Дюсюбаев Владимир Иванович : другие произведения.

Река жизни.Кипельские очерки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

0x08 graphic
0x08 graphic
 В. Дюсюбаев

  
  

Кипель - Шадринск 2006-2016

  
  
   0x01 graphic
  

День Победы в Кипели. В центре автор.


Стоит село старинное

Автор слов и музыки Зуев Владимир Михайлович

  
   Течет, течет вода глубинная
   И гладит, гладит берега.
   Стоит, стоит село старинное
   И кружат, кружат облака.
   Деревню, мою деревеньку,
   Кипелью назвали не зря,
   Чтоб спорилось дело,
   Работа кипела,
   И раньше вставала заря.
   Деревня, моя деревенька,
   Живешь ты 400 лет.
   А ты все моложе,
   А мне все дороже
   Июньский сиреневый цвет.
   Пусть песня выше поднимается
   Навстречу солнечным лучам.
   И пусть никто не разлучается,
   И тихо спится по ночам.
   Деревня, моя деревенька,
   Ты помнишь героев - солдат.
   Тебя защищая,
   От смерти спасая,
  
  
  
  
   Они не вернулись назад.
   Деревня, моя деревенька,
   Живешь ты 400 лет.
   А ты все моложе,
   А мне все дороже
   Июньский сиреневый цвет.
   Цвети, цвети, земля былинная,
   Пусть будет вечною река.
   Стоит, стоит село старинное
   И продолжаются века.
   Деревню мою, деревеньку
   Кипелью назвали не зря,
   Чтоб спорилось дело,
   Работа кипела,
   И раньше вставала заря.
   Деревня моя, деревенька,
   Живешь ты 400 лет.
   А ты все моложе,
   А ты все дороже.
   И не было лучше
   И нет!
  
   0x01 graphic

Участники художественной самодеятельности села. Агитбригада образца 1970-80-х годов

Руководители: Лоскутников Г.И., Зуев В.М.

  
  
   Осколок
   0x08 graphic
  
  
  
   Старший по отцу дядя мой, Александр, 1921 года рождения в армию был призван в 1940 году, сразу после финской войны ("зимней" как ее называют историки). До войны он работал в коммуне "Новый мир" и жил в Заречье у Останиных. Начальное образование он получил и даже успел поучиться в 5 и 6 классе Кипельской школы. Дядю Сашу взяли в полковую школу связистов. Закончить ее он не успел, началась война с фашистской Германией. Получив сержантское звание, он был отправлен с маршевой ротой на фронт, на защиту Москвы. В боях под Москвой дядя Саша был ранен и отправлен в госпиталь куда-то в Свердловск; после излечения его снова направили на формировку в Гороховецкие лагеря под Горьким и летом 1943 года его, командира отделения связистов, вместе с подразделением перебросили под Курск.
   Отделение дяди Саши обеспечивало связь штабу Воронежского фронта, которым командовал генерал Ватутин. И всегда, когда раза два-три по 25 грамм дядя Саша принимал на грудь, обязательно вспоминал, как он подавал трубку полевого телефона самому Ватутину.
   В самый разгар наступления 12 июля 1943 года связь с каким-то подразделением была нарушена. Дядя Саша послал на линию одного связиста, потом другого, но связи не было. Тогда командир отделения сержант Дюсюбаев сам надел катушку за спину и где бегом, где ползком на животе стал двигаться по линии связи с тремя проводками в кулаке. Свистели пули, рвались мины и снаряды, а он все двигался вперед.
   Метров через 300 дядя Саша наткнулся в траве на своего погибшего связиста, лежавшего на линии связи, широко раскинув руки. "Эх, Никола, как же ты так", - выдавил из себя командир и проглотил слезу, закрывая глаза погибшему другу. Погоди чуток, мы тебя по-человечески проводим".
   И уже два провода заскользили в дяди Сашином кулаке. Еще несколько рывков вперед, и слева из воронки раздался стон и какой-то хрип. Второй связист, весь грязный, кровавыми руками зажимал рану на груди. Дядя Саша быстро оказал ему первую помощь, дал попить из своей фляжки, уложил поудобнее в воронке, успев подумать: "Второй раз не попадет в одно место. Обратно пойду, заберу".
   В руке остался один провод. Бросок вперед, короткими перебежками и вот он порыв на линии. Лежа на боку, сержант зачистил ножом и зубами концы порвавшегося провода, стал соединять их. Наживулил провода, соединил свой телефон, крутнул пару-тройку раз ручку, в трубке послышались какие-то гудки, треск, а потом он услышал позывные связистов. "Есть связь, товарищ генерал", - мысленно доложил дядя Саша командующему и стал крепить соединение - концы проводов нужно было плотнее скрутить, заизолировать. Где-то в кармане в брюках не мог достать плоскогубцы. Дядя Саша привстал на колени, шаря карманы, и в это время позади раздался взрыв. Упал сержант лицом прямо на соединение проводов, зубами его сжал и стал плотнее скручивать ... и все.
   - Толя, посмотри, что там у меня? То ли непогода, вроде и немного сегодня поработал, а плечо и рука просто отваливаются,- пожаловался дядя Саша приехавшему на выходные сыну, студенту Челябинского мединститута.
   - Давай, батя, посмотрим, снимай рубаху и садись вот на стул к окну, - Толя ополоснул под умывальником руки, вытер их и стал ощупывать отцово плечо, то поднимая руку, то отводя ее в стороны.
   - Так больно? - спрашивал он, - А так? А это что тут у тебя? - Толя нащупал в мышце что-то твердое.
   - Ой, ой, не жми так, больно, - крикнул дядя Саша.
   - Слушай, батя, а что это у тебя там? Вроде что-то инородное, к тебе эта штука вроде не относится, - Толя еще глубоко нажал пальцами на плечо.
   - Ой, не надо, Толя, больно.
   - Все ясно, батя, эта штука тебя и мучит. Сейчас мы ее удалим из тебя. Ну что, не боишься операции на дому? Не бойся, я это сделаю аккуратно, как-никак без 5 минут врач-хирург.
   Вскипятили воды, промыли плечо. Прокалили над газом скальпель.
   - Мам, водка есть? - спросил Толя у пришедшей на обед тети Марии. Он объяснил все как есть, налил в стакан грамм 25 (как говаривал дядя Саша), подумал и добавил, подал отцу: "Пей!"
   Дядю Сашу положили на диван, накрыли спину простынею, скрученный угол которой дядя Саша зажал в зубах.
   Кто-то держал ноги, кто руки.
   После вскрытия и обработки раны, Толя сделал перевязку отцу, стер с лица пот и устало присел на стул.
   - Батя, сколько же лет ты этот металлолом носил? - спросил он у отца, показывая извлеченный, чуть больше ногтя осколок.
   - Так с Курской дуги, Толя, с 43го года. Слушай, попроси у матери еще грамм 25, а то что-то тошно мне.
   Тогда в июле с 1943го, дядю Сашу подобрали солдаты похоронной команды. Лежал он, засыпанный землей, травой, зажав в зубах провод.
   - Эх, сержант, сержант, эк тебя... У сволочи проклятые,- промолвил солдат-возница, переворачивая связиста. И услышал слабый стон.
   - Братцы, да он живой, давайте его санбат быстрее. Господи, потерпи, сержант, еще чуток, сейчас мы тебя ко врачам доставим.
   Врач в полевом медсанбате качал головой и все выковыривал из тела минные осколки, больше двух десятков их брякнуло в медицинскую посудину.
   - Глубже не полезу, нужны хирурги-мастера и госпитальные условия, - сказал спаситель, помогая сестрам перевязывать дядю Сашу от самой пятой точки до головы.
   И застучали колеса на стыках, увозя к жизни, подальше от войны, солдат и командиров, рядовых, сержантов и офицеров. Дядю Сашу сняли с санитарного поезда в городе Шадринске - все ближе к родине, да и срочно нужно было оперировать.
   И снова белые халаты, палаты, операционные столы. А один осколок вырезать было ну никак нельзя, невозможно, рядом были какие-то важные органы или сосуды. "На удачу и на счастье солдата", - сделали врачи заключение. Восемь месяцев лежал дядя Саша в госпитале и ... победил. В апреле 1944 года бледный и худой появился он в Кипели.
   А на посевной в коммуне "Новый мир" он уже работал, помогал бабам, ребятишкам, старикам. Потом настал сенокос, а там и уборочная подоспела.
   В коммуну, прямо в поле, и примчался вестовой из Юргамыша из военкомата и вручил дяде Саше повестку: "Явиться тогда-то в г. Шадринск на формировку для отправки на фронт".
   - Ну, вот, второй раз на войну пойдешь, Александр, спасибо за помощь возвращайся побыстрей, - провожали коммунары поправившегося связиста.
   И застучали опять на стыках колеса воинского эшелона, увозя ребят с Урала и Сибири на войну.
   Попал дядя Саша в Прибалтику и в начале 1945 года в самое в этом месте пекло - штурмовать Кенигсберг. Жестокие были бои, а орден Красной Звезды - доказательство его мужества и героизма. В комнате у брата на блюдце лежит та семейная военная реликвия - осколок немецкой мины, так и не выполнивший свою задачу в далеком июле 1943 года на Курской Дуге.
  
  

О чем смеялся дядя Рашид?

   0x08 graphic
  
  
  
   После прорыва обороны гитлеровцев на линии Зееловских высот наши войска стали с ходу готовиться к штурму Берлина.
   Батальон, в котором служил мой отец - гвардейский минометчик, командир взвода 120 мм минометов, был придан 29 отдельной Краснознаменной минометной бригаде прорыва РГК в личное распоряжение командующего 1-м Белорусским фронтом маршала Жукова и рассредоточен на северо-восточных окраинах Берлина. Задача одна - взять Берлин, а минометчики, хоть и полковые, все одно пехотная артиллерия. Аккурат накануне дня рождения отца 30 апреля и началось!
   Подарок так уж подарок был бате. Минометчики от пехоты не отставали, а ведь стволы, плиты, мины и прочий минометный припас-запас - все с собой пришлось тащить, волочь, на руках. Но на то она и была сформирована бригада прорыва. С войной надо было кончать.
   Где-то чуть южнее наступала их 79-я гвардейская Запорожская Краснознаменная ордена Кутузова дивизия в составе 8-ой гвардейской армии генерала Чуйкова, во главе с которым армия и дивизия дошли от Волги до Берлина.
   Уличные бои, которыми наши бойцы и командиры овладели еще в Сталинграде, были очень жестокими, но сталинградская наука пригодилась. Не зря же Жуков в бригаду прорыва набрал сталинградцев.
   К вечеру 8 мая 1945 года Берлин пал. Улицы в дополнение к цветущим каштанам расцвели белыми флагами, простынями и наволочками. Бригада прорыва дошла до самого рейхстага, минометчики отставали лишь немного, но они могли сквозь дым и гарь рассматривать между домов и крыш ребра купола рейхстага, по которому несколько дней назад бросали свои 120 мм "подарки". Пехота зачищала подвалы, крыши, дома.
   А утром 9 мая началось... то, чего ждали все бойцы и командиры от ездового до маршала, вся страна ждала и весь мир. Пришла Великая Победа! В Берлине стреляли все. Из личного оружия - пистолетов, винтовок, автоматов и пулеметов. Молчали только пушки, минометы, танковые орудия. Это был салют в память павших и оставшихся в живых победителей.
   К вечеру 9 мая они встретились случайно. Бывает же такое в кино, а сценарии-то к кино из жизни пишут. Встретились однокашники-лейтенанты Дюсюбаев Иван и Мутагаров Рашид, лейтенанты-земляки с Урала, - один из Башкирии, другой из-за Зауралья. После окончания Пензенского минометно-артиллерийского училища судьба их разбросала, судьба же их и свела. И когда свела? 9 мая 1945 года, в Берлине! Как они радовались - молодые лейтенанты, дошедшие от Волги до Берлина и оставшиеся живыми.
   В конце апреля 1985 года по приказу облвоенкома я, гвардии старший сержант запаса, военный руководитель Кипельской средней школы Юргамышского района, был командирован на курсы офицеров в Челябинское высшее танковое командное училище. Был такой закон принят - НВП должны вести педагоги-офицеры. Наша рота из запасников со всего Уральского ВО состояла из 3 взводов, а сборы проходили на базе учебного центра ЧВТКУ в поселке Бишкиль. Многое мы уже знали, а кто-то из ребят хлебнул лиха в Афганистане. Занятия шли по плану, в воскресенье всех отпускали в увольнение.
   Как-то в конце мая и я отпросился на пару деньков плюс воскресенье и поехал домой в Кипель. Было уже лето. Тепло, даже жарко, пыльно. ХэБэ все пропиталось потом, и было как-то неуютно в нем, хотелось побыстрее в баньку и одеть все чистое домашнее. Дома ждала семья, Наташа и Света были еще небольшие. А тут новость с порога: дед с бабушкой съездили в гости в Башкирию. После работы отец с мамой стали наперебой рассказывать, что же произошло и как они попали в Башкирию.
   Письмо пришло на сельсовет, а председательствовал тогда Иван Дмитриевич Тимофеев - бывший школьный учитель и военрук, вечный наш сосед.
   - Возьми, Иван, читай, может, вспомнишь, - протянул отцу Иван Дмитриевич письмо.
   В письме из Башкирии от Мутагарова Рашида и его семьи Кипельского председателя сельсовета спрашивали об отце. Мутагаров Рашид рассказал, как они с отцом после Сталинградской битвы были направлены в Пензенское минометно-артиллеристское училище, а после окончания попали служить в разные части и потерялись на дорогах войны. А встретились только в Берлине. Спрашивал Мутагаров и о случае в День Победы, когда они с отцом отмечали Победу в небольшом гастштедте, чудом сохранившемся в пригороде Берлина. Радуясь, они после каждого тоста выходили на террасу и палили из своих ТТ в воздух - салют Победе. А утром отец проснулся на квартире, куда был определен на постой, а пистолета в кобуре нет. "Конец!" - мелькнуло у него в голове, - "Потерял личное оружие и когда? Не в бою, а в пылу пьяного веселья! Это же трибунал!". Солдаты перевернули весь дом - нет ТТ. Тут и застал лейтенант Мутагаров своего друга. Вместе попереживали, взвесили все, пистолет-то найти в те майские дни - было раз плюнуть, и они плюнули и пошли в гастштедт. Посетителей кроме 2х -3х советских офицеров, уже достаточно развеселых, не было. Друзья зашли, сели за угловой столик, за которым сидели вечером. Из кухонного окошечка выглянула вчерашняя хозяйка зала, помахала рукой и минуты через три вышла с подносом в руках. "Guten Morgen, Herren Offizieren! Entschuldigen Sie bitte, gestern lassen Sie Zufallig ... ", - хозяйка приподняла салфетку на подносе, под которой лежал ТТ.
   Вот это был подарок! Друзья, как могли, принялись благодарить хозяйку. Радости и восторгу не было предела. Мутагаров пытался что-то объяснить на русско-башкирско-немецком сленге, а Дюсюбаев, схватив пистолет, выскочил из гастштедта и где-то в углу небольшого дворика увидел цветы, нарвал небольшой букет каких-то светлых стрельчатых (по-видимому, нарциссов) цветов, заскочил в гастштедт и с широченной улыбкой, склонив голову в поклоне, вручил цветы хозяйке.
   И с этого победного дня свой офицерский паек уносил он в гастштедт,
   что для хозяйки и ее семьи было тогда очень даже необходимо. До самой
   осени 1945 года, пока бригаду не перебросили на запад, отец поддерживал
   своих побежденных спасителей. А в его альбоме сохранилась фотография лейтенанта Мутагарова, на обороте которой надписано: "На вечную память лучшему другу по совместной службе и жизни за рубежом родной России - в группе советских оккупационных войск в Германии, 1945-1947г.г., Ивану Ивановичу Дюсюбаеву от лейтенанта Мутагарова. Посмотришь, друг, и вспомнишь наши беготни вокруг ресторанов "Вальдшлоссен" и "Паркгошель". Июнь 1947. г. Людвигслуст. 6.07.47."
  

0x08 graphic
Участники Сталинградской битвы ветеран 64-ой армии генерала Шумилова фронтовой разведчик Яковлев Иван Алексеевич и ветеран 62-ой армии генерала Чуйкова сапер Дюсюбаев Иван Иванович.Каллистратыч

   Село наше - Кипель протянулось вдоль реки Юргамыш более чем на 3км. Начинается оно с Данилова омута улицей, по-старому Вихоровкой, потом эта улица мягко переходит в Маслянку и Табаковку, Табаковка срастается с Нижним Краем, который поднимается от лога на юг уже Бузухой, от Бузухи на восток вместе с рекой отходит Шадровка; особо стоит по-над рекой Заречье - Останин Край и Голодуевка.
   Истории всех улиц нашего села, как и всех сел Зауралья занимательны, интересны, порой удивительны, но об этом как-нибудь в другой раз. У нас же разговор об охоте и охотниках. Сегодня хочу рассказать о Василии Каллистратовиче Клепинине. По всей вероятности, это один из потомков казачьего отряда полковника Клепикова, посланного Тобольским воеводой на подмогу русскому населению на Тобол и Миасс в конце еще ХVII века. Тогда и возникли на реке Юргамыш деревня Клепикова, урочище Клепичиха и поселились по реке Клепинины. Клепининых в Петровке, Кипели, Разбегаево, Горохово несколько семей. Так вот Калистратыч один из них. Жили они с нами по соседству в Шадровке. У них был небольшой пятистен и очень хорошо сохранившаяся саманница (это такое строение из самана - больших глиняных с навозом, соломой блоков). В деревенской жизни строение очень даже необходимое. Усадьба Клепининых Шадровских стояла прямо над крутояром (большой такой - метров 7-8 обрыв над Юргамышом).
   Дядя Вася был невысокий, коренастый, чуть колченогий (что-то типично казачье в его фигуре и осанке определенно выступало). Сыновья его Юрий и Николай были такие же крепкие, отличные спортсмены, лыжники, трудяги.
   Дядя Вася работал трактористом в колхозе, потом в детдоме, а на пенсию уходил с мельницы Ивина. В День Победы (еще до официального государственного праздника) шадровские фронтовики как-то исподволь, по какому-то внутреннему велению сердца и души после обеда 9 мая собирались возле нашего дома (отец мой Дюсюбаев Иван Иванович тоже фронтовик-офицер). И было их тогда еще много, почитай почти в каждом доме. Каждый приносил бутылку водочки "Особой московской" под сургучом, закуску. Под старой ветлой на поляне располагались, и начинались фронтовые воспоминания, бои, фронты, тосты за Родину, за Сталина, за Победу. Звучали военные песни, кто-то даже плакал. Руки тогда у них у всех сжимались в кулаки, желваки ходили под кожей скул - ведь война-то закончилась совсем, совсем недавно, для кого-то в 1945ом, а для кого и в 1948ом.

0x01 graphic

Участники битвы на Курской дуге артиллерист-зенитчик Клепинин Василий Каллистратович и связист Дюсюбаев Александр Иванович.

   Но как это было здорово - наши русские мужики отмечали Победу! А мы, их сыновья, пацаны, кто побольше, кто меньше крутились тут же и, конечно, гордились, что и наши отцы тоже фронтовики, что и они фрицев тоже били и прошли пол-Европы. Наверное, с тех пор я так люблю песню "Где же вы теперь друзья-однополчане?"
   У Каллистратыча, когда пропускал 2-3 стопки, глаза становились голубые-голубые, совсем как васильки (он же и был Василием). Жаль, что я тогда был еще несмышленым и из сбивчивых их военных рассказов помню лишь какие-то отрывки. Запомнил рассказ Каллистратыча о том, за что он получил орден Славы.
   Было это на Курской дуге, аккурат перед самым началом. Зенитно-артиллерийский полк, в котором Каллистратович воевал наводчиком 85-мм ЗАП, был выдвинут на передовые позиции. Батарея Каллистратыча, расставив орудия, окопалась, замаскировалась, зенитчики приготовились к завтрашней страшной работе. Под утро на пост к пушкам на позиции заступили сержант Клепинин с молодым солдатиком из своего расчета. Только туман начал рассеиваться, увидел Каллистратыч странную картину - за линией фронта у немцев стояли копны сена. "Кто это ночью сено гребет?" - смекнул сержант. Зарядили они скорехонько свою пушку и жахнули по хорошо видимой копне, и началось... Немало немецких танков так и осталось на том поле, а три из них сжег наводчик Клепинин. Вот она деревенская сметка!
   А еще Каллистратыч был заядлым охотником и рыбаком. Частенько мы, ребятня питались рыбными пирогами тети Шуры, жены дяди Васи. Он утром раненько сети просетует к самой готовке пирогов и готово! Любил рыбалку удочкой, саком, сетями. Почти каждый день летом сиживал на берегу нашей речушки, рядом стоял незаменимый бидончик и банка со щурами (так у нас зовут дождевых червей рыбаки).
   До войны и после в Шадровке дома стояли в основном на одной стороне улицы (на северной). Жили здесь Баклановы, Завьяловы, Чунтоновы и Клепинины (почему и Шадровка - по выходцам из Шадринского уезда).
   А на юг до самых лесов был угор, степушка, поскотина. Видно окрест было хорошо, далеко.
   Как-то Каллистратыч (уж после войны) пришел домой с работы, сел ужинать. Глядь в окно, а по угору от кладбища в сторону Лучина леса цепочкой след в след идет волчья стая. На вечернее небо-то хорошо ее видно. Отодвинул он недоеденный ужин, скорехонько собрался, прихватил десяток патронов с картечью, встал на лыжи и прямо по речке побежал наперерез им. Между Кипелью и Разбегаево лог (овраг) Лучина леса впадает в речку. Тут-то отчаянный фронтовой зенитчик и заядлый охотник и встретил волков. "У, фашисты проклятые", - шептал про себя Каллистратыч, беря вожака на мушку, как на войне немецкого "тигра". "Огонь!" - скомандовал он себе и плавно нажал на правый спусковой крючок, как когда-то на педаль спуска затвора пушки.
   Вожак ткнулся носом в снег. После второго выстрела переярок перевернулся и завыл, хватая себя за бок. Каллистратыч, роняя пустые гильзы в снег, перезарядил свою тулочку 20го калибра и еще раз сдуплетил вслед убегающей стае, которая уходила в сторону Душного борка. Добив переярка Каллистратыч вышел на следы стаи, по следу одного волка бежали кровавые пятна. "К ночи не пойду, завтра доберу", - успокоил себя охотник, прикуривая. Сходил домой, взял сани, на которых возил на дальний картофельный огород навоз и к полуночи, под лай всех шадровских собак привез застывающие туши зверей к ограде дома, где уже поджидали соседи, обрадованные такой победе Каллистратыча над серыми разбойниками. В войну и после войны много их было. Это сейчас они по сограм да болотам, а тогда смелые были.
   Вот так среди таких ветеранов - фронтовиков, бывалых охотников и рыболовов мы и росли, слушая их военные и охотничьи рассказы, впитывая в себя все самое лучшее, что они накопили и сберегли для нас. Может быть, и от нас что-то сохранится для детей, внуков-правнуков.
  
  

"Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд ..."

История первая. Луговская.

  
  
   0x08 graphic
  
  
   0x08 graphic
  
  
  
  
  
   Потрескивает костер у ног, языки пламени как-то нехотя вырываются из обгоревших поленьев, в ночное небо взлетают искры. Сидим с ребятами на берегу Луговского займища. Сети поставлены, уха сварена, подняли третий раз, замолчали, выпили не чокаясь, и опять потекли воспоминания, были - не были. Добрые слова в воспоминаниях о дяде одного из Афанасьевичей (Владимира) Петре Александровиче Трофимове. Это он со своими мужиками из Луговой устроил на этих благодатных землях в урочище Котушковой пади замечательный пруд. А когда-то механизаторы 5-ой бригады колхоза "Большевик" бросили клич: собирать по 100ц с ГА за пятилетие и свой призыв исполняли.
   Я Луговую люблю какой-то ностальгической любовью, связанной с воспоминаниями детства, юности. В Луговой у моего отца жили друзья, вся деревня была друзья. Видимо, и мне это перешло на каком-то генном уровне.
   - А вы знаете историю об ордене Славы Петра Александровича? Дядьки твоего, Володя? - спросил, разливая по бокалам, живительную влагу, второй Афанасьевич (Виктор).
   - Нет, - отозвались мы с Афанасьевичем первым (Владимир Афанасьевич Полтавцев и Виктор Афанасьевич Тельманов - друзья, одноклассники, рыбаки и охотники, любители природы, путешествий и костров).
   - Я работал в то время инструктором орготдела райкома партии. Первым секретарем был Альберт Григорьевич Худяков. Царствие ему небесное, хороший был мужик. Как-то около обеда в один из сентябрьских дней раздался звонок. Звонили из облвоенкомата и по-военному приказали, чтоб в районе приготовились к встрече представителя облвоенкомата и обкома партии для вручения ордена Славы III степени какому-то Трофимову Петру Александровичу, жителю деревни Луговой Кипельского сельского совета. Что делать? Первый мотается где-то по полям - уборка в самом разгаре. Звоню ему по мобильной связи, объясняю все. Альберт Григорьевич отвечает: "Здорово, Виктор! Я сейчас из Ерохино через Клепичиху еду в Падун, а потом в Луговую - посмотрю как там дела у Трофимова. Пока никому ничего не говори, приеду - разберемся". К вечеру он вернулся, собрались у него в кабинете, пригласили военкома, предрика и составили план мероприятия. Случилось так, что буквально накануне Петру Александровичу вручали орден Трудового Красного Знамени.
   По итогам какой-то пятилетки коллектив Луговской бригады стал победителем. Собрали за пять лет 115ц хлеба с ГА. И это с той техникой, которая была у колхозных механизаторов в 70-х годах! Но люди! Луговские мужики и женщины!.. Какие же это были удивительные люди! Они бригадира уважали и любили. Строг был в работе, не любил болтунов и лентяев. Делу время, а потехе... он и сам Петр Александрович-то не прочь был выпить, поговорить, но... именно вовремя. И луговяне доверяли своему бригадиру, и он привел их к победе. Почти все механизаторы тогда были удостоены наград - орденов, медалей, званий лауреатов, премий. А сам бригадир удостоился ордена Трудового Красного Знамени. Оттуда, от хлеба и родилась эта история.
   И, видимо, при подготовке наградных документов и обнаружили, что еще в 1943 году то ли за героизм на Курской дуге, то ли за форсирование Днепра сержант Трофимов был удостоен ордена Славы, но, попав после тяжелого ранения в госпиталь, он его не получил. Вот так через 30 лет мы вручали герою боевой орден. Давайте, мужики, помянем их, отцов-дедов наших. Вот какое поколение было!
   Точно, видно поэт сказал: "Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд..."

0x08 graphic

Председатель колхоза "Большевик" Попов Павел Петрович поздравляет

Петра Александровича Трофимова с очередной Победой.

  
   Слишком большой текст не прошел в формате "Журнала "Самиздат".
   Желающие смогут обратиться к дочери
   В.И. Дюсюбаева -
   Дюсюбаевой Светлане.
+7 912 29 00 254,
svetad77@mail.ru 
  
  

1

  
  

62

  
  
  

Река жизни

Кипельские очерки

  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"