Аннотация: Двое хитрых и предприимчивых человек решают поквитаться с местной гномьей общиной и заодно прибрать к рукам ее ценные сокровища.
Ранним вечером в двери гостиницы "Колокол Памяти" зашел скромно одетый человек лет тридцати и, тут же понурившись, постарался как можно быстрее отыскать себе тихий и отдаленный от всех уголок. Весь первый этаж заведения, как часто бывало, представлял собой таверну, посетителей было множество, а большинством из них были коренастые и шумные бородачи-гномы. В гостинице они вели себя по-хозяйски, их голоса были громче людских, а брань - отборнее. Стараясь не встречаться ни с кем из представителей этого народа взглядом, новоприбывший потоптался, потыкался туда-сюда и, наконец, попросился за большой стол, полностью занятый людьми. Соплеменники приняли его добродушно, хотя его затравленный вид вызвал у многих смех и ряд беззлобных насмешек. Потом они забылись, новый посетитель быстро освоился в общении с соседями по столу, поучаствовал в общих разговорах и, пригубив вина, кажется, расслабился.
Представился новоприбывший как Симеон, мелкий купец-ремесленник, соискатель места в торговой гильдии. Дела, по его словам, шли недурно, начав пару лет назад подмастерьем у гончара, он освоил производство черепицы, основал собственную гончарню и даже отделал кровлю местного лорда. Все за столом разразились поздравлениями, однако ни у кого не ускользнуло из виду, что при всей своей перспективности Симеон остается понурым и каким-то внутренне скованным. Никто, правда, не стал допытываться и лезть в душу, а сам молодой купец никаких намеков на причину своего унылого настроения не давал. Спустя несколько часов большинство посетителей таверны или поднялось в свои гостиничные комнаты или разошлось по домам, хозяин заведения велел помощникам более заказов на еду не принимать. За столом Симеона остались только четверо: он сам, два городских лоточника и некий господин, назвавшийся Крауцем. Это был высокий и сильный, однако уже полнеющий мужчина, с выбритым подбородком и холеными усами. Одет он был вычурно, даже помпезно, а лицо при том имел довольно простоватое, деревенское. Держался Крауц со всеми учтиво и добродушно, но и в нем чувствовалось некое скрытое напряжение. Оно и понятно, положение этого господина было щекотливо, о том знали все, в том числе и Симеон.
-Желаете еще? - предложил Крауц, указывая на свой опустевший бокал.
На вино, пиво и эль ограничения хозяина заведения не распространялись, выпивкой он был готов потчевать посетителей хоть до самого утра.
-Охотно, - не стал отказываться Симеон и, начав высматривать кого-нибудь из прислужников, вздрогнул, встретившись взглядом с одним из засидевшихся гномов.
-Что вы все шугаетесь? - решился поинтересоваться Крауц. - Какие-нибудь разногласия с бородачами?
-Увы, - признался Симеон.
-Может, нужна помощь?
-А-а... - протянул молодой купец и повесил голову. - Тяжелый это народ, что и говорить. Вы ведь выходец из земель девяти баронов, вы с гномами плохо знакомы.
-Да уж успел познакомиться за два года, - невесело отвечал Крауц. - Но до приезда в эти края - да, не встречался с ними. Хотя повидал, казалось, немало.
Симеон бросил взгляд на массивную трость, лежавшую на столе рядом с локтем собеседника.
-В переделки попадали?
-Бывало. От последней, вот, никогда уж не отправлюсь, - ткнув пальцем в трость подтвердил Крауц. - А ведь раньше охотником был, и неплохим. Теперь уж со старым ремеслом мне не сдюжить... Но нет худа без добра. Перебрался сюда, согласно императорскому дозволению. Новые места, и жизнь новая.
Сказано это было не без доли горечи, Симеон это заметил. Действительно, после присоединения баронских земель к империи многие жители этой восточной глубинки потянулись в центр страны, и Крауц был в числе первых. Уж неизвестно, каким он был охотником, но торговец из него получился превосходный. Не прошло и двух полных лет, а он уже сколотил себе небольшое состояние и продолжал неуклонно его увеличивать, всюду демонстрируя и ум, и хватку. Это знали многие, а теперь и сам Крауц, разговорившись с новым знакомцем, подробнее поведал о своем новом жизненном пути. Заодно поделился и невзгодами. Они всегда неизбежны, правда главную из них Крауц создал себе сам. Дело в том, что уроженец восточной окраины никак не желал вступать ни в одну торговую гильдию.
-Нас, пришлых, и так многие не жалуют, - объяснял он, распивая с Симеоном по новому бокалу вина. - Так что, вроде бы, отчего не вступить? Там и поддержат, и совет дадут. Да только я сразу все эти гильдии раскусил. Такого, как я, они быстро под себя подомнут, не дадут никакой самостоятельности. Местные уроженцы все между собой давно поделили, на что им и меня равным рядом с собой ставить?
-Оно-то, конечно, правда, - согласился Симеон. - Но если не вступите, они вас и вовсе со свету сживут.
-Не сживут, - уверенно заявил Крауц. - Точнее, пытаются и пытаться будут, но я им всем покажу! Из больших городов меня теснят, но я и на пустом месте обоснуюсь, оно и лучше будет. Есть у меня на примете несколько земельных наделов, никем не освоенных, отстроюсь там, собственные мастерские устрою. Правда, и там гильдии проходу не дают, у дворян-землевладельцев дозволение выпросить и то проще оказалось.
-Вот-вот, а гильдии от вас не отстанут, пока не вступите. Или пока такую цену им не заплатите, что даже на постройку сарая не останется, - опять поводив по гостиничной таверне взглядом, Симеон неприязненно и даже мстительно посмотрел в сторону очередного гнома. - Хотя у гильдий хотя бы деловой подход. А у некоторых...
-Да что же приключилось? - уже требовательно спросил Крауц. - Вы так бородачей осматриваете, будто один из них у вас последнее отнял.
-Да почти что и отняли... - Симеон понуро умолк, но потом, хватив еще глоток вина, продолжил: - Это очень склочный народ, будьте с ним всегда осторожны. Теперь их, конечно, вытесняют, осаживают всячески. Но в тех городах, где их еще много, они очень большую силу имеют. И, что хуже всего, творят все по своим обычаям, а от закона откупаются. Вы, должно быть, слышали, что мастера и трудяги среди них есть. Так-то оно так, да только все они в горах по пещерам и шахтам сидят. А эти - что в городах живут - сплошь склочники и обманщики, - снова прикусив язык, молодой торговец сбавил тон. - Не подумайте, что я впустую жалуюсь. Кабы на своей шкуре не проверил, никогда бы злопыхательствовать не стал.
-Так в чем же все-таки дело?
Прежде чем ответить, Симеон посмотрел на Крауца сначала слегка подозрительно, а потом на его лице отразился явный поиск сочувствия.
-Видите ли... Неподалеку отсюда есть заброшенная усадьба. Небольшая, но добротная, ею еще мой прадед владел. Он ее под конец жизни дважды закладывал и в последний раз выкупить уже не успел. А недавно одна гномья община закладную на усадьбу себе присвоила.
-Как так?
-Да просто. Местному лорду она без надобности, а бородачи ему целый обоз с подарками, угощениями и деньгами выставили. Да еще, - Симеон удрученно передернул плечами, - представителю высшего суда взятку дали, а он им закладную без разбирательства и передал.
-А зачем им так эта усадьба понадобилась? - поинтересовался Крауц.
-Да сама по себе она им и не нужна. Тут другое. В общине гномьей, которая в этих краях главенствует, тяжба случилась. Они же и между собой судятся без конца, только не по имперским законам, а по каким-то своим. В чем там суть я так и не понял, у них такие порядки и обычаи, ни один человек не разберет. Если коротко, скопилось у общины много ценных предметов, а кому именно это богатство принадлежит они решить не могут.
-Поди, золото?
-Да, и не только. Еще и оружие - мечи, кинжалы - которым уже лет по сто. Их мастера по особым заказам делали, цена этим вещам баснословная. Так вот, скопилось все это, а гномы теперь поделить не могут, вот и поссорились. И решили они, согласно своим обычаям, выбрать специальное место, где все эти сокровища будут храниться, пока не определится конкретный хозяин. А, чтобы надежнее все спрятать, выбрали место не в городе, но неподалеку. Каждая из сторон своих сторожей назначила, и вот уже год, - тут Симеон сделал паузу, чтобы подчеркнуть, насколько затяжной оказалась гномья тяжба, - как сокровища без хозяина лежат.
-Год? Ну, надо же, - Крауц задумчиво провел пальцами по усам. - А место, как я понимаю, это ваша усадьба?
-Вот именно. Очень она удобной оказалась. Не далеко и не близко, в стороне от дорог, так что случайно никто не забредет. Да и комнат там всем сторожам хватает.
-Да, мутный народец... И что же, так и будет весь этот клад там без толку лежать?
-Пока бородачи не определятся. А судиться они долго могут, - тут Симеон аж зубами скрипнул. - Это уж я точно знаю, на себе проверил.
-Пытались с ними судиться?
-В том-то и дело. Моя же это усадьба. Понимаю, промотал ее прадед, но во всех документах она за моей семьей числится. Да и гномы ее на себя не перекупали, просто закладную присвоили.
-Так права-то тогда ваши... Хотя бы чтобы суду предъявить.
-Предъявлял. Все чин по чину, и заклад полностью с процентами готов был погасить, и сверху еще добавить, - брови Симеона изогнулись, будто от легкой боли. - Знаете, что они в ответ сделали? Сначала на смех меня подняли, потом пригрозили, а потом по судам затаскали. За "ложные претензии", да за "оскорбление", да за "посягательство на общинную собственность". Они, когда что-то не по-ихнему идет, словно с цепи срываются. Всей общиной на меня навалились. Судьям новых взяток рассовали, каких-то поддельных купчих состряпали... Да меня ни на одном заседании даже слушать не стали! - Симеон сменил свою постоянную настороженность на обиду и негодование. - Сначала все мои претензии отмели, а потом еще и платить заставили. Все деньги, что я на усадьбу скопил, высосали, теперь и в кармане почти не гроша, и новых заработать не могу. У меня гончарня уже неделю стоит, мне работникам платить нечем. Думал, как выкуплю усадьбу, сразу сдам ее, был бы доход. А теперь...
На лице Симеона было то выражение, которое бывает у дворового мальчугана, которого незаслуженно и жестоко разыграл недруг постарше и посильнее. Даже сторонний наблюдатель мог с легкостью сделать вывод, что поступили с этим человеком подло, причем так нагло и грубо, что хоть плачь. Крауц взирал на своего собеседника с суровым спокойствием. Сначала, правда, он забеспокоился, что Симеона услышат еще сидевшие в таверне гномы, однако, даже распалившись, молодой торговец восклицал как-то негромко.
-Нехорошо, - протянул Крауц, когда Симеон на полуслове умолк, и потянулся за бокалом. - Что же теперь делать будете?
-Да я... - молодой торговец не донес питье до рта. Он, будто бы, собрался сказать что-то дерзкое, но, опомнившись, передумал. Однако потом, безразлично и кисло скривившись, договорил: - Не поверите, на преступление уж собрался пойти. Не подумайте, - тут же оговорился он, - ничего мерзкого. Правда, все равно жутко.
-Неужто кого из бородачей поколотить? - усмехнулся Крауц, стараясь хоть отчасти сбавить напряжение в разговоре.
-Нет, куда там. Просто захотелось уж хоть как-то им насолить. Подумал, а не стащить ли их сокровища, из-за которых они так пекутся, что в усадьбу вцепились. Знаете, стащить, а потом и поставить условие: получите назад, когда закладную вернете, - давая понять, что не считает эту идею хоть сколько-нибудь удачной, Симеон грустно улыбнулся. - Конечно, глупости это. Но я вам так скажу, господин Крауц. Если бы они меня просто с носом оставили, я бы покорился. Но они меня еще и обобрали, и опозорили. Мне теперь уехать придется. Пройдет неделя, другая, слух о том, что я "на чужое" позарился, и что суд меня за это платить заставил, распространится, и все! Кто ж со мной дело иметь будет? Да и гильдия меня никогда не примет... Так что облапошили меня бородачи, без единого шанса оставили.
В повисшем молчании молодой торговец сложил руки на столе и уперся в них лбом. Посидев так минуту-другую, он посмотрел на Крауца, который в задумчивости похлопывал ладонью по своей трости.
-Думаете, дурак я?
-Думаю, обидно просто так это дело бородачам спускать, - проговорил выходец из восточных земель. Он подвигал усами. - Но, конечно, присвоить их сокровища - опасная затея...
-Конечно, опасная, - покорно согласился Симеон. - Хотя - не поверите - так замечтался, что даже начал план придумывать. Надумал, как охранников в усадьбе подкупать буду, как сокровища лучше спрятать... Только без толку все это! Денег нет, да гномы еще такой крик по городу и всем окрестностям поднимут, представить страшно... Это они только, чтобы место для своих сокровищ не терять, все власти против меня настроили. А если их обокрасть, они хоть всех местных солдат по тревоге поднимут, и еще имперскую гвардию призовут. Им и средств хватит, и связей... И склочности их природной...
-Ну, а где прятать-то удумали? - Крауц подался вперед, а его задумчивость неожиданно сменилась деловитостью. - Если гномы крик поднимут, то, видно, не успокоятся, пока весь город не обыщут.
-Еще бы! Место только одно есть, куда им не сунуться. Точнее говоря, попотеть придется, чтобы... Склады господина Джарлинга, знаете же? Крупный делец, и у градоначальника сейчас в фаворе. Он жутко гномов не любит, все мечтает их из города совсем выжить. Пока смог добиться только, что его склады исключительно людям в аренду сдаются.
-Да, слыхал, даже лично с Джарлингом знаком, - кивнул Крауц. - Пожалуй, у него спрятать можно. Пока гномы будут ходатайства на обыск строчить, время пройдет, а там уж и вывезти все можно... Ну, а как насчет охраны? Той, что вашу усадьбу сторожит?
-Да там-то все просто, были бы деньги. Гномы жадные, если подгадать и подкупить охрану одной из сторон, между которыми спор, проникнуть в усадьбу легко получится, - говоря, Симеон сначала выглядел безразличным, но потом резко осекся. Взглянув на собеседника с удивлением, он помедлил, а потом заговорил, понизив голос: - Что-то я не пойму, господин Крауц. Вы... Вы, что, тоже раздумываете... Или так, просто, чтобы разговор поддержать?
-В вашем плане, господин Симеон, есть изъян, - вместо ответа сказал Крауц. - Ну, подкупите вы охрану, выкрадете сокровища, спрячете у Джарлинга на складах. А из города вы их как вывезете? Раз гномы такую силу здесь имеют, они, уж точно, всю стражу заставят каждую телегу у городских ворот обыскивать.
-Так-то оно так... - Симеон все вглядывался в лицо торговца из баронских земель, да так внимательно, будто пытался сосчитать волоски в его усах. - Эту задачку мне решить так и не удалось. Но вы... Вы сейчас говорите серьезно или просто размышляете? - его голос сделался совсем сиплым, так что пришлось откашляться. - Господин Крауц, я вас, наверное, смутил. Или мы с вами порядочно выпили. Мы же... обсуждаем преступление, вы понимаете?
-Понимаю, господин Симеон, - отвечал его собеседник. - Но вот что я вам скажу. Вас облапошили и унизили. А я не люблю, когда так по-скотски обходятся с людьми. Человек вы еще молодой, в гильдии не состоите, иначе гномам было бы гораздо сложнее настроить против вас суд. Бородачи теряют силу в империи, насколько я знаю. И потому там, где еще чувствуют себя вольготно, отыгрываются на таких людях, как вы. А мне очень не нравится, когда кто-то обманом выезжает на чужом горбу. Мы с вами торговцы и знаем, что иначе не бывает. Но есть границы, есть приделы позволительной хитрости. То, что мы обсуждаем, - преступление. Но и подкуп судей - действие незаконное. Так что, в каком-то смысле, вы заслужили право применить против гномов метод, который считается преступным.
-Вы так считаете? - В глазах Симеона наравне с испугом возникла благодарность. - Но как же я это проверну? У меня почти ничего не осталось, нет денег ни на взятку охранникам, ни на аренду склада. Да и городская стража, о которой вы говорили... Как мне это сделать?
-Гномы ополчились против вас все вместе. Даже позабыли о собственной ссоре... - Крауц снова похлопал рукой по трости, а потом, выпрямившись, посмотрел на Симеона с уверенностью. - Думаю, будет справедливо, если и на вашей стороне будет союзник.
-Вы мне поможете?
-Только если мы продумаем все до мелочей. Я нахожусь в непростом положении с торговыми гильдиями, и, кроме того, у меня на попечении двое детишек. Они сироты, им нужен отец и, взяв на ними опеку, я поклялся, что не брошу их, так что попасться на преступлении я никак не могу. Но, - Крауц улыбнулся, - если все продумать и сделать четко и слаженно, то удастся утереть гномам носы. Решено! - Он твердо протянул Симеону руку. - Обещаю вам, что в самом скором времени сокровища ускользнут из рук бородачей.
Несколько секунд молодой торговец сидел не двигаясь, а потом его лицо засияло, и он торопливо пожал протянутую руку.
***
Усадьба, носившая среди окрестных жителей насмешливое название "Крысиный приют", располагалась на небольшом лесистом участке меж двух густых непроходимых дубрав. До появления в ней гномов она пустовала почти полвека, но о ней так и не сложилось каких-либо легенд, страшных историй или баек о призраках и мертвецах. Не стала она и притоном для бандитов или бродяг, все-таки от ближайшей дороги она была удалена несильно, ее даже было отчетливо видно с городских стен, так что надежным укрытием она не являлась. И все же вид усадьбы был довольно мрачным. Обветшалый фасад, трещины в стенах, заросший высокой травой участок вокруг... С тех пор, как это жилище опустело, никто им не интересовался, и никому оно не было нужно. Единственными обитателями дома были сначала домашние, а потом - полевые крысы, что и дало усадьбе неприглядное прозвище.
Заняв усадьбу и превратив ее в тайник для своих сокровищ, гномы не потрудились привести дом в порядок. Более того, поставленные для охраны бородачи быстро забросали все углы объедками и пустыми бутылками, а пару раз чуть не сожгли его дотла, не уследив за огнем в очагах. Все дело было в том, что присутствие гномов в "Крысином приюте" было последствием внутриобщинной склоки, и они переживали это с большим трудом. Им приходилось стеречь сокровище не просто от своих же соплеменников, а от тех, с кем были связаны почти родственными - пусть и не кровными - узами. Кроме того, многих охранников поставили в усадьбе в качестве наказания за провинности. Это, да еще и близость от лесов - чуждой для гномов среды, - вводило новых обитателей усадьбы в уныние и постоянное напряжение. Каждый охранник только и ждал, когда его сменят и переведут на другую работу, ведь и платили за надзор за спорными сокровищами унизительно мало. Так что отношение к своим обязанностям у сторожей было соответствующим, на этом-то и собирались сыграть Симеон и его новый компаньон Крауц.
Обсуждая план предстоящего противозаконного дела, торговцы засиделись до наступления ночи, обсудив все до мелочей. Симеон наотрез отказался вести какие-либо разговоры, пока не будет решен вопрос доли Крауца, и настоял поделить сокровища поровну. Молодой торговец черепицей даже был готов отказаться от первоначального замысла вернуть сокровища общине в обмен на "Крысиный приют".
-Даже половина денег, вырученных за сокровища, покроет все мои затраты, да еще и останется на три таких усадьбы, - сказал он. - А вам необходимы средства на вашу борьбу с гильдиями. С сокровищами вы сможете заполучить те владения, о которых говорили. Так что половина - ваша, и сверху еще покрытие всех расходов. В конце концов, я втягиваю вас в опасную авантюру, вы рискуете в моих интересах.
Крауц отказывался недолго. Далее двое заговорщиков последовательно обсудили каждый шаг предстоящего преступления. Выходец из восточных земель оказался небывало спокойным, рассудительным и целеустремленным, раз согласившись выкрасть сокровища, он уже не тратил времени на сомнения и колебания. С подсказками и уточнениями, которые предоставлял Симеон, он разложил все по полочкам, в результате план по своей строгости и точности можно уже был сравнить с военным.
-Жаль, что вам так и не удалось изучить усадьбу изнутри, - говорил Крауц, - но ничего страшного. Вы думаете, охранники, которых мы слегка подмаслим, не подведут?
-Надеюсь, что нет, - отвечал Симеон. - Мне удалось перекинуться парой слов с одним из них, когда он был в городе. Пришлось перетерпеть много насмешек и издевательств, но зато я понял, что подкупить его - дело несложное. Если не поскупиться, он, возможно, даже подскажет, как лучше пробраться в подвал, где лежат сокровища.
-Скупиться не будем, - тут же заявил Крауц.
Молодому торговцу оставалось только кивать и продолжать выкладывать все подробности, которые понадобятся. Крауц полностью взял планирование в свои руки. На следующий день, после нескольких часов сна, заговорщики встретились и, согласно плану, отправились прямиком к "Крысиному приюту". Покинув пределы города и пройдя по широкому тракту, они убедились, что поблизости никого нет, и быстро направились к усадьбе. Двигаясь почти бегом, они остановились под прикрытием подлеска. Там Крауц велел Симеону подробно описать того из охранников, с кем он говорил, а, выслушав, отправился дальше один.
-Вам, Симеон, лучше лишний раз не попадаться гномам на глаза, - пояснил он. - Я в этих краях человек новый, они меня не знают, но и неприязни ко мне испытывать им еще не из-за чего.
Молодой торговец не возражал, и Крауц зашагал в сторону "Крысиного приюта", степенно ступая и опираясь на трость так, будто шел не по ухабистой почве, а по выложенным камнями дорожкам какого-нибудь парка. Наблюдая, как выходец с востока проходит через ворота, ведущие на территорию усадьбы, и смело шагает к главному входу, его компаньон диву давался, насколько это все-таки решительный и, вместе с тем, сугубо деловой человек. Действительно, прошлым вечером Крауц по два раза обсудил каждую мелкую деталь всего замысла, снова и снова давая понять, что на плохо продуманное дело не пойдет. Похоже, только такой подход и дал ему возможность превратиться из охотника в торговца. Иначе и быть не могло, все те, кто прибывали теперь из земель девяти баронов в империю, обычно брались за ту же работу, которой были заняты прежде. Крестьяне нанимались на поля, ремесленники - в мастерские. А вот шаг из одного сословия в другое был более, чем смелым. Крауц не просто брался за незнакомое ему занятие, он еще и погружался в омут, где обитали самые подозрительные, жадные и неразборчивые в средствах твари. Да еще и его гордое нежелание прогибаться под гильдии! Этот самонадеянный человек был или невероятно глуп, или настолько решителен и умен, что заранее знал: никаким объединениям купцов его не сломить. Один против всех, да еще с двумя детьми за спиной. Приходилось признать, что в торговле у Крауца два пути: или пережить полнейший и окончательнейший крах, или подняться так высоко, что ему будет уже все нипочем.
Поняв, что задумался, Симеон поспешил снова выглянуть из-за деревьев. Сначала его невольно пробрала дрожь. Он увидел, что к его компаньону навстречу уже вышли пятеро бородачей. Даже с такого расстояния было слышно, как гневно они бранят нежданного гостя, а, приглядевшись, можно было видеть, что некоторые уже берутся за топоры, висящие у гномов за спинами. Крауц был немалого роста и возвышался над низенькими бородачами подобно статуе. Он не двигался, стоял, степенно заложив одну руку за спиной, молча выслушивая гномий гомон. "Да, смельчак, - подумалось Симеону. - Как бы не пришибли...". То, что смелости Крауцу было не занимать, становилось ясно с первых минут общения с ним. Но теперь Симеон видел, что жизнь охотника закалила его не хуже, чем армейская служба. А может, Крауцу приходилось переживать такие передряги, после которых кучка разгневанных гномов была ему, что рой надоедливых мух.
Спустя несколько напряженных минут, Симеон не без удивления увидел, что бородачи начинают успокаиваться. А вскоре его компаньон, видимо что-то сказав, отозвал одного из них в сторону. Тот явно нехотя, но пошел за ним, а прочие гномы постояли-постояли, да и направились обратно в усадьбу. Чудеса, да и только! Прижавшись щекой к шершавой коре дерева, Симеон не отрываясь глядел, как Крауц и гном, отдалившись от "Крысиного приюта" на сотню шагов, что-то обсуждают. Потом в руке выходца с востока появился кошель. Аккуратно и плавно он снял его с пояса и почти неуловимым движением поместил в руку гнома. Тот воровато оглянулся и поспешил сунуть подношение в сумку, висевшую на его плече. Бородач и торговец обменялись еще несколькими словами, а потом прошли мимо друг друга в разные стороны так, будто и не говорили вовсе. Крауц снова принял вид праздно прогуливающегося человека и, ни разу не оглянувшись, направился туда, где оставил Симеона.
-Вот и все, - провозгласил он, зайдя за деревья.
-Как вам это удалось? - только и смог спросить Симеон.
-Надеюсь, смотрелось все эффектно. - Крауц усмехнулся. - На самом деле, оказалось все просто. Я сказал им, что намереваюсь купить все эти леса вокруг, и проверяю, не будет ли у меня проблем с новыми соседями. Когда они поняли, что до усадьбы мне дела нет, они сразу же потеряли ко мне интерес. А потом я, будто между прочим, попросил одного из них рассказать, что да как в их общине, и к кому мне обращаться в случае необходимости.
-Но если бы того гнома, которого я описал, не было поблизости?
-Нашел бы повод войти в усадьбу, - пожал плечами Крауц так, будто и это ему было раз плюнуть. - Конечно, это вызвало бы трудности, так что пока можем считать, что нам сопутствует удача. Пойдемте, господин Симеон, это была еще не самая сложная часть нашего замысла.
Вернувшись в город, оба торговца тут же направились в казармы. Подкуп городских стражников представлялся делом гораздо более заковыристым. И опасным! Случись заминка - и дальше последовал бы незамедлительный арест. Но Крауц решил поступить иначе. В казармах, в приемной начальника, выходец с востока быстро настрочил прошение о выдаче подорожной грамоты на вывоз одной груженой телеги. Отстояв очередь, Крауц вошел в нужный кабинет и спустя пятнадцать минут торжественно прошествовал оттуда с уже подписанным документом.
-Так будет вернее, - пояснил он, когда заговорщики вышли на улицу. - Подорожная действительна всю неделю, я расписал маршрут почти до самой столицы. На пути много развилок, перекрестков. Даже если на наш след нападут, никто не сможет с уверенностью сказать, куда мы поехали. А как вернемся, сокровища будут в надежном месте, так что взять с нас будет нечего.
-Великолепно, - восторженно выдохнул Симеон. - Господин Крауц, вы - настоящий мастер.
-Что со складами?
-Все в порядке, Джарлинг сдает помещения самых разных размеров, сейчас много свободных. И, главное, - тут молодой торговец гордо выпрямился, давая понять, что тоже не ударит в грязь лицом, - я, как мы и говорили, разыскал нам дозорного. Он проследит за складом и тут же сообщит нам, если гномы попытаются туда пробраться в обход господина Джарлинга.
-Отлично, - похвалил Крауц. - Что за дозорный?
-Мальчуган еще, лет пятнадцать, может, шестнадцать. Говорит мало, немного трусит, но задачу выполнит.
По сути, только поиск дозорного остался за Симеоном, все остальные приготовления производил Крауц. Зато своим выбором молодой компаньон Крауца остался доволен. С утра он прошелся по тем улочкам, где крутились уличные мальчишки или юноши-бездельники. Симеон долго приглядывался, пока не высмотрел подходящего: уже не ребенок, держащийся обособленно, похоже не городской, а пришлый. С таким и сговориться было проще, и оплата за труды была небольшой, да и не разболтает никому, потому как сам в городе новенький и ни с кем почти не знаком.
-Молодчина, - похвалил Крауц. - Тогда можно считать, что мы готовы. Оплошать нам нельзя, не забывайте, что времени у нас до завтра.
Симеон, тут же сосредоточившись и сжав зубы, кивнул. На следующий день в город должен был вернуться глава гномьей общины, бывший в отъезде, да еще и привезти с собой троих влиятельных торговцев-людей из гильдии. С их появлением поиски пропавших сокровищ многократно усилятся, так что успеть выполнить задуманное нужно было нынче же ночью. Если отложить, то предприятие могло вообще провалиться. Кто знает, вдруг по приезде глава общины найдет способ уладить распри своих соплеменников, и сокровища из усадьбы просто вывезут. Или, напротив, ссора между гномами усилится, и в "Крысиный приют" нагонят еще больше охраны.
-Не волнуйтесь, - Крауц похлопал своего компаньона по плечу. - В нашем распоряжении достаточно времени. Не унывайте и отправляйтесь отдыхать.
На этом оба компаньона распрощались, уроженец баронских владений отправился в "Колокол памяти", а торговец черепицей - в ночлежку, где вынужден был обитать ввиду своего безденежья. Расходясь на несколько часов, заговорщики снова пожали друг другу руки. Направляясь к себе, Симеон оглянулся и еще с полминуты смотрел на медленно удаляющуюся от него хромую фигуру. Да, пожалуй, таких, как Крауц, ему за всю жизнь попадалось мало. Оставалось только гадать, как из такого захолустья, как земли девяти баронов, мог появиться настолько решительный и умный человек.
***
Подкупленный гном-охранник не подвел. Когда торговцы-заговорщики со скрытыми под платками лицами подобрались к усадьбе, он уже ждал их в оговоренном месте. Вокруг царила темень, только в некоторых окнах дома виднелся свет. Бородач, взявший у Крауца деньги, стоял у каменной стены, ограждавшей территорию "Крысиного приюта", на расстоянии рассмотреть его удалось только благодаря временами краснеющему угольку в трубке, которую он курил.
-Вас двое? - спросил он, когда торговцы приблизились шагов на двадцать.
-Да, - отозвался Крауц, шедший впереди.
-Этот кто?
-Мой добрый друг. Один, как и договаривались.
-Смотрите, не нашумите, - предупредил гном, сжимая трубку зубами. - И это... Ты, хромец... Сподручно тебе будет-то палкой?
-Не беспокойтесь, - холодно отвечал Крауц.
-Тогда пойдем, - охранник спрятал трубку и повел торговцев за собой вдоль стены. На ходу он продолжал вполголоса говорить: - Своих я предупредил. Один - в доле, другие - просто знают, что сегодня можно и поспать. Но если нашумите - виноваты сами. Будем брать вас все вместе.
-Но вы же получили деньги, - возмущенно прошептал Симеон.
-Да, - ничуть не смутившись, довольно проговорил гном. - Только вы их за проход внутрь и выход наружу дали. А стеречь вас никто не собирается.
-Хорошо, - прервал гнома Крауц. - Как пройти в подвал?
-Сейчас подведу вас к окошку. Через него попадете в трапезную. Пойдете направо - там коридор в кухню, там дверь. За ней - лестница. В подвале дежурят трое, но они дрыхнут. Если умудритесь не разбудить, то пройдете подвал насквозь. А там сами все отыщете. И помните, - тут охранник остановился, повернулся к торговцам и сквозь темноту послал каждому по внимательному и суровому взгляду. - Шанс вам даю только один. Через час я сменяюсь, на мое место другой придет. Он не в доле. Опоздаете - выход наружу вам будет заказан.
Симеону и Крауцу нечего было возразить. Гном прошел еще несколько шагов до того места, где обвалилась стена. Несмотря на невеликий рост и грузноватое тело, он легко перемахнул через нее и, выждав несколько секунд, позвал торговцев за собой.
Все это время Симеон опасался, что гном окажется прав, и больная нога помешает Крауцу действовать быстро и проворно. Заговорщики дважды поднимали эту тему, и оба раза выходец с востока утверждал, что хромота для него не помеха. Теперь настало время это проверить. Нагнувшись, Крауц осторожно положил трость на землю, задрал голову, оценивая высоту, которую нужно было преодолеть. Потом он издал кряхтящий звук и неожиданно сильно оттолкнувшись - причем, только здоровой ногой, - подпрыгнул и, уцепившись за край обвалившейся стены, перемахнул на другую сторону. Симеон чуть не ойкнул от неожиданности, а потом поспешил за своим компаньоном.
Дойдя до окна, все трое как по команде притихли. Прочие гномы были неподалеку, их было слышно и со второго этажа усадьбы, а также снаружи, справа и слева. Но подкупленный охранник, похоже, рассчитал все точно, в непосредственной близости никакой опасности не было.
-Все, вот вам окно, - прошептал он. - Лезьте.
Крауц снова пошел первым. На этот раз он вел себя совершенно тихо, зато и прыти в нем поубавилось. Было видно, как он тяжело подтягивается на подоконнике, как бережно ставит на него колено больной ноги, и как аккуратно он спрыгивает на пол трапезной, будто боится, что сейчас нырнет в раскаленную лаву. Когда силуэт Крауца исчез в черноте окна, пришел черед и Симеона. Взбираясь, он внимательно прислушался. Сверху, почти над самой его головой, были слышны голоса. Гномы еще не собирались спать, кажется, они во что-то играли, то ли в карты, то ли в кости. При этом они были, видимо, трезвы и больших ставок не делали, иначе вместо разговоров вполголоса вся усадьба ходуном бы ходила от шума и криков. Это было, конечно, не очень хорошо, значит, внимание охраны не усыплено. "Интересно, - подумал Симеон, мельком оглянувшись на оставшегося на земле охранника, - во что бы обошлось опоить гномов? Хотя нет, глупости все это".
Оказавшись в трапезной, Симеон увидел, что Крауц уже успел пройтись по ней, проверяя, все ли чисто на их пути. Двигался хромой довольно ловко, хоть и медленно, ступать ему приходилось с осторожностью и, видимо, терпеть сильную боль. Впрочем, сейчас это было Крауцу даже на руку, так он меньше рисковал сделать какое-нибудь необдуманное движение. Увидев Симеона, выходец с востока поманил его за собой. Вместе торговцы, как и было указано, проследовали через трапезную. Рассмотреть в ней удавалось только длинный силуэт стола да абрисы стульев. В один момент нога Симеона опустилась на продолговатый круглый предмет. Бутылка, валявшаяся на полу, подло скользнула из-под каблука. Компаньон Крауца весь сжался и застыл на месте, оставив стопу висеть в воздухе. Показалось, что сейчас невидимый глазу сосуд разорвется на мелкие осколки от этого легкого прикосновения, и поднявшийся звон сотрясет всю усадьбу, немедленно призвав гномов броситься на проверку. Как раз в это время где-то в соседней комнате скрипнула ставня, и Симеону почудилось, что это бородачи уже вышибают двери и сметают на пути мебель, прорываясь в трапезную. На самом же деле все обошлось, от легкого соприкосновения с башмаком бутылка еле слышно звякнула и медленно покатилась под стол. Переведя дух, Симеон опустил ногу на пол. Он увидел, что силуэт Крауца обернулся к нему и сделал предупредительный жест, мол, смотрите под ноги.
Заговорщикам пришлось еще сбавить скорость, теперь они ощупывали пол носками ног при каждом шаге. Другие бутылки, а также осколки тарелок и прочий мусор попадались не постоянно, но часто. Все это аккуратно сдвигалось в сторону, но теперь сообщники понимали, как мал тот час, что им выделили на похищение сокровищ. Гном-охранник вряд ли станет искать повод задержаться или отпустить отдыхать своего сменщика. Час, не больше, а сколько уже прошло времени? Симеон все всматривался вперед и только начинал различать нужную дверь, а ему все больше казалось, что на преодоление трапезной у них с компаньоном ушло с полчаса.
Наконец, дверь была достигнута. Тут пришлось снова тратить драгоценные секунды, скрип, который бы она издала, распахни ее Крауц рывком, уж точно насторожил бы охрану. Компаньоны вместе взялись за ручку, одновременно приподнимая дверь и оттягивая ее от косяка. Мало-помалу они открыли проем, достаточный, чтобы просочиться через него по одному. В носы торговцам ударил стойкий аромат вяленого и копченого мяса, специй и браги Похоже, кухня была единственным местом в доме, которое гномы потрудились обжить. Сейчас в помещении никого не было, но в очаге все еще тлели угли. И еще где-то совсем близко слышался храп. Пройдя немного вперед, торговцы увидели, что дверь, ведущая в соседнюю комнату, - видимо, ранее он принадлежала слугам, - незаперта. За ней то ли на матрасе, то ли просто на полу чернели очертания спящего тела. Можно было даже видеть, как оно слегка вздымается и оседает - так глубоко дышал во сне гном. Некоторое время торговцы стояли неподвижно, наблюдая за спящим, не решаясь сделать больше ни шагу. В конце концов, Крауц подался вперед. Тут же он застыл, снова под ногой оказался какой-то предмет, кажется, половник. Симеон расслышал тяжелый шелестящий выдох своего сообщника, тот вынужден был застыть, стоя на больной ноге. Выждав несколько секунд, Крауц встал ровно, а потом, будто опасаясь, что упадет, оперся рукой о стену. Еще около минуты прошло в полной неподвижности, но потом торговцы решительно продолжили путь.
Спуск в подвал нашелся быстро. Опять последовала совместная работа по открыванию двери. Стоя спиной к спящему гному, Симеон вдруг подумал, что вот сейчас храп резко прекратится, а в следующую секунду короткопалая сильная рука ухватит его за загривок. Отгоняя эту мысль, он слегка обернулся. Сначала ему показалось, что силуэта охранника уже нет на месте, это заставило компаньона Крауца развернуться вполоборота. Нет, вон он, спящий охранник, почивает также глубоко и безмятежно, как и раньше. Успокоившись, Симеон кивнул Крауцу, и оба они проскользнули на лестницу, ведущую в подвал. Несколько ступеней чуть не выдали торговцев скрипом, но и тут удалось сохранить тишину. Ступив на земляной пол, заговорщики огляделись. К их удивлению, здесь было даже светлее, чем наверху, так как в середине длинного подвала горел закрепленный на длинной стойке факел. Рядом на тюфяках лежали накрывшиеся шкурами гномы. Трое, как и предупреждал подкупленный охранник. А вдалеке, там, куда свет факела достигал еле-еле, у стены виднелось нечто, накрытое гигантским куском мешковины. В подвале были разные сундуки, ящики и бочонки, но вещи у дальней стены были обособлены от все остального, так что можно было не сомневаться: именно это торговцы и искали.
Путь по подвалу был вдвое дольше прохода по трапезной наверху. Теперь имея возможность видеть лицо Крауца, - точнее, глаза и лоб, не прикрытые платком, - Симеон отметил, что тот сильно побледнел и покрылся испариной. Отсутствие трости давало о себе знать. Увидев вопросительный взгляд своего компаньона, торговец из земель девяти баронов коротко мотнул головой и продолжил путь. Гномы, спавшие посреди подвала, храпели не так громко, как охранник у кухни, и это усиливало тревогу. Казалось, что сон их очень чуток, а может, и вовсе притворный. Торговцы сделали крюк, чтобы не только миновать гномов, но еще и обойти наиболее освещенное факелом место. Хорошо, что теперь можно было видеть пол и обходить разбросанный тут и там мусор. Дойдя до боковой стены и прижавшись к ней вплотную, Симеон и Крауц шли, словно по узенькой тропинке на скале, нависшей над глубочайшей бездной. Оба невольно старались даже ступни ставить друг за другом, чтобы ненароком не шагнуть в сторону, будто и впрямь можно было сорваться и провалиться вниз.
Естественно, когда большая часть была пройдена, а спящие гномы остались за спиной, один из них резко перестал храпеть. Торговцы застыли, Симеон чуть не ухватился за Крауца, так как от неожиданности почти оступился. За спинами заговорщиков послышалось движение, покашливание. Гном не проснулся, но что-то нарушило мерное течение его сна, он ворочался и пытался устроиться поудобнее. Его сознание никак не могло выбрать, пробуждаться или нет, сам того не понимая, один из охранников получал различные пожелания своего разума. Одни убеждали, что нужно продолжать отдых, но другие, уловив лишь тени дурного предчувствия, требовали обратить на них повышенное внимание. Как уже было на кухне, Симеон медленно повернул голову назад. Он видел, как самый дальний от него гном копошится на матрасе, как колыхается накрывающая его звериная шкура. С такого расстояния судить было нельзя, но могло показаться, что спящий даже приоткрывает глаза. Но потом разум гнома все-таки поддался желанию продолжить путешествие по сновидениям, подозрительность и предчувствие оказались слабее. Улегшись в удобную позу, охранник затих, а потом из его глотки снова начал доноситься храп.
Последние шаги к цели были сделаны, будто в тумане. Мысли заговорщиков на время притихли, их головы не выдерживали такого напряжения и нуждались хоть в минуте покоя. Только когда Крауц и Симеон, взявшись за разные концы мешковины, откинули ее, и их взорам предстало несколько ларцов, туман мгновенно рассеялся.
"Вот, значит, как она выглядит... - подумал Крауц, рассматривая резные крышки и кованые края. - Вот она..., воровская добыча".
***
Даже при необходимости нести груз, обратный путь оказался и легче, и быстрее. Может, свою роль сыграла возросшая у заговорщиков воля к тому, чтобы выбраться из усадьбы. А может, просто второе прохождение уже знакомого пути всегда выглядит иначе, менее долгим. В любом случае, и Крауцу, и Симеону показалось, что между тем моментом, как они откинули мешковину, и тем, когда они снова оказались у окна, прошло не более десяти минут. И это притом, что по обоюдному согласию сообщники вынесли весь ценный груз за один раз. Спорные гномьи сокровища состояли из пяти ларцов разного размера. Два из них - поменьше, продолговатой формы, - были особо тяжелы, так как содержали в себе огромное количество серебряных монет и золотых украшений. Их вызвался нести Крауц. Взяв под каждую руку по ларцу, он двигался еще медленнее, чем прежде, и временами покачивался, с трудом находя равновесие и распределяя нагрузку на тело. Сперва Симеон хотел предложить помощь, чтобы его компаньон ненароком не выронил ношу, но потом вынужден был оставить эту мысль, ему и самому достался неудобный груз. Остальные три ларца, в которых хранилось оружие, были полегче, зато нести их было так же неудобно. Они были плоскими, но длинными и широкими, так что приходилось держать их обеими руками, неловко цепляясь за края пальцами. Раньше только на лбу Крауца были видны мельчайшие капельки пота, теперь же оба торговца взмокли, как носильщики, подтаскивающие огромные каменные снаряды к катапульте. У Симеона быстро увлажнились ладони, ему казалось, что от одного неверного движения гладкое дно ларца, самого нижнего, соскользнет, и сокровища с грохотом рухнут на пол.
Небольшая передышка досталась заговорщикам только когда они выбрались из окна, и то только потому, что ожидавший их гном-охранник пожелал напоследок пощекотать им нервы. Бородач заявил, что, пока он стоял и думал, ему на ум пришла интересная мысль. С одной стороны, за предательство он был вознагражден щедро, но с другой ему невероятно обидно будет смотреть, как сокровища его народа так просто ускользают, да еще в человеческих руках. Сам гном - по его же утверждению - не обладал ни хваткой в торговле, ни связями в преступном мире, так что принять участие в продаже ценного оружия он не может. А вот увеличить свой доход, взяв с заговорщиков еще немного денег было бы для него невероятно приятно. Заодно таким образом он мог окончательно сгладить чувство стыда за то, как он обошелся со своей же общиной. Момент был выбран подходящий, сейчас, на последних шагах из усадьбы, шантажировать торговцев было удобнее всего. Стоило гному поднять крик, и заговорщикам, в лучшем случае, удалось бы только спастись бегством, бросив добычу.
Но, благо, Крауц даже в такой ситуации оказался смел и решителен. Он навис над гномом и с высоты своего роста напомнил ему, что предательство уже было совершено. Что начав разбирательство, община непременно задумается, как воры оказались в усадьбе. И что сами торговцы разобьются в лепешку, только бы свалить всю вину на беспринципного гнома, вплоть до того, чтобы объявить его главарем их шайки и вдохновителем всей идеи похищения. Крауц говорил спокойно и тихо, но в свои слова он вложил столько угрожающей убедительности, что наглый гном неожиданно струсил. Помогло, видимо, и то, что Симеон во время разговора встал у нечистого на руку - да и на совесть - охранника за спиной, слегка усиливая этим вес слов своего компаньона. Напоследок Крауц сменил тон и царственно заявил, что если в дальнейшем гном будет вести себя тихо, возможно, небольшая надбавка ему и достанется. На этом неприятный и опасный разговор закончился, и торговцы, вновь нагрузившись добычей, отправились восвояси.
После "Крысиного приюта" и возвращение в город, и путь до складов господина Джарлинга показались невероятно быстрыми и легкими, облегчение нарастало с каждым глотком воздуха. Остановившись у будочки ночного смотрителя, заговорщики сложили ларцы и, присев рядом на землю, окончательно перевели дух. Несмотря на еще не оконченное дело, они дали себе возможность передохнуть целых двадцать минут, только потом Крауц начал стучаться в дверь будочки, за которой вскоре исчез. Склады Джарлинга сдавались людям в любое время дня и ночи, да еще и на самых выгодных условиях. Так их хозяин лишний час подчеркивал свое уважение к сородичам и закрытость своего предприятия для гномов. Поэтому препятствием не могло послужить даже раздражение ночного смотрителя, оторванного ото сна взмокшим усачом-торговцем, которому в такой неподобающий час понадобилось арендовать местечко на складах. Совсем скоро торговцы уже шли за недовольным, ежащимся на ночном холоде человеком с факелом в руке, который провел их до одного из бревенчатых зданий размером с амбар. Войдя внутрь и проводив ночных арендаторов по коридору, смотритель отпер одну из дверей, которых по обе стороны было с десяток, и нарочито отошел в сторону, давая понять, что и по правилам Джарлинга, и по своему собственному желанию не хочет видеть, что такого торговцы собрались прятать на складе.
Глазам заговорщиков предстала маленькая комнатка, сухая и чистая. Сообщники внесли ларцы и сложили их в углу, после чего быстро откланялись, захватив с собой полагавшийся им ключ. Покидая территорию складов, они увидели, что от будочки отделяется и начинает следовать за ними тень. Отойдя подальше, торговцы обернулись, и Симеон провозгласил:
-А вот и тот, о ком я говорил.
Крауц зажег спичку, и в ее слабом свете из темноты показалось лицо юноши лет шестнадцати. Оно было насупленным, его серые глаза светились недовольством.
-Что же, я вас всю ночь тут ждать должен? - нахально спросил он. - Не было такого уговора, чтобы я до рассвета тут торчал.
-До какого еще рассвета? - возмутился Симеон. - Не болтай... Да и тебе же тут все равно дежурить.
-Это да, только мне и следить надо, а не вас дожидаться, - юнец упрямо скривил губы. - Докинуть бы, а?