Шерус Серст. Сказки и страх

Сказки и страх

`Сны - галиматья' - фраза из трагедии У. Шекспира 'Ромео и Джульетта'.

Книги одного богемского профана - имеется в виду роман Ф. Кафки 'Замок'.

Бомбарда - примитивная средневековая пушка.

Верховная жрица очень редко видела сны. `Сны - галиматья', - часто цитировала она английского сына Уробороса. Жрица не раз глумилась над Ольгой, нарочно выдумывая сны понелепей и поскабрезнее и заставляя ведьмочку толковать их. Когда же Роговые врата всё же открывались перед Дианой, её путешествия были на редкость однообразны. Жрице не снились ни интриги, ни сражения, ни почести, ни магические ритуалы, ни убийства и пытки недругов, ни пиры, балы и оргии, ни ласки любовников и любовниц, ни улицы многочисленных городов, ни чертоги или лачуги, служившие ей пристанищем. Всё это бесследно исчезло в мясорубке вечного становления, как и гласило учение восьми стрел.

Был только один путь - в страну её детства. Дорога в чёрную пещеру, в глубине которой скрывался дракон. Так случилось и в эту ночь.

***

Тогда тоже была ночь. Вдалеке, уже почти на горизонте догорал замок. Даже не так - Замок. Герой книги одного богемского профана упорно и тщетно искал путь в свой Замок, Диана же пыталась уйти из Замка и в глубине души понимала, что тоже ничего не добилась. Эти незримые каменные стены так и не выпустили её.

Мать захлёбывается кровью - арбалетные болты попали ей в спину. Дядя Ян, матушкин брат, скосив преследователей роем `восьмериц', суетится, торопливо шепчет заклинания, роется в перемётной сумке. `Сейчас, Астрид, сейчас...' Маленькая Диана стоит рядом, свесив руки вдоль тела и отрешённо наблюдая за происходящим.

- Ян... Ян... - собрав последние силы, мать хрипит, словно раненая охотниками оленуха. - Отпусти меня, оставь. Я хочу уйти, отпусти меня... Мои ноги, я их не чувствую...

Скорее всего, болты повредили позвоночник.

- Дочку спасай, Диану, племяшку... Умоляю, брат, брось меня, бегите, я слышу, как гудит земля от конского топота, это погоня. После всего...после всего этого... я больше не хочу... Поклянись...поклянись, что она не станет...не станет такой же, как...как...

- Астрид! Сестричка! Я... Я клянусь... Ублюдок!!!

- Я услы...

Пузырится на губах кровавая пена - последнее слово осталось недосказанным.

Вновь светят факелы, топочут и храпят кони. Нет, это не враги. Остатки разбитого отряда нашли своего предводителя - там, где и было уговорено.

Они мчались сквозь ночь, словно эйнхерии Дикой охоты; к спине одной из лошадей воины по приказу Яна крепко привязали тело несчастной Астрид. Прошли сотни лет, но Диана так и не поняла, зачем они тащили с собой эту обузу.

***

Будущая жрица родилась в семье детей Уробороса. Маленькая Диана росла в Замке в атмосфере нервного обожания, ведь она единственная уцелела, когда кашляющая смерть унесла разом трёх её братьев и сестру.

Девочка обожала пугать гостей. В Замке было много статуй, отцу привозили их с юга, в основном из Италии (однажды он сам раскрыл перед дочкой ромейскую книгу и показал на карте диковинную похожую на сапожок землю, лежавшую так далеко от их северного края). Диана надевала коротенькое белое платьице, искусно воровала у матушки немного белил для своей хорошенькой мордашки, тщательно причёсывалась и замирала где-нибудь в живописной позе с торжественно-отсутствующим выражением. Рано или поздно появлялась очередная жертва, звучало неожиданное `бу' или `шшш'. Женский взвизг или мужское чертыхание, крестное знамение, короткая молитва... Проказница, хихикая, показывала язык и задавала стрекача, благо ноги у неё были, что у твоей лани.

Мама ворчала, но отец всякий раз лишь весело трепал Диану по голове. Один раз, правда, ей всё же досталось на орехи. Список напуганных тогда пополнил сам герцог , объезжавший свои владения в Нидерландах . Впрочем, на ночь отец, от которого порядком разило хмелем, зашёл к дочке и протянул той конфету.

- Ты всё правильно сделала, Дианочка. Не давай спуску никому. Иерархию создаёт человек, человек же её и ломает. Герцог ничем не отличается от меня, тебя, мамы или последнего мужика в поле. Россказни попов про Хама, Сима и Яфета - сказки, не более.

- Но почему тогда ты ругал меня, папа? И мама ругала.

- Мама искренне верит в сказки. Такая уж она уродилась. Ничего, однажды я преподам ей урок. А я... Знаешь, Дианочка, это как игры. У каждой игры свои правила: догонялки, мяч, кости, тарокки, трик-трак, шахматы... Где-то нужно бросать мячик руками, где-то пинать ногами. В мире есть и другие правила, посерьёзней, их создают и охраняют могучие люди, потому что им это выгодно. Иногда они сильнее нас, так что приходится играть по этим правилам...

- Герцог сильнее нас, папа?

- Да, дочка. Герцог может сурово нас наказать. С ним не поспоришь, свистнет - и тысячи всадников седлают коней. Его и король в Париже побаивается. Сила, дочка, великая вещь, без силы пропадёшь. Если не хватает силы, добери хитростью. Поэтому я и ругал тебя, не люблю, когда меня наказывают. Ты же тоже не любишь?

Диана помотала головой.

- Но если есть возможность наплевать на правила и не нарваться на наказание - почему нет? - хитро подмигнув, добавил отец.

- Например, когда я напугала Соломона-ростовщика?

- Именно. Ты растёшь умницей. Старый жид точно ничего нам не сделает. Помни, что всё это (отец сделал жест, словно желая обвести незримым кругом весь мир) - просто игра, иногда интересная, иногда скучная, а твоя задача - выиграть. А ещё запомни: тем, кто слабее тебя, тем, кто от тебя зависит, тем, кто в твоей власти, об этом ни полслова, ни-ни. Пусть мужик в поле верит, что мы поставлены над ним небом, такие правила меня устраивают. А теперь баиньки.

***

Однажды отец взял дочку с гостями на охоту. Впрочем, интересовали его не кабаны и олени. Когда кавалькада заехала вглубь чащи, перед Дианой предстало зрелище, заставившее девочку зажмурить глаза. Под деревом полустоял на цыпочках, полувисел, привязанный за руки к толстому суку обнажённый до пояса юноша, судя по грубым домотканым порткам, крестьянин. Лицо его опухло от укусов насекомых, а атлетичное молодое тело покрывали синяки и рубцы от ударов бичом. Несчастный уже не мог кричать и лишь стонал да хрипел.

- Ну-ну, - заворчал отец, - открой зёнки. Моя дочка должна расти львицей, а не зайчихой. Вот так. Это, Дианочка, животное под названием `браконьер'. Помнишь наш разговор о правилах? Так вот, этот скот решил, что он тоже вправе пренебречь ими. Чтобы разубедить негодяя, я велел выпороть его и повесить, но потом поглядел...

Отец слез с коня, подошёл к пленнику и деловито ощупал его мускулы, взял за подбородок, вздёрнул голову.

-... поглядел на его тело, и у меня появилась идея поинтересней. В одном путешествии я видел прекрасную фреску, изображавшую мученичество святого Себастьяна . По странному капризу натуры этот чурбан выглядит так, словно он сошёл с неё. И я подумал, благородные дамы и господа, а чем мы хуже этих пожирателей макарон и оливкового масла с юга?

... Стрелы одна за другой вонзаются в тело юноши, и с каждым ударом и судорогой страх понемногу покидает Диану, сменяясь немым восторгом. Отец достаёт кинжал.

- Подпись мастера.

Он неторопливо вырезает своё имя на животе убитого.

***

Плывущая через Гипнос ладья меняет курс, жрица `просыпается', оставаясь в мире сна. Она всё ещё девчонка, живущая в Замке; слуга бережно разбудил её среди ночи и теперь ведёт в зал, где с вечера идёт пир.

В зале полумрак, стены задрапированы чёрным, а в воздухе висит удушливый маслянистый аромат курений. Потрескивает пламя на фитильках чёрных и красных свечей. Взрослые обнажены, на их головах венки из цветов и плюща, лица скрыты полумасками. Впрочем, отца Диана узнаёт сразу.

Стол в центре комнаты застлан чёрным же бархатом, на нём вместо снеди лежит на спине нагая женщина. Сердце Дианы сжимается: она узнаёт мать. Та лежит неподвижно и лишь дрожит всем телом, по лицу текут слёзы, руки и ноги связаны. На теле её начертаны диковинные знаки, разложены ломти чёрного хлеба и сырого мяса.

- Дочка, - начинает отец, - помнишь, как я обещал преподать маме урок за то, что она всё ещё верит в сказки? Взрослая женщина, ай-яй-яй. Вот он, время пришло. Да, Астрид?

- Пожа...пожалуйста, Генрих... Ради всего святого, - шепчет мать. - Хотя бы её не...она же ре...

- Тссс, моя благоверная. Пора! Там, внизу ждут.

Гости начинают странные диковинные песнопения. У Дианы кружится голова, запах благовоний и монотонный распев дурманят, перед глазами всё плывёт... Алое вино льётся в чашу. Голос отца: `Пей'...

***

И ещё одна ночь в Замке. Слуга ведёт её уже не в зал, а в отцовскую опочивальню. Тот широко улыбается.

- Теперь маленький урок для тебя.

Отец тщательно запирает дверь, прячет куда-то ключ. Подходит к Диане, медленно проводит пальцем по её щеке.

- Никаких правил, доченька, запомни.

Он сбрасывает свой камзол, затем рубаху. В голове Дианы пульсирует немая пустота, негромко звенит в ушах. Инстинкт бросает её, точно резвую серну, к двери, девочка слышит собственный вопль. Отец небрежно перехватывает дочь за взметнувшиеся волосы.

***

После этого он совсем слетел с катушек, Замок превратился в нечто среднее между лупанарием, застенком и капищем. В округе даже поползли слухи, что благодаря не то злату, не то дьявольским козням бретонский ведьмак Жиль де Ре не сгорел на костре, а перебрался в их края.

Гостей стало меньше, остались самые отпетые кутилы и распутники. Мама впала в какую-то немую прострацию. Впрочем, порой она словно просыпалась и начинала рассказывать дочке о большом прекрасном мире за стенами Замка. Диана, впрочем, слушала вполуха. Мама просто верит в сказки, словно маленькая девочка. На самом деле все живут так же, как они тут, в Замке, в жестокости и разврате, и ничего другого этот мир не заслуживает. Правил нет, большинство людей сдерживают только кары и страх.

Развязка, впрочем, была близка. Оргии и безнаказанность ослабили ум и чутьё отца, и тот промахнулся, выбирая момент, когда можно будет пренебречь правилами. Король и герцог сцепились в борьбе, владелец Замка решил ударить последнему в спину, не дождавшись исхода схватки, а тот был не в пользу Парижа. Вскоре Замок осадили бургундцы.

... Грохочут бомбарды, бранятся воины, пол ходит ходуном. Запах, такой знакомый... Гарь? Нет, что-то другое. Ах да, застарелая пыль, а ещё хорошее фламандское сукно. Диана прячется в какой-то кладовой, сидит, дрожа, укрывшись с головой матушкиным зимним плащом. Распахивается дверь, незнакомый дружелюбный мужской голос говорит:

- Диана, ты здесь? Выходи, не бойся.

Мать вихрем врывается внутрь:

- Доченька, это дядя Ян, мой брат. Он друг, друг, идём скорее, мы горим, надо спасаться...

Ян бережно закутывает сестру в тот же плащ.

- А Генрих?

Дядюшка сплёвывает.

- Тебя это волнует, Астрид? Странно. Он мёртв. Скосило шальным ядром. Каменный шар с мою голову... Бургундцы смогут похоронить эту падаль в ведре.

Мать кладёт ладонь на рот брата.

- Не говори так, Ян, грех тебе! Но как? Разве ты видел? И дочка... Как ты понял, что она тут?..

- Не важно, Астрид, после, после... Ну, ну, дамы, быстрее, гарнизон не продержится долго, скоро воины герцога ворвутся в замок! Их тут сила. Надеюсь, хоть кто-то всех моих людей уцелел.

Они мчались сквозь ночь, словно эйнхерии Дикой охоты. Сквозь свист ветра в ушах Диана слышала странную музыку, видела, как вокруг кружатся тени и фосфоресцирующие шары.

***

Слуга ведёт её к дяде Яну. Первым порывом девочки было броситься наутёк - та хорошо помнила `уроки' отца - но всё же пошла на ватных ногах. Дядюшка обходителен и ласков, обещает покровительство и заботу. Интересно он кого-то боится или тоже верит в сказки?

Пришли вести, что герцога в Лотарингии подняли на пики швейцарские мужики, по-видимому, тоже не питавшие уважения к правилам, король всё же победил. Угроза пока что отступила. Скорее всего, они поедут в Париж, а может, в немецкие земли. Вдруг дядя Ян прерывает разговор, бросает на племянницу проницательный взгляд и спрашивает:

- Дитя моё, может быть, ты что-то видишь...или слышишь? Что-то особенное, необычное?

- Музыку, - шепчет Диана.

- Ага. Тогда тебе пока рано в Париж. Будешь пока жить у меня, дочь Феникса.

Диана вздрагивает.

- Не бойся, я не причиню тебе зла. Какой подонок...

- Вы тоже её слышите?

- Да. Все слышат поначалу, потом привыкают.

- А тени?

- Так всегда бывает, дитя моё. Там, в замке погибло много людей.

***

После обеда Диана ловко ускользает от чудного дядюшки, чтобы прогуляться. На улице к ней прибивается небольшая миловидная собака. Девочка ласково свистит, угощает шавку печеньем, заводит в рощицу. Там снимает пояс от платья, делает петлю и вешает собачонку на дереве.

Сентябрь 2024 г.

Оставить комментарий © Copyright Шерус Серст (jan-stanislav@yandex.ru) Размещен: 30/08/2024, изменен: 22/09/2024. 15k. Статистика. Глава: Фэнтези, Мистика Городская ведьма (часть 3 Последняя битва. Книга 3) Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Жрице не снились ни интриги, ни сражения, ни почести, ни магические ритуалы, ни убийства и пытки недругов, ни пиры, балы и оргии, ни ласки любовников и любовниц, ни улицы многочисленных городов, ни чертоги или лачуги, служившие ей пристанищем. Всё это бесследно исчезло в мясорубке вечного становления, как и гласило учение восьми стрел. Был только один путь - в страну её детства. Дорога в чёрную пещеру, в глубине которой скрывался дракон. Так случилось и в эту ночь.

Шерус Серст Сказки и страх

Шерус Серст
Сказки и страх