Шепельский Евгений Александрович : другие произведения.

Архканцлер империи 3. Война. Главы 1-5

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Я почти император. Но быть ли коронации? Я бастард, хоть и признанный официально, но все же - внебрачный сын императора. Послы соседних держав предъявляют ультиматум: я должен отказаться от трона Санкструма, чтобы на него взошел принц Варвест - законнорожденный сын Эквериса Растара, марионетка этих держав. Если я не отрекусь от короны, начнется война, и удар союзных государств будет страшен. Зря они это... Втайне я начинаю подготовку к войне. В совершенно разваленном государстве, без войска, флота, с мертвыми эльфийскими лесами, которые уничтожают посевы, с дворянской вольницей, с массой нерешенных проблем. Решу ли их? Смогу ли подготовиться? А куда я денусь? Большая игра начинается.

   Архканцлер империи 3. Война
   Целиком на АвторТудей:
   https://author.today/work/42849
  
  
   Глава первая
  
  
   Итак, я должен стать новым императором Санкструма. Я, Андрей Вершинин, вселенец в беспутного аристократа Арана Торнхелла, которого избрали архканцлером...
   - Поговорим позже, Блоджетт, - сказал я, даже не притронувшись к завещанию, которое протянул мне хитрый лис. - Завтра в полдень жду вас в кабинете архканцлера.
   - Но имперские п-покои...
   - В кабинете архканцлера, Блоджетт. Пока, если можете, соберите сейчас, немедленно уцелевших дворян из вашей фракции. Мне нужны работники для разбора завала.
   - Да, всемилостивейший государь.
   - Я не государь, Блоджетт! И уж тем более... не всемилостиво... вошь... вший!
   Ненавижу титулы.
   Старший секретарь взглянул на меня странно:
   - Однако с-смею заметить...
   - Поменьше куртуазности, Блоджетт!
   - Однако смею заметить, с наследованием в-вами короны Растаров все не просто...
   - Поговорим об этом завтра, старший секретарь!
  
  
   ***
  
   Взрыв, направленный из винного подвала, разворотил пол и обрушил многотонную крышу бального зала и часть стен прямехонько в подземелье. В результате все, кто еще оставался в зале после объявления воли почившего Растара, превратились в месиво из дробленых костей и давленого мяса. Зрелище было страшное. Кое-кому не повезло умереть сразу: из дымящегося окровавленного провала доносились крики и тягостные, агонизирующие стоны.
   Смотрел на это, наверное, минут десять, впав в какой-то ступор. Да-да, я сильный и непреклонный, и вообще хмурая сволочь, но зрелище массового убийства - а это было именно массовое убийство! - не проберет до печенок только самого отпетого негодяя.
   Пространство кошмара... размером с пару баскетбольных полей... каменные балки, битый кирпич с остатками кладки, дымящиеся обломки мебели и просто горькие струи дыма меж камней... Чья-то рука со скрюченными, ободранными пальцами, заклиненная между балок и битой кладки... От дыма кажется, что пальцы конвульсивно подергиваются, хотя это иллюзия, не более, да, конечно, иллюзия...
   - Торнхелл? - позвала Амара, и тут же схватила меня под локоть. Оказывается, я начал крениться в сторону окровавленного провала.
   Я глубоко вздохнул. Пространство над смертным полем пахло кровью и черным порохом. Тем самым, что я учуял после выстрела Хвата.
   - Все в порядке, Амара. Работаю.
   - У тебя только две руки.
   - И голова.
   - Да неужели? - Она горько улыбнулась, обнажив слепой прогал на месте верхних зубов. Он давно уже не казался мне ужасным. - Как-то не заметила!
   Едкая.
   Я смолчал. Человек с головой на плечах не взял бы пост архканцлера.
   Сразу же организовал разбор развалин, при том что сам ковылял как старый, изломанный хворями дед. Во-первых, живых по возможности потребно спасти, или хотя бы попытаться спасти, пусть они мне и враги - однако соображения гуманизма никто не отменял, во-вторых, количество трупов настолько велико, что, если не разобрать завалы вовремя, гниение превратит часть основного корпуса Варлойна в огромный и ядовитый могильник.
   Бришер привел три сотни Алых, из дворца по моему приказу согнали пятьсот челядинцев - мужчин от двадцати до пятидесяти. Явились несколько сотен Великих. Работать придется круглосуточно, посменно. Быстро, с помощью брата Литона, сделал перепись, разбил спасателей на четыре отряда, везде бригадирами поставил Алых - каждый отряд работает по шесть часов, затем сон, отдых. Челядь смотрела на меня встревожено, повиновалась беспрекословно - судя по всему, весть о том, что я - наследник имперской короны, уже разбежалась по беспроволочному телеграфу дворца, а будущий монарх - это вам не архканцлер, это нечто незыблемое, исконное, данное Ашаром, с чем нужно считаться по умолчанию.
   Разбор завала осложнялся тем, что остаток южной стены высотой в семь метров кренился в сторону ямы и в случае обрушения грозил похоронить в ней спасателей. Вспомнив кое-что из мира Земли, я велел перевить остаток стены длинными цепями. Свободные концы прикрепили к трем десяткам тяжеловозов, и, понукая их, смогли обрушить часть стены наружу.
   Бришер работал наравне со всеми, и почти все Великие, отринув дворянскую спесь, сбросив фатовские одежды, спокойно помогали разбирать обломки. Из дворцовых кузниц принесли ломы и большие кувалды, ими расшатывали и дробили куски кладки.
   Все это было еще ночью. Битую кирпичную кладку я, разумеется, не таскал - сил не было. Велел зажечь масляные лампы, укрепить на длинных шестах и копьях по всему периметру провала. Руководил в меру сил, которых осталось ой как мало. Амара была рядом - поддерживала, пыталась увести, но я упорно оставался, бродил вокруг, отдавал команды, то и дело присаживаясь, чтобы отдышаться. Осознание всего, что случилось, давило тяжким грузом, вдобавок яд все еще циркулировал по телу.
   Подвезли бочки с водой - очаги пожара, тлеющего под развалинами, требовалось погасить. Да, вода может притопить уцелевших, но еще более верно их убьет угарный газ от горящей мебели и деревянных перекрытий. Поэтому - льем спокойно, надеемся на лучшее.
   - Мастер Волк!
   - Мессир!
   Примчались Бернхотт, Шутейник, с ними оказался и Фальк Брауби... Даже Эвлетт увидел - мелькнула в отдалении, прирожденная шпионка - не показывала, что знает кого-то из нас.
   - Мастер Волк, ладушки-воробушки, мы уж и не чаяли...
   Я отвечал невпопад, жал руки, говорил что-то - мол, да, жив оказался, такая вот забавная случайность приключилась. Всех направлял на разбор завала. Тяжелые обломки вытаскивать на носилках, легкие - передавать по цепочке. Совсем тяжелые - обматывать цепями и выволакивать тяжеловозами. Велел мобилизовать всех лекарей Варлойна. Отправил в Норатор Алых за местными эскулапами. Приказал разбить палатки неподалеку завала - для сортировки и перевязки раненых и отдыхающих спасателей, и для трупов. Все делал на автомате, пыхтел, потел, опирался на руку Амары. Тяжело мне было, тяжко... Какая-то нагнетающая боль поднялась изнутри и распространилась по всем мышцам. Видимо, последствия физической активности после отравления.
   - Тащи его, тащи...
   - Вон еще один, да аккуратней, вроде моргает... Эх, Ашар попусти... это только голова!
   - Ох... Пресвятое Небо!
   Я смотрел на исковерканные трупы, которые сносили пока под деревья, и чувствовал себя прескверно.
   Наконец я совершенно обессилел и пристроился на обломке кирпичной кладки, согнувшись от боли в позе роденовского мыслителя. Шум на завале отошел куда-то в сторону, растворился в невеселых размышлениях.
   Итак, я - внебрачный сын Эквериса Растара, будущий император. Закончилась карьера Ришелье, началась карьера Людовика ХIII. Не слишком приятная новость, поскольку я, вдобавок, крейн, вселенец, подверженный магическим атакам, а Растар - был тем еще гуленой, пустившим все дела в империи на самотек. К моменту моего прибытия в Санкструм империя начала потрескивать, как старый дом, чьи трухлявые перекрытия вот-вот обрушатся. И если раньше на посту архканцлера мне полагалось два года власти, то теперь, став императором, я навсегда окажусь привязан к очень ветхому, со всех сторон проблемному трону. Занятие по душе, точно-точно! Стоит ли овчинка выделки, вот вопрос? Разговор с Блоджеттом еще впереди, этот хитрый лис теперь должен все рассказать, иначе я из него жилы повыдергаю. Но сильнее меня тяготило то, что я прошляпил груз пороха, который вез Занзак Турмалли: прошел рядом с бочками, даже артефактом эльфийским проверил, и... благополучно пропустил на закладку, хотя мог же приказать вскрыть бочки!
   Пришлось встать, распрямить спину и подозвать Алых. Им я немедленно велел сыскать Занзака Турмалли, виночерпия в надцатом поколении. Его, конечно, не сыскали. В покоях Варлойна, где он проживал со всей семьей - женой и двумя детьми, было пусто. Согласно быстрому допросу окружения - жена и дети уехали еще три дня назад, сам же Турмалли был замечен в Варлойне только утром. Вечером его уже никто не видел... Очевидно, не он поджигал запал... А может и он - и теперь ищи его, свищи... Он дворянин, и не побоялся, что позор падет на весь род... Значит, или заплатили больше, чем смог унести, или чем-то шантажировали. Хотя не исключен и третий вариант - обычные политические игры, в которых он принимал участие осознанно, чтобы в будущем получить очень много плюшек.
   Я снова присел на обломки. Прохладный ветер с моря подхватил запах гари и крови с провала, мазнул им по лицу. Меня в очередной раз стошнило. Мысли начинали путаться.
   - Торнхелл!
   Я поднял руку:
   - Пока никуда не идем.
   - Черт, милый господин! Ты бледнее смерти!
   - Я на работе.
   Амара фыркнула, бросила что-то насчет того, что мертвецам работать не обязательно, однако же отстала, я увидел, как прошла к провалу, встала в цепочку рабочих, что передавали друг другу камни, однако встала так, чтобы держать меня в поле зрения. Только сейчас заметил, что на ней черный свободный камзол, кое-как (честно говоря, не очень успешно) маскирующий грудь, и полотняные штаны в обтяжку, заправленные в голенища коротких сапожек. Волосы стрижены по-мужски, коротко. Вернее - тут в моде длинные волосы, а коротко стригутся, в основном, монахи. Вот, верно - волосы у нее подстрижены, как у монашки.
   Шпагу она уложила подле меня. Рядом пристроила поясную, чем-то набитую кожаную сумку. Такой акт абсолютного доверия... к мужчине.
   Снова углубился в размышления.
   Принцы Хэвилфрай и Мармедион оставались в зале после того, как Блоджетт в сопровождении отряда Великих огласил завещание Растара и удалился... Очевидно, они мертвы. Также мертвы все или почти все лидеры и приближенные к лидерам фракций Простых и Умеренных. Мертв Таренкс Аджи. Мертв Трастилл Маорай. Мертвы их приближенные. Судьба подбросила мне страшный и неожиданный подарок... Великие почти полным составом покинули зал сразу после оглашения завещания - такой себе знак протеста, большего они не могли сделать в тех обстоятельствах. Я ведь числился пропавшим без вести, считай, покойником, и воевать за меня они не могли.
   Ладно. Кому выгодна смерть двух наследников престола?
   Варвесту. Тому самому, что сидит в Адоре на какой-то высокой церковной должности.
   Значит, здесь, в Санкструме, у него настолько бедовые сторонники, что смогли подложить порох в подвал? Либо сторонники совсем не в Санкструме? А, скажем, в самой Адоре? Это звучит куда более логично. Сейчас, при всеобщей коррупции и развале управления, проникнуть в Варлойн, подкупить кого надо не составляет труда.
   Обдумаю позже. Кто еще?
   Ренквист. Не сумел подписать меня на дело, не смог со мной сладить, да и с армией своей не решился подступать к Варлойну после того, как я усилил дворец двумя тысячами солдат, не говоря уже про Алых. Знал ведь, что его жду. Решил таким образом отомстить, внести разлад, а о том, что я наследник он, конечно, ведать не ведал - думал, приберет двух основных претендентов, запустит грызню за престол, во время которой подберет Санкструм, как сбитое с дерева яблочко...
   Загадочный прозрец? Нет, я уже выяснил: он работает на Аджи и Хэвилфрая, или, по крайней мере, является их ситуационным партнером.
   Но есть еще одна сторона, которая выигрывает от смерти наследных принцев.
   Я.
   Теперь оспаривать завещание Растара в пользу Хэвилфрая или Мармедиона бессмысленно.
   Как бы не обвинили в том, что лично решил захапать корону, а чтобы не было подозрений - устроил собственное похищение... Не помню чего-то похожего в земной истории, но монархи в мире Земли творили вещи и похлеще. Тем более Великие уцелели. А вот остатки дворянских родов Простых и Умеренных могут не признать, начать бучу, что означает автоматом гражданскую войну...
   Гражданская война - именно то, чего я боялся, что пытался предотвратить любым способом...
   Подозвал брата Литона. Возложил на него обязанность распределять прибывающих врачей и составлять списки найденных тел и по возможности идентифицировать погибших. Сил совершенно не осталось. Дали бы мне костыли - я бы обрадовался.
   Когда понял, что вот-вот потеряю сознание, решил все же уйти в ротонду, оставив Бришера руководить, однако в спины раздались крики: из-под завалов извлекли кого-то важного.
   На носилках, странно искривив тело, лежал Трастилл Маорай - лидер Умеренных. Ничего у него не осталось от бешеного, борзого быка. Правая сторона лица обожжена до мяса, глаз вытек, левый уцелел, смотрит на меня бессмысленно. Правая рука вывернута под неестественным углом, обе ступни превратились в кровавое месиво. Дышит быстрыми рывками. Если и уцелеет - это будет великим чудом. Да и есть ли ему смысл выживать, чтобы влачить жалкое существование калеки?
   - Торн... хелл! - выбросил он на двух выдохах. - Кара... мне... нам... Ашар покарал! Нас!
   Я сказал, чтобы молчал, берег силы, но его уцелевший глаз вдруг осветился, сверкнул отсветом масляной лампы. Он слабо пошевелил целой рукой, будто пытаясь меня поймать, и сказал хрипло:
   - Теперь Варвест... явится... в Са... нкструм... Дурак... ты... Зачем... нас... убил?
   Случилось то, чего я боялся: по крайней мере один из лидеров фракций решил, что бомбу заложили по моему приказу. Если он выживет, начнет мутить воду.
   Проклятие. Лучше бы ему умереть.
   Уходя, я понял, что он не раскаивается за свои преступления. Под карой Ашара он имел в виду прибытие принца Варвеста.
  
  
   Глава вторая
  
   Спал я много больше десяти часов.
   Без снов. Стражи все еще не являлись, устрашенные остатками яда в моей крови.
   Проснулся от удушья.
   На груди моей устроилась пудовая - а иначе не скажешь - голова Шурика. Кот не спал, наблюдал за мной прищуренными янтарями глаз, не соображая, что мешает мне дышать.
   - Буррр, - сказал он и зевнул, как это водится у котов, раскрыв пасть градусов на девяносто, словно хвастаясь огромными клыками.
   - Здорово, охранник.
   - Муав-в! - сказал малут, и соскочил с кровати, только хвост мелькнул. Скрипнула дверь - и огромный (а для кота он и правда огромный!) хищник исчез. Ну да, я проснулся, все в порядке - дальше нет смысла меня охранять, пора по своим делам. Кошки не собаки, в рот при каждом чихе хозяина заглядывать не будут.
   Солнечный свет просачивался сквозь витражное оконце.
   Я на втором этаже ротонды, в одной из спален, голый, под одеялом. Не помню как добрался, как разделся, как улегся - ничего не помню. Однако силы вроде бы вернулись в тело. И еще - зверски хочется есть. Помедлив несколько минут, я осторожно сбросил одеяло и занял вертикальное положение.
   Откликом на эти действия была только легкая тошнота.
   Отлично. Голова не кружится. Руки, правда, слегка дрожат, но это мелочи. На танцы не пойду, а вот работать в полную силу, наверное, смогу.
   Должен работать.
   Резко распахнулась дверь. Вошла Амара, все в том же камзоле. Судя по кругам под глазами - ночью не спала ни минуты.
   - Я растопила баню, там же новая одежда. Завтрак почти готов. - Она повела рукой перед собой. - У тебя здесь приличное хозяйство, архканцлер.
   Я прикрылся одеялом, не особенно, впрочем, смутившись.
   - Как узнала... что я проснулся?
   - Кот на тебя заявил.
  
  
   ***
   - П-принцессы, их бла...благородные высочества Авердая, Артулия, Невербенда, Варзалия... Найдена и опознана пока лишь Артулия... П-принцы Хэвилфрай и Мармедион не найдены, либо найдены в виде не опознаваемых останков, однако же оставались в зале безусловно, а значит, б-безусловно мертвы, да смилостивится Ашар над их душами...
   - Найдены останки Таренкса Аджи?
   - Ув-вы, но нет!
   Старший секретарь умолк, откашлялся и поправил жидкие сивые космы, что затеняли его стариковские, однако живые и острые глаза. Оперся кулаком о стол, встряхнул бумагой перед глазами. Он зачитывал список возможных и еще не доказанных в полной мере утрат, составленный к полудню братом Литоном. Списки по дворянским фракциям придут позднее, пока лишь прикидываем масштабы потерь, которые вроде бы и не потери вовсе, если судить с точки зрения укрепления моей власти. Фракции понесли огромные утраты среди самых активных участников борьбы за престол. Самые лучшие, самые пассионарные - то есть активные и бедовые головы - мертвы.
   За дни, что я провел на посту архканцлера, даже имен дочерей Растара не удосужился узнать - слишком быстро развивались события, да и не участвуют дочери императора в игре за престол. Разве что во внешнеполитических играх участвуют - можно выдать их за монарха из соседней державы, для закрепления договора о дружбе, это да.
   Однако теперь их уже никуда не выдашь...
   На столе лежало завещание Растара - смятое, захватанное, с надорванными краями. Я избегал брать его в руки, словно оно было написано кровью чумного убийцы.
   - Общих тел и ошметков тел вынуто из-под завала двести тридцать два... Считаем по головам и по правым и левым рукам, ваше... ваше величество. Как только будут найдены тела с остатками регалий - голубыми имперскими лентами - объявим принцев мертвыми...
   Ну да, принцы носят голубые перевязи через грудь. По ним опознать можно, ленты эти как средневековый тест ДНК...
   - Что говорят во дворце?
   Я встал и прошелся по кабинету. Кот дрых на своем месте, на шкафу, однако делал это таким образом, чтобы не выпускать меня из виду. Чтобы господин архканцлер снова не исчез, видимо.
   - Во дворце с-смятение и т-траур... все кто мог или захотел - разбирают з-завал.
   Ну да. Пока - смятение и траур. И завал. Еще дня три будет эта катавасия. Затем наступит что-то вроде горького отрезвления умов. И к этому времени мне необходимо решить, что делать с короной Санкструма. Хотелось бы, конечно, эту самую корону вообще упразднить, превратить монархию в нормальную буржуазную республику, а себе оставить должность архканцлера - а затем просто канцлера, - однако в Санкструме лишь самые зачатки парламентаризма, и сразу никакой республики не получится... Страну тупо разорвут на куски уцелевшие князьки, кто-то - как Ренквист - обязательно объявит себя новым императором, и снова покатится кровавое колесо междоусобиц... Надо действовать не так споро.
   - Что... среди уцелевших дворян?
   - Смятение, ваше величество. Т-траур. Все на разборе завала, вдохновленные нашей фракцией, которую лично вы повелели направить...
   Нашей фракцией... Уже и не скрывает...
   Я прервал его взмахом руки.
   - Маорай еще жив?
   - Н-неизвестно.
   - Ладно, Блоджетт... Теперь давайте поговорим откровенно.
   - Погодите, ваше величество... Сначала, все же, прочтите завещание Эквериса Растара...
   С огромной неохотой я взял завещание. Прыгающий стариковский почерк - очевидно, писал и правда сам Растар. Подписи, заверяющие подлинность - это важно. Лайдло Сегерр и Накрау Диос. Покойники, однако это не страшно - свое дело они сделали. Большая имперская печать. Дрожащая подпись самого Растара. Все как полагается. Я углубился в чтение. Так... доподлинный сын Эквериса Растара... герцог Аран Торнхелл... Объявляется единственным правомочным наследником короны Санкструма... так, так... А это что такое? Приписка в самом низу, почерк более резкий, небрежный, прыгающий - будто у писавшего окончательно сдали нервы. Да верно, так оно и есть - сдали, потому что не каждый день подписываешь смертный приговор одному сыну и ставишь палки в колеса другому...
   - Блоджетт?
   Старый бассет смотрел на меня немигающими печальными глазами с множеством кровавых прожилок.
   - Да, государь.
   Он знал, о чем я спросить его хочу, он вчера пытался рассказать мне об этом.
   - Это писал сам Растар?
   - Безусловно, г-государь.
   - Растар не очень любил своих отпрысков, очевидно...
   Старший секретарь замялся.
   - Говорите. Говорите правду.
   - Ненавидел всех, особенно м-мальчиков...
   - Видел в них отражение себя: беспутное, умноженное кратно, бездарное, пьяное ничтожество, способное наломать дров на высшем посту, верно?
   - Государь...
   - Правду, Блоджетт!
   Старший секретарь - он же герцог, один из главных, если не главный, манипулятор заговорщиков от Великих, отошел от стола к Законному своду, провел ладонью по кожаному переплету и вздохнул. Повернулся ко мне.
   - Так и есть, государь. Ненависть была его движущей силой. Ненависть к отпрыскам... И она, эта н-ненависть, давала ему силы жить... Однако вас... - он помедлил, - вас, Арана Торнхелла, ненависть его не коснулась, и именно поэтому он передал корону в-вам, и никому иному!
   Да как же не коснулась! Ох, дети, ох, средневековая наивность! Вы же понятия не имеете о психологии!
   - "Заключить моих дочерей Авердалию, Артулию, Невербенду, Варзалию в разные монастыри Санкструма на веки и не освобождать ни при каких обстоятельствах. И да живут они там до скончания своих дней..." Чудесно, просто чудесно. Замечательно!
   - Однако, смею заметить, в связи со с-смертями принцесс, повеление это утрачивает силу!
   О да, хотя бы тут полегче.
   - "Принцев же Хэвилфрая и Мармедиона заключить в подземелья Дирока..." Что такое Дирок, Блоджетт?
   - Ог-громная темница в Нораторе... Строилась для д-дворян первоначально. Но там помимо дворян еще много кто содержится... Смутьяны разные...
   - Политические узники?
   - Именно, государь... Баламуты и смутьяны. И очень м-много д-должников.
   - Мда... "...заключить в подземелье Дирока и ни при каких обстоятельствах не освобождать до скончания их дней, буде же их решатся освободить, иметь всегда приказ для начальника тюрьмы - умертвить оных принцев любым способом". Жестоко.
   - Сие воля Растара, государь, - промолвил Блоджетт тоном, в который закрались крупинки льда. - Посмертная воля Растара священна. Однако по п-причине гибели принцев...
   - Да-да, этого можно не делать...
   - Безусловно, государь. Этого можно не делать. Однако для соблюдения воли, можно перенести опознанные трупы принцев в Дирок и похоронить в неких казематах...
   - "...Объявить принца Варвеста вне закона и способствовать его поимке. Если же принц Варвест будет пойман - заключить его в Дирок навечно вместе с братьями, однако же каждого держать раздельно и не допускать меж ними сношений. Умертвить принца Варвеста так же, как иных принцев в случае заговора в его пользу". Гуманист Растар, что тут скажешь... "Ежели принц Варвест не будет пойман за два года от оглашения завещания, отрешить императора Арана Торнхелла-Растара от трона навечно и заключить в Дирок пожизненно. Поступить с Торнхеллом-Растаром в случаях заговора в его пользу так же, как с иными принцами..."
   Я посмотрел на Блоджетта.
   - Посмертная воля государя... - промолвил он тихо.
   Шурик фыркнул, спрыгнул на пол и вразвалочку удалился на нижние этажи. Имел он в виду посмертную волю государя.
   - Вы прочли вчера приписки на балу? Те из них, что касаются заключения в темницу принцев крови?
   - Н-нет, государь. Это дело касается лишь нового императора и его приближенных...
   - Хм...
   - "Способствовать выбору нового архканцлера не позже чем через неделю после коронации..." Вот это просто чудесно. Я должен буду способствовать выбору нового архканцлера!
   - Да, г-государь.
   - Это означает, что я должен буду вновь открыть работу Коронного совета...
   - Безусловно так.
   - Даже если мне этого не хочется...
   - Посмертная воля им... императора - наивысший закон, государь. Если не исполнить ее - корона может покачнуться... Д-дворяне будут недовольны. Те, кто остались в своих вотчинах... а их еще м-много... могут выступить против нового монарха. Церковь может отлучить монарха от Света Ашара... Посмертная воля императора - священна.
   - Есть предположение, зачем Растар это придумал?
   - Вы об архканцлере?
   - О нем, родимом.
   - Мы ра-размышляли об этом...
   - И?
   - Очевидно, Экверис Растар в момент просветления р-решил, что новому государю, не искушенному в делах управления империей, потребен будет некий... противовес, дабы усмирять не вполне разумные порывы... Вы понимаете...
   Я понимал. Растар просто решил уничтожить династию. Вырвать гнилой корень и выбросить его на помойку. Новый архканцлер сможет деятельно ставить мне палки в колеса. Если... верно, если я не выберу такого архканцлера, который будет мне подчиняться. Только как это сделать? Сейчас с легкой руки (звучит двусмысленно, если принять во внимание переломы) Трастилла Маорая по Варлойну расползутся слухи, что это Торнхелл подложил бомбу, и остатки фракций Простых и Умеренных снова окажутся настроены против меня.
   Я сказал тихо:
   - Он ведь жил, измышляя месть...
   Блоджетт встряхнул сивыми космами:
   - Однако в-ваша корона...
   Старый коронованный подонок... Он ведь измыслил месть. Он решил отомстить всем своим отпрыскам сразу! Хотя на деле мстил самому себе - за бездарно прожитую, пропитую жизнь!
   - Это ведь месть всем своим детям, Блоджетт. Поймите. Кровным - явная, мне, как бастарду - скрытая. Растар понадеялся, что я развалю управление, а архканцлер мне поможет... Не говоря уже о том, что выкрасть из Адоры принца Варвеста представляется совершенно невозможным!
   - Я уже думал над этим, государь!
   - Если я не поймаю Варвеста - у меня отберут корону.
   - Это в-возможно лишь в том случае, г-государь, если приписки к завещанию узнают все фракции! Но им совершенно не нужно это узнавать!
   Сказал это с легким намеком. Ловкий шантаж. То есть пока я буду играть по правилам Великих, о приписках никто не узнает! Но если я заерепенюсь... Чертова дилемма: вечно быть на крючке Великих, или огласить приписки всем фракциям и попытаться изловить Варвеста... Есть и третий вариант: укрепиться на троне так, чтобы меня не могли сковырнуть никакие фракции вообще.
   - Старый подонок... Ох, какой же он подонок! Блоджетт, вы что, не понимаете? Он решил уничтожить династию! Извести ее под корень! И не просто извести, но и развалить сам Санкструм, потому что если я попаду в Дирок, страна окончательно утонет в междоусобицах!
   Блоджетт помолчал. Сказал со значением:
   - Мы думали об этом, государь. Пока Великие за вас - в Дирок вы не попадете!
   - Даже при том, что воля Растара - священна?
   Он отошел к окну, долго смотрел в парк. Сказал с еще большим значением, тоном опытного заговорщика:
   - Мы во фракции Великих порешили так: воля Растара священна, но она не превыше блага всего Санкструма! Итак: пока вы сами не решите огласить приписки, мы - Великие - будем молчать!
   Вы будете молчать, пока я буду идти нужным вам курсом. Легкий такой, невесомый шантаж. Мысленно я скрипнул зубами. Ладно, разберемся.
   - Где было спрятано завещание? Почему Простые и Умеренные не могли его найти?
   Старший секретарь взглянул на меня хитрым глазом и постучал по корешку Законного свода.
   - Завещание все время было здесь, сокрытое в корешке этой великой книги. Фракции Простых и Умеренных пролистали его, конечно, перед пожаром, но под корешок никто не додумался заглянуть.
   Я бросил завещание на стол. Хотелось топтать его, изорвав перед этим в мелкие клочья.
   Вместо этого сказал:
   - Блоджетт, нам нужно обстоятельно поговорить.
   - Да, г-государь.
   - Пройдемся по парку. Вепря Жоо и тигра-людоеда еще не поймали?
   - Никак нет, государь.
   - Ну, может быть, нам повезет их встретить. Пойдемте.
  
   Глава третья
  
   Я встал, но он величественно и непререкаемо воздел костлявый перст:
   - Простите, мундир!
   - Какой мундир?
   Блоджетт приосанился, сказал торжественно и гулко:
   - Господину бу-будущему императору потребен новый м-мундир по статусу его, и не только! Белила, румяна, тени! Но это уже д-для торжественных в-выездов и приемов. У вас пока самый простой... наряд! Мужицкий! Никуда не г-годится! Прошу милости обождать! Я быстро! Уже подготовлено!
   Приехали. Чем выше поднимаешься по карьерной лестнице феодального общества, тем больше глупейших условностей, которые наросли чудовищным грузом за сотни лет. Все эти ритуалы, одеяния, вся эта дичь, оставшаяся за бортом цивилизованных стран Земли, в Санкструме цветет буйным цветом. На мне сейчас простая рубаха, легкие штаны, полотняная куртка без знаков различий. Все удобное и ноское - Амара знает мои вкусы и размеры. И не очень-то хочется заменять эту одежду богатой и вычурной...
   На столе лежат две печати. Архканцлера и Коронного совета. Их пытались забрать Умеренные и Простые, я уже знаю это, но мои ребята сели в осаду. Если бы не помощь Бришера, все бы закончилось плачевно, однако капитан горцев выставил усиленные караулы и заявил спокойно и жестко: печати будут сданы только после бала, то есть назначения нового императора. Спас мне печати, другими словами. А Большая имперская в покоях Растара, моего непутевого папаши. Теперь я могу касаться ее без последствий.
   Кот зашел с лестницы, протиснув сперва ряху, а затем и пузо в просвет тяжелой двери, вразвалку приблизился, потерся о ноги, затем прыгнул на шкаф и свернулся полосато-серым клубком. Целительный дневной сон часов на восемь, я полагаю.
   Блоджетт стремительно вошел, неся перед собой, будто шкуру диковинного зверя, парадный имперский мундир вырвиглазно-синего цвета. Несколько орденов на нем смотрелись как пулевые дыры в груди Т-1000. Серебряные чеканные пуговицы. Белые с голубым налетом кружева. Обшлага пышные, как женские бедра. Влип, очкарик. Нет, носить такое уродство я точно не буду.
   В другой руке старшего секретаря была голубая лента с еще большим количеством орденов.
   - Вот, ваше величество! Извольте! - вскричал он с оттенком экзальтации. Глаза его лучились каким-то космическим просто восторгом.
   Попугайство... И цвет, мягко говоря, не самый мой любимый. Придется издать указ, который будет Блоджетту - да и многим дворянам, вестимо - не по нутру. Император одевается скромно. Император - первый среди равных. Первый маленький шаг к постепенному уничтожению костного дворянского общества, этой самодовольной касты, мешающей развитию государства. Первый - но далеко не единственный. Не люблю Наполеона, но тут император Франции проявил себя как должно - носил неброское, как и следует нормальным властителям.
   - Не изволю, - сказал я строго. - Пока я не коронован - никаких мундиров. А после... После будет видно.
   Отменю весь этот официоз к чертовой матери.
   Он спал с лица, попятился:
   - Оденьте хотя бы ле-ленту! Вы невенчанный монарх, однако знаки отличия обязательны! Обязательны!
   Одеть или надеть? Всегда путаю, как правильно. И он путает.
   Я покачал головой.
   - Нет. Мне это не нужно.
   - Но почему?
   - В эту ленту очень удобно целиться.
   Он еще пытался протестовать, но я пресек все возражения, бросил мундир и ленту на стул, и указал на лестницу. Кот даже не пошевелился. Похоже, знал, или предвидел, что на прогулке со мной ничего страшного не случится. Мы спустились на первый этаж ротонды, я отворил двери: яркий зеленый мир плеснул навстречу.
   - Форнфелл? - раздалось в спину.
   - Прогулка, - ответил я с деланным спокойствием.
   - Ты уверен?
   Правильные, не эгоистичные, способные на сильные чувства женщины во всех мирах одинаковы. Порой кажется, что мужчина, им симпатичный, превращается в их глазах в некое подобие ребенка, которого необходимо опекать, подтирать сопли, и так далее.
   - Я работаю, Амара. Вернусь я тогда, когда... вернусь. - И - да, у меня хватит сил прогуляться, мог бы я добавить.
   Амара промолчала. Не спросила: когда вернешься? Хватило ума. Надеюсь, больше не придется осекать ее прилюдно. На людях она не смеет давать мне советы. Я - архканцлер и будущий император, и публичные советы с вопросами подрывают мой статус. Она умна, поймет.
   Однако стукнула чем-то тяжелым, это я хорошо расслышал.
   Беда с этими сильными женщинами.
   Сопровождаемые восьмеркой Алых, шедших в десяти метрах впереди и сзади по четверо, мы углубились в парк, двигаясь к задам Варлойна. Красноватый свет раннего солнца напоминал томатный сок и был так же густ под нашими ногами.
   - С-скверное предвестие... - промолвил старший секретарь, поглядев ввысь.
   - Просто красный рассвет...
   Он сказал с похоронной торжественностью:
   - Такое солнце не менее пяти дней всходило над Санкструмом перед большими войнами... С Адорой, Степью... Так говорят летописи.
   - Просто совпадение. - Я процитировал ему старую земную мудрость: - Один раз - случайность. Два - совпадение. Три - закономерность. Было два раза, значит, простое совпадение.
   - Нынче же - третий раз!
   - Бросьте. Все это глупые суеверия.
   - Пусть Ашар говорит вашими устами, государь!
   Мумба-юмба... Я верю в магию, сам ее ощущал, знаю, что в этом мире есть много непознанного, знаю, что за моей душой охотятся некие межмировые сущности - Стражи, но вот в то, что солнышко может покраснеть специально перед войной - нет, не поверю. И пусть это не солнце краснеет, а атмосфера играет с преломлением солнечного света, кажется, рефракция это называется, все равно - не поверю в то, что такое бывает именно перед войной. Ерунда. Чушь. Совпадение.
   Мы вышли на дальнюю аллею. В стыках между камнями дорожки лезла невыполотая трава. Признаки упадка видны даже здесь.
   - Поговорим о насущном, - сказал я. - Вы знаете, что я крейн, верно?
   Его торжественная походка хромой цапли не нарушилась и на миг.
   - Разумеется, государь.
   - А кто еще знает наверняка?
   - Я, более никто. Вы удачно опровергли обвинение, когда Раскер впустую применил к вам заклятие! Подозревали же - все! Разум Торнхелла был исторгнут из тела бесноватым Белеком... Он был проводником некоей тайной силы, известной как "Спасители Санкструма"! Мы узнали это через наших шпионов, и до сих пор гадаем, что же это за сила, кто за ней стоит!
   Я улыбнулся про себя:
   - Или вам дали это узнать. Не существует никаких "Спасителей...", это придумка Простых, Таренкс Аджи сам сказал мне об этом. Меня создали как манок для фракций-конкурентов, чтобы выманить вас из Норатора и перебить на просторе перед схваткой за престол. Отчасти задумка удалась. Вашего лидера, лидера Великих, Дремлина Крау, по крайней мере, Простые убили.
   Тут он удивился, остановился, замер.
   - Это правда, то, что вы говорите, г-государь?
   - Таренкс Аджи сам сказал мне об этом. Перед тем, как приказать меня умертвить. Меня спас хогг, Шутейник, мой друг. Я уцелел чудом. Многие вещи, со мной случившиеся, я могу назвать только чудом. Но кое-чего я добился самостоятельно. Например, архканцлером стал.
   Блоджетт помолчал, начал идти уже не столь уверенно, шаркая; в походке проявился возраст.
   - Коварный обман Простых... Вот, значит, почему из вас создали к-крейна...
   - А Таренкс Аджи, вдобавок, устранил Торнхелла - так он думал, по крайней мере - из гонки за престол.
   - А мы думали... Мы не понимали - зачем? То есть мы понимали, что крейном легко управлять, но...
   Легко управлять! Хе. Вот ты и проговорился. Вы, фракция Великих, полагаете, что мной действительно можно манипулировать. Вы, конечно, понимаете, что абсолютной марионеткой я не буду, но, поскольку не ведаю местных реалий, по незнанию буду поддаваться на манипуляции, ну и конечно опасность разглашения приписок Растара...
   - Но Белек - он был искренний радетель Санкструма. Он обманул Аджи и Простых. Он зачерпнул нужную душу. Я знаю толк в управлении. По крайней мере, в своем мире.
   Он бросил на меня долгий задумчивый взгляд, затем кивнул: мои слова были созвучны его мыслям, оценке моей личности, моего "я".
  
   Целиком на АвторТудей:
  
   https://author.today/work/42849
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"