Случай с Фенькиным
В последнее время Фенькин стал замечать, что его преследуют неизвестные ему силы. Они, пожалуй, и всегда его преследовали, это он отлично знал, отлично чувствовал. Но их преследование не выглядело настолько уж явным. Он как бы чувствовал, что за ним некто следит, но следит незаметно, неявно, не высовываясь,
и он старался всем своим поведением не искушать подсматривающих за ним.
Увидит, например, рамку столбов на тротуаре, непременно её обойдет. Впрочем, не
всегда. Время от времени на него нападало искушение, и он проходил под рамками,
испытывая при этом не то чтобы явный страх, но таящееся в душе опасение.
Результаты этих его опытов не сказывались явно, всё как будто текло как текло,
обычным образом, однако по прошествии некоторого времени, оборачиваясь назад, он
обнаруживал хотя и неявную, незаметную, но связь с пережитыми неприятностями.
Наконец, дело кончилось тем, что он, зная о грядущих неприятностях, смело
проходил под рамками. Неприятности благополучно происходили, и т.о. действие
рамок представлялось ему доказанным даже научным способом. После этого он как бы
осмелел, как бы почувствовал связь с невидимыми силами и своего рода
панибратства с ними.
На плечах Фенькина висел грех. Этот его грех были его цветы, его китайские розы на подоконнике. Грех же заключался в том, что он из года в год говорил себе, что пересадит их весной, и из года в год не исполнял своего слова. И хотя цветы ни на что не жаловались и росли себе да росли, Фенькин испытывал чувство вины перед ними. Он испытывал чувство вины перед ними потому, что в своё время,
пока была жива бабушка, они каждую весну пересаживали цветы в новую землю. Но бабушки не стало,
его некому было подтолкнуть,
и вот теперь он всё не мог собраться и принести землю, каждый раз
откладывая пересадку цветов на следующую весну.
А тут в этом году муниципальное предприятие привезло на площадь землю для рассады цветов, и Фенькин сказал себе, что если он и теперь не принесет землю, то это уж "и не знаю, как это назвать". Словом, землю Фенькин принес и цветы пересадил. Однако цветы прореагировали на пересадку не так, как ожидалось Фенькину. Вместо того, чтобы удариться в дикий рост, они начали вянуть. Фенькин каждое утро выходил на балкон, на который выставил цветы после пересадки, с надеждой, что они перестали болеть, но каждый раз видел одну и ту же картину:
ещё оставшиеся зелеными листья блекли, сворачивались, желтели и опадали. "От старости они это, что ли"- с безнадежным чувством думал
о цветах Фенькин. А он так радовался, когда принес, наконец, землю. Он даже очистил подоконник он многолетней грязи и слоя
опавших желтых листьев, дело дошло даже до того, что он вымыл рамы и стекла в окне, так что в комнате стало вдвое светлее. Словом, совершил подвиг. Но подвиг оказался напрасен. Фенькин всё думал, в чем он провинился, за что ему такое наказание, но вин каких-то особенных за собой не находил, всё это были вины маленькие, незаметные, можно даже сказать, пустяшные. "Может быть, это мне по совокупности наказание"- рассуждал Фенькин. Получалось, что по совокупности. А у кого таких мелких грехов нет. У всех они есть, из них наполовину состоит жизнь. "Потому все и живут плохо"- пришел к выводу Фенькин, и это его примирило с происходящим. Ну, что же, значит, заслужил. Фенькину было только жаль цветов: они - то тут причем, чем они провинились, когда и они явились жертвой его равнодушия и черствости. Впрочем, они - его дети. А дети первыми отвечают за грехи родителей - объяснил себе Фенькин существующую природу вещей и примирился с ней.
В это же самое время произошло маловажное, из третьеразрядных, событие: забился унитаз. Событие это было маловажное потому, что время от времени унитаз забивался. И когда это происходило, Фенькин брал в руки прокачку, и устранял засор. Так поступил Фенькин и на этот раз.
Но на этот раз Фенькин прокачивал унитаз, но засор не устранялся. Такого никогда не было. Наконец, вода начала сходить, но вяло. Опять Маша в унитаз что-то набросала. Была призвана к ответу Маша. Маша сказала, что она даже бумагу в унитаз не бросает. Фенькин, в качестве существа мыслящего, начал рассуждать
о причинах, и пришел к заключению, что, видимо, жир и грязь от кухонной раковины перекрыли выход воды из унитаза. Фенькин достал трос, призвал на помощь Машу, и вот Маша крутила трос, а Фенькин прочищал
линию. Линия действительно вся была забита, трос с трудом шел по ней. И вот Фенькин, исходя потом и шумно дыша от прилагаемых усилий, в течение часа сбивал жир с трубы. Наконец, труба была очищена, и Фенькин испытал чувство глубокого удовлетворения. Однако когда он снова обратился к унитазу, оказалось, что унитаз никак не прореагировал на его действия. Тогда Фенькин снова призвал Машу, и сказал
ей, что она будет лить воду из ведра в унитаз, а он будет его прокачивать. И Маша лила воду, а Феньки прокачивал, и, наконец, дело завершилось победой.
Однако через несколько дней унитаз снова стал, и всё повторилось сначала. И еще через несколько дней. И еще через несколько дней. Фенькин
с недоумением смотрел на короткую широкую трубу унитаза. Фенькин не
находил естественных причин, по которым вода не проходила бы.
И Фенькин отчетливо почувствовал, что тут действуют сверхъестественные силы,
причём, действуют активно и нагло, что они загоняют его в угол. С какой
целью? не для того ли, чтобы свести его с ума? Потому что он чувствовал, что
мозги его начинают закипать от усилий найти естественную причину и не находя её.
А к кому можно обратиться, чтобы найти помощь от действия сверхъестественных
сил? - И Фенькин пошел в церковь. Здесь он накупил побольше свечей, и
пошел искать, перед какой иконой свечи поставить. На одной из икон на него
смотрел какой-то строгий, нахмуренный мужик с пронзительным взглядом. Фенькин почувствовал к нему уважение. "О,
какой строгий"- подумал Фенькин. Зажигая свои свечи от других свечей, воткнул
свечи в подсвечники, и безмолвно смотрел на мужика, как бы поверяя ему, что вот
такое на него случилось нападение от сверхъестественных сил. Какая - то тетка с
исплаканным выражением лица подошла, постояла рядом и начала его оттеснять от
иконы. Фенькин с такой яростью взглянул на неё, что она отскочила, шипя:
"У, бес окаянный, чтобы ты сдох на этом самом месте". Но Фенькин не слышал её, как не осознавал и
своей ярости по отношению к тому, что отталкивало его, мешая общаться с мужиком.
Вышел Фенькин из церкви успокоенный. "Ну, и черт с ними,- думалось ему
по поводу сверхъестественных сил- пусть будет, как будет."
Когда он пришел домой, вода в унитазе в очередной раз стояла. Маши дома не было, помочь было некому. Он привычно взял в руки прокачку и стал набирать в ведро воду, лить в унитаз и прокачивать. Он прокачивал, а вода стояла. Он прокачивал, а вода выплескивалась наружу. "Что бы такое там могло быть?"- думал Фенькин. Он достал трос: "Точно, разобью унитаз"- опасливо и вместе с тем готовностью и на это, думал он. Но трос явно не был настолько гибок. Тогда Фенькин
спонтанно, не задумываясь, и вместе с тем с полным сознанием бесполезности
и глупости того, что он делает, запустил руку в унитаз, и на самом входе его нащупал
губку. "Вот, черт, а я её искал, думал, куда она делась, грешил на Машу: вечно
она всё выбрасывает"- думал он, вытаскивая губку. Он чувствовал, что у него и
раньше была мысль, что пропавшая губка в унитазе, но он почему-то, странным
образом не хотел в это верить. "Это когда я вымыл стекла, я бессознательно бросил губку в ведро, а воду из ведра
механически вылил у унитаз"- понял он..
Он вышел на балкон. На голых ветках роз появились зеленые листочки.
31.05.10 г.