Аннотация: Неисповедимы пути чисел на нашей планете.
Б А Й К А N 34.
"Нумерология".
Каким-то странным образом получилось так, что в глубоком счастливом детстве я посещал детский сад номер 23. Хороший, кстати, сад, даже по нынешним меркам, а уж о тех благословенных временах, когда деревья были существенно больше, и говорить не приходится. Вокруг этого сада за большим, но вполне проницаемым забором росли груши, сливы и яблоки каких-то зимних и чудовищно, на наш детский вкус, сладких сортов. Мы, дети, были счастливы.
Потом, спустя годы безоблачное счастье несколько подпортилось, когда детство из стадии "на лямках" перешло в более взрослую фазу авторучек и букварей, а я пошёл в школу. В школу N 23. Все десять лет в школе не было ничего примечательного, за исключением того, что она была новая, красивая и тоже, как и детский сад, окружена прозрачным для нас школьников забором. За забором уже не груши располагались, а, как и положено в почти взрослой жизни, пивные ларьки.
Дальше жизнь писала зигзагами, на пути моём встречались и заборы всех мастей, и магический номер "23". Ни тому, ни другим я не придавал особого значения, мало ли их на свете. И как-то так само собой незаметно вышло, что теперь я живу на улице "23-й Горнострелковой дивизии", в доме номер 23, в квартире с тем же самым 23-м номером на двери. На работу езжу в маршрутке под номером 23. А сам регион, как вы уже догадались, есть двадцать третий.
То есть, я хочу сказать, что число"23" пересекалось со мной многократно, но как-то явно себя не проявляло, жило латентной жизнью. Места в поездах под постоянным номером "23" и кресла в кинотеатрах с теми же цифрами, которые мне продавали не глядя, вызывали только ироническую усмешку.
Так бы мне и дожить до глубокой счастливой старости, пребывая в неведении о своём предназначении и быть погружённым в землю городского кладбища в двадцать третьем квадрате под номером "2323". Наверное, я бы и не возражал. Но настал день 23 февраля. Вроде как обычный праздник. Таких у нас в календаре много.
Не смотря на то, что за окном дождь перемежался мокрым снегом, и температура окружающей среды не поднималась выше +3 С, я решил провести законный выходной вне стен родного дома под номером "23". Оделся, обулся, накрутил вокруг себя рулон шерстяных утеплителей, прихватил зонтик, четыре носовых платка и пошёл наружу из квартиры номер "23". Было это в шесть утра с минутами. Конечно, на то, что этих минут высвечивало на электронном будильнике ровно "23", я особого внимания не обратил, лишь пожал укутанными плечами. Гораздо больше беспокоил порывистый ветер, размазывающий снежную кашу по окнам.
Тепла от горячего чая в желудке должно было хватить, чтобы, не замёрзнув, дойти до остановки. Дальше я полагался на счастливый случай, неизменную свою путевую звезду и глубинную уверенность в том, что мой ранний подъём имеет скрытый до поры смысл и положительные для меня последствия.
На лестничной клетке в свете подслеповатой лампочки я споткнулся о картонную упаковку из-под мебели. Соседи, семья беженцев из Эстонии, опять что-то новенькое себе прикупили, причём большое и не в единичном экземпляре. На картонках красовалась громадная бело-зелёная этикетка с кодом "23/23". На всех картонках.
Подъезд закончился, начался внешний мир. Ничего удивительного, что на улице в такую рань царил мрак кромешный и пустота. Кроме меня других утренних гуляк не наблюдалось. Хотя, нет, вот проехала мимо меня машина. Какой-то задрипаный "жигуль" с компашкой, начавшей праздновать День Советской Армии ещё вчера. Из приоткрытого окна машины гремело нечто непатриотично-бравурное:
-- ...ми-лай, ми-лай
я твоё колечко
на пальце закрутила
аж двадцать три раза... (с ударением на самом последнем слоге).
"Господи, какая пошлость, из каких-таких недр подобное рождается. В такой день можно было для разнообразия не постесняться и сменить репертуар", - я раскрыл зонтик.
Подгулявший "жигулёнок", взметая цунами в чёрной луже, промелькнул и пропал в темноте, из которой ещё некоторое время звучал прилипчивый мотивчик. Мои "луноходы" уверенно месили снежно-глинистую кашу, холодный ветер, как ни старался, не мог пробраться под тёплую куртку. Мне представилось, что тут, тем не менее, гораздо лучше, чем в прокуренных "жигулях", и я развеселился. И даже засвистел нечто соответствующее: "...вихри враждебные веют над нами...".
Пройдя каких-то сто метров негостеприимной дороги, я обогнал те самые "жигули". Дурацкая песенка из салона ещё доносилась, там копошились и ругались, но сама машина не ехала. Здесь был конец пути. По крайней мере, на сегодня. Автомобиль встретился с железобетонным столбом. Встреча оставила след на транспортном средстве - передок всмятку, от машины густо воняло бензином, а в запотевшем салоне всё возились и ругались непечатно.
Наконец дверца со скрежетом отворилась, и водитель выскочил под дождь. Ему не терпелось узнать, куда же они приехали с утра пораньше. В руке водителя вспыхнул яркий фонарь. В синеватом галогеновом свете нерушимым памятником самому себе виднелся столб. Большой, толстый, щербатый, железобетонный. Явно это было творение не сегодняшнего дня, то был выходец из прошлой эпохи, переживший не один автомобильный таран и выстоявший. Может столб и в самом деле числился как охраняемый объект советских времён, потому что имел номер. Номер "23". Мы вдвоём с водителем таращились на объект, но каждый видел своё.
-- Это еще, откуда взялось? - удивлённо воскликнул не вполне трезвый водитель.
Я же посчитал, что ситуация становится всё забавнее. Однако, у меня были свои дела и, оставив компанию проливать слёзы над разбитой машиной, я поспешил под навес автобусной остановки. Неуютно там всегда, а утром особенно. Потоптавшись на месте всего пять минут, я почувствовал, как из тела катастрофически уходит последнее тепло от употреблённого горячего чая, и февральский холод начал заявлять свои права на моё тело.
Перечитывание надписей на стенах не согревало, скорее наоборот. Из мрака дождливой ночи выскочил сияющий всеми огнями автобус. Вовремя. Аршинного размера номер "23" красовался на лбу автобуса. Мой маршрут. Внутри, что в такое время не удивительно, было совершенно пусто, а так же светло, чисто и тепло. Я не глядя плюхнулся на сидение где-то в середине салона и принялся воевать со складным зонтиком. Почему-то в реальных боевых условиях он норовил сложиться только наполовину и всю влагу с себя переместить на владельца, то есть, меня.
Победа над противодождевым устройством далась путём ощутимых потерь, я стал мокрым, как будто гулял безо всякого зонта и злым. Сырость меня всегда расстраивает. Утро за запотевшими стёклами автобуса всё никак не наступало, желающих прокатиться хоть куда-нибудь так же не прибавлялось. Получался автобус для меня одного. Я устроился поудобнее и принялся греться и сохнуть. Общественное транспортное средство с помощью заботливого водителя давало внутрь много тепла. Хорошо!
Можно смотреть в окно - там почти ничего не видно, можно озираться, как водитель ведёт машину, как открываются и закрываются двери. На соседнем сиденье кто-то просыпал мелкие деньги, целую жменю.
"Забавно, как бы это могло выглядеть, имеется в виду потеря такой кучи мелочи. Может кто-то умышленно избавился от тяжкого груза". Чтобы занять себя, я пересчитал монеты. Находка составила ровно двадцать три рубля. Я невольно призадумался.
"Что-то вокруг меня сегодня, похоже, назревает необычное. Непонятное. Не следует ли понимать это так, что я зря покинул спозаранку дом? И не следует ли пока не поздно вернуться?"
Вернуться домой с полдороги - это всегда, как признание поражения перед обстоятельствами. Я предпочитал куда-то, но двигаться. Кроме того у меня имелся план. Смутный, как сегодняшняя погода, но был. Я вдруг захотел прокатиться на электричке за город и там, на природе вдохнуть ещё холодный, но такой дразнящий запах нарождающейся весны. Найти среди павшей листвы подснежник и сжевать первую зелёную терпкую травинку. По моим собственным приметам, если всё это удастся осуществить, то зима покинет город и окрестности быстрее, соответственно, весна раньше заявит свои права. Зиму, какова она есть у нас, я не любил, весну же обожал.
На выходе я ссыпал горсть найденной мелочи водителю, чем отнюдь не привёл его в восторг. Видимо он считал, что за проезд в пустом автобусе с меня надо брать двойной тариф, как с VIP-персоны. Размечтался.
Вокзал встретил грязной пустотой и заброшенностью. Из всего праздничного - пожухлый плакат, который почему-то поздравлял с днём Конституции, то ли давно минувшим, то ли предстоящим через несколько месяцев.
-- Скорый поезд номер двадцать три откуда-то куда-то прибывает на второй путь третьей платформы. Стоянка поезда двадцать три минуты, - сонно-гнусавый голос повторил объявление целых три раза. Эхо в пустых залах сдублировало информацию ещё трижды.
Окошко пригородной кассы оказалось заперто, хотя и светилось изнутри. На мой настойчивый стук из недр вокзального комплекса появилась номенклатурная кассирша. Деловитая, круглая казачка неопределённого возраста. Мы заключили с ней финансовую сделку по доставке моего тела с помощью пригородного электропоезда туда и обратно. Реализация доставки, в соответствии с расписанием, должна была начаться через полчаса. Время оставшееся требовалось срочно и с пользой убить (так всегда поступают на вокзалах, для такой цели там имеется даже зал ожидания, читай - убивания времени).
Из объектов, подающих признаки жизни, на вокзале имелись два ларька. В одном я взял бутылку как бы минеральной воды с нечитаемым названием. Понятной была только приписка на не грузинском языке - "скважина N 23" - да и хрен с ней. В другом ларьке я приобрёл самую толстую и пёструю газету, какую только могла порекомендовать киоскёр - божий одуванчик коричневого цвета, что в одежде, что в собственной коже. На первой странице газеты среди фотографий с руинами красовался заголовок - "Теракт в Багдаде. 23 погибших". У меня заныл коренной зуб.
Всю остальную газету я перелистывал в подсознательном поиске числа "23". Искал, и находил. Во множестве находил. Такое впечатление, что это число было везде, что газета сегодня просто посвящена этому числу. Двадцать три фигурировало начиная с дат и времени - подавляющее множество событий по словам газеты стряслись именно в 23 часа или около того и продолжались, если таковое имело место, почти поголовно - 23 минуты. И заканчивая высказываниями разнообразных экспертов и политологов, которые что-то предрекали через двадцать три дня, недели, месяца и года.
Спортивные соревнования накануне, по-моему, умышленно закончились с результатами, где почти всегда присутствовало двадцать три очка. Даже футбол с хоккеем не подкачали - все приведённые в газете матчи странным образом закончились со счётом 2:3.
Добил меня анекдот на последней странице о двадцати трёх попугаях отправившихся в Израиль на какой-то праздник. Читать статьи о пожарах и беженцах я не захотел.
Вагон электрички встретил холодом и пустотой. Ввиду недостатка пассажиров на тепле видимо экономили. А может РЖД всегда экономили. Сидя в новеньком, с иголочки, но удивительно промозглом вагоне, я начал постепенно сожалеть о предпринятой поездке. Глядя со стороны, так ведь действительно странный поступок. Удивление собственными действиями и пронизывающий холод не помешали мне задремать под перестук колёс.
Побудку осуществили железнодорожные контролёры. По-моему туда набирают тех, кто по разным причинам не прошёл отбор в таможенники или пограничники, но в душе готов защищать рубежи Родины даже здесь в отдельно взятом вагоне электрички. Не смотря на наличие вполне легально приобретённых билетов "туда" и даже "обратно", на меня взирали как на злостного нарушителя совершившего тяжкое железнодорожное преступление. А я смотрел на них. Почти с ужасом смотрел. На сияющей бляхе главного контролёра красовался номер "23".
Похоже, что с этим числом "23" дело зашло слишком далеко. Удастся ли вернуться целым и невредимым? Разнообразные мракобесы утверждают, что числа в нашей жизни имеют самое прямое касательство к здоровью, богатству, счастью людей и непосредственно управляют судьбой вплоть до самой смерти. Я до сих пор в подобную кабалистику не верил. Прежде всего, потому, что мне она не нравилась. Ну что может сделать с взрослым человеком какая-то циферка, какая бы большая или странная она не была. Если ходить этой дорогой и начать беспокоиться о числовых знаках, то недолго свихнуться, впасть в паранойю. Тогда придётся налаживать деловые отношения с числом "пи", не жить в номерах гостиниц, где на двери начертано "13", есть котлеты с габаритами соответствующими исключительно "золотому сечению", приносить кровавые жертвы "Полному Нулю" и избегать переходить дорогу перед машинами с госномерами "777" (впрочем, это уже из другой оперы).
Я постарался не думать о числе "23". Оказалось, что это весьма не просто, как про обезьяну с красным задом. Мне это число теперь мерещилось везде. Стоило завидеть двойку, как я тут же после неё начинал искать тройку. Если на глаза попадалась цифра "три", меня она в чистом виде уже не устраивала, мне обязательно нужна была двойка впереди. И если таковая отсутствовала, я упорно её разыскивал. И, что не слишком удивительно, находил. Тогда сладкий ледяной, как крем-брюле ужас неизвестного схватывал сердце, пускал новую струю адреналина в кровь, и я продолжал шарить вокруг глазами, выискивая всё новые и новые злополучные числа. Я извлекал их отовсюду, как старатель намывает золото, и присовокуплял к уже накопленным.
Развлечение забавное, почти как катание на американских горках. В эту промозглую погоду у моей спонтанной прогулки появилась осязаемая цель - найти как можно больше сочетаний "2" и "3". Кроме этого меня ничто другое не интересовало.
"Две собаки плюс три кошки, две сосны плюс три берёзы, два ребёнка плюс три старушки" - звучит как мантра.
Итак, я искал и находил. Оказалось, что моё число повсюду. Вот чахлое деревце. Чахлое, но не простое - слева две ветки, справа три. Вот порскнула стайка воробьёв - на одной ветке расположились две крылатые непоседы, на другой три. Иду дальше. Гляжу вдаль - по левой стороне улицы зачем-то, хотя уже прилично рассвело, горят два фонаря, по правой три. И так во всём. Если же двойка и тройка оказывались не на месте, мой воспалившийся неожиданным образом разум, располагал их в "правильной", шизоидной последовательности.
Нельзя сказать, чтобы мне не попадались другие числа, проста я их не замечал, игнорировал. Глаза иные цифросочетания не воспринимали, а мозг дополнительно фильтровал и отбрасывал всё, что не "23". Отсюда легко догадаться. Что мне начало мерещиться, будто других чисел больше нет. Вообще нет.
"Вот ведь какое дело - с утра не пил, траву не курил, новости по телевизору не смотрел - а как прошибло. Впору посетить психиатра".
Вот она какая, паранойя. Неожиданная и резкая. Не помню, как и домой-то вернулся. Вернее помню, но не хочу вспоминать. Иначе придётся снова пережить, как пытался войти в родной дом, на котором красовался номер "23". Пришлось закрывать глаза руками, иначе тело идти в дом не хотело. Заранее зажмурился на лестнице, в противном случае в свою квартиру за номером "23" войти вряд ли получилось бы.
И лишь два с лишним часа отмокания в горячей ванне с холодным компрессом на голове и стаканом веселящей настойки в желудке позволили слегка ослабить свинцовую хватку коварного числа.
"И что оно сегодня ко мне прицепилось? Ведь мирно же уживались столько лет".
Попытка благочинно посмотреть телевизор привела к его автоматическому включению на двадцать третьем канале, где, почитай, целый час шёл старый японский фильм "Двадцать три самурая". Продавшийся врагу телевизор пришлось срочно выключить. Прозорливо предвидя аналогичное развитие событий, я не стал включать FM-радио и не пошёл в Интернет. С горем пополам я допил бутылку "Смирновского вина N 23" (другого в доме не имелось) и завалился спать.
Подозреваю, что это было правильное решение для спасения моей растревоженной психики, тем более, что уже давно стемнело. Так я светлого дня и не видел, цифры, и непогода напрочь заслонили всё на свете.
Снились алгебраические ужасы. Шестёрки, восьмёрки, единицы выходили замуж и женились. У них рождались дети - дроби, простые и десятичные. Цифры парами и поодиночке ходили на работу и в магазин, где они умножались, делились, возводились в степень, из них извлекали корни. У всех были особые отношения с логарифмами. Верховодило всей этой цифровой вакханалией число "23". Бородатое, как Карл Маркс и Фридрих Энгельс в одном флаконе, оно грозило мне во сне мясистым пальцем и предрекало всяческие неприятности, вплоть до деления на "0". Я усиленно боялся. Я так сильно боялся оказаться поделённым на "0", что просыпался от кошмара и перекатывался на другой бок. А они, цифры, приходили снова. Эти злые цифры. Размахивали знаками интегралов и факториалов, плодились тут же, как предписывали Фибоначчи и Ньютон. Под самое утро среди простых чисел прошли прямые и независимые арифметические выборы, и число "23" было избрано Президентом на неопределённый срок. Первым актом новоиспечённого Президента было упразднение существовавших ранее всех числовых систем счёта - десятеричных, двенадцатеричных, двоичных и прочих. Президент ввёл новую, единственную и самую верную и политически корректную из всех - "двадцатетреичную".
То была последняя капля свалившая меня с кровати на холодный пол. Я пополз в ванную.
"Вода, вода и только вода может смыть этот липкий числовой кошмар. Надо принять контрастный душ до полного удаления дробей и косинусов".
Через полчаса водных процедур я вышел из душа почти нормальным человеком. Где-то по тёмным углам квартиры ещё продолжали копошиться остатки числовой нечисти. Я туда старался не смотреть. Сидя на кухне я пил горячий чай и перебирал наличные средства традиционной народной городской медицины. Анальгин и пурген я отмёл сразу, как просроченные ещё три года назад, валидол отложил в качестве резервного варианта. Оставалась зелёнка в количестве семи начатых пузырьков и пластыри для всех частей тела. В уголке притулилась настойка эвкалипта, с неё я и начал лечение.
Кто-то, возможно, решит, что я спятил, доконали-таки меня циферки. Лечить неведомую болезнь какой-то настойкой. Зря решит. В ней, в настойке имелся глубокий медико-социальный смысл. Полоскание, как процесс, сродни медитации. Он весьма успешно отвлекает от дурных мыслей и обволакивает воспалённые участки, а так же заряжает оптимизмом и надеждой на положительный исход. Процесс можно растянуть надолго (пока не кончится пузырёк) и в течение этого времени непрерывно отвлекаться и заряжаться. И я этот процесс запустил.
Через два с половиной часа бесперебойного полоскания начали сказываться неучтённые побочные эффекты в виде судорог лицевых мышц, и с эвкалиптом пришлось покончить. Отвлечение получилось по полной программе. На финише процедуры концентрация эфирных масел благородного растения в моей ротовой полости достигла такого уровня, что я начал ощущать себя маленьким, обожравшимся листьев эвкалипта коалой.
"Не хватало ещё поменять гражданство одной паранойи (числовая - российская) на другую (эвкалипто-коаловая-австралийская). Интересно, а как в традиционной медицине квалифицируется числовая фобия - как социально опасная, или допускается посещение открытых человеческих коллективов? Это необходимо проверить".
Дежурный психиатр в поликлинике номер двадцать три пребывал в откровенно расслабленно-сомнамбулическом состоянии. На мои жалобы, что за последние два дня я стал невинной жертвой и добычей злобных чисел, с философским уклоном, но как-то невпопад, заметил -
-- Всуё шущее и-есить суута и тащищата мрска.
Затруднительная работа речевого аппарата у психиатра не позволила с первого раза озвучить фразу, мешали многочисленные шипящие, получилось только с третьей попытки-
-- Всё сущее есть суета и тщета мирская.
Беседы с нетрезвым доктором в мои планы не входили.
-- Ну, вы, по крайней мере, выпишите что-нибудь. Пилюли какие-нибудь, порошки, - я цеплялся за соломину. В поликлинике вообще больше никого не было сегодня. Мор на врачей какой-то.
-- Пилули-парашочкы, пилули-парашочкы, - оживившись, запел доктор. Его сильно повело в бок.
Большой опыт и недюжинная воля эскулапа, тем не менее, позволили ему удержаться от падения. Совершив сложную рискованную эволюцию на одной ножке стула, он выхватил из человеческого черепа, стилизованного под органайзер гелиевое стило и что-то быстро нацарапал на фирменном рецептурном бланке. Пытаться прочесть надпись не представлялось возможным, поэтому я просто транспортировал рецепт в ближайший рецептурный отдел, обнаружившийся в той же поликлинике номер двадцать три на первом этаже.
В рецептурном отделе, не смотря на то, что весь рецепт состоял из трёх с половиной закорючек, мне выдали шесть разных пузырьков с пёстрыми жидкостями и две коробки с таблетками. Провизор, загадочно улыбаясь, добавила к набору инструкцию и настоятельно посоветовала прикупить ещё и тонизирующий порошочек, мол, доктор часто о нём забывает.
Мне показалось, что доктор находился в таком состоянии, когда вообще мало, что помнят, но порошочек, для пущей комплексности лечения, взял.
"Хорошо у них тут дело поставлено, можно сказать, что на поток" - подумал я, отсчитывая полторы тысячи целковых за набор.
Как и положено настоящему, дисциплинированному больному лечение я начал с прочтения надписей на пузырьках и коробках и штудирования инструкции. Только самая большая и, видимо, главная ёмкость имела пояснительную надпись на русском языке. Как-то - "Линиментная микстура N23". Мне сразу показалось не самым правильным поступком лечить прогрессирующую галлюцинацию, где тебе всюду мерещится число "23", микстурой N23, хоть и линиментной.
"С другой стороны - подумалось мне - клин вышибают клином, так ещё Архимед говаривал. Надо решиться и попробовать. Вряд ли "23" сменится на "48".
Остальные снадобья маркировались на латыни или на каком-то, похожем на латынь языке, где писаные слова мне ни о чём не говорили. "Линиментная микстура N23" имела настолько не передаваемый вкус, похожий на всё, что угодно, что я рискнул и выпил ещё одну дозу помимо рекомендованной.
Со второй порции распознать вкус так и не удалось. Я съел два приторно сладких порошочка, как предписывала то инструкция, и запил третьей порцией микстуры. Комплекс лекарств пошёл погружаться внутрь организма. Конечности слегка онемели, по спине прокатилось подозрительно холодное покалывание, зрение сместилось в ультрафиолетовую область. В таком цвете квартира имела жутковатый вид. На обоях сине-лиловые страусы, хотя изначально там гнездились чёрно-белые стилизованные японо-китайские журавли. Потолок оказался весь рябой, как будто по нему долго палили крупной дробью. Мебель стала вообще неузнаваемой.
Сослуживцы, предупреждённые о моём неожиданном заболевании, меня тревожить не должны были. Правда, недуг свой я им обозначил как лёгкое (на три дня) ОРЗ. Ну, не рассказывать же, в самом деле, что тебя преследует число "23" и у тебя всякие непрошенные видения.
Таким образом, изготовившись болеть, я прилёг на диван и стал ждать развития событий. Чувствовалось, что где-то глубоко внутри меня разгорается не шуточная битва между числом "23" и порошочками с микстурой. Живот заметно пучило, по ногам прокатывались судороги. Самым пугающим симптомом оказалась яркая флуоресцентная фиолетовость ногтей на всех без исключения пальцах.
Зашёл сосед за сигаретами. Меня он признал с большим трудом, я его тоже. Мы разошлись в полной уверенности, что видели кого-то другого, и этот другой являл собой крайне неприятную личность.
Пока на территории моего несчастного организма шёл незримый бой, число "23" в пределах прямой видимости не показывалось. Я решил, что ему не до меня, есть дела поважнее. И битва продолжалась.
Так во внутриутробных распрях прошёл день, и минула ночь. Занялся ещё один пасмурный день, и канул в небытие. Я скрупулёзно, в соответствии с инструкцией глотал порошки и запивал их цветными жидкостями из многочисленных пузырьков. Окружающий мир вслед за движением лекарств послушно менял оттенки от густо фиолетового до кроваво багрового через яично жёлтый и бутылочно зелёный. Красиво. В голове шумело, в животе бурчало. Пища любой консистенции и цены как входила в меня, так тут же и выскакивала обратно любыми путями. Я ослаб. И когда к концу вторых суток жестокого лечения действие препаратов стало ослабевать, я смог, наконец, уснуть.
Утро нового дня встретило ярким солнцем безо всяких посторонних оттенков и щебетанием птиц. Позади остались - чёрный провал оздоровительного сна и, как я рассчитывал, всё, что связано с мистическим нашествием числа "23".
После утренней гимнастики больше напоминавшей побудку в доме для дистрофиков, бодрящего контрастного душа и чашки крепкого кофе, я сел за компьютер.
Многочисленные сайты под интригующим названием "НУМЕРОЛОГИЯ" пестрели предложениями предсказать судьбу по номеру и серии паспорта, диплому об окончании кулинарного техникума, свидетельству о смерти, трамвайному билету. О злонамеренности цифр говорилось вскользь и крайне туманно, а о вреде и пользе чисел вообще не было ни полслова. Что касается прямого преследования со стороны чисел, то где-то промелькнули "тройка, семёрка, туз". Но мне показалось, что это, во-первых, было давно, во-вторых, из какой-то другой оперы.
Разочаровавшись очередной раз в очередном глобальном изобретении человечества под громким именем "ИНТЕРНЕТ", я решил поиск отложить и отправился на прогулку. Как известно, свежий воздух весьма способствует.
Там, на свежем воздухе жизнь начинает сиять гораздо более яркими красками. Лужи, в которых отражается синее небо и кучерявые облака, и в которых плещутся гиперактивные воробьи. Газоны, с начавшей пробиваться и зеленеть, а может и не усыхавшей вечнозелёной травой. Тротуары, заполненные горластыми детьми, озабоченными мамашами с колясками, степенными старушками. И никто ни слова не говорит о проклятых числах. Все гуляют, включая облака.
Стоило мне только свернуть с шумной магистральной дороги в неприметный тупичок, как там объявился номер на доме - "23". А ещё грязное объявление на клочке бумаги от имени жилконторы N23 о проведении на трубопроводе холодной воды ремонтных работ с 23 февраля по 23 марта сего года. В тупике находился букинистический магазин. Внизу, в подвале. Я рванул туда.
Конечно, укрытие не самое надёжное. А где другое найти? Редкие посетители сосредоточенно рылись на полках среди плесневелой бумажной продукции прошлого века.
"Раз я тут оказался, надо тоже что-то полезное приобрести - такую вполне посильную задачу я себе поставил в магазине - только что я здесь куплю? "Манифест Коммунистической партии?" Если повезёт, наткнусь на засаленный советский детектив о доблестных милиционерах и мелких жуликах".
Я прошёлся вдоль прогнутых под тяжестью макулатуры стеллажей и мимо удивительно серых и однообразных личностей, интересующихся книжным хламом. Огибая очередного библиофила, я зацепил-таки высоченную стопку изданий для "детей и юношества". Стопка рухнула. Сквозь облако многолетней детско-юношеской пыли на меня с осуждением взирали граждане, которые как раз в пору своей далёкой юности и читали подобные книги.
Пришлось собирать и выкладывать новую стопку. Пыль веков, правда, я уже вернуть не мог. Чтобы загладить вину пришлось купить пару книжонок о дальних плаваниях. При этом продавец, ну очень древний дедушка, строго зыркнув на меня застеклёнными глазами, навязал ещё и третью, заявив, что эта идёт за полцены. Я даже не стал смотреть, что он мне подсунул там за эти полцены. Только дома я обнаружил, что третья книга называется "Нумерология".
Начал читать. Книжка откровенно пугала несоблюдением правил обращения с простыми и сложными числами. По всей видимости, автор считал, что в них, в числах заключена вся видимая и невидимая Вселенная. Её Вселенной смысл, настоящее и даже будущее. По-моему автор прозрачно намекал на примат цифры над Божественным Началом. Дочитав книгу до двадцать третьей страницы, я понял, что дела мои совсем плохи. Меня каким-то неведомым образом коснулась десница Большой Арифметики, а как утверждал автор - это уже необратимо, печать до самой смерти. Следовало покориться судьбе и не задавать лишних вопросов.
Но мне было чрезвычайно жаль свою такую ещё молодую жизнь, где так мало сделано хорошего, а для того чтобы уместить мои накопленные грехи достаточно маленькой корзиночки.
Несправедливо. Зачем и почему именно я угодил под математический паровой каток?
Однако, в жизни нашей полно Несправедливости, и с ней как-то живут. Может и мне попробовать?
Совсем потерянный и непомерно грустный я вяло зашёл в Интернет и набрал имя автора "Нумерологии". Ответ из "паутины" меня поразил. Автор считался величайшим корифеем в области числового оккультизма. Помер где-то на рубеже прошлого и позапрошлого веков, оставив колоссальное наследство в виде обширных и глубоких исследований числовой магии и её влияния на жизнь вообще и на человеческую в частности.
Что тут скажешь. Приговор мне получался окончательный, без права обжалования. Тем более что не известно куда жаловаться. Вот так живёшь себе, не тужишь, строишь планы, надеешься на что-то лучшее в будущем. И, вдруг, бац! И ты уже ходячий покойник под номером "23".
Я шевелил пальцами, в то время как мысль моя, хотел бы сказать, воспарила, но скорее она растеклась тонким слоем по поверхности стола, стен, вывалилась за окно. В великой задумчивости восседал я за компьютером предпоследней модели, отрешённо перебирая клавиши. Изредка стрясается с человеком такая неожиданная Вселенская грусть, сдавливает горло и выжимает скупую слезу. И сам не понимаешь, чего тебе собственно жаль собственную жизнь или всю Вселенную, отчего тебе так грустно.
Что за ноктюрн вышел из-под пальцев на клавиатуре, о том мне не ведомо. Только монитор три раза звучно пискнул и вывел на экран сине-бело-красно-полосатого орла в правильном круге с надписью по окружности - "UNITED STATES OF AMERICA". Я автоматически надавил "Enter", картинка сменилась. Во весь экран высветилась надпись "SPACE BLOCK 23. UNITED STATES ARMY".
"И здесь оно. Прах его забери - захотелось так вдарить по монитору, чтоб навсегда ослеп. Остановило то, что он тонкий и ни в чём не виновен и буквально на днях куплен.
В правом нижнем углу экрана висело недвусмысленное требование ввести пароль. Мной овладела вскипевшая ненависть к вездесущему числу "23".
"Ну, держись, гадёныш! Будет тебе пароль" - и быстро наколотил девятнадцатизначный номер. Почти новый железный ящик задумался. Видать сносился с полосатым орлом и решал, стоит ли мне доверять.
Совещание получилось долгим, я уже решил, что имеет смысл бросить играть с прибором и пойти выпить пива, как вдруг всё резко переменилось. На экране одна за другой стали открываться страницы, густо заполненные текстами на аглицком языке, таблицами, цветными графиками. Английский язык - не самая сильная моя сторона, однако с пятого на десятое удалось разобрать, что речь идёт о какой-то секретной космической программе.
Космическая - повсюду присутствовал эскиз орбитального изделия с солнечными панелями, антеннами и стилизованной луной. А то, что дело весьма секретное - безоговорочно заявляла блямба в углу экрана - "TOP SECRET".
"Ну, надо же, как его сегодня расплющило по Интернету. Неужели я в какой-то закрытый Пентагоновский сайт ввалился. Ещё не хватало для полного счастья предстать хакером. Перспектива не самая радужная - ведь их отлавливают. И судят".
Я всё равно открыл бутылку холодного пива.
"Или даже так - вычислят, поймают и застрелят. А перед тем запытают. Чай не Сноуден какой-нибудь. Никто сохранностью моей личности не озаботится" - я отключил железного провокатора и пошёл за второй бутылкой.
Холодное финское пиво обладало рядом удивительных свойств. Во-первых, оно очень быстро кончалось, только вошёл во вкус, как бутылёк ёмкостью 0,33 литра как не бывало. Во-вторых, побулькивая в организме, создавало нетривиальный вектор мыслительному процессу.
"С другой стороны, если не поймают, ведь непростое это дело - ловить хакеров, я смогу выведать все тайны Пентагона. Все, не все, а многие, и тут же о них поведаю миру" - пиво сегодня явно имела характерный запах лавров Сноудена.
Третья бутылка была последней, и я решился. Странно, но сразу после нового включения, компьютер вывел меня на искомую страницу - "SPACE BLOCK 23". Пошёл просмотр. При более внимательном рассмотрении оказалось, что среди прочих файлов располагаются и отчёты о деятельности двух десятков спутников-шпионов. Спутники, естественно, американского происхождения.
Правда, на самом деле эти спутники не шпионили. Точнее, в их функции входил не столько догляд за подведомственными зонами, сколько вполне физические воздействия. Суть процесса не раскрывалась, подразумевалось, что заинтересованные лица итак осведомлены. Все акции шли под кодированными наименованиями. Объекты воздействия не скрывались, упоминались вполне открыто и были весьма разнообразны. Тут и военные и гражданские сооружения любых масштабов. Присутствовали автомобили, самолёты, вертолёты, морские и речные суда, заводские технологические установки, а так же скопления людей по разным поводам, от праздника Курбан Байрам до пикников. География - от полюса до экватора и до другого полюса. Упоминались отдельные лесные массивы и посадки сельскохозяйственных растений, птицефабрики и свинофермы. Объектов на территории самих Соединённых Штатов было большинство, хотя и прочих стран хватало. Конечный результат в мелькавших отчётах оценивался крайне лаконично, в резюме стояло либо "Воздействие произведено", либо "Воздействие не состоялось". Что стало с тем или иным автобусом или кораблём после "состоявшегося воздействия" можно было только догадываться.
Изредка догадаться не составляло труда. В списках значился пропавший малазийский "BOEING 777", севшая на мель "COSTA CONCORDIA", перевернувшийся южнокорейский паром "SEWOL", вспышка коровьего бешенства в Англии, вирус Эбола и даже Киевский майдан.
Поступившую свежую информацию следовало обмозговать. Ведь вполне возможно, что это чья-то забавная шутка. Мало ли в Сети затейников, и не такое нарисуют. В этом случае я просто повёлся на розыгрыш, и мне, по сути, ничего не грозит, кроме растранжиренных попусту мегабайтов.
Зато, если это реальный сайт, последствия могут оказаться самыми разнообразными, которыми я уже себя пугал и которые так навязчиво расписывают в голливудских блокбастерах, а теперь уже и в наших боевиках. Хакер - очень опасная профессия, романтичная, эдакий городской виртуальный Робин Гуд. Но это если сознательно влез. А вот невольный хакер, с точки зрения здравого смысла - полный балда.
Честно говоря, мне не очень хотелось связываться с Пентагоном. У них свои дела, а мне послезавтра на работу. Симулировать болезни тоже надо умеючи, основное - это знать меру.
Но голубой экран манил, завлекал тайной, глобальной интригой. Может это первый и последний раз мне выпал шанс поучаствовать в написании Большой Истории, встать в ряды реальных Вершителей Судеб Человечества. А там, в рядах и колоннах Галилей, Коперник, Наполеон и Пётр I, Шекспир и Пушкин. Правда встречаются Гитлеры и Оппенгеймеры, Мазепы и Иуды. Пёстрая и в тоже время солидная компания.
Что помогает человеку, сидящему в санках на вершине крутой горки, съехать вниз с этой самой горки? Правильно - дружеский толчок в спину.
Я навёл курсор на незамеченный второпях флажок. Клик, и появилась карта. Судя по зелёным точкам на ней - карта потенциальных целей. Прилагалось и описание целей, которое повергло меня в ужас - госпитали, дома престарелых, электростанции, блуждающий цели над аэропортами.
"Господи, чем они тут занимаются? Неужели на всём этом испытывают своё спутниковое оружие?"
Замигала надпись - "ВЫБРАТЬ ЦЕЛЬ".
"Что же я совсем ума лишился по школам и роддомам палить"
Кликаю красную надпись, а она услужливо предлагает выбрать не из типовых предложенных, а самостоятельно.
"Ну, я вам сейчас выберу самостоятельную цель. Где там у них главные орлы водятся?".
Не смотря на простоту управления и даже некоторую навязчивость программы в этом вопросе, подобрать альтернативную цель оказалось не так просто. Программа упорно советовала не отклоняться от утверждённого списка. Я всячески уклонялся. Обнаружилась подпрограмма, обеспечивающая оператора цветными фотографиями поверхности Земли чуть ли не в режиме реального времени. А разрешение на них оказалось такое, что можно было запросто разглядеть отдельных граждан. Особенно если гражданин в одиночку пересекает пшеничное поле.
Присмотрел я для начала самый нейтральный объект - частотный ретранслятор. Отдельно стоящее на холме сооружение в штате Канзас. Программа спросила - "ВОЗДЕЙСТВИЕ?". Я ответил - "ДА".
Моргнуло, щёлкнуло, и...ничего не произошло. Вышка как стояла на холме в Канзасе, так и продолжала стоять. Вполне допустимо, что с частотными сигналами через неё что-то и произошло после "воздействия", но не звонить же в Канзас с глупейшим вопросом - "Тут из России беспокоят. У вас только что связь не пропадала?".
Следовало подыскать цель с более живым откликом. Я долго перебирал снимки, разыскивая среди них что-то подходящее. Ни одна цель не подходила, везде присутствовали люди, в живье или потенциально. Рисковать мне не хотелось. И тут мне попался чудесный кадр из космоса - киты. Плывут целым стадом на север вдоль берегов Калифорнии. Хвостами машут, фонтаны пускают. Подробности их жизни даже из космоса видны.
Поймал я живую цель в прицел, как инструкция велела, выбрал по таблице мощность, частоту, фазовый сдвиг, время, ещё что-то. И надавил "ВОЗДЕЙСТВИЕ".
Импульс ушёл к китам. По крайней мере, программа отписалась, что "ВОЗДЕЙСТВИЕ ПРОИЗВЕДЕНО". А китам хоть бы что, плывут себе на север и в ус не дуют.
"Может и в самом деле этот "SPACE. BLOCK 23" с его космической пушкой не на китов делали".
Я оставил программу самостоятельно следить за перемещением стада, а сам направился на кухню. Мне показалось, что там кто-то появился. За стенкой что-то деловито позвякивало, побулькивало и шкворчало. С кухни определённо тянуло готовящейся вкусной едой.
Я оказался прав - кухня была обитаема живым человеком. Моя подруга - Верунчик - в аккуратном фартучке с аппликацией экзотических овощей царила у своего любимого станка - плиты газовой четырёхконфорочной с духовым шкафом и грилем. Оказывается, я пропустил не только её приход, но и все фазы приготовления фирменного борща, умопомрачительных котлет, картофельного пюре и хитрого салата. Почти все они стояли на столе, источали ароматы, вызывающие обильное слюноотделение.
-- Привет, Верунчик! Как командировка, как Самара-городок? - Я незаметно подкрадывался к ложке, торчащей из салатницы.
Верунчик ответила неопределённым движением затылка, ибо все информационные части тела у неё были заняты. Моя любимая кухарка сосредоточенно помешивала, переворачивала и пробовала одновременно.
До ложки дотянуться не удалось, не смотря на всю скрытность манёвра - хлёсткий шлепок по руке пресёк попытку подкормиться раньше времени.
-- Руки! - рявкнула милая кухарка. Это означало, что я не произвёл обязательную предварительную травлю вредных, а заодно и полезных микроорганизмов на своих трудовых ладонях.
-- Мыть дважды до локтей - тон угрожающе-безапелляционный. Спорить бесполезно и вредно - старший инспектор санэпиднадзора непреклонен и суров. Вместо грядущего обеда можно нарваться на длинную поучительную лекцию о бациллах и путях их проникновения в безответственные организмы. Борьба с инфекциями и паразитами её жизненное кредо. С появлением Веры в моей жизни и доме микробы стали его обходить-облетать-обползать седьмой дорогой, а если уж как-то и проникают, то тихонько просачиваются под плинтусом к ближайшим соседям, где менее строгий устав.
В ванной у меня сосредоточен целый арсенал - четыре сорта мыла, три готовых дезинфицирующих раствора - один для тела, остальные для прочих поверхностей. Кафельно-фаянсовые элементы туалета сияют белизной всегда, мухи тут не выживают. Но этого мало. В кладовке имеется действующий термостат, микроскоп и целый запас пробирок и чашек Петри. Верунчик, в соответствии с установленным ей самой графиком, берёт мазки. Везде берёт. Со всего, что имеется в доме. Я тут не исключение, а скорее основной объект пристального внимания. Упаси Господь объявиться на агаре лишней колонии. Тогда объявляется местное чрезвычайное положение по квартире и затевается генеральная уборка с применением таких ядов, что от них даже из соседних домов насекомые уходят.
Я не ропщу. Верунчик замечательная девушка во всех остальных отношениях. А что касается её гипертрофированного стремление к чистоте, то, на мой взгляд - это лучше чем записные грязнули.
Между волшебным борщом и фантастическими котлетами я слегка обозначил Верунчику возникшую проблему с навязчивым числом "23". На мой рассказ реакция не получилась бурной - цифры - это не микробы, последовала лёгкая гностическая ухмылка недоверия. Переходя от пюре и котлет к десерту, я раскинул проблему шире, демонстрируя подруге коробки и банки с пищевыми продуктами в доме срок годности которых почему-то массово заканчивался 23-го числа любого месяца, какого угодно года. Сарказма у Верунчика несколько поубавилось, тем не менее, она посчитала фактический материал недостаточным и однобоким.
Покончив с райским десертом, я предложил ей заглянуть в компьютер и воочию полюбоваться космическим процессом, до которого я невзначай дотянулся. Верунчик смотрела, слушала внимательно, задавала дельные вопросы, однако наотрез отказалась признать связь между якобы одолевшим меня числом "23" и американским секретным спутником, существование которого тоже ещё надо было доказать.
-- Может он и не американский - с чисто женской логикой заявил дипломированный санитарный врач - может это простые террористы из Саудовской Аравии елозят в космосе.
Мои робкие попытки обратить внимание на орлов, звёздочки и полоски, были пресечены в корне.
-- Если на заставке нарисовать флаг СССР, то, по-твоему, это будет означать, что программой спутника командует КГБ СССР? - что-то в словах её было такое от Козьмы Пруткова - "...не верь глазам своим".
Экран светился, какой-то программный процесс шёл в недрах процессора безостановочно.
-- В кого ты, говоришь, стрелял из своей радио-пушки? - Верунчик уверенно щёлкала клавишами. Картинки под её ловкими пальцами менялись калейдоскопически. И вдруг трубный глас потряс мою малогабаритную квартиру номер "23".
-- Ты что, китов убивал? - таким зычным и обвинительным голосом разговаривают, а правильнее, кричат только прокуроры и следователи по особо важным делам. По крайней мере, я представил себе именно такую картину. Я начал медленно съёживаться.
-- Ты что же это наделал, вредитель. Вон они трупами на пляже валяются, и ещё трое пытаются на него выброситься, - Верунчик распалялась всё сильнее и сильнее.
-- Да я же не знал, что так получится. Думал шутка компьютерная, - я съёжился до размера сушёного таракана.
-- Знать ничего не желаю. Сейчас же настраивай свой агрегат, чтобы они в море вернулись. Нехристь болотная.
"Нехристь", да ещё и "болотная" меня доконала. Я бросился к столу, хотя понятия не имел, как исправить ситуацию и возможно ли это в принципе. Я силился изменять какие-то неведомые простым смертным параметры типа "Q1" или "P14", или того интереснее "D23/23" (был и такой).
"Точно, так и есть, дебил номер двадцать три дробь двадцать три связался с этой проклятой программой, влез, куда не просили. Мало показалось проблем с числовой чесоткой. Как бы от моих жалких потугов не получилось ещё хуже, ведь я понятия не имею, что это за функции "Q1" и "Z85".
-- Ну! Будем спасать китов или сейчас позвоню, куда следует, - Верунчик нависала и была настроена очень решительно.
Я запустил "ВОЗДЕЙСТВИЕ". Теперь оставалось только ждать и надеяться. Либо несчастные киты, а это при ближайшем рассмотрении оказались касатки, так и перемрут лёжа на пляже, либо, что будет равноценно чуду, уйдут в океан. И чудо свершилось. Огромные маслянисто чёрные туши одна за другой как-то ловко выворачивались и, испуская фонтаны брызг, исчезали в прибое. На каждом последующем кадре их всё меньше и меньше оставалось на берегу. Наконец все двадцать три спасённые касатки ушли в океан, а я получил временное прощение от Верунчика.
На этой почве (прощения) компьютер и вся числовая вакханалия были забыты и мы занялись гораздо более приятным делом, что отняло у нас в постели не один сладкий час.
Снег за окном превратился в дождь, ночь плавно перешла в пасмурный день. Я решил пойти на работу. Верунчик осталась наводить в доме порядок.
Рабочий день тянулся и тянулся. Совершались какие-то звонки, рождались очередные бумажные документы (никакой электронный прогресс этого так и не отменил, и даже не уменьшил), в рабочем компьютере скапливались дополнительные мегабайты коммерческой информации. И всё шло на "автопилоте". Сегодня и даже не приглядывался к числам. Наверное, среди них ловко пряталось и роковое число "23", ожидая удобной минуты, чтобы нанести мне коронный удар в серое вещество мозга и заставить снова озираться по сторонам.
На работе в курилке висел телевизор. Давно висел и высоко. От долгого прозябания на высоте он покрылся пылью ядовитыми никотиновыми осадками и продуктами жизнедеятельности мух. Кинескоп в нём давно перестал угадывать цвета, по поверхности его местами пробегала неожиданная рябь. В связи с этим из картинки бывало весьма затруднительно определить, показывают главу соседнего слегка дружественного государства или очередного хитрого взяточника. Надежда оставалась только на звук.
Вот из звукового сопровождения старого ящика я и узнал, что вчера среди бела дня на глазах, можно сказать всей честной Калифорнии, стая добропорядочных касаток вначале поголовно попыталась себя убить, выбрасывая личные тушки на пляжный берег, а потом неожиданно одумалась сводить счёты с жизнью. Помогая друг другу, касатки сползли с пляжа и ушли к северному течению. Многочисленная публика засняла всё на планшеты-мобильники и выложила в Интернет. Экологи, объясняя инцидент, разделились на три лагеря и погрузились в малопонятную остальным дискуссию. На тему высказались - одна ещё действующая поп-звезда, случившаяся неподалёку и видевшая всё-всё своими глазами, один лауреат Нобелевской премии за укрепление демократии и один политикан правого толка из Великобритании, который сходу заявил, что видит в сём происки злокозненной Москвы, поскольку известно, что в соседнем океане, в это же самое время недалеко от Кубы проплывало российское судно битком набитое стратегическим строевым сибирским лесом. Каким образом влияют сибирские кедровые брёвна вблизи Кубы на поведение касаток у берегов Калифорнии, не уточнялось. Заявил и заявил, а вы уж там сами разбирайтесь.
"Всё-таки в этом что-то есть" - я вздохнул и пошёл домой.
Дома царил образцовый порядок. На полу не громоздились кучи случайных предметов, задержавшихся здесь по пути на свалку. Рубашки висели вместе с рубашками, а не служили прокладками между ботинок. Носки так же отделились от прочей одежды и переместились в ящик платяного шкафа, причём все были тщательно постираны.
Стирка коснулась и многих других предметов в доме, от чего дом стал выглядеть лет на десять моложе, засиял натуральными красками ковролина и изначально снежной белизной холодильника.
Верунчик в новом переднике и чувством сполна исполненного долга встречала меня посередине квартиры. Я отчитался о покупках и восхвалил Бога, что не дал мне забыть снять грязную обувь в передней.
За ужином разговор вертелся вокруг всяких незначительных тем, от Самарской командировки Верунчика до моих гипотетических успехов на работе. Почему-то здоровьем моим Вера упорно не интересовалась. На неё это было как-то не похоже. Обычно даже без видимого повода я подвергался жёсткому перекрёстному допросу с выявлением самых интимных деталей функционирования моего организма. Я начал подозревать худшее.
-- Я тут проконсультировалась с ведущими специалистами, - начала Верунчик несколько издалека.
"Так, значит, всё-таки дела мои совсем плохи. Раз в ход пошли "ведущие специалисты", у меня большие проблемы". У меня пропал итак слабый аппетит.
-- Бен, (это она обо мне, правильнее всё-таки Всеволод, но как-то в детстве, в садике номер "23" прилипла кличка "Бен", с тех пор так зовут меня все, Верунчик не исключение) тебе крайне необходимо пройти комплексное обследование.
"Ой, как же паршиво обстоят мои дела".
-- Что ты подразумеваешь под комплексным обследованием? Меня уже осматривал психиатр. Один, - я вспомнил не трезвого доктора и его странный рецепт.
-- Специалисты считают, что тебе требуется провести магнитно резонансную томографию мозга. У тебя может обнаружиться опухоль. Но ничего страшного, я уже договорилась, тебя примут без очереди, - энтузиазм Верунчика меня как-то не вдохновил, проблематичное счастье - получить опухоль мозга без очереди. Но подругу уже завертел смерч лихорадочной полезной деятельности.
-- Подожди, ведь для выявления онкологических заболеваний какие-то анализы нужно делать, - я пытался оттянуть неизбежное.
-- Ты отстал от жизни и прогресса. Анализы - каменный век. Теперь самый надёжный метод - через томограф. Быстро, наглядно и без ошибок.
Мне ужасно не хотелось лезть в томограф, даже ради ускорения прогресса. Я уже заранее испытывал приступ клаустрофобии. До такой степени меня расстроила предстоящая процедура, что я отказался от вечернего просмотра телевизора, тем более, что о китах там уже забыли, а Россию обвиняли теперь в причастности к засухе, нагрянувшей на большую часть Африканского континента. Суки и нехристи болотные.
Мы ещё некоторое время поприпирались для соблюдения приличия. Точнее, приличия блюл для себя я, Верунчику было на мои переживания глубоко наплевать. Она считала, что точно знает, как надо действовать для спасения человеческой жизни, пусть эта жизнь и сопротивляется спасению.
Скрепя сердце я согласился позволить посторонним разглядывать свой мозг. Подруга, удовлетворённая тем, что процесс развивается в соответствии с её планом, села на телефон уточнять детали предстоящей экзекуции. Я безо всякого удовольствия включил Интернет.
Новостей и тут избежать не удалось. Засуха, инспирированная в Африке моей Родиной, продолжалась. Доброхоты-корреспонденты наглядно подтверждали это, выложив кучу фотографий тощих умирающих негритят. Киевская хунта уверенно вела страну к катастрофе. Экономической, гуманитарной, финансовой, короче, копец Хохляндии. Их не было сегодня жалко, они вполне сознательно рыли себе могилу. То, что в эту могилу попадут и случайные люди - жители страны Украины - есть неизбежные издержки глобального политического процесса. И то, что этих случайных окажутся тысячи и десятки тысяч тоже не удивительно - большое дело творят. Ну и подзаработать можно неплохо. В тихие времена политику только оклад светит, а тут такой размах бардака, что только ленивый себе виллу с яхтой не отхватит.
Среди прочих промелькнуло сообщение, что из Средиземного моря в Чёрное на всех парах несётся американский авианосец "Джордж Буш", знаменитый постоянными отказами всех 423 (!) унитазов, в сопровождении фрегатов. Несётся поддержать своих украинских братьев в их нелёгкой борьбе за полную и безоговорочную демократию.
Плавучий рассадник демократии был по сообщениям уже где-то между Грецией и Турцией, намереваясь в ночи, яко тать, проследовать Босфор и Дарданеллы.
Я как-то сразу, не смотря на угнетённое предстоящей томографией состояние, понял, что это новость ко мне. Озарение пришло сразу, как вспышка молнии, как очередное число "23". Перед тем, как у меня завтра найдут в мозгу числовую опухоль, я обязательно должен что-то совершить. Разумное, Доброе и Вечное. Пальцы сами побежали по клавиатуре. Загадочный спутник был на месте, никуда с орбиты не ушёл, и так же настойчиво предлагал на выбор обработать "ВОЗДЕЙСТВИЕМ" десятки гражданских объектов. Не интересовали меня ни Пакистанские демонстрации протеста, ни очередной "BOEING 777". Я искал "Джорджа Буша" - старшего из железа на плаву.
Мне не сразу удалось нащупать подход к поиску авианесущего соединения, программа сопротивлялась. Но сегодня вечером я был настойчив, как никогда, и, в конце концов, был вознаграждён. Обшаривая мирное до некоторой степени Эгейское море, я обнаружил эскадру.
Авианосец и из далёкого космоса игрушечным не казался. Он мощно рассекал эгейскую волну, оставляя впечатляющую кильватерную пену. Вот фрегаты сопровождения действительно выглядели детскими корабликами, хотя так же старательно вспенивали воду.
Красиво. Пейзажно. Хоть картину пиши маслом - "Боевая группа в походе".
Да, красиво, только этот авиа-гад плыл к берегам моей любимой Родины, угрожать нам, её жителям, в том числе и мне, мне, у которого завтра наверняка найдут особо редкую, но от этого не менее смертоносную, а, главное, не операбельную числовую опухоль.
Я взялся настраивать программу "ВОЗДЕЙСТВИЯ". То, что я собирался произвести воздействие американским спутником на американский же авианосец, программу отнюдь не смущало. Хозяин знает, что делает, сегодня они наши друзья, а завтра, смотришь, уже и враги. Поэтому мой приказ восприняла как должное и произвела "ВОЗДЕЙСТВИЕ".
По экрану бежали какие-то сведения малопонятные и вряд ли необходимые, может спутник так ругался. Программа считала, что я провёл процедуру не совсем корректно, и предлагала повторить. Я повторил ещё два раза и вдруг почувствовал, что весь мой боевой запал куда-то ушёл. Навалилась усталость, потянуло в сон.
Авианосец на очередной фотографии всё так же неумолимо держал курс на Мраморное море и признаков беспокойства не выказывал. Я подождал ещё минут двадцать, пока глаза совсем не стали слипаться. Верунчик по-прежнему что-то живо обсуждала с очередным абонентом. Я, как есть в одежде, поплёлся в спальню. И плевать мне сейчас мне было на всю гигиену от Парацельса до Онищенко.
Процедура прохождения магнитно резонансной томографии напоминала отправку космонавта в ближний космос, только без так необходимого скафандра. Прежде чем затолкать меня в главную камеру, меня раздели, натёрли, протёрли, зачем-то взяли кровь из пальца, дали что-то выпить, предупредили, чтобы не вздумал шевелиться внутри. Они бы, люди в белых халатах, могли бы и продолжать готовить "космонавта", настолько я был к происходящему индифферентен. Но Верунчик была начеку.
-- Договорённость о дополнительных процедурах была - не больше пяти тысяч,- подала она уверенный голос.
И от меня отстали, и повели в священный храм современной медицины. Лёжа на тележке, я рассеянно слушал, как персонал сосредоточенно запускает на прогрев электронику, произносит вычурные слова, вкушал специфический озоновый запах воздуха, где работает высоковольтная аппаратура. Я не мог отделаться от мысли, что всё это очень напоминает суперсовременное камлание, правда на три порядка дороже, но, скорее всего, с тем же результатом.
Главный "шаман" в роговых очках, насупив брови, сказал - "Начали". И я въехал в утробу аппарата. О числе "23" я старался не думать, так мне присоветовали, однако это плохо у меня получалось. На полированных внутренних поверхностях скакали световые блики, отсветы. Мне мерещились цифры, в основном это были двойки и тройки. Под монотонный гул я задремал.
Опухоль у меня не нашли. Ни маленькую, ни большую, ни доброкачественную, ни злокачественную. Ни какую. Мне бы тут радоваться, а я грустно плёлся домой, подозревая. Что меня в чём-то обманули. Явной причины не было, а смутное беспокойство от воздействия магнетического томографа резонансным способом осталось.
Обеспокоенный позвонил из дома на работу (там ждали результатов), сообщил, что "не дождётесь". Меня искренне поздравили, предложили отпраздновать отсутствие опухоли. Хотя, на мой взгляд, абсурдно праздновать отсутствие чего-либо. Эдак можно хоть каждый день назвать "Праздником отсутствия чего-нибудь", и праздновать соответственно. Написал бабушке письмо, поздравил с днём рождения. В "Одноклассниках" дискуссию о пагубном влиянии однополых браков на подрастающее поколение. Осудил разгул крушения традиционной семьи и брака. Итак вырождаемся. А тут ещё синтетические родители политический вес набирают. Гадость какая.
Я много ещё чего переделал, и только лишь потому, что боялся влезать в программу зловредного спутника. Даже газовую плиту помыл, чего отродясь со мной не случалось, да и плите этого не требовалось ввиду присутствия Верунчика.
Но компьютер манил, притягивал загадочным Интернетом. И я попробовал включить программу. У меня ничего не вышло. Никаких кодов я не помнил, а пальцы, отпущенные на вольный набор, отбивали всё что угодно, только не алгоритм запуска системы управления американским спутником. Не вышло и со второго захода и с четвёртого. Глухая стена. Я включил телевизор.
Передавали круглосуточные новости. Сообщением номер один во всех агентствах проходило крушение новейшего американского авианосца "Джордж Буш". Просто взахлёб журналисты всех мастей политической окраски расписывали, как суперсовременный военно-морской монстр с авиацией под мышкой набрал крейсерскую скорость, оставив позади эскорт из канадских и английских фрегатов. Он так торопился помочь братьям во Украине, что шёл самым прямым курсом, никуда не сворачивая.
Так и пришёл на необитаемый скалистый бугор в Адриатическом море между островами Ikaria и Samos. Необитаемый и почти ничейный, который с утра греческий, поскольку там присутствуют греческие рыбаки, а к вечеру турецкий, благодаря турецким контрабандистам. Скорость была так велика, что судно пропороло больше половины корпуса об острые камни. Если бы не мелководье "Джордж Буш" затонул бы сразу, а так он быстро набрал нужное количество воды и лёг на левый борт, бодро ссыпав в воду половину самолётов.
Почему капитан не совершал манёвров, не отворачивал от ничейной скалы - то большая мировая загадка, о которой теперь будет печься высокая комиссия из Пентагона, уже убывшая на место крушения. Многие агентства злорадно сообщали, что почти весь экипаж "Джорджа Буша", из тех, кто не пошёл на корм рыбам, подал рапорты о списании, с формулировкой типа - "такая война нам не нужна". Кто-то уже успел назвать крушение крупнейшей катастрофой американского флота со времён Пёрл-Харбора. Да, это действительно не отказавшие гальюны. И так далее, в том же духе.
С числом "23" мы расстались. Оно больше меня не преследует. То ли магнетический томограф одним своим авторитетом помог и мозг прочистился от заразы. То ли мой переезд на новый адрес, где нет ни троек, ни двоек, сказался положительно на жизненных функциях. Правда, один маленький побочный симптом остался. Двадцать третьего числа каждого месяца я покрываюсь целиком лёгкой фиолетовой сыпью и чешусь, но только до двадцати трёх часов сего дня. Потом всё проходит.
А авианосец сняли. Истратили на операцию денег больше, чем он изначально стоил со всем содержимым. Но сняли. Капитана (он под шумок бежать в Грецию пытался) нашли и осудили судом как террориста и пособника Москвы. Спутник, с его фазово-импульсно-мега-пушкой, втихаря сняли с орбиты и сожгли где-то над Тихим океаном.
А Украина тем временем, испуская военно политические миазмы распалась. Развалилась на части, просуществовав на карте Европы всего ДВАДЦАТЬ ТРИ!!! года.
В огороде действительно бузина, а в Киеве остался тот ещё дядька.