И снова - в путь - дорогу. Они шли по узкой неглубокой лощине. Саша все еще была под впечатлением рассказа Ибрагима, но в ее голове не было ясности. Миф переплетался с реальностью: "1942 год, Марухский перевал... Белая Дева по имени Клавдия... "
Как бы читая ее мысли, Олег произнес:
- А у нашей Клавдии есть медаль "За отвагу".
После этих слов сомнения исчезли, все встало на свои места.
Наконец пришли на обрывистый скалистый берег реки, где выбивались многочисленные грифоны минеральных вод. Чуть дальше от них через бурлящий, горный поток перекинулась глыба снега. Река пробила через неё себе путь; и образовалась причудливая снежная арка, за которой сияли белоснежные вершины Кавказского хребта.
- Я знал, что тебе понравится,- с улыбкой проговорил Олег.
Перекусили бараниной и овечьим сыром. Запили нарзаном. Олег взял образцы пород, помог Саше сделать ее работу. Посидели немного на берегу реки, любуясь красотой Кавказских гор. Высоко на склонах их паслись овцы и козы, беспорядочно перемещаясь маленькими белыми пятнашками. Один козёл забрался на крутой отрог высокой скалы. Невозможно было понять, как он туда попал и как слезет.
- Это не твой? - шутя, спросил Олег.
- Может быть и мой!- весело ответила Саша.
Отправились в обратный путь. Погода стала меняться. Подул ветер, принес с собой облака. Жара спала. Небо, затянувшись тучами, потемнело. Казалось, что наступила ночь. Сашу щёлкнула по щеке дождевая капля, потом вторая - по носу, третья - по второй щеке. Капли были крупные и тёплые.
- Сейчас будет гроза,- сказал Олег. "Лучше бы её не было", - подумала Саша и прибавила шаг. Рюкзак с пробами, оттягивал плечи, тянул назад. Вдали загрохотал гром, покатился по горам. И вот, уже тёплые крупные капли с глухим шлёпаньем били её по плечам, стучали по соломенной шляпе.
- Сетовать на погоду бесполезно, она от этого не изменится, - чтоб подбодрить себя, сказала Саша голосом Клавдии Васильевны. Олегу её шутка понравилась, и они дружно засмеялись.
Дождь усилился. Поднялся сильный ветер, сорвал с головы Саши шляпу, закружил в воздухе, понёс вперёд по ущелью.
- Твое самбреро прибудет в лагерь раньше нас, - попробовал шутить Олег, стараясь подбодрить Сашу. Порывы ветра обдавали струями дождя, которые больно хлестали по коже, слепили глаза. Встряхивая головой и хлопая ресницами, чтоб стряхнуть с них воду и открыть глаза, Саша шла следом за Олегом, стараясь не отставать от него. Мокрая одежда прилипла к телу, волосы сосульками свисали с головы. Она казалась себе холодной мокрой рыбой.
- Льёт, как из ведра, - сказал Олег, помогая Саше преодолеть очередное препятствие. Несмотря на жуткую погоду, он был счастлив, что она шла рядом с ним, что он мог заботиться о ней. А неистовый ветер, сильный ливень и глухой рокот горной реки, казалось, подпитывали его смелостью и энергией.
Саша падала от усталости и начала замерзать.
- Ещё немного! Скоро будет "пятачок", на котором мы сможем натянуть палатку, - прокричал ей Олег. Она, молча, кивнула головой. У неё не было сил даже разговаривать. Наконец, вышли на небольшой ровный участок. Сопротивляясь мокрым порывам ветра, стали забивать колья и натягивать палатку. Олег делал всё быстро и умело. Саша помогала, как могла. И вот они уже внутри, под защитой верной спутницы геологов, которая укрыла их от непогоды, приняла на себя удары дождевого ливня.
Саша, съёжившись, сидела на мокром рюкзаке с образцами горных пород и отбивала дробь зубами. Рядом с ней на этом же рюкзаке пристроился и Олег. Спины их соприкасались.
- Раздевайся! - сказал Олег.
- Что? - в недоумении спросила Саша.
- Раздевайся быстренько и выжимай свою одежду. Я отвернусь. И ты не поворачивайся в мою сторону, потому что я тоже всё с себя сниму. Будем, как Адам и Ева, - проговорил он, пытаясь шутить, так как почувствовал в голосе девушки испуг.
- Я не буду раздеваться, - сказала Саша и отодвинулась от Олега, как можно дальше.
- Будешь, обязательно будешь. Иначе простудишься и заболеешь. Повернёмся спиной друг к другу и по моей команде: раз, два, три - долой всю одежду. Представь себе, что меня здесь просто нет. И я буду думать, что здесь совершенно один.
Олег повернулся спиной к Саше, помолчал минуту и сердито добавил:
- А если не разденешься сама, я тебя раздену!
"Ну, уж нет!" - подумала Саша. "Лучше я сама".
Только она никак не могла себе представить, что она здесь одна. Но Олега, всё же, послушалась. На счёт "три!" повернулась к нему спиной, быстро сняла майку и лифчик, отжала их, так же быстро надела на себя. Потом сняла шорты и с ними проделала то же самое. Но прежде, чем снять трусики, обернулась, и, увидев, совершенно голого Олега, стоявшего к ней спиной и отжимавшего свою одежду, быстро отвернулась. Однако, успела разглядеть его мускулистые ноги и крепкое бронзовое тело с небольшой "аппликацией" белой кожи на бёдрах, на месте, где должны были быть плавки. "Дура я", - подумала Саша. "А если бы он был ко мне лицом? Что бы я тогда увидела? И как бы он отреагировал на моё подглядывание?"
Палатка была небольшая, двухместная и они находились совсем близко друг к другу. При желании Олег мог дотронуться до Саши рукой. Желание такое в нем горело огнем, но делать это было нельзя. Ему очень хотелось обернуться. От Саши шёл сильный поток каких-то волн, парализующий мозг, оставляя в нём одно единственное желание: поскорее заключить девушку в свои объятия, согреть её, сказать, как сильно он её любит. А там - будь, что будет! А в голове, как заезженная пластинка, звучали слова популярной песни: "Призрачно всё в этом мире бушующем. Есть только миг, за него и держись. Есть только миг между прошлым и будущим. Именно он называется жизнь". "Вот он, этот миг, не упускай!" - шептал какой-то внутренний, неведомый до сих пор голос. И он уже был готов ему подчиниться. Но в этот момент Саша произнесла:
- Всё! Можешь повернуться.
Её голосок прозвучал вовремя, освободив Олега от дьявольского наваждения.
- Всё, так всё! - повторил он, поворачиваясь к Саше лицом.
Но это был уже другой миг их жизни. Взгляд Олега скользнул по девушке. Она всё так же, но уже в отжатой одежде и разувшись, сидела на рюкзаке и, взъерошивая, сушила свои волосы. Золотистый водопад падал на её плечи. Огонь его желания плавно перешел в тепло заботы о Саше.
Погода лучше не стала, но дождь понемногу стихал. Прежняя мокрая дробь превратилась в монотонное бормотание. Прогремел гром, но уже тише. Гроза уходила, но было по-прежнему холодно и сыро. Олег достал из рюкзака флягу со спиртом. Этот неприкосновенный запас он всегда носил с собой. Налил немного в кружку для Саши, разбавил нарзаном, и в два раза больше приготовил себе.
- Пей! - сказал он, протягивая ей кружку.
- Мёртвую воду? - с возмущением сказала Саша. - Не буду! - и отрицательно покачала головой.
- Какую, какую воду? - переспросил Олег с улыбкой.
- Мёртвую, - повторила Саша. И увидев на лице Олега недоумение, пояснила: - Это моя бабушка так водку называет. И, вспомнив ее предупреждение, снова твёрдо повторила: - Пить это я не буду.
- Надо Саша, а то простудишься и заболеешь, - ласково сказал Олег, уговаривая её, как ребёнка. Саша посмотрела на свою мокрую одежду, на посиневшие руки и ноги и, немного спустя, взяв в руки кружку, произнесла:
- Хорошо.- И тут же добавила: - На брудершафт пить не будем.
Олег улыбнулся.
- Не будем. Мы просто стукнемся кружками и пожелаем друг другу не заболеть, - сказал он весело и бодро.
От выпитого спирта Саша быстро согрелась и даже мокрая одежда не казалась ей теперь такой холодной и противной, как раньше. Глаза блестели, щёки раскраснелись. Она сидела рядом с Олегом с потоком сумбурных мыслей в голове: "Какой он хороший, какой красивый, сильный..." - Она подавила в себе внезапно вспыхнувшее желание потрогать мускулы Олега и стыдливо опустила глаза. -" И совсем не пристаёт, не то, что Артем... Почему он не пристаёт? Может быть, я ему не нравлюсь?".
А Олег, смотрел на Сашу и думал: "Какой же она ещё ребёнок! Но сильнее, чем я ее сейчас люблю, любить просто невозможно! "