Базовый лагерь геологи разбили в сорока километрах от Эльбруса на правом берегу реки Хасаут недалеко от турбазы. Это место называлось Долиной нарзанов. Там выбивались из земли многочисленные струи углекислой минеральной воды. Они и дали название этой местности.
В лагере было семь человек: четверо мужчин и три женщины. Самым старшим, по возрасту и должности, являлся начальник отряда кандидат геолого-минералогических наук Юрий Петрович Крупнов - высокий, худощавый мужчина спортивного типа, лет сорока, с причёской "ёжиком" и проницательными серыми глазами на мужественном лице.
Полной противоположностью ему по внешним данным был старший научный сотрудник Сергей Маркович Либерман, химик по образованию.Длиннющий, с глубоко посаженными глазами на узком лице, с буйной растительностью на голове и маленькой лысиной на её макушке, он чем-то напоминал Жака Паганеля из кинофильма "Пятнадцатилетний капитан" по роману Жуль Верна. Вид у Сергея Марковича был добродушный и, как бы немного всегда сонный. Будучи почти ровесником Юрия Петровича, выглядел он значительно старше его.
Четвёрку мужчин дополняли геологи Артём и Олег, молодые красивые ребята, в общей сложности которым не было и пятидесяти лет.
Рядом с ними сидели две девушки: восемнадцатилетняя лаборантка Нина, только что окончившая техникум, подвижная, худенькая, светловолосая с печальными голубыми глазами и короткой стрижкой "каре", и повар Женя - яркая шатенка лет двадцати пяти с округлыми формами, большими карими глазами и красиво очерченными губами на миловидном лице.
Рядом с Юрием Петровичем восседала женщина бальзаковского возраста с загорелым, обветренным лицом и жёсткой "химией" на голове - ветеран экспедиции инженер-химик Клавдия Васильевна Ершова.
На большой поляне под натянутой парусиной стоял стол на козлах, по бокам - скамейки, сколоченные из свежесрубленных толстых ветвей. Все сидели за этим самодельным столом, не спеша ели перловую кашу с тушёнкой и разговаривали. Клавдия Васильевна делала очередное внушение Нине. Женя безрезультатно пыталась узнать пойдет ли сегодня кто-нибудь на танцы на турбазу. Мужчины обсуждали сделанный маршрут, намечали новый, беззлобно подтрунивали над Женей, которой никак не удавалось проявить свои кулинарные способности. Вот уже неделю ежедневное меню состояло из чая, хлеба, галет и тушёнки с перловой кашей или макаронами. Девушка не обижалась, с чувством юмора у неё было всё в порядке. Она смеялась вместе со всеми. Не выдержала только когда самый красивый, по её мнению, и самый язвительный из сидящих за столом мужчин, ковыряя в тарелке ложкой, вдруг спросил, обращаясь к ней:
- Красавица, а вас что там, в кулинарном техникуме, учили только перловку с тушёнкой готовить?
Оборвав смех, Женя с раздражением ответила:
- Что я вам приготовлю, Артём, если у меня из продуктов есть только макароны, перловка и тушёнка? И денег мне на непредвиденные расходы Юрий Петрович не даёт. Чем смеяться надо мной, лучше бы на охоту сходили и принесли какого-нибудь зайчонка для бифштекса или птицу съедобную.
- Всегда, пожалуйста, хоть сейчас, - откликнулся на её слова смуглый высокий брюнет, перекидывая ногу через скамейку и делая вид, что сию минуту готов идти на охоту.
- Отставить, - сказал Юрий Петрович. Его слово для всех сидящих здесь было законом. Артём моментально вернул свою ногу в первоначальное положение и жалобно посмотрел на Женю, как бы говоря: "Вот видишь, я бы с удовольствием, но меня не пускают". Все засмеялись.
- Бифштекс с картошечкой - это замечательно... - мечтательно проговорил Сергей Маркович, старательно выковыривая из перловой каши кусочки тушёнки.
- Нельзя, чтобы физиология преобладала над разумом, - назидательно произнесла Клавдия Васильевна. - Что такое бифштекс с картошечкой? Всего-навсего источник белков и углеводов. То же самое и перловка с тушенкой. Поэтому жареная картошечка с бифштексом или перловка с тушёнкой - это не существенно. Это мелочи жизни.
Однако, не все с этим были согласны.
- Так-то оно так. По большому счёту - мелочи. Но наша жизнь вся состоит из мелочей. И хорошо, когда эти мелочи украшают её, а не усложняют, - возразил ей Сергей Маркович. Разговор о еде превращался в философский диспут. Юрий Петрович доел свою порцию перловки с тушёнкой и, показав всем белесое донышко опустевшей алюминиевой миски, с улыбкой сказал:
- Дорогу осилит идущий.
- О чём это он? - спросила Нина, обращаясь к сидящему рядом Олегу.
- Крылатая фраза, - ответил он шёпотом, наклоняясь к ней. - Если её перевести на общедоступный язык, означает: "Дорогу осилит, всё съевший".
Нина быстро проглотила остатки остывшей перловки, которая уже не лезла в рот, и показала всем донышко своей миски.
- Молодец, - сказал Олег, смеясь одними глазами.
- Вот приедет Большой Иван, привезёт продукты, деньги.... Будет вам и жареная картошечка и бифштекс... - мечтательно проговорила Женя.
Обед уже давно закончился, но все сидели за столом и не расходились. Ждали приезда Большого Ивана. Такое прозвище за начальником экспедиции закрепилось уже давно.
.
* * *
В это время "Газик" с Большим Иваном, Иваном Павловичем Горным, и Сашей двигался вверх по дороге вдоль ущелья, на дне которого в противоположном направлении бежала горная река. Большой Иван был крупным, статным мужчиной, лет пятидесяти, с копной густых тёмных волос, как будто чуть присыпанных снегом, с несколько обрюзгшим, но, безусловно, ещё красивым, мужественным лицом. Саше он понравился сразу, было в нём что-то общее с дядей Иваном. А дядю Ивана она любила. За рулем "Газика" сидел молодой, недавно демобилизованный, синеглазый парень с густым чубом волос цвета спелой ржи.
Саша зачарованно смотрела вокруг и сгорала от нетерпения, от страстного желания увидеть, как можно больше, усвоить это всё, сохранить в памяти, а если будет время, то и записать в дневнике. Большой Иван с улыбкой глядел на неё, он понимал чувства этой молоденькой девушки.
- Это Баксан - главная река Приэльбрусья, - сказал он, кивая в сторону бурлящего потока. - Дитя ледников. Начало ее высоко в горах. Там она носит название Азау, такое же, как и громады льда, из которых родилась. Все горные реки снежно-ледникового питания: лед таит, образуются малые ручейки, которые объединяясь, дают начало горным речушкам. А те постепенно набирают силу и превращаются в настоящие реки, такие, как Баксан.
- Особенно в летнее время - в июле-августе. Вот как сейчас. Ну, и, конечно, во время дождей в горных реках заметно поднимается уровень воды, и даже часть суши скрывается под ней. Они очень бурные, шумные,- продолжил свой рассказ Иван Павлович. - Из-за такого неспокойного течения и зимой в них вода не замерзает. Слышите, голос Баксана?
- Да, ревет и бушует, - с улыбкой ответила Саша.
Она внимательно слушала рассказ, обогащаясь новыми сведениями. Как свои пять пальцев, знал Иван Горный Приэльбрусье, и с любовью мог говорить о нем при любых обстоятельствах.
- Эльбрус... - задумчиво произнес он. - Этот белоснежный великан был известен многим народам. Находясь на историческом пути, соединяющем Европу и Азию, с древних времен привлекал он внимание людей разных национальностей и вероисповеданий, шедших сюда в поисках новых земель. И поэтому у него было много имен. Часть из них сохранилась и до наших дней. Альборос - "высокая гора" - так называли его персы. Почти так же и мы сейчас называем.
- Альборос,- повторила шепотом Саша.
- Джин-падишах- "царь горных духов", Минги-тау - "тысячная гора" или "тысяча гор" - так нарекли его балкарцы. Ашхамо-хуа - "гора дня" - под таким именем он был известен у кабардинцев. Куска-мафь - "гора, приносящая счастье" и Аш-гемахо - "священная высота" - были черкесскими названиями. Ялбуз - "грива снега" - окрестили его грузины. В русской же литературе встречалось и такое название, как Шат-гора, - будто, читая лекцию студентам, не торопясь, перечислял Иван Павлович многочисленные названия Эльбруса. В наступившей тишине Саша робко продекламировала:
- Молодец, Саша! - воскликнул Иван Павлович. - Вспомнила Лермонтова. Да, так писал Михаил Юрьевич в своем стихотворении "Спор". Спор двух гор Казбека и Эльбруса.
Хитро взглянув на молодых спутников, он вдруг спросил:
- А вы знаете, куда несет свои воды Баксан? В какую реку он впадает? - Анатолий и Саша почти одновременно отрицательно покачали головами. - Стыдно, молодые люди, стыдно этого не знать. Баксан впадает в Малку, а Малка в Терек, - внушительно проговорил Иван Павлович и тут же задал новый вопрос:
- А куда впадает Терек, знаете?
- В Каспийское море, - быстро выпалила Саша, радуясь, что хоть на этот вопрос она знает ответ.
- Правильно, в Каспийское море.
Большой Иван потянулся, выпрямил затёкшие ноги, которые никак не хотели вмещаться в "Газик", и произнёс:
- Теперь уже и до нашего лагеря недалеко. Как думаешь, Анатолий, заждались они нас?
- Заждались, Иван Павлович, заждались. Мы же на целых три часа опаздываем, - с готовностью отозвался молчавший всю дорогу Анатолий. С начальством в разговор он вступал только тогда, когда к нему обращались.
- Это из-за тебя, Анатолий, из-за тебя! И как ты умудрился сразу два колеса, два колеса запороть!
- Не знаю, Иван Павлович! Но я выезжал на исправной машине. Все лично сам проверил. Мамой клянусь.
- Ну, мамой клясться не нужно. Мама здесь ни при чем. Вот во времена моей молодости были такие клятвы: "Голову на отсечение даю", "Чтоб мне сдохнуть". Иван Павлович задорно, как молодой, рассмеялся.
- Чтоб мне сдохнуть,- повторил за ним Анатолий.- Я, Иван Павлович, сам лично все проверил.Машина была в порядке. Может, это кто-то повредил?
- Брось оправдываться, Анатолий! Кому нужно портить нашу машину?
- Да тут крутился один около нее...
- Не сочиняй, пожалуйста!Это твой недогляд, Анатолий. Чтоб этого больше никогда не было!
Вообще-то, Саше тоже показалось, что когда они остановились около заправки и потом, когда меняли колеса, рядом с машиной все время крутился какой-то длинный, неприятный тип. "Но кому нужно портить нашу машину?" - подумала она. И мысли сразу переключились на то, что ее больше всего сейчас волновало. " Их ждут, а как встретят меня, - подумала Саша. - Подружусь ли я с кем-нибудь? И, вообще, смогу ли я жить в таких непривычных походных условиях без мягкой постели, без чистого туалета, без бабушкиных ватрушек и пирожков? Есть с колена, спать на земле, как сказал Владимир? И эти папины слова о взрослой жизни и о том, что она полна дерьма..."
Саша почувствовала себя маленькой, беззащитной, и ей даже стало немного страшно и чуть-чуть жалко себя. Но больше всего Александру волновал вопрос: сможет ли она выполнять те обязанности, которые на неё возложат. Ведь это была её первая работа. И придётся ей заниматься тем, чего она никогда в жизни не делала. И не будет рядом ни бабушки, ни дедушки, ни папы, ни мамы, ни брата Володи. Никого, кто мог бы помочь, подсказать.
- Вот и Долина Нарзанов*, - сказал Иван Павлович, прервав её грустные мысли.
Саша увидела широкую лощину** с небольшой горной речушкой и красивый дом в виде замка на её берегу. И дальше... О, чудо!! Белоснежные горы, над многочисленными зубцами которых возвышалась одна двуглавая.
" Эльбрус..." - подумала она, но уточнять своё предположение постеснялась. И вместо этого спросила:
- Что там за замок на берегу горной реки?
Иван Павлович фыркнул и недовольно произнёс:
- Это не замок. Турбаза.
* * *
"Газик" подкатил к лагерю, развернулся перед кухней-столовой, газанул в последний раз и остановился. Люди, сидевшие под тентом, поднялись из-за стола и поспешили к машине. Первым из неё выскочил шофёр Анатолий. Открыл дверцу перед большим Иваном, и, не дожидаясь пока он выйдет из машины, прямиком направился к столовой,
схватив по пути за руку Женю и увлекая её за собой.
Затем появился начальник экспедиции Иван Павлович Горный. Он поздоровался со всеми кивком головы, сказав:
- Значит, всё-таки остались здесь? Рядом с турбазой?
По этому поводу он уже высказывал своё мнение в первый приезд и считал, что близость турбазы будет расхолаживать, настраивать на нерабочий лад. Девушки и танцульки, даже по вечерам, в его понятии были несовместимы с работой.
Большой Иван был настоящим диктатором. Он считал, что может быть только два мнения: его и неправильное. Все приготовились слушать длинную назидательную тираду. Но тут из-за спины начальника, как ясный лучик солнца из-за тучи, выпорхнула славная девчушка лет восемнадцати. В её широко поставленных карих глазах светилось выражение детской доверчивости и восхищения.
- Это Александра Оленина, - сказал Большой Иван, положив свою широкую ладонь на плечо девушки. - Прошу любить и жаловать. Вы просили помощницу, Клавдия Васильевна? Ваша просьба выполнена. Вот вам помощница, - он по-отечески обнял Александру за плечи. - Объясните ей её обязанности. И вообще, возьмите над ней шефство, пока она не освоится.
Все с любопытством начали рассматривать Александру, которую молодым геологам Артёму и Олегу почему-то сразу захотелось назвать Сашенькой. Было в ней что-то особенное, что притягивало взгляды мужчин. Может быть, лучистые карие глаза или нежная улыбка с ямочками на щеках? А может причиной тому была маленькая, отлично созданная Природой фигурка, в которой всё было на своём месте. Исходившее от неё очарование было ощутимо, как волна тёплого воздуха.
- Начальник отряда Юрий Петрович, геологи Артём и Олег, главный химик Сергей Маркович, лаборант Нина, - представил Саше, как важному гостю, всех членов экспедиции Большой Иван. - А та девушка, что ушла с Анатолием, наш повар Женя.
Закончив перечисление, Большой Иван направился в свою палатку, крикнув по пути:
- Женя, мне кружечку крепкого кофе! Толя, принеси мой портфель и планшетку! Да помоги Жене выгрузить продукты...
Встреча состоялась, жизнь в базовом лагере пошла своим чередом. Клавдия Васильевна повела Сашу подкрепиться после дороги. Желая поскорее познакомиться с новым членом коллектива, Нина последовала за ними.
- Откуда это чудо? - шепнул Артём Олегу. Тот стоял столбом, никак не реагируя на его слова, и широко раскрытыми глазами смотрел вслед удаляющейся девушке. Глядя на неё, он испытывал странное волнующее чувство, знакомое каждому мужчине при встрече с женщиной, которая нравится.
- Ничего, девочка? Да? - снова сказал Артём, толкнув легонько Олега в бок.
- Что? - переспросил тот, как бы очнувшись от сна.
Юрий Петрович с улыбкой посмотрел вслед уходящей Александре, а потом с усмешкой на молодых ребят, стоящих рядом с ним.
" Да, юность - бесценный дар, который жизнь даёт, но вскоре забирает, - подумал он с грустью, вздохнув.- А в этой малышке есть что-то такое, что делает даже старого коня молодым жеребцом".- Это была уже мысль о себе самом.
Примечание: *Долина Нарзанов - лощина в Малкинском ущелье Кабардино-Балкарии.