Аннотация: Небольшой сюрреалистический рассказ о бюрократизме
В деревню Абракадабровка, что находится в Тилимилтрямдиевской губернии, приехал некий мужчина приятной внешности. На голове он носил высокий чёрный цилиндр, а одет был в длинный плащ того же цвета. Был он гладко выбрит, но носил маленькую козлиную бородочку. Приехал же он на ежегодный философский симпозиум, на котором учёные всей губернии тщетно пытались выяснить - каково же всё-таки спится несчастной сосиске в чёрством хлебе, и не холодно ли ей. У самой сосиски этого не спросишь, поскольку она является вещью неодушевлённой, поэтому величайшим учёным приходилось самим биться над этой проблемой, на которую из государственной казны регулярно выделялись средства, причём немалые, добавляя этому вопросу важности и первоочерёдности.
Так, в раздумьях, молодой человек не заметил, как заблудился, и решил спросить у кого-нибудь дорогу. В сотне локтей от себя он заметил женщину, стоявшую на тротуаре, и усердно стирающую в старом корыте ребёнка, обильно посыпая его порошком. Ребёнок же, этот карапуз, которому на вид было не более трёх лет, не плакал, как это любят делать маленькие дети при стирке, а лишь хитро прищуривался и похихикивал, а когда его тёрли о стиральную доску, заливисто смеялся. Вокруг дамы ходила большая разноцветная кошка, время от времени ставя лапы на корыто, словно что-то выпрашивая. Молодой человек в чёрном цилиндре, опасаясь большой кошки, вытащил из своего уха мышь, и перепрятал её во внутренний карман своего плаща. После, набравшись храбрости, подошёл к женщине, и сказал:
-Прекрасная погода, не правда ли?
Не отрываясь от своего занятия, и не повернув головы, дама ответила:
-Да, погода действительно удалась. Это всё из-за того, что на прошлой неделе мы собрали хороший урожай зелёных мух. Три десятка тонн, вы представляете? - Она отвлеклась от стирки, и повернулась к мужчине. Глаза её блестели от восторга, словно она единолично собирала всех этих мух.- Три десятка тонн! - Женщина спохватилась, видимо вспомнив, что на свете есть куда более важные вещи, схватила за ногу начавшего было вылезать из корыта мальчика, и с новой силой принялась тереть его о стиральную доску. - Вам чего нужно?
Молодой человек откашлялся, и, глядя вдаль, сказал:
-Не будете ли вы так любезны... Не соблаговолите ли вы... - Громкий звук привлёк его внимание. Повернувшись на источник шума, он увидел огромную телегу, висевшую в двух метрах над землёй. Колёса её, пяти локтей в диаметре каждое, вращались, издавая жуткий скрип. Вокруг неё стояли крестьяне, слушая бородатого ворона, сидевшего на телеге. Когда он говорил "Начали", они хватали молотки, доски, и прочую строительную утварь, но спустя несколько мгновений ворон бил клювом о металлический таз, и противно каркал "Не успели", и люди бросали всё, что было у них в руках, и ожидали новой команды "Начали".
-Я вас слушаю! - Нетерпеливо произнесла женщина, не отвлекаясь от стирки.
-Простите, сударыня, но что они делают? - Поинтересовался молодой человек.
-А, эти, - дама махнула рукой, обрызгав мужчину мыльной пеной, - они строят новое церковное училище, взамен старого. Вот уже который год не могут достроить.
-Но почему они его строят таким весьма своеобразным способом?
-Тут штука вот в чём, - с важным видом принялась объяснять дама, - училище нужно построить за то время, пока колесо сделает полный оборот вокруг своей оси. Так пророчил один старый монах. Вот они и стараются. А ворон им помогает.
- Когда же, позвольте узнать, они достроят сие духовное заведение? - Поглаживая мышь в своём кармане, спросил молодой человек.
-Никогда! Это же очевидно! Зачем вы задаёте мне такие глупые вопросы?
-Неважно. А теперь простите, мне пора. - Дама взмахнула своими прекрасными крыльями, и улетела навстречу закату, оставив путника в одиночестве размышлять: как же ему всё-таки найти дорогу на симпозиум. И лишь кошка была весьма рада этому событию - с лёгкостью, присущей только кошачьей породе, она выхватила из корыта ребёнка, и на задних лапах убежала в свою нору, заглушая его заливистый смех своим довольным мурлыканием.
-Красиво летит!.. - Задумчиво сказал молодой человек, доедая остатки стирального порошка.