Меч сверкнул на солнце и в последний раз обрушился на плечо рыцаря. Удар пришелся под углом, сбив наплечник сталь вошла в тело. Изогнувшись назад рыцарь рухнул на землю, неестественно вывернув голову - забрало открылось. "Вот и все",-устало подумал сэр Кай. Он спешился и подошел к телу: " Совсем молодое лицо и кровь везде..."
Сэр Кай вдруг почувствовал страшный голод, он не спеша пошел в глубь леса - вот и ручеек и голубика рядом... Было жарко, но он не снимал все доспехи - все может быть, даже несмотря на то, что он возвращается в родные края...
Он набрал еще полную горсть ягод и отправляя в рот подошел к своему коню. Молодчина, сколько мы с тобой уже проскакали! Ну, потерпи еще, скоро доберемся до озера, а там уж и близко...
Полный мужчина почти бежал по парковке, с трудом удерживая два коричневых пакета, сутуливших спину. Горячий воздух поднимался от асфальта и влажным языком лизал его в подбородок, заставляя вскидывать голову, когда по шее и груди, как муравьи, сбегали быстрые капельки пота. Подбежав к машине и с облегчением опустив пакеты на асфальт, он махнул рукой по груди и животу, вытирая назойливые капли, и выхватил из кармана ключ - дверца быстро открылась и машина услужливо просела, принимая его грузное тело. Тихо звякнув, кондиционер принялся старательно выдувать холодные струи в беспокойное, раскрасневшееся лицо. На жирно-блестящей приборной доске зажглась лампа "comfort zone" и легкий запах освежителя воздуха охватил его ноздри.
Господи, как покойно! Просто сесть, откинуть голову назад, руки на коленях. Пусть струйка пота еще сочится с затылка, упорно пробиваясь между корнями волос; чуть охлаждая, она быстро испаряется - не докатывает даже до плеч. Почувствовать, как поры закрываются, натягивая рыхлую кожу и возвращая ощущение молодости. Представить, как в ветреную погоду на пляже, лежишь на спине и смотришь в туманно-бирюзовую даль, пытаясь разглядеть белое пятно паруса. Надоест - и переворачиваешься на живот, песчинки скатываются со спины, панама соскальзывает с лица и водружается на затылок и никаких, никаких, мыслей! Только долго так лежать нельзя - заболит шея, а потом и голова, это уже проверено... Можно включить радио, приятный бас объявит песню, и течение музыки захватит и понесет тело. Нельзя только сидеть долго, подставив виски кондиционеру - может заболеть голова, надо ехать - глупо сидеть одному в машине стоящей на парковке.
Он тронул ключ зажигания, мотор, неразборчиво буркнув спросонья, разогрелся и с удовольствием заурчал, предвкушая лавирование между запаркованными авто. Мотор - дурак, куда скажут - туда и везет. А водить-то мне! Вздохнув и осторожно надавив на газ, он начал медленное движение через блестяще-разноцветный металлический лабиринт, стараясь вписаться в узкие ворота между машинами. Наконец проезд расширился, и показалась желтая полоса - как нить Ариадны она выведет его к самому выходу, а там останется только поворот направо и он на трассе! Вот и раскаленная дорога - открывается ему во всем великолепии могучего трафика, поднимающийся от асфальта жар закручивается в воздушные струи, так что едущие далеко впереди начинают дрожать, готовые испариться...
Шлем Сэра Кая блестел на солнце, и белые перья покачивались в такт с ударами копыт серой лошади. Он скакал по крышам машин, обгоняя трафик и удаляясь, но нисколько не уменьшаясь в размерах. Время от времени его лошадь чуть поворачивала голову и тогда, из ее ноздрей сизым облаком вырывался пар и, не смешиваясь с выхлопами машин, узким конусом подымался вверх, как будто указывая направление. Яркие солнечные стрелы сыпались на потные бока коня, разбиваясь на капли, отскакивали радужным, переливчатым бисером. Рука Сэра Кая, потянувшись к мечу, легла на рукоять, со скрежетом высвобождая сверкающее жало...
Он с силой ударил по тормозам, чуть не стукнув проржавевший бампер зеленого Форда уже давно маячившего перед окном его BMW. Оттуда, через полуоткрытую дверь сначала высунулась взъерошенная черная голова, а потом, как на пружинах, выскочил водитель и, глянув на бампер своего Форда подскочил к окошку передней машины, его темное потное лицо блестело на солнце, он размахивал правой рукой и, упершись левой в боковое стекло, что-то кричал в закрытое окно, тряся длинными волосами....
Слава богу - это не со мной! Но теперь это надолго, надо обгонять, повернуть вправо и опять по дороге. Впрочем, дорога всегда одна и та же раскаленная или мокрая, она всегда утомляет. Интересно почему? Женский голос затянул чувственный, затягивающий блюз, и он приглушил приемник. Что-то не то, не может такая музыка играть сейчас, она не подходит. Надо бы вернуться в те мысли, в те - на которые никогда не хватает времени.
Сэр Кай остановил лошадь и повернувшись к нему боком вскинул забрало и удивленно посмотрел, тяжелая рука его все еще лежала на рукояти меча...Ну что я могу сказать? Не сейчас...Сэр Кай угрюмо глянул на него и, подождав немного, вложил меч в ножны и тронул вставшую лошадь. Да вот так, лучше побыть в одиночестве. Впрочем, он давно один, сколько лет? Жена ушла столько лет назад, что он уже и не помнит когда. Сын с подругой живут отдельно. Почему? Я предлагал собраться под одной крышей, дом большой, им было бы и дешевле... и веселее. Не хотят.
У сына красивая девица, такая изящная с тонкими чертами, большими карими глазами и легким, слегка хрипловатым - сочувствующим голосом. Бегала по утрам, когда они гостили у него, в облегающем трико, растрепанные мокрые волосы - тогда он почти столкнулся с ней у двери, пошел вынести мусор, она возвращалась, открыла дверь, и чуть толкнув его, засмеялась воздушным смехом, извиняющее махнув ему рукой, побежала на второй этаж, к сыну. Под накатами уже теплого утреннего воздуха, слегка вибрируя, исчезал загадочный запах духов и пота молодой женщины. Он стоял в проеме двери с белым пластиковым пакетом, набитым остатками их вчерашнего ужина, когда они, смеясь над его анекдотами о средних веках, пили чай из прелестных (ее слово) тонких китайских фарфоровых чашечек. Допивая чай, она держала чашечку двумя руками, захватив длинными изящными пальцами, ногти овальные и не накрашены. Хотел бы я такую жену? Наверное. Так что сыну повезло, а мне - нет. Получается, что я бы хотел быть на месте сына, а он на моем - наверное, нет. Все правильно, так и должно быть - смена поколений.
Сейчас будет пробка за этим поворотом. Точно, начинается уже здесь. Скорость совсем маленькая, почти стоим - так будет минут двадцать, потом начнет рассасываться. Он глянул направо, в соседней машине мужчина открывал пачку сигарет, достав одну - закурил, выпустив каракатицу дыма в открытое окно. Он проследил взглядом за ней, она поднималось вверх, вытягивая щупальца, и вдруг стала исчезать, разрываясь клочками на маленьких сказочных драконов. У него немного закружилась голова, он посмотрел вниз, как раз когда мужчина выпустил следующую порцию дыма. Интересно сколько сигарет выкурит этот человек, прежде чем мы тронемся? Одну или две? Курит медленно, со вкусом. Может считать его затяжки? Вот одна, теперь подождем, а вот и вторая. Нет, это не надо, как-то унизительно, а унижаться не хочется. Никогда не хочется - а всегда приходится. Почти стишки. А почему, собственно? Что ему сказали на любимой работе? Эта молодящаяся новая начальница с длинными белыми волосками на подбородке, стучала красными ногтями в бумажку, показывала его баллы. Набрал ниже среднего на аттестации. Значит - никакого повышения зарплаты. Что еще? Никаких бонусов. Что еще? Могут уволить. Кто же на него наклепал, какой менеджер? Вернулся в комнату, а эти молодые, которых только что взяли, всего два-три месяца на работе, сидят, смеются и кидаются бумажными шариками!
Господи, зачем все эти мысли? Надо о чем-то хорошем. А было-ли хорошее? Раньше думал что было, а теперь - даже не знаешь, что и вспомнить. Хорошее теперь, как хороший сон - приходит редко. Не ворочаться в кровати пол ночи, а быстро заснуть - только тогда может присниться хорошее. Хотя нет, это уж он начинает самому себе врать...Ведь было же совсем недавно! Да, но это другое - это почти как чудо, не надо бы думать об этом в суете. Дорога подымалась выше, устланная блестящими крышами машин. Мария! У него вспотели ладони, и он напряженно налег на руль. Только неровный свет от камина и нежная золотистая кожа чуть вздрагивала, когда он проводил по ней рукой, крошечные розовые волосики приподымались и удивленно укладывались в новый узор, когда его шершавая ладонь перемещалась по ее атласно ровному животу. В жаркой комнате каштановые волосы слиплись в тонкие курчавые прядки и, щекоча и падая на его лицо, слегка раскачивались, смеясь низким приятным смехом. Нежные ресницы вздрагивали, когда он целовал ее брови и веки, и она медленно и охотно помогала его грузному телу.
Это была последняя встреча! Потом ему казалось, что они безмятежно лежат на надувных матрасах, качаясь на волнах у песчаного пляжа, наслаждаясь покоем, как тогда много лет назад, с другими. И этот запах соленого океана и необъяснимой всепроникающей свежести колючего соленого воздуха! Ну, вот и последний поворот. Машина плавно идет вправо и - остановка около гаража. Теперь вылезаем и берем сумки в дом! Все, все, что куплено в магазине! Почему эти мягкие полиэтиленовые ручки так режут руки!
Он зашел в дом, осторожно опустил пакеты на пол, сменил ботинки на домашние тапки, снял жилет и остановился перед зеркалом. Мужчина средних лет с седыми растрепанными бровями смотрел на свою коротко стриженную мальчишескую голову с глубоко посаженными пронзительно-несчастными глазами и одутловатыми щеками. Не на что смотреть! Он схватил пакеты, прошел в кухню, к холодильнику и зло открыл его. Надо выпить и прекратить это. Он взял бутылку Cinzano. Есть что-то магическое в этой коричневой жидкости; добавить кубик льда, пусть чуть рассосется. Сверху прохладнее, внизу теплее. Странно. Два слоя - это разнообразие. Только оно ему уже не нужно, это разнообразие. Ладно, тогда пусть привычка, она поможет ему не думать, просто не думать. Господи, просто вот так сесть в кресло, расслабиться, включить телевизор и пусть там все быстро мелькает, мельтешит, он-то здесь в тишине и покое!
Впрочем, можно и не включать, просто сидеть в кресле и смотреть в огромный пустой экран. Вот так он их всех обманет. Можно включить и позже, надо же дать им возможность покричать. Зачем ему такой большой телевизор, подписывать счета, платить кредиты? Зачем ему это все? Ответов - конечно, нет, и на это, и на то - самое главное, что никак не успеваешь додумать. Это ничего, ничего, надо только собраться... Третий стакан должен помочь. Мысли счастливо разбредутся в стороны как стада сытых коров на лугу. Только бубенчики: динь, динь, динь. Не дать им выстроиться одной за другой, не дать пойти всем в одну сторону. Он как пастух будет бегать с кнутом, и хлестать, хлестать...не дать сбиться в плотное ревущее стадо, и не дать сплавиться в одно острое жало, колющее в основание черепа. Еще один стакан, и покой должен растечься сначала по рукам, затем уйти в ноги, накапливаясь в теле как в большом спокойном озере; он откажется от этих стад, он уйдет туда в горы к ледниковому озеру, где величаво-холодная масса воды содержит всю мудрость и спокойствие мира! Сцепленные камни запруды охраняют ровное водяное полотно от всяких посягательств, и только сэр Кай бесшумно скачет по пыльному берегу, опустив забрало и удерживая на весу пику, готовый к отпору...
Резкий звонок в дверь, как взрыв расшатал и отбросил гранитную глыбу из самого основания, второй - выбросил камень повыше, и серая пыль вдруг почернела, засверкала водяными брызгами, струи понеслись вниз - через раскорёженную дыру, сердце заколотилось, и кровь, рванув в напряженные вены, ровными ударами застучала в затылок. Он вскочил, подбежал к окну, и с гудящим сердцем, дрожащими пальцами отогнул занавеску...Она! На его крыльце, медные волосы в ореоле розового света, тонкие пальцы нажимают и отпускают кнопку звонка. Приподнятое лицо удивлено и рассеяно-озабочено. Она на ступеньках с тем новым молодым человеком, про которого было столько разговоров. Да, наверняка это он. Тот самый, Кристофер, кажется. Все залитые солнцем. Господи как она прекрасна - все то же выражение беззащитности и смутного желания.
Зачем они пришли? Обещала познакомить его, да, да. От отшучивался...Но сейчас, сейчас - это так ненужно, он так и знал, чувствовал, что увидит ее, но все равно, ничего не изменишь, вот же он стоит рядом, этот Кристофер. Он отпрянул от окна, сердце беспомощно кувыркалось в груди, как будто бы кто-то безжалостно отщипывал от него по кусочку. А ведь он, наверное, сейчас стоит и ухмыляется, этот Кристофер. Кто он? Он взглянул в сторону окна. За занавеской не видно, но он запомнил довольное выражение лица - поймал новую добычу. Как же она могла с этим Кристофером? - Вот что интересно, вот что все-таки непонятно!
Он влетел в гостиную. Вот этот камин, у которого они тогда сидели. Вот его коллекция! Как сверкает на солнце серебристая рукоять шпаги, дуэльный пистолет, отсвечивает всеми бронзовыми ажурными узорами! Она взялась чистить его коллекцию, все эти артефакты, купленные по дешевке на распродажах и аукционах, шпаги и ножи тех давних времен, времен сэра Кая. Тогда вечером, когда он рассказывал ей о средних веках. Как раз накануне Хэллоина. Изображал рыцаря, вассала и ведьму, почти одновременно - смешно! Ей было интересно! Конечно, что они знают сейчас после колледжа! Хотела остаться, он нервничал - боялся что увидит, как он два раза встает ночью, храпит и ворочается в кровати. Старый дурак. Всегда отвозил ее домой, здесь рядом, волновался за нее, как же- ведь она еще учиться ...теперь уже все равно.
Как блестит оружие, ее рука, ее ручка, маленькая ручка до блеска натирала все эти затейливые узоры, тонкими пальчиками прочищала зеленую грязь в щелках. Но разве есть в этом какой-то смысл? Этот пистолет видел древнюю, теперь уже истлевшую кровь, а теперь - хранит ее прикосновения. Он снял его с крючков и покрутил в руках. Смысл? Есть ли во всем этом какой-то смысл? Раздался еще один длинный звонок, он чуть не выронил пистолет, и руки, мелко задрожав, опустили его на предназначенное место. И еще один звонок вопросительно-неуверенно прозвенел, но он только мотнул головой и прошел в заднюю комнату. Встал у окна во двор и смотрел на ровно подстриженные кусты можжевельника. Где-то там, за такими же кустами сэр Кай трусил на уставшей лошади и, подняв забрало, щурился на заходящее солнце...
- Странно, почему он не открывает. Машина здесь значит он, скорее всего, дома. Я чувствую, он - там. Мария нажала звонок еще раз.
- Пошел в бар, наверное, у них же здесь есть бары в городке. Может и мы потом зайдем? - медленно-тягучим голосом спросил Крис, наклоняя вперед голову на ровной атлетической шее.
-Ты не хочешь, чтобы я тебя с ним познакомила? Он такой интересный человек.
-Я верю, верю, - он улыбнулся,- Давай доедем до пляжа, прогуляемся, потом зайдем к нему еще раз.
-Ладно, - она неохотно повернулась, и они пошли вдоль дорожки скользившей серой змейкой в коротко подстриженном зеленом газоне.
Сев за руль, она закурила, и машина тронулась, стремительно разгоняясь. На повороте она неловко притормозила, их чуть повело, и сигарета выскочила у нее из рук.
-Ты любишь быстро ездить,- прокричал он ей,- поднимая сигарету и затягиваясь.
-Да, люблю,- усмехнулась она,- отдай сигарету.
Когда машина несется, ее прижимает к дороге, шины и ветер шумят и тогда не обидно молчать. Жаль, что они не застали Гарри.. Спокойный и рассудительный, сколько он ей всего рассказывал! С ним было безумно интересно, безумно! Когда они впервые встретились, она подрабатывала официанткой во французском ресторане, он назвал ее мадемуазель. Она была в белом платье, туго схваченным голубым поясом и с красной шапочкой на голове. Как Вас зовут? Марианн. О! Парле ву Франсе? Кажется тогда она немного испугалась. Нет, нет, я только подрабатываю здесь. Она улыбнулась и затянулась поглубже.
- Не затягивайся глубоко!
Она глянула на Криса, внимательно смотрит на нее, она потянулась и погладила его по руке. Какие мягкие и густые черные волосы. Как барашек!
- Ладно, выбрасываю, - она увидела в зеркало, как сигарета переворачивалась и подпрыгивала, отскакивая от асфальта и выбрасывая снопы оранжевых искр. Прямо фейерверк, только праздника нет.
Она никогда не докуривала, и тогда, у него, только затянулась и примяла в пепельнице. Тогда было очень хорошо, сначала они сидели у камина, потом он рассказывал... Она спросила его, какая была любовь тогда, в средние века. "О, эта тема отдельной лекции". Хорошая была лекция, она опять улыбнулась, даже сейчас у нее становится тепло внутри, когда она вспоминает. Как много хорошего она может вспомнить о нем! Гарри. Правда он опять не оставил ее дома: "Я отвезу тебя". Она не сказала "Нет" и не спросила "Зачем". Почему? Не подала виду, что обиделась. Не хотел видеть ее у себя дома, она нахмурилась и, покачав головой, машинально притормозила.
-Эй, зеленый, можно не тормозить, - Крис прижал ладонь к ее щеке. Она провела щекой вверх по его руке, черные завитки приятно защекотали нос, и она почувствовала запах сигаретного дыма..
Красный джип подкатил к пляжу по слегка скрипящему мелкому гравию. Она вышла, тепло охватило ее и ей захотелось поскорее окунуться в прохладную воду.
-Скорей, идем! И она тряхнула волосами в сторону моря.
-Иду, иду, - он уже тащил сумку с заднего сиденья, захлопнул дверцу и радостно посмотрел на нее.
Она выглядела уверенно - как морская богиня, вернувшаяся к родным волнам. Гордый поворот головы, свет от каштановых волос и грустно-насмешливый взгляд притягивали его, а что же будет, когда он освободит ее от всех этих юбочек и трусиков! Он резко дернул застрявшую сумку и с силой захлопнул дверцу. Жара обняла его, и он остро ощутил и свои мышцы, и как сладкая истома разливается по телу. Он знал, что в воде он будет играть с ней, стараясь прикоснуться, обнять, и поймав губами смеющийся соленый рот не отпускать в длинном вдохе.
-Ты похож на молоденькую веселую рыбку, - смеялась она. Крис ударял рукой по воде, и брызги окатывали ее с головой.
- Ты похож на взбесившегося барана!
-А ты на промокшую русалку!
Потом они целовались лежа на песке и, позже, в машине.
-Поедем к тебе? - шепнул он, отводя мокрые кудряшки с маленьких ушей,- Или в мотель, здесь есть рядом, на берегу. Она молча прижала его голову к своей груди, а потом быстро поцеловала в нос и крупные губы, - ты похож на мокрого барашка!
Когда, возвращаясь с пляжа, они проезжали мимо дома Гарри, она притормозила.
-Может, зайдем? - она нерешительно посмотрела на Криса. Он недоуменно покачал головой, и она, зачем-то пропустив три далеких машины, старательно нажала на педаль газа.
Гарри не увидел и не услышал, как машина нерешительно притормозив, рванула по шоссе. Он сидел на полу, привалившись спиной к темному бархату кресла, и тихо плача нажимал и отпускал курок старого дуэльного пистолета, приставив к дулу ладонь.
Сэр Кай, спешившись с коня, сняв шлем и доспехи, сидел на берегу полупустого озера. Он проделал долгий путь, чтобы опять вернуться сюда, здесь на полпути домой он так любил останавливаться и отдыхать: напоить коня, искупаться в озере, а потом лежать в тени, предвкушая встречу с домашними. Но сейчас здесь все изменилось: вода вытекала из развороченной плотины и с тихим журчанием стекала с горы, озеро совсем обмелело, и он не мог поверить, что плавал в его прозрачной воде. Он сидел у берега когда-то могучего озера и ветер трепал его седые волосы, глаза его раскраснелись, а пыль набилась в складки морщин.