Велик и славен город фенов, хоть дома и построены из простого дерева. Хотя... Нет не простого. Каждый дом у фенов имел своего идола, свою святыню. И как ни странно многобожие ни чуть не мешало обьединению племен, даже этому способствовало. Пантеон богов у них отличался от пантеона остальных рас на материке. В первую очередь именами богов и их жительством. Если у других боги жили далеко- далеко на небе, то у фенов они были всегда рядом...
Записки Дядюшки Змия. Книга первая.
Солнце выглянуло из горного кряжа Арнуя. Первый его луч пробежал через Синие озера русалок, будя тамошних жителей, протанцевал элинию в рощах Перона, изгоняя ночную нечисть, и остановился на макушках сосен у дома Охотника. Запели первые птицы, перестали выть дворовые псы, новый день наступил в фенской деревне... Заскрипела старая дверь, из древнего, но не ветхого, дома вышел мужчина средних лет. Лицо его, когда-то очень красивое, было покрыто глубокими шрамами, светлые волосы, заплетённые в мелкие косицы, были переплены лентой из толстой кожи с волчьими клыками. Одежда была простая: широкая белая рубаха, расшитая красными нитями, подпоясана ремнем с гранатовыми вставками, широкие синие шаровары, мягкие белые лапти перевязывали новые онучи. На плечах висел длинный ивовый лук с тугим колчаном стрел, в руках он держал дубовый щит- символ большого уважения и достатка- и каленый меч.
Посмотрев на рассветное солнце, охотник, зажмурившись, как кот, перехватив поудобней меч, запел:
Много, братия, мы знаем
Песен и легенд забытых...
Их не правдой все считают,
А лишь ложью позабытой...
Много у богов тогдашних
Позабыто все ж имен,
Имена лишь высших помним,
Их храним с былых времен...
Много войн мы знаем внешних,
Много знаем войн богов.
В многое уже не верим.
Стерся с тела след оков.
И лишь в песне сохранился,
След былых времен...
Из соседних изб вышли воины в вычищенной до блеска кольчуге и стали вторить ему:
Много утекло, наш брат,
Вод из рек стоячих.
Проржавел уже булат,
Конь уж стал стоячим.
Много крови пролилось,
В войнах тех великих,
Много вдов здесь собралось,
С битв, за злато, диких.
Перон,Перон, что же ты
Нас так не навидишь?
Вею души продал ты,
Что ж ты в нас не веришь?
Путешествуешь как тур,
Аль как воин бравый.
Наблюдаешь из-за гор
Иль на коне старом.
Помнишь Перон ту войну,
Где вы воевали?
Помнишь Перон деревню',
Боги где бывали?
Злую нечисть в той войне,
Обращал ты в пепел,
Ах зачем, скажи ты мне,
Ты ушел, как ветер?
Помнишь, как давным давно
Нас спасал родимых,
Помнишь, как стучал в окно
Мокоси родимой?
Как зимою вечерком,
Песни, пляски и колядки.
Под ее сидел окном,
Любой ночью без оглядки.
А она пряла кудель,
Пела песни для тебя лишь.
Открывала тебе дверь
И ждала, что ты ей скажешь.
Сладки были те деньки,
Но ведь все не долговечно.
Стали шиться береньки,
И опасен путь стал речной.
Стал Сверожич ковать меч
Броникам в деревне.
Супостам чтоб отсечь
Голову в короне.
Меч уж скован,
Воины ждут
Ты уж собран,
А в руках рог с вином багряным.
Превратится оно в кровь,
Коль умрешь, Пероне.
Говорила вновь и вновь,
Мокось в твоем доме.
Вот уж поле. Далеко
Вы ушли, Пероне.
Число воинов велико,
Связаных с тобою.
Жизнь иль смерть- им все равно,
Защитить бы землю.
Чтоб и сын также в войне,
Умер за деревню...
Вот уж полчища орды
К вам идут со мглою.
Поступью они тверды,
Связаны войною
Не пробрался страх к вам в грудь,
Нет в глазах сомнения.
С головой бросайтесь в муть
Вы того сражения.
Перон, Перон хоть ты смел,
Твой хоть лук и меч умел!
Все же зло сильнее,
Окровавлено вино в роге золоченом...
Они пели и пели разные легенды о Пероне, дорога к капищу была долгая, пролегающая через дубовые рощи... Воины присоединялись к дружине, сверкающей доспехами под лучами рассветного солнца. Ритм песен устанавливали деревянные щиты, а природа им вторила. Таков уж был праздник Перона, праздник единения росани с природой, праздник инициации, праздник воинов!
В конце концов дорога кончалась, представьте дорогу в лесу , вы не видите солнца, не видите и дальше четырех шагов и вдруг, пройдя всего пару шагов вы выходите на поляну. Земля, выженная определенным узором, имела в центре черный гладкий камень, а рядом кумир горящей короной. Травы практически не было, в место неё был густой мох. То было место гибели Перона, но в тоже время место его возрождения. Семь жрецов следили за священным огнем, семь сменяли их, и лишь один никогда не спал или быть может никогда не просыпался, то был главный жрец. Он следил не только за капищем, но и завсей страной. На лице его были глубокие морщины, кожа была желтой и дряблой, но взгляд оставался по прежнему молодым. Он редко выходит к людям, лишь иногда по большим праздникам.
***
Храм Перона.
Поляна окруженная вековыми дубами. Тишина... Лишь на дороге слышны песни - сказания о прошедших летах. Толпу певчих возглавляли трое жрецов, главный и два его помошника, двое жрецов шли по бокам от толпы, двое ее замыкали, дойдя до храма они встали по сторонам цветка на земле, шестеро жрецов напротив его лепестков и главный в центре у алтаря. Поклонившись деревянному идолу, он стал говорить:
- Приветствую тебя, о Перон, владыка огня небесного, хранитель звезд холодных, царь облаков и туч, что свободно летают по нашему миру и помогают нам взращивать урожай. Проснись же, Перон, яви нам свой лик!
И молния ударила в алтарь, и заполыхал на нем синий огонь, и раздался голос над храмом:
- Кто здесь?
-Перон! О Перон!- загомонила толпа.
- Я - главный жрец этого храма, приветствую тебя еще раз, о Перон всемогущий. Прошу тебя даруй нашему народу отвагу и доблесть, богатство и любовь в этом году. Помоги нам собрать достойный урожай и прими взамен эти скромные дары.
На землю рядом с алтарем воины положили каждый по оружию, охотники приподнесли подарки в виде шкурок лисицы и перьев лебедя. Подарив они отходили в сорону, целовали рукой землю рядом с кумиром и возращались на свое место. Вдруг раздался загробный рев. Огромный, черный с длинными рогами зверь, ведомый восемью жрецами на цепях толщиной с девичьий кулачок, шел тяжело дыша. Глаза его отливали кроваво-красным, а из ноздрей, то и дело расширяющихся и сужающихся, шел дым. Один из охотников чуть заметно улыбнулся, мало кто знает, сколько опастностей представляет собой тур. Это великий бык,не поддающийся ничьей дресировке. Даже умирая он остается свободным, ведь он священное животное самого Перона. Только он, да ещё главный жрец могли убить его. И только Перон мог отведать его крови и плоти.
- Прими наш скромный дар, о Перон вещий, вкуси же плоть сего быка!- воскликнул жрец, занеся нож над головой. Раздался последний крик, от которого птицы, сидящие до этого на ветках деревьев, взлетели в высь, послышалось дальнее карканье воронов- вестников смерти. Ритуал подходил к концу...
Кроваво красная кровь тонкими струйками падала на алтарь, тяжелыми каплями стекала вниз со священного лезвия, кровь скапливалась в прорубленных узорах на алтаре, а после текла в сердцевину каменного жертвеника. От этого цветок на полу становился все ярче, все алее... Подождав пока вся кровь не попадет на алтарь, жрец провозгасил:
- Испей же чашу крови, до дна ее испей! О Перон помоги нам, прошу тебя я помоги!
- Перон! Перон!- заголосила толпа.
И радался гром над алтарем, и исчезла кровь на нем, как-будто ее и не было там. Главный жрец повернулся тот час к толпе.
- Да начнется праздник!- сказал он.
- Перон! О Перон!- заговорили в толпе.
- Сегодня день выбора своего пути, желаю вам быть осторожными с ним. Ведь прошлое не вернешь, а будущее зависит от прошлого.
Толпа смолкла, недоуменно посмотрев на него.
-???- читалось на лицах людей.
- Найдите свой путь, росани! И не сходите с него, чтобы ни произошло.
***
Стук, стук. Пых- плюх. Деревянный посох ударяется о пыльную землю. Пеший странник в серых одеждах шел по дороге, седая борода его влачилась по земле. Плащ был ему велик, но путешественник не обращал на это внимание. До городища оставалось всего ничего, а там уж и долина фенов. Жрец Они, а это был именно он, улыбнулся, фены, фенисы, росани... Как давно он их не видел. С тех пор прошел уже практически век, может она еще жива? Змеида... Милое дитя, прекрасное создание, может она еще ждет его... Хотя какая разница она все равно его ненавидит и не поверит ему.
Ничего до долины не далеко, а там он ей все объяснит. Возможно...
- Так, так и что это за птичка к нам попала?- хриплый, немного насмешливый, голос за спиной показался ему до боли знакомым.- Неужели опять придется растить горы на перевале Арнуя? И вот надо было этой птичке попасть сюда на праздник, когда я даже убить не могу. Ну ничего мы и не такое проходили. Эй, старик, повернись-ка ко мне лицом, да положи свой посох на землю, а то я и укусить могу.
От невоспитанности девчонки у жреца перехватило дыхание. Да как она смеет? Она разве не догадывается, какую мощь может иметь жрец даже забытого бога. Хотя нет, тем более забытого, ведь многие из забытых являются древними. А древние боги- сильнейшие в своем роде. Повернувшись к ней и собравшись высказать все, что он о ней думает, он остолбенел. Она? Столько лет, а не изменилась. Лицо тронула горькая усмешка, а были ли для неё эти годы временем? Как бы то ни было в этом он разберется позднее...
-Посох,- ее голос, такой чужой, как удар бича, прервал ход его мыслей.
- Что? -Велоз! Голова перестала соображать, увидев ее.
- Посох, - все также сухо проговорила она.- Ты забыл положить свой посох на землю.
- Ты не узнаешь меня, Змеима?
- Разве мы знакомы?- тонкая смоляная бровь изогнулась в недоумении.- Впрочем, если ты знаешь мое имя, этот вопрос звучит не к месту. Можешь не ложить посох. Защищайся!
- Стой!- жестом остановив кинжал, жрец перевел дух, не ожидал он такой реакции от нее совсем не ожидал.- Я за помощью.
- Помощью? Кто собирается дать тебе в этих землях помощь, старик? Дубы? Или быть может лягушки? Вон они как расквакались, совсем без дела сидят!- при этих словах она расмеялась.
- Ни те, ни другие,- посуровел жрец.- Сегодня праздник Перена, и я прошу помощи у росани.
-Перэна? Южанин?
- Север Элнарии.
- Понятно... Но кто сказал тебе, что мы дадим помощь?
- Сегодня праздник.
-И?
- В этот праздник вы не можете отказать.
- И откуда ты такой выискался?- зашипела девушка.- С пятидести тысячного года о вас слыхом ни слыхивали и тут, на те тебе, объявились!
- Вообще-то с сто шестидесятого.
- Это ты по Рен смотришь, а я по Ахце.
- А разница?
- Ренлиан Урик был мужчиной, ужанином и терпеть не мог ни фенов, как воинов, ни росани в целом. А Алия Хцерин была...
- Женщиной, северянкой, да ктому же одной из росани. Так?
- Во время смуты Эцхера Алия со своей групой спасла целую страну,а после стала королевой, а что сделал Урик?