Шевченко Ирина : другие произведения.

Книга 2. И придет волчица... Часть 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.30*23  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В час великой беды, когда не останется надежды, и не будет иных заступников, придет волчица белая. И преисполнятся трепетом сердца узревших силу ее. И убоятся враги, и бегут в ужасе, ибо огонь и сталь пойдут впереди нее, и сумрак встанет за ее спиной...


Часть 2

СУМРАК ЗА МОЕЙ СПИНОЙ

Глава 1

  
   ...Дед говорил, что это не страшно. И совсем не больно...
   Врал.
   Или просто не знал всего.
   Страха и в самом деле не было, но лишь потому, что боль вытеснила все чувства... Почти все... Дьери... Девочка моя... Только мысли о тебе не позволили лишиться рассудка в огненном плену. Только мысли... И надежда увидеть тебя. Хоть издали, мельком... С другим... Да, пусть так. А может... Наверное, я все-таки сошел с ума, когда, задыхаясь в дыму и давясь горячим воздухом, шептал твое имя. Потому, что подумал вдруг... Бред... И ты, и изумрудное море, и твой голос, зовущий меня через шум волн, - всего лишь бред. Но я держался за эти видения... За тебя...
   А потом была темнота, непроглядная и холодная. Холодная настолько, что я с тоской вспоминал о жгучих объятьях пламени... и о твоих теплых руках...
   - Ил! Ил, проснись! Да открой же ты глаза! Милый мой, хороший, ну что же ты...
   Как я хотел, чтобы все это оказалось сном, и ты спасла меня от него, как тогда...
   - Ты бы себя видел. Весь белый, губы дрожат, руки... Смотри вот, простынь порвал. И бормочешь все время: "Лар, лар". Что это за лар такой?
   Сумрак. Это на эльмарском орочьем. Лар. Сумрак.
   - Сумрак - это плохо?
   Глупенькая. Я и есть Сумрак...
   Я не помню, как выбрался из-под завалов, но помню, как шел по утренним улицам. Помню солнце, поднявшееся над крышами домов, и боль, возвращавшуюся всякий раз, когда меня касались его лучи. Помню людей, шедших навстречу: они не видели меня, задевали плечами, если я не успевал уйти с дороги, и тогда тепло их тел обжигало не хуже огня...
   Я стал опасаться солнца. Стал опасаться людей. Прятался в прохладной тени и ждал ночи. А ночью шел... И снова прятался, ждал и шел. И снова. И снова... Не знаю, сколько прошло времени и как далеко я ушел от города, опаленного губительным солнцем. Я не чувствовал усталости, не было ни жажды, ни голода. Не было мыслей - только знание, что я должен идти. Не было воспоминаний, я растерял их в дороге. И даже тебя, родная, я позабыл тогда...
   А когда вспомнил... Была глубокая ночь, луна и звезды освещали пустынный тракт, по которому я брел, стремясь к рассвету достичь видневшегося впереди леса. А я вспомнил тебя. Твою улыбку, глаза, твой смех - все то, что потерял, за что отказался бороться... Затем я, должно быть, уснул, впервые за это время, и видел во сне тебя. Ты грустила... Мне подумалось тогда, что, может быть, ты грустишь обо мне, и эта мысль согрела душу... Захотелось подойти к тебе, обнять, прижать к груди и никогда больше не отпускать. Сказать, как я люблю тебя, как ты нужна мне... Но стоило сделать шаг, и ты испуганно отшатнулась, а я... Я увидел свое отражение в твоих глазах. Увидел, кем стал теперь. Чем стал...
   Зыбкое облако. Серая мгла.
   Я тот, кого больше нет в твоем мире, родная.
   Я - память, обернувшаяся туманом.
   Я - Сумрак...
  
  
   Дом без Галлы изменился, и на второй день Лайс с удивлением отметил, что перемены эти к лучшему. Кард сам себе не хотел признаваться, но в последнее время присутствие сестренки его угнетало. Дело даже не в том, что она стала угрюма и молчалива, а скорее в том, что для него она превратилась в живое напоминание о погибших друзьях. Галла возвращала его в безрадостное прошлое, в то время как ему наконец-то хотелось жить будущим. Или хотя бы настоящим. Теперь был Ласси, и все остальное постепенно отходило на второй план. Нет, Эн-Ферро не отказывался от обязательств перед дочерью друга, но чем дальше, тем чаще убеждался, что она справится теперь сама, и мальчишке, уже прожившему без отца восемь лет, он нужнее.
   Если бы не эта дурацкая "работа"! Но Брайт был прав, из охотников Марега не так легко уйти. Легче было уехать из Марони, раз уж Галле не нужно больше учиться, но девушка менять местожительства не собиралась: заявила, что, ей и тут хорошо. Хорошо ей! Вспоминая о наставнике-некроманте, поисками которого она втайне занималась, Лайс непроизвольно ежился. Когда узнал, хотелось на правах старшего брата стянуть ремень и выпороть безмозглую девчонку. Наверное, только ее положение остановило. Но сама она о своем ребенке думала, пускаясь в эту авантюру? А о его ребенке? О нем самом, о Маризе?
   Хорошо, что все обошлось. И то, что она уехала, тоже неплохо. Волновался, конечно, но если обещание сдержит, и сама никуда не влезет, ничего не случится. А у него будет время с семейными делами разобраться. Как раз появилась идея, как завязать с недавно начавшейся карьерой охотника за головами.
   За ее реализацию Лайс и принялся на третий день после отъезда Галлы.
   Уход из охотников Марега без уважительной причины расценивался почти как предательство. А вот изгнать из элитного подразделения, с позором, естественно, и без выходного пособия, могли запросто. Жалованье Эн-Ферро не интересовало, позор тоже не особо беспокоил, а потому начал, не откладывая. Сначала затеял драку с двумя парнями из другого десятка - зачинщику, как он знал, полагалось строгое взыскание, а если повторится (а оно повторится), то и желанное "увольнение". Но обиженные бойцы, вопреки ожиданиям, об инциденте кому надо не донесли. То ли постыдились говорить, что не выстояли двое против одного, то ли пресловутое "своих не выдаем" сработало. В общем, испортили хорошую задумку.
   А вечером, когда он уныло ковырял приготовленную Маризой яичницу, - единственное, на что карди хватало кулинарных талантов, в дверь постучали. Стоявший на пороге мужчина, немолодой уже маг, черноволосый и черноглазый, смахивающий на ворона, - видимо, тот самый азгарский некромант, которого Лайс знал по рассказам - вежливо поинтересовался, может ли он говорить с тэсс Галлой. На заявление, что упомянутая тэсс три дня назад отбыла в неизвестном направлении, нахмурился и высказал осуждающе:
   - Как можно не интересоваться судьбой собственной сестры!
   Эн-Ферро сдержался, чтобы не ляпнуть в ответ, что сестру его судьба тоже не слишком-то интересует, и сыграл дурку, пробормотав что-то вроде: "Нешто я теперь чародейке с перстнем указ?". Маг ответом не удовлетворился, но отстал.
   На следующий день кард продолжил воплощать свой план в жизнь и нахамил десятнику. Грубо и при свидетелях. Но и это происшествие до высших чинов не дошло: тэр Эвлан отослал прочих бойцов и долго, по-отечески, но не без строгости, выговаривал ему, чего не стоит делать, а затем отправил таскать бревна, набавив суточную норму. Лайс проигнорировал приказ и показательно завалился спать под камышовым навесом. Десятник на это отреагировал странно: поинтересовался, не случилось ли чего, а не получив ответа, махнул рукой, позволяя и дальше бездельничать.
   - Только ежели тэр Алез приедет с досмотром или Брайт, так ты это, выйди что ли...
   По закону подлости ни капитан, ни полусотенный в тот день не появились.
   Но Лайс не сдавался. Не поддавшись соблазну на следующий день остаться дома (вдруг еще и под арест посадили бы, как дезертира), в лагерь все же поехал. На полпути остановился, вынул из седельной сумки бутылку спиртовой настойки, отхлебнул, сколько смог, а остальное для пущего эффекта выплеснул на рубаху. Когда добрался на место, разило от него за десяток шагов. Но сослуживцы и тут не подвели: двое дюжих парней, одного из которых он позавчера отметелил ни за что ни про что, взяли подвыпившего товарища под белы рученьки и долго макали в бочку с холодной водой, после чего уложили под вчерашний навес, выкатив вперед тележку с досками, чтобы в случае визита начальства, забулдыгу не сразу заметили. Охотники выясняли отношения тихо, жалоб не признавали и перед высшими чинами стояли друг за друга горой. Командир все это наверняка знал, и ненавязчиво поощрял. А вот Эн-Ферро подобное положение дел не радовало: изгнание с позором по вине товарищей откладывалось на неопределенный срок.
   Но в этот день ему повезло. Тэр Алез все же решил проверить, как продвигается строительство нового лагеря, а задремавший в тенечке кард вовремя очнулся и выполз из своего убежища, чуть не угодив под лапы капитанского кера... А угодил на разбор к Брайту Клари - заниматься дебоширом лично тэр Марега не пожелал.
   - Что за цирк ты устроил? Хочешь, чтоб тебя вышибли?
   - Хочу, - согласился Эн-Ферро, пошатываясь, за что и получил в ухмыляющуюся морду.
   С ответом он не замешкался, и драка с полусотенным, в отличие от потасовки с рядовыми, возымела желаемый результат.
   - Спасибо, - кивнул он напоследок Брайту.
   - Не за что. Далеко не отъезжай, догоню.
   С тарским идущим они не встречались с того дня, когда разъяснилась история трофейного меча, и Лайс не теперь знал, как вести себя с человеком, у которого он, хоть и не намеренно, отобрал единственного ребенка. Но с Брайтом они были знакомы не один год, и ни дураком, ни мстительным злыднем тот не был, чтобы свести на нет добрые приятельские отношения, пусть и давалось ему это с заметным трудом.
   - Пил что? - спросил полусотенный, нагнав карда на опушке.
   - Можжевеловку.
   - Еще есть? Нет? Ничего, сейчас разживемся.
   В хибарке неподалеку жила старушка - божий одуванчик. Жила тем, что варила самогон и настаивала его на лесных травах. А еще капусту квасила и давала в нагрузку к бутылке из темного стекла плетеный туесок, доверху наполненный пряной закусью, за что и заезжали к ней чаще и охотнее, чем к проживающим в поселке конкуренткам.
   - Выгнать тебя не выгнали, - просветил Брайт, наполняя берестяные стаканчики, кои предприимчивая бабуля закупала в городе и за дополнительную плату раздавала клиентам. - Считай, в запас уволился.
   - Спасибо.
   - Сестре скажешь. Она у тебя вроде как местная героиня. Так что, может, и зря ты этот спектакль затеял: с Алезом поговорил бы, и все.
   - И так неплохо получилось.
   Сидели прямо на траве, на маленькой полянке в стороне от ведущей через лес дороги. Пили. Говорили. Каких-то тем избегали, что-то, напротив, обсуждали долго и со смаком... К старушке наведались еще раз.
   Устаканилось, как говорят.
   Домой вернулся, когда уже стемнело. Как, помнил с трудом. Свечи на подоконнике в прихожей не обнаружилось, да и сам подоконник нашелся с трудом. Световой шар магистр Пилаг создавать не рискнул, пошел на ощупь... И тут же споткнулся о завернувшийся угол ковра. Чтобы не создавать лишнего шума до дверей спальни так и добирался на четвереньках. Уже у себя в комнате поднялся, придерживаясь за стену, с третьей попытки расстегнул ремень, переступил через упавшие на пол штаны и, стянув через голову рубаху, шагнул к кровати с твердым намереньем рухнуть в нее и проспать всю ночь и половину следующего дня - благо с утра уже спешить некуда.
   Кровать, когда он наконец-то ее нащупал, возмущенно ойкнула. Пришлось цыкнуть на нее и задвинуть под стену неизвестно как тут оказавшийся ворох какого-то тряпья. "Ворох" пытался сопротивляться, но Эн-Ферро не привык потакать галлюцинациям и, расчистив себе достаточно места, завалился в постель и тут же уснул.
   Проснулся он под утро, за окном светало. Приоткрыл глаза, но вспомнил, что он теперь счастливый боец запаса, и закрыл их снова, попутно переворачиваясь на другой бок и шаря по постели в поисках сбежавшего покрывала. Рука наткнулась на что-то округлое, упругое и по ощущениям очень знакомое, но здесь не предполагающееся. "Сон", - расплываясь в улыбке, понял Эн-Ферро. И тут же получил под ребра чем-то твердым и острым, как, к примеру, чей-то локоть, которого тут тоже не предполагалось.
   - Зар-раза! - рявкнул он, в миг оказавшись на полу.
   - Пьянь! - огрызнулся позабытый за ночь "ворох".
   Задумчиво почесав голову, Лайс приподнял ее над краем постели и встретился с гневным взглядом горящих кошачьих глаз.
   - Мариза? Что ты тут...
   Бездна! Сам же ей комнату уступил.
   - Я тут сплю, - злобным шепотом подтвердила запоздалые воспоминания карди. - А какого демона ты тут делаешь?
   - Я тоже сплю, - заявил он нагло, взбираясь обратно на кровать.
   Не на полу же теперь укладываться? И не Ласси будить, сооружая из одеял ложе в углу гостиной. А в Галлиной комнате он и под страхом смерти не лег бы.
   - Будешь руки распускать, убью, - предупредила "супруга".
   "Сама могла бы ночью уйти, если бы хотела", - подумал Эн-Ферро, отвоевывая себе кусок покрывала. К утру сделалось зябко, и, укрывшись до подбородка, он придвинулся поближе к женщине, безо всякого тайного умысла, просто чтобы согреться.
   Через несколько минут он задремал, а еще через какое-то время опять получил по ребрам.
   - Ну, знаешь ли, - прошипела карди, - это уже слишком.
   - Да я же сплю! - отдернул он посягнувшую на святое руку.
   - Частично да. А я даже так уснуть не могу!
   Она сгребла подушку и вознамерилась освободить ему вторую половину постели.
   - Уходишь?
   - Думаешь, я буду терпеть у себя под боком маньяка? Ухожу, конечно.
   - Я бы на твоем месте этого не делал.
   - Почему?
   - Потому что прямо перед кроватью сидит огромная мышь, - сообщил Лайс и в одно мгновенье лишился покрывала, так как Мариза испуганно завернулась в него, как в кокон.
   - О-огромная?
   - Да, - кивнул он, пытаясь отмотать назад свой кусок и укрыться. - Но не бойся, я тебя от нее спасу.
   Женщины всегда доверчиво льнут к пришедшим им на помощь героям. А герои, если конечно они не полные дураки, этим пользуются. Обнимать теплое гибкое тело, ненавязчиво скользя пальцами по гладкой коже, было приятно, но, к сожалению, это была единственная приятность, которую он мог себе сейчас позволить... И Ласси в любой момент мог проснуться, а дверь в комнату не запирается...
   - Там же нет никакой мыши? - все же спросила она.
   - Есть-есть, - пробормотал Лайс. - И не одна. Там целая мышиная армия. И мышиный король во главе. Но я тебя защищу. Спи...
  
   Казалось, теперь, когда расставлены все точки в этом запутанном деле, старший наставник может вздохнуть свободно и заняться исполнением своих прямых, не слишком обременительных обязанностей. Грядущая смена власти в империи и возможное развитие дальнейших событий - не его проблемы, пусть ими занимаются те, кому это положено по чину. А он предпочтет считать все случившееся следствием болезненных фантазий старого некроманта, поверившего в реальность древних мифов и решившего в одиночку изменить расстановку мировых сил.
   - Не думаю, что Гайерс одинок в своих стремлениях.
   Магистр Марко и рад был забыть обо всем этом, да вот незадача - тэр Салзар, мастер смерти шестой ступени, которому по-хорошему следовало еще в середку, когда закончили писать рапорта, отбыть в Азгар, все еще оставался в Марони и каждый день являлся в школу как на службу.
   - Простите, Салзар, но это - уже политика, а я стараюсь держаться подальше от таких вещей.
   - Если начнется война, вам это не удастся.
   Может, и не начнется. Если бы погиб посол, тогда - да, вполне вероятно. Скорее всего, на это и ставили злоумышленники: Кармол не выстоял бы против Леса в одиночку, и у империи появился бы предлог под видом помощи ближайшему соседу превратить независимое королевство в одну из своих провинций, а после использовать этот конфликт как повод к продолжению военных действий уже на Саатаре. Такую схему обрисовал в недавней беседе герцог. Странно только, что для реализации столь сложного плана в Марони отправили лишь одного, причем не самого сильного мага. Или нужно ждать новых неприятностей, или тэр Катара прав, и заговорщики действовали наобум. В первом случае остается надеяться на то, что тайные службы организуют качественную "чистку" и выявят остальных шпионов, а во втором - благодарить богов за удачу. Второй вариант был предпочтительнее.
   - А война начнется, учитывая, какой приз на кону, - продолжал Салзар, отвлекая наставника и от размышлений, и от школьных ведомостей, в которые он уже час безуспешно пытался вникнуть.
   - В настоящее время империей правит Растан. Пока он жив, этого не случится, - маг с уверенностью повторил слова своего герцога. - Кто станет его преемником, пока неизвестно. Не исключено, что империя погрязнет во внутренних беспорядках, ведь за каждым из кандидатов стоят немалые силы. Так что если война и начнется, то не завтра. И не в Кармоле. Вряд ли кто-то решит еще раз стравить нас с Лар'элланом - и без этого найдут повод вторгнуться на территорию Леса. Если только это кому-нибудь нужно. Вы ведь сами сказали, что усыпальница Велерины - миф.
   - А еще я сказал, что нам в любом случае не должно быть до этого дела. Потому, что пока имперцы в очередной раз готовятся отправиться за океан на поиск чудотворных костей, у Кармола уже есть своя Велерина. Но теперь я не уверен в собственных словах, так как эта особа уехала, и даже ее брат не знает, куда.
   Медведь отложил бумаги, работать все равно не получалось.
   - Раз уж вы завели разговор о Галле, я хотел бы разъяснить кое-что. Герцог обсуждал со мной подробности дела Гирата и показывал копию вашего отчета. Вы изложили в нем далеко не все факты...
   - Надеюсь, вы не сказали лишнего? - подался вперед Ворон.
   - Нет. Только подтвердил то, что написано. А теперь хочу узнать, зачем же я это сделал.
   - Вы же знаете, что нельзя воспользоваться чужим тиз'аром? А тем более нельзя убить некроманта его же оружием. То есть у тэсс Галлы должен был быть с собой другой нож, а нож Гирата, как и положено, рассыпался прахом после его смерти. Я не хотел, чтобы мне не поверили.
   - Или боялись, что все же поверят? Давайте уж начистоту. Вы не уехали в Азгар, приходите в Школу каждый день, и мы с вами сидим, будто добрые приятели, и рассуждаем о судьбах мира и о судьбе одной конкретной особы. Зачем вам это?
   - Наверное, затем, зачем и вам, - спокойно ответил некромант. - Вы ведь тоже никому не рассказывали о том, что ваша ученица нашла возможность влезть в Память Стихий, а лесная нежить делится с ней силой. Вы мыслите так же, как и я, Марко, и так же, как и я, полагаете, что другим еще рано знать о ней. И королю, до которого я постарался донести минимум информации. И вашему герцогу, которому вы, если я правильно понял, уже пообещали ее в качестве личного мага.
   Марко тяжело вздохнул:
   - Я еще не знал Галлу, когда у нас тэром Велтаром состоялся тот разговор. При доме Катара давно уже нет мага, и мы условились, что я найду на эту должность достойного молодого человека. Тэр Велтар умен и предусмотрителен, уже то, что я взял Галлу в личное ученичество многое ему сказало, а последние печальные события лишь подтвердили ее состоятельность как волшебницы...
   - И его не смущает, что она женщина, а ее молодость только на руку, - закончил Ворон. - Некоторые считают, что магов нужно воспитывать, как и собак, приручая со щенячьего возраста. Однако не все поддаются подобному воспитанию. Вашу ученицу уж точно нелегко будет переделать. Но предложение герцога не так уж плохо, сейчас главное - удержать ее в Кармоле. Ведь отъезд тэсс Галлы на Саатар в ваши планы не вписывается, не так ли?
   - И чего я, по-вашему, хочу?
   - Если я прав, и наши цели совпадают, то, наверное... Сопричастности? Простите, не могу выразиться точнее. Мы с вами уже не молоды, у каждого за плечами насыщенное событиями прошлое, а впереди давно предсказанное будущее: старость, смерть, забвение. А тут представился шанс прикоснуться к чуду. К сказке, вроде той, что лежит у вас на столе под кипой бумаг. Перечитывали на досуге? Я, знаете ли, тоже.
   - Значит, просто сопричастность чуду? - переспросил недоверчиво старший наставник.
   - Не просто, - улыбнулся тэр Салзар. - Вы уже вписали свое имя в историю, как наставник этого чуда. И мне хотелось бы чего-то подобного. Теперь у нее есть тиз'зар, а подобное оружие не должно лежать без дела. Новые знания и еще один учитель лишними не будут.
   - Да. Только вот с ученицей неувязка. Говорите, даже брат не знает, где она?
  
  
   Галла
  
   Затерявшаяся в лесу деревушка с добрым названием Дубочки как нельзя лучше подходила для того, чтобы отдохнуть, набраться сил и привести в порядок мысли. Я наткнулась на это место случайно: в один из дней, словно по наитию, свернула с главного тракта на ответвлявшуюся от него дорогу и к вечеру доехала до спрятавшихся за высоким частоколом домиков. Пришлось долго стучать в широкие крепкие ворота, но за неудобство последовала компенсация в виде мужика с топором, вышедшего встречать нежданную гостью со зверской рожей и сакраментальным "И кого тут хоры носят!": смотреть, как он, густо краснея, расплывается в приветственной улыбке и пытается спрятать за спину колун, было сплошным удовольствием.
   Жили в Дубочках лесорубы с семьями, всего около двадцати дворов. Своего мага у них не было, а потому девицу с приметным колечком приняли радушно, едва не передрались, решая, у кого столь важную особу поселить, а с утра загрузили "тэсс чародейку" накопившимися с последнего визита ее коллеги проблемами. "Да разве же это проблемы?", - удивилась чародейка и сделала вид, что польстилась на обещанную серебрушку, бесплатное проживание в доме вдовы прежнего головы и трехразовое питание.
   Выводить мышей, клопов и тараканов, заговаривать больные зубы и принимать роды у козы не входило ни в мои планы, ни в пройденный ускоренный курс обучения, но все когда-нибудь бывает в первый раз, а мелкие хлопоты помогали отвлечься от собственных забот.
   Свершившееся возмездие не принесло удовлетворения и ничего не изменило: не вернуло мне любимого, не избавило от тревожных снов. Я даже не знала, можно ли считать, что я отомстила убийце. Наверное, нет. Маловероятно, что Гират действовал по собственной инициативе. Скорее всего, истинный убийца находится где-то за много парсо от Марони, и я лишь отрубила одну из его рук. Но подобные особи, как правило, многоруки или же без труда отращивают новые конечности. И выходило, что ничего я не сделала...
   А вот старику Влашеку выбитое плечо вправила - это точно. И куниц от курятников отвадила. Еще контур от нежити вокруг Дубочков поставила - жаловались, что по осени и в зимнее время, когда в лесу холодно, и лесовик забредал, и чащобники детей пугали.
   - А так немного у нас этой нечисти, - рассказывал голова, крепкий, коренастый мужик с курчавой черной бородой, похожий на земного цыгана. - Живем. Хотя... Может, вы Филанкиного пацаненка глянете?
   - А что с ним?
   - Да вот запинаться стал. Три длани как. В лес с ребятней ходили по ягоды, на что-то и наткнулись. С их слов не понять: то ли нечисть какая невиданная, то ли еще что. Тень, говорят. И амулеты ее не почуяли. У нас ведь у детишек у всех обереги, видали, наверно? Не ахти какой силы, но тех же лесовиков, болотников завсегда учуют и знак дадут, а тут не сработали.
   - Ну, пойдемте, посмотрим на вашего мальчишку.
   Я в целительстве не сильна. А заикание - проблема двойственного характера и требует воздействия как на физиологическом, так и на ментальном уровне. То есть, не факт, что я смогу помочь ребенку. Но меня заинтересовал рассказ о тени: с недавних пор во мне проснулось свойственное большинству магов любопытство, а новый вид нежити, не определяющийся универсальными амулетами, это очень любопытно.
   - Да не скажет он ничего, тэсс, - бросила раздраженно Филана - мать худенького светловолосого мальчишки, напомнившего мне Ласси. - Сама его понимаю через раз.
   Ребенок жалобно всхлипнул и попытался выдавить из себя какое-то слово:
   - С... ст...
   - Страшно было? - предположила я.
   Он замотал головой.
   - С-стах, - выпалил он наконец.
   - Это он про Сташку, - догадалась Филана, - приятеля своего. Они тогда вместе ходили.
   - А можно его позвать? Понимаете, мне, чтобы вашему сыну помочь, нужно выяснить, что именно случилось. Потому, что если это от испуга - одно дело, а если проклятье какое-нибудь...
   Заслышав о проклятии, женщина сама чуть не стала заикой и тут же умчалась на поиски друга Сташки, рыжего и конопатого мальчугана лет десяти, который, завидев меня, стал следующим кандидатом на заикание.
   - Не бойся, не съем. Рассказывай, как дело было.
   - Так рассказывал уже. Тень из кустов вылезла и на нас бросилась.
   Врал, однозначно.
   - Нехорошо, дружок, магов обманывать, - начала я ласково. Странная штука: когда я ласково говорю, меня почему-то боятся. - Нехорошо. И товарища в беде бросать нехорошо. Вот я бы его сейчас вылечила, а так он и будет до старости запинаться. А, глядишь, и совсем онемеет...
   - Как онемеет? - схватилась за голову хозяйка. - Радушек, сыночек мой!
   Демоны! Кажется, переборщила.
   - Нет, я постараюсь помочь. Но если бы я знала, что случилось...
   - А ну говори, - Филана схватила за грудки перепуганного Сташку, - говори проклятущий, а то отцу твоему скажусь! Вожжами отходит, как по весне было, будешь знать!
   - А давайте, я сама с ними поговорю? - сказала я.
   Снова ласково сказала, и отказать мне женщина не решилась: отпустила побледневшего мальчишку и вышла на двор.
   - Ну, и дальше молчать будешь?
   Оказалось, история началась задолго до того дня, когда Радуш стал заикой. Гуляя по лесу, ребята заметили в овраге странную тень - не от чего-то тень, а будто бы лежавшую саму по себе. Пару раз без какого-либо эффекта ткнули ее палкой, потом, осмелев, решили потрогать.
   - Она не совсем тень была. Как туман какой-то. Рад только руку протянул, а она дернулась. Испугалась как будто. Ну и мы испугались. А потом решили...
   Заика возмущенно замычал.
   - Я решил, - вздохнул Стах. - Решил подсветить ее чем-то. Тень ведь должна от света уйти?
   - Подсветили?
   - Да. Спички принесли, но они сгорают быстро....
   - И вы что-то другое придумали? Что?
   - Факел, - сказал мальчишка и зажмурился, втянув голову, словно ожидал подзатыльника.
   - Какой факел?
   - Обычный. Тряпки промасленные на палку намотали и подожгли. И в тень бросили.
   - И что? - приходилось тянуть из него каждое слово.
   - А она как отскочит! А потом как вскочит!
   - Как вскочит?
   - Вверх! И из нее дядька сделался! И как пойдет на нас. А мы бегом!
   - Ты - бегом. А Рад?
   - А Рад упал, - прошептал виновато мальчишка. - Я не сразу заметил. А дядька этот из тени к нему наклонился и рукой потянулся... И все. Снова тенью сделался и уполз куда-то. Я папке сказал... Они ходили потом в тот овраг и никакой тени не видели. Вот. А вы теперь ее найдете и?..
   - Нет, - ответила я, пока он не добавил "убьете". - Даже искать не буду.
   - Почему?
   - Потому. Не тень на вас бросилась, а вы на нее. Это вас, если по совести, наказать нужно.
   - Так оно же нежить...
   - Нежить-жить. Все хотят жить. Запомни это. И в следующий раз, если увидишь в лесу что-то странное, развернись и уйди, а не палками в него тыкай. Понял?
   - Да.
   Ничего он не понял. Я сама это только недавно поняла.
   - А вы Раду поможете?
   - Помогу... Чем смогу.
   Можно воспоминания подчистить, страх из них убрать. Дыхание восстановить. Проследить причину спазмов во время речи... До вечера будет, чем заняться. А насчет тени я мальчишку не обманула, не стану я ее искать. Каждый жить хочет. Тем более что никакого видимого вреда она ребятам не причинила. Вот если бы они, положим, в меня факел бросили... М-да, тут бы и самый опытный целитель не помог.
   В балладах стоит странствующему магу шагнуть за порог, как ему тут же встречаются страждущие, но отнюдь не нуждающиеся вдовы, готовые щедро заплатить за сопровождение, путешествующие инкогнито принцы, мучимые семейными призраками, прекрасные девы, преследуемые коварными колдунами, или, на худой конец, судьба заносит их в облюбованные нечистью деревеньки, жители которых не поскупятся, чтобы избавиться от ненужного соседства. На деле же богатые вдовы и принцы предпочитали нанимать волшебников через специальные конторы, которые орден держал в каждом городе, девы, прекрасные и не очень, не путешествовали иначе как с отцами и старшими братьями, а в каждой деревеньке уже был свой маг. А не было - значит, и необходимости в нем не имели.
   Выехав из Марони в почин, Дан понял все это уже в середку. Оптимизма Ферта хватило до весела. И только Най продолжал строить радужные планы и возлагать какие-то надежды на практику. На чем держались эти надежды, было непонятно: за целую длань им удалось найти лишь один заказ - за изгнание коморника получили от жившего на небольшом хуторке деда курицу да десяток яиц. А с отметкой в рекомендательном листке не вышло: наниматель оказался безграмотным.
   - Ничего! - не поддавался унынию Найар. - Все еще будет! Еще пару парсо проедем, а там деревенька, Кауры.
   - И что? - не понял оптимизма товарища Ферт.
   - Как, что? Кауры же! Неужели непонятно? - каурами в этой части Кармола селяне называли болотные кочки. - Раз Кауры, значит, болото. А раз болото, то значит, что?
   - Что? - уныло переспросил Дан.
   - Болотники! - уверенно заявил Най. - Или кикиморы. Если утопленники были, то и призраки, и умертвия. Если девственница утонула, то манящей могла стать.
   - Всех перечислил? - с издевкой уточнил полуэльф.
   - Нет. Но могут и просто попросить воду отвести. Их же подтапливает наверняка. Только бы не проехать глухомань эту.
   Проехать Кауры было сложно - большая деревня, дома сплошь новые, попадались и каменные, у каждого огород, сад, в центре, как и положено, храм-пятибожик, за околицей еще сады да размежеванные квадраты крестьянских наделов. И ни частокола, ни ограды какой-нибудь. Да и зачем, когда по кругу столбики-обереги выставлены, до отказа накачанные силой, - нежить не только в деревню, но и на парсо к ней не сунется.
   - Болотники, да? - злился Дан. - Где ты болото видишь?
   - Было болото, - объяснял хозяин расположившейся на окраине селения корчмы. - Лет триста назад. Оттого и земля здесь хорошая, плодящая.
   - А контур тут у вас...
   - Так беречь же хозяйство надо, вот и скинулись общиной на столбики. Магистр из Лескарта приезжает, обновляет чары - за то отдельно приплачиваем.
   - Ясно, - нахмурился универсал. - Нужно дальше ехать. Или назад возвращаться. Может, еще не поздно на ускоренные попроситься.
   - Точно, - поддержал его Данвей. - Если задерживаться не станем, к веселу в Марони будем, а в почин - сразу к Медведю. Най?
   Тот обратился сперва к корчмарю, затребовав себе пива, и лишь потом обернулся к товарищам:
   - Вернуться? Чтобы нас на смех подняли? Чтобы вся Школа знала, как мы и двух дланей в пути не выдержали?
   - Да при чем тут путь? - не сдержался Ферт. - Работы для нас нет! Куда не плюнь - везде свои маги, свои амулеты. Кому мы нужны?
   - Говорил я, на север надо ехать, - невозмутимо отозвался Най, отхлебывая из принесенной кружки. - Там и нечисти больше и почва хуже - не упыря убить, так дождик вызвать пригодились бы. Но еще не поздно маршрут поменять. В эту сторону, уверен, многие из наших поехали, потому и работы нет. А если к старой дороге вывернем, наверняка, найдется что-нибудь. И, кстати, хорошее пиво, вы бы тоже заказали, что ли.
   - Есть два варианта, - сказал полуэльфу Дан. - Либо мы благословляем этого шута на подвиги и возвращаемся без него, либо нужно пять гиаров крепкой веревки.
   - Зачем?
   - Вяжем его и везем в Марони.
   - Тоже мысль, - согласился Ферт. - Но сегодня пусть наслаждается мечтами. Не стоит под вечер выезжать, тут ночлег поищем.
   Пива они все же взяли, а к нему жаренных на вертеле цыплят и тарелку нарезанных овощей с зеленью, политых сметаной - не каждый день удавалось нормально поесть. А о ночлеге с хозяином договориться не удалось.
   - Переделку как раз в комнатах затеял, полы поменять хочу, пока не захолодало. Разве что за домом могу тюфяки положить, оно на свежем воздухе и неплохо... Комары, правда. А то еще клещи...
   От комаров и клещей молодые маги как-нибудь избавились бы: уроки бы вспомнили, справочники, которые все трое, не сговариваясь, прихватили в дорогу, полистали бы. Но на земле спать не хотелось, пусть и на тюфяках.
   - А на постой к кому-нибудь попроситься можно?
   - Отчего ж нельзя? Особливо, если не за так. Вон к Олану идите. А лучше к Янине, третий дом отсюда будет. Баба она добрая, примет.
   Тэсс Янина, высокая статная женщина лет пятидесяти, гостей приняла с искренней радостью. Жила она одна, муж три года как умер, а дочка прошлым летом вышла замуж и уехала в Лескарт - городок в дне пути от Кауров - вроде и не так далеко, но мать навещала с тех пор лишь дважды.
   - А теперь на сносях, вообще не приедет. Я уже сама на зиму к ним выберусь, как раз дите родится. Урожай вот соберу, да распродам... Хлопотно это, но ведь тем только и живу. При муже попроще было. Он и работу на себе тянул, и племянники его пособить завсегда приходили. А как помер, одна я осталась. Родня его от меня отвернулась - деверь часть дома себе прибрать хотел, да соседи суд собрали, не позволили - теперь и не здороваемся. А в помощь кого нанять, деньги нужны. Где их взять? Соседи сейчас все на ярмарку в Развилку везут, а опосля уже придется в Приволье. А там хоть и цену лучше дают, но далеко, и не знаешь, получится ли за раз распродаться, или назад везти придется. Туда-сюда, что помнется, что подгниет. А в Развилке только длань еще торги идут. Ох, боюсь, не успею. Завтра вот чеснок убрать хотела, хорош в этом году уродился - головка с кулак, зубчик к зубчику. Помидоры, те сразу везти нужно, долго не пролежат...
   Если юноши и не знали чего-то об овощах и ценах на них, то в этот вечер разговорчивая хозяйка с лихвой заполнила пробелы в их образовании. Пришлось полчаса зевать напоказ, чтобы женщина наконец-то поняла, что гости желали бы удалиться ко сну.
   Поутру, как ни странно, раньше всех поднялся Най. Когда Фертран с Даном вышли из дома с твердым намерением найти друга и, если уговоры не помогут, тащить его в Марони силой, он уже ждал их во дворе, сияя довольной улыбкой.
   - На завтрак у нас молоко, яйца и остатки вчерашнего гуся. Потом берем корзины и собираем помидоры... Нет, сначала - чеснок.
   - Чего? - Данвей растерянно протер глаза, решив, что еще не до конца проснулся.
   - Сегодня и завтра собираем все, что успеем, - продолжил Най, - а в весел везем на ярмарку в Развилку. В итоге имеем: в течение ближайших двух дней - питание и ночлег, в выходной - запись в рекомендательном листке об усмирении рассерженного домового, поимке и умерщвлении крысюка и оказании неоценимой помощи при сопровождении достопочтенной тэсс Янины в Лескарт и обратно. Какой именно помощи, потом придумаем. Скорее всего, это был упырь, бросившийся на нашу повозку за Привольем. Останки мы, естественно сожжем...
   - Най! Ты придурок! - завопил, не выдержав, Ферт.
   - А чем вам не нравится мой план?
   - Да тем, что никто не поверит ни в какого упыря!
   - Точно, - поддержал друга Дан. - Это был не упырь, а обыкновенный кладбищенский гуль!
   Телегой, запряженной парой тягачей, правил сухонький длиннобородый старичок, похожий на гнома, но не на местного, тарского, сбитого и кряжистого, а на того, что встречается героям сеарских сказок в диком лесу, предлагает помощь или дает важный совет. Ромар всегда думал, что если когда-нибудь у него будут дети, то он станет рассказывать им только истории, принесенные с Сеара или с Хиллы, светлые и добрые, ни капли не похожие на сказания Сумрачного Края.
   Но именно страшные сказки родного Эльмара погнали его в дорогу и подвели к встрече с добрым гномом.
   - Хорошие у тебя клинки, - сказал гном.
   - Как вы можете судить, если я не доставал их из ножен?
   - У хорошего бойца и оружие под стать. А ты - хороший боец, сразу видно.
   - Неплохой, - нахваливать себя орк не привык.
   - Вот я и подумал: идет по дороге неплохой человек, почему бы не подвезти?
   - Разве неплохой боец и неплохой человек - одно и то же?
   - Не всегда, - усмехнулся в бороду старик, но продолжать не стал, надвинул на косматые брови соломенную шляпу и сделал вид, что сосредоточился на управлении керами.
   А Ромар вернулся мыслями к страшным сказкам. Кто знает, возможно, когда-то у него, действительно, появятся дети, и когда они станут слишком взрослыми для добрых историй Сеара, он расскажет им эту.
   Началась она тысячи лет назад, когда Эльмар был молод, и жизнь в нем лишь зарождалась. Две силы властвовали в те дни над юным миром - Свет и Тьма, День и Ночь. Элир и Ург-ха - так называли своих прародителей их дети. Общие дети, одни из которых унаследовали силу Дня, а другие поклонялись Ночи. И тут бы все и закончилось, не явись миру третья сила - тот, кто не был ни Светом, ни Тьмой, не поклонялся ни Луне, ни Солнцу, тот, кто был между ними гранью, но не знал границ. Не приняли его гордые дети Элир, а неистовые дети Ург-ха разделились, ибо не умели существовать в мире даже между собой: первые ушли за Черные скалы, вторые остались в долине и заключили союз с новым богом, в обмен на возможность жить в свете солнца...
   Но эту историю его дети узнают и так - каждый сумеречный орк знает историю своего народа. А он сможет рассказать им другую. Ту, что началась почти шестьдесят лет назад, когда у князя Долины Роз родился долгожданный наследник. Ромар, которого тогда еще не называли Убийцей, вернулся в родной мир ради великой чести - старшие сыновья пяти прославленных родов сопровождали повелителя, когда он отправлялся с официальным визитом к светоносным соседям.
   Окнир принимал их в праздничном зале, украшенном цветами и ледяными статуями, которыми так любят похвастать эльфийские маги. Доведенный до абсурда официоз не позволил владетельнице Левине подойти к дочери, а сама княгиня Алайна, бледная и слабая, не пришедшая в себя после родов, вынуждена была стоять, выслушивая церемониальные представления. Наконец внесли ребенка. Его поставили перед престолом в золоченной колыбели, украшенной гербами Ваолов. Не рядом, а перед, словно князь и в собственном ребенке видел, прежде всего, подданного.
   - Вот сын мой...
   Как ни старался Ромар, так и не мог после вспомнить имя, названное тогда Окниром. Зато помнил гневный возглас своего повелителя:
   - Как ты назвал моего внука?! Разве ты не знаешь имени его? Смотри же!
   Ему не успели или побоялись помешать, и короткий кинжал с клеймом Т'арэ на рукояти оставил кровавую полосу на ладошке младенца. Раздался крик, но не ребенка -княгиня вскрикнула, схватившись за сердце. А мальчик, наоборот, притих, перестал сучить ножками и удивленно поднял над головой руку, по которой стекала и капала на белоснежные пеленки кровь. Кровь текла вниз, а тем временем вверх от ранки поднялось серое облачко и зависло над наследником величайшего из родов.
   Ничего не поняли эльфы, испугались или лишь удивились, но орки, все как один, даже сам владетель, опустились на колени, и владетельница почтительно склонилась перед сыном своей дочери.
   - Сумрак в крови его! - провозгласил Стиар Т'арэ. - И Сумрак - имя его. Ибо Сумраком будет храним.
   - Сумраком храним, - произнесла нараспев Левина, с нежностью глядя на малыша. - Пусть так и будет.
   Суров и непреклонен был владетель Сумрачного Края, но ни в чем не отказывал той, что разделила с ним сердце.
   - Храни тебя Сумрак, - сказал он, обматывая платком ладошку мальчика.
   Иол лэ Лар...
   - На север, стало быть, идешь? - спросил, отвлекая от воспоминаний, возница.
   - Да.
   - Опасные там места.
   - Знаю.
   - Но не повернешь? Не мое дело, но сдается мне, человека ты какого-то ищешь.
   - Не человека.
   - А, - махнул рукою гном, - человек ли, эльф ли, полукровка - какая разница? Тут в Кармоле таких немало, у кого в родне саатарцы значатся. Токмо я всех человеками зову, уж не серчай.
   - Я ищу не человека, - усмехнулся таким суждениям орк, - даже по вашим меркам, почтенный тэр. Я ищу бога. Своего бога.
   - Бога, - повторил задумчиво старик. - Нелегкое это дело. Иные своего бога всю жизнь ищут и не находят. Кажется мне, неверно ищут. Бога ведь не глазами, его сердцем искать надо.
   Оказалось, и в страшных сказках бывают добрые гномы, дающие путникам правильные советы...

Глава 2

   Если чего-нибудь сильно желаешь, оно обязательно сбудется. Мариза в это верила с детства. И свое главное желание определила еще тогда, придумав себе большую-пребольшую любовь на всю жизнь. Да еще и не абы к кому, а к нему, самому загадочному, непостижимому, неповторимому. Им восхищались, ему завидовали, к нему набивались в друзья. Его имя было окутано тайной. Он был...
   Карди украдкой взглянула на возившегося у двери в ее комнату мужчину. Да, если чего-нибудь очень хотеть, оно сбудется. Одна глупая девчонка хотела влюбиться раз и на всю жизнь, и добилась своего - влюбилась. Даже то, что при близком знакомстве предмет любви оказался далек от совершенства, не могло повлиять на ее чувства.
   - Зачем это?
   - Дверь изнутри запирать.
   - А, понятно. Решил оградить меня от очередного ночного визита? Правильно.
   Дурак!
   О проведенной в одной постели ночи напоминала только нывшая шея: засыпать на плече у любимого без неприятных последствий дано лишь героиням женских романов. А у нее с романом, опять не вышло. Проснулась в одиночестве, а неповторимый и непостижимый, встав раньше, уехал в город. Вернулся он не с подарками, и даже не с букетом цветов, которые можно было нарвать прямо по дороге, а со стандартным набором продуктов и какими-то железками, из которых сразу же принялся собирать дурацкий засов. Вот уж точно - непостижимый!
   - Ты еще сердишься? - спросил он, закончив с дверью.
   - Нет, я в восторге. Всегда мечтала, чтобы ко мне в постель влез пьяный мужик, облапал и...
   Уснул, не оправдав ожиданий. Но Мариза вовремя прикусила язык.
   - Прости. Это больше не повторится.
   А жаль...
   - Так не повторится, - уточнил он.
   Карди с непониманием, сменяющимся недоверием, взглянула в глаза герою своих детских грез.
   - Я подумал, что было бы неплохо...
   - Да?
   - Подумал, что ты не будешь против, если я переберусь к тебе. Мы оба уже не дети, и в каком-то смысле... Я хотел сказать, давно знакомы. Наверное, не стоит тратить время на все эти намеки-недомолвки, когда мы могли бы провести его намного приятней...
   - Придурок! - выпалила Мариза первое, что пришло на ум.
   Пришла его очередь недоумевать.
   - Но я думал...
   - Если бы ты думал, то никогда не сказал бы мне такого!
   - Но что...
   - То! За кого ты меня принимаешь? Привык, что женщины бегут за тобой, стоит поманить? Или я должна радоваться, что меня удостоили такой чести, как приятно провести время с самим Лайсом Эн-Ферро?
   - Мари...
   - Самоуверенный, самовлюбленный...
   - Мари...
   - Наглец! - закончила она. - И спасибо за засов. Он необходим, когда поблизости вертится подобный тип!
   Мариза хотела развернуться, чтобы уйти, но он поймал ее за руку.
   - Стой!
   - Отстань!
   - У тебя за спиной мышь.
   - Да? Всего лишь мышь? Не армия? И короля нет? Это глупо и уже не смешно!
  
   Карди вылетела из комнаты пулей, чудом не наступив на сидевшего у двери. Тот испуганно рванул в сторону, но Лайс обездвижил его и поднял с пола за хвостик.
   - Ласси, я знаю, что ты здесь!
   Наследник явился незамедлительно. Странно, что Мариза не заметила его в коридоре.
   - Держи, - кард протянул сыну грызуна. - И выпусти его в конце концов, не мучь животное.
   - Ты знаешь? - растерялся мальчишка.
   - Догадался. У меня хорошая память на лица. И на морды, в том числе мышиные. Отпусти. Мама права, это глупо... Да и не работает уже. Я сам что-нибудь придумаю.
   Далеко она не ушла. Сидела на своей любимой скамеечке под окнами, устало обхватив руками голову. Он нерешительно опустился рядом.
   - Прости. Ты права, и я повел себя как дурак. Но... Знаешь, я мог бы пригласить тебя в какой-нибудь трактирчик, сводил бы на ярмарку, накупил бы милых безделушек. Потом мы сидели бы на берегу, пили вино, и я говорил бы тебе, какая ты красавица... Извини за прямолинейность, но схема давно отработана, и результат предсказуем. А я не хотел так поступать с тобой. Наверное, впервые в жизни решил быть честным.
   - Польщена, - вздохнула женщина. - Но тогда уж будь честным до конца и скажи, что приятное времяпрепровождение - это большее, что ты можешь обещать.
   Эн-Ферро нахмурился, но промолчал.
   На крылечко выскочил Ласси, поглядел на родителей и тут же скрылся в доме. Наверняка теперь будет пытаться подслушать через окно. Магистр Пилаг на всякий случай установил полог тишины.
   Мариза, видимо, подумала о том же и, не обладая способностями мага, решила закончить разговор.
   - Лучше бы ты действовал по схеме, Лайс. Была бы какая-то иллюзия. А так, прости, слишком уж это... честно.
   Вечером, уложив сына, она ушла в свою комнату, и Эн-Ферро слышал лязг задвинувшегося засова. Нет, она не думала, что он решится прийти - это был знак, специально для него: "Хода нет".
   Летняя практика в Школе Магических Искусств герцогства Марони не считалась обязательной, но мало кто из учеников от нее отказывался. Система была проста. Начиная со второго года обучения, любой начинающий волшебник мог после сдачи экзаменов получить документ, свидетельствующий о том, что его владелец знаком с основами магии и способен применить имеющиеся знания на деле. С этой справкой можно было получить временную работу при ком-нибудь из действительных магов, но так как у большинства уже имелись постоянные ассистенты, шансы "недоучек" практически равнялись нулю, и оставалось только попытать удачи в странствиях. Осенью результаты скитаний в виде заполненного рекомендательного листа сдавались в канцелярию, и по отметкам о выполненных работах проставлялись баллы по тем или иным дисциплинам. Залечил кому-то рану - балл в "Целительство", использовал при этом сложный эликсир собственного приготовления - еще один в "Травы и зелья". На свадьбе гостей развлекал? Тоже не зазорно, особенно, если использовал иллюзии выше третьего уровня. Еще балл. А с нежитью удалось справиться - совсем здорово. Все остальное шло как общая практика и отмечалось у ведущего наставника отделения.
   Естественно, подлинность записей проверялась с помощью специального заклинания, однако действие его было таково, что определялись только факт наличия договора между практикантом и нанимателем и выполнение оного в полной мере. Во всем остальном наставники полагались на прилагаемый к листу с собранными подписями отчет по каждому пункту, где ученики подробно расписывали последовательность работ и использованные в процессе чары. Конечно, подтасовки случались сплошь и рядом, но цена подобной практики невелика, от лекций и экзаменов она не спасала, и маги делали вид, что верят воспитанникам безоговорочно. А если что, и проверят. Покажите-ка, любезнейший, каким образом вам удалось отыскать отбившуюся от стада козу и убить речного жлевня. А может, это и не жлевень был, а угорь? Когда же речь шла о том, чтобы по результатам практики сдать зачет или и вовсе перейти на курс выше, проверяли с особой тщательностью, требуя демонстрации всех заявленных в отчете действий.
   Но насчет этого никто из ехавших по тракту молодых людей, а точнее, двух людей и одного полуэльфа, не переживал. Нужно будет, еще и не то покажут. Сейчас главное, чтобы рекомендаций набралось достаточно.
   В Развилке, куда они привезли тэсс Янину и доверху груженную овощами телегу, Наю все-таки удалось убедить друзей продолжить путь. Начало было положено: три отметки, подкрепленные подписью, - не много, но уже и не ничего.
   - Все же на север ехать рискованно, - произнес с сомнением Дан. - К тому же обещали...
   - Обещали к разлому не ездить, - тут же нашелся Найар. - И не поедем. Там без нас сейчас народу полно. Кьярна со своими старшими, точно. Но мы же не демонологи, нам эти твари и даром не нужны. Нам и мелких гадов хватит. А можем и по хозяйству помочь.
   - Это точно. Помидоры-огурцы собирать мы уже научились, - усмехнулся полукровка.
   - Я не об этом, - обиделся заводила. - Теперь по специальности работать будем. Те же огороды полить можем - дождя вон сколько не было. Колодцы почистить. Да мало ли?
   - Мало, - отозвался второй водник. - Селяне не спешат по каждой ерунде к магам обращаться.
   - Так мы ж им сразу скажем, что задаром! - сын Верховного Судьи отправился в путешествие не ради заработка.
   - Так они тебе и поверили. Жди! Ты же знаешь, какие о нас слухи ходят. Нет, про "задаром" лучше и не заикайся. Говорим... Говорим, что за еду и ночлег. Дескать, бедные мы странствующие маги, есть нечего, спать негде...
   - Не с кем, - вздохнул Ферт.
   И он, и Най одарили Дана неласковыми взглядами. В Приволье, большом богатом поселке, к их услугам был солидный гостиный дом, обещавший баню, сытный ужин и приятную ночь в уютных комнатах в компании одной из милых улыбчивых девушек, чьи обязанности вряд ли ограничивались прислуживанием в обеденной зале. Но Данвей сверился с картой и заявил, что к ночи они успеют проехать еще два десятка парсо и добраться до какой-то деревушки, обозначенной только точкой без названия. А там наверняка снова будет сеновал, черствый хлеб, кислый сыр и угрюмый мужик, вроде того, что на прошлой длани, весьма невежливо размахивая топором, сорвал Фертрану свидание. Но с Даном, когда тот был настроен решительно, спорить было и бессмысленно, и опасно. Вот и ехали теперь в сгустившихся сумерках по пустынному тракту.
   А деревни все не было.
   - Это точно деревня, или ту точку муха насидела? - пробурчал Най, оглядываясь на пустынные темные холмы, за которыми, не дальше чем в полпарсо, уже начинался лес.
   - Деревня, - уверил Данвей. - Нормальная точка была, чернильная.
   - Точка была, а деревни нет, - подвел итог полуэльф. - Спать под кустом ляжем?
   - Ага. И листочками с него поужинаем, - поддержал Най. - А все из-за того, что некоторые тэры свою честь блюдут и другим не дают...
   Чего именно не дают, он сказать не успел: на дороге перед ними появилась какая-то тень, и керы, все как один, остановились, а затем попятились, встревожено шипя.
   - Что это? - привстал на стременах Ферт. - На собаку похоже.
   - Так шугани ее чем-нибудь.
   Полуэльф отреагировал мгновенно: как снежок скатал воздух, и метнул в пригнувшееся к земле существо. То подскочило, негромко взвыв, и отпрыгнуло в сторону придорожных кустов. Как успели разглядеть молодые маги, было оно крупнее собаки, да и двигалось странно, словно суставы гнулись совсем в другую сторону, чем у обычного зверя.
   - Видели? - воскликнул Найар. - Что это быто?
   - Упырь, - зловеще прошептал Дан. - Ты же сам нам его напророчил, чему теперь удивляться?
   - Не смешно. И к тому же, ты предложил заменить упыря на гуля.
   - Да, - севшим голосом подтвердил парень, глядя на что-то позади товарища, - но я говорил об одном...
   Гули, а это, действительно, были они, выбирались из покрывавшего холмы кустарника на освещенную бледной луной дорогу, мягко переставляя по траве лапы: передние - такие же, как у собаки, разве что без шерсти, как и все тело, обтянутое синюшной кожей, а задние - как у гигантского зайца, того и гляди, оттолкнется и прыгнет. Но прыгали эти существа редко. По крайней мере, в книгах так писали. А еще писали, что они никогда не собираются в стаи больше десяти особей...
   - Их тут полсотни, не меньше, - тихо, стараясь не делать резких движений и придерживая ящерку, обратился к друзьям полукровка.
   - Меньше, - успокоил Данвей. - Я насчитал одиннадцать слева и еще пятнадцать справа.
   - А тех, что у тебя за спиной, учел? Най, ты у нас спец по нежити, что делать?
   - Надо их звездой. Кьярна так учила: звездой или светом дня. Или тихо сваливать, на живых они обычно не кидаются.
   Твари не кидались, только обступили со всех сторон. Но при этом недобро скалились, и с вытянутых морд, лишь отдаленно напоминающих собачьи, стекали струйки слюны.
   - Звезда - разовое заклинание, область поражения маленькая, - проигнорировал предложение о побеге Ферт. - А свет тянет много энергии. Я могу сделать три звезды или одну вспышку, а потом нужно будет время на восстановление. Минут пять...
   - Времени не будет, - шепнул Дан. - Делай вспышку, а мы с Наем бросим пару звезд. Десяток положим, а остальные испугаются и...
   Огласить весь план действий юноше не удалось: один из трупоедов бросился вперед, оттолкнувшись "заячьими" лапами и вцепился в бедро его кера. Ящерка дернулась и сбросила отпустившего поводья седока. В ту же минуту остальные гули, как по сигналу, кинулись на путников.
   Фертрану понадобилась секунда, и первая атака была отбита яркой вспышкой. Попавшие под действие заклинания существа завыли, зарычали, мертвецки-синяя кожа, покрывавшая их уродливые тела, пошла волдырями, и воздух наполнился зловонием.
   - Най!
   Свет гас, но водник уже успел сплести звезду и, размахнувшись, ударил по кучке тварей, мечущихся за пределами образованного сиянием круга. И еще одну, но теперь - в противоположную сторону.
   - Дан!
   Товарищ не отозвался. А нежить тем временем не отступала. Найар, чувствуя, что резерв уже на исходе, создал еще две звезды. Одной воспользовался сразу, направив ее в рванувших к ним гулей, вторую придержал, соскочил с кера и склонился над лежавшим на земле другом.
   - Дан! - тот, похоже, был без сознания. - Дан, очнись! Без тебя нам не выбраться...
   Сил полуэльфа хватило еще на одну звезду, а затем он потянулся за ножами.
   Ножей было жалко. Хотя их для такого случая и делали: по кромке лезвия шло тонкое серебряное напыление, делавшее оружие более эффективным против нежити и в два раза дороже, сам бы он не купил - Вришка, тэсс Верилья Каронга, преподнесла в подарок на прощальном вечере.
   - Спасибо, Рыжая...
   Первый нож вошел в глаз бросившегося на него гуля. Второй - в бок того, что уже примеривался вгрызться в лапу его кера.
   - Най, что с Даном? - когда все семь ножей улетели в разные стороны, Ферт вынул меч.
   - Головой стукнулся, но жив. Сами отобьемся, - Найар тоже приготовился рубить не по-научному агрессивную нежить.
   Клинки не серебренные, но и гуль - не упырь, которого он загадал. Простым оружием убить можно, хоть и сложно: много их осталось, и крупные, совсем не похожи на того заморыша, что у Кьярны в клетке жил в качестве пособия. И где отъелись? Напоследок он попытался вызвать еще одну вспышку, но удался лишь слабый отблеск, на несколько секунд остановивший с рычанием надвигающихся тварей.
   - Отобьемся, - повторил Ферт, замахиваясь по первому трупоеду.
   А в следующую секунду товарищи услышали со стороны громкий и неуместно задорный в данной ситуации свист. Услыхали его и гули, остановились и одновременно развернулись на звук, туда, где из ночной тьмы выплыла тень. Незнакомец остановился гиарах в двадцати от них и ни бежать, ни прятаться не собирался. Почуяв новую добычу, часть трупоедов кинулась к нему, но прежде, чем они оказались рядом, в руках неизвестного словно из ниоткуда появились мечи. Сталь клинков сверкнула в тусклом лунном свете, и первая тварь, прыгнувшая вперед, с воем упала на землю. А после друзья на несколько секунд лишились возможности наблюдать за происходящим, ослепленные ярким сполохом - Данвей пришел в себя, и созданный им свет отбросил в стороны тех гулей, которых не убил сразу.
   - Я пуст, разве, что еще одну звезду потяну, - сообщил он обрадованным друзьям. -Много осталось?
   - Да, но все там, - Най кивнул в сторону. - Ферт... Эй, Ферт, ты будто привидение увидел.
   - Увидел, - сглотнул полуэльф, не сводя глаз со странной темной тени, разящей бросающуюся на нее нежить точными выверенными движениями, кружась при этом в немыслимом танце. Вспомнилось заброшенное кладбище, веревки, стянувшие руки, и тот, кого в их компании договорились теперь не вспоминать...
   - Ридо, не спать! - гаркнул в самое ухо Дан. - Вперед. Я подсвечу.
   Создание обычного светового шара много сил не требовало. Молодой волшебник позволил своему творению взмыть над дорогой, а затем легким движением руки направил туда, где отбивающемуся от гулей человеку нужна была помощь.
   Хотя, это еще как посмотреть - при первом взгляде на выхваченную разлившимся светом картину казалось, что в помощи больше нуждаются уродливые бледно-синие твари, в яростном отупении бросавшиеся на высокого темноволосого мужчину, чтобы упасть к его ногам убитыми или ранеными. Все-таки неправильные это были гули. Но тратить время на размышления о странном поведении нежити маги не стали: несмотря на лихое начало, незнакомец уже начинал уставать, а порождения Тьмы перли со всех сторон.
   - Эй, песик! - Найар Кантэ швырнул камень в одного из гулей, привлекая внимание. - Куть-куть-куть... Иди к дяде.
   - Шут, - только и успел процедить универсал-полуэльф, когда в их сторону, демонстрируя в оскале длинные игольчатые зубы, ринулось пятеро "песиков".
  
   Вроде бы все. Ромар еще раз огляделся, и опустил оружие. Над головой еще светился вызванный одним из магов шар, и орк сумел разглядеть свою сумку, брошенную у обочины. В одном из многочисленных кармашков лежали салфетки, в другом - фляга с серебренной водой. Плеснув немного жидкости на ткань, он аккуратно протер клинки от грязной крови тварей ночи, и ловко отправил оба меча за спину. Мальчишки-чародеи, которым, не появись он, пришлось бы туго, все это время следили за ним с детским любопытством.
   - Спасибо за помощь, - опомнился долговязый пепельноволосый юнец.
   - Не стоит благодарности, тэр, - учтиво кивнул орк. - Вы неплохо справлялись и без меня.
   Вверх взлетел еще один шар света, и сотворивший его взъерошенный паренек изумленно присвистнул, глядя на усеявшие дорогу трупы пожирателей мертвечины:
   - Чтоб меня хоры драли!
   - Нам сейчас только хоров не хватало, - огрызнулся третий. Растрепанные длинные волосы не скрывали острых кончиков ушей, да и черные миндалевидные глаза, и безупречные черты лица, на котором вряд ли когда-нибудь пробьется щетина, выдавали в парне изрядную примесь эльфийской крови.
   Этот третий смотрел на Ромара как-то странно, то ли со страхом, тщательно скрываемым, то ли с удивлением. Но одних взглядов оказалось мало:
   - Вы человек? - спросил он в лоб.
   - Человек, - улыбнулся орк, вспоминая давешнего "гнома". - Так же как и вы, тэр маг.
   Мальчишка смутился, осознав бестактность вопроса.
   - Простите, я имел в виду другое.
   - Являюсь ли я существом живым или нежитью? Смею уверить, я - самая настоящая жить.
   - Мы тоже, - улыбнулся во весь рот вихрастый, подходя поближе. - Я Найар, а это - Фертран и Дан... Данвей.
   - Мое имя Ромар, - поклонился эльмарец.
   - Рад встрече, тэр Ромар. Особенно при сложившихся обстоятельствах. Нам повезло, что вы оказались поблизости.
   - Я бы не назвал это удачей для себя, тэр чародей. Я лишь хотел добраться до Приволья к ночи.
   - До Приволья? Но вы должны были пройти его еще несколько часов назад.
   - Я не шел по тракту. А в лесу не так много ориентиров. Но если я правильно помню, тут должна быть небольшая деревня, Ольшенка, кажется. Не знаю, как вы, тэры магистры, но я отправлюсь туда. Ночевать в поле можно, но после встречи с этими существами, не хочу рисковать.
   - И мы, - ответил за всех пепельноволосый. - А вы точно знаете, что деревня есть? Мы ехали туда, но...
   - Не доехали всего пару парсо. Видите огни? - орк указал рукой на мерцающие вдали теплые искорки. - Думаю, нам туда. Но вы верхом, прибудете к месту раньше меня.
   - Мой кер ранен, - нахмурился молодой человек. - Одна из тварей прокусила ему ногу. Пойду с вами.
   - Тогда уже все, - решил полуэльф. - Сейчас только попробую ножи поискать.
   Ромар пожал плечами: глупое занятие, метательные ножи покупаются на один раз, кроме тех, что молодые бездельники берут для забав, но раз хочет, пусть ищет.
  
   Показалось. Ферт вздохнул с облегчением, когда сумел рассмотреть высокого мужчину с длинными черными волосами, собранными на затылке в хвост: слегка раскосые черные глаза, грубые, хоть и правильный черты - ничего общего.
   - Давайте я помогу вам, тэр, - вызвался новый знакомец. - Так будет быстрее. В какой стороне смотреть?
   - Не знаю. Они отовсюду лезли, я во все стороны и бросал. Наверное, бесполезно теперь.
   - Дорогие ножи?
   - Да, но больше, как память, - парень поздно спохватился, что сказал больше, чем следовало, но, хвала богам, друзей-водников поблизости не было.
   - Женщина, - не спросил, а сказал Ромар.
   - Просто подруга, - пробормотал полуэльф.
   И добавил зачем-то:
   - Графиня.
   Один нож отыскался в боку бледной поджарой твари, размерами с теленка. Серебряное покрытие на испачканном кровью лезвии пошло темными пятнами.
   - Можно будет сделать новое напыление, - заметил стоявший за спиной мужчина. - А можно зачистить. В любом случае послужит. Хотите еще поискать?
   - Нет, - Фертрану и так было стыдно за ребячество, отобравшее полчаса. - Нужно еще до деревни добраться.
   Кер Дана не так уж сильно хромал, но сесть на него водник не решился, чтобы не сделать хуже. Других раненых среди них на удивление не было. А ведь первое предположение о том, что тварей не менее полусотни, оказалось верным. Насколько верным, друзья не знали, так как пересчитывать убитых гулей желания не было - трупы жутко воняли.
   - В деревне есть маг, - заметил Най, когда они подошли совсем близко.
   - И не слабый, - Ферт оценил выставленный вокруг селения контур.
   Частокола вокруг Ольшенки не было, зато каждый двор был обнесен крепким высоким забором. Но стучать в закрытые ворота не пришлось.
   - Доброй ночи, - высокий безбородый старик встретил гостей, едва они вступили в границы магического круга. - Я уж издали своих заприметил. Проездом у нас?
   На деревенского колдуна он при всем желании не походил. И контур был мощный, а еще и "издали заприметил".
   - Проездом, - буркнул универсал. - И нам тут не нравится.
   Незнакомый маг легким пассом отправил в воздух три светящихся шара и только сейчас разглядел потрепанных схваткой гостей.
   - Что это было? - спросил он уже другим тоном.
   - Гули, - ответил Дан.
   - Гули?
   - Да. Но много, и очень большие. Примерно как этот, - Ферт стащил с седла завернутый в плащ труп. Так и знал, что без доказательств им не поверят.
   - Да-а, - протянул чародей. - Нелегко, должно быть, пришлось? Вы идите в дом, - он махнул рукой в сторону открывшейся калитки. - А я полюбуюсь пока.
   - А керы? - спохватился Данвей. - Один ранен.
   - Я займусь. Вы идите, идите. Колур! - и из двора выпрыгнул невысокий бородатый мужичок. - Вели нагреть воды и приготовить комнаты... Тьфу ты! Постелют пускай где-нибудь! - видно, магистр не привык к обстановке крестьянского дома. - И поесть пусть соберут. Да посытней чего-нибудь, и поскорее!
   Через час, за который путешественники успели вымыться и переодеться, собрались за накрытым столом.
   - Я - магистр Аргил из Тарейского отделения. Простите, что не представился сразу. А вы, как я понимаю, практиканты. Маронская школа?
   Странный вопрос - в Кармоле всего одна школа.
   - Да, - кивнул Най, с вожделеньем поглядывая на золотистую гору кукурузной каши со шкварками.
   - Вы угощайтесь. А поговорить и за едой можно. С полсотни таких тварей, говорите, было? Неплохая работа. Год обучения какой?
   - Второй, - смутился Дан.
   Уважения в глазах старика от этого признания не убавилось.
   - Мы ожидали чего-то подобного, - продолжил он. - Потому и сижу здесь третий день, контур держу вокруг Ольшенки и трех хуторов неподалеку.
   - Ожидали?
   - Наши амулеты почувствовали темную волну. Был сильный всплеск. Такой активности давно не наблюдалось.
   - Темных волн не было уже лет семьдесят, - блеснул познаниями Най. - Но и тогда, как я читал, гули стаями не ходили.
   - Эта волна была сильнее. И боюсь, ваши гули - не единственное ее порождение.
   - Волна пришла от гор? - встрял в разговор магов Ромар.
   - От гор? - удивился тэр Аргил. - А, вы подумали о разломе. Нет, эти явления не связаны. Разлом более-менее стабилен. Случается, конечно, какие-то сущности просачиваются в наш мир, те, кого мы называем демонами. Они опасны, но разумны. Иногда с ними можно даже договориться. А волна... Волна - это волна. Всплеск темной энергии, пробуждающий все зло, что есть вокруг. Орды голодных зомби. Сбившиеся в стаю гули. Их накрыло волной. Ярость, безумие, жажда крови. Тьма дала им новые силы и собрала вместе. Но жителям этих мест повезло, что твари наткнулись на вас, - Най при этих словах сердито засопел, и пожилой волшебник улыбнулся, взглянув на него. - Я понимаю ваши чувства, юноша. Вам пришлось нелегко, но представьте, каково было бы одинокому путнику или крестьянской семье, задержавшейся на торгах в Приволье. А вы - маги, и ваша обязанность - защищать простых людей от порождений Тьмы. Сегодня вы с этой задачей справились. И думаю, будет справедливо, если завтра после осмотра места я сделаю соответствующую запись в вашем рекомендательном листе. А еще черкану пару строк своему старому знакомому - вашему старшему наставнику. Э-эх, годы... Стареем мы. Раньше Медведь таких не проглядел бы. Все как один на летних курсах были бы!
   И все как один уткнулись в тарелки.
   - Вот не сдержусь и отпишу! - продолжал маг. - Пусть глаза-то протрет!
   - Не надо, - тихо попросил Ферт.
   - Да, не надо, - поддержал Данвей. - Предлагали нам летние курсы. Всем троим. Но мы... отказались.
   - Отказались? - растерялся пожилой чародей. - Почему?
   - Это была наша судьба, - с торжественной серьезностью провозгласил Най, и Дан едва не подавился кашей. - Иначе кто знает, сколько одиноких путников сгинуло бы в этих краях!
  
   - Шалопаи! - усмехнулся вслед ушедшим мальчишкам оставшийся наедине с Ромаром старик. - Но именно из таких получаются лучшие маги.
   Усмешка сделалась задумчивой:
   - Хорошие ребята. Жалко их.
   - Жалко? - не понял орк.
   - Да. Вы ведь далеки от магических искусств, не так ли? А в наших кругах о таком беседовать не принято. Но так иногда хочется выговорится...
   Идущий отставил кружку с кислым ягодным отваром и внимательно поглядел на магистра, всем видом давая понять, что готов выслушать. Ему понравился этот человек. К тому же, волшебник мог рассказать что-нибудь и для него интересное.
   - Темные волны - знак близкой беды. Не многие сейчас верят в это. Некоторые считают их спонтанными всплесками, отзвуками каких-то ритуалов, накопившейся за долгие годы возвратной энергией темных чар. Разное говорят. Я же придерживаюсь опыта прошлых веков. Волны - признак грядущей войны. Тьма готовится принять обильную кровавую жертву. И не только я так думаю. Вы ведь идете из Марони? В почин пришли вести оттуда: снова заговорили о белой волчице. Какому-то служителю Илота она привиделась во сне в виде светловолосой женщины в белом платье, стоящей в центре алого пятиугольника, как и волчица на гербе. И это тоже, добрый тэр, ни что иное, как знамение войны. Большой войны. Волчица Марони придет в самый трудный час.
   - Но при чем здесь эти юноши?
   - Эти? Возможно, ни при чем. Но есть еще одна примета: перед войной появляется особенно много одаренных. Таких, как эти мальчики. И чем талантливее они, тем ярче сгорают в пламени битв...
  
   Поутру маги отправились к тому месту, где ночью столкнулись со стаей. Тэр Аргил хотел взглянуть на убитых гулей, пока солнце не обратило трупы в пепел.
   Ромара это не интересовало, у орка был свой путь.
   - Пойдете дальше на север? - спросил напоследок полукровка.
   - Да, тэр Фертран.
   - Мы тоже собирались. Но теперь уже и не знаем. В рекомендациях после вчерашнего смысла нет...
   Мальчишка весь вечер глядел на него так, словно хотел о чем-то спросить, но не решался. И при прощании явно чего-то не договаривал. Убийцу это не слишком занимало, он был не любопытен. Но поинтересоваться стоило хотя бы из вежливости и сочувствия к нерешительности юноши.
   - Мне кажется, или вы хотели узнать о чем-то еще?
   - Я? Нет... Да. Я никогда не видел такой техники, как у вас... Точнее, видел однажды. И тогда, в темноте, по тому, как вы двигались, я принял вас за другого. Простите, это, должно быть, странно. Но мне тоже было странно увидеть... его. Появилось чувство, что все это неспроста, что это - какой-то знак.
   - Возможно, - не стал спорить Ромар.
   Не было нужды спрашивать, у кого мальчишка мог наблюдать те же приемы. Жаль, парень не заговорил об этом вчера, орк с интересом выслушал бы, где и когда юный маг пересекался с тем, кого теперь не решился назвать по имени.
   Но это определенно был знак. Только не для Фертрана, а для него. Судьба напоминала о цели путешествия. Или давала понять, что он на верном пути.
   А в Судьбу Ромар верил. Всегда.
  
  
  

Глава 3

   Калитка была заперта. Сэл несколько раз дернул ручку, а потом, подпрыгнув, ухватился за брус над воротами, подтянулся на руках, легко слеветировал и, кувыркнувшись в воздухе, приземлился по ту сторону ограды.
   Сидевшую на скамье у крылечка молодую женщину такое представление не порадовало. Зеленые глаза сверкнули гневом.
   - Могли бы постучать, юноша.
   - Простите, тэсс. А... Тэр Эн-Ферро дома?
   О Галле не спрашивал. Еще до того, как в Школе стало известно, что она уехала, Сэл почувствовал ее отсутствие. По мере того, как она отдалялась от Марони, он ощущал, как что-то уходит из его жизни, делая ее вновь серой и неуютной. Это было странно. Но правильно, словно иначе и быть не могло.
   - Он уехал, - женщина отвела взгляд. - Вернется к выходному.
   - Понятно. Простите еще раз, - юноша попятился назад.
   - Галла прислала письмо, - сказала вдруг зеленоглазая тэсс. - Вы ведь о ней хотели узнать? Ну, так у нее все хорошо. Остановилась в каком-то поселке в лесу. Пишет, что там красиво. Лечит какого-то мальчика от заикания, поливает дождем огороды, пьет молоко и ест лесные ягоды. Это неплохо, я думаю. Хотя не очень верю в ягоды.
   - Я тоже. А давно это было? Письмо?
   - Три дня назад. Но она не писала, когда собирается вернуться.
   - Ясно. Спасибо. И извините, что я так... - он дернул калитку, но та не поддалась.
   - Там щеколда, нужно нажать.
   - Да, конечно.
   - А если хотите... Оставайтесь на ужин. Я буду рада. Гости у нас бывают нечасто, а последние дни мы с сыном совсем одни тут. Правда, ничего особенного не предложу. Есть немного копченого мяса, сыр и яйца. А еще картошка. Но ее еще готовить, а я...
   От воспоминаний о картошке сделалось весело.
   - Можно попробовать почистить, - согласился он. - У вас есть бинты?
  
  
   Вилиль.
  
   Всего пару месяцев не виделись, а изменился Рошан за это время сильно. И взгляд серьезней, и морщин как будто прибавилось: старейшина, одним словом.
   - Ты не слишком удивлен, - заметил Лайс в конце своего рассказа.
   Сколько держался, решился-таки на разговор, а дракон и бровью не повел!
   - Не удивлен.
   Объяснение пришло со следующей фразой:
   - Я в курсе. Подсматривал за Галчонком временами. Видел, чем она занимается. Девочка выросла. И как волшебница, и как личность.
   - Выросла? - Лайс вскочил на ноги, гневно стукнув по столу чашкой с недопитым кофе. - Тебя волнует только то, что она выросла? А то, что она рисковала собой и ребенком, тебе безразлично? То, что ее могли убить, или она сама не справилась бы с призванными ею силами?
   - Она ведь справилась? К чему эти разговоры?
   Железная логика. Драконья.
   - Простите, Хранитель. Вы правы. Не смею больше беспокоить, - кард развернулся и намеревался уйти, уже обдумывая, где скоротать время до открытия врат на Тар. На душе было мерзко.
   - Постой. Не заводись.
   Не заводись! Легко сказать.
   - Я попробую объяснить, если позволишь.
   - А я смогу понять? - с сомнением бросил он через плечо.
   - Не уверен, - вздохнул Рошан. - Но я должен попытаться, если не хочу потерять друга.
   Эн-Ферро вздрогнул и медленно повернулся к дракону.
   - Не называй меня своим другом, - попросил он. - А я не назову тебя своим. Я больше не хочу иметь друзей.
   Хранитель недоуменно тряхнул каштановой гривой.
   - Я - словно дурная примета, Рошан, - пояснил кард. - Мои друзья не задерживаются на этом свете.
   - Шикарно, - пробормотал дракон. - И кому из нас нужно выговориться?
   - Наверное, обоим.
  
   Жизнь - странная штука, кем бы ты ни был. Она изменчива и полна неожиданностей, и единственное, что ты знаешь о ней наверняка, так это то, что ты ничего о ней не знаешь. Кажется, на Земле жил философ, сформулировавший эту мысль, и тем прославившийся... Или прославился он другим? После распитой на двоих бутылки коньяка мысли путались, но до чего же хорошо было сидеть вот так, в мягком кресле, маленькими глотками отпивать из широкого бокала золотистый напиток, обжигавший небо и разливавшийся жаром внутри, и смотреть на танцующие языки пламени...
   Пламени?!
   - Лайс! Ты мне кабинет сожжешь!
   - А, ну и бездна с ним, - кард подбросил в горящий на серебряном подносе костерок вырванную из настольного календаря страницу.
   - И то верно, - согласился Хранитель, возвращаясь к прерванной теме. - В общем, поспорил я с Гвейном. Потом с Аланом поругался. С Палачом, представляешь? А потом задумался...
   - И что надумал?
   - А то, что правы они, Лайс. Как ни крути, правы. Если не вмешиваться, так уже ни во что. Потому что неизвестно, чем такое вмешательство обернется в итоге.
   - Но меня ты предупредить мог?
   - Не мог. Тогда бы ты в это дело влез, и тоже неизвестно, чем закончилось бы. А так девочка сама справилась. И в дальнейшем справится. А я ей больше не нужен.
   - Неправда.
   - Как помощник и защитник не нужен, - уточнил дракон.
   - А я?
   - С тобой - другое дело. Ты всегда рядом, в роль старшего брата вжился намертво. Да и роль ли это теперь? И она к тебе так же относится. Не всегда показывает, но, поверь, любит по-своему. И в ваши отношения я лезть не хочу, сами разберетесь. Во всем и сами, Лайс. Иначе теперь не будет.
   - Дракон ты, Рошан.
   - Дракон. Но поговорить и с драконом можно. Другу советом помочь и нам не запрещается.
   Во второй раз другом назвал уже намеренно.
   - Поговорить? Не знаю я, о чем говорить. Столько всего, за час не расскажешь.
   - Попробуй.
   Эн-Ферро устало откинулся на спинку кресла.
   - Просканируй меня, - произнес он, прикрыв веки. - Так будет быстрее.
   - Лайс, ты - кард, это невозможно.
   - Не для Хранителя. У тебя получится. А я полностью откроюсь.
   - Это будет неприятно.
   - Я знаю.
   - И больно.
   - Забери тебя бездна, Рошан! - не выдержал идущий. - Думаешь, сейчас мне хорошо? Не могу я тебе ничего объяснить. Просто сканируй... Как друга прошу.
  
   Сознание человека - цветной калейдоскоп: битые стекла прожитых дней, многократно отраженные в зеркалах иллюзий. Нужно лишь крутить трубку, и картинки станут сменяться одна за другой, складываясь из ярких осколков воспоминаний.
   Сознание карда - краска на дереве. Множество тонких слоев, нанесенных друг на друга, а сверху для верности покрытых лаком. Не пробьешься. Попробуешь соскоблить лак, заденешь еще и краску, оставишь глубокую борозду, как незаживающую рану, но так и не поймешь, в какие цвета была когда-то окрашена эта жизнь...
   А он говорит: сканируй! Неужели трудно рассказать все на словах?
   Видимо, трудно.
   Рошан на миг отвлекся, чтобы провести ревизию собственному организму, сводя на нет последствия потребленного алкоголя. Делать этого не хотелось, но сейчас нужны были ясные мозги.
   Эн-Ферро открылся, как он это называл. Но вряд ли данное слово полностью соответствовало. Открытый человек - открытая книга, и, как ни избито такое сравнение, оно подходит лучше всего. Читай чужую память, переворачивай страницы, а хочешь - правь, переписывай, вырывай листы - все в твоей власти. Открывшийся кард оставался все той же многослойной краской, лишь чуть-чуть размягченной, будто подтаявшей. Но легче от этого не было, ибо теперь можно не только оцарапать покрытие, но и оставить в нем вмятину.
   Впрочем, был и другой путь. Прокол. Тонкой раскаленной иглой, через защитный "лак", через тысячи и тысячи склеившихся между собой пластов к самой древесине... К душе, спрятанной под бесчисленными оболочками. Насквозь. А теплая мягкая краска после срастется, заполнит собой узкую прореху от стороннего проникновения...
   Мужчина в кресле выгнулся, сжал побелевшие губы. Но Хранитель не останавливался - сам напросился. Игла-сканер врезалась в толщу вязкой памяти, слишком плотной и насыщенной... Бездна! Как можно было не подумать об этом? Воспоминания Эн-Ферро стараниями предусмотрительных родителей и свайланских медиков были перегружены невероятным количеством ненужной информации: лица, события, разговоры, бесполезные знания. Как отыскать на этой свалке что-то, действительно, важное?
   Вот детство, светлое и счастливое. Родители, старшие братья. Девчонка, живущая по соседству. Собака. Щегол. Первый компьютер с сенсорной панелью. Слезы первой утраты, и первое взрослое решение: больше никаких собак! А через год такое же серьезное: никаких девчонок. Отменено по здравому размышлению спустя три месяца...
   Хранитель улыбнулся - дети всегда умиляют, даже драконов.
   Взросление. Осознание дара. Храм Пилаг. Школа. Друзья, превращающиеся в приятелей, а после в просто знакомых - бесконечная вереница имен и лиц. Успехи. Провалы. Драки. Девочка с золотистыми кудряшками и темной "кисточкой" на хвосте. Тяжелый кулак, с хрустом ломающий переносицу... Темнота. Больничная палата...
   Стадион. Храм. Храм. Храм. Магия, льющаяся отовсюду, сила, покорившаяся после долгих упорных занятий. Шестая степень. Пятая...
   Университет. Мечты. Звезды... Новые лица и новые имена. Темноволосая девушка с раскосыми глазами... и ее подруга, худенькая и нескладная, похожая на мальчика-подростка... Аэнсир - легкий наркотик, легальный, можно купить в аптеке... Но лучше не запивать спиртным... не стоило, да... Можно усилить действие, растворив и прогнав через фильтры, очищая от примесей... Можно даже подзаработать, продавая концентрат ребятам со своего курса... Арест. Суд. Отец, почетный глава Совета Народа, злой как демон бездны... Зато очень мягкий приговор...
   Храм. Четвертая степень. Университет. Учеба. Имена. Лица. Названия. Новая преподавательница, читает историю культур... Молодая, симпатичная, на брови тонкий белый шрам, почти не заметный, если не присматриваться... Любит сухое вино и объемные иллюзии, которые он создает под потолком спортзала... А на животе татуировка - бабочка... Мстительная стерва! Не приняла статью...
   Консультант центра генетических исследований. Говорит, что все в полном порядке. Он ведь не первый, кому улучшили память, и никто не жаловался. Воспоминания все равно стираются со временем, фильтруются, и все это было учтено в программе, так как мозг не в состоянии вынести... Посоветовал обратиться к психологу. Возможно, проблемы личного характера: напряженные отношения в семье, недостаток внимания...
   Первый самостоятельный проект. Бессонные ночи. Кофе в чашке... Кофеин в капсулах... Аэнсир, совсем немного, только расслабиться... Попробовать забыть то, что не хочет уходить из памяти и отвлекает от серьезных мыслей...
   Защита. Успех. Кафе на ночной набережной... Алкоголь притупляет сознание. Имена и лица теперь размыты, но никуда не исчезли. Слова... Слова, хвала Небу, не запоминаются, звучат ненавязчивым фоном... И официантка строит глазки и кокетливо виляет хвостом... Но нужно домой. Иначе она скажет, как ее зовут, и еще одно имя навсегда отпечатается в памяти...
   Имена. Лица. События. Названия улиц и книг. Головная боль. Спиртное. Обманная тишина... Сигарета с эфтенской коноплей... Девушка. Безымянная - так удобней... Отец. Скандал. Кайл, старший брат, самый старший из троих. Успешный предприниматель. У него жена-красавица и трехлетняя дочка. Элма. Элмита. А рука тяжелая...
   - Если тебя вышибут из университета, дома можешь не появляться!
   Ему легко говорить, его не прочили в "достойные преемники", не вкладывали в него сверхспособностей и великих надежд. Его просто любили. Как сына. Как мужа. Как отца...
   - Мы тебя любим, Ласси. Папа бывает резок, но он переживает. И Кайл, и Элсор. Мы все волнуемся за тебя...
   Мать. Разве можно ей не поверить?
   Любили, конечно же. И хотели, как лучше. Но судьба сыграла с ним злую шутку. К "подарку медиков, добавился дар матери Пилаг, и то, что должно было облегчить ему жизнь, превратилось в ежедневную пытку. В Храме не подтвердили его догадок, но дядя Клай сказал, что это возможно. Предложил провести несколько тестов. Но сразу предупредил, что теперь нельзя будет что-нибудь изменить. Вмешательство может отразиться на работе мозга или превратить его в инвалида... Тогда зачем?
   И родителям знать не стоит. Не хочется, чтобы они чувствовали себя виноватыми. Клай обещал, что не станет говорить.
   Тем более, он уже привыкает жить с этим. Или думает, что привыкает. Пытается как-то приспособиться...
   Имена и лица, словно старые фото с подписями, сметаются со стола "сегодня" и отправляются в пыльный ящик "вчера". Иногда они вываливаются из него не к месту, попадаются на глаза... И если бы можно было сжечь... Но нельзя. И их становится все больше и больше...
   Храм. Третья степень. Ужин с родителями. Мир в семье... Все счастливы... Почти все...
   Университет. Последний месяц. Экзамены. Заполнившие голову знания изливаются потоками складных речей, ложатся на бумагу ломаными линиями сложных чертежей и закорючками формул... но никуда не уходят. Остаются. Навсегда...
   Ночь. Пляж. Те, кого он вслух называет друзьями. Выпивка. Много выпивки - сегодня можно...
   - А сейчас предлагаю выпить за нашего друга Лайса, который после семи лет бесчинств и разгильдяйства все же осчастливил преподавательский состав университета своим уходом!
   Все это здорово, но нужно идти. Очень нужно.
   Песок под ногами сменяется бетонными плитами городских улиц. Вместо спасательской вышки - белые стены Художественного центра. Охранник-орк... Он не любил орков - к лицам и именам у них добавлялись глупые мысли, которые он еще не научился не слышать... И не надо было этому орку думать о том, куда следует пойти подвыпившему юнцу ... Хвала Небу, промахнулся. Зато теперь не нужно ломать дверь...
   - Пришел? Ну, заходи, раз пришел...
   Знакомое лицо. Приятное. Светлая челка падает на высокий лоб. В глазах - серебряные искорки. Забавляется. Смеется над ним...
   - И куда тебе?
   А, куда кривая выведет!..
  
   Рошан прервал сканирование. Перевел дух. Воспоминания Эн-Ферро были намного четче и ярче его собственных. И Кир в них был совсем как живой... Нет, не так: Кир в них был живым...
  
   - Молодец! Нет, я серьезно. Герой! Первый переход и ты уже вошел в историю!
   С Киром было легко. Интересно. А самое главное, призраки памяти отступали в его присутствии. Он был благодарен ему за это.
   - Я ничего не делаю, Лайс. Лишь немного помогаю тебе определиться с приоритетами. Ты перестаешь вспоминать и начинаешь жить сегодняшним днем. Вот и все. Немного практики, и ты научишься управлять и этим даром. Да, это - дар, пускай и искусственный. И как любой неосвоенный дар он опасен. Нужно работать над собой...
   Собранная из обрывков жизнь обретала смысл. Каждый новый мир приносил новые знания, новые имена и лица, но голова уже не раскалывалась от их обилия, и рука не тянулась к бутылке или блистеру с прозрачными капсулами в попытке иллюзорного забвения. Двадцать лет сбора информации и работы с нестабильными потоками в разных системах - триумфальная защита второй степени, билет в "Золотую тридцатку" сильнейших магов Пилаг. Потом отдых. Весьма своеобразный отдых: миры, полные опасностей, миры, где идут войны. Оружие на какое-то время стало новым наркотиком. Лучевые и высокочастотные излучатели быстро приелись. Дульнозарядные ружья и мушкеты навевали тоску. Автоматическое оружие пришлось по вкусу, но не надолго...
   - Развлекаешься? А у меня тут идея возникла, хотел с тобой обсудить.
   Колония на Юули. Мечта Кира о расселении кардов по Сопределью воплощалась в реальность. Способности проводника нашли достойное применение. В течение месяца две тысячи сто пятьдесят шесть кардов были переведены на новое место жительства. Тысяча сорок восемь мужчин, восемьсот девяносто пять женщин и шестьдесят детей в возрасте от трех до пятнадцати лет: двадцать восемь мальчиков и тридцать две девочки... Среди прочих профессор Клай Эн-Сотто с сыном Гербеном. И доктор Богзар Гиалло с женой - они дружили с Кайлом и его семьей на Свайле. Остальные стали лишь именами и лицами из прошлого...
   - А фехтованием никогда не думал заняться? Могу дать пару уроков.
   Кир, как всегда, рядом. Верный, надежный, терпеливый. Настоящий друг. Даже абсолютная память смирилась и перестала неустанно напоминать о том, что этот красивый светловолосый мужчина с открытой улыбкой и серебряными искорками в глазах самый настоящий дракон. И не простой дракон - Хранитель.
   - Помнишь, я тебе о Рошане рассказывал? Есть повод вас познакомить...
   И Рошан дракон, но вроде бы тоже ничего...
   ...Возвращение в Храм Пилаг. Первая степень. Мать рыдает от счастья. Отец до посинения жмет руку. Кайл просит наведываться чаще и не забыть, будто это возможно, что осенью Элма выходит замуж, и он, как дядя, должен присутствовать обязательно... А еще, если не трудно конечно, нужно передать письмо для Богзара и маленький подарок для его дочери. Девочка родилась два года назад, но Кайл никак не мог запомнить ее имени. Хотя, что тут сложного? Мариза. Распространенное имя, и не только на Свайле...
   И снова чужие миры. Имена и лица. Названия стран и городов, народов и рас, денежных единиц и марочных вин...
   - Я ничего не могу с этим сделать, Лайс. По крайней мере, сейчас. Сила Хранителей не безгранична, а я не уверен, что, блокируя ненужные воспоминания, не сотру чего-нибудь важного для тебя. Или не задену твоей личности и твоего разума. А ты мне нужен разумным, приятель! Кстати, о разумности: как долго ты еще намерен изображать из себя благородного межмирного наемника? Игра немного затянулась...
   Но это не было игрой. Сначала - да, но потом работа, сопряженная с риском превратилась в своеобразную терапию. Решение чужих проблем помогало отвлечься от своих. Но он всегда четко видел грань... В отличие от этого безголового эльфа, забери его демоны!
   - Ну чего ты раскричался? Не случилось бы ничего! Я разобрался с управлением, принцип работы двигателя такой же, как у фианских эктокаров, начинка почти идентичная, стандартный штурвал и реле переключения скоростей... Я только тормоза не нашел, потому и пришлось об дерево...
   Отчаянный мальчишка, кидающийся из крайности в крайность, как и он когда-то. И такой же одинокий в этом скопище безликих имен и безымянных лиц. Было жаль оставлять его, но еще были дела на Свайле, а работа при Храме не терпела суеты... Но надолго он в родном мире не задержался. Пообещал вернуться, когда соберет достаточно материалов по новым исследованиям биполярных матриц... А возвратился через семь лет, когда Свайла показалась единственным местом, где могли бы помочь...
   - Не нервничай, Лайс, все будет нормально. Операция прошла успешно, он скоро придет в себя... И ты ни в чем не виноват. Кроме того, что влез в ненужную тебе войну, и втянул парня. Впрочем, он и без тебя способен отыскать неприятности на свою остроухую голову. Познакомишь нас?
   Хорошее это было время... Месяц, пока Иоллар оправлялся от ранения, а Кир как раз жил на Свайле. Нет, втроем почти не собирались. Зато первый был под присмотром, а со вторым можно было встречаться хоть каждый день...
   - Я говорил с Гвейном. Точнее, он со мной. Кажется, у меня есть шанс войти в Совет со временем. Я не хвастаю, но после инициации старейшины, способности многократно усиливаются. Возможно, тогда получится разобраться с тем, что твориться у тебя в голове...
   Было бы неплохо. Но за пару веков он уже привык. Наладились отношения с семьей: виделись редко, но встречали его всегда с искренней радостью. В Храме Пилаг принимали как опытного независимого консультанта. В колонии на Юули... Туда он старался заглядывать пореже. Но когда хотелось почувствовать себя богом... В самом деле, смешно. Ну, пусть не богом, но национальным героем его там считали. Даже внесли имя в учебники по истории расы. А приятнее всего было осознавать, что у него теперь есть настоящие, проверенные жизнью друзья...
   ...Вспышка. Яркая белая вспышка - и ничего, только страх сковал тело. Это было похоже на кошмарный сон, но сон не приснится, когда сидишь на приеме у владетельного сианского лорда с вилкой в одной руке и бокалом красного вина в другой.
   - Что-то случилось, Лайс?
   В глазах Ила неподдельный испуг.
   Да, случилось. Но что именно, он тогда не понял. Лишь почувствовал, а узнал через три дня, когда добрался до врат. Прохода на Свайлу, Зерак и Алеузу больше нет.
   Кира больше нет...
   Боль. Горечь. Горе...
   Потеря друга. Потеря мира и дома...
   Страх. Липкий, навязчивый страх опять потерять смысл жизни и захлебнуться в потоке чужих лиц, имен и названий. Но еще был Ил... И Галла... То, что осталось - память о Кире, надежда на возвращение. Маленькая забавная девчонка, с такими же серебряными искорками в глазах...
   Юули. Их глупые претензии и требования... Маг для колонии? Ему бы их проблемы. Жители сотен миров прекрасно обходятся без магии... Достали! Хотели? Получайте! И нет, его не интересует...
   Ил не давал скучать - Фиан, континентальное ралли, третья победа.
   У Галлы обнаружился дар открывающей. Великолепно! Теперь можно познакомиться официально и встречаться иногда.
   А потом...
  
   Это был самый верхний слой, самый свежий. Рошан касался его аккуратно, едва-едва...
  
   Галла. Тепло. Дом...
   Семья - не придуманная, а настоящая: кто-то, кто нужен ему, и кому нужен он. Шутки, веселье.
   Ил... Но перед этим Юули - сомнения, переживания... Память вновь перевернула ящики с накопившимся за века хламом. А ведь в этом мусоре есть несколько по-настоящему ценных вещей... Нужно разобраться...
   Жизнь налаживалась. Надежда оживала. Чужие лица и имена вытеснены теми, кто на самом деле был близок и дорог. Впервые за много лет все было хорошо...
   ...И еще одна вспышка. На этот раз огненная. Боль. Его боль, многократно усиленная чувством вины. Горе милой, любимой девочки, готовой уйти от него за грань.
   И страх, который он никогда и никому не показывал...
   Но жизнь победила. Снова.
   Галчонок.
   Ее сын - сын Иоллара, как знак, что тот не ушел бесследно...
   Ласси - еще одно сомнение прочь.
   Мариза...
   И опять страх. На это раз - страх впустить кого-то в свою жизнь, чтобы вновь потерять.
   И не нужно называть его другом. Даже если это и так...
  
   - Я устал, Рошан. Очень устал.
   - Я знаю. Отдохни, время есть.
   Кир был прав, после полной инициации силы старейшины Совета возрастают. Но чужая память - слишком хрупкий материал. Возможно, потом, когда будет время. Месяц. Или год.
   А сейчас можно лишь привести все в порядок. Систематизировать. Перетряхнуть пыльный чулан и попытаться разложить все по полкам и ящичкам. Задвинуть подальше воспоминания о давно ушедшем, а то, что пригодится сейчас, положить на видном месте.
   И неплохо было бы отрегулировать нервную и иммунную системы. Подлечить желудок - что-то магистр Пилаг совсем себя запустил, вот уже и язва наметилась.
   Напоследок легкая коррекция мировосприятия: пригоршня оптимизма, щепотка иронии и здоровый цинизм по вкусу. А когда проснется, запить все это чашечкой крепкого кофе...
  
   Лайс не помнил, сколько он проспал. За это время кресло под ним превратилось в удобную кушетку (может, драконья магия, а может, многофункциональная конструкция), а свет стал приглушеннее и мягче.
   - Как себя чувствуешь? Голова не болит?
   - Вроде бы нет, - удивился он, прислушиваясь к ощущениям.
   - Вот и хорошо.
   Того, что увидел Рошан, не обсуждали - все, что он хотел объяснить, дракон понял, и то, о чем не решался попросить, кажется, тоже. Не сказать, чтобы что-то существенно изменилось, но и таким как прежде уже не было.
   - А хочешь посмотреть на нее? - предложил вдруг Хранитель.
   - На кого?
   - На Галчонка. Гвейн мне зеркало одолжил.
   Не зеркало - зеркальце размером с блюдце, и на первый взгляд совершенно обычное.
   - Это оно?
   - А ты чего ждал? Оно-оно. Одно из семи. Самое большое находится в зале Совета, а это было в личном пользовании старика. Смотри.
   Первые секунды круглое стеклышко в деревянной рамке показывало разноцветные пятна и полосы, потом картинка стала четче: чистое голубое небо, зеленые ветви деревьев.
   - Погоди, нужно изменить угол обзора.
   Галла лежала на траве и смотрела на небо сквозь листву: спокойное, умиротворенное лицо, и легкая улыбка на губах.
   - Вот видишь, с ней все в порядке. Девочка учится жить одна.
   - Она не одна, - хмуро возразил идущий.
   - Да, но я не это имел в виду...
   Тар
   Галла
  
   Через несколько дней Рад вызвался показать место, где встретил тень. Дорогой рассказывал, какая еще нечисть водится в их краях. Полностью вылечить его мне не удалось, мальчишка все еще немного заикался, но речь стала вполне разборчивой.
   - А то е-еще оборотень у нас жил, взаправдошный! - похвастал он. - Н-ну, пока наши не у-узнали, жил. П-потом погнали его.
   - Зачем?
   Оборотней или, как их тут называли, изменяющихся на Таре было немного, жили они в основном обособленно, но одиночки селились порой и среди людей. И последние пару веков, насколько я знала, соседство это было вполне мирным.
   - Так о-оборотень же! Они смирные, пока крови не п-попробуют, а уж если т-того...
   - Глупости, - оборвала я рассказчика. - Зачем ему ваша кровь? Зато волки деревню десятой дорогой обходили бы, и лисы с куницами кур бы не таскали.
   А про кровь я и вовсе другое слышала. Если человек по доброй воле отдаст изменяющемуся свою кровь, принявший ее оборотень уже никогда не причинит ему вреда, попав в вечную зависимость. В старых книгах это называлось "приручением". В очень старых, писавшихся, когда метаморфы еще подвергались гонениям на людских землях, с особым цинизмом расписывалось, как сделать так, чтобы оборотень не смог отказаться от такого "дара". Несчастных держали в клетках и морили голодом, чтобы какой-нибудь маг разжился ручной "зверюшкой".
   Но Раду я об этом рассказывать не стала.
   - Вот з-здесь это было, - мальчик остановился и указал на неглубокую ложбинку между деревьями. - Мы с-сначала и не з-заметили, думали от дер-рева тень...
   Присутствия нежити или следа темных чар я не ощутила.
   - Плохое место, - заявил мой маленький провожатый, - п-порченое.
   - Нет, Радуш. Наоборот. Место хорошее. Поэтому ваша тень его и выбрала. Да и тень, наверное, была не плохая... А вы в нее факелом!
   Вот и воспитательную работу с подрастающим поколением провела.
   - Ты иди, - махнула я виновато понурившемуся мальчишке. - А я еще тут побуду. И мамке скажи, если дед Двар явится, неважно с чем, пусть к хорам его посылает. Здоров как бык, ваш дед, заняться нечем, вот дурью и мается. А я дурь не лечу.
   Радуш хихикнул и побежал вприпрыжку по высокой траве, сверкая босыми чумазыми пятками.
   Место было в самом деле хорошее. Так и тянуло прилечь под развесистым деревом, закрыть глаза, подумать, помечтать. Может быть, уснуть ненадолго, чтобы увидеть во сне того, кого я уже не встречу наяву.
   - Я люблю тебя, Ил, - прошептала я, накрывая ладонью лучащийся теплым светом комочек - все, что осталось в память о нашем недолгом счастье.
   Я никогда не перестану думать о тебе, солнце мое, но теперь я должна думать еще и о нем.
   Вилиль
  
   - Она поправилась, - заметил Лайс. - Не сильно, но...
   - Не волнуйся за нее. Галла сильнее, чем кажется.
   Дракон потянулся, чтобы взять зеркало, но Эн-Ферро неожиданно вцепился в него и с мольбой посмотрел на Хранителя.
   - А можно увидеть, как там... мои?
   - Без проблем.
   Девушка под деревом расплылась радужным пятном, зеркало зарябило, а после показало знакомый маленький дворик. За деревянным столом под старой грушей сидели трое: Мариза с чашкой в руке, Ласси с огромным ломтем хлеба, намазанным медом, и какой-то мужчина. Лайс видел его со спины: черный шелк рубашки, широкие плечи и каштановые волосы.
   - Рошан!
   - Сейчас глянем, - усмехнулся дракон.
   Секунда - и кард вздохнул с нескрываемым облегчением:
   - Это Сэл - Галлин приятель по Школе. Наверное, в гости зашел. Не узнал сразу...
   - Кое-где сказали бы, что богатым будет, - пробубнил Рошан, с интересом разглядывая юношу в зеркале. - Занятный экземпляр.
   - Да. Я тоже заметил.
   Сэллер сказал что-то, и Мариза весело рассмеялась, запрокинув назад голову. Надо же, какой остряк! А полгода назад и поздороваться не мог, чтобы трижды не запнуться. Эн-Ферро неприязненно поморщился. Вообще-то мальчишка ему нравился, да и с учетом обстоятельств, но...
   Снова смеется! А на него шипит рассерженной кошкой.
   - Мы можем услышать, о чем они говорят?
   - Да. Но знаешь, что, Лайс? Иди-ка ты лучше домой.
   - Рошан!
   - И зеркало отдай. Раритет.
   Тар
  
   Мариза давно так не веселилась. В компании нежданного гостя карди незаметно для себя расслабилась и перестала думать о неудавшейся жизни и несбывшихся мечтах. Парень, которого до этого она встречала мельком, когда он навещал Галлу, при более близком знакомстве ей понравился. Такой многим понравился бы: симпатичный, тактичный, интересный собеседник. Ведет себя легко и непринужденно, сохраняя при этом предписываемую нормами приличия дистанцию. Уже через полчаса они, не сговариваясь, перешли на "ты", а еще через час Маризе казалось, что она болтает со старым знакомым.
   Она не могла не заметить, что вызывает интерес, и это ей польстило. Теперь, когда круг общения замкнулся на обитателях маленького домика, не часто доводилось услышать комплимент или поймать восторженный взгляд. А если точнее - никогда. Сегодня же она оттягивалась по полной, вспоминая все те нехитрые уловки, с помощью которых женщины безраздельно завладевают мужским вниманием. Отбросила со лба непослушную прядь и длинными пальцами с перламутровыми розовыми коготками, которые неискушенный в общении с кардами человек примет за покрытые лаком ногти, перебрала рассыпавшиеся по плечам локоны. Несколько раз взглянула из-под опущенных ресниц, всякий раз предавая взору оттенок мечтательности. Один раз потянулась через стол за сахарницей, привстав и выгнув спину так, что ткань блузы натянулась на груди, явственно прорисовывая соблазнительные формы. Кончиком языка провела по губам, рассматривая что-то поверх плеча гостя... Есть тысячи тайных сигналов, проверенных временем и испробованных представительницами многих народов. Конечно, во всем этом не будет никакого смысла, если рядом с тобой полный олух или бесчувственный чурбан, вроде прославленного Лайсарина Эн-Ферро. Но в этот раз рассыпаемые Маризой семена флирта упали в благодатную почву. Анализируй доктор Гиалло ситуацию со стороны, она сказала бы, что немалую роль здесь сыграли гормоны, щедро вырабатываемые здоровым организмом молодого волшебника, романтическая обстановка летнего вечера и духи с невысокой концентрацией неких феромонов, чья эффективность была неоднократно проверенна их лабораторией, но которые, тем не менее, не оказывали абсолютно никакого действия на одного тупоголового магистра. Но сегодня ей не хотелось думать о работе и недалеких магах, а потому карди с чистой совестью отнесла все на счет собственной неотразимости. С легкой улыбкой она поднесла к лицу руку и медленно слизала с запястья золотистую капельку меда, оказавшуюся там якобы по неаккуратности, отметила, как гость судорожно сглотнул, продолжая что-то помешивать в давно опустевшей чашке, и осталась довольна...
  
   Единственное большое зеркало было в комнате Галлы. Мариза всегда входила сюда с опаской, но сегодня не могла удержаться. Поставила на столик канделябр с семью зажженными свечами и всмотрелась в свое отражение.
   А ведь хороша!
   Жизнь на Таре пошла ей на пользу: кожу, обычно бледную, привыкшую к свету лабораторных ламп, а не к солнечным лучам, теперь покрывал ровный загар. Волосы немного отросли и приобрели естественный блеск, делавший их уже не пепельно-серыми, а пепельно-жемчужными... Мариза хихикнула от обилия художественных образов возникших в ее голове: пепельно-жемчужные, это же надо! Но хороша, однозначно! Только отчего-то одни это сразу замечают, а другие...
   - Мам, а можно я еще немного почитаю? Спать совсем не хочется.
   - Не нужно, котенок. Читать при свечах вредно для глаз.
   - А я сделаю вот так, - улыбнулся мальчик, подбрасывая в воздух светящийся шарик. - Так можно?
   - Хитрец! И что мне бедной делать, когда кругом одни волшебники?
   - Привыкать, - резонно заметил сын. И вспомнил, раз уж заговорили о волшебниках: - А этот Сэллер классный, да? А с жидкостями как работает!
   - Угу...
   - Но папа его все равно сделал бы!
   - Кто знает, - пробормотала карди.
   - Я тебе точно говорю. А тетя Галла - тем более! Но Сэл все равно прикольный. Он и завтра придет?
   - Сказал, если будет не занят.
   Наверняка придет.
   - Ласси, будь при нем осторожнее. Он, конечно, не плохой человек, но ты же помнишь, что отец говорил о местных магах? И штучку эту не забывай, пожалуйста.
   "Штучка" - кусочек отполированного светлого дерева на шелковом шнурке - лежала сейчас на каминной полке. У Ласси еще не очень хорошо получалось прятать свой дар, и Эн-Ферро сделал для него этот, как он говорил, экран. Вроде бы работало.
   - Если он зайдет, я не забуду, - пообещал мальчик. - А как ты думаешь, папа не рассердится, что к нам приходят гости, пока его нет?
   - Папа? - Мариза прищурилась, что-то обдумывая. - Не знаю. Посмотрим.
  
  

Глава 4

   Ночи сменяются днями. Солнце, от которого я теперь прячусь, - луной, которой любуюсь, выползая из своего убежища. Луна меняется сама по себе: я помню ее узким серпом в окружении звезд, после - круглым светящимся блюдцем, от которого теперь уже осталась ровно половинка. Иногда надо мною идут дожди, и тогда тяжелые капли проходят насквозь, как арбалетные болты, но не приносят ни боли, ни даже беспокойства. Людей тут нет, а лесное зверье обходит меня стороной. Зато хладнокровные жабы и змеи полюбили прибиваться к моей тени в особо жаркие дни. И это тоже не беспокоит - их скользкие тела не обжигают жаром жизни, в них чувствуется лишь сдержанное тепло. А еще пауки сплели в ветвях надо мной кружевные сети, а в изголовье... в том месте, которое я считаю изголовьем, ибо сложно разобраться, когда голова как таковая отсутствует, поселились мокрицы. Они также не доставляют хлопот.
   Теперь меня тревожат лишь странные сны. Я вижу женщину, юную и прекрасную. Порою она улыбается мне, а временами печально отводит глаза, и мне кажется, что она плачет. Бывает, я говорю с ней, но чаще молчу, наблюдая издали, потому, что уже не знаю, как обратиться к ней, и не помню, кем была она для меня когда-то. Я силился угадать ее имя, но оно потерялось в потоке воспоминаний о битвах и свершениях, для которых я был однажды рожден...
   Но вот, что еще странно: пытаясь вспомнить, как зовут таинственную гостью моих сновидений, я вдруг осознал, что уже не помню собственного имени. Да и было ли оно у меня когда-то? Не знаю. Но смутно помню, что звался всякий раз иначе. И когда мы только спустились в долину, и когда отстроили крепость на границе с детьми Ночи, и когда впервые спустили на воду многовесельные галеры, чтобы узнать, что скрывается за кромкою горизонта - и тогда, и потом те, кто шел за мною, звали меня новым именем. Было ли среди этих прозваний истинное? Как знать. Может, самым правильным есть то, которым я сам нарек себя однажды, явившись на свет в закатный час, не принадлежавший ни Ночи, ни Дню. И раз иных мне теперь не вспомнить, то, верно, правильным будет отныне называться так.
   Сумрак - вот имя мое...
  
   - Я люблю тебя, Ил. Я никогда не перестану думать о тебе, солнце мое.
   Дьери? Девочка моя. Как же я мог забыть о тебе? Никогда, родная, больше никогда...
   Сумрак - имя мое, ибо Сумраком буду храним. Иол лэ Лар...
   Галла
  
   В Дубочках мне понравилось. Потерявшееся в лесу, даже не отмеченное на картах поселение было отдельным мирком со своими законами и укладами, и они полностью меня устраивали. А мое присутствие, в свою очередь, устаивало поселян.
   - Может, совсем останетесь, тэсс Галла? - гудел голова в курчавую бороду. - Мы бы вам к зиме домик справили отдельный. А харчевались бы у наших хозяек, не объедите, небось.
   Не объем, это точно. Но и остаться не могу. Нужно возвращаться домой. Лайс, наверное, беспокоится. Правда, удалось передать ему письмо - из Дубочков возили почту в Речное, где был письменный приказ, а оттуда уже отправляли дальше - но вряд ли братишка удовлетворился несколькими строками. Знаю, что все равно волнуется и скучает, как и я по нему, и по Ласси, и по Маризе. Нужно было уехать в демонову даль, чтобы понять как они все мне дороги. Все же, это - единственная семья, которая у меня есть. И не самая плохая семья. Я бы даже сказала, замечательная.
   - Так вы подумайте, тэсс Галла.
   - Нет. Меня дома ждут.
   Мужичок понурился: в кои веки появилась надежда заполучить персонального мага, и такое разочарование.
   - Ну, хоть длань еще переждите, до следующего весела.
   - А что тогда?
   - Так вы ж слыхали, верно. Свадьба у Двара на подворье: внук его девку с пасек за себя берет. Оставайтесь, тэсс Галла.
   Ох, не люблю я в последнее время свадьбы... Но молодых порадует, и поселку престиж: маги на свадьбах дорогого стоят (в смысле, много берут), но обряд в присутствии колдуна и последующее празднование с оным считается "чистым" - ни порчу не наведут, ни из дареного не умыкнут ничего.
   - На свадьбу останусь. А потом, извиняйте.
   Сэл и не думал на второй вечер появляться в домике на берегу. Хотелось, конечно, но твердо решил, что не поедет. Неправильно это было, нехорошо. Мысли всякие в голову лезли...
   - Я так рада, что ты пришел! Не представляешь, как скучно сидеть одной целыми днями.
   Пришел, да. Еще зачем-то купил винограда, сдобных булок и конфет для мальчишки. Уже у самых ворот подумал, что было бы здорово, если бы Галла уже вернулась или ее брат оказался дома. С Галлой поболтали бы о том, о сем, может, она рассказала бы, что там было с Гиратом. С тэром Эн-Ферро поздоровался бы, перебросился парой фраз, оставил бы конфеты и виноград для Ласси и уехал. А вот с Маризой...
   Было в ней что-то загадочное, волнительное. И в том, как она смотрела на него, и в том, как не смотрела. В том, как задумчиво накручивала на палец волосы и закусывала губу, вспоминая о чем-то своем. О муже она почти не говорила, а если и случалось, то всегда вздыхала и прятала глаза под длинными ресницами. И непонятно было, то ли она скучает по нему, то ли напротив не рада его скорому возвращению.
   - Заглянешь завтра?
   - Я с удовольствием, но у нас завтра практика. Да и тебе будет не до гостей, когда муж вернется.
   - С чего ты взял, что он вернется? - удивилась она.
   - Ты сама сказала, что он приедет к выходному.
   - Да? Должно быть, оговорилась. Не к выходному, а в выходной. Послезавтра к обеду или еще позже. Постой, - женщина подошла почти вплотную, - испачкался чем-то...
   Нежные пальчики стерли что-то с его щеки, задержавшись на секунду, а в следующую к коже прихлынула кровь.
   - Так зайдешь? - переспросила она, отстраняясь.
   - Да.
   Практику на следующий день он сдал на "отлично", хоть мыслями, при всем стремлении сконцентрироваться, улетал иногда далеко-далеко.
   - Хорошая работа, Буревестник, - похвалила Лаиса, старшая ученица, оставшаяся на лето при Школе, чтобы ассистировать Багуру. На прошлой длани он пытался пригласить ее прогуляться и получил решительный отказ. - Последнее плетение было таким необычным. Сам придумал? Покажешь, как ты это делаешь? Можем встретиться вечером.
   - Извини, но у меня другие планы.
  
   Мариза спланировала все до мелочей, и что наденет, и что скажет, и как скажет.
   - Ласси, я подумала, что тебе не стоит все время попадаться Сэллеру на глаза. Сходи к девочкам в Улики, котенка проведай. Он ведь уже совсем большой, мог бы сегодня и забрать.
   - А папа? Я встретить хотел.
   - Он поздно приедет. Встретишь, не волнуйся.
   Испытывала ли она угрызения совести? Ничуть... Впрочем, да, было немного стыдно. Но вовсе не перед Эн-Ферро.
   - Комары сегодня озверели, - пожаловалась она приехавшему, как и было условлено, парню.
   - Сейчас разгоним, - улыбнулся он, готовя какое-то заклинание.
   - Не нужно. Давай лучше на кухне посидим. А то мы во дворе, как на ладони, с берега любой увидит.
   И бесценный магический дар был потрачен на то, чтобы погасить вспыхнувший на щеках румянец. Но она успела заметить.
   Вечер тянулся невероятно долго. Чай был выпит, а разговор зашел в тупик. Еще немного и будет уже не отвертеться от прямого вопроса, а она пока не готова была на него ответить.
   - Покажи мне еще что-нибудь из своих фокусов. Мне нравится, как ты это делаешь.
   - Что именно?
   - Не знаю, я не разбираюсь в таких вещах...
   Тихий, едва слышный скрип: провернулась на смазанных петлях створка ворот. Чуткое ухо карди уловило его, и отсчет пошел.
   - А давай выйдем? Могли бы спуститься к морю, и ты сделал бы фигуру из воды.
   - Да, но...
   - Пожалуйста.
   Еще не поздно было отказаться от этой детской затеи. Но Мариза не привыкла отступать.
   Они поднялись из-за стола одновременно, но в какой-то момент женщина замедлила шаг, а растерянный, не понимающий причин ее поведения парень не успел сориентироваться, и через секунду они уже стояли в узком дверном проеме друг напротив друга. Так близко, что карди казалось, что она слышит, как взволновано бьется сердце юного мага, и за этим стуком почти не различить было по-кошачьи мягких шагов на крыльце...
   - Сэл... - рука легла на его плечо, и острый коготок легонько царапнул кожу.
   И все. Больше слов не понадобилось. Да и не получилось бы ничего сказать, когда горячие губы накрыли ее рот. Так искренен был этот порыв, столько в нем было страсти, что Мариза на мгновенье забылась, отвечая на поцелуй. Сэллер притянул ее к себе, обнимая с той же решительной жадностью, и наверно, случись это в другое время и в другом месте, карди понравился бы этот напор, заведомо отметающий все сомнения, но сейчас истинное удовольствие доставлял гнев, ярким пламенем разгорающийся в глазах Эн-Ферро.
   - Щенок! - Сэл опомниться не успел, как оказался прижат спиной к стене, а горло сдавили когтистые пальцы.
   Кулак карда вскользь прошелся по скуле - в последний момент парню удалось выкрутиться и уклониться от удара.
   - Не тронь его! - выкрикнула Мариза, не ожидавшая такого поворота, но слов ее не услышали.
   Человеку тяжело сравняться с кардом и в скорости, и в силе. А с рассерженным кардом - тем более. Увернувшись от кулака, Сэл не избежал удара ногой в живот, и наверняка не успел бы закрыться от следующего, но на свое счастье смог сконцентрироваться и ледяной волной отбросить напавшего на него мужчину на несколько шагов назад, блокируя его движенья простеньким плетением, первым, которое пришло на ум.
   - Ах, так ты у нас маг, - рассмеялся Лайс, без усилий разрывая путы чужих чар. - Не на того нарвался, мальчик!
   Короткая вспышка-молния ударила в плечо, и Сэллер с трудом удержался на ногах, ухватившись за выступ подоконника.
   - Не смей его трогать! - уже во весь голос закричала женщина, не на шутку испуганная происходящим.
   - Я и пальцем к нему не прикоснусь, - злорадно пообещал Эн-Ферро, отправляя еще одну молнию.
   Теперь уже юноша не устоял и рухнул на дощатый пол.
   - Не надо, - всхлипнула карди, со страхом шагнув вперед. - Пожалуйста...
   Она остановилась между ними, закрывая собой одного и не сводя просящих глаз с другого.
   Слезы мешали говорить, а иначе она сказала бы ему, что Сэл ни в чем не виноват. Это только она, и он сам... Потому, что был таким непробиваемым, а ей так хотелось, чтобы он взглянул на нее иначе, чтобы заметил...
   - Лайс...
   - Убирайся из моего дома, - глухо выговорил мужчина, глядя ей за спину.
   Он прошел в кухню и долго смотрел в окно мутным невидящим взглядом. Слышал, как скрипнула дверь. Потом - неуверенные шаги сзади.
   - Где Ласси? - пришлось постараться, чтобы голос звучал ровно.
   - В Уликах. Нам... Нам придется уехать?
   - Зачем?
   - Ты раскрылся. Сэл теперь знает...
   - Ничего. Он не расскажет, не волнуйся.
   Мужчина резко развернулся. Мариза вздрогнула, но не отшатнулась, так и осталась стоять на расстоянии вытянутой руки.
   - Однажды я уже вышвырнул из этого дома мальчишку, и моя глупость обернулась бедой, - проговорил он. - Не хочу, чтобы история повторилась. Я сорвался, но могу догнать его, извиниться и привести к тебе. Если ты этого хочешь.
   - Лайс, ты дурак? - карди подняла на него полные слез глаза.
   - Видимо, да. Не знаю... Но он хороший парень, к тому же... Я поеду. Объясню ему все. Да? Извинюсь...
   - Это я должна перед ним извиняться, - Мариза сделала робкий шажок навстречу. - Я слышала, что ты вернулся...
   - Что? - переспросил он хрипло.
   - Я слышала, когда ты приехал. И когда поднялся на крыльцо. И я сама его поцеловала. Потому, что...
   - Потому, что я дурак, да? - Лайс осторожно взял ее за руку и нерешительно привлек к себе.
   - Да, - карди сморгнула, и слезинка сорвалась с ресниц и покатилась по щеке.
   - Я исправлюсь, - он коснулся губами влажного следа на ее коже, - обещаю...
  
   Если чего-нибудь сильно желаешь, оно обязательно сбудется. Но порой сбывшиеся мечты имеют горьковатый привкус вины, и нет смысла напоминать себе о том, что цель оправдывает средства.
   - О чем ты думаешь? - сонно прошептал Эн-Ферро, прижимая к себе жену.
   - О Сэле.
   - Чудно, - пробурчал он. - И как я должен реагировать на такие признания? Не заставляй меня ревновать, женщина. В гневе я страшен.
   - Теперь знаю, - Мариза, вздрогнула, вспомнив, но Лайс нежно погладил ее по волосам и шутливо чмокнул в нос.
   - Прости. Я не часто бываю таким, честно. Дорога от Саела заняла два дня, и я успел настроить планов... А вернувшись, обнаружил, что мои мечты уже осуществляет какой-то юнец. Вот и не сдержался.
   - У тебя были такие мечты? - Карди вздохнула: - Значит, не было смысла так поступать с мальчиком. Даже не представляю, как он себя сейчас чувствует.
   - Сейчас он, скорее всего, уже спит. И хватит себя корить, "мальчик" тоже не без греха. А теперь он усвоит важный урок: ходишь к чужой жене, будь готов, что явится ее муж и засветит тебе промеж глаз.
   - Это из личного опыта?
   - Вроде того. Не волнуйся, все будет хорошо. Поговорю я с ним. Нормально, без кулаков и магии.
   - Поговоришь?
   - Ага, - зевнул Эн-Ферро. - Как приедет, так и поговорю. А он приедет, никуда не денется. У него теперь столько вопросов... А ответить на них кроме меня некому.
   - Говоришь загадками.
   - Такой вот я загадочный. Привыкай.
   - Разве к этому можно привыкнуть?
   - У тебя будет достаточно времени...
   Маг появился ближе к полудню, когда Ласси уже играл во дворе с котенком, а его родители все еще не могли заставить себя встать с постели. Эн-Ферро отсыпался после утомительной дороги и потрясений и радостей прошедшего дня, а Мариза лежала рядом, то дремля, то вновь открывая глаза, чтобы в тысячный раз убедиться, что минувшая ночь не была сном.
   - Пап, к тебе пришли! - прокричал в приоткрытое окно мальчик.
   Лайс нехотя открыл глаза.
   - Что я тебе говорил? - проворчал он, обращаясь к жене. - И вечера не дождался.
   Но внезапно что-то в его лице изменилось.
   - Демоны! Это не он. Побудь тут.
   Кард наскоро оделся, проверил, в порядке ли защита и вышел во двор, где его ожидал магистр Салзар.
   - Доброго дня, тэр Эн-Ферро. Простите за беспокойство, не думал, что вы еще спите.
   - Отдыхал с дороги.
   - Куда-то ездили? О, извините, привычка задавать вопросы. Я к вам, конечно же, по другому делу. Пропал один из учеников. Сэллер Кантэ. Вы ведь знакомы?
   Лайс с трудом сдержался, чтобы не выругаться.
   - Знакомы. А что случилось?
   - Пока неизвестно. Его отец не на шутку обеспокоен, и сразу же обратился в Школу. Вы ведь знаете, кто его отец?
   - Да. Но почему вы пришли ко мне?
   - Приятели Сэллера сказали, что он часто заезжал к вам, и вчера, кажется, тоже.
   - Он у нас был, - не стал отрицать кард. - Но уехал еще до заката.
   - Судья Кантэ сказал, что его сын вернулся домой около полуночи, и, кажется, он был не совсем трезв...
   - Судья? - машинально переспросил Эн-Ферро.
   - Сэллер, - укоризненно поправил маг. - А поутру обнаружилось, что в доме его уже нет. Его кер тоже пропал, так, что можно сделать вывод, что юноша куда-то уехал. Но записки не оставил, никого из домашних не предупредил. Мне подумалось, вдруг он делился с вами планами.
   - Нет. Я устал с дороги, и Сэл не стал засиживаться. Но не думаю, что стоит беспокоиться. Молодость, сами понимаете. Погуляет и вернется.
   - Да-да, - кивнул некромант, - молодость. Тут я склонен с вами согласиться...
   Даже полностью заблокировав дар и не имея возможности влезть в сознание гостя, магистр Пилаг чувствовал, что тот лжет. Исчезновение Сэла - предлог, чтобы приехать и расспросить о Галле.
   - От вашей сестры никаких вестей? - подтвердил догадки Салзар.
   - Почему же? Письмо прислала. Пишет, что подыскала работу в каком-то поселке.
   - В поселке? - брезгливо скривился некромант. - Знаете, тэр Эн-Ферро, что бы вы ни говорили, но думаю, влияние на сестру имеете. Вот и повлияйте. Ради ее же блага. Работа в каком-то поселке - не ее уровень!
   - Главное, чтобы Галле нравилось, - невозмутимо ответил кард. - А ей нравится.
   Если гость и хотел продолжить эту беседу, то после подобной отповеди только рукой махнул.
   - Потакаете вы ей. Вот и избаловали.
   - Зато жизнь ее не балует, - слова Эн-Ферро заставили мага отвести взгляд. - Если желаете ей добра, оставьте девочку в покое.
   - В покое вашу сестру теперь не оставят. Слухи быстро распространяются, и многие захотят заполучить себе такую сильную волшебницу. Кармол, Лар'эллан, империя. Вы кажетесь мне человеком здравомыслящим и неглупым, должны понять, насколько это серьезно. В данной ситуации лучшим для нее было бы найти постоянное место и влиятельного покровителя. А герцог Катара готов предложить ей работу. Подумайте...
   - Простите, но решение должна принимать сама Галла. Поговорите с ней, когда она вернется.
   Когда Лайс вошел назад в дом, к нему бросилась перепуганная Мариза.
   - Я все слышала, - прошептала она, вцепившись в его рубашку. - Это ужасно. Что теперь делать?
   - Пока ничего. Галла приедет, и мы все обсудим.
   - Я не о Галле, - всхлипнула карди. - О Сэле. Это из-за меня... Что теперь будет?
   - А что будет? - не удержался, чтобы не поддеть ее, Лайс. - Вчера мальчик с горя напился, а сегодня поедет и утопится. Я бы, кстати, поглядел, как топятся водники. Не льстите себе, тэсс Эн-Ферро. Вы, конечно, роскошная женщина, но иногда мужчины совершают и не связанные с вами поступки, - он ласково обнял ее и продолжил: - Это совсем другое, Мари, поверь. Хотя вчерашние события могли послужить катализатором: переизбыток андрогенов, резкий выброс адреналина, парочка неслабых электрических разрядов лично от меня. А началось все с того, что Галла уехала...
   - О чем ты? - нахмурилась Мариза, но рыдать уже передумала.
   - Сейчас расскажу, - заговорщически подмигнул он. - Но давай за завтраком. Не натощак же мне ехать?
   - Куда?
   - За Сэллером твоим ненаглядным. Прослежу, чтобы не влез, куда не надо. А то еще и Галчонок мне за него голову оторвет. Я ей не говорил, думал, сюрприз будет.
   Рассказ, как и завтрак, много времени не отнял.
   - В принципе, он и сам разберется, - закончил Эн-Ферро, уже сомневаясь, стоит ли мчаться за этим юнцом. - Но поначалу бывают сложности.
   - Лучше езжай, - согласилась Мариза. - Только догонишь ли? Он ведь полдня как выехал.
   - Сэл идет наобум, может еще дня три плутать. А я точно знаю, куда нужно... Бездна! Как же это не вовремя все! Но ты ведь меня дождешься?
   - А куда я денусь? - вздохнула она. - Я ведь тебя всю жизнь ждала.
   ...Ехать пришлось почти без остановок, даже ночь провел в седле. Зато теперь Эн-Ферро не сомневался, что успел вовремя.
   - Новичок, говорите? - уныло переспросил сидевший за столом мужчина. - Не люблю я их. Суеты много. Ругаются, крушат все подряд. А могут, извините, и по морде съездить.
   - Этот еще и маг, - предостерег Лайс.
   - Тем более, - вздохнул человек. - Я тогда блокировку включу. На всякий случай. В мои годы поберечь себя нужно, нервы, они ж не железные.
   - Не волнуйтесь, я его встречу.
   - Ну, так встречайте. Прибыл уже.
   Лайс прислушался - точно. Быстро же мальчишка сориентировался!
   Кард вышел на высокое деревянное крыльцо и сверху вниз поглядел на спешившегося мага. Выглядел Сэллер неважно: видно, тоже ехал без остановок и без сна. Одежда, та же, в которой он был у них (на рубахе виднелись подпалины) была в беспорядке. Волосы за время пути засалились. Глаза припухли и покраснели. Мутный взгляд задержался на Эн-Ферро, в нем промелькнуло узнавание, и к руке юноши от земли и из воздуха потянулись тонкие струйки воды, на глазах формируя длинную прозрачную плеть.
   - Отойди, - прорычал он, замахиваясь. - Я все равно пройду.
   - Пройдешь-пройдешь, - усмехнулся магистр Пилаг. - Я даже лично тебя проведу, чтобы не заблудился.
   Не понятно было, понял ли он его, или Трим, как обещал, включил блокировку, но водяная плеть упала, тяжело плюхнув.
   - Только не ломай тут ничего, ладно? И будь вежливым мальчиком, поздоровайся.
   Сэллер так и сделал: через открытую кардом дверцу вошел в просторную комнату, нашарил взглядом притихшего в уголке человека, облизал пересохшие губы и, сглотнув, выговорил:
   - Здравствуйте.
   А дальше - все, как и предполагал Лайс: бегло огляделся и рванул прямиком к намеченной цели.
   - Не так шустро, приятель, - кард крепко сжал плечо парня.
   - Пусти, - рявкнул тот, пытаясь вывернуться.
   - Пущу. Но сначала, один вопрос. Всего один, и я тебя отпускаю, Сэл. Знаешь, что там?
   Юноша перестал брыкаться и на миг задумался.
   - Свобода, - произнес он неожиданно четко.
   - Хороший ответ. Самым распространенным является "смысл жизни", да, Трим?
   - Разве свобода не может быть смыслом жизни? - словно у самого себя спросил Сэллер.
   Почувствовав, что его ничто уже не держит, он расправил плечи, выдохнул и сделал шаг.
   - Интересный молодой человек, - подал голос Трим.
   - Интересный. Но слишком уж молодой, - Эн-Ферро шагнул следом.
   В большом каменном зале царил приятный полумрак. Под потолком, давая тусклый свет, кружились небольшие серебристые шарики. А у стены за маленьким столиком сидела миловидная девица и приветливо улыбалась.
   Кард махнул ей и, состроив глуповатую рожицу, ткнул пальцем в застывшего в центре юношу. "Новенький", - шепнул он одними губами. Девушка понимающе кивнула.
   - Ну, как? Полегчало? Не зудит уже? Думать можешь? А говорить?
   - Вроде бы, да, - неуверенно произнес Сэл.
   - Тогда поговорим. - Магистр Пилаг протянул руку: - Ну, здравствуй, идущий...
   Мир драконов
  
   - У тебя новый идущий, Гвейн, - кивнул Рошан на зеркало. - Разве ты не должен был его встретить?
   - А зачем? - безразлично спросил старый дракон. - Вводный инструктаж? Да кто его слушает? Все равно во врата ломятся, как не держи. К тому же, Эн-Ферро там - объяснит, что нужно. Они, вроде бы, неплохо ладят. Ну, ладили до недавнего времени...
   - А теперь они вообще лучшие друзья, - хихикнула со своего места Селаста.
   Драконица пребывала сейчас в человеческом обличии, и по тому, как лукаво блестели ее глаза, Рошан догадался, что она в курсе недавних событий на Таре. Да и у прочих ее замечание вопросов не вызвало.
   - У членов Совета, что, других дел нет, кроме как за Лайсом подсматривать?
   - Понятия не имею, о чем ты, - отвернулась к стене Джайла.
   - Я тоже, - улыбнулся, показав желтые клыки Гвейн. - А с мальчиком позже поговорю. Все-таки не каждый день в Сопределье проводники появляются.
   - Проводник? Ты уверен?
   - Полностью. И сдается мне, посильнее твоего карда. Люди, они, как правило, всегда сильнее. Мало им жизни отмеряно, меньше, чем прочим, вот Судьба и дает им авансы, вдвойне, а то и втройне.
   Рошан принял человеческий облик. Создалось впечатление, что сделал он это только для того, чтобы почесать затылок.
   - Странно. Как-то... нереально. Столько совпадений, прямо как в сказке.
   - В какой сказке? - заинтересовался Первый старейшина.
   - Ну, про летучий корабль, например. У меня на Земле рассказывают. Пошел парень к королю, а по дороге встретил семерых одаренных. Причем, дар каждого идеально подходил для выполнения одного из заданий, которое герою давали при дворе. Вот и у нас почти так.
   - Молодой ты еще, Рошан, - посетовал Гвейн. - Иначе знал бы, что сказки не на пустом месте рождаются. И не бывает без весомых причин таких совпадений.
  
   - Ну, здравствуй, идущий.
   Сэллер внимательно посмотрел на протянутую ладонь, на серебрившиеся в свете вращающихся шаров когти, и демонстративно заложил руки за спину.
   - Здоровались уже.
   - Прости, не заметил, - усмехнулся кард. - Я тогда пойду?
   Молодой человек растерянно огляделся, на миг задержал взгляд на любопытном личике открывающей и нахмурился.
   - Подожди... те. Я... Что это было? - он кивнул в сторону не для многих заметного круга.
   - Врата. И ты только что их прошел.
   - Куда?
   - В другой мир.
   - Ясно.
   Лайс ни на секунду не усомнился в том, что ему ясно. Такова уж природа идущих, и не важно, жил ли ты в легальном мире, или никогда даже не слышал о вратах, примешь случившееся как данность. А если и станешь удивляться, так только тому, как раньше могло быть иначе.
   - А этот мир... какой?
   - Да, в принципе, никакой, - махнул рукой Эн-Ферро, и девушка за столом обиженно засопела. - По развитию государств и обществ отстает от Тара лет эдак на пятьсот, науки на уровне вашего четвертого века. Магия слабенькая, смешанных плетений не практикуют. Разрешены лишь светлые начала, а темных считают вне закона и сжигают на кострах.
   - Мрак, - вздохнул водник. - А получше ничего нет?
   - Полно! - подала голос привратница. - Выбирайте любой, оплачивайте переход и валите отсюда! Мир им наш, видите ли, не подходит.
   - Адель, детка, не заводись, - магистр Пилаг одарил улыбкой обиженную в лучших чувствах девушку. - Мы задержимся, поскольку у этого мира, и конкретно у этой станции есть два неоспоримых достоинства. Первое - это, конечно же, ты. Второе - постоялый двор в пяти минутах ходьбы отсюда.
   - Я если я... - попытался возразить новичок, но кард показал ему кулак.
   - Ты когда в последний раз ел? А спал? Вот и не спорь со старшими. Сейчас поменяем деньги, поедим и отоспимся. Введу тебя в курс дела, а дальше - воля твоя. В няньки я не нанимался. Зато, если Галла о тебе спросит, с чистой совестью отвечу, что сделал для ее дорогого друга все, что мог. А с нашими личными разногласиями позже разберемся. Или не разберемся, там видно будет.
   Заснул Сэл прямо за столом, едва расправившись с тарелкой наваристого супа. Лайс доел еще и кашу со свиными ребрышками, допил квас и, тяжело вздохнув, попытался растолкать никак не реагирующего на эти попытки парня. Только когда он сдавил его плечо в том месте, где на рубашке темнело выжженное пятно, водник вздрогнул и, болезненно поморщившись, оторвал голову от стола.
   - В комнату идем. И почему ожог не залечил, хочешь, чтобы шрам остался?
   - Не умею, - пробурчал маг.
   - Не умеешь - учись.
   Комнату Эн-Ферро взял одну с двумя кроватями, не хотелось, чтобы мальчишка сбежал.
   - Разденься хотя бы, - покачал головой Лайс, когда Сэллер завалился на постель, даже не сняв сапоги. - И дай на плечо взгляну. А то ведь совесть замучит.
   - Пусть мучит, - пробурчал юноша, кутаясь в одеяло.
   - Тогда я для верности еще пару отметин оставлю, - пригрозил кард. - Чтобы уж до конца жизни себе не простить.
   Угроза подействовала, и Сэл расстегнул рубашку. Ожоги - на правом плече и на груди - были небольшие и поверхностные, хватило бы и своевременной обработки, а так вздувшаяся кожа полопалась от соприкосновения с одеждой, края ран припухли, а из-под покрывшей их тонкой серой пленки сочилась сукровица.
   - Я знал парня, который лишился ноги из-за того, что поленился вовремя вынуть занозу. Никогда не пренебрегай такими вещами. И это... Извини. Но ты сам виноват.
   - Угу, - промычал мальчишка. - Больше не буду.
   Эн-Ферро не сдержался и сделал процедуру исцеления как можно болезненнее.
   - Продолжишь огрызаться, еще и зубы заболят, - пообещал он. - И скажи спасибо, что вообще не убил. Вожусь тут с тобой.
   - Ну и не возись! Не возитесь!
   - Ты уж определись, на "ты" мы с тобой или на "вы". Но учти, от того, что ты мне выкаешь, хамство не перестает быть хамством.
   - Извини, - пробормотал парень, на этот раз искренне. - Сам не знаю, как так получилось...
   - Давай закроем эту тему. Считаем все недоразумением и больше не вспоминаем, договорились? Тем более теперь будет о чем поговорить.
   - Точно, - Сэл аккуратно потрогал нежную розовую кожицу, затянувшую место недавних ожогов. - Столько всего... А я спать хочу, - он зевнул. - Наверное, это не нормально?
   - Это как раз абсолютно нормально, - улыбнулся Лайс.
   Ну и что с того, что мир не один, а у брата твоей школьной подруги вместо ногтей когти? Да, он еще и маг в придачу, но этим уж точно никого не удивишь. А вот поесть и поспать - дело нужное.
   Нормальная реакция. Нормальный идущий. Другим на межмирных дорогах делать нечего.

Глава 5

   Тар
  
   Не бывает случайных совпадений, Ромар знал это точно. Неспроста оказался он на Эльмаре в день, когда Сумрак явил себя в виде беспомощного ребенка. И недаром пять лет спустя, когда он вновь появился в родном мире, владетель Стиар попросил его взять в обучение того самого мальчишку. Да и в этот раз он прибыл на Тар отнюдь не для того, чтобы узнать, что Иоллар Т'арэ принял смерть от предательского огня. Пришел потому, что так было предопределено. Потому, что никто более не смог бы сделать того, что собирался сделать он...
   А раз так, какой-то облезший волколак его не остановит!
   Улучив момент, орк мощным ударом пригвоздил раненую, но все еще кидающуюся на него тварь к земле. Второй клинок, не мешкая, срубил оборотню голову. Не вовремя отродье Тьмы вышло сегодня на охоту и совсем не ту добычу присмотрело. Не дожидаясь, пока мертвое тело, из которого вместе с кровью вытекала сила проклятья, утратит звериный облик, идущий облил его маслом из найденной в сумке бутыли и чиркнул кремниевой зажигалкой - так-то надежнее. Неплохо было бы отыскать еще и схрон, у темного - не врожденного перевертыша, а ставшего таким в результате наведенных чар или заражения крови, - наверняка было в лесу тайное место. Но Ромар помнил, что охотиться в здешних краях на нежить не нанимался. Его целью был не волколак - орк шел туда, куда вело его сердце, как и сказал похожий на гнома старик: ведь частичку Сумрака нес в себе каждый из его детей.
  
   Галла
  
   Гуляли свадьбу всем поселком и готовились к ней сообща. Каждая хозяйка из кожи вон лезла, чтобы удивить соседей "фирменным" блюдом.
   Я тоже решила не оставаться в стороне.
   - А это что? - полюбопытствовал Рад.
   - Пока - тесто. А испекутся, будут голубочки, - объяснила я, делая на крылышках надрезы-перышки. - А глазки из изюма сделаем.
   Филана, в дом которой я перебралась, взявшись лечить ее сына, довольно улыбнулась:
   - Смотрю я на вас, тэсс Галла, и не нарадуюсь. Это ж достанется кому-то такая: и красавица, и хозяюшка, и магичка притом.
   Готовит, прядет, вышивает...
   - Жаль Радуш мой для вас молод будет. Но найдется кому в храм повести, небось уже в очередь выстраиваются!
   Я машинально провела пальцем по ладони, стирая прилипшую к рукам муку и обнажая длинный белый шрам. Если я захочу, он исчезнет без следа, но пока я не готова прощаться с воспоминаниями, даже с такими.
   - Ой, - смутилась женщина, заметив рубец. - Так вы уже, а я, дура, языком треплю. Еще и на крови венчаны. Неужто мольца не нашли?
   - Да. С мольцом накладка вышла.
   Если бы я знала, как все обернется, то сохранила бы совсем другой шрам - тот, что остался после знакомства с клинками Т'арэ...
   - И как вас муж одну в такую глухомань отпустил? - зацепилась за новую тему Филана. - Неужто не переживает совсем, не волнуется?
   - Не волнуется, - я отерла руки о полотенце. - С весны уже не волнуется. Ни о чем... А изюминки вы уж сами воткните.
   - Тэсс Галла, я ж не...
   - Ничего. Я пройдусь немного, а то жарко от печи.
   Вырвавшись из дома и из поселка, уйдя далеко за ограду, я скоро успокоилась. Но возвращаться не торопилась, решив прогуляться до сосняка - который день собираюсь смолы со стволов набрать.
   Путь предстоял недальний, час туда, час обратно и полчасика на то, чтобы поковыряться в коре ножом, который я носила с собой, оставляя в Дубочках меч. К ужину вернусь. Может, и остатки грустных мыслей к тому времени развеются. Успокоиться-то я успокоилась, но воспоминания никак не желали отступать.
   Среди кустов мелькнула тень. Зверь? Человек? Нежить? Или та самая "тень", о которой говорили мальчишки? Перехватив поудобней нож, я осторожно раздвинула ветки.
   Он стоял на краю небольшой полянки и смотрел на меня. Сердце сорвалось в бездонную пропасть, а на глаза навернулись слезы. Как же это?..
   - Здравствуй, родная.
   Ноги стали ватными, ни шагу не сделать...
   - Даже не подойдешь ко мне? - он опустил голову, пряча печаль в глазах. - Значит, тогда ты сказала правду, я тебе больше не нужен.
   - Нет! Нет, ты... ты всегда мне нужен... был нужен. И сейчас...
   Но вместо того, чтобы броситься к нему я без сил опустилась на траву. Боги пресветлые, неужели это все-таки не сон?
   - Ты мне нужен. Но... тебя больше нет. Я видела огонь, я горела в нем вместе с тобой. И я знаю...
   Любая логика пасовала перед светом обожаемых глаз, перед теплом его улыбки. Возможно, я схожу с ума, и он - всего лишь моя галлюцинация, но как же хочется остаться в этом безумии навсегда!
   - Глупенькая, - произнес он с нежностью. - Кому как не тебе знать, что нет ничего невозможного. Это я. Подойди, возьми меня за руку, если не веришь. Я здесь, Дьери, с тобой.
   - Ил...
   Я с трудом поднялась на ноги.
   - Ты... Ты же не уйдешь? Не исчезнешь?
   Всего несколько шагов. Несколько шагов, чтобы обнять его и никогда больше не отпускать...
   - Не исчезну. Если я тебе нужен.
   - Нужен. Ты не представляешь, как ты мне нуж...
   Я не успела пройти и половину разделявшего нас расстояния, когда он вдруг покачнулся и упал на колени. А в его груди засела стрела с пестрым оперением.
   Нет! Крик застрял в горле, перед глазами поплыли круги... Нет, так нельзя! Я не могу потерять тебя снова...
   - Не стой столбом, чародейка, сбежит! - донеслось слева. - Стрела ее долго не удержит!
   Медленно, еще не придя в себя, я развернулась и увидела незнакомого золотоволосого эльфа с поднятым наизготовку луком, а потом перевела взгляд на упавшее в траву существо. Передо мной, пытаясь ухватиться зубами за оперенное древко, извивалась химера. Хотелось заорать на весь лес. Меня провела обыкновенная химера! Видел бы это мой наставник.
   Уродливая морда все еще силилась принять вид любимого лица, но теперь, когда мое сознание прояснилось, сделать это было нелегко.
   - Сдохни, - выдохнула я, припечатывая тварь плетением.
   Темное отродье, впитывающее чужие страхи и грезы, чтобы заманивать в ловушку одиноких путников, рассыпалось серой пылью у края старой волчьей ямы. Еще два шага, и я была бы на дне.
   - Спасибо, - обернулась я к эльфу.
   - Не за что, - он забросил за спину лук. - Не думал, что магов Восточных Земель так легко обмануть лесной зверюшкой. Я был лучшего мнения...
   Он умолк и застыл, не дойдя до меня несколько гиаров. В черных глазах бушевало пламя извечной ненависти. Но это пламя было огоньком от одной спички, в сравнении с теми чувствами, что кипели в моей душе. И не знаю на кого он сейчас смотрел не отрываясь и кого видел перед собой, а я под личиной юного эльфа видела демона, древнего, как мир...
   Ему повезло. Нам обоим повезло. Продлись это чуть дольше, ничего уже нельзя было бы исправить. Но прежде, чем я сплела нужное заклинание, ярость в его глазах потухла, а сами глаза стали синими, как небо над нами.
   - С некоторыми чувствами трудно бороться, - произнес он с легкой усмешкой. - Особенно с теми, что завещаны нам предками.
   - Да уж, - я рассеяла неоконченное плетение. Все же память крови - сильная штука. Но лучше не доверяться ей полностью. - Извини, но раньше я не встречала никого из твоего народа.
   - А я уже давно не видел никого из твоего.
   Сердце, успевшее в несколько коротких минут пережить целый спектр эмоций, от безумной радости до безжалостной ненависти, постепенно входило в привычный ритм. Я сделала несколько глубоких вдохов и прислушалась к внутренним ощущениям: душевные потрясения - это не то, что пойдет на пользу беременной женщине. Но мой сыночек светился умиротворенным ровным светом, словно уже научился отгораживаться и от внешнего мира, и от тревог своей ненормальной матери. А значит, можно продолжить разговор. Если мой собеседник этого захочет. Говорят, они замкнуты и молчаливы. Но этот мне таким не показался: по лицу было видно, что пообщаться он не прочь. Ах да, я же для него тоже диковинка. Увидеть на Таре дракона еще невероятнее, чем повстречаться в глухом кармольском лесу с тэвком.
   Все-таки неплохо меня учили. Пусть химеру я не узнала, поддавшись иллюзии, но в странном демоне вовремя распознала того, о ком лишь читала и слышала от наставников.
   Когда-то давно эльфийские маги призвали триста демонов запретного круга, чтобы те уничтожили их врагов. Что это были за враги, ради которых понадобилось тревожить потусторонние сущности, легенда умалчивала. Говорилось только, что с поставленной задачей демоны справились: победили великое зло, а то, что от него осталось, заперли внутри Темной Черты, на землях, которые с тех пор называют Мертвыми Пустошами. Я читала об этом: огромная территория оказалась отрезана от мира и его магии - горы, леса, когда-то богатые города. Пустоши здесь - отнюдь не пустырь, а пустое, лишенное силы место. Мало кто забредает теперь туда, лишь охотники выбираются за расплодившейся в отсутствие двуногих дичью, да мародеры, польстившиеся на легендарные сокровища оставшихся за Чертой храмов. Наверное, это зло и впрямь было таким страшным, раз уж потребовались столь кардинальные меры. И такая плата - за свои услуги демоны взяли у лар'элланцев триста младенцев обоих полов. Где эльфы, никогда не славившиеся плодовитостью, нашли одновременно столько новорожденных, тоже неясно, но если верить древнему поэту, нашли, и "плач стоял великий, когда вносили невинных в круг и кровью оленьей мазали стопы им и ладони". Однако демоны детишек не убили, как это принято среди их сородичей, и, проведя какой-то сложный ритуал, вселились в тела эльфят, не уничтожив их сущности, а объединив сознания.
   Повзрослев, перерожденные ушли из Лар'эллана и поселились у границ Пустошей, назвав себя их стражами, ta evke.
   Большего о них, к сожалению, не известно. Но сейчас у меня был шанс расширить познания по данной теме. Если, конечно, сам тэвк решит мне в этом помочь, а древняя ненависть и извечная вражда, длящаяся между драконами и демонами, наверное, от сотворения миров, не возобладает над нашими собственными чувствами.
   - Ты не совсем тана, - сказал он, присмотревшись ко мне. - Полукровка? Шииса?
   - Шииса тана, - повторила я, вспоминая. - Один демон уже называл меня так.
   Тан - хозяин, демоны зовут так драконов, безо всякого уважения, лишь признавая их власть в мирах. Значит, тана - хозяйка, драконица. Шииса тана - драконица-полукровка. Забавно. А вот то, что всякий демон, невзирая на защиту, видит мою сущность, не радует.
   - Я - не демон, - поджал губы остроухий. - Ты рискуешь показаться невеждой, называя меня так.
   - А как тебя называть?
   - Братья из Лар'эллана зовут меня Тин-Тивилиром. Ты тоже можешь звать меня так, шииса тана.
   - Эм... Пожалуй, нет. Раз ты решил называть меня драконьей полукровкой, я буду звать тебя полудемоном.
   - Мне не нравится такое имя, - нахмурился он.
   - А мне не нравится то, что ты дал мне.
   Похоже, для тэвка проблема казалась неразрешимой.
   - Ты не хочешь спросить, как меня зовут? - поинтересовалась я, пока он глубокомысленно морщил лоб.
   Он задумался еще больше.
   - Я стараюсь не запоминать чужих имен. Но, наверное, твое мне можно узнать.
   Надо же, какой великой чести меня удостоили! Напряжение последних минут искало выхода, и я расхохоталась.
   - Галла, - выдавила сквозь смех. - Меня зовут Галла.
   - Видимо, я не понимаю ваших шуток.
   - Прости, - я вытерла выступившие на глазах слезы. - Меня зовут Галла, и это не шутка. Я работаю в поселке неподалеку, а сейчас иду к сосняку за смолой. А что ты делаешь в этих краях, полудемон Тин-Тивилир?
   - Я ищу новые истории. У тебя есть история для меня, Галла, шииса тана из поселка неподалеку?
   - История?
   Тэвк опустился на траву, приглашая меня присесть рядом, и нехотя, словно выполнял наскучивший уже ритуал, начал:
   - Мой народ многие тысячелетия живет на крайнем западе Саатара, за границами Священного Леса, далеко от Вулканов Огненных и Льдов Снежных. Мы не поднимаемся на Гребень к низкорослым гномам, и не вмешиваемся в войны, затеваемые людьми. Мир меняется вокруг нас, но стражи не причастны к этим переменам. Все, чего хотели, мы получили, обретя тела и возможность есть пищу живых и дышать их воздухом. Но порою нам становится скучно. Тогда кто-нибудь из нас выходит в мир и ищет истории, которые могут заинтересовать остальных.
   - Почему бы вам не жить среди прочих народов? Тогда истории случались бы с вами самими.
   - Ты не поняла, шииса тана Галла. Мы хотим развеять скуку, а превратить свое существование в бесконечную суету. Мы не созданы для жизни в твоем понимании. Нам безразличны ваши проблемы.
   - Но ты спас меня от химеры.
   - Я не спасал тебя. Я стрелял в темную тварь, и мог сделать это после того, как ты упала бы в яму. Но тогда некому было бы добить нежить.
   - Мило, - усмехнулась я.
   - Рад, что тебя это позабавило. Но сам я не смогу донести такую историю до своего дома. Это происшествие слишком мало и незначительно, скоро оно потеряется в пути. Мне нужна большая история о великих событиях. Есть у тебя такая?
   - Ну, я знаю несколько легенд...
   - Я знаю множество легенд, шииса тана Галла. Некоторые из них я сам и придумал. Но мне не нужны старые сказки. Расскажи мне свою историю, и если она покажется мне интересной, я донесу ее к своему народу и превращу в легенду, которую станут рассказывать по обе стороны Синего Предела. У тебя ведь есть история?
   О, да. У меня есть история. Может быть, даже тысячелетних демонов она не оставит равнодушными. Но мне не хочется, чтобы мою боль превратили в лекарство от скуки.
   - Прости, Тин-Тивилир, мне нечего тебе рассказать.
   - Ты смеешься надо мной? Одно то, что ты - шииса тана - целая история. Таны давно покинули этот мир, а значит, ты пришла из другого. Да, стражам известно о тех, кто ходит путями Владык. Но если не хочешь говорить об этом, расскажи о том, кого ты видела, когда смотрела на химеру, и к кому ты ползла на коленях в слезах. Расскажи об ожерелье из серебра, которого ты постоянно касаешься рукой, у вещей тоже бывают интересные истории. Расскажи...
   - Мне нечего тебе рассказать, Тин-Тивилир, страж Саатарских пустошей, - оборвала его я. - Есть истории, которыми нельзя делиться.
   - Почему?
   - Потому... - я не знала, как объяснить это древнему и, несомненно, мудрому существу, но вместе с тем лишенному эмоций и наполняющему свою жизнь осколками чужих чувств. - Потому, что тогда история утратит свою ценность. Для меня эта история - золотой, если я разменяю ее и поделюсь с тобой, это будут уже две серебрушки. Когда ты расскажешь ее другим, каждому достанется потертая медная монетка.
   - Странное сравнение, но я поверю тебе. Мне не хочется принести своим братьям и сестрам пригоршню медяков. Я буду искать другие истории, те, которые похожи на драгоценные камни. Когда они пройдут огранку и шлифовку множества повторений, мне не стыдно будет спрятать их в ларец своей памяти. И если у тебя нет для меня истории, то, может, ты позволишь мне прийти в твой поселок неподалеку и поспрашивать людей, которые живут там? К тому же я не первый день в пути, запасы мои оскудели, а тело...- он поднял руку и принюхался, шумно втянув носом воздух на уровне подмышки. Нужных слов для описания полученных впечатлений не нашлось, и тэвк молча уставился на меня с умильно-просящей физиономией.
   А почему бы и нет? Вряд ли кто-то почует в Тин-Тивилире демоническое начало, а внешне он - самый обычный эльф: юное, благородное лицо удивительной красоты, глубокие синие глаза, длинные золотистые волосы, а из-под волнистых прядей, надо сказать, порядком засалившихся, торчат длинные кончики ушей. Многие именно так и представляют себе настоящих эльфов (только чище).
   - Хорошо, пойдем. Но не обещаю, что ты услышишь много историй. Тем более таких, которые можно было бы превратить в легенду.
  
   Ромар слышал за свою жизнь немало легенд. А в некоторые из них верил.
   - Ты ведь знаешь эту историю? О Таскидаре Бесстрашном? Ее всем детям рассказывают. За тысячу лет до правления Стиара Могучего владетелем Сумрачного Края был Таскидар из великого рода Т'арэ. Много славных деяний он совершил... Не стоит, наверное, сейчас их пересказывать. Но, если хочешь... Как я помню, он потеснил эльфов с южных границ, отвоевав у них часть Диколесья, разогнал остатки ночных орков в Южных Скалах, доплыл со своею дружиной до острова Черепахи и заложил там первый форт. При жизни он снискал почет у современников, а умерев, обрел славу в веках. Его двоюродный брат по матери хотел захватить власть на землях Сумрака, а для этого ему нужно было уничтожить прочих претендентов, всех мужчин ветви Т'арэ. Сделать это было нелегко, и ему пришлось ждать несколько лет, чтобы осуществить свой план, но удобный момент все же нашелся. Когда Таскидар вернулся из очередного похода и праздновал победу со своими братьями, Деовар, прозванный потомками Змеенышем, покинул пиршественную залу и вместе с несколькими верными ему воинами заложил все двери и забил наглухо окна. А после велел лить масла и смолы вокруг, и сам поднес зажженный факел. Весь день и всю ночь полыхал дворец Таскидара, и крики тех, кто остался внутри... Прости, должно быть тебе неприятно это слышать. Да я и сам не думаю, что крики горящих заживо могли витать над дымом часами, наверняка, они умерли бы скорее. Но тебе лучше знать. Давай уж сразу с того места, как над пепелищем встала серая тень, завидев которую, Деовар лишился рассудка и бежал в ужасе, узнав могучую поступь Таскидара. Но и сама тень на развалинах не задержалась - как только встало солнце, грозный силуэт обернулся туманом и скрылся в тени Дикого Леса. А верный оруженосец, которого не пустили к столу владетеля, и лишь потому не погиб он с остальными, последовал за своим господином. Долго искал он его, стоптал две пары сапог, сбил ноги в кровь... сразился со стаей голодных гулей и зарубил волколака... Нет, это уже другая история. Но оруженосец, пусть и не с такими приключениями, шел. И пришел. Увидел он тень, возлежавшую печально... Прости, вот этот момент меня всегда смущал. С чего он взял, что тень печальна? А с другой стороны, чему ей было радоваться? Ладно, оставим. В тот миг был дан ему знак, как поступить, чтобы вернуть господина к жизни, хоть то и был уже не совсем его господин. Пламя пройдя обрел Таскидар память прежних веков от отца своего до самого Сумрака Изначального. Тела лишившись, стал он духом великим, древним богам равным. Но и новое тело обретши, не утратил силы своей.
   Ромар умолк и взглянул на серый туман, нетерпеливо ворочавшийся в тени старой ели.
   - Интересно? Но я ведь не рассказал ничего для тебя нового, и конец истории ты знаешь.
   Тень медленно выползла из своего укрытия и выросла, поднявшись над землей. Туман сгустился, формируя зыбкую, но узнаваемую фигуру, и орк почтительно склонил голову.
   - Хвала создателям, я не сошел с ума. В какой-то момент подумалось, что я повредился рассудком и разговариваю с лесным мороком. Значит, все не напрасно, и я еще послужу роду Т'арэ, как и было предсказано старым шаманом в день моего рождения. Ты ведь тоже получил такое предсказание? Что в нем было?
   Тень покачала головой и сверху вниз повела прозрачной рукой вдоль сотканного из тумана тела.
   - Это? Тебе было предсказано, что ты пройдешь сквозь пламя? - Убийца тяжело вздохнул. - Что ж, это многое объясняет в тебе, мальчишка, спешивший жить... Но тот ли ты теперь мальчишка? Память прежних веков и прочее... Раз уж легенда не соврала насчет тени, то и остальное должно быть правдой. Жаль, что ты не можешь мне ответить. Но это ничего не изменило бы, решение я уже принял. Только не знаю, будет ли кто-нибудь в этом мире рад встретиться с Сумраком... Зато знаю тех, кто до сих пор тоскует по Иоллару Т'арэ. Я видел ее, твою принцессу. Она не снимает ожерелья и ходит за грань, чтобы увидеться с ним.
   Последние слова идущего были обращены уже к темному пятну, вновь укрывшемуся у корней ели.
   - Ты помнишь ее. А значит, тот мальчишка не погиб в огне. Я рад этому... Хоть и пришел на Тар, чтобы убить его. Думаю, лучше решить все сейчас, до того, как мы доведем до конца то, что предопределено Судьбой. Мне заплатили дважды - наследники младшей ветви и князь Окнир - за то, чтобы ни Иоллар Т'арэ, ни Иоллар Ваол никогда больше не появился на Эльмаре. Но теперь, когда ты не тот и не другой, я считаю наем аннулированным. И можно заняться более важным делом. Ты ведь не хочешь навеки остаться бесплотной тенью? Нет? Таскидар тоже не хотел. И ему повезло, что верный оруженосец следовал за ним, а боги указали юноше, как помочь господину. Духом могучим обладал Таскидар, но плоть обрести мог лишь, если бы другой сын Сумрака или дщерь его по доброй воли и без принуждения отдали бы ему свою кровь в полной мере... Знаешь, что интересно? Того оруженосца звали, как и меня, Ромар. С древнего языка нашего мира это переводится как "защитник". И ему, и мне было на роду написано оберегать ваш род. Да у тебя, в отличие от Таскидара, и выбора нет. Это Тар, здесь не сыщешь больше орка, несущего в себе частицу Сумрака. Только я могу помочь тебе, отдав свою кровь... В полной мере, да...
  
   Я помню тебя, Ромар Меч. Мы не были друзьями, но не были и врагами. Я уважал тебя, как уважают и ценят наставника. Я завидовал тебе, пусть ты и учил меня, что зависть - чувство недостойное воина, но это было сильнее меня, ведь ты был лучшим. Ты был тем, кем мне всегда хотелось стать - вольным ветром между мирами и величайшим бойцом, снискавшим себе славу в сотне схваток...
   Я помню тебя, Ромар Меч, и те древние сказки, что ты рассказываешь сейчас. Даже больше - некоторые из них стали теперь частью меня... Или же это я стал их частью? Неважно... Но, боюсь, ты неверно понял самое главное. В полной мере... Да, так оно и было, в полной мере. Но... Не делай глупостей, Ром. Не нужно!
  
   - Приятно, что ты волнуешься, - Убийца непочтительно помахал рукой, разгоняя метнувшуюся к нему тень. - Но я всегда дослушивал до конца. Трижды Луна явила миру полный лик, когда обрел Таскидар новое сильное тело и возвратился к народу своему. Признали орки его власть и право и кары потребовали для тех, кто посягнул на законного владетеля. Но не захотел Таскидар Возрожденный марать призрачные клинки кровью отступников, и подал ему Ромар-оруженосец свой меч... Да, я внимательно слушал, мой принц. А еще был любознателен, а потому спросил у старейшин рода, как мог Ромар отдать всю кровь, а после сопровождать своего господина. Я был молод и заносчив и хотел уличить рассказчиков во лжи. Но они лишь посмеялись надо мной. Тогда я и узнал, что мерой в старые времена назывался кубок, который подносили с вином хозяину дома. С тех пор и пошли поговорки "Пей в меру" и "Знай свою меру". Так вот. Но я рад, что ты испугался, принц. Вряд ли Сумраку Изначальному и любому из тысячь его воплощений было бы дело до того, что случится со мной, истолкуй я неверно старую легенду. А мой ученик меня не подвел. И я почту за честь вновь скрестить с тобой мечи, Иоллар Т'арэ, владетель Сумрачного Края.
   Тень вновь вытянулась в высокую фигуру и поклонилась, прижав руку к груди. Вызов принят.
   - Но знаешь, что меня смущает? Тот Ромар нес меру Таскидара с собой - в старь оруженосец исполнял еще и роль виночерпия при господине. А какова будет твоя мера? Как я понял, больше - не беда, не было бы меньше. Вот, - он достал из сумки серебряную чашу, - это я купил в Марони. Кубок Таскидара тоже был из серебра. Как думаешь, этого будет достаточно?
   Туманная фигура склонилась над чашей и дрожащей от легкого ветерка ладонью провела по металлу - чуть выше половины. Значит, хватит с лихвой.
   Ромар вынул из-за голенища нож.
   - Я отдам тебе свою кровь, по доброй воле и без принуждения, как и было сказано... А что дальше, надеюсь, ты знаешь.
   Мир драконов
  
   - Я тоже надеюсь, - тихо выговорила Джайла, не отводя от зеркала глаз. - Это было бы чудесно. Как думаешь, Гвейн, такое возможно?
   - Уверен, что да. Был бы здесь Кадм, он объяснил бы лучше. Или Дивер - это ведь легенды его мира. Но я немного разобрался. Сумрак - это некая... э-э... субстанция, выделившаяся из крови во время сгорания тела. То есть, этот серый туман, по сути, - множество мельчайших частиц, связанных между собой посредством электромагнитных полей, управляемых, сознательно или подсознательно, привязанным к этим частицам духом. Теоретически, только теоретически, так как я не решился брать пробы, данные микрочастицы и являются носителями наследственной информации. Таким образом, если внедрить их в живую клетку, они смогут, при условии, что обладают подобными свойствами, заместить ее содержимое... М-м-м... Сложно все это. Было бы удобнее проводить подобные опыты в лаборатории и использовать стволовые клетки, а не кровь, в идеале - зиготу, это увеличило бы шансы на успех. Но если предположить, что так называемый Сумрак имеет способность к управлению процессами дифференциации...
   - О, Небо, Гвейн! Ты невозможен! Назови это чудом.
   - Да-да, конечно, - проворчал старик, нервно дернув крыльями. - Это чудо. Но у каждого чуда, как правило, есть достоверные объяснения. Я пытаюсь понять, как это можно провести при нестабильных погодных условиях. Допустим, он сформирует некий защитный кокон. Но где станет брать питание, необходимое клеткам для роста и деления? Разве тебе не интересно, как он станет формировать скелет? Внутренние органы? Из чего, в конце концов, он сделает себе мозг? Мне не хотелось бы, чтобы он был таким же безмозглым, как прежде!
   - Ты говорил Рошану? - Видящая Суть намеренно проигнорировала последние слова.
   - Нет. Иначе он расскажет Эн-Ферро, а тот может не сдержаться и сказать девочке. А ей не стоит нервничать. К тому же я не люблю давать пустых надежд.
   - Пустых надежд? Я не понимаю...
   - Я и не рассчитывал. А вот Ромар Убийца понял. Потому и ушел, никому ничего не сказав. Не стоит им знать. Если все получится - тогда да. Но не раньше.
   - Договаривай! - драконица угрожающе обнажила клыки.
   - Возможны проблемы. Сумрак является хранилищем наследственной информации, и, естественно, данные последнего носителя, Иоллара, должны доминировать в общей массе. Но не факт. Я говорю не только о реконструкции генома на базе матрицы ДНК, я говорю и о его сознании, ведь Сумрак всего на восемьдесят-восемьдесят пять процентов материален, а все остальное есть пси-потоки и магнитные поля. Память тысячелетий, как назвал это орк. Потому мне и интересно, из чего этот парень станет выращивать себе мозг, который сможет адекватно воспринять такое количество информации и адаптировать весь объем полученных знаний к мышлению отдельного индивидуума. Потому, что если он этого не сумеет, мы получим экземпляр с диссоциативным расстройством идентичности, неизвестными нам пока паранормальными способностями и отшлифованными навыками убийцы. Тебе это безразлично, но мне в моем мире не нужен новый бог войны.
   - Не стоит сразу думать о плохом.
   - Нет, думать стоит обо всем. И второй вариант неудачного исхода - слияние сознаний произойдет, но в другом соотношении. Личность Иоллара не возобладает над прочими, а будет подавлена иной, незнакомой нам. Или же слияние породит совершенно новую сущность, которой придется начинать жизнь с нуля. Я обо всем думаю, Джайла. Потому и молчу до поры.
   - Наверное, ты прав. А Рошан не увидит?
   - Нет. Я настроил его зеркало только на девочку и Эн-Ферро. В своем мире я пока еще имею власть.
   Тар
  
   Рисковать Ромар не хотел, а потому сцедил крови больше, чем отмерял себе Сумрак. Призрак укоризненно покачал головой. Безмятежно улыбнувшись в ответ, орк достал заготовленный бинт и туго стянул порез.
   - Что теперь?
   Тень застыла в нерешительности, а после указала на небольшое, свободное от деревьев пространство.
   - Поставить туда?
   Аккуратно, боясь расплескать собранную кровь, идущий установил чашу на поросшей лишайником земле. Голова кружилась, в теле ощущалась слабость, но это мелочи - нужен только стакан красного вина, кусок хлеба с мясом и несколько часов сна. А вот что теперь будет с Сумраком?
   Убийца оглянулся. Полупрозрачный силуэт уже опал и стелился у ног туманом. Было жутковато топтать его сапогами, но тот, кем стал теперь наследник древнего рода, ничуть не смущался этого, медленно плывя по траве к серебряной "мере". В следующие секунды дымка накрыла сосуд плотным куполом так, что невозможно было различить под толстым слоем клубящегося тумана чашу. В самом сердце этого странного облака забрезжил неяркий свет, словно тысячи мельчайших молний пронзили враз собравшийся в комок сумрак, а он от этого лишь сжимался сильнее и сильнее. Теперь его уже не окружал туманный ореол, и поверхность неровного, бугристого шара, в который он превратился, стала на вид плотной и осязаемой, приобрела серо-стальной окрас, и если и просвечивалась, то совсем немного. Как раз настолько, чтобы Ромар мог видеть, что внутри все еще бушует гроза. Но вскоре и этого стало не разобрать, так как покрывшая туман пленка стала непроницаемой. Шар размерами с крупную тыкву утратил форму и оплыл, превращаясь в полусферу, а из нижней его части вытянулись юркие жгутики, которые ощупали почву вокруг, а затем медленно вошли в нее, словно корни какого-то растения. Так плод в утробе связывает себя с матерью посредством пуповины. А кто есть всем живущим земля, если не мать? Прахом были мы и прахом обратимся, и прах наш станет основою новой жизни, - так говорили старики на Эльмаре. И Ромар Меч теперь наблюдал правдивость этих слов воочию.
   Наконец все успокоилось, и только защитная оболочка едва заметно глазу раздувалась, давая знать, что внутри нее спрятана жизнь.
   Превозмогая усталость, орк прошел туда, где оставил сумку и вынул из нее маленький походный топорик. Он срубил несколько широких еловых лап и накрыл ими серебристо-серую полусферу. После отпил из фляги терпкого вина, через силу, еле-еле ворочая челюстями, сжевал кусок вяленого мяса и завалился рядом с еловым шалашом. Теперь оставалось ждать. Трижды Луна явила миру полный лик, пока обрел Таскидар новое тело. Полный лунный месяц на Таре на три дня короче эльмарского, то есть следует прибавить еще девять дней. И нужно подумать о каком-нибудь временном жилье: сейчас еще тепло, а в ноябре в этих краях может и снег пойти.
   Глава 6
  -- Здравствуй, открывающая.
   Девушка обернулась и с наигранным ужасом схватилась за голову:
   - Неужели вы не могли прийти на час позже? Как раз моя смена закончилась бы.
   - Открывающие работают посменно, - не обращая на нее внимания, пояснил Сэллеру Эн-Ферро. - Так на станции постоянно есть дежурный. Но врата активны в любой момент.
   - Милости прошу, - ехидно улыбнулась Адель, указывая на портал.
   Лайс погрозил ей пальцем и продолжил:
   - Врата активны, но ввиду того, что миры находятся в постоянном движении относительно друг друга, через какой-то промежуток времени точка выхода смещается. Как правило, доступны для посещения сразу несколько миров, находящихся в данный момент в секторе, определенном углом в два с половиной актильских градуса относительно основного вектора. Погрешность расчетов составляет обычно не более одной десятитысячной процента...
   Вряд ли Сэл его понимал, но слушал с интересом.
   Они проспали часов пять, проснувшись, перекусили, и юноша тут же потребовал вернуться сюда. Одного слепого перехода ему было мало.
   - Идя наобум, ты не можешь знать, где выйдешь. Если твоя цель - простая прогулка, хватит и этого, но если захочешь побывать где-то конкретно, тебе понадобится помощь открывающего. Он определит, какие миры доступны в данный момент и настроит портал для перехода. Если интересующий тебя мир будет за пределами "окна", тебе назовут время выхода - карта смещений давно составлена, и отклонения незначительны. Но если посчастливится застать на станции Хранителя...
   - Дракона? - вспомнил Сэл короткую беседу за завтраком.
   - Да, дракона. Тогда тебе не придется ждать. Хранители способны прокладывать извилистые пути в Междумирьи и открывать проходы в любую точку.
   - Вы поговорить пришли? - недовольно скривилась открывающая. - Тогда не бубните над ухом. Идите вон туда, - девушка кивнула на скамью в углу.
   - А ты принесешь нам кофе?
   - Не издевайся, Эн-Ферро. Сам знаешь, в этом мире его нет.
   - Что это, кофе? - шепотом спросил Сэллер, направившись вслед за Лайсом к указанному месту.
   - О, приятель, это - замечательная штука, особенно с утра. На чем мы остановились?
   - На том, что драконы могут открыть проход в любой мир.
   - Они не любят, когда их называют драконами. Лучше - Хранителями. Да, они могут открыть любой мир, а также сместить точку выхода на несколько градусов от стационарных врат. Последнее, к слову, и некоторые открывающие умеют, наиболее сильные. Как твоя подруга, например.
   - Галла? Она - открывающая?
   - Разве ты не почувствовал? - улыбнулся кард. - Открывающие - это частичка врат, и идущие, особенно те, кто еще не испытал настоящий зов, ощущают это. Тебя должно было тянуть к ней с первой встречи.
   - Меня и тянуло, - смутился юноша. - Но я думал, что это... другое.
   - А что еще ты должен был подумать? Появилась красивая девушка, с которой ты чувствовал себя легко и свободно, и хотелось всегда быть с нею рядом... А потом ты сам стал меняться. Тихий скромник Сэллер Кантэ, каким ты был еще несколько месяцев назад, не смог бы бродить из мира в мир. Здесь нужна дерзость, отвага, толика авантюризма. Кураж. Вот и ты стал смелее, разговорчивее, перестал теряться в обществе девушек, наверняка успел пару раз подраться и нагрубить родителям или наставникам, хоть раньше был примерным мальчиком... И не ходил к чужим женам.
   - Мы же договорились, - парень опустил глаза, но тут же взглянул на собеседника с вызовом: - И вообще, я не виноват. Меня просто тянет к женщинам из других миров.
   Эн-Ферро тихо рассмеялся.
   - Молодец, быстро сориентировался. Но теперь таких женщин в твоей жизни будет предостаточно, а эту одну оставь мне.
   Последние слова произнес серьезно: как ни крути, осадок остался.
   - Вы давно женаты? - Сэл тоже сменил тон.
   - По сути дня три. Можно сказать, ты мне медовый месяц сорвал.
   - Но как же...
   - Ласси - мой сын, если ты об этом. Остальное - долгая история. Может, потом расскажу. А сейчас постараюсь коротко объяснить все, что тебе нужно знать, чтобы избежать проблем при переходах, и вернусь к семье. А ты можешь погулять еще немного. Если хочешь, посоветую пару интересных мест. Или сам выбери. Видишь книги? - длинный стеллаж шел вдоль одной из стен. - Это путеводители. Одна книга - один мир.
   - Их так много? - поразился Сэллер.
   - Их намного больше. Здесь представлены только подобные и условно-подобные - те, где ты сможешь находиться без специальных приспособлений, дышать воздухом и питаться местными продуктами.
   - Я могу попасть в любой из них?
   - Запросто. Дождешься окна, оплатишь переход. Деньги у тебя, я надеюсь, есть?
   - Да, но... - Сэл растерянно пожал плечами. - Прости, но зачем нужна оплата? Я думал, достаточно иметь дар.
   - Деньги идут на содержание станции в условиях мира и на зарплату для ее работников. Хранители стараются не вмешиваться в судьбы живущих, не нарушать магического и экологического фона планет и не использовать свою магию без особой нужды. К тому же, такая система регулирует количество направленных переходов, а это важно: любое вмешательство открывающих в работу врат сказывается на стабильности потоков. Драконы, конечно, следят за состоянием порталов, на то они и Хранители, но чем меньше будет беспричинных хождений, тем лучше.
   - Но для чего это все? Врата, идущие, открывающие? Должен же быть какой-то смысл?
   Однажды Лайс тоже спросил об этом, и сейчас слово в слово повторил новичку ответ, который получил тогда:
   - Смысл есть. Ты найдешь его сам, хоть это и нелегко - он так же непостижим, как и смысл самой жизни. Но многие предпочитают думать, что смысл жизни в том, чтобы жить, а быть идущим - в том, чтобы идти. Возможно, так и есть.
   Они поговорили еще немного, уже не касаясь столь неоднозначных тем, и Адель, которой оставалось не более получаса до окончания смены, успела забыть о них, погрузившись в чтение извлеченной из-под стола книги. Как и все открывающие она не любила возиться с новичками и была рада, что у этого есть опытный товарищ, который вместо нее ответит на сотню глупых вопросов, а она тем временем успеет уйти домой. Но надежды не оправдались.
   - Значит, можно выбрать любой? - поднялся со скамьи Сэл.
   - Валяй.
   - Но я же не смогу прочесть, - спохватился юноша. - Это другой мир, и язык тут должен быть другой.
   - Естественно, - усмехнулся Эн-Ферро. - Ты же не думаешь, что Адель говорит на каэрро? Но в пределах станции ты поймешь все - это единственная магия, которую Хранители используют в мирах без опаски. Так что выбирай. Новичкам везет, можешь сходу выхватить лучший мир. Хотя самый лучший - это тот, где ты родился.
   Сэллер, двинувшийся вдоль высокого стеллажа, последней фразы не расслышал. Дойдя до середины, парень наугад вытащил одну из книг. Пролистал, улыбнулся, увидев что-то, и радостно заявил:
   - Пусть будет этот!
   - Что там? - полюбопытствовал Лайс и скривился, оценив выбор. - Салам?
   - Да. Гляди, самоходная повозка! Вот бы проехаться разок.
   Сердце защемило. Дежавю.
   - Ездит на угле? - спросил охрипшим от мерзкой сухости в горле голосом.
   - Нет, тут сказано, что на спирте.
   - Прогресс.
   - Что-то не так? - встревожился Сэл.
   - Все в порядке. Но... Салам - не лучший выбор. По большому счету убогий мирок. Да и эти штуковины ломаются каждые полчаса, вдоволь не наездишься.
   - Есть другие предложения?
   Лайс вздрогнул: слово в слово - больше чем дежавю. Возможно, судьба.
   - Да, - ответил он, поразмыслив. - Навгас. Если заинтересовал самоходный транспорт, тебе там понравится. И, пожалуй, я прогуляюсь с тобой.
   Иногда, чтобы избавиться от призраков прошлого, нужно взглянуть им в лицо.
  
   - Привет, Лайс, давно не виделись. Кто это с тобой?
   - Здравсвуй, Эр, - когда на станциях встречались старые знакомые, обходились и без ритуальных приветствий. - Это Сэллер, он новенький. Показываю парню хорошие места.
   - Много успел показать?
   - Нет, Навгас - первый в нашем маршруте.
   - Потому, что Навгас - лучший мир, - крупный чернокожий мужчина, чья лысина блестела, отражая свет ламп, сверкнул белозубой улыбкой. - Записываться будете?
   - Ну, запиши, раз хочется. Но это не обязательно, - Эн-Ферро обернулся к рассматривающему новое, непривычно обставленное помещение Сэллеру. - Переходы не контролируются и не лимитируются, поэтому ты имеешь право отказаться.
   - Ай-ай, - Эр погрозил карду похожим на толстую сигару пальцем. - Зачем учишь мальчика плохому? Записался - внес свое имя в историю. Не все ведь рождаются проводниками, где еще урвать кусочек славы? Как тебя записать, парень?
   - А вы чем пишете? - тарский маг удивленно взирал на прозрачный экран, повисший в воздухе над столом.
   - У-у-у, - темнокожий сделал губы трубочкой и свел глаза к переносице. - Совсем дикий, да? А у вас чем пользуются?
   - Карандашами и перьями, - буркнул юноша обижено. - И я не дикий.
   - Так тебя "Недиким" писать? Или другое имя есть?
   - Сэллер Кантэ.
   - Кантэ? Как слабительное? - рассмеялся здоровяк.
   - Что? - сжал кулаки Сэл. - Какое еще слабительное?!
   Над головой открывающего пролетела ледяная игла толщиной с палец и воткнулась в стену. Глумливый смех стих.
   - Так он маг? - спросил Эр у наблюдавшего со стороны карда. - Предупреждать надо. Хороший маг, хороший. А имя плохое. Нет, у тебя там, откуда ты родом, оно, может быть, самое лучшее, и означает, что ты величайший воин и доминирующий самец племени... или что там у вас. Но тут, на Навгасе, не поймут. Фианика - мировой поставщик лекарств, название на слуху. У тебя другого имени нет? Или прозвища? Не аптечного?
   Парень задумался, а после осторожно узнал:
   - У вас есть море?
   - Да, - так же опасливо ответил открывающий.
   - А у моря живут такие большие птицы, которые ловят рыбу?
   - Да.
   - А как вы называете этих птиц?
   - Разные есть.
   - Перечисли.
   - Чайки есть, пеликаны, гагары на севере, - глядя на голубой огонек, скользящий между пальцев водника, Эр, казалось, готов был вспомнить весь справочник по орнитологии. - Альбатросы, бакланы, буревестники, поморники...
   - Хватит. Пиши - Буревестник.
   - Точно Буревестник? А почему сразу не сказал?
   - Чтобы ты заявил, что у вас так клистирный раствор называют? Нет уж.
   Эн-Ферро, не вмешивавшийся в этот диалог, задорно подмигнул растерявшемуся открывающему: знай наших!
   - Свое имя напомнить? Нет? Тогда костюмерную нам открой.
   Костюмерные были на каждой станции, но пользоваться ими, как и регистрироваться, было не обязательно. Наряды некоторых миров были почти идентичны по стилю. А если хочешь, к примеру, разгуливать по техномиру в кожаных лосинах и стальном нагруднике или в тоге на голое тело - дело твое, как и то, что ты станешь объяснять задержавшим тебя блюстителям порядка.
   - Навгас - легальный мир, - сказал Лайс, входя вместе с новичком в открывшийся в стене проем. - И о вратах, и об идущих-иномирянах здесь знают, и виду твоему не удивятся. Разве, что кинжал придется оставить - ношение холодного оружия тут не поощряют. Но одежду сменить не помешает, особенно тебе. Да и мне... по некоторым причинам.
   Вопреки ожиданиям Сэллера в костюмерной не оказалось никаких костюмов - небольшая комнатка: белые, абсолютно гладкие стены, темно-зеленое покрытие пола и лампа-шар под потолком. Но когда дверь за спинами идущих закрылась, превращаясь в такую же, как и прочие, стену, на полу обозначился тускло светящийся эллипс.
   - Стань в центр, - подтолкнул юношу Эн-Ферро.
   - Что это?
   - Твой личный портной, он снимет мерки.
   Сэл аккуратно переступил мерцающие границы и замер. Беглый луч скользнул по его фигуре от макушки до стоп, а после снова вверх. И все.
   - Выходи. Мне тоже нужно.
   - А?..
   - Имей терпение.
   Долго ждать не пришлось. Через две-три минуты после того, как светящееся пятно на полу исчезло, из двух противоположных стен, казавшихся до этого монолитными, мягко выехали короткие полочки, ящички и высокие зеркала.
   - Вот и наши обновки.
   - Я не чувствую здесь магии, - удивился Сэллер.
   - А ее и нет. С тебя сняли мерки, проанализировали особенности внешности и предложили то, что, по мнению программы, будет тебе по фигуре и подойдет по цветовой гамме. Там несколько вариантов, можешь взять все, если понравится. Не даром, конечно.
   - Ясно, - молодой человек с интересом провел пальцем по прозрачной пленке - все вещи были герметично упакованы. - Это можно порвать?
   - Видишь другой способ? И давай, не затягивай с примеркой. Если стесняешься, могу отвернуться.
   Парень хмыкнул, всем видом показывая, что стесняться ему нечего, приготовил отобранные из предложенных вещей черные брюки и мягкий коричневый джемпер и стащил через голову подпаленную рубаху, демонстрируя загорелый торс с неплохо развитой мускулатурой. На это мальчишеское бахвальство Лайс отреагировал снисходительной улыбкой, неспешно снял рубашку, бросил ее в один их ящичков и принялся за ремень, тяжелой пряжкой которого в случае чего можно было охладить пыл не в меру впечатлительных юнцов. Мало ли, как отреагирует?
   Но отреагировал Сэллер невероятно спокойно. Нет, сначала, конечно, выпучил глаза, но быстро взял себя в руки и изобразил полнейшее равнодушие. Ну, хвост и хвост - с кем не бывает?
   - Да скажи уже что-нибудь, - не выдержал сам Эн-Ферро.
   - Галла не твоя сестра, - заявил юный маг.
   Пришла очередь Лайса удивляться.
   - С чего ты взял?
   - Я видел ее... Не то, чтобы совсем... На пляже. У нее такой штуковины нет. Или это только по мужской линии передается?
   Голова у парня определенно работала, хоть и несколько своеобразно. Когда переоделись, рассчитались с Эром и вышли из помещения станции на улицы Карптора, одного из крупнейших фианских городов, Эн-Ферро, сведший к шутке замечание о Галле, поинтересовался у новичка мнением о незнакомом мире. Так, навскидку, опираясь лишь на первое впечатление от величественных башен-небоскребов, потока машин на дорогах и людей на тротуарах.
   - Мир перенаселен, - выдал после недолгих раздумий Сэллер. - Подавляющее большинство жителей - женщины.
   Аргументы в защиту своих выводов он привел железные: так густо выстроенные высоченные дома, по его мнению, свидетельствовали о недостатке площадей для застройки. А что до численного превосходства женщин, то разве не будь такового, приличные дамы и девы стали бы носить одежду, не скрывающую того, что следовало бы скрывать? Бедняжки просто вынуждены предлагать себя во всей красе! "А не осчастливить ли какую-нибудь особо страждущую?", - видимо, было мысленным продолжением подобных умозаключений, и сопровождалось заинтересованными взглядами в сторону ничего не подозревающих о своем бедственном положении девушек в коротеньких юбочках и форменных блузках местного университета.
   От души посмеявшись, Лайс развеял наскоро сооруженные мифы и прочел новичку краткую лекцию о Навгасе вообще и о Фиане в частности. Не дав Сэлу и дальше любоваться полуобнаженными, на его взгляд, красотками, он заменил это удовольствие иным, вызвав пассажирский мини-кар, строго-настрого запретив во время движения высовывать из кабины руки, ноги, а тем паче кружившуюся от увиденного голову.
   - Снимем комнаты в гостинице и прогуляемся.
   В этой части мира была поздняя весна, и погода стояла замечательная. Но разве вытащишь из номера мальчишку, впервые увидевшего стереовизор?
   - Тогда дождись меня здесь, хорошо?
   Сэл с трудом, но оторвался от передачи о подводном мире Лизойского океана.
   - А куда пойдем?
   - Увидишь.
   Кар на это раз брать не стали. Для Эн-Ферро было истинным наслаждением идти по улицам в удобной мягкой обуви и легких шерстяных брюках, свободно пропустив наружу хвост - пусть и не карды, но хвостатые на Навгасе водились, и "костюмер" подобрал соответствующий наряд без проблем. Удовольствие от прогулки немного портил Сэллер, то и дело замедлявший шаг, чтобы оказаться позади и как следует рассмотреть уже начинавшую нервно подрагивать "аномалию". Пришлось остановиться и демонстративно повернуться к любопытному юнцу задом:
   - Вот. Любуйся. Обычный хвост. Нет, его нельзя потрогать. Да, мне будет больно, если за него дернуть. Но потом больно будет тебе. Еще вопросы?
   - А как ты его прячешь? Ну, когда без одежды... В смысле... Ну, ты понял.
   Тактичности тэру Кантэ было не занимать.
   - Иллюзия. Когтей ты тоже раньше не замечал.
   - Мощная, должно быть, иллюзия. А еще - это не о хвосте уже - еще я заметил, что у тебя сила как-то странно проявляется, не так как у людей.
   - Ничего странного. С учетом того, что я не человек. Я кард, и наша магия - наполовину кошачья.
   - Целительство? - о животном даре на Таре знали.
   - Преимущественно. Что лучше всего умеют кошки? Лечить и отводить глаза. Целительство и иллюзии.
   - А боевая? - Сэл непроизвольно коснулся плеча.
   - Есть несколько приемов. В основном - электричество.
   - Эле... что?
   - Гладил когда-нибудь кошку?
   - А, такие маленькие искорки силы!
   - Да. Но можно собрать эти искорки и пару раз шмальнуть в одного нахального юнца, - о том, что можно послать импульс, способный остановить сердце, или создать дугу, которая выжжет все в радиусе десяти-пятнадцати метров вокруг, говорить не стал.
   - Ты застал меня врасплох! Я не думал, что ты маг, и не успел закрыться!
   - Я застал тебя... эм... Мы договорились не вспоминать, поэтому не будем. Но то, что я маг, ты знал давно. Поэтому не нужно говорить, что ты успел, а что - нет.
   - Я не знал - я подозревал, а это разные вещи! - возразил Сэллер.
   - Ты был не готов, и если бы я хотел, убил бы тебя, - жестко прервал парня Эн-Ферро. - Нужно уметь признавать ошибки. И делать из них выводы.
   - Но...
   - Да помолчи, не спорь! Ради своего же блага. Не станешь учиться сейчас, потом жизнь научит. Так научит, что мало не покажется. И вообще... Пришли уже.
   Они стояли перед высоким белоснежным зданием с большими зеркальными окнами и пирамидальной крышей, над которой развевались десятки разноцветных флагов. Вдоль ведущей к главному входу аллеи высились скульптуры мужчин и женщин: их идеальные тела с четко прорисованными бугорками и изгибами мышц застыли в различных позах, словно мастеру удалось запечатлеть в камне прыжок или разбег, толчок тяжелого ядра или прекрасный пластичный танец.
   - Это - музей спорта.
   Что такое спорт, объяснять не стал - Сэллер понял это уже в первом зале. На многочисленных стендах размещались картины и фотографии, под толстыми стеклами хранились награды, переданные сюда заслуженными мастерами или их потомками, легендарные биты, клюшки, мячи и перчатки. У каждого экспоната была своя история, у каждой истории - свой герой.
   - Я могу вам помочь? - стройная шатенка в синем платье экскурсовода, продефилировав через зал, остановилась перед ними.
   - Спасибо, но я уже бывал у вас, не заблужусь.
   Сэл с сожалением вздохнул, и карду стало немного стыдно. Мальчишке-то это зачем? Пусть гуляет, развлекается.
   - А мой друг тут впервые, - остановил он готовую уйти девушку. - Покажете ему стрелковый отдел?
   - В другой раз, - неожиданно отказался Буревестник. - Мы ведь хотели посмотреть...
   - Зал автоспорта. Это на третьем уровне.
   Людей в музее было немного, а в зале автоспорта идущие и вовсе оказались одни. За последние десять лет тут многое поменялось: появились новые герои, их истории рассказывали теперь центральные экспозиции из красочных панорам, портретов и мелькающих на стереоэкранах кадров, а стенды с кумирами былых времен разбросали по углам, оставив несколько фотографий и вырезки газетных статей. Пришлось сделать круг, вглядываясь в незнакомые и малознакомые лица, прежде чем найти нужный. Узкая полоска стекла: фотография, хронология заездов, репортаж какого-то журнала об аварии на трассе в Вернее и номенклатурные номера ячеек в архиве, где можно найти все остальное.
   Сэл споткнулся от удивления и застыл. Просто смотрел - кристалл на серебряной цепочке, позволявший ему понимать устную речь, не помогал прочесть символы чужого языка.
   - Иоллар Т'арэ, гость Фиана, гость Навгаса, - то ли для него, то ли для себя начал читать кард. - Участвовал более чем в сорока призовых заездах с пятьсот сорок первого по пятьсот семьдесят пятый год. Призер гонок на Кубок Наций, четырежды побеждал на Фестивальных Кругах, дважды выигрывал заезды на спонсорские призы ассоциации Фиа-кар. Трехкратный чемпион континентального ралли - самого престижного соревнования среди кар-фаттеров...
   Снимок сделали прямо перед стартом. Окликнули, поймали в объектив дерзкую мальчишескую улыбку и нажали на кнопку. Удачный кадр.
   - А у Галлы и фотографии его нет, - прошептал пришедшую в голову мысль.
   Ни фотографии, ни могилы. А когда она решится прийти сюда, возможно, не будет уже и этого стенда...
   - Он был идущим? - нарушил тишину Сэл.
   - Нет. Он был моим другом.
   Сэллер - неплохой парень, и когда-нибудь, может, даже сегодня вечером, взяв бутылку белого апелейского, он расскажет ему эту историю. Но не сейчас. Сейчас нужно помолчать. Попробовать проститься и простить. Себя. За все.
   - Пошли, - в последний раз взглянув на портрет, Лайс развернулся и зашагал к выходу.
   Сэл, ненадолго задержавшись у стенда, нагнал его уже в узком переходе между секциями. Плотно прилегающий к телу джемпер оттопыривался на боку, но спросить об этом Эн-Ферро не успел - уши заложило от рева сирены.
   - Буревесник, мать твою, - вцепился кард в недавно заживленное плечо парня, - что ты уже учудил?
   - Ты же сказал, что у нее фотографии нет...
   - Ой, дурак, - Лайс схватился за голову, попутно затыкая уши, чтобы не слышать, как надрывается сигнализация. - Я хотел копию в архиве заказать.
   О фотокопиях на Таре не знали, и парень совсем растерялся, а смыкающиеся одна за другой перегородки, превращавшие недавние выходы в гладкие стены, не вселяли уверенности.
   - И что теперь делать?
   - Бежать, - скомандовал кард, отвесив ему подзатыльник.
   - Как?! - еще одна дверь захлопнулась прямо перед ними.
   - Быстро! - Эн-Ферро указал на узкий проем.
   Выскочив на лестницу за секунду до того, как и эта дверь закрылась, Лайс отдышался и, ткнув пальцем в приоткрытое окно над потолком, поинтересовался у перепуганного мальчишки:
   - У тебя с левитацией как?
   - Хорошо. А у тебя?
   - А у меня - никак. Но будь уверен, я приземлюсь на лапы. Только если я хоть одну из них сломаю, кто-то горько об этом пожалеет!
   Нет, и почему ему так везет на чокнутых юнцов?
  
  

Глава 7

   Много веков назад в небе над Каэтаром вспыхнуло алое пятно - блуждающая звезда, комета, как сказали бы сейчас. Событие это не было чем-то из ряда вон выходящим, записи о подобных явлениях хранились в архивах, и сведущие люди знали уже, что в следующем году ожидается рождение большого количества одаренных детей, тех, кто со временем пополнит ряды магов. Но каково было удивление чародеев, когда в положенный срок учеников у них не прибавилось, как они ожидали, а стало еще меньше. И более того: оказалось, что никто из юношей и девушек, зачатых под блуждающей звездой, не обладал и толикой дара.
   Такого никогда не бывало прежде и никогда не случалось потом: вся сила, должная быть разделенной между тысячами, досталась одному единственному ребенку - девочке, рожденной в безвестной деревеньке, далеко от больших городов и магических башен.
   Уже в детстве Велерина помогала родным и соседям, лечила людей и животных, когда было нужно, вызывала дождь или усмиряла ветер, находила пропавшие вещи и отваживала от дома непрошенных гостей. Благословением богов считали ее в родной деревне и невероятно огорчились, когда в шестнадцатую свою осень, срезав в поле последний колос, засобиралась она в дорогу. Но и мешать не решились, видя, что не здесь ее место.
   Ушла она. Но не за девичьим счастьем, не за любовью или богатствами - сила, жившая в ней, искала выхода, но не было рядом наставника, который указал бы правильный путь. На его поиски и отправилась. Но хоть и много магов было в Восточных Землях, ни один не взялся учить безродную девчонку. То ли из гордости, то ли из зависти, видя, насколько дар ее ярче, нежели их собственный, и боясь, чтобы в будущем такая ученица не затмила учителя, но все к кому обращалась Велерина за разъяснениями и помощью, отказывались от нее. И ничего не осталось бедной девушке, как уединиться в безлюдной глуши северных лесов и самой постигать трудную науку. Не было тому свидетелей, но все, что людям неведомо, они додумают, чтобы было, что другим рассказать. Вот и рассказывают теперь, как призывала она силы первозданные, как пела с ветрами, огонь заговаривала, воду задабривала и у земли помощи просила. Так ли это было или не так, но доподлинно известно, что когда через три года вернулась она к людям, не было стихии, ей не послушной. Как и не было уже мага, достойного сравниться с ней. Вот тогда и засуетились чванливые старцы из каменных башен, только поздно. Не осталось у молодой чародейки к ним доверия. Да и среди людей жить ей стало тошно, ибо куда бы ни шла, с кем ни встречалась бы, все искали от этих встреч выгоды...
   Дальше мнения сказителей, из века в век, из уст в уста передававших эту историю, разделились: одни говорили, что повстречалась она с эльфийским лордом, в свое удовольствие путешествующим по миру, пленила его красотой, и увез он ее с собой за Синий Предел; другие - что не было никакого лорда, а сама девушка напросилась к мореходам, или даже тайно пробралась на корабль, чтобы оказаться на Саатаре. Но как бы там ни было, остаток жизни Велерина провела в Западных Землях. Сначала в Лар'эллане, где, как говорят, близко сдружилась с самой королевой Аэрталь, после - на границах с Мертвыми Пустошами. А слава о великой волшебнице, облетев мир, достигла и родных ее мест, и многие маги впоследствии пересекали океан, чтобы уже она научила и наставила, а может быть, и силой своей поделилась. Ведь говорят, что сила ее была такова, что захоти Велерина, стала бы владычицей мира, подчинив себе все племена и народы, как подчинила когда-то стихии. Но не желала она такой власти. И учеников не брала. А тем, кто за силой приходил, одно говорила: "Моя сила - лишь моя, и в послежизнии моей останется, не верну ни миру, ни людям, в могилу с собой унесу. И лишь тому, кто кость мою возьмет, силой этой владеть, а с нею и миром".
   Вот с тех пор и ищут кости-то. А где искать - неизвестно. Эльфы, может, и знают, но не скажут: не в их традициях усыпальницы грабить, да скелет на амулеты пускать. Тем более им-то без надобности - не подвластна детям Леса людская сила. А люди, те не сдаются, не отступают. И многие еще костьми лягут за эту кость...
  
   Марко отложил книгу и задумался. Сказки, что рассказывают детям, отличаются от архивных справок Ордена, и многое в них умалчивается.
   - Скажите, магистр Салзар, вы никогда не задумывались, почему есть песнь о Велерине и орлах, есть легенда о Велерине и Повелителе Времени, есть о ней же и Черной Смерти - кстати, эта правдивая, о чуме, свирепствовавшей на востоке Саатара, - но нет даже маленького стишка о Велерине и двух полках объединенной имперской армии?
   - Кто станет рассказывать детям подобные ужасы? - вопросом на вопрос ответил Ворон.
   - Эльфы, я слышал, рассказывают. И учат, как нужно поступать, с тем, кто с мечом пришел в твой дом.
   - Им можно. А детям Каэтара нельзя рассказывать такое. Иначе, став взрослыми, они могут побояться прийти с мечом в дом эльфов. Политика прокралась даже в сказки. В Восточных Землях Велерина скорее миф, нежели реальная личность. На Саатаре - героиня, спасшая Лар'эллан от захватчиков. Человеческая волшебница, воевавшая против людей.
   - Люди немного стоили в ее глазах. Сначала ей отказали в помощи, затем пытались превратить в послушную марионетку. Ее обманывали, предавали, использовали вслепую, пока ее неопытность позволяла это, и играли на чувствах, когда они еще у нее были.
   - Боитесь, что история повторится? - понял Салзар.
   - Боюсь, она уже повторилась. Кто знает, где сейчас Галла, о чем думает и какие планы строит. Жизнь на Каэтаре не принесла ей счастья, и если она решит вернуться в Лес, ни вы, ни я не сможем ей помешать.
   Они виделись почти каждый день и обсуждали всегда одно и то же. Даже не обладая даром предвиденья, оба понимали, что от решения, принятого юной, неопытной, а порою и взбалмошной девушки, зависит теперь очень и очень многое.
  
   А вот высший жрец маронского храма Илота считался в народе предсказателем знатным. И потому слухи о явлении ему во сне белой волчицы в образе беловолосой женщины расползлись по городу в три дня, а после просочились далеко за пределы герцогства. Чародеи ради подтверждения оных слухов или же их опровержения повертели свои зеркала, потерли магические шары, но точных выводов не сделали, огласив только, что никакой великой угрозы в обозримом будущем не видят. Люди образованные, уважающие магию как науку, а миф о волчице почитающие проявлением народного творчества, заверениям членов ордена поверили и о странном пророчестве думать забыли, лишь изредка в шутках поминая, что воздержание не идет на пользу храмовникам, раз уж им видятся во снах прекрасные дамы. Прочий же народ отреагировал странно: принялся скупать бакалею и сушить сухари из вчерашнего хлеба...
  
   Навгас
  
   - Значит, нас видели? - забеспокоился Сэл, впервые узнав о камерах видеонаблюдения. - И что теперь делать?
   - Сухари сушить! - зло бросил Лайс. Прыжок с третьего уровня стоил ему вывихнутой лодыжки. - Сейчас приедут за тобой, голубчик, и упекут года на три за вандализм.
   - За что упекут?
   - За не вовремя проявленную инициативу!
   Через полчаса после побега из музея они уже подходили к станции. Пребывание на Навгасе стараниями Сэллера не затянулось. В гостинице остались вещи, но возвращаться за ними Лайс не рискнул. Это у мальчишки там кинжал и золото, а он потерял только старую одежду. И репутацию. Теперь наверняка предстоит разговор с местным Хранителем - все-таки легальный мир, и если в них опознали идущих (что вполне вероятно, учитывая его примечательную внешность), то с жалобами обратятся к Фреймосу. А как отреагирует тот, предсказать сложно. Может, превратит все в шутку, а может, внесет в черный список и откажет в посещении мира лет на сто - заранее не скажешь, потому что дракон.
   - Здравствуйте, идущие, - нараспев протянул Эр.
   - Здоровались, - буркнул Сэл и тут же получил затрещину.
   - Здравствуй, открывающий, - церемонно ответил Лайс.
   Справа послышались негромкие аплодисменты.
   - Браво! - Фреймос, в человеческом обличии, естественно, - высокий, медноволосый мужчина лет тридцати - приблизился к прибывшим. - Спасибо за спектакль, приятно, что все помнят свои роли. А теперь поговорим нормально. Рад видеть тебя в добром здравии, Эн-Ферро.
   - Взаимно, Хранитель.
   - А это, должно быть, знаменитый Сэллер Буревестник?
   Сэл, смотревший на дракона, не отрываясь, даже не кивнул.
   - Да, - ответил за него кард. - Но он пока не очень знаменит.
   - Ключевое слово - пока. И, парень, - Хранитель щелкнул перед носом юноши пальцами, - отомри! Да, я - дракон. Но это не повод протирать во мне дыру взглядом.
   - Извините.
   - Там - ваши вещи. Взял на себя смелость выписать вас из гостиницы. Там - врата. Идите, куда хотите, и в ближайшие три дня на Навгасе не появляйтесь.
   Лайс облегченно вздохнул, и заметивший это Фреймос ответил ухмылкой:
   - Я - Хранитель легального мира, Эн-Ферро. Мне невыгодно ссориться с проводниками.
   - Я ваш должник, - поклонился кард, проклиная все на свете - оставаться в долгу он не любил, тем более - драконам.
   - Не ты. Он, - длинный палец с отполированным ногтем указал на растерявшегося новичка. - Мальчик все это заварил, он и отработает. А, вы еще не в курсе? У нас теперь два проводника... Ровно на одного больше, чем нужно.
   Последнее было сказано зловещим голосом, и идущие с опасениями переглянулись.
   - Шутка, - невозмутимо заявил дракон через секунду. - Проводников много не бывает. Потому я и улажу этот маленький конфликт. И из-за чего, собственно, переполох? Ну, смелей, парень. Не бойся, посмотрю и верну.
   Сэл нерешительно подал Хранителю фотографию, которую по-прежнему прятал под одеждой. Тот пристально вгляделся в портрет.
   - Я его помню, - произнес он радостно. - Поставил на него в заезде на Паэто. Выиграл пятьсот грассов. Часы потом купил водонепроницаемые с глубиномером, для подводного плаванья... - Хранитель задумался. - Я же не занимаюсь плаваньем. Зачем тогда покупал? Эн-Ферро, тебе часы для подводного плаванья нужны? Хорошие.
   Лайс поперхнулся.
   - Нет. Спасибо, но я тоже... Не занимаюсь.
   - А тебе, Буревесник? Ты как, дружишь с морем?
   - Я маг-водник, - ответил парень, скорее машинально.
   - Водник? Значит, нужны. Напомни мне в следующий раз, хорошо? Только вспомню, куда я их положил. Может, с погремушками? Вы погремушками из сушеных тыкв не интересуетесь? Зря. Я собрал неплохую коллекцию. Эроки считают, что они отпугивают злых духов. Ерунда, конечно, но гремят замечательно! Часы тоже гремели, если их трясти, так что не исключено, что я положил их с тыквами. Но мог и не положить...
   Продолжая говорить сам с собою, Фреймос медленно растаял в воздухе.
   - С ума сойти, - выдохнул кард.
   - Я в первый раз тоже так подумал, - флегматично отреагировал на это замечание Эр. - Но потом привык.
   - Все драконы такие? - поинтересовался Сэллер.
   - Нет, - ответил Лайс. - Они все разные. И странности у каждого свои.
   После слов Хранителя он смотрел на молодого мага уже иначе. Вот уж, действительно, не знаешь, как исполнятся твои желания. Еще недавно он тяготился ролью единственного в Сопределье проводника, а теперь испытал что-то похожее на ревность. Да и шутка дракона о том, что один лишний, не понравилась. Как будто царапнуло что-то. Предчувствие, что ли?
   - А что значит "проводник"? В каком смысле, отработаю? - спохватился Сэл.
   - Проводник способен проводить через врата не обладающих даром. В легальном мире, где о нас знают, подобное желание может возникнуть у многих. И если Фреймос, как Хранитель, не будет возражать...
   Вдаваться в подробности не хотелось - потом все узнает.
   - Я - проводник? И ты? И все, больше никого? Странно. Соперделье огромное, и только два проводника. И оба... Ну, ты понимаешь.
   - Нет.
   - Совпадений слишком много, - объяснил парень. - Так завтра выяснится, что мамина горничная - открывающая, а наш герцог - идущий.
   - Герцог? Нет. Брайт Клари, если ты с ним знаком, помощник капитана Марега. Он - да. Еще лорд Миаллан, советник Лар'элланского посольства. Это те, кто сейчас в Кармоле. И да, есть еще Ромар, но он, возможно, уже ушел - он не тарский, с Эльмара. Открывающие в Саеле...
   - Брайт Клари? Такой здоровый рыжий мужик? А это нормально?
   - То, что рыжий мужик - идущий? Вполне.
   - Я не об этом. Тысячи миров, а кажется, что все самое важное происходит вокруг меня.
   - Не тебя, - невесело усмехнулся кард, сделав собственные выводы. - Но теперь ты тоже в деле. Поздравляю.
   - Господа идущие, - напомнил о себе Эр. - Как насчет того, чтобы выполнить просьбу Хранителя и убраться с Навгаса? Вы мне работать, между прочим, мешаете.
   Работа в виде трехмерного кроссворда висела перед открывающим на голографическом экране и, несомненно, требовала максимального сосредоточения.
   - Не знаю, куда пойдет этот расхититель музейных ценностей, - кивнул на стушевавшегося парня Лайс, - а я - домой.
   - Домой! У-у... - Сэл в отчаянии вцепился себе в волосы. - Я же никому ничего не сказал! Мать, наверное, извелась. И о чем я только думал?
   - Ты не думал. Когда чувствуешь зов, думать невозможно. Но я подумал за тебя. Написал твоим родителям записку от твоего имени. И твоим почерком, естественно. Мол, уезжаешь ненадолго, объяснишь, когда вернешься.
   - Что объясню?
   - Это уж тебе решать. Так что, на Тар?
   - На Тар, - вздохнул юноша.
   - Не так шустро, - осадил их Эр. - Врата на Тар откроются только через четырнадцать часов, восемнадцать минут. Но если торопитесь, могу просчитать обходной путь. Деньги есть?
   - Считай. Герой дня платит.
   Спорить Сэл не стал, и на Тар они попали уже через час. Два мира транзитом, половина запасов Сэллера - и дома. Точнее, почти дома. Предстояло еще добраться из Саела в Марони.
   - Не торопитесь.
   Лайс обернулся на голос и почтительно склонился перед Хранителем. Гвейна он видел впервые, но обознаться было сложно.
   - Брось церемонии, - отмахнулся старик. - И оставь нас с мальчиком, у меня к нему небольшой разговор. А ты пока погуляй. Пообедать можешь или вздремнуть...
   Небольшой разговор, за время которого можно успеть пообедать и поспать? Буревестнику оставалось только посочувствовать.
   Парень вышел из домика спустя почти два часа, усталый и серьезный.
   - Скоро будем дома. Гвейн откроет портал к заброшенным вратам, он сказал, ты знаешь, где это.
   - Да, знаю. Значит, к вечеру будем в Марони. А где...
   Уточнять не понадобилось. Посреди двора появилось широкое полупрозрачное окно, в которое без труда удалось провести ящерок. Вышли там, где и предполагалось - у развалин храма в Паленке. Только тут Лайс рискнул поинтересоваться у Сэла подробностями разговора с Хранителем.
   - Это тебя не касается.
   - Что? - опешил кард.
   - Что слышал. Это мои личные дела.
   Эн-Ферро вырвался вперед и развернул своего кера, преграждая воднику путь.
   - А теперь послушай меня, Буревестник! Мне уже хватило проблем с мальчишкой, наслушавшимся драконов. Поэтому, если Гвейн...
   - Нет, это ты меня послушай! - парень привстал на стременах. - Я - не он! И не нужно нас постоянно сравнивать. Я - это я. И я не просил тебя таскаться со мной, мне не нужна нянька!
   Он вывернул вдоль обочины и погнал кера по пыльной дороге.
   На душе у Лайса сделалось паскудно. И нужен ему был этот мальчишка? Сам разобрался бы, не пропал. А совпадения - это лишь совпадения...
   Сэл ждал за первым же поворотом.
   - Извини.
   - Забыли.
   - Я благодарен тебе за помощь. Одному было бы сложно. Но я не хочу сейчас обсуждать то, что узнал от Гвейна. Он... - парень запнулся. - Есть вещи, которые выше моего понимания. Что бы ты ни говорил о психологии идущих. Да я и само слово "психология" узнал два дня назад... В общем, мне нужно подумать и определиться.
   - Определиться, на чьей ты стороне? - уточнил Лайс.
   - Нет. Тут нет сторон. И не волнуйся, старик не просил ни о чем, просто рассказал...
   - О Галле? - понял кард.
   - Да, но не только. В голове теперь такая каша.
   - Он не объяснил, зачем говорит тебе все это?
   - Сказал, что я должен знать. Потому, что, как ты выразился на Навгасе, теперь я тоже в деле. И не спрашивай, я не знаю, что это значит.
   Повеяло тревогой. А может, это ветер с моря? Но успокоился Лайс только дома, когда поднял на руки бросившегося навстречу сына, когда взглянул в лучащиеся счастьем кошачьи глаза и услышал нежное мурлыканье:
   - Я соскучилась.
   И тут же:
   - А что ты мне привез? Раньше ты всегда привозил мне подарки.
   - Раньше ты была мне по пояс. И разве я сам - не подарок?
   В сумке под горой сладостей и игрушек для Ласси лежала завернутая в рубашку коробочка, а в ней - кольцо с изумрудом. Как раз под цвет хитро прищуренных глаз.
  
   Галла
  
   Деревенская свадьба - это что-то! В любом мире. Столы ломятся, музыканты и потешники надрываются, вина, настойки и наливки льются рекой. Я, разумеется, не пью - я при исполнении. Как положено, проверила приготовленный для молодых дом - с порога почувствовала, что никакой порчи на нем нет, но для порядка обошла, даже под кровать, украшенную цветами и лентами, заглянула. Потом пару раз пьяных мужичков утихомирила. Правда, после второго раза голова подошел и тактично намекнул, что, свадьба без драки - не свадьба, и слишком уж стараться не стоит. Дело их: столкнула лбами двух захмелевших остолопов - пусть народ развлекается.
   Затем тучку отогнала, чтобы наметившийся дождик не испортил веселье. Когда танцы начались, сто раз об этом пожалела: лучше бы разошлись уже. Нужно было еще по приезду в Дубочки правильно себя поставить, маги на Каэтаре - народ уважаемый, другую чародейку побоялись бы за руки под каждую плясовую в круг тащить, а мне и минутки посидеть не давали. Но отбилась кое-как. Только не надолго.
   - Потанцуешь со мной, тана?
   Тин-Тивилира, как я и предполагала, приняли в Дубочках с радостью. Филана ни с кем делиться гостем не захотела и в какой-то час, пока тот занимался водными процедурами, организовала ему спальное место в комнатушке Рада, отправив мальчишку ночевать с друзьями на сеновал. А тот и рад был: до этого мать его, как ни просился, не пускала. Говорила, они там с ребятней балуют, историйки похабные рассказывают и курят тайком. Но отпустила-таки, на свой страх и риск. Зато теперь у нее в доме и магичка квартирует, и эльф.
   - Так потанцуешь?
   После нескольких чарок местного самогона он стал еще симпатичней: с молодого лица слетел вековой налет отрешенности, а глаза задорно блестели.
   - Потанцую.
   Дракон, танцующий с демоном. Извечная вражда наших предков никак себя не проявила, когда я положила руки ему на плечи.
   - Чему ты улыбаешься тана? Я выгляжу смешно?
   - Нет. Ты выглядишь живым. Настоящим.
   - Я и так живой, - обиделся он. - Даже живее тебя. Та женщина рассказала мне твою историю. Это не очень интересная история, но я запомнил. Она сказала, что весной ты похоронила мужа. А я посмотрел на тебя и подумал, что вместе с мужем ты похоронила сердце.
   Танцевать расхотелось. Я вырвалась от него и пошла - неважно куда, только бы подальше от радостного гама. Остановилась уже у частокола, окружавшего поселок по периметру. Я ведь не думала! Я, честно, весь день даже не думала, не вспоминала, утонула в чужих хлопотах, и мне было почти хорошо... Ну зачем он спросил?!
   - Я расстроил тебя, тана? - наверное, тэвк все это время шел следом.
   - Да, - обернулась я к нему.
   - Я не хотел. Только сказал то, что подумал. Я ошибся?
   - Нет.
   Полудемон нахмурился, пытаясь собраться с мыслями.
   - Вы называете это любовью, да? Я знаю много историй о любви, и почти все они грустные. Наверное, и твоя такая. Но ты мне ее не расскажешь, потому что ее нельзя разменивать, я помню. Ты странная, тана Галла. Но я не часто встречал детей твоего народа, и мне трудно судить...
   Он покачнулся, и я придержала его за плечо. Тэвк перехватил мою руку и пристально всмотрелся в лицо.
   - Мне трудно судить. Может, ты такая, как все таны. Вот, например, то, что у тебя четыре глаза - это нормально?
   - Ты пьян, Тин-Тивилир, - улыбнулась я. - Видимо, ты пил также часто, как и встречал драконов. Давай я проведу тебя до дома.
   - И мы не будем больше танцевать? - надулся он.
   - Сегодня - нет. Пойдем, я заварю тебе чая.
   После травяного отвара, и после того, как он полчаса просидел в маленькой деревянной будке в конце огорода, тэвку значительно полегчало.
   - Зачем люди пьют эту отраву? - спросил он, когда правильно ответил на вопрос о количестве глаз на моем лице.
   - По разным причинам: когда весело, чтобы было еще веселей, когда грустно, чтобы не было так грустно. Наверное, у вас другие развлечения. Почему все же вы не живете с людьми? Или с эльфами?
   - Вы часто убиваете друг друга. А мы не любим умирать.
   - Никто не любит умирать, Тин-Тивилир.
   Мы сидели по разные стороны узкого деревянного стола на тесной Филаниной кухне, никогда не знавшей таких разговоров. Тут обычно болтали о ценах на дерево и хлеб, а не вели беседы о жизни и смерти.
   - Это другое, тана. Я не знаю, что случается с вашими душами, когда умирают ваши тела. А у нас нет душ. Внутри меня живет демон, и я не хочу, чтобы после того, как я лишусь тела, он вернулся туда, откуда попал в этот мир. Я не помню того места, но не думаю, что там мне было хорошо, раз я решил прийти сюда. Мы все так не думаем. Поэтому и не живем с вами, и не сражаемся в ваших войнах. Мы не любим умирать. Нам нравится быть живыми. Есть пищу, пить воду, греться у огня и мерзнуть под снегом. Живое тело, тана. Наверное, ты должна понять это.
   - Понять что?
   - Каково это, жить без души, но с живым телом. Ты ведь понимаешь? - изящные длинные пальцы коснулись моей ладони. - Тело живет само по себе. Ты можешь не испытывать чувств, но тело... У него свои чувства и желания, не только голод и жажда...
   Пока он говорил, его пальцы, поглаживая, медленно поднимались вверх по моей руке и успели дойти до локтя, когда я, наконец, опомнилась.
   - Я не знаю, о чем ты. - Отстранив его руку, я поднялась из-за стола: - Мне нужно вернуться на праздник.
   - Разве? - тэвк стал в дверях, преградив путь. Зарево заката за окнами красило его белоснежную рубаху в розовый цвет, а в глазах горели алые огоньки. Настоящий демон.
   - Не стой у меня на дороге, Тин-Тивилир.
   - И что ты сделаешь, тана? - усмехнулся он, шагнув ко мне.
   - Отправлю тебя туда, куда ты так не хочешь уходить.
   - Только за то, что я возьму тебя за руку?
   И он взял меня за руку, больше ничего. Обхватил пальцами запястье, приблизившись вплотную и глядя в глаза.
   - Я только хочу, чтобы ты ответила на вопрос, тана Галла. Если сердце твое умерло, что чувствует твое тело? Разве оно не хочет больше еды и питья? Разве ему не нравится отдыхать на мягкой постели?.. Или ему не приятны мои прикосновения?
   Бездна! Я и не заметила, как пальцы демона добрались до плеча. Нежные, теплые пальцы. Я ощущала их тепло через тонкую ткань платья, а после - на обнаженной шее. Легкие, невесомые касания, отдававшиеся дрожью в теле. В предательски живом теле... Боги пресветлые...
   - Ты все еще пьян, Тин-Тивилир. Тебе нужно проспаться. А мне - вернуться на свадьбу. Пусти.
   - Разве я держу тебя, тана? - прошептал он, обжигая жарким дыханием.
   - Ну и... Иди спать!
   Ерунда какая-то. Нет, скорее, магия. Этот демон пытался заколдовать меня - другого объяснения нет... Потому что мне никогда не нравились светловолосые.
   О, боги! О чем я думаю? Какая разница, какого цвета у него волосы?
   - Шли бы вы спать, тэсс Галла, - сжалился голова через час после моего возвращения. - Гулянка до рассвета затянется, а вы и так умаялись.
   Возвращаться в дом было боязно. И как-то... Не знаю, как...
   В комнатах было тихо. Добравшись до коморки, отведенной мне Филаной, я зажгла свечи и, оглядываясь на не запиравшуюся дверь, переоделась ко сну. Но сон не шел. Несколько раз я закрывала глаза, и тогда мерещились шаги в тишине или и того хуже... Может, и не магия. Может, демон прав, и тело, лишившись половинки сердца, продолжает жить. А на свадьбе то и дело попадались на глаза целующиеся парочки, а кое-кто сбегал под шумок, и я догадывалась куда... Или это гормональное? Слышала, что во время беременности такое бывает, а тут подвернулся этот тэвк с синими глазами и золотыми волосами... Васильки во ржи - читала в какой-то книге - ему подошло бы такое сравнение. Демон, который хочет жить. Это очень заразно - желание жить. И все остальные желания тоже...
   Видимо, я все же задремала, потому что не слышала, как открылась дверь.
   - Ты так и не ответила на мой вопрос, тана.
   Пламя свечи отражалось в его глазах, как недавно закат, и на лицо ложились неровные тени. Демон.
   - Я не помню, о чем ты спрашивал.
   - Я могу напомнить.
   Сумасшествие какое-то... Его пальцы касаются моего лица, шеи и сползают ниже - нежные, осторожные, словно он боится причинить мне боль... А мне уже больно - не от этих прикосновений, а от того, что мое тело отзывается на них, и уже мои руки тянутся к нему, обнимают за шею, путаясь в длинных волосах. Мне больно, и я упиваюсь этой болью, слизывая ее с его губ, отвечая на несмелый поцелуй с жаром всей накопившейся за эти месяцы страсти. Тянусь к нему, изгибаясь блудливой кошкой... Я ненавижу себя за это, и его ненавижу... Но больше всего я ненавижу толстую медную пряжку его ремня, о которую царапаю пальцы, не в силах расстегнуть... Бо-оги пресветлые... закройте глаза или отвернитесь... Чувствую его жар через ткань рубашки, но этого мало, и вырвавшись на миг из объятий, стаскиваю ее и швыряю куда-то в угол... без разницы... и вновь прижимаюсь к нему всем телом. Пью его дыхание. Тороплю, царапая спину, открываясь навстречу... Закусываю губу до крови, чтобы не закричать... м-м-м... И снова впиваюсь в его губы... обвиваю ногами... вцепляюсь пальцами в волосы... Потом я, наверное, убью его... да... Но сейчас я убью его, если он остановится... Ах-х...
   - Я люблю тебя, Ил.
   - И я люблю тебя, Дьери...
   Я села на постели. Сердце бешено стучало, а к щекам прихлынула кровь. Приснится же такое?
   Провела рукой по лицу, прогоняя остатки наваждения. Бред. Зато теперь я знаю ответ на твой вопрос, демон. Да, тело живое. И у него есть желания, которые однажды вырвутся за пределы сновидений. Но и сердце, та половинка, что еще осталась, она тоже жива. И я все еще помню. И буду помнить. Всегда.
   Нужно было срочно выйти на свежий воздух. Я хотела завернуться в покрывало, но подумав, натянула платье. И хорошо - на крыльце, облокотившись на перила, стоял Тин-Тивилир. Тэвк держал в руках длинную трубку, время от времени затягивался, выдерживал паузу и с наслаждением выдыхал в ночное небо длинные струйки дыма. С эльфийской внешностью эта трубка не вязалась, да я и не слыхала, чтобы эльфы курили, а потому ущипнула себя, чтобы убедиться, что это не еще один сон. Щипок подействовал - в мозгах прояснилось, и я вспомнила, что никакой он не эльф.
   - Не спится, тана?
   - Да.
   - Мне тоже. Наверное, я отравился местным напитком. Только не знаю, каким именно. Кажется, я попробовал все.
   - Решил довершить дело и отравиться табаком?
   - Это не табак. Это трава, которую выращивают мои братья в Лар'эллане. Она приносит сладкие сны. Но сегодня почему-то не действует. За час я уже трижды набивал трубку. Хочешь попробовать, может, тебе поможет?
   - Спасибо, - я проследила, куда сносит дым: в приоткрытое окошко с белыми занавесками. - Кажется, я уже попробовала. Шел бы ты... в сад, а? Пока я тебя не прибила, демон недоделанный!
   Тэвк поднял на меня остекленевший взгляд и послушно кивнул.
   Его "васильки" на этот раз не произвели никакого эффекта, и я, довольная, развернулась, чтобы уйти обратно в дом. Грохот за моей спиной дал знать, что лар'элланское зелье все же подействовало. Тин-Тивилир шевельнулся, но только для того, чтобы подложить под голову руку, и счастливо засопел. Добрых снов, демон!
   Подхватив двумя пальцами выпавшую из его руки трубку, я без жалости утопила ее в стоявшей у крыльца бочке.
   ...Уехать на следующий день не получилось. И через день тоже. В середку, заявив, что у этого поселка нет интересных историй, ушел, нагруженный харчами, Тин-Тивилир. А к веселу, задержавшись на целую длань дольше, чем рассчитывала, засобиралась в дорогу и я. В гостях, как говорят, хорошо, а дома - лучше.
  
   К середине августа в Марони зачастили дожди. Маги-погодники, посовещавшись, решили, что ничего плохого в этом нет, и вмешиваться в работу природных сил не стоит - пусть себе льют. Под одним из таких дождей, укрывшись водонепроницаемым пологом, возвращались в город ученики-практиканты. После встречи с гулями, гарантировавшей рекомендацию магистра тарейского отделения, они поездили еще немного по окрестностям, но с другими проявлениями темной волны уже не встречались. Зато удалось получить настоящую работу в деревеньке, жители которой поссорились с обитавшим у мельничной запруды водяным, и заработать помимо записи в рекомендательном листке немного денег. Засим летнюю практику сочли успешно завершенной и повернули домой.
   Данвей сходу попал в скандал. Сам виноват: за все время отправил только одно письмо, в котором явно не хватало строк и слов. Но вслед за упреками и парой разбитых тарелок, пущенных в полет с помощью заклинания Воздуха, последовало не менее бурное примирение.
   Ферт вошел в пустую квартиру, разделся и завалился в постель. Проспав несколько часов, спустился в расположенную неподалеку лавку за продуктами. Появилась идея проведать одну знакомую графиню, но он счел, что это лишнее, взял еще бутылку вина и до вечера развлекался тем, что кидал в стену зачищенный от потемневшего серебра нож.
   Най с трудом дождался, когда вся семья соберется за накрытым к ужину столом, и в красках поведал о своем путешествии. Мать хваталась за сердце, отец одобрительно кивал, и только брат не выказал особых эмоций. Заинтересовали Сэла лишь два момента: упоминание о темной волне и рассказ о встрече с неким тэром Ромаром.
   - Вы знакомы? - удивился Найар.
   Братишка ответил загадочной полуулыбкой:
   - Пока нет.
   Сам Сэллер ничего не рассказывал и после ужина заперся у себя, чем окончательно расстроил брата, полагавшего, что тот потребует повторения истории с подробностями. Мама вздохнула, а отец покачал головой и сообщил, что в последнее время Сэл стал "совсем другим". Оказалось, что он тоже уезжал куда-то на целую длань, а по возвращении, ничего толком не объяснив, ушел с головой в учебу. Что, впрочем, не помешало ему закрутить стремительный роман с Лаисой Риан, старшей ученицей их отделения - на этом месте мать снова вздохнула и печально изрекла, что "этот несносный мальчишка разбил девочке сердце", и лучше бы ей не знать такого о своем сыне. Но как не знать, когда мать Лаисы тоже состоит попечительском совете приютов и здравниц, и из-за этой истории они теперь не разговаривают?
   В результате вышло, что героем семейного вечера оказался совсем не Най, а Сэл, и вернувшегося с практики парня это огорчило.
   Но ничего, завтра-послезавтра соберутся с девчонками - те оценят. Рисе Дан, конечно же, все расскажет, но остальные просто обалдеют! Галле обязательно понравится...
   - И еще, Най, - вспомнил отец, - в ваше отсутствие произошло кое-что. Думаю, тебе нужно знать.
   Рассказ о Гирате окончательно выбил юношу из колеи. Выходило, что все их дорожные приключения - ерунда. Поднимаясь к себе в спальню, он остановился на миг у дверей в комнату брата, но, подумав, стучать не стал. Зато уже у себя отметил, что раньше и стучать не пришло бы в голову - так зашел бы. А теперь...
   - Говоришь, много гулей было, и огромные? - послышалось из-за распахнутого в дождь окна.
   На уровне второго этажа в странной полупрозрачной повозке завис Сэл.
   - Много, - сглотнул Най. - А это... как?
   - Вода, двойной сдерживающий контур и левитационное заклинание на накопителе. Прокатить? Прыгай, не бойся - этот кар еще троих выдержит.
   - Кар? Похоже на "кер".
   - Да, - улыбнулся все так же загадочно брат. - Только вместо лап колеса. Давай, запрыгивай! Устроим заезд на кубок Марони. Заодно расскажешь о своих приключениях.
   Галла
  
   Я вернулась домой ранним утром. Впору было распахнуть дверь и проорать с порога земное-полузабытое: "Я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало!", но я тихонько завела кера в сарайчик, с радостью заметила, что ящерка Лайса на месте, и осторожно пробралась в дом.
   Ласси спал, но я слишком соскучилась, чтобы позволить малышу досмотреть сны. Присела на пол рядом и легонько подула ему в лицо. Мальчишка смешно наморщил носик и сильнее зажмурился.
   - Тогда конфеты я съем сама, - шепнула я ему на ушко.
   - Ну и ешь, - пробормотал он сонно, - мне папа еще купит.
   Но глаза открыл и еще минуту непонимающе смотрел на мою расплывшуюся в улыбке физиономию.
   - Теть Галла! Ты приехала! - наконец дошло до него.
   - Тише, маму разбудишь, - шикнула я. - Приехала. И подарки всем привезла. А отец где?
   Угол, в котором обычно спал Эн-Ферро, пустовал. Может, без кера в лагерь отправился, а может, в моей комнате дрыхнет. Во втором случае есть повод устроить маленький семейный скандал. Соскучилась же!
   - Спит, наверное, - Ласси скосил глаза в сторону Маризиной спальни.
   Кажется, я много чего пропустила.
   - И... давно?
   - С вечера. Мы поздно вернулись, в город ходили гулять, на ярмарке были в балагане.
   - Ясно. Значит, хорошо у вас все?
   - Да, - просиял племянничек. - Папа со службы ушел, теперь дома все время. И они... Ну, настоящие стали. Как тетя Лира и дядя Сай. Даже еще лучше.
   Угу. Только вот надолго ли? Зная Лайса... Да и Мариза хороша! Любовь у нее невероятная, а как же! Любовь-то, поди, далеко, а тут - мужчина симпатичный, не занятый...
   - Теть Гал, ты чего? - опешил Ласси, когда я со всей дури стукнула себя кулаком по лбу.
   - Ничего, котенок. Мозги вправила, теперь работают.
   Ох, и дура я! Она же мне почти прямым текстом сказала. Красивый, знаменитый, в газетах про него писали, к отцу приходил, и подарки носил из разных мест. Из разных миров. А я еще удивлялась, почему она пошла на этот эксперимент с ребенком. Молодец! Вот у кого нужно поучиться добиваться желаемого. Такая уже не отпустит, так что зря я сомневаюсь - надолго.
   Ну, что ж, совет да любовь, как говорят.
   - Ты спи еще, спи, - я погладила мальчика по взъерошенным волосам. - Я сейчас опять уеду ненадолго. А подарки потом покажу.
   - А у меня котенок есть. Серенький. Сэл придумал его Туманом назвать.
   - Сэл? - да, много я пропустила. - Вернусь, расскажешь. И про котенка, и про Сэла.
   Наставника я застала в кабинете. Обрадовался, забросал вопросами. Недоверчиво сощурился, узнав, что я на самом деле просидела все это время в лесном поселке. Пренебрежительно махнул рукой, когда сказала, что привезла несколько народных рецептов, которые не встречала в литературе:
   - Тебе ли травами заниматься?
   - А кому? Я так поняла, что преподавателя по "Травам и зельям" в школе теперь нет. Хочу подать прошение на соискание этой должности.
   - Серьезно? - растерялся Медведь.
   - Серьезней не бывает. Вы же хотели предложить мне работу? А подготовка по "Травам" у меня не хуже, чем по прочим дисциплинам.
   Тэр Марко смотрел на меня так, словно видел впервые.
   - Понимаешь, Галла, я с радостью бы предложил тебе должность в школе, но думаю, маг твоего уровня не удовлетворится преподавательской карьерой. А тэр Катара, наш герцог...
   - Обойдется, - закончила я. - Думаете, я не догадывалась, какой у тэра Велтара ко мне интерес? Но я не хочу лезть в эту суету. Тихая работа по мирной специальности - то, что мне нужно.
   - Вообще-то я собирался предложить это место кому-то из младших наставников отделения целителей. Существует определенная схема назначений: помощник, младший наставник, наставник.
   - Хотите сказать, что мне придется начать с низов? Простите, тэр Марко, но мне казалось, что для мага моего уровня, как вы изволили выразиться, можно сделать исключение. Но если нет, я могла бы написать принцу Кэллиану. Возможно, он предложит что-то похожее.
   Расчет оказался верным, и договор о приеме меня на работу на стандартных условиях мы подписали уже через полчаса, когда пришел распорядитель Келай. Совесть тактично промолчала о том, что я заняла место, предназначавшееся более достойному кандидату, не один год ожидавшему оказии: это же только до мая, не больше. К тому же, я - вдова как-никак, законная наследница.
   - И не волнуйтесь, с герцогом я объяснюсь сама.
   - Галла...
   - Потом. Все потом. Я зайду на следующей длани, приведу в порядок свои учебные комнаты. А сейчас мне нужно в город.
   На то, чтобы уладить формальности, ушло часа три. Когда я вернулась домой, Лайс с Маризой уже встали. Сидели на убранном диванчике с видом провинившихся школьников и ждали непонятно чего. Наверное, обещанных подарков.
   - Обидишь ее, хвост оторву! - пообещала я братишке, затащив его в свою (пока еще) комнату.
   - Гал, оно само как-то вышло...
   - А по-другому и не бывает. И мне кажется, ты всем доволен.
   - Да, - не стал отпираться он.
   - А я рада, что у тебя все хорошо. И мне не хочется мешать вашему счастью.
   - Не говори глупостей. Как ты можешь помешать?
   - Могу, Лайс. Не знаю, как, но могу. Поэтому - только дослушай, хорошо? - я сняла дом в городе. Не дешевый, зато полностью меблированный, с канализацией и водопроводом. Не перебивай! Сначала я хотела сказать тебе, что, в принципе, справлюсь уже и сама, но ты ведь все равно не уйдешь...
   - Не уйду.
   - И Мариза теперь никуда без тебя не захочет. Поэтому оставайтесь здесь, в этом домике, а я переберусь в Марони и освобожу для Ласси комнату. Будем в гости друг к другу ходить. И не спорь, пожалуйста.
   - Бесполезно?
   - Да.
   Эн-Ферро обнял меня, крепко, но осторожно, и поцеловал в лоб.
   - Выросла ты, Галчонок. Совсем взрослая.
   - Угу, - промычала я, утыкаясь носом ему в грудь.
   - Но ты же не сегодня уедешь? Вот и хорошо. А то мы с Мари как раз приятеля к обеду ждем.
   - А мне этот обед готовить? - осенило меня.
   - Да, ты уж постарайся. Для гостя.
   Казалось, полжизни прошло мимо, пока я отсиживалась в Дубочках. Потому что гость, которого я почувствовала, едва он подошел к воротам, был сюрпризом похлеще внезапного семейного счастья Лайса. От неожиданности я открыла рот и на всякий случай протерла глаза. Но ни зрение, ни внутреннее чутье меня не обманывали.
   И все же я дождалась стандартной фразы.
   - Здравствуй, открывающая, - словно удачной шутке улыбнулся Сэл, раскрывая объятья.
   - Здравствуй, идущий! - повисла я у него на шее. - Это же... это... Слов нет!
   - И не нужно. Потом поговорим. А пока, - он вынул из кармана свернутую трубкой бумагу, - вот. Это тебе.
   Самый лучший подарок. То есть, почти самый. На первом месте по-прежнему была склеенная из осколков чашка...

Глава 8

   Тэр Марко угрюмо наблюдал за моими действиями, но молчал. Пришлось самой поинтересоваться:
   - Вам что-то не нравится, наставник?
   Седая борода не смогла скрыть улыбку:
   - В моей Школе появилась еще одна наставница, которая обращается ко мне не по статуту.
   - А он существует, этот статут?
   - Да, - поморщился маг. - Спроси у магистра Келая. Он подпирал этой книженцией оконную раму. И чем тебе не угодил шкаф?
   - Слишком громоздкий. Думаю, одного стеллажа хватит. А стол я передвину сюда.
   Магнит Каппара, он же "цып-цып", здорово облегчал работы по перепланировке. Оставалось только решить, куда деть лишнюю мебель. В идеале не мешало бы и стены перекрасить, да боюсь, такого самоуправства руководство мне не простит - не личные апартаменты все-таки. Но к октябрю, когда начнутся занятия, ничто в этом месте не будет напоминать о прежнем хозяине.
   Наверное, многим покажется странным, или уже показалось то, что я пришла именно на эту должность. Может быть, даже кощунством: убийца замещает свою жертву. Только жертвой Гират не был. И сомнения меня не терзали.
   Сейчас у меня оставалась лишь одна проблема: придумать, куда девать этот хоров шкаф!
   - Э... Куда ты его? - спросил наставник.
   - Третий этаж, пустующая комната с выходом на галерею, - ответила я, начиная мысленный отсчет.
   Четыре, пять, шесть...
   - Куда?! - завопил магистр. - Там же... Там полы меняют, перекрытия разобрали! Возвра...
   Поздно. Раздавшийся со стороны коридора грохот дал знать, что шкаф (или то, что от него осталось) уже не на третьем, а на втором этаже, в одном из учебных классов. Надеюсь, в пустом.
   - Галла!
   В первый рабочий лень на Земле я всего лишь пролила кофе на клавиатуру...
   - Урежу жалование, - мстительно произнес маг. - И поставлю пять лишних часов в расписание!
   Оставался еще разваливающийся секретер. А так как план действий был составлен заранее, я автоматически щелкнула пальцами, и ненужный предмет меблировки рассыпался в труху.
   - Галла!
   - Сейчас замету!
   - Семь часов! - пригрозил наставник, прежде чем хлопнуть дверью.
   Сработаемся.
   До начала учебного года оставался почти месяц - время, достаточное для того, чтобы подготовить кабинеты и заново познакомиться с учителями, теперь уже как со своими коллегами. Пока мы встретились лишь раз: тэр Марко привел меня в комнату Мары, где наставники, те, кто оставался на лето при школе, собрались перед занятиями, и представил в новом качестве. Судя по сдержанным эмоциям новостью для них это не было. Радостью - тоже.
   Объяснение пришло неожиданно.
   - Гират многим нравился.
   Я обернулась и увидела стоявшего в дверях Эвила. Не знаю, как долго он пробыл на пороге теперь уже моей комнаты - я расставляла книги и могла бы долго еще не замечать происходящего за спиной.
   - Тот Гират, которого мы знали, - продолжил подпирающий лутку мужчина, - тихий, застенчивый, участливый. Нелегко признать, что все мы ошибались.
   - Но вы ошибались.
   - Да. Только вам от этого легче не будет, Галла. Ошибки нелегко признавать, и никто не любит, когда ему о них напоминают. А вы для многих станете таким напоминанием.
   - Хотите, чтобы я отозвала прошение и ушла?
   - Нет. Просто предупреждаю.
   - Спасибо. И... Я умею признавать ошибки. Простите меня за тот случай, я...
   - Не стоит. Теперь, когда я знаю причины... Забудем. Я пришел, чтобы согласовать расписание на первую долю, до весенних выгулок. Тэр Марко должен был сказать вам, что нужно обсудить последовательность занятий с другими наставниками.
   - Да, он говорил, но мне все равно.
   - Мне тоже. Потому-то и остались мы с вами, остальные уже выбрали удобное для них время, а нам - только поделить между собой оставшиеся часы.
   - Отметьте свои, - мне, действительно, было все равно.
   - Хорошо. Я принесу вам график, когда он будет готов.
   Он уже собирался идти, но я остановила его, окликнув:
   - Тэр Эвил! Простите, но я не виделась с Алатти, с тех пор, как вернулась. Как она?
   - Сейчас у нее занятия с Гейнрой. Потом должна подойти ко мне: отрабатываем специальные формулы. Общая боевая все же немного не то для абсолютного огневика. А после мы обычно пьем чай в моем кабинете. Присоединяйтесь.
   - Я...
   - Очень вкусный чай. И Али будет вам рада.
  
   Постепенно все налаживалось. Все, что еще можно было наладить. Конечно, ничего не забудется, но я была благодарна друзьям и семье за то, что они сумели понять и простить. Порой мне кажется, что жизнь несправедливо добра ко мне, окружая такими замечательными людьми и нелюдями, ведь, если подумать, я далеко не подарок, и не заслуживаю их любви и дружбы. Но Судьба установила зыбкое равновесие, отобрав у меня того, кто был мне дороже всех. А потом, спохватившись, что отняла слишком много, подарила маленькое чудо, чьи движения я чувствую уже вторую длань, и чей теплый свет согревает меня в минуты отчаянья, которое еще накатывает иногда удушливыми волнами.
   Сегодня вот. Но сегодня был повод - ровно четыре месяца...
   - Я не знаю такую траву, тэсс, - промычала нанятая мною кухарка.
   - Это розмарин, приправьте им рыбу.
   - Но я никогда...
   - Оставьте. Нарежьте и выберите кости, а я закончу со специями.
   В новом доме я жила одна. Комната для прислуги пустовала, только дважды в длань приходили убираться две пожилые немногословные женщины: на Таре еще не научились строить благоустроенных малосемеек, и раз уж я хотела жилье с удобствами, пришлось брать разбросанные по двум этажам семь комнат, навести порядок в которых самой мне было бы сложно. И сегодня пришлось нанять помощницу - готовился праздничный ужин для девятерых человек. В этот день не хотелось оставаться одной.
   - В прошлый раз мы были на пляже, - Сэл, как и ожидалось, пришел первым.
   - Сейчас там холодно и мокро.
   - Я не о том, Гал. Я тоже помню, посчитал.
   - Это совпадение. Я просто отмечаю новоселье. Так принято там, где я жила.
   - Земля, да? Нужно будет наведаться. Сводишь, когда тебе будет можно?
   Сэллер был в курсе. Не знаю, зачем, но Гвейн рассказал ему обо мне.
   - Свожу, если захочешь.
   - А в этот выходной?
   - Как договаривались.
   Я пообещала, что открою врата в Паленке, чтобы он не тратил время на дорогу в Саел. Первое время идущим не сидится на месте.
   - Простите, тэсс, но этот соус...
   О, боги!
   - Неужели трудно взбить подсолнечное масло с желтками и горчицей? Я понимаю, что вы такого не готовили, так пользуйтесь моментом, перенимайте новый опыт!
   - Я хотела сказать, что он готов, - робко проговорила женщина. - Но мне кажется, чего-то не хватает.
   - Уксус. Добавьте по вкусу. И немного сахара. Или погодите, я сама...
   В прихожей задребезжал дверной колокольчик.
   - Сэл, ты не откроешь, пока я разберусь с ужином?
   - Конечно.
   В доме Верховного Судьи для этих целей имеются слуги, но друг уже понял, что "эксплуатация человека человеком" не для меня - издержки воспитания.
   - Теперь заливаем этим соусом рыбу, посыпаем тертым сыром и - в духовку, - учила я повариху "саатарской" кухне. - Мешать не нужно, достанете, когда появится коричневатая корочка...
   - Галла, - влетел в кухню Сэллер, - там к тебе герцог!
   Хвала богам, кухарка не уронила противень с рыбой - лишь удивленно икнула, и уставилась на меня со смесью ужаса и благоговенья. Да-да, вот такая я важная особа! И не гнушаюсь собственноручно морковку тереть.
   - Закончите без меня, - кивнула я ей. - Сэл, он один?
   - С охраной, но оставил гвардейцев снаружи. Знак высшего доверия, если ты не знала.
   - Не знала, - пробурчала я. - А что он сказал?
   - Сказал: "Здравствуй, Сэллер. Мне нужно поговорить с Галлой". Иди. А я тут пока... хм... Картошки не нужно начистить? У меня уже неплохо выходит.
   Я обернулась на кухарку и искренне посочувствовала бедной женщине. Похоже, вечер в моем доме разрушил все ее представления о магах, дворянах и кулинарии. Последнее, впрочем, ей только на пользу.
   Герцог ожидал меня в гостиной.
   - Тэр Велтар. Рада видеть вас у себя, - пользуясь привилегиями, которые давал перстень мага, я ограничилась легким кивком.
   - Добрый вечер, тэсс Галла. Простите, что без предупреждения.
   - Тэсс? Раньше вы обращались ко мне проще.
   - Раньше я говорил с подругой своей племянницы, сегодня - пришел к опытной чародейке.
   - Опыта у меня пока немного.
   - Пока, - повторил он с нажимом. - Но теперь все изменится. Новая работа... Кстати, как вам в Школе?
   - Еще рано говорить, занятия начнутся только в октябре.
   - Ах, да, в октябре. Я могу присесть? - в ответ я указала на кресло. - Благодарю. В октябре... В октябре начнутся не только занятия, тэсс Галла, в октябре начнется новая эпоха для Кармола.
   Он выдержал паузу, но поняв, что я не намерена задавать вопросов, растерялся и уныло спросил:
   - Вам не хочется узнать, о чем я?
   Я могла бы сказать, что не хочется. Но это была бы ненормальная реакция для девушки, решившей прожить в Марони до конца своих дней.
   - Было бы любопытно, - я присела на диванчик напротив него. - Если, конечно, это не государственная тайна.
   - Уже нет, - улыбнулся тэр Катара, радуясь, что смог меня заинтриговать. - Но три дня назад была таковой. Вы ведь знаете историю? В те времена, когда Каэтарская империя, наш ближайший сосед, интенсивно расширяла границы, поглощая небольшие королевства и княжества, нашему государству удалось сохранить независимость... Официально, скажем так. Но с силой империи нельзя было не считаться, а потому целый ряд договоров и соглашений, обновляемых из века в век, изначально были составлены в ущерб интересам Кармола. Наши товары облагаются немыслимыми пошлинами как на торговлю на территории империи, так и на провоз по ее землям. Не лучше и ситуация с ввозимым в Кармол сырьем - например, сталь, доставляемая из Богатых Руд, обходится нашему производству почти в два раза дороже, нежели каэрскому. Но это - внешняя экономическая политика, и что о ней говорить, когда влияние империи распространилось даже на внутреннее законодательство, ограничив развитие таких сфер, как образование или судебная система?
   - Прошу меня извинить, тэр Велтар, но я жду гостей. А то, о чем вы говорите, магистр Триар рассказывал ничуть не хуже, и на память я не жалуюсь. Формально Кармол - независимое королевство, а фактически - имперская провинция, побольше и побогаче других, а еще отделенная от остальных земель водами Волнавы и Холодным Кряжем.
   Географию я тоже знала: в свое время именно территориальная обособленность Кармола позволила сдержать агрессию ринувшихся "осваивать" новые земли имперцев.
   - Да, Галла, конечно же, - он забыл про "тэсс". - Я понимаю, что ты занята. Но мне хотелось бы обсудить это как можно раньше. Вчера прибыло послание из Азгара. Переговоры, которые в течение полугода его величество Дистен вел с императором Растаном, увенчались успехом. Император признал, что в условиях современного мира следование прежней политике невозможно...
   - И? - меня начинали раздражать его многозначительные паузы.
   - Император согласился на официальное расторжение всех ранее заключенных соглашений и подписание новых договоров на новых, обоюдовыгодных условиях.
   - Что ж, было бы неплохо. Я далека от политики, но думаю, что это, действительно, новая эра в истории королевства. Только не пойму, почему вы решили поделиться этой замечательной новостью со мной?
   - Понимаете ли, тэсс Галла...
   О, снова "тэсс"!
   - ...встречи такого уровня, как та, что запланирована на начало октября, не проходят с глазу на глаз. При расторжении, а, следовательно, и при подписании договоров будет присутствовать высшее дворянство империи и Кармола, около десяти семей с каждой стороны. И... - пауза, - ...представляющие эти семейства маги.
   Все. Ясно.
   - Поэтому я к вам с деловым предложением. Вам, наверное, известно, что вот уже семь лет дом Катара не имеет своего личного мага. Не было необходимости. Но это вопрос престижа, и я не могу отправится в Каэр без сопровождающего. Это... Скажем так, это представит первый дом Марони не в лучшем свете.
   - Тэр Велтар.
   - Да-да, простите. Не буду ходить вокруг да около. Я хотел просить вас сопровождать меня в Каэр в качестве моего мага.
   - Но...
   - Я не предлагаю вам эту должность, Галла, - не дал мне возразить он. - Речь идет о разовом соглашении. Одна длань, не больше. Несколько телепортационных переходов до столицы империи и пребывание там: торжественный прием, банкет, подписание договоров, еще один банкет и помпезное прощание.
   - Что от меня потребуется?
   - Только присутствие.
   - И все?
   - Тэсс Галла, - улыбнулся герцог, - я далек от магии, но о вас уже сложилось мнение, как о сильной волшебнице. Я доверяю выбору вашего наставника и отзывам других магов. А большего мне не надо. Герцогство Марони должно быть представлено лучшими, я не могу явиться в императорскую резиденцию в компании посредственного чародея. Не говоря о том, что мое появление во дворце с молодой красивой женщиной будет смотреться куда эффектней, нежели приход туда с убеленным сединами старцем. Старцев там будет предостаточно.
   Он замолчал и посмотрел мне в глаза, ожидая ответа.
   - Значит, разовое соглашение?
   - Да.
   - Пять дней в столице, приемы-банкеты, пускание пыли в глаза древним старцам, и я возвращаюсь в школу?
   - Рад, что вы меня поняли.
   - Я вас поняла, тэр Велтар. Но мне нужно подумать.
   - Я и не рассчитывал на то, что вы дадите ответ сразу же. Время еще есть.
   Я проводила герцога к дверям, за которыми его ожидали двое гвардейцев. У невысокой кованой ограды, окружавшей арендованный мной особнячок, стояла запряженная четверкой лошадей карета, а вокруг уже собирались зеваки, без труда узнавшие на дверцах экипажа "волчий" герб. Похоже, госпожа Слава крепко за меня взялась: завтра по городу поползат сплетни.
   - Разовым наймом не ограничится, - сказал Сэл, когда я объяснила ему причины визита тэра Велтара, и в этом я была согласна с другом.
   - Завтра зайду к нему и откажусь.
   Завтра, все завтра.
   А этим вечером, забыв обо всем, я отдыхала и веселилась с друзьями.
   Пришли все. Дан и Риса, влюбленные и счастливые. Мила, рассеянная и загадочная. Най, своими шутками сведший эту загадочность на нет. Алатти, которая уже давно меня простила, в замен получив надежное дружеское плечо, чтобы поплакаться, когда ее сложные отношения с возлюбленным и наставником становились еще сложнее. Ферт и Вришка - у этих тоже все было непросто, и, наблюдая за ними со стороны, хотелось временами схватить обоих за шиворот и встряхнуть, как следует, оттягать за острые уши и рыжие кудряшки: что же вы, дураки, делаете? Точнее - не делаете... Но к столь радикальному вмешательству в личную жизнь друзей я была не готова, а тактичные намеки и он, и она усиленно игнорировали.
  
   Утром, как и собиралась, сделала небольшой крюк по пути в школу и посетила дворец Катара. Герцог отсутствовал, но его сын согласился меня принять.
   Ради разговора ему пришлось отложить очень важное дело. "Дело" подобный оборот не устраивал, и оно периодически напоминало о себе, теребя мужчину за полы камзола, а то и вовсе взбираясь на колени, чтобы обхватить за шею ручонками и зашептать что-то на ухо, с лукавой улыбкой косясь в мою сторону.
   - Нет, Лина, тетя не будет играть с нами, - Велтар-младший мягко ссадил дочурку на засыпанный игрушками пол. - Простите, тэсс Галла.
   - Ничего страшного.
   Девочка была чудо как хороша, но внешностью пошла не в красавца-отца, кареглазого и темноволосого, - большие голубые глаза и русые локоны достались ей от матери, чей портрет в изящной серебряной рамке стоял тут же, на столе, рядом с вазой с белыми розами. Малышка Лианарра каждый день видится с мамой... Так же, как мой сын будет видеть своего отца...
   Я заставила себя встряхнуться и вернуться к беседе. Хвала богам, ничего объяснять и оправдываться не пришлось.
   - Жаль, конечно, что вы отказываетесь и от поездки, и от места при нашем доме.
   - Жаль? - Вришка говорила, что кузен Велт почти не интересуется политикой и делами герцогства, и оттого меня удивили его слова. - Вам тоже требуется маг в сопровождение?
   - Нет. Но... - он поглядел на меня и улыбнулся. Улыбка вышла какой-то тусклой. - Я не отказался бы от сопровождения молодой привлекательной женщины.
   Я в любом случае не стала бы краснеть и жеманно охать, но это и не было похоже на флирт.
   - Иногда мне приходится посещать светские мероприятия, - продолжил Велтар, убедившись, что я адекватно воспринимаю его слова. - И с некоторых пор появляться в обществе одному стало немного... неприятно. По ряду причин...
   Я догадывалась, что это за причины: салонные хищницы не видят принципиальных различий между вдовцом и холостяком. Мысленно поставила себя на место собеседника, заменив приставучих дам развязными юнцами, и позавидовала выдержке младшего Катара - в моем воображении все заканчивалось масштабным взрывом.
   - В выходной и вечерами я обычно свободна, - сказала я будто между делом.
   - Не премину воспользоваться вашей добротой, - с благодарностью кивнул мужчина.
   Действительно, отчего бы не помочь хорошему человеку?
   А затем меня все же уговорили выпить чашку чая из кукольного сервиза в компании трех милых фарфоровых барышень.
   В Школу я теперь ходила не только ради подготовки классов и составления учебных планов. Несмотря на перстень мага, я снова была ученицей. Но в этот раз и учитель, и изучаемый предмет были другие.
   Видимо, Салзару окончательно дали поворот от ворот, в смысле - от азгарского двора, и он засел в Марони. А поскольку заняться тут было нечем, решил просветить меня, как использовать доставшийся от Гирата "сувенир".
   Некоторые свойства тиз'зара я определила самостоятельно, подолгу разговаривая с ножом. Да-да, скажи такое кому-нибудь, и меня сочтут сумасшедшей, но я говорила с ним. И регулярно подкармливала. Живой обсидиан завораживал, спрятанная в нем сила искушала, и не поддаться этому искушению было сложно. Правда, единственное, что мне удалось - это использовать нож при проведении дополнительного контура вокруг Дубочков.
   Но ритуальное оружие наверняка имело другие свойства. Как и некромантия не ограничивалась лишь созданием зомби.
   Но именно зомби мы сегодня и занимались.
   - Классификацию, надеюсь, знаете? - вскользь поинтересовался Ворон.
   - Да. Есть две основные категории: восставшие в результате проведенных воззваний и те, кого подняли стихийные всплески.
   - Верно. Некоторые склонны называть термином "зомби" драургов и вурдалаков, но ввиду того, что эти существа хранят частицы разума, их правильнее причислить к неупокоенным. О стихийно пробужденных скажу одно: если встретите, уничтожайте, не раздумывая. Они могут быть безвредными "шатунами", а могут оказаться опасными прожорливыми тварями. Кстати, органы пищеварения у них не работают, как и все остальные - съеденное, если не сгнивает в мертвых желудках, просто вываливается из них. Тогда зачем они едят?
   - Кровь питает поднявшую их магию? - предположила я.
   - Очевидно, да. Человеческая кровь. Или эльфийская. Замечено, что они не очень любят орков и гномов. Есть мнения, что кровь жителей подземелий и ночных народов не содержит достаточного количества Света. Свет питает Тьму - интересная мысль, вам не кажется? И еще: никому не известно, как агрессивные зомби реагируют на тэвков.
   - А я познакомилась недавно с тэвком, - вспомнила я.
   Магистр хмыкнул:
   - Не удивлен. Если на Каэтаре сейчас всего один тэвк, то единственный человек, который может его отыскать, причем совершенно случайно, - это вы. И если мифические драконы вернутся на Тар, я тоже знаю, с кем они встретятся в первую очередь.
   При словах о драконах я с трудом сдержала улыбку.
   - Расскажете мне о своем новом знакомом после, - продолжил некромант. - А пока вернемся к зомби. Теперь уже к сотворенным намеренно. Я не стану учить вас, как превратить в зомби живое существо, вынув из него душу или блокировав ее внутри тела. У мастеров смерти тоже есть принципы. Но и классическим зомбированием мы сегодня заниматься не будем. Вы же пробовали управлять мертвым телом с помощью воззваний?
   - Это входит в обязательный курс.
   - Точно, - по лицу Салзара было видно, как он относится к "общей" некромантии. - Позже я расскажу, как стабилизировать связь, в том числе и при помощи тиз'зара. Но результат будет тот же: мертвому телу возвращается способность двигаться, и только. Зачастую движения зомби неестественны и неуклюжи. Мелкая моторика развита чрезвычайно плохо, иногда отсутствует полностью. Да и использование таких экземпляров - процесс неприятный: труп начинает разлагаться, а это согласитесь...
   Он рассказывал, а я чувствовала, что меня начинает тошнить и трясти мелкой дрожью. Последнее не от страха или брезгливости, просто в подвале, где располагался своего рода морг, было ужасно холодно.
   - Я хотел бы показать вам нечто отличное от того, что преподавали вам здесь.
   Маг сдернул ткань с лежащего на столе тела, и мне стало совсем плохо. Потому, что нет, наверное, более страшного зрелища, чем труп ребенка.
   - С вами все хорошо, Галла?
   Я взглянула на некроманта и поймала его испытывающий взгляд. Стало ясно - это проверка. Он специально выбрал это тело: миловидная русоволосая девочка лет семи, одетая в простую холщевую рубаху; на коленках ссадины, под ногтями - серые полоски грязи, а на губах застывшая полуулыбка...
   После чаепития с Линой и ее куклами это было особенно жутко.
   Но если это проверка, я пройду ее.
   - Я в порядке. Кто это?
   - Это - ваш сегодняшний материал, - сухо произнес мужчина. - Тело защищено специальной формулой, следы разложения минимальные, внешних и внутренних повреждений нет.
   Я видела накрывающий девочку полог, но не могла сконцентрироваться, чтобы разобрать элементы плетения. Голова кружилась, и во рту появился неприятный привкус. Я уже видела трупы, работала с трупами, но это...
   - Галла, скольких человек вы убили в апреле на старом кладбище?
   - Что?
   - Я спросил, скольких человек вы убили, когда спасались сами и спасали друзей от жертвоприношения?
   - Не помню.
   - Шестерых. Вы убили их намеренно, причем двоих особо жестоким способом - их буквально разорвало изнутри. Вас тогда не стошнило? Нет?
   - Я не понимаю...
   - И я не понимаю, почему тогда вам не стало плохо при виде растерзанных трупов, а сейчас вы не можете смотреть на чистый и неповрежденный образец.
   Он специально оперировал такими словами: материал, образец.
   - Первое правило: мертвое тело не есть сущность. Вы жалеете ребенка, но ребенка здесь нет. Есть лишенная души оболочка, с которой я предлагаю вам работать. Когда мы закончим, труп будет возвращен земле или сожжен, порядок будет соблюден - это тоже правило. Магия смерти - не кощунство, уясните это. А о кощунстве... Эта девочка умерла вчера от воспаления легких. Она проболела две длани, но у ее родителей, как они говорят, не было денег, чтобы нанять целителя. Они могли бы прийти сюда, в школу. Тэсс Мара - добрая женщина, она исцелила бы ребенка сама, или передала бы одному из учеников. Но к ней не обращались.
   - Люди побаиваются магов.
   - Вы думаете? - скривился Ворон. - Но страх не помешал родителям девочки прийти в школу уже через три часа после ее смерти. Служитель Омсты провел обряд и сказал им, что маги покупают тела недавно умерших для своих работ. А они, как вы помните, люди бедные... Возьмите тиз'зар, я покажу вам, что можно сделать из мертвого тела помимо неуклюжего зомби.
   Нужно отдать Салзару должное, его рассказ отрезвил. Я послушно вынула из мешочка на поясе нож и под руководством мастера прочертила в воздухе над телом несколько линий. Это разрушило заклинание, защищавшее тело от разложения.
   - Тиз'зар "режет" любые чары, - сообщили мне. - Но если вы станете использовать его для этих целей регулярно, рискуете обидеть и испортить. Теперь нужно действовать как можно быстрее, поэтому отбросьте сомнения. Сделайте небольшие проколы на ладонях и ступнях. Позже я объясню, как создать связь без прямого контакта, но пока будем работать так. Давайте, Галла, четыре прокола. Хорошо. Теперь переверните тело и сделайте еще один в основании шеи.
   Я справилась с дрожью в руках и аккуратно, словно живого ребенка, перевернула легкое тельце на живот. Раздвинула сбившиеся в колтуны волосы.
   - Здесь?
   - Да. Теперь верните ее в исходное положение. Помните тот знак, что я показывал вчера? Энтас? Он послужит связующим элементом, установите его на уровне ключицы и выведите луч ко лбу...
   В течение следующих минут я вычертила еще десяток знаков омстики.
   - Что теперь?
   - Можете снять отек легких?
   - Да. Но зачем?
   - Иначе она не сможет дышать.
   И тут дышать перестала я.
   Заметив это, некромант улыбнулся:
   - Не обольщайтесь, тэсс Галла, мы не занимаемся воскрешением. Есть средства вернуть из-за грани ушедший дух, но на это дается лишь миг между жизнью и смертью. В данном случае, этот миг безвозвратно упущен. Но тело будет дышать. Двигаться. Говорить. Делать все то, что делало при жизни, или то, что вы ему прикажете. Снимите отек и мы продолжим.
   Все еще находясь в прострации, я подчинилась.
   - А теперь - последнее...
   Девочка широко открыла глаза и села на столе.
   - Пить, - бесцветным голосом произнесла она.
   - Дайте ей воды, - велел Салзар.
   Из стоявшего на полке графина я наполнила кружку и тут же осушила. Налила снова и протянула безразлично взирающему на меня существу.
   - Это ее последнее прижизненное желание - пить, - пояснил маг.
   - А... что теперь?
   - Ничего. Вы можете активировать двигательную память, и тогда, скорее всего, она станет бегать и прыгать, или же начнет петь - чем еще занимаются дети? Можете задавать ей вопросы - она ответит. Иногда этот способ используют при дознаниях, когда тот, кого нужно допросить, уже мертв. Но тело должно быть свежим. Иначе не получится возобновить работу органов.
   - То есть, она живая? - спросила я, не отводя глаз от неподвижно сидящей девочки.
   - Нет. Она дышит, по венам циркулирует кровь, если дать ей воду или пищу, заработает желудок и другие органы - пройдет обычный процесс, но она не живая. Это - тот же зомби, только более совершенный. Абсолютное повиновение, четкие действия, естественные движения. Возьмите умершего мечника и сделайте его своим телоХранителем, он сохранит все боевые навыки. Музыкант станет играть, танцовщица - танцевать. Но мечник никогда не скажет, что он устал, музыкант не напишет новой песни, а танцовщица не сделает незнакомого па. Они не будут живыми. Это всего лишь...
   - Игрушки.
   - В каком-то смысле, да. Но игрушки небесполезные, и есть много способов...
   - Простите, магистр Салзар, но это как-то... Я не хочу продолжать.
   - Хорошо. Тогда разорвите связь.
   Я взмахнула обсидиановым ножом, и девочка упала на спину, стукнувшись головой о столешницу.
   - Так создают идеальных слуг, идеальных убийц и идеальных любовниц, - некромант накрыл тело. - Если мастер поделится с таким созданием своей кровью, и станет делать это регулярно, он получит гемофага, который будет функционировать даже тогда, когда магическая связь оборвется. Но если лишить его новой порции крови, он отправится добывать ее сам. Раньше некроманта, создавшего и отпустившего гемофага, приговаривали к смерти, независимо от количества жертв его творения. Сейчас наказание несколько смягчили, но, тем не менее, стоит быть осторожным в подобной работе.
   - Я не собираюсь повторять ничего подобного. Расскажите мне лучше о... О Пожирателе.
   Ворон нахмурился:
   - Рассказать? Пожалуй, это единственное, что я могу, - рассказать. Формула призыва Пожирателя - не совсем омстика, тут задействуются материи, лежащие за пределами прямой специализации мастеров Смерти, а сам ритуал слишком опасен, чтобы можно было практиковаться в нем, как в прочих искусствах... Но вы ведь и так это знаете.
   - Да.
   Закрывая глаза, я все еще видела лицо мертвой девочки, и мне не хотелось уже практики - хватит теории.
   - Что ж, думаю, это возможно, - Салзар с хрустом размял пальцы. - Для начала вам следует уяснить, что Пожиратель душ являет собой антипод смерти. Ведь смерть - это начало новой жизни, а Пожиратель - всегда только ее конец. Это не есть сущность, скорее - антисущность, которая разрывает привычный цикл умирания и возрождения...
   Никто так не верит в жизнь после смерти, как некроманты. Наверное, потому мне и нравится омстика.
   - Заметил, что вы сегодня верхом. Можем поехать в город вместе, - предложил Ворон, закончив лекцию.
   - Спасибо, но я собиралась навестить брата и проведать свою лафию.
   - Свою лафию? - с нажимом на первое слово переспросил он.
   Я пожала плечами:
   - Зовет же она меня своей чародейкой, отчего бы мне не звать ее своей лафией?
  
   Майла подозрительно принюхалась.
   - От тебя плохо пахнет, чародейка.
   - Не нравится? Это - духи, если лавочник не соврал, из самого Шеира.
   - Мне нравятся духи, мне не нравится, что ты ходила к мертвым. И не нравится нож, что ты носишь с собой. И не нравится, что ты больше не танцуешь здесь...
   С тех пор, как я вернулась, ей все не нравится. Кажется, она обиделась, что я уехала без предупреждения.
   - У меня теперь дом в городе, - объяснила я. - Там есть большая комната без мебели, где можно заниматься. К тому же, скоро похолодает. Кстати, что ты будешь делать зимой? Не станешь же разгуливать в этом платье из паутинок по снегу?
   - Не стану, - вздохнула лафия. - Найду хорошее место и спать буду. Долго-долго, - она обиженно зыркнула в мою сторону: - И даже весной не проснусь! И даже летом!
   - Это обязательно? - Я подвинула к ней пакетик с конфетами. - Если нет, я бы тебя к себе забрала. У меня дом большой, теплый.
   Некий магистр из Сараста, более века назад сочинивший трактат о нежити, был полным профаном в этом вопросе, так как посмел утверждать, будто бы лесной нежити не свойственны чувства и эмоции. Одного взгляда на майлу хватало, чтобы опровергнуть это.
   - Научишь меня быть человеком и есть вашу еду? - спросила она подозрительно, за обе щеки уплетая шоколад.
   - Попробую. Но если еды не хватит... Ко мне иногда приходят друзья, а скоро и ученики будут заглядывать. Пообещаешь не увлекаться?
   Она сделала вид, что раздумывает.
   - А мой добрый тэр придет?
   - Может быть. Когда-нибудь...
  
   Началась осень, а с ней и дожди. Сооруженное из толстых веток, покрытое дерном и еловыми лапами жилище защищало от льющейся с неба воды, но не спасало от сырости и холода.
   Но Ромару повезло. Неподалеку обнаружился заброшенный охотничий домик. Окна выбиты, в комнатах царила разруха, зато дымоход не забит и крыша цела. Там он и ночевал. А днем возвращался в густой ельник и забирался в шалаш. Или, если дождя не было, разводил костер и сидел весь день, глядя на огонь и слушая ветер.
   Прошел уже месяц.

Глава 9

   Галла
  
   В жизни всегда есть место подвигу, говорили там, где я выросла. И хотя события последнего года напрочь отбили у меня тягу к героическим свершениям, сегодня я готовилась именно к подвигу. На сей раз - к трудовому. Выгулки закончились, и школа вновь принимала учеников.
   Знакомство с первогодками прошло без проблем: вошла, представилась, вышла. Далее по расписанию - лекция у третьекурсников, у тех, кто поступил в это учреждение на год раньше меня самой. Они знали меня как личную ученицу Медведя и "ту самую Галлу Эн-Ферро", и совсем немногим было известно о том, как изменился мой статус. Поэтому, когда я вошла в кабинет, детишки лет двадцати от роду никак на это не отреагировали, продолжая заниматься своими делами. Нет, с земной школой никаких аналогий: относительно тихо, портфели не летали и за косы никого не дергали. Зато летали два вазона с цветами и крохотные горящие шарики, которыми какой-то огневик пытался увековечить свое имя, выжигая его на потолке. На последнем ряду самозабвенно целовалась влюбленная парочка.
   - Здравствуйте, - сказала я громко.
   Кто-то ляпнул: "Привет!", но большинство меня проигнорировало.
   - Здравствуйте, - повторила я, роняя вазоны на стол к управлявшему ими воздушнику и полевая "огнемета" водой - совсем чуть-чуть, исключительно в противопожарных целях.
   На этот раз меня заметили и, пользуясь возникшей паузой, я продолжила:
   - Меня зовут тэсс Галла, и в этом году я буду читать у вас "Травы и зелья".
   Немая сцена.
   - А как же?..
   Очевидно, слухи коснулись не всех.
   - О том, что случилось с магистром Гиратом, поговорите поле урока с друзьями, - прервала я капризно надувшую губки девицу. - А заодно решите, стоит ли спрашивать об этом меня. Сейчас достаньте тетради и приготовьтесь записывать.
   Планы на первый день занятий были готовы давно, но я вдруг решила их изменить. Чей-то удивленный протяжный свист проводил меня в открывшийся портал, а через минуту уже все собравшиеся встретили испуганно-изумленным "Ах".
   - Кто считает себя специалистом по травам? - спросила я, положив на стол альбом с гербарием.
   Высокий темноволосый парень со следами трехдневной попойки на лице и такого же срока давности щетиной нерешительно поднял руку.
   - Подойдите сюда. Смелее. Знаете, что это?
   Он сощурился, всматриваясь в пришпиленное к картону растение:
   - Вех. Кошачья петрушка.
   - Дальше.
   - Произрастает на болотах... В основном. Или на берегах водоемов... На влажной почве. Вытяжка из корневищ считается одним из самых быстродействующих ядов.
   - Правильно. Садитесь, отлично. Кто назовет признаки отравления кошачьей петрушкой?
   - Рвота! Понос! Учащенное сердцебиение! Расширенные зрачки! - понеслось со всех сторон.
   - Хорошо. А кто скажет, каковы признаки отравления вытяжкой, настоянной под направленным излучением на вываренных костях пещерного нетопыря?
   Я позволила им думать больше минуты, пока кто-то не произнес:
   - Их нет. Это выглядит как смерть от естественных причин. Яд поражает наиболее слабый орган: если были проблемы с печенью - острый цирроз и печеночная кома, если с сердцем - внезапный приступ и остановка.
   - Правильно. Еще одно отлично на сегодня. Третью оценку заработает тот, кто назовет противоядие для этого зелья.
   Снова тишина. И уверенный девичий голос:
   - Такого средства нет.
   - Кто сказал?
   - Я, - гордо поднялась претендентка на высший бал.
   Не торопись, милая, не торопись.
   - Неверно. Но "плохо" на первый раз не ставлю.
   Девушка ошеломленно открыла рот. Вокруг зашушукались.
   - А вот теперь записывайте. И на будущее запомните: то, что предмет называется "Травы и зелья" не означает, что мы должны с головой уйти в мир растений и забыть обо всем остальном. Сегодня я покажу вам несколько заклинаний, позволяющих определить, подверглись ли вы или другой человек действию растительного или животного яда. А так же попытаемся разобрать плетения, помогающие перенастроить работу организма с тем, чтобы капсулировать яд в желудке или как можно скорее и без последствий вывести его из крови.
   Шепоток стал недовольным.
   - Магистр Гират не давал нам ничего такого, - протянула та же блондинистая особа, что спрашивала о прежнем наставнике.
   - У магистра Гирата были причины, - рявкнула я, и чтобы ни у кого больше не возникло желания спорить, добавила: - Минус балл за пререкания с учителем. А теперь записывайте...
  
   После урока я спустилась в лечебницу и, предварительно постучав, вошла в кабинет Мары. Кроме целительницы тут находились тэсс Лона и магистр Эвил - пили чай, как водится.
   - Тэсс Мара, я могла бы с вами поговорить наедине?
   Женщина смерила меня недовольным взглядом:
   - О чем?
   Она была привязана к Гирату: он помогал ей в лечебнице, готовил зелья... опаивал зельями. Она еще нескоро простит ему обман, а значит, еще долго будет относиться ко мне так же холодно. Эвил прав, не многим нравится иметь перед глазами постоянное напоминание о собственных ошибках. Но я постараюсь это изменить.
   - О лекциях. Это по работе.
   - Зачем же наедине? Мы все говорим здесь о работе.
   - Мне кажется, сегодня я влезла на вашу территорию.
   Мара удивленно приподняла брови.
   - Мы разбирали яды, и я дала ученикам несколько формул, позволяющих определить тяжесть отравления и нейтрализовать последствия. А это скорее прерогатива целительства.
   - Формулы? - целительница была озадачена. - Что-то из вашего?
   В школе наслышаны о том, как я переплетаю плетения.
   - Не совсем. Я взяла ключевые элементы из "Трактата о теле" и немного усовершенствовала, как мне кажется. Действия выполняются проще и отнимают меньше времени. Это ведь важно?
   - Важно, - кивнула женщина, впившись алчным взглядом в папку в моей руке. Догадалась, что там.
   - Взгляните, - не стала я подогревать ее любопытство. - Может быть, какие-то выкладки подойдут для программы вашего курса...
   Когда целительница закончила разбирать схемы и вновь посмотрела на меня, во взгляде не осталось и толики неприязни.
   - Это очень интересно, Галла. Но будет нечестно пользоваться плодами ваших трудов. Как вы отнесетесь к совместным семинарам?
  
   Могло получиться и хуже. Могло вообще ничего не получиться - внутренне я готовилась к этому. Но обошлось.
   Ученики покривились, поерничали, но, в конце концов, признали во мне наставницу. Коллеги тоже свыклись, хоть на чай пока не приглашали. Не считая Эвила, к которому я заглядывала еще разок, и тэра Марко. Чаепития с последним стали традицией: после занятий встречались у меня, я заваривала очередной сбор, экспериментируя с вкусовыми свойствами растений, и мы подолгу говорили на самые разные темы. Медведь напоминал мне Рошана. Как и шеф, наставник был строг, но справедлив, а порою откровенно снисходителен.
   Но сегодня он был не в духе.
   - Что-то случилось, тэр Марко?
   - А, это ты. Случилось. И не без твоего участия.
   Перебрала в памяти события прошедших с начала учебного года дней: неужели за неполные две длани я все же где-то напортачила?
   - Тэр Катара предлагал тебе сопровождать его в Каэр?
   - Да. Но какое это имеет отношение?
   - Прямое. Как думаешь, кто будет выступать в роли мага при нашем герцоге, раз ты отказалась?
   Да уж, тут без вариантов. Раз тэр Велтар сказал, что Марони должно быть представлено лучшими, так и будет.
   - А у меня, между прочим, орденская комиссия с проверкой, - проворчал маг. - В конце месяца обещались. Кучу бумаг перебрать надо.
   - Ну и послали бы герцога... в Каэр одного.
   - Надеюсь, ты не сделала ничего подобного? - испугался наставник.
   - Нет. Я ответила вежливым отказом. Вы же знаете, если нужно, я могу.
   - А я не могу.
   - Почему?
   - Присядь, - он указал мне на кресло. - Я могу, конечно. И на работу сослался бы, и на здоровье пожаловался бы - в моем возрасте положено. Но я не хочу портить отношения с тэром Велтаром. Он неплохой человек и хороший правитель. Школа частично финансируется из герцогской казны, и то, что тэр Катара закрывает глаза на проделки обосновавшихся в самом центре города учеников, немало значит. И порталы поддерживаются за его счет, и земельный налог мы не платим... Много всего.
   - Ясно.
   - Ничего тебе не ясно, - махнул рукой мужчина. - Но спасибо, что не споришь. И раз ты во всем этом виновата...
   - Я?!
   - Ты, кто ж еще? И вину придется искупить.
   - Кровью? - съязвила я, но этого не заметили.
   - Останешься после занятий, поможешь мне подготовить бумаги для комиссии. Не хочу откладывать до возвращения, лучше заранее все сделать.
   - Хорошо. Только мне домой нужно сходить, а потом вернусь.
   На этот день было запланировано еще одно мероприятие. Точнее - эксперимент.
   - Для меня ты такого не делала, - с наигранной обидой проворчал приглашенный на "торжественное открытие" Эн-Ферро. - Меня ты заставляла полдня на кере трястись. А для Сэллера своего ненаглядного - сразу портал.
   - Лайс, не будь занудой. Я, если забыл, тоже полдня с кера не слезала, чтобы дорогого братца выгулять. А ради Сэла лишний раз мучиться не хочу.
   Буревестник с улыбкой наблюдал за этой перепалкой со стороны.
   Я закончила последние приготовления, проверила направленность потоков и, произнеся скороговоркой: "Честь первым шагнуть в неизведанное предоставляется мне!", шагнула в неизведанное. И тут же споткнулась о какой-то камень.
   - Больше так не делай! - строго наказал появившийся вслед за мной кард. - Себя не жалко, так о сыне подумала бы.
   Дэви несильно толкнулся, напоминая о себе. Переход ему понравился, я чувствовала это по нежному сиянию. Когда малыш бывал чем-то недоволен, его свет становился колючим и серым, а сейчас - хорошо.
   - Мы на месте, - огляделся Сэл.
   - А кто сомневался? Что-что, а телепортационные каналы прокладывать я умею!
   Мы стояли на развалинах храма в Паленке.
   - Умеешь. А для меня не сделала, - принялся за свое Лайс.
   - Сейчас умею. Сила и опыт приходят со временем, магистр Эн-Ферро. Вам ли не знать? - Я сменила тон и продолжила серьезно: - Тогда я еще не могла, Лайс. А сейчас научилась. Без ориентира трудно, но врата - сами по себе ориентир. Теперь мне кажется, что при желании я смогу нащупать любую станцию. Правда, лучше было бы, если бы я знала местность.
   - Вот-вот! А то прешь, сломя голову. А если бы окно в воздухе повисло? Мы бы с Сэлом сейчас тебя с камней соскребали.
   - Вряд ли: вы размазались бы рядышком - тоже ведь не особо осторожничали.
   - Дурной пример заразителен, - усмехнулся Сэллер. - Но прямой портал - это здорово. Назад так же?
   - Размечтался! Загуляешь, а потом объявишься среди ночи в моей гостиной? Нет уж, друг любезный. Маяк я поставлю, выйдешь здесь же. А потом - в керсо, на ящерку и по тракту до самого Марони. К тому же, мне не хочется держать открытым проход в свой дом. Мало ли кого затянет? И давай, определяйся, куда тебе. Мне еще в Школу возвращаться...
   Странно, что Гвейн терпит мое самоуправство и до сих пор не заблокировал работу брошенных врат. Ведь любое вмешательство в полярность, а особенно изменение вектора и установка личностного маяка, то есть кодирование на опознание, могут вызвать нешуточные колебания во всех точках входа-выхода на Таре. Значит, старик следит за состоянием старого портала, но при этом молчит. Почему? Рошан попросил? Или у него какие-то личные причины? Нет, лучше пусть будет Рошан.
   Шефа я в этот день вспоминала неоднократно. В последний раз, когда, разобравшись с бумагами, пили чай в кабинете наставника. Так это напоминало наши посиделки с драконом!
   - Галла, постарайся, чтобы в мое отсутствие не возникло лишних проблем.
   - Постараюсь, тэр Марко. Но не обещаю. Иногда мне кажется, что проблемы сами меня находят.
   Это было в четверик. А в начале новой длани, в почин, Медведь отбыл в Каэр в компании герцога и его сына. Просвещенное общество Кармола замерло в ожидании наступления новой эпохи.
   А ученики-второкурсники, те самые ребята, с которыми год назад я пришла в школу, затаили дыхание в преддверие первого в этой учебной доле зачета по "Травам и зельям".
   Ну-с, милые мои, кто из вас прошлой осенью залил чернилами мой конспект?
  
   Магистр Марко бывал в королевском дворце в Азгаре и в летнем замке Дистена Пятого в Ривенейском заливе: тэр Велтар и раньше неоднократно обращался, когда требовалось сопровождение мага на официальных мероприятиях. Но красота и величие императорского дворца в Каэре не шли ни в какое сравнение с резиденциями кармольских королей. Расположенный на вершине холма, возвышающийся над всем городом, а может, и над всей страной, дворец Растана поражал необычайным сочетанием простоты и роскоши: простота раскрывалась в незатейливости форм - никакой вычурности, аляповатости, ненужных башенок и украшенных старомодной лепниной балконов - четкие контуры и плавные изгибы; роскошь - материалом, использовавшимся для строительства и облицовки: белоснежный матовый камень, блестящий на солнце черный кант, мрамор всех оттенков, расцвечивающий ступени лестниц и переходов. Внутреннее убранство соответствовало: натертый до блеска паркет, статуи в нишах, картины на стенах, по углам бесчисленных залов длинной анфилады, по которой их вели, - живые растения, небольшие деревца и кустики, такие же неброские на первый взгляд, но невероятно прекрасные, стоит лишь присмотреться, словно художник трудился над каждым листочком. Но Медведь не считал себя ценителем прекрасного, чтобы отвлекаться на созерцание живописных полотен и скульптур. Он был магом, причем магом при исполнении, а потому, в первую очередь, оценивал силу этого места, обусловленную как незаметными глазу амулетами, так и собственным даром собравшихся здесь чародеев. Пока ничего не настораживало. Кроме присутствия этой самой силы.
   Не было блокировки и в тронном зале. А ведь это - первейшая мера предосторожности на встречах такого уровня. Император настолько доверяет гостям? Или же причина в другом? Одного взгляда на сидевшего на троне мужчину хватило, чтобы понять: внешность Растана тщательно подправлена с помощью иллюзии. Собранные в короткую косичку русые с проседью волосы, спокойные синие глаза, высокий, расчерченный неглубокими морщинами лоб и здоровый румянец на гладковыбритых щеках - так выглядел император в глазах своих подданных. Какой на самом деле вид имел измученный продолжительной болезнью немолодой уже мужчина, знал, по-видимому, только накладывавший чары маг. Но гордая осанка и сильный, властный голос не были мороком. Даже на пороге смерти Растан внушал почтение, а кому-то и страх. От его болезни не нашли лекарств. Говорили, что император отказался даже от обезболивания, так как снадобья притупляли работу мысли. Точно так же несколькими годами ранее он отказался от предложенной лекарями операции по извлечению мозговой гнили, и от магического излучения, которое могло бы выжечь дотла коварную опухоль. И то, и другое грозило в случае ошибки повредить мозг, и Растан Второй решил, что лучше умереть человеком, чем жить бесполезным растением. Не удивительно, что человек такой воли нравился многим. Кроме, конечно, тех, кто мечтал продолжить захват Саатара и кривился при виде острых ушей.
   Кстати, один из остроухих сидел сейчас по правую руку от правителя - лорд Граниан, третий наследный принц Лар'эллана и официальный представитель королевы Аэрталь в Каэтарской империи.
   Второе кресло, соответственно, слева от императора, занимал принц Истман. За месяц до встречи Растан все же назвал наследника, сына своей покойной сестры. Это тоже не всем пришлось по вкусу, и герцог Халир, второй претендент, по мнению многих имевший больше прав на престол, нежели кузен, сегодня на приеме отсутствовал. Вероятно, Истману придется нелегко после смерти дяди: восток империи стоял за Халира, и это грозило гражданской войной. Но Марко недолго размышлял, хватит ли сил у молодого принца, которому весной исполнилось лишь двадцать шесть, противостоять опытному командующему Восточной армии, отличившемуся в схватках с воинственными кочевниками Илимы. Старший наставник редко задавался вопросами политики, и пока император и король Дистен обменивались приветствиями, думал о предстоящем визите комиссии и ремонте северного крыла Школы. А еще об обеде - в животе уже урчало.
   Но с обедом не повезло: обмен любезностями затянулся до вечера. Зато ужин с лихвой это компенсировал. Марко сбился, пытаясь сосчитать перемены блюд. Супы, рыба, дичь, не мене двадцати наименований свежих и тушеных овощных смесей под различными соусами, грибы самые разные (каждое блюдо с ними Медведь проверял амулетом). Когда подали десерт, сил на него уже не оставалось, но не попробовать прозрачное, соблазнительно подрагивающее на блюдце желе, украшенное сбитым в снежную шапку кремом, было бы преступлением.
   - Не жалеете, что согласились? - поинтересовался с улыбкой герцог.
   - Уже почти нет, - честно признался маг.
   - Завтра бал в нашу честь. Но это вечером. А с утра можете погулять по городу. Я тоже хочу навестить кое-кого из знакомых, и ваше присутствие не обязательно - встречи неформальные. Но послезавтра...
   - Послезавтра? Я слышал, подписание договоров запланировано на предпоследний день визита.
   - Официально, для публики - да. На деле все случится днем ранее. Встреча без лишней помпезности в личном кабинете его величества Растана Второго. Круг присутствующих ограничен: король Дистен, герцог Тарейский, я и мой сын. И его императорское величество с наследником, естественно. К слову, как вам принц?
   Марко пожал плечами. Об Истмане он не мог сказать ничего, кроме того, что тот похож на дядю внешне и старается усилить это сходство, копируя манеры императора, что иногда выглядит смешным.
   - Вот и я так думаю. Никак. Молод еще, неопытен. Но Халир - тоже не вариант: слишком агрессивен. Не удивлюсь, если известные вам события - его рук дело. Спровоцировать новую войну как раз в духе герцога. И уже поэтому я готов любить и всячески поддерживать Истмана. Думаю, его величество Дистен придерживается того же мнения.
   Медведь перевел взгляд на сидевшего во главе стола короля. Темноволосый, приятной наружности мужчина сорока с небольшим лет с аккуратной бородкой и уставшими карими глазами отчаянно боролся с зевотой, и если и думал о чем-то, то не о наследном принце империи, а скорей о постели. О том же, вероятно, мечтала и тэсс Беата - королевский маг. Ходили слухи, что у его величества, женатого на красивой, но недалекой дочери одного из соседей-баронов, достаточно близкие отношения с придворной чародейкой, женщиной молодой и интересной во всех смыслах. Опытная магичка, одна из сильнейших в Кармоле, Беата обладала обманчивой внешностью глупой кокетки, что часто вводило в заблуждение ее оппонентов: легкомысленные кудряшки медно-русых волос, большие голубые глаза, окаймленные пушистыми черными ресницами и удивленно приоткрытые пухлые губки - сама невинность. Но Марко с ней связываться не стал бы. А вот герцог Катара явно хотел бросить этой особе вызов, явившись в Каэр с женщиной моложе, привлекательнее и сильнее ее. То ли желал поразвлечься, то ли имел на магичку зуб.
   - Так не забудьте, магистр. Послезавтра.
  
   Весь следующий день Медведь отдыхал. Он уже забыл, когда просыпал рассвет и пропускал завтрак. Последний казался излишеством после ужина, с которого Марко ушел, еле переставляя ноги. Ограничившись чашкой чая, маг поинтересовался у слуг, где сейчас тэр Катара, и, узнав, что тот вместе с сыном отправился в город, вернулся в постель.
   Но безделье вскоре наскучило, и маг тоже решил прогуляться.
   В Каэре, расположенном намного южнее Марони, царило лето. Уже не знойное, как тут бывало в июле, но все еще теплое. Не зная, куда пойти, Марко несколько часов бродил по улицам, любуясь творениями чужой архитектуры: домами-башнями под крышами-куполами и стеклянными пирамидами оранжерей, а после поинтересовался у прохожих, где тут рынок или сувенирные лавки, и провел еще пару часов, подыскивая подарки знакомым. Для Галлы взял два ониксовых шарика: продавец-шеирец заверил, что если катать их в руке, это помогает сконцентрироваться при обдумывании важных вопросов. Потом вспомнил о Салзаре и купил маленькую статуэтку ворона. Сходство просматривалось поразительное!
   Во дворец вернулся на закате. Герцога еще не было. Тот появился позже и сходу сообщил о том, что присутствовать на балу магу обязательно, пусть он и не танцует, и на еду после вчерашнего смотреть не может. Пришлось переодеваться и идти.
   Растан присутствовал лишь в начале вечера, а после удалился, передав права хозяина наследнику. Тот, казалось, этих прав панически боится, и догадавшиеся об этом люди и нелюди (было несколько эльфов) старались лишний раз его не беспокоить, развлекаясь в свое удовольствие.
  
   На следующий день магистр Марко снова проспал завтрак. "Ну, точно - Медведь!" - посмеивался он над собой. Глядишь, и в привычку войдет до обеда дрыхнуть.
   Герцог с утра сидел у короля Дистена.
   - Обсуждают предстоящую встречу, - сообщила заглянувшая на минутку Беата. - Боятся, чтобы не сорвалось.
   - Есть причины?
   - Нет. Все решено, остались формальности. Но мужчины всегда перестраховываются.
   - А женщины рубят с плеча, не задумываясь о последствиях, - парировал он.
   - Имеете в виду кого-то конкретного?
   Марко только усмехнулся в ответ.
   - А я догадываюсь, кого, - промурчала женщина. - И хотела с вами поговорить об этой интересной особе.
   - И чем же она так интересна? - насторожился маг.
   - До Азгара доходят слухи...
   - Не верьте слухам, тэсс Беата.
   - Я не верю. Потому и хотела спросить. Но сейчас есть дела поважнее.
   Через час они сидели уже за круглым полированным столом в кабинете Растана. Этот стол, стол переговоров, знаменитый по всем Восточным землям, занимал большую часть помещения, и мест за ним оставалось еще достаточно. Императорский маг, пожилой сухопарый мужчина, которого не было заметно на предыдущих приемах, теперь сидел рядом с правителем, поддерживая иллюзию здоровья и бодрости. По другую сторону от императора - Истман, преисполненный торжественности и прячущий робость в глазах. Прав герцог: молод, неопытен, да еще и, кажется, трусоват. Рядом с ним его маг - зрелый, степенный мужчина, с окладистой бородой и проницательным взглядом. Следом по кругу - герцог Тарейский. Сопровождавший его старичок-чародей напомнил Триара - такая же седая борода и добрая улыбка. Так же силен, но не выставляет этого напоказ. Потом они: тэр Катара, герцог Маронский, его сын Велтар, и сам Марко. Затем, через три пустых стула, Беата и король Дистен.
   - Вам известно, зачем мы собрались здесь, - начал император. - Не будем тратить время на помпезные речи.
   Все одобрительно закивали.
   - Наши предшественники совершили немало ошибок, но ответственность лежит теперь на нас. И потому, - он поднял со стола стопку бумаг, - эти договора, заключенные с ущербом для наших друзей из свободного государства Кармол...
   - Свободное государство? - хихикнул кто-то. - Да ладно вам!
   Медведь не сразу понял, что это Истман. Наследник вдруг расправил плечи и обвел всех присутствующих презрительным взглядом, задержав его на Дистене.
   - Кармол - исконно имперские земли. И я диву даюсь, откуда там король, когда должен быть лишь наместник.
   - Истман! - прикрикнул император. - Что ты несешь?
   - Что вы несете, дядюшка? И что вы собираетесь сделать? Отдать этим, - он кивнул в сторону гостей, - мои земли?
   - Твои?! - Растан побагровел от гнева, и даже иллюзия не смогла это скрыть. - Уйди. Поговорим после.
   - Хотите, чтобы я оставил вас наедине с врагами империи?
   Похоже, мальчишка сорвался с катушек. Не выдержал грядущей ответственности и боится уготованной ему власти. Придумал каких-то врагов...
   Но Марко на всякий случай активировал защиту. Беата, как он заметил, сделала то же самое.
   - Истман, уйди, - тихо велел император. - Тут нет моих врагов.
   - Нет? - криво усмехнулся принц. - А почему тогда, стоило мне отвернуться, и один из их магов... убил вас?!
   Он еще говорил, когда сорвавшийся с его ладони сгусток тьмы ударил Растана в грудь и тот завалился назад вместе со стулом.
   - Измена! - закричал императорский чародей, но был сбит следующим ударом, разрушившим выставленный им щит.
   - Измена! - зычно подхватил принц.
   - Измена! - поддержал его маг.
   Кармольцы вскочили со своих мест. В глазах зарябило от раскрывающихся в стенах дыр-порталов.
   Беата уже создала проход и, отразив атаку бородача, скрылась вместе с королем. Ждать остальных было бы для нее непростительной ошибкой. Марко тоже попытался открыть канал, но появившиеся в комнате маги - не менее двадцати - сыпали в них заклятьями, и Медведь с трудом удерживал щит. Несколько раз пытался ударить в ответ, но это лишь отбирало силы.
   Маг герцога Тарейского держал защиту, сохраняя внешнее спокойствие и не тратясь на ответные атаки. Вместо того, чтобы отбиваться от многочисленных противников, он лишь сдерживал их, и по сосредоточенному лицу было понятно, что чародей плетет еще что-то. Возможно, нащупывает путь к отступлению. Чтобы помочь, Марко принял щит на себя, вливая в него остатки резерва, и освобожденный от лишней обузы чародей сумел открыть портал.
   - Уходят! - закричали за пределом купола.
   Герцог Тарейский исчез. Велтар-младший втолкнул в мерцающий круг отца...
   - Не уйдут!
   Враги объединили силы, и защита не выдержала. Что-то ударило в грудь... Кто-то закричал... Медведь еще стоял на ногах, когда белобородого старичка-мага отбросило на стену, размазывая по ней кровавым пятном... И когда Велтар... Велт, которого он помнил еще ребенком, добрым и бесхитростным, упал на колени, опутанный магической сетью... А потом - вспышка... И тишина. И темнота...
   Затем шорох - кажется, его волокли за ноги...
   Когда удалось на миг открыть глаза, Марко наткнулся на невидящий взгляд мертвого императора. Смерть развеяла иллюзию. Бледная сухая кожа, впалые щеки, редкие, абсолютно седые волосы... Не хотелось запомнить его таким...
   - Что с этим?
   - Он нужен живым. Пока.
   И снова темнота...
  
   Лайс хорошо помнил прошлый октябрь на Таре: тогда тоже шли дожди, но было тепло. В этом году осень выдалась холодной. Из дому лишний раз выходить не хотелось, но сегодня пришлось ненадолго съездить в город.
   - Замерз? - Мариза потерлась теплым носом о его щеку.
   - Еще как! Согреешь?
   - М-м-м... Я подумаю...
   - Пока думать будешь, чаем напоишь?
   Кто-то несмело постучал в дверь.
   - И кого только носит в такую погоду? - поворчал кард. - Откроешь?
   - Не-а! Я тебе чай завариваю! - жена улизнула на прогретую кухню.
   - Хитрюга!
   Неладное он почуял уже в прихожей. Прислушался к своим ощущениям, принюхался: на крыльце стоял не человек. Но и опасности от этого существа не исходило.
   - Поглядим... - Эн-Ферро осторожно приоткрыл дверь.
   - З-здравствуйте, д-добрый тер-р-р, - стуча зубами, пролепетало бледное вымокшее создание. - Я не хотела вас-с-с беспокоить, но я ищу свою чародейку...
   - Лайс! - возмущенно воскликнула за спиной Мариза. - Не держи бедную девочку под дождем!
   - Это не девочка, - прошептал он ошарашено, тем не менее, пропуская нежданную гостью. - И я понятия не имею, как она прошла защиту.
   - Была защита, - радостно кивнула прошмыгнувшая в дом лафия. - Хорошая защита, ни одна нежить не пройдет! Только я. Я теперь любую защиту пройду, так моя чародейка сказала! Она мне такую штучку подарила...
   Карди ошеломленно наблюдала за весело щебечущей девицей, чьи волосы и одежда, легкое полупрозрачное платьице, стремительно сохли, стоило оказаться в тепле, а магистр Пилаг озадаченно скреб в затылке. Ну, сестричка! Вот уж точно, не знаешь, чего от нее ждать. Уже и с лесной нечистью дружбу водит!
   - А еще она сказала, что когда холодно станет, к себе меня заберет, - плаксиво проговорила майла. - Я спать хотела, а она говорит: не спи, у меня дом теплый... А я не знаю, где тот дом. Знаю, что она раньше тут жила со своим эльфом. Вот и пришла.
   - Может, вам чаю? - спохватилась Мариза. - Чтобы согреться?
   - Нет. Я не ем вашу еду. Только шоколад. Меня чародейка научила. А чтобы согреться... - лафия одарила Эн-Ферро взглядом, от которого ему сделалось не по себе.
   Обернулся на перехватившую этот взгляд жену, и стало совсем страшно.
   - Милый, объясни девушке, где найти Галлу, - жутко-ласково попросила Мариза.
   - Нет, - замотала головой соблазнительница. - Я в город сама не пойду. Я там потеряюсь. Можно я у вас чародейку подожду? Она же к вам ходит?
   - Лайс!
   - Ладно, - сдался Эн-Ферро. - Я тебя отвезу. Только, давай, без этих своих... штучек. Мари, ты к моему возвращению чайку нагрей.
   - Угу. Вскипячу.
   Кипяток - это серьезно, и задерживаться Лайс не собирался.
   - Она сказала, придет за мной, когда холодно станет, - всю дорогу повторяла лафия. - И не пришла. Почему не пришла?
   Ответ на этот вопрос был.
   - Привет, ты вовремя, - дверь ему открыл Сэл. - Поговори с ней, я уже не могу.
   Галла сидела в кресле, закрыв руками лицо. Когда Лайс вошел в гостиную, девушка повернулась к нему, и кард понял, что она плакала.
   - Галчонок?
   Она подманила его рукой, а когда подошел и присел на корточки рядом, всхлипнув, уткнулась в плечо.
   - Наставник... И Велт. И еще одиннадцать человек. Наши, кармольцы... Сегодня в Школе сказали...
   - Сэл, лучше ты объясни, - повернулся к парню Эн-Ферро.
   - Наших делегатов обвиняют в организации убийства императора Растана. Галле рассказал Салзар. Я знаю от отца. Но это неправда. Говорят, императора убил наследник и верные ему маги. Их было слишком много, а наши не смогли вовремя почувствовать открывающиеся порталы...
   - О, небо! - Лайс погладил прижавшуюся к нему девушку по волосам. - Какое счастье, что ты отказалась от этой поездки.
   Сэллер сделал предупреждающий знак, но опоздал.
   - Счастье?! - отстранилась Галла. - Ты говоришь, счастье? Да если бы я была там... Порталы! Ты не понял? Они не почувствовали порталы, и их схватили! Я всегда слышу порталы! Я - открывающая! Я чувствую колебания задолго до открытия! Я не попалась бы в эту ловушку! Если бы я была там, могла бы всех спасти! А я отказалась! Отказалась, и теперь они... Они... И наставник...
   Она снова обняла его и расплакалась.
   - И так уже полдня, - сообщил Буревестник. - Переживает из-за тэра Марко. Никто даже не знает, жив ли он... И остальные. Сын герцога тоже остался.
   - Это плохо. Галла, Галчонок, не плачь, пожалуйста. Ты ни в чем не виновата. Ты не могла знать. И неизвестно, выбралась бы оттуда или нет. Поэтому... Не нужно. И не говори никому того, что сказала нам. Пожалуйста. Не говори, что это из-за тебя. Представь, каково сейчас герцогу. А Каэр далеко. Если что-то случится с его сыном, он будет искать на ком сорвать зло. И если ты не прекратишь...
   Она прекратила.
   - Умница. Все обойдется, вот увидишь. А сейчас посмотри, кого я тебе привез. Заявилась ко мне домой и потребовала ее обогреть, представляешь?
   Галла заметила жмущуюся к стене майлу и улыбнулась сквозь слезы.
   - Она такая, да. Прости, я забыла, что обещала приехать за тобой. Но больше я никого не брошу.
  
   Недавно принимавший гостей зал был пуст. Незаполненный людьми он казался еще больше, а худощавая фигура на троне - ничтожно маленькой. Но после всего случившегося человек думающий поостережется назвать принца - пока еще принца - Истмана мелким или ничтожным. Те, кто ставил на него, надеясь получить марионетку в короне, просчитались. И скоро многие из них заплатят за эту ошибку.
   - Демоны! Это продавленное кресло жутко неудобное! Как дядюшка умудрялся восседать на нем так величественно? А, к хорам его! Закажу новое. Брунис!
   Бородатый маг, бывший с наследником на встрече с кармольцами, появился из-за приоткрытой двери:
   - Слушаю, ваше высочество.
   - Что в городе?
   - Как и предполагалось: толпа в ярости, крушит эльфийские лавки и мастерские, парочку остроухих уже вздернули на деревьях... Остальные, к сожалению, успели сбежать.
   - И в том числе Граниан. Досадно. Разве ваши люди не должны были схватить посла в первую очередь?
   - Да, но...
   - Не хочу слышать никаких оправданий. Виновные должны быть наказаны. Все.
   Но в целом принц был доволен. С утра горожанам сообщили то, о чем приближенные к императорскому двору узнали еще накануне вечером: под видом мирной делегации в Каэр прибыли убийцы. Самопровозглашенный (на это слово делалось ударение) король Дистен вступил в сговор с лар'элланскими нелюдями, желавшими в обход уже названного преемника посадить на имперский престол своего претендента. За помощь эльфы обещали Кармолу независимость, грозя лишить народ империи не только законного правителя, но и богатых земель на севере. Хвала богам, замыслы заговорщиков вовремя раскрыли, но император Растан (наш добрый император Растан!) убит коварными изменниками, а принц Истман серьезно ранен и лишь стараниями целителей не отправился вслед за обожаемым дядюшкой...
   Брунис советовал придумать другое оправдание вероломству остроухих: кто-то мог копнуть глубже и снова вытащить на свет почти позабытую историю. Но Истман рискнул. Так его версия событий выглядела убедительнее не только для черни, но и для высшего дворянства, которое и без того в той или иной мере было в курсе некоторых обстоятельств.
   И наследнику поверили. Или предусмотрительно сделали вид, что верят. К тому же были свидетели, труп Растана, и раны на теле принца (пришлось потерпеть). Были пойманные отважными магами заговорщики и убивший императора чародей. А еще - не успевшие уйти эльфы и остальные кармольцы. Естественно, не все благородные тэры, прибывшие в свите Дистена, принимали участие в заговоре, и невиновных, определенных путем подбрасывания монеты, отпустили. А вот эльфы заслуживали наказания все до единого. Эти подлые твари посягнули на жизнь человека, даровавшего им мир и свою дружбу! Смерть им! Смерть! И озверевшая толпа с попустительства городских властей уже вершит самосуд и наживается на грабеже саатарских торговцев. Скоро волна погромов прокатится по всей стране...
   - Сколько остроухих у нас осталось?
   - Пятеро. Три стража, какой-то лорд младшей ветви, забыл его имя, и лекарь, пользовавший вашего дядю.
   - Хватит, чтобы развлечь народ. Лекаря - четвертовать. Ведь лечил же, скотина! Я думал, еще чуть-чуть и старик вычухается! А... А не объявить ли нам, что болезнь императора наслана лар'элланскими колдунами?
   - Можно. Но это собьет цену на эльфийские снадобья.
   - На снадобья, которые вы выдаете за эльфийские, - поправил наследник. - Но лекаря все же четвертовать. Травил моего бедного дядюшку, подлец. Остальных - повесить.
   - Но, ваше высочество...
   - Повесить. Положить голову под меч - удел благородных. Остроухие недостойны подобной чести. Как и заговорщики из Кармола. Они уже признались?
   - Над этим работают.
   - Прекрасно. А что с моим дорогим кузеном?
   - Герцог Халир до сих пор не найден.
   - Это может стать проблемой, - задумчиво проговорил принц. - Но сейчас меня в первую очередь волнует честный суд над теми, кто убил человека, заменившего мне отца. И справедливый приговор, конечно же. А еще - тэры магистры, решившие, что смогут обойти меня. Кто у них верховодил? Мастер Гайерс, кажется? Он здесь?
   - Все здесь, ваше высочество.
   Истман отбросил с лица длинную русую прядь - раньше он заплетал волосы, подражая дяде, теперь можно и подстричься.
   - Всех, дорогой Брунис, я оставляю вам. А мне пришлите только Гайерса.
   Старый некромант появился минут через десять: сухой и скрюченный, как одна из мумий, с которыми он возится, и показательно-почтительный, словно верил, что напускное раболепие может ввести в заблуждение.
   - Ваше величество...
   - Насколько я помню, еще нет, - ответил Истман резко. - И мне не нравятся те щиты, что вы возвели вокруг себя. Крайне невежливо выказывать подобное недоверие своему будущему императору.
   Старик вздрогнул. Но защиту убрал.
   - Мой дар стал для вас неожиданностью, магистр Гайерс? Не огорчайтесь, другие тоже его не рассмотрели. А все потому, что у меня... нет никакого дара. Да-да, вы не ослышались - я не маг.
   Смотреть на озадаченного этим признанием человека доставляло истинное удовольствие.
   - Присядьте, и я расскажу вам одну занимательную историю. Садитесь-садитесь. Вот в это кресло. А хотите, уступлю вам свое место?
   Некромант затравленно сжался. Боится. Не понимает, а оттого боится еще сильнее. Истману это нравилось.
   - Началось это лет пятнадцать назад. Я простудился и слег в постель на несколько дней. Наш целитель сказал, что не стоит использовать магию без нужды, и организм должен сам бороться с подобными болезнями. Представьте, каково ребенку лежать целыми днями под одеялом с компрессом на лбу. Матушка, умнейшая была женщина, решила, что нужно с пользой использовать освобожденное от игр время, и принесла мне книгу... До этого я не слишком любил читать, но то была особенная книга! Наверняка вы тоже читали ее. Блюмас Риэй...
   - "Сила мира", - непроизвольно вырвалось у старика.
   - Да, она. С тех пор я и заболел этой идеей. Излечился от одной хвори и тут же, не вставая с постели, подхватил новую. Но разве я был первым заболевшим? Разве я был первым, мечтавшим получить всю силу мира, по насмешке богов доставшуюся безродной девчонке? Нет. Но оказалось, и мечтать мне нельзя. А почему? Вы знаете ответ. А мне поведал об этом тот самый отказавшийся меня лечить целитель. Проблема состояла в том, что силу Велерины мог получить лишь маг. Я спросил у него, можно ли сделаться магом, и он ответил, что нет. Но я не поверил ему. Я всегда был недоверчив. И я оказался прав. Ответ нашелся в той же книге.
   Истман заметил, как подался вперед Гайерс.
   - Вам интересно? Что ж, не стану томить. Помните, там рассказывалось о неком магистре Илое, некроманте, как и вы. Говорилось, что он жил еще во времена Велерины и придумал, как отобрать ее силу. Помните?
   - Убийца магов...
   - Да, Убийца магов, костяной нож, который высасывал силу убитого им чародея и отдавал ее владельцу кольца, - принц перехватил устремленный на свою руку взгляд. - Вы правильно поняли, мастер. Это - то самое кольцо. Точнее, не совсем то. Кольцо, как известно, было утеряно, а нож хранился в коллекции моего дяди, как древняя, но бесполезная реликвия. Прошло еще четыре года, прежде чем мне удалось выкрасть его, а также отыскать записи магистра Илоя, где он описывал свои эксперименты.
   Невзирая на страх, некромант недоверчиво поморщился.
   - Ах, да, - рассмеялся Истман. - Многие пытались воссоздать работы Илоя, и вам странно, что мне удалось то, чего не смогли сделать опытные маги. Но тем не менее... Мастер Илой оставил два экземпляра записок. Они предназначались его сыновьям. Старик хотел, чтобы дети довершили начатое им, но для этого им нужно было действовать сообща. А наследники, по-видимому, не очень ладили. Даже бумаги их родителя со временем оказались на разных концах империи. Не представляете, как сложно было ребенку вести поиски. На счастье, в те годы мы много путешествовали. Я заполучил оба экземпляра и не поленился их сличить. Записи были идентичны, отличались лишь отдельными словами. Выписав эти слова в том порядке, в котором они встречались в тексте, я получил подробную инструкцию по созданию кольца силы. Следовало надеть серебряное кольцо на рукоять ножа и провести несложный ритуал... Жертвоприношение - наверное, так правильнее. Я проделал все это, а когда решил испытать новоприобретенный артефакт, мне попался все тот же целитель. Знаете, такой неприятный тип... И у меня получилось! Я добыл его силу. Потом получилось еще раз. И еще. В какой-то миг я решил, что мне уже не нужно искать кости Велерины, а можно собрать как можно больше от других магов... Но выяснилось, что сила, полученная с помощью ножа, имеет предел. Это было обидно. Но я вновь вспомнил об усыпальнице и задался новой целью. Несколько лет я упорно шел к ней, и когда был уже совсем близок, кучка зарвавшихся магов с вами, магистр, во главе решила, что сможет помешать мне.
   По мере того, как принц говорил, голос его, подобно перерастающему в ураган ветру, набирал силу. И слышавший его Гайерс сжимался от страха в своем кресле.
   - Ваше самоуправство в кармольском деле могло поставить под угрозу все мероприятие!
   - Ваше высо... чество... Я пытался помочь. Я не знал, меня не посвятили...
   - Вам сказали сидеть тихо и не привлекать внимания. Вы сделали это? Нет. И как я должен понимать это, если не как измену?
   - Поверьте, я не...
   Старик дрожал, как от лютого холода, и потел, словно в зной. Высший мастер смерти понял, что не справится с человеком, которого до недавнего считал пустышкой.
   - Боитесь, что я решу отобрать и вашу силу? - ухмыльнулся Истман. - Не бойтесь. Она мне не нужна. Я бы предпочел того бородатого увальня, что сидит сейчас в нашей тюрьме, но, увы, он должен прилюдно ответить за совершенное им злодеяние. А вы... Нет. Да и нож я с собой не ношу...
   - Ваше высочество так милостивы к старику, - залепетал магистр.
   - С чего вы взяли? - мрачно поинтересовался наследник.
   Гайерс дернулся, но не смог сдвинуться с места.
   - Мне не нужна ваша сила, но разве я обещал простить предательство? К тому же я рассказал вам то, что никто кроме меня самого не знает и узнать не должен. Захотелось, понимаете ли, выговориться.
   Принц по кругу обошел сидящего в кресле человека и встал за его спиной.
   - Я не люблю, когда мною пренебрегают, мастер Гайерс.
   Он ласково погладил стриженую седую голову, задержав ладонь на затылке, а второй рукой сжал дрожащий подбородок старика и резко дернул. Хруст позвонков предшествовал скрипу открывающейся двери.
   - Попрошу впредь стучаться, магистр Брунис, - бросил принц недовольно.
   - Ваш приказ исполнен, ваше высочество, - невозмутимо отчитался бородач.
   - Я рад. А теперь уберитесь здесь и можете быть свободны. Завтра у нас суд, послезавтра похороны, послепослезавтра казнь заговорщиков, а затем коронация и бал в честь нового императора. Нас ждет трудная длань, магистр, так что отдыхайте, пока есть время.
  
  
  

Глава 10

   Галла
  
   От Каэра нас отделяли тысячи парсо, но новости приходили по несколько раз на день. Увы, ничего утешительного.
   - Сегодня похороны, а на завтра назначена казнь, - магистр Салзар держал меня в курсе событий, хоть я не помнила, чтобы просила об этом.
   - Что собираются предпринять? Король? Герцог? - я догадывалась, каким будет ответ, но не могла не спросить.
   - Ничего.
   Тэр Катара заперся в своем особняке и никого не принимал. В столице заранее объявили траур.
   - Орден?
   - Нет.
   - Значит, они отказываются от них?
   - Видите другое решение?
   - Да.
   Ни уговоров, ни запретов - только долгий, серьезный взгляд.
   - Я могу чем-нибудь помочь?
   - Подмените меня на лекциях? Тогда просто не мешайте.
   Но он и не собирался. Похоже, Ворон серьезно считал, что для меня нет ничего невозможного. Жаль, сама я в этом сомневалась. Но я обещала, что больше никого не брошу.
   А еще обещала, что не подвергну своего сына опасности.
   - Что ты делаешь, чародейка?
   - Рисую.
   - Мне не нравится.
   А мне нравилось: идеальный круг, раньше у меня так не получалось, аккуратный треугольник, четкие линии.
   - Ты плохо рисуешь, чародейка.
   От входа позвонили.
   - Иди лучше дверь открой. Это Лайс... или Сэл.
   В последнее время я чувствовала обоих проводников почти одинаково, а сегодня ждала и того и другого.
   - ...не ест ничего и стену испортила, - услышала я жалобы майлы.
   - Зачем испортила? - первым в гостиную вошел Сэллер, а за ним и братишка. Пришли вместе.
   - Говорит, что рисует. Некрасиво рисует.
   - И что это? - встал за моей спиной Эн-Ферро.
   Я еще раз придирчиво оглядела выведенный углем на светлом шелке обоев рисунок и обернулась к гостям.
   - Ловушка.
   - Для кого? - насторожился Сэл.
   - Для меня.
   И пока не посыпались новые вопросы, продолжила:
   - Если на меня будут направлены какие-нибудь чары, меня выбросит сюда. Если меня попытаются ударить или ранить, меня выбросит сюда. Если я почувствую боль или испугаюсь достаточно сильно, ловушка сработает и меня выбросит сюда. Меня вытянет из любого места, даже из-под блокады. Я не буду рисковать Дэви.
   - Ясно, - помрачнел Лайс. - Все решила, просчитала, отговаривать бесполезно?
   - Да.
   - А если нож в спину? Арбалетный болт?
   - Ловушка сработает, как только острие коснется кожи.
   - Это секундное дело.
   - Мое заклинание быстрее. Не веришь?
   - Верю, - кард присел на диван. - Назад - понятно, а туда как?
   - Порталы. От станции к станции. Помнишь, я говорила, что смогу теперь нащупать любую. В двадцати парсо от Каэра есть врата. Буду там вечером, а к утру уже в столице.
   - А если ты не сможешь найти нужную станцию? - Эн-Ферро еще надеялся, что я откажусь.
   - Я уже сделала это ночью. Даже оставила маяк для стабильности. Станция, как все здесь, совмещена с керсо. Возьму ящерку и доберусь в Каэр. Город открыт, наплыв приезжих в преддверие коронации большой, тщательных досмотров не устраивают. Мага во мне не распознают, а беременная женщина ни у кого подозрений не вызовет...
   - Вызовет. Магичка может разъезжать в одиночку, а добропорядочная тэсс, к тому же беременная, побоится приехать в чужой город без мужа. Или без брата. Я пойду с тобой.
   - Нет.
   - Почему? Ты же говоришь, что это безопасно.
   - Безопасно для меня. Я учла все, кроме попутчиков.
   - Галла! - он редко повышал на меня голос, и всякий раз хотелось спрятаться или зажмуриться, но сегодня я выдержала и этот окрик, и рассерженный взгляд.
   - Это не обсуждается, Лайс. У тебя семья: жена, сын.
   - Зато у меня такого счастья нет, - произнес до этого молча стоявший у окна Сэллер.
   - Сэл...
   - Теперь ты не спорь. Зачем-то же ты нас звала?
   - Не хотела, чтобы вы волновались. И кто-нибудь должен нас встретить. Возможно, будут раненые.
   - Как ты планируешь их вытащить? - снова заговорил Лайс.
   - Я сплела "поводки". Нужно будет всего лишь подойти достаточно близко и набросить.
   - Наверняка установят блокировку.
   - Я это учла. Но я не стану создавать плетения на месте. Они уже готовы - только накинуть. А активирую связку уже отсюда.
   - Как близко нужно подойти? - спросил Сэл.
   - Хотя бы на пять шагов...
   Друг покачал головой:
   - Будет сложно. Оцепление вокруг осужденных, стража... Шагов десять. Но толпа обычно напирает. Если создать толчею, может получиться. Но я пойду с тобой, иначе тебя саму там затопчут. Возражения не принимаются.
   - А я буду ждать здесь, - пообещал Эн-Ферро.
   Скандала, на который я рассчитывала, не случилось, и это можно было счесть добрым предзнаменованием.
   Иллюзию я убрала. Надела простое шерстяное платье, перетянув под грудью поясом, - так живот заметнее. Волосы, хоть и отросшие за лето, но все еще слишком короткие для "добропорядочной тэсс", спрятала под чепец. Оружия не брала, лишь в карман передника положила короткий нож. К нему не придерутся, у каждой хозяйки при себе такой - яблоко очистить, на рынке кусочек от сырной головки на пробу отрезать.
   Сэллер тоже взял нож - длинный и широкий. Но он мужчина, ему можно. А еще арбалет захватил.
   - Сэл, это лишнее.
   - Ничуть, - невозмутимо ответил он, пряча оружие под плащом.
   По мне, маленький, похожий на игрушку арбалет, из тех, которыми пользовалась тайная стража и наемные убийцы, был скорее помехой. Если нас решат обыскать, объяснить его наличие будет сложно. Но продолжать спор я не стала.
   - Если с вами что-нибудь случится, я... тебя убью, - выдал Лайс самую нелепую в Сопределье угрозу и прошептал Сэлу так, чтобы и я слышала: - В случае чего, стукнешь ее по ее безмозглой голове. Ловушка сработает.
   Сначала Паленка. Потом - на оставленный ночью маячок.
   За воротами керсо пожилая женщина сыпала ящеркам корм в длинную деревянную лохань.
   - Здравствуй, открывающая, - поприветствовала ее я.
   - Здравствуй... те, - она заметила Буревестника. - На прогулку собрались?
   - К сожалению, нет, - я погладила живот. - Только керов возьмем.
   К стенам столицы мы добрались к полуночи. Въезд был открыт, но путников немного, и мы решили подождать до утра, чтобы затеряться в толпе. На казни рвались как на ярмарки - это бесило, но в данном случае было на руку.
   Остаток ночи мы с другом провели на небольшом постоялом дворе - мне даже удалось уснуть - а утром позавтракали и продолжили путь уже без ящерок.
   Стража на воротах стояла, казалось, только для красоты. Зато мы заметили парочку магов. Но предосторожности были приняты заранее, и всматривающиеся во входящих и въезжающих в Каэр людей чародеи нами не заинтересовались.
   - Куда теперь? - спросил Сэл.
   - Куда и все.
   Люди - тупое, жадное до сомнительных развлечений быдло - шли куда-то вглубь города. Мужчины, женщины, старики, дети... Несли даже грудных младенцев. Неужели можно быть такими бессердечными? Или они так любили покойного императора, что жаждут приобщиться к расправе над его "убийцами"?
   Мы топали в этом разношерстном потоке уже два часа, когда Сэллер остановился и схватил меня за руку, притянув к себе.
   - Не смотри, - прошептал он, не обращая внимания на возмущенное созданным нами затором гудение вокруг.
   Наверное, если бы он этого не сказал, я и не заметила бы. А так, обернулась, и сердце остановилось, а в горле застрял крик...
   - Не смотри, - повторил друг, но было поздно.
   Виселица... Виселицы. Аккуратные, добротно сколоченные перекладины. Толстые веревки. Мерно покачивающиеся, шевелимые гуляющим по улицам ветерком тела. Один, два, три, четыре...
   - Как же это?.. Ведь сегодня...
   В глазах зарябило.
   - Скажите, милейший, - Сэллер остановил какого-то прохожего, и я поразилась тому, как спокойно звучал его голос, - разве казнь назначена не на сегодня?
   - Так ведь Растана, отца нашего, вчера хоронили, - был ответ. - Вот и украсили для него дорогу-то.
   В Марони наверняка уже знают. Выходит, все без толку, бессмысленно...
   - Галла, стой!
   Я сама не заметила, как рванулась вперед и уже стояла рядом с прохаживающимся у виселиц стражником, сжимая в руке нож.
   - Чего-то хотела, красавица? - хмыкнул тот, но заметив нож, схватился за рукоять меча.
   - Что с тобой, милая? - подбежал Сэллер.
   - Я... Я хотела... кусочек отрезать...
   - От трупа? - ошалел солдат.
   - От одежды. Говорят, счастье приносит, - пролепетала я. - И в родах помогает...
   - Так то веревка. А веревки, прости, заранее распроданы. Вот повисят до вечера, а там их снимут, и... - он понизил голос до шепота: - Вечером подойди, отрежу для тебя кусочек. Вот такой, - он показал на пальцах. - На твою удачу хватит. Только серебрушку стоить будет.
   - Я вечером не могу. Мне сейчас... Хоть рубашки клочок. И серебрушку дам.
   Монета перекочевала к защитнику порядка.
   - Режь, - милостиво кивнул он. - Вот от этого, у него рубаха почище.
   - А от того можно? - узнать того, кого ты помнишь полным жизни, в синюшном трупе с вывалившимся языком и вылезшими из орбит глазами было нелегко. Но я узнала.
   - Можно, - оглянувшись по сторонам, разрешил стражник.
   Вокруг трупа вились мухи. Садились на раздувшееся лицо, ползали по обнаженным рукам. А запах... Борясь с тошнотой я подошла к тому, кого при жизни звали Велтар Катара младший, потянулась дрожащими пальцами к грязной рубахе, и одним взмахом ножа оттяпала кусочек... А Линка, наверное, скучает по папе...
   - Зачем тебе это?
   - Я обещала, что вытащу его. Значит, вытащу. Даже так.
   - Галла...
   - Молчи. Еще не все потеряно. Остался наставник.
   - Они приняли все меры.
   - Мы должны попытаться. Понимаешь, должны!
   - Да-да-да, - зашептал Сэл, прижимая меня к груди, так, что слышно было, как колотится его сердце. - Мы попытаемся. И может быть, у нас даже получится.
   Несший нас людской поток выплеснулся на забитую народом площадь. О том, чтобы подойти к окруженному стражей помосту не было и речи, а живой коридор, по которому проведут приговоренного, щетинился мечами и пиками. Пять шагов, только пять шагов, а там - все пятнадцать. Но хуже всего, что они установили блокаду. На всю площадь, и даже больше.
   - Шансов нет, - выдохнул Буревестник.
   - Шансы есть всегда. Нужно подняться повыше. Как думаешь, жители этих домов продают места на балконах желающим посмотреть казнь?
   - Наверняка все распродано заранее.
   - Мы дадим лучшую цену.
   Старуха с постной физиономией просияла беззубой улыбкой, увидев золотой, и впустила нас в свою коморку на третьем этаже большого каменного строения, предварительно изгнав из нее двух студиозов. Балкона тут не было, зато было распахнутое настежь окно.
   - Хорошее это дело, - прошамкала она, пытаясь погладить меня по животу. - Когда колдунов жгут, сила от них идет. Куда дым, туда и сила. А ветер восточный сегодня, в аккурат в мое окошко задует. Я и внучка привести хотела, так невестка, зараза, не дала. Негоже, говорит, дитю на такое смотреть.
   - Правильно говорит.
   - Чего?
   - Того! - я с размаху влепила старушенции пощечину, и она упала на пол.
   - Гал, ты что? - растерялся Сэл.
   - Нервы. Свяжи ее чем-нибудь, а главное рот заткни, чтобы не мешала.
   - Что ты задумала?
   - Хочу найти источник и разорвать блокаду. Потом мне понадобится всего секунда.
   Купол, накрывавший площадь, казался непроницаемым. Но я знала, что ближе к источнику блокировки, амулету или магу, подавляющему чужую силу, плетение должно быть более тонким и нестабильным. Если удастся его распутать, я смогу воспользоваться силой, и мне понадобиться не больше секунды, чтобы телепортироваться к наставнику, когда его выведут, накинуть "поводок", забрать Сэла, активировать собственный ловушку, вернуться в Марони и вытащить тэра Марко. И Велта...
   Не получалось. Защита выглядела идеальной и, видимо, таковой и была. Но пока оставалось время, нужно было стараться, нужно было искать...
   - Ведут, - глухо произнес Сэллер.
   Гул и крики стихли, зазвучала барабанная дробь. В углу замычала спеленатая занавесками старуха...
   Мне надо было заниматься куполом, думать о куполе... А я сквозь навернувшиеся на глаза слезы смотрела на шедшего в окружении четверых стражников человека. Он с трудом переставлял ноги, иногда спотыкался или останавливался, и тогда один из конвоиров толкал его в спину... Спутавшиеся волосы, почти совсем белые. Когда он уезжал из Марони, седины было совсем не много, а теперь...
   - Галла.
   - Просто не мешай, и у меня все получится!
   Но я уже знала, что нет. Блокада установлена безупречно. Наверное, несколько магов, амулеты по периметру. Они хорошо подготовились. Наверное, ожидали... Кого? Очевидно, нас с Сэлом. Ведь остальные отказались от них. От него...
   Устав биться о монолит прозрачного колпака, я нашла маленькую прореху. Слишком маленькую, чтобы разрушить блокаду, но достаточную, чтобы потянуться вовне...
   А наставника уже привязывали к столбу... Усердно, словно занимались привычным и любимым делом, обкладывали вязанками хвороста... Какой-то человек в черном поднялся на помост и начал говорить. Что - я не слышала, не хотела слышать...
   - Гал...
   - Не мешай.
   Вырваться наружу, нащупать там... что-нибудь... Ветер! Я подхватила воздушный поток и заставила изменить направление... О, боги, нет! Ветер лишь раздул пламя... Пламя? Когда они успели?
   - Галла, - Сэл встряхнул меня за плечи. - Нужно уходить.
   - Нет...
   Я отпустила ветер и потянулась к рванным клочкам облаков... Вместе. Все вместе. В большую темную тучу...
   Вниз сорвались первые капли...
   - Дрова политы маслом, они будут гореть даже под дождем. Пора уходить.
   Капли дождя и другие - те, что текут по моим щекам. И я знаю, что Сэл прав, но уйти... Уйти у меня нет сил. Если бы он воспользовался советом Лайса и ударил меня, а не гладил по волосам, заставляя отвернуться от окна...
   А я не могла не смотреть. Видела, как поднимается вверх волна огня, как морщится, пока еще не издав ни звука, наставник... Но скоро боль станет невыносимой, и он начнет кричать... Как я тогда, на поляне... Но в тот раз Медведь меня спас. А я его сегодня не смогу. Как бы ни старалась - не смогу...
   - Пора уходить, - повторил Сэллер.
   ...первый, нет, не крик - рык. Рев попавшего в огненный капкан зверя. Медвежий рев. И это ужасно. Я знаю, потому что чувствовала то же, что и он сейчас...
   - Никто не должен сгорать заживо, - прошептала я как заговор, как молитву...
   Я совсем не это имела в виду, но Сэл сделал то единственное, что мог. Я услышала, как он взводит тетиву, как болт вошел в паз... Его арбалет слишком мал, дальность стрельбы и ударная мощь невелики... Но расстояние небольшое и...
   - Уходим, - чужой, незнакомый голос.
   ...я знаю, что он не промахнулся. И крик привязанного к столбу мага сменился возмущенным воем кровожадной толпы. Они поняли.
   Прощайте, наставник. Простите...
   Уже в своей гостиной я дала волю слезам: мы никого не спасли, никого не вернули. Хотя...
   Я достала из кармана грязный лоскут и потянула за поводок. Лафия испуганно завизжала, когда невдалеке от нее на ковер упал распухший труп. Одного я все-таки забрала.
   На негнущихся ногах я прошла в соседнюю комнату. Обмакнула перо в чернильницу. Сэл за дверью рассказывал Эн-Ферро о нашем путешествии. Коротко, без эмоций, тем же чужим голосом.
   - Ты правильно сделал, - сказала майла. - Никто не должен гореть заживо. Чародейка знает, она горела...
   По бумаге расплылась клякса. И ни одного слова.
   - Галчонок, я могу помочь?
   - Да. Надо написать герцогу. Сообщить, что мы доставили тело его сына.
   - Я напишу.
   - И нужно убрать ковер. Я не хочу, чтобы они видели Велта таким...
   Тиз'зар лежал в ящике стола. Пришло время применить уроки Ворона на практике. Если малышке Лианарре разрешат проститься с отцом, она не испугается его лица.
  
   Первый и последний раз Ромар ходил в расположенный в двух днях пути городок около месяца назад. Купил теплую одежду, котелок, крупу для похлебки. Еще гвоздей на вес - заколотил выбитые окна, утеплив единственную более-менее целую комнату в обжитом домишке. Теперь снова возникла нужда пойти - соль закончилась. И по хлебу соскучился, по теплому, мягкому. Пива кружку тоже неплохо бы.
   Срок уже подходил к концу. Укрытый еловыми ветками, присыпанный первым снегом кокон вырос и все так же пульсировал, показывая, что внутри него скрыта жизнь. А вот что это за жизнь? Всякое могло случиться, и Ромар внутренне готовился к любому исходу. Хоть и хотелось, конечно, чтобы получилось, как в добрых сказках бывает. "Старею, наверное", - сам себе говорил орк, когда на ум опять приходили эти сказки.
   - Будет война, - вещал подвыпивший угольщик, присевший за соседний стол в харчевне, куда Убийца зашел, покончив с покупками. - Перепись уже начали. А там, глядишь, и налоги подымут. Завсегда к войне деньгу копят.
   - Завсегда! - передразнил рассказчика какой-то старик. - Шибко знающий ты, как послушать. Будто много войн на твоем веку случилось. Хлеб к войне дорожает - вот это завсегда. Кордоны укрепляют. Дружину народную при каждом городе да поселке собирают. Баб с ребятней лесные за стены свозят... Видал, чтобы суетиться начали? Нет? Так и не чеши языком. Слышал звон, называется. В империи война будет - вот что говорят. Старый император помер, а наследнички теперь станут власть делить. В аккурат, как сынки кузнеца нашего: весь город из-за их дележки на ушах стоял.
   - Помню, да. А чем тогда кончилось?
   - Чем-чем, спалили кузню-то, дурни великовозрастные. Чтоб, значит, никому не досталась...
   Война - это плохо. Но если и начнется, так не завтра. Будет время.
   - ...а он все лепит и лепит, - долетел до Ромара обрывок другого разговора. - И руки уже не те, и глаза не видят. Только, говорит, если я это дело брошу, не я уже буду.
   - Что значит, не я?
   - А то и значит. У каждого человека свое дело имеется, по которому его узнают. Так и он - всю жизнь в глине. Прям... как ты вот с бутылкой. Тебя ж, поди, и дети родные не узнают, ежели трезвый домой придешь...
   Странные существа - люди. И треплются вроде почем зря, а нет-нет, и скажут что-то разумное. Скажут и сами не поймут, сколько в их словах смысла.
   Где бумагу купить, сразу подсказали. Взял стопку серых листов и грифельные стержни в коробочке. А с лютней незадача вышла.
   - Это, тэр, только в больших городах лавки есть особые, - объясняла пожилая торговка. - Там и лютни, и дудки всякие. Даже клавесину, как у градоправителя нашего купить можно. А у нас такого добра нет. Разве что гитарку возьмете? Брат покойный баловался, а теперь без дела лежит.
   Взял и гитарку.
   А вот если ни то, ни другое не пригодится, тогда жаль. Тогда и сказок не жди...
  
   Галла
  
   Герцог и в этот раз пришел без предупреждения. Так же оставил снаружи охрану.
   - Я подал прошение его величеству. И он его удовлетворил. Лианарра и ее дети, независимо от пола, наследуют герцогскую корону.
   Если горе и отразилось на этом человеке, то не внешне. Внешне он был все тем же - гордым, властным, несгибаемым. И первое, что сделал после смерти сына, - позаботился о судьбе герцогства. Марони навсегда останется доменом семьи Катара.
   - Королевский Совет в полном составе одобрил изменение прав... вплоть до престолонаследия. Грядет война, нам еще предстоит терять сыновей. Так что это разумное решение.
   Тэр Велтар явился не вовремя. У меня был трудный день: зачеты в Школе, потом серьезный разговор с Лайсом, во время которого мы чуть не разругались. Хотелось тишины и покоя, выпить горячего чая и прилечь, а меня вынуждали обсуждать внутреннюю и внешнюю политику Кармола. А сейчас станут уговаривать принять ненужную мне должность, напирая на сознательность и патриотизм.
   - Тэсс Галла, я благодарен за все, что вы сделали...
   Началось.
   - Простите, тэр Велтар, но если вы хотите просить меня стать вашим магом, мой ответ будет тем же.
   - Вы не понимаете...
   - Нет, это вы не понимаете.
   Я убрала иллюзию. Надоело. И плевать, что они станут обо мне думать.
   - Вы... - герцог не нашелся со словами.
   - Да, - я демонстративно положила руку на живот, недостаточно большой для шести месяцев беременности по человеческим меркам, но уже вполне заметный.
   Мужчина отвел глаза.
   - Что ж, я понимаю. Дети - это главное. И нужно беречь их... Не стану больше надоедать вам.
   - Есть новости из Каэра? - остановила я его. Прошло уже больше длани, начался ноябрь, и странно, что новый император до сих пор не предпринял никаких действий против тех, кого объявил убийцами своего предшественника. Не верилось, что все ограничится казнью "заговорщиков".
   - Истман вынужден забыть о Кармоле. Восток и северо-восток империи не признали его. Герцог Халир открыто обвинил кузена в убийстве Растана и узурпации власти...
   Возможно, все еще обойдется. Жаль, я не знала этого, когда заходила к Эн-Ферро. Тогда, наверное, и до скандала не дошло бы. А так он завел старую песню, что нужно уезжать куда подальше. А куда, подальше? Где сейчас хорошо?
   - Даже если Халир потерпит поражение, это надолго удержит Истмана от реализации его захватнических планов.
   - Как надолго?
   - До следующего лета, думаю. Вы... Когда должен родиться ваш ребенок? Вы ведь поэтому интересуетесь?
   - Да, поэтому. Конец апреля - май, я думаю.
   По лицу мужчины было видно, что он подсчитывает что-то в уме, и я не сдержала усмешки. Да-да, тэр Велтар, летом это случилось, когда я по лесам в одиночку разъезжала. Решите прямо поинтересоваться, кто отец, только плечами пожму. И нужен вам такой маг? Вот и я так думаю - не нужен. Всего доброго, тэр Велтар. Не смею задерживать.
  
  
   Эльфийка сидела у зеркала. Строгое платье из черноего шелка, минимум украшений, серебристые волосы свободно спадают по плечам... Но женщина не видела всего этого в отражении. Голубые глаза всматривались в клубящийся в зазеркалье туман: неужели не ответит? Когда ожидание готово уже было смениться отчаяньем, туман рассеялся, открыв взору черноволосого эльфа в походном платье. Образ мужчины расплывался, время от времени по лицу, смазывая идеальные черты, пробегала мелкая рябь - должно быть, не имея под рукой других приспособлений, он использовал как отражатель поверхность какого-то водоема.
   - Что случилось, Талли? - голос звучал ровно, но глубокие черные глаза эльфа выдавали обеспокоенность.
   - Ты нужен мне в Лар'эллане, Лест. Очень нужен. Боюсь, это война.
   - Как будто в первый раз, - усмехнулся черноволосый.
   - Растан убит. Лайнери нуждается сейчас в поддержке семьи...
   Мужчина поморщился:
   - Только не говори, что она страдает. Он оставил ее тридцать лет назад.
   Эльфийка с грустью покачала головой:
   - Ты жесток даже с теми, кого любишь. Лайнери, Витана...
   - Не напоминай мне о Витане.
   - Хорошо, не буду, - кивнула женщина. - Но ты все равно должен вернуться, Лест. Война - это серьезно.
   - Оставь, Талли. Тебе ли не знать, что есть вещи пострашнее войны?
   Он умолк, и та, кого называли Талли, с тревогой подалась вперед:
   - Что?..
   - Черта, - мрачно выговорил эльф. - Она снова движется.
   Эльфийка с силой зажмурилась, словно эта короткая весть причинила ей боль.
   - Мы должны это остановить, Талли. Иначе... Иначе ты знаешь, что ждет этот мир.
   Она молчала, не открывая глаз, а под густыми ресницами заблестела влага.
   - Талли?
   - Ты же понимаешь, что это не в нашей власти, - произнесла она медленно. - Только Рина могла... Но Рины больше нет.
   - Мы должны найти другой выход.
   - Мы найдем его. Время еще есть.
   - Время не подчиняется нам, - горько проговорил мужчина. - Но я буду искать решение. Задержусь тут еще немного. На год... Может, на два...
   - Но...
   - Прости, Талли, войны, политика - это все не мое. А ты всегда прекрасно справлялась.
   - Но ты нужен мне, Лест!
   Он этого уже не услышал.
   Снова оставшись в одиночестве, которого она так стремилась избежать, женщина опустила голову, закрыла лицо руками, и казалось, она плачет. Но когда дверь отворилась, пропуская золотоволосого эльфа в доспехах стража, она обернулась, и в голубых глазах не было ни слезинки.
   - Все в сборе?
   - Ждут только вас, - поклонился вошедший.
   - Иди. Я сейчас буду.
   Эльфийка поднялась, пригладила волосы и поправила платье. Открыла стоявший на туалетном столике ларец, вынула из него и водрузила на голову изящную корону из белого золота. Еще раз взглянула в зеркало и удовлетворенно кивнула: королева Аэрталь готова выступить перед лордами.
  
  

Глава 11

  
   Прошло три месяца и те девять дней, что Ромар отвел в счет разницы между мирами.
   Ничего.
   Убийца не паниковал, но в душу нет-нет и закрадывались сомнения. Что если с самого начала все пошло не так? Не тот мир, не тот фон, не тот климат? На Эльмаре, в широтах, где жил Таскидар, не бывало таких холодных зим. Что если он замерз? Или не стоило накрывать его ветками - вдруг ему нужен солнечный свет?
   Орк коснулся кокона, но не ощутил знакомой пульсации - лишь лихорадочное биение собственного сердца. А в следующий миг почудилось, будто с той стороны оболочки к его руке прижалась чужая ладонь.
   - Что у тебя там, мил человек? - раздался за спиной незнакомый голос.
   То ли Ромар настолько отвлекся на собственные ощущения, то ли незнакомец умел двигаться бесшумно. Но скорее первое - обернувшись, эльмарец увидел около десятка мужчин, и вряд ли они крались по лесу на цыпочках.
   - Что прячешь, говорю, чернявенький? - нехорошо осклабился человек в куцем заячьем тулупе.
   Идущий отметил, что люди вооружены, но мечей из ножен не вынимают.
   - Ничего, что могло бы заинтересовать вас, тэр, - ответил он спокойно.
   - Да ты что! - рассмеялся мужчина. - Сперва домик наш захватил, перевернул там все, а теперь еще и грубишь? Нехорошо!
   - Да чего с ним говорить, с разбойником? - противным голосом затянул долговязый прыщавый парень в мохнатой шапке. - Дело ли, в чужое жилье лезть?
   Видно, шли по следам от домика. Но странно - хибарка заброшенная, для жилья до вмешательства Ромара не приспособленная, а тут хозяева нашлись.
   - Простите, тэры, я не знал, что это ваш дом. И готов возместить ущерб.
   - Возместишь, милок, - ухмыльнулся тот, кого орк определил как главного. - Все возместишь...
   Значит, добром не решится. Жаль. Не смотря на полученное когда-то прозвище, Ромар был против убийств, особенно бессмысленных и тех, за которые ему не платили.
   - Я не хотел этого, досточтимые тэры, - извинился он, поднимая руки к плечам.
   - Чего не хотел-то? - не понял вожак.
   - Этого, - орк выхватил оба меча.
   Над поляной повисла ошеломленная тишина, но спустя секунду она сменилась диким хохотом.
   - Так и мы не хотим, - развел руками мужик.
   Оружия никто из подошедших не вынул, и Ромар удивленно огляделся. Люди продолжали смеяться, но смех этот был недобрым, как будто бы они знали что-то для него неприятное.
   - Ты железки свои брось, мил человек. Вдруг поранишься? Мы люди мирные, крови не любим.
   - Мирные, так и уходите с миром.
   Но Убийца уже понимал, что не может их отпустить. Иначе они вернутся и поднимут еловые ветки.
   - Уйдем-уйдем. Только поглядим, что у тебя тут припрятано.
   Ромару показалось, что из кустов к нему метнулась юркая птица. Но птицы не целят налету в голову.
   От первого камня орк уклонился, но следующий ударил в плечо, а третий угодил в висок, сбивая с ног.
   - Мы люди мирные, - донеслось сверху. - За мечи без надобности не хватаемся. До поры и праща послужит...
   Пращу на Эльмаре считали оружием низших. Прятавшиеся в скалах ночные метали с возвышенностей камни, но у шедших на них воинов были щиты и шлемы. А Ромар Меч привык обходиться только мечом, уже много-много лет... И теперь он лежал на земле, подбитый из примитивного оружия и молил богов, чтобы не лишиться сознания. Но боги не слышали, и небо уже померкло над ним...
   Нет, всего лишь люди обступили плотным кольцом.
   - Свяжите-ка его, ребята. Пусть в сторонке полежит. А мы посмотрим, что у него тут. Человечек-то непростой.
   - Ты погляди, что это?
   - На мешок похоже...
   Разбитый висок пульсировал, по щеке текла кровь, а в глазах рябило. Глупо вышло. Не стоило ждать, пока они сделают первый шаг, нужно было нападать самому.
   Ромар попробовал пошевелить связанными руками, но пальцы онемели. А люди, которых он теперь видел движущимися темными пятнами, окружили кокон, сбросив укрывавшие его ветки.
   - Ну-ка ткни его чем-нибудь. Глянем, что этот хмырь тут держит.
   Наверное, они распороли оболочку ножом. Наружу с шипением вырвалось темное облако. И все...
   - Что за дрянь? Тебя спрашиваю, патлатый! Ты что тут, пыль собираешь?
   Пока они приближались, "пыль" оседала на землю за их спинами.
   Плохой день. И, видимо, последний для него. Ромар Убийца с горечью осознал и тщетность надежд последних месяцев, и бессмысленность всей своей жизни. Жизни, которая окончится не в бою, не в схватке с достойным противником, а оборвется по воле лесных разбойников или браконьеров - демоны ведают, что это за хозяева полуразваленного домика, - но смерть от их грязных рук нельзя будет назвать достойной...
   - Обыщите его, парни, - велел вожак. - Деньги при нем имеются, одежа-то не бедная.
   - И ее опосля возьмем, - гоготнул кто-то, но эльмарец не обернулся, увидев что-то более интересное.
   Или это галлюцинации, как последствие удара по голове, или...
   - Ты чего лыбишься?
   Позади разношерстной компании оборванцев сгустился сумрак... Даже не сумрак, а Сумрак! Сначала вырос в знакомую полупрозрачную фигуру, а после стал плотнее, обретая утраченный облик: широкие плечи, длинные темные волосы... Поднес к лицу руку, словно сам желал убедиться в своей материальности, и тут же в этой руке возник, сверкнув в лучах холодного ноябрьского солнца, меч - легендарный призрачный клинок Т'арэ.
   - Приветствую тебя, владетель, - тихо выговорил орк.
   - И я приветствую тебя, Ромар, - громко произнес тот, в чье возвращение Убийца уже больше минуты как не верил.
   Люди, все как один, обернулись.
   - Упырь!
   - Кто? Я? - рассмеялся возрожденный. - Я не пью крови. Но пролить ее всегда готов!
   Первые отчаянные смельчаки повалились со стонами: один, зажимая рану на животе, второй - с сипением испуская последний вздох. Затем еще один - тот, который думал, что сможет обойти и ударить в спину...
   У них не было шансов, ни у кого из восьмерых - Ромар считал падающие на землю тела. Четвертый решил быть умнее и попытался бежать, но Сумрак обернулся туманом, метнувшись за беглецом, и не успел или не захотел материализоваться полностью - лишь клинки обрели твердость и остроту, чтобы гигантскими ножницами сойтись на шее человека. Пятый даже добежал до края поляны, желая укрыться в ельнике, но смертоносная тень настигла и его. Оставшиеся двое поняли, что уйти не удастся, и решили защищаться, но оба были плохими бойцами и приняли смерть, которой были недостойны: быструю и легкую от благородного оружия благородного война.
   - Лесное отребье, - усмехнулся Сумрак, разрезая опутавшие орка веревки. - Странно, что им удалось схватить величайшего мечника многих миров. Не узнаю тебя, Ромар Меч.
   Убийца убрал назад упавшие на глаза волосы и вгляделся в лицо своего спасителя.
   - Я тоже не узнаю тебя, - произнес он с плохо скрываемой горечью.
   - Что?
   Сумрак посмотрел на свои руки, наклонил голову, оглядывая тело, и так ее и не поднял. Отошел в сторону, туда, где лежал один из убитых им людей и поднял меч мертвеца, плохой меч, не оружие, а скорее ярмарочная игрушка - не может клинок блестеть как зеркало. Но Сумраку именно это и нужно было - зеркало. Взглянул на свое отражение и со злостью вогнал меч в распростертое на земле тело по самую рукоять. Да так и остался неподвижно стоять у безымянного трупа...
   - Лар, - нерешительно окликнул его Ромар. - Лар, послушай...
   - Как ты назвал меня? - прорычал тот, обернувшись.
   - Лар. Иоллар.
   - Скажи мне, Ромар Меч, разве я похож на Иоллара?
   Фигура, движения еще узнаваемы, оттого Убийца и не сразу заметил, что что-то не так. Но лицо - жуткая маска, в которой трудно найти хоть что-то, что напоминало бы прежнего принца. Красная кожа, вся исчерченная глубокими бороздами-шрамами, острые скулы и подбородок выдаются вперед, рот - незажившая рана. Только глаза прежние, зеленые, как весенний лес...
   - Иоллар, это ведь все равно ты.
   Уродливое лицо скрылось за непроницаемым туманом.
   - Наверное, срок еще не пришел, нужно было больше времени. Эти люди виноваты. И я виноват в том, что не смог защитить тебя, как обещал... Но все еще изменится, нужно подождать...
   - Ты сам в это веришь, Ромар? - глухо спросил Сумрак.
   - Я во многое верю теперь. Даже в сказки.
   Обыскав убитых и забрав три тощих кошеля, они подошли к дому. У перекошенного заборчика были привязаны керы, а на крыльце сидел какой-то человек. Ромар не успел ничего сказать или сделать, как Сумрак, вновь обернувшись тенью, налетел на безоружного мужчину. Еще один был в доме, но когда орк вошел туда, увидел лишь труп с разрубленным горлом.
   - Раньше ты не убивал так легко и безжалостно.
   - Кто - я? - переспросил возрожденный, и идущему стало не по себе. - А эти люди не заслуживали жалости. Головорезы. Разбойники. Думаю, у них здесь зимовье, и скоро подтянутся остальные. Если тебе не хочется, чтобы я убил и их, надо уходить. Но для начала мне нужна одежда.
   - Ты чувствуешь холод?
   - Да. И голод. И жажду. Я все теперь чувствую. Только... Зачем?! - вынырнувшая из туманного облака рука сдавила горло орка. - Зачем ты вернул меня, Ромар Меч?
   - Это мой долг, - просипел Убийца. - Долг перед твоим родом...
   Сумрак отпустил его и отошел в дальний угол захламленной комнаты.
   - Наверное, я должен быть благодарен тебе. Все вышло не так, как я себе представлял, но твоей вины в этом нет, Ромар-защитник.
   В очаге полыхал разведенный объявившимися "хозяевами" огонь, и Лар, присев на корточки, протянул к нему покрытые бурыми рубцами руки.
   - Он греет. Не жжет больше, а только греет, - в его голосе смешалось удивление, удовлетворение и тоска. - Мне нужно одеться и поесть. А потом я уйду. И я не прошу тебя следовать за мной.
   - Мне все равно, куда идти. И если ты не против попутчика...
   Они собрали все, что могли взять с собой: вещи Ромара и кое-что, найденное в пожитках разбойников. Заседлали двух керов. Остальных ящерок отвязали и отпустили, чтобы не обрекать безвинных животных на голодную смерть - теперь те либо выйдут к людскому жилью, либо умрут в когтях хищников. Но шанс у них есть.
   - Шанс, но не выбор, - прошептал еле слышно Сумрак. - Раньше я думал, что это равные понятия.
   - Кто - ты? - с опасением и надеждой уточнил Ромар.
   - Я, которого теперь нет.
  
   В пути они почти не разговаривали. Орк ожидал расспросов, но их не последовало. О чем думал эти дни Лар, нельзя было понять даже по лицу - под надвинутым на глаза капюшоном найденного среди разбойничьих вещей плаща клубился туман, прятавший от глаз попутчика уродливые шрамы и тайные мысли. Не прозвучало ни одного имени, не вспоминали ни тех, кто остался в родном мире, ни тех, кто - Ромар надеялся на это - еще оставался на Таре. Однако случайно или нет дорога их лежала на юг.
   К вечеру третьего дня путники набрели еще на один лесной домишко, не в пример ухоженней первого, и видно было, что хозяева, настоящие, а не самопровозглашенные, появляются тут нередко: дрова заготовлены, сено для керов под справным навесом.
   - Остановимся здесь, - решил Сумрак. - Если появится хозяин...
   Ромар напрягся.
   - ...извинимся и уйдем.
   Голос из-под туманной маски звучал устало, в нем уже не было озлобленности первых дней, и орка это порадовало. А те разбойники... Что ж, может быть, они заслуживали такой участи.
   На входе висел замок, но выбить дверь Лар не позволил. Обошел вокруг крыльца, выдернул из рассохшихся досок какой-то гвоздик и с его помощью разобрался с преградой.
   - Я не знал о твоих талантах взломщика, - попробовал пошутить Убийца.
   И услыхал в ответ угрюмое:
   - Это - не мой талант.
   В доме были две небольшие, скромно обставленные комнатки и кухня. В маленькой кладовке нашлись кой-какие припасы, а в очаге лежали загодя сложенные дрова. Ромар развел огонь, и небольшое помещение стало наполняться теплом.
   Сумрак укутался в подбитый мехом плащ и уселся в пододвинутое к очагу кресло.
   - Ты замерз?
   - Немного.
   Это было странно, так как день выдался на удивление теплым и солнечным, да и за время, проведенное в доме, давно можно было бы согреться.
   - Сделаю тебе горячего чаю. Тут есть травы: малина, мята...
   Но прежде выложил кое-что из сумки.
   - Не знал, что ты играешь, - заметил Сумрак маленькую, похожую на игрушечную, гитару.
   - В подарок купил.
   Но ни инструмент, ни стопка чистых листов его не заинтересовали.
   Тот Иоллар, которого Ромар помнил по Эльмару и встречам в других мирах, не удержался бы, чтобы провести пальцем по струнам. А бумага и карандаш часто были при нем, и он рисовал, когда обдумывал что-то или просто скучал. Но то Иоллар. А это - Лар. Сумрак. Он убивает без жалости и открывает замки гвоздем... А еще он мерзнет, сидя у огня.
   - Подожди, сейчас вода закипит.
   - Что? Ах, да - чай. Я что-то...
   Он попытался встать, но тут же рухнул обратно в кресло.
   - Устал. Ничего страшного.
   Страшное случилось ночью.
   Ромара разбудил какой-то шум. Спотыкаясь впотьмах, он вбежал в комнату, где спал его спутник, и зажег стоявшую на столе свечу. Лар бредил. Бормотал что-то неразборчивое, порою срываясь на крик. Метался по постели, цепляясь пальцами за изодранные простыни, оставляя на них алые пятна. Сумрачная тень, скрывавшая днем его лицо, развеялась, и стало видно, что каждый шрам на коже теперь сочится кровью.
   Орк не знал, что ему делать, но, к счастью, скоро это закончилось.
   - Воды, - попросил Лар, вытирая скрывшееся за туманом лицо тем, что осталось от белой когда-то наволочки. - Попить и умыться.
   Убийца не спрашивал его, что это было. Наверняка, тот и сам не знал. Принес теплой воды, помог переодеться и перестелить постель и присел у кровати, намереваясь провести рядом остаток ночи.
   - Это лишнее. Со мной уже все в порядке. Не думаю, что судьбе угодно свести меня в могилу, когда я только-только родился заново. Это было бы несправедливо.
   Но Ромар знал, что жизнь полна несправедливости, и остался до утра.
  
   Утро началось с приятного. Открыв глаза, Убийца увидел, что Сумрак уже встал, подбросил поленьев в огонь, отчего тот теперь полыхал так, что языки пламени вырывались из камина яркими змеями, а сам возрожденный сидел за столом и, не глядя на рвущееся наружу пламя, шуршал грифелем по бумаге. Лицо его скрывал туман, но орк мог бы поклясться, что Лар улыбается.
   Когда Ромар поднялся с кресла, в котором провел ночь, и шагнул к столу, Сумрак перевернул лист, пряча рисунок.
   - Сегодня еще побудем здесь.
   - Тебе нехорошо?
   - Лучше. Но еще не настолько, чтобы ехать. Не хочу доставлять тебе хлопот в пути... Я никому не хочу доставлять хлопот.
   Листок был смят и брошен в огонь.
   Больше в тот день он не рисовал, отдавшись изучению нового тела и его способностей. Сняв одежду, вышел на поляну перед домом и несколько часов посвятил тренировкам. Ромар следил за ним с крыльца, как завороженный. Танец Огненных Клинков, которому он сам учил его когда-то, был красив и опасен, но то, что проделывал Лар теперь, не шло ни в какое сравнение с его прошлыми навыками. Убийца пытался зафиксировать это в памяти, хоть и понимал, что никогда не сможет не только повторить подобное, но и достоверно рассказать об увиденном. Как описать словами стелющийся над землей туман, оборачивающийся вдруг размытой фигурой, из рук которой вырастают стальные крылья? В каких выражениях поведать о том, как сжимается сердце опытного война, когда эта фигура, проделав немыслимые движения, сопровождаемые ударами и уколами, вновь растворяется в воздухе, чтобы через мгновенье материализоваться там, где никто ее не ждет? Никак. Только смотреть, запоминать... И волноваться, что он замерзнет, танцуя на голой земле под срывающимся снежком.
   Но сегодня этого не случилось. Случилось другое: вместо озноба - жар. Дикая жажда, и снова кровавый пот. В стенном шкафу неизвестных хозяев таяла стопка чистых простыней, а в душу Ромара закрались сомнения в счастливом окончании этой сказки. В легенде о Таскидаре не было ничего подобного. Возрожденный владетель вернулся в Сумрачный Край, и орки узнали его. Того, чье перекошенное от боли лицо он видел, когда рассеивалась прятавшая его тень, не узнает теперь никто. Даже та, которую он рисует в своих мечтах и на бумаге, и к которой стремится. Вечером Убийце удалось подсмотреть отмеченный на карте маршрут: рванная пунктирная линия оканчивалась в трижды обведенной карандашом точке - Марони.
  
   Мир драконов
  
   - Давно он?.. - Джайла не нашла нужного слова.
   - Наверное, несколько дней, - проворчал Гвейн. - Я не сижу безотрывно у зеркала, у меня и другие дела есть.
   - Но что с ним? Почему так? - не понимала драконица.
   - Помнишь, я говорил, что возможны осложнения? Первое - что его сознание будет затерто памятью предков. Но с этим он, похоже, справился. А вот вторая проблема... Я предвидел такое. Правда, не знал, в чем это проявится...
   - Не тяни.
   - Если коротко, то крови орка не хватило для полного восстановления.
   - В каком смысле?
   - В прямом. Он ведь не был орком, верно? Он был полукровкой. Внешне - даже больше эльфом. Так с какой стати ему подошла бы кровь Ромара?
   Видящая Суть несколько секунд обдумывала услышанное, а после с рычанием толкнула старого дракона лапой в грудь.
   - И ты молчал?! Знал с самого начала и молчал?
   Третья в Совете была в ярости. Джайла сама не понимала почему, но с некоторых пор эта история приобрела для нее особый смысл. Совсем не тот, который вкладывал в нее сказочник Гвейн.
   - Что теперь? Что с ним будет?
   - Его организм пытается приспособиться. Все-таки кровь орков и эльфов не слишком отличается, и их ДНК имеет сходную структуру. Если замещение пройдет нормально, он мутирует в нечто...
   - Что?! - взревела драконица. - Мутирует?
   - Это всего лишь термин, Джайла. Он переболеет, организм перестроится, внешность немного изменится. Он будет, скажем так...
   - Мутантом.
   - Немного странным орком... Если выживет.
   Джайла уже не сдерживала гнев:
   - Если? Ты все это время молчал и уверил меня в том, что все будет хорошо, а теперь говоришь: если?
   - Чего ты хочешь от меня, женщина? - вздохнул старик.
   - Ты знаешь. Сделай его таким, каким он был.
   - Как?
   - Используй магию!
   - Магия не всесильна, ты должна это знать. Я могу ускорить процесс мутации и сделать так, чтобы он его пережил. Но чтобы стать прежним, ему нужна кровь эльфа. Исходный материал.
   - Эльмарского эльфа? Но мир закрыт.
   - Любого эльфа, я думаю. Но быстро. Иначе процесс преобразования станет необратим. И этот эльф должен соблюсти ритуал - отдать свою кровь добровольно, так же как Ромар. Я не уверен, но, видимо, в этом есть какой-то смысл, - Хранящий Слово сделал длинную паузу, - а в нашем с тобой разговоре - нет. Они же не знают, даже не догадываются.
   - Скажи.
   - Мы не должны вмешиваться.
   - Оставь, Гвейн! Во имя Неба, оставь! Мы не должны, но только этим и занимаемся. Создай Ромару "откровение", устрой "глас божий". Хочешь сказать, что никогда не делал подобного?
   - Джайла!
   - Сделай. Иначе случится все, что угодно. - Голос драконицы стал вкрадчивым: - Он ведь идет к ней? И дойдет. Даже таким. На последнем дыхании доползет, он упрямый. А потом умрет у нее на руках. Еще раз. А вот переживет ли она это еще раз, я не знаю.
   Первый в Совете нахмурился.
   - "Глас божий", говоришь? Стар я уже для таких штучек. Но с Ромаром поговорю. Ты права - не велико вмешательство.
   Когда успокоенная его обещанием драконица покинула зал, Гвейн активировал зеркало на показ происходящего в маленьком лесном домике, а после оглядел окрестности.
   - Вот и эльф, - оскалился он, увидев кого-то. - За-амечательный эльф.
   Вспомнился Кадм - тот много дал бы, чтобы поучаствовать в подобном эксперименте.
  
   Тар
  
   С утра Ромар отправился на охоту, хотел запастись мясом в дорогу. Сумрак решился ехать. На вопрос, стало ли ему лучше, не ответил, и орк понял: не лучше, а хуже, потому и торопится.
   Все пошло не так, и Убийца не знал, что тому виной: люди, не в срок вскрывшие кокон, чужой мир или он сам, отдавший кровь, ставшую для Лара не спасением, а ядом.
   - Яда в твоей крови нет, - прозвучал за спиной незнакомый голос. - Но и всего, что ему нужно - тоже.
   Идущий застыл, почувствовав ни с чем не сравнимую силу Хранителя.
   - Даже не обернешься? - усмехнулся невидимый дракон. - Что ж, тогда так слушай. Внимательно слушай, дважды повторять не стану...
  
   Лар воспринял известие без радости.
   - Я не верю драконам, Ром. Больше не верю.
   - Но подумай сам, все сходится. К тому же, пожелай Гвейн убить тебя, он сделал бы это без затей.
   - Кто знает? Мы для них не более чем игрушки. Но даже если он не соврал, в этих краях не найти эльфа.
   - Хранитель сказал, что эльф есть. И сейчас идет по дороге на запад, всего в нескольких парсо отсюда. Я перехвачу его и приведу сюда. Потом останется только уговорить его отдать кровь.
   Сумрак промолчал, и орка рассердило его безразличие к собственной, уже однажды потерянной жизни.
   - Я говорил тебе, что видел ее? - сказал он то, что давно собирался. - Так вот, ты неправильно рисуешь. Теперь у нее короткие волосы. И улыбки, которую ты помнишь, больше нет. Но ты изменился сильнее, Лар. Раньше ты знал, чего хочешь.
   - Если бы знал, всего этого не случилось бы, - послышалось из-под плотного слоя тумана. - Но ты прав. Если есть шанс, нужно его использовать.
   Отыскать дорогу, о которой говорил Хранитель, не составило труда. А через час ожидания чуткий орка уловил звук шагов. Это был эльф - лишь у детей Леса такая легкая поступь. Секунда, две, три - еще миг и он появится из-за поворота... Но шаги вдруг стихли. Неужели остроухий почуял засаду? Осторожно двигаясь вдоль придорожных кустов, Убийца пошел навстречу. У двух берез, не менее полвека назад сросшихся стволами, там, где дорога уходила влево, и обнаружилась пропажа. Это, действительно, был эльф: заплетенные в косу золотистые волосы, длинные острые уши и румянец во всю щеку от колкого ноябрьского морозца. За спиной лук и колчан - по мнению Ромара, оружие для охоты, а не для боя. А на поясе только кинжал. Но орк не собирался вступать с ним ни в схватку, ни в переговоры - был другой план.
   Эльф порылся в лежавшей у него на коленях сумке и к вящему удивлению притаившегося в кустах мужчины достал длинную трубку и кисет. Что-то напевая себе под нос, набил трубку и чиркнул спичкой.
   "Неправильный какой-то эльф", - подумал орк, бесшумно обходя его сзади, зажав в руке приготовленную для случая палицу. Что успел подумать обернувшийся в последний момент эльф, осталось загадкой...
  
   Нести на одном плече длинноухого, а на другом - его сумку и лук, оказалось не так уж легко, и к их с Ларом временному жилищу Ромар добрался уже затемно. Сгрузил лар'элланца на крыльцо, отдышался и втащил бесчувственное тело в дом.
   - Вот и обещанный эльф, - отчитался он перед сидящим у очага Сумраком.
   Тот отреагировал странно: сначала вскочил на ноги, а после распался туманом, оставив на полу кучку одежды. Сизая дымка окружила сына Леса, ощупывая и изучая. На это ушло не меньше минуты.
   - Не хочу огорчать тебя, Ромар Меч, - выдохнула сгустившаяся мгла, - но это не эльф.
   - А кто? - растерялся Убийца.
   - Я не уверен, но судя по тому, что я чувствую в нем демоническое начало, а вижу острые уши Элир, это тэвк. Раньше я о них только слышал.
   - Тэвк?
   Лар материализовался и прошел к месту, где оставил вещи.
   - Да, Ром, тэвк. Я был прав: Гвейн соврал. Посмеялся над нами! - он со злостью пнул шевельнувшегося полудемона. - Послал тебя добывать тэвка!
   Орк нахмурился: он не раз бывал на Таре и знал местные поговорки. Идущие говорили "Иди ты к Гвейну!", а все остальные, когда желали обойтись без бранных слов, отправляли тэвков поискать. Но когда сам Гвейн отсылает на поиски тэвка, шутка удваивается. Или перестает быть шуткой.
   - А по-моему, обыкновенный эльф, - Ромар опустился на корточки перед длинноухим и всмотрелся в настороженные синие глаза. - Простите, сидэ, у нас с товарищем возникли разногласия по поводу того, кем вы являетесь. Не могли бы вы их разрешить?
   Он и раньше замечал, что некоторые на вежливые просьбы реагируют неадекватно, но незнакомец оказался еще страннее, чем ожидалось. Вместо того чтобы ответить, как было бы правильно, или броситься на него с кулаками, к чему Ромар привык, он сел, ощупал голову и так же учтиво переспросил:
   - А кем бы вам хотелось, чтобы я был?
   - Э-э... Эльфом.
   - Я - эльф, - заявил пленник, косясь Ромару за спину.
   - Эльф?! - Сумрак схватил саатарца за волосы и потянул, заставляя встать на ноги. - Кому ты врешь, демон? Я насквозь тебя вижу!
   Покрытая рубцами рука сдавила горло тэвка так, что тот покраснел, а в глазах заблестели слезы.
   - Я поверил бы тебе, - прошептал в лицо свое жертве Лар. - В прошлой жизни. А сейчас твоя ложь бессмысленна.
   Он швырнул длинноухого на скамью и брезгливо отер о штаны руку.
   Тэвк откашлялся, распустил завязки плаща и с сипением выговорил:
   - Я тоже вижу, кто ты, древний. И даже не думаю тебя обманывать. Да, я - тэвк. Полудемон, как говорят. Но я эльф по крови.
   Услышав это, Ромар схватил за плечо своего спутника и господина.
   - Эльф по крови, Лар. Не это ли нам нужно? Тебе ведь ни к чему его демонская душонка? Только кровь.
   Сумрак задумался.
   - То есть, - произнес он с расстановкой, - ты думаешь, что можно поверить Гвейну, подсунувшего нам... этого?
   Он говорил на родном языке, и притихший в сторонке тэвк не понял ни слова.
   - Да, - на том же наречии ответил орк. - Я уже говорил, Хранителю нет смысла обманывать. Поблизости нет других эльфов, и нам указали на того, чья кровь подойдет. Если он согласится отдать ее.
   Лар обернулся к золотоволосому и с сомнением покачал головой:
   - После того, как ты оглушил его, притащил сюда, а я порядком помял? Я даже не знаю, как просить его об этом, и что предложить взамен.
   - Я знаю.
   Ромар присел рядом с полудемоном.
   - Послушайте, сидэ. Наше знакомство началось не с того, и я хотел бы извиниться. И попросить о небольшой услуге. Нам нужна ваша кровь. Немного, не больше стакана. Вы должны отдать ее добровольно. А взамен получите жизнь. Вам ведь дорога ваша жизнь?
   Тэвк провел рукой по волосам, нащупал шишку и поморщился:
   - Мне дорога моя жизнь. И мне не жаль отдать за нее немного крови. Но я не думаю, что это будет считаться добровольной жертвой. Скорее - обменом.
   - Демон прав, Ром, - вздохнул Лар. - Ничего не...
   Недоговорив, он вдруг закашлялся, и согнулся, обхватив руками голову.
   - Отпусти его. Бесполезно. Отпусти... или уведи отсюда...
   Наступила ночь. А ночью к нему всегда приходила боль.
   - Идем, - орк рывком поднял пленника и перехватил его руку, выворачивая за спину.
   На крюке у двери висел моток веревки. Связав тэвка, Ромар впихнул его в кладовку:
   - Закончим разговор утром.
   Идущий не знал, как, но этого "эльфа по крови" необходимо было склонить на свою сторону. Иначе случиться может все, что угодно, - даже Хранитель не сказал, что именно.
   В этот раз приступ был сильнее и продолжался дольше, чем в предыдущие ночи. Лар то рычал от боли, катаясь по полу, то обращался туманом, и казалось, вот-вот растает без следа. Когда он вновь возвращался, со свистом вдыхая воздух, под кожей, уже полностью покрытой сочащимися язвами, страшно вздувались вены. Его рвало кровью, а суставы сводило судорогой. Было страшно даже смотреть на него, на скрюченные пальцы, царапающие доски, на длинные спутавшиеся волосы, липнущие к лицу, обезображенному шрамами и гримасой невыносимой муки.
   - Выезжаем завтра, - сказал он, когда боль отпустила, и Ромар не смел перечить.
   Да и не с кем было спорить - Сумрак уснул, обессилев.
   Орк принес воды, разорвал старую рубаху и обмыл от крови и пота тело своего господина. Тот даже не шелохнулся. Вспомнилось, что в Сумрачном Краю старухи рода точно так обмывают перед сожжением тела умерших, но идущий отогнал неуместные мысли. Перенес Лара на постель и сел в старое плетеное кресло рядом. Обычно не случалось больше одного приступа, но он не хотел рисковать.
   Вслушиваясь в дыхание спящего, Убийца задремал. Этот день измотал его, оставив сильнейшее желание не вставать до полудня... Но проснуться пришлось уже скоро, и пробуждение не было приятным: виски пронзила боль, а тело отказывалось повиноваться.
   - Не нравится?
   Перед ним стоял тэвк. В глазах, казавшихся теперь не синими, а черными, плясали отблески горевшего в камине огня.
   - Как ты освободился?
   - Я же демон, пусть и наполовину.
   - Но почему ты не сделал этого раньше?
   - Не знал, чего мне ждать от него, - тэвк указал взглядом на Сумрака. - Но теперь вижу, что он не опасен. Древний дух и немощное тело. Плохое сочетание. Мало сил. Моих сил тоже немного, но их хватит, чтобы убить вас и уйти отсюда.
   Он помахал перед лицом Убийцы взятым с кухни ножом, демонстрируя, что сверхъестественных способностей для осуществления изложенного плана ему не понадобится. Но действовать немедленно, судя по всему, не собирался. Прошел по тускло освещенной комнате, заглянул в шкаф, зачем-то поправил занавески на окнах и остановился у стола, на котором лежали в беспорядке листы бумаги - видно, Лар опять рисовал. Полудемон взял один из рисунков, вгляделся, улыбнулся и отложил в сторону. Поднял второй, и орк отметил, как изменилось его лицо. Тэвк стал хватать листок за листком, какие-то отбрасывал, какие-то складывал подле себя, а закончив, обернулся к скованному чарами орку:
   - Кто это рисовал?
   - Он, - Ромар не видел причин скрывать такой пустяк.
   - Древний? Он хорошо рисует. Но неправильно. Наверное, когда-то это и было так, но теперь у нее короткие волосы и...
   - ...она почти не улыбается, - закончил Убийца. - Мир тесен, неправда ли, демон?
   Тэвк смерил его долгим задумчивым взглядом. Было ли это игрою света и тени, или игрою воображения, но глаза его вновь стали синими.
   - Мне нужна моя трубка. И кисет. Надеюсь, ты не бросил их на дороге?
   - Они в твоей сумке. Там.
   Саатарец отыскал курительные принадлежности, присел на скамейку напротив окна, и в комнате запахло сладковатым дымом.
   - У тебя странный табак, - сказал орк, чтобы не молчать.
   - Это не табак. Это трава, которую выращивают мои братья в Лар'эллане. Она помогает собраться с мыслями. Зачем вам кровь эльфа?
   - Для него. Ему нужна кровь, чтобы вернуть себе тело.
   - Наверное, это интересная история, - протянул полудемон. - Ответь, я сильно ошибусь, если скажу, что прежнее тело он потерял этой весной?
   - Нет. Совсем не ошибешься.
   - Интересная история. И она еще не закончилась. Знаешь, почему я сейчас здесь, в этом лесу на севере Восточных Земель? У меня было чувство, что я найду здесь хорошую историю. Историю, которую смогу принести своим братьям и сестрам, историю, которая будет жить веками. Шиисса тана, похоронившая сердце, древний, потерявший тело, - разве можно придумать что-то лучше? А если некий страж Пустошей решит стать частью этой истории, что тогда?
   Ромар, запутавшийся в этих рассуждениях, заметил проблеск надежды.
   - Тогда история станет еще интереснее, - сказал он, чувствуя, как слабеют сдерживающие узы.
   - Я тоже так думаю, - кивнул тэвк.
   Он поднялся, положил на каминную полку дымящуюся трубку и подошел к орку.
   - Надеюсь, ты не станешь делать глупостей, когда я отпущу тебя? У меня был трудный день, я устал в пути, получил по голове дубиной и три часа просидел связанным в холодном чулане. К тому же я голоден. Будет неосмотрительно с моей стороны пожертвовать хотя бы каплей крови в таком состоянии...
   Через час, накормив тэвка, оказавшегося, невзирая на худобу, невероятно прожорливым, и напоив его горячим чаем, Ромар подошел к спящему и несильно потряс за плечо.
   - Лар, проснись. Проснись, это важно.
   Сумрак приоткрыл глаза.
   - Он согласен. Он отдаст тебе свою кровь. Даже больше - он сам этого хочет. Но лучше сделать все сейчас, пока этот странный полудемон-полуэльф не передумал.
   - Согласен? - Лар сел на кровати. - Это хорошо, наверное. Если Гвейн не врет, и его кровь не сделает хуже... Прости, я до сих пор не уверен, что это - чистая эльфийская кровь.
   - Эльфийская, - уверил Убийца. - А вот на счет чистоты сомневаюсь, учитывая, какую дрянь он курит. Но я думаю, все будет хорошо. Единственное - я не помню, забрал ли тот кубок. Для обряда нужно серебро.
   - У меня есть серебро, - сказал появившийся в дверях тэвк.
   Он склонился над лежащей на полу сумкой и достал из нее флягу с плоским дном.
   - Только надо перелить напиток.
   Ромар принес с кухни кружку и поморщился, принюхавшись к вылитой в нее жидкости:
   - Он еще и пьет всякую гадость, - сообщил он Сумраку.
   - Это аптекарская настойка! - обиделся саатарец.
   - Дезинфекция, - улыбнулся потрескавшимися губами Лар. - Флягу можно не мыть.
   Но Ромар все же ополоснул сосуд водой.
   - Я благодарен тебе за помощь, демон, - поклонился Сумрак, заметив, что саатарец уже приготовил нож и засучил рукав.
   - Это честь для меня, древний, - ответил тот. - Но мне не нравится, когда меня называют демоном. Мои братья из Леса зовут меня Тин-Тивилиром, можешь и ты звать меня так.
   - Хорошо, Тин-Тивилир. Но тогда и ты не называй меня древним. Это смешно, если вспомнить, что я снова родился лишь семь дней назад. Да и до этого был не слишком стар. Зови меня... Сумраком.
   Сумрак. Как еще назвать того, кто растворяется в воздухе, превращаясь в сизое марево, кружится над серебряным сосудом, запуская в узкое горлышко длинные полупрозрачные щупальца, и темнеет, наполняясь его содержимым?
   В этот раз никакого кокона - только соткавшееся из тумана тело, еще окутанное легкой дымкой, со стуком упало на пол.
   - И что теперь? - спросил тэвк.
   - Ждать, - убежденно произнес эльмарец.
   Они уложили Лара на кровать, выпили еще по чашке чая, влив в него "аптекарской настойки" и уснули оба за кухонным столом прямо посреди неспешного разговора о странностях судьбы, успев сойтись на том, что случайных совпадений не бывает...
  
  

Глава 12

   В закрытом мире, в мире, обреченном на смерть, у тебя нет будущего. Здесь нельзя жить - только выживать. Но и это выживание не входило в планы тех, кто послал их сюда. Никому не нужно их возвращение, ни через сто лет, ни через тысячу - никогда. Слова Гвейна не оставили места для иллюзий. Нет, сказочник не сказал прямо, что им суждено умереть тут. Но он сказал то, о чем промолчал бы, будь у них шанс выбраться: девчонка не была обманкой.
   - Пророчество исполнится, - говорил он. - Новый порядок придет.
   Кадм устроил истерику, называл Гвейна выжившим из ума стариком, решившим перед смертью насолить Хранителям с помощью ублюдка, рожденного, чтобы лишить их власти над Сопредельем. Кадм, заваривший всю эту кашу, и без вмешательства которого этот ублюдок никогда не появился бы на свет, рвался спасать тысячелетние устои и бился головой о потухший контур запечатанных врат. А он, Дивер, стоял в стороне и молчал. Ему было наплевать на пророчества, он не хотел защищать власть Хранителей. Когда-то он хотел, чтобы эта власть принадлежала только ему, но теперь, лишившись Качества и цели, думал лишь об одном. Нет, не о жизни. Жить в мире агонизирующей цивилизации, чьи обитатели давно превратились в тупых животных, смыслом существования которых было жрать и спариваться, он не хотел. Он думал о мести. Все это время, будучи пленником загнивающего мира без названия, вынужденный постоянно пребывать в немощном человеческом теле, он мечтал о мести. Строил планы и ждал, сам не зная чего.
   А потом к нему явился Гвейн. Первый в Совете интересовался Сумеречными орками, родом Т'арэ и легендой о Таскидаре, и Дивер рассмеялся, довольный тем, что Судьба уже взялась вершить возмездие за него. Расспросы старика означали, что наглый мальчишка, который никогда ему не нравился, не избежал предсказанного ему при рождении и сгорел, обернувшись Сумраком. А так как до мудрого Таскидара безмозглому щенку далеко, то вариант развития событий был один: в новой ипостаси он сорвется, обезумеет и разнесет к демонам пару-тройку городов. У сказочника прибавится хлопот на Таре, и это стало маленьким утешением. Но слишком маленьким. Хотелось большего. Однако он понимал, что бессилен сейчас перед другими драконами и ему никогда не добраться до них, ни до Гвейна, ни до старой карги Джайлы, ни до Алана, раз и навсегда лишившего его силы Хранителя и Качества, которое должно было сделать его владыкой Сопределья. Даже выскочка Рошан и маленькая тварь Селаста были для него недосягаемы. И тогда Дивер стал думать о том, как навредить им, не связываясь ни с кем лично. И решение нашлось. Оставалась самая малость - выбраться из мира-ловушки.
   Действительно, малость, сущий пустяк. Странно, что старейшины не подумали об этом, учитывая то, что он работал над системой управления вратами - ведь он знал все: как накладываются печати, как они снимаются. Им нужно было стереть ему память. Или не запирать в одном мире с другим драконом. Но, скорее всего, им просто в голову не пришло, что он может использовать этот способ...
   Найти Кадма было нелегко. От врат, закрывшихся для них, как думали старейшины, навсегда, их пути разошлись. Но это к лучшему - иначе он убил бы его тогда, и теперь не осталось бы шансов.
   - Зачем мы здесь? - бывший Хранитель Юули нервно озирался на обшарпанные стены когда-то величественного зала.
   Он опустился за это время, стал таким же, как все в этом мире: жадным, жалким, отчаянно цепляющимся за свою никчемную жизнь. От него теперь пахло не холодной кровью, а дымом и страхом.
   - Я же говорил, я нашел способ выбраться.
   - Выбраться? Как?
   - Взломать печать. Для этого нужна только кровь дракона. Мы больше не Хранители, но мы ведь еще драконы, не так ли?
   - Не так, - хохотнул Кадм, став похож на одного из местных идиотов, - видимо, не так.
   Он задрал рукав, показывая бывшему сообщнику полосы шрамов:
   - Думаешь, я не знал об этом? Думаешь, не пробовал?
   - Конечно же, знал, - Дивер успокаивающе похлопал его по плечу, опуская вторую руку в карман длинного плаща. - Но ты всегда слишком узко мыслил, мой друг.
   Рывок, удар - и кровь дракона, с бульканьем вытекает из рассеченного горла на грязные каменные плиты.
   Времени мало, но его немного и нужно, если знаешь, куда идти и что делать.
   Когда врата ожили, и он ступил в энергетический вихрь портала, сила, которой опальный старейшина был лишен в мире без магии, возвратилась к нему. Не сила Хранителя, всего лишь сила дракона, но и этого должно было хватить. Главное, что врата все еще слушались его, открывая нужные двери, и выйдя в новом мире, вдохнув с наслаждением его воздух, отличный от того смрада, которым он дышал последние полгода, Дивер закрыл за собой проход, запечатав уже собственной кровью. Это, пусть и ненадолго, но остановит тех, кто уже знает о том, что он вырвался, и наверняка догадывается, что хочет совершить. И он успеет. Он поступит со стариком и с остальными так, как они поступили с ним: лишит их цели, разрушит их планы. Никакое древнее пророчество не осуществится, никакой новый порядок не придет.
   Дракон прикрыл глаза и сосредоточился. Искать легко, когда знаешь, что ищешь. Упиваясь силой, от которой он был отрезан долгие месяцы, он создал портал и шагнул к светящемуся вдалеке живому пятнышку. Пока еще живому...
   Удача улыбнулась ему напоследок. Он понял это, оказавшись в ярко освященной комнате, угодив на что-то до забавного напоминавшее теплый семейный ужин. Дивер смотрел на вытянувшиеся от удивления лица, наслаждался моментом, и одно огорчало - он не чувствовал ни в ком из присутствующих страха. Но это - временно.
   - Хоть кто-нибудь скажет, что рад меня видеть? - оскалился дракон, обращаясь к укрывшимся за мощными щитами. Реакция у них оказалась отменной, но это не смущало. Пусть чувствуют себя в безопасности и позволят ему высказаться под конец.
   - Дивер? - прищурился Эн-Ферро, единственный, кто встречался с ним раньше.
   - Он самый.
   Да, это определенно была удача: казалось, здесь собрались все, чья смерть станет болезненным ударом по самолюбию и надеждам старейшин. Тот же Эн-Ферро - проводник, адепт потерянной магии Пилаг - Рошан запомнит это надолго. Ребенок, видимо, сын Лайса, тоже маг, и этот - точно последний. Кадм ошибался, раз уж он здесь, Эн-Ферро не равнодушен к тому, в ком течет его кровь. Но это - прошлое. А сейчас забудьте об этих двоих - забудьте о кардах. Хвостатый народец Кира не выживет в Сопределье, лишившись своей уникальной магии. В яблочко!
   Еще один мальчишка - на этот раз идущий Гвейна. Идущий? Нет, слишком ярок его огонь. Тоже проводник? Невероятно, но тем больнее будет эта потеря.
   А самое главное: вот, прямо перед ним - девчонка-полукровка, дочь лабораторной игрушки Кадма и Кира, любимчика и ставленника Первого в Совете, живое олицетворение пророчества, которое никто, кроме Гвейна, не знал и не понимал до конца.
   Да, он умрет. Но не так, как решили старейшины, не опустившимся ничтожеством, а драконом, разрушившим их мечты. И ему плевать, что это за мечты, несут ли они благо или гибель всему сущему. Единственный вопрос, который его тревожит: кому из них умереть первым.
   - Дивер? - лицо полукровки перекосило от злобы: наслышана.
   - Галла? - в тон ей ответил он, вспомнив имя.
   Но девчонка не пожелала продолжать разговор. Вот она, бескомпромиссная горячность молодости! И он рассмеялся, когда в него ударил посланный ею луч. Сильна! Но не сильнее его. Не дракон, а жалкая половинка. Пятно позора, болезненный нарост на славном древе великого народа - и она, и ее ублюдок, еще не родившийся, но уже распространяющий вокруг себя убогое сияние убогой силы. Решено: они умрут первыми. А потом - оба проводника, ребенок-маг, женщина с большими зелеными глазами и маленькая испуганная нежить, неизвестно как попавшая в эту компанию, - она тоже умрет. Все умрут. И он, когда Гвейн взломает печать и придет за ним. Но он умрет отмщенным.
   Дивер отразил удар, отправляя в ответ сгусток силы. Сдохни! Но только серебристые змейки трещинки пробежались по выставленному ею щиту.
   Что ж, не сейчас, так позже. Начнем с никчемных тварей! Короткая вспышка - ненужная жизнь. И мелькнувшая в последний момент мысль: а ведь хороша была! Но...
   - Глупо, Лайс. Как же глупо.
   Запах паленного мяса, тихий вскрик и рухнувшее у ног красавицы тело. Вот он, Кир, твой магистр Пилаг! Дурак-дураком - ладно бы щит, но зачем собой закрывать смазливую кошку?
   - А теперь ты, мальчик. Не знаю, как тебя звать...
   Два проводника - слишком много. Ни одного - в самый раз!
   - Нет! - щит незнакомого мага многократно усилился вливанием чужой силы.
   Полукровка. Она заслонила и проводника, и ребенка, и даже нырнувшую под стол нежить, не говоря о стоящей на коленях перед трупом женщине.
   Бессмысленная трата сил - спасать нужно, прежде всего, себя.
   Дивер не стал тратить время на создание плетений - ударил чистой энергией, метя в девушку. Ее защита выдержала, но щит выгнуло, отбросив назад наивную дурочку, решившую потягаться с могучим драконом. Еще пара таких ударов, и выстроенная ею стена рухнет... Однако наглости полукровки хватило на большее: с трудом удержавшись, чтобы не упасть, и продолжая контролировать щит, она направила в его сторону струю огня. Он отбил эту неловкую атаку, и отведенное в сторону, оставшееся без поживы пламя жадно принялось за оконные занавески.
   - Будем жарить мяс-с-со, - прошипел дракон довольно.
   Но веселому костерку не дали разгореться. Незнакомый проводник вскинул руку, и над головой Дивера разразился ливень. Вода заливала не только горящие шторы и едва занявшийся диванчик, но и самого дракона, как будто оставшийся на сухой половине комнаты мальчишка надеялся его утопить. Еще одна глупая трата сил, ребяческая выходка.
   Но их жалкие потуги отнимали драгоценное время, и пора было заканчивать. Удар - и заигравшийся маг Воды летит на пол, опрокидывая стоявший за его спиной стул. Еще один - и девчонка, повинная во всех бедах бывшего старейшины, падает на колени, не в состоянии больше удерживать защиту. Они пока живы, но это поправимо.
   - И как тебе такое, Гвейн?
   Нет больше грозного пророчества, нет больше проводников, нет и не будет в Сопределье адептов Пилаг...
   Искорка-молния прилетела, откуда не ждали. Светловолосый мальчишка, маленькая копия Эн-Ферро во всем, включая дар, использовал свою кошачью магию. Электрический разряд разбил остатки щита и ударил Дивера в грудь. И все еще обошлось бы, не стой он сейчас в луже воды... Вода. Напрасная трата сил молодого мага... Случайное совпадение? Не бывает случайных совпадений, как любил повторять Первый в Совете. Дракон рухнул на мокрый пол, чувствуя, как тело пронзает тысяча игл, и свело со скрежетом зубы. Но ничего, он еще жив... Жив и сейчас поднимется, чтобы проучить дерзкого недоноска...
   Следующий удар был еще более неожиданным, и Дивер взвыл от боли и от досады, отшвыривая в сторону набросившееся на него черноволосое отродье. Он - дракон, властитель древних сил, пришедший сюда, чтобы отомстить своим врагам. А теперь его убивают ребенок и нежить с кухонным ножом?! Что может быть унизительнее?
   ...Только получить по голове тяжелым медным подсвечником.
   - Тварь! Грязная тварь! Ненавижу! - каждый крик сопровождался ударом: по плечу, по спине, по голове, но он все еще был в сознании. Может быть, потому что дракон?
   Или уже нет? Ведь дракона не убьет заплаканная кошка? Дракона может убить только другой дракон...
   - Не нужно, Мари. Оставь, - тихий голос, звенящий от затаенной ненависти. - Я закончу.
   Глаза у нее совсем как у Кира. Полукровка. Не совсем, но все же дракон. Так будет правильно. Жаль только, месть не удалась. Хотя...
   Один глаз заливала кровь, но вторым он видел лежавшее в нескольких шагах от него тело.
   - Мелочь, но приятно, да? - произнес он, поднимая взгляд на девчонку, стоящую над ним c каменным ножом в руке.
   Она не ответила...
  
   Галла
  
   Это был хороший вечер. Мы впервые за долгое время собрались вместе здесь, в моем доме. Моя семья, мой самый лучший в этом мире, а теперь и во всех других мирах друг, странная, не похожая на другую нежить, лафия и я. Впервые за последние дни мы говорили не о политике и не о войне, а просто разговаривали, рассказывали забавные истории из прошлого и строили планы на будущее.
   Хороший вечер. Был.
   А теперь я стою, сжимая тиз'зар, рядом с трупом дракона, и на моем новом голубом платье причудливыми цветами алеет кровь, брызнувшая фонтаном, когда я наотмашь ударила его по горлу. У стены, зябко обняв себя за плечи, сидит майла, напуганная страшным гостем и собственной внезапной отвагой. Рядом с ней Ласси, маленький и потерянный. Сзади - я не вижу, но чувствую - Сэл. А напротив меня - Мариза. И мне невыносимо больно смотреть на нее, но еще больнее будет обернуться и взглянуть на того, с кого она не сводит наполненных слезами глаз. И время как будто остановилось... Лучше бы остановилось...
   Карди уронила подсвечник и со вздохом опустилась на пол, словно ноги отказывались держать ее. Сердце защемило, когда она, тихо подвывая, медленно поползла туда, куда у меня не хватало смелости посмотреть. Боги пресветлые, если вы есть, пожалуйста... Пожалуйста, только не это. Только не...
   - Лайс! - душераздирающий крик, переходящий в рыдания. - Ла-айс...
   Вас нет, боги. Теперь я точно знаю - вас нет.
   - Галла, - Сэл подошел со спины, не дав развернуться, - ты как?
   - Я?
   - Гал...
   - Пусти.
   Мариза плакала уже взахлеб, стоя на коленях рядом с телом мужа. Прижимала к груди его голову, целовала обескровленное лицо. Я не могла разделить ее горе. Горе нельзя разделить - оно у каждого свое.
   Я села на ковер с другой стороны от Лайса, взяла его за руку. Ладонь была еще теплой, и я прижала ее к щеке. А он уже никогда так не сделает, не погладит по волосам, не обнимет. Не скажет тех слов, в которые я всегда, не смотря ни на что, верила: "Все будет хорошо, Галчонок". Он всегда находил для меня нужные слова.
   Захотелось встряхнуть его, хлестнуть по лицу, заорать так, чтобы он услышал, где бы сейчас ни был: ты же обещал мне! Обещал, что все будет хорошо! А теперь?.. Как же я теперь без тебя, братик? И так трудно стало дышать, что лучше бы и не дышать совсем, а лечь на пол рядом с ним, закрыть глаза...
  
   ...закрыть глаза и мысленно очертить вокруг вас двоих круг. Кровь усилит связку... Но это нужно сделать до того, как его искра погаснет или вырвется из круга...
  
   Я вдруг перестала видеть и эту комнату, и лежащее рядом тело, перестала слышать всхлипывания Маризы. Мир обернулся непроглядной тьмой, и я шагнула в ее холодную пустоту, ведомая странным, давно забытым чувством. Таким забытым, что даже название его вспомнилось не сразу. Надежда?
   Я не чувствовала биения пульса, сжимая его запястье. Я знала, что он уже не дышит. Но искра... Если искра его жизни еще не потухла, если я смогу отыскать ее в ледяной пустоте и не позволю остыть, согрев теплом своей крови... Если у меня получится... Да!
   Все вернулось: комната, свечи на столе, перевернутые стулья. И звуки, среди которых я смогла разобрать лишь один голос, твердо и громко скомандовавший:
   - Выйдите отсюда. Все.
   Мой голос.
   А в ответ - непонимание, недоумение, застывший на дрожащих губах вопрос, на который у меня нет времени отвечать...
   - Выйдите. Отсюда. Быстро! Сэл, забери их!
   - Галла...
   - Все вон!
   Потом. Все потом. Вы сами поймете...
   Ты так долго возился со мной, защищал, утешал, спасал. Пришла моя очередь, братишка.
   - Все будет хорошо, Лайс. Все будет хорошо.
   Тиз'зар еще в руке - лучшего ножа не найти. Я поцеловала его запястье, прежде чем каменным лезвием прочертить на нем линию, и закатала рукав...
  
   Знакомая холодная темнота. Мне уже удалось заглянуть сюда на мгновенье, и сейчас я здесь надолго не задержусь. Мне ведь только отыскать...
   Он здесь, я чувствую. Тоже не хочет бросать нас.
   Вот и правильно. Вот и не надо. Слышишь, Лайс? Не нужно никуда уходить.
   Не слышит. Потому, что в этой темноте у меня нет голоса. Ни голоса, ни слуха. Даже руки, чтобы помахать ему: эй, я здесь!
   А как же тогда вязать нить? И какую нить?
   Оглядываюсь и вижу, что они повсюду. Тонкие ниточки пронзают тьму: одни натянуты крепко, другие обвисли. А какие-то и вовсе болтаются грустными оборванными хвостиками... Значит, мне только нужно поймать тебя за такой "хвостик"... Хи-хи, хвостик... Вот если бы я тебя в жизни за хвостик подергала?
   - Дура ты, Галчонок!
   - Лайс?
   И тишина в ответ...
   - Лайс!
   Миллионы, миллиарды нитей... И столько же жизней... Маленькие теплые искры, лишившиеся своего якоря, дрейфуют в океане вселенской тьмы. А их неизбежно сносит к огромной черной воронке и там...
   - Уходи, глупая ты девчонка...
   ...там они исчезают бесследно. Навсегда.
   Нас всех неумолимо тянет в эту прожорливую воронку, до предела натягивая нити жизни. Но меня еще держат, я знаю. Десяток тоненьких паутинок - друзья и знакомые, те, кого я оставила в мире живых. Дэви - самая крепкая моя ниточка - он не отпустит. И еще... Я не знаю... Я, честно, не знаю, что за связь звенит стальною струной, не давая мне сорваться. Но это и не важно сейчас. Сейчас важно другое...
   - Лайс! Не бросай меня, пожалуйста.
   - Поздно, Галчонок. Ты думаешь, я хотел? Прости...
   И зловещая воронка разевает пасть, глотая крохотную искорку...
   - Нет!
   Даже думать не смей, зараза хвостатая!
   Перехваченная в последний момент ниточка-хвостик скользит между пальцев... Каких пальцев? У меня же нет здесь пальцев?.. А, к демонам! Есть! И я не отпущу тебя! Ты понял? Никогда не отпущу!
   Натягивается скрепленная кровью связь, и жадная черная дыра, не желающая вернуть того, за кем я пришла, пытается воспользоваться этой связью, чтобы сожрать еще и меня...
   Обойдешься!
   Тянусь за своими нитями, держусь за них за всех. За Сэла, за Мари, за Ласси. За ясное свое солнышко, теплое светлое пятнышко - я к тебе, сыночек. Ты у меня маленький, но сильный. Вытащишь нас?
   - Слишком поздно, Галчонок... Глупышка...
   Вот заладил!
   - Сам дурак!
   Хватаюсь за все ниточки разом, и за ту, непонятную, крепкую-крепкую, и рывком - на себя...
  
   После темноты запределья даже неяркое мерцание свечей режет глаза, и я закрыла их снова. Пульсировал порез на запястье, а пальцы сжимали ставшую уже холодной ладонь. Совсем холодной, как та мертвая тьма. И от этого так страшно, так больно...
   - Больно! - завопила я, когда он до хруста стиснул мою руку.
   - Так тебе и надо, - злобно прошипел кард. - Дурочка малолетняя. Ты когда научишься старших слушаться? Ты...
   - Я больше не буду, - не открывая глаз, я подползла ближе и ткнулась ему в плечо, дав волю слезам. - Я... не буду... Ты только не бросай меня больше. А я никогда... никогда...
   - Не брошу. Тебя же и на минуту без присмотра оставить нельзя.
   - На две...
   Если бы на минуту или меньше, можно было бы обойтись уроками Салзара, и попытаться дотянуться до него, используя только тиз'зар и людскую магию. Но прошло гораздо больше времени. Хорошо, что у меня был еще один шанс. Рискованно - да, но если бы понадобилось, я повторила бы это. Мы бы повторили. Правда, малыш? Я знала, что ты меня удержишь.
   - Что-то не так? - забеспокоился Лайс, заметив, как я придерживаю живот.
   - Нет, все хорошо, - я села сама и помогла Эн-Ферро подняться. - Дэви тоже рад, что ты вернулся.
   Отворилась дверь, и уши заложило от радостного визга:
   - Папа!
   Сэл с обескураженной физиономией. А следом - Мариза. Вошла неслышно и застыла, прижав ладони к щекам, не в силах произнести ни слова. Я отстранилась от карда, понимая, что свою порцию нежностей уже получила, но он снова притянул меня к себе и объявил с наигранной веселостью, скрывая дрожь в голосе:
   - Вот такая у меня сестричка - зануда редкостная. Даже на том свете достанет.
  
   Портал, как и тот, по которому пришел Дивер, я почувствовала за секунду до его открытия. Успела дернуть за рукав Сэла. Но если это еще один взбесившийся дракон, сил на него нас уже не осталось.
   Драконов было двое. Одному из них еще час назад я обрадовалась бы, а второй - незнакомый длиннобородый старик - по-видимому, Гвейн, местный Хранитель. Вспомнилась Земля и голливудские боевики: подкрепление, в лучших традициях жанра, прибывает, когда в нем уже нет нужды.
   - Вы как? - Рошан обежал взглядом нашу компанию: мы с Буревестником сидим прямо на столе рядом с перевернутыми чашками, семейство кардов - все еще на полу, поскольку обнимания и рыдания затянулись.
   - Живы, - ответил Эн-Ферро. И уточнил: - Уже.
   - Мы не могли прийти раньше. Дивер запечатал врата, пришлось ломать.
   Ужас-то какой! Надеюсь, шоу не пропустили. Зеркало должно было работать, пока "ломали", вполне могли насладиться зрелищем.
   - Галла, не нужно так.
   Я не просто не скрывала, я транслировала свои мысли, и шеф укоризненно покачал головой. А разве я не права? Это же их обычная политика: сидят, наблюдают и даже пальцем не шевельнут. Драконы!
   - А ты тогда кто? - насупил брови старик. - Только дракон мог сделать то, что сделала ты.
   - Мог. Но сделал бы?
   Рошан опустил глаза, а Гвейн занялся "уборкой" - поводил над трупом Дивера рукой, вследствие чего тот стал стремительно таять, превращаясь в пыль. Угу. А мне потом еще и заметать.
   - Не бойся, не придется. И сделай милость, думай потише, прояви уважение к старости.
   Это у меня еще большая часть мыслей под замком. А то бы вам моего уважения мало не показалось.
   - Галла, прекрати! - не выдержал Рошан. - Ведешь себя как ребенок!
   Позорю любящего дядюшку перед высоким начальством.
   - Галчонок, - он приблизился вплотную, взглянул в глаза. - Ну, прости, пожалуйста. Да, я дракон, но не бог. Я не всемогущ. Взлом потребовал времени.
   - Как он вообще вырвался?
   - Это наша ошибка, - повинился Хранитель.
   - Ваша ошибка могла нам дорого стоить.
   - Знаю, - не смотря на мою попытку этого избежать, он все же меня обнял. - И я не хочу, чтобы что-то подобное повторилось. Не хочу рисковать вами. На Таре множество хороших мест без войн и беспорядков, где вас ничто не потревожит...
   - Что? Предлагаете нам уйти отсюда?
   - Что бы ты ни думала, я волнуюсь за вас. А тут неспокойно.
   - До пришествия бешеного дракона тут было тихо. А про "хорошо, где нас нет" сами знаете.
   - Галла права, - поднялся с пола Эн-Ферро. - Сейчас в Марони неплохо. Будь это не так, я давно бы увел семью.
   - И здесь мы вместе, - привел свой аргумент Сэл.
   Мы уже обговаривали тему ухода, и его "мы вместе" окончательно склонило чашу весов.
   Рошан недовольно поморщился, но на нашу защиту вдруг стал Гвейн, успевший привести в порядок разоренную гостиную:
   - Пускай остаются. Городок хороший, девочка при деле, у малыша друзья нашлись. Чего их дергать?
   - А война?
   - Будет война, - не отрицал старик. - Так не завтра же. До лета императору точно будет, чем заняться. Так что пусть уж... Вместе. Да и крошке нужно в тепле до весны дожить, - он кивнул в сторону притихшей в углу лафии. - Да-а... Кто-то собак дома держит, канареек...
   Его тон меня рассердил:
   - Не говорите о ней так, она не зверюшка. И, между прочим, дракона вашего недобитого не испугалась.
   - Все вы тут такие, непугливые. Мальчик так вообще молодец.
   Значит, не ошиблась - смотрели. Может, и ставки делали?
   - Пора нам, - решил Гвейн, услышав очередную порцию нелестных мыслей. - Рошан!
   - Сейчас.
   Шеф подошел к Лайсу, указал взглядом на выжженные в его рубашке дыры.
   - Шрамы на память решил оставить?
   - Залечу, когда в себя приду, - угрюмо пообещал кард.
   - Береги силы, для другого пригодятся, - грустно улыбнулся дракон, спуская с ладони искристое плетение. - Увидимся еще.
   И исчез.
   Демоны драные! Я так скучала по нему, так хотела, чтобы пришел хоть раз, поговорили бы, чаю выпили. А он...Сухарь! Дракон!
   Я не сразу поняла, что продолжаю транслировать эмоции, и не сдерживалась.
   - Он же сказал, что увидимся, - утешил меня Лайс. - Значит, увидимся. Ну, а то, что дракон, так это не лечится.
   - Не самый плохой дракон, - справедливо заметил Буревестник.
   - Да уж, - подала голос Мариза, - предыдущий похуже был.
   - Дивер? - усмехнулся Эн-Ферро. - В сравнении с некоторыми и Дивер неплох, да, Сэл? Ну, подумаешь, убил разок. Зато не пытался часы втюхать.
   - Часы-ы-ы, - завыл, хватаясь за голову, Сэллер. - Вот это - да, это жестоко. Как вспомню, так в дрожь бросает.
   Я сглотнула готовые вновь прорваться слезы и с непониманием посмотрела на обоих проводников.
   - Гал, тебе часы не нужны? - замогильным голосом вопросил Буревесник. - Хорошие часы, новые. Для подводного плаванья!
   Я почувствовала, как начинают нервно подрагивать уголки губ.
   - Зачем ей часы? - уже вовсю хохотал Лайс. - Ей скоро эти... как их... пригодятся... из сушенных тыкв...
   И хором:
   - Погремушки!
   Это - нервное. Это, определенно, нервное. Но я смеялась вместе со всеми, держась за живот, чувствуя, как возмущенно толкается Дэви, не понимающий, отчего его чокнутая мамаша ржет, как лошадь на весеннем лугу. А я сама не понимаю, маленький. Просто все закончилось, все хорошо. Мы живы, и мы вместе.
  
  
   Гвейн еще раз взглянул в зеркало, покачал головой и погасил картинку. Все вышло не совсем так, как он рассчитывал. Первый в совете ставил на Кадма, а сорвался Дивер. И дошел бывший старейшина дальше: предполагалось, что нарушитель будет убит при попытке побега, но оказалось, что Алан не счел необходимым полностью лишить его силы.
   Но закончилось все именно так, как должно было. Оба дракона мертвы. Вот и хорошо. Кому нужны были бы освобожденные через сто лет мстительные озлобленные твари? Теперь одной проблемой меньше.
   На Таре, конечно, не все гладко, но пока терпимо. Хранитель знал, что Император Истман чрезвычайно заинтересовался двумя магами, посетившими в день казни "изменника" Марко столицу, чтобы прервать мучения приговоренного к сожжению человека. Заинтересовался и даже хотел организовать поиски тех, кто сумел использовать телепортационное заклинание на накрытом блокадой пространстве, но мятеж на востоке отвлек его от этих мыслей. И хоть расстановка сил и не в пользу Халира, но до лета следующего года мятежный герцог продержится. Времени достаточно.
   И не нужно им никуда уезжать. "Мутант" на поправку пошел, а даже если не до конца оклемается, все равно ведь искать будет - тут Джайла права. Искать будет, переполох поднимет.
   Нужно было его сразу...
   Старый дракон нервно хлестнул себя хвостом по ноге. Нужно было. Свою роль в этой истории Иоллар отыграл. Дивер сам кандидатуру покинул - лучше и не надо. Только Лайс мог наивно полагать, что ветреный мальчишка будет жить под одной крышей с красивой девушкой и не заинтересуется ею, уважая предупреждения друга. А Гвейну оставалось лишь в нужный момент подменить его заговоренное от "последствий" колечко и добавить девочке в чай пару капель очарушника - эльф пришелся ей не по вкусу, а времени было немног...
   Только вот у Судьбы был свой план. Мальчишка не просто заинтересовался. Вместо того чтобы по своему обыкновению закрутить с живущей в соседней комнате красавицей интрижку, он ни с того, ни с сего воспылал к ней какими-то... чувствами? Зачем? А теперь даже вмешиваться страшно - сделаешь что-то не то, и опять все пойдет наперекосяк.
   А очарушник? Так три дня всего действует, давно прошло бы. Да и не подумалось тогда, что у драконов на любовные зелья иммунитет...
  
  
  
   Галла
  
   ...Я снова блуждала в запредельной тьме. Смотрела на светящиеся искорки, перебирала пальцами ниточки чужих жизней, а меня так и тянуло заглянуть в бездонную черную воронку. И совсем не страшно. Ведь никто не знает, что там? Может, священники всех миров говорят правду, и там очень-очень хорошо? Так хорошо, что никто оттуда не возвращается. А еще где-то там мой любимый.
   Если бы ты знал, Ил, как я скучаю по тебе! Так скучаю, что мне кажется, удерживающие меня нити-паутинки вот-вот лопнут, и я сорвусь к тебе. Подойду к краю закручивающейся спиралью тьмы и сделаю шаг...
   - Ил!
   Еще один странный сон. Раньше было туманное облако, пугающее и в то же время манящее. Тот сон повторялся все лето почти каждую ночь, а потом, так же неожиданно, как пришел, перестал мне сниться. Теперь, должно быть, будет черная воронка и сверкающая серебром нить, выдергивающая меня из глубин небытия...
   Сверкающая серебром...
   Я потянулась к ожерелью и закрыла глаза.
  
  

Глава 13

   - Дьери!
   Ромар вскочил с кресла и склонился над ворочающимся на постели Сумраком.
   - Тише, Лар, тише. Тут нет никаких птиц.
   - Дьери...
   По лицу, уже практически вернувшему себе прежний вид, скользнула мечтательная улыбка и тут же погасла - снова уснул.
   - Ты не закончил, - напомнил тэвк. - Это не интересная история, но мне хочется дослушать ее до конца.
   - Это - хорошая история. - Орк вернулся на свое место. - Одна из самых славных на моей родине.
   - Таких историй много. Я забуду ее, как только ты закончишь. Но пока ты рассказываешь, я слушаю. Продолжай. Ты остановился на том, как они вышли к подземному озеру.
   - Да, они долго блуждали по глубоким пещерам и, в конце концов, вышли на берег холодного подземного озера. Воины устали и хотели пить, но вождь почувствовал опасность и запретил брать воду до тех пор, пока не подойдет шаман...
  
   Нет. Все было не так. Я сам едва шел, и когда впереди в свете факелов заблестела вода, рванулся к ней из последних сил. Помню, как споткнулся на скользких камнях и долго не мог подняться. А те, что шли первыми, были уже на берегу: кто-то снял шлем, чтобы зачерпнуть воды, кто-то словно животное пил, став на четвереньки... Их было четверо, тех, кто успел дойти до озера раньше остальных, а другие, хоть и были измучены жаждой, почтительно остановились, уступая дорогу вождю. Но когда я зачерпнул ладонью воду и уже поднес ее к губам, один из моих воинов, испивших прежде, закричал и упал, корчась в страшных муках. Эхо еще разносило его крик по гулким подземным переходам, когда со вторым случилось то же, а после и с третьим... Четвертый же, пивший подобно дикому зверю, склонившись к самой воде, не удержался и упал в озеро, и тут же черные твари, отравившие воду своими испражнениями, оплели его тело гигантскими щупальцами и утащили на дно. А я, пораженный случившимся, смотрел на капли в моей руке. Сумрак вновь уберег меня от страшной участи, и оставшиеся в живых увидели в этом доброе знамение. Воистину велик род Т'арэ и вождь Дахтар, Сумраком хранимый!
   Дахтар...
   Я - Дахтар? Наверное... И снова брожу по темным пещерам, томимый жаждой...
   Дахтар, Сумраком хранимый...
   Сумраком хранимый. Иол лэ Лар...
  
   Чужая память вновь пыталась овладеть мною, но в этот раз я прорвался сквозь ее завесу быстрее, чем обычно. Наверное, я становлюсь сильнее. Или это из-за тех снов, что приходят ко мне теперь? Моих снов. В них нет черных скал Эльмара, кровавых битв и выжженных солнцем дорог. В них совсем другие дороги - те, что пролегают меж разных миров, в них совсем другие битвы, и другие скалы, на которые я взбирался не в поисках ночных орков, а для того, чтобы вдохнуть холодный разреженный воздух свободы. Дахтар вряд ли понял бы меня... И Таскидар, и Лентриахар. Да и Сумрак Изначальный не знал, как захватывает дух, когда твой кар чудом проскакивает поворот, царапая левым крылом борт машины соперника, а правым со скрежетом высекает искры из каменной кромки заграждений.
   Это только мои сны. И в них я вижу тебя. И там ты тоже моя, моя и ничья больше...
   И я не верю, что это лишь сон.
   - Я видел ее, твою принцессу. Она не снимает ожерелья...
   Ромар всегда, сколько я знал его, говорил только правду. И я не хочу сейчас вспоминать тех слов, что ты сказала мне в нашу последнюю встречу. Ведь ты - не Ромар, ты могла и солгать. Зачем? Об этом я тоже не хочу думать. Не хочу строить домыслов. Скоро мы встретимся и во всем разберемся. Нам о многом нужно будет поговорить, родная...
  
   - Плохая история, - сказал Тин-Тивилир.
   - Почему?
   - Я же сказал, таких слишком много. О войнах, о героях, о чудовищах. Запомнишь их, а потом они перепутаются в голове.
   - Это от головы зависит, - усмехнулся орк. - В моей не перепутываются.
   - Горсть овса можно отделить от пригоршни проса. А смешай два мешка зерен - вовек не разберешься. Я слышал за свою жизнь много историй, но запоминаю только самые лучшие. Это была плохая. Расскажи другую.
   - Я не знаю других. Только о битвах и героях.
   - Расскажи про него, - тэвк указал на постель. - Как он стал таким?
   - Умер, - коротко ответил Ромар.
   В минувшую ночь Сумрак впервые спал спокойно, а окутывавшее его марево почти растворилось, словно набиравшее силу тело уже не нуждалось в туманной защите.
   - Хорошее тело, - сказал тэвк, остановившись у кровати. - Лучше чем было. И шрамов уже нет.
   У Иоллара, которого Ром тренировал когда-то, было достаточно шрамов. Попадать в неприятности маленький принц умел: то со скалы сорвался, то волчицу в зверинце погладил на спор. А еще был шрам от стрелы, на память о том дне, когда убили его мать. Да и после наверняка пополнил коллекцию. Но то - Иоллар. А это? У Убийцы еще оставались сомнения, и он надеялся, что избавится от них в Марони.
   - Тин-Тивилир, расскажи мне историю.
   - Какую? - растерялся полудемон: обычно об этом просили не его, а он.
   - Откуда ты знаешь Галлу?
   Это они уже проходили. В ответ тэвк требовал рассказать о Галле и Сумраке, Ромар говорил, что почти ничего не знает, а обсуждать чужие секреты нехорошо, и саатарец заявлял, что его знакомство с чародейкой тоже секрет. Но сегодня он просто пожал плечами:
   - Это не история. Я шел по лесу и увидел тану. Точнее, я не сразу понял, что это тана, а когда понял, подумал, что, наверное, у нее есть интересная история. Но тана сказала, что ее историей нельзя делиться с другими. Я не знал, как нужно вести себя с танами, и больше не просил. А потом женщина из поселка неподалеку сказала, что тана потеряла весной мужа, и я подумал, что это грустная история. Но затем я встретил вас и понял, что она еще не закончилась. Теперь жду, пока древний вернет себе тело, чтобы узнать все с начала и до конца.
   - Дались тебе эти истории, - поморщился орк.
   - Эта - особенная, - заверил его Тин-Тивилир. - Она была бы особенной, если бы была просто про древнего или просто про тану. Но в ней есть и тана, и древний. Значит, она будет очень особенной.
   - Прости, я не понял, что значит "тана". Чародейка?
   - Тана - чародейка, - весело кивнул тэвк. - Но она и без этого тана. То есть, не совсем тана. Шииса тана. Полукровка. Но мне показалось, что она больше тана, чем человек. К тому же называть кого-то полукровкой невежливо, я и решил, что буду звать ее просто таной. Потому, что тана...
   - Скажи, Тин-Тивилир, тебе понравилось наше знакомство? Самое его начало? - Ромар взял из кучки заготовленных для очага дров небольшое поленце. - Могу повторить, если ты не станешь говорить нормальным языком. Что означает это "тана"?
  
   Какой странный сон.
   Дракон? Моя маленькая Дьери?
   Хотя, если я могу быть одновременно Дахтаром, Таскидаром и еще демоны знают, кем, то почему бы моей любимой не быть драконом? Наполовину...
   Нет, не бывает драконов наполовину. А Дьери - она... Кто? Я не знаю. Но разве мне не все равно?
   Кем бы ты ни была, ты нужна мне. Кем бы ты ни была... Помнишь, я сказал тебе так? И я не откажусь от этих слов. Тем более что ты и не можешь быть никаким драконом. Ты - девочка с Земли. А Лайс был другом твоего отца... Другом...
   - До встречи с тобой не было ни одного живущего, которого он назвал бы другом.
   Гайли верно сказал, ни одного живущего. А тот единственный, кого Эн-Ферро считал своим другом, был Хранителем. Драконом. Но... Нет, невозможно. Просто потому, что невозможно.
   Отец Галлы, по словам Лайса, умер вскоре после того, как она родилась. В апреле мы праздновали ее день рождения. Я склеил ее любимую чашку...
   Помнишь, родная? Ты так посмотрела на меня тогда, что я готов был до конца жизни клеить разбитые чашки. Тебе исполнилось двадцать семь лет.
   Кир умер, когда мы с Эн-Ферро были на Каэлере. Это было... Двадцать семь лет назад...
  
   - Демон!
   - Все в порядке, это сон. Здесь нет демонов...
   - Ром, прекрати со мной сюсюкаться, - Лар попытался сесть на кровати. - Я звал тэвка.
   - Он ушел.
   - Как?!
   - Ушел на охоту. Не волнуйся, скоро придет. Он хороший стрелок, а тут много дичи. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?
   - Нормально. Надеюсь, и выгляжу же как. Ром, мне не послышалось, что этот демон говорил о Галле? Будто бы она...
   Сумрак намеренно умолк: если все было сном, Ромар решит, что он сошел с ума.
   - Дракон, - закончил после паузы орк. - Тебе не послышалось. Это странно, но Тин-Тивилир говорит, что чувствует драконью кровь. И я почему-то ему верю.
   - Я тоже. Но я убью его, если он станет рассказывать об этом каждому встречному.
   Их взгляды пересеклись, и Убийца понял, что угроза касается не только тэвка.
   - Хочешь чего-нибудь? Пить или есть?
   - Пока нет. Помоги мне подняться.
   Ухватившись за поданную руку, Лар встал с постели и, придерживаясь за стену, дошел до шкафа, на дверце которого было закреплено старое поцарапанное зеркало.
   - Странно... Как думаешь, почему у меня волосы так отросли? - проговорил он, разглядывая себя в отражении. - И когти такие... Как у Лайса. Ужас. Мною можно детей пугать. И выкупаться надо. А то я уже чешусь весь... Хорошо, что когти есть!
   Ромар позволил себе небольшую демонстрацию эмоций: расслабленно выдохнув, опустился в надоевшее за эти дни кресло, сложил на груди руки и улыбнулся, обнажив обычно надежно спрятанные от посторонних глаз клыки.
   - Рад, что ты вернулся, Иоллар. Но я надеялся, что после случившегося ты хоть немного повзрослеешь.
   То, что он увидел в глазах обернувшегося к нему Сумрака, заставило погасить улыбку.
   - Я повзрослел, Ром. Очень повзрослел. Но не хочу, чтобы это испортило мне жизнь.
   - Лар...
   - Забудь. Есть ножницы? А то ногти придется обгрызать. А волосы пусть пока остаются. Таскидару не понравится, если я сходу его оболваню. Хотя, с другой стороны, Дахтар вообще был лысым...
  
   Ночью пошел снег, но к утру прекратился, и можно было не опасаться, что дороги занесет. Но Лар велел поторопиться.
   - Я благодарен тебе, Тин-Тивилир. Но тебе не обязательно идти со мной.
   На красивом молодом лице старого полудемона отразилось такое удивление, недоумение и обида, что Ромар, никогда не встревавший в чужие беседы, не сдержался:
   - Он не отстанет, даже если будешь гнать. Хочет узнать твою историю.
   - Я бы и сам не прочь, - произнес задумчиво Сумрак. - Но у нас нет для тебя кера, Тин-Тивилир.
   - Я пойду рядом.
   - Мы будем ехать быстро.
   - Я побегу.
   Терять время не хотелось, но и обижать не отказавшего в помощи полудемона - тоже. Точку в решении этого вопроса поставил сам Тин-Тивилир.
   - Езжайте вперед, а я пойду следом. Если мой брат скажет, куда направляется, я найду его.
   - Брат?
   - В тебе моя кровь, значит, ты - мой брат.
   Последний из рода Т'арэ с укором посмотрел на меченосца своего дома: орк мог бы напомнить о завязавшихся узах, раз уж он сам о таком не подумал. Но, наверное, не этот орк. Ромар до конца не заикнулся бы об этом, выдерживая дистанцию.
   - Возьмешь его в седло, Ром. Через пару часов - я. А там, думаю, у нас хватит средств, чтобы купить кера.
   В приютившем их доме Сумрак оставил на столе пару монет в качестве компенсации неизвестным хозяевам и аккуратно вернул на место замок.
   - Что, демон, не захотел быть в этой истории наблюдателем? - спросил Убийца устроившегося позади саатарца. - Решил войти в нее на правах побратима?
   - Так интересней, - улыбнулся Тин-Тивилир. - И не придется идти пешком.
  
   Если бы тэвк знал, каким утомительным будет путешествие, то, верно, предпочел бы пойти пешком. Семь дней почти без остановок, всего два раза ночевали под крышей, зато трижды сменили ящерок - Лар спешил. Впереди у него были века, а он не хотел терять ни минуты.
   Ромар рассчитывал, что они будут в Марони в начале января, но еще и декабрь не подошел к концу, когда они подъезжали к стенам города.
   - В прошлый раз я останавливался в одной небольшой гостинице. Хорошие комнаты, вкусная еда.
   - Нет, - обрубил Лар. - Или... Вы идите в гостиницу, а я...
   В нескольких шагах от цели решимость оставила его, а лицо снова скрыла туманная завеса, и Убийца многое отдал бы, чтобы взглянуть теперь в его глаза.
   - Пусть демон снимет комнаты, а я поеду с тобой, - решил орк.
   - Не называй меня демоном! И я никуда без вас не поеду. Я не знаю города, а город не знает меня.
   Нельзя сказать, что Тин-Тивилир был трусоват, но его осторожность не раз вызывала у Ромара усмешку. Но в этот раз тэвк скорее боялся пропустить важный эпизод "истории".
   - Поедем вместе.
   - Ром...
   - Мы с демоном можем погулять по берегу, пока ты навестишь друзей.
   - А потом заберем твой труп, - с готовностью поддержал саатарец.
   Это заявление было встречено непониманием, и он пояснил:
   - Что сделает чародейка, когда увидит призрак? Она уже встречала химеру, и знает, что не всегда можно верить глазам.
   Лар притормозил ящерку и задумался. Тин-Тивилир был прав. Нельзя появиться в домике у моря, как ни в чем не бывало открыть дверь и прокричать: "Я вернулся!". Даже если тебя, вопреки всему, до сих пор ждут...
   К тому же, это уже не тот дом. Ромар успел рассказать, что Эн-Ферро забрал с Юули жену и сына, о существовании которых знакомый с кардом более сорока лет Иоллар даже не подозревал. И никто не мог сказать, к каким еще сюрпризам готовиться.
   Но повернуть, отложить хоть на день, хоть на час долгожданную встречу не было сил.
   - Поедем, - сказал он тихо. - Ты зайдешь, Ром. Поговоришь, узнаешь, как у них дела... А потом покажешь ту гостиницу.
   Обогнули город по шедшей вокруг дороге. Проехали школу магов. Убийца отметил, как напрягся полудемон и приподнялся в седле, ощутив что-то незаметное для спутников. Какие чувства испытывал Сумрак, оставалось загадкой: под капюшоном серела туманная маска. Но когда миновали рыбацкий поселок, стало заметно, что Лар сбавил ход.
   А у подножия невысокого холма, на вершине которого одиноко стоял огороженный деревянным забором дом, все трое остановились. Ехать дальше не было нужды.
   На пологом склоне по колено в снегу резвились дети, мальчик и две девочки: бросались снежками и играли в догонялки, бегая вокруг кособокого снеговика. Взрослые наблюдали за ними со стороны. Ромар узнал Эн-Ферро. Незнакомая женщина, которую кард иногда с улыбкой привлекал к себе, чтобы шепнуть что-то на ухо - видимо, его жена. А стоявший рядом со счастливой парой юноша показался знакомым.
   - Я знаю этого мальчишку. Случайно встретились летом. Найар, кажется.
   - Сэллер, - поправил Сумрак. - Однажды увидишь обоих, уже не перепутаешь.
   - Сильный маг, - вставил Тин-Тивилир. - Хоть и молодой.
   - Идущий, - добавил Ромар.
   Полудемон его не понял, а Сумрак замер, и хотя его лицо скрывало марево, было ясно, что он удивлен.
   - Сэл - идущий?
   - Да, - отметая сомнения, кивнул орк. - Или даже проводник. Я вижу их с Лайсом одинаково. А они уже видят меня.
   И правда, оба, кард и говоривший с ним парень, как по команде обернулись к остановившимся на дороге всадникам.
   - Я подойду.
   Отлучился Ромар ненадолго.
   - Проводник, - сообщил он возвратившись. - Удивительно, но так и есть.
   Но Лара интересовало другое, и орк не стал его мучить:
   - Галлы здесь нет. Она теперь живет в городе.
   - Одна?
   Убийца об этом не спрашивал. Как не узнал и точного адреса.
   - Мы все равно собирались в гостиницу. Устроимся, а потом поищем ее.
  
   В городе, где живут маги, как опытные волшебники, так и пара сотен юных учеников, прохожих не удивишь закутанным в плащ всадником с серою мглою вместо лица - тэры чародеи и не такие иллюзии творят, чтобы спрятать следы недавней попойки. Не замечали горожане ничего необычного и в широкоплечем смуглом мужчине без головного убора с длинными черными волосами, стянутыми в хвост, и заостренными ушами - в Марони хватает полукровок разных рас. Если кто и привлекал внимание прохожих, так это золотоволосый красавец-эльф.
   - Что-то не так, любезный? - поинтересовался Тин-Тивилир у человека, принявшего поводья его кера.
   - Так это... Все в порядке, сидэ. Рады вам.
   Выскочивший из дверей хозяин гостиницы отогнал работника и запрыгал вокруг приезжего.
   - Очень рады, сидэ. Невероятно. Надеюсь, в моем скромном заведении вам понравится.
   - Они что тут, эльфов не видели? - поинтересовался у спутников тэвк.
   - Видели, но не часто, - мрачно ответил Лар. - И не долго. Так что можешь требовать скидку. А взамен хозяин станет показывать тебя гостям, как заморскую диковинку.
   Упершись взглядом в непроницаемый туман, попытавшийся что-то возразить человек предпочел скрыться за дверью своего "скромного заведения" и дожидаться постояльцев внутри.
   - А ты злой, древний. Зачем обидел доброго тэра?
   Сумрак не ответил. Даже если и собирался что-то сказать, то не успел.
   - Ромар!
   Иоллар узнал голос.
   - Здравствуй, идущий!
   - Здравствуй, открывающая. Какая неожиданная встреча.
   - Да? Вообще-то я живу неподалеку. Давно вернулся?
   Она была искренне рада, словно встретила старого друга. Лар слышал ее за спиной и не мог заставить себя обернуться, продолжая пялиться на гостиничную вывеску.
   - Здравствуй, тана.
   Секундная пауза - и удивленное:
   - Тин-Тивилир? Откуда ты здесь?
   - Ищу хорошую историю. Ромар говорит, в этом городе таких немало.
   - Так вы знакомы? Да, мир тесен... Особенно это мир. Я говорила, что живу тут рядом? Третий дом от аптеки. Как устроитесь, заходите в гости. Историй не обещаю, но ужином накормлю. И кое-кто будет рад тебя видеть, Ром.
   Лар обернулся как раз вовремя, чтобы поймать ее лукавую улыбку, погасшую, стоило ей заглянуть под капюшон.
   - Простите... Вы вместе? Извините, тэр, я думала, вы работник. О, боги, что я несу. Простите еще раз. Я - Галла. Галла Эн-Ферро, знакомая Ромара. А вы?..
   А он застыл, не зная, что сказать. Смотрел, не моргая, не в силах оторвать взгляд от родного лица в обрамлении светлых волос, выглядывающих из-под меховой шапочки. Думал о том, как она хороша, хоть и кажется толстушкой в этой пушистой шубке...
   - Это наш друг, - пришел на помощь Ромар. - Он не очень разговорчив.
   - Я заметила, - выговорила она, не отводя глаз, словно пыталась взглядом проникнуть за пелену тумана. - Но у неразговорчивого друга наверняка есть имя...
   - Да, - выговорил он через силу. - Называйте меня Хаш, тэсс.
   - Хаш, - повторила она. - Это на саальге? Сумерки... Сумрак. Больше похоже на прозвище. Но вам подходит. Приходите вместе с друзьями, тэр Сумрак. Буду рада.
   Дойдя до угла, она обернулась, как будто почувствовала, что он смотрит вслед. А может быть... Нет, показалось.
  
  

Глава 14

   Галла
  
   Показалось...
   Очередное обострение. Снова вижу тебя в каждом встречном. Слышу голос.
   Я обернулась на необычного незнакомца. Высокий, плащ скрывает фигуру, а серое марево - лицо. Подобный облик оставляет невероятный простор для фантазии...
   Но, нет, хватит. У странного орка Ромара могут быть странные знакомые. Один Тин-Тивилир чего стоит. А этот - обернулась опять - этот смотрит мне вслед как-то так... до дрожи... И голос...
   Зачем только я пригласила его?
   Но, может быть, еще и не придет...
  
   Пришел. Все трое пришли, но я к тому времени уже успокоилась. Что бы там ни говорили, иногда мечтать вредно.
   - Входи, Ром, не стой на пороге.
   Орк, шагнувший в дом первым, застыл в дверях, и казалось, готов был повернуть назад.
   - Что-то не так?
   Он на миг опустил глаза:
   - Ты изменилась, Галла.
   Ах, да, немножко беременна.
   - Надеюсь, твой муж не против нашего визита? - банальная уловка.
   - У меня нет мужа. И проходи уже, не напускай холод.
   Тин-Тивилир тоже застрял на входе, но у него была причина.
   - Извини, мы обычно не принимаем демонов, - я сняла защиту, и тэвк переступил порог.
   Следом вошел и третий - тот же плащ, тот же туман под капюшоном. Но не будет же он сидеть за столом в одежде?
   - У тебя хороший дом, тана. И очень большой для одной маленькой тебя, - еще одна уловка.
   - Мы живем здесь вдвоем, но ты прав - места многовато.
   - Вдвоем? - мне показалось, что Убийца нервничает.
   - Да. Я и моя подруга. Она сейчас спустится. - Я шагнула к незнакомцу: - Позвольте ваш плащ, тэр Хаш, в этом доме нет слуг.
   Он замешкался, но все же развязал тесемки и скинул капюшон. Длинные темные волосы и марево вместо лица - оно никуда не делось.
   - Простите, это обязательно?
   - Нет, - в этот раз голос был совсем чужим. - Но мое лицо может напугать вас, тэсс.
   Идущий и Тин-Тивилир уже прошли в комнату, и мы стояли в прихожей одни. Сама не понимая, зачем, я протянула руку, пальцы прошли сквозь туман и коснулись гладкой холодной кожи. Всего на миг, и он перехватил мою ладонь, отстраняясь.
   - Не нужно. Это больно.
   - Простите. Иногда я веду себя как ненормальная.
   Как дура, если точнее. У Ила была короткая стрижка, и маленький белый шрам на большом пальце правой руки - я помнила каждую царапинку, каждую родинку.
   - Ничего страшного, - Хаш отпустил мою руку. Его пальцы дрожали, но шрамов на них не было.
   Оказалось, дело не в шубке - она, действительно, поправилась. Совсем немного, и ей это шло. Как и серое шерстяное платье. Как и беременность...
   Захотелось провалиться сквозь землю. А лучше - рассыпаться туманом и скрыться в холодном лесу. Навсегда.
   - У тебя хороший дом, тана. И очень большой для одной маленькой тебя
   - Мы живем здесь вдвоем, но ты прав - места многовато.
   Ромар бросил в его сторону взгляд, будто почувствовал что-то.
   - Вдвоем?
   - Да. Я и моя подруга. Она сейчас спустится.
   Подруга? Почему - подруга?
   - Позвольте ваш плащ, тэр Хаш, в этом доме нет слуг.
   Нет слуг, нет мужчины, который мог бы быть отцом ее ребенка. Он не был специалистом, но срок был не такой уж большой, а ведь если бы это был его ребенок... Май, июнь, август... Семь месяцев, самое меньшее.
   - Простите, но это обязательно?
   Она все еще смотрела на него. С любопытством, с тревогой.
   - Нет. Но мое лицо может напугать вас, тэсс.
   Зачем тебе видеть призраки прошлого, родная?
   Галла вдруг шагнула навстречу и коснулась рукой его щеки.
   - Не нужно. Это больно.
   - Простите. Иногда я веду себя как ненормальная.
   - Ничего страшного
   Но это, действительно, было больно: видеть ее, теперь уже чужую, чувствовать прикосновения, не имея права ответить.
   - Проходите. Я немного не рассчитала по времени, ужин еще не готов.
   - Мы поужинали в гостинице, не хотелось обременять вас.
   - Но от чая вы же не откажетесь? Мы накрыли в столовой, но можно будет посидеть и здесь. Ромар, поможешь мне?
   В первую очередь ее интересовал идущий. Потом - тэвк. А он просто шел в комплекте с этими двумя. Орк взглянул на него с тревогой, и Лар успокаивающе кивнул в ответ: все в порядке, иди.
   - Хороший дом, - сказал Тин-Тивилир, когда они остались одни. - Я бы не отказался в таком жить. А ты?
   Он как будто издевался. Или не понимал... Тупой демон!
   - Сиди тихо, - велел Сумрак и осторожно приоткрыл дверь, за которой скрылись Галла и Ромар.
   Он не ошибся, она хотела поговорить наедине.
   - Познакомились в дороге, - орк, должно быть, отвечал на какой-то вопрос. - Он чудной, но хлопот не доставляет. Разве что надоедает порой с этими историями...
   - О, да! Он может. А этот Хаш, кто он?
   - Мой старый друг. Извини, принцесса, но я не стану посвящать тебя в чужие секреты.
   - И не нужно. Ты ведь не привел бы в мой дом врага, Ром? Подай ту вазу...
   Зазвенела посуда.
   - Галла, мне неловко спрашивать...
   - Ох, не нужно, Ромар. Убивать за деньги можно, а иметь ребенка без мужа - нет? Я же вижу, как ты на меня смотришь. Наверняка в списке твоих принципов имеется соответствующий пунктик.
   - Нет, Галла. У меня нет такого пунктика. Я лишь подумал, что теперь ты не сможешь уйти из этого мира, а тут назревает война.
   - Волнуешься за меня? Не стоит. Война еще под вопросом. А в мае меня здесь уже не будет.
   - Твой ребенок родится в мае?
   - Ты поражаешь меня своей догадливостью, Ром, - рассмеялась она. - Возьми поднос, будь добр...
   В мае. Сумрак прикрыл дверь и подошел к камину. Смотрел на огонь до рези в глазах...
   Она ведь не знала, не могла знать. Похоронила его, и жила дальше. Встретила кого-то... Но почему сейчас она одна здесь, в этом большом доме? Неужели он оказался таким дураком, что не понял, насколько ему повезло? Или это она оставила его...
   - Ой! - пискнул кто-то за спиной. - Де... Демон!!!
   Лар обернулся, и в тот же миг на нем повисла черноволосая девица.
   - Я боюсь демонов, добрый тэр, - жалобно скулила она, не сводя испуганных глаз с улыбающегося Тин-Тивилира.
   Странная особа: распознать демоническую сущность под личиной эльфа и при этом не заметить, что у того, к кому она бросилась за помощью, туманная маска вместо лица. Наверное, лафии чувствуют и думают не так как люди... Лафии?
   Сумрак удивленно всмотрелся в лицо. Точно, та самая.
   - Ты обнимаешь не того мужчину, Гелана, - со смешком донеслось от дверей.
   Галла
  
   Гелана. Это значит - бесстрашная. Имя у лафии появилось после визита Дивера, Сэл придумал. Ей понравилось.
   Но мой сюрприз ей понравился еще больше. Майла отпустила Хаша и шагнула навстречу. Задержалась она недаром: я отдала ей наряды, которые стали мне малы, и она решала, в чем появиться перед гостями. Выбор оказался удачным, жемчужно-голубое платье было ей к лицу... А по сердцу опять царапнуло: это платье я надевала в Чародейкину ночь, в ту самую ночь, когда впервые призналась себе в том, что...
   - Здравствуйте, добрый тэр. Рада вашему возвращению.
   Она была такая забавная в этой книжной учтивости, что я отогнала воспоминания и обернулась, чтобы полюбоваться на Ромара.
   Но Ромар - это Ромар. Другой удивился бы, может быть, даже уронил на пол поднос с чашками - я пережила бы - но орк аккуратно поставил его на стол и вежливо поклонился в ответ.
   - Я тоже рад видеть вас, милая тэсс.
   Наверное, все же рад, хоть по нему и не поймешь. А вот на майлу смотреть было жалко. Она поглядела на меня, на идущего, обернулась себе за спину и шепотом сообщила:
   - У нас в гостиной демон.
   - Я знаю, - так же шепотом сказала я. - Только это не демон, а тэвк. Он хороший, не бойся. Лучше принеси цукаты. Они на кухне. Ром, ты не поможешь? Они на верхней полке, Гелана не достанет.
   Говорят, что лафии ничего не чувствуют, но я-то ведь знаю, что это не так.
   - Прошу к столу. Жаль, что вы отказались от ужина, но думаю, пирог вам понравится.
   - Цукатов мы сегодня не дождемся? - догадался полудемон.
   - Прости, Тин-Тивилир, они закончились два дня назад.
   - Решила покормить свою питомицу, тана?
   Мне не понравилась его усмешка - напомнила пренебрежение Гвейна.
   - Ее зовут Гелана. И Ромар знает, кто она.
   - Не обижай нашу хозяйку, Тин, - тихо произнес Хаш. - И вы простите его, тэсс. Мой друг прожил долгую жизнь, но иногда ведет себя как ребенок: говорит первое, что придет на ум. И меня тоже простите, но я пойду. Уверен, что пирог очень вкусный. С яблоками?
   - Да.
   - Мой любимый, - мне послышалась улыбка в его голосе. - Но мне все же пора. Наверное, не стоило и заходить. Обычно я не надоедаю незнакомым девушкам, но вы пригласили, и...
   Определенно, улыбка. Только грустная-грустная. Нельзя было отпускать его так. Не знаю, почему, но нельзя.
   - Подождите, я заверну вам кусочек с собой.
   Так глупо.
   - Спасибо. Рад был встрече, тэсс Галла.
   - Взаимно, тэр Хаш.
   Глупо. И странно. Как его имя - Хаш. Сумрак.
   И вдруг откуда-то из далека:
   - Сумрак - это плохо?
   - Глупенькая. Я и есть Сумрак...
   И сердце - в галоп.
   Но то - сердце, ему простительно. А есть еще разум, который понимает, что это - очередная химера...
   - Кто твой друг, Тин-Тивилир? - спросила я, проводив гостя.
   - Он не совсем мой друг, тана. Он мой брат. Чему ты улыбаешься? Это смешно?
   - Нет. Конечно же, нет. Я просто рада, что у тебя есть брат, семья - это хорошо.
   Я смеюсь над собой, демон. Потому что твой брат никак не может быть тем, кого нарисовало мне воображение за туманной пеленой.
   Ромар и тэвк вернулись в гостиницу сразу же за Сумраком, но все равно опоздали. Дверь в его комнату была открыта, а на постеле брошена одежда.
   - Ты должен был остановить его! - напал на полудемона Убийца. - Или пойти с ним!
   - Он вернется, - зевнул Тин-Тивилир.
   Орк тоже был в этом уверен, но по примеру тэвка, как ни в чем не бывало, завалиться спать не мог. Хотел дождаться. А вышло так, что прилег на минуту и задремал. Проснулся глубокой ночью, прислушался. Послышалось, что за стенкой скрипит кровать, а когда встал проверить, оказалось, что дверь Лара уде заперта изнутри.
   Утром Сумрак сам заглянул к нему.
   - Наш демон еще спит? Буди, я заказал завтрак.
   И все.
   - Гелана ничего не знает, - решил начать разговор Ромар. - Говорит, что у нее никого нет.
   - Ты уединился с лафией, чтобы расспросить ее о Галле? - натянуто рассмеялся Лар. - Надеюсь, не только, иначе у тебя большие проблемы.
   - Поговори с Эн-Ферро, - посоветовал орк. - Ты же откроешься ему, в любом случае? Он - твой друг, и...
   - Я разберусь. Зови Тин-Тивилира, и спускайтесь.
   В обеденном зале они оказались единственными посетителями: время завтрака давно прошло, а до обеда было еще далеко. Пользуясь этим, Сумрак не прятал лицо, только выбрал столик в углу, куда не попадал свет из окон.
   - Хочешь все узнать, поговори с людьми, - сказал тэвк, которого никто и ни о чем не спрашивал. - Они любят рассказывать друг другу чужие истории.
   - Это называется сплетнями, - мрачно заметил Лар. - Я не стану их слушать. И о каких людях ты говоришь? Думаешь, можно подойти к первому встречному и спросить: а что вы знаете о чародейке, что живет тут, за углом?
   - Хорошая мысль, - Тин-Тивилир не понял, что побратиму беседа неприятна. Или сделал вид, что не понял. Подозвал вошедшего в зал работника: - Скажите, любезный, а что вы знаете о чародейке, что живет тут, за углом?
   Ромар даже мысленно не успел обозвать тэвка дураком.
   - О тэсс Галле? - переспросил мужик.
   - Так вы ее знаете?
   - А кто ж ее не знает? Славная, говорят, чародейка... Но как баба...
   Несмотря на то, что день только начинался, мужичок был уже подвыпивши и слушать его не стоило. Убийца прогнал бы его, но заметил, что Лар придержал забулдыгу за рукав. А еще говорил, что сплетен слушать не станет.
   - Рассказывай.
   - А что рассказывать? - ухмыльнулся человек. - И так понятно. Чародейка - ей законы, что людские, что божеские, не писаны. Все они такие. Жила раньше за городом, брат у ней вроде как парень неплохой, в охотниках у тэра Марега служил. А потом, как водится у них, на практику, значит, поехала. Шлялась не пойми где, а когда вернулась, в этот дом перебралась. Вот. Это, я так думаю, брательник ее выставил. Потому как брюхатая вернулась. А оно ему надо, потаскуху кормить?
   Если бы Убийца не тренировал реакцию годами, мужик отправился бы к праотцам. А так орк успел оттолкнуть болтуна, и призрачный клинок ударил по воздуху.
   - Вы чего это?! - взвыл перепуганный работник.
   - Ничего, - орк пихнул его к выходу. - Мой друг не любит, когда в его присутствии неуважительно отзываются о дамах.
   - Убью, - прорычал Лар, и было непонятно, к кому конкретно относится угроза.
   - Так она ж... того...
   - Иди уже, горюшко, - пожилая женщина, убиравшая со столов, хлестнула пьянчугу полотенцем. - С утра уже зенки залил и языком почем зря чешет. А вы тоже, нашли кого спрашивать, пустозвона этого! Ни единому слову не верьте!
   - Да? - Ромар, рискуя быть пронзенным мечом, толкнул Лара назад на скамью. - Тогда, может, вы нам расскажете, тэсс?
   - А и расскажу. Хорошая она, Галла-то. Все знают. У нас ведь тут чародеев - пруд пруди, а мало кого помнят, что в лицо, что по имени. А ее знают. Так разве только Марко, покойника, узнавали.
   - Тэр Марко умер? - прошептал пораженно Сумрак.
   - А вы не слыхали? - удивилась женщина. - Два месяца скоро как. С этого ж вся эта каша в империи и заварилась. Поехали наши герцоги да графья к Растану на поклон, а их там сцапали, да еще и в заговорщики пошили. Сказали, Марко наш Растана убил. Да он за всю жизнь и мухи не обидел! Добрейшей души был человек, одно прозвище, что Медведь, так и это - любя. Любили его в народе-то... А в Каэре, значит, в душегубы назначили, и на костер отправили. Только слухи дошли, что не пришлось ему, бедному, страдать. Говорят, нашелся кто-то, кто не побоялся грех на себя взять и от мучений его избавить. А такой грех боги завсегда простят.
   - Простят, - согласился Ромар. - И неизвестно, кто это сделал?
   - Доподлинно, нет. Но все на нее думают, на Галлу. Она ведь и тело Велтара из Каэра забрала, сына герцога нашего. Тоже ни за что пострадал. Молодой ведь такой, дочурка малолетняя круглой сиротой осталась... А про тело точно знаю. Ночью это было, но все видели, как его из ее дома выносили. Да не смотрите вы так на меня, боги свидетели, что не вру. Магики, они и из дому куда угодно пойти могут. Через дырки в воздухе - портация называется.
   - Телепортация, - машинально поправил Лар.
   - Не, - покачала головой рассказчица. - Портация. Потому как в парке у нас портал. Сама по нему два раза ходила! А раз портал, то и портация. Сделала она, стало быть, такой портал, и в имперскую столицу отправилась. Только опоздала - одного покойником домой вернула, а второго, стало быть... Так говорят. А тому, что вам этот злоязычник наплел, не верьте. Хорошая она, добрая. К иным чародеям и обраться боятся, а она никогда в помощи не откажет. И милостыньку убогому подаст, и старому поможет. Ребятишки, как ее видят, следом бегут: она в конфетную лавку завсегда заходит, так купит сверх прочего горсть леденцов, и огольцам этим раздаст. И то, что брат ее из дому погнал, неправда. Каждую длань навещает, а то и по два раза. А что до ребенка, я так вам скажу: сейчас каждая девка портовая знает, как поберечься. Неужто чародейка против воли понесла бы? Стало быть, нужен ей этот ребенок.
   - Зачем? - полюбопытствовал Тин-Тивилир.
   - Эх, мужики, - вздохнула женщина. - Что люди, что эльфы. Одинокая она потому что. А дите -и радость, и утешение. Только, думаю, поторопилась она. Молодая ведь совсем, глядишь еще кого и встретила бы. Но если он не дурак будет, то и с дитем возьмет...
   Люди всегда удивляли Ромара своей способностью между делом говорить нужные вещи. Но Лара, когда заметил, что после завтрака тот куда-то собирается, попытался остановить.
   - Поговори с Эн-Ферро. Эта женщина сказала правильно, но Лайс знает наверняка.
   - Эта женщина тут ни при чем, Ром. Я еще ночью все решил. А ее слова - лишний знак. К Лайсу я потом пойду. Обязательно. Только хочу сразу знать, зачем пойду - здороваться или прощаться.
   Орк смотрел в окно, как он идет по улице, надвинув на лицо капюшон, а когда Сумрак скрылся из виду, обернулся к тэвку.
   - Что скажешь, демон?
   - Не называй меня демоном, - насупился Тин-Тивилир. - Скажу, что нельзя ничего говорить наверняка. Она же тана. А я не знаю, сколько времени таны носят своих детей. Возможно, это его ребенок.
   - Что?! - забыв о том, что саатарец может ответить, Убийца схватил его за грудки и оторвал от пола. - Почему ты ему не сказал?
   - Он не спрашивал.
   Ромар отпустил тэвка и выглянул в окно. Поздно - наверняка он уже на месте и вот-вот позвонит в дверь ее дома.
   - Знаешь, демон. Ты в чем-то прав. В моей жизни была сотня историй про войны и сражения, но эта одна стоит куда больше. Только когда она закончится, я снова отправлюсь на какую-нибудь войну... Отдохнуть.
  
   Лар... Нет - Иоллар остановился у калитки, решительно отворил ее и уверенным шагом поднялся на крыльцо. Дважды дернул за шнурок. Дверь ему открыла лафия. Долго вглядывалась в лицо, словно могла рассмотреть что-то под туманной маской, но в дом пустила.
   - Чародейки еще нет. У нее уроки в Школе. Но можете подождать в гостиной.
   - Скоро она придет?
   Майла задумалась, подошла к большим напольным часам и ткнула пальчиком в циферблат:
   - Я забыла, сколько это времени, но эта стрелка будет тут, а эта - тут или тут.
   - Еще полчаса или час, - понял он. - Совсем скоро.
   - Да. И мне нужно закончить с обедом.
   - Ты готовишь? - поразился Сумрак.
   - Да. Чародейка говорит, у меня хорошо получается. Сейчас я варю борч. Это такой суп со свеклой и томатами. Туда еще кладут капусту, морковку, сладкий перец... Вы знаете, какой дорогой сейчас перец? - она была похожа на маленькую девочку, которая хочет казаться взрослой. Или на нежить, желающую выглядеть человеком.
   - Борщ. Это называется борщ.
   - Да, наверное. И мне нужно успеть его сварить, пока моя чародейка не вернулась. Иначе она опять не пообедает.
   - Да-да, конечно. Я подожду ее тут, а ты... вы идите, тэсс. Гелана, да?
   - Да, - обрадовалась она тому, что он вспомнил имя. - Гелана. Правда, красиво?
   - Очень.
   - Я пойду, а вы сидите тут. Можете съесть яблоко или печенье. Только не ходите в комнату чародейки, хорошо? Это наверху, вторая дверь от лестницы...
   Если бы она не сказала, он наверняка просидел бы все это время в гостиной и даже не подумал бродить по дому. Но она сказала. Он сделал все, что она сказала: съел яблоко, потом - печенье. А затем поднялся на второй этаж.
   Дверь была не заперта. Иоллар входил в эту комнату как в святилище: тут она спит, в этом шкафу висят ее платья, а перед этим зеркалом она причесывает волосы... И зачем она только их обрезала? Письменный стол... В спальне, странно. И книжные полки. Значит, она и работает здесь. А вот... Он решил, что ему показалось, но это, действительно, была прялка. Зачем ей прялка? И только потом понял: это же та самая! А на полке - лютня. К стене над столом пришпилен рисунок: старый замок на скале. Он не помнил, что это за замок, но помнил, как рисовал его, сидя на тесной кухоньке в доме у залива.
   А когда увидел на крышке бюро голубую чашку, всю в трещинках и капельках клея, в глазах защипало. Сморгнул, зажмурился, но не удержался, чтобы не подойти. Аккуратно взял чашку, бережно провел пальцем по трещинкам...
   - Нет! Поставьте!
   Он вздрогнул, а проклятая чашка выскользнула из рук и со звоном упала на пол.
   - Вы... О, нет! Как? Что вы тут?..
   Она подошла, но не к нему - его она отодвинула с дороги - и, придерживая живот, опустилась на колени перед кучкой осколков.
   - Ну, зачем? Зачем вы...
   Он слышал слезы в ее голосе, видел, как вздрагивают плечи... Все представлялось совсем не так, он готовил абсолютно другие слова для нее, но когда тихий плач должен был вот-вот перейти в безутешные рыдания, присел позади нее на корточки и обнял, прижимая к своей груди.
   - Не плачь, не надо. Это всего лишь чашка. Но если захочешь, я склею ее для тебя... снова...
   И она перестала плакать. А на миг ему показалось, что и дышать тоже. Хотелось превратиться в сумрак, но он сдержался и даже отогнал туман со своего лица, чтобы она узнала его, когда обернется.
   Только прежде она сжала его ладонь крепко-крепко и прошептала еле слышно:
   - Только не исчезни, пожалуйста.
   А уже потом обернулась, не отпуская его руки. И смотрела на него... Просто смотрела.
   Нужно было что-то сказать, и он боялся, что ляпнет какую-то глупость и все испортит...
   - Не исчезну. Но только, если я тебе нужен... хоть немного... А ты мне всегда нужна, Дьери, и мне... Мне плевать, чей это ребенок.
   Конечно же, он, как и опасался, сказал глупость. Но осознал это, только когда она удивленно тряхнула головой и поглядела на него так, что он понял все без слов, не удержался и шлепнулся на зад, абсолютно по-дурацки.
   Так и сидели: на полу, рядом с осколками голубой чашки. Держались за руки и молчали. Потому что главное уже сказано, а для остального - вся жизнь впереди...
  
   Галла
  
   Я закрыла глаза и медленно досчитала до пяти.
   - И не надейся, я никуда не денусь.
   - Я не надеюсь, я боюсь.
   - Не бойся. Посмотри на меня.
   Глаза могут обмануть, сердце - никогда.
   - Я знала, что это ты. И думала, что сошла с ума.
   - А я чуть не сошел с ума, когда решил, что ты...
   Миллион вопросов, столько же ответов. Нам жизни не хватит, чтобы наговориться. Особенно, если за каждой фразой будет следовать поцелуй, или захочется умолкнуть, прижавшись к его груди, и слушать, как бьется сердце. Бьется!
   - Если бы Ромар сказал мне...
   - Нет, он все правильно сделал. Вдруг ничего не вышло бы.
   Отвел глаза - значит, было что-то еще, что-то плохое, о чем он не хочет говорить. Но ведь все уже позади?
   - А эльфа пришлось брать первого попавшегося, - улыбнулся. - Не угадали немножко. Так что даже не знаю, кто я теперь... Но в любом случае не исчезаю, если закрывать глаза. Не делай так.
   - Не буду, - и тут же зажмурилась, чувствуя, что иначе расплачусь.
   - Дьери.
   Как во сне. Но я не стану щипать себя, чтобы проснуться.
   Мы лежали на кровати, куда он перенес меня, бережно, как ребенка, подняв с пола, и пальцы, теплые и такие родные, только теперь уже без единого шрамика, гладили мои волосы и стирали время от времени слезинки со щек.
   - Люблю тебя.
   А я уже не верила, что услышу когда-нибудь эти слова и смогу сказать в ответ:
   - И я тебя.
   Столько времени потеряно, столько уже случилось без него. И нужно ничего не забыть, не упустить, чтобы не осталось недомолвок и тайн. Хватит!
   - Смотри, что у меня есть, - оторвалась на мгновение, только чтоб потянуться к столику у кровати. - Вот.
   - Откуда? - удивилось мое солнце.
   - Сэл ограбил Фианский национальный музей спорта, - сказала я и стала ждать реакции.
   - А, Сэл. Он же теперь идущий. Я знаю, Ром сказал. Забавно, да?
   - Да. Но это не все, - я потянулась за следующей фотографией. - Это - мои родители.
   Теперь - никаких тайн.
   - Хранитель Кир. Значит, я не ошибся.
   - Ты догадался?
   - Не так давно. Когда Тин-Тивилир назвал тебя таной. Поэтому и май, да?
   - Да. Но если честно, я сама не уверена. Это у драконов - год, а я...
   - А ты - мое чудо, - теплые губы коснулись прикрытых век. - Скажи, ты знала тогда?
   Этого я боялась больше всего: что он вспомнит тот день, мои слова, мою глупость, стоившую ему стольких мучений.
   - О Дэви? Нет. Потом, когда... когда ты...
   - Т-ш-ш, - Ил мягко накрыл ладонью мой рот, - не нужно. Все в прошлом, родная. Посмотри на меня - я здесь и больше никогда тебя не оставлю. Вас не оставлю.
   Мне еще о многом нужно было ему рассказать, объяснить, попросить прощения. Но я знала, что это подождет, потому что он все поймет и обязательно простит.
   - Выйдешь за меня? Я знаю, что это условности, но...
   Не в силах ответить я потянулась к застегнутому под горло вороту и вытащила из-под платья серебряное ожерелье с драконом.
   Иногда можно обойтись без слов. Можно лежать, обнявшись, смотреть дуг на друга и молчать. Можно ловить его улыбку всякий раз, когда Дэви радостно толкает его в поглаживающую мой живот ладонь, и перебирать пальцами непривычно длинные волосы.
   - Дьери, а ты... Это как-нибудь проявляется? Твоя драконность?
   - Ага. В полночь я превращаюсь в огромного крылатого ящера. Прокатить?
   - Я серьезно, - а в глазах пляшут задорные огоньки - небось, не отказался бы покататься.
   - Серьезно - почти никак. Могу клыки себе отрастить. И когти как у Лайса... Лайс! Они же должны приехать вечером!
   За окнами стемнело, пришлось зажечь свечи, но сколько прошло времени, я не знала.
   - Вот и хорошо, что приедут. А пока мы одни, хочешь, одну штуку покажу? - он зашептал мне на ухо, что именно собирался сделать.
   - Хочу, - улыбнулась я, хоть от мысли, что он может вдруг раствориться в воздухе, делалось немного жутко.
   - Иди сюда.
   Мы вышли в центр комнаты, и Ил взял меня за руки.
   - Ничего не бойся, хорошо?
   Я успела лишь раз моргнуть, как он стал прозрачным и в одно мгновенье превратился в облако густого тумана.
   - Ты мне снился таким, - прошептала я, вспоминая разом и все свои видения, и рассказ о странной тени близ Дубочков.
   А Сумрак обнял меня. Ни один мужчина никогда не обнимал так свою женщину - всю, без остатка, и ни одна женщина, наверное, не думала, что слова: "Я дышу тобой, любимый" могут быть произнесены буквально...
  
   Мариза не любила ездить верхом, и для поездок в город Лайс брал в поселке двуколку и тягача. Раньше в гости к сестренке можно было заскочить без суеты: в назначенный срок Галла открывала портал, но в последнее время меры безопасности ужесточились, и нелегальные проходы перехватывали или блокировали. Приходилось час трястись в повозке, а потом платить в керсо расположенной неподалеку гостиницы за "парковку". Но неудобства не могли помешать ставшим уже традиционным ужинам у Галлы в последний рабочий день длани.
   - Сэл придет?
   - Скучаешь? - Эн-Ферро ревниво поглядел на жену.
   - Еще нет, - улыбнулась карди. - но буду, когда вы приметесь обсуждать переходы, полярность потоков и прочую ерунду.
   - Извини, но идущий...
   Идущий! Лайс огляделся и заметил двоих мужчин у обочины.
   - Мари, подожди, я быстро.
   Ромара он узнал сразу, а при взгляде на второго встопорщилась шерсть на хвосте.
   - Спокойно, Эн-Ферро, - усмехнулся Убийца. - И не вздумай назвать его демоном, он этого не любит.
   - Тэвк? - догадался он. - У тебя интересные друзья, Ром. Наслаждаетесь красотами зимнего вечера?
   - Нет. Хотели зайти в гости к твоей сестре.
   - Да я понял. А что не заходите?
   - Мой друг говорит, что мы можем помешать, - подал голос полудемон. - А я говорю, что для того, чтобы не помешать им, нам придется зайти лет через сто.
   - Не помешать им? Вы о ком?
   - Это не мой секрет, - медленно начал Ромар. - Но думаю, он простит, если я скажу тебе. Или попытаюсь сказать. Потому что ты все равно не поверишь, пока не увидишь.
   - Пока не увижу что?
   Орк задумался, подбирая слова.
   - Иногда в нашей жизни случаются невероятные вещи, Лайс. Такие как, например, в легенде о Таскидаре. Иоллар никогда не рассказывал тебе? Когда-то давно, за тысячи лет....
   - Ром, сейчас не время для сказок. У меня жена с ребенком замерзнут, пока ты расскажешь, как какой-то вождь орков сгорел заживо, а через три месяца получил новое тело... - Эн-Ферро осекся, и вцепился в рукав эльмарца. Хорошо, что не в горло. - Причем тут Таскидар?
   - Ты только не нервничай, ладно? Но это... хм... наследственное.
   Лайс никогда не думал, что Галла живет за таким невысоким забором, который можно даже не перелезть, а перескочить, и за такой хлипкой дверью, которую легко высадить с плеча, что от прихожей до лестницы всего два шага, а сам он почти умеет летать.
   Но как бы быстр он ни был, тень, окружавшая его сестру, оказалась быстрей, и едва кард ворвался в комнату, метнулась к нему.
   - Ил? - все еще не веря глазам, спросил он, глядя на засевший в своей груди клинок, который ни за что не спутаешь с другим. А когда туман сгустился, превращаясь в сжимающего меч эльфа, задал вопрос, показавшийся ему самым уместным в данной ситуации: - А почему ты голый?
   И только потом увидел, как Галла попятилась и сползла по стене, закатив глаза.
  
   Галла
  
   Я лежала на чем-то мягком, и кто-то несильно хлопал меня по щекам.
   - Галчонок! Галчонок, очнись!
   Открыла глаза и увидела потолок, а потом Лайса - хвала богам, живого и невредимого. Но это могло означать только одно...
   - Ты как? Все хорошо?
   - Нет, - я зажмурилась. - Все ужасно. Я... Я видела такой чудесный сон...
   - Расскажешь? - спросил голос, услышав который, я вскочила на постели и тут же оказалась в объятьях своего солнца.
   - Ил? Я сошла с ума, и один из вас моя галлюцинация? Я же видела, как ты его...
   - Убил? Клинком Т'арэ?
   - Куртку порвал, - пробурчал Лайс, пытаясь скрыть волнение в голосе. - Свитер с рубашкой - тоже. Насквозь. Одни убытки от этого... этого...
   - Извини, - потупился Иоллар. - Ты влетел, как разбойник, а у меня...
   - Хорошая реакция.
   Мы обнимались, а Эн-Ферро стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу. Тогда я дернула брата за руку, заставляя присесть рядом и, обняв за шею, легонько столкнула их с Иолларом лбами. А потом, поглядывая то на одного, то на другого пригрозила:
   - Только попробуйте оба умереть еще хоть раз!
   Сумрак туманом стек с постели и просочился в щель под дверью. Слетел вдоль лестницы и замер у входа в гостиную, прислушиваясь. Тихо. Материализовавшись, заглянул в комнату и щелкнул пальцами, привлекая внимание.
   - Лови, - Лайс бросил ему свернутый плед. - Что нашел.
   - Пойдет.
   Укутавшись, он плюхнулся в кресло у камина и протянул к очагу босые ноги.
   - Уснула? - спросил кард.
   - Да. А твои?
   - Как сурки, - Эн-Ферро присел в соседнее кресло.
   Вечер получился насыщенным, слов было сказано достаточно, но нормально поговорить не получилось.
   - Ну, рассказывай... Лар. Когда-то ты не позволил называть тебя этим именем.
   - Сейчас в нем больше смысла, чем когда-то. А рассказывать уже нечего, у Тин-Тивилира это вышло намного интереснее.
   - Я бы предпочел рассказ от Ромара. Он был бы короче, но честнее. А еще лучше - твою версию.
   - Нечего рассказывать, - повторил Лар.
   - Все было так плохо? - нахмурился кард.
   - Нет.
   - Значит, еще хуже. Я же не дурак, Ил. Это Галчонку будешь заливать, как ты интересно провел время, ползая под кустами бесплотной тенью. А она тебе - как чудно отдохнула в твое отсутствие.
   - Ты о тэре Марко? Я слышал в городе, но она не говорила.
   - О своем замужестве она тебе тоже не говорила?
   - Замужестве? - побледнел Иоллар. - Она...
   - Она все тебе расскажет, я уверен. Но расскажет в том же духе, что и ты ей: все было просто, ни капельки не опасно и совсем не больно. И я рад, что вы оберегаете друг друга, но... Бездна, Ил! Я бы ни слова тебе не сказал, если бы не переживал за нее. И тебя ни о чем не спрашивал бы, если бы не волновался за тебя. Понимаешь?
   - Но замужество...
   - Оно стоило ей небольшого пореза, а могло стоить жизни. Как и все остальное. И я не уверен, что "все остальное", о котором известно мне - это, действительно, все.
   - Рассказывай.
   - Сначала ты. С начала и до конца. Что было, и чем это грозит тебе в дальнейшем.
   - В дальнейшем? - Лар потер виски. - В дальнейшем, надеюсь, все будет нормально. Я такой же... почти такой же, как был. Добавилось немного чужих знаний и воспоминаний, которые я по возможности фильтрую. Голоса не тревожат, не волнуйся. А вот голова иногда болит. Это - минусы. Плюсы... Я сам пока не разобрался, но думаю, их больше. Бессмертным я не стал, но Сумраком практически неуязвим, намного сильнее и быстрее.
   - Я заметил, - Эн-Ферро запустил палец в дырку на рубахе. - А если бы это был кто-то другой?
   Друг отвел глаза.
   - Это тоже в числе минусов? Агрессия?
   Иоллар вспомнил убитых им разбойников, но заставил себя улыбнуться.
   - Нет. Скорее - усилившийся инстинкт самосохранения. Я себя контролирую.
   - Надеюсь.
   - Так и есть. Но обо мне - все. Ты обещал рассказать о Галле.
   Спустя час он вернулся в спальню. Кровать тихо скрипнула, принимая вес ставшего осязаемым тела, и спавшая в ней женщина заворочалась. Лар успокаивающе погладил любимую по руке.
   В голове с трудом укладывалось: колдун, которого он считал мертвым, Дивер, ее путешествие за грань, сначала в его память, после - чтобы вернуть Лайса, сорвавшееся спасение наставника... Глупая девочка, рисковавшая не только собой, но и их ребенком - он понимал это, но осуждать не мог.
   - Теперь все будет иначе, родная.
   Галла ответила невнятным мурчанием и придвинулась ближе. Не открывая глаз, потянулась, чтобы обнять, и пальцы запутались в его волосах.
   - Лохматый какой, - протянула она сонно.
   - Подстригусь, - улыбнулся он. - Забыл, что ты длинноволосых не любишь.
   - Я тебя люблю, - она умостилась на его плече. - Любого.
  
  

Глава 15

  
   Костяной нож, несколько веков пылившийся в хранилище, наливался тяжестью, впитывая кровь и силу. Крови было много, она растекалась вокруг распростертого на мозаичном полу тела темным пятном. Силы - мало.
   Истман раздраженно пнул ногой труп. Что поделать, сейчас каждый верный маг на счету, а чародеи Халира отчего-то не желают быть плененными и гибнут в бою, вместо того, чтобы отдать ему свою жизнь вместе с искоркой дара. Эти искорки, проходившие сквозь него, не задерживаясь надолго, давно стали персональным наркотиком молодого императора. И как курильщик опиума страдает без трубки, так и он мучился, чувствуя, как оставляет его украденная сила, и жаждал новой порции.
   - Брунис!
   Бородач как всегда ждал за дверью.
   - Да, ваше величество.
   - Убери здесь.
   Брунису легко: врожденный маг, сила не покидает его надолго, он пополняет ее запасы с едой, отдохнув и отоспавшись, собирает из окружающего мира, черпает из воздуха. Если воспользоваться Убийцей магов, отобранного у придворного чародея, хватило бы надолго...
   Но пока еще они нужны друг другу. Пока не добрались до заветной усыпальницы - там каждый будет сам за себя. Сейчас же Брунис делает вид, что преданно служит тому, в чьей власти захватить скрывающий бесценное сокровище эльфийский Лес, а Истман притворяется, будто верит ему и не мечтает всадить костяной нож в спину.
   - Он был слишком слаб, - недовольно проговорил император, глядя на кучку пепла, оставшуюся от мертвого чародея.
   - Потому и попал в плен, - резонно заметил бородач.
   - А наши маги? Не выказывает ли кто-нибудь из них недовольства новой политикой или сочувствия моему кузену?
   - Уже нет.
   - Жаль, - вырвалось у Истмана. - Чувствую себя крысой, вынужденной питаться объедками. А что с теми кармольцами? Вот с кем я встретился бы с удовольствием.
   - Мы ведь не планировали сейчас отвлекаться на Кармол.
   - На Кармол - нет. Но эти двое...
   - Дети. Отчаянные дети, которым просто повезло.
   Брунис не хотел, чтобы император возвращался к этой теме, но информацию собрал. Ту парочку интересовали лишь двое: Марко и сын герцога Катара, и круг поисков сузился до Марони. А найти в небольшом городе светловолосую магичку с такой приметой, как беременность, не составило труда. К тому же, особа оказалась и без того известная. Вычислить по описанию ее дружка тоже было несложно.
   - Значит, дети?
   Истман, начавший свой путь к престолу и мировому господству в четырнадцать лет, знал, что детей не стоит недооценивать. Тем более, таких.
   - Девица, окончившая полный курс обучения меньше чем за год, сорвавшая дурацкий план покойного магистра Гайерса и убившая его шпиона - ребенок? А ее приятель? Это ведь он стрелял. И портал активировал наверняка он. Нет, это - не дети. Это - опаснейшие враги империи. Будет глупостью с нашей стороны оставлять в Кармоле таких магов.
   - Тогда уж начните с тэсс Беаты, - посоветовал Брунис.
   - И до нее дело дойдет. Но пока... У нас ведь есть люди в Кармоле?
   - Люди - да. Но не маги.
   - Ничего, подойдут и люди. Мы же не очень ими дорожим? Назначьте награду за каждого из этих двоих. Хорошую награду за то, что бы захватить и тайно переправить через границу.
   - Это будет нелегко.
   - Хорошую награду, - повторил император. - А если не получится, пусть убьют их. Но цена будет в десять раз меньше.
   Брунис знал, что в первые часы после поглощения чужой силы Истман бывает не в себе, и в его голову приходят бредовые мысли. Но личный маг нового правителя Каэтарской империи знал также, насколько опасно игнорировать любые его приказы.
   Тем более горсткой людей, ждавших его указаний в Кармоле, он, действительно, не дорожил.
  
  
   Мариза сказала, что рано или поздно это должно было случиться.
   - Это нервы. Она слишком долго держала все в себе.
   А теперь не могла даже с постели встать: тошнота, слабость, внезапные, ничем не спровоцированные слезы.
   - В ее положении это нормально.
   Стоявший у двери в кухню Лар опустил глаза.
   - Это из-за меня? Мне не нужно было вот так появляться, пугать ее. Дурак.
   - Дурак, - подтвердил Эн-Ферро. - Потому что глупости говоришь.
   Кард подал другу наполненный теплым отваром стакан.
   - Держи. И сам что-нибудь съешь. И оденься.
   - Мне не холодно, - с утра он ходил по дому в одних штанах и босой.
   - Зато кое-кому уже жарко, - Лайс кивнул на устроившуюся на подоконнике лафию, беззастенчиво пожиравшую Иоллара глазами.
   Гелана на его возвращение отреагировала проще остальных, и порадовалась, что Галла теперь "не будет плакать и ходить к мертвым". Но заложенные в ней инстинкты никуда не девались, и хоть она вряд ли решилась бы покуситься на "чародейкиного эльфа", дразнить майлу не стоило. Только о ней Лар думал сейчас в последнюю очередь.
   - Что это? - спросил он, принимая напиток.
   - Травы. Успокоительные, в основном. Поможет немного.
   Иоллар собирался идти наверх и уже отступил в сторону коридора, когда услыхал за спиной встревоженное:
   - Эй, а что у вас с дверью?
   Обернувшись, Сумрак лицом к лицу столкнулся с Сэллером.
   Увидев того, кого он увидеть никак не ожидал, Сэл застыл на месте, хапнул ртом воздуха и закашлялся. Не меньше него растерявшийся Лар сунул парню в руку стакан с успокоительным и ничего не придумал, кроме как исчезнуть. В прямом смысле. Сэллер поглядел на упавшие на пол штаны и залпом осушил предложенный стакан. Затем бочком, огибая место, где только что стоял эльф, прошмыгнул в кухню и шлепнулся на табурет рядом с ничего не успевшим сказать Лайсом.
   - У вас дверь открыта, - произнес он, не сводя глаз со сброшенной Ларом вещи.
   - Я ее сломал... Нечаянно. Теперь не запирается, - объяснил кард. - И тут...
   - У нас практика вчера была, - отрешенно продолжил молодой человек. - По боевой. Меня по голове стукнули. Но, вроде бы, не настолько сильно.
   Показавшаяся в дверном просвете рука медленно утянула валявшиеся штаны за пределы обозримого пространства.
   - Это только я видел? - протер глаза Сэл.
   - Нет.
   Эн-Ферро встал, налил в стакан новую порцию лекарства и протянул его куда-то в коридор. Сэл ущипнул себя за запястье и поморщился.
   - У нас тут такое дело, - замялся Лайс. - Ну... Во-первых, с головой у тебя все в порядке. А во-вторых... Хочешь еще отвара?
   Слушать, чем окончится этот разговор, Лар не стал: друг сумеет все объяснить. Поднялся по лестнице, вошел в спальню и присел на пушистый коврик у постели.
   - Как ты, родная?
   - Уже лучше, - слабо улыбнулась Галла. - Извини, сама не пойму, с чего расклеилась.
   - Ничего. Я тебя быстро склею. А потом и за чашку возьмусь.
   Иоллар напоил ее отваром, поправил подушки и сидел рядом, пока не уснула. Положив голову на кровать, слушал ее дыхание и тоже стал задремывать. Наверное, совсем уснул бы, если бы кто-то не поскребся в дверь.
   Выглянув в коридор, он увидел Сэллера. Подумал, не раствориться ли снова сумраком, но решил, что не стоит. Вышел навстречу и молча кивнул в сторону лестницы - нечего тут шуметь.
   Вниз Сэл спускаться не стал, остановился у перил. Смерил долгим оценивающим взглядом.
   - А ты не так прост, сидэ эльф, да?
   - Я слыхал, ты тоже, тэр ученик.
   Только его Дьери поверила сразу и без доказательств. Остальным нужно было проверить: Ромар бросил на виду старую гитару и кипу чистых листов, Лайсу хватило призрачного клинка, Сэллер прибегнул к системе "пароль-отзыв". Ответ был верным, и водник с улыбкой протянул руку:
   - Рад, что ты жив.
   - Я тоже. Но от тебя радости не ожидал.
   Это тоже было старой темой, и Сэл, конечно же, ее подхватил:
   - Ты о Галле? Знаешь, Лайс неплохо объяснил насчет тяготения идущих к открывающим. Хотя еще лет двадцать, и у меня появился бы шанс. Как она?
   Последний вопрос был задан серьезно.
   - Спит. Лайс говорит, что ей нужно отдохнуть, и все пройдет.
   Да, магистр Эн-Ферро говорил именно так. А его жена - между прочим, квалифицированный медик из развитого мира - эти слова подтверждала. Отчего же они тогда долго шептались на кухне? Зачем Лайс, едва Галла проснулась, взял у нее кровь и спросил, достаточно ли у нее сил, чтобы открыть портал к вратам?
   - Я еще чего-то не знаю, Дьери?
   - Глупости, - отмахнулась она.
   - Неправда. Глупостей я знаю предостаточно.
   - Братишка страхуется. Раньше делал анализы несколько раз в месяц, но потом стало ясно, что ничего такого со мной не случится...
   - Какого - такого?
   Галла вздохнула:
   - Такого, как с моей мамой. Это долгая история. Давай, я отправлю Лайса и все тебе расскажу?
  
   Галла
  
   Тесты ничего не показали. Зато Лайс с Рошаном повидался. И от ремонта двери увильнул, сбросив все на Иоллара с Сэлом (а в итоге все доделывал зашедший узнать, как дела, Ромар).
   На следующее утро я чувствовала себя достаточно хорошо. Так хорошо, что решила не прогуливать работу, хоть у меня и была уважительная причина.
   - Останься, а? - жалобно протянула "причина", в который раз пресекая мои попытки выбраться из-под одеяла. - Зачем тебе эта школа?
   Действительно, зачем? Но проклятое чувство ответственности, которое я так долго в себе воспитывала и воспитала-таки на свою голову, не позволило оставить без жизненно важных знаний учеников двух курсов.
   - Это только до весенних выгулок, - пообещала я. - Пока подыщут кого-нибудь на мое место.
   - Еще два месяца?!
   - Два месяца по два-три часа в день. А остальное время буду с тобой. Длань-другая, и так тебе надоем, что сам будешь меня на работу гнать.
   - Не надоешь, никогда, - он навис надо мной, опершись на руки, и длинные волосы упали шатром вокруг моей головы, закрывая от меня весь остальной мир. Или меня от всего остального мира? Так спокойно и уютно... Пожалуй, пусть пока не стрижется.
   - Ил, мне нужно идти. На обратном пути куплю тебе булочек с маком.
   Ради булочек меня отпустили.
   После смерти магистра Марко должность старшего наставника оставалась не занятой, но на учебном процессе это не отразилось. Школа работала как хорошо отлаженный механизм: лекции, практические занятии, работа на выезде - все шло согласно утвержденным еще в сентябре планам... Только чаю теперь не с кем было попить в перерывах между занятиями.
   - Ты сегодня какая-то другая, - заметила забежавшая перед уроком Вришка. - Выглядишь так хорошо.
   Сегодня я абсолютно счастлива. И готова кричать об этом на весь свет! Только нельзя. Мы еще не решили, как объяснить присутствие Иоллара в моем доме, но уже определились, что не будем объявлять о том, что это - именно он. Не хватало еще какой-нибудь орденской комиссии по внеплановым чудесам. Даже ребятам условились ничего не говорить: как ни жаль будет с ними расставаться, но наш уход с Тара - дело решенное, а до мая продержать их в неведении будет несложно. Тем более при их тактичности: от кого я беременна никто из друзей не спрашивал. По-моему, сошлись на том, что я просто захотела ребенка. А теперь я, значит, захотела привести к себе какого-то парня? Что ж, на меня это похоже.
   - Я не хочу быть "каким-то парнем", - нахмурился Ил, когда, вернувшись домой, я затронула эту тему. - И мне не все равно, что станут говорить о моей жене.
   - Жене? - удивилась я. - И когда это мы успели?
   - Когда ты надела мой подарок.
   - У-у, так не интересно. Я хотела настоящую свадьбу, как у людей.
   - Мы не люди, родная, - с улыбкой напомнил он.
   - Ну, я-то хотя бы наполовину человек.
   - Слушай, - задумался Ил, - а кем тогда будет наш сын?
   - Нашим сыном.
   - Нет, но...
   - Драконо-эльфо-человеко-орк как-то странно звучит, тебе не кажется? Он будет чудесным мальчишкой.
   - И я хочу быть отцом этого чудесного мальчишки.
   Приплыли.
   - Ил, ты и так его отец.
   - Я имел в виду - здесь, для всех. Не "какой-то парень", а твой муж и отец твоего ребенка.
   Этот разговор шел в гостиной, где мы пили чай с купленными, как и обещала, булочками.
   - Я не хочу, чтобы о тебе плели всякие гадости.
   Я не обращала внимания на сплетни, а любимый за день в городе успел наслушаться, и его это задело - издержки дворцового воспитания. Хотя мне казалось, где-где, а в правящих семействах шкафы под завязку забиты скелетами, и на всякого рода пересуды должен быть врожденный иммунитет.
   - Хорошо, - сдалась я. - Тогда нам нужно придумать достоверную историю и пустить ее в народ. Как у тебя с воображением?
   - Не жалуюсь. Заодно потренируюсь сочинять сказки для сына. Не против, если я отнесу его в спальню?
   - Кого? - не поняла я.
   - Своего сына.
   Иоллар подхватил меня на руки и отнес наверх. Не обращая внимания на мое хихиканье, уложил на кровать и, наклонившись к моему животу, начал:
   - Жила-была прекрасная чародейка...
   - Такая уж прекрасная? Кажется, сначала она была тощей ведьмой.
   - Как скажешь, родная, - невозмутимо согласился он. - Жила-была тощая ведьма, вредная-превредная. И никому от нее покоя не было, особенно одному благородному принцу...
   - С жутким характером.
   - Это моя сказка, Дьери, так что не мешай.
  
   Жила-была чародейка. Не то, чтобы прекрасная, но и не уродина, конечно. И был у нее жених... Ну, не совсем жених, скорее - хороший друг. Но в будущем мог стать женихом, если бы не нашелся злой колдун, который этого друга убил. Разозлилась чародейка, нашла того колдуна и тоже убила (так ему и надо!). Но не стало у нее от этого легче на сердце, и чтобы печаль развеять, поехала она мир посмотреть да себя показать. И встретился ей в дороге добрый молодец...
   - Подорожная со всеми печатями, - Сэл пришел ближе к вечеру и принес обещанные бумаги. - Думаю, отец не кинется - этих бланков в столе штук двадцать было. Потом отметишься у капитана городской стражи. Только имя вписать осталось.
   - Сумраком и пиши. Хаш. Хашер. Лар Хашер.
   - Сумрак Сумрачный. Масло масляное, - пробормотала я. Но для сказки простительно.
   Итак, встретился чародейке добрый молодец из страны заморской, роду эльфийского...
   - Лучше - полукровка. Меньше вопросов.
   Роду эльфийского, знатного, но не чистых кровей. Оттого и вынужден был он и имя, и лицо свое ото всех скрывать...
   - Нет, на лице шрам. Стра-ашный такой.
   А на лице - шрам, в память о схватке со старым врагом. Но, невзирая на этот изъян, полюбила его чародейка всем сердцем. И он ее - тоже. Месяц прожили они душа в душу далеко от людей, в зеленом лесу, и не было на всем белом свете их двоих счастливее. Но пришло время чародейке домой возвращаться. А возлюбленный ей говорит: "Ты езжай вперед, а я после прибуду. Есть у меня два брата. Один - воин славный..."
   - А второй - демон. Дьери, что мне с ним делать? Привязался с этой историей, и хоть режь его!
   - Не надо его резать. Популяция тэвков и так ограничена. А какую ему еще историю, ты же все рассказал?
   - Почти все, да. Так он заладил, что история еще не закончилась.
   "Есть у меня два брата, - говорит Хаш чародейке, - хочу их отыскать, чтобы разделили радость мою и на свадьбе нашей вина испили". Так и вернулась чародейка домой одна...
   - Значит, во всем виноваты братья?
   - А кто еще? Одни проблемы от этих родственничков. Но, в конце концов, братья нашлись, Сумрак приехал в город, где жила его любимая, и узнал, что она ждет от него ребенка. Ну, а дальше - свадьба и "жили они долго и счастливо".
   - Свадьба?
   - Ты же хотела, чтобы как у людей, - улыбнулся Иоллар.
  
   Сказочка разошлась по городу в три дня: я поделилась радостью с подругами, а еще с женщинами, что приходят убирать дом, булочницей и бакалейщиком, Сэл рассказал матери - женщине активной, состоящей в десятке общественных комитетов, а Лайс заглянул в пару кабаков. Новость обсуждали в школе, она достигла герцогского дворца и даже кармольской столицы: магистр Салзар, который уже месяц как вернулся в Азгар, прислал мне поздравления в день свадьбы.
   Да-да, свадьба все-таки была. Если Ил вобьет что-нибудь в голову, то проще согласиться, чем убедить его, что соблюдение формальностей и всевозможные слухи меня не волнуют. И я согласилась.
   Событие решили отметить в семейном кругу, который теперь никак нельзя было назвать узким, а на саму церемонию людей пришло еще больше - в храме дышать было нечем. И свечи коптили, и эти благовония... К середине обряда у меня начала кружиться голова. Ил стоял рядом, и сквозь чад я видела черную полумаску, скрывавшую верхнюю половину его лица, и счастливую улыбку. Эта улыбка гасла по мере того, как я бледнела и закатывала глаза, одурманенная приторным дымом. Думаю, любимый успел не раз пожалеть о своем предложении. Зато теперь он, как и хотел, - мой законный муж...
   Из храма муж выносил меня на руках. В кармольских традициях такого не было, но со стороны, если не обращать внимания на полуобморочное состояние новобрачной, смотрелось, видимо, красиво, и я не удивлюсь, если местные жители возьмут на вооружение подобное завершение церемонии.
   Дома я немного отошла и украсила своим присутствием праздничный ужин. За столом мне вдруг подумалось, что я как-никак беременная женщина, и мне положено есть соленые огурцы. Огурцов не было. Тогда я вспомнила, что беременным женщинам позволительно капризничать, и отправила супруга на поиски вожделенного овоща, угрожая в противном случае скоропостижным разводом. Иоллар повздыхал, но пошел, прихватив для компании Лайса и бутылку вина. Вернулись они почти через час, в течение которого мы с Маризой успели придумать кар для каждого. Но поскольку помимо огурцов, халвы, лимонов и моченых яблок (на всякий случай) наши мужья доставили на ужин Сэла, ушедшего после церемонии с Наем и ребятами, мы их простили.
   Завершение праздника я помнила смутно, так как после съедения миски соленых огурцов и пакета халвы (интересная вкусовая гамма, если заедать одно другим), мне стало как-то нехорошо. К тошноте примешивалось головокружение, но при этом отчаянно хотелось свежей клубники, за которой Ила можно было отправить разве что на Саатар в сады королевы Аэрталь, в которых, по слухам, круглый год растет все, что угодно...
   - Устала?
   - Угу, - промычала я, уткнувшись в плечо законного мужа.
   Гости разошлись, кроме Ромара, который вызвался помочь Гелане убрать со стола. Надеюсь, о посуде они все-таки не забудут.
   - Сердишься, что я затеял все это?
   - Нет. Но я немного не так представляла себе свою свадьбу. И первую брачную ночь.
   Ил уложил меня в постель, укрыл одеялом и присел рядом.
   - Ночей у нас будет еще достаточно. В том числе и брачных. Если захочешь, можем в каждом мире жениться.
   Может, и захочу потом. А пока мне хотелось только одного - спать. И жареной картошки...
  
  
   Лар бросил в чашку щепотку сухих листьев и залил их кипятком. Пока заваривался чай, разрезал пополам сдобную булку, одну половину намазал маслом, вторую - клубничным джемом. Галла вернулась из школы уставшая, и собиралась тут же лечь спать, но проговорилась, что даже не позавтракала. От обеда отказалась, но на чай, с условием, что сам все приготовит, он ее уговорил.
   - Носишься со мной, как с ребенком, - улыбнулась она, когда он поставил на столик у кровати поднос и подал ей чашку.
   - Тренируюсь.
   Оставалось чуть больше трех месяцев до рождения их сына. Потом еще месяц - и они уйдут с Тара. На Пантэ, скорее всего - Галла говорила, что там хорошо. И море...
   - Мне Рошан когда-то обещал целый остров подарить. Представляешь, будем жить на собственном острове, купаться, ловить рыбу, выращивать какие-нибудь ананасы... Наверное, это скучно, да?
   - Безумно скучно, - согласился он. - Как же мы без коварных некромантов, драконов и пары-тройки войн?
   Развить тему не удалось: кто-то позвонил в дверь.
   - Это Лайс. Хотели сходить с ним кое-куда.
   - Уж не к девицам ли? - прищурилась жена.
   - Именно к ним, - "повинился" Лар. - Но если ты против, в Кузнечный переулок наведаемся. А ты поспи пока. Кстати, у нас Ромар... Не совсем у нас, но дом под охраной.
   - Ты бы сказал ему, чтобы не увлекался. Она его выпьет и не заметит - лафия все-таки.
   - Странная лафия. Не поверишь, сидят в гостиной, книжки листают. Кажется, она учит Рома читать на каэрро. Так я пойду?
   Поход к оружейникам они с Эн-Ферро планировали еще на прошлой длани. Лайс решил заказать для сына клинок - сюрприз к предстоящему дню рождения. А Иоллар собирался купить метательные ножи. Он не знал, чьим это было желанием, и кто из его многочисленных предков отдавал предпочтение этому виду оружия, но с недавних пор отчаянно хотелось иметь под рукой что-то маленькое и быстрое.
   - Иди, а на обратном пути...
   Не договорив, Галла выронила чашку и схватилась за голову.
   - Что случилось? - Иоллар почувствовал, как внутри все сжалось от страха. - Дьери!
   - Блокада, - прошептала она. - Кто-то поставил блокаду.
   Снизу донесся шум, короткий вскрик, а потом - тишина.
   - Оставайся тут.
   Стелясь туманом, Сумрак выбрался в коридор и спустился по лестнице...
  
   Этот нищий появился тут недавно - слепец с бельмами на глазах и лицом, изъеденным оспой. Сначала сидел у аптеки, а после перебрался к дому чародейки. Стража его не трогала: прохожим под ноги не бросается, песни срамные не орет, разве что позвякивает кружкой о мостовую - и только. Иногда в лавку погреться просился, иногда к тэсс Галле в дверь звонил. Кланялся всякий раз, прощения просил и теплой воды в кружку. Другие бы, наверное, погнали, а она или ее компаньонка, смотря, кто из них выйдет, никогда не отказывали, да и наливали обычно не воды, а винца или горячего супа, хлеба краюху давали или сыра кусок. Видать потому и побирался тут. Примелькался уже, ни подозрений, ни опасений не вызывал.
   Вот и сегодня посидел пару часиков, подложив под зад узелок с тряпьем, а после, придерживаясь за ограду, поднялся и поплелся к крыльцу.
   Дверь ему открыла не хозяйка - та, другая, черноволосая и черноглазая.
   - Холодно сегодня, тэсс, - пожаловался он ей. - Мне бы водички теплой. Уж не откажите убогому.
   Девушка улыбнулась, взяла из его рук кружку и прикрыла дверь. Щелчка замка он не услышал. Все шло по плану.
   Нищий сощурился и, поддев ногтем, снял с глаз мешавшие нормально видеть пленки. Обернулся на выехавшую из-за угла карету, махнул рукой кучеру и вошел в дом. В пустой прихожей достал из-за пазухи небольшую шкатулку и, открыв крышку, поставил в угол.
   - Очень холодно? - спросила вернувшаяся девица, увидев его внутри жилища. - Можете посидеть тут, чародейка не рассердится.
   Она протянула ему парующую кружку, но нищий, потянувшись к питью, схватил девушку за руку и \ дернул, разворачивая и прижимая спиной к себе.
   - Тихо, - прошипел он, приставив к ее шее нож. - Хочешь жить, молчи.
   В это время к дому подъехал запряженный лошадьми экипаж, и пятеро мужчин в длинных плащахбыстрым шагом поднялись на крыльцо. Если кто-то из прохожих и видел это, то не удивился: у тэсс Галлы случались разные гости.
   А скоро подтянутся и остальные.
   - В доме двое мужчин, и сама магичка, - предупредил лже-слепец вошедших подельников. - Я включил блокировку, но заряда хватит на пять минут, не больше.
   - Успеем, - уверил один из прибывших.
   Прикрываясь девицей, как щитом, "нищий" толкнул дверь и вошел в комнаты. Сидевший у камина мужчина вскочил и замер, заметив грозивший подруге нож.
   - Не двигайся, если она нужна тебе живой.
   И тут девица повела себя странно: крутанулась в его руках, ударила локтем под дых и рванулась вперед. Отточенное лезвие чиркнуло по горлу, брызнула кровь, и налетчик с недоумением отшвырнул от себя обмякшее тело.
   - Гелана!
   Оружие длинноволосого лежало в кресле в нескольких шагах от него, а в комнату уже ворвались остальные. Но мужчина не растерялся и первый направленный на него удар отбил подвернувшимся под руку стулом, тут же швырнув то, что от него осталось, в лицо нападавшего.
   Неудача первая: провернуть дело без шума не удалось. Но численное превосходство все еще было за ними. Бандиты, а к приехавшим в экипаже добавилось еще четверо, окружили добравшегося до своих мечей человека.
   - Где остальные?
   - Уже здесь, - мрачно произнес длинноволосый.
   За спинами налетчиков выросла зловещая тень...
  
   Лар не знал, что это за люди, но они ворвались в его дом с оружием, причинили боль его любимой женщине и угрожали тому, кто был ему братом по крови.
   - Где остальные?
   - Уже здесь, - Ромар смотрел прямо на него и уже знал, что сейчас будет.
   Ни сомнений, ни сожалений. Сумрак был быстр и беспощаден. Чужаки, как в ловушке, запертые в гостиной, падали один за другим, не успев понять, кто или что направляет смертоносные удары. Не более чем через минуту в живых оставалось лишь двое из них. Один предпочел видимого соперника и схлестнулся с Ромаром - Лар не стал мешать - а второго решил оставить в живых: нужно было узнать, чем их семья обязана нежданным гостям. Материализовавшись, он зажал испуганного человека в угол, парировав неловкий выпад, выкрутил из руки чужака меч, и резко, не дав разбойнику опомниться, ударил в лицо. Что-то хрустнуло, хлюпнуло, на костяшках пальцев остались алые капли. Бесчувственное тело повалилось на пол, а в следующее мгновенье упал, истекая кровью, и противник орка.
   Иоллар счел, что "языка" хватит и одного, поэтому едва скрипнула, приоткрываясь, дверь он рванулся к ней, и клинок сходу вошел в незащищенную грудь переступившего порог мужчины.
   - Демоны, Ил! - отшатнулся Эн-Ферро. - Второй раз уже! Так и до инфаркта недолго.
   И лишь потом огляделся вокруг и выругался.
   - У дома стоит карета без гербов, - сказал он, сделав какие-то выводы.
   Сумрак скрылся в прихожей.
   - Там был только кучер, - сообщил он, вернувшись спустя минуту.
   - Был? - уточнил Ромар.
   - Что тут у вас происходит? - срывающимся голосом, глядя на трупы, спросил кард.
   Лар наклонился к последнему из своих противников и положил ладонь на шею, отыскивая пульс.
   - Сейчас узнаем.
   Он за ногу выволок человека в центр комнаты, перевернул на спину, раскинув его руки крестом и, наступив ногой на запястье, призрачным клинком пригвоздил ладонь мужчины к полу. Тот вскрикнул, от боли придя в сознание, и попытался вырваться. Не обращая на это внимания, Сумрак вызвал второй меч, и тем же способом закрепил вторую руку пленника.
   - Присмотрите за ним.
   Сдернув со стола скатерть и обернув ее вокруг бедер, Лар взбежал по лестнице.
   - Милая, это я, - предупредил он, прежде чем войти. - Как ты тут?
   - Нормально, - увидев мужа, Галла отступила на шаг и отряхнула с пальцев серебристые искры: видимо, готовилась встречать гостей.
   - А зачем встала? - он подхватил ее на руки и вернул в постель. - Болит что-нибудь?
   - Нет. Это блокада. Неприятно, когда так резко накрывает. Наверное, активировали какой-то артефакт, но он уже выдохся.
   - Все равно полежи пока. А я тебе еще чаю принесу, - он поднял с пола выроненную ею чашку. - Только вниз не ходи, хорошо?
   - Что там? - она с тревогой взглянула в его глаза, но он улыбнулся и поцеловал жену в лоб.
   - Уже ничего. Какие-то бродяги вломились в дом, но мы с Ромом разобрались. И Лайс пришел, сейчас отправлю его к тебе.
   Спустившись вниз, он присел около распростертого на полу человека. Тот уже понял, что пытаясь освободиться, сам себе причиняет боль, и теперь лежал неподвижно.
   - Зачем вы пришли? Что вам было нужно?
   Вместо ответа мужчина разразился бранью.
   - Как знаешь, - Сумрак распахнул на пленном плащ и разорвал рубаху, обнажая волосатую грудь и живот.
   - Что ты собираешься делать? - спросил Лайс.
   - Заварю Галле чай.
   Он прошел на кухню и поставил на плиту чайник.
   - Лар, ты...
   - Ром, помоги Гелане, - перебил он хотевшего что-то сказать орка.
   - Но она...
   - Уверен, что она жива. Нежить трудно убить простым клинком.
   Ромар кинулся к лежащей у входа лафии и застыл, встреченный улыбкой на забрызганном кровью лице.
   - Говорить она какое-то время не сможет, - взглянул через его плечо Сумрак. - Все-таки горло. Но если магистр Эн-Ферро согласится тебе помочь... Лайс, ты когда-нибудь лечил нежить? Только к Галле сначала загляни.
   - Ил! Что ты творишь?
   - Завариваю жене чай, я же сказал.
   Он прислушался к доносившемуся с кухни шипению закипающего чайника.
   - Будешь и дальше молчать? - осведомился у пленника.
   Тот снова ответил потоком ругательств.
   - Ром, забери Гелану.
   Прошел на кухню, сыпанул в чашку заварку, залил кипятком и вернулся в гостиную.
   - Лайс, загляни к Галле, она ждет. Заодно чай отнесешь. Вот.
   - А ты? - кард покосился на чайник, который Сумрак держал в другой руке.
   - А мы пообщаемся.
   - Ил, нужно позвать стражу.
   - Отнеси сестре чай, - тоном, не терпящим возражений, велел Лар. - И следи, чтобы она оставалась в спальне. И поставь полог тишины на эту комнату, я помню, раньше у тебя хорошо получалось.
   Оставшись наедине с вяло трепыхающимся на полу человеком, Сумрак неспешно подошел к пленнику и так же спокойно спросил:
   - Зачем вы пришли в этот дом?
   А прослушав с начала и до конца затейливое описание маршрута, по которому ему предлагали прогуляться, поставил на живот человека недавно снятый с огня чайник, надеясь, что Эн-Ферро внял его просьбе и установил защиту. Вопль перешел в хрип, и мужчина потерял сознание.
   Лар принес с кухни ведро воды и выплеснул половину в побелевшее лицо.
   - Я уже понял, что жизнь тебе недорога, - сказал он, глядя в открывшиеся глаза. - Но я предлагаю тебе не жизнь. Я предлагаю смерть, быструю и милосердную. Подумай, прежде чем снова отказаться...
  
   Лайс понял, что ожидает распятого на полу человека и установил звуконепроницаемую завесу. На душе было неспокойно.
   - Что он там делает? - нервничала Галла.
   - Наверное, пошел за патрулем.
   - Без одежды? Лайс, ты можешь сказать мне правду?
   Мог. Но не хотел.
   - Я не знаю, Галчонок. Давай, я гляну?
   - Я сама.
   - Не нужно. Не вставай, пожалуйста. Уверен, Ил сейчас придет.
   Он пришел спустя четверть часа: волосы растрепаны, из одежды та же скатерка, теперь в каких-то пятнышках, о происхождении которых Эн-Ферро старался не думать. От двери сразу же бросился к жене.
   - Все хорошо, родная? Ты пока не спускайся, мы с Ромом там намусорили чуть-чуть. Нужно стражу позвать, заявить о нападении. Пусть заодно заберут этих...
   - Вы всех убили? - она сжала его руку.
   - Они тоже не печенье на продажу принесли. Лайс тебе рассказал про Гелану?
   - Она нежить, - неуверенно возразила Галла.
   - Некоторые люди хуже нежити, - уверил Иоллар жену. - Особенно нашей. Милая, скажи, Сэл был сегодня в школе?
   - Да. А что?
   - Пока ничего. До которого часа у него занятия?
   - До двух. Уже должны были закончиться.
   - Демоны!
   Лар кинулся к брошенной у постели одежде.
   - Лайс, останься тут и позови стражу. Я возьму Рома.
   - Ил! - Галла вскочила с кровати. - Что случилось? Причем тут Сэл?
   Сумрак обнял ее за плечи:
   - Я скажу. Только пообещай, что останешься дома. Хватит рисковать собою и нашим сыном.
   - А ты?
   - А я ничем не рискую, Дьери. Если коротко, то у Сэла сейчас встреча с друзьями наших покойных гостей. И я знаю, где именно. Можно сообщить стражникам или самому судье Кантэ...
   - Потеряем время.
   - Ты у меня понятливая, - Лар чмокнул ее в нос. - Мы быстро.
   - Ил, я могу помочь.
   - Нет, - отрезал он. - Будь дома.
   Впряженные в экипаж лошади пришлись кстати - лишь постромки разрезать. Без седла, но эльмарские орки пятьсот лет не знали об этом изобретении детей Элир, что не мешало им быть отличными наездниками. Распугивая прохожих и правивших ленивыми ящерками возниц, Сумрак мчал в центр Школьного квартала. Ромар не отставал. Какой-то патрульный пытался преградить им дорогу к порталу, но поняв, что всадники не намерены останавливаться, отпрыгнул в сторону, освобождая путь.
   На школьном дворе было пусто, только двое мальчишек уныло махали метлами.
   - Нападение на учеников в овраге, - крикнул им Лар. - Скажите наставникам.
   Тратить время на объяснения с магами было сейчас непозволительной роскошью.
   Дорога к портовым воротам лентой вилась вдоль побережья, огибая редкие рощицы, а в одном месте ныряла в широкий овраг. Если наемник не соврал, именно здесь вторая группа должна была организовать засаду.
   Но на дороге было пусто.
   - Опоздали.
   Ромар соскочил с коня и огляделся.
   - Тут есть следы.
   Следов было много - весь снег истоптан - но одна тонкая цепочка терялась в придорожном кустарнике.
   Лар спешился и вынул клинки.
   Следы уводили в молодой ельник.
   - Опоздали, - шепотом повторил Сумрак.
   Парень лежал на спине, раскинув руки. На снегу под ним расползалось алое пятно, а в груди засели две короткие стрелы.
   Тут было еще три трупа, но это, скорее всего, бандиты, и значит, туда им и дорога. А вот мальчишку жалко.
   Лар присел рядом и коснулся пальцами холодной щеки.
   - Сэл? Нет, Най. Вас не перепутаешь...
   Ладонь по привычке сползла на шею, и Сумрак замер, прислушиваясь.
   - Ром, он жив!
   Убийца не поверил и тоже наклонился проверить пульс.
   - Жив. Но замерз и потерял много крови.
   - Нужно отвезти его в Школу, там есть лечебница. Справишься? А я попробую поискать его брата. Я знаю, где у них место сбора. Надеюсь, хоть туда успею.
  
   В пяти парсо от Марони, где в маленькой бухточке изредка швартовались рыбацкие лодки и очень часто - контрабандисты, когда-то был небольшой поселок. Но дома подтапливало во время приливов, и жители съехали, оставив для нужд случайных путников и вольных торговцев десяток прогнивших деревянных домиков. В одной из этих лачуг справившиеся со своей частью работы наемники дожидались подельников. Уговор был ждать не больше часа, а потом грузиться в стоящий у причала ял и грести к дрейфующей в заливе шхуне, с капитаном которой заранее договорено о доставке в ближайший имперский порт.
   - Что с мальчишкой? - оторвавшись от окна, спросил худой бородатый мужчина.
   - Дышит, - ответили ему из глубины холодного жилища.
   - Хорошо бы он еще три дня дышал, за дохлого меньше дают.
   - Уверен, что мы того взяли?
   - Уверен. Как и в том, что засиживаться тут нельзя. Помнишь, чей это сынок? Чуток помедлим, и вся стража Марони слетится. Особенно, если у магички в доме кто-то попался. Смотри, последняя свеча - догорает, и уходим.
   Каждой свечки хватало ровно на десять минут. Такие используют мольцы в храмах, отмеряя время покаяний и восхвалений, а еще сиделки, которым нужно через определенный промежуток времени давать больному лекарства. Хорошо придумано. Сейчас вот и за временем следят, и пленного мага можно при свете перевязать. Не повезло парню, башкой под меч угодил. Но брату его больше не повезло. Хотя тут как поглядеть: тот-то уже отмучился, а у этого все еще впереди. Чай, не к обеду его в Каэре ждут.
   Свеча успела догореть до половины, когда с берега, где собрались остальные, послышался шум. Бородач бросился к окну, но на залив уже легли сумерки, и рассмотреть что-нибудь было трудно. А затем эти сумерки вползли в дом...
  
   Лар огляделся. Желтого огонька на вершине свечки хватало, чтобы осветить небольшое помещение: солома на полу, покрытые изморозью стены. Тут было не намного теплей, чем снаружи, и он, недолго думая, вытряхнул из теплого плаща бородатого мужика. Нет, его он не убил, как и второго, сутулого и смуглолицего парня, валяющегося сейчас у стены, лишь придушил, отправив в затяжной обморок. Но это не было милосердием: кто-то должен ответить на вопросы дознавателей, а отправятся они после этого в тюрьму или на виселицу решит суд. Тот самый суд, в котором председательствует отец пострадавших мальчишек.
   Сумрак присел рядом с лежавшим на соломе юношей. Тот еле слышно дышал, а лица не видно было под влажной повязкой. Иоллар не сразу понял, что ткань насквозь пропитана кровью. Он аккуратно снял бинты и выругался: лицо молодого мага казалось разрубленным на две части - длинная рана наискось пересекала лоб, затекший кровью правый глаз и щеку.
   - Ничего. Если по верху прошлось - не страшно.
   Лар попытался поднять раненного, и тот тяжело застонал.
   А вдруг нельзя его так поднимать? Если что-нибудь сломано, нужно сначала наложить шины. Нужны носилки. И еще тот, кто поможет их нести. А он даже Ромару не сказал, куда поехал. Понадеялся, что сам справится с кучкой наемников. Справился. Что теперь?
   - Выберемся, - сам себе сказал Лар.
   Он нашел какие-то веревки и скрутил начавших приходить в себя людей. Когда стражники или гвардейцы доберутся до этого места, они найдут семь трупов на берегу и этих двоих. Было бы неплохо, если бы блюстители порядка появились прямо сейчас, а еще лучше - маги: открыли бы портал прямиком в школьную лечебницу, и не пришлось бы тащить Сэла на себе. Сумрак постоял еще полминуты, словно, правда, ждал, что вот-вот откроется проход и появятся добрые волшебники с носилками для раненного и парой теплых сапог для него, но чуда не произошло. Только вспыхнула ярче, прежде чем потухнуть, маленькая свечка.
   Кое-как приподняв парня, Лар взвалил его на плечо. Нести иначе не получилось бы, а так голова Сэла болталась у него за спиной, и казалось, слышно, как капает на снег кровь.
   Не дойдя до того места, где оставил лошадь, Иоллар остановился и опустил юношу на землю. Рана, действительно, кровоточила.
   - Бездна! Сэл, ты же маг! У тебя регенерация должна быть ускоренная. Так какого ты тут подыхаешь?!
   Решив, что это оттого, что водник сейчас без сознания, набрал в ладонь снега и потер нерассеченную щеку.
   - Сэл, очнись.
   К его радости парень приоткрыл глаз.
   - Най, - прохрипел он. - Они убили Ная...
   - Най жив, - встряхнул его за плечи Сумрак. - Ром отвез его в лечебницу. Скоро встретитесь... Если я тебя дотащу. Сэллер, колдун недоделанный, хоть кровь остановить можешь?!
   - Нет...
   Раненный приподнял руку, силясь еще что-то сказать, но вновь потерял сознание.
   Но Иоллар понял. Он помнил слезы демонов, которые надели на учеников, готовясь принести их в жертву. Но тогда это были кулоны. Сейчас на руке Сэла блестел браслет с вплавленным в него серым камнем. Лар разобрался бы с замком с помощью какой-нибудь железки, но бандиты застраховались от неожиданностей - отверстие для ключа было залито свинцом. Лили щедро, не церемонясь, и на запястье отрезанного от силы мага пузырились волдыри, местами уже ободранные.
   - Демоны с ним, в Школе снимут.
   Он снова поднял раненого, но не сделал и двух шагов, как юноша забился в его руках. Пришлось положить его на снег, чтобы не уронить. Приступ был недолгим, сведенные судорогой конечности обмякли, и тревожный хрип сменило едва различимое дыхание. Так можно и до лечебницы не доехать.
   - Хорошо, давай по-другому.
   Полоска металла тонкая, сама сталь достаточно мягкая. Если ударить мечом, можно... отрубить кисть. Не пойдет.
   - Это большая честь для тебя, Сэллер, - сообщил Лар неподвижно лежавшему парню, после недолгих раздумий вызывая клинок.
   Лезвие скользнуло по коже, выступила кровь, и Сумрак вложил в безвольную ладонь шершавую рукоять, своей рукой сжимая пальцы юноши.
   - А можно было и отрубить, - проворчал он.
   После третьего удара браслет разлетелся.
   - Теперь попробуй только умри.
   Парень не шевелился.
   - Сволочь неблагодарная!
   Босые ступни занемели, плащ уже не спасал от мороза, и чтобы немного согреться, Лар ненадолго растворился туманом - в таком состоянии он не чувствовал холода. Вернувшись, снова надел плащ и поднял так и не пришедшего в себя мага.
   Лошадь он оставил в стороне от дороги, привязав ее к кряжистому деревцу, выросшему в тростниках у заледенелого сейчас болотца. Положив Сэллера, отвязал от седла узел с вещами, оделся и сунул ноги в промерзшие сапоги. Не забыл и о маске, ведь предстояло появиться перед людьми, возможно, знавшими его в прошлой жизни. Гнедая с неровно остриженной гривой нервно всхрапнула, когда Лар забросил на круп неподвижное тело. Голова парня опять оказалась внизу, но кровь уже не капала. Все равно везти его так не стоило. С третьей попытки кое-как удалось усадить раненного, а сам Сумрак устроился позади мага, подняв того вертикально и оперев его голову о свое плечо. Так он мог слышать слабое, но уже ровное дыхание.
   Разъезд стражников встретился им у самой школы. Окружили, размахивая факелами и целясь из арбалетов.
   - У меня раненый, нужно доставить его в лечебницу. Это Сэл, Сэллер Кантэ.
   Похоже, именно его и искали. Парня бережно стащили с лошади и уложили на расстеленный на снегу плащ, не забывая настороженно целиться в странного мужчину в темной маске.
   - Сойдите с коня и отдайте ваш меч, - приказал один из стражников.
   - У меня нет оружия, - Лар спешился.
   - Откройте лицо и назовите свое имя.
   - Здесь меня зовут Хаш. А что до лица...
   - Снимите маску.
   Пять или шесть стражников держали арбалеты наизготовку, кто-то тянулся к мечу. Можно было обернуться сумраком, но он не горел желанием становиться новой легендой этого городка. Да и надоело, если честно. День был тяжелым, он устал и уже не думал о том, мог ли кто-нибудь из окруживших его бойцов знать когда-то некоего сидэ Иоллара, гостившего у друзей в доме на побережье. Может, и знали - в Марони он тогда бывал часто. Но в мерцающем свете смоляных факелов есть шанс остаться неузнанным.
   - Откройте лицо, - повторил, подойдя вплотную, человек.
   - Как скажете.
   Он стянул маску и посмотрел на защитника порядка. Тот поморщился и опустил глаза.
   - Хаш, вы сказали? Муж тэсс Галлы?
   - Да.
   - Простите, но проверить нужно было.
   Иоллар с недоумением огляделся, а после застыл, вперив взгляд в начищенный до блеска нагрудник стоявшего перед ним стражника, в котором, как в кривом зеркале отражалось его лицо: через переносицу со лба на щеку сползал толстый уродливый рубец. Не сдержавшись, коснулся пальцами кожи: она была гладкой и влажной от выступившего вдруг пота. Чудеса какие-то...
   Лар обернулся к раненому магу. Сэллер заговорщически подмигнул здоровым глазом.
   - На себя посмотри, иллюзионист хоров, - буркнул Сумрак, натягивая маску.
   Но раз уж взялся морок наводить, точно выздоровеет.
  
   У стражи вопросы, и он посоветовал расспросить оставленных в старом поселке бандитов, после чего вопросов прибавилось. Откуда он узнал о нападении? Как смог в одиночку справиться с таким количеством людей? И где его оружие?
   Спасение явилось в лице любимой супруги, ураганом ворвавшейся в лечебницу. Под раздачу попали все. Стражники - за то, что прицепились к тому, кто и так сделал за них всю работу. Девчонки-целительницы - за то, что стоят в коридоре, разинув рты, вместо того, чтобы помогать тэсс Маре с ранеными. А больше всего досталось, конечно, самому Иоллару.
   - Бросил меня в доме с трупами и уехал неизвестно куда! Думал, я буду спокойно сидеть и тебя дожидаться?
   - Надеялся.
   Суровые бойцы патруля смущенно потупились и попятились к выходу, когда Галла, враз растеряв грозность, бросилась к нему, а упреки сменились поцелуями.
   - Держи, - она отстранилась и протянула ему ключ. - Это от моей комнаты, вон та дверь. Подожди там, а я ребят проведаю.
   - Постой, - Лар поймал жену за руку. - Ты в порядке? Сегодня столько всего было, а тебе нельзя нервничать...
   - Все так плохо, да?
   - Там целители, они разберутся.
   - Я тоже целительница, Ил. Травница. Работа в лечебнице входит в мои обязанности. Подожди, пожалуйста, в комнате. В шкафу есть печенье.
   Пришла она почти через полчаса. Уставшая, бледная - сразу понятно, что потратила немало сил - но уже спокойная.
   - С Наем все в порядке. Не больше длани тут пробудет, пока раны затянутся. С Сэлом хуже, но самое сложное позади. Тэсс Мара говорит, что даже шрама не останется... А вот глаз восстановить не удалось.
   Галла присела на стул и закрыла лицо руками.
   - Неужели это никогда не кончится? Почему нас не могут оставить в покое? Все эти люди, драконы... Что мы им сделали? Почему, как только у нас все налаживается, обязательно случается что-то плохое?
   Ответа на этот вопрос Лар не знал, но собирался узнать в ближайшее время.
   Похищение было тщательно спланировано. Женщину решили брать у нее дома: временная блокада лишила бы ее силы, а десяток бойцов без труда справился бы и с ее мужем, и со случайными гостями, если бы таковые оказались на тот момент в доме. С мальчишкой все казалось сложнее: дом круглосуточно охранялся, да и в Верхнем городе в любой момент можно было нарваться на патруль. Ходил он только в школу, и то через портал, а схватить на улице - без свидетелей не обойдется. Но тут выяснилось, что в середку парень ездит на учебу верхом, так как после уроков заезжает с братом в одно заведение...
   - Сын Верховного судьи - в заведение? - заинтересовался следователь.
   - В игорное... игровое. Кегли, мяч...
   - Мяч, значит? Полезное увлечение, способствует телесному развитию, тренирует мышцы, - дознаватель почесал внушительное брюхо. - А почему не напали с утра? Почему ждали конца уроков?
   - Чтоб в школе не кинулись, что он не пришел...
   Допрашиваемый уже не отпирался: до того, как на него надели ошейник, карающий болью за каждый пропущенный вопрос, тюремщики обработали пленника по старинке, лишив гонора и нескольких зубов.
   Через час на стол Верховного судьи легло полное признание. Только одно признание - тэр Энгус Кантэ приказал не церемониться с задержанными, и второй бандит не пережил радушного приема маронской тюрьмы. Оставшемуся предстояло дождаться рассвета.
   С полученным протоколом судья тут же отправился в резиденцию герцога. Несмотря на поздний час, тэр Катара принял его немедленно. Выслушал, просмотрел бумаги. Вывод напрашивался только один.
   - Похоже, новый император чрезвычайно злопамятен. Приказ о похищении, как говорит ваш подследственный, исходил от некого Барея, этот Барей, если вы не знаете, - поверенный магистра Бруниса, а то, что Брунис - личный маг Истмана ни для кого не секрет. Да я и не вижу, кому еще в империи могут быть интересны молодые и за пределами этого города не известные маги.
   Казалось, герцог говорил сам с собой, но тэр Кантэ жадно ловил каждое.
   - Простите, тэр Велтар, - произнес он нерешительно, когда правитель умолк. - Я понимаю, как это может быть связанно с Галлой... тэсс Галлой, - почтительное обращение к подруге сыновей еще не вошло у судьи в привычку, - но причем здесь Сэл?
   - Причем? - нерадостно усмехнулся герцог. - Не уверен, но могу предположить, что тэсс Галла при всех своих талантах вряд ли еще и хороший стрелок.
   Услышав это, судья побледнел. Они с сыном и раньше не были особо близки, а в последнее время Сэл отдалился еще больше. Отец почти ничего не знал о его жизни и до сегодняшнего дня считал это нормальным: у молодых людей его возраста должны быть свои секреты. Но секреты секретам рознь. В словах тэра Велтара был смысл: Сэллер, действительно, неплохо управлялся с арбалетом, а в тот день, когда, как стало известно позднее, Галла была в Каэре, он тоже пропадал неизвестно где, а после почти длань ходил угрюмый. Родители решили тогда, что это из-за того, что случилось с наставником Марко, но даже не предполагали, насколько их сын может быть причастен к произошедшему.
   - Их не оставят в покое, раз сам император, как вы говорите, отдал приказ.
   - Вполне вероятно, - согласился тэр Катара. - А возможно, и нет. Сегодня я получил известия из столицы. Там следят за событиями в империи: войска герцога Халира значительно потеснили армию Истмана, еще три графства отказались признать нового императора и стали на сторону его кузена. Если так пойдет и дальше, в империи грядет очередная смена власти. А у Халира, как я знаю, нет претензий ни к Кармолу, ни к вашему сыну: в этот бред, что Растан убит членами нашей делегации, он не верил изначально. Поэтому будем надеяться...
   - Надежда - это хорошо, но нужно принять и другие меры.
   - Вот и примите. Организуйте дополнительные патрули, усильте контроль за въезжающими в город - это в вашей компетенции. А я сообщу в местное представительство ордена и в Азгар. Но могу заранее предсказать реакцию: ни король, ни орденские маги ничего не сделают для их защиты... Как ничего не сделали для моего сына. Дистен будет сидеть тихо, как мышка, чтобы лишний раз не привлечь внимание императора. Он боится его. В противном случае, Кармол уже давно заключил бы союз с герцогом Халиром, и в то время, как его армия бьет Истмана на востоке, наши войска захватили бы западные провинции, многократно увеличив шансы Халира на победу. Но его величество предпочитает выжидать, оправдывая это тем, что не хочет втягивать своих подданных в чужую войну...
   Тэр Велтар понял, что забылся и говорит уже о другом, о чем-то, безусловно, важном, но не о том, что волнует в данный момент стоящего перед ним человека.
   - Не будем ждать помощи от ордена и Азгарского двора, - подвел он итог. - Лучше поговорить со школьными магами. А так же нужно постараться избежать огласки. Придумайте, что сообщить общественности об этих нападениях. Думаю, тарейская история подойдет. И поменьше подробностей, не стоит рождать новых легенд вокруг имени Галлы и вашего сына. Народная слава имеет и обратные стороны.
   С последним утверждением судья был полностью согласен.
  
  
   Лар боялся, что теперь жена не захочет жить в этом доме, но она лишь велела выбросить ковер из гостиной и заказала новый.
   - Меня не пугают мертвые, Ил. Бояться нужно живых.
   Знать бы еще, каких живых. Если бы рана Сэла не была настолько серьезной, он сам выжал бы сведения из тех двоих, вместо того чтобы передать их властям. А теперь оставалось ждать и надеяться, что эти самые власти захотят поделиться информацией.
   К счастью, долго ждать не пришлось. Галла только-только уснула, а Ромар и тэвк, сокрушавшийся, что его роль в этой "истории" ограничилась доставкой нового ковра, ушли в гостиницу, когда в дверь позвонили. Человека, стоявшего на крыльце, Сумрак не знал, но заметив оставшихся по ту сторону ограды гвардейцев, понял, что особа пожаловала важная.
   - Тэр Хашер? Или правильно обращаться к вам сидэ?
   - Как вам будет удобно, - пожал плечами Лар, мимоходом подтверждая версию о бастарде-полукровке. - Чем могу служить, тэр...
   - Кантэ. Энгус Кантэ. И это я к вашим услугам.
   - Входите.
   Иоллар пропустил гостя в дом и закрыл дверь.
   - Во-первых, я хотел бы выразить вам свою благодарность... как отец. Мои сыновья...
   - Ваши сыновья - друзья моей жены, а значит, и мои тоже, - прервал судью Лар. - А своих друзей я дорого ценю. Но вы ведь не только поблагодарить зашли?
   - Да... Нет, я здесь еще и по долгу службы. Хотел переговорить с вами и вашей женой.
   - Галла уже спит. Можете побеседовать со мной, а я передам ей. Если посчитаю нужным.
   Судья удивленно приподнял брови.
   - Я не хочу лишний раз расстраивать жену, тэр Кантэ, - пояснил Сумрак. - В ее положении это ни к чему.
   - Да-да, конечно. Простите, я не подумал об этом. Наверное, ей, действительно, не стоит знать...
   Безрадостные известия вместились в несколько емких фраз, выслушав которые Лар нахмурился под маской.
   - Этого я ей точно не скажу. А что за тарейская история, которую вы хотите скормить толпе?
   - Вы не слышали? - поразился тэр Энгус.
   - Я не слежу за новостями.
   - Осенью в Тарее раскрыли тайное общество. Доморощенные чернокнижники без крупицы дара. Время от времени среди людей находятся безумцы, убеждающие себя и других в том, что они - избранные. Эти убивали магов и пили их кровь, были уверены, что это сделает их бессмертными. Успели убить троих, прежде чем их разоблачили. Дело было шумное, говорили, что поймали не всех. Поэтому, если мы объявим, что на тэсс Галлу и моих сыновей напали избежавшие суда в Тарее сектанты, люди охотно в это поверят. Возможно, что и ваша жена - тоже. Я ведь верно понял ваши намерения?
   - Думаю, да. Кому известно истинное положение дел?
   - Не многим. И в этих людях я уверен, они будут молчать.
   - Надеюсь.
   - Теперь вы, наверное, уедете из Марони? - предположил судья.
   - Нет. Я не смогу уговорить жену, не объяснив причин. А делать этого, как вы догадались, я не стану.
   - Пожалуй, я последую вашему примеру, и когда мальчики вернутся домой, расскажу им официальную версию событий. Так будет лучше для всех.
   - Не уверен, - возразил Лар. - Если позволите совет: Наю говорите все, что угодно - он не был мишенью и пострадал случайно, а Сэлу лучше знать правду и не расслабляться.
   Иоллар уже решил, что если этого не сделает судья, он сам предупредит приятеля - это будет лучше, чем в очередной раз мчаться, сломя голову, мальчишке на выручку. Может и не успеть.
   - Да, вы правы, - задумался тэр Кантэ. - Сэллер, он... Простите, мне неловко спрашивать, ведь это мой сын, и я должен был бы первым узнать от него, если бы он доверял мне, но... Тэр Велтар высказал предположение, что Сэл попал в эту историю из-за того, что был в Каэре в тот день с вашей супругой, и что это он...
   Человек нервничал и так и не решился произнести последнее слово, но Лар понял вопрос.
   - Вы можете гордиться сыном, тэр Энгус.
  
   На следующий день город гудел о том, какой ужасной участи избежали местные маги, и как отличилась бравая стража, "порубившая как капусту недобитых тарейских выродков". И Галла, вопреки опасениям, поверила в это так же легко, как и остальные (за исключением баек о доблестных стражниках, конечно).
   Единственное, что ее беспокоило - это то, что Лайс не появлялся у них с того дня ни разу. К концу длани Иоллар предложил самим съездить в домик у моря. В отличие от жены он знал о бывших у Эн-Ферро причинах.
   - Будешь теперь до конца дней от меня шарахаться? - спросил он, когда удалось остаться с товарищем наедине.
   - А нужно?
   - Тебе - нет. Но если хочешь что-то сказать, говори сейчас.
   - Ты уже мало похож на того Иоллара, которого я знал, - вздохнул кард.
   - Ты знал ребенка.
   - Мне нравился этот ребенок.
   - Мне тоже, - признался Сумрак. - Но многое изменилось. За последний год в одном городе с нами случилось больше чем за сорок лет в разных мирах. Ты тоже не тот, что был, согласись. Жена, сын - из вечного бродяги ты превратился в домашнего кота.
   - А в кого превратился ты?
   - Я - это я. И я ни в кого не превращаюсь, пока в мой дом не врываются с оружием и не причиняют вреда моим близким. Но если это случится... Мои предки жили битвами, и в минуту опасности память любого из них к моим услугам. Если это и плохо, то для моих врагов, а не для друзей. А тебя я по-прежнему считаю другом.
   Сумрак протянул руку и ждал несколько долгих секунд.
   - Приятно, что есть неизменные вещи, - улыбнулся Лайс, пожимая протянутую ладонь.
   О том, что на его сестру объявлена охота, Лар говорить не стал.

Глава 16

   "День выдался до ужаса скучный. Суббота..."
   Она решила, что нужно начать именно с того январского дня на Земле, когда они впервые встретились. А потом, страница за страницей, до самой свадьбы. Дальше писать не стала. Сказка должна заканчиваться свадьбой.
   Но небольшое послесловие можно добавить. Только свечу зажечь, в феврале все еще рано темнеет.
   Она нашла спички... Раньше стоило только щелкнуть пальцами, а теперь сил едва хватало на поддержание иллюзии. Но сейчас, пока мужа не было дома, она позволила себе отдохнуть и от морока - никто не увидит впалых щек и темных кругов под глазами, никто не заметит, что на коже даже от легкого нажатия остаются синяки, а вчерашний порез на пальце до сих пор кровоточит...
   "Иногда Судьба дает нам шанс все исправить. Сказать то, о чем не решались говорить раньше, объясниться... Проститься уже не с горечью и с обидой, а с нежностью и благодарностью за каждое мгновенье счастья..."
   Она перечитала написанное и закрыла тетрадь. Задумалась, вновь открыла на последней странице и обмакнула перо в чернильницу.
   "Прости меня, пожалуйста. И не бросай его. Ты сильный, я знаю..."
   Слеза сорвалась с ресниц и упала на свежую строчку, растворяясь в последнем слове.
   "Люблю..."
  
   В школе наконец-то определились, кому доверить должность старшего наставника. Магистр Триар пользовался всеобщим уважением, а у Галлы были с ним неплохие отношения еще со времен ученичества, и просьбу перенести зачеты и закончить обучение по ее предмету чуть раньше, он удовлетворил без лишних вопросов. Иоллара это порадовало: теперь жена высыпалась по утрам и больше времени проводила с ним.
   - На мое место взяли Райвен. До этого она два года работала с Марой как младшая наставница. Я оставила ей свои планы. Знаешь, даже обидно: я столько с ними мучилась, а теперь она будет пользоваться моими выкладками и учить моих учеников.
   Сумрак с любопытством взглянул на занятую нарезкой грибов женщину.
   - Ты серьезно? Переживаешь из-за учеников?
   - Да. Сама не ожидала, но мне понравилась работа наставницы. Я же не настоящая травница. Та же Райвен занималась этим с детства, потом пять лет училась в школе, ездила по деревням, собирала рецепты. А у меня просто хорошая память: читала книги, копалась в архивах, затем составляла сборы, опираясь на отдельные свойства растений...
   - Ну, здесь на одну память не сошлешься. Ты у меня настоящий ученый!
   - Не совсем, но я старалась, - вздохнула Галла, принимаясь за луковицу. - Сначала мне нужно было куда-нибудь приткнуться, чтобы герцог отстал со своими предложениями, а потом, когда составляла программу, как-то вдруг втянулась. Это интересно и... приятно. Делиться знаниями, опытом, помогать кому-то. Делать что-то не для себя, а для других. Работа учителя или врача именно это предполагает. А мне за эти полгода довелось побыть и наставницей, и целительницей. И мне нравилось.
   - Правда? - задумался Лар. - Прости, я никогда не воспринимал твою работу всерьез, но если для тебя это важно... Хочешь, останемся здесь? Потом, когда малыш родится. Отдохнешь до осени и, если не передумаешь, в октябре вернешься к ученикам: будешь убегать на пару часиков, а я - сидеть в это время с сыном. Думаю, справлюсь.
   Он понимал, что это глупо - остаться в мире, где их буквально преследуют беды, и ко всему прочему назревает война, но можно же помечтать, представить, как это было бы. Раньше его Дьери любила строить подобные планы.
   - Справишься, конечно, - она смахнула рукавом выступившие от лука слезы. - Но... Не хочу загадывать.
   На сковородке уже шипело масло, и Галла отошла к плите, подхватив дощечку с нарезанными овощами.
   Похоже, она не желала продолжать этот разговор. В последнее время Лар стал замечать, что все их беседы приобрели такой характер: начинались из ничего и обрывались на полуслове, будто она забывала, о чем только что говорила, и задумывалась о другом. Скорее всего, о предстоящих родах и об уходе с Тара. Вот и о школе сегодня заговорила, приоткрыв еще одну маленькую тайну своего большого сердца: теперь будет скучать и по ученикам, по этим великовозрастным оболтусам, которые наверняка поначалу трепали ей нервы и выводили из себя глупостью и непослушанием. Так что уж о друзьях говорить? Всю последнюю длань она готовила для них подарки. На память. Как будто ее можно забыть. Книги, ножи, амулеты, статуэтки - небольшие, но приятные и нужные вещи. Так увлеклась, что купила подарки и ему, и всему семейству Эн-Ферро, и даже не родившемуся пока сыну - маленький серебряный медальончик, куда можно вставить миниатюру или фото. Зачем это мальчишке? Сказала, взяла потому что на крышке изображен дракон - символично. Сумрак хотел съязвить на эту тему: мол, мало ли, на чем еще дракона намалюют, так что ж теперь все скупать, но вовремя опомнился - не стоило обижать любимую женщину из-за такой ерунды...
   Иоллар бросил в кастрюлю последнюю очищенную картофелину, отложил нож и подошел к жене. Одной рукой обнял за плечи, второй - ласково погладил накрытый передником живот.
   - У нас все будет хорошо, Дьери.
   - Конечно, - теплая ладошка коснулась его руки, крепче прижимая ее к тому месту, где ощущались несильные толчки. - Только пообещай мне одну вещь.
   - Какую?
   - Пообещай, что никогда его не бросишь и не обидишь.
   - Милая...
   Галла осторожно высвободилась из его объятий и повернулась, посмотрела в глаза.
   - Пообещай.
   - Обещаю. Но к чему...
   Ответом стал поцелуй.
   - Я закончила, - заглянула в кухню Гелана.
   Лафия еще не совсем отошла от ранения, но легкая хрипотца лишь добавила ее голосу чувственности.
   - Закончила что? - с интересом переспросил Лар.
   - Это сюрприз, - подмигнула супруга, вытирая руки о полотенце. - Пойдем, посмотрим.
   На столе в комнате майлы были разложены колокольчики, украшенные разноцветными лентами, вскрытые позолотой еловые шишки, маленькие тряпичные куколки, леденцы в серебристой обертке и еще что-то непонятное, но все - яркое и блестящее.
   - Великолепно! - похвалила Галла. - Это то, что нужно!
   - Нужно для чего? - продолжал недоумевать Сумрак.
   - Для елки. Я хочу, чтобы на новый год у нас была елка, как на Земле. Лайс обещал срубить в лесу небольшую сосенку...
   - Опять не понял. Елка или сосна?
   - Будет сосна - она пушистее. Но это все равно называется "елка", новогоднее дерево. Поставим ее в гостиной в ведро с песком, повесим игрушки, зажжем свечи - будет красиво!
   Лар плохо представлял себе стоящее в их гостиной ведро и торчащую из него сосенку, украшенную разноцветной дребеденью, но согласился бы даже на ритуальный костер и пляску воинов - так приятно было видеть веселые огоньки в любимых глазах и по-детски счастливую улыбку.
   - А еще нужно шампанское! Игристое вино, только обязательно в бутылках, и чтобы пробка в потолок!
  
   С ужином возились не зря - ждали особенного гостя. По мнению Иоллара, этот гость удовлетворился бы и бокалом вина в хорошей компании, но в Галле, видимо, проснулся материнский инстинкт - ей обязательно нужно было всех накормить.
   Сэл вернулся из лечебницы длань назад, но до сегодняшнего вечера они не виделись, только обменивались записками через посыльного. И если Лар удивился тем переменам, что произошли с парнем за время его вынужденного отсутствия, то сегодня, когда Буревестник позвонил в их дверь, просто не узнал его. Стоявший на пороге человек ничем не напоминал ни того робкого мальчишку, что провожал когда-то из школы свою подругу и терялся в разговорах с острым на язык эльфом, ни идущего, встретившегося Сумраку после возвращения, уверенного в себе и бесшабашного, как вся их братия. Казалось, за последний неполный месяц он повзрослел еще больше. Отросшие до плеч волосы, щетина на утративших детскую пухлость щеках и черная повязка, скрывающая пустую глазницу, превратили недавнего юнца в мужчину, еще молодого, но уже многое повидавшего. Даже сам Иоллар, прошедший через пламя смерти и болезненное возвращение к жизни, меньше изменился внешне - с людьми подобные метаморфозы происходят быстрее.
   Но улыбка у гостя была все та же, мальчишеская, а единственный глаз светился искренней радостью.
   - Ты прямо пират, - улыбнулась в ответ Галла.
   - Почему - пират?
   - Не знаю. Это с Земли: там всех пиратов представляют с повязкой на глазу.
   После "елки" Лар уже не удивлялся одноглазым пиратам, а Сэл воспринял сказанное как удачную шутку:
   - Значит, к пиратам и подамся. Всегда хотел быть корабельным магом. А еще какие-нибудь требования есть, кроме повязки?
   - Ну, - она наморщила носик, делая вид, что вспоминает, - крюк вместо руки, деревяшка вместо ноги и попугай на плече - большой и желательно говорящий.
   - Не пойдет! - возмутился водник. - Терпеть не могу попугаев!
   Мир драконов
  
   Дракон смотрел сквозь зеркало на уставшую молодую женщину.
   Женщина тоже смотрела в зеркало, но так как ее зеркало висело в ванной комнате над медной чашей-раковиной, никаких драконов в нем она не видела - только бледное, осунувшееся лицо в мелких пятнышках сосудистых звездочек и слезящиеся глаза.
   Она пригладила щеткой волосы и поправила на шее серебряное ожерелье. Несколько раз глубоко вздохнула, но на последнем вдохе закашлялась, согнувшись настолько, насколько позволял большой живот. Скривилась от боли, но уже через секунду решительно выпрямилась, отерла салфеткой рот, оставив на белоснежной ткани розовую кляксу, и улыбнулась своему отражению.
   - Все будет хорошо, - прочел по губам Хранитель.
   Марево иллюзии на миг размыло изображение, и вот уже юная красавица заправляет за ухо упавшую на лоб прядь: на щеках румянец, а в глазах безмятежность. Можно возвращаться к столу.
   - Зачем она обманывает их?
   - Это называется любовью, Гвейн, - вздохнула Видящая Суть. - Тебе не понять.
   - Как бы это не называлось, нам это на руку.
   - На руку?
   - Прости, я не так высказался.
   - Да нет уж, ты верно высказался, сказочник. Я все поняла.
   Ему не понравился ее тон.
   - Надеюсь, ты не сделаешь какой-нибудь глупости, Джайла?
   - Нет. Поверь мне, глупости я не сделаю.
   Что-то еще было в этом обещании, но старик не обратил внимания, занятый мыслью о том, что нужно раздобыть брошенную в корзину с мусором салфетку, на которой осталась капелька крови, чтобы анализами подтвердить свои предположения.
  
   Тар. Марони.
  
   За столом болтали о ерунде вроде тех же пиратов и елки, на которую Сэллер был приглашен полюбоваться в новогоднюю ночь.
   - Пока не знаю, - замялся он. - Я уже Наю обещал, что пойду с ним и с остальными. Думали на площади встретиться как в прошлом году. Помнишь?
   Вопрос был абсолютно невинным, но Сумрак сжал кулаки, вспомнив их "прошлый год". Они ведь целовались тогда на площади! А будь Сэл в то время таким, как теперь, поцелуями не ограничилось бы. Лар перевел подозрительный взгляд с молодого человека на жену, и она хитро подмигнула.
   - Забудешь такое! На следующее утро один чокнутый эльф вылил на меня ведро воды.
   Оттого, что она вспомнила именно об этом, а не о том же, о чем и он, от сердца отлегло. Глупо было ревновать, тем более, к прошлому, но Иоллар ничего не мог с собой поделать.
   - Никому тебя не отдам, - прошептал, провожая ее в спальню.
   - Сама не уйду, - пообещала Галла. - А вы долго?
   - Нет. Выпьем еще немного, в картишки перебросимся. Но ты не жди, ложись.
   Гелана ушла к себе еще раньше. Лафия, словно ребенок, возилась с елочными украшениями и наверняка сбежала, чтобы поиграть. Остался только Сэл, с которым Сумрак хотел пообщаться наедине.
   - Как ты вообще? - спросил первым делом, вернувшись в гостиную. За столом эту тему усиленно обходили.
   - Нормально. Хорошо, что правый.
   - Левша? - понял Лар. - Значит, прицел держишь.
   - Да, с этим порядок, - кивнул парень, задумавшись о чем-то.
   - А что Най?
   - Най - это Най. Герой, принявший неравный бой с силами зла. Рассказывает об этом каждой встречной девице.
   - Какой бой? Как я понял, его сразу же сняли из арбалетов.
   - Я тебе этого не говорил, - предупредил Сэллер.
   - А то я сам не догадался. Он был им не нужен. Кстати, там осталось три трупа. Молодец.
   - Повезло, - скривился маг. - Сначала.
   - Их было больше.
   - И это тоже. Но мечник из меня никакой, стреляю я лучше... Стрелял.
   Он умолк, но, отпив вина, решился продолжить:
   - Когда очнулся в лечебнице, первая мысль была, что это, - коснулся повязки, - расплата. За наставника. Я тоже тогда целил в глаз...
   - Чушь. Но истории связаны.
   - Я знаю. Нужно было заодно пристрелить и ту старуху в Каэре. Уверен, это она нас сдала.
   - Запомни на будущее, не оставлять свидетелей, - жестко усмехнулся Сумрак. - А по настоящему мысли имеются?
   - Нет. А у тебя?
   - Есть идейка. Как насчет того, чтобы ликвидировать заказчика?
   - Императора? - недоверчиво прищурил глаз Буревестник. - И как ты планируешь это сделать?
   - С твоей помощью, естественно.
   Сэллер долил себе вина и поудобней устроился в кресле.
   - Рассказывай.
   - Если коротко, план следующий: ты, как проводник, ведешь меня в первый попавшийся мир, но мы тут же возвращаемся на Тар уже через врата рядом с Каэром. Едем в столицу, там я Сумраком пробираюсь во дворец и убиваю урода. Потом - тем же путем обратно. На все уйдет не больше двух дней. Ты можешь даже в Каэре не появляться. Выведешь меня и будешь ждать на станции.
   - Значит, я тебе нужен только как проводник? - хмыкнул парень.
   - Да.
   - А почему Лайса не попросишь?
   - Лайс ничего об этом не знает. Не хочу его втягивать.
   - А-а, понятно, - протянул маг. - Я уж было решил, что удостоился высшего доверия. А тут все просто - выбрали того, кого не жалко.
   - Сэл!
   - Да нет, все правильно. Я бы тоже предпочел взять на рискованное дело тебя, а не Ная, к примеру. Но мы никуда не пойдем совсем по другой причине. Мы никуда не пойдем, потому что твой план - это самоубийство. А я не собираюсь ни умирать, ни брать на себя обязанность сообщать о твоей смерти Галле.
   - Что не так с моим планом?
   - Все. Начиная с перехода. Допустим, ты придумаешь для своей жены достоверную историю, и она выпустит нас погулять через врата в Паленке. Но не обольщайся, что мы тут же вернемся на Тар из врат у Каэра. Открывающих уровня Галлы немного, и вероятность, что в мире, куда мы придем, нам сразу же встретится тот, кто с первого раза откроет нужную станцию, невелика. Может пройти несколько дней. Это - первое. Второе: все въезды в столицу империи охраняются. Мы были там в день казни, пускали всех, как на представление. В военное время меры предосторожности возросли. Со мной или без меня ты не пройдешь.
   - Почему?
   - У зеркала спроси, сидэ эльф.
   - Бездна! Я и забыл.
   - Забыл, что ты эльф?
   - Я - орк, - угрюмо возразил Лар. - Пройду Сумраком.
   - Из тебя орк, как из меня гном. Но Сумраком пройдешь. Только не во дворец. Там усиленная защита, и индивидуальные щиты вокруг императора, я думаю.
   - Считаешь, эта защита меня почувствует?
   - В лучшем случае. В худшем - сразу убьет.
   - Даже Сумраком?
   - Ил, ловушки рассчитаны на живое существо. Сумрак живой? Я полагаю, да. Но можем проверить. Дотронься до меня.
   Лар протянул руку и наткнулся на невидимую стену.
   - Попробуй по-другому.
   Серая тень окутала мага, но не смогла просочиться под закрывавший его купол.
   - Видишь? А это - простейший из щитов.
   - Шэк! - ругнулся мужчина, материализуясь рядом со своей одеждой. - Их можно обойти или отключить?
   - Да. Нужно около двухсот магов моего уровня и выше. А так же редкие артефакты достаточной мощности. С ними мы окружим Каэр и целиком накроем столицу блокадой.
   - Демоны!
   - Демоны тоже могли бы помочь, - спокойно согласился Буревестник. - Но у нас есть только один тэвк. Поэтому предлагаю пока отложить твой план.
   А ведь мальчик, действительно, повзрослел, - подумалось Сумраку. Ни на миг не позволил себе увлечься и трезво оценил ситуацию. Решение казалось Лару идеальным, но Сэл был прав - план никуда не годился.
   - И что делать?
   - Держать оборону. Вам осталось несколько месяцев до ухода. Это будет несложно. Если бы Галла знала...
   - Не хочу ее тревожить.
   - Я это понял. Но защита вокруг вашего дома ослабла, она давно ее не обновляла. Собственных щитов на ней тоже нет. Она расслабилась с тобой, на нее это не похоже.
   - Расслабилась - значит, доверяет.
  
  
   Выйдя за, ограду Сэллер внимательно оглядел особняк. Охранные чары истончились, в последний раз их подпитывали больше месяца назад или еще раньше. Но, тем не менее, подключиться к чужому плетению магу не удалось. Это не заставило его отказаться от намерений, и вместо того, чтобы усилить уже имеющуюся защиту, Буревестник выстроил собственную. Иоллар излишне самоуверен: его способностей не хватит, если в следующий раз дом будут штурмовать маги, а не наемники. А Сэл не исключал такой возможности и не полагался на работу охранных столбов, окружавших город, - сам недавно продумал несколько схем, позволяющих обойти сигнальную сеть.
   Парень вывел защитный контур и повесил паутину на окна. Галла заметит и наверняка узнает его стиль, но можно будет обратить все в шутку: дескать, пришлось вмешаться, раз уж хозяйка не следит за безопасностью жилища.
   - Сними это, - сказала ночь за его спиной.
   Посланное на голос парализующее заклятье разбилось, не причинив вреда длиннобородому старику.
   - Хоть не смертельное, - проворчал тот. - Но лучше смотреть, в кого бьешь.
   - У меня было бы время посмотреть и извиниться, - без раскаянья произнес Сэллер.
   - Наглые вы все, - усмехнулся Хранитель. - И нервные. Убери, что ты тут наплел. Не нужно лишний раз пугать беременную женщину. Она не такая дура, как вы с Сумраком решили, но Иоллар хотя бы не ходит по дому с мечами наголо. Убери. Это отступление от правил, но то, что до мая неожиданностей не будет, я гарантирую.
   - Честно?
   - Тебе, как новичку, я это недоверие прощу, - недобро сощурился Гвейн. - Но только один раз. Честно. У Истмана сейчас и без вас забот хватает. После - уже ничего не обещаю.
   - Летом их тут уже не будет.
   - Но ты будешь.
   - Не факт.
   - Будешь. Объясню позже, но не советую уезжать из города или уходить с Тара. Ты нужен мне здесь.
   - Нужен вам? Но...
   Дракон покачал головой, давая понять, что сейчас говорить об этом не намерен.
   - Сними защиту и уходи. Расскажешь о нашей встрече друзьям, дашь им новый повод для волнений. Ослушаешься меня сейчас, пожалеешь после. Решай, что делать, ты же умный.
  
   Вилиль
  
   - Значит, он забрал у тебя зеркало?
   Рошана Джайла нашла на Вилиле - там снова начались проблемы с вратами, лишенный магии мир требовал усиленного внимания к порталам.
   - Да. Сказал, что оно ему нужно. А что?
   - Когда ты видел ее в последний раз?
   - В день свадьбы, наверное. Не пойму, к чему эти вопросы? Иоллар вернулся, девочка счастлива...
   - Она умирает, Рошан.
   - Что?! - дракон вскочил из-за стола, и лежавшие перед ним бумаги разлетелись по комнате.
   - Умирает, - повторила Видящая Суть. - Драконья кровь замедлила процесс разрушения клеток, но не остановила его. Думаю, Гвейн знал с самого начала.
   - Не может быть! Последние тесты делали не так давно, все было нормально.
   - Все ли? И на какие нормы вы опирались? Я не специалист в данной области, но могу предположить, что то, что у ее матери началось уже в первые месяцы, у Галлы проявилось позже, но развивается намного быстрей. Она практически лишилась дара, а остаток сил уходит на зрительные иллюзии. Без морока она выглядит, мягко говоря, плохо...
   - Иллюзии, - пробормотал мужчина. - Зачем - иллюзии?
   - Она дракон, Рошан. А драконы всегда чувствуют приближение смерти. Но она еще и человек, и не хочет огорчать тех, кого любит. И я думаю, она боится за своего ребенка. Тот же Эн-Ферро, если бы знал, мог бы попытаться что-то предпринять, чтобы сохранить ей жизнь. Ликвидировать причину заболевания. У него получилось бы, ее защита теперь не выдержит.
   Хранитель подошел к окну, за которыми жил своей жизнью ничего не подозревающий город, уперся ладонями в подоконник и прижался лбом к холодному стеклу. Ликвидировать причину заболевания? Лайс смог бы. Она не простит, но он именно так и поступил бы. Или нет. Ведь ничего еще не известно наверняка.
   - Гвейн сказал бы мне, - произнес он, не глядя на гостью. - Он сам много раз повторял, что Галла важна, что у нее есть какое-то предназначение...
   - Есть. Она исполнит его и умрет.
   Третья в Совете достала из сумочки в несколько раз сложенный тетрадный лист и протянула его дракону.
   - Это полный текст. Не думаю, что сказочник показывал тебе его.
   Перед глазами заплясали буквы знакомого пророчества. Почти знакомого.
   - И суждено так быть пока не придет дитя крови дракона, но и человека... и эльфа, и орка - первых ступивших в миры народов... Будет велик его дар, а воля неисповедима: низшего сделает равным, назвавши братом, с вечным врагом примирится и станет сам ему домом...
   - Теперь ты понимаешь? Гвейну безразлично, что с ней будет, важен лишь этот ребенок.
   Рошан успел дочитать до конца. И если все написанное - правда, этот ребенок более чем важен. И Гвейн, наверное, прав, что не пытается вмешаться, но... Это ведь не Гвейн пробирался ночами в квартиру на третьем этаже обветшалой сталинки, чтобы посидеть у детской кроватки, не Гвейн стоял у ограды садика, страхуя от нечаянного падения забравшуюся на самый верх лесенки малышку, не он прогонял хулиганов с вечерних улиц, когда она возвращалась из школы, и не на плече Хранящего Слово она плакала, когда очередной смазливый негодяй разбивал ее наивные мечты...
   - Это еще не все, - продолжила Видящая Суть. - Галла связана и с Иолларом, и с Лайсом. Гвейн уже вычеркнул обоих и сделал ставку на мальчишку-проводника.
   - То есть, если она умрет, утянет и их за собой?
   - Сомневаюсь. Старик ее недооценивает. Все же Галла - дракон, и успеет разорвать нити, которые завязала сама. По крайней мере, Эн-Ферро она с собой не заберет. А Сумрак сильнее, чем думает Гвейн, и незавершенное дело продержит его достаточно долго. Если он сам не сорвется. Иоллар чужой на Таре, и нему допустимо применить меры как к угрозе извне. Один неверный шаг, и сказочник сам его уничтожит.
   Рошан прикрыл глаза и попытался представить, будет ли ему жаль Иоллара. Оказалось, что не очень.
   - Значит, останется только Лайс, - прошептал он.
   Женщина удивленно округлила глаза:
   - Ты принимаешь условия Гвейна?!
   - А чего ты ждала от меня? Чего? Какой вообще у тебя интерес в этом деле?
   - Интерес? - она утомленно потерла виски. - У меня нет никакого интереса, Рошан. Я просто устала. Устала быть драконом, как бы странно это не прозвучало. Устала наблюдать за происходящим в мирах и делать вид, что мне это безразлично. Возможно, Гвейн неверно толкует пророчество. В нем говорится о переменах. Так может, не стоит ждать их, сложа руки? Может, пора самим что-то изменить?
   - Подбиваешь меня на нарушение законов? - нахмурился дракон.
   - Нет. Всего лишь делюсь с тобой мыслями, о том, как мне жаль, что я ничем не смогу помочь. Мне ведь не пройти на Тар. После прорыва Дивера Алан помогал Гвейну выставлять ограничения. Понимаешь, о чем я, Разрушитель Границ?
  
  
   Тар. Марони.
  
   Может, пора самим что-то изменить, как сказала одна мудрая женщина, которой надоело быть драконом?
   Но что он потеряет, став на путь перемен? Статус, власть, уважение других членов. А что приобретет? Лишь надежду на то, что однажды она простит его...
   - Не нужно ставить вопрос таким образом.
   Лайс молчал, говорила Мариза - еще одна неглупая женщина, к которой стоило прислушаться.
   - Я не знаю, как это у драконов, но человеческий ребенок, рожденный на два месяца раньше срока, вполне жизнеспособен. Даже без специального оборудования есть шансы.
   - У драконов не бывает преждевременных родов, поэтому...
   - Поэтому попробуем спасти обоих.
   Доктор Гиалло была настроена решительно, и ее уверенность заражала. Но сомнения еще оставались.
   - В определенный момент может встать вопрос выбора, и нужно определиться уже сейчас...
   - В Бездну, Рошан! - взорвался, не выдержав напряжения, Эн-Ферро. - Выбор сделан, раз уж ты здесь, а мы согласились на все это!
   - Я напишу список инструментов и препаратов, которые могут мне понадобиться, - не поддаваясь панике, продолжила карди. - Как только достанете их, я буду готова.
   Чтобы вернуться к вратам, пройти на Вилиль и собрать все необходимое в центральной клинике Вергена, потребовалось не больше пяти минут - его персональный рекорд. Но медлить было нельзя: Джайла не сможет долго прикрывать его, и Гвейн все равно почувствует в своем мире гостя.
   - Пора.
   - Нет, постойте, - снова Мариза. - Мы не можем решать это сами. Не имеем права.
   - Хочешь узнать, что Галла обо всем этом думает? - на нервах Лайс то и дело повышал голос.
   - Нет, не Галла.
   В чем-то Рошан был подобен Гвейну - он тоже раньше времени списал со счетов Иоллара. Но в отличие от действий Первого в Совете, в поступках и суждениях Хранителя Земли было что-то почти человеческое: этот мальчишка никогда ему не нравился, ни до своей смерти, ни после - он заставил его девочку страдать, он виноват в том, что происходит с ней сейчас и он... Он значит для нее больше, чем все остальные. С последним было особенно тяжело смириться.
   - Хорошо, я поговорю с ним, - согласился дракон. - Но если он надумает все испортить, я за себя не отвечаю.
   Все объяснилось в один миг: и грусть в ее глазах, и путаные фразы, и то внезапное молчание, что пугало его в последние дни. Правда обожгла, больнее, чем пламя пожара.
   - Вы не можете быть уверены в этом.
   Собственный голос показался ему чужим.
   - Она уверена. Драконы никогда не ошибаются в таких вещах.
   - Но почему - сейчас? Почему мне нельзя поговорить с ней? Я смогу ее убедить!
   - Не сможешь, - каждое слово Лайса звучало как приговор. - Она уже сделала выбор. Теперь то же самое должен сделать ты.
   Она взяла с него слово, что он никогда не обидит их сына...
   - Мы попытаемся сделать все возможное, но если что-то пойдет не так, придется выбирать. Это твой ребенок, и...
   - Почему сейчас?! - Сумрак схватил друга за грудки, и ткань затрещала под пальцами. - Дайте мне день... Хотя бы час!
   - Если Гвейн узнает, у нас уже ничего не получится. Либо сейчас, либо...
   Она сейчас в спальне. Послезавтра новый год, а ей еще нужно придумать, куда поставить елку и сделать какие-то фонарики из бумаги. Тут нет цветной бумаги, и она клеит их из белой, а потом раскрашивает в разные цвета...
   - Ил?
   Нужно решать. Нет, нужно всего лишь произнести вслух то, что они и так знают. Если их план сорвется, если сил не хватит на то, чтобы спасти обоих и придется выбирать, то пусть это будет...
   - Дьери, - выдохнул он.
   Да, он обещал. Но и она обещала, что никогда не его оставит. Выходит, они оба солгали. Он простил ей ее ложь - значит, и она когда-нибудь сможет простить его.
   - Тебе лучше побыть здесь.
   - Нет, я должен быть рядом с ней. Всегда.
  
   Дверь неслышно отворилась, и Сумрак из-за спины Хранителя взглянул на жену. Присутствие дракона разрушило иллюзию, и он до боли в скулах стиснул зубы.
   - Здравствуй, Галчонок.
   - Шеф? - Она вздрогнула и выронила кисточку. Медленно поднялась навстречу. - Что вы здесь делаете?
   - А что ты делаешь? Зачем?
   - Так нужно.
   Галла не смотрела на гостя, только на него, и Лар едва сдерживался, чтобы не оттолкнуть стоявшего между ними дракона и броситься к ней.
   - Нет, малышка, - голос Рошана звучал ласково, словно он говорил с родной дочерью, - не нужно. Все можно сделать совсем не так...
   - Нет.
   - Дьери, послушай его, пожалуйста.
   - Нет.
   - У нас мало времени, Галчонок. Поверь мне. И прости...
   Иоллар не понял, что сделал Рошан, но она вскрикнула, схватившись за живот.
   - Все хорошо, не бойся. Я лишь немного ускорил события.
   И все равно она смотрела лишь на него, и от этого взгляда сжималось сердце.
   - Ты же мне обещал, Ил. Ты мне обещал.
   А потом все смешалось. Кто-то суетился вокруг, говорил что-то... Он не слышал. И не видел ничего и никого - только эти глаза, глядевшие на него неотрывно. А еще чувствовал в своей ладони ее руку. Иногда он прижимал к губам холодные пальцы, целуя и грея их своим дыханьем. Иногда шептал какой-то бред, кажется, вновь давая обещания, выполнение которых было не в его власти...
   - Пока все нормально, - голос Маризы, единственный спокойный и внятный из всех окружавших его голосов, прорывался сквозь гул путанных мыслей. - Галла, ты слышишь? Все нормально. Это схватки. Интервалы еще достаточно большие - значит, время есть. Только не молчи, пожалуйста, я должна знать...
   А она молчала. Тот первый сорвавшийся крик был единственным. Теперь, когда ей было больно, она лишь закусывала губу и сжимала сильней его руку.
   - Не молчи. Лайс, можешь дать мне картинку?
   Какую картинку? О чем они?
   - Ребенок лежит неправильно. Мы... - шепот, еле слышный, почти не уловимый, но тревожный.
   - Рошан, ты можешь что-нибудь сделать? Рошан!
   - Он был здесь только что, я видела...
   А Иоллар видел только ее глаза. И в этих глазах было столько всего, целый мир, огромный и прекрасный. Его мир.
   - Это Гвейн. Теперь рассчитываем только на себя. Я пошлю кого-нибудь за Сэлом, может понадобиться помощь еще одного мага...
   Над его миром нависли тучи.
   - Сама она не родит, нужно оперировать.
   - Нет, - вдруг четко произнесла Галла. - Не нужно. Ил, скажи им, что ненужно. Нельзя.
   - Галчонок!
   - Ил, скажи им!
   Сумрак вызвал меч и направил его на своего лучшего друга.
   - Слушай ее.
   - Придурок! И что ты сделаешь? Снова порежешь мне одежду?
   - Мне не понадобится оружие, - глухо предупредил Лар. - Будет так, как она говорит.
  
   Мир драконов
  
   Дракон ударил лапой наотмашь, и человеческое тело, ставшее тюрьмой для ослушника, пролетев половину зала, ударилось о стену.
   - Гвейн, остановись!
   - А, Джайла. Я должен был догадаться.
   - Не смей к нему прикасаться! - растопырив крылья, драконица загородила сплевывающего кровь мужчину. - Кем ты себя возомнил, старик?
   - А кем вы двое возомнили себя, решив встать на пути у Судьбы?
   - Судьба порой идет окольными путями.
   - И это ваш окольный путь? - Гвейн указал на большое зеркало в центре. - Разрушить все?
   - Не разрушить, а сохранить. Алан, - Видящая Суть повернулась к безмолвно сидящему на своем месте Палачу, - отпусти его, пожалуйста. Позволь принять нормальный вид.
   Второй в Совете с сопением выдохнул облачко дыма, но не внял просьбе.
   - Гвейн, Рошан нужен там, он должен вернуться.
   - Он уже сделал больше, чем нужно.
   - Что здесь происходит? О, Небо, Рошан! - только что вошедшая в зал Селаста в мановение ока перекинулась из величественной драконицы в худенькую девушку и подбежала к опирающемуся на стену мужчине. - Что вы творите? Гвейн? Отец?
   - Отцом я тебе буду, когда мы вернемся домой, - недовольно выговорил Палач.
   - Но...
   - Тихо! - рявкнул Хранитель Тара. - Заткнитесь все.
   Старейшина устроился перед зеркалом и долго всматривался в изображение.
   - Молодец, девочка, - прошептал он довольно спустя некоторое время, - молодец. Все равно Судьбу не обманешь.
   - Что она делает? - отважилась на вопрос присевшая рядом Джайла.
   - А ты не видишь? Делится жизнью со своим ребенком.
   - Делится?! - вгляделась драконица. - Да она же отдает ему свою жизнь!
   Услышав это, Рошан рванулся к зеркалу, но лапа Хранящего Слово, сбив на ходу, прижала его к полу.
   - Видишь? Судьбу не обманешь.
   - Она же не знает, не понимает, что делает, - пролепетала подошедшая неслышно Селаста. - Просто хочет помочь своему малышу. Нужно остановить это, пока не поздно.
   - И ты туда же? - оскалился Гвейн. - Похоже, в Совете возникли разногласия.
   - Верно, - прорычала Джайла. - А раз так, предлагаю вынести вопрос на голосование. Нас больше, старик.
   - Нет, не больше, - вмешался Алан. - Рошан нарушил наши законы и теперь не имеет права голоса. Двое против двоих, Джайла.
   - Папа!
   - Все решит случай, - подвел итог голосования Гвейн, отпуская Рошана.
   Тот отполз подальше, поднялся, взявшись за руку подоспевшей на помощь Селасты, и поцедил сквозь зубы, едва шевеля окровавленными губами:
   - Какие же вы оба... драконы!
  
   Тар. Марони
  
   Ожидание растянулось на часы.
   Лар все так держал любимую за руку. Точнее теперь уже она сжимала до хруста его ладонь. С другой стороны кровати сидел Сэл, но сейчас Сумрак и не подумал бы ревновать. Буревестник давал Галле силу, которой ей так недоставало. Лайс... Он не знал, что делает Лайс, но видел, что тот тоже тут не напрасно. Временами кард бросал на него сердитые взгляды, злость в его глазах граничила с ненавистью, и Иоллар понимал, что эта ненависть вырвется наружу, если что-то пойдет не так, но ему было все равно: если с его Дьери что-нибудь случится, он сам себя возненавидит, и какое ему дело будет тогда до других?
   А она, как и прежде, молчала. Даже тогда, когда выгибалась от боли, запрокинув голову и стиснув до скрежета зубы. Ее молчание наполнило комнату, и все присутствующие тут как будто боялись его нарушить.
   Мариза, и та перешла на шепот:
   - Еще совсем немного....
   Лар пытался поймать ее взгляд, но Галла все чаще жмурилась, и из-под прикрытых век пробивались слезы.
   - Еще чуть-чуть...
   И снова руку зажало в тиски тонких пальцев. Но на этот раз с растрескавшихся губ сорвался вздох, один-единственный вздох, в котором помимо боли послышалось облегчение.
   А спустя секунду тишину разорвал детский плач.
   - Ты слышишь, родная? Слышишь? Это наш сын... Он... С ним все в порядке. С ним же все в порядке?
   - Конечно, - Мариза поднесла к ним ребенка. - Чудный, здоровенький мальчик.
   - Дэви, - Галла отпустила ладонь мужа и осторожно коснулась крохотной ножки.
   - Вот видишь, Дьери? Все хорошо.
   - Да, - она посмотрела на него, - хорошо. Люблю... вас обоих...
   И улыбнулась.
   Он никогда этого не забудет - ее застывшую улыбку и свое отражение в остекленевших глазах, в которых только что умер его мир.
  
   Мир драконов
  
   - Вот и все, чего ты добился, Рошан. Украл у них эти два месяца.
   Разрушитель Границ сидел на полу, закрыв лицо руками. Если бы он не был драконом, можно было бы подумать, что он плачет.
   - Не злорадствуй, Гвейн, - тихо сказала Джайла. - Лучше пусти его туда.
   - Зачем? Он уже ничем не поможет.
   Дракона не вернуть в мир живых тем же способом, которым Галла возвратила Эн-Ферро. Если дракон уходит, то навсегда.
   - Пусти его, - повторила драконица. - Ему это нужно. Алан?
   Палач отвел взгляд.
   - Да позвольте ему хотя бы проститься с ней!
   Гвейн кивнул, одновременно активируя портал, и Рошан, шатаясь как пьяный, побрел к светящемуся кругу.
   Запредельная тьма и холод. И знакомая черная воронка, разверзшаяся теперь уже для меня...
   Но я не боюсь. Не хочу уходить, но не боюсь. На самом краю пропасти мне вдруг открылось, что по ту сторону не только пустота - там другая жизнь, другие миры, в одном из которых мы все когда-нибудь встретимся. Я, Иоллар, Лайс...
   Лайс стал первым, кого я отпустила. Мы встретимся, но еще не скоро, братишка. Ниточка, не так давно завязанная мною, долго не хотела поддаваться, но все же порвалась. Вслед за нею оборвалась и сотня тоненьких, неведомо к кому ведущих паутинок...
   Потом - Дэви. Эта связь была крепкой, но распалась сама собой. Мой маленький, но уже такой умный сыночек прощался со мною. Удачи тебе, малыш! Как жаль, что я даже не увидела твоего лица. Но я знаю, что ты похож на своего отца. Береги его, сейчас ему будет трудно. Но потом, со временем, все образуется... Если я только разорву эту нить. Разорву и не утяну его за собой. Но...
   Не рвется! Она не рвется, солнце мое.
   Но я знаю, что нужно делать. Если ее не разорвать посредине, то нужно вырвать у самого корня - из своего сердца. Мне не будет больно, любимый, ведь мое сердце уже не бьется...
   Помни меня. И прости...
   Крепкая серебряная ниточка натянулась до предела, и я рванула что было сил... А-ах... Больно... Все равно больно, будто тело пронзает электрический ток...
   Больно? Тело?
   - Ил, руки!
   Он отпрянул назад, и от ладоней Лайса, лежащих на ее груди прошел короткий разряд. Галлу подбросило на постели.
   - Давай!
   Зажав ей нос, Иоллар набрал воздуха и прижался губами к ее рту, пытаясь вдохнуть в нее жизнь. Если бы было можно, то даже свою.
   - Еще раз. Руки!
   И снова разряд. Уже третий. Неужели...
   - Есть пульс!
   Сумрак ладонью размазал по лицу слезы. Я же говорил, что все будет хорошо, родная?
   - Лайс, у нас еще одна проблема, - окликнула мужа Мариза. - Сильное кровотечение, даже если я его остановлю...
   - Большая кровопотеря?
   - Да. Нужно делать переливание, но у нас нет оборудования, чтобы проверить, чья кровь подойдет.
   Злой Рок не хотел сдаваться.
   - Кровь дракона, я думаю, - хрипло произнес появившийся из ниоткуда Хранитель. - Абсолютная совместимость.
   Иоллар не сдержал улыбки. Видишь, Дьери, сколько нас? И мы тебя не отпустим.
   - Тебе нужно отдохнуть, - Рошан отечески похлопал его по плечу. - Ну и... Поздравляю с рождением сына. Двадцать девятое февраля... Хорошо, что на Таре, - усмехнулся он. - На Земле были бы проблемы с празднованием.
   Дракон обошел постель с другой стороны и взглянул куда-то под потолок.
   - Ты прав, Гвейн. Судьбу не обмануть.
  
   - Я думал, что потерял ее, - признался Рошан Лайсу, спустившись с ним в гостиную.
   - Мы все так думали. Только Мариза не растерялась, в ее практике было несколько случаев остановки сердца при родах.
   - Умница она у тебя.
   - Знаю. Кстати, она сказала, что переливание дало побочный эффект, организм Галлы слишком быстро восстанавливается, и произошел какой-то гормональный сбой...
   - Короче! - взволнованно перебил Хранитель.
   - Короче, Галла не сможет кормить ребенка сама, нужно искать кормилицу и срочно.
   - Вряд ли Галчонку понравится, что какая-то тетка будет кормить ее сына.
   - Не понравится. И что предлагаешь?
   - Пошли мальчика на Вилиль, - кивнул он на задремавшего в кресле Сэллера. - Я запишу название смеси, врата пропустят - продукт натуральный.
   - Сэл, сгоняешь?
   Услыхав, куда его посылают, Буревестник возмущенно засопел.
   - Ничего себе "сгоняешь"! Я думал, в трактир за чем-нибудь - отметить...
   - И туда на обратном пути, - усмехнулся Рошан. - Я тебя лично проведу, за час управишься.
   Когда молодой человек, для проформы бурча что-то неразборчивое, пошел за своим пальто, Хранитель подмигнул приятелю и достал из воздуха бутылку и два стакана.
   - Пока он там обернется! А нам с тобой есть, что отпраздновать. Ты вот дядей стал. А я... дедом, наверное.
   Он наполнил стаканы.
   - Рошан, я все хотел спросить, - стушевался Эн-Ферро. - У тебя дети есть? Свои, я имею в виду.
   - Нет. Потому что сначала нужно жениться - у драконов обычно так, а не как у некоторых кардов.
   - Так женись.
   - На ком? - Хранитель залпом выпил и поморщился.
   - Неужели никого на примете нет?
   - Вообще-то есть одна девушка. Но мы с ней...
   - Просто друзья?
   - Хуже. Коллеги. Пару раз хотел пригласить ее к себе на Пантэ: море, пляж, тропические фрукты... Но, сам понимаешь.
   - Понимаю, - усмехнулся Эн-Ферро. - А ты не думаешь, что твоя коллега нас сейчас слышит?
   - Угу, - помрачнел, осознав свою ошибку Рошан. - И папа ее.
   Он снова налил, на этот раз доверху.
   - Чувствую, пора мне искать другую работу.
   Прошла ночь, наступило утро, а Галла еще спала. Иоллар забеспокоился, но Лайс уверил его, что все в порядке.
   - Ей нужно отдохнуть.
   Действительно, не было никаких признаков того, что ей плохо. Иногда хотелось разбудить ее, а иногда он крался к постели на цыпочках, чтобы случайно не потревожить.
   - Ил, у тебя что, дел других нет?
   Конечно, нет! Дэви тоже все время спит. Для него купили маленькую кроватку и поставили пока в соседней комнате, чтобы не тревожил мать. Вот Сумрак и бродил из одной спальни в другую, любуясь то женой, то сыном.
   Хотя одно дело все-таки было.
   - Лайс, а ты ничего не забыл?
   - Глупости! - отмахнулся от напоминания Эн-Ферро.
   - Вовсе нет.
  
   Она проснулась поздним вечером. Сначала заворочалась на постели, а после испуганно распахнула глаза и села.
   - Ил!
   - Я здесь, родная. Я рядом.
   И так будет всегда.
   - А?.. - она встревожено огляделась.
   - Малыш в другой комнате, - успокоил ее Лар.
   Он принес Дэви и положил его на подушки рядом с женой.
   - Похож на тебя, - улыбнулась она, закончив рассматривать спящего сына. - Как я и хотела.
   - У него твои глаза, - сказал Иоллар то, чего она не могла сейчас заметить. - Как я хотел... Ты не сердишься на меня?
   - А ты на меня?
   Сумрак осторожно погладил ребенка по нежной щечке.
   - Я обещал, что не обижу его, и...
   - И не обидишь, - не дала ему закончить Галла. - Пусть Дэви останется здесь.
   - Хорошо. Пусть он останется, а мы с тобой кое-куда сходим.
   - Куда?
   - Это сюрприз.
   Лар поднял жену на руки и вынес из спальни.
   - Закрой глаза, - попросил он, спускаясь по лестнице.
   Галла послушно зажмурилась.
   - Теперь можешь открывать.
   В центре гостиной в ведре с песком, которого не было видно под складками темно-красного сукна, озаренная сотней расставленных по комнате свечей стояла молодая сосенка. На пушистых ветках расселись малышки-куколки, тянувшие тряпичные ручонки кто к конфетам в блестящей обертке, кто к звонким колокольчикам. Между ними струились разноцветные ручейки лент, отливали золотом шишки, и сверкали, отражая огоньки свечей, крупные перламутровые бусины.
   - А еще я купил эту шипучку с пробкой...
  
  
   Мир драконов
  
   - Шипучка, - передразнил дракон, глядя в зеркало. - Шампанское. Неужели трудно было запомнить?
   Ему определенно не нравился этот парень. И Киру наверняка не понравился бы. И что она в нем нашла?
   Но он все же получше некоторых... Многих. Не самый лучший, конечно, но...
   - Красивая пара, - сказала Селаста.
   Она всегда подкрадывалась незаметно. Не Имеющая Тени, дракон-невидимка.
   - А что это у них за сосна?
   - Это елка.
   - Рошан, я еще могу отличить сосну от елки. И кстати, ребята уверены, что они там одни.
   - Да, ты права.
   Он погасил картинку, и теперь смотрел на свое отражение. Большой. Темно-зеленый. Чешуйчатый.
   - Похоже, пялиться в зеркало, неважно на что, уже вошло у тебя в привычку, - вздохнула девушка.
   Он посмотрел на ее отражение. Маленькая. Худенькая. Красивая. Впрочем, когда она большая, зеленая и чешуйчатая - тоже ничего.
   - Собираешься весь день тут просидеть?
   - Не знаю, - ответил дракон. - А что?
   - Да то, что я как дура второй день таскаю с собой купальник и жду, пока ты пригласишь меня на эту свою Пантэ.
  

Глава 17

   Галла
  
   Если бы кто-то знал, как я устала. Устала умирать, оживать, хоронить и воскрешать, прощаться, рвать сердце на части и снова встречаться, опасаясь, что теперь это сердце само разорвется, уже от радости. История с пугающей регулярностью повторяется с каждым из нас - похоже на русскую рулетку: курок взведен, щелчок, ты думаешь, что это конец, но... Обошлось, и можно бы радоваться, только чувство, что барабан опять вращается, не отпускает. И кто знает, будет ли Судьба благосклонна в этот раз?
   - Обязательно будет, - у Ила своя теория. - Беды лишь сделали нас сильнее и собрали вместе.
   Не спорю: мы сильны, мы вместе. Но зачем? Боюсь, что у мироздания на нас большие планы.
   - А может, нас гонят из этого мира, и полоса неудач закончится, когда мы уйдем.
   А вот это что-то новенькое.
   В своей кроватке закряхтел Дэви. Кушать рановато - значит, пеленки. Увы, но до гигроскопичных подгузников на Таре еще не додумались, а врата пропускать столь нужное изобретение техномиров отказывались.
   - Твоя очередь, - пнула я под одеялом мужа.
   Вообще-то, очередь была моя, но любимый добросовестно делал вид, что не замечает моего шулерства, и этим грех было не воспользоваться. Особенно ранним утром, когда спать уже не хочется, но выбираться из постели лень.
   Другое дело - приподняться на локте, чтобы полюбоваться, как страшный и ужасный Сумрак бережно достает из колыбельки сына, укладывает на накрытый цветастым покрывалом столик и, забавно агукая и строя рожицы, приступает к самой важной в своей жизни миссии. Надеюсь, что он не скоро охладеет ко всей этой возне, а там - мы уйдем с Тара, и в каком-нибудь другом мире, где есть не раз помянутые всуе подгузники и прочие блага цивилизации, хлопот значительно поубавится, и я с готовностью взвалю их на свои хрупкие плечи.
   - Пойдем к маме? - Ил жестом заправского баскетболиста отправил в стоящую у дверей корзину "мяч" из грязных пеленок и вернулся в постель с Дэви на руках. - Скучала?
   Малыш занял место на подушке между нами.
   - Угу, - я поймала маленькую ручку и поцеловала сжатые в кулачок пальчики. Попытки спеленать его с руками сынок пресекал, начиная с третьего дня от роду - даже голодный он так не кричал, как тогда, когда пытались ограничить его свободу. - Так что ты говорил о нашем уходе?
   - Говорил, что не стоит с этим затягивать. Точнее, хотел сказать.
   - Знаешь что-то, чего не знаю я?
   Дэви вцепился в мой палец и уже начал засыпать: ему всего две длани, и сон - его основное занятие.
   - Знаю, - не стал юлить муж. - От Брайта.
   Вчера они с Сэлом и Ромаром были в гостях у Лайса. Брайт вернулся из приграничья, и братишка организовывал что-то вроде встречи ветеранов межмирных переходов. В программе значилось знакомство тэра Клари с новым проводником, извещение его о возвращении Иоллара и непомерное возлияние по обоим поводам. Но судя по тому, что вернулся любимый не так уж поздно и совершенно трезвый, до веселой попойки дело не дошло. Впрочем, Ила я пьяным, в общепринятом смысле этого слова, и раньше не видела, а потому вечером даже не подумала, что встреча могла пройти в более серьезной атмосфере, нежели планировалось.
   - Пока тихо, но к войне готовятся. В апреле начнется рекрутский набор, регулярную армию уже стянули к границам, и ополченцы, вроде маронских охотников, тоже там. Все были уверены, что король прикажет выступить еще в феврале, говорили о союзе с герцогом Халиром, о том, что будут бить Истмана в два фронта... Но Дистен - трус.
   - А, по-моему, он прав, что не хочет отправлять своих подданных умирать на чужой войне.
   Ил поцеловал сына в лоб и потерся носом о его щечку.
   - Мамочка ничего не понимает в таких вещах, - сообщил он посапывающему наследнику. - Если не прийти на помощь Халиру сейчас, вероятность победы Истмана велика. Да и в случае, если герцог все же возьмет верх в этой войне, Кармол потеряет выгодного союзника в его лице, а то и приобретет врага. Ходят слухи, что он посылал гонцов к Дистену, прося о поддержке. И разве он ее получил? А люди... Если дождаться нападения со стороны империи, и война начнется на территории королевства, жертв будет намного больше.
   - А если наша армия не даст имперцам перейти границы?
   - Понимаешь... Ты, действительно, хочешь узнать, почему это невозможно?
   Я замотала головой: о тактике, стратегии и прочих хитростях военного дела Ил может рассказывать часами. А вот мне, при всей доступности изложения, некоторые вещи понять не дано.
   - Значит, будем собираться, - сказал он.
   - Но ведь пока...
   Ох, не нравится мне этот взгляд!
   - Ил, скажи честно, есть еще что-то?
   - Да, - кивнул он, опуская голову на подушку рядом с сыном. Создавалось впечатление, что он пытается спрятаться за Дэви.
   ...И видимо, все-таки пытался. Это же надо было, скрывать от меня такое!
   - Прости, Дьери, но это - ерунда в сравнении с желтым конвертом, который лежит в верхнем ящике твоего стола.
   - Ты прочел?
   - На нем мое имя, так почему бы нет?
   Да уж, два сапога - пара.
   - Хорошо. Уходим. Но мне хотелось бы сделать еще кое-что, пока мы здесь.
  
   Их оказалось так много - тех, с кем я хотела бы проститься. Учителя, ученики, продавцы из лавок по соседству, портниха, которая перешивала мои платья... Но начнем по порядку.
   Из наставников лучшего прощального подарка от меня удостоилась тэсс Кьярна. Я познакомила ее с Тин-Тивилиром. Думаю, у тэвка и лучшего демонолога герцогства найдется, о чем поговорить. Кьярна уж точно останется довольна, а главный сюрприз для полудемона я приберегла на последний день.
   Для учеников подарком будет уже сам мой отъезд. Шутка. Искренне надеюсь, что хоть кто-то из них будет скучать. По крайней мере, поздравления по поводу рождения сына передали все, скинувшись скопом на настоящее произведение гномьего искусства - возок для ребенка, коляску, если по-простому: удобную и почти привычной конструкции. Здесь подобные вещи стоят целое состояние, и даже жаль, что ее придется оставить. Но в благодарность в первый учебный день после выгулок я сорвала ребятам несколько уроков: отправила в школу два десятка коробок со сладостями и несколько бочонков вина. Конечно, это было вопиющим нарушением дисциплины, но, как рассказал позднее Сэл, ни у кого из наставников не хватило решимости запретить пить (и есть) "за здоровье тэсс Галлы и ее сына".
   Но главное, то чего мне так хотелось бы избежать, но чего я просто не могла не сделать, осталось на сегодня. Прощальный вечер для моих друзей.
   С тех пор, как вернулся Ил, мы не собирались все вместе. Даже после рождения Дэви ребята заглядывали поодиночке, оставляли подарки и тут же убегали. Сегодня пришли все. Сначала с опаской поглядывали на моего загадочного супруга, в честь их прихода нацепившего маску, а после осмелели, разговорились, посвящая меня в подробности последних событий и в свои планы на будущее, реализацию которых мне, увы, не увидеть.
   - Они почти не изменились, - шепнул мне в середине вечера Ил.
   - Совсем не изменились, - согласилась я.
   - Риса и Дан все еще вместе, Най такой же шалопай... Кажется, что Сэл старше его лет на десять. И Милара все так же сверлит меня взглядом.
   Последнее я тоже заметила. Мила-Мила! Разве можно так смотреть на женатого мужчину?
   Я отдала Иоллару Дэви, уже уставшего от общения с гостями и хотевшего в кроватку, и подсела к подруге.
   - Что-то не так?
   Ощущение дежавю накрыло меня прежде, чем она успела ответить:
   - Ой, Гал, он такой непредсказуемый! И где ты только находишь таких? Ой... - девушка поняла, что сказала бестактность и покраснела.
   - Ничего, все в порядке. А таких больше нет - последнего забрала.
   - Счастливая.
   - Да. И очень хочу, чтобы и вы все были счастливы. Прости, не получалось видеться в последнее время. Расскажешь, как вы?
   - Да нечего рассказывать, - пожала она плечами. - У Рисы с Даном все хорошо. Хотят летом дом снять. Рисе мать содержание подняла, а Дан работу нашел - ассистирует какому-то алхимику по вечерам.
   - Алхимику?
   - Да, мы тоже удивились, но это какой-то его дальний родственник. Да и у Данвея с алхимией неплохо. Най... Най - это Най, - она привычно поморщилась. -О Сэле ты лучше знаешь - он у вас чаще бывает, чем с нами. Вришка с Фертом...
   - Неужели?! - обрадовалась я.
   - Жди, - хмыкнула подруга. - Без изменений. Алатти... Сама с ней поговори. Эвил подал прошение об увольнении. Собирается пойти в действующую армию.
   По тому, как она это сказала, я поняла, что Милара в курсе отношений Алатти с бывшим наставником. И что ему в Марони не сидится? В армию! Теперь понятно, отчего Али такая потерянная.
   - Мила, а у тебя-то как дела?
   - У меня? У меня - плохо. Мне на завтра нужно сделать анализ достоверности пророчества о белой волчице - всему курсу задание дали. А у меня вместо белой волчицы, - она приподняла свой бокал, - белое вино. Но не переживай, придумаю что-нибудь, не в первый раз.
   - Я думала, пророчества - дело серьезное.
   - Слишком серьезное. Но все зависит от доли вероятности наступления того или иного события. По волчице никто еще не дал больше, чем шесть из десяти. Возьму любую из трех основных версий, нарисую матрицу...
   - А что за версии? - не дала я ей углубиться в специфику составления пророчеств.
   - Первая, естественно, - никакой волчицы нет. Отрицание. Все предсказания проходят через это. Уверена, полкурса будет отрабатывать эту вероятность. Но не я. Мне больше нравится вторая: что белая волчица является стойкой образной ассоциацией защитника, которым может выступать кто угодно, не обязательно женщина, не обязательно, беловолосая, и уж совсем не обязательно метаморф или маг-перевертыш. Это, кстати, третья версия. Но оборотни слишком непредсказуемы, и эта версия дает лишь четыре из десяти, а это совсем мало.
   - Скучно, - призналась я. - Всегда считала работу прорицателей интересной и загадочной, а тут... Пальцем в небо - иначе не скажешь. Вероятности, версии. Версии тоже скучные.
   - Есть и четвертая, - лукаво улыбнулась подружка. - Тебе она точно скучной не покажется.
   - Ну?
   - Итак, белая волчица Марони, она же светловолосая женщина в белом платье, привидевшаяся верховному жрецу Илота во сне - это ты!
   Обхохочешься.
   - А у этой какая вероятность? - поинтересовалась я из любопытства.
   - Колеблется от нулевой до абсолютной. Просчитать прогноз, фигурантом которого будет маг, трудно, а если этот маг - тэсс Галла - невозможно. Ты такая же непредсказуемая, как и твой муж... Муж! - воскликнула она вдруг, и все присутствующие обернулись к нам. - Как переводится его имя?
   - Оно не переводится, - я поняла, к чему она клонит, и постаралась замять разговор.
   - Переводится! Дословно с саальге - сумрак! И сумрак встанет за ее спиной!
   - Ерунда, - заверила я, наблюдая, как подтягиваются к нам привлеченные темой беседы друзья.
   - А вот и нет! Есть светловолосая ты, есть Сумрак за твоей спиной! - Ил не вовремя вернулся в гостиную и остановился как раз позади меня. - Тот жрец увидел во сне женщину в белом платье, стоящую с ножом в центре алого пятиугольника. Пятиугольник он счел храмовым знаком пятибожия, но если бы толкованием занимался маг, он скорее отнес бы эту фигуру к символу единения стихий и...
   - Пятибожие? - зацепилась я за промелькнувшую мысль. - И с ножом? А ты не помнишь, когда именно достопочтенному служителю Илота было видение?
   Милара порылась в памяти и назвала точную дату. Дату, которую я долго еще не забуду, если забуду вообще.
   - Что ж, Мила, - вздохнула я с облегчением. - Можешь не переживать за свою работу. Завтра у тебя будет твердое отлично.
   Под любопытными взглядами я поднялась с дивана, поправила платье и торжественно возвестила:
   - Белая волчица Марони - это я!
   Выдержала эффектную паузу, которую Найар слегка подпортил хихиканьем, и продолжила:
   - В тот день, пока некоторые жрецы спасались от зноя в прохладе храмовых помещений и, простите за прямоту, дрыхли вместо того, чтобы возносить молитвы Пресветлому Илоту, я тоже находилась в храме. И каюсь, деяния мои были далеки от праведных. Я как раз убивала одного некроманта, - после этих слов друзья, кроме Сэла и Милы, смотревшей на меня неотрывно, как по команде опустили глаза. - А вот до того, как я его убила, этот ублю... некромант занимался тем, что пытался открыть канал, чтобы уйти из школы. А куда он мог пробиться из храма? Только в другой храм. Например, в тот самый храм, где некий утомленный постом и молитвами служитель как раз прилег отдохнуть. А теперь ты, Мила, скажи мне, как отреагирует сознание спящего на телепортационное завихрение? Особенно, если этот человек обладает даром? Вам ведь известно, что среди жрецов полно несостоявшихся магов? Ну? Неужели никаких идей?
   - Он спит, тут появляется воронка... Проекция отдельных образов по ту сторону могла отпечататься в сознании...
   - А по ту сторону - я. С ножом. На красном пятиугольнике ковра. Просчитаешь вероятность такого?
   - Да, сейчас, - засуетилась подруга.
   - А может, уже дома?
   Но Милара вошла в раж. Высыпала на столешницу соль, разгладила ее и принялась вычерчивать какие-то знаки. Согласно приметам того мира, где я выросла, рассыпанная соль не к добру. В этом мире можно было попросить у меня бумагу и карандаш.
   - Навскидку - семь из десяти! - просияла она. - Это больше средних показателей!
   - Вот вам и все предсказание.
   - Обидно, - вздохнул Най. - А я уже порадовался, что вожу знакомство с будущей спасительницей Марони.
   - Ну, извини.
   - Вечно ты все испортишь! Даже древнее пророчество умудрилась! - продолжил вздыхать шалопутный братишка Сэла. - Может, передумаешь, и все же спасешь нас недостойных, а?
   - Нет, Най. Извини, не получится, - все равно нужно им это сказать. - Мы уезжаем из Марони.
   - Уезжаете?
   - Как?
   - Когда?
   Ил обнял меня за плечи, и лишь тепло его рук удержало меня от того, чтобы не расплакаться, глядя на взволнованные лица друзей.
   - Завтра.
  
   Вещи, то немногое, что я хотела бы взять с собой, уже собраны. Сказаны слова прощаний, обещаны встречи - когда-нибудь, может быть...
   И завтра, не позднее полудня, нас уже не будет на Таре.
   - Ил, - он сидел у камина, смотрел на огонь и мял в руках маску, о чем-то задумавшись. - Это наше последняя ночь в этом доме.
   - Да, конечно. Нужно выспаться.
   - Отоспаться можно будет и на Пантэ, а ночь перед уходом провести... как-нибудь иначе...
   Это был даже не намек. Думаю, я вправе рассчитывать на нечто большее, чем поцелуй перед сном. Прошло достаточно времени с момента родов, я прекрасно себя чувствую, и... Бездна! Есть же, в конце концов, такое понятие, как супружеский долг!
   - Дьери, я... ты...
   Глупенький. Я слушала его сбивчивые объяснения, и не знала, смеяться мне или плакать. Или молча радоваться тому чуду, которое досталось мне по случайной прихоти Судьбы.
   - Я тоже думала об этом, Ил. Но даже если бы все прошло нормально, и не было никакой угрозы, я вряд ли захотела бы в ближайшее время родить еще одного ребенка. Может быть лет через пять-шесть...
   Было время, когда я задумывалась о детях. Давно, еще до встречи с Иолларом, задолго до прихода на Тар, когда еще не знала всей правды о себе самой. И всегда представляла, что их будет как минимум двое, мальчик и девочка...
   - Я не хочу, что бы это повторилось, Дьери. Пообещай мне, если только можешь обещать такое.
   - Могу. Обещаю.
   Вот и поговорили. А романтическое настроение улетучилось само собой.
   Зато выспались.
  
   Ромар решил задержаться на Таре. Возможно, хотел поучаствовать в намечающейся "заварушке". Возможно, дождаться тепла и проститься с одной симпатичной лафией. Мы оставили ему ключи от дома, за который было уплачено до лета, и котенка, которого Ласси с трудом отговорили тащить с собой. Думаю, Тин-Тивилир теперь тоже не останется в гостинице и переберется с Убийцей к нам. Точнее - уже к ним.
   - Держи, - я протянула тэвку тетрадь. - Почерк у меня не ахти, но разобрать можно.
   - Что это?
   - История. Тебе понравится.
   Не зря же писала? Некоторые листы я вырвала, но того, что осталось, должно хватить, чтобы удовлетворить любопытство полудемона. Кто знает, может, когда я в следующий раз приду на Тар, эта история уже станет легендой.
   - Идем? - подал мне руку Ил.
   - Да. Долгие проводы - лишние...
   Слезы так и просились, но я заставила себя улыбнуться на прощанье. С Ромом, надеюсь, увидимся - Сопределье не такое уж большое. С Геланой и Тином? Они не люди, и если не забудут нас, то однажды...
   - Мы еще увидимся, тана. Мне почему-то так кажется.
   - Мне тоже.
   Я взяла на руки Дэви, Иоллар забросил на плечо сумку, Лайс махнул Ромару, Мариза вздохнула, Ласси хлюпнул носом - все в сборе. Пора открывать портал к вратам. В последний раз. Теперь, если Сэлу захочется прогуляться, будет ездить в Саел.
   - А я с вами пройдусь, - огорошил уже в Паленке Буревестник. - Посмотрю, где и как устроитесь, чтобы знать, куда в гости заходить.
   - Еще чего! - притворно возмутился Ил. - Мало нам тебя на Таре было? Дай хоть месяц отдохнуть!
   - А лучше два! - в том же тоне поддержал Лайс.
   Их веселость была настолько фальшивой, что снова защипало в глазах. Ненавижу прощаться!
   - Готовы? - появился из врат Рошан. - Кто первый?
   - Женщины и дети, - на автомате выдал Эн-Ферро, но при этом сжал руку жены так, что карди ойкнула.
   - Идите вы, - попросила я его, будто несколько лишних секунд в этом мире могли что-то изменить.
   Ласси, а за ним и его родители растаяли в свечении портала.
   - Галчонок?
   - А...
   - Я - замыкающий, - подмигнул Сэллер.
   - Пойдем, - приободрил улыбкой муж. - А то малыш замерзнет.
   - Там отогреетесь, - уверил Рошан. - Тепло - не то слово!
   - Идем, - обнял меня Ил, подталкивая к вратам. - Давно хотел посмотреть, что там за море на Пантэ. Ты столько рассказывала.
   Море на Пантэ, действительно, великолепно. Будем жить на острове, купаться с утра до вечера, загорать. Может, в самом деле, начнем выращивать ананасы - говорят, не такое уж это и хлопотное дело.
   Мы вошли в круг и...
   Я чуть не упала, когда врата втянули Иоллара, вырывая его руку из моих пальцев. А сама я стояла в центре, можно даже сказать, в эпицентре магнитного вихря, ощущала проходящие сквозь эту точку потоки и видела каждую силовую линию, но все эти поля и потоки теперь никак на меня не действовали.
   - Рошан?!
   Хранитель был обескуражен не меньше моего: он держал врата, и, по идее, сейчас через них мог пройти кто угодно. А я, открывающая, застряла на переходе! Так не бывает!
   - Выйди, - велел он. - Сэллер, попробуй ты.
   - Ага, - Сэл мгновенно нырнул в портал и через секунду возвратился. - Работает.
   - Работает, - нахмурился дракон.
   - Что случилось? - шагнул из круга Ил. - Дьери?
   - Ты нормально прошел? - спросил у него Рошан.
   - Да.
   - Видишь? Он прошел.
   Он - не идущий, но он прошел. Любой пройдет во врата, которые контролирует Хранитель. Я еще раз ступила в воронку. Результат тот же.
   - Что тут у вас? - едва не сбил меня с ног Лайс.
   - Что происходит? - оттеснил Эн-Ферро никем не ожидаемый, но лично мной уже пару раз помянутый Гвейн.
   - Это ты нам скажи, - потребовал Рошан.
   - Понятия не имею.
   - Да? А я, кажется, догадываюсь. Галла, дай мне ребенка.
   - Что?
   - Попробуй пройти одна, - не сводя со старика недоброго взгляда, объяснил шеф.
   Я осторожно передала Дэви, но не ему, а Иоллару, и направилась к вратам, думая о том, что если дядюшка прав в своих подозрениях, Гвейну не поздоровится - есть у меня опыт в разборках с драконами.
   Но шеф ошибся, я и одна никуда не прошла.
   - Скорее, ты сможешь пронести малыша, - сказал Рошану Хранитель Тара. - Его меньше держит.
   - Кто держит? - я придушить его была готова.
   - Мир держит, девочка. Тебя и его. Ведь в нем твоя кровь. Но разбавленная, - он одарил Ила пренебрежительным взглядом, - потому, думаю, с трудом, но вырвать можно.
   - Что за чушь, Гвейн? - не стерпел шеф. - Хочешь сказать, что она вросла?
   - Что значит, вросла? - опередил меня муж.
   - Иногда молодые драконы врастают в мир, в котором прожили слишком долго, и не могут его покинуть, - пояснил Рошан и тут же повысил голос, обращаясь к местному Хранителю: - Этого не может быть! Она родилась на Алеузе, двадцать шесть лет провела на Земле и не привязалась ни к одному из этих миров! С чего это Тар будет ее держать?
   - Может быть, потому что это ее мир? - задумчиво пробормотал старик.
   - Что это...
   - Я все сказал, - отрезал Гвейн. - Есть другие объяснения? Давай! Действуй! Ищи отгадку, если мой ответ тебя не устраивает. Я ее не держу, как видишь. Хочешь - помогу протащить ребенка. А нет, так у меня и другие дела найдутся.
   Я чувствовала, что он не врет. Нет, врет, конечно, не договаривает, но то, что не он удерживает меня на Таре, и не в его силах помочь мне вырваться - чистая правда. А все остальное из него и клещами не вытянешь, по морде видно.
   - Ил, он не обманывает, вы с Дэви можете уйти.
   Я должна была это сказать. Хотя бы для того, чтобы услышать ответ:
   - Без тебя - никогда.
   - После поговорим, - кивнул Гвейн Рошану, поняв, что в его услугах не нуждаются, и исчез в вихре портала.
   - Галчонок, ты не расстраивайся. Придумаем что-нибудь, только время дай.
   - Гал, честно, - вставил Эн-Ферро, - обойдется. Рошан прав, не могла ты за каких-то полтора года врасти. Придумаем, как тебя вытащить.
   - Лайс, - я взяла у Ила сына и отступила на шаг, словно отгораживаясь от брата, - ты не забыл, тебя семья ждет.
   Он растерянно оглянулся на врата.
   - Иди. Не заставляй Мари волноваться.
   - Ну и... В гости заглядывайте, - Иоллар с улыбкой протянул ему руку. Грустная улыбка - прощальное рукопожатие.
   - А куда в гости-то? Рошан, в Марони опасно. Куда они пойдут?
   - Домой, - пожала я плечами.
   - Пока - домой. А потом?
   Мы с мужем переглянулись.
   - Вообще домой, Лайс.
   От Судьбы не убежишь. И если ей угодно задержать нас на Таре, то наверняка не за тем, чтобы мы отсиживались в какой-нибудь глухомани, подальше от войн и смут. Да и вредная она тетка, Судьба, - если нужно, и в глухомани достанет.
   Когда мы появились в гостиной, лафия радостно завизжала, Тин-Тивилир изумленно приоткрыл рот, а Ромар без лишних эмоций принял у Иоллара сумку. Ибо Ромар - это Ромар.
   - Мы вернулись, - сообщила я то, что все и без этого поняли.
   - Надолго? - поинтересовался Убийца.
   - Возможно, навсегда.
   Гелана еще не начала хозяйничать в доме, кроватка Дэви была застелена, и я уложила малыша. Поправила занавески на окнах, поставила на полку впопыхах брошенную на столе книгу.
   - Теперь порядок, - оглядела я комнату, с которой простилась навек не более часа назад.
   - Не совсем, - улыбнулся муж, вынимая из сумки небольшой сверток. - Хотел подарить тебе на новоселье.
   - Иоллар, ты жуткий жмот! - пришлось взять такой тон, чтобы не разрыдаться. - До каких пор я буду получать от тебя один и тот же подарок?!
   Голубая в трещинках чашка заняла свое место на крышке бюро. Теперь - порядок.
  
  
   Мир драконов
  
   Разговор с Гвейном не дал никаких результатов. Старик не сказал большего, чем тогда, у врат. Знал - это Рошан понимал - но не сказал. Не потому, что желал кому-либо зла, не из-за противоречий, возникших у них в день, когда родился сын Галлы, а все по той же причине: невмешательство, абсолютное и во всем. Хранящий Слово вновь полагался на волю Судьбы, предлагая и ему поступить так же.
   - Невмешательство? - рассмеялась, услыхав такое объяснение, Джайла. - Кому ты веришь? Сказочник влез во все, во что только смог. А в этой истории он увяз по уши!
   - Гвейн многое скрывает, но я не думаю, что он прямо замешан во всем.
   - А я уже думаю, - нахмурилась драконица. - Когда он поделился со мной и Аланом полным текстом пророчества, я поддержала его в том, что остальным драконам не следует пока этого знать. Большинство Хранителей, как это ни печально, относятся к своему статусу так же как и Дивер с Кадмом - считают себя властителями миров, когда само их определение обязывает лишь беречь, а не властвовать над тем, что доверено нам Владыками. Не многие смирились бы с потерей этой иллюзии власти. Но в последнее время я вижу, что Гвейн скрывает не только это. Задавшись благой целью, старик не просто способствует исполнению пророчества, он буквально осуществляет его. Расставляет фигуры, подбирает факторы, просчитывает вероятности. Ведь это он привел Иоллара на Тар. Пусть не сам, но он выбрал для Сумрака роль. Мальчик вписался идеально. А теперь они еще и застряли в мире Гвейна. Еще одна случайность?
   - Насчет Иоллара не знаю, но к тому, что Галла оказалась на Таре, Гвейн непричастен. Я сам выбрал этот мир. Единственный мир, куда закрыт путь драконам.
   - Вот именно. А кто закрыл его? Думай Рошан, думай. Если бы кто-то решил спрятать что-то или кого-то от Хранителей, то где, как не на Таре? А что, если этот укромный уголок изначально задуман как ловушка? Ты сам сказал - единственный мир без драконов. И таким его сделал Гвейн.
   - Больше тысячи лет назад, - скептично напомнил Разрушитель Границ. - Задолго до рождения Галлы.
   - А ты считаешь, что история началась с ее рождения? А может, с рождения ее матери? Или с того дня, как Гвейн одобрил кандидатуру Кадма, чтобы иметь инициированного Хранящего Кровь, который смог бы воссоздать человека Изначального? Ведь без Изначальной Крови пророчество осталось бы просто словами. А ты думал, откуда взялась эта кровь?
   - Если записи не врут, то из Сокровищницы Тайн.
   - Если записи не врут, в Сокровищнице хранилась кровь последних стражей Изначального мира, - дополнила Джайла. - Не наводит ни на какие мысли?
   - Э... Нет. А что?
   - Я тоже не сразу поняла, что смущает меня в этой истории. Кровь древних стражей. Ты же читал о них в Хрониках?
   - Конечно.
   - Читал внимательно? Все помнишь? Тогда скажи, Рошан, много ли было стражей-женщин?
   - Странный вопрос. Их вообще не было. Только мужчины.
   - Правильно. Но тогда каким образом при восстановлении генетического кода первоначального носителя Кадм получил в своей лаборатории девочку?
  
   Тар. Марони.
  
   Галла
  
   Один из первых вопросов, который мы задаем, ощутив зов и осознав себя у врат открывающими или идущими: в чем смысл всего этого? Ведь не может быть, чтобы окутавшая миллионы миров паутина путей была создана безо всякой определенной цели? Хранители, те, кого мы спрашиваем об этом, напускают на себя загадочный вид и глубокомысленно изрекают, что ответ мы должны найти сами. Потом, после десятка-другого переходов, после сотни открытых порталов, этот вопрос забывается, врата уподобляются наркотику, а путешествия - развлечениям. Идущий идет, открывающий открывает - они уже не могут иначе, и смысл действия видится в самом действии.
   Уйдя из мира, когда-то вложившего в мои руки ключи и знания, избавившись от зова его врат, я смогла оглянуться назад и вспомнить свой первый вопрос. Кто мы и зачем? И, наверное, мне удалось найти на него ответ. Самой, как и сказал однажды Рошан.
   Мы - пешки, выбившиеся в дамки. Мы - козырные карты в рукаве Судьбы. Мы - те, кого не должно было быть здесь и сейчас. Но мы есть! Нас не видят местные боги, мы не вписаны в их вещие книги, и на нас не рассчитаны скупые подачки Фортуны. Мы приходим в миры, чтобы изменить их. Кто-то вступил в войну под знаменами опального принца - и вот на престоле восседает совсем не тот монарх, который изначально был уготован на эту роль. Кто-то подцепил в баре девчонку, а через девять месяцев рождается ребенок, которому не было места в первичном рисунке мира. А кому-то будет достаточно занять чужое место в автобусе, чтобы перевернуть жизнь того, кто остался на остановке.
   А раз так...
   - Почему Гвейн назвал Тар твоим миром?
   - Не знаю. Но иногда мне кажется, что это, действительно, мой мир. Здесь мне хорошо, я не чувствую себя чужой.
   Даже на Земле бывало, а тут я была своей с первого дня. Легко вписалась в здешнюю жизнь, выучила языки, нашла друзей, обрела силу. Самая большая боль, самая большая радость нашли меня именно на Таре. И если мне суждено остаться здесь навсегда, я не стану прятаться. Сколько можно так жить? Год? Десять лет? Сто? И что это будет за жизнь?
   - Я не прощу себе, если брошу их. Ты же понимаешь?
   - Да. И вообще, я с самого начала не верил во все это: в в спокойный мир, в море и ананасы.
   - Ты не веришь в ананасы? - со всей серьезностью всмотрелась я в глаза любимого. - А зря. Они существуют.
   Мы поняли друг друга и приняли решение еще там, у врат: мы остаемся и не станем жалеть об этом - пусть сожалеют те, кому это придется не по душе.
   Иоллар, действительно, не верил в то, что они легко уйдут с Тара. Но и в то, что застряли тут на века, тоже не верилось. Наверняка Галла что-нибудь придумает. Или Рошан - он обещал. А пока они здесь, нужно как-то устраиваться. Не просидишь же все время в четырех стенах? Тем более, время-то неспокойное.
   Ромар хотел наведаться в приграничье, туда, где стоял отряд Брайта. Вряд ли орк надумал податься в охотники - он одиночка по натуре - но если начнется война, не исключено, что присоединится к армии защитников Кармола. Тин-Тивилир сказал, что тоже не прочь задержаться и понаблюдать за тем, как будут развиваться события, но со стороны. А у Сэллера была школа - он твердо решил закончить обучение.
   - А если все-таки война? - поинтересовался у него Лар.
   Они сидели в кабачке-погребке у Южных Ворот. Сумрак выбрался-таки к оружейникам, для компании прихватив Сэла, а на обратном пути предложил зайти сюда. Место было памятно ему еще по прошлой жизни - несмотря на внешнюю непрезентабельность заведения, вино и кухня тут были отменные.
   - Война - дело долгое, - ответил после раздумий идущий. - Сначала имперцам нужно будет перейти Волнаву. Наша армия сделает все, чтобы не позволить им это. Но если прорвутся, наткнутся на первую линию обороны - города-крепости: Саел, Раймин. Наши наверняка станут там. Потом - Гварсоттен...
   Сумрак интересовался планами самого парня в случае войны, но тот сделал вид, что не понял, и перевел разговор в иное русло. Лар заметил эту уловку, но возвращаться к вопросу не стал - и так понятно, что отсиживаться за школьными стенами или прятаться в других мирах Буревестник не станет.
   - Хочешь сказать, что это не одного дня дело? - поддержал он предложенную тему.
   - И даже не одного года. Кармол не настолько слаб, а границы королевства защищает не только армия.
   Иоллар знал, о чем он: природные рубежи Кармола сами по себе были первой линией обороны, которую не так просто было взять. Воды Волнавы, берущей свои истоки в Северных горах, и Холодный Кряж, скалистый и труднопроходимый, лишали захватчиков возможности внезапного нападения. В короткие сроки подвести к границе многотысячную армию и организовать ее в наступление врагам не удастся. И если бы не численное превосходство императорских войск, можно было бы надеяться, на то, что защитникам королевства удастся сдержать агрессоров, не выходя за рамки пограничной войны.
   - Ты забываешь о магах, - сказал Сэллер. - При правильной расстановке сил можно сдерживать имперцев годами.
   - А ты забываешь о море. У Истмана мощный флот. Имей я такой, не стал бы тратить время на операции на суше.
   - Ты не все знаешь о наших морях, - водник подмигнул единственным глазом. - Императора ждет неприятный сюрприз, если он станет рассуждать как ты.
   - Если он станет рассуждать как я, Марони будет одним из первых портов, которые попадут под удар. Захвати залив и город - получишь удобную базу для своих судов и форпост для сухопутных войск.
   - Нет. В залив они не прорвутся. Как только будет объявлено о начале военных действий, мы поднимем уровень дна в проливе Соринг. Ни одно судно с осадкой более четырех гиаров не сможет пройти. А те, что меньше... Сам понимаешь, сформировать ударную эскадру из кораблей такого класса - то же самое, что отправить их на верную смерть.
   Сэл определенно знал, о чем говорит, и вряд ли эти знания входили в обязательную программу обучения. Лар хотел спросить приятеля о чем-то еще, но внезапно отвлекся на обрывок чужого разговора.
   - ...так рукой! Хошь, не верь, но я быка кулаком валил!
   Сумрак окинул беглым взглядом небольшой, тускло освещенный зал. Народ сюда заглядывал разный: торговцы с расположенного неподалеку рынка, возвращающиеся с этого рынка мещане, селяне из окрестных деревень. Попадались и небедно одетые тэры, зашедшие пропустить стаканчик или перекусить. Но привлекший его внимание мужчина не подпадал ни под одну из перечисленных категорий. Высокий, грузный, неряшливо одетый, с жирными, давно не знавшимися с водой и мылом волосами и одутловатым лицом, лишенным признаков интеллекта. Таких мордоворотов видят в своих страхах девушки, волей случая оказавшиеся на пустынных улицах поздним вечером - так и представляют, дрожа и оглядываясь, как этакое страшилище вывернет из-за угла.
   Иоллар не был пугливой девицей, но человек ему не понравился.
   - Твой знакомый? - Буревестник проследил за его взглядом.
   - Нет, просто неприятный тип.
   Но что-то знакомое в этом субъекте было.
   - Брось! Мужик как мужик, - махнул рукой идущий. - Хотя морда, конечно... И голос мерзкий.
   Голос! Вот оно - голос!
   Воспоминания болью кольнули висок: это потом было пламя, а сначала - тяжелый удар, сбивший с ног, и тающее сознание, успевшее выхватить из погружающегося во тьму мира несколько фраз...
   - Чем это ты его?
   - Дык рукой.
   Возможно ли, чтобы он обознался? Сумрак прислушался к себе - нет, не ошибся: новые, еще не до конца изученные способности включали в себя дающее это знание чутье.
   Человек расплатился за выпитое и вышел.
   - Сэл, ты б не мог занести к нам мои вещи?
   - Какие вещи?..
   Их стол стоял в углу полутемного зала, и Лар не опасался, что кто-нибудь из подвыпивших завсегдатаев этого места обратит внимание на то, как осыпалась с тихим шорохом одежда с растворившегося туманом тела.
   - Галле что сказать? - спросил, глядя в свою кружку маг.
   - Скажи, чтобы не волновалась, - прошелестела зависшая у его уха тень, прежде чем опасть на пол, которого не достигал тусклый свет висящих под потолком масляных ламп.
   Вечерело, и было не сложно скрываться Сумраком в сгустившихся сумерках.
   Лар мысленно улыбнулся случайному каламбуру, пробираясь по узкому переулку вслед за двумя мужчинами, один из которых продолжал бахвалиться своей силой, и делал это вплоть до того, как они подошли к невысокому ветхому домику у самых городских стен. Там громила подтвердил свою историю, кулаком пробив дыру в покосившемся заборе, похлопал приятеля по плечу и, пообещав встретиться "как условились", вошел в калитку.
   Дом провонял старьем и плесенью. Первая комната, которую Иоллар миновал вслед за хозяином, была завалена хламом, оставшемся тут, вероятно, от прежних жильцов: детские игрушки, полусгнившие книги, проржавевшая кухонная утварь. Непонятно, зачем это все хранилось. В следующем помещении, небольшой комнатушке с занавешенным грязными тряпками окном, было свободнее и, если можно так выразиться, чище. Под ногами увальня все так же хрустел мусор, зато тут он не был свален в кучи. В углу стояла кровать, рядом с ней шкаф с отвалившейся дверцей, а у противоположной стены - стол, к которому человек подошел, чтобы зажечь стоявшие на нем свечи.
   - Помнишь меня? - негромко спросил у него Лар, появляясь из тумана с мечом в руке.
   От неожиданности мужчина онемел и затряс головой.
   - Эльфийское посольство прошлой весной. Ты был там с парой приятелей.
   Сумрак с удовлетворением отметил, как изменилось выражение его лица: теперь он не сомневался, что не ошибся.
   - Я не виноват, - пролепетал здоровяк, не в силах отвести взгляда от того, кого счел призраком. - Я не...
   Мужчина утратил чувство реальности - ничем иным нельзя было объяснить его заторможенности и отрешенности, и того, как просто и безо всякого сопротивления он отвечал на вопросы. Кто. Когда. Сколько заплатили. Впрочем, реши он сопротивляться, шансов у него не было. Но бугай ошеломленно застыл и даже не пытался бежать или увернуться, когда отражающий пламя свечей клинок, описав полукруг, рассек воздух и вошел ему под ключицу. Лишь ощутив боль, он, судя по ставшему осмысленным и озлобленным взгляду, понял, что все это на самом деле, но осознание было недолгим, и в следующий миг человек испустил дух.
   А Сумрак получил новую цель.
  
   - Ничего не хочешь мне сказать?
   Домой он попал уже затемно. Пробрался по коридору к лестнице, поднялся в спальню и тут же материализовался под строгим взглядом жены, распознавшей его в стелящейся по полу дымке.
   - Где ты был? - она говорила тихо, но лишь потому, что держала на руках Дэви.
   Лар глубоко вдохнул, выдохнул и как можно спокойней сообщил:
   - Сначала у Южных Ворот, потом в порту.
   - Зачем?
   Он обошел кровать со своей стороны и забрался под одеяло. Отвечать на вопрос не спешил. Уютный дом, теплая постель, любимая женщина, баюкающая их сына, - все это заслонило события последних часов, превратив их в бессмысленный сон.
   - Ил, ты можешь сказать, чем занимался? Только честно.
   Они решили, что теперь между ними не будет обманов и недомолвок. Но как же не хотелось посвящать ее в то, что он делал этим вечером.
   - Ил? - требовательные нотки в голосе Галлы мешались с назревающим раздражением.
   - Честно? - переспросил он. - Если честно, то я только что убил восемнадцать человек.
   Она недоверчиво улыбнулась, ища шутку в его словах, но, поняв, что это сказано серьезно, испугалась.
   - Ты... На тебя напали?
   - Не совсем. Давай я уложу Дэви и все тебе расскажу.
   Лар осторожно взял у жены спящего сына, поцеловал пахнущую молоком щечку и отнес малыша в кроватку.
   - Эти люди заслуживали смерти, Дьери, - начал он издалека. - Они сами были убийцами и ворами, работали на парня, которого называют Многоруким Кеем.
   Галла
  
   Интересно, что другие мужья рассказывают, возвращаясь вечерами домой? Или это у всех так? "Здравствуй, милая, сегодня я убил восемнадцать человек. Это на одного меньше, чем вчера, но ничего - завтра наверстаю. А что у нас на ужин?" - и полная идиллия.
   - Это были плохие люди, родная.
   - Но это были люди. А ты...
   - Я сделал работу за стражников и сэкономил маронскому палачу время и несколько гиаров веревки.
   Боги пресветлые, восемнадцать человек! Потому что он решил, что они недостойны жизни. Сам решил, назначив себя судьей и палачом. Вынес приговор и привел его в исполнение.
   Он нашел их в одном из портовых притонов, там, где и сказал первый убитый им бандит - наемник, что был с Гиратом в посольстве, когда некромант устроил поджог. Этот, действительно, заслуживал смерти, как и пославший его Кей Многорукий, неуловимый организатор грабежей и убийств, именем которого пугают детей. Но остальные? Уличное отребье, аборигены маронского дна. На совести у кого-то из них была не одна загубленная жизнь... А у кого-то - лишь срезанный с пояса зеваки кошель.
   - Это преступники. Крысы, которые сожрут город изнутри, когда начнется война. Нужно давить их сейчас!
   Он не гордился тем, что сделал, но и не сожалел. Легкость, с которой он оборвал чужие жизни, не позволив никому ни оправдаться, ни защититься, а после признался в этом, меня пугала.
   Он догадался: отстранился и отпустил мою руку.
   - Я не хотел тебе говорить. Знал, что ты не поймешь.
   От этих слов стало не по себе. Если я не пойму, то кто?
   Хотелось взглянуть в его глаза, но он спрятался от меня под завесой тумана. Не ушел, всего лишь отодвинулся на свою половину кровати, но как будто провел между нами черту - а это было страшнее всего на свете, намного страшнее совершенных им убийств. Там, за этой чертой он уже не был моим Иолларом - он был Сумраком, тем, кого я почти не знала, древним богом далекого мира, жившим в крови своего потомка и освободившимся, когда огонь разрушил сдерживавшее его тело. И, может быть, это не Ил, а Лар-Сумрак бродил сегодня по портовым трущобам.
   Меня устроило бы такое объяснение, но когда я попыталась сказать об этом, любимый лишь вздохнул и отвернулся, хоть я и так не видела его за серым маревом.
   - Не пытайся разделить неделимое, Дьери. Сумрак всегда был частью меня. Но я знаю, как это выглядит со стороны - теперь ты считаешь меня чудовищем.
   В его голосе слышалась обреченность, будто он уже решил, что я, действительно не смогу понять, не смогу принять его таким. Словно невидимая черта между нами уже стала нерушимой стеной.
   - Нет, - я пересекла эту черту, обещая себе, что никогда не позволю ей появиться вновь, и обняла мужа. Развернула к себе и провела пальцами по его лицу, заставляя открыться. - Никакое ты не чудовище.
   А если и чудовище, то мое - любимое и единственное.
  
   В следующие два дня мы не возвращались к этой теме. Но нельзя сказать, что не думали. Думали - и я, и Иоллар. Последнее было понятно по его реакции на мое предложение:
   - Решила сводить меня к психиатру?
   Вопрос прозвучал как шутка, но в зеленых глазах застыла настороженность.
   - Он - психолог, - поправила я с улыбкой. - И если захочешь записаться на прием, договаривайся сам. А мне нужно решить с ним другой вопрос.
   Давно нужно.
   Еще летом я пообещала одному пожилому магу, что переговорю с Гайли и попрошу позволить своему наблюдателю (назвать Келая шпионом даже в мыслях не получалось) вернуться домой, на Саатар. Но к своему стыду забыла об этом. Пришло время вспомнить.
   - Так ты со мной?
   Сына я поручила Гелане. Лафия с удовольствием возилась с Дэви: перепеленывала, кормила и болтала с ним, когда он не спал. Ни в одной книге не прочтешь о том, что данная нежить любит детей, но наша души в малыше не чаяла. За Геланой в свою очередь присматривал Ромар - в отличие от меня Лар не испытывал абсолютного доверия к майле и назначил официальной нянькой орка.
   Лар... Непостижимые игры разума, но после того вечера мне все чаще хотелось назвать любимого именно так. Потому что так правильно сокращается его имя, потому что оно отражало его суть... Потому что оно мне нравилось, в конце концов! Но я держалась. Того сумасбродного эльфа, в которого я влюбилась без памяти, я звала Илом, и мне казалось, что изменив это, я откажусь от нашего прошлого.
   - Готова?
   - Почти.
   Я в последний раз посмотрелась в зеркало и поймала в отражении его взгляд - словно в треклятом пророчестве, о котором гудит весь город, Сумрак стоял за моей спиной.
   - Пойдем.
   Идти было недалеко: с утра я наведалась в школу и попросила у Келая тот перстенек, что должен был открыть портал прямиком к длинноухому лорду. Распорядитель помялся, но отказать не посмел. И теперь колечко сияло на моем пальце, вибрируя, настраиваясь на нужный канал.
   Артефакт работал с задержкой, времени с момента его активации до открытия прохода хватало, чтобы предупредить того, на кого он был настроен, о прибытии гостей. А если бы сидэ Миаллан не мог нас принять, амулет, скорее всего, не поддался бы и отключился. Но нас ждали. И когда я шагнула из портала, Гайли приветствовал меня взведенным арбалетом.
   - Здравствуй, идущий. Всех гостей так встречаешь?
   - Здравствуй, открывающая. Стандартные меры безопасности.
   Эльф опустил оружие, но тут же вскинул руку, заметив позади меня Иоллара.
   - Спокойно. Я не приведу в твой дом врага, Гайли.
   - Твоя охрана?
   - Пожизненная, - улыбнулась я. - Мой муж...
   И тут супруг учудил:
   - Здравствуйте, доктор! - заорал он радостно, открывая лицо.
   Если аборигенам Тара о чудесном возвращении Ила знать не полагалось, то идущих решено было извещать обязательно - мало ли в каком мире доведется столкнуться. Но мы договаривались, что сначала морально подготовим Гайли к новости.
   Лорд Миаллан впал в ступор. И, видимо, надолго.
   - Ил, ну зачем ты так?
   - А чего тянуть? У нас, между прочим, ребенок дома. А доктор сейчас оклемается. Гайли, эй, Гайли! - он поводил перед застывшим лицом эльфа, нет, не рукой, а одним из призрачных клинков. - Помнишь меня? Я не приведение, и ты не сошел с ума. Хотя во втором не уверен - психиатры все немного того.
   - Я психолог, - отрешенно поправил идущий. - А ты... - он ткнул Ила пальцем в грудь, - ты твердый.
   - Это можно исправить, - заявил мой ненаглядный.
   Я показала ему кулак: не хватало, чтобы он обернулся Сумраком, тогда доктор не скоро очухается.
   - Гайли, это, действительно, Иоллар. Он не умер... Точнее, сначала умер... немножко...
   Я никак не могла подобрать нужных слов.
   - Секкора тау дара вест?
   Когда Гайли выдал эту тарабарщину, я решила, что он все же тронулся, но это был всего лишь вопрос на неизвестном мне языке.
   - Тау дела марида, - бодро отозвался Ил, и отрешенное лицо эльфа сделалось задумчивым.
   - Сколько звезд на флаге Фиана? - продолжил он допрос.
   - Семь.
   - Что такое "Золотая орхидея"?
   Муж бросил на меня растерянный взгляд и не ответил.
   - Что такое "Золотая орхидея"? - переспросил Миаллан с издевкой.
   Иоллар упрямо сжал губы.
   - Не знаешь? - змеей прошипел идущий.
   - Не помню, - в голосе Ила слышалась угроза.
   Гайли насмешливо фыркнул и обернулся ко мне.
   - Я слышал, что ты вышла замуж. Думал, нашла нормального парня. А ты опять связалась с этим... - он неопределенно махнул рукой. - Но дело твое, открывающая. Надеюсь, не пожалеешь.
   Иоллар отреагировал пренебрежительной полуулыбкой, и заметивший это Гайли, уже отошедший от потрясения, но не простивший его, мстительно сообщил мне:
   - "Золотая орхидея" - это бордель на Ино.
   - Буду знать, - ответила я спокойно.
   А вот Ил решил подобного предательства не спускать и рассыпался туманом, повторно ввергая эльфа в состояние шока.
   - Сам свихнется, сам себя и подлечит, - произнес он жестко, вернув себе нормальный облик.
   Созерцание соткавшегося из марева обнаженного тела стало для Гайли последней каплей. Доктор смирился с тем, что здравый смысл не объясняет происходящего, и постановил, что нужно выпить.
   Покуда он ходил за "лекарством", я смогла рассмотреть помещение, в котором мы оказались после телепортации. Лорд Миаллан встречал нас в небольшом кабинете, то ли специально перешел сюда, то ли мы застали посольского советника за работой. Я не отказалась бы узнать, что эта за работа, но рыться в разложенных на столе документах было бы слишком. Может быть, удастся узнать что-нибудь новое из разговора? Все же Гайли должен быть неплохо осведомлен об обстановке в Кармоле и в империи.
   - Не надейся вытянуть из него больше, чем он сам захочет рассказать, - угадал мои намерения Ил. - Гайли потому и Гайли - лис еще тот.
   Муж застегнул рубашку и выглянул в окно, за которым с высоты второго этажа открывался вид на огромный парк. Деревья, кусты и ничего, что помогло бы установить наше местонахождение.
   - Мы в Азгаре?
   - Скорее всего.
   - Никогда здесь не был. А ты?
   - Нет.
   Неплохо было бы погулять по столице. Салзара навестить. Тот-то не лис - Ворон - может, и рассказал бы что-нибудь. Правда, до Марони дошли слухи, что после возвращения он уже не пользуется прежним доверием монарха. У его величества может быть лишь один маг. И как мне шепнули по секрету, с этой дамочкой лучше не связываться.
   - Обычно я рад гостям, особенно таким, - вернулся идущий, - но через час меня ждет принц Кэллиан. Так что заранее прошу прощения.
   Он уже пришел в себя - довольно быстро, но, очевидно, профессиональные навыки психоаналитика помогли - и смог общаться с Иолларом так же, как раньше. Почти так же. От меня не укрылись беглые, оценивающие взгляды и исполненные тайного смысла вопросы. Было ли это очередной проверкой, и какие она дала результаты, я не узнала. Зато уже на первых минутах разговора решила вопрос с Келаем. Судя по тому, как легко лорд Миаллан согласился отпустить соглядатая на заслуженный отдых, таких келаев у него в Кармоле было немало. Возможно, остался кто-то и в школе, но уточнять было бесполезно - отдельные темы сидэ советник умело обходил.
   Но кое-что он нам рассказал.
   - Аэрталь хотела бы сохранить дружеские отношения с Кармолом. Она понимает, как трудно будет маленькому королевству противостоять огромной империи, и готова оказать посильную помощь. Уже подписаны договоры на поставку оружия, а в следующем месяце отдельные части кармольской армии будут усилены нашими бойцами.
   Только скептическая улыбка Иоллара не позволила мне вслух восхититься великодушием королевы.
   Свое отношение к услышанному муж объяснил мне уже дома.
   - Аэрталь заинтересована в том, чтобы Истман увяз в войне с Кармолом, и сделает все от нее зависящее, чтобы он потерял тут как можно больше сил. Дураку понятно, что император не отправится за океан, пока не разберется с ближайшими соседями, вот королева и хочет выиграть время. У Дистена сейчас похожая позиция, он тоже надеется, что гражданская война отвлечет агрессоров от Кармола, но в отличие от Аэрталь не пытается влиять на события. А жаль...
   Рассуждать о том, какой Дистен плохой король (политик, военачальник и вообще) - любимая тема Ила в последние дни. И я решила срочно проведать Дэви, который, согласно отчету нянек, за время нашего отсутствия ни разу не просыпался.
   Увы, но речь пришлось дослушать, ибо муж отправился в спальню вместе со мной.
   - А почему Аэрталь не вмешивается сейчас? Почему она не предложит свою "посильную помощь" Халиру? - высказала я показавшуюся мне здравой мысль.
   - Потому что Халир тоже не большой любитель эльфов. Думаю, королева будет даже рада, если герцог потерпит поражение. У него ведь нет намерений "мстить" Кармолу за убийство дяди, он официально объявил, что не верит в инсинуации кузена. А значит, ничто не отвлечет его от попытки очередного захвата Леса.
   Я заглянула в кроватку: малыш спал и улыбался своим снам.
   - А разве у Халира есть повод для войны? - спросила я шепотом, отходя от сына. Истман объявил убийцами Растана кармольцев, а организаторами - эльфов, и раз герцог в это не поверил, то у него вроде как и причин нападать на Лар'эллан нет.
   - Найдет, - заверил меня муж. - Эта война идет уже давно. Время правления Растана было лишь перемирием. Земли, богатства, власть, бессмертие эльфов, естественно, и сила Велерины - вот настоящие причины. А там Халир вдруг вспомнит, как длинноухий посол наступил ему на ногу, или жена посла прилюдно влепила пощечину за то, что пытался погладить ее пониже спины...
   Пользуясь тем, что я - не жена посла, Ил беззастенчиво повторил гипотетические действия герцога. Появился случай сменить тему, и я была бы не я, если бы им не воспользовалась...
   Но Дэви был бы не Дэви, если бы не проснулся именно в этот момент, громким криком известив о своем желании переодеться и поесть.
  
   На следующий день у нас тоже были планы. Точнее - на ночь. Чародейкину ночь.
   Собирались, как и в прошлом году, сходить на Школьную площадь. Так же договорились встретиться с друзьями.
   - Только попробуй хоть на шаг от меня отойти! - грозно предупредил супруг перед выходом.
   Сейчас смешно, а год назад я извелась, наблюдая со стороны, как мои подружки взяли в оборот красавца-эльфа, с которым я пришла на праздник. Так что сегодня, как он и сказал, ни на шаг. Нельзя такого без присмотра оставлять - увести не уведут, но попытаются. Маска, без которой Ил не выходил из дома, не только не портила, а напротив придавала его облику загадочное очарование, а фигура, осанка и манеры... Ох, может, и не идти никуда? Точно уведут!
   В гостиной Ромар и Тин-Тивилир говорили об оружии. Это была их любимая тема: один отстаивал меч, как более честное орудие убийства, второй - лук, как безопасное, если из кустов и в спину. До споров не доходило, но тэвк не мог смириться с самоубийственной, по его мнению, отвагой идущего, а орк в свою очередь не видел в этом случае особой разницы между трусостью и осторожностью. Геланы, которой я вновь собиралась поручить малыша, с ними не было.
   Майлу я нашла в ее комнате. Она возилась с какими-то проволочками, сидя прямо на полу.
   - Смотри, - вскочила она, заметив меня. - Красиво?
   Между тонкими пальцами струился, отражая пламя свечей, браслет из причудливо переплетенных серебряных нитей.
   - Красиво, - признала я. - Сама сделала?
   - Да. Для своего тэра.
   Улыбка лафии похожа на улыбку ребенка - светлая, беззаботная. А ведь он уйдет. Сначала на войну, потом в какой-нибудь другой мир. Не забудет ее, но и не вернется. Для него это даже не роман, не увлечение - выгодный союз, женская ласка за капельку силы. И она не жена, не любовница - безобидная лесная нежить, у которой, согласно книгам, ни чувств, ни памяти...
   - Ему понравится, - я отвернулась, чтобы не видеть ее сияющего лица. - Присмотришь за Дэви? Мы уходим ненадолго.
   - Танцевать? На площадь? Я бы тоже хотела танцевать...
   - Так поговори с Ромом. Если он не против, можете прогуляться, когда мы вернемся. Праздник продлится до утра. Только амулет, который я тебе дала, надень, чтобы никто не догадался, что ты... ну...
   - Не живая? - вздохнула она.
   Сказки это, будто лафия превратится в обыкновенную девушку, если станет жить с людьми и есть их пищу. Гелана со мной с осени, научилась есть то же, что и мы, а не только шоколад, но...
   - Надень, - повторила я, обнимая ее, поддавшись внезапному порыву. - И тебя никто не узнает. С этим амулетом даже в храм зайти можно. Помнишь, ты ходила на нашу свадьбу?
   - Свадьбу помню. Красиво. И храм красивый, я туда потом еще схожу. А ты иди, танцуй, я посижу с маленьким. А потом и мы пойдем. Я уговорю... Ромара.
   Убийца был первым, кого она назвала по имени.
  
   Праздник мне не понравился. Было и вино, и костры, и фейерверки, но веселье не шло. Пообщались с друзьями, пока их не всосала в себя разноцветная смеющаяся толпа, выпили по стаканчику "шипучки", съели пакетик мелких засахаренных яблок, которые, я еще помнила, на Земле называют райскими, и пошли домой.
   - Нет, не домой, - Иоллар повел меня в другую сторону. - Сходим к речке?
   - Зачем?
   - Просто так.
   По темным безлюдным улицам мы дошли до речушки разделявшей студенческий квартал и дворцы Верхнего города, и поднялись на переброшенный через нее мостик.
   - Тогда луна была больше, почти полная, - тихо сказал Ил, - и ветра не было. На тебе было голубое платье, а волосы ты собрала так... интересно. И больше всего на свете мне хотелось подойти к тебе и сделать вот так...
   Сердце защемило от нежности, которой были наполнены эти слова и робкий, словно первый, поцелуй.
   Чародейкина ночь, версия вторая, работа над ошибками.
   - Люблю тебя.
   И возвращались мы не так, как в тот раз, в молчании, соблюдая дистанцию, а крепко взявшись за руки.
   - А дома был Лайс. Ты обиделась на меня, и я хотел сказать... а тут - он...
   Нет, мы не помчались тут же в спальню, а долго целовались в полутемной прихожей, с легкой грустью осознавая, что теперь уже дверь не распахнется и на пороге не объявится мой строгий братишка...
   - Теть Гал, а вы чего все не заходите? - нарисовалась в просвете вихрастая голова.
   Я застыла, не веря глазам, а Иоллар резко отступил от меня и уставился на невесть как тут очутившегося племянничка.
   - Ну, весь в отца!
   - Все так говорят, - согласился Ласси. - А вы заходите скорей. Мы там подарки привезли, но если не поторопитесь, Тин все слопает.
   В гостиной у очага с Дэви на руках сидела Гелана, рядом Ромар, на диванчике - Лайс и Мариза, а у стола Тин-Тивилир. Тэвк громко и сочно чавкал, а на блюде перед ним лежал разрезанный ананас.
   - Ты была права, - хмыкнул Лар. - Они существуют.
   - Вы в гости? - спросила я у парочки кошачьих.
   - Сегодня - да, - кивнул Лайс, поднимаясь навстречу. - А завтра - к себе, к заливу. Только ключ от дома у вас заберем.
   - И Тумана, - Ласси уже успел отловить своего кота.
   - Скучно там, - как огромный секрет сообщил Эн-Ферро. - Вы даже не представляете, как. И эльфы такие наглые, - он одарил супругу ревнивым взглядом. - В общем, в ближайшее время знаете, где нас найти.
  
  

Глава 18

   Новости, приходившие с имперских фронтов, радовали: Халир оттеснил армию Истмана к самой столице, за императором осталось меньше половины страны...
   - И если сейчас Кармол выступит за герцога, то максимум, на что хватит Истмана - это год в осажденном Каэре.
   Даже я уже понимала, что Ил прав.
   Но Дистен бездействовал.
   Несколько раз к нам заезжал Брайт, рассказывал, что укрепление границ идет полным ходом: построили несколько фортов, маги взрывают мосты через Волнаву, а из паромных переправ вместо былых пятнадцати осталось четыре, которыми теперь редко кто пользуется. Из расположенных на обоих берегах деревень съезжают жители, уводят скот и закапывают то, что не могут увезти с собой. А немногочисленных путешественников подвергают самому тщательному досмотру с обязательным участием телепата. Пусть война не была объявлена официально, миром между двумя державами уже и не пахло.
   - Официального объявления не будет, - объяснил муж. - Истман не признает Кармол независимым государством и планирует не войну, а вооруженное подавление мятежа на "исконных имперских землях". В глазах послов сторонних держав он будет не агрессором, а правителем, восстанавливающим справедливость. Согласись, такая трактовка меняет все. Конечно, не многим придется по вкусу, что империя вновь расширяет границы, но открыто Дистена поддерживать не станут.
   Через длань после того разговора пришли известия о внезапном переломе в ходе гражданской войны. Истман разгромил подошедшее к стенам Каэра войско соперника и перешел в наступление. Теперь успешное продвижение армии Халира, не встречавшей на своем пути серьезного сопротивления, считали хитроумной ловушкой императора, заманившего в нее уверившегося в своей победе кузена. А Иоллар впервые высказал мнение, что Дистен, возможно, вовсе не трус, а просто хорошо осведомлен о реальной расстановке сил.
   В конце апреля уехал в приграничье Ромар. Собирался на время присоединиться к охотникам Марега, по его словам - присмотреться.
   Мы же присматривались издали.
   Жизнь в Марони текла своим чередом, мирно и размеренно.
   Я вернулась в школу: помогала Райвен с учебными планами и тестировала новые сборы. Иногда подменяла ее на занятиях. Когда в замке появлялись трупы - рабочий материал, как сказал бы Салзар, - практиковалась в омстике. Без Ворона было сложно, но выручали оставленные им записи.
   Ил тоже нашел себе работу, не то, чтобы по душе, но по способностям: вечерами давал уроки фехтования в одном из маронских залов. В этом не было необходимости, но теперь он хотя бы не скучал целыми днями в четырех стенах и не испытывал проблем с партнерами для тренировок.
   Гелана с увлечением занималась домом и объедалась шоколадом, ожидая "своего тэра". А Тин-Тивилир все чаще замещал ее на посту няньки, присматривая в наше отсутствие за Дэви. Не думаю, что он так уж любил детей, но с "драконышем" оставался с радостью.
   К сожалению, ничто хорошее не длится вечно. В конце лета стало известно об окончательном поражении Халира. Мятежный герцог, бывший опытным военачальником, не продержался против младшего кузена и десяти месяцев. Это наводило на грустные мысли. И казалось, вся страна замерла в тягостном ожидании.
   Ожидание затянулось. Император не делал никаких заявлений, и само слово "Кармол" не звучало в каэрском дворце, согласно донесений разведок, кармольской и лар'элланской, о которых мы узнавали от герцога, все еще имевшего на меня виды, и Гайли, делившегося информацией лишь по ему известным соображениям.
   А в середине сентября Истман преподнес сюрприз в виде "делового" предложения нашему королю. Официальное послание императора гласило, что он, добрый, хороший (измотанный недавней войной и не желающий ни на что отвлекаться на пути к захвату Леса), готов все простить и восстановить с Кармолом прежние добрососедские отношения. На прежних же условиях, но с незначительными изменениями. Изменения были столь "незначительны", что Дистену проще было сразу отказаться от прав на престол и отписать страну в подарок миролюбивому императору.
   Иоллар предположил, что опытные юристы могли бы поработать над формулировкой соглашений, с тем, чтобы удержать шаткий мир, но когда с подачи лорда Миаллана ознакомился с текстом, выругался, стукнул кулаком по столу и заявил, что мы уедем на следующий же день, после того как "этот слизняк в короне" подпишет договор. Гайли, не долго думая, предложил перебраться в Лар'эллан, куда в случае согласия короля с предложением Истмана собирался отбыть вместе со своим принцем, посольством и всеми находящимися на данный момент в Кармоле эльфами.
   Но "слизняк в короне" удивил. Сначала императора - решительным отказом, а потом своих подданных, выехав во главе ставки к границе, где произнес перед высшим офицерским составом пламенную речь:
   - Империи мало того, что когда-то она отобрала у Кармола Нуланию и Варос, заставив нас уйти за Волнаву. Теперь она хочет все наши земли! Императору недостаточно было убить пятнадцать наших сограждан - сейчас он хочет уничтожить весь наш народ!
   Ну и так далее...
   Узнав подробности этой речи от приехавшего на побывку Брайта, Ил нахмурился и долго молчал, что-то обдумывая, прежде чем сказать:
   - Помнишь, что я говорил о Дистене? Забудь. Королек не так прост. Похоже, он решил отвоевать потерянные графства и восстановить старые границы королевства. Поэтому не пришел на помощь Халиру и не пытался оспорить договор, предложенный Истманом. Первый не дал бы ему желаемого, а второй хотел отобрать и то, что есть. И Дистен выбрал войну.
   - Сволочь! - я перехватила у мужа эстафету недовольства королем. Даже самый худой мир, как по мне, стократ лучше доброй ссоры.
   - Достойный правитель, - кардинально изменил мнение Ил. - Не он начал эту вражду, но он постарается извлечь из нее максимальную выгоду. Думаю, я поступил бы так же.
   Впервые Сумрак был удовлетворен действиями Дистена, но меня это не радовало. Королям и наследным принцам привычно идти к цели, не задумываясь о потерях и о тех, кто заплатит жизнью за осуществление их амбициозных планов.
   - Уводи своих, - попросила при следующей встрече Лайса.
   - Успею. А может, еще обойдется.
   Совсем недавно я думала так же. Но теперь понимала: войны не избежать. Партия на выбывание уже началась: Дистен умело провел дебют, и следующий ход за императором.
   Он сделал его четырнадцатого октября одна тысяча пятьдесят восьмого года от объединения империи...
  
   В развернутом виде карта Кармола занимала половину стола. Голубая змейка-Волнава тянулась от Северных гор вдоль восточных границ королевства через Холодный кряж, упиралась на юге в темное зеленое пятно и сворачивала на запад, чтобы раствориться в океане. Если я приподниму свою чашку, увижу оплот приграничья - город-крепость Бруг, а блюдце с печеньем плавало в заливе Маро. Ну и пусть себе плавает, с моря беды не ждем: император не станет рисковать флотом, зная о нашей системе заграждений. Да и до Бруга пока не добрались. Армия Истмана уже длань стояла у южных границ, вдоль левого берега реки.
   Первая попытка прорыва окончилась для захватчиков неудачей: отряд, состоявший из двухсот арбалетчиков и трех сотен мечников, сумел перебраться на нашу сторону под прикрытием семи магов. Как говорили позже, их целью было захватить один из пограничных фортов и, заняв укрепленную позицию, организовать переправу. Но амулеты оповещения сработали раньше, чем имперцы преступили к реализации своих планов, и выдвинувшиеся им навстречу кармольцы, отряд куда меньший по численности, но в сопровождении двенадцати опытных магов - разбили нападавших с минимальными для себя потерями.
   Бой у форта Гаас на сегодняшний день оставался единственной крупной схваткой. Предпринимаемые имперцами вылазки напоминали навязчивое ощупывание - противник искал брешь в нашей линии обороны. Имперские маги старались пробить воздвигнутые нашими заслоны и нанести как можно больше повреждений пограничным укреплениям. Кармольцы защищались и, если могли, били в ответ, причиняя противнику незначительные потери. Естественно, долго это продолжаться не могло.
   - Амулеты почти выдохлись, поддерживать щиты напрямую - глупый расход силы, - я делилась тем, что удалось узнать утром от герцога. - Ожидают новой попытки прорыва, но где именно - неизвестно. Разведданные спорные, поэтому наши войска по-прежнему рассредоточены по всей границе. Продолжается мобилизация... И мальчишки сбегают...
   Последняя информация была лично от меня. Наверное, в каждом мире так: мальчишки сбегают на войну. Бросают семьи, друзей, подруг и отправляются на фронт. За эту длань из Школы ушло почти тридцать человек. Всех вернули: сказали, молоды еще, неопытны. И это хорошо. Значит, наша армия еще не испытывает нужды в бойцах, и маги достаточно сильны, чтобы не прибегать к помощи недоучек. Но мальчишки все равно сбегают...
   - Ты собрал сумку? Я искала свои теплые сапоги и нашла ее в чулане. Случайно.
   - Милая, я...
   - Ты забыл мыло. Я положила. И иголки с нитками - на всякий случай. Когда ты собирался сказать?
   - Сегодня. Сейчас. Мы думали выехать с утра.
   - Мы? Лайс с тобой?
   - И Сэл.
   Отговаривать бесполезно. Остается только встать пораньше, накормить завтраком и собрать еды в дорогу.
   - Куда вы?
   - Конкретно? Пока не знаем. В приграничье, а дальше - по обстоятельствам.
   - Но если вы запишетесь в регулярную армию, это... Это навсегда! - запаниковала я. - Вы не сможете уйти, вас объявят дезертирами, придется бежать...
   - Дьери, скажи, ты вышла замуж за идиота? Официально, мы с Лайсом - подданные Лар'эллана, а Сэл - ученик школы магов. К нам не относится указ о всеобщей мобилизации. В армию мы можем попасть лишь как наемники, оформив срочный контракт, или можем присоединиться к одному из отрядов народного ополчения. К ополченцам проще.
   - Прибьетесь к охотникам Марега?
   - Если встретим их. И не волнуйся, пожалуйста.
   Похоже, я все-таки вышла замуж за идиота. Как я могу не волноваться?
   - Дорога займет не меньше восьми дней.
   - Если бы ты открыла портал к Саелу, сэкономила бы нам пару дней.
   - Могу сэкономить все восемь.
   - Можешь?
   - Запросто! - соврала я.
   Соврала, что запросто, а не про все остальное.
   - Настроюсь на Ромара - он идущий. Чем не маяк? Но я пойду с вами.
   - С нами? - растерялся Иоллар. - А как же Дэви?
   - Останется дома, конечно же.
   - С этими?!
   Имелось в виду: с лафией и чудаковатым полудемоном, к которым Ил до сих пор не испытывал особого доверия.
   - Нет. Попрошу Маризу перебраться с Ласси к нам. Залив под наблюдением, но в городе в любом случае безопаснее. Заодно будет, на кого оставить ребенка. Квалифицированный доктор в роли няньки тебя устроит?
   - А если придется срочно их уводить?
   - Вернемся, - сказала я спокойно. - Ты ведь собирался вернуться, да, Ил? И не думал рисковать, правильно? Вот и я, как ты. Съезжу, посмотрю, чем смогу помочь, и вернусь.
   Поеду и буду следить за вами, за всеми тремя. А за тобой, любимый, - особенно!
  
   Мариза поразила меня своим спокойствием:
   - Наверное, я в чем-то фаталистка. Если с тобой должно что-то случиться, то случится где угодно.
   - А у нас говорили: береженного бог бережет.
   - И это тоже правильно. Но я верю в лучшее.
   Фаталистка-оптимистка. Или просто умная женщина: поняла, что Лайс не высидит в спокойном мире, когда мы с Илом будем тут, и в то же время не сможет оставить ее, и без возражений согласилась на этот компромисс. Или даже сама его предложила. Но когда угроза возможная превратится в угрозу неизбежную, от ее фатализма не останется и следа: брат уведет семью и уйдет сам. И что бы он ни говорил, жена не позволит ему вернуться - у нее найдутся для этого способы.
   - Галла возвратится через два дня, - пообещал ей за меня Иоллар. - А мы - как получится. Если увидим, что дело гиблое, собираем вещи и уходим.
   Фраза про уход и вещи повторялась сегодня раз пять, не меньше. Но и я, и он понимали, что это только слова - раньше нужно было. Давным-давно, до ритуала в Марони, до казней в Каэре, до того, как эта война перестала быть чужой.
   - Готовы? Тогда идем.
   Настроиться на живой маяк нелегко. Но я знала направление поиска и приблизительное расстояние и решила рискнуть. Даже в самом худшем случае выйдем не слишком далеко от места назначения: место-то - все приграничье, Лар сказал, без разницы куда. Но лучше бы все же встретить Ромара.
   Керов решили не брать, а потому открыть портал можно было прямо из гостиной. Из-за постоянных хождений в Паленку в центре комнаты уже образовалось подобие стационарного входа: фонило ощутимо и, кажется, гравитация была меньше нормы. Однажды даже подумалось, что раз я дракон, то могу и настоящие врата установить... Но сейчас не об этом. Главное, что из точки, в которой условия приближены к показателям фиксированного портала, проще пробить канал. Я встала в означенную точку и закрыла глаза, переключаясь на внутреннее зрение. Мысленно воссоздав карту Кармола, задала направление и сконцентрировалась, настроившись на заложенный в каждом идущем осколок врат - маленькую искорку дара, который не перепутаешь с обычной магией.
   Но не тут-то было.
   - Демоны драные! Сколько в Кармоле идущих?
   Вопрос был риторический, точной цифры не знал никто. Я насчитала семерых, но, возможно, не все они местные: есть такая категория клинических приключенцев - как только в каком-то мире начинается серьезная заварушка, мчатся туда сломя голову. То ли руки чешутся, то ли какое другое, исколотое шилом, место.
   Но не стоит отвлекаться, иначе парни махнут на меня рукой и двинут к границе своим ходом. Что бы еще могло помочь? Конечно, легче было бы, если бы я искала близкого родственника. Кровного родственника...
   - Ил! - озарило меня. - Нужна твоя помощь... Не совсем помощь - только кровь.
   Не дожидаясь его согласия, я отколола от воротника булавку, без лишних объяснений взяла любимого за руку, перехватила указательный палец и уколола.
   - Подуй и все пройдет, - пообещала я супругу, размазывая красную капельку по своей ладони.
   Теперь получится.
  
   Ромар, в отличие от окружавших его людей, был привычно невозмутим. Остальные же переполошились, направив в нашу сторону кто спешно извлеченный из ножен меч, кто - арбалет. Арбалеты порадовали особенно: некоторые их владельцы забыли, что оружие обычно заряжают.
   - Свои. Марони, - коротко представился Сэл.
   - Я их знаю, - подтвердил Убийца.
   Я молча показала средний палец левой руки. На Земле жест сочли бы неприличным, а здесь заметили только надетый на этот палец перстень мага. Запала у вояк поубавилось.
   - Кто за старшего? - тоном, от которого бойцы, все как один, вытянулись по струнке, спросил Лар.
   - Ну... - невысокий плюгавенький мужичок поскреб в затылке, - наверное, я.
   Лайс с Сэллером переглянулись, а Сумрак подозвал к себе Рома.
   - Что это за сброд? - спросил он у орка, брезгливо морщась.
   - Народная дружина из Вышенки, деревня в двадцати парсо отсюда. А это - их староста.
   - Хорошо, - вздохнул Лар. - Ставлю вопрос иначе. Что ты делаешь среди этих... людей?
   Меня покоробило его высокомерие, и я ткнула мужа локтем: принц, блин, владетельный! Но ватага, конечно, странная. Не ожидала встретить Убийцу в компании крестьян-ополченцев.
   - Брайт с охотниками сейчас в нескольких днях к востоку отсюда, - пояснил Ромар. - Когда я приехал, они уже ушли. А эти парни только появились. Хотят защитить свои земли - я подумал, что это благородная цель. Но с оружием обращаются неумело, решил помочь, научить немного, пока есть время.
   Да, любит он находить для себя благородные цели. И как его угораздило стать наемным убийцей? Хотя и убийство в его понимании и исполнении - дело благородное.
   - А вообще кто тут командует? - Лайс обвел взглядом место, где мы оказались.
   Немногочисленные ополченцы разбили палатки у рощицы на возвышенности, а в широкой низине вовсю кипела жизнь большого военного лагеря: пестрели шатры, курился дымок от костров, толкались в загоне керы и суетились люди.
   - Какой-то генерал, никак не могу запомнить его имя. А там, часах в трех, - Ром махнул в сторону поднявшегося над линией горизонта солнца, - ставка герцога Тарейского, брата короля.
   - А где река? - растерялась я.
   - За холмами, - подсказал орк. - Видишь темное пятнышко? Это верхушка обзорной башни.
   Пока я силилась разглядеть "пятнышко", у бивака ополченцев появились новые действующие лица. И в отличие от встречавших нас селян, семеро солдат в легких кожаных доспехах хорошо знали, как обращаться с мечами и арбалетами - сопровождение высшего мага все-таки.
   - Кто такие? - грубо бросил высокий брюнет лет сорока.
   Вид чародей, как ни старался, имел отнюдь не грозный. Наверное, виной тому был наряд, уместный скорее во дворце, а не в армейском лагере: расшитый серебром черный камзол, резко контрастирующий с белоснежными кружевами жабо и манжет, узкие панталоны, чулки и - о, ужас! - начищенные до блеска туфли с крупными серебряными пряжками. На поддержание всего этого лоска в полевых условиях уходило немало силы. И это тогда, когда в нескольких парсо стоит армия врага, и даже крупица дара в решающий момент будет на счету! Понятно, что франт мне сразу не понравился.
   - Кто? - повторил он. - Откуда?
   - Марони. Гражданские, - коротко отрекомендовался Лар, поправляя маску.
   - Кто открывал портал?
   Ясно - почувствовали окно и всполошились.
   Я шагнула вперед.
   - Я.
   - Кто - я? - пренебрежительно скривился магистр, увидев перед собой мою скромную персону: три гиара росту, зачесанные назад волосы, походный костюм и стоптанные сапоги.
   - Галла Эн-Ферро эн Хашер, - это имя значилось в моих документах. - Школа Марони.
   - Перемещались каскадами?
   - Нет. Прямой канал.
   Пренебрежение сменилось недоверием.
   - Ваша специализация?
   - Травы и целительство.
   - Степень?
   Официально - третья, так как, закончив школу, запросов на присвоение мне высших уровней я не подавала. А реально - кто его знает?
   - Угадайте, - предложила я.
   Бойцы, сопровождавшие мага, насупились, чтобы скрыть ухмылки: видно, "большую шишку" подчиненные недолюбливали.
   - Да как вы!..
   - Что, магистр Тарлен, слишком трудный вопрос для вас? - послышался со стороны голос, от которого ценителя придворной моды буквально передернуло.
   Словно надеясь, что ослышался, он медленно развернул голову к новоприбывшему:
   - Мастер Салзар?
   - Рад вас видеть, тэсс Галла, - не обращая на него внимания, улыбнулся Ворон. - Был уверен, что вы не останетесь в стороне. Представите меня своим друзьям? Хотя с вашим братом я знаком. Здравствуйте, тэр Эн-Ферро. И с этим молодым человеком, - он посмотрел на Сэллера, - мы встречались...
   Некромант умолк и обернулся к застывшему в недоумении Тарлену.
   - А вы идите, милейший, идите. Наверняка у вас много дел.
   - Вас можно поздравить с повышением? - поинтересовалась я, когда посрамленный франт утопал не солоно хлебавши.
   - Личный маг герцога Тарейского, командующего этим участком фронта, - шутливо поклонился мужчина. - А вы здесь в каком качестве?
   - Сочувствующая сторона, - ответил вместо меня Ил.
   - Позвольте представить, магистр, - спохватилась я, - мой муж, Лар Хашер.
   - Надолго сюда? - спросил у него Салзар.
   - Как получится. Сначала посмотрим, чем можем быть полезны.
   - Простите, магистр, а что вы тут делаете? - невежливо влезла я. - Нам сказали, что ставка герцога дальше.
   - Пришел полюбоваться на того, кто вызвал такие колебания силы, - ответил Ворон. - Тут есть стабильный коридор, маги пользуются им. А открытие свободных порталов запрещено. Это может вызвать сбой в системе защиты. Но не волнуйтесь, тэсс Галла, в этот раз вы ничего не сломали.
   Селлер хрюкнул в кулак. А мне было не до смеха: вдруг мой неосмотрительный поступок стоил бы Кармолу потери щитов? Хорошо бы я помогла защитникам королевства!
   - Вас ведь не утомил переход? - маг не стал углубляться в неприятную для меня тему. - Могу предложить помощь в ознакомлении с местностью и с ситуацией в целом. Как раз определитесь, в чем могут пригодиться ваши таланты. Но самодеятельность тут не поощряется, тэсс Галла. Все действия координируются советом командиров, и если вы решите принять участие в обороне, вам придется официально войти в состав одной из команд магической поддержки.
   - Галла здесь ненадолго, - Лар сжал мой локоть. - Через два дня она должна будет вернуться в Марони к нашему сыну. Вы же понимаете, магистр, место матери с ее ребенком, а не там, где льется кровь.
   - Жаль. Но я понимаю. А что до кровопролития, сейчас у нас затишье. Можете сами убедиться, - тэр Салзар указал туда, где над пожухшей травой в пыльном воздухе угадывалась зыбь телепорта.
   - Я уже многое видел, - отказался от экскурсии Ромар. - Буду ждать вас здесь.
   - Предлагаю начать с береговой линии укреплений. Прошу за мной, - Ворон первым шагнул в портал.
   Вышли мы под нависшей над широким песчаным берегом скалой, рядом с какими-то деревянными сооружениями, вокруг которых суетились солдаты. Что они делают, я не поняла, но четко увидела границу защитных чар: щиты, подпитываемые от разных источников, прилегали друг к другу так плотно, что их можно было счесть одним целым.
   - Это специально так?
   - Да, - Салзар заметил, на что я смотрю, и правильно понял вопрос. - В случае если имперцам удастся отключить один из блоков, оставшиеся тут же соединятся и заполнят освободившееся пространство.
   - Но защита истончится.
   - Это все равно эффективнее, чем всякий раз устанавливать новый щит. Занимает меньше времени, и не требует дополнительных затрат силы.
   - А эти кристаллы? - я указала на камни на верхушках невысоких столбиков, расположенных вдоль берега на расстоянии десяти-пятнадцати гиаров друг от друга.
   - А это уже секретная информация, и я не имею права делиться ею с гражданскими лицами.
   - Но нам можно здесь находиться? - спросил Сэл.
   - А вы как думаете, юноша? - усмехнулся Ворон. - Привел бы я вас сюда, если бы было нельзя?
   - Ну, вы же маг командующего фронтом, - я ответила такой же усмешкой.
   - А потому должен как никто соблюдать предписанные меры секретности. Это открытый участок. Вон там, - он махнул в сторону разросшихся камышей, - есть небольшая запруда - солдаты ходят туда купаться. Если заметили, щиты в этом месте выгнуты вперед. Не хочется, чтобы противник подкараулил наших бойцов в банный день.
   - А где этот самый противник? - щурясь, я всматривалась в противоположный берег, но он был пуст. Только вдалеке, у едва различимых с нашей стороны деревьев, подрагивал под воздействием каких-то чар воздух.
   - Там, - кивнул, проследив за моим взглядом некромант. - Мы не успели сжечь рощу, и они используют ее как прикрытие. Иногда пытаются подобраться к реке. Видите повозки ближе к берегу? Хотят выстроить укрепления. Но мы не позволим.
   Ворон выразительно посмотрел в сторону одной из деревянных конструкций высотой в три человеческих роста. Было ясно, что это какой-то механизм: несколько блоков, веревки, ворот лебедки. Подвижная перекладина на вершине устройства делала его похожим на колодезный журавель. С помощью лебедки двое парней тянули вниз длинный конец рычага, поднимая вверх вытесанную из камня плиту на коротком.
   - Это скарто, - объяснил мне муж. - У нас на Эльмаре так говорили.
   - Требушет, - шепнул Лайс, будто это слово должно было мне что-то сказать.
   - Дылда Гу, - уверенно заявил Сэллер.
   Понимания мне это не прибавило.
   - Метательная машина, - Иоллар снизошел до нормально языка. - Механическая праща. А тут их, действительно, зовут Дылдами Гу.
   - Насчет дылды согласна. А почему Гу?
   Ответ на мой вопрос прилетел со стороны самой "дылды".
   - Г-ху! - крепкий бородач дернул какой-то рычаг, груз ухнул вниз, а длинный конец закрепленного с помощью металлической оси бруса взметнулся вверх, разгоняя великанскую пращу, сплетенную из веревок и толстых кожаных ремней. Каменюка, размерами с наш комод, улетела далеко за реку.
   - Дылды считаются осадными орудиями, - специально для меня пояснил Ворон, - но в первые дни, когда на той стороне стояли войска императора, мы метали бочки с зажигательной смесью. Или вкладывали в камни небольшое разрушающее заклинание, и они разлетались на осколки над головами вражеских солдат. Это увеличивало радиус поражения.
   Сумрак одобрительно кивнул и поинтересовался:
   - По всей линии фронта такое затишье?
   - Сейчас да. Но мы понимаем, что это вопрос времени.
   - И время можно было бы использовать для организации контрудара. Ваши командиры не планируют ничего подобного?
   Салзар впился взглядом в скрывавшую лицо Иоллара маску.
   - Простите, тэр Хашер, но я не уполномочен обсуждать это со сторонними лицами. Тем более, подданными другой державы.
   Подданство он, очевидно, устанавливал по ушам - было тепло, и Лар откинул на спину капюшон.
   - Союзной державы, - уточнил муж. - И я не требую от вас ответа, магистр. Всего лишь интересуюсь. Мы с друзьями хотели бы быть полезны здесь. Но если единственное, чем мы можем помочь - это таскать камни для орудий и дрова для костров, я предпочел бы вернуться домой.
   - У вас есть боевой опыт, тэр Хашер?
   Сумрак умудрился в ответ так покачать головой, что некромант понял: это не "нет", это - вежливое "не ваше дело".
   - А, вы собирались примкнуть к ополченцам, - Ворон вспомнил, где именно мы встретились. - Не советовал бы. Народные дружины приписывают к худшим армейским частям. Гражданские, не имеющие специальной подготовки, - лишний груз для наших офицеров. Исключение составляют стрелецкие артели или отряды, наподобие небезызвестных маронских охотников. Они хорошо организованы, некоторые - даже лучше регулярных частей. Впрочем, вы в курсе, - он обернулся к Лайсу. - Вы же служили какое-то время под командой капитана Марега?
   - Да. И мы хотели присоединиться к нему тут.
   - Тэр Алез ушел вместе с генералом Вернаном две длани назад.
   - К ним можно добраться по вашим коридорам? - спросила я.
   - Увы. Сеть телепортов заканчивается в тридцати парсо отсюда.
   - Значит, задержимся тут, - решил Лар. - По крайней мере, до обеда.
   Устроенная Салзаром экскурсия длилась еще час. Осмотрели лагерь тарейцев, издали полюбовались на командирскую палатку, рядом с которой полоскались на ветру флаги Кармола, Тарейского герцогства и нескольких отдельных частей входивших в армию младшего брата короля. Затем вернулись к стоянке вышенковских ополченцев.
   - Я совсем не так представляла себе фронт, - призналась я Илу.
   - Это ненадолго. К сожалению.
   Его слова подтвердились той же ночью. Под покровом темноты солдаты Истмана попытались переместиться поближе к реке. Их маги постарались, в считанные минуты воздвигнув высокий длинный вал и укрепив его чарами. Но и наши не сплоховали: не размениваясь на попытки разбить чужие щиты, воздушники подняли ураган и размели насыпь - защита имперцев не распространялась на силы природы. Дело довершили "дылды".
   Памятуя о предупреждениях Ворона и видя, что кармольцы неплохо, мы не вмешивались. Дождались окончания представления и вернулись в палатки. Война по-прежнему не казалась мне чем-то ужасным.
   А вот на следующий день случилось нечто серьезное.
   С Салзаром мы с Иолларом встретились, как и условились, в тарейском лагере.
   Увидев нас, нервно прохаживающийся у своей палатки маг с облегченьем вздохнул.
   - Хорошо, что вы не опоздали. Времени у меня в обрез, герцог объявил общий сбор, и я должен присутствовать. А вы дождитесь меня, пожалуйста. Возможно, понадобится ваша помощь, тэсс Галла.
   Причины экстренного совещания не были военной тайной, мы узнали о них у первого же проходившего мимо бойца. На рассвете прибыл курьер от генерала Вернана: тот сообщал, что согласно полученному приказу занял позицию в пятидесяти парсо к востоку от тарейской ставки и ждет дальнейших указаний.
   - Значит, Марега сейчас совсем рядом! - обрадовалась я. Все же спокойнее будет оставить своих мужчин в компании капитана и его охотников, а не с этими оборванцами... То есть, ополченцами.
   - А почему Ворон так нервничал? -притушил мою радость муж. - И в чем ему может понадобиться твоя помощь?
   Некромант вернулся через час и встревожен он был еще больше.
   - Идемте, - позвал он нас в палатку.
   Оказавшись внутри, он тут же выставил защиту от прослушивания.
   - Вас я не знаю, Лар, - маг вспомнил названное вчера имя и опустил вежливое "тэр", - но с вашей супругой знаком хорошо и имею все основания ей доверять. В том числе, и в ее выборе. Думаю, вы меня не подведете, потому что сейчас я собираюсь выдать вам секретную информацию. Пока секретную. Вы слышали, что генерал Вернан сменил диспозицию? Так вот, герцог Арден ему подобного приказа не давал. Депеша пришла из ставки главнокомандующего.
   - А кто главнокомандующий? - ляпнула я, не подумав.
   - Его величество.
   Точно.
   - И в чем проблема? Король не имеет права отдавать приказы через голову брата?
   - Имеет, - махнул на меня Ворон. - А проблема в том, что генерал Вернан отвел свое войско далеко за пределы вверенного ему для защиты сектора. И в настоящее время вот этот участок, - он обвел пальцем место на карте, - фактически без охраны.
   - Большой участок, - заметил Иоллар. - Но как король мог отдать подобный приказ? Это же непростительная глупость.
   - Это не глупость, - мрачно изрек Салзар. - Это измена. Наши телепаты связались со ставкой его величества. Дистен никакого приказа не отправлял. Но послание доставили из Бруга, и на нем королевская печать. А этот дубина Вернан даже не подумал оспорить такой бред, не связался ни с кем!
   - И там сейчас никого? - я как зачарованная смотрела на карту.
   - Там ополченцы. Они не входят в кадровый состав армии, и генерал решил, что имеет право их оставить. Подстраховался, пень трухлявый!
   - Ополченцы? Охотники Марега?
   - Полторы сотни, - хмуро дополнил Ил. - К ним выслали подкрепление?
   - Связались с ближайшими частями. Тысяча придет из форта Луз и еще тысяча из Аленго. В лучшем случае будут там к ночи. Связи с капитаном Алезом нет, но защита, если верить системе оповещения, еще держится. Но это ненадолго, я думаю. Диверсия спланирована, и сегодня, - мужчина опустил глаза, - сегодня враг войдет в Кармол.
   От этих слов стало по-настоящему страшно, не то, что от ночной суеты.
   - И да, мы планировали перейти в наступление и отбросить противника от наших границ. Нас опередили.
   - Но ведь еще не все потеряно! - воскликнула я.
   Ворон ответил мне грустной улыбкой.
   - Знаете, Галла, когда я увидел вас вчера, понял, что спокойным дням пришел конец. У вас поразительная способность оказываться в центре печальных событий.
  
   Бруг.
   Временная резиденция Дистена Пятого
  
   Беата знала, что это на несколько дней оставит ее без сил, но другого выхода не видела - действовать нужно было быстро, пока предатель не нанес новый удар. Сплетенная ею сеть накрыла замок, и магичка почувствовала, как закружилась голова. Превозмогая навалившуюся слабость, женщина встала и вышла из комнаты. Она шла по гулким пустым коридорам, открывала каждую дверь и пристально вглядывалась в глаза находившихся за нею людей.
   - Я не виновата, он сам пришел, - испуганно пролепетала, краснея, молоденькая горничная.
   Беата махнула рукой. Боги с тобой, девочка! Кто осудит, когда не знаешь, наступит ли завтра?
   - Пять мешков, тэсс, всего пять мешков! - клялся пожилой мужчина с нашивками интенданта.
   Отстранить. Сегодня же. И под трибунал. В военное время разворовывать запасы?! Только бы не забыть об этом жулике...
   - Вам помочь, тэсс Беата? - участливо поинтересовался молодой маг из службы контроля. Эрли, кажется.
   - Да, пожалуй. Пойдемте со мной.
   В коридоре второго этажа она была вынуждена опереться на руку спутника.
   Двери-двери-двери. Ничего, ничего... мелкий проступок... ничего.
   - У меня не было выхода.
   В груди кольнуло. Они ведь были знакомы долгие годы. Ему она доверяла, все доверяли.
   - У них моя жена и дочь. Аника ездила навестить мать и не успела вернуться...
   Он передавал имперцам данные, к которым имел доступ. Он подделал приказ, открыв Истману вход в Кармол. И он прекрасно осознает, что его семья, быть может, уже мертва.
   - У меня к вам последняя просьба, тэсс Беата, - чары развеивались, и мужчина говорил уже искренне. - Мой сын сейчас в Азгаре. Ему пятнадцать и он... он хороший, честный юноша. Я не хотел бы, чтоб он узнал...
   - Он не узнает, - пообещала женщина.
   Она думала, что у нее уже не осталось сил, но их хватило на то, чтобы безболезненно оборвать жизнь человека, когда-то бывшего ей другом.
   - Вы все записали, Эрли? - магичка пошатнулась и сморгнула выступившие от переутомления - да-да, конечно, от переутомления - слезы. - Сожгите...
   Молодой человек пододвинул ей кресло и помог присесть.
   - Распорядитесь, чтобы его сыну оформили пенсию. Как сироте и сыну офицера, погибшего при выполнении боевого задания. А еще - это работа как раз для вашей службы - проверьте всех, офицерский состав и канцелярских работников. Узнайте, у кого из них есть родственники в империи, узнайте, не поддерживают ли они связь. И в любом случае сделайте так, чтобы этих людей отстранили от работы с документацией и сведениями повышенной важности. Подготовьте соответствующее распоряжение, оно должно быть разослано во все части армии и в окружные центры в тылу.
   Беата сделала все, что могла. А повлиять на развитие событий на границе было не в ее власти.
  
   Галла
  
   Итак, прорыв имперских войск состоится. Странно было говорить об этом так: не "состоялся", а "состоится". Словно в каэрро уже ввели новое время глаголов - будущее неизбежное.
   - Неужели никто не успеет? Там ведь есть какие-то города? С ними можно связаться?
   - Это? - Ворон ткнул в рассматриваемые мной точки на карте. - Это не города - деревни. Часть жителей оставила их еще летом.
   - Почему бы не открыть портал, и не отправить туда несколько полков?
   - Вы представляете, какой это должен быть портал? И сколько часов его нужно продержать? Это разрушит всю линию защиты и уничтожит сигнальные маяки. Нет, исключено.
   - Короткие всплески? Проход двух-трех человек - закрытие, небольшой перерыв, а потом снова: проход - закрытие.
   - Милая, это не выход, - покачал головой Иоллар. - Я не маг, но понимаю, что для того, чтобы отправить таким образом хотя бы тысячу человек, понадобится не меньше суток. А к ночи там и так будет войско.
   - И еще одно выдвинется отсюда навстречу врагу, - добавил Салзар. - При благоприятном стечении обстоятельств мы потеряем только этот участок берега и поселки.
   - Поселки? Но ведь там люди!
   - Хуже, что Кармол теряет контроль над рекой в таком удобном месте, - муж пропустил мимо ушей мой вопль о людях. - Имперцы получат переправу. А вытеснить назад их вряд ли получится. В лучшем случае - сдерживать на ограниченном пространстве. Но если они будут наращивать мощь за счет постоянного увеличения численности, то рано или поздно прорвут оцепление...
   - Лар! - затрясла его я. - Там люди! Там мирные жители. Дети. Там... Там Брайт, в конце концов! Мы бросим Брайта?
   - Вы правы, Галла. Кратковременное открытие прохода никак не скажется на состоянии защиты, - сказано это было как будто невпопад, но в словах некроманта был спрятан обоим нам понятный смысл.
   - Это как с Каэром? - тихо спросила я у него. - От них все отказались?
   - Принцип меньшего зла. Никто не рискует всем ради малого.
   - Зло - это всегда зло. А кто не рискует, тот не пьет игристого вина, - при переводе фраза растеряла кураж и прозвучала жалко.
   - Простите, магистр, но нам с женой нужно обсудить кое-что наедине, - Иоллар схватил меня за руку и потащил к выходу. - Еще увидимся... Я надеюсь.
   С тех пор как он вернулся, мы ни разу не сорились. Сейчас же грозил разгореться настоящий скандал.
   - Ил, я не предлагаю идти туда, чтобы принять неравный бой и героически погибнуть во славу короля Дистена, - сказала я, выслушав десяток доводов "против". - Я предлагаю предупредить маронцев, организовать отход и вывести из-под удара мирное население. Пока держится защита границы, это реально.
   - Я согласился бы, если бы был уверен, что в случае опасности ты сможешь отказаться от этой затеи и уйти. Но я слишком хорошо тебя знаю.
   - А если я пообещаю тебе?
   - А если ты не сможешь выполнить обещание?
   В споре терялись драгоценные минуты, каждая из которых могла стоить жизни оставшимся без поддержки людям.
   - Хорошо, - сдался Иоллар. - Но только если Лайс и Сэл подтвердят, что это возможно.
   Он остерегался принимать решения во всем, что было связано с магией.
   - Вряд ли имперцы сумеют установить полноценную блокаду, - Эн-Ферро не дал однозначной оценки. - Восемь из десяти, что успеем уйти.
   - Девять, - поправил Буревестник. - Для блокировки нужен захват по всему периметру, совмещать это с атакой трудно.
   Они тоже колебались. Только Ромар не знал сомнений.
   - Нужно все хорошо продумать, - начал было Лар, но я оборвала его.
   - Или идем сейчас же, или... Мы и так потеряли уйму времени.
   - Сколько тебе понадобится, чтобы открыть проход, и скольких ты сможешь по нему провести?
   - Я знаю расстояние до места с точностью до пол парсо, плюс - настроюсь на идущего, на Брайта. Значит, пять-десять минут на открытие. Держать выход можно не более пяти секунд, иначе рискуем вызвать волну и зацепить щиты. То есть...
   - Пойдем сами, - понял муж. - Но я и не рассчитывал, что нам выделят отряд прикрытия. А этих... ополченцев и сам не взял бы.
   Сборы были недолгими.
   Отошли подальше от лагеря вышенковцев. Я выбрала точку, откуда можно было бы пробить телепорт, сверилась с картой и проложила траекторию будущего канала. А когда я уже была готова открыть проход, прибежал запыхавшийся мужичок с вестью, что давешний "ряженый тэр" изволит требовать для разговора тэсс магичку.
   - В другой раз, - пообещала я, заканчивая настройку. - Готово! Отсчет. Пять...
   С чем бы ни пришел магистр Тарлен, это подождет.
   Ворон прошел в свою палатку и задернул полог. Поставил на раскладной столик зеркало и достал из небольшой шкатулки несколько камней мелкой огранки. Установленные в определенном порядке они на мгновенье вспыхнули, глаза защипало от яркого света, но в следующую секунду сияние померкло, став ровным и тусклым, а в зеркале поплыло изображение богато обставленной комнаты. Лепнина и позолота на потолке, камин, мягкое кресло, стол из черного дерева с лежащей на нем книгой... Все это вдруг заслонило бледное женское лицо.
   - Вы выбрали не лучшее время, мастер Салзар.
   - Что случилось? - некромант с тревогой всмотрелся в покрасневшие, будто от слез, глаза.
   - Случилось то, что огромный участок границы сейчас во власти врага, - резко произнесла Беата. - Разве вам это неизвестно? Но предатель уже найден и обезврежен. А остальное зависит от того, как скоро наши войска сумеют подойти к месту прорыва.
   - Возможно, последствия не будут столь...
   Он не знал, что сказать. А она не желала слушать.
   - Всего доброго, магистр. Продолжим, когда будет о чем говорить.
   - Би...
   Но она оборвала связь.
   Впрочем, эта связь оборвана давным-давно. Но он до сих пор надеялся, что сможет что-то исправить. Как и тогда, когда его Би впервые появилась при дворе. Тогда он был счастлив возможности видеть ее, радовался ее успехам и затыкал рты сплетникам и тем сочувствовавшим, что не упускали случая ткнуть его носом в то, что "эта выскочка" заняла место, которое должно было достаться ему. Что там место - вместе с нею он потерял нечто намного большее.
   Но Ворон верил, что однажды все изменится. А, может, уже изменилось? Ведь это Беата порекомендовала его на освободившуюся должность мага при герцоге Тарейском. Значит, не так уж безразлична ей его судьба...
   - Мастер Салзар, вы позволите?
   - Магистр Тарлен? Чем обязан?
   - Эта особа, что вчера прибыла в наш лагерь в крайне подозрительной компании, снова использовала заклинание мгновенной телепортации. Несмотря на то, что была ознакомлена с предписанными мерами внутренней безопасности...
   - Спасибо за информацию, магистр Тарлен. А теперь... идите вон!
  
   Галла
  
   - ...четыре, три...
   На "три" портал можно было закрывать - мужчины не замешкались.
   Оглядевшись, я пришла к выводу, что мы там, где нужно. Широкое поле хранило следы недавней стоянки большого количества людей. Трава была вытоптана, то тут, то там темнели пятна кострищ, а в той стороне, где отлогий берег позволял разглядеть реку, высились остатки каких-то укреплений. Примерно в пятистах гиарах от берега и не более чем в двухстах от нас стояло высокое бревенчатое строение с узкими окошками-бойницами, обнесенное крепким частоколом. И если предположить, что капитан Марега со своими людьми сейчас там, можно только догадываться, сколько арбалетчиков ждут в эту минуту отмашки командира - нас должны были уже заметить, а встречи в приграничье разнообразием не отличаются.
   Если я и ошиблась, то только в одном: идущий, на которого я настроила канал, не был Брайтом. Невысокий блондин лет тридцати в знакомой темно-зеленой куртке маронских охотников выбрался из-за большого камня, за который благоразумно спрятался, почувствовав открывающийся проход. Но любопытство взяло верх над осторожностью. Впрочем, о безопасности человек тоже не забыл, выставив незнакомый мне щит. Что ж, еще один маг нам не помешает.
   - Здравствуй, идущий, - стандартной фразой приветствовал незнакомца Лайс.
   Тот обежал взглядом нашу компанию - трое идущих, одна открывающая и кто-то в темной полумаске - и решил не перечислять каждого в отдельности:
   - Здравствуйте.
   По лицу было видно, что у него масса вопросов. У нас же - только один.
   - Где капитан Марега?
   - В форте.
   Сумрак скептически поморщился: все же "форт" слишком громкое название для старого деревянного укрепления с парой смотровых вышек. Но хоть не в чистом поле гостей встречать.
   Пока шли к закрытым воротам, познакомились. Идущий назвался Нилом, а на вопрос, почему не с остальными, пояснил, что ходил к реке проверить щиты. Защита еще держалась.
   Форт встретил нас настороженным молчанием. Для людей внутри мы были чужаками, а Нил прибился к ним не так давно, чтобы безоговорочно ему доверять. Очевидно, подумав о том же, Эн-Ферро вышел вперед, напоказ разводя в стороны пустые руки.
   - Лайс, ты что ли? - донеслось спустя минуту со стены. - А с тобой кто?
   - Друзья. Я врагов не вожу.
   Заскрипели, открываясь ворота.
   - По одному, и без шуток, - предупредил вышедший навстречу человек.
   - К капитану, и быстро, - гаркнул в ответ Сумрак.
   Пока Иоллар с товарищами совещались с тэром Алезом, Брайтом и еще тремя охотниками, решая, как лучше организовать отступление, у меня было время осмотреться и поближе познакомиться с Нилом. Узнала, что родом маг с Легоса и гуляет по мирам уже около двенадцати лет. Ни с кем из нашей компании он раньше не встречался, но был наслышан.
   - Лайс Эн-Ферро?! Серьезно? И Ромар Убийца? Вот это да! И этот одногла... ну, парень с арбалетом - тоже проводник? Неплохая у вас команда. А я вот - одиночка. Сам по себе.
   - А здесь какими судьбами?
   - Случайно. Встретил Брайта - мы с ним по Фелли знакомы - подумал, почему бы и нет? Тем более, дело ясное: кто прав, кто виноват.
   - Ты, значит, за правых?
   - Это - кодекс. Не знала? Идущие всегда за тех, на чьей стороне правда. Несмотря на расстановку сил. Пока фронт не дошел до Саела, можно рискнуть.
   Про кодекс, скорее всего, он сам придумал, но было бы неплохо, если бы Кармол получил поддержку из других миров. И желательно - магов.
   - На чем специализируешься?
   - Земля, - сконфузился мужчина. - Земледелие, точнее. У нас это дает стабильный доход.
   - Здесь тоже. Но не сейчас.
   Основное здание форта, оно же единственное, если не брать во внимание небольшие хозяйственные постройки внутри ограждений, имело три этажа. Верхний, где сейчас находилась большая часть охотников, представлял собой одно большое, не разделенное перегородками помещение - только толстые бревна-колонны поддерживали крышу. Из узких окон хорошо просматривалась река и вражеский берег, и разговаривая с Нилом, я изучала местность, пытаясь прикинуть, как использовать особенности местоположения в нашу пользу. Пока не получалось. Зато становилось понятно, почему противник выбрал именно этот участок для прорыва. Течение здесь было спокойное, берега пологие, а сама Волнава разливалась не шире, чем на двадцать-двадцать пять гиаров. А по обе стороны от реки простиралась степь, и редкий кустарник или росшие кое-где невысокие деревца вряд ли могли замедлить наступление.
   - Горизонт слишком близко, - заметил, всмотревшись в противоположный берег, Нил. - Поля уходят в низину.
   Еще один полюс для имперцев и минус для нас: то, что врага пока не видно, не означает, что его там нет. Я запустила щуп, но наткнулась на пограничные щиты и решила не рисковать их целостностью. В любом случае нужно быть готовыми к худшему. И надеяться на лучшее, конечно же.
   Но нам уже повезло, что генерал Вернан, спеша выполнить секретное распоряжение главнокомандующего, гнал свое войско без остановки, благодаря чему о предательстве в окружении короля и возможных планах имперцев стало известно до того, как эти планы были реализованы. И, кажется, этим лимит везения исчерпывался.
   Марега решил отправить несколько верховых в четыре близлежащих поселка, чтобы те собрали людей и постарались как можно скорей и как можно дальше их увести.
   - До ближайшего города полдня пути, - сказал капитан. - Но там женщины и дети. Вряд ли успеют к ночи. Но, возможно, встретят тех, кого послали нам в помощь.
   - А вы?
   - Постараемся продержаться подольше, а потом отойдем к Аленго - если вы не ошиблись, оттуда тоже идет армия. С ними и вернемся.
   Беседу оборвал удар сигнального колокола, и в ту же минуту мы с Сэллером одновременно поморщились, ощутив прокатившуюся от реки волну.
   - Все. Защиты нет.
   Как не было ни согласованного плана действий, ни времени на его разработку.
   Все бросились к окнам, и от посыпавшейся через миг ругани покраснели бы и завсегдатаи портовых кабаков. Но приличных слов, чтобы охарактеризовать положение, в котором мы оказались, не хватило бы. Горизонт за рекой потемнел, таившаяся в низине тень выбралась из своего укрытия и теперь ползла в нашу сторону. Двигалась она быстро, на глазах превращаясь из бесформенного серого пятна в ровные колонны бойцов. Под чужими, незнакомыми стягами вышагивали плотные ряды пехотинцев: вооруженные мечами и пиками латники, несшие широкие щиты, прикрывали следующие за ними шеренги лучников в легких доспехах, дальше - опять линия мечников, а еще дальше - демоны его знают, кто. Над колышущимся морем пехоты то тут, то там возвышались шлемы и копья всадников, восседающих на закованных в броню керах.
   - Алез, дать ребятам отбой? - спросил Брайт.
   - Нет, - капитан был мрачен, но настроен решительно. - Пусть уводят, кого получится.
   Нужно было что-то делать, и срочно. Сотня охотников, как ни хороши они были, ничто против нескольких тысяч имперских бойцов. А для того, чтобы вывести людей из поселков понадобится время.
   - Есть идеи? - негромко спросил у меня Ил.
   - Да. Но пусть подойдут поближе.
   На самом деле мысли путались. Мозг то вдруг выдавал сотню решений, то отметал их все разом, как несостоятельные: врагов было слишком много.
   - Как они собираются переправляться? - нахмурился Лайс, не отрывая взгляда от противоположного берега.
   - Магия, - предположила я, насчитав немало отсвечивающих силой искр.
   Но все оказалось проще. Когда имперцы вышли к реке, мы увидели, как десяток бойцов, вырвался из общей массы, неся на плечах толстый, в несколько слоев сбитых бревен... Плот? А следом еще один.
   - Соберут плавучий мост, - пояснил Ил.
   - И там тоже, - указал выше по течению Сэл. - И там!
   Переправы строились в семи местах. Керры волокли за собой готовые звенья будущих мостов, а людям оставалось лишь положить их на воду и скрепить, чтобы не расплывались. Работа шла быстро.
   - Что можете сделать, магистры? - обратился к нам тэр Марега. Охотники зарядили арбалеты и заняли места у бойниц, но толку от них будет немного - это капитан понимал.
   - Что можем, то сделаем, - пообещал Сэллер.
   Вода - его стихия, пусть он и начинает. А у меня будет время подумать. Я предполагала, что уйти без проблем не удастся, но на такую численность противника не рассчитывала. И на магов, которых было не меньше трех десятков. Пока они лишь удерживали щиты, но все изменится, когда Сэл себя обнаружит.
   Что бы ни задумал Буревестник, воплощать план в действия он не торопился. Подождал, пока закончат сборку мостов, пока маги навесят на подогнанные друг к другу связки бревен закрепляющие чары, а солдаты выстроятся рядом с проложенными через реку дорогами ровными шеренгами. Протрубил сигнальный рожок - и имперцы двинулись вперед.
   - Начали, - выдохнул Сэл.
   Я почувствовала хлынувшую от него силу, но ничего не произошло. Секунда, две, три... Вдруг вся обозримая поверхность реки вспенилась, забурлила и взорвалась сотнями фонтанов. Подошедшие к самой воде бойцы испугано отступили назад, напирая на стоящих сзади, и ряды смешались. А у тех, кто уже ступил на мосты, шансов не было. Под напором упругих струй и ударами поднятых со дна камней бревенчатые настилы взлетели вверх, и треск дерева смешался с криками и лязгом металла. Всполошившиеся маги установили какую-то защиту, но она была бессильна против разыгравшейся стихии. Казалось, река жила своей жизнью, бушевала, ломая как спички толстые бревна и пытающихся удержаться на них солдат. А затем, не давая обломкам и телам упасть вниз, мощные волны подхватывали их еще в воздухе и бросали на оставшихся на берегу людей.
   Действо заняло лишь несколько минут, но переправы были разрушены, а враг - пусть на время - остановлен. Одобрительно загудели охотники.
   - Молодец, - сдержано похвалил приятеля Ил.
   Водник отер со лба пот.
   - Это еще не все.
   Только-только успокоившиеся воды Волнавы вновь закипели и поднялись, вырастая в высокую стену. Во вздыбившуюся воду ударило несколько бесполезных заклинаний и пущенных в панике стрел. Имперские колдуны выставили щиты, бойцы отпрянули, ожидая, что на них накатит тяжелый вал. Но водная стена взбугрилась, вздрогнула мириадами брызг, и в небо с оглушительным хлопком взмыла гигантская птица.
   Маронцы приветствовали ее радостными выкриками.
   - Буревестник, - не сдержала улыбки я.
   Полупрозрачный, искрящийся в солнечных лучах символ свободы и непокорности судьбе парил над враждебным живым морем, широко раскинув крылья. А потом, словно заметив добычу, камнем упал вниз, в полете разлетаясь на тысячи ледяных копий. Кто-то успел поднять над головой щит, кто-то - нет, нам было этого не рассмотреть, но то, что представление произвело эффект, было понятно по прокатившемуся по рядам имперцев ропоту.
   - Теперь - все.
   - Дурак!
   Я не успела ничего понять, как Лайс подскочил и успел удержать оседающего на пол Сэла.
   - Мальчишка! - хлестнул он его по щеке, видя, что парень вот-вот отключится. - Ничему жизнь не учит. Молока ему, вина, меда! Чего-нибудь, но быстро.
   Отвлекшись на обессилевшего друга, я чуть было не пропустила ответный удар, и только в последний момент выставила отражатель. От мгновенной отдачи закружилась голова, и, чтобы не потерять равновесие, я оперлась о стену, отвернувшись от окна, к которому тут же бросился Эн-Ферро.
   - Ур-роды!
   Я не видела, что он сделал, но слышала удивленные возгласы охотников, до сего момента не подозревавших в прежнем сослуживце мага.
   - Что?! - рявкнул в их сторону кард, стряхивая с пальцев мелкие электрические искорки.
   Осыпавшаяся вместе с ними иллюзия обнажила когти, но ничего, кроме короткой, ни к кому конкретно не обращенной брани кого-то из маронцев, это не вызвало. Ситуация была такова, что люди приняли бы помощь даже от демона бездны.
   - Один уже пуст. Меня хватит ненадолго, - подсчитал Лайс, обернувшись ко мне. - Еще пара фокусов от тебя, прощальный привет от меня, и уходим. Их слишком много.
   - Меня не считаешь? - спросил Иоллар.
   - Валяй! Только быстро. Скольких возьмешь на себя, Сумрак? Сотню? Две? А когда их маги сообразят, что к чему, накроют тебя сетью. В лучшем случае - ловчей.
   - А я? - робко вставил Нил.
   - А тебя, парень, я не останавливаю. Действуй! Вырастишь для них плотоядную репу? Галла!
   Я ощутила еще два удара. Последний был такой силы, что пол под нашими ногами вздрогнул. Но щит не просто выдержал, а отразил чужие чары, направив их в обратном направлении. Выглянув в окно, увидела, как опрокинуло первую шеренгу бойцов - к сожалению, всего лишь сбив с ног.
   - Я впустую трачу силы.
   Лайс, которому были адресованы эти слова, понял без уточнений.
   - Капитан, выводите людей. Мы не сможем удерживать форт.
   Люди стали лишним балластом. Лучше бы они отступили сразу, а теперь придется защищать еще и их.
   - Делай что-нибудь, и уходим, - повторил Эн-Ферро.
   Идея пришло мгновенно. Плохая идея, если разобраться, но разбираться-то как раз времени не было.
   - Встречаемся внизу.
   Мы едва успели отойти на безопасное расстояние, когда установленная мной защита рухнула, и направленные с двух сторон потоки воздуха и огня врезались в бревенчатые стены форта. Взрыв, последовавший за столкновением двух стихийных начал, сотряс землю и поднял столб пыли и пепла.
   Теперь мы были как на ладони, открытые и для вражеских стрел, и для заклинаний, а мне для реализации своего плана требовалось время.
   - Лайс, закрой!
   - Всех?!
   Не так уж это и много. Чуть больше сотни охотников, да мы. Сбились поближе друг к другу. Кто-то из маронцев, не теряя времени, занялся сооружением временных укреплений из того, что можно было утащить с пепелища, а около полусотни арбалетчиков выстроились в линию перед нами. Марега выкрикнул что-то, и многократно повторенный звук спускаемой тетивы ударил по ушам.
   - Не достанем. Поближе подойти бы, - посетовал кто-то.
   - Жить надоело?
   От реки и врагов на том берегу нас отделяло приличное расстояние, но тяжелые луки имперцев, очевидно, имели преимущество в дальности стрельбы, а может быть, их маги поспособствовали - ответ не заставил себя ждать, и на наши головы посыпались стрелы. Именно, что посыпались - Эн-Ферро выставил щит, и они проваливались сквозь него оперенными колючими палками.
   Но не всем так повезло: несколько маронцев оказались за пределами защитного круга, и те, кто подобно мне обернулся на вскрик, поспешно отвели глаза. Пятеро... Или шестеро.
   - Надолго меня не хватит, - предупредил кард.
   - Мне нужна пара минут. И круг. Большой. Ил! Прочерти чем-нибудь линию вокруг нас. Но она должна быть сплошной. Начни отсюда.
   - Понял, - муж вогнал в землю призрачный клинок.
   Потянувшись к тиз'зару, я заметила, как удивленно вздернул бровь капитан. Я назвала мужа Илом, а тот забыл о висящей на поясе сабле, по привычке воспользовавшись мечом рода, - видимо, тэр Алез еще помнил события прошлой весны и сделал для себя какие-то выводы. Но сейчас было не до объяснений. Опустившись на колени, я провела первую линию, а Марега скомандовал новый залп.
   - На три пальца выше, парни, достанем!
   Но чародеи Истмана не зря ели свой хлеб. Если у наших стрел и был шанс долететь до противоположного берега Волнавы, брошенное им навстречу плетение не позволило этого сделать, распылив пущенные заряды в труху.
   - Галла, бей же хоть чем-нибудь! Моя защита вот-вот развалится.
   Ничего, еще чуть-чуть...
   Земля вновь содрогнулась, и я отдернула руку, чтобы не испортить тщательно вычерчиваемый рисунок. В дрожи глубин ощущалась сила людской магии, и в этот раз били не имперцы. Оглядевшись, я заметила Нила. Идущий сидел на траве, у самой границы установленного Лайсом купола, и от его прижатой к выгоревшей земле ладони в направлении реки бежали тонкие трещинки. Миг - и вновь выстроившиеся на противоположном берегу солдаты бросились в стороны от выросшего под их ногами вала, сначала невысокого, потом поднявшегося в человеческий рост и со скоростью приливной волны двинувшегося на них. Ожившая земля гудела, взрывалась, выбрасывая вверх камни и плети длинных корней, пытающиеся схватить за ноги убегавших людей.
   - Что это за хрень? - Эн-Ферро обернулся к Нилу.
   - Плотоядная репа.
   Легасский маг был счастлив, что сумел вернуть насмешку, и не замечал, что, утирая пот, размазывает по лицу потекшую из носа кровь - он был уже на пределе. Еще несколько секунд, и прокатившийся с сотню гиаров вал замер, оставив позади себя покореженные трупы тех, кто не успел увернуться от каменных ядер и скрыться от гибких щупалец.
   Я взглянула на Нила: минус еще один - пуст, как дырявая бочка. И Лайс долго не продержится...
   - Готово! - Ил довел черту до места, с которого начал.
   - У меня тоже.
   Посмотрела на вычерченный на земле рисунок, мысленно сверившись с отпечатавшейся в памяти книжной страницей: круг, вписанная в него гексаграмма - два равносторонних треугольника накладываются друг на друга, образуя в центре правильный шестиугольник, вершины которого венчал один из символов Омстики.
   - Капитан, пусть ваши люди станут позади меня.
   - Но тэсс...
   Каэрцы вновь пытались собрать переправу. Их маги экономили силы, но продолжали наносить удар за ударом, и если щит Лайса еще стоял, то лишь потому, что созданное магистром Пилаг плетение отличалось в структуре от тех, что используют люди, и не так скоро разрушалось от их чар.
   - Мне за спину, капитан! И пусть держатся внутри круга. Лайс, ты тоже.
   - А с этим что?
   По переброшенному через реку невидимому мосту шел человек. Капюшон серого походного плаща падал на лицо, развевалась на ветру длинная седая борода, а посох в руке довершал сходство каэрского мага со сказочным чародеем. Только в сказках такие старички-волшебники не плетут темных чар, призывая в помощники запретные силы.
   Первое же брошенное им плетение в мановение ока разбило щит Лайса. Следующее - отвело в сторону пущенные охотниками болты. Медлить некогда.
   Закусив губу, я чиркнула по ладони каменным лезвием. С протянутой руки в центр шестиконечной звезды потекла кровь. Еще несколько капель - на линию вычерченную Иолларом. Звезда вспыхнула голубым, по внешнему контуру, очерчивая границу, пробежала изумрудная искорка.
   Люди позади затаили дыхание.
   - Из круга не выходить, - громко сказала я в воцарившейся тишине.
   Одновременно с тем, как имперский чародей поднял посох, направляя в нашу сторону сплетенную им смерть, я с силой воткнула обсидиановый нож в центр гексаграммы.
   Болезненно-яркий луч, сорвавшийся с наконечника посоха имперского колдуна, ударил в зеркальную стену и, многократно отразившись, разлетелся в стороны сотней световых клинков, сразивших и пославшего его человека, и десяток бойцов за его спиной.
   - Интересный щит, - услыхала я шепот Эн-Ферро. - Сколько таких ударов выдержит?
   - Это защита не от магов.
   - А от чего?
   - Всем держаться внутри круга, - повторила я вместо ответа.
   Вырванный из земли тиз'зар затянул лишь мне одной слышную песню, похожую на плач.
   Боги пресветлые, смилуйтесь...
  
  
   Иоллар чувствовал себя бесполезным. Маги выкладывались на полную, а единственное, что сделал он - очертил круг вокруг своих друзей и сбившихся в кучу людей капитана Марега. Но Лар понимал, что еще не время действовать, и не стремился рисковать понапрасну.
   А враг наступал. Имперские чародеи уже не мелочились, создав из обломков бревен широкий мост, и сигнал рога отправил по нему первые шеренги пехоты. Бойцов было пока еще немного, и Сумраку хватило бы нескольких секунд, чтобы добраться до них...
   - Не смей.
   Она стояла на шаг впереди, зажав в окровавленной руке каменный нож - такая маленькая, хрупкая, но в этой застывшей фигурке было больше силы, чем в сотне мужчин за ее спиной.
   - Из круга не выходить.
   Подняв нож, Галла выводила в воздухе какие-то знаки. Лар верил в нее и в то, что она знает, что делает, но все равно было не по себе стоять на открытом месте, на пути у врага. Наверное, то же самое чувствовали и другие. Но было что-то еще. Сначала - смутное беспокойство, после - отозвавшаяся гулким стуком сердца тревога. Прислушавшись к себе, Иоллар понял, что переправившиеся на кармольский берег имперцы не имеют к этой тревоге никакого отношения. В поисках источника беспокойства Сумрак оглянулся, всмотрелся в лица своих товарищей - на них читалось такое же волнение, - а потом поднял глаза к небу. И уже не смог отвести взгляд. Небо ворочалось, дышало. Но в нем не было жизни. Это было дыхание смерти. В воздухе витал почти осязаемый страх, а люди были на грани паники.
   - Илот всемогущий, творец и заступник, Сана всемилостивая, Аурели лучезарная...
   Молились уже многие: сначала шепотом, потом - почти перекрикивая друг друга. Просили защиты и избавления. Избавления от чего? От полчища врагов или от мертвой высоты?
   Неизвестно, чувствовали ли их противники то же самое, или для них небо было всего лишь небом, а ужас на лицах людей - признанием поражения перед несокрушимой мощью империи. Как бы то ни было, солдаты Истмана шли к ним уверенным шагом победителей, с каждой секундой приближая смерть. Свою - это Иоллар уже понял.
   Один взмах черного ножа, и небо раскололось надвое - там, где, по мнению живущих, должна быть обитель богов, разверзлась алчная пасть бездны. Давящее ощущение усилилось, стало трудно дышать.
   - Что это? - тихо, не рассчитывая на ответ, спросил у сестры Эн-Ферро.
   Но она услышала.
   - Мастера смерти зовут его Пожирателем Душ. Держитесь внутри круга, и с вами ничего не случится.
   Лар знал о Пожирателе. Сердце дрогнуло, а на висках выступил пот. Справа негромко, но от души выругался Сэллер, подумавший, видно, о том же.
   Но поздно - темная сущность уже вырвалась на свободу.
   Иоллар Т'арэ видел сотни смертей. Сумрак Изначальный прошел через тысячи. Но ни тот, ни другой не встречал на своей пути смерти, являющейся из пустоты и обращающей в пустоту души тех, к кому она могла дотянуться. Пустота не выбирала жертв: мечники, лучники, всадники-копейщики, их керы, птицы, еще недавно наполнявшие щебетом теплый осенний воздух. Пустоте было все равно, могущественный ли маг перед ней или простой смертный, старик или мальчишка, недавно взявшийся за оружие, - все они падали сломанными игрушками, не успев издать ни звука. До того, как это началось, имперцы успели подойти достаточно близко, и теперь Лар мог видеть их застывшие лица: на них не было ни боли, ни скорби, а в стеклянных глазах отражалась все та же пустота.
   - Плохая смерть, - выговорил стоявший рядом Ромар.
   - Плохая, - эхом отозвалась Галла. - Мне нужно закончить это. Нужно вернуть его туда, откуда он пришел, иначе...
   Иначе пустота сожрет этот мир, понял Сумрак. Но людям за их спинами лучше не слышать об этом и не знать, какие силы призвала на их защиту и во спасение жителей четырех безвестных полупустых деревушек его любимая.
   Она вновь опустилась на колени к пропитанной кровью земле и принялась аккуратно править вычерченный ранее рисунок. Знаки и линии накладывались друг на друга, но ничего за пределами защищавшего их круга не менялось. Напротив, жадность Пожирателя как будто возросла: бегущие в панике люди падали теперь не по одному, а десятками за раз, и имперский берег Волнавы, был усеян трупами.
   Галла вывела последний символ и поднялась с земли.
   Иоллар ничего не успел сделать, а она уже переступила проведенную им черту. В замершем мгновении утонули крики в ужасе разбегающихся солдат и шепот звучавшей над ухом молитвы. Медленно-медленно, словно это стоило ей невероятных усилий, поднялась рука с черным ножом, и к дышащему пустотой небу полетели слова никогда и никем не слышанного языка...
  
   Ромар не хотел бы умереть так - не от клинка врага, не от старости, не от болезни, даже не от смертельной магии, а вот так, как эти люди, в один миг отдавшие бездне свои души. Это была плохая смерть, и даже враги ее не заслуживали. Он хотел сказать об этом Лару, но по глазам понял, что Сумрак думает так же. Тогда он решил сказать об этом Галле, когда все закончится. Конечно, она поступила хорошо, спасая своих друзей, и тех людей, которых посланные капитаном Марега охотники вряд ли успели бы увести. А еще - отогнала от границы вражескую армию, и теперь кармольцам не придется отвоевывать у захватчиков потерянные из-за предательства одного человека и глупости другого земли. Но все равно, это плохая смерть.
   Убийца вздохнул с облегчением, когда она сказала, что нужно заканчивать.
   Чародейка начертила на земле какие-то знаки, а потом вышла из круга, чтобы прогнать того, кого позвала на помощь. Она подняла нож и выкрикнула что-то на красивом, певучем наречии, которое отчего-то отказался переводить висевший на шее у идущего амулет-переводчик. Постояла еще немного, а потом обернулась к ним.
   - Все.
   Ромар посмотрел за реку - там еще оставалось много живых. Но они были напуганы пришедшей с потемневшего неба смертью, и если их командиры или маги не поймут, что опасность миновала, и не остановят их, люди будут бежать до тех пор, пока не упадут от усталости.
   Сумрак шагнул навстречу жене, но вместо того, чтобы обнять, замахнулся и ударил ее по щеке. Ромар отпрянул назад от неожиданности и натолкнулся на плечо Эн-Ферро.
   - А я бы еще добавил, - хмуро сказал проводник, видя, что Лар уже прижал Галлу к своей груди и гладит по волосам, шепча что-то на ухо.
   - И я бы, - гневно сощурил единственный глаз Сэллер.
   Наверное, они знали что-то, чего не знал Ромар.
   - Он понял, - сказал ему Буревестник. - Или слышал об этом раньше.
   - О чем?
   - Если бы знак отмены не сработал, Пожиратель ушел бы только после того, как забрал душу призвавшего его мага. Думаешь, почему этим воззванием почти не пользуются?
   - Ясно, - Убийца подумал о Сумраке, об оставшемся в Марони малыше, и хотел сказать, что хоть у мужчин его народа считается низким поступком поднять руку на женщину, на месте Лара он тоже, наверное, не сдержался бы. Но его перебил тот самый охотник, который первым начал молиться местным богам.
   - В час великой беды, когда не останется надежды, и не будет иных заступников, придет волчица белая... - нараспев затянул он.
   - Началось, - вздохнул Сэллер. - Вляпалась наша Галла по самое некуда.
  
  
   Галла
  
   Звонкая пощечина, объятья до хруста костей - все это мгновенно вернуло в реальность.
   Реальность была усеяна трупами, и я почувствовала, что меня вот-вот стошнит от мысли, что это все сделала я. Сколько же их тут, боги всемогущие?
   - Никогда, ты меня слышишь, никогда...
   - Никогда, - пообещала я, зная, что не нарушу этой клятвы.
   - Зачем ты вообще призвала эту тварь? Ты же могла сделать что-то другое?
   - Могла. Но их было слишком много, и я обессилела бы, как Сэл или Нил, но не остановила бы их. А нужно было остановить и сделать так, чтобы они боялись. Чтобы запомнили этот день и боялись. Понимаешь?
   - Домой. Немедленно. На цепь тебя посажу, если нужно будет...
   - Влюбленные, отвлекитесь, а? - подошел к нам Эн-Ферро. - С тобой я потом поговорю, - ткнул он в меня когтем, - а сейчас нужно решить, что делать дальше. Туда посмотрите.
   Лайс снял с шеи походную подзорную трубу, и мы с Илом по очереди оглядели правый берег Волнавы. Некоторым командирам удалось остановить паническое отступление, и теперь, в странном, самоубийственном, как по мне, упорстве, они формировали отряды для очередной атаки.
   - Время мы выиграли, поэтому можем просто отступить. Пока они соберут людей, пока убедятся, что им уже не грозит внезапная смерть. Пока продерутся сюда через горы трупов... Но с другой стороны, их осталось не больше пяти сотен, и магов почти нет. Нас - сотня, но позиция выгодная, и если продумать план...
   Голос, перекрывший взволнованный гомон, заставил меня вздрогнуть, а люди вокруг притихли, вслушиваясь в слова уже набившего оскомину маронского пророчества.
   - В час великой беды, когда не останется надежды, и не будет иных заступников, придет волчица белая. И преисполнятся трепетом сердца узревших силу ее. И убоятся враги, и бегут в ужасе, ибо огонь и сталь пойдут впереди нее, и сумрак встанет за ее спиной...
   - И чем вам не план? - подмигнул Ил. - Значит так: вы тут думайте насчет огня и стали, а сумрак я беру на себя.
   Я не успела ничего возразить.
   - Начни вон с тех, темнокожих, - глядя в трубу, указал Лайс.
   - Да ты никак расист? - процедил Лар, присматриваясь к намеченным противникам. Или к жертвам?
   - Это - рейланские наемники. Они проводят темные обряды и пьют человеческую кровь. Пожиратель их обошел, и теперь они уверены в своей неуязвимости. Нужно бы их немножко разочаровать.
   - Понял.
   - Ил!
   Но супруг уже обернулся Сумраком, ни мало не заботясь, как это будет выглядеть в глазах стоящих в нескольких гиарах от нас маронцев. Зато я оценила - как: особо впечатлительные даже попадали на колени в благоговейном страхе прижав руки к груди.
   - И придет волчица! И Сумрак встанет за ее спиной!
   Я заткнула уши, чтобы не слышать этот бред.
   - Сочувствую, - подошел ко мне Сэл.
   - Спасибо. Зато Най-то как обрадуется.
   - Это да. А что это твой благоверный удумал?
   На рейланцев надвигалась огромная тень. Еще в Марони мы узнали, что Истман заключил союз с каннибалами, говорили, что этот народ не боится смерти и не знает страха. Но сегодняшний день внесет свои коррективы: Лар подошел к вопросу творчески, тарские легенды, и теперь к темнокожим детям джунглей пружинистой поступью приближался гигантский дымчато-прозрачный ягуар - одно из воплощений их бога смерти Мхага... Мгахара... Непроизносимое имя, как и все остальные у них.
   - Ты знала, что он так может? - спросил у меня Лайс.
   - Понятия не имела, - я отвернулась от реки, чтобы не видеть, что кровожадный бог сотворит со своими жертвами. - Это Сэл его своей птичкой вдохновил.
   - М-да, - протянул Буревестник, - некоторым не дает покоя чужая слава.
   Хотелось домой, в Марони. Пусть даже на цепь.
   - Тэр Алез, - негромко окликнул капитана Эн-Ферро. - Угомоните своих людей. Нам нужны бойцы, а не толпа пускающих слюни религиозных фанатиков.
   Марега в прищур оглядел бывшего подчиненного, на мгновенье задержал взгляд на длинных изогнутых когтях и кивнул. Чую, им с братишкой еще предстоит серьезный разговор. А пока Лайс подозвал к нам Брайта и стоявшего в стороне Нила.
   - Мы и так сделали больше, чем собирались, но пока удача на нашей стороне, думаю, отступать не стоит. Пока Сумрак развлекается, нужно что-то решать с огнем и сталью. Говорю сразу: я почти на нуле. Что у вас?
   - У меня меч, - ответил Брайт.
   - У меня два, - поддержал Ромар.
   И у меня меч, раз на то пошло. Да и силы еще остались - на пару несложных плетений хватит. Но сейчас хотелось отдохнуть. Хотя бы присесть. Я огляделась, и взгляд наткнулся на окаменевшее лицо каэрского лучника. Молодой, симпатичный парень: русые волосы до плеч, голубые глаза. Еще недавно он был дома со своей семьей, с родителями, а может быть, уже с женой, такой же юной и симпатичной. А потом его призвали на эту ненужную ему войну, и она плакала, обнимая его на прощанье. Но он улыбнулся в ответ, поцеловал ее и обещал, что обязательно вернется...
   Все они обещали кому-то, что вернутся. А теперь под трупами не видно земли. И это не чума, не ядерная бомба, не ковен некромантов - это я...
   - Галла, что такое? - схватил под руку Лайс.
   - Откат, - неуверенно произнес Нил.
   - Поздновато для отката...
   Кажется Сэллер сориентировался первым и стал так, чтобы загородить меня от строящихся в ряды охотников, но этого было мало, и Эн-Ферро накрыл нас небольшой иллюзией.
   Правильно. Ни к чему поверившим в чудо людям видеть, как новоявленную маронскую волчицу выворачивает на траву желчью и остатками завтрака...
  
   В этот раз Беата вызвала Салзара сама. Случившееся на переправе у Старого форта стоило того, чтобы отказаться от собственных правил. В свете этого события даже тот факт, что имперским войскам все же удалось вторгнуться на территорию Кармола, казался незначительным.
   Да, несколько тысяч воинов перешли Волнаву в двадцати парсо ниже по течению от того места, где их соратники потерпели сокрушительное поражение. Слишком большой участок границы был брошен на произвол судьбы, а магов, способных в одиночку противостоять нескольким полкам, было немного. Точнее, как выяснилось, всего один. Одна. И теперь, пока король и его генералы решали, как остановить продвижение имперцев вглубь страны, и не потерять еще удерживаемые позиции, тэсс Беата расспрашивала Ворона о молодой, мало кому до сегодняшнего дня известной женщине.
   Выяснить удалось немного. Да, личная ученица покойного магистра Марко. Да, саатарская полукровка. Да, чрезвычайно способная. И, да, прошлогодние слухи, в урезанном варианте достигавшие Азгара, имеют под собой некоторые основания.
   - Так вот что задержало вас тогда в Марони, - поняла чародейка, сквозь зеркало и сотни разделявших их парсо всматриваясь в лицо пожилого мастера смерти.
   Вряд ли это Марко научил призыву Пожирателя. Был и другой учитель, тот, кто знал об омстике куда больше универсала-стихийника. Недаром теперь глаза Ворона сияют от гордости. Но после всех расспросов Беата знала о тэсс Галле Эн-Ферро эн Хашер не больше, чем в начале этого разговора. Ей это не понравилось. Нет, узнать-то она узнает: в маронское отделение Ордена уже передан официальный запрос, написано личное письмо герцогу Катара - скоро у нее будет полная информация. Неприятны были интонации Салзара, с какими он вспоминал эту особу. И неприятно было осознавать, что ее все-таки задевает то, что Ворон говорит так о какой-то чужой девушке, а не о ней. Как будто уже смирился и даже нашел замену...
   - Официально она не является магом Кармола, - отвлекаясь от ненужных мыслей, сказала Беата. - Тэсс Галла - подданная Лар'эллана. А мне не хотелось бы, чтобы ее помощь нашей армии носила случайный характер. Возможно, вы подскажете, чем ее можно заинтересовать, или как на нее можно было бы воздействовать.
   Последняя фраза, судя по изменившемуся выражению лица, некроманту не понравилась.
   - Интерес Галлы - благополучие ее близких, - произнес он отрывисто. - Но я бы настоятельно не советовал использовать этот интерес для того, чтобы, как вы выразились, воздействовать на нее.
   - Да? - усмехнулась магичка, всем видом показывая, что обойдется без подобных советов.
   - Да, - четко повторил мужчина.
   Беата хотела по привычке оборвать связь, но Ворон негромко и мягко добавил:
   - Мне бы не хотелось, чтобы вы стали врагами, Би.
   Странно, но она даже не поморщилась, когда он назвал ее так.
   - Удовлетворись тем, что она будет делать по собственному желанию. А во врагах у нее пусть лучше значится император Истман, а не личный маг короля Дистена.
   Можно было ответить еще одной кривой улыбкой, но женщина кивнула в ответ. Пусть так. Сейчас хватает и других забот. Имперцы захватили переправу у Райе. Их флот блокировал кармольским кораблям выходы из портов, отрезав королевство от прочего мира. Остались соседи-бароны, но и с ними не все так гладко: обещали поддержку оружием и людьми, а теперь хотят ограничиться мелкими подачками. А чудо-чародейка неполных двадцати лет от роду, крушащая вражеские армии - это что-то сродни народным сказкам. Вот пусть и остается сказкой для народа, если уж не захочет пойти на королевскую службу. Людям нравятся такие легенды - и спокойнее, если веришь, что в трудный момент тебе на помощь явится какая-нибудь белая волчица, и слушать приятней, чем про настоящие битвы, где только кровь, грязь и вонь.
   - Кстати, мастер Салзар, не дадите еще один совет? У нас гора трупов на границе, нужно что-то с ними делать. Представляете, что будет, когда они начнут разлагаться? Нет ли какого-нибудь плетения, не требующего больших затрат? Это же по вашей части.
   - Я не единственный некромант в Кармоле, - уязвлено пробурчал он. - Если не найдете других мусорщиков, просто заройте их. Или сбросьте в реку - течение хорошее, за три дня до моря дойдут. Всего доброго, тэсс Беата.
   И сам погасил связующие зеркала кристаллы.
   - Бросить в реку, - повторила женщина, разглядывая свое отражение. - Ценный совет, магистр.
   Через десять минут она уже давала распоряжения магам, несколько часов назад прибывшим на место в составе войска из Аленго:
   - Землю очистить, трупы сжечь. Но не все. Сотню или две сбросьте в реку и поспособствуйте, чтобы течение как можно скорее доставило их к Райе, где сейчас стоят имперцы. Пусть видят, что бывает с теми, кто приходит с оружием на наши земли. Кстати, оружие, по возможности, собрать и сдать интенданту под запись. С поставками возможны проблемы.
   Связаться с тэром Катара было сложнее.
   - Так и не нашли себе мага, герцог? - с этим человеком Беата могла позволить себе некоторую фамильярность - когда-то и она отвергла предложение тэра Велтара, замахнувшись на большее.
   - Вы ведь знаете мои требования, тэсс, - герцог тоже не желал соглашаться на меньшее. - Но думаю, скоро все уладится.
   - Рассчитываете, что тэсс Галла примет ваше предложение?
   - Да. Мне сказали, что она уже дома. С утра планировал поговорить с ней.
   - Сомневаюсь, что она согласится. Я слышала, эта особа не приемлет подчинения кому-либо. Но попробуйте. А когда она в очередной раз откажется, предложите ей - ненавязчиво, в качестве дружеской помощи - небольшой отряд сопровождения. Охотники Марега, пусть и не официально, но служат вам, так ведь? И они уже сработались. А помимо этого организуйте негласное прикрытие для нее и членов ее семьи. Я еще свяжусь по этому вопросу кое с кем из маронских магов.
   - Но...
   - Зачем? Все просто, тэр Велтар. Случай распорядился странным образом, шутка как раз в духе Мигула: будь там любой другой отряд, люди увидели бы лишь сильного мага, одного из многих. Но там были маронцы, они вспомнили пророчество, и мы имеем уже не простую чародейку, а предсказанную спасительницу. Слухи расходятся быстро. Обрастают новыми подробностями. При незначительном усилии с моей стороны они очень скоро достигнут не только северных пределов Кармола, но и Каэра. Народ получит свою героиню, а император - персональное пугало. Думаю, это немного отвлечет его от других людей и их действий. А вот героиню придется поберечь. Хотя бы какое-то время. А потом... Потом за нее можно будет долго и жестоко мстить.
   Перехватив шокированный взгляд, Беата не сдержалась и рассмеялась.
   - Это была шутка, тэр Велтар. Но в каждой шутке, как известно, есть доля истины. Живой или мертвой она Кармолу еще послужит.
  
   Галла
  
   Дома было хорошо. В Марони война казалась чужой и далекой, и все было как прежде: огонь в камине, вино на столе, и друзья, давно ставшие семьей. Домик у залива заколотили на зиму, Лайс, Мариза и Ласси окончательно перебрались к нам. А Ромар под предлогом освобождения площади для новых жильцов переехал к Гелане. Сэллер бросил Школу, разругался по этому поводу с отцом и теперь тоже жил у нас - ночевал в комнате Тин-Тивилира. Тэвка это не смущало: ночами он сидел на кухне, уничтожал запасы сладкого и записывал свою историю, вставляя в нее эпизоды из моих записей, отрывки легенды о маронской волчице и собственные фантазии.
   Самой большой неприятностью за эти три дня была шишка на лбу у Дэви. Но то, что сын набил ее, пытаясь делать первые самостоятельные шаги, превращало беду в радость.
   Увы, все мы понимали, что это лишь маленький отпуск.
   И он уже подошел к концу.
   Конечно, можно было долго рефлексировать, раз за разом прокручивая в голове кадры призыва Пожирателя, свои собственные мысли и действия. Можно было даже смотаться в Азгар на прием к доктору Миаллану, полежать на кушетке и своим нытьем немного отвлечь Гайли от политики. Но я не стала этого делать. Возможно, потом мне понадобиться не только психолог, но и психиатр со смирительной рубашкой, но пока, хвала богам, обхожусь.
   На войне, как на войне. Нужно только сразу расставить приоритеты и определиться, что для тебя важнее: спасти овец или накормить волков. А еще - убедить себя в том, что цель оправдывает средства.
   Но самое главное - знать, что тебе есть куда вернуться, есть, для кого жить. Знать, что как бы ни распорядился случай, рядом всегда будут друзья и любимый.
   - Только ради всего святого, Лар, не стой у меня за спиной! Меня это раздражает.
  
  
  

ЧАСТЬ 3

ОТВЕТЫ БЕЗ ВОПРОСОВ

Глава 1

  
   Галла
  
   Тар. 1060 г. от Основания Империи
   Мешок был пыльный, влажный и вонял псиной. Я с облегчением вздохнула, когда его стянули с моей головы.
   - Да. Это она.
   Голос мужчины звучал уверенно. Так, словно он знал меня лично, а не только видел портрет на листовках. Щурясь от яркого летнего солнца, я всмотрелась в заросшее щетиной лицо.
   - Вряд ли вы меня помните, тэсс Галла. Прошло уже больше трех лет. Марони. Прием у герцога Катара в честь приезда Лар'элланского посольства. Я был в составе Каэрского представительства. Неофициального, естественно. Долго присматривался к вам со стороны, хотел пригласить на танец. А теперь...
   А теперь - не судьба.
   Глаза привыкли к свету, и я смогла рассмотреть своего собеседника. Высокий, достаточно молодой. Ярко-голубые глаза разительно контрастировали с темными волосами и смуглой кожей. Должно быть, на том приеме, гладко выбритый и в парадном костюме, он недурно выглядел. Но все равно не помню.
   Мужчина взял меня за руку и провел пальцем по толстому стальному браслету, который "украшала" слеза демона. Тонкая, но прочная цепочка тянулась к такому же на другой руке. Мерзкое ощущение бессилия. Я даже не поняла, что передо мною маг, пока не увидела перстень имперского ордена - одеждой человек ничем не отличался от окружавших нас солдат.
   - Опустите оружие, - сказал он им, убедившись, что мой дар надежно связан.
   Бойцы нехотя подчинились, и я снова вздохнула. Мало радости стоять под прицелом дюжины арбалетов: а что, как у кого-то нервишки не выдержат?
   - Ее обыскали?
   - Да. При ней был только меч. Никаких амулетов или чего-то такого.
   В отсутствии "чего-то такого" маг убедился сам, поведя передо мною рукой. Удовлетворенно кивнул.
   - Можете идти. Я провожу нашу гостью.
   Теперь уже солдаты радостно выдохнули, спеша убраться подальше. Будь у них выбор, в довесок к наручникам меня для верности утыкали бы стрелами. Но к их глубокому сожалению за труп Маронской Волчицы дают в десятки раз меньше.
   - Что будете делать с графством? - откашлявшись, спросила я у мага, дав понять, что осведомлена о назначенной за мою поимку цене.
   - Спросите об этом у тэра Ласто, вы его пленница. Это комендант Тарли.
   - Комендант Тарли, если я не ошибаюсь, висит у вас за спиной вместе с женой и десятком последних защитников замка. И висит уже не первый день. На месте вашего Ласто я бы приказала убрать трупы, пока среди людей не пошла какая-нибудь зараза.
   В моем положении резкий тон был неуместнен, но сдержаться, видя такое неуважение и к мертвым, и к живым, я не смогла. Мужчина смутился, но я уже поняла, что передо мною мелкая сошка. Заправляет здесь капитан Ласто - человек, по слухам, жесткий и амбициозный. Интересно, ему уже доложили, что поймали его дворянский патент? Думаю, нет. Иначе он приветствовал бы меня лично.
   В сопровождении мага и двух арбалетчиков я пересекла широкий замковый двор и остановилась у обитой железом двери. Подождала, пока откроют засов и один из конвоиров проверит предназначенное мне помещение. Жаль, что не подвал: в тесном сарае с одним-единственным окошком под самым потолком было душно. В нос ударил запах прелого сена, кучкой сваленного в углу, и мышиного помета.
   - Тэсс Галла, - окликнул меня маг, прежде чем оставить в этой импровизированной тюрьме. - Вам не интересно, кто вас выдал?
   Я не стала говорить, что и так это знаю. Развернулась к человеку, изобразив внимание.
   - Вы сильная чародейка. И, наверное, кое-кто считает, что вы представляете угрозу его благополучию.
   - Простите, но я сейчас не склонна разгадывать загадки.
   Ноги гудели после двухчасовой прогулки по лесу с мешком на голове, и я с вожделением поглядывала на ложе из сухой травы.
   - Думаю, тэсс Беата решила избавиться от соперницы.
   - Беата? - я сделала вид, что удивлена. - Возможно. Но это не соперничество, другое...
   Совсем другое.
   Дверь захлопнулась, и я осталась одна. Если капитан, как всегда в это время, патрулирует реку, у меня есть почти час до его возвращения. Можно прилечь и подумать.
   Итак, в замке около двух сотен бойцов и не менее пяти колдунов. Тот, что встречал меня - он так и не представился - видимо, главный среди магов. Жаль, блокирующие наручники не позволяли оценить, насколько он силен. Но когда позавчера мы наблюдали за Тарли, смогли прощупать мощность щитов. Защита стояла качественная, взломать снаружи можно было, лишь накрыв замок собственным блокирующим куполом, а с учетом того, что подпитка щитов наверняка идет через накопители, пришлось бы ждать, пока они выдохнутся. Я связалась с Беатой...
   Вот ведь хитрая стерва! Как она только смогла наладить связь с имперцами? И эти ловушки. Хорошо придумано, не подкопаешься: ни одного мага в округе, чтобы я не увидела чужую искру, избирательная блокировка небольшого участка дороги с помощи активируемых на расстоянии амулетов и десяток крепких мужиков с занятными наручниками и мешком. Назначение последнего я так и не поняла, куда меня ведут, и с закрытыми глазами было ясно, но то, что мешок специально выбрали погрязней - факт. Сейчас бы в ванну.
   Мечты...
   Ванна осталась в Марони. В нашем тихом мире без войны. Я была там всего три дня назад. Дэви нарисовал мне в подарок букет цветов. Прямо на стене в гостиной. Мы с Мари заболтались и не обратили внимания на то, как опасно затих малыш. Другой вопрос: как он достал из ящика краски, Лар клялся, что убрал их со стола. Но стена - мелочи. Может быть, у ребенка талант, пусть развивает. А краски Сумрак себе новые купит. С недавних пор он снова начал рисовать, сначала грифелем, теперь в цвете. Говорит, помогает отвлечься. Но сомневаюсь, что ему это удается. За эти два года война прочно вошла в нашу жизнь, и даже то, что благодаря телепортации и тому, что официально нас нет в списках кармольской армии, мы часто бываем дома и проводим время в семейном кругу, не дает нам забыть о ней ни на минуту. А боль потерь хоть и притупилась, но не ушла.
   Сначала удача была милостива к нам. В первые месяцы активных действий мы не потеряли ни одного человека. Даже в битве за Солли, в которой погибло почти тысяча кармольцев, ни один из маронских охотников серьезно не пострадал. Хуже всех тогда пришлось Сэлу - его накрыло зеркальной волной, и на восстановление ушла почти длань. А потом, уже в марте, посланный вперед десяток разведчиков расстреляли из засады вражеские лучники, и неприятности посыпались на нас одна за другой. В апреле ранили Лайса. Мариза до сих пор не знает о том случае, но войди стрела на два пальца ниже, братишка не отделался бы кровопотерей и сломанным ребром. Затем Брайт с тремя своими ребятами попал в магическую ловушку. Буревестник чудом успел ее деактивировать и вытащить людей, но один из охотников умер от полученных ожогов, а остальных на полмесяца отправили в госпиталь Белых Сестер. Следующим на очереди оказался Иоллар - убедился на практике в том, что Сумрак тоже уязвим, если ему противостоят маги. Левую ногу сожгло до кости, смотреть было страшно, а нормально ходить муж смог только через месяц. После этого череда неприятностей, казалось, закончилась, и осень мы пережили без потерь. Каким бы кощунством это не казалось, но я радовалась, когда читала сводки с фронтов и, просматривая списки погибших, находила в них лишь незнакомые или малознакомые имена. Так продолжалось до середины декабря.
   Первой, лично коснувшейся меня утратой, стала смерть Эвила. Мы не были близкими друзьями, но часто виделись и неплохо ладили. И он был мужем моей подруги. В самом начале войны магистр решил, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на ненужные сомнения и женился на своей бывшей ученице Алатти Весара. До рождения сына он не дожил три месяца. Когда мы бываем в Марони, Али иногда приходит к нам с маленьким Эвилом, и после их визитов Дэви что-то лопочет о сестричке...
   Шум во дворе дал знать о возвращении коменданта. Сразу примчится, или я могу еще немного полежать?
   Нет, не сразу. Зачем-то собирает солдат. Значит, ждем.
   Серая тень закрыла окошко, напомнив мне о том, кто всегда был рядом. Следующая потеря была болезненной для нас обоих: этой весной, когда кармольская армия оттеснила неприятеля к самой границе, в сражении у форта Гаас, в том самом месте, где начиналась эта война, погиб Ромар. Сэл отыскал его после боя. Каменным снарядом, запущенным одной из установленных на стенах форта баллист, Убийце размозжило голову. Думаю, смерть была мгновенной. И правильной - для Рома это было важно. Мы опознали его по мечам, похожих на которые, наверное, не было на всем Таре, да по тоненькому серебряному браслету на запястье. Этот браслет я носила с собой несколько дней, не зная, как сказать Гелане, что он уже не вернется. Она спросила меня об этом сама. А потом долго плакала у себя в комнате, вдребезги разбивая теории какого-то умника-магистра, посмевшего утверждать, что у лесной нежити нет чувств. Если он еще жив, после войны я найду его и заставлю сожрать все двести страниц своего бездарного сочинения! Что он знает о чувствах? А о лафиях? Даже я, как оказалось, многого не знала о ней и ничего не заподозрила, когда Гелана сказала, что хочет сходить в храм. Она и раньше бывала там, слушала песнопения или любовалась фресками, а экранирующий амулет надежно защищал ее от святых стен. Помню, я даже обрадовалась, что она решилась выйти из дому, а еще попросила на обратном пути купить зелени и сметаны...
   Заскрипел, открываясь, засов, и в проеме показался давешний маг.
   - Прибыл капитан Ласто.
   Я нехотя поднялась и отряхнула с одежды сено.
   - Скажите, тэр... - сделала паузу с намеком, но он покачал головой в знак того, что не скажет своего имени. - Скажите, тэр магистр, вы никогда не слышали легенду о девушке, которая ждала с войны возлюбленного, а дождалась известия о его смерти? Тогда она пошла в храм Омсты и молила Милосердную забрать и ее, чтобы в другом мире встретиться со своим любимым. И богиня услышала...
   Гелана сняла свой оберег и положила его на алтарь. Очевидцы - а людей в тот день в храме было немало - сказали, что она исчезла в один миг. Рассыпалась прахом. Но все говорят: растворилась в воздухе - так красивее. Она любила все красивое. А легенду придумал Тин-Тивилир, и в нее поверили охотнее, чем поверили бы в то, что майла, крадущая силы, могла полюбить смертного.
   - К чему вы это спросили? - нахмурился пришедший за мной человек.
   - Да так, вспомнила. Это маронская легенда, совсем новая. Она родилась в эту войну.
   - Я слышал только одну маронскую легенду. О белой волчице. Идемте, тэсс, не стоит заставлять коменданта ждать.
   Меня вновь повели через двор, на котором прибавилось народу. Возвратившиеся из патруля бойцы бросали в мою сторону колючие взгляды и тихие нелестные словечки. Если бы им позволили, я не сделала бы и десятка шагов, и в лучшем случае присоединилась бы к прежнему коменданту на виселице. А в худшем? Даже думать не хочу.
   Стараясь не смотреть на людей, я то пялилась в спину идущего впереди мага, то поглядывала по сторонам из-под упавшей на глаза челки, рассматривая Тарли изнутри. Небольшой замок. Классический квадрат стены с круглыми башнями по углам и маленькими смотровыми башенками над воротами. Помимо центрального строения есть керсо, несколько сараев вроде того, в котором запирали меня, а где-то, в невидимой отсюда части двора - кузня, если судить по характерному стуку молота и специфическому запаху, хорошо различимому даже в наполненном сотней других ароматов воздухе. Букет был еще тот: от сена до трупного смрада. Но я чувствовала все - кое-какие мои способности не связаны с магическим даром и не блокируются слезами демонов. Мои драконьи способности, например. Язык нащупал удлинившиеся клыки. Жаль, что трансформация мне удается лишь частичная: клыки и выбить можно.
   У донжона, я избавилась от бесполезной зубастости, дождалась тычка в спину и поднялась по ступенькам к распахнутой настежь двери. Подтолкнувший меня солдат понял, что я не могу ответить на грубость, и не отказал себе в удовольствии пихнуть меня еще несколько раз, пока мы шли по коридору, а затем поднимались по узкой каменной лестнице. Последний удар, которым человек втолкнул меня в маленькую комнату с зарешеченным окном, был достаточно болезненным, и я непроизвольно и как-то по-детски ойкнула. Вышагивавший впереди маг обернулся, неодобрительно взглянул на арбалетчика, но промолчал.
   - Это она? - с брезгливым недоверием спросили из темного угла.
   - Да, тэр Ласто.
   Не знаю, кого ожидал увидеть капитан на месте невысокой растрепанной девчонки, но сам он внешне вполне соответствовал тому представлению, которое сложилось у меня по рассказам. Когда мужчина вышел на свет, удалось разглядеть его во всей красе: сорок-сорок пять лет, высокий, худой. Темные, неровно остриженные волосы, тонкий нос с хищной горбинкой, воинственно топорщащиеся усы и узкий рот. Довершали картину прищуренные голубые глаза, холодные и слегка безумные, как у многих, упившихся кровью на этой войне.
   - Она? - переспросил комендант, как сплюнул.
   - Да. Она полукровка, все они выглядят несколько э... юно.
   - Сколько ей на самом деле?
   Он смотрел на меня в упор, но говорил так, будто меня здесь не было. Или же я была вещью. Или - уже мертва.
   - По нашим данным - двадцать один с небольшим. Но, возможно, здесь какая-то ошибка.
   - Это ошибка? - Ласто потянул меня за волосы, заставляя поднять голову.
   - Нет.
   В апреле мне исполнилось тридцать.
   Человек с силой толкнул меня на стену, оставив у себя в кулаке клок волос.
   - Выйдите.
   Во взгляде мага промелькнуло сочувствие. Захлопнулась дверь.
   - Вот уж не думал, что ты... такая. Столько разговоров, а глянуть не на что.
   - Снимите наручники - полюбуетесь.
   Удар под дых лишил возможности не только дерзить, но и дышать.
   Пока я, чудом удержавшись на ногах, глотала ртом воздух, Ласто отошел к столу и швырнул на него поднятый со стула сверток. Сквозь набежавшие на глаза слезы я рассмотрела чехол наподобие тех, что носят с собой полевые лекари. Да и инструменты - когда он развязал тесемки - смутно напоминали медицинские: какие-то щипцы, пилочки, иглы...
   - Есть приказ доставить тебя в Каэр, - комендант занес над столом руку, выбирая, с чего бы начать. - Живой. Но ни слова о том, что невредимой. Пока маги наладят связь, ты успеешь мне многое рассказать.
   Голые стены, каменный пол, простой деревянный стол, два стула, дверь, за которой солдаты и маг, и окно с толстой решеткой. Ни сбежать, ни спрятаться. Но когда он шагнул ко мне, я все же попыталась и отскочила в угол. Мужчина жестко усмехнулся:
   - Хочешь поиграть?
   Он взвесил в руке медную грушу, используемую как пресс-папье, и замахнулся. Я замерла, но капитана это не остановило. Увернуться не получилось, лишь закрыть руками голову... Но он метил ниже.
   - Мне нравятся немного другие игры, - за соединяющую браслеты цепь он поднял меня с пола. Всего одной рукой. Второй сдавил горло. - Помнишь Райе? У меня были друзья под Райе.
   - У меня были друзья в Энтау и под Гаасом, - прохрипела я.
   Вмурованный в стену крюк был рассчитан на кого-то повыше, и я повисла на нем, не касаясь ногами каменных плит.
   - У тебя много друзей, - прошипел Ласто. - Меня интересуют те, что еще живы. Где они? Сколько их? Что замышляют?
   Он вернулся к столу и вновь сосредоточился на выборе. Боги пресветлые, почему же так долго?
   - Зачем вам графство, Ласто? Хотите собственный замок с пыточной? А то ведь не разгуляешься в походных условиях. А там дыбу соорудите, колесо поставите. Хорошо. И пара ленных деревушек под боком - перебоев с подопытными не будет.
   Капитан остановился на узком ноже с зазубренным лезвием и вернулся ко мне.
   - Я бы отрезал тебе язык. Но нельзя... Может, ухо? Тебе ведь хватит одного, чтобы слышать мои вопросы?
   Он отвел ножом мои волосы, и я затаила дыхание, стараясь не показывать, что мне на самом деле страшно.
   - Охотники отрезают волкам уши, - в лицо мне дохнуло табачным смрадом. - И лар'элланским выродкам отрезают уши. Оставляют себе, как трофеи. Но твое ухо сгодиться только на то, чтобы выбросить - оно не похоже ни на волчье, ни на эльфячье. Зачем мне такое?
   Я испуганно сглотнула, когда лезвие переместилось на щеку. А потом зажмурилась от боли, чувствуя, как кривые зубцы кромсают кожу, и закусила губу, чтобы не заскулить. Почему так долго?!
   - Больно? Поверь мне, это - цветочки. Что такое боль ты узнаешь позже. Но я... я мужчина, и я не могу заставить страдать красивую женщину. Ты понимаешь, о чем я? Ты красивая. И мне это мешает. Отвлекает меня от дела. Но я знаю, как все исправить.
   - Не нужно, - всхлипнула я.
   Браслеты врезались в запястья под весом тела, руки, казалось вот-вот оторвутся, а со щеки на рубашку текла кровь...
   - Нужно. Мне нужно. Скажи, твой муж или любовник, тот сумрачный тип, о котором плетут небылицы - что он любит в тебе больше? Твое лицо? - нож коснулся другой щеки. - Твое тело? - лезвие распороло рубаху на груди.
   - Все, - ответили капитану из-за спины, и это было последнее, что он услышал.
   - Почему так долго? - я едва не плакала, когда Лар приподнял меня и отцепил от стены.
   - Прости. Там слишком светло, я не хотел, чтобы поднялся шум.
   Одна из пыточных игл пригодилась - Сумрак в секунды разделался с замками, и я скинула ненавистные браслеты. Минута - на то, чтобы впустить в себя силу, снять боль, и залечить порез.
   - Сколько их там? - я кивнула на дверь.
   - Солдаты и маг, которые тебя привели. Дальше по коридору - три человека в одной из комнат. Остальные или на первом этаже, или во дворе. Начнем с этих?
   - Да. Я возьму мага, ты - бойцов.
   - Как всегда, - муж вновь растворился туманом.
   Я подошла к двери и громко трижды ударила в нее кулаком. Подождала насколько секунд и повторила. Наверняка комендант вызывал своих людей иначе, но стук не мог не заинтересовать.
   - Что-то случилось, тэр Ласто?
   Магистр, так и не назвавший своего имени, осторожничал: приоткрыл дверь и выставил щит.
   - Зайдите! - Воздух помнил слова коменданта и позволил мне воссоздать его голос.
   Человек шагнул в комнату, и дверь за ним захлопнулась. Сначала он увидел Ласто, лежащего на полу в луже собственной крови, а потом почувствовал, что не может пошевелиться, - щит был слабоват.
   Обошла его и остановилась так, чтобы он мог меня видеть.
   - Как вы?..
   - Вы же сказали, что знаете эту легенду, магистр. Должны были помнить о том, кто стоит у меня за спиной.
   В подтверждение моих слов Сумрак частично материализовался, выставив вперед руку с мечом.
   - Он нужен живым, - предупредила я.
   - Зачем?
   - Будет проще отключить защиту замка, если знать, где стоят отражатели. Думаю, магистр не откажется ответить на несколько вопросов.
   - Ясно. А я уж думал это из-за "Я весь вечер пялился на вас на том приеме, тэсс".
   Было непонятно, то ли он насмехается, то ли, действительно, ревнует. Но этот безымянный маг повел себя со мной как человек - в конце концов, врагов тоже можно уважать.
   - Вопросы буду задавать я? - Лар недвусмысленно перевел взгляд на разложенные на столе инструменты.
   - Нет, я. Займись людьми. У нас мало времени.
   Я не Ласто, я не испытываю удовольствия, истязая людей. Есть другие способы.
   - Может быть, для начала все же скажете, как вас зовут, магистр? Если нет...
   Я подняла руку к его лбу, и человек моргнул, не в силах отстраниться:
   - Эрд. Мое имя - Эрд. Маг пятой степени.
   - Хорошо, - кивнула я. - Как зовут меня, вы помните.
   - Да. И не нужно... Я знаю, что вы сможете, но не нужно. Ментальный щуп - это так унизительно. Я скажу вам, где установлены амулеты, а взамен прошу...
   - Вы не в праве о чем-либо просить.
   - Но я все-таки прошу. Мне кажется, вы совсем не такая, как говорят, и те люди - солдаты и другие маги...
   - Проход свободен, - вернулся в комнату Лар.
   Человек понял, что означают эти слова, и опустил глаза.
   - Взгляните в окно, магистр. Видите птицу в небе? Кто это, по-вашему?
   - Не знаю, - мой вопрос его удивил. - Чайка?
   - Это - буревестник, магистр. И у вас минута, на то, чтобы рассказать мне все, что я хочу знать. Тогда мы сохраним жизнь вам и тем, кто согласится сдаться. Обещаю.
   Все равно мы только так и делаем - это обещание не ломало моих принципов. Конечно, в своем человеколюбии я могла бы пойти дальше: использовать энергию отражателей, развернуть потоки, направив их внутрь замка, и наложить на всех попавших под излучение узы подчинения, чтобы обезоружить и связать каждого. Но, во-первых, я не настолько милосердна, а во-вторых, каждый вправе сам выбирать себе судьбу...
   Замок Тарли, небольшой, но важный для Кармола объект, на осаду которого ушли бы длани, был взят за полчаса. Защита, которую нельзя было обойти или снять снаружи, элементарно отключалась изнутри. Нужно отдать Беате должное, за исключением небольших нюансов, план был идеален: имперцы сами впустили нас с Ларом за стены.
   - Окажите мне еще одну услугу, магистр Эрд. Мне нужно связаться кое с кем.
   - Теперь я понимаю, что вы имели в виду, говоря, что дело не в соперничестве, - тихо выговорил новый обладатель браслетов со слезами демонов.
   - Ложь - это крайнее средство. Я редко к нему прибегаю.
   А в правду отчего-то не верят.
   Личный маг короля Дистена откликнулась сразу же, будто все это время не отходила от зеркала.
   - Тарли наш, - отчиталась я коротко.
   - Были проблемы?
   - Несущественные, - я коснулась лица в том месте, где уже не было раны, но еще оставалась засохшая кровь. - Но в следующий раз, когда вас осенит подобная идея, сами сдавайтесь в плен.
   - Не получится, - усмехнулась магичка. - У имперцев приказ живой меня не брать. Думаю, после сегодняшнего дня в отношении вас пройдет такое же распоряжение.
   Как обычно, она сама оборвала связь, оставив двоякое ощущение от разговора. За все время нашего общения на расстоянии я так и не смогла понять, чего мне хочется больше: придушить Беату или встретиться с ней лично и нормально поговорить. Или встретиться, поговорить, а потом придушить?
   - Куда теперь? - поинтересовался Сэллер.
   - В ванну... В смысле, домой. Но сначала похороним прежнего коменданта, и его людей.
   ...И так уже почти два года: убиваем врагов и хороним друзей, убиваем и хороним.
  
   Сорвался Иоллар уже дома. И то не сразу. Выкупался, переоделся. Поиграл с сыном. Пережил семейный ужин. Дождался, пока Лайс с Маризой уйдут к себе, а Галла пойдет укладывать Дэви. И только потом прошел в кухню, где у открытого окна курил Тин-Тивилир, налил себе настоянного на травах и дубовой коре самогона... И раздавил в руке стакан, сминая в кулаке окровавленные осколки.
   - Держи, - вошедший следом за ним Сэл сначала протянул салфетку, а после достал и наполнил новый стакан.
   - Составишь компанию?
   - Нет, мне сейчас... - водник неопределенно повел рукой.
   - Тогда и я не стану, - Лар выплеснул самогон за окно.
   - Возьми, - стоявший рядом тэвк протянул трубку. - Это трава, которую выращивают мои братья в Лар'эллане. Она прогоняет тревожные мысли.
   - Спасибо, но дымом я уже надышался. Однажды и на всю жизнь.
   Не будь здесь этих двоих, разбитым стаканом и порезанной ладонью не ограничилось бы. Но при друзьях он старался сдерживаться, лишь прошептал со злобой:
   - Убил бы мразь.
   - Ты и так его убил, - резонно заметил Буревестник, выдохнув облачко дыма. Когда он успел перехватить не ему предложенную трубку, Лар не видел.
   - Воскресил бы и еще раз убил! - от удара по столу кулаком задребезжала посуда.
   Лишившийся курева полудемон не стал задерживаться и тихо удалился, понимая, что он тут не советчик.
   - Ее жизни ничего не угрожало. В противном случае мы сразу отказались бы от этого плана.
   - Жизни?! - взорвался Иоллар. Пальцы уже сдавили горло парня, прижав его к стене, а рука потянулась к лежащему на столе ножу. - А кроме жизни? Тоже ничего не угрожало, да? Хочешь знать, как это было?
   Лезвие оставило вмятину на щеке мага, но тот даже не пошелохнулся.
   - Думаешь, я не знаю? - спросил он хрипло.
   Спокойный взгляд единственного глаза и повязка на другом отрезвили. Сумрак разжал пальцы, отпустив друга, и выронил нож. Виски сверлила боль. Опять.
   - Может, расскажешь, из-за чего ты на самом деле бесишься?
   Сэллер еще раз затянулся и отложил трубку. Снова наполнил стакан товарища и достал еще один для себя.
   - Не пил бы ты после этой Лар'элланской дряни, - пробормотал Лар, вместо извинений.
   - Какая она Лар'элланская? - отмахнулся Буревестник. - Сколько Тин уже на Саатаре не был? Здесь, покупает. Знать бы еще где, и на какие деньги. Так по какому поводу шум?
   - Приревновал жену к имперскому колдуну.
   - Так и убил бы его за компанию с комендантом вместо того, чтоб посуду бить. Они наших магов не жалеют.
   Так и было. Пленных брали обе стороны. Если их не казнили сразу, то обменивали, продавали, выкупали - нормальная практика военного времени. Но ни один из попавшихся имперцам кармольских чародеев назад уже не возвращался. Говорили, их отправляют прямо в Каэр. А что дальше, не знал никто.
   Но сейчас речь шла не о магах. Лар залпом выпил настойку, отщипнул от лежавшей на блюде виноградной грозди ягодку, отправил ее в рот и долго катал языком, не раскусывая, оттягивая момент истины. Можно было промолчать, но тогда боль не отпустит. Эта боль преследовала его с момента возрождения, предваряя очередную вспышку ярости, и он сам не знал, как далеко может зайти в таком состоянии.
   - Я задержался, потому что... - слова застряли в горле, и он закашлялся. - Мы договаривались, что дождемся Ласто и начнем. Но я задержался во дворе. Там было светло, всюду солнце, тень заметили бы. Пришлось обходить, а в коридоре стоял тот маг, и я... - очередной стакан так и напрашивался на то, чтобы его разбили о стену, но Сумрак сцепил пальцы в замок, чтобы не поддаться искушению. - Я испугался. Струсил. А этот урод тем временем...
   Продолжать самоедство Сэл не позволил:
   - Опасаться за свою жизнь - не трусость. Тебя действительно могли заметить, и было бы как в Потле. Забыл?
   В том-то и дело, что не забыл. Тогда, попав под удар имперских магов, он мог погибнуть. Потому и осторожничал сегодня, теряя драгоценные минуты, каждая из которых обернулась страхом и болью для той, кого он должен был беречь.
   - Если бы ты попался, не выбрались бы уже оба, - подвел итог Буревестник. - Так что все ты сделал правильно. Это мое мнение. Если оно тебя не устраивает, можешь разбудить Лайса и спросить у него. Можешь разгрохать еще пару стаканов и тарелку заодно, если тебя это успокаивает. А можешь выбросить все из головы и пойти наверх, к жене.
   Выбросить из головы, конечно, не получилось, но стало легче. Сэл всегда говорил то, что думал. Считал бы трусом, назвал бы трусом. Дураком - значит, дураком.
   Умывшись холодной водой, пригладив волосы, Лар поднялся по лестнице. Приоткрыл дверь в спальню Дэви и улыбнулся, оценив увиденную картину.
   - Уже спит? - спросил шепотом.
   - Спит, - ответили ему из комнаты.
   - Молодец, быстро справился, - похвалил он сына, сидящего на постели рядом с матерью.
   Должно быть, Галла прилегла с малышом, собираясь дождаться, пока тот уснет, но Дэви оказался более стойким, нежели родительница.
   - Ну, и что будем делать?
   Мальчик развел ручонками.
   - Иди сюда, - Сумрак легко подхватил сына. - Пусть мама сегодня поспит у тебя, а ты - на ее месте. Договорились? Только, чур, не храпеть и не толкаться.
   В родительской спальне, пока отец расстилал постель, Дэви кряхтел у своей старой кроватки, пытаясь вытащить из угла, в который ее задвинули больше года назад, но так и не вынесли в чулан.
   - Э, нет, парень, - оторвал его от этого занятия Иоллар, - ты для нее уже слишком большой.
   - А сестричка?
   Наверное, Алатти заходила, или на улице видел возок с младенцем - после он всегда спрашивал о сестричке. И откуда вообще слово узнал?
   - Извини, малыш, но нам и тебя хватает. Давай спать. А завтра нарисуем маме большой-большой букет цветов. Только не на стене, хорошо?
   Папа спал, и ему снился злой сон. Маме тоже иногда снились злые сны, но она умела их прогонять. А папа не умел, и когда к нему приходил злой сон, прятался в туман.
   Дэви сделал маленькое солнышко, чтобы лучше видеть папу. Провел ладошкой по его лбу, и туман ушел и забрал с собой злой сон. Теперь папе снилась мама и море. Это был его любимый сон, и он улыбался. Дэви тоже улыбнулся. Но потом заметил, что папина рука перевязана тряпочкой, и расстроился. Он помнил, как у папы так же была завязана нога - тогда ему было очень больно, а ночью приходили злые сны. Мальчик осторожно снял повязку и подул на ранки, чтобы они не болели, и плохой сон не вернулся.
   Малыш слез с постели и пошел к своей маленькой кроватке. Попробовал потянуть, но она была слишком тяжелая. Он просил папу, пытался ему объяснить, но тот не захотел слушать. Значит, утром нужно будет сказать Тину.
   Дэви остановился перед дверью. Папа закрыл ее на крючок. Крючок был высоко, и мальчик задумался. Сначала он хотел потянуть за ниточки-цеплялки. Это такие специальные ниточки, за которые можно было дернуть и стащить, например, пирог со стола. А еще открыть папин шкафчик с красками. Но в этот раз Дэви не стал пользоваться ниточками, хоть и знал, что они есть - они были повсюду, просто никто их не видел. Сейчас он решил поступить по-другому: поднял вверх ручку и в ней появился меч. Как у папы, только маленький... и немножко кривой. Но главное - длинный. Им можно было приподнять крючок и открыть дверь.
   Шлепая босыми ногами по полу, он добрался до комнаты друга. Тин никогда не закрывался на крючок. И к нему не приходили злые сны.
   - Драконыш? - зевнул тэвк. - Что ты тут делаешь?
   - Я хочу сказку, - не дожидаясь приглашения, Дэви влез на кровать.
   - Разве мама тебе не рассказала?
   Мама рассказывала, но ее сказки были странные: про огромную рукавичку, в которую мог влезть медведь, или про круглый хлебушек, который катился по лесу и пел песни. Наверное, это были сказки для взрослых, и Дэви их не понимал. Он хотел нормальную детскую сказку, в которой были эльфы и орки, люди и гномы, маги и лесные чудища.
   - Ладно, слушай, - со вздохом согласился Тин, отодвигаясь к стене и освобождая место на подушке. - Это было за тысячи лет до того, как ты появился на свет, драконыш. И должен тебе сказать, мир тогда был прекрасен, ибо никто не вламывался ко мне среди ночи и не требовал сказок...
  
   Мир драконов
  
   Рошан сидел в пустом Зале Совета перед старым зеркалом и смотрел на маленького темноволосого мальчика, увлеченно размазывающего по листу картона ярко-синюю краску. Договаривались рисовать для мамы цветы, но получалось что-то совсем другое. Иоллар наблюдал за процессом со стороны, не вмешиваясь. Его роль сегодня ограничивалась тем, чтобы подавать краски и кисти и следить за тем, чтобы в комнату никто не входил, тем паче та, для которой готовился сюрприз.
   - Не думала, что из Сумрака выйдет хороший отец, - как всегда неслышно подкралась Селаста. - Рада, что ошиблась.
   Хранитель привычно поморщился:
   - Конечно, он теперь всем хорош: и муж примерный, и папаша хоть куда, и играет, и рисует... И имеперцев в бою, видимо, фигурными ломтиками нарезает. Разве что крестиком не вышивает.
   - Уверен?
   Дракон пробурчал что-то невразумительное.
   - Ты - брюзга, - заключила девушка, усаживаясь ему на колени. - Но это болезнь всех отцов. Мой, например, считает тебя безответственным, легкомысленным и слишком старым для меня.
   Последнее было не так уж далеко от истины, разница в возрасте у них была приличная. Селаста тут же пожалела, что вспомнила об этом, и поспешила перевести разговор на другое:
   - Красивый малыш. Но тебе не кажется, что он... Обычный? Для ребенка человека или эльфа, он, конечно, развит не по годам. Но для дракона даже отстает. Единственное, что он взял от нашего народа - отменное здоровье и знание языков.
   - Уже немало. У его матери и этого не было.
   Галла языки учила. Быстро, но учила. Дэви же жил в доме, обитатели которого говорили то на кассаэл, то на каэрро, не считая того, что Иоллар иногда пел песни Эльмара на орочьем или эльфийском наречии родного мира, а тэвк, забываясь, рассказывал что-то на своем языке - и мальчик отлично все понимал. Но, похоже, этим возможности Дэвигарда пока ограничивались. А ведь если Гвейн не ошибся, ребенок должен уметь намного больше.
   - Вам что, тискаться больше негде? - проворчал легкий на помине старик, остановившись у входа и с неодобрением глядя на сидящую у зеркала парочку. Он был в драконьем облике и рядом с этими двумя выглядел внушительно и устрашающе, а голос гремел, отражаясь от каменных стен: - Это - Зал Совета Великого Круга!
   - А у нас тут как раз совещание, - дерзко заявила Селаста, не поддавшись на спецэффекты. - Думаем, правильно ли ты толкуешь пророчество, или выдаешь желаемое за действительное. Мальчик невероятно мил, но я не вижу в нем ничего особенного.
   - Еще увидишь. Он пока слишком мал. К тому же не все условия выполнены.
   Будет велик его дар, а воля неисповедима: низшего сделает равным, назвавши братом, с вечным врагом примирится и станет сам ему домом... Рошан помнил текст наизусть, но не понимал ни слова.
   Первый в Совете решительно отодвинул от зеркала младших старейшин и сосредоточенно сощурился, силясь понять, что означает синее пятно на рисунке ребенка.
   Мальчик вдруг оторвался от своего занятия и взглянул, казалось, прямо в глаза следившего за ним дракона. Гвейн встрепенулся, а малыш укоризненно покачал головой и показал старику язык. В следующее мгновение изображение в зеркале погасло само собой.
   Хранитель Земли и его подруга застыли, ошарашенные случившимся: никто из живущих не мог почувствовать наблюдения, а тем более самостоятельно разорвать канал.
   - А ты говоришь: обычный, - с горечью обратился сказочник к Селасте.
   Он не стал задерживаться и поплелся к арке выхода, понуро опустив голову. Судя по тому, что он не был удивлен происшествием, малыш не впервые проделывал с ним эту шутку.
  
  

Глава 2

   Пожар уже не пытались тушить: все равно ничего не спасти. Ни домов, ни сеновалов, ни амбаров. А людей, кого успели, вывели. Кого не успели - вынесли, и теперь их трупы лежали рядками в стороне от пепелища, бывшего когда-то большой и богатой деревней: мужчины, женщины, дети.
   - Загоняли в дома и поджигали, - рассказывал капитан Марега.
   - Твари...
   Иоллар помнил и вряд ли забудет когда-нибудь, что такое смерть в огне. Клинок сам собою возник в руке, а глаза в прорезях маски, сверкнули злобой, когда Сумрак взглянул в сторону пленных имперцев. Будь его воля, их жизнь закончилась бы в следующую минуту.
   Отпуск не затянулся. После Тарли они собирались пробыть дома хотя бы длань, но беда заставила сорваться с места уже на третий день.
   Имперская армия терпела поражение за поражением, новых сил на завоевание Кармола Истман отчего-то не отправлял, и казалось, еще несколько дней, максимум - две-три длани, и враг будет отброшен за Волнаву. Но неприятель решится на отчаянный шаг: то тут, то там, в самом сердце королевства, в мирных, не затронутых войной районах, где не было укрепленных городов, а лишь поселки да деревни, открывались пробитые имперскими магами порталы, и отряды карателей-смертников прорывались сквозь пространство. Предсказать открытие такого портала кармольским магам не удавалось, получалось лишь почувствовать его в момент активации, но с определением точного места часто случались накладки. Вот и сейчас пришлось разделиться - в очерченную на карте зону входило три деревни и пяток хуторков, и неизвестно было, куда направятся убийцы. Отряд перехватили уже на подходе к следующему населенному пункту, а о том, где успели побывать имперцы, сказал поднявшийся над горизонтом дым.
   Опоздали совсем немного. Солдаты, оказавшиеся на месте раньше, выбивали двери и уносили людей подальше от огня и чада, но спасти всех не удалось.
   - А раненых не много. Вы бы глянули, тэсс Галла.
   - Да, конечно.
   Обычно функции целителя лежали на Лайсе, но сегодня и он, и Сэл, остались в Марони.
   Раненных, действительно, было немного. Большинству нужен был лишь чистый воздух да глоток воды. А еще время, чтобы прийти в себя и оплакать погибших родных и знакомых.
   - С имперцами что делать? - уточнил Марега.
   - У селян спросите, - подал мысль Лар. - Деревьев много, веревку найдем.
   - Их бы армейским сдать, на дознание. Могу отправить десяток в сопровождение.
   - Или так, - с неохотой кивнул Сумрак.
   Люди, по его мнению, заслуживали отмщения.
   - И идти им теперь некуда, - сказал кто-то рядом. - Разве что в соседних деревнях примут, народ тут вроде незлобивый.
   Главное, что живы, думал Лар. А добро - дело наживное. И компенсация из казны вроде бы должна быть. А мертвым уже все равно.
   - Все, - возвратилась к нему Галла.
   За последние годы Иоллар научился различать ее настроения, понимал, когда жена уставала или ослабевала, используя силу, но сейчас усталость в ее глазах была совсем другой.
   - Домой хочу, - призналась чародейка. - Не могу...
   Она кивнула туда, где лежали трупы, над которыми подвывали теперь женщины и взахлеб ревели дети. Эту сторону войны им приходилось видеть нечасто, и гнетущее впечатление оставалось на долгие дни.
   - Посмотрите ребеночка, тэсс, - всхлипнула какая-то женщина, протягивая крохотный сверток. - Посмотрите...
   Лар увидел, как жена отвернулась и зажмурилась, словно от боли.
   - Дьёри?
   - Я видела, - ответила она шепотом. - Ребенок, месяца два. Но целитель ему не поможет. Переломы, внутреннее кровотечение... И тень Омсты - он уже отмечен смертью. Я не всесильна, Ил. Могу только забрать боль.
   Просившая о помощи женщина поняла ответ без слов, положила свою ношу на траву и села рядом, монотонно раскачиваясь из стороны в сторону, негромко причитая. Сумрак заглянул в лицо малютки: закопченные щечки, застывшие глаза, беззубый ротик открыт, и из него с присвистом вырывается неровное дыхание.
   А вокруг уже собирались люди. Умирающий младенец вдруг стал сосредоточением всеобщего горя.
   - Валда-плотника дитё, дышит еще...
   - А старшой тамочки, с отцом рядом лежит. Вчера только прибегал, с Рэмкой моим одного года пацаненок - семь осенью было бы...
   - И это, стало быть, за браткой...
   - Так дышит же!
   Люди смотрели на стоявшую рядом чародейку, ту самую, о которой столько слышали, и не могли понять, отчего она ничего не сделает. И она сделала - отодвинула причитающих женщин и наклонилась над младенцем. Он и правда еще дышал: Омста не спешила забрать того, кого уже отметила своей рукой.
   - Ил, пойдем со мной, - Галла осторожно взяла на руки ребенка и предупредила зашумевших селян: - Ждите тут.
   - Что ты задумала? - тихо спросил Сумрак у жены.
   - Узнаешь. Марега еще не отправил пленных? Забери одного - помоложе и посильнее. И пусть Брайт поставит людей, чтоб за нами не ходили.
   - Ты же сказала...
   - Сказала. Но есть еще один шанс. Жизнь за жизнь.
   Одной рукой она аккуратно поддерживала неподвижный сверток, вторая уже тянулась к мешочку на поясе. Сумрак поежился. Не Лар-Сумрак, а Сумрак Изначальный, переживший тысячи перерождений, чувствовал темную силу каменного ножа.
   - Милая, может быть... - он не любил, когда она пользовалась тиз'заром - коварное оружие отбирало ее силу.
   - Ты же слышал, та женщина потеряла мужа и старшего сына. Этот ребенок - все, что у нее осталось. Нужно попробовать. Приведи человека.
   Крепкий рослый парень испуганно вздрогнул, когда мужчина в темной маске указал на него пальцем.
   - Остальные ваши, капитан.
   Когда он привел пленника к жене, показалось, что в этом уже нет нужды: лежащий на земле ребенок не дышал.
   - Он еще жив, - успокоила Галла. - Я его усыпила, но времени мало.
   Мельком взглянула на имперского солдата: без злости, без ненависти - не как на человека, как на вещь, пособие для работы. Ей так легче, понял Лар. Самому ему было безразлично: враги не вызывали жалости. Если бы их приговорили к смерти, он без лишних сомнений привел бы этот приговор в исполнение. Но с Галлой иначе. Она могла убивать в бою, поддавшись ярости или намеренно подстегивая ее в себе, но не умела отрешиться от этого, ей недоставало хладнокровия, равнодушия.
   И именно поэтому, она стояла сейчас на коленях посреди недавно убранного крестьянского огорода, на пятачке утоптанной земли и в спешке, дорожа каждой секундой, вычерчивала какие-то руны и линии. Жизнь за жизнь. Жизнь врага за жизнь чужого ребенка.
   - Он должен был уже умереть, - словно сама себе сказала магичка. - Но Неизбежная медлит. Не думаю, что это совпадение.
   Линии на земле засветились, и Сумрак непроизвольно отступил: льдисто-голубой, цвет смерти. Что-то почувствовал и пленник - испуганно огляделся и, пользуясь тем, что его никто не держит, вдруг побежал. Со скрученными за спиной руками это было непросто, и через двадцать гиаров человек оступился на перекопанных грядках и упал. Не говоря ни слова, Иоллар пошел следом и приволок его назад.
   - Развяжи его, - велела Галла, и Лар вызвал меч.
   Мужчина растерянно потер затекшие от веревки руки и вдруг застыл.
   - Пора.
   Имперца подняло над землей, а он не издал ни звука. Воля его была подавлена чарами, но в глазах метался страх. Поведя рукой Галла перевернула его в воздухе на спину, сначала растянув в струнку, а после заставив раскинуть в стороны руки и развести ноги. Теперь его поза повторяла мерцающую голубым пятиконечную звезду. Следующими пассами чародейка разорвала в клочья одежду жертвы, и обнаженное тело медленно опустилось на рисунок. Не глядя в живые, испуганные глаза, некромантка наклонилась над ним и короткими резкими движениями ножа начертила на волосатом животе такую же звезду. Сняла пальцем каплю выступившей крови и мазнула по покрытому испариной лбу.
   Оставив имперца, она подошла к ребенку и бережно развернула грязные пеленки.
   - Девочка...
   Иоллара передернуло. Маленькое тельце было перемазано испражнениями. Ножка посинела, правая ручка неестественно вывернута, а слабо раздувающаяся грудина - сплошной синяк. Уже чудо, что получивший такие травмы младенец не умер сразу же. Магичка, что-то нашептывая, погладила редкие волосики в том месте, где пульсировал не закрывшийся родничок. Прикрыв глаза, ощупала тело, вправила выбитое плечо и прижала рукой сломанное бедро, пробежала пальцами по ребрам. Ребенок, наверное, всего этого не чувствовал, глазки были закрыты, и казалось, малышка спит. Галла подняла ее и положила на кровавый узор на животе мужчины.
   - Я не знаю, как это будет, - сказала она мужу, - лучше не смотри.
   Но Сумрак смотрел. Видел, как жена срезала по пряди волос с висков жертвы и тут же сожгла их в своей ладони. Смешала пепел с кровью человека и размазала по груди и по лицу ребенка. Немного помедлив, сделала на запястье девочки крошечный надрез и ее кровью нарисовала на щеках солдата какие-то знаки. Память одного из далеких предков, жившая в Иолларе, напомнила древний шаманский обряд Сумрачного Края, когда жертвенное животное мазали кровью больного, чтобы пришедшая за орком смерть обманулась и забрала коня вместо хозяина - все в мирах повторяется.
   Теперь Лар ожидал, что Галла перережет человеку горло - он видел, что сейчас она сможет - но женщина отступила от жертвенника. Девочка вдруг открыла глаза и мелко затряслась всем телом. Через секунду малышку уже ломало, а изо рта пошла кровавая пена. Будь здесь ее мать, наверняка бросилась бы к своему дитю, но подготовившая обряд чародейка только подняла нож и прочертила в воздухе волнистую линию. Воздух ответил дрожью. Отозвалась земля. Судороги ребенка оборвались вместе с дыханием.
   Не получилось? Но нет - ритуал продолжался. Импровизированный алтарь затянуло туманом, от раскинутых в стороны конечностей мужчины и от его головы к младенцу потянулись щупальца бурого дыма. Они сошлись над вздувшимся животиком и разом, все пять, впились в бледную кожу в одной точке. Девочка снова вздрогнула, но в этот раз не сама - забился в конвульсиях человек под ней. Рисунок на земле вспыхнул холодной голубизной, а протянувшиеся от имперца к ребенку потоки силы окрасились в кроваво-красный.
   Иоллар глядел на неподвижно лежащего ребенка, но ему уже не казалось, что малышка мертва. Сначала стал бледнеть синяк на сломанной ножке, и Сумрак отметил, какой вдруг тонкой и морщинистой сделалась кожа имперского карателя. Когда к испачканным кровавым пеплом щечкам вернулся румянец, он перевел взгляд на лицо мужчины и отшатнулся - теперь это был глубокий старик: нос и скулы заострились, лоб рассекли широкие морщины. Поседели и истончились еще минуту назад густые и темные волосы, а во взгляде уже не было страха, только боль и безысходность. Еще минута и нос человека ввалился, растрескались и лопнули сухие губы, обнажая кровоточащие десна, с век сползла кожа, и выпучившиеся глазные яблоки в мгновенье иссохли, оставив на голом черепе зияющие пустотой провалы.
   Жизнь оставила это тело, ручейки силы, по которым она перетекла в ребенка, иссякли, и высохшая мумия, бывшая недавно живым и здоровым мужчиной, рассыпалась прахом. Вслед за сопровождавшим это тихим хлопком раздался детский плач.
   - Жизнь за жизнь, - произнесла Галла. - Убийца за жертву. Думаю, это справедливый обмен.
   Неизвестно, сколько собственных сил она вложила в обряд, но Лар заметил, что ее немного шатает.
   Так, пошатываясь, она и дошла до потухшего рисунка, разрезала обсидиановым ножом сплошные линии узора и подняла на руки надрывающегося криком младенца.
   - Мама будет тебе рада.
   Через огороды протекал неширокий ручей, очевидно, намеренно повернутый сюда предприимчивыми крестьянами, чтобы сподручней было поливать овощи. Уничтожив следы жертвоприношения, Галла свернула к нему и обмыла малышку. Лар снял рубашку и натянул на голое тело безрукавку, отдав льняную сорочку вместо пеленки. В сгоревшей деревне не найти белья, а они все равно скоро будут дома.
   Женщина, принесшая ребенка, сидела на земле там же, где они ее оставили, но теперь рядом с ней присели еще две селянки, и они что-то взволнованно обсуждали. Подойдя ближе, Сумрак услышал о скотине, которая во время нападения была где-то на выпасе, и об утках в ставе - в то время как жизнь ребенка висела на волоске, мать с товарками подсчитывали оставшееся у них имущество, и Лара покоробила подобная меркантильность. Но Галлу с малышкой на руках встретили радостно.
   - Держите вашу кроху. Все с ней хорошо, не волнуйтесь. Только покормить нужно.
   Женщина растерянно захлопала ресницами.
   - Ничего, - махнула на нее одна из подруг. - В Липки придем, найдем молока. А завтра в храм Саны свезем, сестры знают, что делать.
   - Как, в храм? - опешила Галла. - Это что... Не ваша?!
   Крестьянка испуганно прижала девочку к груди.
   - Не моя, - прошептала одними губами. - Сирота... теперь.
   Галла со стоном схватилась за голову. Сирота. Иоллар понял, что знай она об этом с самого начала, возможно, не решилась бы на этот обряд.
   - Угорели они, вся семья ейная, - затараторила женщина. - А ее мать в окошко кинула, как хата занялась. Я в палисаде как раз схоронилась, видела. А как ваши пришли, забрала ее. Жалко ж ведь дитё безвинное. Коли б дом остался да хозяйство, вот ей-ей взяла бы.
   - Пойдем, - позвал Лар жену. - Разберутся.
   - А ведь верно Милька говорила-то, - вздохнула за их спинами одна из баб. - Непростое она дочке имя дала. Мы не верили еще, а она так и сказала: будет у нее с этим именем заступник перед богами.
   - Что за имя? - обернулась заинтересованно Галла.
   - Чудное, не нашенское. Эльфское, вроде как. Иоллара.
   И Сумрак замер на месте, крепко сжав руку жены...
  
  
   Галла
  
   Они лежали рядом: крупный мужчина с пшеничными волосами и окладистой бородой, худенький мальчик лет семи и молодая женщина. Не нашлось даже рогожи, чтобы накрыть трупы.
   - Валд, он плотником у нас был, - рассказывала их бывшая соседка. - Золотой мужик! Первая жена родами умерла, так он сам и сынишку выходил, и хозяйство вел.
   - А она? - я указала глазами на женщину.
   - Милька-то? Это вторая. Тут по тракту дальше корчма большая при Ярморочном поле, так она там служила, а до того, говорят, в городе в кухарках ходила. И жила она поначалу при корчме. Только ж разве это для порядочной девушки жилье? А тут тетка ей наследство оставила, как раз на маленький домик хватило. Только домишко-то утлый был, то то, то это подчинить надо - вот и стала она Валда звать. А потом глядим, зачастил он к ней. А в тот год, как война началась, и в храм повел. Хорошая она была, мальчонку как своего любила. А уж как дочке радовалась!
   Значит, было и у тебя в жизни счастье, Милли.
   Я даже не подумала узнать, действительно ли она уехала из Марони или все так же развлекает посетителей в "Трех хохотушках", а в последние годы и не вспоминала. Лишь в тот день, когда Ил вернулся. "Чтоб ей сдохнуть, лживой суке!" - бросил он в сердцах, когда я рассказала, из-за чего прогнала его тогда.
   Вот и исполнилось...
   - На Каэтаре считается доброй приметой давать детям имена умерших, - пришло на память мне.
   - Да? - отрешенно переспросил муж, не отводя взгляда от посеревшего лица покойницы. - Я не знал.
   Все в наших жизнях не случайно, каждый поступок имеет последствия. Если бы я не пожалела ее тогда, глупую, как и я сама, запутавшуюся девчонку, и не дала денег, она так и осталась бы в Марони и, может, была бы сейчас жива. А если бы еще раньше она прошла мимо нас с Лайсом на улице...
   Два пожара с разницей больше чем в три года, жизнь за жизнь. Совпадение? Как и то, что именно мы оказались сегодня здесь?
   - Из Липок подводы пришли, - подошел к нам Брайт. - Примут погорельцев. А мы с ребятами задержимся, похоронить людей поможем. Время летнее, тянуть нельзя. Без домовин положим, но жрец Омсты будет, отчитает.
   - Пленных отправили? - спросил Иоллар.
   - Нет еще.
   - И не нужно. Ничего ценного они не расскажут - их сюда с одной целью послали.
   - Так что?
   - Повесить. Всех.
   На повозки грузили то немногое, что удалось вынести из огня и рассаживали детей. Старшие останутся, чтобы похоронить односельчан. Потом, конечно, будут приезжать - и на кладбище, и с огородов не все убрано. А там время пройдет, глядишь, отстроят деревню, место-то здесь хорошее.
   - Пойдем домой? - обнял меня муж.
   - Поедем, - поправила я.
   Сил на открытие портала не осталось, работа с тиз'заром отбирала их больше, чем стихийная магия. Через пару часов отойду, но не хотелось проводить это время на пепелище, лучше уж в дороге.
   - Тэсс чародейка! - запыхавшаяся женщина окликнула меня, когда я уже сидела в седле. - Погодите, тэсс чародейка!
   В руках у нее была корзина, накрытая платком, который несколько минут назад я видела у нее на голове.
   - Вы же через Косицы поедете? Так может, и завезете ее сразу? Ларку нашу? - корзина квакнула. - Молока нашли, покормили ее. А там при храме Саны Всемилостивой приют, сестры уж о ней позаботятся.
   Я не верю в совпадения. Особенно, когда их так много.
   - Завезем, - вместо меня ответил Ил, принимая "поклажу".
   ...До Косиц мы не доехали, удалось открыть проход в нескольких парсо от поселка.
   Из лагеря Марега, где оставили керов, - домой, прямиком в гостиную к ожидавшим нас в полном составе родственникам.
   - Папа! - бросился к Иоллару Дэви. - А что ты мне привез?
   Ну, давай, говори.
   - Да вот... Помнишь, ты хотел сестричку?
   Радостный визг сына сменился плачем разбуженной этим криком девочки, и сидевшие у стола Лайс и Мариза удивленно переглянулись.
   Ласси заглянул в корзину и обернулся к родителям:
   - Я тоже хочу сестричку.
   Дэви ревниво отодвинул его в сторону: моя.
   - Будет, - со странными интонациями в голосе пообещал наследнику Эн-Ферро. - Вот тетя Галла с дядей Иолларом еще раз съездят куда-нибудь и привезут целую дюжину сестричек, всем хватит.
   Чтобы успокоить Лару, я взяла её на руки. Малышка тут же затихла.
   - Какая хорошенькая Омстлира, - улыбнулся Тин-Тивилир.
   - Кто? - не понял Лайс.
   - Omste et lirra. Выкупленная у смерти. Надеюсь, ты дала хорошую плату, тана.
   - Нормальную.
   - Вы объяснитесь, или придется каждое слово из вас тянуть? - вспылил брат.
   - А где Сэл? - я заметила, что одного из обитателей дома нет.
   - С Наем встречается, - ответила Мариза.
   - Он опять сбежал?
   Учеников маронской Школы привлекали к зарядке амулетов-накопителей для фронта, а целители, как наша Вришка, работали в госпиталях. Это давало ребятам чувство сопричастности и отвлекало от желания лично приобщиться к романтике битв. Но попытки удрать в действующую армию Най предпринимал регулярно. Сначала вслед за братом хотел бросить учебу, но Буревестник провел воспитательную беседу с рукоприкладством и сложными плетениями и вернул братца за парту. Потом еще трижды отлавливал родственника на подступах к фронту и вразумлял, как умел. Последний раз запомнился мне надолго: когда мы стояли под Солли, Сэл привел брата в наш лагерь и вывел приговоренного к казни имперского стрелка, убившего немало наших. "Вот враг. Убей его". Най пробормотал что-то о том, что не может убить безоружного. "А должен уметь", - Сэл создал ледяной клинок и перерезал имперцу глотку. Даже нас это шокировало, а Ная стошнило прямо там. После того случая парень, казалось, навсегда охладел к сомнительной героике войн. Так неужели снова?
   - Нет, - отмахнулся Лайс. - Просто встреча. А ты от темы не уходи.
   - Даже не думала. Только малышку уложу.
   - А мы с драконышем как раз кроватку приготовили, - обрадовал Тин-Тивилир.
   Я перехватила удивленный взгляд мужа и пожала плечами. Дэви давно говорил о сестричке. Возможно, это из навязчивых детских идей. Или наш сын унаследовал от предков-драконов способность предвидеть будущее. Вряд ли он сумеет нам объяснить. А вот готовая кроватка - это хорошо.
  
  
   - Когда вы научитесь думать о последствиях? Я понимаю: ребенок, сирота, жалко. Но это - человеческий ребенок!
   - Какая разница, Лайс?
   - О, Небо! Она еще спрашивает? Вы - люди? Что вы скажете своей приемной дочери, когда она станет выглядеть как ваша мать?
   - Это случится не завтра. Я придумаю что-нибудь.
   - Не завтра? Хорошо, давай поговорим о том, что случится завтра. Завтра вы умотаете крушить врагов Кармола, а ребенок останется с тетей Мари и дядей Тином? Вы их спросили, хотят ли они снова превращаться в нянек?
   - Няньки не понадобятся. Я сама буду следить за Ларой.
   - Ты с родным ребенком не сидела, а тут вдруг - сама? Маронская Волчица решила отойти от дел? Не верю!
   Дэви не все понял в этом разговоре. Слышал только, что Лайс ругает маму и папу за то, что они принесли домой сестричку, и хочет, чтобы они ее отдали. Говорит, что сестричка не настоящая.
   Ребенок тихо отошел от двери, за которой спорили взрослые, и поднялся в комнату родителей. Подошел к кроватке, приподнялся на цыпочки и всмотрелся в румяное личико. И чем она не настоящая? Самая настоящая - именно такая, как он себе и представлял. Но чего-то не хватало. Может, ее нужно переодеть? Во что-нибудь синее. Мальчик огляделся, но ничего подходящего по цвету не заметил. Надо потом сказать маме, чтобы нашла. Но нужно было решать что-то прямо сейчас. Вдруг они согласятся ее отдать?
   Дэви сел на пол рядом с кроваткой и задумался. Решение нашлось быстро. Если сестричка будет настоящая, то ее уже не заберут. А как это сделать, он знал. Тин рассказывал ему сказки, в которых эльфы, орки или люди менялись кровью и становились братьями. Сам Тин тоже менялся кровью с папой, и теперь он его брат, поэтому и живет тут. Тина же не хотят отдать? Даже Лайс.
   Малыш поднялся, придвинул к столу стул и потянулся к коробочке, в которой мама хранила иголки и нитки. Ручки у Лары были маленькие, и ему жалко было их резать, к тому же он видел, что совсем недавно девочке уже было больно. Решил, что достаточно будет уколоть ей пальчик, как делает Мари, когда зачем-то берет у него кровь. Иголочку Дэви выбрал самую маленькую и слез со стола. Вспомнил, что нужно соблюдать какую-то стерильность и облизал указательный палец. Палец был в нуге, и малыш ненадолго увлекся, зато стерильность была обеспечена такая, что и Мариза не придралась бы. Сделав прокол и выдавив немного крови, мальчик подобрался к кроватке и потянулся к выглядывающей из пеленок ручонке. Лара закряхтела, но не заплакала. Теперь осталось только прижать ранку к ранке, чтобы кровь смешалась, но это оказалось нелегко: сестричка пищала и вырывалась, а потом схватилась за его палец - тот самый - и потянула в рот. Наверное, можно и так, решил Дэви, чувствуя, как малышка, причмокивая, высасывает из прокола кровь, а потом сам взял ее за ручку и слизал с мизинчика алую капельку.
   Успели как раз вовремя - мама и папа вернулись.
   - Он привыкнет, - сказала мама. - Лайс быстро привязывается, особенно к детям.
   - Мы же не могли ее бросить? - грустно спросил папа.
   - Конечно, нет. И Дэви хотел сестренку. Да, милый? - мама погладила его по волосам, а потом взяла на руки и поднесла к кроватке. - Смотри, какая она хорошенькая.
   И синяя, хотел добавить мальчик - он теперь так видел. Но мама тоже что-то увидела, удивилась и поставила его на пол.
   - Что-то не так, Дьёри? - заволновался папа.
   - Девочка... Она изменилась. Нет, это не плохо, но...
   Дэви подумал, что ему лучше уйти, чтобы мама ни о чем не догадалась, и пока она разглядывала Лару, шмыгнул за дверь.
  
  
   В Зал Совета Рошана вызвала Джайла.
   - У нас прибавление в семействе. Тебе стоит взглянуть. Гвейн пытался, но малыш его за что-то невзлюбил.
   - Это у него наследственное. А что за прибавление?
   - Увидишь.
   Заметив прибывшего дракона Хранящий Слово удалился. То ли показывал так свое недовольство, то ли боялся, что его присутствие помешает настроить зеркало.
   - Галла взяла в дом чью-то девочку, - объясняла тем временем Джайла.
   - Галла? Взяла?
   - Об этом поговоришь с ней сам. А сейчас посмотри на малышку.
   Когда появилось изображение, Рошан не поверил ни глазам, ни чувствам.
   - Мне нужно пойти туда, - решил он.
   - Я с тобой! - вызвалась Селаста.
   То, что она появлялась из ниоткуда, его уже не удивляло, тем более, сейчас.
   - Подарки для детей возьмите, - усмехнулась Видящая Суть.
   - На месте купим.
   Дверь им открыл Эн-Ферро.
   - Дай, догадаюсь, почему ты пришел, - выпалил он сходу. - Видел нашу "дочурку"?
   - Здравствуй, Лайс, - улыбнулась Селаста.
   Драконице шел местный наряд - длинное нежно-голубое платье с глубоким вырезом - и она забавлялась, играя светскую кокетку. Но кард игру не поддержал.
   - Мое почтение, Хранительница, - поклонился он и тут же вернулся к прерванной теме: - Рошан, скажи им, пока не поздно. Сами же потом пожалеют!
   - С чего бы им жалеть? - удивил его ответом дракон. - Чудная девочка. Мальчику тоже на пользу - единственный ребенок, говорят, эгоистом вырастает.
   - Правильно, дядя Рошан, - появился из коридора Ласси. - Я тоже сестричку хочу.
   - Вот! - Хранитель назидательно поднял палец и толкнул друга в плечо. - Займись при случае.
   - Да идите вы, - буркнул Эн-Ферро.
   И они пошли.
   Все семейство (называть этим словом сборище представителей самых разных народов было уже не странно) как раз обедало. Гостей попытались усадить за стол и накормить "очень вкусной запеканкой", но заметив, что детей в столовой нет, драконы отказались.
   - Мы ненадолго, - оправдался Разрушитель Границ, - дел много. Так что может, вы нам сразу свои новости расскажете?
   - Снова подсматривали, шеф? - насупилась Галла.
   - Было дело, - повинился он. - Ты же на связь не часто выходишь. Лень до Врат добраться и сообщить, что я, старый хрыч, уже дважды дед? Ну, знакомь с внучкой, что ли.
   Поняв, что он не собирается читать ей нотаций и отговаривать, Галла с радостью проводила их с Селастой наверх и подвела к детской кроватке.
   - Это Лара.
   - Другого имени не нашлось? - проворчал дракон, встретившись взглядом с любопытными карими глазками.
   - Какое было. И хорошо, что вы пришли. Тут такое дело...
   У Галчонка возникли вопросы, но давать ей на них ответы Рошан сейчас не хотел. Выслушав ее рассказ, он нахмурился, ни столько обдумывая причины произошедших с малышкой перемен, сколько подыскивая достоверные объяснения для ее приемной матери.
   - Возможно, ты что-то сделала во время ритуала и сама не заметила. Ты же проводила обряд впервые?
   - Да. Но я не устанавливала кровной связи.
   - Узы завязываются не только на крови, есть астральные материи. Вероятно, было предопределено, что вы возьмете девочку.
   - Наверное, - согласно кивнула она. - Дэви тоже все время твердил о сестричке. Мне кажется, он чувствовал что-то.
   - У детей такое бывает.
   Развеяв ее сомнения, Хранитель убедил Галлу вернуться к запеканке, пообещав, что последит за малышкой.
   - Почему ты ей не сказал? - спросила после ее ухода Селаста.
   - Рано. Или вообще не нужно. Дэви ее сын, никакие знания этого не изменят. Только заставлю Галлу волноваться.
   - Вовремя Гвейн напомнил об оставшихся условиях, да?
   - Уровень совпадений в этой истории зашкаливает, - пробормотал дракон. - Пара дней прошло - и вот вам первое знамение. Низшего сделает равным, назвавши братом.
   - Или сестрой, - улыбнулась девушка. - Не вижу принципиальной разницы.
   - Разница есть. Так ведь и "воля неисповедима". Правда, Дэви?
   Вопрос он задал наугад, присутствие мальчика в комнате не ощущалось, но Хранитель уже понимал, что это ничего не значит.
   Интуиция не подвела: виновато сопя, ребенок выбрался из-под родительской кровати. К неудовольствию Хранителя, больше надуманному, чем искреннему, малыш был похож на отца, того самого наглого мальчишку, "испортившего" Галчонку жизнь. А вот глаза у него были даже не материны - Кира - такие же светлые и умные.
   - Что скажешь, - прошептал дракон, усадив мальчонку к себе на колени, - правильно мы сделали, что ничего не рассказали маме?
   - Ага.
   - А нам ты можешь сказать, как ты это сделал?
   - Не-а, - замотал головой мальчик.
   - Жаль, - вздохнул Рошан. - А что-нибудь другое рассказать или показать? У тебя ведь есть, что показать нам?
   - Есть! - обрадовался Дэви. - Сейчас!
   Он убежал куда-то, хлопнула в коридоре дверь, а через полминуты топот босых пяток уже возвестил о его возвращении.
   - Вот!
   Ребенок держал в руках круглую жестяную коробку. Хранители затаили дыхание.
   - Идите сюда, - позвал их к столу мальчик.
   Он влез на стул, открыл коробку и высыпал на столешницу горку лущеных лесных орехов. Разгладил их ладошкой, сделав из темных ядрышек аккуратный круг, и пальцем разделил его пополам.
   - Видите? - посмотрел он на драконов. - Знаете, что это?
   - Нет, - покачал головой Рошан, переглянувшись со своей спутницей.
   - Глупые, да?
   - Наверное, - с тоской вздохнул мужчина, действительно, ничего не понимая в этом знаке. - Объяснишь?
   - Хорошо, - с вселенским терпением в голосе произнес Дэви. - Это, - он показал на один полукруг, - твое. А это - твое. Орехи. Вкусно. Кушайте, у меня еще есть.
  
  

Глава 3

  
   Я и не думала, что буду так рада снова погрузиться в теплую домашнюю суету, заполненную детским плачем, смехом, внеурочными побудками, мокрыми пеленками и молочными бутылочками. Это был не мой ребенок, я не могла относиться к Ларе так же как к Дэви, но наверное поэтому, чувствуя вину перед девочкой, я возилась с ней больше, чем в свое время с родным сыном. Стоило малышке захныкать, мчалась к кроватке, подолгу носила на руках, если она не могла уснуть, и даже - в чем ранее замечена не была - пела песенки.
   - Смотри, разбалуешь ее, - предупреждал муж, а сам нянчился с крохой не меньше моего.
   Первые дни мы опасались, что Дэви станет, но сын продолжал безмятежно радоваться обретенной сестричке, проводя у колыбельки весь день. Для этого он перетащил в нашу комнату игрушки, и к постели мы с Илом теперь пробирались, переступая картонные замки, оловянных солдат и деревянных керов. Если ревность и присутствовала, так со стороны Тин-Тивилира: в кои веки "драконыш" оставил его в покое, а тэвк, вместо того, чтобы наслаждаться свободой, захандрил. Кажется, он увяз в этой "истории" глубже, чем планировал. И когда через несколько дней пришлось оставить детей на его с Маризой попечение, был просто счастлив.
   Отойти от дел не получалось. Но теперь все было иначе. Если в самом начале этой войны мы дланями не вылезали из армейских лагерей, появляясь дома лишь изредка, а еда и сон - все, на что хватало времени в перерывах между атаками, осадами и штурмами, то сейчас, когда по всем признакам близился если не мир, то длительное перемирие, можно было позволить себе отдохнуть от смертей.
   Где-то еще шли бои, но уже не было желания мчаться на выручку всем и каждому. Может, оттого, что я поняла, что всюду все равно не успеешь, а может, не хотелось, как в этот вечер, покидать теплых объятий любимого, будить уснувшую на моих руках малышку и тревожить прильнувшего к плечу сына. Однако в этот раз пришлось встать: амулет связи оповещал о чьем-то непреклонном желании со мной пообщаться. Я передала Лару мужу и поднялась в спальню. Села у туалетного столика, одним движением смела в ящичек расставленные у зеркала баночки и флакончики и достала кристаллы.
   - Неужели вы соизволили ответить? - "поздоровалась" Беата.
   - Я не знала, что это вы. Потому и ответила.
   Не люблю оставаться в долгу.
   - Много времени не отниму. У меня официальное поручение.
   - Простите, тэсс Беата, но вы же помните, что я не обязана выполнять ваши официальные поручения. Не являясь подданной...
   - Как знаете, - прервала меня магичка. - Но отказ от личного приглашения его величества будет расценен как неуважение к королевскому дому. В этот весел вы и ваш муж без оружия у главных ворот Азгарского дворца. В противном случае вас попросят покинуть страну.
   Ее тон вывел меня из себя.
   - Страну, не помнящую добра, наша семья покинет с радостью. Начинаю собирать вещи.
   Я положила ладонь на один из камней, намереваясь в кои веки первой прервать связь, но Беата замахала руками:
   - Подождите! Ну, что вам стоит принять приглашение?
   - А что вам стоит передать его нормально, без угроз?
   - Если бы вы были сегодня в Аэне, понимали бы меня намного лучше, - отмахнулась она, а я заметила какие усталые у нее глаза.
   - Город наш?
   - Взяли почти без потерь.
   - Поздравляю.
   - Надеюсь, в весел поздравите уже с окончательной победой. Да, в два пополудни у главных ворот. Не опаздывайте.
   Разговор, по устоявшейся традиции, оборвала она.
  
  
   Каэр
  
   Совет утомил Императора. Он терпеть не мог это сборище тупоголовых баранов: дворян в хоры-знают-каком-поколении, чванливых магов, горлопанов-военных и с недавнего времени допущенных во дворец простолюдинов - банкиров и глав торговых и ремесленных гильдий. Последние, это новое сословие, как называл их Брунис, по какой-то странной прихоти богов обладали огромными капиталами и уже подмяли под себя потомственную, но обнищавшую аристократию, и теперь с ними и с их кошельками приходилось считаться.
   - Два часа! - разъярялся Истман. - Два часа я потратил, выслушивая, почему моя армия не в состоянии раздавить это ничтожное королевство! Им нужны люди, нужны маги, нужны деньги! Разве у них не было всего этого три года назад?
   Придворный маг молча слушал правителя, спорить с императором в последнее время не решался даже он.
   - Я допустил ошибку, доверившись этим... военачальникам, чтоб их демоны драли! Они обещали покончить с Кармолом за год! Нет, даже не так - самое большее, за год, говорили они! И что мы имеем? Ничего. Потерянные силы, потерянное время. Аэрталь не дура, она наверняка потратила это время с пользой. Преимущества внезапного нападения для нас потеряны, Лар'эллан встретит нас во всеоружии. Если только будет, кого встречать. Они хотят бросить новые силы на Кармол, ты слышал? На кой мне этот Кармол, если разобраться? Нужно было с самого начала плюнуть на Дистена и его рыжую сучку, пусть бы радовались, что легко отделались. А уже потом, когда у меня... когда у нас была бы кость и эльфийское золото...
   Он уже не вспоминал, что нападение на Кармол было его идеей, и винил военачальников и магов, не справившихся с поставленной задачей.
   - Так какова воля вашего величества?
   - К демонам Кармол! Держать границы, чтобы ни одна сволочь не сунулась. Никаких передвижений, никакой торговли. Держать блокаду по морю. Посмотрим, что они запоют. Если этот казначей... тэр как его... если он прав, то внутренний рынок не сможет себя обеспечивать. У них осталась связь только с баронствами, а с северян много не возьмешь. Есть, конечно, порталы, но ведь они не смогут наладить торговлю и массовые переходы таким образом? Нет? Тогда пусть ходят друг к другу в гости и носят яблоки в этом... как его... лукошке, да. Большего они не протащат! А мы задавим Дистена так, нам спешить некуда. Пока они будут задыхаться в своей дыре, которую зовут королевством, мы займемся Лар'элланом. Но там уже, там - никаких ошибок!
   Речь для Истмана была непривычно длинной, и к концу он почувствовал легкое головокружение. Но император знал, что его ждет лекарство от всех тревог этого дня. То, что поможет ему пережить еще один совет сегодняшним вечером и поставить на место некоторых забывших свое место подданных.
   Мужчина, дожидавшийся его в небольшой комнатке, примыкавшей к тронному залу, почтительно поклонился. Истман ответил небрежным кивком. Этого человека кармольцы взяли в плен в приграничье, а уже на следующий день обменяли на одного из своих офицеров, захваченного имперцами ранее.
   - Как ваше имя?
   - Эрд, ваше величество.
   - Вы служили под началом генерала Лино?
   - Нет, графа Дальнири. Последний год - непосредственно под командованием капитана Ласто.
   - И вам удалось взять в плен Маронскую Волчицу?
   - Да. То есть, нет. Мы думали, что удалось, но...
   - Не волнуйтесь, магистр, рассказывайте все, как было. Я с удовольствием послушаю. Расскажите об этой ведьме-полукровке, что она из себя представляет. Мне интересно, да и время пока есть.
   Истман поправил на пальце серебряное кольцо и нащупал под мантией рукоять костяного ножа...
  
  
   Галла
  
   Выяснилось, что у меня нет новых платьев. Последнее шилось еще до войны и давно вышло из моды. Странно это было: там, на юге - война, а на севере, в Азгаре - мода. Что надеть, отправляясь на юг, я не задумывалась. Но для визита в столицу наряд пришлось заказывать. Иоллару тоже. Обещали успеть в два дня.
   Условие "без оружия" вполне устраивало. Сумраку все равно, а я мечом пользуюсь нечасто, могу и оставить. Нужно было только решить, подпадает ли под определение оружия тиз'зар. Я как раз обдумывала этот вопрос, когда в дверь позвонили. Лайс с Маризой ушли прогуляться, прихватив с собой сына, Тин пропадал где-то с самого утра, а Ил с Сэлом под руководством Дэви передвигали мебель в детской, и надеяться, что кто-нибудь из них спустится, чтобы открыть нежданному гостю, не стоило.
   Я подождала, пока Лара допьет молоко, отставила бутылочку и с малышкой на руках вышла в прихожую. Проверила, не исходит ли угроза от стоящего за дверью, и обрадовалась, узнав знакомый отблеск.
   Вришку я не видела уже пару месяцев. Подруга совмещала занятия в школе с работой в лечебнице, умудрялась участвовать во всех светских мероприятиях, как обязывало ее положение, и была занята не меньше нашего. Сейчас, судя по широкому белому фартуку и накрахмаленному чепцу, она примчалась прямо из госпиталя, а взволнованное лицо и покрасневшие глаза наводили на тревожные мысли. Неужели что-то случилось с кем-то из знакомых? Ранен? Убит?
   - Гал, ты извини, я...
   Я завела девушку в гостиную и усадила на диван.
   - Что случилось?
   - Мне просто поговорить... А с кем? Рисы нет, у Али свои проблемы. Мила... Ну, ты знаешь...
   Всех провидцев мобилизовали секретные службы Дистена: разведка, контрразведка... Не знаю, что еще есть. С Миларой, закончившей обучение в год начала войны, мы виделись редко, даже когда она бывала в Марони: за сотрудниками тайных отделов велась круглосуточная слежка, перестраховывались свои же, и неуютно было чувствовать на себе пристальное внимание незримых глаз во время этих нечастых встреч.
   - Мы с тобой были когда-то подругами, - продолжила Вришка. - Вот я и подумала...
   - Что значит - были? Мы и сейчас подруги. Разве нет?
   Целительница пристально посмотрела на меня, а потом перевела взгляд на Лару, словно только что ее заметила.
   - Кто это?
   - Моя дочь. Она была у кормилицы в деревне, так было безопаснее, но сейчас...
   Это была версия для широкой общественности.
   Гостья не стала дослушивать до конца.
   - Я уже знаю, - вздохнула она. - Все знают... теперь. Несколько дней назад и не подозревали. А ты говоришь, мы подруги.
   От горечи в ее голосе стало не по себе, и я сделала то, чего не собиралась делать ни при каких обстоятельствах.
   - Мы забрали ее из деревни, сожженной имперскими карателями. Ее родители и брат погибли, и малышка осталась совсем одна... А у меня вряд ли будут еще собственные дети.
   Вришке понадобилось несколько секунд на осмысление моих слов, а затем она вдруг обхватила меня за шею и залилась слезами. Лара удивленно посмотрела на плачущую "тётю" и решила присоединиться.
   - Вриш, ну чего ты? - одной рукой я гладила подругу по плечу, а второй качала дочку. - Что случилось?
   - На-ай...
   Странно, я ожидала услышать другое имя в этом потоке слез. И я его услышала.
   - И Ферт...
   - Что они снова учудили?
   - Они... они... Уехали!
   - Куда?
   - На Саатар.
   - На Саа... Но это же невозможно. Порты закрыты, судоходство остановлено.
   Девушка резко успокоилась, отпустила меня и выпрямилась.
   - Порталами. В Школу приходил представитель Лар'элланского посольства, предлагал работу в Лесу. Давно. А теперь они перстни получили... Ты не знала, да? Из-за этой войны программу уплотнили, сократили еще на год. Мы все уже закончили.
   Я посмотрела на ее руки и увидела знакомый перстенек. Боги пресветлые, сколько же я всего пропустила!
   - Вриш, прости, я в последнее время...
   - Ну да, тебе не до того. Я понимаю. А ребята... Они уже контракты подписали. Сегодня в Азгар, а оттуда сразу же на Саатар. Говорят, удалось проложить стабильный канал.
   - Куда?! - донеслось от двери разгневанное. - Да я ему!..
   Мы не заметили, когда Сэллер спустился и как долго он стоял у входа, но о брате услышал. Стукнув кулаком по стене, он развернулся и вышел в коридор.
   - Стой! - прижимая к груди затихшую Лару, я кинулась за ним. - Сэл, подожди! Ты уже ничего не изменишь - у него перстень, у него контракт. И он уже не маленький мальчик, в конце концов!
   - Посмотрим, - Буревестник хлопнул входной дверью.
   У лестницы стояли Ил с Дэви.
   - Потом объясню, - я передала мужу малышку. - Побудьте пока наверху.
   Вернувшись в гостиную, присела рядом с подругой, дожидаясь продолжения рассказа. Хотя, что тут продолжать?
   - Ферт заходил час назад, - прошептала она. - Проститься.
   - И что сказал?
   - Сказал: "Может быть, еще увидимся, тэсс графиня".
   - И все?
   Она снова разрыдалась.
   Какими же дураками бывают иногда мужчины - четыре года из-за подобной ерунды страдать! Ну, графиня. И что с того?
   - Вриш, а ты сама что сказала?
   - Сказала, увидимся...
   А если оба дураки, тут уже ничем не помочь. Только плечо подставить, чтоб в него вдоволь выплакались...
  
   К счастью, фронт не успел подобраться к Марони, город жил почти так же, как и до войны. А Сэл, как умел, все эти годы ограждал родных от тревог. Даже домой не вернулся, помирившись с отцом, остался жить у друзей, чтобы родители не видели, когда и как надолго он уходит и каким порой возвращается. И Ная удерживал в стороне от всей этой грязи, в душе понимая, что вечно так продолжаться не может. Но сейчас надеялся, что не опоздает, и сумеет еще раз отговорить расхлябанного, так и не повзрослевшего мальчишку от необдуманного поступка.
   Повезло. Брата он заметил в двух кварталах от родительского особняка. Остановился в тени раскидистого платана, дождался, пока молодой человек в темном дорожном костюме с переброшенной через плечо небольшой сумкой поравняется с ним, и шагнул навстречу из своего укрытия.
   - Решил смыться не попрощавшись?
   Най оступился от неожиданности.
   - Отцу с матерью тоже ничего не сказал?
   - Сказал...
   - Врешь! - безошибочно определил Сэллер по бегающему взгляду.
   - Записку оставил.
   - Записку? - он схватил брата за грудки и притянул к себе, лицом к лицу. - Куда ты рвешься? Зачем? Посмотри на меня. Хочешь стать таким же?
   Двадцать два года, а беззаботная молодость закончилась, едва начавшись. День считался неплохим, если никого не пришлось хоронить. День считался просто великолепным, если не пришлось никого убивать. А ночь была хорошей, когда удавалось поспать, не видя снов.
   Но Най не понял.
   - Да! Хочу! Доволен, Буревестник? Я хочу быть таким как ты. А может, даже лучше, чем ты. И в Кармоле мне это не светит. Тут уже хватает героев.
   - Героев?!
   Нет, он не ударил его - с силой отшвырнул в сторону, и Найар, не удержавшись на ногах, упал на брусчатку.
   - На войне не бывает героев. Запомни это.
   На них уже оглядывались прохожие, и Сэл отвернулся, уткнулся в кирпичную стену, чтобы ни они, ни брат, не видели его лица.
   - Ты ведь сам выбрал это, - негромко сказал подошедший сзади Най. - Сам принял решение. Почему я не могу поступить так же?
   - Потому что ты еще не готов.
   - Откуда тебе знать? Мы видимся раз в месяц, говорим ни о чем. Я не знаю, чем занимаешься ты, а ты не знаешь, что делаю я. Прости, братишка, но не тебе судить, к чему я готов.
   Всё равно однажды это случится...
   Сэллер медленно развернулся и пристально посмотрел на брата. Тот говорил серьезно, не ерничал, не огрызался, как обычно. И, наверное, был прав - в последние годы они отдалились друг от друга, и, возможно, Най уже не тот безответственный юнец, которым он привык его считать.
   - Я буду писать. Так часто, как только получится.
   - Мы разберемся здесь немного и...
   - Нет, - покачал головой Найар. - Если ты не считаешь меня полным ничтожеством, окажи услугу, не вздумай мчаться за мной, как заботливая мамочка. Кстати, маме скажи, что я не хотел ее расстраивать. Скажи, что мне предложили хорошее место в эльфийской столице: непыльная работенка, приличная оплата, питание за счет пригласившей стороны...
   - Красавицы-эльфийки.
   - Вот, ты меня понимаешь. Но об эльфийках - только отцу, мама не оценит.
   Может и хорошо, что он такой бесшабашный, подумалось Сэлу. Если смерть не достанет, жизнь еще не скоро сломает.
   Но это не помешало ему, проводив брата, завалиться в кабак на окраине города, где никто его не знал, взять бутылку вина и слушать россказни беззубого старика, с чего-то принявшего его за приезжего, о том, какие великие герои водятся в тих краях. Услыхал много нового и о Маронской Волчице, и о Сумраке, и о каком-то Буревестнике... Бред, конечно, но людям нравится верить в эти небылицы. Взял еще бутылку, ополовинил, протер кулаком слезящийся глаз и замутненным рассудком осознал, что понятия не имеет, где находится. Хорошо, что старый болтун-пьянчуга вызвался за пару красненьких показать дом, где проживают легендарные маги.
  
  
   Галла
  
   Увы, праздновать победу было рано. Война не закончилась, она перешла в новую стадию. У Империи хватало сил на то, чтобы взять Кармол в экономическую и политическую блокаду, и королевство оказалось отрезанным от всего мира. Это могло продолжаться долгие годы, столько, сколько нужно будет на то, чтобы страна, зависимая от внешних поставок пшеницы, угля и стали, ослабела и пришла в упадок. И тогда, если ему ничто не помешает, Истман предпримет новую попытку.
   Так что назначенный на весел прием в Азгарском дворце был отнюдь не в честь нашей победы. Его величество Дистен, а с ним и весь Кармол, встречали особую гостью - впервые за долгие годы в Восточные Земли прибыла Владычица Леса, королева Аэрталь. И то, что нас пригласили в столицу именно к этому событию, воистину было величайшей честью.
   Эльфийка производила впечатление. С первого взгляда и на всю жизнь. Стоило ей войти в огромный, торжественно украшенный зал, и внимание всех, находившихся тут, было всецело отдано ей. Померкли придворные дамы и блеск драгоценных камней на их холеных шейках, затихли ошеломленно мужчины. Нет, он не была красива - она была более чем красива. И все в ней было "более": длинные, распущенные по плечам волосы, такого же, как у Гайли, серебристо-пепельного цвета, - более серебристыми, огромные, похожие на звездчатые сапфиры, глаза - более чем просто синие. А то, что читалось в глубине этих глаз, было чем-то более, чем мудрость. Она посмотрела на меня лишь мельком, но взгляд пробирал до костей.
   Дыхание перехватило, и в себя я пришла лишь после слов Лара:
   - А эльфам-то разрешили притащить мечи.
   Он смотрел мимо королевы на одного из ее стражей, и я поняла - это магия, тайная магия Леса, ментальное воздействие, которому Сумрак не поддается, как и всякого рода сканерам. Аэрталь ничем его не поразила - всего лишь эльфийка, которых здесь сегодня не мало. А вот оружие сразу бросилось в глаза.
   Открывшийся мне обман развеял флер неимоверного очарования гостьи, а проверенные и перенастроенные щиты, оградили сознание от чужого воздействия и помогли избавиться от наваждения. Но даже после этого Аэрталь была прекрасна: идеальные черты юного лица, блестящие волосы, искусно подведенные серебристой краской глаза и безупречная фигура, подчеркнутая простым жемчужно-серым платьем, обтягивающим грудь и тонкую талию. Впрочем, внешность скорее обычная для представительниц ее народа, чем уникальная.
   - Похвально, тэсс Галла. Быстро сориентировались.
   Я обернулась на насмешливый шепоток. Беата? Она же только что стояла возле короля.
   В жизни магичка была такой же, как и в зеркале - легкомысленная красотка, если не всматриваться пристально в голубые льдинки глаз. Но теперь стало ясно, что она выше меня на полголовы.
   - Это официальная часть, затем будет закрытый прием. Для избранных. Ваше присутствие там не планировалось, но её величество...
   - Его величество, - поправила я, решив, что Беата оговорилась.
   - Именно её. Аэрталь настаивает на том, чтобы вы были. Вас позовут.
   Аэрталь? И что бы это значило?
   - С кем ты шепчешься? - спросил у меня муж.
   - Что?
   Позади меня стояла полная дама, как и все здесь не сводившая заплывших поросячьих глазок с Лар'элланской правительницы. А Беата была там, где ей и полагалось быть, - рядом с королем Кармола, чуть позади, словно боясь ненароком затмить законную супругу, королеву Инару. Да уж... Лучше бы, как водится на подобных мероприятиях, обеспечили полную блокировку магии во дворце.
   Далее все шло по скучнейшему из сценариев: представления, расшаркивания, постные физиономии придворных, "и не таких видавших". Голоса слились в монотонное гудение, люди - в сплошное размытое пятно. Мне показалось, что я видела в толпе Салзара, но Ворон, если это и был он, тут же исчез из поля зрения.
   Нам с Ларом король отвел секунд десять, не больше. Беата холодно кивнула, а Аэрталь даже не взглянула на нас. Уж не померещилось ли мне это странное приглашение? Но спустя час официозной маеты, к нам подошел стройный светловолосый юноша, раскланялся с грацией и достоинством, какие дает эльфийская кровь, даже будучи разбавлена людскою, и предложил следовать за ним.
   Так мы попали на "прием для своих".
   Своих оказалось немало. Хвала богам, с некоторыми из них мы были знакомы: герцог Тарейский и его маг (значит, не показалось!) приветствовали сдержанными, но искренними улыбками, граф Тилана, забавный на вид толстячок с железной хваткой хищника, махнул обрубком руки, напомнив о дне, когда лишился кисти и познакомился с нами. Если бы не затянувшаяся болезнь тэра Велтара, уже второй год удерживавшая герцога в Марони, он тоже был бы здесь. Остальных я не знала, а представлять их нам не собирались, то ли полагая, что много чести будет, то ли вообще забыв о нашем присутствии. Полукровка, который привел нас, указал на кресло в углу, стоявшее особняком от остальных, выставленных аккуратным полукругом, и удалился.
   Кресло было одно.
   - А пошли, вон там присядем, - предложила я Иоллару, указав на еще два кресла, стоявшие на небольшом отдалении, как раз напротив других, и предназначенных, очевидно, для королевской четы.
   - Хочешь?
   А ведь с него станется организовать какой-нибудь переворот и усадить меня на трон, промелькнуло в мыслях, и я замотала головой. Села на указанное место, а Сумрак, как полагалось согласно бредням какого-то храмовника, встал у меня за спиной.
   Кресла в центре тоже недолго пустовали. Одно занял Дистен, второе - Аэрталь. Ее величество Инара, должно быть, не любила закрытых мероприятий. Слева от Дистена остановилась Беата. Рядом с Аэрталь - никого, эльфийка в помощи не нуждалась.
   - Мы рады приветствовать...
   Снова пришлось выслушивать всю эту дребедень. Но Аэрталь терпела, терпели и мы.
   Потом перешли к главному - заговорили о войне и блокаде. Мы молча слушали и запоминали. Когда еще доведется узнать достоверные сведения из первых рук? Как оказалось, в стране уже ощущался недостаток зерна. Все-таки большая часть территории Кармола занята лесами, а не пашнями, а земледелие ведется в рамках отдельных крестьянских хозяйств и не может обеспечивать потребностей многолюдных городов. Да и выращивают селяне на продажу в основном овощи и виноград (вином мы обеспечены, как заметил кто-то), а зерновые - исключительно для себя. Не лучшим образом обстояло дело и промышленными культурами: лен был свой, а вот хлопок и джут...
   Отчего-то я всегда считала Кармол самодостаточным государством. Глядя на разросшиеся города и богатые деревни, и в голову не приходило, что нам нужна чужая пшеница или руда.
   - Государственных запасов хватит самое большее на три года, - прозвучал неутешительный прогноз.
   И тут же посыпались варианты возможных решений проблемы. Точнее, вариант был один - продолжение активных военных действий, теперь уже на территории Империи и на море.
   - Это наш единственный шанс! - вскричал кто-то.
   - Я так не думаю, - произнес Дистен. - Лучшим решением в данной ситуации будет новый император на Каэрском престоле. Справедливый и лояльно настроенный как к Кармолу, так и к нашим заокеанским друзьям.
   Все притихли. Подобные слова не произносятся просто так.
   - Есть несколько наследников младшей имперской ветви, - начал высокий бородач, но его прервал мелодичный голос Аэрталь:
   - Его величество Дистен говорил о законном наследнике Растана Второго, о его сыне.
   И тут-то я узнала, что такое гробовая тишина.
  
   Итак, если коротко, во время последней саатарской компании тогда еще принц Растан прибыл в Западные Земли. Но вместо того, чтобы вести к славной победе войска своего отца, влюбился и скоропостижно женился на дочери одного из своих генералов, много лет назад ушедшего в отставку и осевшего в Лесу. Избранница наследника происходила из хорошей семьи. Даже из двух хороших семей. Но если отцом красавицы Лайнери был имперский дворянин, то матерью - ни больше ни меньше внучатая племянница Аэрталь. Неизвестно, знал ли об этом Растан, и не была ли влюбленность принца была следствием чар, вроде тех, что продемонстрировала сегодня королева, но сановники его отца изучили родословную новоиспеченной принцессы самым тщательным образом. И наследник оказался меж двух огней. С одной стороны высшее дворянство высказало резкий протест, вплоть до неприкрытых угроз мятежа, заявив, намекая на возможное потомство, что не потерпят на престоле нелюдя. С другой - храмовники признали обряд заключения брака законным. А разводы в местном пятибожии не приняты.
   - Когда-то ходили подобные слухи, - сказал граф Тилана. - Но считалось, что это не более, чем сплетни.
   - Это не сплетни, - с улыбкой уверила его Аэрталь. - Многие дворяне и маги империи в курсе событий тех лет. Растан взошел на престол, но, боясь потерять его, так и не ввел во дворец законную супругу и рожденного в этом браке ребенка. И жениться во второй раз, пока мать его сына была жива, не мог. Потому мы и имеем сейчас на троне величайшей из держав капризного мальчишку, готового играючи растереть наши государства в пыль.
   - Если имперцы не приняли полукровку тогда, почему вы считаете, что они примут его сейчас?
   - Увы, - вздохнула эльфийка, - сейчас они его тоже не примут. Но, я думаю, это вопрос времени. Правлением Истмана многие недовольны. Все три года империя не выбирается из войн: сначала борьба за трон, потом попытка захвата Кармола. Теперь он прельстил их мечтами о завоевании Лар'эллана. Я хорошо знаю людей, они не выдержат подобной жизни, захотят мира и покоя. И другого правителя, конечно же. Сделать ставку на наследников побочных ветвей - снова втянуть страну в череду мятежей. Слишком много их, этих наследников. А законный потомок Растана - всего один.
   - И у вас есть неопровержимые доказательства того, что этот человек - сын покойного Императора? - спросил какой-то седовласый тэр.
   - Да. К тому же он похож на отца как две капли воды. Наследственные черты в древних родах сильны, - она поглядела на меня при этих словах, словно в них был скрыт некий понятный мне смысл.
   Я ожидала, что кто-нибудь заговорит о выгодах, которые получит Лес, когда на Каэрский престол взойдет родственник их королевы, но Дистен и его приближенные оказались слишком тактичны, а нам с Илом слова не давали.
   Несмотря на то, что никаких решений принято не было - сплошь разговоры, день получился насыщенным. Столько новой информации, нуждающейся в осмыслении. Но чего мы не поняли, так это зачем нас вообще пригласили.
   Я надеялась, что Беата, попросившая задержаться, разъяснит это в приватной беседе.
   Спустя час после окончания закрытого приема нас проводили в маленькую гостиную в апартаментах личного мага короля. Не святая святых, но думаю, бывали тут немногие. Иоллар присел у окна, не вмешиваясь в наш разговор, и спустя несколько минут хозяйка, безуспешно испытав на Сумраке несколько ментальных щупов, оставила его в покое, сконцентрировав свое внимание на мне.
   - Многие хотели вас увидеть, - ответила она на мой вопрос. - В том числе и его величество.
   И она сама. Но глупо ожидать, что признается.
   У нас сложились странные отношения за эти годы. Не подчиняясь непосредственно совету Ордена и штабу объединенных армий, мы, тем не менее, старались не предпринимать никаких действий без согласования с ними, рискуя нарушить чью-нибудь сложную стратегическую схему. Первое же дело свело с Беатой. Королевская ведьма, как ее называли за глаза, нами заинтересовалась, но я не обольщалась на этот счет. Друг друга мы поняли с первых же слов. Меня устраивало то, что она не настаивала на полном подчинении, ее - то, что Маронская Волчица в силу своей "легендарности" оттягивает на себя внимание неприятеля, пока она готовит ему очередной сюрприз. Эпизоды вроде Тарли, когда приходилось действовать сообща, случались нечасто, а в личных встречах необходимости не было, хоть иногда я жалела, что магичка находится за многие парсо от меня, и беседа ведется посредством зеркала. Причины для этого сожаления были разные - от банального любопытства до жгучего желания пульнуть в Беату каким-нибудь заклинанием в ответ на ее стервозные замечания.
   - А чего хотела Аэрталь? - поинтересовалась я.
   Моя собеседница недовольно поморщилась:
   - Чего хочет Аэрталь, знает только она сама. Но я бы на вашем месте не радовалась интересу с ее стороны.
   - Я и не радуюсь. Позволите еще один вопрос? Как давно вам и его величеству известно о сыне императора Растана?
   - Неверный вопрос, - усмехнулась Беата. - Известно об этом многим и очень давно. Но этого претендента всегда сбрасывали со счетов. На четверть эльф. Нелюдь. Никто не думал всерьез о том, чтобы посадить его не престол - власть аристократии в империи велика, это могло бы вызвать раскол. И сам Растан это прекрасно понимал. Все же он был великим правителем, не всякий решится отказаться от личных интересов ради мира и процветания своего государства. Жаль, Истмана вовремя не разглядел. Первым за это и поплатился.
   - Но сейчас прямой наследник в цене?
   - Снова неправильный вопрос...
   Снова она действует мне на нервы!
   - ...Он всегда был в цене. Как думаете, чем был обусловлен последний мир между Империей и Лар'элланом?
   - Хотите сказать, Аэрталь шантажировала Растана этим ребенком?
   Я заметила, что Ил внимательно прислушивается к разговору. Наверняка у него было, что сказать, но общение с Беатой муж оставил мне.
   - Не бросайтесь такими словами, тэсс Галла, - со змеиной улыбочкой ответила она. - Ее величество Аэрталь предоставила убежище семье императора. Были доброжелатели, мечтавшие избавить Растана от этой обузы, с тем, чтобы обеспечить правителю новый брак и рождение "правильного" наследника. А Лар'эллан - это цитадель семейных ценностей.
   О, да! Особенно памятуя о количестве внебрачных детей-полукровок.
   Но я, кажется, определилась с верной постановкой вопросов.
   - Как давно его величество Дистен сделал ставку на сына Растана, как на следующего императора?
   Беата одобрительно кивнула.
   - Сразу же после тех событий в Каэре. Было понятно, что Кармол не ждет ничего хорошего, если на троне останется Истман. И Лар'эллан - тоже. Хотя... Эльфы пережили уже столько войн, что одной больше, одной меньше...
   - Это была идея Аэрталь?
   - Естественно. Но она не смогла бы реализовать ее самостоятельно. Не эльфы должны возвести на трон нового правителя, а люди. А кто поспорит с тем, что Кармол людское королевство? План рискованный, но имеющий шанс на успех. Лес получает дружественно настроенного правителя, а то и целую династию таких правителей. Мы - мир и утраченные несколько веков назад земли: Нуланию и Варос, а с ними новые, выгодные нам торговые и финансовые договоры.
   - Но ради этого придется еще несколько лет продолжать войну.
   - Она и не заканчивалась. Год, два, может быть, три. Если Истман ничего не добьется за это время, Каэр откажется от него.
   Лар'эллан и Кармол уже прощупывали почву и вели закулисные переговоры с имперской знатью. Обиженных и недовольных властью Истмана нашлось немного, но их число неумолимо росло. В развязанных им войнах гибли люди, а завоевательные кампании тянули деньги.
   - А что, если имперцы самостоятельно подыщут замену?
   - Мы не исключаем такой вариант, - согласилась Беата. - Но постараемся его не допустить.
   Она встала, давая понять, что аудиенция закончена. Но у меня оставался последний вопрос:
   - Зачем вы нам все это рассказали?
   - Вы же сами спрашивали, - усмехнулась магичка. - К тому же, если вы еще не заметили, я всегда стараюсь действовать предельно честно и открыто.
   - Я тоже. В правду ведь редко верят.
   Все же у нас было много общего.
   Я поднялась с кресла, куда более удобного, чем то, на котором перед этим высидела два часа. Беата в очередной раз окинула меня оценивающим взглядом, на миг задержав его там, где под складками нового бледно-зеленого платья прятался мешочек с тиз'заром. Я приготовилась выслушать едкий упрек по поводу нарушения запрета на оружие, но женщина уже отвела глаза.
   - Странно, - пробормотала она, - мне никогда не давалась некромантия...
   Из-за внезапно накрывшей волны чужих воспоминаний я потеряла равновесие и вцепилась в плечо вовремя подошедшего Иоллара. Беата вздрогнула, посмотрела на меня с недоумением и схватилась за висевший на шее амулет. Бесполезно - ни личные щиты, ни внешняя защита не работают, когда со мной случается это.
   - Как вы...
   - Не знаю, - призналась я.
   - Но...
   - Подожди меня снаружи, - попросила я ничего не понявшего мужа. - Это ненадолго.
   Сумрак молча поклонился хозяйке и вышел.
   - Такое уже бывало. И от меня это не зависит. Так происходит, если кто-то хочет поделиться наболевшим, но не решается.
   Беата пренебрежительно поморщилась.
   - Поделиться? С вами? - она вернулась к привычному образу, но меня эта игра уже не обманывала.
   - А с кем еще вы можете тут поговорить?
   Ни друзей, ни подруг - сплошь завистники и лизоблюды.
   - И что... Что бы вы...
   - Это ваша жизнь, не мне давать советы. Но люди часто расстаются. И не обязательно, я считаю, расходиться врагами, особенно, если...
   Я подумала о своих детях. Если так случится, что мы с Илом расстанемся - я не верю в это, но вдруг - что я стану говорить им об их отце? Хватит ли моей обиды на то, чтобы привить им ненависть к тому, кто их любит?
   - Вы осуждаете? - догадалась Беата.
   - Нет. Просто не понимаю.
   Она не позволила мне уйти после этих слов, остановила уже в дверях.
   - Галла, я бы просила вас никому не рассказывать о том, что вы узнали. Мы не афишируем наших отношений, все это... Все уже в прошлом. И мне не хотелось бы, чтобы поползли сплетни. И то, как я получила это место... Я добилась всего сама.
   - Конечно.
   Сама. У нее был хороший стимул - обойти, уязвить, унизить. А он отошел с ее пути и не мешал, и она понимает это, а потому злится еще больше. Но война внесла свои коррективы в эти сложные отношения. По крайней мере, я знала, что они общаются, она советуется с ним, признавая опыт. Уже неплохо.
   - Что случилось? - спросил у меня Иоллар.
   - Это долгая история, - прошептала я, обнимая его прямо на глазах застывших в карауле гвардейцев. - И грустная. Но с нами такого никогда не случится.
  
   Беата шла по коридорам спящего дворца, то ускоряя шаг, то наоборот останавливаясь в нерешительности. Может, к хорам все это? Ни к чему? Надо же, чтоб накатило так вдруг.
   - А с кем еще вы можете тут поговорить?
   Это - смотря, о чем говорить. Если о войне, о политике, о грядущих реформах, собеседники найдутся. А если просто так, по душам...
   Вот с Галлой этой можно было бы. Только разве она поймет? Молодая, счастливая. Муж с нее глаз не сводит, даже под маской заметно. Двое - уже двое! - детей... И когда только успевает? И в друзьях недостатка нет. Вот даже Ворон...
   Ворон. Женщина остановилась перед дверью, ведущей в северное крыло дворца, где в отведенных ему апартаментах останавливался во время визитов в столицу Арден Тарейский со свитой, и задумалась. Это сейчас - Ворон. А раньше? Он звал ее "Би", а она его?..
   Еще одна дверь. И не поздно еще развернуться и оставить все как есть. А завтра снова война, и возможно, один из них уже не вернется, а другой никогда не узнает...
   - Тэсс Беата? - удивленное.
   Постарел, поседел. Но, как и раньше, не ложится до полуночи, возится со своими "мертвыми материями", записывает что-то в пухлую потрепанную тетрадь...
   - Что-то случилось? - обеспокоенное.
   - Нет, ничего.
   - Но тогда... - незаконченное, недоверчивое, насквозь пропитанное надеждой.
   - Я подумала, что мне, наверное, не нужен повод, чтобы поговорить со своим отцом...

Глава 4

   Не знаю, от чего это зависит, но Тарские эльфы немного отличаются и от эльфов других Миров, и друг от друга. Есть три основных типа внешности, присущие обитателям Лар'эллана. Одни светлокожие, светлоглазые и среброволосые, как Гайли или Аэрталь. Другие - смуглее, со смоляными волосами и черными глазами. Третьи похожи на нашего тэвка - в волосах золото, а глаза как ясное небо. Сидэ, позвонивший в нашу дверь на следующий день после визита в столицу, был как раз третьего типа. С первого взгляда от Тина его отличала только одежда - предпочитающий удобство полудемон никогда не надел бы такой длинный ярко-зеленый плащ.
   - Тэсс Галла?
   - Да.
   - Моя госпожа просила передать вам это.
   Без дальнейших объяснений он вручил мне объемный конверт и развернулся к калитке.
   - Подождите, - окликнула я его. - А кто ваша госпожа?
   Эльф обернулся и посмотрел на меня так, словно я сказала какую-то глупость.
   - У детей Леса одна госпожа, тэсс.
   Странности не желали заканчиваться. Аэрталь? Почему-то вспомнились кинофильмы Земли, и я приложила тяжелый плоский сверток к уху - не тикает.
   - Что это? - полюбопытствовал Сэллер, когда я вернулась к ним с Илом в гостиную.
   - Сейчас узнаем.
   К посылке прилагалось короткое письмо на саальге, не вносившее ясности:
   "Если у вас есть вопросы, это может стать ответом. Если нет, станет вопросом. Но я не отвечу на него, ибо не знаю большего, чем видят мои глаза, и чувствует сердце".
   В конверте, завернутый в хрустящую белоснежную бумагу, лежал портрет женщины. Неизвестный художник с фотографической точностью передал черты ее лица... Такие знакомые черты...
   Надпись на обороте гласила: "Велерина, год приезда в Лар'эллан. На вечную память".
   Иоллар, ничего не говоря, сжал мою руку - узнал, понял.
   - Она похожа на тебя, - заметил Сэл.
   - Не на меня.
   Если бы не одна деталь, сходство было бы полным. Но у меня глаза отца, а женщина с портрета смотрела на меня глазами моей матери.
   Да, в какой-то степени это было ответом. Не все, но многое объяснилось: и невозможность уйти с Тара, и то, что Гвейн, старый, скрытный ящер, назвал этот Мир моим. И сила, доставшаяся мне именно тут.
   Лишь тому, кто кость мою возьмет, силой этой владеть...
   Не стоит толковать все буквально. Говорят ведь: кровь от крови, кость от кости.
   - Боги пресветлые, неужели это никогда не кончится? - простонала я, прижимаясь к груди мужа. - Неужели нет четко установленного лимита пророчеств на одного человека?
   - Ты не человек, родная, - Ил коснулся губами моего лба. - Для тебя лимиты не предусмотрены.
  
  
   Аэрталь ничего не делает без причин.
   Сейчас она ждала моего хода. Ждала, что вопреки предупреждению, я приду за ответами. Я, молодая и, несмотря на годы войны, неопытная человеческая женщина, пра-пра-правнучка великой Велерины, по воле случая отхватившая изрядный кусь бабушкиной силы. Но я, дочь Хранителя врат и той, что появилась на свет в лаборатории дракона-экспериментатора, знаю, что совсем другие узы связывают меня с величайшей чародейкой Тара, и не королева ответит на мои вопросы, потому что она на самом деле не может знать большего, чем видят ее глаза.
   Однако и с ней мне есть о чем поговорить. В данной ситуации лучше сразу расставить все точки.
   Мне повезло, эльфийка еще была в Азгаре. Как я и предполагала, меня проводили к ней без промедлений. Аэрталь приветливо улыбнулась, обдала волной очарования, бессильно разбившейся о мои щиты, и начала с того, как удивилась, увидев живой портрет той, что была когда-то ее ближайшей подругой.
   - Простите, ваше величество, - непочтительно оборвала ее я, - давайте начистоту.
   Она моргнула несколько раз, изображая непонимание, а потом махнула рукой.
   - Давайте.
   - Почему вы послали этот портрет мне, а не императору, к примеру?
   - Вы так плохо обо мне думаете?
   - Я думаю о вас, как об умной и расчетливой правительнице. И не понимаю, отчего вы не использовали такой козырь.
   - У меня есть копия, - лучезарно улыбнулась она. - Но сейчас это ничего не даст. Истман не поверит на слово, не поверит неизвестно кем и когда сделанным портретам. Да и война империи с Лар'элланом имеет целью не только добычу древних мощей.
   - Но усыпальница существует?
   - Да. Между землями эльфов и холмами тэвков, в мертвых пустошах. Но ни нам, ни перерожденным не известно ее точное местонахождение. И императору, думаю, тоже. Разве что Рина явилась к нему во сне и указала путь, в чем я сомневаюсь - она была напрочь лишена чувства юмора.
   Зато у ее величества с этим все в порядке: помотать Истмана по лесам Саатара, завести в пустоши, впустить в древний склеп, а потом сказать, что вышла накладка, и отправить его обратно в Восточные Земли, в надежде на то, что моя кость уж точно станет ему поперек горла - шутка как раз в духе Аэрталь. Выставить императора идиотом перед подданными и предложить им более подходящего правителя. Впрочем, думаю, мои кости она оставит на самый крайний случай. Как не скажет ничего и своему союзнику Дистену - незачем поднимать шумиху раньше времени.
   - Все намного сложнее, Галла, - произнесла она так, словно смогла прочесть мои мысли. - Это не первая война на моем веку, и когда она закончится, я начну готовиться к следующей. Но есть вещи опаснее войн.
   Как ни велико было мое любопытство, что-то подсказывало, что не стоит уточнять, что она имела в виду. Ни к чему мне это, ох, ни к чему...
   - С кровью вы унаследовали не только дар. Рина всегда была замкнутой. Жизнь не жалела ее, и в вашем возрасте она не доверяла уже никому. Даже в Лесу, среди друзей, так и не оттаяла. Дэрия была открытой девочкой, но с годами стала похожа на мать. И в вас это есть - скрытность, подозрительность. Это наследственные черты, а наследственность, как я вижу, сильна в вашем роду.
   - Дэрия - это дочь Велерины?
   - Да. Но я мало что могу о ней рассказать. Не знаю, кто был ее отцом, не знаю, что случилось после того, как она ушла из Лар'эллана. На долгие века история вашего рода была скрыта от меня. Может быть потому, что в нем не рождалось до вас детей, наделенных даром. А может...
   Она умолкла, оставив при себе невысказанные предположения. Поглядела на меня, долгим задумчивым взглядом, то ли оценивая, то ли сравнивая с давней подругой. Но выводами тоже не поделилась.
   - Зачем вы хотели видеть меня? - спросила я в лоб.
   - Я? Но ведь это вы пришли ко мне сегодня.
   Крыть было нечем.
   - Вы все поймете со временем, Галла, - сказала она напоследок. - Со временем... Или нет. Иногда потомки получают в наследство не только богатство, но и забытых кредиторов.
   - Велерина оставила неоплаченные долги? - недоверчиво улыбнулась я, хоть это и не было похоже на шутку.
   - У нас у всех они есть.
   - Я плачу лишь по своим счетам, - решительно закончила я разговор, но прощальный взгляд Аэрталь наводил на мысли, что к этой теме еще предстоит вернуться.
   Пусть так. Поживем - увидим. А сейчас мне предстояла еще одна встреча, так как я твердо решила разобраться со всеми загадками в один день, причем до ужина.
   - Гвейн!
   Знаю, что кричать не обязательно, но я топталась у портала уже минут десять, а этот скользкий ящер не отзывался.
   - Гвейн, мне нужно поговорить!
   В Азгаре светило солнце, а тут, в Паленке, лил дождь, и я вымокла до нитки, потому что поле Врат не позволяло создать защитный полог. Когда Хранитель все же явился на зов, придушить его была готова.
   - Будешь так орать на пустом месте, тебя примут за юродивую и отправят в дом заботы, - проворчал он. Капли дождя обтекали старика, не касаясь седых волос и белоснежной хламиды, но дракон даже не подумал сотворить такую же защиту для меня.
   - Мне нужно поговорить.
   - Говори, - разрешил он.
   - О Велерине. Кто она мне? Каким образом мы связаны?
   - Все зависит от того, о какой именно связи ты хочешь узнать...
   Льющаяся с неба вода заставляла фыркать и отплевываться, мокрые волосы липли к лицу, а ветер норовил свалить с ног. В такой ситуации мне было не до его сказок.
   - Кадм создал мою мать из крови Велерины? - было неприятно произносить эти слова, но пришлось.
   - Нет. Велерина обладала огромной силой, но была всего лишь человеком. Твоя мать была создана из Крови Изначальной.
   - Дэрия? - ляпнула я наугад, ведь это могла быть не дочь, а внучка или даже правнучка чародейки.
   Хранитель подозрительно сощурился. Видимо, я не должна была знать этого имени.
   - Дэрия, - кивнул он. - Если хочешь коротко, ее отец был идущим. Наверное, последним идущим Изначального Мира. Дэрия получила его дар и его кровь.
   - А вы передали эту кровь Кадму?
   Естественно, он, больше некому.
   - Что стало с самой Дэрией?
   - Она умерла.
   Действительно, это ведь было так давно.
   - У нее были дети? Может, на Таре или еще где-нибудь у меня есть кровная родня?
   - Нет, - отрезал дракон. - У нее не было детей. А таких как ты нет ни на Таре, ни где-нибудь еще. Я ответил на все вопросы?
   Вроде бы и да, а вроде бы и нет. Беата права, я не умею их задавать.
   - А отец Дэрии, что стало с ним?
   - Он тоже умер. И если тебя интересует, были ли у него еще дети, то нет, не было.
   - Почему вы так уверены?
   - Потому что он мог быть только одним из выживших стражей, а страж за всю жизнь мог зачать лишь одного ребенка. Такими их создали.
   - Кто создал?
   - Владыки. И если ты спросишь меня, кто такие Владыки, я вернусь в свой Мир и накажу Хранителя, который должен был рассказать тебе это в тот день, когда ты почувствовала в себе силу открывающей.
   - Я знаю, кто такие Владыки, но...
   - У тебя закончились вопросы, - заключил Гвейн. - И это хорошо, потому что я устал стоять тут под дождем.
   - Под дождем?! Да на вас и капли не попало! Это я промокла насквозь!
   - Значит, тебе тоже пора домой.
   Я могла бы еще спросить у него, почему он не рассказал мне обо всем сразу, о Велерине, о Дэрии, о силе, перешедшей ко мне с их кровью. Но я и так знала ответ - потому что дракон. Что с него взять?
   Зато я, как и планировала, управилась до ужина.
  
  

Эпилог

  
   Простите, дорогие Высшие Силы, но вы с такой регулярностью подкидываете новые тайны, что мне уже жаль тратить на их разгадку больше чем полдня. У меня, между прочим, и другие дела есть. У меня семья, муж, дети. У меня друзья - совсем их забросила, теперь надо исправляться. И еще нужно подумать, как будучи запертой внутри одного Мира, открыть проход на Свайлу. Эн-Ферро молчит, но я-то знаю, что он все еще надеется, и сама помню. А помимо всего этого у меня мешок яблок на кухне, собиралась варенья на зиму наварить, пока на фронтах затишье. В общем, не до вас мне сейчас, дорогие Высшие Силы, кем бы вы ни были и чего бы от меня не хотели. Вот разберусь с тем, что есть, тогда - пожалуйста. Тогда можете еще какое-нибудь пророчество подбросить. Осуществим, нам не привыкать.
   Но лучше не надо. Оставьте все как есть, а мы сами решим, что делать.
   - Да? - шепотом спросила я у мужа, чтобы не разбудить задремавшую возле меня малышку.
   - Да, - не раздумывая, ответил он. - А что - да?
   За окнами гремела гроза, сверкали молнии и стучали по стеклам тяжелые капли, но на постели под одеялом было тепло и уютно.
   - Будем жить, как хотим, и плевать на всякие там предсказания.
   - И купим Ларе куклу, - напомнил пригревшийся рядом с Иолларом Дэви.
   - Обязательно купим.
   Дочурка мирно посапывала, не подозревая, какой сюрприз ждет ее завтра.
   Никто из нас не знал, что случится завтра. Но пока мы вместе, никакие грозы нам не страшны...
  
  
Оценка: 7.30*23  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"