Мир застыл, и планета не вертится. Сердце давят тиски одиночества. Мне по-прежнему глупо не верится, Будто я оказался в пророчестве.
Это сон или сказка наверное, Все вокруг нереальное, зыбкое. А была ли любовь моя первая, Что глаза мне слепила улыбкою?
Календарь пьяный в датах запутался, Дни летят за годами неделями. Я во время замершее кутаюсь И пишу для тебя колыбельные.
Я боюсь испугаться нечаянно И решить, что все было ошибкою. Без тебя я как бес неприкаянный, За надежду держащийся хлипкую.
И вплетаюсь в безумие времени, С миром мы жизнь ведем в ожидании. Мы бежим с ним к тебе в нетерпении, На последнем неровном дыхании.
Каждый день вдруг становится значимым, Ты бы это наверно одобрила. Я себя забиваю задачами, Чтоб тоска раньше срока не сгорбила.
Сколько будет у нас на прощание? И смогу ли признаться по-честному, Что ты так для меня много значила, Что отдал за тебя всё, чудесную?
Что не смог успокоить забвением, Захотел отпечататься в памяти. Я не стал для тебя наваждением, Тонким росчерком в жизни орнаменте.
Тридцать шесть полных лет, и замкнулся круг. Стрелки снова бегут на твоих часах. Я касаюсь родных и любимых рук, Пальцы в длинных запутались волосах.
Снова свет согревает твоей души, Ради этого можно хоть вечность ждать. Только, знаешь, не будем давай спешить. Я потом тебе все смогу рассказать. ...если воздух позволит дышать опять.