Владлен устало потёр руками глаза: 'Встал сегодня в семь утра и весь день, аки белка, - пожалел он самого себя. - Но зато конференция, кажется, проходит на должном международном уровне'. Удовлетворение от проделанной работы омрачилось от брошенного взгляда на еженедельник... Там маячила встреча в двадцать часов с Натальей Александровной!
'Будь ты не ладна! - имелась в виду не сама Наталья, а встреча'. Воспитание не позволяло, походя оскорблять людей, тем более незнакомых. Этот случай был, вообще, из ряда вон... Как, можно сказать, жене, муж, которой уехал с его сестрой?! Ка-а-ак?! Сказать о том, что её муж попал в больницу... И она же, покинутая жена, теперь должна к нему ехать, поддержать, что бы, не дай бог, ни умер. Нуждается теперь именно в ней сейчас...
- О, мой бог! - Владлен с ужасом схватился за голову. Подошёл к зеркалу и критически осмотрел себя со всех сторон. Не мешало бы побриться, но совсем не оставалось времени. Да, и чего это ты засуетился, дружок? - Ехидненько так спросил сам себя. -Ну, хлебом его не корми, дай тень на плетень навести! Это он про свою страсть, приводить женский пол в трепет... Хотя победами пользоваться не имел особенного желания. Дело увлекало наиболее, да и проблем не хотелось... Они, эти самые дела, имеют обыкновение отнимать много сил и времени. Да и ещё какой-нибудь каки-бяки можно подхватить. Брезгливость в этом списке за и против, стояла не на последнем месте.
Было решено, что флирта вполне хватало, и опять же, оставаться для всех неразгаданной тайной, подщикотывало слегка. Владлен обладал качествами, притягивающими женщин, но и одновременно, сохраняющими некоторую дистанцию. У него присутствовал вкус жизни во всем. Особенно женщинам нравилось, как он разбирается в винах, блюдах, домах, картинах, садах и автомобилях. Был достаточно богат... Богатство приводило в восхищение по понятной причине... Давало ему право уверенно судить обо всём на свете. Чувство уверенности, внушали: возраст, опыт и знание. Никто о нём не знал ничего конкретно, а тем более о его многочисленном бизнесе. Уважали за доброту и проявление сочувствия к бедам своих друзей и сотрудников - всегда с готовностью бросался на помощь и никогда не забывал тех, с кем, будучи бесштанным, начинал подъем по карьерной лестнице наверх. Ту-у-у-да... Не был подвержен смешным манерам, присущим, так называемым новым русским, только по одной причине: имел прекрасное происхождение из истинно интеллигентной семьи. Семьи, главным правилом которой, было исключительно пристойно относиться, прежде всего, к своим домочадцам, не обижая, и не оскорбляя, окутывать заботой и вниманием. А уж потом, ко всем остальным. Поэтому-то - это были интеллигенты высшего звена, а не те 'вшивые', как их иногда величают в народе... На работе тише воды, ниже травы, подобострастно заглядывают начальству в глазоньки. Предупредительно себя ведут исключительно избрано, так сказать, формируют общественное мнение о себе, а дома являют собой пример хамства и истерии.
Бизнес свой, Владлен создавал исключительно мозгами и руками вместе с коллегами... Когда-то с ним учились, но судьба не была к ним так благосклонна, и теперь они с удовольствием работали у своего бывшего товарища. Между ними не было панибратства - все понимали, что ступени жизни сейчас несколько иные. Владлен хорошо усвоил уроки своего отца, часто повторявшего ему:
- Если ты хочешь, чтобы люди на тебя работали с полной отдачей, и, представь себе, удовольствием, будь всегда деликатен с теми, кто от тебя зависит. Ты должен понять, что и так звёзды на небе для них имели не такое судьбоносное расположение, как для тебя, и подчёркивать этого не следует. Постарайся создать им такие условия, при которых они будут ощущать себя твоими партнёрами. Это позволит им думать, что они работают, прежде всего, на себя. Не будет зависти, и меньше будет врагов, а значит, и спать будешь спокойнее. Оглядев себя со всех сторон, Владлен остался доволен своим видом и позвонил своему водителю-охраннику, попросил подготовить машину. Он имел обыкновение баловать своего Витька тем, что разрешал мотаться по своим делам, когда были долгие заседания, но и Витек никогда не подводил. Одному только богу известно, как он порой добирался на зов босса из одного конца Питера в другой за считаные минуты? Позвонив, домой, что он задерживается, Владлен вышел из кабинета. Попросил секретаршу подготовить симпатичный букет и коробочку дорогих конфет всё-таки надо было немного поддержать бедную женщину в тяжёлые для неё дни.
Витек уже бил копытами у подъезда и с умилением смотрел на своего босску, так он называл Владлена, уже даже иногда и при нём, но босс делал вид, что не обращает внимания, хотя самому это нравилось.
-Значит, любит, - совершенно справедливо думал он. Вообще, ему нравилось, когда атмосфера вокруг него была наполнена любовью и доброжелательностью. Он в ней просто купался. Правда, люди всякие попадались, но переучивать их у него не было, ни желания, ни времени, поэтому он тут же, от них избавлялся. Так, со временем, по каналам его бизнес-индустрии сформировались довольно устойчивые и благоприятные коллективы. Надо сказать, не ошибался босс, предполагая, что его водитель любит своего шефа. Витек голову готов был положить на плаху за босску. Тот однажды спас его сыну жизнь, оплатив очень дорогую операцию, которую делали только в Германии, и он теперь был его верным Санчо-Пансо. Витек знал, где живёт Вадим - однажды подвозил и запомнил интересный садик под окном. Потом на фирме всем рассказывал, как хитро они придумали со своим садиком. Сам дом из себя ничего не представлял. Здание, каких большинство, но вот садик под окном - это, конечно, зрелище было достойно описания. Когда Вадима спросили, про дивный садик у них, он рассказал, как долго воевал с женой. Она настаивала и настояла-таки, купить квартиру на первом этаже. Выбирала такое место, чтобы окна выходили на какой-нибудь садик или газон и подальше от дорожек, где гуляли люди и собаки. И нашла.
Действительно, совершенно удобное расположение для того, чтобы можно было отгородить и создать шедевр, каким он и получился на самом деле. Кусты и деревья, посаженные всей семьёй, заменяли плотный и радующий глаза забор, которым они создали для себя иллюзию собственного дома, а окружающим подарили красоту возле помойки. Все озеленение Наташей было подстрижено в восточном стиле, а цветы радовали своим великолепием и нежностью. Витая невысокая, чисто символическая, решётка белого цвета придавала кружевное изящество всему ансамблю. И что было удивительно: ни у кого не поднялась рука, что-нибудь поломать или оторвать.
-Нашему народу только немного надо помочь, и он полюбит жить в чистоте и красоте, - любит говорить Наташа. Вадим с гордостью рассказывал об этом своим сотрудникам, но босс при этом не присутствовал.
Дверь открыла женщина с усталыми и ввалившимися глазами, но невероятно чистыми и добрыми. Хотя, старалась придать им грозное выражение - не получилось этого, но Владлен сохранил этот факт втайне. Она пригласила его пройти в гостиную, приняв, как ему показалось, подчёркнуто равнодушно, знак воспитанности-цветы и конфеты.
- У меня в доме принято разуваться, но вы можете пройти в обуви, - просто, но строго сказала Наташа.
-Ну, если только в такой форме будет выражаться её истерика, то это вполне можно будет вынести, - все ещё ожидая бурного излияния женских эмоций и негодований, подумал про себя Владлен.
-А что же, вы не следуете моде, какую у нас все перенимают, я имею в виду, не разуваться, как во всей Европе?
-Нет! Я следую моде, которая в Японии. Всю грязь оставлять за порогом, - отпарировала Наташа, и, надо сказать, Владлен с ней полностью был согласен. Да и, вообще, черт подери, ему нравилось, с каким достоинством и простотой держалась эта милая женщина.
-Вот, уже и милая, - с ехидцей подумал про себя гость. Наташа старалась держаться ровно и вежливо. Спросила, не хочет ли он чай или кофе? И совершенно обезоружил его ответ-просьба:
- Вы знаете, а я бы не отказался чего-нибудь даже перекусить, - заявил незваный гость с подкупающей непосредственностью, вспомнив, что он сегодня маковой росинки не держал во рту с самого утра, так был занят. Она попросила его немного подождать и посидеть в саду, пока накроет для него стол. Владлен, оказавшись предоставлен самому себе, стал осматривать окружающую его обстановку, и не без любопытства.
Гостиную украшали фотографии детей. На одной фотографии был снят мальчик лет девяти с теннисной ракеткой в руках, а на другой, видимо, вместе с матерью и сестрой в спортивном лагере во время занятиями дзюдо. У мальчика, как и у матери, был чистый лоб, отметил Владлен, и красивые задумчивые глаза. Да, он не отличался особенным умом судя по фотографии, но, очевидно - был очень добрым мальчиком. А на большой фотографии в очень оригинальной рамочке была девочка четырнадцати - пятнадцати лет. С красивыми темно-рыжими волосами.
-И наверное, густые, - подумал Владлен. Волосы девочки волнами спадали на её хрупкие плечи. Красивая и очень умная девушка - это было очевидно. На другой стене была общая семейная фотография, оформленная в стильную рамку. Красивая семья, - вздохнув глубоко, подумал, с непонятной для него грустью Владлен.
Да всё-таки фотографии близких людей делают дом более уютным и располагающим к отдыху, нежели всякие квадраты Малевича, так он называл все картины с выспренним смыслом, но без души, по которым тащится его благоверная. Бросилось в глаза... В квартире совершенно не было богатых вещей. Но то, с каким теплом и вкусом все было сделано и расставлено, приводило в восхищение и полностью расслабляло и располагало к отдыху.
Теплом напоминала ему родительский дом. Владлен подошёл к балконному окну и удивился ещё больше... Ну, надо же, какое оригинальное решение! С лоджии в садик спускался раскладной трапик с перилами, и можно было посидеть в кресле-качалке, не выезжая на дачу. Да-а! - вслух, с нескрываемым восхищением, произнёс гость. И без денег может жить достойно и со вкусом. А кому-то, сколько ни давай - все будем мало, - подумал он о своей жене.
Голос Наташи вывел его из размышления, она пригласила его на кухню. Владлен даже не удивился, что ему не накрыли в зале, спросил разрешения зайти в ванную комнату. Когда же вернулся в кухню, по нему было видно, что и в ванной он нашёл повод для восхищения.
-Да-а-а-а! Но, может, ещё она мне сейчас покажет 'кузькину мать', - повторил возглас восхищения Владлен, пристально вглядываясь в Наташу, отчего та, засмущавшись, покрылась румянцем. А он ей очень даже идёт... Наташа извинилась, что ничего особенного нет, но вот пирожки свежие, приготовила свекровь, а солянку готовила она сама, так как её очень любят дети.
-Теперь ещё и я люблю, - уплетая за обе щеки, прошамкал Владлен, вызывая улыбку Наташи. Атмосфера бала неплохая, даже не хотелось её портить своим сообщением. Ну, да миссию надо было выполнять. Спасибо, Наталья Сергеевна, вы меня спасли от жизни, - поблагодарил он милым каламбурчиком. Пока Наташа убирала посуду со стола, он успел отметить, что на кухне была красивая посуда и очень уютная обстановка. Для Владлена всегда была важна сервировка домашнего стола; так привык с детства. Наташа спросила, не желает ли чаю? Он попросил зелёный, если можно, извинившись, что раскомандовался тут. Чувствовалось, что хозяйке нравилось его простое поведение больше, нежели вёл бы себя с претензией. Это хороший знак.
Владлен попросил Наташу сесть к столу. Но она очень устала в душной обстановке, поэтому предложила пройти в садик и там поговорить. С удовольствием согласился, тем более что хотел закурить. Спустившись по трапу, умостился в кресле-качалке, а Наташа осталась на самой лоджии. Она присела на маленьком диванчике, рядом с чайным столиком. Ну, полная идиллия. Никому и в голову не придёт, что эти люди сейчас будут вести такую тяжёлую беседу. Вся эта суета её утомила, хотя надо сказать, понравилось, как вёл себя Владлен. Прост в общении, и чувствовалась доброта, а эти качества Наташа в людях ценила больше всего. Но ожидание неприятного разговора все время держало в напряжении.
'Уже скорее бы, - подумала она. - Должна вернуться Вика'. Наташе не хотелось, чтоб дочь, что-нибудь услышала. Попросила об этом Владлена. Он с пониманием отнёсся, приятно отметив, что очень мудро поступает Наташа в отношении детей. Владлен сделал несколько затяжек. От его сигары шёл необыкновенно приятный и терпкий запах, отметила Наташа. Как бы предвосхищая вопрос, пояснил, что он предпочитает сигары не в угоду моде, а, скорее, по традиционным пристрастиям от отца, но, тут, резко отложив сигару в сторону вместе с пепельницей, поднялся и подсел к Наташе, взяв за руку.
-Наталья Сергеевна, а можно я буду вас называть просто по имени, вам это больше подходит? - заглядывая ей прямо в глаза, спросил он. Наташа, засмущавшись, немного отодвинулась и утвердительно кивнула. Получив разрешение, Владлен ещё крепче сжал её руку в своей большой ладони...
-Наташенька! С Вадимом случилась беда. Наташа вся дёрнулась вскрикнув:
-Он жив?
-Жив, жив! Не волнуйтесь, пожалуйста! У него обширный инфаркт и сейчас ему требуется операция. Ждут решения консилиума, - говорил, и не отпускал руку Наташи. Бедная женщина дрожала как осиновый лист, лицо стало мраморно-белым. Перед глазами всё стало расплываться... Ожидала всего что угодно, но только не такое сообщение. В ней все куда-то рвалось, что-то требовалось предпринять, но разум не мог собрать мысли. Наташа! Вы должны срочно лететь в Париж, - сказал Вадим тоном, не принимающим никаких раздумий и возражений, но при этом очень мягко и даже ласково. Такой поворот разговора вдруг сразу привёл в чувство.
-Как это нужно понимать?! Вы, вероятно, не знаете... - она не успела договорить, он перебил и сказал, что все знает, поэтому-то и говорит ей ещё раз:
-Вы должны ехать.
-А-а-а, разве он там?! - Наташа не могла никак выговорить вслух, но Владлен все понял и просто сказал ей:
-Наташа, я понимаю, о чём вы... Да! Он предательски поступил с вами. Уехал, ничего вам не объяснив. Уехал с моей сестрой... Сейчас с ним моя сестра, но ему нужны вы, чтобы он мог подняться на ноги. И, вообще, я понял про вас многое: вы умная и сильная женщина, поэтому вы примете единственно правильное решение. Ему нужны положительные эмоции, и если моя сестра позвонила мне и сказала, чтобы я поговорил с вами, то я абсолютно уверен, что она знает, о чём говорит. У Наташи все перемешалось в голове: и страх, и ужас, и боль.
-Но-о-о, ведь у меня дочь сдаёт выпускные экзамены и...
-Наташа, когда жизнь ставит перед нами серьёзные испытания, она, как правило, все валит в кучу, но потом, поверьте, наступает новое ясное утро. - По-товарищески тепло прижал её к себе. Она мягко отстранилась и вышла в зал, потом на кухню. Машинально налила в стакан воды и села на краешек стула перед кухонным столом, и тут услышала, как в прихожей Вика открывала входную дверь. Наташа подскочила, быстро выпила воду и постаралась придать своему лицу, как можно более обыденное выражение.
-Мамульчик! - ворвалась Вика на кухню и со всего маха схватила Наташу в свои хрупкие объятия. Мамчик! Радуйся! Твоя дочь сегодня, во-первых, сдала один экзамен экстерном нечаянно, а во-вторых, у меня был последний факультатив по французскому языку. Людмила Афанасьевна сказала, что с французским языком я нахожусь в большем родстве, чем с английским, - отбарабанила дочь. И только тут увидела, что у входа на кухню стоит незнакомый мужчина. Немного смутившись, поздоровалась и извинилась за то, что расшумелась.
-Ничего, ничего! - сказал мужчина и представился, - Владлен Германович.
-А! Так, это у вас работает папа? - с радостью спросила Вика.
-Д-а-а, у меня, - доброжелательно протянул гость. И я должен сказать, что очень хорошо работает. Я смотрю, и дома он успел наделать таких чудес, что не каждому дизайнеру, к тому же техническому, придут такие оригинальные и умные мысли в квартирном интерьере, - с нескрываемым уважением Владлен хотел поддержать Вадима в глазах семьи, подчёркивая его очевидные достоинства. При этом он разглядывал интересные решения интерьера на кухне.
-Да мы не сомневаемся в заслугах папы, но вот все, что вас удивило в нашем доме - это заслуга другого дизайнера и совсем даже не технического, а очень талантливого модельера и конструктора женской и детской одежды. А вы знаете, мои одноклассники иногда своих родителей даже приводят, чтобы показать эту красоту, перебивая сама себя, с восторгом констатировала Вика. Ой, а с нашим садиком тут была такая война у папы с мамой! Он был категорически против первого этажа. Теперь это его любимое место и он всем с гордостью его показывает и хвалится своей женой, - с нескрываемой гордостью и любовью глядя на свою маму, доложила девочка, пытаясь этим сообщением поразить воображение гостя наповал. И это ей всецело удалось. На лице Владлена было написано неподдельное удивление.
-Это она вас, Наташа, имела в виду?! - не веря своим ушам, переспросил он.
-Ну, Вика, как всегда, несколько приукрашивает мои способности, - у неё совершенно не было больше сил вести эту светскую беседу и, желая скорее прекратить разговор, Наташа просто ответила... - действительно приложила к этому руку, но не вижу здесь ничего удивительного, я ведь тоже окончила этот институт, только у меня иное направление. Все, увиденное вами сейчас - это жалкие выжимки из того, что я бы хотела сделать, но требовались некоторые вложения... 'Думаю, теперь Вадим сможет себе позволить всякие вложения, но не в этот дом, - с болью подумала про себя Наташа'. Вслух ж, поблагодарила за внимание к её семье, пообещав завтра позвонить, давая тем самым понять, что разговор окончен. Владлен почувствовал, что этот разговор задел что-то уж совсем больное в её душе, поэтому она так резко переменилась, и чтобы, немного загладить свою оплошность, он переключил внимание на дочь.
- Виктория! Вы, видимо, тоже собираетесь продолжить семейную традицию? Где собирается учиться дальше эта юная леди? - спросил он про дочь, глядя на Наташу. Но вместо неё ответила сама Вика, что это будет решать семейный совет, потому как замыслов много, но придётся решать вопрос с деньгами. Хотя, конечно же, хотели на Российско-Американский факультет.
- О-о-о! У нас способность к языкам?!
-Да, есть немножко, - скромно потупив глаза, ответила Вика.
-Ну, что же, не буду вас больше отвлекать от ваших дел. Наталья Сергеевна, я думаю, что вы завтра до обеда сможете мне позвонить и сказать о своём решении. Мне очень приятно было с вами познакомиться. Хочется надеяться, что вас я тоже не разочаровал. И-и-и, уже держась за дверную ручку, оглянулся и, прямо в упор, глядя на Наташу, авторитетно заявил:
-При всём моем уважении к вам, я всё-таки не могу согласиться с тем, что любой, окончивший дизайнерский факультет, способен сделать подобное вашим творениям, - он мягко, как бы извиняясь, улыбнулся ей и закрыл за собой дверь.
Наташа и сама знала, что не каждый. Но не будет, же она бить себя в грудь и заявлять, что только она на это способна. Как и в любой другой профессии, есть те, кто попали сюда, не зря, а иным следовало бы как следует подумать. Но от этого ещё страшней переживать все то, что сейчас на неё свалилось. Она пока не знала, что женщина способна простить обиду, измену, но никогда не сможет простить жертвы, принесённые на алтарь своей любви. Едва Наташа закрыла дверь за гостем, как на неё налетела Вика с вопросами:
-Мамусь! Он что-то про папу тебе сказал? - и, видя, что мать не в себе, сменила свой натиск на немой вопрос.
-Н-е-е-т! Это ты мне вначале скажи, какой экзамен ты сегодня умудрилась сдать? Сегодня, кажется, не должно быть... И почему экстерном?
-Ой, мам! Это просто умора, - уплетая за обе щеки пирожки, рассказывала дочь. Ты же знаешь нашу бабу Маню? Наташа знала, что у них в школе работает очень милая старушка. Кажется, живёт в доме директора школы: очень милая, добрая и одинокая. На свои копеечки печёт пирожки и приглашает детвору к себе в гости - угощает. Людмила Георгиевна её очень жалела и решила пригласить в школу на работу, как она говорила:
- Дарить любовь детям и следить за порядком. Но при чём здесь экзамен, Наташе было непонятно.
-Ну, так вот, - продолжала Вика, - выхожу я из класса и смотрю, наша баба Маня воюет со шваброй и ру-га-а-а-ется! Ну, ты представляешь, как она может ругаться? Лицо доброе-доброе, а сама на швабру говорит:
-Расквадрат твою гипотенузу, узкоглазое отродье! - Это её так научил наш математик ругаться. Я спрашиваю, почему это она швабру обзывает узкоглазым отродьем? А она мне отвечает:
-А то, како же? Понаделали эти черти китайчата, а я тут маюсь уже поди час с ею. Никакочки не могу стащить, чеб отжать. И опять пытается стаскивать.
-А швабра, мама, такая, как мы бабушке подарили на Восьмое марта. Помнишь? Я ей говорю:
- баба Маня, да это не китайская, а немецкая, а она мне...
-Та-а-а один черт.
-Баба Мань, давай я тебе покажу, как выжимают её, и покрутила ручку, швабра вошла внутрь, а вода стекла в ведро. Так, у неё глаза на лоб залезли, когда она увидела, что так легко, не сгибаясь, можно отжимать. Тут Людмила Георгиевна идёт по коридору. Баба Маня её подзывает и говорит ей:
- Людмилочка Гиоргивна! Ты б, мила душа, энтой девчонке заранее поставила пятёрочку по труду.
-По какому труду?! - с удивлением спросила директриса. Ну, баба Маня ей стала рассказывать... Людмила Георгиевна засмеялась и стала, шутя, ругать:
-Баба Маня, я для чего тебя в школу пригласила, полы, что ли, мыть? Ты у нас кошкой должна работать.
-Это чё эт кошкой? - обиделась баба Маня. - Лоботрясничать, чё ли, и спать на окошке?!
-А твоя кошка дома, что, только спит?!
-Да нет. Моя муська щё меня облизыват и сердце мне лечит, - с лаской ответила баба Маня.
-Ну, так вот и ты лечишь сердце детям добрым отношением к ним. Они тебя все очень любят. И твоя задача наводить здесь порядок и ходить с леечкой цветочки поливать. Вон посмотри, сколько у нас цветов.
Если б моя воля, то я, вообще, всех пенсионеров, любящих деток, брала бы в школу на посильную работу. Для оздоровления психики детей. Ну а швабру - это я для тебя купила всё-таки, чтобы ты не наклонялась. С тобой же бесполезно воевать, все равно полезешь помогать уборщицам, - ласково пожурила её Людмила Георгиевна. Но вот только забыла научить, как ею пользоваться.
-Так, деучушка меня и научила! - Радостно сообщила баба Маня.
-Ну, ладно, уговорила, поставлю Виктории пятёрку по труду, - пообещала Людмила Георгиевна, и заговорщицки посмотрев на меня, шепнула:
- Только этой дисциплины, к сожалению, в выпускных экзаменах ещё нет. Наташа представила себе эту комичную сцену и в другой бы раз весело посмеялась вместе с дочерью, но сейчас на её лице было жалкое подобие улыбки. Вика осеклась и с тревогой спросила ещё раз:
- Что-нибудь случилось?!
- Вика, ты, пожалуйста, не волнуйся. Папа заболел, и его положили в больницу, - говорила Наташа, прокручивая все время в голове слова Владлена: 'Когда жизнь перед нами ставит серьёзные испытания, она, как правило, все валит в кучу'. Неужели это никогда не кончится?! Её вдруг охватил панический страх.
-Мама, что-нибудь серьёзное?! - с тревогой робким голосом спрашивала дочь.
-Нет, нет! Все уже хорошо, только мне надо будет к нему ехать, чтобы немного поддержать и... - она не могла подобрать слова... Гнев, злость, и ещё какие-то непонятные чувства, вспыхнули в ней мощной волной. Да, что же это такое?! Кто тебе дал право так обращаться с нами?! - вместе с рыданиями вырвалось у Наташи.
-Мамочка! Успокойся. Я тебя никогда такой не видела. Кто тебя так сильно обидел?! Ты мне, что-то не говоришь, а я уже взрослая, не бойся. Что случилось, моя милая мама? Наташа схватила её в охапку и разрыдалась по полной программе. Навзрыд, как будто выпуская из себя все накопившееся напряжение за все эти дни и ночи, и, вообще, за всю свою жизнь. Вика стояла, молчала и гладила маму по голове.
-Доченька, моя милая! Я ждала твоего выпуска, как большого семейного праздника, я так хотела создать тебе все условия, что бы ничто ни мешало тебе заниматься, а вместо этого получилось... - и она разрыдалась ещё больше.
- Мама! Я не знаю, что получилось, но ты и так мне создала все условия. Я очень тобой горжусь. Ты у меня необыкновенная и отличаешься от многих мам моих одноклассниц. Ты даже себе не представляешь, какие отношения у многих из них с их родителями. А тебя уважают даже все наши ребята. Если тебе надо ехать, значит, поезжай, и не волнуйся за меня. Бабушка будет мне готовить, а я буду стараться ещё больше, чем при тебе, чтобы ты не волновалась. Я поступлю, вот увидишь.
Слова дочери окончательно привели Наташу в чувство, и она увидела, какая у неё действительно уже взрослая и умная дочь. Наташе невыносимо хотелось быть рядом с ней и никуда не ехать, а ходить на работу в свой коллектив, где ей всегда было интересно находиться, ездить к сыну в лагерь на выходные, общаться со свекровью... Жить полной интересной жизнью. Она только сейчас по-настоящему поняла, что все время находилась в плену чужих проблем, пороков, а себя совсем растеряла. И теперь опять она должна, что-то понять, принять, разобраться.
Вспомнила, как не спала ночами, находясь у постели сына, а утром мчалась с ним по врачам, а потом к массажистам, которые восстанавливали ему позвоночник и пытались вернуть двигательные функции рук и ног. А однажды её предупредили, что он, возможно, никогда не сможет полноценно двигать руками. Наташа эту страшную боль переносила в сердце одна - никому об этом не рассказывала, чтобы не сломили волю, которую и так собирала по крупицам. Вадим тогда менял работу за работой. И она чувствовала, что вместе с любовью и состраданием к сыну, в нём иногда проявлялось недоверие к врачам. Он не верил в их помощь так, как этого хотела и добивалась Наташа. Никто не видел, как она плакала тайком в ванной под шум воды и молила бога, чтобы он помог сыну и Вадиму. Тот постоянно в то, трудное для семьи, время - находился в затяжной депрессии. То ему кто-то что-то не так сказал, то он кому-то не так ответил... Как могла тогда пыталась его поддержать, забросила свой проект, а брала на дом работу с эскизами. Забросила подготовку своей коллекции, а ведь уже документы были готовы для поездки во Францию. Но зато теперь, когда у него все наладилось с работой... Перешагнул через неё, как... через половую тряпку... Оказывается, с сестрой шефа... И теперь я потребовалась снова. Протест, нежелание больше мириться с чем-то оскорбительным для её понятия, разрывали душу в клочья.
-Не хочу!
Не могу!
Не поеду!
Утром Наташа позвонила Владлену, сообщив, о готовности ехать, но у неё проблема - просрочен загранпаспорт. Он успокоил, что это решаемо. После минутной паузы сказал, что через час к ним заедет его водитель за паспортом и фотографиями. Наташа быстро сбегала в срочную фотографию, благо она находилась почти рядом с их домом. Вечером позвонил Владлен и сказал, что она вылетает завтра утром. Паспорт и билеты будут у водителя, который заедет за ней. Наташа спросила, сколько она должна отдать денег за билеты, но Владлен сказал, что это Виктор ей передаст тысячу долларов на первое время.
-Когда поправится Вадим, разберёмся.
-Разберёмся, - с тревогой подумала Наташа, - а из чего мы будем отдавать?! Как же быть с университетом, да и вообще?! В голове была сплошная неразбериха, тревога и... неизвестность. Но сейчас надо было все, как следует разложить по своим местам. Через час должна приехать мама, а пока Наташа решила на несколько минут сбегать к Ларисе, чтобы попросить её помочь Виктории, если возникнут какие-нибудь проблемы в школе. Наташа была уверена, что Лариса отнесётся к её просьбе с ответственностью и будет заботиться не хуже матери.
![[]](/img/s/sheremetewa_s/ksyu-103/dusha.jpg)