Из истории Клайпеды: город великих еврейских магнатов и религиозных деятелей, чью историю прервал Холокост
Денис Кишиневский
ru.DELFI.lt
Klaipėdos senamiestis
Klaipėdos senamiestis
ФОТО: A.Kundroto nuotr.
В этом году Клайпеда отметит 770 лет со дня своего основания. Столица так называемой Малой Литвы – старейший город в республике. В 1252 году его заложили ливонские рыцари. За восемь неполных столетий бывшая цитадель крестоносцев успела побывать в руках разных хозяев – немцев, шведов, литовцев, русских и даже французов. Несмотря на то, что на протяжении многих веков Мемель находился и развивался в составе Пруссии, он был очень интернационален. Отдельное место в жизни Клайпеды занимают евреи. Во многом расцвет германско-литовского форпоста связан именно с ними и их деятельностью на благо края.
Всех имен благородных мы здесь перечислить не сможем
Как мы знаем, в межвоенное время Клайпеда находилась в составе Литвы недолго – всего 16 лет. В январе 1923 года Мемель и прилегающие к нему районы были присоединены к Литовской Республике в результате военной спецоперации при частичной поддержке местного населения. Однако уже в марте 1939 года в результате ультиматума главы МИД нацистской Германии Иоахима фон Риббентропа Мемельланд (Клайпедский край) "вернулся в родную гавань". Вместе с этим завершилась и многовековая история еврейской общины города. Она восстановилась лишь после войны, но уже совсем в ином виде.
Читайте также
"Эта война объединила много разных людей": Евгений Соколов рассказал, как в Клайпеде помогают украинцам, и почему разговоры о пассивных русских - миф
Общество
"Эта война объединила много разных людей": Евгений Соколов рассказал, как в Клайпеде помогают украинцам, и почему разговоры о пассивных русских - миф
"Думали, что лучше умереть в дороге, чем под завалами". История семьи, которая чудом выбралась из блокадного Мариуполя
Общество
"Думали, что лучше умереть в дороге, чем под завалами". История семьи, которая чудом выбралась из блокадного Мариуполя
Дискуссия: о поисках пятой колонны, и что национальные общины Литвы думают об агрессии России против Украины?
Общество
Дискуссия: о поисках пятой колонны, и что национальные общины Литвы думают об агрессии России против Украины?
Ложь
Детектор лжи
Манипуляция и ложь: Битва под Салтановкой является примером белорусско-российского единства
Ложь
Манипуляция и ложь: Битва под Салтановкой является примером белорусско-российского единства
"Русские Литвы – наши, а московиты – не наши" – профессор ВУ о литовской истории и современности
Общество
"Русские Литвы – наши, а московиты – не наши" – профессор ВУ о литовской истории и современности
"Нужно строить межкультурные мосты": художник-сценограф из России – о войне, любви к литовскому театру и потерянных русских
Общество
"Нужно строить межкультурные мосты": художник-сценограф из России – о войне, любви к литовскому театру и потерянных русских
В апреле этого года историк, профессор Берлинского университета имени Гумбольдта Рут Лейзеровиц представила книгу "Евреи в Клайпеде (Мемеле)". Исследовательница собрала множество уникальных фотографий и свидетельств, рассказывающих о жизни еврейского Мемеля в XIX–XX веках.
На заре аншлюса в автономном Клайпедском крае насчитывалось, по разным оценкам, от 6 до 9 тыс. лиц еврейской национальности. Они составляли 17% всего населения города. В середине 30-х их число увеличилось еще и за счет того, что в Мемеле нашли убежище евреи из Восточной Пруссии, Германии и Австрии, где маховик антисемитских репрессий, убийств и погромов уже был запущен на полную мощь.
После передачи края в состав Третьего Рейха почти все евреи, как и множество литовцев, были вынуждены покинуть свои дома.
Провокации начались в 1934-1935 годах и усиливались год от года. Юдофобские выпады, оскорбления и ограничения на уровне закона в 1937-1938 годах подтолкнули к эмиграции многих деятелей еврейской общины. Но 22 марта 1939 года – день, когда Литва «добровольно» уступила нацистской Германии свою территорию, – стал кульминацией. 24 марта в город прибыл Адольф Гитлер.
ФОТО: Archyvo nuotr.
Вот как один из очевидцев описывает исход евреев и настроения в городе накануне визита фюрера: "Когда светало 23 марта, казалось, что улицы Клайпеды окрашены кровью. Отряды молодчиков в форме двигались по городу и хором кричали: „Juden und Szameiten raus!“ (Евреи и жемайты, вон!) Частые прохожие, говорившие между собой по-литовски, толкались и подвергались ударам со стороны тех же молодчиков. Евреи и литовцы второпях собирали вещи и спешили убраться из всего края. По городу в форме уже маршировали нацистские части и, между прочим, радостно распевали: „Сегодня нам принадлежит Германия, а завтра весь мир“".
Эмиграция крайне болезненно сказалась на регионе. Евреям принадлежала львиная доля (330) клайпедских предприятий. В них было задействовано до 70% всей рабочей силы города-порта. После аншлюса производство промышленной продукции сократилось на 35%. Потери экономики Мемельланда составили около 50 млн литов. Убытки края в результате вывода евреями своих средств, имущества и компаний, по подсчетам Рут Лейзеровиц, оценивались в 100 млн литов. Учитывая то, что стоимость одного лита в межвоенной Литве приблизительно равна современным семи евро, можно с уверенностью сказать, что Клайпеда понесла огромный ущерб.
"Большинство евреев из Мемеля и окрестностей города были убиты во время Холокоста. Казалось, что невозможно возродить историю еврейства в крае, однако до сих пор во всем мире – на всех пяти континентах – находятся еврейские семьи, чье прошлое связано с Клайпедой", – говорит профессор.
Сегодня еврейская община Клайпеды насчитывает около 300 человек. Она сформировалась уже после войны, обретя конкретные очертания и соответствующий юридический статус уже в 90-х. Большинство представителей сообщества – выходцы из местечек и городов в Украине, Беларуси, Литве, России и Польше.
Сегодня они хранят память и продолжают развивать культурные традиции своих предшественников – евреев-мемельлендеров.
"Евреи – неотъемлемая часть жизни Клайпеды. Наша задача – воспитывать своих детей, передавать им традиции и знания. Об этом [о наследии города] должны думать и заботиться все клайпедчане, поскольку история у нас общая. Если мы будем бережно относиться и оберегать историю, то и жить нам здесь будет комфортно и приятно", – уверен председатель Еврейской общины Клайпеды Феликс Пуземский.
Первые ласточки
Первые упоминания о евреях в Клайпеде датируются XVI веком – они приезжали из разных городов и государств, торговали на рынках, однако столкнулись с противодействием местных властей и купцов из других стран, которые уже пустили здесь свои корни. Ни местные, ни англичане, ни голландцы, которые на тот момент активно заправляли делами в порту, не хотели видеть здесь конкурентов. В итоге в 1567 году евреям запретили жить и работать в Мемеле. Постепенно запреты смягчались, но ночевать в городе еврейским коммерсантам по-прежнему запрещалось. Исключения делались для очень богатых людей.
Родоначальником еврейской общины в Мемеле можно назвать Моисея де Йонга (Якобсона). Он прибыл в город из Амстердама и разбогател за счет торговли колониальными товарами – табаком, солью, специями. Клайпеда стала основой его бизнес-империи. Ему покровительствовал сам король Пруссии Фридрих I. Именно он выдал ему привилегию для работы в порту. Впрочем, голландец еврейского происхождения был настолько успешен, что магистрат сам охотно предоставил ему исключительное право жить в городе. Со временем де Йонг подмял под себя половину морской торговли края. У него даже был свой флот, он вдохнул жизнь и в кораблестроение Клайпеды. Яков, сын де Йонга, также был очень успешен. Он не только успешно продолжил дело отца, но и создал свое предприятие. К слову, до этого он реализовал себя как аптекарь – был провизором самого короля Пруссии. По тем временам эта профессия была важной и прибыльной.
При Моисее де Йонге и его сыне в Мемеле построили первую синагогу. Он перевез в город семью, многочисленных секретарей, служащих, учителей, раввина. Те, в свою очередь, прибыли со своими женами и детьми. В его доме останавливались и другие купцы-иудеи. Так, в Клайпеде появились уже ощутимые признаки еврейской культуры – она пустила здесь корни, но это не главное. Важно то, что именно благодаря де Йонгу экономика края резко пошла вверх. Из обычного порта на Балтике город превратился в важный центр международной торговли.
Тем не менее вплоть до начала XIX века евреям в Пруссии жилось несладко – заниматься бизнесом было крайне непросто. Перелом произошел в 1812 году, когда король Фридрих Вильгельм III подписал знаменитый эдикт об эмансипации, уравнивающий иудеев с другими гражданами. Правитель отменил сословные ограничения, разрешил им учреждать предприятия и свободно передвигаться.
Если выпало в империи родиться, лучше жить в провинции у моря
И все же, несмотря на отмену ограничений, города руководствовались своими правилами. Так, Мемель по-прежнему придерживался политики протекционизма, следовательно, был закрыт и для евреев. Решения о том, принимать ли «чужаков» в горожане принимали местные депутаты.
Одним из таких интересантов стал знаменитый купец родом из Данцига (Гданьска) Юлий Людвиг Виннер – один из самых известных клайпедчан. Филантроп, меценат и миллионер – после смерти он оставил городу целое состояние.
В 1817 году он просил магистрат предоставить ему права горожанина. Коммерсанту настолько полюбился Мемель, что он хотел остаться здесь навсегда. Успешный предприниматель еврейского происхождения торговал цветочными семенами, занимался благотворительностью, позже даже стал депутатом. Виннер жертвовал огромные суммы вдовам, сиротам, построил приют для бездомных, поддерживал местную больницу. На его деньги также была построена башня главного в городе протестантского храма Святого Иоанна, хотя сам купец исповедовал иудаизм. Он же профинансировал строительство названного в честь него променада. Но самым щедрым подарком оказалось его наследство.
ФОТО: Archyvo nuotr.
Юлий Людвиг Виннер скончался в 1862 году на 67 году жизни. Когда обнародовали его завещание, выяснилось, что в общей совокупности он оставил городу больше 300 тыс. талеров, что сегодня приравнивалось бы к 500 тыс. долларам США. Самые крупные суммы он выделил на учреждение благотворительных фондов, стипендий для художников и технических специалистов (деньгами, по большей части, было поручено распоряжаться палате купцов и магистрату), на строительство Института по обучению и воспитанию юных девиц, на дом престарелых для коммерсантов преклонного возраста, на ремонт больницы и различных приютов. В том числе для детей преступников.
Принято считать, что на протяжении двух столетий – вплоть до 2000-х – Клайпеда не знала столь щедрых горожан. В 2004 году даже был учрежден фонд имени Виннера. Его основатели жертвуют средства на различные инициативы. Ежегодно в городе чтят память именитого филантропа – устраивают чаепитие, возлагают цветы на могилу в Парке скульптур. На надгробии Виннера высечена надпись: его память чтут друзья – его благословят бедняки.
Мемель – колыбель основателей Государства Израиль
В первой половине XIX века в Мемеле насчитывалось не больше сотни евреев, а к концу века под тысячу. Сюда стали приезжать представители разных профессий – не только из Пруссии и германских княжеств, но и из Литвы, Польши – Российской империи. Еврейское население города особенно выросло в 1850-х годах – во время Крымской войны. Тогда через Клайпеду на экспорт шла русская древесина, поскольку российские порты на тот момент были в блокаде.
Приезжие из литовских и польских местечек далеко не всегда ладили с местными. Немецкие евреи смотрели на них чуть-чуть свысока – им были чужды архаичные традиции и излишняя, на их взгляд, приверженность религиозным традициям. Они были куда более светскими и прозападными. Некоторое время они даже молились в разных синагогах. Впрочем, нужно понимать, что положение иудеев в Пруссии и в Российской империи отличалось, как небо и земля. Прогресс, безусловно, был на стороне немцев. Правда, и новоприбывшие с исторических земель ВКЛ имели право выражать недовольство. По их мнению, нельзя забывать о корнях и вере, а немало местных между тем переходили в лютеранство или католичество.
Объединить столь разных в культурном отношении иудеев удалось раввину Исааку Рюльфу. Он провел в Мемеле не одно десятилетие и покинул город незадолго до смерти – в 1898 году. Рассказ о жизни Рюльфа заслуживает отдельной истории – он проявил себя и как религиозный деятель, и как писатель (писал на немецком языке), и как теолог, и как журналист. Он – филантроп и ученый, преподаватель и духовный наставник. Его знают как одного из вдохновителей возрождения еврейского народа.
В те же годы в Клайпеде жил Давид Вольфсон – один из самых известных деятелей сионистского движения, приложивший много усилий для того, чтобы евреи стали возвращаться на историческую родину. Вольфсон – уроженец местечка Дарбенай. В Мемель вместе с братом в 1872-м его отправили родители, чтобы их не призвали в русскую армию. Здесь он выучил немецкий, математику, проникся идеями сионизма, начал свой бизнес и проявил себя как успешный предприниматель. Шефство над ним взял упомянутый Исаак Рюльф.
ФОТО: Archyvo nuotr.
Мало кто среди евреев не слышал о Давиде Вольфсоне. Он был президентом Всемирной сионистской организации, встречался с кайзером Вильгельмом II. Ему принадлежит идея назвать будущую израильскую валюту словом "шекель». Помимо прочего, он предложил сделать бело-голубое полотнище со звездой Давида в центре официальной эмблемой сионистов, которая позже стала официальным флагом Государства Израиль.
Пуземский говорит, что Вольфсон – третий по значимости исторический деятель в Израиле. В 2016 году в Клайпеде этому выдающемуся деятелю сионизма открыли мемориальную доску.
Янтарный король и повелитель лесопилок
Евреи присутствовали во всех сферах жизни имперского и межвоенного Мемеля. Врачи, инженеры, юристы, судьи, деятели культуры, купцы, журналисты, военные – кого среди них только не было. Но самой главной сферой, где они проявили себя лучше всего, все же стал бизнес, и речь здесь идет не о мелкой торговле, а о крупной промышленности. Еврейские фабриканты и коммерсанты подталкивали регион к экономическому прогрессу.
Во второй половине XIX века – в эпоху бурной индустриализации – Клайпедский регион – стал центром янтарного производства. На Куршской косе неподалеку от Юодкранте (Шварцзорт) драгоценную смолу добывала фирма Stantien & Becker (Штантин и Беккер).
ФОТО: Archyvo nuotr.
Один из ее совладельцев и учредителей Мориц Беккер – уроженец Гданьска. Он вырос в небогатой еврейской семье, но преуспел в бизнесе. Когда ему исполнилось 20 лет, он переехал в Мемель. Здесь молодой воротила обзавелся связями и нашел компаньонов – вскоре они начали добычу янтаря в промышленных масштабах с помощью паровых экскаваторов. Государство предоставило фирме исключительные права – бизнес оказался очень успешным.
Со временем Stantien & Becker стала глобальной компанией. В одном лишь Юодкранте на них работало до 1 000 человек. Предприниматели торговали не только сырьем, они владели фабриками по обработке янтаря в разных странах и городах, держали магазины и представительства в крупнейших европейских столицах, а также в Штатах, Китае, Японии, Южной Америке и в Египте.
ФОТО: Archyvas
Добыча янтаря спровоцировала небывалый бум развития и в Клайпеде, и в регионе. До сих пор поселения на Куршской косе были довольно безлюдными – там жили лишь рыбаки. Благодаря деятельности компании там стали появляться новые объекты инфраструктуры, школа, создавались рабочие места. Условия труда нельзя было назвать рабскими, как это часто бывало на производствах в то время. Владельцы обеспечили всем сотрудникам социальные гарантии, медуслуги, возможность получать образование для детей. Предприятие даже учредило собственную больницу и пенсионную кассу, а в одном из городов Беккер, будучи евреем, профинансировал строительство лютеранской кирхи.
В 1890-х годах государство лицензию у компании отозвало, бизнес продали, но Беккеру выплатили неустойку – 9,75 млн марок. По тем временам это была колоссальная сумма. Бизнесмен был награжден различными орденами. Кайзер наделил его титулом «тайный коммерции советник». Эта степень давала награжденному и членам его семьи право быть принятым при дворе и участвовать в его публичной жизни.
Беккер стал богатейшим человеком в Восточной Пруссии. Он занимался благотворительностью, последние годы жизни провел в Берлине и в Вене.
В Клайпеде, на рыночной площади, сохранился дом, где он работал и жил.
Не менее интересна история и другого выдающегося бизнесмена еврейского происхождения Натана Нафталя – он разбогател в межвоенные годы. Его отец также был успешным коммерсантом – одним из самых состоятельных мемельлендеров, но после Первой мировой решил передать дела детям. Те оправдали его надежды. Особенно преуспел Натан. Он держал лесопилки и занимался торговлей древесины на международном уровне.
ФОТО: Archyvo nuotr.
К началу 1930-х он стал настоящим магнатом. Нафталь играл важную роль в деловой жизни края, занимал пост вице-президента Клайпедской торговой палаты. За заслуги перед Отечеством президент Литвы Антанас Сметона в 1938 году наградил его орденом.
После того как Клайпеда перешла к нацистам промышленнику и его многочисленным детям, которые были полностью интегрированы и в немецкоязычную и в литовскую среду, пришлось оставить родной город. К сожалению, последующая оккупация и война не дали ему возможности развернуться в Литве. История одного из самых известных предпринимателей Клайпеды кончилась трагически. Гитлеровцы поместили его в Каунасское гетто – там он провел почти всю войну. Двум дочерям и младшему брату удалось выжить, но самого Натана и двух его сыновей Альфреда и Манфреда убили в 1945 году в Дахау.
ФОТО: Archyvo nuotr.
Сегодня о Нафталях в Клайпеде напоминают лишь их старые дома, выжившие в вихрях войны. Они примыкают к зданию самоуправления – венчают улицу Лепу (бывшую Alexanderstraße, названную в честь русского императора Александра I).
Закат и новый рассвет
Трагедия семьи выдающихся мемельлендеров наиболее точно отражает суть той хрупкой эпохи, которую прервала война. Таких, как Нафтали, было огромное множество. В марте 1939 года еврейская Клайпеда канула в небытие.
"Последний еврей покинул город 14 апреля 1939 года. <...> До 23 марта из Клайпедского края уехало большинство евреев, а после аншлюса, вместе с другими беженцами из Большой Литвы, выехали оставшиеся. С исходом евреев в Клайпеде началась символическая „акция самоочищения“, во время которой разрушили или сожгли синагоги", – пишет историк Гекторас Виткус.
По его словам, в те злосчастные дни литовцы, как и евреи, также испытали горечь унижений. Город, поглощенный эпидемией коричневой чумы, они покидали вместе – селились в Гаргждае, Паланге, Кретинге.
Лишь после войны, когда Клайпеда стала частью Литвы советской, еврейская община начала восстанавливаться. Сюда стали приезжать инженеры-кораблестроители, врачи, портовики, моряки, управленцы, военные, педагоги. После восстановления независимости у сообщества вновь появился молельный дом, здесь действует воскресная школа, проводятся мероприятия, а несколько лет назад усилиями неравнодушных активистов был возрожден еврейский русскоязычный театр "Шатиль", который уже завоевал ряд наград на разных фестивалях.
ФОТО: Фото организаторов
Сегодня, как и на рубеже XIX–XX столетий, евреи представлены во всех сферах жизни портового города, они являются неотъемлемой частью Клайпеды и во многом двигают ее экономику и культурную жизнь вперед.
Материал основан на научных статьях, книгах и монографиях историков Рут Лейзеровиц, Гектораса Виткуса, Альбертаса Юшки, Пятронеле Жостаутайте, Василиюса Сафронова и Авраама Левинсона.