Аннотация: Историческое развитие содержания понятия "нация"
Человеческая история тем отличается от естественной истории, что первая сделана нами, вторая же не сделана нами. Дж. Вико.
Известно, что в реальности имеются две формы объективности: природа и результат целеполагающей деятельности людей.
По мере собственного развития за миллионы лет род человеческий превратился в фактор, который сознательно - активно и целесообразно - вмешивается в природные процессы, преобразуя их по своей воле и создавая новую объективную реальность.
Такими объектами второго рода - плодом целенаправленной человеческой деятельности - являются не только созданные людьми трубопроводы и дороги, самолеты, одежда, книги, другие предметы, которые можно потрогать, увидеть. К их числу относятся и социальные организации: государства, семьи, партии, секты, армии, являющиеся разными формами консолидации общества.
Великая Китайская стена, римские акведуки, дороги Наполеона, мировые подводные кабели, порты, трансконтинентальные поезда, плотины - все это реальности не только исторические, но и географические.
География подтверждает и иллюстрирует историю.
Общеизвестна национальная и даже мировая культурно-историческая роль городов. Но что такое города, как не природа, преображенная человеческой волей, то есть география, сделанная историей?
То же самое можно сказать и обо всех социальных институтах: армиях, религиях, правительствах...
Но любая социальная группа ограничивает себя от подобных групп самим фактом своего существования, являясь субъектом социального действия.
Вопрос лишь в том, насколько значимым был при ее создании сознательный фактор.
Ведь хотя категория субъекта в философском понимании обозначает носителя сознательной целеполагающей деятельности, направленной на познание и преобразование объекта, подлинным субъектом выступает человек, но не как отдельно взятый индивид, а как род, то есть общество в целом.
Справедлива реплика О.Н. Аникеевой: "Субъектом социальной деятельности является только общество в целом, в то время как субъектом социального действия, определяемого как элемент социальной деятельности - т.е. конкретная, определенная данными задачами и целями, а также рамками некоторой социальной группы часть социальной деятельности, могут выступать отдельные индивиды, социальные группы, организации, коллективы, партии и другие общности людей, но не человечество в целом". Аникеева О.Н. Основные вопросы детерминизма социального действия. - В кн. Методологические вопросы науки. - Саратов, 1978. Вып. 7, с.29.
Иными словами, отдельные партии и индивиды могут выступать в качестве субъекта социального действия, обусловленного набором определенных целей и задач, однако нация и т.п. - лишь часть человечества, значит, выступать от его имени в качестве субъекта она не вправе.
Зато от имени нации, как субъекта социального действия, могут выступать как социальные группы, так и отдельные индивиды.
Прежде всего, речь о двух социальных элитных группах, двух главных сословиях: интеллигенции, осмысляющей социальную практику, и бюрократии, участвующей в управлении деятельностью государства. Оба этих субъекта деятельности активно участвуют в строительстве нации.
Роль интеллигенции состоит в создании и функционировании культуры, языка, идеологии, веры и науки.
Бюрократия строит государство, собирает налоги, организует оборону, планирует и осуществляет расширение территории государства, эксплуатирует национальную идеологию и использует другие продукты деятельности интеллигенции.
Народ (а затем и нация) есть результат действий этих двух начал - творческого и организующего.
Правда, зачатки интеллигенции и бюрократии имеются уже в племени, союзе племен, но наиболее законченное, выраженное выражение (по мере разделения труда и выделения лиц, занятых этим видом труда, в профессиональные группы, а затем в сословия) они приобретают именно в нации.
Вспоминая отличия племени, народа и нации, надо, по-видимому, вспомнить теорию русского историка В. О. Ключевского, первым догадавшегося, что предмет изучения истории есть деятельность человеческих союзов, и подразделявшего их на 2 большие группы: первичные или естественные союзы, и производные или искусственные.
Естественными союзами Ключевский назвал группы, созданные самой природой: первобытную семью, род, союз родов или трибу. Это было соединение простейшее, выражавшееся в половом союзе мужчины и женщины, и ряд других форм человеческого общежития, основанных на инстинкте, кровном родстве.
"Чем завязывается союз естественный?" - спрашивал он, - и отвечал: "Инстинктом, бессознательными побуждениями, это союз непроизвольный, он возникает без мысли о цели, не видит своих последствий и сознает свою цель после возникновения".
Естественные, первичные союзы он отличал от другой группы союзов, возникающих с осознания общей цели и сознательно формирующихся. Именно "сознание общей цели, союз во имя поддержания общего блага становится основанием искусственных союзов". Ключевский В.О. Собрание сочинений в 9 т., т.6, с.13.
В развитии союзов - от естественных к искусственным - действует устойчивая тенденция: все менее значимо понятие о кровном родстве, более важны уже другие элементы человеческого общежития: право, религия, предание об общем происхождении.
Уже "в племени мы замечаем черты, не подходящие к характеру естественных союзов: очень часто в состав племени входят элементы, не имевшие действительного с ним родства, связанные родством фиктивным, преданием, которое держалось, будучи усвоено этой частью, языком, обычаями других частей, верованиями; люди, например, говорят одним языком с соседями, - отсюда часто рождается фикция единства происхождения. С другой стороны, племя... часто облекается в такой строй, который ставит себе цели, чуждые естественным союзам; племя часто получает установления и формы государства, многие государства и возникли из племен. Итак, племя и по устройству, в котором выражаются цели союза, и по составу, переходит в союз искусственный, вторичного образования". Ключевский В.О. Собрание сочинений в 9 т., т.6. с.12.
Поэтому Ключевский считал, что так называемые этнические образования, начиная с племени (народ, нация), являются вторичными, искусственными союзами.
"Мы даже о большей части племен не можем сказать, что они выросли из одного генеалогического корня; часто замечают лишь, что племя срастается из чужеродных частей, связанных только фикцией общего происхождения. Этот естественно искусственный союз - племя - обыкновенно и принимает формы искусственного союза - государства". Затем он дал важное определение: "Народ есть племя, которое стало государством". Ключевский В.О. Собрание сочинений в 9 т., т.6. с.14.
В этой формуле уточним важный момент: племя это является не самим государством, но господствующим сословием в государстве, тем правящим аппаратом, деятельность которого сохраняет новорожденное государство от распада.
Жаль, что Ключевский не увязал процесс достижения такой цели с деятельностью определенного сословия или каких-то социальных групп, выступающих в роли архитекторов и прорабов искусственных союзов-наций, хотя к раскрытию тайны нации он подошел ближе всех.
Но за многие века ни один из исследователей феномена нации не сумел сформулировать ее определение.
Поэтому, например, Эрик Хобсбаум, в книге "Нации и национализм с 1780 года", желая найти выход из этого тупика, предлагал называть нацией "всякое достаточно крупное человеческое сообщество, члены которого считают себя нацией". По его мнению, "намерения большого количества мужчин и женщин на протяжении более или менее протяженного отрезка времени являются необходимой основой для существования нации, и нация существует только потому, что достаточное количество людей верит в то, что она существует". Спротт В. Социальная психология. - Л. 1978, с.14.
Английский ученый Х. Сетон-Уотсон тоже думал, что "не может быть научного определения понятия "нация". "Все, что я могу сказать по этому поводу, - это то, что нация существует, когда значительное число людей, принадлежащих к какой-либо общности, считают, что они составляют нацию, или ведут себя так, как если бы они составляли нацию". Seton-Watson H. Nations and States. An Enguiry into the Origings of Nations and the Politics of Nationalism. Boulder, Col, 1977, p. 5.
Автор одной из самых интересных зарубежных теорий генезиса национализма чешский историк М. Грох полагал, что "нация - это компонент социальной действительности, имеющей историческое происхождение... Это большая социальная группа, характеризуемая комбинацией различных типов отношений (экономических, лингвистических, территориальных, религиозных, политических, культурных и т.п.), которые возникают с одной стороны, из решения фундаментального противоречия между человеком и природой на компактной территории, а с другой - из отражения этих отношений в сознании человека. Нация - это большая социальная группа с определенными историческими корнями, состоящая из людей, которые постепенно под влиянием объективных условий приобретают национальное сознание". Грох М. Буржуазные революции в Европе. 1981.
Из анализа разных определений нации, как выражении духа народа, вытекало, что все попытки трактовать нацию, как субъект социальной деятельности, - это конструирование социально-политического мифа, выработка некой общей, часто негласно подразумеваемой договоренности о нации как сообществе, практического руководства для идеологической обработки населения и сплочения его в единый союз, преследующий общие цели.
Социолог из США У. Коннор на вопрос "Что составляет нацию?" отвечал: "Исходное начало - субъективное, оно состоит в осознании людьми в рамках определенной группы, общности своего прошлого, настоящего и - что наиболее важно - своей судьбы". Connor W. Self determination: The New Phase.-World Politics. 1967, vol. XX, N 1, p. 30.
Речь идет не о так называемой национальной идее, а именно о мифе самой нации - выдуманной общности граждан государства. "Ничто так не напоминает мифологию, как политическая идеология". Леви-Строс К. Структурная антропология. - М., 1983, с.186.
Сведение нации к индивидуальному или групповому чувству обычно дополняется отрицанием ее объективных признаков. Так, израильский социолог Л. Этингер считал, что "невозможно определить нацию объективными показателями. Слишком часто такие факторы, как субъективное чувство принадлежности к общине, общей судьбе, единства оказывается более сильным, чем объективные условия". The Jewish Quarterly. 1973, vol. 20, N 4, p. 9.
Точнее, термином "нация" фактически обозначают тот набор идеальных норм, которому должен соответствовать для удобства правящего государством слоя стандартный член нации.
В сущности, укоренившийся в сознании общества национальный миф и оказывается искомой нацией.
Английский политолог Бенедикт Андерсон в книге "Воображаемые сообщества: размышления о возникновении и распространении национализма" (воображенные сообщества, в его понимании, - это все такие сообщества, члены которых не знают лично и не могут знать большинства других его членов) высказал смелую гипотезу: "Нация есть воображаемая политическая общность, при этом воображаемая как имманентно ограниченная и суверенная... Нация воображаема, как общность, так как независимо от фактического неравенства и эксплуатации, существующих внутри них, нация всегда мыслится как глубинное горизонтальное товарищество". В кн. Anderson B. Imagined Communites: Reflections on the Origin and Spread Nationalism. - London. VERSO. 1983, с.6.
Теория национальной самоидентификации основана на выяснении, с чем индивид больше склонен отождествлять себя: с нацией как коллективной общностью, или с нацией как государством.
На основе идеи, что тип нации зависит от преобладания "демократически" или "авторитарно" настроенных людей, выдвинута гипотеза, что люди, склонные отождествлять себя с государством, с властью, всегда отстаивают национальную независимость. Именно от такого типа людей, а, значит и наций, исходит угроза войн.
Рихард Плашка, ректор Венского университета, считал, что "нация - большая социальная группа, интегрированная в результате воздействия определенных объективных и субъективных предпосылок". Плашка Р.Г. Националистическое становление государств. - Вена. 1985. Цит по кн. Национализм и формирование наций. - М., 1994, с.186.
В связи с этим А.Н. Аверьянов изобрел свою комбинацию старого и нового: "Нация есть историческая общность людей, определяемая системой интегративных факторов, формирующих ее национальное сознание и самосознание". Цит по кн. Национальные отношения. Словарь. - М., 1997, с.91.
В этих двух определениях обратим внимание на упоминание о субъективности, лежащей в основе "интегрирования" нации ("интегрировать" означает "сплотить, объединить").
Сходное понятие нации создал и немецкий историк Э. Лемберг: "То, что делает нации нациями или - в более общей форме - связывает крупные общественные группы в осознавшие себя, дееспособные национальные или сходные с ними общности и отграничивают их от окружающего мира, - это не общность какой-либо отличительной черты, не одинаковые язык, происхождение, культура или же подчинение общей государственной власти, а наоборот система представлений, оценок и норм, миропонимание, взгляд на общество, сиречь идеология, которая раскрывается одной из крупных групп, характеризующейся одной какой-либо из упомянутых черт, ее взаимосвязь и приписывает этой взаимосвязи особое значение или иными словами интегрирует эту группу и отграничивает ее от окружающего мира". Лемберг Э. Национализм. Гамбург. 1964. - В кн. Козинг А. Нация в истории и современности. - М., 1978, с.59.
Какой же социальной группой вырабатывается общественная идеология, а точнее говоря набор идеологий, нужных данному обществу?
Той же, какой создается национальная культура, - интеллигенцией.
"Национализм и патриотизм... сперва - это символ принадлежности к "своим", к своему "роду", а потом и символ стремления к общим целям, общим задачам. Первое, т.е. чувство родовой принадлежности, являющееся раньше всего, конечно, всего естественнее прикрепляется к вещам, которые не меняются, к воспоминаниям вместе прожитого и вместе нажитого: к истории, к преданию. Но без второго, без вечно живой и развивающейся волевой и целесообразной совместной же деятельности, без объединения воли народа на очередной, одинаково понимаемой всеми национальной задаче, первое чувство мертво. Одним преданием оно жить не может... Только расчленение однородной этнографической массы, ее внутренняя организация при помощи выделяемого ею социального чувствилища, ее интеллигенции, может связать массу единым чувством взаимной связи, общего интереса и общего блага. В этом смысле появление интеллигенции есть необходимое предварительное условие для возникновения национального самосознания. "Национализм" есть уже продукт интеллигентского творчества". Милюков П. Интеллигенция и историческая традиция. - В сб. Об интеллигенции. М., 1994, с.201.
Это интеллигенция первой обнаруживает насущную потребность в расширении территории для нужд народа, выдумывает обязанность распространения национальной религии или необходимость прийти на помощь униженным братьям по крови, разоблачает завоевательные намерения соседей, ставит историческую задачу создания мирового государства, проповедует мессианское предназначение нации - словом, занимается созданием и обоснованием всех пропагандистских доводов.
Священники и учителя, поэты и стукачи, философы и политики, телекомментаторы и провокаторы, историки и генералы, герои и палачи - словом, у каждого имеется своя национально-патриотическая функция.
Трудно не согласиться с размышлениями политолога начала прошлого века. "Только тот народ достоин называться нацией, в составе которого появление интеллигенции стало свершившимся фактом. Интеллигенция является не только создателем всех нематериальных ценностей, находящихся в культурном обороте данного народа, но и неизменным распределителем их; без нее невозможно поступательное движение всей цивилизации данного народа. Интеллигенция стоит на страже всех элементов национального сознания своего народа. Ее культурным развитием определяется степень культуры данного народа, ее психический уклад, отлагаясь в народном сознании, придает окончательный вид и окончательную форму национальной психологии; наконец, главное орудие культурно-национального творчества народа - национальный язык - находится всецело в ее обладании, притом форма этого орудия, которой пользуется интеллигенция, является всегда наиболее совершенной для каждого данного момента народной истории. Интеллигенция является также своего рода интеллектуальной лабораторией, в которой, помимо культурных ценностей, создаются формы и типы национальной гражданственности и политического устроения. В руках интеллигенции находятся все ключи от национальной судьбы того народа, представительницей которого она является". Славинский М. Интеллигенция и национальный вопрос. - В кн. Вехи. Интеллигенция в России. Сб. статей. 1909-1910. М., 1991, С. 409-410.
Как напоминал Сурен Шаумян: "1) Интеллигенция состоит не из самоотверженных, питающихся воздухом, бестелесных небесных существ, как думают наивные люди, а является определенным социальным слоем общества, который, как и всякий другой слой, руководствуется в своей деятельности земными и материальными интересами. 2) Интересы интеллигенции в настоящий исторический период перестали соответствовать делу развития и прогресса наций. 3) Несмотря на это обстоятельство, интеллигенция, особо заинтересованная своей профессией в сохранении националистической идеологии, продолжает прославлять себя как защитницу и "спасительницу" нации. Исходя из своих интересов и часто рука об руку с господствующими силами, она продолжает лживыми "патриотическими" фразами вводить в заблуждение народные массы, почти всегда нанося этим огромный вред делу прогресса, а иногда и низвергая на голову своих наций страшные кары". Шаумян С. Национализм и интеллигенция. - Избранные речи и статьи в 2 т., т.1, с.233.
Общенациональная культура всегда является культурой надрегиональной.
Первое условие для ее образования - это создание общей письменности, позволяющей живущим в разных концах страны людям общаться друг с другом, делающей доступным круг одних и тех же идейных понятий для аудитории, живущей достаточно далеко друг от друга.
Письменное общение лежало в основе возникновения национальной идеологии. В рамках письменной культуры вырабатывается интеллигенцией понятие общенациональной идеи, обсуждаются проблемы национального самоопределения.
Собственно, интеллигенция - это и есть носитель единой письменной культуры. Она же является и тем катализатором, который дает толчок к началу национальных и националистических процессов.
Нации не возникают естественным образом, а создаются искусственно, сознательно конструируются - в этом смысл всех так называемых конструктивистских теорий, сегодня существующих как на Западе, так и в России.
Необходимо признать, считают их авторы, что субъективные отношения и социальные связи непрерывно умножаются; поэтому нация ныне, прежде всего, - собрание людей, рассматривающих себя, как нацию, искусное создание тех, кто непрерывно создает ее; ее сущность - в сознании.
Согласимся же с Э.А. Поздняковым в том, что "не этнические факторы лежат в основе любой нации - ни сегодня, ни в прошлом невозможно обнаружить моноэтнические нации, а главным образом факторы политические, среди которых в качестве стержневой, движущей, формирующей и скрепляющей силы назовем государство, следующее четко осознаваемой общенациональной идее". Поздняков Э.А.Нации. Национализм. Национальные интересы, с.38.
Между тем именно сам факт создания государства, власть в котором принадлежит мононациональной элите, является точкой отчета, начиная с которой процесс генерации национальной однородности приобретает целенаправленный, сознательный характер. По сути, об этом вскоре после провозглашения Итальянского королевства и заявил Массимо д" Азельо, писатель и государственный деятель середины XIX века. "Италию мы создали, - заметил он, - теперь необходимо сотворить итальянцев".
Истории известны многие удачные случаи замены национального сознания другим. Обычно это происходит при присоединении мелких соседей крупным государством.
Так, с присоединением большой доли русского населения в 1772 году империя Габсбургов, где австрийцев было около 20 %, столкнулось с теми же проблемами, что до них поляки. Русские не желали менять веру, отказываться от языка и своей истории.
Одним из методов по удержанию в покорности присоединённого Веной населения, разработанных австрийскими властями, стало насаждение идеологии украинства. Этому сопутствовали усиленная пропаганда, искажение и фальсификация истории, объявление малорусского диалекта самостоятельным языком... Преподавание русского языка запрещалось, уничтожались литература и письменные памятники.
Казаков, живших на территории Великого княжества Литовского и Русского, а с 1569 года в Речи Посполитой и считавшихся всегда русскими, вдруг стали именовать украинцами. Всё это делалось для внушения людям, что они не русские.
Для украинизации австрийцы не брезговали и физическим устранением несогласных. Имеются свидетельства убийств властями людей, считавших себя русскими. А с началом войны в 1914 году в Австро-Венгрии были созданы концлагеря Талергоф и Терезин для содержания в них неугодных.
За века польского, а затем австрийского владычества люди одного из богатейших и могучих княжеств Древней Руси превратились в самый невежественный и отсталый народ Австро-Венгрии. Население бывшего Русского воеводства, хранившее столетиями память о собственном прошлом, в XVIII-XIX веках стало забывать о своих русских корнях. Многие и сами стали считать себя украинцами.
Социолог из Великобритании Катрин Вердери нацию трактует как "базовый оператор в системе социальной классификации, элемент политического и символико-идеологического порядка, социального взаимодействия и чувствования". Цит. по кн. Национализм и формирование наций. Под ред. Миллера А.И. М., 1994, с.4.
При таком понимании нация есть социальная однородность, соответствие граждан государства определенному набору параметров. Точнее, видимо, было бы говорить не о нации как таковой, а о национальном стандарте, или, точнее говоря, государственном идеале нации, национальном мифе.
Американец А. Смит считал, что нация призвана примирить "противоположности", присущие современному обществу. "Нация, - заявил он, - стремится сочетать и приводить в равновесие конфликтующие социальные нужды и действовать подобно буферу между Сциллой механической бюрократии и Харибдой утопического и анархического иррационализма". Smith A. Nationalism in the Twentieth century. Oxford, 1979, p. 183.
А Иван Ильин выявил еще одну закономерность. "Единение человека с его народом - единение национальное и патриотическое - слагается обычно в форму правовой связи и принимает вид государственного единения. Вследствие этого национализм и патриотизм живут в душе в теснейшей связи с государственным правосознанием". "Единение человека с его народом - единение национальное и патриотическое - слагается обычно в форму правовой связи и принимает вид государственного единения. Вследствие этого национализм и патриотизм живут в душе в теснейшей связи с государственным правосознанием". Ильин И.А. Путь духовного обновления, с.215.
Производителями национальных мифов и их поставщиками на рынок идей обычно являются официальные органы власти и труженики общественных наук (юридические - теория государства и права, филология, языкознание, культурология, философия, история).
В трактовке бюрократии государство есть историческое достижение нации, свидетельство ее величия.
Миф о нации - идеологический продукт бюрократии, стремящейся доказать живущим в стране людям, что она действует в интересах нации. Этот миф оправдывает ее существование и защищает от критики, как облако чернил, выбрасываемое каракатицей, спасающейся от врага.
Любопытное обоснование концепции нации, как продукта деятельности культурной элиты, дал И. Месснер: "Суть нации, прежде всего, духовна. Связующий ее духовный мир - это общие представления, идеи, уклад жизни, традиции, привычки, обычаи, среди которых человек растет с самого детства... Крупные выдающиеся творения отдельных наций в области литературы, искусства, науки, которые приходят многим на ум при мысли о культуре как о связующем начале нации, занимают при этом сравнительно незначительное место. "Простой народ" мало что о них знает и не настолько интересуется ими, чтобы это могло стать объединяющей силой. Лишь в образованных кругах эти культурные ценности приобретают силу непосредственного воздействия как факторы, формирующие национальное сознание". Месснер И. Естественное право. Инсбрук, 1958. - Цит. по Козинг А. Нация в истории и современности, с.61.
В связи с этим стоит задуматься и над высказыванием Фридриха Шиллера: "Национальным духом народа я называю сходство и согласие в его взглядах и склонностях по отношению к предметам, возбуждающим в ином народе иные мысли и чувства... Если бы мы дожили до национального театра, то мы стали бы нацией". Шиллер Ф. Соч., т.6, с.23.
Требование сознательного морального единства как обязательного для нации признака звучит в формуле М. Мосса: "Нация - материально и морально интегрированное общество со стабильной центральной властью, с определенными границами, с относительным моральным, умственным и культурным единством жителей, сознательно присоединившихся к государству и его законам". Mauss M. La Nation, lannie Sociologigne. Paris. 1956. V.20.
Именно созданием и постоянным укреплением в обществе морального единства, иначе говоря, идеального представления нации о самой себе, занимаются историки, поэты, политики, а внедрением "национального стандарта" в сознание населения государства - все идеологические институты: пропагандистский аппарат и пресса, система образования, духовенство и т.д.
Как пишет один из основоположников "национального конструктивизма" Э. Геллнер, "нации делает человек, нации - это продукт человеческих убеждений, пристрастий и наклонностей". Геллнер Э. Нации и национализм. - М., Прогресс. 1991, с.35.
Геллнер уверен, что нация - это некое товарищество на вере. Но явно следующий из его выкладок ответ на вопрос, какова цель этого товарищества, кто же является субъектом создания нации, ее демиургом, повис у него в воздухе. Заявить: "Нация - продукт деятельности националистов", он не решился.
В книге "40 миллионов испанцев 40 лет спустя" историк А. де Мигель, вспоминая период диктатуры Франко, обозначил его как те 40 лет, "на протяжение которых главное влияние и власть имели националистически настроенные правые круги. Период этот продолжался так долго, что этим кругам в какой-то мере даже удалось многих, что им, этим кругам, принадлежит абсолютное и неоспоримое право и впредь сохранять власть и навязывать всем испанцам свое представление о том, какой является в настоящее вре6мя и какой должна стать в будущем "их" Испания". Так произошло "присвоение себе целой страны небольшой группой людей, противопоставляющей общности "испанцы" условную абстракцию некой "Испании", которую власть имущие пытаются навязать всем остальным". Мигель де, Амандо. 40 миллионов испанцев 40 лет спустя. - М., 1985, с.30.
Но не только в Испании - в любой стране существуют группы людей, для которых "служение интересам нации и государства" является возможностью получения личного дохода, то есть профессией.
Прежде всего, это высшая политическая бюрократия и исполняющие ее волю чиновники и военные.
Кроме того, это люди, для которых профессией является представительство нации в международных отношениях, - дипломаты, разведчики, спортсмены...
Затем нужно назвать группы людей, извлекающих личный доход из посредничества в отношениях между гражданином и государством.
Перечислим их: полиция, налоговые инспекторы, судьи, таможня, всевозможные контролеры, работники государственных учреждений и предприятий.
К ним примыкает идеологическая бюрократия: духовенство, журналистика, учительство, представители общественных наук - историки, правоведы, философы, языковеды. Рядом действует слой творческой интеллигенции, профессионально создающий языковую культуру, - писатели и поэты, актеры и режиссеры, певцы и т.д.
Все эти группы людей заинтересованы материально в существовании представления о нации, как высшей ценности, поэтому собственную корыстную мотивацию и свои специальные потребности они так или иначе стараются выдать за общий интерес всей нации, а в итоге - все элиты принимают участие в формировании и функционировании мифов о нации.
Как писал российский исследователь Д.В. Драгунский (тот самый Дениска, про которого все читали в детстве): "Национальная идентичность создается общими для всех наций культурными институтами, прежде всего, системой образования, средствами массовой информации и другими институтами трансляции духовной культуры, а также единообразием институциональной организации во многих сферах экономики, политики и повседневной жизни". Драгунский Д.В. Макрополитика. - Полис. 1995, Љ5, с.35.
Поэтому можно определить "нацию" так: это узкий круг элитных групп, чьи интересы прямо связаны с существованием государства, и потому им выгодно считаться патриотами.
Подчинение их государством других народов стран отвечает их сокровенным интересам, и поэтому они требуют того же от всего населения страны, насаждая шовинистические взгляды, (что часто плохо кончается для большинства этого населения).
Владея средствами массовой информации и манипулируя, чтобы вызвать чувства ксенофобии, восхваляя собственный народ, - народ мужественный и достойный лучшей жизни, апеллируя к "историческому прошлому", постоянно расчесывая "исторические обиды", призывая к восстановлению исторической справедливости и подстрекая народы к мести, национальные элиты добиваются наступления у масс возбужденной готовности к агрессии.
Очевидно, что все войны и кровопролития - итог подстрекательских усилий элит.
При этом "многие из вельмож по душе своей чужды нации. Для них нация и национальные интересы - это их личное, эгоистическое благополучие. Вельможи всегда стояли в стороне, умывая руки, когда дело шло об истинном национальном счастье". Назарянц С. Цит. по кн. А. Хачатурян. История прогрессивной армянской философской и общественно-политической мысли конца XVIII - середины XIX века. М., Высшая школа. 1973, с.199.
Так было всегда. Об этом напоминал Ромен Роллан: "Народы, приносящие себя в жертву, умирают ради идей. А те, кто приносит их в жертву, живут ради корысти". "Не обманывайтесь! Судьбы человечества важнее всех отечеств. Единственное средство освободиться - это освободиться от идеи родины: кто хочет спасти находящуюся под угрозой человеческую культуру, тот неизбежно должен прийти к этому жестокому, но необходимому акту". Роллан Р. Собр. соч., т.13, с.253 и 244.
Американский социолог Э. Хаас полагал, что "нация является социально мобилизованной совокупностью индивидов, верящих, что они объединены некоторой совокупностью характеристик, отличающих их от других, стремящихся создать свое государство или укрепить существующее". Haas E.B. What is nationalism and why should we study it. - International organisation. - Madison. 1986.
Российский ученый Р.Г. Абдулатипов в пособии для слушателей Российской академии государственной службы при Президенте России, дал аналогичное определение: "нация - это постоянная мобилизованность по символам и историческому опыту на единство действий по сохранению своей самобытности". Основы национальных и федеративных отношений. Учебное пособие под ред. Абдулатипова Р.Г. - М., 2001, с.35.
Западногерманский философ П. Лудц выдвинул гипотезу, что "нации, будучи общностями, сформировавшимися и сложившимися как в историко-политическом, так и социально-экономическом отношении, понимаются как особенно конденсированные структуры коммуникации и активности, в которых люди взаимно соотносятся и образуют единое целое. В этом смысле нации являются продуктом деятельности и общения людей, входящих в него. Людей, принадлежащих к одной нации, связывает как сознание своей национальной принадлежности, дающее направление их деятельности, так и воля к образованию и поддержанию этого единого целого". Материалы к отчету о положении немецкой нации. 1974. Берлин.- в кн. Козинг А. Нация в истории и современности. - М., 1978. С 65.
Развивая эту идею, немецкий социолог Карл Дейч создал коммуникационную теорию нации, по которой "нация - группа людей, связанных сходными привычками и средствами коммуникации. Народ - это многоцелевая коммуникативная сеть из людей. Принадлежность к тому или иному народу основывается в значительной степени на распространенности дополнительной социальной коммуникации. Она сводится к способности более эффективно общаться по широкому кругу тем с членами большой группы, чем со стоящими вне ее". Deutsch K.W. Nationalism and Social Communication. Cambridge. 1966.р. 97.
Пока же подчеркнем, что для возникновения наций наиболее важны три фактора.
1. Необходимо наличие материальных ресурсов, требуемых для появления господствующего слоя, способного жить за счет остальной части населения (в числе ресурсов - численность населения, территория, близость к каким-то высокодоходным источников финансирования и т.д. Видимо, имеется устойчивое соотношение между уровнем развития производительных сил общества и степенью, в какой освобождены от участия в материальном производстве те, кто руководит обществом. В конечном счете, речь идет о размерах этого слоя).
2. Нации возникают по мере развития внутри страны системы коммуникационных институтов. Чем лучше потребляется их продукт и активнее реагирует население на деятельность информационных коммуникаций, тем более эффективно все население страны превращается в их аудиторию, то есть в нацию. По словам профессора МГУ И.Н. Панарина: "В руках современных государств имеется великая сила, создающая движение мысли в народе - это пресса". Панарин И. Информационная война и дипломатия. М.: Городец, 2004. - С.190.
3. Для сплочения нации обязателен фактор существования врага. Чаще всего таким врагом становится одно из соседних государств. Внешняя опасность усиливает институт централизованной власти, образует военный класс, ускоряя сословное развитие общества и усиливая в нем развитие юридического неравенства.
Их существование может быть реальным, может быть и вымышленным - важно не это. Главное в том, что лишь постоянно напоминая народу о враждебном окружении страны, элиты, которые определяют политическую, культурную, и - в гораздо меньшей степени - экономическую ситуацию в стране, способны сохранять свое положение.
Если в данный момент внешний враг отсутствует, то значит для консолидации нации и поддержания ее членов в состоянии внутренней мобилизации необходимо найти внутреннего врага, ибо лишь постоянно противопоставляя коллективный интерес большой группы людей (народа или нации) интересам таких же других групп, идеологи могут поддерживать убежденность группы в существовании ее национального единства и противостоянии другим нациям.
"Иногда та или другая нация объявляется господствующим классом чуждой в обществе, и начинаются, кроме языковых, религиозных и других притеснений и ограничений, также и политические ограничения и притеснения. Пользуясь силой, господствующий класс преобладающей нации, опираясь на государственную машину, лишает эту нацию ряда политических прав, создает для нее невыносимое положение, как, например, положение евреев в России. Это обстоятельство придает национальному вопросу еще более острый, патологический характер". Шаумян. С. Национальный вопрос и демократия, - Степан Шаумян. Избранные речи и статьи, т.1, с.143.
Причем если даже национальных меньшинств в государстве нет, между патриотизмом местным и патриотизмом вселенским все равно может и должен возникнуть конфликт интересов. Это конфликт между интересами политической элиты центра и интересами провинции.
Начавшаяся уже несколько десятилетий назад глобализация Земли ускорила все процессы общения человечества. По мнению Николая Устрялова: "Идея" нации не есть начало, раз навсегда зафиксированное и поддающееся точному определению. Напротив, она является как бы вечной задачей, процессом, постоянно созидающим самого себя". Устрялов Н.В. Элементы государства. - Нью-Йорк, 1940, с.46.
"Сегодня всем должно быть ясно (хотя большинство людей этого не понимает), что человечество достигло той стадии развития, в основе которой лежит полная взаимозависимость всех человеческих групп, в том числе и больших наций. Сейчас мы все живем в одной зоне тесного взаимодействия. Любое событие на любом континенте немедленно оказывает воздействие на благосостояние и поведение людей на всех остальных континентах. Следовательно, внешних факторов больше не существует: все нации и все сообщества связаны между собой, по сути, неразрывной сетью взаимосвязей. Ненависть - это тоже определенная форма отношений; но в мире, в столь значительной степени объединенном посредством взаимообмена на всех уровнях, ненависть стала настолько бессмысленным видом отношений, что эту самую ненависть и все националистические чувства необходимо постоянно подпитывать ложью правительств и крупных промышленных групп, которые извлекают выгоду из прочности старых исторических антагонизмов". Редьярд Д. Планетаризация сознания. Л., Уоклер, 1995, С. 112.
По-видимому, понятие глобализации лежит в основе созданной этнографом С.А. Арутюновым концепции этноса, как сгустка информационных связей, порожденных общностью языка. "Вполне очевидно, - утверждал он, - что на карте, охватывающей большую территорию, сгустки повышенной плотности (информационных связей - авт.) совпадали бы с этническими коллективами, а зоны пониженной плотности - с границами между ними... Все категории этнических общностей являются общностями, основанными на информационных связях". Арутюнов С.А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. - М., 1989, с.21.
По мере того, как в обществе развиваются средства массовой коммуникации, процесс создания нации, то есть унификации, сглаживания культурных, диалектных, религиозных, и, в конечном счете, - этнических особенностей, ускоряется. Место современных информационных империй и их творцов в создании системы постоянного общения внутри государства гораздо значимее, чем возможности средневековых средств коммуникации - церкви, книгоиздания и театра.
Как заметил Габриэль Тард: "Помощниками в создании нации сначала были пророки и колдуны, отцы семейств и трибуны, теперь проповедники и журналисты. Имея за собою 20 ораторов, можно было править городом из 2000 граждан. Опираясь на 20 журналистов, вы можете править 2-миллионным городом и 40-миллионной нацией". Тард Г. Социальные этюды, с.271.
Интегрирующую роль играют национальное телевидение и радиовещание.
Американский писатель Артур Миллер как-то сказал: "Что такое хорошая газета? Это нация, которая ведет беседу сама с собой!" Но вездесущие телевидение и радиовещание, не говоря уж о киноиндустрии, могут неизмеримо сильнее влиять на человеческую психику, оказывать воздействие на формирование убеждений и чувств у миллионных масс населения куда более мощное, чем любой политик.
Их аудитория во много раз шире и обрабатывается гораздо интенсивнее, поэтому каждое новое поколение людей, живущих в государстве, являясь публикой средств массовой коммуникации, значительно более однородно, чем предыдущее.
Первоначально такими пропагандистскими институтами являются церковь, бродячие певцы, а также деятельность двора и других властных органов по информированию своих подданных о тех или иных политических событиях. Например, в России царские указы зачитывались в церквях с амвонов.
Появляются устная литература и театры. Затем коммуникационный процесс дополняется возникновением письменной литературы и соответственно, книгопечатания и появлением газет.
"Газеты эксплуатируют патриотизм, нисколько его не разделяя и единственно лишь потому, что им выгодно его эксплуатировать, подобно тому как поступают в настоящее время священники всех религий, проповедующие религиозные нелепости, сами не веря в них и единственно лишь потому, что в интересах привилегированных классов, чтобы народные массы продолжали верить". Бакунин. М. Письма о патриотизме. - там же. с.356.
Двадцатый век был ознаменован созданием информационной индустрии - развитой сети газет и журналов, радио и телекоммуникаций.
Наконец, вступив в третье тысячелетие, мы получили еще один канал активного информационного обмена - электронную почту и Интернет.
На смену молитве и книге пришел коммуникационный, а затем виртуальный миф.
Национализм кустарный перерос в национализм государственнический, в светскую религию, созданную машиной пропаганды, в идеологическое оружие.
"Всякий раз, когда дело человека или группы людей становится объектом для других людей, присоединяющих его к своим целям, и для всего общества это дело сохраняет свою конечную цель, как свое реальное единство, и даже для тех, кто его исполняет, оно становится внешним объектом, который стремится подчинить их себе и пережить их. Так конституируются системы, аппараты, инструменты, являющиеся одновременно реальными объектами, имеющими материальные основы своего существования, и процессами, преследующими - в обществе и зачастую против него, - цели, которые перестают быть человеческими целями и в качестве отчуждающей объективации целей реально преследуемых становятся объективным тоталитаризирующим единством коллективных объектов". Сартр Ж.П. Проблемы метода. - М., 1994, с.200-201.
Выработка постоянной ежедневной привычки к освоению новой информации, тесно связанная с формированием четкой политической позиции, приучает потребителей информационных потоков постоянно оценивать значимые для себя сообщения и предвидеть их последствия, формировать сходные политические позиции и моральные установки, усиливает их чувства солидарности с другими респондентами-получателями сообщений, делает членов аудитории культурно однородными и политически активными, то есть унифицирует их.
В последние десятилетия и в России появились апостолы конструктивистской теории. В их числе такие ученые, как В.А. Тишков, Л.М. Дробижева, В.В. Коротеева, разделяющие взгляд на нацию как на сознательно осуществляемый процесс выработки особой социально-психологической установки у населения отдельной страны, все более убеждаемого в том, что оно единое национальное целое.
В частности, бывший министр по делам национальностей РФ, академик РАН В.А. Тишков писал, что "не столько среди наций рождаются движения за национальное самоопределение и не столько нации создают национальные государства, а наоборот, идея наций рождается среди народов, не обязательно культурно однородных, как политическая программа для создания независимых гражданских сообществ, и уже государства создают нации, то есть осуществляют процесс нациеобразования". Тишков В.А. Дилемма новой России как многоэтнического государства. - В сб. "Права человека и межнациональные отношения". - М., 1994, с.88.
В связи с этой теорией возникают интересные следствия.
Например, не так давно в международном пресс-центре РИА "Новости" прошёл мультимедийный круглый стол на тему: "Россия и русские в XXI веке". В ходе дискуссии тот же В.А. Тишков, к слову, один авторов концепции "российской нации", выдвинул любопытный тезис: по его словам, русских, как национальной общности, нет вообще. "Возьмите русских из Архангельской области, из Ставропольского края или с Камчатки, к примеру, и вы получите три совершенно разных "народа", общим у которых будет только язык, и, если они верующие, то православие. Я воспринимаю это как плюс. Образованному русскому проще найти язык с образованным чеченцем или с татарином, чем с русским не из своей среды", - заявил Валерий Тишков.
Причина этого разрыва, по его мнению, в том, что "наши села, в отличие от кавказских аулов, спиваются". "Мы не получим от русских сел того этнокультурного возрождения, которого мы ждем. Люди в селах неграмотные, некультурные, сильно пьющие", - заметил В.А. Тишков.
А ведь аналогичное рассуждение можно провести в отношении почти всех наций, считавшихся великими: китайцев, французов, индусов, немцев, американцев, англичан. А уж о таких, как норвежцы, литовцы, украинцы, бразильцы, австралийцы, и говорить не приходится...
Так не пора ли признать нацию "великой организацией, но не организмом и не субстанцией. Нация - система социальных связей, пронизанная определенной целеустремленностью, направленная к известному результату. Национальная апперцепция выступает, как явление коллективной психики". Устрялов Н.В. Элементы государства. - Нью-Йорк, 1940, с.46.
В связи с этим нацию нужно изучать не как явление, но как исторический общественный процесс. Надо исследовать причины и начальные условия его возникновения, факторы развития и торможения, причины перехода процесса из стихийной в сознательную фазу, определение его количественных и качественных параметров и выявление особенностей, характерных для этапов эволюции этого процесса.
При этом нельзя не учитывать, что главной проблемой в создания теории наций всегда являлись умышленное или невольное игнорирование взаимосвязей между нацией и государством, а также непонимание того факта, что значение понятия нации в ходе истории постоянно изменялось, расширялось и приобретало новое содержание.