Почти по Гоголю

"Теперь только, по соображении всего, видим, что в ней есть много неправдоподобного. Не говоря уже о том, что точно странно сверхъестественное отделение носа и появленье его в разных местах в виде статского советника, - как Ковалев не смекнул, что нельзя чрез газетную экспедицию объявлять о носе? Я здесь не в том смысле говорю, чтобы мне казалось дорого заплатить за объявление: это вздор, и я совсем не из числа корыстолюбивых людей. Но неприлично, неловко, нехорошо! И опять тоже - как нос очутился в печеном хлебе и как сам Иван Яковлевич?.. нет, этого я никак не понимаю, решительно не понимаю! Но что страннее, что непонятнее всего, - это то, как авторы могут брать подобные сюжеты. Признаюсь, это уж совсем непостижимо, это точно... нет, нет, совсем не понимаю. Во-первых, пользы отечеству решительно никакой; во-вторых... но и во-вторых тоже нет пользы. Просто я не знаю, что это...
   А, однако же, при всем том, хотя, конечно, можно допустить и то, и другое, и третье, может даже... ну да и где ж не бывает несообразностей?.. А все, однако же, как поразмыслишь, во всем этом, право, есть что-то. Кто что ни говори, а подобные происшествия бывают на свете, - редко, но бывают".
   Н.В.Гоголь. "Нос"

   Я бы даже не стал ставить вопрос таким образом, что де что правит миром, мышление или природа. Конечно, с глобальной точки зрения следует говорить о единстве мышления и природы, таком единстве, при котором положенной, ведущей стороной на том или ином этапе развития является какая-то из этих двух сторон. Этой формулой мы получаем возможность избежать дуализма, разрыва между природой и мышлением, с одной стороны, и абсолютизации одной стороны за счет другой, с другой. Но, конечно, это абстрактная постановка вопроса и абстрактное же его решение, относящаяся к метатеории, если под последней понимать те допущения, из которых мы исходим, сознательно или бессознательно.
   Ведь всякая метатеория, какой бы она ни была, в конечном счете основывается на вере, или, если хотите, допущении того, что положение вещей именно таково, как мы это предполагаем. Конечно, вера и допущение - это несколько разные вещи. Вера связана с чувством, со страстью, т.ск., со слитостью, с отождествлением человеком себя с природой, хотя бы эта природа и называлась бог, тогда как допущение - это рассудочная, холодная категория. Если особенность веры состоит в том, что она держится за себя, то допущение в этом отношении свободно: сегодня допустили одно, завтра - другое - это дело выводов нашего рассудка.
   Почему я завел этот разговор. Всё-таки мы на протяжении стольких лет воспитывались на том, что есть природа, есть наука, а мышления в природе нет, не существует, в природе существуют только её физические законы, которые нужно открыть и тогда всё будет очень хорошо. Мол, бога нет, и всё позволено. Но вот ведь в чем фокус: стоит принять эту формулу в качестве научной, и мы убиваем старика Карамазова ради трёх тысяч, и, однако, когда мы стоим на пути осуществления своей мечты обзавестись собственным делом в Москве или самом Петербурге, мы деньги отдаём Ивану, а сами кончаем собой. Но и Иван, кокетничающий своей трезвостью в отношении рассуждений о боге, психически заболевает. Мышление, отрицающее мышление, мстит за себя.
   Есть формула, следование которой требуется  человеку для того, чтобы он жил в мире с самим собой - это формула ощущения им тождества с самим собой, со своей собственной природой, какой бы она ни была. Но ведь при ближайшем рассмотрении человек в этом случае суть элемент природы, он следует своей природе и его сознание всего лишь реализует его природу. И это - во всём. Из этой формулы следует, что человек - природное явление, или, если подойти к этому вопросу с другой стороны, мышление человека стоит за пределами человека, не определяется им. То есть мышление человека оказывается не мышлением человека, а мышлением природы или, наоборот, что, впрочем, то же самое, природа суть результат мышления.
   Точка зрения на мышление природы как на то, что лежит за пределами человека, по сути своей превращающее человека в животное, всё таки чувствуется как недостаточное относительно человека, поскольку человеку кажется, что он нечто большее, чем простое осознание и реализация его инстинктов. То есть что человек может и сам что-то осмыслить и что-то понять.
   И вот я наталкиваюсь на явления, которые говорят за то, что отношение между мышлением вне нас и мышлением в нас гораздо более интимное, чем это может показаться на первый взгляд.
   Я давно заметил, что время от времени происходят случаи, когда возникает ощущение,  словно нас кто-то водит, словно есть нечто вне нас, которое открывает перед нами новые возможности, новые знания, до которых мы можем добраться, а можем и не добраться, и движущей силой в этом отношении является наше стремление быть тождественными самим себе, противостоит же этой формуле наша лень. Вот я расскажу о случае, который произошел со мной на днях. Случай, прелестный в том отношении, что в нём то, что мышление вне нас добивается от нас какого-то результата, нас водит вокруг проблемы до тех пор, пока наше собственное мышление не уяснит её себе. И при этом это мышление вне нас "делает с природой, что хочет". Словом, на днях отказал в машине указатель левого поворота. Правый работает нормально, а левый не работает. Ездить в таком виде, конечно, нельзя, проблему нужно решать. Открываем схему - схема элементарна: есть прерыватель, который переключателем замыкается на "левый или правый борт" машины. Ясно, что прерыватель нормальный, раз правый борт работает, где-то обрыв по левому борту. И вот тут начинают проявлять себя странности: иногда указатель поворотов не работает вообще, иногда он мигает, "но как-то не так", при этом контрольная лампочка то включается, то не включается. Очевидно, что ты начинаешь рассуждать, исходя из логики, которая у тебя есть. Если указатель поворотов то работает, то не работает, то это где-то "контакт - не контакт" то возникает, то исчезает. Такого рода поведение контакта неприятно, но  его можно выловить. Но при этом возникает вопрос: почему, когда есть переключения по борту, контрольная лампочка не включается? Значит, в ней тоже плохой контакт? Но тогда почему при включении правого борта всё работает четко? Так я вожусь, наконец, замечаю, что у меня задний фонарь левого борта, который только что включался, не включается. Открываю его, двигаю лампочку - она загорается. Значит, здесь был не контакт. Но возникает вопрос: ладно, эта лампочка не работает, но ведь впереди всё включалось, в чем же дело? После того, как включилась лампа заднего фонаря, левый борт заработал. Но... перестал работать правый борт. Какая может быть связь между левым бортом и правым? Очевидно, никакой. Почему же перестал работать правый борт? И картина получается та же самая: то контрольная лампа мигнет только вначале, но переключения по правому борту происходят, но как-то хило, "болезненно", и при этом возникает слабое напряжение в фонарях тормоза. При чем здесь фонари тормоза? Они что, где-то подкорачивают сеть указателей поворотов? Теперь я хожу вокруг правого борта. Замечаю, что перестала гореть лампочка переднего подфарника, которая опять-таки перед этим горела. Возникает ощущение, что кто-то что хочет, то и делает, кто-то произвольно разрывает или создает контакты. И возникает ощущение тупика, понимание того, что проблему я не решу.
   Но я уже по опыту  знаю, что когда возникает подобное ощущение, то дальше обычно идет решение проблемы, если ты не откажешься решать проблему, не бросишь "это грязное дело". Наконец, я решаю осуществить эксперимент: я беру лампочку, и автономно подключаю её на реле-прерыватель. Лампочка горит тусклым светом, реле-прерыватель не работает. Беру лампочку большей мощности - и реле прерыватель хотя и хило, но начинает работать. Вот и решение проблемы: реле-прерыватель рассчитано на определенный ток, который задается набором лампочек. Стоит одной из лампочек выйти из строя, и работать не будет весь борт. И можно допустить, что это сделано специально для того, чтобы была обеспечена работа системы указателей поворотов в целом, поскольку частичная её работа не допустима. Например, если у тебя перестала включаться лампочка заднего фонаря, то если бы работа прерывателя не зависела от величины тока, ты не узнал бы, что у тебя в системе возникла неисправность, а это чревато аварией.
   После того, как т.о. было установлена идея работы системы прерывателей, устранение неисправности не представляет затруднений.
   Т.о., что в целом мы имеем во всём этом случае? Я не увидел бы никакой странности, если бы после мороки с левым бортом у меня не перестал работать правый. Но он перестал работать, а это, как говорится, уже слишком. Возникает ощущение, что соответствующему мышлению той части "параллельного мира", которой я принадлежу, нужны были изменения во мне, которые произошли во всей этой истории с  работой указателя поворотов. При этом сам указатель поворотов мог быть всего лишь поводом для соответствующих иных, более широкий изменений во мне. Причем, выходов из ситуации было два: один выход заключался в том, что я остановился бы, когда у меня возникло ощущение, что проблему я не решу. Следствием этого было бы закрепление "ритуального мышления", которое состоит в том, что мы не знаем, "что и почему", но выполнение определенной последовательности действий нас приводит к успеху, и поэтому мы действуем соответствующим образом. Здесь мы обнаруживаем такой образ: допустим, что мы выяснили причинно-следственные отношения в системе каких-то явлений. И после того, как мы это выяснили, мы можем создать ритуал - последовательность действий, соответствующую системе - и будем получать положительный результат. При этом очень скоро о собственно причинно-следственных отношениях мы забываем. Т.о. мы перешли от ориентировочный деятельности к стереотипной, лежащей в основании инстинктов. На мой взгляд, этот переход от ориентировочной деятельности к ритуальной как форме стереотипа важен, поскольку позволяет рассматривать механизм формирования ритуалов как способ инстинктивного, автоматического отношения к реальности без того, чтобы за ритуалом видеть какие-то потусторонние, не зависящие от нас силы. Но это - когда мы выяснили причинно-следственные отношения.  Но ведь на практике для массы людей никакого подобного выяснения причинно-следственных отношений не существует, а существует заданная последовательность действий: сделаешь это - получишь то, без всяких дальнейших разъяснений, либо же эти разъяснения представляют собой мифы. И в этих аспектах поведение человека является ритуальным. Человек ведет себя так или иначе, потому что таков ритуал. И так как ритуал ничем не объясняется, то в его основание кладется идея бога  как способ отрицания всякого объяснения.
   Но, конечно, не ритуал является целью рассказа. Ритуал - это побочный продукт. Основная же мысль состоит в том, что наряду с нашим собственным духом, принадлежащим нашему физическому телу, существует "параллельный", аматериальный мир духов, с которым связана наша судьба и в котором расписано, что и как должно с нами произойдёт. Там решили, что вам нужно возвращаться в мир духов - и вот вы вышли на дорогу - и вас нет, вас сбивает машина. Одни скажут: случай. Я скажу - это расстановка событий мышлением вне нас. Мы в своём мышлении конечны, мышление вне нас в целом бесконечно, но в своей отдельной части конечно, и в этой части мы можем так или иначе противостоять ему. Тем не менее, в силу конечности нашего знания нас нетрудно подловить. Но самое важное - что мышление вне нас плетет свою паутину из внешних событий, внушая разным людям разные мысли, идеи, сталкивая людей между собой, и, главное, оно способно изменять свойства материи, как это произошло в случае с системой указателей поворотов машины.
   Вы скажете, что сказанное - бред, сказка. Ну, сказка. Как бы там ни было, но человеку нужна сказка. Человек не может не обманываться, не может не быть субъективным, потому что в своей субъективности он обретает себя и свою целостность. Уберите у человека субъективность - и вы получите распадающуюся физическую материю.

   26.06.09 г.