Уговариваю себя: потом,
Потом, ещё будет время... -
Но лето кончается.
Это лето состояло, кажется, сплошь из шума -
Шума ненужных действий,
Белого шума -
Итога смешенья цветов.
Нарушился ритм,
И даже жёстче: ритм взорван.
Всё теперь колеблется не в унисон -
Буквы и
Звуки (самые музыкальные), движения глаз, паузы, -
Всё порождает шум,
Тождественно шуму.
Не хочется продолжать,
Ведь формы стоптаны, как старые тапки,
Без разницы, проза ли, поэзия, -
В последней, у меня, в общем-то, всегда аритмичной,
Тоже что-то расшаталось.
Тягостно непонимание,
Сходно с котёнком, который запутался в нитях
Клубка, только что такого забавного.
Старое, надрывное пророчество о передавленных мыслях
Сбылось:
Высказывания воплощаются,
События следуют за фантазией...
Пухнет папка
От брошенных на полуслове стихов.
Моя комната захламлена
Журналами пяти-восьмилетней давности,
В них - полифония
Социологии, астро- и геофизики, биологии.
Растерявшись, читаю
В хронологическом порядке, но при этом
Беспорядок усугубляется,
Всё добавляется к шуму,
К комковатой жиже в моей голове.
И я почти ничего не помню,
Что было во времена без шума -
- Было больно, но всё-таки... легче? яснее?
Может, "шумом" я называю то, что уже давно
Подкрадывается, затягивает, укутывает
Понемногу, день ото дня чуть больше -
Некую матовость
Над многочувственным узором мира.
Я не властен её развеять.
...И снова: разочаровываюсь
В формах, ритуалах литературы, их лексике и грамматике,
Главное - в настроении,
В настроенности на высказывание,
На волнообразные жесты правой руки.
Становится неинтересно здесь,
Интереснее - где-то
Вне неподвижной плоскости.
Жить, действуя
И пробиваясь при этом к танцу,
К подлинному, нет! - честному звучанию,
Оно не даёт нерастворимого временем осадка,
Насмехается над нотной записью, пренебрегает повторами.
Наверное, я обречён на провал,
О котором не узнаю:
Звучание будет шумом
Там, снаружи.