Аннотация: Рассказ был написан по мотивам "Дочери некроманта" Ника Перумова для участия в конкурсе.
Болота
"...он тонул в болотах крайнего юга..."
Ник Перумов. "Дочь некроманта"
В поисках утраченных рукописей он бывал во многих местах. Южные болота изобиловали опасностями, тут хватало и нечисти, и обычных змей, хищных и ядовитых растений. К вечеру над зловонной черной жижей начинали роиться тучи комаров, днем поднимались невыносимые испарения. Сапоги некроманта давно приобрели черный цвет, потяжелели от налипшей на них грязи и мелкого мусора, слой которого снова покрывался грязью. Переплетения ползучих и вьющихся растений иногда образовывали причудливые сети, такие места для обычного невооруженного человека стали бы непреодолимой преградой. Ночь на юге наступала сразу, короткие сумерки можно было не заметить, они заглядывали в лес, и тут же устыдившись собственной смелости, спешно уходили. Вместе с ними смолкали песни дневных птиц, воздух медленно наполнялся тяжелым запахом ночных цветов, странные, противоестественные звери выходили на промысел.
Болота встречались неожиданно: только что он огибал огромные стволы вековых деревьев, прорубался через густые заросли глянцево-зеленых листьев, как сапоги начинали противно хлюпать, буйная растительность сменялась крупными кочками и зелеными лужайками трясин издали выглядевшими удивительно привлекательными.
Теперь же маг, посвятивший свою жизнь изучению смерти, тонул именно в такой трясине. После жаркой схватки с болотной тварью он сильно устал. Некромант помнил спасенный от огня том Искусства ночной магии, там были описаны подобные создания. Кроме сильного тела они были опасны ядом, который туманил разум, но не убивал. Ошибка человека заключалась в том, что он не успел отследить молниеносный бросок второй твари. Первая еще в прыжке была ослеплена и сбита огнем, но она оказалась не одинока, вместе с ней охотился ее самец, и теперь его яд распространялся по телу некроманта, дурманя сознание: мысли, как градины, отскакивающие от черепичных крыш, непредсказуемо меняли свое движение. Он не мог сосредоточиться и временно лишенный магии ощущал странную беспомощность. Длинное, удивительно похожее на змею тело, в последней агонии обвило его ноги и теперь тяжело тянуло вниз. Похоже, надеждам Эйвери, да и его собственным, не суждено было сбыться. Корявый, но все еще прочный корень дерева был слишком далек, не дотянуться, а голодные гады уже почуяли легкую добычу. Последнее легко угадывалось по приближающимся желтым и красным огонькам и вязкому плеску болотной жижи. Пронзительно закричала ночная птица. Над поверхностью трясины оставались только голова и рука человека тщетно попавшаяся найти опору.
Кто-то с огромной силой выдернул его из трясины, маг вскрикнул - неожиданный спаситель вывихнул ему плечо. Молниеносными рубящими ударами остроотточенной сабли ему освободили ноги, куски разрубленного змеевидного тела нехотя сползли на землю. Удары были настолько быстрыми и точными, что человек не успел даже испугаться. Он поднял голову. То, что его спасителем оказался вампир, ничуть не удивило некроманта - сила и точность ударов не могли принадлежать обычному человеку. Удивительным было то, что вампир выглядел как молодая симпатичная женщина, хотя магии некромант не чувствовал. Она с нескрываемым интересом и легкой брезгливостью рассматривала свою, истекающую болотной жижей, находку. Огоньки глаз раздраженных тварей гасли и исчезали, но маг не обольщался, они не ушли, просто затаились и ждут пока уйдет вампир. Временем они располагали.
- Надеюсь, ты не решил, что теперь я за тебя отвечаю?
- Нет, но почему ты спасла меня? Я - маг.
- Ты не из светлых, это редкость. А теперь пошли.
Она взяла человека за руку, крепко стиснув его запястье. Пусть он считает, что его спасли из любопытства, пока так безопаснее, а пускаться в пространные рассуждения возле смердящего болота и не менее смердящего некроманта ей не хотелось. Перескакивая по поваленным замшелым стволам, крупным кочкам, огибая места, которые на первый взгляд, ничем не отличались от остальных, маг понял, что его проводница провела здесь много времени. Пересекая выжженный кусок леса, она отчего-то смутилась и ускорила шаг. При резких движениях плечо немилосердно болело, но залечить его сразу некромант не мог, сначала нужно отдохнуть. До этого он сам не замечал насколько вымотало его это путешествие. Человек с вампиром пересекли болото, и вышли к небольшому водопаду, который, падая с высоты десяти локтей, образовывал заводь, ее края густо заросли папоротником. Вампирка, предложив некроманту выкупаться и наполнить фляги, сама осталась на берегу. Вода, несмотря на кристальную чистоту, была теплой и едва заметно парила. Человек, выполоскав одежду и вымыв сапоги, ставшие после этой процедуры намного легче и безусловно чище, с удовольствием купался ныряя и отфыркиваясь. Выйдя на берег, он застал свою одежду совершенно мокрой - во влажных лесах она отказывалась быстро сохнуть. Женщина, во время его купания сидевшая спиной к заводи, встала и повернулась. В руках она держала небольшой узелок, в котором маг с удивлением обнаружил новые рубашку и штаны. В ответ на его недоуменный взгляд, она только пожала плечами и улыбнулась, не показывая клыков. Подождав пока он оденется и соберет свои вещи, проводница продолжила путь.
Когда буйная растительность тропиков расступилась, открывая их взорам большую поляну, они увидели странные каменные сооружение; вероятно когда-то, давным-давно, это был храм такой же древней и странной культуры. Само здание было очень старым, множество гроз отбушевало над круглой плоской крышей, множество бурь выщербило прочный камень стен, а летние ливни нанесли на них таинственные руны. Присмотревшись внимательней, некромант заметил, что не все знаки оставила вода. Правильный квадрат, вписанный в треугольник, который в свою очередь был вписан в идеальный круг, никак не могли быть творением стихий. Это именно тот храм, который ему нужен, сложно спутать этот знак с каким-либо другим. Плющ, выбиваясь из-под растрескавшихся плит, обвивал древние колонны, давая прибежище ярким крошечным птицам; однако эта картина лишь вызвала усмешку некроманта. Нажав на неприметную плиту, женщина ввела мага внутрь, из вежливости сотворив магического "светляка".
Человек поинтересовался, одна ли тут живет женщина и попросил объяснить, почему она все-таки спасла его. Вампирка отвечала, что он почти угадал - большую часть времени живет тут сама, однако иногда тут появляется высший вампир, заразивший ее, а спасение некроманта не было счастливой случайностью, ее предупредили о его появлении заранее. Когда же маг попросил рассказать подробнее о том, кто же этот провидец, женщина делано рассмеялась и поспешила перевести разговор на другую тему, упомянув, однако, что это личность известная в определенных кругах. Некромант сделал вид, что ничего не заметил... из вежливости. Он узнал, что должен дождаться таинственного высшего вампира, мол, они будут друг другу весьма полезны. Пока же она предложила человеку отдохнуть, сказав, что заразивший ее вампир появится не ранее, чем завтра ночью. Обрывочные сведения, которые магу удалось вытянуть из вампирки, вместо того чтобы прояснить ситуацию напустили тумана недосказанности и еще больше его запутали.
Женщина, проведя его в пустующую комнату, предложила вправить вывих, с чем человек охотно согласился, несмотря на то, что после непродолжительного отдыха справился бы с этим сам. Она резко дернула его за руку и сустав, со щелчком встав на место, сообщил об этом нестерпимой болью. Что нужно от некроманта вампирам он так и не узнал, впрочем, в этой ситуации ему оставалось лишь запастись терпением, завтра ночью он сможет подробно расспросить Эфраима. Он лихорадочно проверил состояние собранных рукописей, не нанесла ли им болотная жижа непоправимого урона? К счастью, они не пострадали, стоячая густая вода не успела просочиться через плотные завязки заплечного мешка. Расслабившись, он разделся и с наслаждением растянулся на чистой постели. С тех пор как некромант отправился на поиски решения своей проблемы, он давно был лишен этого простого удовольствия. Несмотря на боль во вправленном плече, человек почти сразу уснул.
Ему снилась река, что несла иссиня-черные воды, с клубящимся едким туманом над ними. Ему снились изрытые, истоптанные луга, покрытые сотнями полуразложившихся тел. Ему снились человеческие костяки, невесть как оказавшиеся висящими на ветвях деревьев вдоль края леса. Странный то был сон, странный и наполненный грустью, смешанной с горьким сожалением.
Когда он проснулся, солнце стояло уже высоко, обещая новый жаркий день. Он обошел весь храм, но так и не нашел своей вчерашней проводницы, зато обнаружил короткую записку написанную торопливыми рунами: "Чувствуйте себя как дома, но убедительно прошу Вас к закату вернуться в храм, дабы избежать прискорбного повторения вчерашних событий". Эта записка лежала на аккуратно свернутой одежде мага. Тут же стояла ваза со свежими фруктами и бутылка красного вина с небольшой чашей. Некромант неторопливо оделся, слегка удивившись странной доверчивости этих вампиров. Они оставили его совершенно одного в своем жилище, хотя если допустить, что этот храм не является их постоянной резиденцией, то такое доверие вполне понятно, хотя и несколько настораживало.
Залечив вправленное плечо, он всерьез задумался, что же ему предпринять. Мысль о побеге показалась странной, что ему - некроманту стоит справиться с двумя вампирами? Тут его никто не удерживает, кроме собственного любопытства, потому побег явно лишен всякого смысла. Хотя, если рассматривать его как способ развлечься... человек улыбнулся своим мыслям. Сколько трудностей ему пришлось преодолеть ранее, и вот, когда его встречают как дорогого и долгожданного гостя он думает о побеге. Внутренний голос, что-то шептал о подозрительности бесплатного сыра, но с другой стороны - весьма сомнительно чтобы ему спасали жизнь лишь для того чтобы сразу отнять, к тому же вампирка совершенно не выглядела голодной.
Блуждая по переходам храма, человек наткнулся на вивлиофику, где были собраны древние рукописи и фолианты. В надежде найти искомые рукописи, которые, по имеющимся у него отрывочным и зачастую противоречивым сведениям должны были находиться в затерянном южном храме, некромант не заметил как солнце опустилось к закату. Он так бы и сидел всю ночь, но голод напомнил о том, что он все еще человек, которому необходимо иногда есть. Вернувшись в выделенную ему комнату, он снова нашел там фрукты и вино. Кроме того, там была и вампирка, терпеливо ожидавшая пока маг насытиться, после чего она предложила ему следовать за ней, дабы не пропустить появление высшего вампира. Человек спросил разрешения взять некоторые книги, чтобы ожидание текло не так утомительно, на что получил предложение чувствовать себя как дома. Все же что-то тут было не так. Несомненно, некоторые рукописи представляли интерес с точки зрения некромантии, но к сожалению хранившиеся там сведения не представляли практического интереса для конкретного некроманта. Это было интересное чтение, чтобы скоротать время - не более.
Они прождали всю ночь, но вампир не появился. Женщина не выглядела обеспокоенной, скорее - слегка раздосадованной. Она сказала, что волноваться не о чем, он часто задерживался, и тут нет ничего из ряда вон выходящего. После этих слов женщина исчезла, предупредив мага, чтобы он не отходил далеко от храма, желательно не дальше водопада, который она показала ему позавчера. Человек снова остался один, и снова он до вечера копался в древних рукописях и фолиантах, отсеивая крупицы знания. За этим занятием и застала некроманта вернувшаяся вампирка. Так прошло три дня. Лунный месяц перевалил за середину, луна медленно, но неотвратимо шла на убыль.
***
Утром вампирка снова ушла на болота. Захватив с собой саблю, она прокручивала в голове части заклинания. Сегодня ей нужно было поймать болотного змея для отработки локализации огненного заклятья. За болтовней с магом и объяснением своих сложностей она неожиданно поняла, в чем заключалась загвоздка. Теперь ей оставалось лишь проверить свою догадку. Казалось, что ничего сложного тут быть не должно. Однако, она не учла одной детали - наученные горьким опытом болотные твари спешили убраться с ее пути. Можно было бы взять с собой некроманта в качестве приманки, но это крайне невежливо, да и Эйвар вернувшись, не одобрил бы подобной самодеятельности. Болотного змея пришлось подманивать магией.
Сейчас он лежал перед ней не сводя с женщины желтых немигающих глаз. Три пары тонких черных рогов зловеще поднялись по бокам плоской морды твари, шипастый хвост настороженно дергался из стороны в сторону. Ей попалась молодая особь, единственная пара конечностей еще не до конца сформировалась, из чего можно было сделать вывод, что данный экземпляр был ее ровесником. Вампирка привычно сформировала огненную тучу и занялась ее локализацией. Ей давно владело сильное желание научиться наносить огнем точные и аккуратные удары, дабы не превращать в прах части окружающего ландшафта. Заклинание было уже сформировано, когда тварь опомнилась и бросилась на женщину. Змей был мертв уже в полете, но заклинание опоздало, лишь на мгновение - этого оказалось достаточным чтобы грудь женщины украсили шесть глубоких рваных ран.
Вампирка не стала медлить и сразу отправилась в храм, не удостоив и взглядом наполовину превращенного в пепел болотного змея. Раздражение копилось в ней. Все шло не так! Эйвар давно должен был вернуться, самые ценные рукописи находились у него. Женщина заметила поиски некроманта, хоть он усердно делал скучающий вид. Она знала, что он ищет, но не собиралась рассеивать его неведение. Некоторые заклятья начинали работать очень странно. Что-то должно было произойти. Нет, не сейчас, и даже не через день - через несколько лет. Она такие вещи хорошо чувствовала, и то, что она не понимала грядущих изменений, внушало ей смутную тревогу. Кроме того, в ней просыпался голод, пока он неуверенно ворочался внутри, иногда потягиваясь и открывая глаза, но если Эйвар не соизволит вскоре явиться, за свое здоровье и здоровье некроманта она не могла ручаться. С глубоким стыдом вернулись воспоминания о том, как голод дошел до крайней точки. Нет, она не даст этому повториться, чего бы это не стоило.
В храме она застала знакомую картину: маг сидел в вивлиофике, ставшей его любимым местом, обложившись старыми пыльными фолиантами и рукописями. Иногда делал какие-то пометки, иногда же скептически хмыкал. Женщина прекрасно знала, что большинство знаний собранных тут успели безнадежно устареть, но, казалось, что некроманту доставляет удовольствие сам процесс собирания крохотных крупиц знаний заключенных в этих книгах. Что ж, она не собиралась ему мешать. Взглянув на некроманта во второй раз, она отшатнулась: через его кожу и одежду, ставшие будто призрачными, ясно просвечивал ток алой крови текущей в его жилах. Скверный признак, голод уже проснулся, и вскоре вовсю заявит о своих правах. Она несколько раз моргнула, изгоняя из себя этот образ. Уши испуганно прижались к голове.
Некромант смотрел на нее, улыбаясь. Он знал! Он не мог не знать, что за борьба происходит сейчас в ней. Она спасла ему жизнь, а он над ней смеется! Женщина крепко зажмурилась и взяла себя в руки. Заживающие раны на груди нестерпимо зудели. Лучше бы он утонул в трясине. Она любила наблюдать смерть магов, особенно светлых. Если бы вампирка не была так ценна для Эйвара, она давно стала бы пеплом. Проживи она еще сто раз по пятьдесят полнолуний ей никогда не забыть нескольких очень длинных дней.
День. Ее заразили лишь несколько дней назад. У нее еще нет клыков, а кожа не успела утратить легкий южный загар. Свежий ветер треплет длинные смоляные волосы. Юная вампирка ждет Эйвара, как он и велел в беседке. Он приказал ей не двигаться с места и она твердо намерена не подвести его.
Испуганным котенком она прижимается неестественно прямой спиной к изящной опоре. В черных глазах плещется неприкрытый страх. Каждый раз когда мимо проходит человек, она ждет, что ее узнают. Древний вампир предупреждал ее о человеческих магах, которые охотятся за Ночным народом. Время ожидания тянется нестерпимо медленно. В любой момент она готова вскочить и бежать. Испуг мешает ей чувствовать Силу исходящую от настоящих магов. Она готова поклясться, что Силой затоплен весть город.
- Не разрешит ли прелестная дева, развеять ее грусть? - услышала она голос из-за спины.
- Нет, благодарю Вас, я ожидаю своего друга, он сейчас придет, - она испуганно обернулась.
- Не стоит меня бояться, я не более опасен, чем белый кролик, - улыбнулся молодой мужчина.
О том, что белые кролики все же имеют крепкие когти и большие зубы ей еще предстояло узнать. Сейчас она лишь через силу улыбнулась.
- Он просил меня не разговаривать с незнакомыми мужчинами.
- Поверьте, от невинного разговора ваша честь нисколько не пострадает.
За этими пустыми фразами она не заметила, что к беседке с разных сторон приближаются очень серьезные мужчины, неуловимо похожие на ее собеседника. Они даже не старались быть незаметными, потому как редкие прохожие постепенно исчезли. Обладай она хоть долей внимания, непременно заметила бы, что ее берут в кольцо и насторожилась.
Благодушное выражение покинуло лицо ее собеседника, он предложил ей пройтись. Все еще не понимая, что происходит, она пыталась отказаться, но подоспевшие маги быстро скрутили ей руки толстой серебряной цепочкой. Юная вампирка зашипела от боли, серебро жгло кожу не хуже раскаленного металла. Один из магов крепко схватил ее за руку чуть выше локтя и подтолкнул, молчаливо приказывая идти. Ей не оставалось ничего другого кроме как подчиниться. Теперь то ощущала идущую от них Силу, он было уже слишком поздно. Случилось, то чего женщина так опасалась - она попала к ним в руки. Ее волокли по городу узкими грязными улочками. Люди показывали на нее пальцами, вся ее маскировка и защитные чары рассыпались в прах. Теперь каждый видел ее заостренные уши и неестественную бледность кожи, заметную даже через загар. Эйвар опоздал. Теперь она никогда его не увидит, не услышит его ласковый тихий голос. Отчаянье медленно заполняло все ее существо.
Придя в себя она застонала. Темный подвал, в котором она оказалась прикованная толстыми серебряными цепями к стене, мог означать только одно: все самые худшие опасения оправдались. Все дни там слились в одну кошмарную вечность, монахи свято верили, что путь к Спасению лежит через страдания, а Спасение проклятого создания - вещь сложная, но никоим образом не невозможная, и конечно же - угодная Спасителю. От долгого крика она сорвала связки, проклятое серебро нагоняло на нее ужас уже одним только своим видом. Слезы от невыносимой боли скоро закончились, а костер виделся ничем иным как избавлением от страданий. Она перестала понимать обращенные к ней вопросы монахов. От многочисленных ран юная вампирка не могла спать. Чудовищный голод усугублял пытки.
Она помнила, как уши уловили одно слово: "казнь", оно не сразу достигло ее сознания. Звуки бились в пустой сейчас каменной ловушке, из которой женщина уже не надеялась выбраться, многажды отражаясь от сырого камня стен, пытаясь достучаться до нее. Слово несло в себе что-то важное. Серыми губами она шептала его пытаясь вспомнить что же это. Вспомнив, она вздохнула с облегчением. Это означало, что пыткам пришел конец.
На закате следующего дня ее вывели на городскую площадь. Она, до недавнего времени жившая в крошечной деревне, некогда не видела столько людей сразу. Что они тут делают? Что она тут делает? Вампирка увидела деревянный столб, заботливо обложенный хворостом. "Казнь", - вспомнила она вчерашнее слово, - "вот за чем они собрались". Откуда-то из глубин памяти всплыло слово "публичная", но как женщина не старалась, она не смогла вспомнить, что же это такое и к чему оно относиться. К людям, к казни, к площади или же к ней самой? Решив не забивать голову всякими глупостями, она откинула его, как ребенок бросает ставшую ненужной игрушку.
К столбу серебряными цепями привязывали странное создание неопределенного возраста. Вместо крика, который должен был последовать за прикосновением серебра, раздалось только сдавленное шипение, невольно вырвавшееся из-за плотно сжатых зубов. Кто-то подкидывал вязанки хвороста в будущий костер. Черты лица казненной искажал слой грязи и застывшей серой крови. Когда-то буйные волосы местами были опалены, местами свалялись в малопривлекательный ком. Герольд в это время объявлял собравшимся людям, что сегодня они присутствуют на публичной казни вампира, который благодаря рвению монахов более не будет наводить ужас на честный обывателей. Женщина во всей этой тираде поняла два слова, уже успевшее стать привычным "казнь", и постоянно слышимое в подвале "вампир", снова вернулось "публичная" и снова не смогла вспомнить его значение. "Ничего, ничего", - усмиряла она дрожь в непослушных коленях, - "скоро все закончится". За вчерашний день она, будучи в полном одиночестве, успела вспомнить много слов, но оставалось ощущение, что вернулись они не все, что еще очень многие из них припозднились в дороге и никак не найдут путь назад. В нее полетели тухлые овощи вперемешку с камнями. Человек в алом одеянии дал жителям излить праведную ярость, после чего повелительно подняв руку, усмирил увлекшуюся толпу.
Человек в колпаке поднял ярко полыхающий факел. Выждав небольшую паузу, он поднес его к хворосту. Облитое маслом дерево весело полыхнуло. Собравшаяся на площади толпа одобрительно закричала, слов в поднявшемся гвалте невозможно было разобрать. Вампирка наклонила голову и увидела, что пламя медленно подбирается к ее ногам. Как это ни странно, но мысли медленно приходили в порядок. Забытые и затерявшиеся в дороге слова возвращались назад, но вместе с ними по кусочкам просачивалось что-то еще. Что-то новое, чего раньше у нее не было, а теперь она не успеет понять, что это. В конце концов, это уже не важно. Она закрыла глаза и склонила голову. Жар полыхающего дерева казался старым забытым другом. Он заберет ее отсюда, туда, где никто не сможет ее обидеть или причинить боль.
Что-то изменилось, но это тоже уже не важно. Даже развались сейчас на части весь Эвиал, для нее это ничего не изменит. Все что могло случиться - случилось. Окружающий ее жар отступил, раздался звонкий удар и серебро перестало жечь мертвую кожу. Странно, она приоткрыла глаза, этого не могло произойти. Перед ней было чем-то знакомое лицо. "Вампир", - поняла она. Когда-то очень давно, вечность назад, она его знала, сейчас же не могла вспомнить. Он осторожно наклонился к ней.
- Ты меня не узнаешь? - на лице явно читалась обеспокоенность. Женщина не смотрела на него, она оглядывалась все больше удивляясь. Куда все делись? Не только люди, не было и столба, не было площади, не было самих улиц. Сколько хватало взгляда кругом были одни гигантские деревья густо перевитые странными растениями.
- Я не помню кто ты. Что произошло? Меня хотели казнить..., - она замолчала.
- Девочка моя, что они с тобой сделали? Ты так странно разговариваешь, твоя речь так обеднела и упростилась.
Он внимательно рассматривал ее, постепенно мрачнея. После того как вампирка вымылась в небольшой заводи, образованной крошечным водопадом, ее взгляд стал немного более осмысленным, но вампир помрачнел еще больше. Прошло много времени прежде, чем она вспомнила почти все. От времени проведенного в подземелье остались только чувства, что там происходило, она так и не вспомнила, и теперь уже не вспомнит никогда. Все это время Эйвар практически не отходил от нее, за что был вознагражден проснувшейся в ней Силой. Сила эта тоже отличалась многими странностями, от большинства из которых удалось избавиться совместными усилиями, но не от всех.
***
Некромант, все также со скучающим видом целыми днями пропадал в вивлиофике, пока голод, ставший уж вовсе нестерпимым не пригнал туда вампирку. Он не испугался ее, что ему, некроманту, мог сделать один вампир, пусть и из высших? Он уже раздумывал над тем, не слишком ли задержался в этом храме, и не станет ли более плодотворным пуститься в дальнейшие поиски.
В следующий миг из темного угла возникла жуткая фигура. Алый плащ развевался безо всякого ветра, вокруг лица и надменно сложенных на груди рук лениво расползалось серое свечение. Древняя кожа была покрыта даже не морщинами, а чем-то вроде странной чешуи. Из под верхней губы тянулись вниз тонкие игольчатые клыки. Глаза светились во мраке подобно паре изумрудов. В нем было очень мало от человека. И это был не Эфраим. Теперь маг понял свою ошибку. Он считал Эйвара не более, чем персонажем старых легенд и мифов, Основателем этого рода. Теперь ошибки быть не могло, он узнал это лицо по многочисленным древним гравюрам выполненным на металле и в камне.
Основатель рода прошествовал в круглый зал и непринужденно сел на древний алтарь, откинув край алого плаща. Рядом упал мешок из тонко выделанной кожи ныне вымершего зверя. Рука, перевитая толстыми жилами, поманила к себе вампирку.
- Дорогой гость, вы не проявляете должного уважения к спасшей вашу жизнь, но это досадное упущение еще можно исправить, - его голос был наполнен таким холодом, что у некроманта кожа покрылась мурашками. Он ощущал Силу этого существа, и в первый раз за долгое время ему стало по настоящему страшно. Он не боялся так, даже почти утонув в трясине, когда мертвое тело болотного змея обвило его ноги и неумолимо тянуло вниз.
- Прошу прощения, как я могу искупить свою вину? - лицо мага оставалось спокойнее моря в полный штиль.
- Не у меня Вы должны просить прощение, не мне Вы нанесли обиду, - льда в голосе немного поубавилось.
Некромант повернулся к вампирке, которая невозмутимо прошла мимо и села у ног Эйвара, на ее затылок нежно опустилась крупная ладонь. Маг благовоспитанно не заметил этих маневров.
- Прошу простить мое невнимание. За чтением древних рукописей я иногда, к своему прискорбию, забываю о правилах хорошего тона. Чем я могу помочь Вам?
- Моя просьба нисколько Вас не затруднит, я прошу о самой малости - думаю, Вы не забыли кто я? - на лице появилась горькая улыбка, - мне нужно немного Вашей крови. О, не делайте такое лицо, она мне нужна не для ритуала или магии и снова повторю, Вас это не затруднит, Вы не заразитесь, уверяю Вас.
- Хорошо. Прошу Вас.
Ей пришлось подняться и подойти к некроманту, все это было проделано с царственной грацией, появление Основателя рода сильно повлияло на нее. Ожидание укуса вампира оказалось намного неприятнее самого укуса. Он бы никому не признался, но ему даже понравилось, что не ускользнуло от наблюдательных глаз Эйвара.
- Моя школа. К сожалению, многие мои способности после долгой смены поколений теряются - кровь разжижается и вампиры получаются уже не те, а самому мне наскучил Эвиал, с его шумными городами, жаркими пустынями и этими болотами, нужно готовить себе приемника. Хотя, не буду утомлять Вас прописными истинами.
- Весьма признателен. Одна наша общая знакомая намекала мне, что мы можем быть друг другу полезны, но она напустила много тумана, чем совершенно меня запутала.
- Прошу просить ей эту странность, я не успел дать четкие указания, что можно Вам открывать, а что - нет. Бедняжка старалась удержать Вас. Теперь нет необходимости что-либо скрывать. Я слышал Вы посетили многие места в поисках рукописей, и у меня есть основания полагать, что не все найденное Вами, оказывалось тем, что Вы искали, но как настоящий искатель знаний странные и непонятные рукописи на утерянных языках Вы забирали с собой. Поэтому, с моей стороны будет не слишком смелым предположить наличие у Вас нескольких интересующих меня рукописей. В свою очередь предлагаю свитки, которые могут показаться Вам занятными.
Они обменялись свитками, и некоторое время молчали погруженные в изучение полных тайного смысла значков, после чего беседа возобновилась сама собой, но основным предметом стала магия, а также ее использование. Эйвар оказался на редкость интересным собеседником. Лед из его голоса пропал окончательно, более того, каждый из них вспоминал странные и забавные случаи связанные с Силой. Иногда звучал сдержанный смех. Вампир рассказывал о том, как он, наконец, решил найти себе приемника и практически сразу с этим встретил странную женщину, которую и превратил в вампира. Он не ошибся, она обладала Силой, но именно Сила ее была странной и непредсказуемой. Она противоречила всем канонам.
- Даже теперь у ее Силы есть определенная странность.
- Какая же?
- Девочке нужно ее тратить, иначе Сила вырывается неконтролируемо.
Женщина их не слушала, мысли ее блуждали далеко. Она, став вампиром, видела уже пятьсот полнолуний. Осторожность, ставшая ее второй натурой, больше мешала нежели помогала. Ночи и дни сливались под серым сумраком древнего храма в вереницу отработки до автоматизма старых и создании новых заклятий. Хотя если смотреть правде в глаза, для отработки совершенно новых заклинаний она уходила в болотистые леса, где вся живность старалась как можно скорее убраться с ее дороги. Это тоже давно стало традицией, после того как она чуть было не разнесла древний храм, уничтожив всех летающих и ползающих гадов локтей на сто пятьдесят вокруг. Она кляла свою осторожность, предостерегающую ее от прогулок по человеческим городам, а из своих сородичей женщина видела только одного - того, кто сделал ее такой. Более острого одиночества она не ощущала никогда: будучи человеком это трудно понять. Человек никогда не остается один надолго: если он не отшельник и не заключенный он постоянно видит других людей, перебрасывается парой слов с булочником, покупая хлеб, торгуется с портным, приобретая новое выходное платье. Мужчина идет в таверну пропустить с друзьями пару кружек пива, женщина сплетничает с подружками. Теперь же она знала, что такое настоящее одиночество: это когда единственное существо имеющее способность говорить и мыслить появляется каждое полнолуние на двадцать биений сердца, чтобы накормить ее, а потом снова исчезает, до следующего полнолуния, иногда кидая на прощание: "Дела, дела". Нет, она не принадлежала к тем одиночкам, которые отказываются пить человеческую кровь, ей показывали, что с ними случается, женщина пока не считала себя готовой посетить человеческий город, она опасалась человеческих магов, которые именовал себя светлыми. Будучи человеком ей приходилось наблюдать, что они делали с пойманными ведьмами. А если им попадется в руки вампир? Она не хотела чтобы умершая память ожила во плоти.
Не замечала она и того, что Эйвар иногда поглядывает на нее, будто чего-то ожидая. Вдруг она выгнулась дугой, руки безвольными плетьми метнулись назад, лицо запрокинулось и всякое выражение стерлось с него, как сдувает писарь тонкий песок с только что законченного свитка. Голос стал чужим и далеким. В нем слышалось одновременно завывание песчаных бурь в жарких пустынях; тихий, незаметный человеческому уху, шепот падающего снега и шелест дорожной пыли.
"И будет река, что несет иссиня-черные воды, с клубящимся едким туманом над ними. Будут изрытые, истоптанные луга, покрытые сотнями полуразложившихся тел. Будут человеческие костяки, невесть как оказавшиеся висящими на ветвях деревьев вдоль края леса".
Маг замолчал на полуслове, он видел это во сне! Как она могла об этом? Эйвар жестом приказал ему молчать, но вампирки уже тут не было, остался лишь сосуд, из которого вещала Сила. Потому не замечала она впившегося в нее взгляда мага и напряженного молчания повисшего в зале.
"Высокие черные башни, тянущиеся к низким облакам, болезненно-тонкие, увенчанные острыми черными шпилями. Стены замка, будто продолжение самой скалы, вырастают из ее жесткого лона. Башни соединяются между собой высокими гнутыми арками лишенными перил. Переходы, арки, галереи сплетаются, пересекаются, раздваиваются, растраиваются и вновь сходятся, образуя настоящую паучью сеть. К воротам замка, наглухо закрытым тяжелыми створками, ведет одна-единственная извилистая и узкая дорога, ведет по крутому, но совершенно гладкому склону и тянуться по ней тонкой цепочкой странно медлительные грязные люди, что-то оставляя на ней не замечая этого.
А высоко над мешаниной малых башен, арок и галерей поднимается одна, главная башня увенчанная широкой зубчатой короной, и между зубцов ее, там, где тянутся ряды окон, смутно мерцает багровым".
Женщина очнулась от транса, на лицо вернулось немного смущенное выражение. Голос наполнился хрусталем, изгнавшем странные нотки. Сейчас сложно было поверить, что совсем недавно из этого же горла лились страшные слова.
- Это опять случилось? - от волнения она начала говорить короткими фразами.
- Не волнуйся, думаю, нашему другу было интересно узнать что-то совершенно новое, то чего он не найдет ни в каких рукописях, перебери он хоть все существующие записи всех вивлиофик Эвиала, - он посмотрел на некроманта, - именно это я и имел в виду говоря о неконтролируемых всплесках Силы. Как Вы видите, они могут быть весьма полезны, часто они мне очень помогали, ограждая от опасностей. Дар пророчицы в ней открылся недавно, и сначала нам пришлось думать как теперь быть. Неудобство состояло в том, что она пророчила каждый день, всегда в разное время, так что предугадать это не представлялось возможным. Вскоре я заметил, что после творения или использования заклятий пророчеств не бывает, это оказалось выходом из создавшейся ситуации. Сейчас она пророчествует только после еды, - вампир улыбнулся, показав тонкие клыки.
Они болтали как два закадычных приятеля, вампир оказался остроумным собеседником и внимательным слушателем. Заметив усталость некроманта он, пожелав ему приятных сновидений, отослал его спать. Этой ночью вампиры говорили долго, Эйвар, против обыкновения не ушел сразу же, ему понравилась компания мага, и очень многое нужно было рассказать женщине. Дни сменяли друг друга, наполненные интересными беседами и пояснениями вампира относительно природы магии. Он оказался сведущ не только в магии вампиров, которая стояла особняком. Сила вампиров отличалась от Силы людей как день и ночь. Отлична была сама природа их магии, потому вампиры не могли составлять свои заклятья по человеческим формулам.
Некромант снова учился. Он узнавал многое о Темной Силе, о Ночном народе и о самом Эвиале. Его поражала обширность познаний Эйвара, на что вампир только усмехался. Одной жизни, даже некроманта было слишком мало, чтобы вместить их все. Иногда Эйвар целыми днями пропадал с женщиной, тогда маг не решался нарушить их уединение. Она с каждый днем все больше грустнела и меньше говорила, хотя и раньше не отличалась многословностью. Время истаивало как морозные узоры на витражах старого замка под горячими детскими ладошками.
***
Эйвар закончил свой трактат, на создание которого ушло без малого восемь тысяч полнолуний. Он присыпал последнюю страницу тонким песком, немного подождав сдул его и закрыл толстую книгу в кожаном переплете. Теперь его тут ничего не держало. Хотя, нет, оставалась одна мелочь, сделать которую тем не менее было необходимо. Он легко нашел женщину, на свежевыжженной поляне. На этот раз он попросил ее следовать за собой.
Возле небольшой заводи лежал светлый маг, еще совсем мальчишка. Женщина вздрогнула. Она ожидала чего угодно, только не этого.
- Не о чем беспокоится, он одурманен, прислушайся внимательно к его Силе, ты сама поймешь это.
- Да, конечно, ты прав, - она несколько осмелела.
- Хочу, чтобы ты поняла, светлые маги - всего люди, они также смертны.
- Я это поняла давно. Пока тебя не было, я часто ходила по болотам, где-то видимо сохранились записи или легенды о несметных сокровищах этих мест. Я наблюдала как они тонули в трясинах, гибли от клыков и когтей болотных тварей и поняла, что они действительно всего лишь люди.
- И чтобы ты хотела сделать с этим магом? - вампир бесцеремонно ткнул пальцем в связанного человека.
- Отомстить, за все то, что я не могу и не хочу вспомнить. За то в каком виде ты меня нашел, за шрамы, которые остались на моих руках. Он сам станет вампиром.
- Изящно и интересно, я в тебе не ошибся, - Эйвар сдержано поаплодировал, - что ж я не могу упрекнуть тебя в неудачном способе наказания.
Он смотрел как она аккуратно проколов клыками кожу человека, напускала в его кровь вампирьего яда.
- Ах, да, совсем забыла. Я брошу его одного в человеческом городе. Пусть он на своей шкуре испытает, то что испытала я.
Эйвар улыбался, он смотрел на свою дочь. Он имел полное право так называть ее, сделав ее вампиром он подарил ей очень долгую жизнь. Потом он спас эту жизнь, и пусть люди сколько угодно кричат о том, что вампиры - мертвые, это не вся правда.
- Твое общество доставило мне много удовольствия, но теперь мне пора уходить, не смотри там, - он взял ее за руку, - ты знала, что этот день придет. Попробуй сделать, то что не удалось мне: создай жизнеспособное общество вампиров. А теперь, прощай.
- Постой! Я хочу идти с тобой, если нужно я согласна стать твоей рабой на веки.
Вампир обернулся, его взгляд был страшен.
- Никогда, ты слышишь меня, никогда и никому этого не обещай! Не для того я опекал и учил тебя.
- Прости меня, я не должна была этого говорить.
- Поклянись! Клянись, что никто больше не услышит от тебя этих слов.
- Клянусь, - женщина вздохнула, - клянусь твоей кровью, что течет в моих жилах, клянусь своей Силой, что переполняет меня. Ни одно существо мертвое или живое, разумное или нет, не услышит от меня обещания вечной службы. Взгляд Эйвара смягчился. Он протянул ей книгу, которую все это время не выпускал из рук. Попросил вампирку принять прощальный подарок, женщина смутилась, но не посмела отказаться, она знала, чего ему стоило написание этого пухлого тома. Каждая строчка тут была оплачена или чьей-то жизнью или его кровью. А за собранные тут знания любой вампир мог попытаться убить. Древние знания, записанные рукой самого Основателя рода, стоили не одной жизни. Потому лучше сохранить ее существование в тайне.
Вампир разверз землю и начал спуск. Он не видел, как оставшаяся наверху женщина провожала его взглядом. Страшная клятва была принесена и горе тому, кто попытается ее нарушить.
***
Некромант нехотя оторвался от расшифровки древнего пророчества, больше тянуть он не мог. Маг чувствовал, что самое главное его ждет впереди. Тут же он нашел только намеки, однако было бы несправедливым сказать, что он потратил время впустую, даже если не брать в расчет Эйвара. В древних рукописях некромант обнаружил карты и намеки на что-то важное, хранящееся в жарких пустынях, сегодня он завершил расшифровку обрывков зловещих пророчеств, которые упоминали острова Огненного Архипелага. Пришла пора проситься с гостеприимными хозяевами и продолжить путь.
Женщину ему искать не пришлось, она сама заглянула в вивлифику, будто подслушав его мысли. Она была чем-то огорчена и не слишком пыталась это скрыть.
- Я должен идти дальше, не смотря на все ваше радушие с которым вы меня встретили, мой путь только начался. Смею надеяться, Вас не слишком огорчила эта весть?
- Нет, я с самого начала знала, что здесь Вы лишь ненадолго остановились. Понимаю и не стану Вас задерживать, - она согласно склонила голову.
- Где я могу найти Эйвара? Не хотелось бы уходить, не простившись с ним.
- К сожалению, Вы опоздали: Эйвар вчера ушел. Он просил принести Вам свои искренние сожаления, что не смог с Вами проститься лично, а вынужден сделать это через посредника, но он и так задержался в Эвиале сверх всякой меры.
Маг кивнул в свою очередь соглашаясь, он и сам сильно задержался, правда, пока его путь все еще лежал в пределах Эвиала. Слишком многое еще предстояло узнать, многому предстояло научиться, он не имел права мешкать более. Ответ на главный вопрос, мучающий некроманта, так и остался ненайденным, а время утекало и истаивало, так нерадивый хозяин надолго позабывший про амбар и зайдя туда, вместо ядреного зерна обнаруживший прах и мышиные норы.
Некромант вернулся в свою комнату и, собрав свои нехитрые пожитки, состоявшие из найденных и подаренных вампиркой рукописей, он осторожно сложил их на дно заплечного мешка, прикрыв для верности подаренной сменой одежды снова наткнулся взглядом на женщину. Это показалось ему забавным, и он невольно улыбнулся.
- Я знаю, о чем Вы хотите просить, но не решаетесь: можете забрать так полюбившиеся Вам рукописи. Для меня там давно нет ничего интересного.
- Чем я могу отблагодарить Вас за заботу?
- Выполните задуманное, этого будет более, чем достаточно, - сказав это женщина повернулась и ушла, досадливо тряхнув короткими волосами.
Солнце клонилось к закату, когда некромант отправился в путь. Вампирка показала ему безопасные тропы, присоединившись к нему в вивлиофике и присовокупив точную карту болот, на которой еще не до конца просохли чернила. Обычный человек там бы все равно не прошел, но обычный человек не дошел бы и до храма, где маг провел столько времени. Для него этот путь был действительно безопасным, пролегая по большей части через выжженные проплешины леса, где белели кости болотных змеев и совершенно неведомых тварей, указывая на близость болот.
Привыкшие к долгим переходам ноги, с точностью хронометра отмеряли шаги, каждый из которых все дальше уносил его от затерянного в болотах храма и все неумолимо приближал к ответу на его вопрос. Он давно не опасался никаких чудищ и испытаний, что еще встретятся на его пути.
Его долгий путь только начинался, он изобиловал опасностями, но самые страшные из них не имели ни клыков, ни рогов, ни крыльев, ни когтей, ни даже рук. Они так хорошо и глубоко прятались, что зачастую заметить их можно было только тогда, когда становилось слишком поздно.
***
Вампирке прощаться было не с кем. Эйвар ушел первым, некромант за ним, теперь пришла ее очередь. Женщина знала, что больше не увидит некроманта и вряд ли встретит Эйвара, но время сожалений прошло. Она не могла оставаться в храме, с которым было связано столько воспоминаний. По большей части - хороших, но были и забавные и грустные. Она должна побороть свой страх перед человеческими городами. Ее больше не будут кормить, нужно будет самой заботиться о добывании пищи. Эйвар подготовил ее к этому, но она больше не хотела оставаться одна. Пришло время перемен и надо с этим смириться.
Лучше всего перемены начинать с себя, она больше не будет носить короткие волосы, напоминающие об ужасах прошлого, женщина хорошо выучила этот урок и лишние напоминания ей ни к чему. Она в последний раз провела рукой по коротким непослушным волосам и сосредоточилась.
Солнце, вынырнув из-за облака осветило точеную фигурку, будто вылепленную из гипса. Загар давно покинул эту кожу, теперь она светилась неестественной мраморной белизной. Смоляные волосы струями водопада лились по спине, иссякая на уровне тонкой талии. Узковатые бедра и стройные ноги скрывали свободные штаны. Грудь и крепкий плоский закрывала коричневая рубашка, зашнурованная под горло; она же скрывала старые шрамы от серебра оставшиеся на руках. На мгновение в глазах вспыхнул зеленый огонь, чтобы сразу исчезнуть.
В храме вампирка отыскала и пристегнула на пояс верную саблю не раз спасавшую ей жизнь. С сожалением подумала, как времени посвящала владению этим оружием. Будет ли у нее время и возможность исправить эту ошибку? Она не могла сказать. На правую сторону пояса отправился кошелек туго набитый золотыми и серебряными монетами. Иногда она изготавливала амулеты, высоко ценимые Ночным народом. На спине висел тощий дорожный рюкзак, хранивший только запасную рубашку и штаны.
Осталось только одна мелочь, но ее тоже надлежало завершить. Как вовремя она об этом вспомнила! Женщина вернулась к заводи с кристально чистой водой. Теперь тут уже на было светлого мага, перед ней лежал испуганный упыреныш. Она широко улыбнулась, наслаждаясь страхом написанным на юном лице, и разрезала спутывающие его веревки.
- Не бойся меня, я не более опасна, чем белый кролик, - всплыла из памяти кем-то оброненная фраза.
- Кто я теперь? - бывший маг был растерян, словно маленький ребенок, потерявшийся на шумной ярмарке.
- Не надо глупых вопросов, ты - вампир, правда, еще очень молодой, - женщина улыбнулась, как ей казалось ободряюще, - сейчас мы отправимся в город, потому что тебе нужно питаться.
- Но как же...
- Шшшшш, - она приложила тонкий палец к губам, - успокойся, я все тебе объясню.
Она выбрала для появление безлюдное место именно того города, с которым были связаны самые мрачные воспоминания. Она прикрыла чарами себя и упыренка, проходя через оживленный рынок. Кинув ему: "Подожди меня здесь, я скоро вернусь", женщина поспешила обратно. Теперь прохожие совершенно не обращали на нее внимание, а магов поблизости не было, она была намного старше, нежели попавшая сюда впервые молодая вампирка. Легко отыскав безлюдное место, она переместилась к храму. Месть была совершена. Молодому упыренку не выжить одному в большом городе, если рядом нет опытного вампира, пусть теперь он испытает на своей шкуре методы спасения проклятой души.
Последний раз окинув взглядом древний храм она вышла, чтобы никогда сюда не вернутся. За последние дни она получила самый ценный урок "прошлое должно оставаться в прошлом", иначе оно уподобляется неподъемному камню, который волочиться за тобой, грозя раздавить на спусках. Нужно извлекать из него уроки, откалывая от глыбы самоцветные камни, и бросив глыбу, забирать с собой ценные самоцветы. Теперь она покончила с тенью прошлого неотступного преследовавшего ее вот уже пятьсот полнолуний. Она снова свободна. Упыреныш был выброшен из головы, оставив там ощущение покоя и хорошо сделанного дела.
Маленькая фигура отделилась от громады храма и пошла вперед, не оглядываясь, а болотные твари все так же спешили убраться с ее дороги.