое. Я не знала, на что способна ее реальная сила. У меня был статус джокера так, что, по ее мнению, я была способна на все что угодно. Так к чему все эти условности между двумя сильнейшими существами?
   - Хотела посмотреть на нового джокера, - усмехнулась женщина.
   - И как успехи? - я положила карту на комод между баночками с благовониями и уселась на стул напротив Видящей.
   - Сильная.
   - Увидела?
   - Чувствую. Много в тебе силы, только ты ею не пользуешься.
   - А зачем? Что мне нужно, я и без нее смогу достать.
   - Так уверена в себе?
   - Не без этого.
   - Ты знаешь, что случилось с самоуверенной кошкой?
   - У меня другой покровитель. Но я не против узнать, что с ней все же случилось.
   - С ней случились очень нехорошие вещи.
   - Бедная киса.
   - Дай сюда руки.
   Я спокойно протянула Видящей обе руки ладонями вверх. Вдруг что интересного увидит? Вампирша принялась вглядываться своими белыми глазами в мои ладошки, гладить линии на них.
   - Джокер!
   - Да?
   - Фактически я ничего не вижу. И это меня злит.
   - А не фактически?
   - Ты много раз умирала и не воскресала. Ты окружена людьми, но ты одинока. И тебе пора уходить.
   - Что?
   - Сюда идет тот, кому еще рано знать о твоем истинном облике.
   - А? Ну ладно, пока.
   - Через окно.
   Я, конечно, вылезла из этой форточки в стене на улицу. Я даже умудрилась не свалить все горшки с фиалками. Что меня удивило, так это то, что тут было довольно таки все устроено для побега: закатана асфальтовая дорожка в три стороны, пристрой, чтобы за его стеной можно было спрятаться. Вот я и решила здесь косплеить Варвару.
   - И кто же у тебя был до меня? - Балахон! Балахон! Я его узнала! А что он тут забыл?
   - Я думаю тебе это знать необязательно.
   - Смотри-ка, что я нашел. Джокер. И у него довольно приятные женские духи.
   - Это вообще довольно приятная карта.
   - Не уже ли старой перечнице хоть кто-то понравился?!
   - Заинтересовал.
   Что-то у них какие-то неинтересные разговоры, все обо мне да обо мне, аж скучно. Надо валить, пока балахон не учуял мои духи уже на мне. А то будет слишком весело, когда раскроется моя тайна. А я этого очень не хочу. Конечно, можно сменить облик на Рику-тян, но балахон меня уже видел и ему, готова поспорить, покажется очень подозрительным, что червовая двойка оказалась джокером. Простой человек по определению не может оказаться джокером, так что и гулять здесь просто так не может, там более в вещах, от которых за версту воняет брендами. А других готовых образов вампиров у меня нет. Ну не могу же я с бухты-барахты превратиться в кого-то левого. Изготовление новой личины - процесс очень долгий и хлопотный. Так что легче сделать ноги, чем продолжать ценой своей шкуры подслушивать.
   Я стащила с ног босоножки и прокралась к такси. Там меня ждал сюрприз в виде Жени.
   - Попрощаться пришел? - я отодвинула его от задней двери, открыв ее, уселась на сиденье и влажными салфетками принялась оттирать с ног грязь.
   - И не только это, - проникновенно начал парень, на что я поморщилась. - Знаешь, ты мне очень понравилась.
   - Я рада, - заявила я, рассматривая свои маленькие пальчики на ногах. - Дальше что?
   - Предлагаю встречаться.
   - Знаешь что?.. - я достала из сумки свой ежедневник, пролистав практически до конца, я нашла сегодняшнюю дату. - Слушай и запоминай. Через неделю у меня будет пару свободных часов. Для встречи тебе придется прилететь в Париж. Затем, через четыре дня в Лондоне я постараюсь выкроить для тебя полчаса, но это будет в пять утра. ОК? Так, в Милане расписание у меня забито подчистую. Тогда через два месяца у меня будет целый свободный день в Токио. Приедешь, хорошо?
   Парень выглядел несколько ошеломленным. Я расхохоталась над ним:
   - Что ты смотришь, как баран на новые ворота? Нам тоже хочется кушать вкусно и жить красиво, а ради этого приходится крутиться, словно белка в мясорубке! Все, чао!
   Я закрыла дверь и приказала водителю трогаться. Он спокойно довез меня до аэропорта, я щедро расплатилась с ним и побежала на встречу с нянюшкой в местное кафе.
   - Вот ты мне скажи, где тебя вечно черти носят?! - тут же начала ругаться нянюшка, как только увидела меня.
   - Ой, блин, давай я тебе потом расскажу? Дай лучше попить, - попросила я, задыхаясь. Мне вручили стакан с апельсиновым соком. - Мало, - теперь дали всю пачку сока. Вот к ней-то я и присосалась. - Фууух. Бежать к тебе со здоровенным чемоданом на шпильках через весь аэропорт - это жестко.
   - А кто тебя заставлял каблуки надевать?
   - Привычка - вторая натура, - пожала я плечами. - Регистрация началась?
   - Давно уже. Пошли, чудо мое.
   Мы прошли регистрацию, сдали вещи, у меня отобрали мой ножик и сказали, что на обратном пути заберу. Мне в принципе не жалко - все равно ножик был тихим сапом спионерин у Левчика. Нас отвезли до самолета, мы по трапу поднялись на борт, пристегнулись, "прослушали" прочувственную речь стюардессы, взлетели, отстегнулись, на колени нянюшке был торжественно водружен медведь, я положила на него голову. Все, можно спокойно лететь.
   - Чудо, может ты, наконец, расскажешь, почему опоздала? - спросила нянюшка, перебирая мои волосы.
   - Меня к себе Видящая вызывала.
   - Зачем?
   - Знаешь, я тоже до сих пор не могу понять ее поступка. Но она сказала, что хочет увидеть нового джокера.
   - Ты джокер?
   - Угу, - я на мгновение задумалась. - Знаешь, это было даже забавно. Я пришла к ней вся такая крутатень, зубы веером, юбка против ветра колышется. Обсудили какую-то фигню. Я уже даже судорожно начала придумывать темы для продолжения разговора, как тут балахон приперся. А мне пришлось в срочном порядке рвать когти. Через форточку.
   - Что это еще за балахон? - улыбнулась нянюшка.
   - А черт его знает! Встретились мы у Библиотеки. А потом он мне медведя прислал. Наверное, он. А вот теперь за мной и к Видящей приперся. Он что, меня преследует что ли? Понравилась я ему так сильно?
   - Ты слишком легкомысленна, - укорила меня моя любимая нянюшка.
   - Ой удивила! Как будто я не знала этого, - расхохоталась я и спрятала лицо в мягком животе медведя. - Нянюшка, я чувствую, что скоро начнется очень серьезная игра. И я ее боюсь, - едва шевеля губами, произнесла я, даже сама не слыша своего шепота. Нянюшка словно услышала меня (а может реально разобрала, что я там бормочу, черт ее знает) и успокаивающе погладила меня по волосам.
   Нянюшка воспитывала меня с самого первого дня моего рождения. Она и маму мою воспитывала и с бабушкой успела немного посидеть. Хотя на вид нянюшке нельзя было дать и сорока.
   Попала я к ней довольно просто - мама подарила меня нянюшке на Новый год. Днем тридцать первого декабря мама пришла к нянюшке. А первого числа родилась я, второго - не стало мамы. Я не могу ни оправдывать ее поступка, ни осуждать. Она моя мама, она пожелала сделать так и никак иначе.
   Вампиры никогда не умирают от старости или от болезни. Их либо убивают, либо они встречают рассвет. Они не умирают, они именно встречают рассвет. Дело в том, что все вампиры рождаются во время заката солнца. Закат - начало их жизненного пути, рассвет - соответственно конец. Они не спят всю ночь и выходят навстречу солнцу с мыслью "Сегодня случится рассвет моей жизни". Когда появляется первый луч солнца - они начинают медленно исчезать, когда солнце полностью вышло из-за горизонта, тогда их уже не существует.
   Мои родители встретились на балу в честь очередного юбилея очередного вампирского вельможи. Мама была гостьей, папа - воин, охраняющий спокойствие гостей. Он встретились и полюбили друг друга с первого взгляда. Целый год длился совершенно безумный роман с тайными встречами, свиданиями под луной. А потом мама призналась, что беременна. В этот же момент в колоде прознали, про любовь моих родителей. Папа долго прятал маму по подворотням подвалам и чердакам, и однажды их загнали в ловушку. Чтобы спасти маму, папа пожертвовал собой. Пока его раздирали на части другие вампиры, маме удалось скрыться. А под новый год она пришла к своей старой няньке и сказала, чтобы та позаботилась о ребенке. Потом появилась я, а на следующее утро мама встретила рассвет и соединилась за чертой с папой. Сейчас же мы летим на определенный остров, чтобы уже нянюшка встретила рассвет.
   Зачем ей это я спросила лишь однажды, два месяца назад, когда нянюшка сообщила мне, что хочет встретить рассвет.
   - Ну и зачем тебе это? - в тот момент я была самым обиженным ребенком на свете, ведь меня собиралось бросить на произвол судьбы самое родное существо в этом мире.
   - Ты знаешь, как я стара? - спросила она меня. О ее возрасте я была наслышана, о чем и проинформировала нянюшку. - Тогда ты должна понимать, что у меня ничего нет. У меня нет ни детей, ни внуков. У меня нет любимого. У меня нет семьи. Зачем мне тогда жить?
   - У тебя есть я. Тебе мало меня? Хочется еще приключений? - обиделась еще больше я.
   - Чудо ты мое! Если бы я не заставила тебя повзрослеть в от момент, когда остальные дети еще только в кубики играют, я бы никогда не оставила тебя. Но я же вижу, что ты очень давно живешь самостоятельной жизнью. Ты уже давно сама справляешься со всеми своими приключениями. Старая нянька давно стала для тебя чистой формальностью, которой надо иногда позвонить, - с какой-то гордостью и тоской смотрела на меня нянюшка.
   - Не говори так! Я тебя всегда любила! И буду любить, - расплакалась я. - Не бросай меня одну. Мне страшно. Пожалуйста.
   - Не волнуйся, чудо, - грустно улыбнулась нянюшка и принялась гладить меня по волосам. - Я тебя никогда не брошу, буду следить за тобой из-за черты. За тобой будут присматривать и тут. Ты будешь в безопасности. Ты мне веришь?
   Я кивнула, но продолжала рыдать. О какой безопасности может идти речь, если рядом со мной не будет моей дорогой нянюшки?! Если нельзя будет позвонить ей и рассказать о своих проблемах. Если нельзя будет просто послать все к чертям и не приехать к ней на пару деньков. Если она никогда больше не будет гладить меня по волосам? Кто меня будет успокаивать по телефону, когда мне приснится кошмар? Кому я буду желать спокойной ночи тихим шепотом в темноте?
   Под эти воспоминания я и заснула. Что удивительно, спала спокойно. Наверное, это потому что нянюшка весь перелет гладила меня по волосам.
   - Вставай, соня, - меня ласково поцеловали в лоб. Я зевнула и перевернулась на бок. - Вставай.
   - Ну еще пять минуточек, - простонала я.
   - Вставай, - непримиримо велел голос над моей головой.
   - Угу, - я на автомате выпрямилась, протерла лицо и уже тогда осмотрелась. Самолет. Полупустой. И нянюшка сидит рядом и ехидно ухмыляется. - Какая ты добрая! У меня может аэрофобия и я из-за нее всю ночь не спала. А сейчас я отсыпалась.
   - Это скорее у самолетов на тебя фобия, чем у тебя на них. Иди давай. Потом отоспишься, - отчаянно уговаривала меня нянюшка подняться.
   В аэропорту нас встретили двое невысоких темнокожих человека. Они забрали у нас чемоданы, усадили в машину и повезли по одному им ведомому маршруту. Бояться их нечего, они из рода хранителей вампиров. Таких родов существует великое множество, их задача облегчить жизнь вампиров и скрыть их существование. Конкретно этот род отвечает за доставление вампиров к Рассветным островам. Эта обязанность передается от отца к сыну. Новорожденному еще до того, как его отдадут матери, дают испить лишь один глоток вампирьей крови, что сильно продлевает его жизнь. Человек, которому после рождения дали вампирьей крови, спокойно может дожить до двухсот лет. Когда мальчику, испившему кровь вампира, исполняется десять, отец отрезает ему язык, чтобы будущий хранитель никому не мог рассказать, кого отвез встречать рассвет. К роду хранителей относится и Женя, с которым я познакомилась сегодня утром. Он охраняет Видящую и сторожит ее тайну и тайну тех, кто приходил за ней. Правда в его роду языки не отрезают, что мне кажется зря. Вон наши провожатые молчат всю дорогу, их не видно и не слышно, что сильно радует.
   Из машины нас выгрузили поздней ночью, сопроводили в какой-то тростниковый домик, где мы должны были переночевать. Я тут же скинула джинсы, в которых упарилась и направилась по специальной дорожке к душу, который обычно делают дачники на своих огородах. Такие три стеночки, сколоченные из гнилых досок, тряпочка, металлический бак на крыше и полузабившаяся насадка для лейки. Зашла я в этот душ, скинула оставшиеся тряпки, повернула винтель и ощутила ничем непередаваемый кайф. Горячая вода, легкий ветерок, какие-то насекомые стрекочут и ночь. Хотелось так стоять вечно, но воду нужно было оставить и на нянюшку. Я завернулась в полотенце, подобрала вещи побрела к домику. Господи, как хорошо! Обязательно куплю себе здесь домик.
   В домике никого не было, поэтому я сразу бухнулась на старую скрипучую кровать спать. Прямо так, в полотенце. Рано утром меня разбудила нянюшка и сказала что мы через десять минут отправляемся. Я конечно встала, я даже оделась в белую юбку полусолнце и черный топ, я даже заплела косу и доковыляла до катера, но... Но я так и не проснулась. Этот подвиг я совершила, только когда невозможно стало спрятать глаза от солнца. И тут же решила, что зря спала. Повсюду был синий океан, катер разбивал волны на мириады серебристых брызг, в них играли лучики солнца. А еще был ветер, который в мгновение ока растрепал мою косу и к общей картине добавились еще и белоснежные волны из моих волос. Я тут же полезла на нос катера. Коленки скользили на мокрой поверхности, раскаленный металл обжигал кожу, солнце слепило глаза, я пару раз едва не сверглась в океан, но упорно ползла. Капитан из рода хранителей распсиховался и жестами пытался заставить нянюшку стащить меня на борт. Нянюшка от него лишь отмахивалась: она знала, что если я что-то задумала, то буду, как бронепоезд, пилить к своей цели. Я таки допилила до носа катера, уперлась коленками, задрала голову к небу и раскинула руки. Ветер сшибал, коленки продолжали скользить, брызги до горечи соленой воды летели прямо в лицо, солнце слепило даже через закрытые веки. Но это была чистая свобода. Эйфория. Я чувствовала себя вольной птицей. Это было счастье. И тут катер постепенно остановился. Кончились брызги, ветер, свобода, остались только слепящее солнце и скользящие коленки. Это, оказывается, капитан остановил катер, чтобы второй хранитель мог меня с минимальным риском для здоровья стащить с носа судна. Меня перетащили на борт, вручили полотенце и катер тронулся дальше. Ну вот, а я уже было решила, что этим хранителям все по фиг, а тут вон как прыгали прикольно.
   Катер причалил к маленькому причалу на коралловом острове. Сам остров состоял из тонн белого мелкого песка, двух десятков пальм, пяти цветущих кусов, небольшого деревянного домика и кострища на пляжу. Уже был поздний вечер, солнце практически зашло за горизонт, на небе стали появляться сверкающие бриллианты. Пока один хранитель тащил наши вещи в домик, я на всех известных мне языках и жестами объясняла капитану катера, что через день утром за мной нужно будет сюда вернуться. Обязательно. Капитан понятливо кивал. Я же ему не верила и снова объясняла. Сидеть здесь пару месяцев, пока сюда не привезут какого-нибудь вампира, мне не улыбалось. В конце концов, от бедного капитана меня оттащила нянюшка. Хранители уплыли, а мы с нянюшкой, набрызгавшись спреями от москитов, завалились спать.
   Утром я проснулась на удивление рано, нянюшка еще спала, и я не решилась ее будить - пусть поспит. Я же нацепила белый купальник, поверх него - блузку из беленого льна с воротом косухой и пошла плавать. Плаваю я как известная всем вещь. Совершенно тонуть не могу. Когда у меня бывают фотосессии под водой, водолазам приходится за веревочку держать меня, а то я всплываю, как поплавок. Вот сейчас я и пыталась научиться нырять. Когда нянюшка позвала меня на берег, я болталась на поверхности воды с погруженной в нее моськой и пыталась открыть глаза под водой. Получались только щелочки. Люблю купаться, но как ни крути - вода не моя стихия.
   Выползла из воды я без сил и голодная. Можно было идти спать. Нет, сначала есть, а потом спать. Я упала прямо на том месте, где волны накатывают на песок. Ноги поднимали волны, солнце снова слепило глаза. Чувствую, к утру следующего дня я точно ослепну. А тут еще и вспышка от камеры. Оказывается, это нянюшка решила побаловаться и пофотать меня. Ей что, в журналах мало моих фоток? Она фотола меня весь день, пока я ела, пыталась заблудиться в трех пальмах, пряталась от нее в кустах, бегала от волн, смотрела на закат, сидела и танцевала у костра. Что-то с ней явно сегодня не то. Зачем она меня фотает, если уже утром ее не станет?
   Весь день мы говорили о какой-то ерунде: о фотосетах и показах, моде, о моих планах на будущее, какую я себе личину придумаю в следующий раз, про Юпитера, о политике, о новых реформах. И ни одна из нас не упоминала, что будет после того, как нянюшка встретит рассвет. И ничего не вспоминали. Мы просто всю эту ночь пели, танцевали и болтали о всякой ерунде.
   - Помни, чудо, я тебя люблю и всегда буду с тобой, - крепко обняла меня нянюшка и мягко коснулась губами лба. Затем она отошла шагов на десять и стала смотреть на горизонт. Туда откуда должно было появиться солнце. А через пару минут появился первый лучик солнца. Я не знаю, возможно, она спокойно едва заметно улыбалась, я не видела - нянюшка стояла ко мне спиной. Она была спокойна.
   Сложно было заметить какие-то изменения в нянюшке, как будто она не уходила за грань. Только минут через двадцать я поняла, что сквозь нянюшку смотрю на волны. С каждым мгновением я все четче и четче видела волны. Потом мне стало сложно разобрать ее детально, остался только образ. Затем словно призрак, едва различимый призрак самого дорого мне существа, моей любимой нянюшки. Когда солнечный диск окончательно вышел из-за горизонта, даже призрака не осталось. Только тогда я упала на колени и горько расплакалась. Ближе к обеду приплыл катер с теми же хранителями, что и отвозили нас сюда. Капитан катера поднял меня с колен, отряхнул от песка и проводил на катер и снова меня бросил. Со мной остался второй хранитель, он пытался напоить меня водой из пластиковой банки, но я отказывалась. Тогда он начал просто вытирать мне слезы. Вернулся капитан с моим чемоданом, поставил его рядом со мной, завел катер и поплыл к большой земле. Через час второму хранителю удалось напоить меня водой из этой несчастной банки, а уже через пять минут я беспокойно заснула.
  
   Глава 2
  
   Я сидела в одной из кафешек в Париже. Довольно приличное заведение. Недалеко от Триумфальной арки. По случаю лета столы вытащили из главного зала и поставили под красные навесы. Тень от деревьев. Одно плохо - оживленная дорога, но и с этим можно смириться. И вот сижу в кафе, пью свое любимое капучино (которая чашка? вторая или третья?), лазаю по Рунет и старательно игнорирую двух парней, сидящих за соседним столиком и оказывающих мне знаки внимания путем обсуждения меня же. Вот уже минут десять я занималась полнейшей фигней: пыталась найти одну музыкальную группу в Рунете. Мне очень понравилась их песня, но я набрела на нее совершенно случайно в одной из социальных сетей, прослушала раз пять, решила, что она мне нравится и все. Финиш. На запрос о поиске все в этой же сети, он выдает только один результат, видео на эту песню нет, по словам припева выдается одна попсовая фигня. Даже поисковики ни в одном из своих разделов не могут ее найти. Пипец.
   - Я занят, говорите быстрее, - сказал Левчик в трубку.
   - Левчик, это я, твое любимое денежное дерево, - улыбнулась я.
   - Где ты шляешься, мать твою деревянную?! - тут же принялся орать мой агент. Представляю, как покраснела от нехватки кислорода его морда.
   - Я не шляюсь, я вполне себе мирно сижу.
   - Где ты сидишь? - удивительно ласково сказал этот садист. Ой, чувствую пятой точкой, сейчас ей будет худо.
   - В Париже, - я набрала воздух в легкие: - Левчик, только не надо скандалить, это вредно для сердца, у тебя снова давление повысится. Я скоро сама вернусь. Ты лучше скажи, ты сейчас в Инете?
   - Да.
   - Тогда я тебе на мыло сейчас одну вещь скину. Подожди пять сек, - я написала майл Левчика, указала свою любимую тему ("ня-ня"), прикрепила заранее скачанную через одну прогу песню, написала "Послушай" крупными красными буквами и отослала письмо. Минут через пять в трубке зазвучали первые гитарные аккорды.
   - Что это?
   - С полчаса назад набрела на эту песенку. Сам слышишь, что это Live запись, но, тем не менее, мне дико понравилось. Я нигде не смогла найти не название группы, ни текста, так что эта серьезная миссия ложится на твои могучие плечи.
   - За фиг она тебе сдалась?
   - Хочу клипчик для них снять. Думаю, если там засветится моя мордашка, то их можно будет считать раскрученной группой, - официант поставил передо мной очередную чашечку капучино. Я кинула в нее два кусочка рафинированного тростникового сахара, взяла ее в руки, но пить, пока не спешила.
   - Тебе заняться, что ли нечем, кроме как дешевой благотворительностью?
   - Это называется меценатство, - спокойно поправила я. - Левчик, детки хорошо поют, так почему бы им не помочь? Тем более моя популярность среди народа увеличится, значит, меня чаще будут покупать... - опасный момент искушения агента и экономиста лишними мнимыми деньгами.
   - А если к тебе начнут лезть на тему "А не могли бы вы и меня продвинуть?", - предположил Левчик. Блин, этот момент последствий мой мозг в розовых очках как-то упустил.
   - Мы что-нибудь придумаем, - уверенно заявила я. - Главное, чтобы ты мне их нашел.
   - Ладно, посмотрим, что получится.
   - Ура! Левчик, ты знаешь, как сильно я тебя люблю?
   - Знаю. И именно поэтому боюсь.
   - Не бойся, в ближайшее время тебя никто убивать не будет, - хохотнула я и закинула одну ногу на другую.
   - Я рад, - в трубке раздалось щелканье клавиш. - Я тебе тут скинул твое расписание на мыло. Посмотри, вроде в Париже у тебя есть какая-то работа.
   Я честно полезла проверять почту, но нетбук так удачно разрядился... Этой радостной вестью я тут же поделилась с Левчиком, за что на меня начали орать. И тут мобильник совершенно случайно перестал ловить сеть, а затем еще и выключился, поганец такой! Как он мог? Ай-яй-яй!
   Расплатившись с подбежавшим официантом, сложила в сумку технику, завязал на бедрах ветровку, надвинула кепку на глаза и направилась в сторону Триумфальной арки, на ходу распутывая провода от наушников. Сама себе удивляюсь - я, ярая альтернативщица, в последнее время подсела на рэп. Даже кепка с прямым козырьком и штаны, у которых ширинка в районе колен болтается (утрирую, конечно), да кроссы белоснежные. Да и слушаю откровенную пошлятину. И мне это нравилось. Пипец.
   Первоначально я хотела пойти к Триумфальной арке, но увидев там огромное стадо туристов, решила просто издали посмотреть на это великое творение человечества. Помню, как еще мелкой девчонкой впервые приехала с нянюшкой в Париж. Весь день мне показывали все возможные памятники культуры, какие-то статуи и музеи. Арка мне понравилась, а вот Эйфелева башня не впечатлила. До сих пор она мне напоминает обыкновенную ЛЭП. А потом ночью я сбежала из-под строго надзора и направилась гулять по Парижу. Вот именно тогда и влюбилась в него окончательно и бесповоротно. Все эти красиво оформленные витрины, подсветка храмов и соборов, листья деревьев в золотой каемке от фонарей, ночная Сена*, фонтаны - именно за это я люблю Париж. И это стоило того, чтобы получить от нянюшки наказание в виде лишения сладостей на месяц.
   Ох, нянюшка... Я не думала, что ее рассвет так расстроит меня. Всегда считала себя железной леди, расстроить которую - нужно постараться. А тут я даже не помню как меня дотащили до дома. Знаю только по дате в телефоне, что провалялась в бессознательном состоянии сутки. Потом я очнулась, и все те же два хранителя повезли меня в аэропорт. Не помню, как покупала билет, поняла, что он были на Париж, только когда говорила таксисту, чтобы довез меня до отеля "Эдуард VI*". Не скажу, что это один из лучших отлей, в которых я была, но жить там можно. Ну вот туда я и заселилась, даже регистрация прошла на мой настоящий паспорт. В нем указан мой реальный возраст, фото тоже меня, даже имя настоящие. В "Эдуарде", где я еще ни разу не была под своей настоящей личиной, на меня так странно косилась тетнька-администратор, списывая данные с моего загранпаспорта.
   - Я себе имя не выдумывала, так что не надо на меня так коситься, - попросила я ее.
   - А кто выдумывал?
   - Мама.
   Тетенька коситься перестала, поскольку у нее самой была такая же проблема. Я так и не смогла запомнить ее имя, но оно было поистине языкозавязывающим.
   Мама действительно соригинальничала, пожелав назвать меня Ришаэль. Переводится оно как "тайна любви". Не знаю, в честь чего она так измудрилась, то ли в честь их с папой неземной любви, то ли в честь ребенка, родившегося от запретной любви. На данный момент от имени так и несет приторным душком книжек про прекрасных лопоухих эльфов. Я, честно, это имя не люблю. Оно мне вообще побоку. Из него мне нравится только частичка "ри", которую я и пытаюсь запихнуть во все имена моих личин. А еще его знала только нянюшка. Чувствую, после того, как она ушла, я свое собственное имя вообще забуду, ведь только она меня им называла, да и то все как-то больше "чудом".
   За мыслями я и не заметила, как оказалась где-то. Судя по количеству бутиков, то это, скорее всего, улица Виктора Гюго. И вот стою я вся такая неформальная напротив витрины с дорогущими вечерними платьями и пою:
   - "Секс и виски, кокс - Карибский, мак и диски, свежие быстры, секс и виски..."*, - стою уже минут пять, после окончания этой песенки, пою "Бордель"*, а продавщицы из-за стекла на меня так и косятся. Не уже ли они думаю, что я собираюсь их грабить? Фи! Как тривиально! Я скорее все скуплю, но мне сейчас так лень что-то делать. Хотя нет, просто не хочется что-то делать, даже дышать. Интересно, а надолго меня без дыхания хватит? Полчаса продержусь?
   Я еще раз кинула взгляд в стекло и увидела в нем девочку-подростка лет шестнадцати - семнадцати на вид. Угрюмый взгляд и опущенные уголки губ говорили об усталости от жизни, но девочка в ней еще не разочаровалась. Из ее груди вырвался вздох древний старухи, ощущающей себя ровесницей Нового Завета. Я надвинула кепку еще глубжена глаза и, перестав терроризировать продавцов конкретно этого бутика, пошла бродить дальше.
   Пока разглядывала витрины, задала себе вопрос: а на фиг оно мне все надо? Зачем мне столько личин? Почему я не могу сама собой пожить где-нибудь, ну или просто выбрать одну личину? И тут же поняла, что нет, не смогу. Это просто не в природе пиковых дам. Нам положено носить маски, мы привыкли, что жизнь - это маскарад, который длится вечно. Я и так урезала количество личин до минимума. Знаю, я - павлин и сорока, именно для этого и была создана Ариша - модная дива, которая живет во вспышках фотокамер, она обожает показывать свои новые наряды и блестящие цацки, быть в центре внимания и купаться в лучах славы. Иришка, тихая домашняя девочка, появилась на свет, потому что я сама иногда устаю от Ариши, и тогда на смену ей приходит умница Ира. Рика-тян появилась по чистой необходимости: мне жизненно важно знать, что происходит в Царстве, а то вдруг на меня начали охоту, а я и не в курсе. А когда мне все надоедает, я заплетаю белую косу, надвигаю кепку на глаза, втыкаю наушники в уши и иду шататься по какому-нибудь мегаполису. Как это все объединить я не представляю, а если и попытаться это сделать, то получится такая двуличная тварь, которая любит вечером смотреть мультики про кота Леопольда, а потом всю ночь торчать в клубах и бегать по подиуму, под утро она с видом сталкера идет шататься по темным закоулкам и распугивать маньяков и гопников, а затем весь день сидит со своими друзьями и смотрит яойные картинки. Ужас! А если представить, что одной из вышеперечисленных дам нет... Нет, не могу представить. Они - это я, только разобранная на части и сложить их вместе невозможно и отделить друг от друга тоже.
   - Блин! - известила я улицу. - Я блондинка, и думать мне противопоказано, - я покрутилась и окончательно поняла, что заблудилась. Откопав какой-то суши бар, я выяснила, что заблудилась я на улице Коперника. Ну не фига себе, прогуляться вышла! Из четырнадцатого в шестнадцатый округ пешочком по закоулочкам. Я тут же включила мобильник и позвонила в такси с требованием отвезти меня в отель. Такси приехало довольно быстро, и только в нем я поняла, что, оказывается, несколько устала. Конечно, можно было и не тратиться и проехаться на метро, но я в метро как поляки в России времен Сусанина. Не умею я пользоваться подземным транспортом: турникеты меня не пропускают, станции путаются между собой, поезда отвозят не в ту сторону и так далее. Так что уж легче на такси.
   Как только я зашла в номер, то ту же стащила кепку и распутала из хвоста вязанку африканских косичек у себя на голове. С волосами мне, как обычно, возиться лень, поэтому я их сразу после заселения заплела в косички. Поставив всю технику на зарядку, сама направилась в душ. Простояв под струями воды с час, пошла проверять почту. Левчик, скотина, видно, решил загнать меня, как ломовую лошадь. Он действительно прислал мне расписание, но набил его под завязку работой и мероприятиями в Париже. Благо, что он только набросал общий план и, дай Бог, предупредил организаторов о моем появлении у них, так что могу спокойно на большую часть из списка банально забить.
  
   ***
   Я тяжко вздохнула и пошла на заклание к дизайнеру. Нет, с модной точки зрения эти сумочки шик, блеск и верх гламура, но... Но есть чисто мое субъективное мнение, которое вопит о полнейшей безвкусице. Лично я могу выйти с ними только на подиум, и то перед этим мне Левчик должен накостылять по шее, в жизни же даже он не заставит меня взять одну из них в руки. Хотя нет, парочка меховых котомок мне приглянулись, только под каждую из них придется полушубок покупать, но это уже такие мелочи. Коллекция была осень-зима, так что все сумки были из кожи и меха.
   - Добрый вечер, - начала я, подойдя к дизайнеру сего бреда. Я лично джинсовое платье и меховую накидку сочетать не могу, а вот она умудрилась. Как ее зовут, кстати? Какая разница, все равно я максимум через час сбегу отсюда. - Хочу поздравить вас с удавшейся коллекцией. Она выше всяких похвал (Да, за такое в психушке ее явно похвалят). Такая смелость и новаторство в моде (Особенно тот меховой шар с ручками и глазами)! Ваши сумочки - произведение искусства (Дадаизм*. Великий смыл в натюрморте из бутылки водки, буханки хлеба и соленого огурца)!
   - Спасибо, - важно кивнула дизайнер. У нее уже явный передоз комплементов. - Мне всего говорят, что моя новая коллекция очень смелая.
   - Вам нет равных в создании столь оригинальных сумочек. Я чувствую, что начинаю испытывать к вам белую зависть.
   - Благодарю, - напыщенно заулыбалась тетенька. - Я подумываю создать коллекцию женской одежды.
   - Не советую растрачивать свой талант на одежду. Дизайнеров одежды великое множество, но дизайнеров аксессуаров, которые могут создавать уникальные вещи - единицы. У вас талант творить исключительные сумки, не растрачивайте его на то, чем модный рынок переполнен, - Господи, упаси, если она еще и одеждой займется! Платья в виде шарика сглазами я не переживу.
   - Вы так считаете?
   - Я в этом уверена.
   - Что ж, спасибо за совет.
   - Всегда рада помочь, - в жизни больше не приду к ней! Моя психика этого не выдержит.
   - Может быть, вам понравилась какая-нибудь сумка?
   - Конечно, - к традиции дизайнеров одаривать моделей своими уникальными вещами отношусь спокойно, ибо иногда присылают такую чушь. Даже не иногда, а чаще всего. - Вон та сумочка выше всяких похвал, - я указала на единственный понравившийся мне экземпляр. Сумка - почтальонка через плечо из какого-то серого меха с ручкой из интересно сплетенной пеньки (ну или что-то наподобие нее), интересно будет смотреться с голубыми джинсами и топом.
   - Мне, честно сказать, эта сумка самой не нравится, но я ее вам подарю.
   - Ой, спасибо большое, - и не надейся, я к тебе больше никогда не приду! А сумку будет носить только Ри, так что бесплатной рекламы не жди.
   Я прошла в следующую комнату, где на всех горизонтальных и вертикальных поверхностях находись сумки. Боже, это настоящее сумасшествие. Сколько времени она придумывала их? Их подсказывал ей Высший Разум? Или НЛО?
   - Ариша, - певуче позвал меня голос с истеричными нотками. Камилу я узнаю и затылком.
   - Камила, дорогая, - оскалилась в приветственной улыбке я. - У тебя новая стрижка? Она очень тебе идет, на много больше, чем предыдущая.
   - Ох, спасибо, - в ответ оскалилась эта змея. - Какое у тебя оригинальное платье. Маленькое, черное. В лучших традициях Коко Шанель. Только я не узнаю дизайнера. Он один из братьев наших желтокожих?
   - Ну что ты, милая! Я купила его здесь, в Париже. Прямо так выглянула из окна отеля, а оно прямо из витрины смотрит на меня. Я сразу влюбилась в эту ручную вязку.
   - А что же случилось с твоей квартирой? Неужели замучили милые рыжие домашние животные?
   - Знаешь, Камила, я хочу тебе пожаловаться. Эта шикарная двухуровневая квартира превратилась в обычный гардероб. От количества дизайнерской одежды, там невозможно протолкнуться. Поэтому я хочу купить виллу под Парижем.
   - Какая же ты бедняжка! Получать столько бесполезных и никому не нужных вещей, - пожалела меня эта обкромсанная зараза. Да так, что у меня самой от жалости к себе слезы на глазах навернулись. - Но знаешь, я хочу тебя обрадовать с освобождением от тяжкого бремени самой красивой модели Европы.
   - Да? И кто же теперь занимает этот столь утомительный пост?
   - Мария. Юная и прекрасная модель из Германии, - Камила скосила глаза в сторону какой-то длиннющей крашеной пигалицы без всяких намеков на вторичные половые признаки. Мдя, теперь я понимаю, что Инквизиция буйствовала на территории Германии не зря. Мне вот интересно, сколько сотен раз она спала с составителями этого дебильного списка, чтобы получить первое место?
   - Я думала, мужики не собаки, на мослы не кидаются, - поделилась я мыслью со своей давней врагиней. В модельный бизнес мы пришли в одно время, даже начинали в одном агентстве, но дружба у нас не сложилась, а вот позубоскалить друг над другом - это мы с радостью.
   - Я раньше тоже так думала, - согласилась со мной Камила. - Но теперь я хочу сесть на диету.
   - Не советую, тебе не пойдет, - честно сказала я. - Вообще, если так посмотреть на последние лет пять то, сколько таких Марий уже было? Пальцев на руках и ногах у нас двоих вместе не хватит. И где они все теперь? Дай Бог, пяток задержались в модельном бизнесе. А где мы с тобой? Все также бегаем по подиумам, являемся музами дизайнеров и лицами крупных компаний, как и пять лет назад.
   - Ты права, дорогая, - подумав, согласилась со мной Камила. Видно все это время считала, сколько же у нас с ней вместе пальцев. - Они все однодневки, мы же с тобой будем, как Дженис Дикинсон*, и в пятьдесят с лишним будем сиять в модном бизнесе!
   - Нет, как Дикинсон я быть не хочу. У нее же столько подтяжек! Я хочу быть как Монро*, - заявила я.
   - Умереть молодой и прекрасной в самом расцвете лет при загадочных обстоятельствах? - заулыбалась врагиня. - Так я тебе с радостью помогу бередить умы людей!
   - Спасибо, дорогая, я тебе признательна, но, пожалуй, я справлюсь с этим своими скромными силами.
   - Ну как хочешь, - на самом деле расстроилась Камила. Как же сильно она меня любит!
   - Давай выпьем за нас? - предложила я, выловив полуголого официанта модельной внешности с подносом шампанского в руках. Если моя память мне не изменяет, что делает она с завидным постоянством, то я его видела в каталоге нижнего белья в прошлом году. Ножки у него там были несколько кривоватые, возможно, именно поэтому он до сих пор и подрабатывает официантом.
   - Не советую, от алкоголя портится кожа, - толкнула умную мысль модель.
   - Ну я за свою не опасаюсь, в отличие от некоторых, - протянула я и демонстративно отпила из бокала пузырящийся напиток. Никогда не любила шампанское - кислятина страшная.
   - Я тоже, - Камила выхватила из моих рук второй бокал. - За нас!- мы чокнулись бокалами, от чего раздался мелодичный звон хрусталя, и сделали по глотку.
   - А теперь за Марию, - предложила я. Камила потянулась своим бокалом к моему, но я отдернула руку. - Не чокаясь! - врагиня захохотала. За первую красавицу Европы мы выпили особенно охотно, стоя и молча, опустошили свои бокалы. Камила покосилась в сторону Марии и как-то особенно ехидно усмехнулась, а затем хитро посмотрела на меня. Я столь же ехидно улыбнулась. Мы вернули свои бокалы официанту и модельной походкой направились в сторону Марии.
   - Будь осторожна, к тебе приближаются две старые остервенелые акулы, - успел кто-то из окружения Марии предупредить молодую модель. И тут же все окружение рассосалось. Мы с Камилой ехидно переглянулись. Друзья нашлись! Вот мы друг друга никогда не бросали и не бросим! Мы же самые лучшие в мире враги! Это покрепче какой-то там дружбы, ведь не зря же говорят, что друзья уходят и приходят, а враги остаются с тобой до самой смерти.
   - Нас с тобой считают старыми стервами, - шепнула мне Камила.
   - Спасибо им за комплемент, - улыбнулась я, врагиня улыбнулась в ответ.
   - Добрый вечер, Мария, - по-доброму улыбнулась я. Камила тоже радостно улыбнулась модели.
   - Ариша, Камила, здравствуйте! - Мария напоминала счастливого уличного щенка, с которым играли дворовые дети. Был бы хвост, она бы им как пропеллером крутила.
   - Как тебе коллекция? - спросила у щеночка Камила.
   - Она просто невероятна! Я никогда не видела столь прекрасных вещей в своей жизни, - радостно взвизгнула Мария.
   - В таком случае я советую тебе посмотреть картины Айвазовского "Девятый вал", "Последний день Помпеи" Брюллова или портрет Марии Лопухиной работы Боровиковского. Из архитектуры я хочу отметить особенно Миланский собор, Пизанский собор Бускет, вилла Ротонда Палладио, Зимний дворец и дом Пашкова в Санкт-Петербурге, Храм Христа Спасителя в Москве. Вот это действительно произведение искусства, а не эти сумки, - пересказала я свой малый список любимых произведений искусства, которые можно увидеть. Камила ехидно покосилась на меня, мол, обвиняешь ребенка в необразованности.
   - Ариша у нас любительница классики, так что не обращай внимания на ее устарелые взгляды. Но, знаешь, она права: по сравнению с творчеством ван Гога, Павла Филонова или Боччони эти сумки - ничто, - подхватила она песню. - Я не вижу в этих сумках никакого стиля, а уж про изысканность и говорить нечего.
   - Хватит обсуждать искусство, - провозгласила я. - Мы пришли поздравить тебя с получением звания первой красавицы Европы.
   - Да, действительно, мы забыли о главной своей цели. Поздравляю! - Камила ехидно сощурила глаза. Ой, щас начнется! - Это, наверное, было тяжело получить столь лестное звание. Столько работы над собой и своим телом!
   - Да нет, ну что вы! - возразила Мария. Отход от щекотливой темы произведений искусства явно был для нее облегчением. - Олли просто пришел как-то раз и сказал, что я буду самой красивой, а потом читаю в журнале, что я на первом месте, - мы с Камилой многозначительно переглянулись. Олли, значит. Как раз таки Оллифер Жермен и делает этот список самых красивых моделей Европу. - Я была на седьмом небе от радости!
   - Еще раз поздравляем, - улыбнулась Камила. - И как же так получилось, что ты узнала о таком великом событии от самого Оллифера?
   - Это было во время того, как мы занимались любовью, - похвасталась глупышка. Ну совсем еще ребенок. Кто пустил ее в этот аквариум с акулами?
   - Я тебе так завидую! В свой почтенный возраст я до сих пор девственница. Никак не могу найти подходящего мужчину для этого дела: либо гей, либо сволочь, - пожаловалась я. - А тебе так повезло!
   - Ариша не единственная, кто тебе завидует, - поддержала меня в издевке врагиня. - Я тоже тебе завидую. Я вот лично не могу заниматься с мужчиной сексом, если не испытываю к нему любви. А ты вот так легко удовлетворяешь и его и свои потребности. Молодец! Так держать!
   - Мне так приятно, что такие важные персоны в моде испытывают ко мне зависть, - раскраснелась от счастья Мария.
   - А как ты поддерживаешь такую стройную фигуру? - спросила я ее. - Такая великолепная внешность...
   - Это очень тяжело. Диеты, фитнес-зал, постоянные процедуры и регулярные посещения всевозможных салонов! - изливала нам душу юная модель. Вроде брюнетка, а ведет себя как самая настоящая блондинка из анекдотов. - А вы как? У вас ведь у обеих такие совершенные фигуры!
   - Никаких диет, ем все, что захочу. А на процедуры я вообще никогда не ходила,- честно призналась я.
   - Я тоже давно забросила все диеты, мне они не требуются, - закивала головой Камила. - А процедуры нужны только стареющим особам под сорок, я для них еще слишком молода.
   Еще немного позубоскалив над бедной Марией, мы с Камилой направились на выход. Все эти дизайнерские презентации нам давно надоели.
   - Как ты думаешь, она действительно такая дура или только притворяется? - спросила я, прогуливаясь с Камилой по ночному Парижу.
   - А черт ее знает! Если и не дура, то очень хорошая актриса.
   - А если действительно не дура? Как думаешь, что будет? - задумчиво спросила я. Какого-то особого беспокойства не было, только чистый интерес.
   - Ну скажет она Оллиферу, понизится наш рейтинг на пять пунктов. Максимум на десять. Жермен трус, на большее неспособен, - отмахнулась Камила.
   - А если не скажет?
   - Для мщения у нее еще нет никаких связей. Затаит обиду и будет мелко гадить: платье для показа там порежет, каблук сломает, в волосы жвачкой плюнет.
   - Ну как мы с тобой по-юности! - хихикнула я.
   - Ну да! - расхохоталась врагиня. - Золотое время было! Тогда все дивились нашей изобретательности.
   Мы гуляли по Парижу, ржали, как лошади, вспоминая дела минувших лет, и распивали по бутылке шампанского, прихваченного с презентации. Пробовали зубоскалить, но изящно делать это оказалось не так уж и легко, как на трезвую голову.
  
   ***
   Мааать... Меня кто-нибудь убьет? А лучше мобильник. Вот зачем он последние пятнадцать минут надрывается опенингом* из аниме "Skip Beat!"*. Господи, пожалуйста, разбей телефон об стенку. Я ненавижу опенинги и эдн * к седзе* аниме. Я ненавижу японскую попсу. Она действует мне на нервы своим визгом. Это просто вынос мозга.
   Я заткнула одно ухо медведем, второе - подушкой, и все равно слышала эти вопли баньши.
   - Чеооорд, - просипела я и после очередного прослушивания надоевшей до ужаса песенки выпутала руку из-под одеяла. У руки была невыполнимая задача - найти в груде из платья, чулок, туфель и нижнего белья сумочку, в которой и трезвонил телефон. Спустя пару минут руке удалось даже развязать мешочек, и теперь у нее была цель: найти в этом завале из всякой полезной всячины телефон. По вибрирующей помаде и тюбику от туши я нащупала телефон и извлекла его на свет божий. Нажав на зеленую кнопочку, а затем и на громкую связь, кинула телефон рядом с собой на подушку.
   - Да? - хриплым со сна и похмелья голосом сказала я в подушку.
   - Ваи*! - возвестил телефон голосом Лисы. - Это кто?
   - Я.
   - Кто "я"? - раздраженно спросила Лиса. Чувствую, если бы я трубку не брала, еще как максимум пять минут, то она точно кого-нибудь убила бы.
   - Бака*! - простонала я. - Я - это я!
   - Рика-тян, - сладенько протянула Лиса. У меня сейчас кариес без конфет начнется.
   - Угу, - согласилась я.
   - Тебя где, мать твою, носит?
   - Маму не трогай...
   - Где тебя ежик в тумане носил?
   - Вот в тумане он меня и носил.
   - Арррг... Я тебя убью! Ты где?
   - В кровати.
   - В полшестого вечера?!
   - Не надо! В полчаса четвертого дня.
   - Бака! Где ты?
   - В Париже, - честно созналась я и нажала на виски. Последняя бутылка шампанского явно была лишней.
   - Что ты там забыла?
   - Мне самой интересно, что я в нем забыла? - протянула я, перебирая косички. - Собиралась же вроде как в Нью-Йорк.
   После ухода нянюшки я действительно намеревалась поехать в Нью-Йорк, а очутилась в Париже. И какой черт меня в него понес? Вот что значит путешествие в состоянии аффекта.
   - Чи*! Ты идиотка или просто притворяешься?
   - Чего ты ко мне пристала? - возмутилась я. - Что не нравится, то дзаккэнаё*!
   - Бака! Имей в виду, я на тебя обиделась!
   - Окэ. Извинения принимаются строго по четвергам с часу до двух в письменной форме! - согласилась я.
   - Тэмаэ*!
   - Угу, полностью согласна, - в очередной раз согласилась я. - Так чего ты хотела?
   - А, это, - легко перешла на новую тему Лиса-сэмпай. - Ты сейчас где?
   - В Париже.
   - А что ты в нем забыла?
   - Не знаю.
   - А когда ты вернешься?
   - Ой, блин, ну у тебя и вопросики. Через пару дней, наверное. Хотя не знаю. Ждите короче.
   - Ладно. Я надеюсь, ты нам что-нибудь оттуда привезешь?
   - Мня... Я тут не по экскурсиям шатаюсь. Я тут просто так.
   - В Париже просто так?!
   - Угу. Ну, знаешь, погулять, развеяться, а то в последнее время столько всего навалилось, что просто жуть.
   - А что конкретно случилось?
   - Да куча всего, но лучше на этом не заморачиваться.
   - А если заморачиваться?
   - Ой, блин! Лиса-сэмпай, какая же ты приставучая! Прям как жвачка на подошве кед.
   - Я знаю. Давай рассказывай, а то меня сейчас любопытство сожрет!
   - Что же оно тебя так долго жрет-то?
   - Потому что я не вкусная и ядовитая. Не отходи от темы.
   - Да я не знаю даже... Недавно встретила рассвет очень близкая мне вампирша, меня уже месяц мучает крайне нехорошее предчувствие, в Париж каким-то ветром занесло, меня тут уже замучить успели. Ночью еще с Камилой нализались до свинского состояния, а потом я пьяная бегала от ментов местных. А теперь меня мучает жесточайшее похмелье.
   - Не везет тебе, мамуль.
   - Еще как... - предметов, которые могли, вдруг, оказаться холодными в пределах обозрения не находилось. Вернее они находились, но чтобы их взять, нужно было встать, а мне было так лень выползать из-под одеяла. - Как же мне хреново!..
   - У тебя что, никогда похмелья не было? - удивилась Лиса на другой стороне провода.
   - Было, но это было так давно...
   - ... и вообще не правда, - закончила Лиса и захохотала.
   - Попрошу не гнать! Мы с тобой пока юбилей Хани отмечали, надрались, будь здоров. Скажешь, не было?
   - Ну, это да, было! Но ты все равно пить не умеешь!
   - А никто и не спорит.
   - Блин! С тобой сегодня даже поспорить как-то не интересною. Что с тобой случилось?
   - Депресняк, вот что со мной случилось!
   - А, ясненько, ну ладно. Когда приедешь, буду лечить беленькой, - обрадовалась подруга.
   - Ну нет! Лечить меня не надо, а то я вообще домой не вернусь! - запротестовала я. Адская головная боль начала проходить, похоже чудодейственная вампирская кровь решила снизойти до нахождения самой себя в спирту. - Мне хватило этой ночи.
   - Не, ты седня реально какая-то не такая!
   - А какая я обычно?
   - Да откуда же мне знать?!
   - Шик! И это лучшая подруга!
   - А что тебе не нравится? Ты всегда разная.
   - А ну да, конечно. Пипец просто какой-то! Нет, это не пипец, это полнейшее "ня"!
   - Ну, в таком случае, удзаттэ*!
   - Дзаккэнаё!
   На столь высокой ноте распрощавшись с лучшей подругой, осознала, что кровь уже успела рассосать в себе алкоголь и теперь голова не болела, а желудок не выворачивался наизнанку. Можно даже предположить, что жизнь прекрасна. Пока эта самая жизнь в столь радужных тонах и, наконец, повернулась ко мне своими медалями, стоит ею воспользоваться. Быстро приняв душ, я переоделась во вчерашние джинсы и топ. В принципе ничего не поменялось, кроме разве что вместе огромной сумки, купленной на обыкновенном русско-китайском рынке типа все того же черкизона, был дизайнерский меховой мешок. Пока не позвонил Левчик и не напомнил мне, что пора топать на очередную модную ночную тусу, я пошла гулять. На кладбище. А то живу рядом с одним из известнейших кладбищ Парижа, а ни разу там не была. Вот я и намеривалась прогуляться по местному некрополису.
   Идти оказалось не так и далеко, всего пара кварталов. Первое, что меня встретило, это шлагбаум. Пройдя через пешеходный проход, зашла на территорию кладбища. Оно было на удивление уютным и живым, если так можно выразиться по отношению к кладбищу. Там было спокойно и очень интересно. Надгробные памятники являлись настоящими произведениями искусства: тут и ангелы, и руки, и семейно ложе, и просто голая плита (выделился, что называется). А еще здесь есть склеп семейки Адамс. На некоторых надгробных плитах лежали записки на языках всего мира. Особенно было много записок, написанных на проездных билетах. И эта своевольно образовавшаяся традиция выглядела особенно мило. Разглядев надписи на памятниках, я поняла, что записки  предназначались известным музыкантам, композиторам и поэтам. Деревья и высокие памятники бросали на асфальтированные дорожки предзакатные тени. Мне здесь определенно нравится.
   Я уже шла на выход, чтобы начать очередную бешенную подготовку к какому-то пати. Идти мне туда дико не хотелось, поэтому я специально, оттягивая момент приезда на этот кошмар, шла медленно, рассматривая надгробия, пытаясь вспомнить, кто носил имена, выгравированные на мраморных плитах. Задание было довольно увлекательно, особенно если учесть, что я практически никого не помнила, хотя многие имена казались мне знакомыми. И тут меня как дернет что-то за руку. Я даже не поняла, что это, только когда дернуло еще и за ногу, я поняла, что что-то тут не то, особенно если учесть что меня потащили вглубь кладбища. Хорошо, что еще не волоком тащили. Может маньяк? Очень интересно, всегда хотела посмотреть на настоящего маньяка. Не знаю зачем, но хотела. А тут такая шикарная возможность, в общем, я не сопротивлялась и покорно тащилась за тянущим меня маньяком.
   Мечта разглядеть маньяка раскололась на мелкие осколки, как только меня с нечеловеческой силой толкнули в чей-то склеп. О порожек я, конечно, споткнулась и проехалась по камню, оцарапав ладони.
   - Что это значит? - заверещала я. Ручки было дико жаль, особенно джинсы, которые лично хендмейдила по приезду в Париж.
   - Я тебя съем, - прошипел "маньяк".
   - Ты что, вурдалак что ли? - удивилась я такой резкой смене амплуа насильника на каннибала.
   "Маньяк" развернулся ко мне лицом, и я поняла, что глубоко ошибалась в пристрастиях своего похитителя. Они оказались вовсе не сексуальные, а гастрономические. Горящие алым глаза, длинные клыки, бледная пергаментная кожа, черные сосуды просвечивающие сквозь нее. Вампир! Мама! Единица!
   - Мама... - озвучила я свою главную мысль и отползла подальше от вампира. Только этого мне еще не хватало!
   - Верно говоришь, еда, - одобрила единица.
   В официальной картонной карточной колоде единиц нет. И у вампиров единиц нет. Официально. А неофициально они были всегда. Низшие вампиры, которые от жажды посходили с ума и охотятся на всех подряд. Единственное, что они могут - это жрать. Раздирать свои жертвы. Охотиться, ведомые запахом крови. Они обладали силой, которая не каждому вампиру доступна. И вот сейчас передо мной стоит как раз один такой экземпляр. А я, между прочим, слабая девушка, которая ничего тяжелее чемодана в жизни ничего не таскала. Я ничего не могу сделать с голодным вампиром, кроме, разве только, заболтать, авось проживу лишних полчаса.
   - С какого это перепуга я - еда? - возмущенно пискнула я от каменной стеночки склепа, низшая роль в питательной цепочке меня как-то не прельщала. Шик! Сижу тут, дрожу и пытаюсь тявкать на вампира, аки Моська на слона.
   - Потому что ты - еда, - прошипел вампир, низко наклоняясь к тому месту, куда я только что упала. Он высунул изо рта длинный, бледно-зеленый язык и провел им по камню. Фу, какая мерзость, меня сейчас стошнит! Это мерзко! Как только он может так делать? Бееэээ... - Бубновая дама...
   Уп-с. Нет, не так. УП-С! Это самый грандиозный "УП-С", который только может быть. Меня раскрыли. И не кто-то там, а единица. Кто-то там говорил о тридцати минутах жизни? Десять минут максимум, и то только если буду очень долго умирать! Все дело в том, что для смены личины нужно очень большое количество энергии, и достаточное количество этой самой энергии берется именно из крови. Отсюда следует, что кровь бубновой дамы является очень питательной, соответственной величайшей ценностью. А мне повезло нарваться на жадное до крови существо, а уж в отношении крови дамы, так вообще натуральный пипец. И почему я все время ищу приключения на свою попу?
   - Кто это? - на автомате решила сыграть я дурочку.
   - Ты.
   - Ну что вы, я леди. Так что вы обознались. Прошу простить меня, месье, но я спешу, - я предприняла попытку подняться, но вампир зарычал. Между крепких желтых зубов пролетала слюна, между нижним клыком и резцом торчал кусочек гнилого мяса. Я чисто только из-за омерзения уселась на прохладный пол. - Блин, вы хотя бы зубы почистили. А лучше сходите к стоматологу, он удалит вам лишние зубы и обточит слишком длинные. А то у вас улыбка как у Тутанхамона. Такой же мумифицированный кошмар. Я даже готова взять на себя тяжкое бремя спонсора вашей голливудской улыбки.
   - Я тебя и ими вкусно съем, - облизнулся вампир.
   - Тем более сходите к стоматологу! Я вас даже согласна тут подождать. А иначе я отказываюсь быть вашим ужином!
   - Хватит болтать! - снова зарычал вампир. Ха, напугал ежа голой попой! Два раза со мной этот фокус не пройдет.
   - Вот уж нет! - запротестовала я, вставая с пола. - Это мое предсмертное желание, которое согласно естественному праву подлежит выполнению!
   - А если его не выполнить? - заинтересовался вампир.
   - Тогда я стану твоей совестью.
   Вампир несколько побледнел, хотя, казалось бы, куда больше, но нет, больше еще как даже можно! Остается только задаваться вопросом: неужели я такая страшная, или просто его испугала мысль, что я могу стать его совестью.
   - Можешь мне поверить, я тебя тогда сделаю вегетарианцем, - продолжала я нагонять на бедного вампира страху. Подобной радужной перспективы он не стерпел и кинулся на меня. Я успела только пискнуть, прежде чем ничего не случилось. Я жива. Странно, а я уже успела просмотреть все самые постыдные эпизоды своей жизни, коих было великое множество. Как только я повернула голову в сторону вампира, тут же поняла, что зря эта сделала. Тот немногочисленный перекусон, который находился в моем желудке, тут же отправился на прогулку на свежий воздух. На груди у вампира сидела вампирша, с ног до головы забрызганная практически черной кровью. Но это все фигня по сравнению с тем фактом, что, голова вампира валялась оторванная у противоположной стены, а вампирша запустила в образовавшуюся рану пальцы рук. Из сонной артерии хлестала кровь, а вампирша провожала красные капельки голодным взглядом, но пальцы из раны не вынимала, наоборот старалась засунуть их еще глубже. Скромная площадь склепа позволила мне рассмотреть тот факт, что рот у девушки был зашит черными толстыми нитями. Язык пытался вылезти изо рта вампирши и слизать попавшие на губы капли крови. На этом мое терпение кончилось, и я отправилась в радостную страну снов.
  
   ***
   - Ее надо прикончить, - сказал низкий мужской голос.
   Очнулась я на чем-то холодном, твердом, вестибулярный аппарат сообщал, что это возвышение. Скорее всего, лежала я на крышке каменного гроба, точнее сказать не смогу. Голос говорил справа от меня, выход находится предположительно слева. Возможность сделать ноги равна ноль целых, фиг десятых. Факт наличия фига внушал оптимизм. Это уже что-то.
   - Ну как ты не понимаешь, что она нас сдаст?! - продолжал вещать голос.
   Вот-вот, сдам, как миленькая. В обязательном порядке. Вы, главное, обсуждайте подальше, а я пока сделаю ноги. А то жить хочется, а не дают. Так что, говорите, я вам настоятельно рекомендую этим заниматься как можно дольше.
   Я скосила полуприкрытае глаза в сторону говорившего, проверяя, куда он смотрит. Смотрел он на активно жестикулирующую вампиршу с зашитым ртом. В мою сторону они даже и не косились, полностью поглощенные беседой. Активировав все имеющиеся у меня резервы вампирских способностей, которые еще не до конца, к моему удивлению, не исчезли, я бесшумно скатилась с гроба и по-пластунски поползла на выход. Мне бы только с кладбища выбраться, а потом ищи-свищи ветра в поле.
   - Уходит! - крикнул мужчина. Тоже мне сделал открытие. И вообще, я не ухожу, а уползаю. И вообще, нельзя же так людей пугать! Меня чуть инфаркт не тяпнул!
   - Мама! - заверещала я и, выпрямившись, распахнула дверь и кинулась наутек. Здраво рассудив, что привлекать внимание общественности на территории кладбища к пожару не стоит, поэтому не стала сдавать вампиров.
   Я петляла как заяц, напрочь потеряв все ориентиры, которых и не было, собственно говоря, прыгала через низкие надгробия, по широкой дуге оббегала высокие, спотыкалась, тихо материлась себе под нос. Небо сегодня явно было на моей стороне: небо застилали тучки, не пропуская света луны и звезд. Плохо то, что эти два вампира явно лучше меня оснащены всеми этими вампирскими штучками. Ну совсем плохо.
   Каким-то чудом (есть предположение, что следы я все-таки запутала) я оторвалась от преследователей. Так по-идиотстки воспользоваться таким подарком судьбы могла только я. Я залезла на ближайшее дерево и засела там как снайпер из партизанского отряда. Ждать пришлось не долго.
   - Куда она делась? - хмуро спросил вампир. Он даже не задохнулся. Это я одна тут что ли напоминаю загнанную лошадь?
   Девушка что-то прожестикулировала.
   - Пусть идет? Ты верно издеваешься? Ты представляешь, что с нами сделаю высшие, как только она до них доберется?!
   Девушка что-то снова начала объяснять на языке жестов и мимики. Что конкретно ответил ей вампир, меня уже не интересовало: ветер сдул перышко, висящее на паутинке веткой выше. По закону подлости перышко болталось прямо у моего носа. Те невозможные гримасы, коими я пыталась как-то отодвинуть от своего лица перо, можно увидеть только в мультиках про одного мыша и кота. Я кривлялась точно так же, как и Томас. Как итог - я оглушительно чихнула. И тишина...
   - Че уставились, придурки? Посидели бы вы тут вместо меня, а я бы посмотрела, - посмотрела я на остолбеневших вампиров. Вампир на радостях продемонстрировал свои клыки, а вот девушка заржала как сумасшедшая.
   - Так, ты, беленький, спрячь свои консервный ножи, меня ими не испугать. Ты, чокнутая, заткнись, не нервируй мои нервные клетки, они и так уже в истерике, - приказывать, обнимаясь с деревом, более чем прикольно. - И вообще, кто тут из нас бубновая дама? Я или вы?! А ну помогли мне слезть с этого насеста!
   - Вот как залезла, так и слезай, - сказал вампир.
   - Ох, блин. Никто меня не любит, никто не приголубит, никто не обогреет, пошла я из вашего стриптиз-бара, мне тут холодно, - бурчала я, осторожненько слезая с дерева.
   - Что же ты своими силами не пользуешься? - ухмыльнулся вампир, крутя в руках кинжал. А у меня в квартире валяется настоящий боевой топор, и что?
   - А они есть? - спросила я, потирая поясницу, которую по ходу дела сорвала. - Ох, старость - не радость.
   - Милиса спрашивает: сколько тебе лет? - расшифровался жестикулятицую заинтересованной вампирши.
   - Семнадцать, - буркнула я.
   - Тысяч?
   - Нет, просто, - отмахнулась я, проверяя по расписанию в комуникатаре, какие планы у меня были на сегодняшнюю ночь. В планах было днюха у именитого дизайнера. Шикарно.
   - Тебе нет двадцати? - уже сам удивился вампир.
   - Я неясно выражаюсь? - вздернула я бровь.
   Блин, что же мне делать? Мне же Левчик голову открутит за днюху дизайнера. Ну не говорить же ему, что за мной гонялись полоумные вампиры? Он, наверняка, меня не поймет и живо утроит фотосет в комнате с мягкими белыми стенами. Пипец, короче. Конечно можно разыграть фарс по типу попадания в уголовные сводки, тогда на меня не будут так усиленно бочку катить. В принципе, сделать можно все, но не факт что поверят. А хотя, почему бы и нет? Попытка не пытка!
   - Ей, убивцы несостоявшиеся, слушайте сюда, - призвала к вниманию вампиров. - Мне нужна ваша помощь.
   - Прости, что? - вампиры явно были шокированы. Особенно особь мужского пола выделалась вытянутой по горизонтали физиономией, девушка же явно забавлялась сложившейся ситуацией.
   - Не прощаю. Из-за вас и ваших крамольных планов по съедению меня у меня возникли большие проблемы. Настолько большие, что через пару часов мне отвернут голову. Так что сейчас мы дружно будем спасать мою попку, - нагло заявила я. Вампир совершил невозможное: он вытянул физиономию еще больше, хотя казалось, что предыдущий результат был уже невозможен и заслуживал почетной статейки в Книге рекордов Гиннеса. - Значит так, у тебя, сори, не знаю имени, есть какой-нибудь молоток или что-то наподобие него? - обратилась я к рекордсмену. Рекордсмен отрицательно покачал головой. - Плохо. Иди ищи кирпич.
   Вампир послушно ушел искать кирпич. Он явно был таким послушным из-за шокового состояния. Ну правильно, я бы тоже удивилась бы, если бы моя еда, которая всего лишь полчаса назад бегала от меня сейчас ставила меня на место и приказывала выполнять всякую ерунду.
   - Теперь ты, - обратилась я к девушке. Не могу смотреть на ее рот: мне противно, из-за чего табуны мурашек галопом скачут по моей спинет и вызывают нервную дрожь. - Ты умеешь заменять одно воспоминание на другое? - девушка послушно кивнула. - Славненько. Сейчас придет твой дружок, и вы пойдете в отель "Эдуард VI". Там заменишь консьержке воспоминание о моей внешности на то, которое я тебе покажу. Заодно закинете в номер кое-какие вещи, - девушка растянула губы в понятливой улыбке, из-за чего нитки натянулись и несколько скосились. Блин, какая мерзость! - Где этот остолоп?!
   Остолоп вернулся минут через пять с красным кирпичом в руках, явно выковоренным из стены, окружающей кладбище. Ну, тем лучше, может он рассыпется и будет не так больно.
   - Значит так, вот это и это отнесете в мой номер, - я передала девушке нетбук с зарядниками и кошелек. - Память консьержке не забудь подкорректировать... Я сейчас вернусь.
   Я пошла в сторону ближайшего крупного могильного памятника, по дороге выкидывая из сумки упаковки с влажными и сухими платочками, косметичку. Выкинув из сумки практически все, кроме оберток от конфет, закинула меховой мешок за памятник. Пока шла к вампирам распустила косички и поменяла внешность на Аришу.
   - Внешность запомнила? - спросила я у вампирши, пока завязывала на голове два высоких хвоста. Та кивнула. - В принципе, там только лицо надо поменять, а так все оставить старым. А, и имя! - Вампирша снова кивнула. Я задумчиво почесала затылок, вспоминая, что я еще забыла сделать. - Эврика! Дарю! - я сняла с шеи ремень со своим любимым полупрофом и передала его девушке. Потом подумала, поняла, что фотки мне дико жаль, поэтому забрала у вампирши цифровик, вытащила из него флешку, засунула ее в отделение для монет в кошельке, снова отдала полупроф. - Эх... Где выход с кладбища?
   - Там, - вампир ткнул пальцем мне за спину. Смотрите, кто заговорил! Отошел от шока? Ню-ню, сейчас вернешься.
   - О'кей, - я повернулась в сторону выхода. - Бей!
   - Что? - ну я же говорила, что он скоро вернется к шоковому состоянию.
   - Ты реально дебил или только притворяешься? - я удивленно повернулась к вампиру. - Берешь кирпич и бьешь меня им по затылку, но так, чтобы я упала в обморок. Дальше вы идете в отель, и уже вот она делает свое дело. Если у меня будет открытая рана, а кто-то протянет свой длинный язык к ней, то может заодно протягивать и ноги. Я понятно изъясняюсь? Если да, то поехали.
   План был прост, как дважды два - четыре. Я гуляла по кладбищу, меня ударили по голове и обокрали, я отключилась. Дальше я должна была очнуться, проинформировать Левчика, по какой причине я не пошла на днюху к дизайнеру, и попасть в больницу. И тогда все будет в шоколаде.
   Если так подумать, то я и без кирпича уже была готова хлопнуться в обморок, но прямые доказательства моей недееспособности были жизненно необходимы, поэтому я и стояла и ждала удара от совершенно незнакомого вампира.
   Последнее, что помню, была боль в затылке и коленях...
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"