Шмиэл Сандлер : другие произведения.

Месть царицы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Все смешалось в жестокой яростной схватке: густая пыль, звон мечей, воинственный клич македонян и крики умирающих персов. Оставшиеся без предводителя, отяжелевшие от воды нукеры не смогли отразить неистовый натиск храбрых тессалийских всадников и мы порубили повстанцев до того как остыло тело Хана. Я подошел к Калыку. Он был еще жив. Слабым движением губ он просил пощадить его дочь. Я вытащил из ножен меч и осторожно, чтобы не запачкать тунику отрезал ему голову. Он умер достойно с презрительной улыбкой на устах.
  
  Мир любви обрести без терзаний нельзя,
  Путь любви отвести по желанью нельзя.
  И пока от страданья не станешь согбенным,
  Суть его донести до сознанья - нельзя!
   Омар Хайям
  
   Я преследовал Калык хана четвертый день.
  Великий Цезарь велел мне доставить голову этого смутьяна в день триумфального шествия в Самарканде.
  Мы гнали мятежного хана по знойной пустыне Зерафшана, и у него не было возможности напоить водой своих нукеров.
  В окрестные селения, рассеянные в пойме высохшей реки Зерафшан, он войти не мог - в каждом из них я оставил декаду фракийских лучников.
  Я знал, что ведомый жаждой он придет к источнику Кучук арык, который затерялся в глухом ущелье, у подножья серой гранитной горы Аман-кутан.
  Калык хан полагал, что мы не знаем дорогу к источнику, но у нас был проводник - старый, плешивый перс, сына которого мы держали в заложниках. Деваться хану было некуда, он должен был прийти к воде, чтобы не погибнуть в раскаленных песках с жалкими остатками своего отряда. Кучук Арык был единственным местом, где он мог запастись водой и выйти из ущелья потаенными горными тропами.
  Хан отличался отчаянной смелостью и не раз доказывал свою доблесть в сражениях с непобедимым войском Александра великого.
   В яростной схватке под Самаркандом последний воинский оплот хана был разбит. Сам он с небольшим отрядом верных лучников бежал в горы, опоясывающие долину Зеравшана, и досаждал царю неожиданными набегами.
   Александр предложил самаркандскому сатрапу мир при условии, что тот отдаст ему в жены свою дочь - прекрасную Асиян и подчинится повелителю Вселенной, но гордый хан предпочел смерть на поле брани.
  Темной звездной ночью проводник привел нас к глухому ущелью. Мы укрылись за холодными скалами и стали ждать. Лишь только занялась заря, из-за склона горы в сером влажном тумане появились силуэты всадников Калык хана. Вид у лучников был изможденный и можно было покончить с ними внезапной стремительной атакой, но я решил подождать немного и ударить с флангов после того как нукеры напьются и отяжелеют от воды.
   Люди хана, напоили лошадей, затем сами припали к живительной воде и жадными глотками впитывали ее в себя. Казалось, никакая сила не может оторвать их от желанной, прохладной влаги.
  Среди усталых воинов я приметил необыкновенной красоты девушку. Она была в доспехах, но без шлема с густыми распущенными волосами. Я догадался, что это дочь Хана - нежная Асиан, почитаемая в Персии за красоту, искусство в танцах и любовь к поэзии. В свете восходящего солнца меня поразили тонкие черты ее медного лица, большие карие глаза, иссиня черные волосы и бесстрашный взгляд орлицы. Все в ней дышало величием и благородством. Спокойная уверенность и гордая осанка внушали благоговение.
  Ей подали воду в серебреном ковше. Она пила медленно, не проявляя жадности и нетерпения.
  Я призвал Дисмоса широкоплечего наемного грека с опаленным от солнца лицом и приказал убить вождя смутьянов.
   - Как только они напьются, сказал я, - ты поразишь стрелой Хана. Это послужит сигналом к атаке. Девушку оберегать, она наш подарок великому цезарю.
   Дисмос бывалый ветеран и лучший стрелок в Македонии слету попадал в двух летящих в небе горлиц и успевал сразить птиц, даже если одна из них внезапно меняла угол полета.
   Нукеры пили долго. Когда они погрузнели и безвольно отвалились от воды, Дисмос натянул лук и поразил Калыка в шею. Хан судорожно протянул руку к смертоносной стреле, но, не дотянувшись, грузно повалился с коня.
   Все смешалось в жестокой яростной схватке: густая пыль, звон мечей, воинственный клич македонян и крики умирающих персов. Оставшиеся без предводителя, отяжелевшие от воды нукеры не смогли отразить неистовый натиск храбрых тессалийских всадников и мы порубали повстанцев до того как остыло тело Хана.
   Я подошел к нему. Он был еще жив. Слабым движением губ хан просил пощадить его дочь. Я вытащил из ножен меч и осторожно, чтобы не забрызгать тунику отрезал ему голову. Он умер достойно с презрительной улыбкой на устах.
  Едва я положил голову мятежного хана в мешок, как услышал громкие крики за спиной. Я повернулся. Прекрасная Асиан, отважная дочь хана, подняв лук убитого нукера, с грациозной прытью пантеры сразила трех моих воинов.
  Критянин Дисмос, петлей заарканил ее. Он проволок девушку по земле, затем рывком могучих рук перекинул ее гибкое тело через седло гнедого коня. Извиваясь змеей, принцесса вцепилась зубами ему в чресла.
   - Хо-хо-хо - разразился хриплым смехом Дисмос, - клянусь Гераклом, красавица хочет поиграть с моим весельчаком.
  Левой рукой Дисмос приподнял за волосы головку Асиан. Грязными пальцами правой руки он вытащил из штанов крупный, толстый член и, ухмыляясь, предложил царевне поласкать его. Старый воин в порыве шутки, зазевался и недооценил коварство царевны. Не сопротивляясь, она, будто опьяненная запахом застоявшегося орудия, взяла член в руки и неумело повела пальцами.
  Дисмос сладостно застонал, откинул голову и блаженно закатил глаза.
  В ту же секунду Асиан выхватила короткую пику из колчана на конском боку и воткнула ее в набухшую сонную артерию македонца. Дисмос захрипел, тяжело повалился с коня, забился в агонии, схватившись почему-то не за горло, а за член, из которого обильно брызнула сперма. Через мгновение "весельчак" также как и его незадачливый хозяин затих навеки.
  Хлестко стегнув испуганного коня, покрытого войлочным потником, царевна пыталась скрыться за серой громадой скал.
   Я знал, что дочь хана искусная наездница и легионерам не нагнать ее.
  - Теодаки, - приказал я легионеру со сплющенным носом и рваным ухом, - останови коня. Теодаки мощным броском метнул дротик, и ноги животного подломились. На полном скаку верный конь Дисмоса ткнулся мордой в сухой колючий кустарник, выбросив на скалы непокорную Асиан. Подоспевшие легионеры окружили ее. Теодаки неспешно подошел к девушке, снял с нее медную кольчугу. Под тонким защитным металлом затрепетал на ветру легкий шелк платья. Воин сорвал тонкую ткань, оголив белую грудь принцессы. Мгновение грубый варвар любовался сосками девушки - чистыми, как две капли утренней росы, затем он сжал заскорузлыми пальцами нежный левый сосок. Пленница вскрикнула от боли.
   - Может быть, и моего "Братца" поласкаешь, потаскушка, - низким басом предложил старый воин. - Клянусь Афиной, я давно не пробовал персидских шлюх...
   - Оставь, Теодаки, - загоготали легионеры, - такому старому мерину как ты с ней не справиться.
   - А вот мы сейчас посмотрим, - раззадорился Теодаки и силой заставил девушку встать на колени. Ее искаженное от боли и стыда лицо было в сантиметре от дурно пахнущего и вздувшегося члена старика. Теодаки, распаляясь, резким движением ударил тяжелым членом по сжатым губам девушки. Она смотрела на воина с обжигающей ненавистью.
   - Что, шлюха, нравится тебе мой братец?
   - Она сейчас откусит твоего братца, - гоготали легионеры.
  - Отставить! - сказал я, войдя в круг распалившихся воинов, - это добыча царя. Отведи ее в мой шатер, старик, - приказал я спартанцу.
  Теодаки с угрюмым выражением изуродованного лица нехотя схватил царевну за волосы и поволок вглубь ущелья.
  Здесь в тени гигантских карагачей я приказал разбить себя шатер из белого войлока. Рядом раскинулся лагерь легионеров. Они славно сражались - мои воины и заслужили отдых. Я отдал им добычу - три тысячи талантов серебром, а принцессу оставил себе, полагая, что никто не станет посягать на то, что по праву принадлежит великому цезарю.
   Я отпустил на волю старика перса, подарив ему коня и вернув сына. Вечером, когда воины сгрудились вокруг костров и на треногах закипели котелки с ячменной похлебкой, я пригласил фракийских начальников декад к себе на трапезу и добрую выпивку. Мы бражничали, пока сочное мясо кабана, подстреленное фракийцами, томилось на огне.
   Моя принцесса-воительница сидела по правую руку от меня, и я предложил ей испить кубок вина за славную победу моих конников. Она царственно взяла кубок из моих рук и плеснула вино мне в лицо.
  Начальники декад разом смолкли. Это было неслыханное оскорбление: я был посланник цезаря, известный своими победами и за такие обиды даже от царственных особ полагалась смерть. Но ведь передо мной сидела кареглазая чарующая женщина, и непокорность делала ее еще желаннее. Я знал, что мне предстоит близость с ней, и не сомневался, что мои ласки придутся ей по вкусу. Ведь я считался в Афинах лучшим любовником и знатоком в делах эроса.
   Я предложил фракийцам покинуть шатер. Холодный Зеравшанский ветер теребил плотный войлок шатра, проникая сквозь щели и колебля тусклое пламя костра.
   - Выставить дозорных на ночь, - приказал я начальнику фракийцев костистому воину небольшого роста и вострыми глазами.
  В камышовых зарослях Кучук Арыка водились свирепые кабаны, и их ночная вылазка на ненадежное укрепление лагеря могла нанести урон моему отряду.
  - Ступайте прочь, - сказал я фракийцам, - царевна устала и жаждет мужской ласки.
  Начальники декад понимающе усмехались.
   Солнце садилось. В камышах начали свой незатейливый хор лягушки. В лагере было спокойно. Лишь изредка приглушенный смех, бряцание сбруи и редкие всхрапывания лошадей нарушали мрачную тишину ущелья.
  Стемнело. Тени от бурых стволов саксаула криво расползались в сумерках. На небе всплыли, и тускло мерцали звезды. От воинских костров исходил золотой жар и запах ячменной похлебки.
   Я знал, что ослушавшись царя, совершаю предательство: прекрасная дочь Калыка была добычей Александра, но я уже не мог совладать собой. Смятение чувств, жажда близости и томная жгучая страсть овладели мною. Тонкий аромат миндаля, исходивший от длинных пышных волос царевны, кружил мне голову. Тяжелыми глухими ударами ломилось из груди сердце.
  Я хотел быть нежен с царевной, но долгое воздержание в походе сделало меня нетерпеливым.
  Тихим срывающимся голосом я попросил ее снять с себя одежду.
  Она оставалась неподвижной. Щеки ее пылали, грудь вздымалась от частого дыхания, но она сохраняла спокойствие и сидела в строгой позе небесной Афродиты.
   Я был уверен, что в душе она уже прониклась ко мне страстью, но из девичьей стыдливости не желает это показывать. Ведь персиянки восхитительно страстны и их содержат в большой строгости. Не имея сил сдерживать себя, я забыл о хороших манерах и сунул руку к принцессе под подол, чтобы сорвать с нее длинные шаровары. Мне не терпелось вдохнуть в себя аромат ее бархатной кожи, ощутить горячее трепетное тело и пряный аромат ее лона. Но она вцепилась мне в лицо острыми коготками и расцарапала до крови.
  "Ну что ж, - сказал я себе, - не уколовшись шипами, розы не сорвешь"
   Я позвал к себе двух дюжих щитоносцев и приказал им держать царевну, они с заметным усердием принялись за дело.
  Один из воинов схватил ее за руки, другой за ноги. Они грубо уложили ее на циновку и накрепко прижали к земле. Я вытащил из ножен меч и тонким лезвием разрезал шаровары принцессы. Оголившиеся белые бедра царевны волновали мне кровь. Я велел щитоносцу раздвинуть ножки моей пленницы. Она извивалась, билась как рыба в сети, шипела как пантера и клокотала как горная орлица, но в сильных руках воинов была не опасна. Лишь огненные всполохи ненависти сверкали в ее бездонных прекрасных глазах.
   У нее был гладкий белый живот с чудным розовым пупком. Ее маленький нежный лобок был покрыт темным пушком, узкая пухлая полоска призывно алела в промежности. Я извлек из штанов своего могучего молодца и, дрожа от нетерпения, приставил его к волшебной девственной щели. Царевна сжала зубки и повернула прелестную головку в сторону. В блеклом свете догорающего костра глаза Асиян светились отчаянной ненавистью.
   Густое, горячее желание разлилось по моим членам. Сгорая от сладостного томления, я потер членом клитор девушки. Зрачки ее помутнели, тело вытянулось, она издала, протяжный стон. "Кажется, ей это нравится..." - гордо подумал я.
   - Ну, вот так-то лучше, милая, - сказал я и резво вогнал своего красавца в ее пунцовое лоно. Она вскрикнула, лицо исказилось от боли, но моего молодца невозможно было остановить. Он работал мощно и ритмично, как молот, бьющийся о наковальню. Я кончил быстро, бурно и замер в сладкой тягучей истоме.
   К моему удивлению она оказалась девственницей. Это польстило моему самолюбию. По уставу я должен был освидетельствовать ее и в случае невинности преподнести девушку в дар царю. Но царю ведь можно сказать, что Асиян уже побывала в мужских руках. Ненужных свидетелей, которые держали царевну, я полагал убрать. Дорога до Самарканда длинная и повод отправить их в царство теней всегда найдется.
   Я поднялся с ложа и приказал щитоносцам отпустить разведенные ноги царевны. Легионеры стояли как завороженные и не могли отвести глаз от обнаженной пленницы. Она лежала с закрытыми глазами, грациозная и неотразимая. Я приказал ей подняться. Она села на корточки, прикрывая грудь руками. Глаза ее потухли, вид был понурый, спина согбенной. Я понял, что покорил и сломал ее. Но, Боги, как я ошибался.
  Один из щитоносцев обратился ко мне со словами:
  - Дозволь, доблестный стратег, познать эту женщину.
  - Она моя добыча, - властно сказал я.
  - Она добыча царя, ты нарушил закон. Но мы готовы молчать, если позволишь нам познать ее.
  Не успел я пресечь его дерзкие речи, как царевна, подобрав кинжал, которым я вспорол ее шаровары, проворным движением рассекла щитоносцу горло. Кровь упругой струей хлынула на циновку. Воин повалился на землю. Я отшатнулся - следующий удар кинжала мог отправить на небо меня, но царевна метнула клинок в другого воина и поразила его в сердце. Он рухнул на своего поверженного товарища и забился в мучительной агонии.
  Что ж, Асиян помогла мне избавиться от ненужных свидетелей, но менее опасной от этого она не стала. Прыжком снежного барса я кинулся на нее и ударом кулака в голову утихомирил взбесившуюся фурию. Пока она лежала в беспамятстве, я призвал могучего Теодаки и показал ему кровавые плоды ее деяний.
  - Тварь, персидская, - сказал он. - Она заслуживает смерти, славный стратег.
   - Но прежде познай ее, - сказал я, полагая заручиться его молчанием.
  Похотливые огоньки заплясали в глазах могучего спартанца.
  - А если узнает Александр?
  - Не узнает, свидетели мертвы.
  - Клянусь Зевсом-охранителем, - это будет потешная забава, - весело сказал Теодаки.
  Он скинул бурые от пыли штаны, опустился на колени, легко, словно упавший лист повернул царевну на живот, опустился на нее многопудовой тушей и с животным пылом овладел царевной необычным способом - в зад. Она очнулась. Пронзительный вопль раздался из ее уст: твердый, большой член Теодаки причинял ей невыносимую боль.
  Кончив, Теодаки взял царевну за волосы и наклонил к своему члену, принуждая сосать его. Она укусила его за головку члена. Теодаки грязно выругался и ударил ее тяжелым кулаком в висок. Царевна рухнула, лишившись чувств.
   Мы привязали ее цепью к металлическому остову шатра. Я бросал ей объедки, чтобы не умерла от голода, но она не касалась их, презрительно улыбаясь мне в глаза.
  Два дня и две ночи я насиловал царевну. Воины, проявляли нетерпение, спрашивая: "Почему я застрял в ущелье, ведь так мы опоздаем к триумфальным праздникам". Но мне не хотелось расставаться с царевной. Я ждал, когда она заговорит со мной. Я хотел, чтобы она подчинилась мне. Старик Теодаки начальник критских лучников мешал мне объясниться с ней. Посвятив его в тайну, я сделал его своим сообщником и теперь вынужден делить с ним принцессу. Но я знал, что убью его при первом удобном случае. О, Боги, что делает со мною эта неправедная страсть! Воистину прав был Гомер: "Нет ничего пагубнее женщины"
  Теодаки делал с ней все, что подсказывала ему распаленная фантазия воина давно лишенного женской ласки. Когда она сопротивлялась, он хлестал ее тонкими прутьями и на круглых белых ягодицах принцессы алели вздувшиеся кровавые полосы свежие и начавшие уже затягиваться.
  С бурым, одутловатым от вечных попоек лицом, Теодаки учил ее покорности, занимаясь с ней содомией. Стиснув зубы, она боролась с болью. Воистину это было жутким наказанием: член у него был исполинских размеров и с трудом входил в ее узкую прямую кишку.
  "Да закричи же ты! Заплачь! Заплачь!" - мысленно молил я Асиян. Но она не проронила слезинки, уста ее кривились в зловещей улыбке. Нет, она не принадлежала мне. Я владел ее телом, но не душой. В родной Македонии и многочисленных походах я видел немало женщин, которые мечтали разделить со мной ложе. Достаточно было мне любой из них посмотреть в глаза, и она всецело была в моей власти. Впервые в жизни я встретил девушку, которую не впечатляли ни мое мужское естество, ни мое положение победителя и даже страх смерти не пугал ее. Воистину это варварское отродье было достойно своего упрямого отца, который умер с презрительной улыбкой на устах.
  Царевна обессилила, щеки ее впали, под глазами появились темные круги. Она едва владела телом. Иной раз мне казалось, еще секунда, еще мгновение и гордая пленница смириться, сдастся на милость своего господина. Но она не сдавалась, карие жгучие глаза тигрицы расширялись после каждого удара плетью, в них горел незатухающий огонь ненависти. Грубость и побои не отразились на ее красоте. Казалось, ничто не может сломать ее. Она была полна достоинства и царственного величия.
  Я развязал ее. Она осунулась, побледнела и по-прежнему презирала меня. Я поставил перед ней кувшин с водой и вяленое мясо. Надо доставить ее к царю живой и получить обещанную за нее награду.
  Ночью, устав от беспрерывного соития с Асиян, я решил ублажить конников и отдал им на забаву свою подружку. "Может быть, теперь она запросит пощады. Я надеялся, что у нее хватит благоразумия спасти себя от позора и смириться перед своим властелином. Я охотно отменю приказ, если увижу мольбу в ее глазах. О своем предательстве и возможной смерти от рук Победителя Вселенной я не думал. Все мои мысли были о ней. Мне не удалось покорить эту безумную и гордую упрямицу. Я часами сидел подле нее в надежде услышать слово, одно единственное слово пощады. Но она молчала, словно откусила себе язык. "Молчание красит женщину" - сказал Аристотель, но это был тот случай, когда мудрость философа была посрамлена: за одно, лишь слово любви, я готов был бросить к ее ногам все сокровища мира.
   "Ну что ж, милая, ты сама выбрала свою судьбу"
   Воины побаловались с ней вволю. Всю ночь в полумраке лагерных костров эхом раздавались в горах смех и стоны сладострастия. Я не раз порывался вызволить ее из похотливых солдатских рук, но не сделал этого, боясь показаться слабым в глазах Теодаки. Почему-то мне было важно, что подумает обо мне это "Рваное ухо". Под утро, истерзанный ревностью и гневом, я уснул, утешая себя мыслью - "Теперь эти скоты будут молчать, и Александр не узнает тайны"
   Утром я встал с жесткого солдатского ложа, сонно потянулся и пошел навстречу первым лучам осеннего солнца. Воздух был звеняще чист и свеж. В синем небе кудрявились белые облака, за ручьем темнел и колыхался редкий лес, наполненный веселым птичьим гомоном.
  Я вышел из шатра и увидел страшную картину. Все мои конники были зарезаны как овцы на бойне. Асиян убила их, когда они, утомившись от любовных игр и обильных возлияний, сладко предавались сну.
  Теодаки лежал обезглавленный, словно дохлая рыба, выброшенная на берег. Я не мог понять, как ей - хрупкой и обессиленной истязаниями, удалось отсечь жилистую бычью шею старика. В последние дни он рассказывал воинам, как забавляется с персидской царевной и этим заслужил свою смерть. В живых остались два легионера. Их она почему-то не добила, полагая, вероятно, что сами подохнут. Они еще дышали, но брать раненых в дорогу я не собирался: подвергнутые пыткам, они могли рассказать Александру о моем преступлении.
  Я подобно царевне не стал их убивать - отойдут сами от жажды и зноя.
  Явиться к царю без отряда и плененной Асиян означало позорно закончить жизнь под топором царского палача.
  Догонять вероломную персиянку не имело смысла. Она умелая наездница, а теперь и вооружена. Поймать и покорить дерзкую амазонку мне не удастся. Но может быть я смогу умилостивить царя другим путем. Я взял мешок с отрезанной головой Калык хана и направился к Александру. Цезарь поймет меня, цезарь простит меня. Он давно охотился за ханом и, умертвив его врага, я доказал повелителю свою преданность. Я всегда был любимцем Богов, удача улыбнется мне и на сей раз.
  Так я думал движимый надеждой, но липкий гадкий страх уже поселился в моем сердце. Если бы Асиян простила меня, если бы она призвала меня к своим ногам или намекнула, что я должен умереть, чтобы заслужить ее любовь, я бы помчался, я бы полетел к ней как мотылек на пламя огня... Нет, я не хотел больше владеть ею, я хотел лишь одного - подчиняться и повиноваться моей Госпоже.
   Сухой горячий ветер бил мне в лицо. Пустыню застило красной сухой пылью. Она забивала мне нос и легкие. Под унылое завывание ветра я подошел к городским стенам Самарканда. Смеркалось и я не скоро разглядел у южных ворот всадника с легким тюрбаном, но очень быстро узнал его. Это была прекрасная Асиян. Она подобрала в свои черные кудри, тонкая шея гордо держала голову с тяжелым пучком волос на высоком затылке. Бесстрашный воин, впервые испытал я смертную муку страха. Близость неизбежной гибели обратила весь мир в крохотный комочек надежды. Нет, она не убьет меня, ведь я так искренне люблю ее. Тягучая тоска и страх сковали мое усталое сердце. Наши судьбы сплелись. Моя наложница, моя рабыня и моя судьба, неустанно преследовала меня. Но я не умру. Еще крепка моя длань и не забыто искусство старого ветерана македонской армии.
  'Ну что ж, несравненная моя госпожа! - сказал я себе, - до сих пор мы сражались в постели, на сей раз встретимся на поле брани. Посмотрим, столь же ты искусна в ратном деле, как в утехах плотской любви'. Но не успел я поднять щит и тяжелое копье, как прозвеневшая в воздухе стрела вонзилась мне в шею. Острая боль обожгла меня, я упал с коня, изо рта хлынула темная кровь, а из глаз потекли слезы. Вот и пришла моя бесславная, но желанная смерть.
  Царевна медленно приблизилась ко мне, держа в руках лук, заряженный стрелой. Я прикинулся мертвым.
  Она опустила лук и пнула меня ногой в лицо, остроносая ичига попала мне в глаз, который сразу вытек и залил меня черной мутью. Я не шелохнулся. Царевна произнесла лишь три слова 'Убийца, жалкий трус!'
  Принцесса повернула коня, и ее рыжий иноходец помчался быстрее ветра. Превозмогая боль, я обреченно посмотрел ей вслед своей пустой глазницей. Она могла быть мне идеальной возлюбленной, а стала смертельным врагом.
   Когда принцесса ускакала, я дополз до городских ворот и меня подобрала стража. Голову Калык хана царевна увезла с собой, и мне не стоило показываться пред гневные очи Александра.
  Я назвался стражникам купцом, который пострадал от разбойников Калык хана. Один из них позвал лекаря, тот извлек из меня стрелу и залил пустую глазницу целебными каплями. Две недели я провалялся у местного табиба.
   Встав на ноги, я решил бежать в Индию подальше от царя и царевны. Оба могли узнать, что я жив и тогда смерти мне было не миновать.
  Серебра у меня было много, и добраться до безопасного места, я хвала богам смогу. В душе я уносил с собою горечь и обиду. Прелестная Асиян прервала мою блестящую военную карьеру, но я не испытывал к ней зла.
   Я добрался до Индии, сменил свое имя и хорошо там устроился. Я был богат, у меня было много жен и наложниц, но, ни одна из них не запала мне в сердце, как красавица Асиян.
  Впоследствии она была принята Александром, обласкана им и стала на короткое время его гетерой, затмив своим умом и очарованием легендарную любимицу царя Таис Афинскую.
  Порою я думаю - ну почему, почему, она не убила меня, как собаку тогда в моем походном шатре. Ведь было бы так прекрасно принять смерть от ее рук.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"