Если вдуматься,
Вслушаться в шелест событий,
Занесённых встречным ветром
В форточки трамвая,
Что со скоростью Времени мчит меня до кольца...
И, подобрав пригодное,
Заняться
Конструированием провозвестий...
Можно, к примеру, представить жизнь,
Как ретроспективу,
Как летописание древних,
Как фильм,
В котором твои движения плавны,
И тарантелла, отплясываемая Судьбой,
Кажется вальсом,
Пустота пропускается,
Горе подано эффектной метафорой,
Вслед за чем появляется: "Спустя несколько лет..." -
И ты снова держишь кого-то за руку и улыбаешься в камеру.
- О будущем фантазировать очень легко.
Горечь приходит потом,
Когда поймёшь, что внутренние картинки
Сочтены достаточным тебе воздаянием,
И воображённое уже не свершится.
Тот, кто много и ярко мечтает,
Задаёт Судьбе тяжёлую работу -
Недовольно ворча, она подыскивает в ящике секретера
Что-нибудь новое, ломающее его модели,
Как вдруг сообщают:
Он намечтал уже и это! -
И надо снова искать, и не ошибиться,
Не сунуть ему случайно то, чего он давно жаждет.
- Что же, собственно, меня ждёт?
Любовь, бедность, смерть - почти неизбежно.
Власть, богатство, место в истории - почти несбыточно.
Насчёт "места в истории": воронка от взрыва
И эхо - стихнув, оно осядет
На полках библиотек
Книгами, таящими маргиналии
Огня площадных костров и злобных пальцев.
Всё это так легко представить...
Легко - и тем опасно - поверить в одно из нарисованных "грядущих".
Поверить, скажем, в такое: в медленное угасание
И утро, ворошащее прохладной рукой
Пепел на площади - здесь сгорели
Ненаписанные книги,
Разбрызнулись искрами
Стихи, сухие, как рёбра старых скамеек. -
Нет, нет, всё не так! Я умер один,
Никто не знает и никому не интересно, как, -
Своей ли рукой зажал трепет пружины,
Или в механизм ненароком заполз таракан.
- На другом полюсе, конечно же, фейерверки,
Золотые автомобили, чёрные одежды,
Десятки любовниц, пойманных на охоте
В королевском лесу - городе.
Ещё - вилла, и в патио - изумрудные агавы, журчанье воды.
Нет ничего проще! пожалуйста! -
Ты можешь представить всё, что угодно
В этих рамках - даже нечто заурядное:
Телевизор, тапки, жену,
Стопку чистой бумаги, которая не убывает,
Торжественно лежит с краю, как престол из белого ясписа -
И ты боишься её. Пусть лежит.
...Получается слишком шаблонно.
Я - лишь актёр,
Которому не говорят, что он играет в комедии,
Чтобы он не перестал быть смешным.
Актёр в комедии слов, я бессилен
Описать неизвестное иначе, чем известными словами.
Выкладываю картины грядущего из мозаики прошлого,
Да и то - только своей.
Мировая история не в счёт - ведь конспекты написаны мною,
И часть лекций я прогулял.
- Но воображение неуправляемо:
За секунду
Громоздит одну на другую всё более и более яркие грёзы,
Сладкие и скорбные,
Об обретениях и потерях,
Коронах и капельницах...
Я уже начинаю вздрагивать всякий раз,
Когда требуется что-то спланировать,
Завтрашний день, например.
- Оглянувшись, подумал в качестве примечания:
В моих записках, как в шкатулке старой девы,
Хранятся замусоленные реликвии, тепловатый хлам
Невсхожих фантазий, -
Царский скипетр, грошовый билет
(Трамвай высадил меня в темноту, и в прихожей
Замыкали в кольцо тонкие руки, уставшие от ожиданья),
Приглашение на научный конгресс
В качестве председателя,
Кусок промокашки (ещё один билет в рай),
Бритва,
Обвинительный приговор по делу об ограблении музея
И приговор медицинский - без подписи, в трёх экземплярах
(Отделение психопатологии, онкологии, кардиологии).
Как же смешно!
Как смешны иногда эти страхи, надежды,
Мнительность, тщеславие и самоедство!...
- Я в бессрочном неоплачиваемом отпуске у Судьбы.
Неумеренность в размышлениях рождает неуверенность в действиях:
Я бездействую.
Как мне вырваться из этого странного мира,
В котором насмешливые секунды
Подглядывают за раздеваньем соседок,
Бегают друг за другом
И, поймав, зажимают глаза ладошками и кричат: "Угадай, кто!" -
Мои дети, за весёлой игрой
Забывающие родиться... - ?!
- Сижу за столом и жую карандаш.
Тихо. Третий час.
Если смотреть вперёд - там ничего нет.
Только темнота
И звезда чужого окна -
Она недостижима.
Точно такое же и будущее.
Я скольжу в него непроизвольно и вопреки всему.
Грёзы создают иллюзорный мир
И если чему-то мешают,
То только тому, что и без этого невозможно, -
Картонные стражи сидят у бутафорской двери,
И ты скорбишь по призракам, будто бы за нею живущим...
Подлинная реальность не имеет ворот, ей не от кого запираться,
Она свободна, она бесконечна, она - всюду.
Ты соскальзываешь в неё без труда.
Я соскальзываю в неё без труда. -
- Навстречу тому единственному, чего никогда не было.