Невыразимо жестокая, кровавая, подлая и жуткая, трудная до адских мук война - впервые предстаёт в откровенной книге Никулина, как есть, без прикрас и умолчаний, как бесхитростный среди смерти быт советского солдата. Это потрясает. - Писатель Михаил Веллер
"Одну книгу о войне может выделить тот, кто прочитал двенадцать книг за всю жизнь. Вот у него есть одна лучшая. А тот, кто прочитал пять тысяч, не может назвать одну. Я могу назвать семь лучших. Во-первых, "Воспоминания о войне" Николая Николаевича Никулина. Он ушёл на фронт вчерашним школьником, провёл четыре года на передовой и девять месяцев в госпиталях. То, что написал он в конце 70-х годов без всякого расчёта на публикацию, является, вероятно, в русской литературе самым честным, самым беспощадным произведением о том, что такое война" - так ответил Михаил Веллер на вопрос, какая книга о войне является лучшей.
Мнение блестящего эрудита М. Веллера, обладающего феноменальной памятью и колоссальным объёмом знаний, беспристрастного аналитика является лучшей рекомендацией для всех, кто интересуется настоящей историей без глянца, характерного для советских книг и фильмов о Второй мировой войне. Я тоже прочитала это потрясающее произведение, написанное участником войны с ноября 1941 года и до её окончания в Берлине в звании сержанта. Н. Никулин был четырежды ранен, награждён двумя орденами и пятью медалями. Он, четыре года был на передовой линии фронта, знает окопную правду.
Поэтому в предисловии к книге автор пишет, что "в официальных мемуарах отсутствует подлинная атмосфера войны. ...Большинство военных мемуаров восхваляют саму идею войны и тем самым создают предпосылки для новых военных замыслов. Тот же, кто расплачивается за всё, гибнет под пулями, реализуя замыслы генералов, тот, кому война абсолютно не нужна, обычно мемуаров не пишет". Рукопись 1975 года пролежала в столе у писателя 32 года и впервые "вышла в свет в 2007 году в издательстве Государственного Эрмитажа микроскопическим тиражом в серии "Хранители", читаемой, прежде всего музейными историками и коллегами".
"Мемуары, мемуары... Кто их пишет? Какие мемуары могут быть у тех, кто воевал на самом деле? У лётчиков, танкистов и прежде всего у пехотинцев? Ранение - смерть, ранение - смерть, ранение - смерть и всё! Иного не было. Мемуары пишут те, кто был около войны. Во втором эшелоне, в штабе. Либо продажные писаки, выражавшие официальную точку зрения, согласно которой мы бодро побеждали, а злые фашисты тысячами падали, сражённые нашим метким огнём. Симонов, "честный писатель", что он видел? Его покатали на подводной лодке, разок он сходил в атаку с пехотой, разок - с разведчиками, поглядел на артподготовку - и вот уже он "всё увидел" и "всё испытал"! (Другие, правда, и этого не видели.) Писал с апломбом, и всё это - прикрашенное враньё. А шолоховское "Они сражались за Родину" - просто агитка! О мелких шавках и говорить не приходится".
Молодой боец, получивший четыре ранения, пролежал в госпитале девять месяцев и видел разительный контраст между теми, кто был на передовой и штабистами, кладовщиками, хозяйственниками, медиками в тылу. "Они останутся живы, вернутся домой и со временем составят основу организаций ветеранов. Отрастят животы, обзаведутся лысинами, украсят грудь памятными медалями, орденами и будут рассказывать, как геройски они воевали, как разгромили Гитлера. И сами в это уверуют! Они-то и похоронят светлую память о тех, кто погиб, и кто действительно воевал! Они представят войну, о которой сами мало что знают, в романтическом ореоле. Как всё было хорошо, как прекрасно! Какие мы герои!
Но самую подлую роль сыграют газетчики. На войне они делали свой капитал на трупах, питались падалью. Сидели в тылу, ни за что не отвечали и писали свои статьи - лозунги с розовой водичкой. А после войны стали выпускать книги, в которых всё передёргивали, всё оправдывали, совершенно забыв подлость, мерзость и головотяпство, составлявшие основу фронтовой жизни. Вместо того чтобы честно разобраться в причинах недостатков, чему-то научиться, чтобы не повторять случившегося впредь, - всё замазали и залакировали. Уроки, данные войной, таким образом, прошли впустую. Начнись новая война, не пойдёт ли всё по-старому? Развал, неразбериха, обычный русский бардак? И опять горы трупов!"
Как в воду смотрел фронтовик. Ушли настоящие бойцы, и на смену дню скорбной памяти пришла вакханалия победобесия под девизом: "Можем повторить!" Вместо созидательного труда - пропаганда милитаризма. Вместо достойного уровня жизни - пропаганда смерти: родиться, помучиться лет двадцать и сгинуть в чужой стране за преступную власть олигархов. Безумные матери в военной форме везут в камуфляжных колясках младенцев в мундирах. Полуголые девицы, обмотанные георгиевскими лентами, танцуют канкан. На параде в липовых наградах, как в броне, стоят вертухаи, изображающие ветеранов. Если за четверть века нет ни одной победы в экономике, припишем себе победу 1945 года - пусть плебс тешит себя мнимым величием. Сколько уже написано про эти постыдные оргии!
Ветеран задаётся вопросом, откуда у штабного писаря, не вылезавшего из землянки, появился орден Отечественной войны? За какие подвиги у заведующего продовольственным складом два ордена Красной Звезды? Некий алкоголик получил два ордена за две пары золотых немецких часов, подаренных им командиру бригады. "Остались у власти и сохранили силы другие - те, кто загонял людей в лагеря, те, кто гнал в бессмысленные кровавые атаки на войне.
Они действовали именем Сталина, они и сейчас кричат об этом. Не было на передовой: "За Сталина!" Комиссары пытались вбить это в наши головы, но в атаках комиссаров не было. ...Люди, которые на войне действительно воевали, обязательно должны были либо погибнуть, либо оказаться в госпитале. Не верьте тому, кто говорит, что прошёл всю войну и ни разу не был ранен. Значит, либо ошивался в тылу, либо торчал при штабе".
Прошло много лет, и в 1978 году Н. Никулин, кандидат искусствоведения, профессор прочитал в ленинградской газете объявление о встрече ветеранов дивизии, в которой он служил. "Собралось человек двадцать. ...Секретарь ленинградской секции, Абрам Моисеевич Шуб, симпатичный лысеющий мужчина, назвал некоторых пришедших. Тут были: полковой врач, санитарка, двое бывших старшин, уже довольно пожилые, главный комсомольский работник дивизии, ещё не утративший остроты своих рысьих глаз. Было много интендантов, снабженцев и других работников тыла. У всех на груди колодки, ордена, памятные значки.
Лишь один был без орденов, но у него не хватало одного глаза, ноги и руки. - Ты откуда? - спросил я. - Пешая разведка... - отвечал он". Абрам Моисеевич Шуб, как выяснилось, работал в Особом отделе. Долго и нудно выступал полковник, редактор дивизионной газеты, сидевший в 50 километрах от фронта. Только двое на этом собрании были действительно окопными солдатами, инвалид и Никулин, из тех, кто ежедневно погибали тысячами, а выжили всякие прихлебатели, тыловые крысы, да генералы. Эти ряженые клоуны ежегодно компрометируют миллионы солдат, отдавших жизнь за родину. На параде 2023 года в Москве вообще стоял вертухай 1934 года рождения.
"Наблюдая ветеранов своей части, а также и всех других, с кем приходилось сталкиваться, я обнаружил, что большинство из них чрезвычайно консервативно. Тому несколько причин. Во-первых, живы остались, в основном, тыловики и офицеры, не те, кого посылали в атаку, а те, кто посылал. И политработники. Последние - сталинисты по сути и по воспитанию. Они воспринять войну объективно просто не в состоянии. Тупость, усиленная склерозом, стала непробиваемой. Те же, кто о чём-то думают и переживают происшедшее (и таких немало), навсегда травмированы страхом, не болтают лишнего и помалкивают".
"Большинство книг о войне советского времени не выходит за пределы, определённые "Кратким курсом истории ВКПб". Быть может, поэтому они так похожи, будто написаны одним автором". Никулин подчёркивает, что его рукопись "дитя оттепели шестидесятых годов, когда броня, стискивавшая наши души, стала давать первые трещины. Эти записки были робким выражением мыслей и чувств, долго накапливавшихся в моём сознании. Написанные не для читателя, а для себя, они были некой внутренней эмиграцией, протестом против господствовавшего тогда и сохранившегося теперь ура-патриотического изображения войны.
Прочитав рукопись через много лет после её появления, я был поражён мягкостью изображения военных событий. Ужасы войны в ней сглажены, наиболее чудовищные эпизоды просто не упомянуты. Многое выглядит гораздо более мирно, чем в 1941-1945 годах. Сейчас я написал бы эти воспоминания совершенно иначе, ничем не сдерживая себя, безжалостней и правдивей, то есть, так как было на самом деле. В 1975 году страх смягчал моё перо. Воспитанный советской военной дисциплиной, которая за каждое лишнее слово карала незамедлительно, безжалостно и сурово, я сознательно и несознательно ограничивал себя".
Что такое 70-е годы? Брежневщина, сталинщина, гонения на диссидентов. Виктор Некрасов, опубликовавший в 1946 году правдивую повесть "В окопах Сталинграда", получившую самые высокие отзывы фронтовиков, подвергся преследованиям и вынужден был эмигрировать во Францию. Роман Василия Гроссмана "Жизнь и судьба" о Сталинградской битве и другие рукописи были арестованы КГБ. Они будут опубликованы в Союзе только в конце 80-х годов, после смерти писателя. Виктор Астафьев издаст роман "Прокляты и убиты" в 1992 году. Юрий Нагибин вообще закопал свою рукопись в саду, где она хранилась много лет. Поэтому страх Н. Никулина вполне обоснован, но даже то, что он написал, разительно отличается от лживых конъюнктурных книг совписов и сценариев, по которым снимались художественные фильмы.
Фронтовик Никулин всю жизнь не мог забыть немыслимые потери советской армии и анализировал причины этого незабываемого ужаса: "Победа 1945 года! Чего ты стоила России? По официальным данным - 20 миллионов убитых, по данным недругов - 40 и даже более. Это невозможно даже представить! Если положить всех плечом к плечу рядом, то они будут лежать от Москвы до Владивостока! ...Неужели нельзя было избежать чудовищных жертв 1941-1942 годов? Обойтись без бессмысленных, заранее обречённых на провал атак Погостья, Синявино, Невской Дубровки и многих других подобных мест? ...О глобальной статистике я не могу судить. 20 или 40 миллионов, может, больше? Знаю лишь то, что видел. Моя "родная" 311-я стрелковая дивизия пропустила через себя за годы войны около 200 тысяч человек. Это значит 60 тысяч убитых! А дивизий таких было у нас более 400".
"Так было начисто вычеркнуто из жизни несколько поколений самых здоровых, самых активных мужчин, в первую очередь русских. А побеждённые? Немцы потеряли 7 миллионов вообще, из них только часть, правда, самую большую, на Восточном фронте. Итак, соотношение убитых: 1 к 10, или даже больше - в пользу побеждённых. Замечательная победа! Это соотношение всю жизнь преследует меня как кошмар. Горы трупов под Погостьем, под Синявино и везде, где приходилось воевать, встают передо мною. По официальным данным на один квадратный метр некоторых участков Невской Дубровки приходится 17 убитых".
То же самое подтверждает такой же пехотинец, писатель В. Астафьев: "советская военщина - самая оголтелая, самая трусливая, самая подлая, самая тупая из всех, какие были до неё на свете. Это она "победила" 1:10! Это она бросала наш народ, как солому, в огонь - и России не стало, нет и русского народа. ...Сколько потеряли народа в войну-то? ...Если назвать, то вместо парадного картуза надо надевать схиму, становиться в День Победы на колени посреди России и просить у своего народа прощение за бездарно "выигранную" войну, в которой врага завалили трупами, утопили в русской крови".
Сегодня многие забыли, а большинство никогда не знали генерал-полковника Д. Волкогонова, доктора исторических наук и доктора философских наук, начальника института военной истории министерства обороны СССР. В 90-е годы он принимал участие в рассекречивании военных архивов. Он в частности, писал, что к концу 1941 года от советской армии осталось 8 процентов, 92 процента попали в окружение, многие погибли, другие разбрелись по оккупированным территориям.
Эти архивные данные подтверждает рядовой фронтовик, пехотинец В. Астафьев: "Три миллиона, вся почти кадровая армия наша попала в плен в 1941 году, и 250 тысяч голодных, беспризорных вояк-военных целую зиму бродили по Украине, их, чтобы не кормить и не охранять, даже в плен не брали, и они начали объединяться в банды, потом ушли в леса, объявив себя партизанами..."
Белорусская писательница, Нобелевский лауреат Светлана Алексиевич, работая над книгой "У войны не женское лицо", беседовала с жителями белорусских деревень, и "простые женщины легко рассказывали, что днём боялись немцев, а ночью - партизан. Партизаны-то ещё и страшнее: немца можно уговорить, а партизана - никогда. Ведь кто такие партизаны? Они ведь далеко не сразу сложились в какое-то подобие военных отрядов. Поначалу это просто были полубандитские группы. Просто мужики с оружием, вот и всё".
Свидетельские показания живых участников военной поры бесценны, ибо официальная статистика абсолютно лжива, как и учебники истории, основанные на ней. Сталин врал про шесть миллионов невосполнимых потерь, Хрущёв - про двадцать, Горбачёв - про 27, а недавно в думе было официально объявлено: почти 42 миллиона. И где гарантия, что это правда, если узурпатор продлил гриф "Секретно" на военные архивы до 2040 года? Астафьев считал, что примерно 47 миллионов солдат удобрили землю.
Никулин объясняет жуткие потери живой силы и техники традиционной русской неустроенностью, безалаберностью всегда и во всём. "Здесь сказалась наша национальная черта: делать всё максимально плохо с максимальной затратой средств и сил. ...Конечно, Сталин - главное зло. Но ведь он появился не на пустом месте. Его фигура прекрасно вписывается в российскую историю, в которой полно великих преобразователей: Иван IV, Пётр I, Николай I, Александр с Аракчеевым и многие другие. И всё-то мы догоняем, всё улучшаем, всё-то рвём себе кишку, а ближнему ноздри, а в промежутках спим на печи. И всё нет у нас порядка... Какая же страшная будет следующая война, если в эту, чтобы победить, надо было уложить чуть не половину русских мужиков..."
Он приводит конкретный пример боя, в котором бессмысленно погибли тысячи солдат. "Километрах в двух перед нами, за ручейком, виднелся большой холм, на котором когда-то была деревня. Немцы превратили её в узел сопротивления. Закопали дома в землю, поставили бетонные колпаки, выкопали целый лабиринт траншей и опутали их километрами колючей проволоки. Уже третий день пехота штурмовала деревню. Сперва пошла одна дивизия - 6 тысяч человек. Через два часа осталось из них 2 тысячи. На другой день оставшиеся в живых и новая дивизия повторили атаку с тем же успехом. Сегодня ввели в бой третью дивизию, и пехота опять залегла. Густая россыпь трупов была хорошо видна нам на склоне холма.
...Били наша артиллерия, катюши, миномёты, но немецкие пулемёты оставались целы и косили наступавшие полки. "Что делают, гады! Надо же обойти с флангов! Надо же не лезть на пулеметы, зачем гробить людей!" - всё стонал полковник. Но "гады" имели твердый приказ и выполняли его". Гады - это генералы, которые зарабатывали награды на жизнях солдат, которые были для них расходным материалом, биомассой, "так как большинство расстреляли в 1939-1940 годах, остальные погибли в сорок первом, а на командных постах оказались случайно всплывшие на поверхность люди.
...Мой командир пехотного полка в "родной" 311-й дивизии, как говорили, выдвинулся на свою должность из командира банно-прачечного отряда. Он оказался очень способным гнать свой полк вперёд без рассуждений. Гробил его множество раз, а в промежутках пил водку и плясал цыганочку. Командир же немецкого полка, противостоявшего нам под Вороново, командовал ещё в 1914-1918 годах батальоном, был профессионалом, знал все тонкости военного дела и, конечно, умел беречь своих людей и бить наши наступающие орды..."
Из школьного курса истории известно, что трижды Герои Советского Союза И. Кожедуб и А. Покрышкин сбили в воздушных боях 62 и 59 немецких самолётов. Но всё познаётся в сравнении, а учебники умалчивали о лётчиках-асах Люфтваффе: Э. Хартманн сбил 352 самолета, Г. Баркхорн - 301 самолёт, Э. Рудорфер - 222. В общем итоге 104 пилота гитлеровских ВВС сбили по 100 и более самолётов противника каждый. 300 немецких лётчиков уничтожили 24 тысячи советских самолётов из общего количества 45 тысяч потерянных машин. Свой успех они объясняли тем, что русские лётчики часами слушали политинформации, а немцы в это время тренировались. Но пропагандисты врали, чтобы сформировать в головах ватников миф о величии России.
"Великий Сталин, не обременённый ни совестью, ни моралью, ни религиозными мотивами, создал столь же великую партию, развратившую всю страну и подавившую инакомыслие. Отсюда и наше отношение к людям. Однажды я случайно подслушал разговор комиссара и командира стрелкового батальона, находившегося в бою. В этом разговоре выражалась суть происходящего: "Ещё денька два повоюем, добьём оставшихся и поедем в тыл на переформировку. Вот тогда-то погуляем!
Впрочем, война всегда была подлостью, а армия, инструмент убийства - орудием зла. Нет и не было войн справедливых, все они, как бы их не оправдывали, - античеловечны. Солдаты же всегда были навозом. Особенно в нашей великой державе и особенно при социализме. ...Одному генералу, командовавшему корпусом на ленинградском фронте, сказали: "Генерал, нельзя атаковать эту высоту, мы лишь потеряем множество людей и не добьёмся успеха". Он отвечал: "Подумаешь, люди! Люди - это пыль, вперёд!"
Если такое хамское отношение было к солдатам, то, что говорить о мёртвых. Всё познаётся в сравнении. "В окрестностях города мы увидели громадное немецкое военное кладбище - несколько тысяч могил. В середине - огромный чёрный крест, а кругом - в чётком строю, с математической точностью - маленькие крестики на могилах. Очень опрятно и культурно! Позже мне говорили, что немцы обязательно хоронили всех своих убитых в гробах, а если их не хватало, использовали специальные бумажные мешки, надевавшиеся на ноги и на голову".
Вот, например, что происходило в 1942 году в бойне под Мясным Бором. "Окружённая 2-я ударная армия погибала. Люди падали под осколками и пулями, как мухи, мёрли от голода. Мертвецами гатили болото, делали из них укрытия, отдыхали, сидя на мёртвых телах. Когда удавалось пробить проход из окружения к своим, вывозили раненых по узкоколейке, а так как шпал не хватало, нередко клали под рельсы мёрзлых покойников. Лежит иван, в затылок ему вбит костыль, сверху рельса, а по рельсе, подпрыгивая, бежит вагонетка, толкаемая полудохлыми окруженцами... После войны на этом месте долго ничего не росло и несколько лет стоял стойкий трупный запах". Кости миллионов русских солдат так и лежат там вот уже 80 лет, а бойцы числятся без вести пропавшими, значит, их матери и жёны никакой помощи не получали.
Довелось Н. Никулину через много лет побывать в Мюнхене и встретиться с бывшим лейтенантом вермахта Эвелином Х., который после трёхлетнего плена в Сибири на лесозаготовках вернулся в родной город. Теперь они оба были искусствоведами. Немец вспоминал: "Что за странный народ? Мы наложили под Синявино вал из трупов высотою около двух метров, а они всё лезут и лезут под пули, карабкаясь через мертвецов, а мы все бьём и бьём, а они всё лезут и лезут... А какие грязные были пленные! Сопливые мальчишки плачут, а хлеб у них в мешках отвратительный, есть невозможно!"
"Я сам до сих пор не могу представить себе генерала, который бездарно спланировал операцию, а потом, когда она провалилась, в тупой злобе отдал приказ заградотрядам открыть огонь по своим, чтобы не отступали, гады!" Каждый фронтовик знал безжалостный приказ Сталина номер 227 от 28 июля 1942 года "Ни шагу назад!" В. Астафьев тоже писал о них: "Вслед же за нашей армией тащилась не менее многочисленная армия карателей, которая жаждала работы, иначе на передовую отправят. Эти уж не щадили никого. Вот и настреляли миллион - старательные воины!" То же самое повторилось в Украине, карателями были кадыровцы, "пехотинцы Путина", одинаково ненавидящие русских и украинцев.
"Шло глупое, бессмысленное убийство наших солдат. Надо думать, эта селекция русского народа - бомба замедленного действия: она взорвётся через несколько поколений, в XXI или XXII веке, когда отобранная и взлелеянная большевиками масса подонков породит новые поколения себе подобных". Пророческие слова - это произошло в XXI веке. Последыши Шарикова, Клима Чугункина, Швондера размножились подобно австралийским кроликам. Наёмные убийцы ВЧК, на которых клейма негде ставить, разбивающие людям головы кувалдами, головорезы со звёздами героев, - что может быть циничнее?
Уголовники с максимальными сроками заключения за особо тяжкие преступления реабилитированы обнулятором и названы будущей "политической и научной элитой России". Какая власть, такая и "элита". Через полгода злодеяний в Украине эти людоеды, получив немалые деньги и награды, возвращаются в родные города и веси. Там они снова совершают жуткие преступления. В 2022 году в России впервые за 20 лет выросло число убийств. В то же время в середине 2023 года число заключённых в тюрьмах сократилось до "исторического минимума" и составляет 400 тысяч. Похоже, что скоро тюрьмы для уголовников ликвидируют за ненадобностью или заполнят политическими.
"Бедные, бедные русские мужики! Они оказались между жерновами исторической мельницы, между двумя геноцидами. С одной стороны их уничтожал Сталин, загоняя пулями в социализм, а теперь, в 1941-1945, Гитлер убивал мириады ни в чем не повинных людей. Так ковалась Победа, так уничтожалась русская нация, прежде всего душа её. Смогут ли жить потомки тех, кто остался? И вообще, что будет с Россией?"
- Потомки стали манкуртами, предавшими память ста миллионов предков, убитых коммунистами. Потомки стали шовинистами, нацистами, наёмными убийцами, оккупантами, мародёрами и насильниками в Украине. Все их злодейства документально зафиксированы, а главарь фашистской диктатуры признан Гаагским трибуналом военным преступником. Все участники войны в Украине, все пропагандисты и подстрекатели, сторонники фашистского режима понесут наказание в соответствии с международным правом. Россияне уже стали изгоями во всём мире. Потомки будут их стыдиться и выплачивать репарации Украине. И через тысячу лет украинцы не забудут их коварство и злодеяния!
Поведал Никулин и правду о поведении советской армии в поверженной Германии, Польше, Венгрии, Югославии. "Петров (как звали почтальона), показавшийся мне таким милым, в конце войны раскрылся как уголовник, мародёр и насильник. В Германии он рассказал мне, на правах старой дружбы, сколько золотых часов и браслетов ему удалось грабануть, скольких немок он испортил. Именно от него я услышал первый из бесконечной серии рассказ на тему "наши за границей".
"Дело было в феврале 1944 года в Восточной Пруссии, в городе Алленштайн. ...В нашем доме, на самом верху, в мансарде, жила женщина лет тридцати пяти с двумя детьми. ...Солдаты узнали, что она хорошая портниха, тащили материал и заставляли её шить галифе. ...Ночью же многие солдаты поднимались в мансарду, чтобы заниматься любовью. И в этом немка боялась отказать, трудилась до рассвета, не смыкая глаз... У дверей в мансарду всегда стояла очередь, разогнать которую не было никакой возможности.
...Однажды с новой партией раненых прибыл сюда майор Г. ...Я служил рядом с ним несколько месяцев и проникся большим уважением к своему командиру. ...Я сидел в своей комнате и вдруг услышал наверху, в мансарде, пистолетные выстрелы. Заподозрив неладное, я бросился вверх по лестнице, распахнул дверь и увидел ужасающую сцену. Майор Г. стоял с дымящимся пистолетом в руке, перед ним сидела немка, держа мёртвого младенца в одной руке и зажимая рану другой. Постель, подушки, детские пеленки - всё было в крови. Пуля прошла через головку ребёнка и застряла в груди матери. ...Ничего не поняв и не обдумав, я неожиданно для себя влепил майору в ухо. ...Назревал скандал. Майор Г. был образцовым офицером, я был ветераном дивизии, да ещё только что получившим орден. Дело решили замять, будто ничего не произошло".
"Как-то мы остановились на короткое время в богатом немецком доме... Наши разведчики, находившиеся на наблюдательном пункте, воспользовались затишьем и предались весёлым развлечениям. Они заперли хозяина и хозяйку в чулан, а затем начали всем взводом, по очереди, портить малолетних хозяйских дочек". Затем дивизия перебазировалась в федеральную землю Мекленбург - Передняя Померания со столицей в городе Шверин.
"Шверин был прекрасен. ...В городских скверах свободно расхаживали ручные газели, фазаны, павлины. ...Славяне быстро организовали охоту и, перестреляв животных, сварили из них похлёбку. Развлекались и более культурно. В театре начались постановки. Я был на "Мадам Баттерфляй", но исполнение и декорации оказались провинциально заурядными. Ползала заполнили наши солдаты. Они ржали в самых неподходящих местах. Трагическая сцена самоубийства героини почему-то прошла под дружный хохот... После спектакля, проходя по партеру, я заметил, что немцы старательно обходят одно место, отводя глаза в сторону. Там сидел мертвецки пьяный майор, положив голову на спинку переднего кресла. Под ногами у него расползлась громадная лужа блевотины".
Дикие орды советских солдат всех национальностей отрывались по полной. "На одной станции наши захватили дом, в бетонированном подвале которого стояла цистерна со спиртом. Добираться до люка сверху было лень, дали очередь из автомата, и спирт струйками потёк на пол". Несколько человек обпились и захлебнулись в луже до колена. Изнасилование немок было массовым явлением. "В результате в Германии появились полуиваны, полуказахи, полуузбеки и получёрт-знает-кто", а любители сексуальных утех получили "невиданное распространение венерических болезней".
Если солдаты насиловали женщин, когда брали города, то офицеры имели любовниц из своего окружения постоянно. Девушек призывали в армию не потому, что не хватало мужчин, а только для сексуальных целей. "Мне рассказывали, как некий полковник Волков выстраивал женское пополнение и, проходя вдоль строя, отбирал приглянувшихся ему красоток. Такие становились его ППЖ, а если сопротивлялись - на губу, в холодную землянку, на хлеб и воду! Потом крошка шла по рукам, доставалась разным помам и замам. В лучших азиатских традициях!"
Вспомним телевизионный сериал "Галина" о семействе Брежневых. "Дорогой Леонид Ильич" тоже привёз с фронта ППЖ - походно-полевую жену, но, увидев страдающие глаза жены, остался в семье. С. Алексиевич поведала такую неприглядную историю. "Восемнадцатилетнюю еврейскую девушку прислали из Москвы, она была связисткой. С ней спали все партизанские командиры, а потом, когда она забеременела, просто пристрелили на опушке".
Мародёрство тоже было массовым явлением от рядовых до маршала Жукова, который вывез эшелон сокровищ, как и его друг, генерал-лейтенант Телегин. Жукова за это сняли с должности главкома сухопутных войск и назначили командующим войсками Одесского округа. Через два года его перевели на должность командующего Уральским военным округом. Телегин получил 25 лет исправительно-трудовых лагерей. Так что в книге Н. Никулина нет никаких преувеличений. Эта тема документально исследована выдающимся историком М. Солониным, известным своей скрупулёзностью в в проверке каждого факта. Подробности можно прослушать на его канале в Ютубе, а также прочитать тысячи комментариев, подтверждающих правдивость его лекций.
Войну нельзя героизировать, идеализировать, романтизировать, как это делается в России 106 лет. Война - это пещерная злоба, грязь, зловоние, кровь и гной, вши на живых и черви на трупах. Война - это расчеловечивание не только военных, но всего народа, превращение его в забитую, покорную биомассу. Война - это предательство христианских заповедей "Возлюби ближнего, как самого себя" и "Не убий!", протест против Создателя, разрушение гармонии Божественной природной красоты, уничтожение флоры, фауны и Homo Sapiens, как венца Божественного творения. Война - это деградация человечества, путь к планетарной катастрофе.
Самое страшное, что РПЦ, возглавляемая многолетним штатным агентом КГБ Михайловым-Гундяевым, миллиардером, олигархом, табачно-водочным королём, утопающим в непозволительной роскоши, стала оружием пропаганды милитаризма шовинизма и человеконенавистничества. Лицемерный святоша, погрязший в пороках, растлил паству, выгнал священников, выступивших против войны, дискредитировал Единую Святую Соборную и Апостольскую Православную Церковь, основанную Иисусом Христом. Он похвалялся, что в России ежедневно открываются по три церкви, только они пустуют, на Пасху пришли 0,9 процента населения. Многие умные люди поняли: "Чем дальше от РПЦ, тем ближе к Богу".
Рост количества храмов не привёл к повышению морального, нравственного уровня общества. Мы видим противоположную тенденцию - одичание и озверение людей под влиянием государственной антигуманной пропаганды и аморального образа жизни светской и религиозной власти. Проповедуют они одно, а делают другое. Лжепатриарх Гундяев благословляет иконой Богородицы наёмников на убийство братьев во Христе, украинцев. Чудовищное святотатство! Молодую актрису у церкви с перечёркнутой цифрой 6 на листе бумаги, арестовывают.
Учительница делает донос на девочку за антивоенный рисунок. Церберы отправляют школьницу в интернат, а отца в тюрьму. Муниципального депутата лишили свободы на семь лет за то, что вторжение в Украину назвал войной. Военных музыкантов за попытку исполнить песню "Хотят ли русские войны" полицаи избили дубинками. Невиданная прежде жестокость царит в школах, ненависть и месть дошла до расстрелов одноклассников и учителей.
Дети в садике забили, затоптали ногами мальчика. Процветает мародёрство в затопленных регионах страны и в Белгородской области в домах, которые люди временно покинули из-за обстрелов. В армии дедовщина, в тюрьмах изощрённые пытки. Плюс всюду сексуальное насилие, даже в школах. Жестокость и ненависть проникли во все поры российского социума - это "заслуга" главного палача страны и его пропагандистов-мизантропов, военных преступников, которые - придёт время - получат возмездие.
Ко всему "хорошему" безумный узурпатор выпустил из тюрем тысячи уголовников - полнейших отморозков, каннибалов, насильников, убийц, садистов. Типичный пример - подонок убил двух девушек, изнасиловал, расчленил, сердца зажарил и сожрал. Получил 23 года, амнистирован и отправлен в Украину делать то же самое, за что ему обещан приём в "элиту" - госдуму или в МГИМО. Закон притяжения: подобное притягивает подобное. Вернулся, совершил новое злодеяние, получил новый срок и уже повторно заключил контракт на узаконенные убийства. Вот это и есть "русский мир", "народ-богоносец", "духовные скрепы".
Люди должны знать правду об истории своей страны, какой бы горькой она ни была, чтобы извлекать уроки, иметь прививку от повторения прошлых ошибок и преступлений. Прочитала несколько отзывов о книге Н. Никулина - мрак полнейший. Пишут особи с интеллектом двух пальцев от бровей, внуки вертухаев, палачей, комиссаров, знакомые с историей по Краткому курсу истории ВКП (б), ДебилТВ и россказням Мединского, бывшего рекламщика МММ. Фронтовики, солдаты-окопники, не ангажированные историки, люди начитанные, думающие, способные анализировать факты, сопоставлять различные источники, делать объективные выводы, дали его честной книге высочайшие оценки. Это лучший памятник миллионам безвестных солдат, погибшим на передовой линии фронта.