Аннотация: Планируется цикл рассказов о нелёгкой жизни хроно-рецензентов.
Сидевший за столом человек устало поморщился и потёр красные от постоянного недосыпа глаза. Жёсткий диванчик за раскладной ширмой в углу кабинета, прикрытый тонким солдатским одеялом, притягивал как магнит. Нет, нельзя... Стоит только прилечь, как сразу провалишься в липкую черноту, тяжёлую, без сновидений. А ещё работать и работать...
Громадный стол завален папками с бумагами. Такие же, одна толще другой, громоздились на подоконнике, и полная луна отбрасывала тени косых крестов с заклеенных бумажными полосками стёкол. Человек упрямо мотнул головой, прогоняя сон, и нажал пуговку электрического звонка. Почти сразу же беззвучно открылась высокая, обтянутая кожей и подбитая бронзовыми гвоздиками дверь. Появившийся на пороге сотрудник доложил:
- Доставили, товарищ...
- Заводи, - нетерпеливо перебил его хозяин кабинета.
Через минуту ввели седого артиллерийского капитана. Пока ещё при петлицах и орденах, но уже без ремня.
- Присаживайтесь, - короткий жест в сторону привинченного к полу табурета. - Курите?
- Спасибо, - капитан взял из коробки папиросу и прикурил от поднесённой спички. - За что меня, гражданин майор?
- Майор госбезопасности. И пока ещё товарищ.
- Извините...
- Понимаю, нервное. А вы сами не догадываетесь, Александр Юрьевич?
- Но проверка показала...
- Я в курсе. Ваши действия в окружении, товарищ Кулькин, вне подозрений. Кстати, внеочередная "шпала" тому подтверждением. Мы о другом.
Капитан вздрогнул и насторожился. Неужели...? Да, скорее всего...
- Я искуплю! Отправьте меня на фронт, товарищ майор госбезопасности. Хоть рядовым в маршевую роту. Хоть в штрафную.
- Хотите легко отделаться? - усмехнулся НКВДшник и судорожно дёрнул щекой. - Родина поручила вам ответственное дело. Забудьте про фронт. В нашей работе это приравнивается к дезертирству.
Капитан Кулькин опустил голову. А майор госбезопасности прошёлся по кабинету, неслышно ступая мягкими шевровыми сапогами.
- Ещё папиросу?
Дребезжание телефона на столе заглушило ответ.
- Да, слушаю. Редкозверов у аппарата.
- ...
- Так точно, товарищ Годзилин, он здесь.
- ...
- Хорошо, передам, товарищ полковник. Что?
- ...
- Нет, товарищ Расамашенко ещё не звонил.
- ...
- Есть, товарищ полковник!
Редкозверов положил трубку и повернулся к капитану:
- Значит так, товарищ Кулькин... Партия даёт вам ещё один шанс. Вы это понимаете?
- Так точно, товарищ майор госбезопасности!
- Да не тянитесь вы так, Александр Юрьевич, - Редкозверов опять устало протёр лицо ладонями. - Одно дело делаем. А с сегодняшнего дня и в одном наркомате. Но...
- Я понял, это аванс.
- Правильно. И я думаю, что вы не подведёте. Можете быть свободны, товарищ капитан. Оружие и новое удостоверение заберёте у дежурного.
Сергей Николаевич долго ещё сидел, курил, пуская кольца дыма к высокому потолку, а мысли всё возвращались к прошедшему разговору. Да, не повезло мужику... Но ведь надо кому-то и за графоманами присматривать! Но с другой стороны... Написать рецензию на откровенное говно и не допустить в ней ни единого матерного слова? Непростительная мягкотелость! Но ничего, даст Бог, (тут майор украдкой перекрестился на портрет своего наркома) и получится из товарища Кулькина матёрый человечище! Врагам на страх, а Родине во славу. Жёсткости только ему побольше, жесткости...