День подходил к концу, когда с дальних холмов вернулись родители Татьяны. Мама рассказала, что прошлогодние раскопки засыпаны оползнем, требуется техника, чтобы снести тонны земли.
- Светлана, а ведь это человеком снесена верхушка холма. Кто-то сильно не желает видеть нас там...
- Да кто мог знать, что мы вернемся на это место?! По твоему, какой-то псих сел на трактор и снес половину холма. Бред!
- Совсем не бред, взрывчаткой Си-2 еще не то можно разрушить.
За ужином, когда старые и молодые Рыбниковы собрались за одним столом, в деревянной беседке, увитой гроздьями винограда, и пили зеленый чай с малиновым вареньем, разговор вновь зашел о несостоявшихся раскопках. И вновь отец выдвинул предположение о человеческом факторе.
- Да, скорее всего сынок ты прав! Последнее время в долине странные вещи творятся. Тут неподалеку от станции иностранцы, вроде немцы, второй год съемку местности ведут...Так вот с неделю назад два человека из их лагеря ушли в нашу сторону и не вернулись. На днях участковый показывал фото, - один-то из местных, а другой блондинчик, кудрявый, с бородкой. И как они могли заблудиться, ведь этот казах, Еркен, знает степи с пеленок?!
- А что нужно иностранцам? - спросила мама, накрывая рукой пиалу.
- Она, зараза, "божья трава"! Вроде собираются строить завод по переработке конопли. Может, просто землицу скупают! А там наверху, чиновники только рады, за иностранные денежки ... и мать родную продадут...
- Отец, ты думаешь, кто-то из местных убрал иностранца? Кстати, ты кому-нибудь говорил, что мы приезжаем?
- Да уж всем похвастался, не удержался, как вы позвонили, так и начал хвастать, - осуждающе сказала бабушка и долила кипяток в заварочный чайник. Дед закашлялся и вышел из-за стола.
- Опять за дурью! Пока не покурит - не успокоится. Дед не хотел вас пугать, но раз Таймаз к нам заявился без приглашения, то вы должны знать про него. На вид вроде старик, на самом деле ему нет и шестидесяти. Казахи его бояться и русским ничего о нем не говорят. Мы тоже поначалу ничего не подозревали. Товарищ деда Сейткул рассказал нам про местные порядки и предупредил, что, без согласия Таймаза, в степи даже ступить нельзя...Он тут вроде казахского барона. А потом исчез Сейткул. И до сих пор нет - уже полгода. - Бабушка вытерла платочком набежавшую слезу, огляделась по сторонам и зашептала:
- Дед-то уверен, что Сейткула убрали люди Таймаза. Говорят, у него в степи своя армия - бандиты разные, наркоманы. Попомните мое слово, Таймаз еще появится, он заинтересовался вами...ох, не к добру...
Людмила Ивановна оказалась права. Под утро яростный лай соседского пса разбудил Татьяну. Она приоткрыла створку окна и посмотрела на улицу. На дороге возле дома просматривались контуры тупорылой машины. В молоке тумана фигуры людей у ворот чудились бесплотными призраками. Соседский пес уже не захлебывался лаем, а подвывал тонко и протяжно. Кто-то, возможно хозяин, бросил камень в пса: на задушенной ноте вой сорвался в обиженный визг. Все вместе: и липкий холодный туман, заползающий в комнату, и зыбкие тени у ворот, и чужой джип, и тоскливый вой дворняги напоминали сцену из кошмарного сна. Татьяна поспешно закрыла окно и с головой ушла под одеяло. Любимое убежище маленьких детей подарило ей защиту, только ненадолго. В спальню заглянула бабушка с известием, что Таймаз приглашает гостей долины на автопрогулку по окрестностям. Татьяна вспомнила вечерний разговор: сердце ее ошалело вздрогнуло и пустилось вскачь . Она решила остаться, сказаться больной, но появилась мама и защебетала как птичка о необходимости сфотографировать чудный рассвет. "Ведь папа не зря подарил тебе фотоаппарат?!"
В то утро Татьяна как бы не замечала красот степи: ни палитры рассвета, ни безбрежности просторов. Она, без всякого умственного напряжения, машинально, снимала кадры восходящего солнца, а сама будто чего-то ждала: тело ее превратилось в одно большое ухо, которое ловило малейшие звуки. А все вокруг, и холмы, и степные травы, и река, бегущая с гор, и темное озеро, окольцованное пушистыми камышами, - буквально все дышало безмятежным покоем. Возможно, прогулка так и осталась бы в памяти Татьяны пустым негативом, но вскоре выяснилось, что старик-казах приготовил им сюрприз. Возле очередного холма, на берегу реки, он остановил машину и сказал:
- О Таймаз, так это вы место раскопок нам показываете? - удивился отец, - А холм случайно не в зоне отчуждения? Вдруг на землях будущего завода?
- Я сказал - можно! Копайте...золото найдете - мне отдайте. Всякий шара-бара пускай ваша! Идите, смотрите, с той стороны копали, мал-мала оставили инструмента! - Смех старика напоминал скрип несмазанного механизма.
Втроем они обошли холм. Со стороны реки его покрывали густые заросли диких трав. На первый взгляд - никаких видимых примет вмешательства человека! Отец не успокоился, поднялся выше и нашел небольшую, прикрытую хворостом, яму Мама лишь огляделась вокруг и тут же сделала вывод:
- Игорь, ничего перспективного, в смысле археологии: совсем не скифский, и даже не курган. И вообще ! Я не вижу смысла...тут находиться! Далеко от поселка! Страшно - люди пропадают!
- Светик, всего один раз сюда приедем, возьмем мотоцикл у родителей, немного покопаем, а потом решим. Знаешь ли, мне тоже не по себе, но я не хочу показывать недобитому басмачу, что испугался. Отказываться прямо сейчас не разумно...Давайте поищем инструменты!
Две лопаты, ведро, топор, перчатки, щуп и бутыли с водой нашли чуть выше раскопа, в каменистой расщелине. Здесь же рядом виднелись следы недавнего костра. Оглянувшись назад, Татьяне увидела примятые травы и сломанные кусты: она подумала, что кто-то убегал с этого холма, не разбирая дороги. Между тем мама, тщательно осмотрела найденный инструмент:
- Похоже, люди работали серьезные - лопаты титановые... Спрятали хорошо.... Значит, собирались вернуться...
- Вот и я говорю, что искали не дилетанты! Нам стоит попробовать, - В глазах отца загорелся азартный огонек искателя приключений, а в движениях появилась уверенность организатора работ.
Мама уловила настроение отца и, как обычно, подстроилась. Спускаясь с холма, она уже строила планы на завтра, прикидывала, что потребуется для работы. Одна Татьяна не разделила оптимизма родителей: она по-прежнему испытывала скрытое беспокойство. Между тем экскурсия по степи продолжалась. Следующий пункт Таймаз объявил заранее: "Сейчас покажу вам логово капиталистов" К стоянке иностранных геодезистов Таймаз подъехал, как хозяин. Велел Рыбниковым от машины не отходить, а сам ушел в сторону полевой кухни. Татьяна видела, как его встретили два казаха в белых халатах и поварских колпаках, и как они втроем о чем-то спорили, поглядывая в сторону машины. Иностранцев она так и не увидела, вероятно, они уже отправились на задание. Сама стоянка выглядела просто: несколько палаток и большой металлический ангар, сверкающий на солнце. Размер этого сооружения наталкивал на мысль, что иностранцы обосновались тут надолго. Минут через десять Таймаз вернулся с мешком, который торжественно вручил папе со словами: "Кто работает на меня, тот не голодает
Когда Татьяна доходила до этого момента в своих воспоминаниях, она всегда сожалела: " Ах, если бы тогда кто-нибудь из них крикнул мерзкому старику: "Пошел ты к черту!" Может все и сложилось по-другому!" Но в тот момент Таймазу никто ничего не сказал. На обратном пути родители молчали. Татьяна же ломала голову над вопросом, как поступить: сказать им о предстоящем походе на станцию или без спроса ускользнуть из дому после завтрака. " Конечно, второй вариант предпочтителен, но где взять деньги на покупки? Может, у дедушки попросить?! Только он один не будет спрашивать: зачем и почему!" В конце концов она выбрала второй вариант. Дома Рыбниковых ждал обильный завтрак: дед с утра наловил форели в ручье и сварил уху на летней печке: бабушка напекла гору оладий, в том числе Таниных любимых - с яблоками. За столом сидели долго: было весело, взрослые много шутили: дед рассказывал байки из жизни аборигенов. Это был последний спокойный сбор всех Рыбниковых!
Татьяна очнулась от воспоминаний - замерзла, - из открытого окна несло утренней прохладой. Небо постепенно светлело, но звезды горели ясно: вот сорвалась одна звездочка, следом вторая, - конечно, не в том месте, где ожидалось, - где-то на периферии небесного склона , так что падение скорее зачлось сознанием, и как всегда, Татьяна не успела загадать желание. ( оно звучало бы так: темное непознанное, поселившееся во мне, изыди вон). Часы показывали четверть третьего - ложиться спать не имело смысла, все равно скоро вставать и ехать к первому рейсу. Она прошла на кухню и сварила крепкий кофе. С кофейником и пачкой сигарет на подносе вернулась в спальню, села на прежнее место. Попыталась настроить ленту воспоминаний, но кадры дробились и пропадали, - на ум приходили посторонние эпизоды, - стройной картины случившегося не складывалось. Она бросила попытки, и вышла на балкон. Очертание города, обрисованные крышами домов и маковками церквей, постепенно обрастали жизнью. Вначале проснулась, загудела и заискрилась кольцевая автодорога, следом пыхнуло рекламное освещение - гирлянды неона и ксенона прочертили сложный план, и , наконец, поливальные машины смыли остатки ночного грима. "Вот и ночь прошла" - с удовлетворением подумала Татьяна. До отъезда в аэропорт оставалось еще пара часов.