С улыбкой скорбной Аштофет
Я здесь сижу так много лет
Среди них найду я свой покой
В слезах обниму теплый камень,
И прильну к груди давно пустой
Чтобы завтра быть живой опять
И дабы ценить наслажденья,
Ныне нужно горький хлеб вкушать
На миг опять покроет цвет,
И будто брезжит чуть рассвет...
Меня зовет вслед за собой,
О, озари путь безрадостный мой
Майя и Серин лежали на старых одеялах в довольно просторном помещении, в котором прямо на земле, где попало, спали люди. Валялась по углам солома, но ее было немного. Со всех дыр тянули сквозняки.
Разговаривать не хотелось. Временное пристанище не радовало девушку, она не любила общество, а здесь не скроешься нигде. Кожей на своей спине она ощущала недоброжелательные взгляды тех, кто не потерял еще способность чувствовать.
За пределами стен все еще шел дождь, навевая апатию и сонливость. В помещении было темно, и сквозь крышу на пол стекали струйки воды. Лица, что окружали путников, были в основном старыми сморщенными. Потухшие глаза ничего не выражали. Исчезнувшие желания, ушедшая любовь, потерянные близкие - вот о чем шептали блеклые губы. Им не было дела ни до Майи, ни до себя, ни до соседей. Страх поработил их, и они неслышно молились богам усопших, что довольно часто заходят на эти земли.
О чем помнят эти призраки былого счастья?
Майя лежала, не шевелясь, на твердом полу, слушая шум стекающей воды. Тени гуляли по углам в слабо освещенном помещении, холод пробирал до самых костей. И синие глаза смотрели в никуда.
По углам бродили тревожные сказки, что переходили из поколения в поколение, что хранила в себе долгие годы тишина. Сокровенные тайны переплетались с ними. Люди не сочиняли веселых историй, и, словно страшась своих слов, рассказывали их шепотом украдкой друг другу. Эти недобрые рассказы несли в себе боль, замораживали сердце. Может, это последние признаки угасающего мира, раздирающие душу на мелкие осколки?
Разум опустел, и взгляд был направлен в пламя костра. И Майя чувствовала, как медленно сгорает человеческая сущность, растворяясь в тумане, исчезая в огне. Если не будет она жить как человек, то в ней умрет человеческая сущность. Но где ей найти свое место?
Кто-то поет песню издалека. И что-то есть притягательное в голосе создания, давно умершего на этой земле. И Майя видела, закрыв глаза, как у изголовья сидит мама и напевает колыбельную, как когда-то в детстве, хотя у матери не было никогда такого прекрасного голоса.
Да, Майя никогда не была одинока. С ней постоянно был некто еще, кто шел по пятам. Он всегда прятался, и жил в некоторых людях, что ее окружали, и их души пустели со временем. В глазницах высыхали глаза, а с лиц уходили все эмоции. Они бледными тенями незаметно всегда проходили мимо.
Майя увидела это существо на грани между реальностью и сном. И прикоснувшись к нему мысленно, она почувствовала следующие слова: "Возможно, я твои желания выполню!"
Но это звучало как угроза. Страх заставил мгновенно проснуться и сесть.
Серин не мог уснуть. Он чувствовал разлитый в воздухе запах тревоги, и это ощущение все не покидало его. Он думал, оно родилось в его мыслях, но нет. И оно не пришло из сердца огромного города. Это прилетело с ветром из далеких полей и лесных опушек, где шумят вечные сосны. Это подобно бессознательному страху, что туманит разум и кажется чем-то смутно знакомым. Чем-то, что знал очень долго и ждал давно, что когда-то умерло, и было отпущено.
Но теперь, когда забыто, неожиданно оно стучится обратно. Нечто красивое, что шепчет слова любви. Нечто, к чему бежишь в туманных снах, но пытаясь коснуться, посмотреть в глаза, едва смея поверить в то, что оно существует, вдруг обнаруживаешь, что все время находился в кошмаре. А все это пустые надежды и несбывшиеся мечты. И все это время ты лишь пытался обмануть себя, а сон - нечто настолько эфемерное, что не может заменить потерянную часть реальности.
Серин пытался отмахнуться от этого ощущения, но не смог. И невольно вспомнил кое-кого, женщину, с которой познакомился некоторое время назад, и обстоятельства знакомства не были приятными. Медея, ведьма... Она живет где-то неподалеку от Антейла, скрываясь в лесу вместе со своими ученицами. Вместе ведьмы творят запретное колдовство, но умеют с ними обращаться, собирая последователей в виде нелюдимых представительниц прекрасного пола. Майя, кажется, тоже прикоснулась к запретному колдовству, так почему бы ей не попытаться стать ведьмой, если, правда, уже она не является ею.
Медее, повелительница грозы, говорят, не одна сотня лет, но в это Серин не верил.
Назавтра Серин пытался узнать об уходящих из города торговых обозах. Он не боялся за Майю. Вспоминая, что она сделала со жрецом, он скорее опасался за окружающих ее людей.
Как-то незаметно для себя Серин оказался на стене рядом с Озераем. Видимо, надеялся узнать что-нибудь у этого старого мага, но разговор пошел в другое русло. Глядя в таинственные манящие дали, путник и старик поведали друг другу свои секреты, чего никогда бы не сделали в ином месте. Видимо, их души объединяла некая одна спрятанная глубоко мечта, которую не хотелось отпускать. А эти далекие земли, что расстилались перед глазами, манили обманчивой свободой.
- Не сидится тебе?- спросил маг, всматриваясь вдаль.
- Нет,- сказал Серин.
- А тебе не хочется остаться жить в нашем городе? Думаю, со временем ты привыкнешь, а потом мы найдем дом для тебя и твоей девушки.
![[]](/img/s/shestakowa_w_a/sumerkimiraleto/eewelichestwo.jpg)