Шостик Мария Александровна : другие произведения.

Гаигрисс. Глава 8

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  Ещё со времён достославной Эскарии на безграничное пользование магией был установлен некий
  запрет. Под ним оказались, в первую очередь, вызов мёртвых и призыв демонов - некромантия и
  чернокнижество - а уж потом наиболее опасные заклинания, способные причинить существенный
  вред. Миновали столетия, сменилось бесчисленное множество поколений, но древние заветы
  продолжали действовать и поучать. Большинство чародеев благоразумно прислушивались.
  Меньшинство же с удивлением обнаружило, что за неповиновение не следует обещанное
  возмездие.
  Ктаера бесспорно могла считаться самым злостным нарушителем Древних Запретов, хотя бы
  потому, что в процессе слежки частенько прибегала к использованию доэтгинов, что возбранялось
  большинством её коллег и ими же активно практиковалось.
  " Запреты для нас - что намордник для адальрохона. Обладаешь силой и знанием - а ни это ли
  в сочетании образует могущество? - и не можешь ими в полной мере пользоваться. А самое
  прискорбное заключается в суровой правде жизни: намордник на ужасного адальрохона
  надевает жалкий невежда-псарь!" - любил говаривать один, весьма амбициозный, знакомый
  Ктаере чародей.
  Надо признать, в его изречениях присутствовала доля истины.
  С неба раздался пронзительный крик доэтгина. Ктаера сжала левую руку в кулак и выставила
   вверх предплечье. Полуфантом спикировал на услужливо протянутую конечность и обхватил
  её лапами.
  - Тса"тлак?(Опасность?) - к существам созданным магическим способом следовало обращаться на
  Древнем Наречии - иных языков они не понимали, а чтению мыслей не поддавались.
  Ворон-фантом сверкнул чёрной бусиной-глазом и едва слышно подтвердил:
  - Тcа"тлак.
  И мигом исчез, покрывшись сначала тонкими линиями магических узоров и затем растаяв. Ктаера
  уложила вороний череп и перья в специальный мешочек и сунула в карман.
  Дальний Импульс не принёс хороших вестей - он светился тёмно-красным, свидетельствуя таким
  образом о крупном скоплении нежити.
  - Час от часу не легче. Ну нам не привыкать, да братец? - Ктаера подобрала волосы и спрятала их под
  капюшон. Хаур безмолвно двинулся вперёд.
  ***
  Стая гарпий походила на гигантское бесформенное чудовище, зависшее в небе. Серая плотная масса
  закрывала собой солнце и облака, оглашала всю округу на многие мили многоголосым криком.
  Обычный наблюдатель остановился бы и задумался над сим феноменом. А уж различив отдельные
  серые тушки, усердно машущие крыльями в тон всей своей стае, развернулся бы и благоразумно
  дал стрекоча.
  Самонадеянности у Ктаеры всё убавлялось по мере продвижения сквозь шипастые кусты ежевики, а
  уверенности в контроле над ситуацией - пропорционально нарастающему оглушительному воплю
  впереди.
  Такой ватаги посланников Адрага ей не доводилось видывать со времён падения Итерны -
  грандиознейшего в истории Коора кровавого побоища.
  Ктаера царапнула рукой о куст и выругалась. Сосредоточилась, возвела вокруг себя Щит.
  Двинулась дальше.
  Выходить на открытую местность было бы в вышей мере глупо и непрофессионально - в конце
  концов, это далеко не первая стая, которую ей предстояло разогнать.
  Ктаера двигалась сквозь кусты, у самого края леса, совершенно бесшумно и осторожно, точно рысь
  вышедшая на охоту. Но всё же, несмотря на немалый опыт и сноровку, она была замечена.
  Уловив чутким слухом какой-то подозрительный шелест, Ктаера медленно повернула голову в ту
  сторону, откуда он исходил. И столкнулась взглядом с враждебным блеском мутновато-жёлтого
  глаза.
  Гарпия умостилась среди уцелевшей перед осенними ветрами листвы, вцепившись когтями в ствол,
  подобно дятлу-переростку. Нападать она не собиралась - в одиночку они действуют только в случае
  неизбежной угрозы собственной шкуре - скорее, выполняла роль часового .
  Гарпии никогда не оставляют тылы незащищёнными. Вот крылатая тварь выгнула шею, покрепче
  вцепилась трёхпалыми лапами в древесную кору, открыла зубастую пасть, готовясь вопить во всю
  мощь своей глотки... но издала лишь сдавленный хрип.
  Ктаера сжала кисть в кулак - шею нежити сдавило в невидимых тисках. Гарпия не удержалась в
  вертикальном положении и свалилась на землю, предварительно встретившись с нижними ветвями.
  Ктаера невозмутимо продолжала двигаться к цели, стараясь не прислушиваться к отчаянной возне
  и шуршанию позади себя. Вскоре всё стихло.
  Заклинание "Оковы" которое испытала на своей шкуре гарпия, присутствовало в арсенале
  большинства магов, обладало высокой эффективностью и сложностью в исполнении.
  Конкретная разновидность "Оков" (что является обобщающим названием для однотипных
  заклинаний) - носило грубое наименование "Удавка".
  Для успешного применения необходимо было сфокусироваться на относительно неподвижном
  объекте(гарпии), прочесть текст заклинания, задать ему направление на какую-либо часть
  цели (шею) и при помощи неких жестов и манипуляций руками "затянуть" заклинание
  вокруг неё.
  Бывалые воины, более или менее разбирающиеся в магическом искусстве и подкованные своим
  личным опытом в общении с волшебниками, как правило не предоставляют возможности оным
  применить "Оковы". Наилучшая защита, помимо оберегов, постоянное движение - это не позволит
  чародею запечатлеть заклинание, а уж пока он будет лихорадочно и сбивчиво плести новое, даже
  раненый дилетант успеет доковылять до него и пронзить мечом.
  Именно по причине переменчивой надёжности магии, даже весьма толковые чародеи, да обучались
  хотя бы элементарному владению ножом.
  Им противостояли закоснелые консерваторы, чьи взгляды на мир были неизменно несгибаемы,
  как очень старая перечница.
  Но сколь бы внушительным могуществом и набором заклинаний не обладал маг, даже он, увы, не
  был всесилен. Именно такие яростные неприятели нововведений начав прекрасный день прогулкой
  по городу, под вечер рисковали закончить в канаве или выгребной яме, с переломанными рёбрами
  и стилетом промеж лопаток.
  Ктаере как-то довелось выволакивать незадачливого штатного мага из городского водотока, куда тот
  был подло низвергнут с собственного балкона при содействии наёмного убийцы.
  Стоило утопленнику очухаться и встать на ноги, убивец был незамедлительно найден и едва не
  сброшен на дно того же водоёма. В момент, когда двое дюжих охранников собирались перекинуть
  бывшего ассасина через бортик балкона, чародей неожиданно воспылал напускным милосердием
  и распорядился отослать обидчика на каторгу.
  А на Ктаеру был обрушен поток благодарностей и заверений в вечной дружбе и содействии в
  опасных передрягах.
  Полоса леса закончилась, кусты ежевики поредели и более не могли скрывать собой никого крупнее
  полевой мыши. Далее Ктаере представился короткий, но опасный путь: лес граничил с открытым
  всем ветрам и глазам голым полем, за которым высился покосившийся забор.
  Опасным это поле было для тех, кто собирался его пересечь на свой страх и риск. Ктаера же
  вернулась чуть назад, хрустнула суставами пальцев - распространённая среди магов привычка - и
  приступила к исполнению ранее задуманного плана.
  Стая вилась над деревней и её окрестностями, то расширяясь, то сжимаясь, словно рой мух или пчёл.
  Не хватало только характерного жужжания.
  Только чародейка проговорила последнее слово заклинания, а небо уже содрогнулось от сердитого,
  раскатистого, точно гром, рыка. Ктаера обратила взгляд в тёмное небо - гарпии невозмутимо
  продолжали кружить там. Тогда она добавила к основе магической формулы ещё
  несколько слов - огромный дракон, цвета тёмного кармина, вынырнул из поднебесья и угрожающе
  раскрыв тёмную пасть, понёсся в сторону царившей в небе крылатой кутерьмы.
  Но увы, будучи лишь "Иллюзией", источником для которой служила память волшебницы и набор
  определённых слов на Древнем Наречии, дракон, встретив сопротивление, исчез, как исчезает
  мираж в пустыне, оставляя истощённого путника наедине с действительностью.
  То, что гарпии не обратили на превосходную, первоклассную Иллюзию внимания, стало для Ктаеры
  полноценным сюрпризом. Этот странный случай доказывал существование некой устойчивости у
  отдельных видов нежити. Подобные прецеденты встречались и ранее, как в хронологических
  записях, так и на практике - точнее, пугающие факты выуживались из заикающихся в приступе
  трясучки очевидцев печального конца чародеев, так сказать, "старой закалки".
  Но прецедентами выступали могучие монстры, вроде катаханов, мандуруго и им подобных, а гарпии
  не коим образом не походили, даже отдалённо, на высокоуровневых существ - в среде монстров
  они представляли аналогию с летающими, хищными курами, которыми не прочь была подзакусить
  какая-нибудь "лиса".
  Необходимость шарахнуть по стае чем-нибудь помощнее Иллюзии становилась всё более ощутимее:
  гарпии прекратили бесцельно крутиться в воздухе и возобновили атаки на наземные цели, то бишь-
  уцелевший скот. Поразмыслив немного, Ктаера выбрала " Поток" - заклинание наступательного типа,
  применяющееся преимущественно против воздушных целей: больших и малых - от крылатых тварей
  (виверн, к примеру) до стрел и снарядов баллист. Принцип действия прост: заклинатель создаёт
  магический ветер, сплошным воздушным потоком проносящийся по заданному пути и сметающий
  любые объекты образующие преграду или сопротивление. "Поток" - заклинание стихийной магии,
  довольно простое, не требующее серьёзных затрат сил и медитаций, в отличие от "Спирали" или
  "Вихря". Ктаера размяла запястья и плечи, сложила руки знаком Магнессы - Богини магии - и
  громко выкрикнула текст заклинания:
  - Уд"Авест рок"есс но"а тьёг Ий"ол до"ос" хот ако"рос".
  Результат был весьма удовлетворительным - могучий поток ветра врезался в стаю и разметал гарпий
  в стороны, как дешёвые деревянные кегли, используемые при ярморочных игрищах.
  ***
  Ридера озадаченно наблюдала за дивным зрелищем: гарпии, испуская попеременно визги и вопли,
  градом сыпались на землю, словно гнилые яблоки с потревоженного дерева. Большинство тварей
  тяжело ударялись о землю и застывали, раскинув лапы и крылья, нелепо вывернув шею; некоторым
  удалось вовремя совладать с ситуацией и развернуться в воздухе, чтобы избежать удара о твёрдую
  поверхность - самые везучие уже вырисовывались на фоне неба и горизонта в виде точек и галочек,
  остальные, ошеломлённые и дезориентированные, метались из стороны в сторону, будто в синеве
  бескрайнего неба не существовало пути к спасению.
  Убедившись в отсутствии всякого интереса и внимания со стороны гарпий к деревеньке и рассудив
  на основе этого, что опасность миновала, Ридера неуверенно покинула своё убежище. В двух
  саженях от неё, припадая на уцелевшее крыло и лапу, неуклюже ковыляла гарпия, поджимая две
  сломанные конечности. Вдогонку ей неслись смачные проклятия нагонявших её людей. Ридера
  отвернулась, не желая видеть неизбежной расправы и направилась в противоположную от неё
  сторону.
  К селянам полным ходом возвращались смелость и уверенность, а первобытный страх, загнавший
  людей в убежища, похоже унесли с собой гарпии. Скотники отважно выходили под безопасное ныне
  небо, не забыв прихватить с собой вилы и луки; судя по возрождающейся активности и злобному
  блеску в глазах каждого встречного, они жаждали отмщения и собирались осуществить его.
  Ридера настороженно поглядывала в небесные просторы, опасаясь неожиданной атаки и размышляя
  над недавними феноменальными событиями. В своём распоряжении она имела лишь далёкие от
  истины догадки о причине неожиданного развала крылатой рати: будто что-то невидимое ворвалось
  в самую гущу неистовствовавшей стаи и положило конец многим тварям, раскидав их в разных
  направлениях.
  Ридера могла согласиться лишь с одним предположением. " Уж не волшебник ли приложил к
  этому своевременному спасению руку? И если это действительно так, - продолжала размышлять
  девушка - то где же он сам? Почему не спешит явить себя спасённым его могуществом людям и
  погреться как следует в лучах признательности и неискренней благодарности?".
  Дорога привела её к унылым, опустевшим загонам и располагающимся позади пастбищам, усеянным
  растерзанными телами мирного домашнего скота. Глядя на эту скверною драму, Ридера пыталась
  понять, что же двигает гарпиями и им подобными, что заставляет их совершать ужасные вещи -
  чья- то злая воля, того, кто стоя за кулисами дёргает за невидимые ниточки, или же, что ещё хуже -
  своя собственная, преследующая определённые цели и мотивы. Ещё более угнетало осознание того,
  что в её, человека, окружении обитают существа с не менее тёмной мелочной душонкой.
  Из омута философских рассуждений, куда окунаешься даже не заметив, Ридеру немилосердно
  выдернула жгучая боль в запястье левой руки. Оглядевшись по сторонам и удостоверившись в
  полной одинокости(если не считать слетевшихся на пир воронов), Ридера нервно, в ожидании
  худшего, потянула перчатку вверх, удерживая её за указательный палец, как учила мать. Ридера
  не ведала, откуда у её матери подобные прециозные замашки, но уроки эстетичного поведения и
  жестов, наталкивали на мысль о принадлежности её родительницы к какой-то ветви развенчанной и
  ныне забытой семьи аристократов. Девушка тщательно осмотрела укрепившуюся на коже дрянь,
  стараясь подавить нарастающие треволнения. Странный недуг напоминал серого цвета синяк, густо
  усеянный едва различимыми рваными прожилками. Установившееся в душе Ридеры спокойствие
  помахало ручкой и удалилось: "Проклятье Шогула" служило отличной иллюстрацией для того, что
  ожидало впереди, если в ближайшее время не будут приняты соответствующие меры. К тому же,
  при каждом новом осмотре Ридера с тревогой отмечала стабильную дилатацию "синяка",
  протекающую малозаметно, но ощутимо: внезапно вспыхивающая и стихающая боль, вызванная
  будто бы источником холодного огня, иногда обжигала, иногда пронзала плоть болевой иглой до
  кости, заставляя Ридеру сжимать зубы и больную руку. Попадая в сходные с недавними событиями
  эксцессы, Ридера непременно откланялась от курса, проложенного к первенствующей цели -
  Аингдору, Обители Магов и получению достоверных сведений о Гаигриссе, Шогуле и своих
  возможных шансах на исцеление. К существованию мифического Гаигрисса - Живой Магии - Ридера
  относилась довольно скептически, не встретив ни одного упоминания о нём в скупленных со всего
  Тарола толстенных легендариумах, вышедших из-под руки незнакомых друг с другом и живших в
  разные времена авторов. В связи с этим, Ридеру терзали сомнения: уж не подшутил ли над ней тот
  старик? На понимание со стороны окружающих она не рассчитывала: появись она в городе, селе или
  деревне с проклятой меткой Отца болезней и мора на показ, её мгновенно нарекли бы заразной и
  проклятой, разносчицей жуткой хвори и т.д. Таким бедолагам дорога в один конец. Иными словами,
  Ридера не знала, к кому бы можно было обратиться за помощью и советом; приняли бы её маги
  Аингдора с распростёртыми объятиями? Или выставили бы взашей, как обошлись с ней жрицы храма
  Гладарги - богини-покровительницы всего живого, защитницы всех раненых, слабых, больных,
  сирых, нищих и убогих, главного бога расы людей? После изгнания из земного обиталища Гладарги,
  Ридера вынесла урок: ни один городской целитель или завалявшейся деревенский травник, не один
  прославленный королевский врачеватель не согласится помогать ей, из страха перед Шогулом,
  Отцом болезней и мора, Одним из Трёх Зверей Сакмора. Пламя решимости неспешно затухало,
  обращаясь в едва тлеющий огонёк призрачной надежды, поиски решения грозились закончиться не
  начавшись, и Ридера поддалась ощущению тщетности своих действий и чувству обречённости, вдруг
  осознав, что на этом пути она совершенно одна...
  - Гарпия цапнула? - сочувственно поинтересовались из-за её спины.
  Вопрос и голос застали её врасплох и она растерянно обернулась к обладателю оных. То есть, к
  обладательнице. Перед ней стояла девушка, лет двадцати или около того( возраст Ридера оценила
  чисто визуально), высокая, выше самой Ридеры и крупнее в формах; чёрные волосы наполовину
  собраны на затылке, часть их свободно рассыпаны по плечам и до середины спины; руки незнакомки
  покоились в карманах чёрной куртки из какой-то грубой и твёрдой ткани, спереди защищённой
  металлическими нашивками; чёрные штаны и чёрные сапоги, опять же с простенькими, лёгкими
  щитками, довершали узнаваемый образ закалённого дорогой путника; из-за левого плеча робко
  выглядывал эфес лёгкого меча; на двух поясах, обёрнутых вокруг её талии, устроились скрамасакс,
  длиной менее аршина, служивший дополнением к одноручнику, два кинжала и маленький колчан
  вмещавший не одну дюжину метательных ножей. Но больше всего Ридеру удивили и насторожили
  исключительно яркие, чисто зелёные глаза.
  Ктаера в свою очередь, спокойно дожидалась ответа от среднего роста, тёмно-русой девушки, чьи
  волосы едва доставали до плеч, одетой в кобальтового цвета плащ, украшенный замысловатым
  орнаментальным рисунком в виде стеблей растений и листочков, в широкие тёмные штаны и сапоги.
  Вооружена она была лишь коротким мечом и усердно сжимала отведённую за спину левую руку,
  растерянно глядя на Ктаеру тёмными глазами из-под неровной чёлки.
  - Нет, - наконец собравшись с мыслями, твёрдо ответила Ридера, незаметно возвращая конечность
  внутрь перчатки.
  - Дело твоё, - незнакомка пожала плечами и высвободив руки из карманов, вынула из небольшой
  сумки, укреплённой на одном из двух поясов, книжечку в кожаном переплёте и остро заточенный
  угольный стержень, и что-то в ней пометила. Спрятав письменные принадлежности обратно, она,
  обращаясь к Ридере, кивнула в сторону истерзанных животных тел и подвела неутешительный итог:
  - Сдаётся мне, что грядущее для Скотовицы готовит много трудностей.
  Ридера молча кивнула.
  ***
  Тем временем в деревне царили агрессивные настроения: после того, как уцелевшие при падении
  гарпии были пойманы, забиты дубинами, заколоты вилами и расстреляны из охотничьих луков, а дед
  Хаврон успешно извлечён из-под телеги, староста и наиболее активные деревенские деятели срочно
  созвали совет и устроили разбор полётов.
   - Горе нам, горе! - неустанно причитали женщины, - Зима на носу, а скот весь эти твари треклятые
  перегрызли!
  И они вовсе не утрировали: на всю деревню осталось не более десяти голов крупного скота - и это
  при всём при том, что ранее, в самые удачные годы, каким являлся до поры до времени и этот,
  насчитывалось около семидесяти - да разбежавшаяся по округе домашняя птица.
  - Убыток невосполнимо велик, -мрачно сказал староста, дополняя этими словами общий упадок духа.
  - Но, - тут же возобновил он свою речь, желая если не успокоить односельчан, то отвлечь их от дум и
  заставить замолчать, - не всё ещё потеряно! Если нам удастся продать оставшейся у нас скот...
  Но даже невысказанное до конца предложение старосты никому не угодило и его тут же перебили.
  - Продать?! Ты что ли до дома добежать не успел и тебя гарпия в голову клюнула?! - возмутился Грег,
  наиболее пострадавший от разбоя крылатых тварей, и к тому же, владелец трёх из десяти уцелевших
  животных, - А жрать мы что будем?! Собак, кошек?!
  - На вырученные деньги закупим снеди, - разъяснил староста, медленно заражаясь раздражением от
  разорившегося фермера.
  В ответ на это Грег лишь хохотнул:
  - На нас на всех-то? Да с этих жалких остатков и двухсот золотых не выторговать, даже Хаврону -
  известному ловкачу и хитрому торгашу!
  При этих словах дед Хаврон важно подбоченился, а большая часть скотников согласно закивали речи
  Грега.
  - И у нас по-прежнему нет "Ограды" - укорительно напомнили из толпы.
  - Мы же порешили, что обзаведёмся ей сразу, как продадим часть скота, - сокрушённо пробормотала
  одна из женщин, - а теперь, поди, и части не наберётся!
  - Но пшеницы-то у нас - целый амбар!
  - Спросу уже нет! Эх, опередили нас Златовики!
  Словопрения возобновились и староста понуро опустил голову. Как бы он ни старался сплотить своих
  людей перед ликом безжалостной Иорзарды, всё без толку. Слишком многое зависело от слов этого
  несносного Грега, убеждавшего владельцев уцелевших животных - а их было, включая самого Грега,
  пятеро - о необходимости объединения с ним. Староста задумчиво рассматривал чью-то лошадь,
  привязанную к столбу под навесом, пытаясь припомнить кому же она принадлежит.
  И вспомнил о волшебнице. Его глаза засветились огоньками надежды и это не ускользнуло от взора
  наблюдательного Грега. Он тоже припомнил чародейку, явившуюся в деревню пешком, потому что
  не она смогла удержаться на лошади. И его подлый ум набросал неплохой план.
  ***
  Ктаера и Ридера удивлённо переглянулись, когда на встречу им высыпали вооружённые селяне, под
  предводительством коренастого, судя по уверенной походке, заслужившего всеобщее уважение и
  доверие, мужика, за широкими плечами которого неуверенно маячил щупленький мужичок, чуть
  постарше.
  Проанализировав недавние события и заключив, что пережидание опасности под навесом вряд ли
  можно счесть за проявление чародейства, Ридера сделала шаг вперёд и недовольно спросила:
  - У вас ко мне имеются претензии?
  - Ещё как имеются, - ощерился мужик, - думаю, они возникнут и у настоящих чародеев, когда мы тебя
  к ним доставим.
  - Чего?, - Ридера растерянно отступила на шаг.
  - А того, что это ты напустила на нас этих крылатых бестий! - прорычал мужик, - вот свяжем тебя по
  рукам и ногам, уложим поперёк седла твоей же лошади и отвезём в Кайреку!
  В подтверждение его слов, тот же мужик, что вернул Ридере Лоскутку, вывел лошадь и сплюнул ей
  под ноги.
  Наблюдающая за этим Ктаера, сразу почуяла подвох. У неё сложилось впечатление, что это не более
  чем гнусная клевета в сторону её новой знакомой. Ктаера отчётливо видела в ней магический дар, но
  ещё не развитый, и оттого сильно сомневалась в способности Ридеры командовать свитой Адрага.
  - Уважаемые, - Ктаера оттеснила испуганную Ридеру, - вы и вправду верите, что всё это безобразие
  устроила она? Уверяю, вы жестоко ошибаетесь. За этим стоят силы куда более могущественные чем
  силы простого человека.
  Грег внимательно присмотрелся к говорящей девушке и неожиданно для самого себя, обнаружил,
  что знает её.
  - Ты, - Грег подозрительно сузил глаза, - семь лет тому назад, тебя разыскивал Дрегир Эскилл!
  - Насколько мне известно, Эскилл - действующий глава гильдии воров, - подметила Ктаера, - откуда
  ты, добропорядочный, уважаемый человек, с ним знаком?
  Грег прикусил язык, поняв что сболтнул лишнего и мысленно обругал себя за потерю самообладания.
  Уж чем-чем, а добропорядочностью он похвастаться не мог.
  - Нечего мне зубы заговаривать!, - рявкнул Грег, и повернувшись к притихшим селянам, приказал,
  - Повязать обеих!
  Тогда Ктаера стремительно рванулась вперёд, сбив разворачивающегося Грега с ног и вмиг оказалась
  на спине Лоскутки. Мужик всё ещё державший лошадь под уздцы, не успел вовремя их отпустить и
  пробежав немного вместе с Лоскуткой, рухнул возле барахтающегося в пыли Грега.
  Ктаера на миг притормозила лошадь и втащила, удивлённую не меньше селян, Ридеру в седло.
  Придя в себя от столь неожиданного поворота событий, скотники с завидным рвением кинулись за
  беглянками, но быстрые ноги лошади уже унесли их далеко вперёд.
  ***
  Наклонив голову и прижав уши к голове, лошадь неслась что было сил и останавливаться, похоже, не
  собиралась.
  Ктаера обернулась и вручила Ридере поводья. В ответ на опешивший взгляд, Ктаера кивком указала
  вправо. Ридера обернулась и едва не вскрикнула от удивления: рядом с правым боком её лошади,
  нёсся здоровенный белый конь. Его чёрная грива и хвост развевались на ветру, а сильные ноги без
  труда несли своего владельца на той же скорости, что и тонкие ножки Лоскутки.
  Но вот конь одним прыжком вырвался вперёд и преградил испуганной лошади путь.
  Ктаера без видимых усилий удержалась в седле, а Ридера едва не выпала из него - чуть ли не второй
  раз за день.
  Ктаера ловко перебралась на спину своего скакуна и отсалютовала в сторону деревни.
  - Ох уж мне эти деревенские. Чуть что - на костёр или в Кайреку, - сказала она.
  - Я-то думала, что в Кооре люди привычны к магии и менее пугливы, - разочарованно вздохнула
  Ридера, недоверчиво косясь на дивного зверя.
  - Где-то более скептичны, а где излишне суеверны, - Ктаера приторочила ножны с мечом к седлу и
  хлопнула коня по шее. Тот повернул голову и, как показалось Ридере, вопрошающе посмотрел на
  свою хозяйку и, что безмерно удивило Ридеру, пожал массивными плечами и развернулся в сторону
  тракта. Наличие жестов и эмоций у животного, в представлении Ридеры, было чем-то невозможным,
  проявлением истинных чудес, о встрече с которыми она так мечтала.
  - Ну, бывай!, - попрощалась Ктаера, накидывая на голову капюшон.
  Упустить таких попутчиков было бы второй её, почти фатальной, ошибкой. Тарол она покинула шесть
  дней назад и пять ночей подряд ночевала под открытым небом, ёжась у одиноко пылающего костра.
  В карте, как выяснилось, она разбиралась из рук вон плохо, и прокружив не один час вокруг деревни,
  прежде чем нашла путь к ней, всерьёз заподозрила себя в топографическом кретинизме. К тому же,
  в Тахоре она привыкла к безопасности даже на самых отдалённых трактах, обеспечиваемой орденом
  "Гонителей". Здесь же, на обширной территории Вольных Земель, позволить себе расслабиться она
  не могла, если её желание добраться целой и невредимой до Аингдора было действительно велико.
  С одним-двумя разбойниками справиться несложно, но против целой шайки придётся туго. Да и про
  местную фауну не стоило бы забывать...
  Ктаера не сомневалась в следующем шаге Ридеры, и услышав её оклик нисколько не удивилась. Но
  виду не подала и изобразив на лице интерес и удивление, обернулась.
  - Куда ты направляешься?, - нарочито небрежно спросила Ридера.
  - К небольшому королевству, дальше, к востоку, затем в Аингдор, - поддержала игру Ктаера.
   Фортуна видимо решила, что хватит с Ридеры злоключений и наконец улыбнулась ей, и словно бы
  извиняясь за свою предыдущую безучастность предоставила ей проводницу и защитницу.
  ***
  Грег в который раз обругал себя за невнимательность и безалаберность. Из его рук ускользнули два
  мешка денег! Эта черноволосая бестия так пихнула его со своего пути, что он оказался в пыли прежде
  чем успел среагировать. Не обернись он тогда, без труда бы её скрутил! В довершение ко всем бедам
  и разочарованиям(произошедшие за один день), его испуганные односельчане всерьёз порешили
  принудить его к продаже трёх оставшихся у него коров. Грег зло пнул кучку сухих листьев и покачал
  головой - осень ещё не достигла и второго месяца, Арина, но с каждым днём ветер жалил сильней,
  будто холодные времена года решили отыграться перед летом, за непростительную задержку перед
  его уходом со сцены.
  Покинув родительское гнездо, потому как уже в нём не умещался, Грег твёрдо решил зарабатывать
  на свой кусок хлеба исключительно честным трудом. Но розовую пелену, через которую совсем ещё
  юный Грег привык смотреть на мир, безжалостно сдернула рука тёмной человеческой натуры, а уж
  познав звон лёгких денег, Грег отступился от своих принципов, как от непрактичных. За свою бурную
  молодость он участвовал в бесчисленных разорительных походах и налётах, совершил множество
  краж, ограбил не один караван и самолично устранил со своего пути несколько препятствовавших
  ему человек. Он сумел добиться почётного места в гильдии воров, став доверенным лицом Дрегира
  Эскилла. И даже будучи отстранённым от дел, Грег не умерил своей жажды наживы: возобновил
  давние контакты со шпионами ордена "Гонителей" и наводил их на след чародеев-одиночек.
  За сбыт информации и описание чародеев(ибо вступать в схватку с магами Грег опасался) он получал
  стандартный гонорар в тысячу соколтов серебром, которые, по обыкновению обменивал на золото
  в Кайреке.
  Орден "Гонителей" истребивший всех чародеев Империи, стараясь оправдать своё существование и
  затраты, направленные на его содержание, не обнаружив нарушителей в своих владениях, принялся
  ловить их по чужим. Вскоре шпионские сети ордена опутали Морской Серп - крупнейшую гавань в
  северо-восточной части Коора, на идеальной дуге которого разместился Союз Пяти Городов.
  Улицы Кайреки, Оврфолда, Кларока, Виертала и Суевы кишели соглядатаями ордена и доносчиками,
  спешащими на встречу с ними. В свободное от приёма информации время, верные псы гонителей
  отправлялись на пристань, встречать корабли, идущие с архипелага Окабри, островных государств и
  Дальних Земель, что лежат по другую сторону Клыков Мира, с одной лишь единственной целью -
  высматривать волшебников.
  Утром следующего дня, на самом рассвете, Грег взвалил на плечи походный мешок, заткнул за пояс
  свой любимый топор, застегнул на груди ремень, сдерживающий за спиной ножны, не менее им
  любимого двуручного меча, и пешком выдвинулся в путь-дорогу. В Кайреку.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"