Дом охал, стонал, скрипел - его резали по живому. Сначала корёжили левое крыло. Там, на шестом этаже, муж и жена развелись и разбежались в разные стороны, прихватив по одному ребенку, чтоб не платить друг другу алименты. Трехкомнатную квартиру приобрела "новая русская", красивая дама лет тридцати-сорока, которую жильцы сразу прозвали "банкиршей". Она немедленно начала делать "евроремонт", изменяя планировку квартиры для создания неповторимой по размерам и отделке ванной комнаты.
Потом глухо заохала правая половина дома, застонала квартира на пятом этаже, которую у одиноких пенсионеров купила семья "кавказской национальности". Их не устраивала общая жилплощадь. Они увеличивали квадратные метры комнаты за счет лоджии.
Лиха беда - начало. И вот еще в восьми квартирах произошла смена жильцов. И новые хозяева тоже меняли габариты комнат: дробили капитальные стены, переносили переборки, взламывали полы, вырубали застывший бетонный раствор. Почти на всех этажах зажужжали дрели, застучали отбойные молотки.
Дом безжалостно кромсали, выбрасывая бетонные внутренности во двор. А ведь еще недавно, совсем недавно, эта четырнадцатиэтажная башня, возвышавшаяся среди пятиэтажек-"хрущевок" , гордилась своей высотой, изяществом, прочностью и заложенными возможностями долгого существования. На ближайших улицах, не было домов, равных по красоте и надежности...
* * *
Страдал не только дом. Стонали, охали, скрипели зубами и его жильцы. Чертыхаясь, проходили мимо строительного мусора, который еще недавно являлся частью их дома. Особенно плохо было тем, у кого над головой грохотал отбойный молоток или жужжала дрель.
Под "кавказцами" жили Зайцевы - семья из четырех человек. Очень терпеливые, очень боязливые люди - муж, жена, мать жены и школьник Витя. Он, в отличие от взрослых, не был боязливым и терпеливым. Но это не в счет. Зайцевы не возникали, даже не чертыхались, проходя мимо наваленных кучей бетонных внутренностей дома. И не обсуждали с соседями свое мучительное существование.
А под "банкиршей" обитал холостяк Иван по фамилии Жуан, по прозвищу "Донжуан". Неоднократно женатый и столько же раз разведенный. И многократно менявший профессии. В его жизни случалось много взлётов и спадов, и неожиданных поворотов судьбы. Настоящим "доном", испанским дворянином, Жуан, конечно, не был. Он имел чисто русские рабоче-крестьянские корни.
Шум ему мешал. Грязь раздражала. Он тоже чертыхался, проходя мимо бетонного мусора. А если рядом не было детей и женщин, то отпускал и словечко покрепче. Но в разговорах с соседями подчеркивал, что терпит все это только потому, что симпатизирует женщине, поселившейся над ним. Соседи верили, так как страстная любовь Ивана к женскому полу сияла у него на лице.
* * *
Изуродованный дом стал быстро стареть. По стенам поползли трещины. Нарушилась изоляция квартир. По зданию стали путешествовать не только звуки, но и запахи, сообщая о том, какой суп сегодня варили этажом ниже или выше, у кого подгорела каша, кто пил валерьянку и какие сигареты курили сосед или соседка.
Покалеченный дом охал, стонал, терпел... Это не могло длиться до бесконечности. Он затаил обиду и ждал удобного случая, чтобы отомстить за свои раны.
* * *
Месть была неожиданной и изощренной. Это случилось 8 марта в самое обычное утро праздничного дня. Кто-то отсыпался после тяжелой рабочей недели, кто-то, по привычке проснувшись рано утром, шастал по квартире, не зная, чем себя занять. Одни прихорашивались ради праздника, другие колдовали на кухне, готовя оригинальное угощение. Закашляли и зачихали краны. Дом наполнился шумом журчащей воды, стуком дверей, перекличкой смывных туалетных бачков и запахом сигарет, парфюмерии, лекарств и вкусных праздничных блюд.
Иван Жуан проснулся, лениво потянулся в кровати, готовясь встать, но вспомнив, что сегодня на работу идти не нужно, с блаженной улыбкой закрыл глаза и стал мечтать. Сначала - о сочном ароматном бифштексе, потом - о соседке, живущей этажом выше. Мечтать было легко и приятно: запах бифштекса просачивался из нижней квартиры, а над головой журчала вода, наполнявшая ванну "банкирши"... Потом наступила тишина, открыв, вообще, широкую дорогу полету фантазии. Это были самые приятные минуты жизни, когда хоть и мысленно, но Иван получал все, что хотел. Он расслабился, достигнув кульминации своих мечтаний...
В это время, женщина, предмет его грёз, находившаяся этажом выше, приняв расслабляющую, очищающую, пенистую ароматную процедуру с кастильским мылом, спускала из ванны воду, мысленно представляя себе, как не только грязь, но и все стрессы, имевшие место в ее жизни, уходят вместе с этой жидкостью в канализационную трубу.
Но тут дом вдруг завибрировал, затрясся, как паралитик. Это происходило с ним и раньше, когда рядом проезжали большие груженые машины. Но сегодня дрожание особенно ощущалось... Раздался жуткий треск, затем глухой удар. Покалеченное здание, мстя за свои раны, выплюнуло кусок изуродованных внутренностей с шестого этажа на пятый.
"Банкирша" в это время, выходила из ванной комнаты, которая теперь, после "евроремонта", стала значительно больше, чем раньше, и находилась частично над спальней Жуана.
Раздался пронзительный женский крик. И тут же, приличный по размерам, кусок пола-потолка оказался около кровати обалдевшего от неожиданности Ивана. И на этом древесно-цементном уродце, как на ковре самолете, приземлилась женщина, о которой он только что мечтал.
- О- о- ой! - воскликнула она, пытаясь руками и каскадом русых волос прикрыть свою наготу. Голос был приятный, нежный. Таким себе его Жуан и представлял, хотя еще ни разу не разговаривал с этой женщиной.
Своей неестественной изломанной позой и потоком струящихся по цементному обломку волос, она напоминала скульптуру Родена "Даная". Такого подарка, да еще не к своему празднику, Жуан не ожидал.
- Даная... - проговорил он изумленно, не веря своим глазам. Не то, чтобы Жуан хорошо разбирался в искусстве, но скульптуры и картины великих мастеров с изображением голых женщин знал наперечет.
- Даная... - еще раз повторил он, широко улыбаясь. И добавил с придыханием:
- Моя Даная...
А свалившаяся с потолка женщина была, действительно, прекрасна. К тому же - не из мрамора, а настоящая, живая. Магия ее струящихся волос завораживала. А в глубине испуганных зеленых глаз мерцал загадочный огонек, готовый в считанные минуты превратиться в яркое пламя.
Ее обнаженность и незащищенность вызвали у Ивана сильный прилив нежных чувств, с которыми он не хотел, да и не смог бы бороться. К тому же у Жуана был свой жизненный девиз: "Все, что само дается в руки, упускать нельзя". И он не упустил. Что-что, а уж с женщинами Иван обращаться умел.
Мгновенно вскочив с кровати, он бережно укрыл своим халатом свалившееся с потолка "чудо", свою почти осуществленную мечту. Теперь это была уже его "непорочная дева", и упускать ее из своих рук Иван не собирался. Встав на колени, он обнял и крепко прижал к себе испуганную дрожащую женщину. Губами почувствовал атласную кожу ее щеки. И Ивану это так понравилось, что он не удержался и нежно поцеловал ее. Потом еще раз, чуть ниже. И еще раз, еще ниже... Вспомнил тут Иван и "Данаю" Тициана, и миф о золотом дожде, на сюжет которого художник писал картину... До Зевса Ивану, конечно, было далеко. Но уловка с золотым дождем Жуану просто не понадобилась...
* * *
Мимо проезжали груженые фуры... Переговариваясь с ними, дом трясся, содрогаясь от смеха:
- Отомстил! Отомстил! Отомстил!
Но он плохо знал людей. Ох, уж эти живые сгустки белковой материи! В любых, самых ужасных обстоятельствах, они умели находить выход из создавшегося положения, отыскать нечто такое, что даже в катастрофических условиях делало их жизнь лучше и счастливее.
Дыру между этажами долго не могли заделать. Но Иван был мастер на все руки. Для удобства передвижения смастерил лесенку, которая вела из спальни квартиры на пятом этаже в ванную комнату квартиры, расположенной выше... И в многострадальном доме в декабре появился еще один житель - маленький Иван Иванович Жуан.
* * *
Дом старел, покрываясь глубокими морщинами, гулко охал, пугая по ночам жильцов.
Он планировал следующий удар по нарушившим его мирную жизнь беспардонным обитателям.
А они, с замиранием сердца, ждали новых неординарных событий и гадали: "Если на пятом этаже у "кавказцев" провалится пол в комнате, сделанной из лоджии, станет ли Витька Зайцев лазить с четвертого этажа через этот пролом к своей однокласснице Алинке Асланбековой?"
![[]](/img/s/sherbak_w_p/revenge-2/rodin.jpg)
Месть