Было так: Холден и Андрей шли по улице с двухлитровой бутылкой пива (это для затравки) а фонари уже горели.
- Чёрт, - сказал Андрей. - Сигарет забыл взять.
- Да? - сказал Холден. - Хуй с ними, с сигаретами, мы туда еще вернёмся, правильно ж? За дозаправкой. Мне вот срать хочется.
- У тебя всегда одно, - проворчал Андрей, - как в Центр или на дискотеку, тебе обязательно надо срать. Чего это ты?
- Я, понимаешь, перед дискотекой специально нажираюсь, чтоб если вдруг пить будем, не окосеть сразу. Но почему-то мне уже через полчаса уже срать хочется.
- До хера значит ешь. - заключил Андрей.
- В деревне - и не поесть? - возмутился Холден. - Я спецом тут откармливаюсь, да и куда денешься - бабушка подкладывает будь здоров.
- В город вот с таким мамоном приедешь. - хохотнул Андрей.
- Ага, буду пузатый, важный ходить, - согласился Холден, - Слу-ушай, мы ж и кириешек забыли взять...
- А, ерунда, - в огороде у Токмацких помидор спиздим, - отмахнулся Андрей.
Они уже почти дошли до конца улицы, как вдруг из темноты у забора раздался томный голос:
- Куда спешите, молодые люди?
- С пи-ивом, - подпел другой женский голос.
Холден даже не оглянулся, но Андрей остановился и взял его за плечо.
- Тормози-ка, - распорядился он, - Тут видишь - девушки скучают.
- Ага, - подхватил прокуренный первый голос. - По пиву. Идите к нам, мальчики.
Тут Холден наконец разглядел, откуда идут голоса. Девушки - обоим можно было дать 25-27 лет сидели на скамейке, низко врытой рядом с высоким кустом. Одна курила. Они были уже изрядно пьяны и явно хотели продолжить. "Шмары" - поморщился Холден. Андрей, знавший всё и вся в деревне, ответил им:
- А пойдемте-ка лучше с нами, молодые дамы.
- А куда это, молодой человек? - спросила одна из них, пытаясь быть игривой и обаятельной.
- Да тут близко - махнул рукой Андрей, - На стадион, на лавочки.
- А чё, и пойдем, - согласилась вдруг та, что курила. - Пойдем, Танюха?
- А как же Валера и Рома? - спросила та. - Они же за водкой пошли.
- Ну и где они на хуй есть, со своей водкой? - окрысилась вдруг курившая. - Где, блядь?! Нету их, в пизду! Сами, небось, сидят, бухают в Лагуне, а нас кинули!
- Лена, Лена, - зачем же ругаться, нас мальчики испугаются, пива не дадут...
- Дадим, дадим! - вмешался Андрей, успевший шепнуть Холдену: "Это Танька Лажечникова и Ленка Корякина - шлюхи наши, за бутылку подстилкой лягут." - Мы любим резких девушек. - и он болезненно пихнул Холдена локтем в бок, приглашая вступать в игру.
Ленка Корякина поперхнулась дымом и закашлялась, размахивая сигаретой.
- Ой, и смех и грех с тобой, молодой, - давясь, сказала она. - Ты, я вижу, парень наш, а вот друг твой чего молчит? Жалко ему что ли, а?
- Так он ждет? - нашелся Андрей. (Холден стоял с каменным лицом и покачивал рукой, в которой была бутылка)
- Чего ждёт? - не поняла Таня.
- Когда вы пойдете, чего зря базары разводить.
- А-а-а, - протянула Корякина, - так отчего ж не пройтись с молодыми людьми, если они нас угощают? Ведь вы нас угощаете, мальчики?
- А то! - с готовностью подтвердил Андрей. - Мы всегда красивых девушек угощаем. Без проблем.
- Ну тогда пойдем. - Корякина встала со скамейки, сделала два нетвердых шага и вцепилась в Андрея. - Блядь, ноги затекли. Ну ничче, веди нас, С-сусанин.
Лажечникова, хоть и выглядела потрезвее, тоже опиралась на плечо Холдена. Она была в темном, до колен, лёгком платье. Холден подумал, что оно, вероятно, из ситца, а не мылась эта Лажечникова недели две. Что у неё на ногах он не разглядел. Корякина же была в узкой джинсовой мини-юбке (каких уже лет пять не носили в городе) и черной майке с белой надписью из которой Холден понял только слово happy. Волосы у неё были покрашены в бело-пшеничный цвет. Обе девушки примерно одинакового роста (только Лажечникова постройней) и не ниже мальчишек. Корякина и Андрей уже шли в обнимку и по праву более бойких завели общий разговор.
- Холден, не мнись, открывай пиво - угощаем девушек, - провозгласил Андрей, прохаживаясь рукой по объёмному заду Корякиной.
Тёмный стадион встретил их благодушным молчанием. По щиколотку в траве они пробирались к лавочкам, что стояли на другой стороне, под тополями. Резко звучал сверчок и нет-нет, да и покрикивала спросонья какая-то птица. Тут уже не было фонарей и были видны звезды.
- Да где же эта блядская скамейка? - капризно возмущалась Корякина, - Куда это вы нас ведёте?
- Да вот она, вот, не ори, - Андрей легонько подтолкнул её вперёд и она со смехом потащила его за собой. Холден скривился и когда они подошли, помог сесть Лажечниковой. Она тоже пила пиво.
- Да вы закуривайте, дамы, - засуетился Андрей. - Пейте, закусывайте, чем Бог послал...
Ему рассмеялись в ответ. Андрей, тащивший все общение на своих плечах, давно уже незаметно толкал локтем Холдена, мол - действуй, не молчи, но тот отодвигался и отвечал обрывистыми фразами. Ему было мерзко, но вместе с тем он ощущал нездоровое любопытство. "А что если эта Танька не откажется, - подумал он, - Как бы её причесать?"
Андрей, видать плюнул на него и подсел к Корякиной вплотную, отжимая её по скамейке в сторону тополей. Холден, уже почти не слушая их, посмотрел на звезды, на оставленную Андреем бутылку и тоже сел перед Лажечниковой.
- Пива будешь? - глухо сказал он, протягивая бутылку и как бы невзначай касаясь её ноги.
Лажечникова курила, сидя вполоборота, но бутылку взяла.
- Кури.
- Не курю.
- Не куришь? - в первый раз удивилась ему Лажечникова и посмотрела перед собой. - Ого. Спортсмен, что ли? А, - спохватилась она, - мы ж так и не познакомились. Я - Танюха, а ты чьих будешь?
- Очень приятно, - сказал Холден, - Я - Холден.
- Ага, - Лажечникова по другому перекинула ноги. - Да ты чего в траве уселся? - садись рядом.
Холден присел и неловко обнял рукой за плечи, мучаясь и никак не решаясь приласкать её. Полапать. "Всё дерьмо!" И хотелось.
- Сверчки, а? - глухо сказал он.
- Что? - не поняла Лажечникова.
- Ну, поют, говорю. - совсем смешался Холден.
Она посмотрела на него. Допила "Арсенальное" и закинула бутылку вперед, в траву. Холден мучительно оглядывал футбольные ворота, белевшие в темноте. Лажечникова встала.
- Ты куда? - спросил Холден.
- Поссать. - грубо ответила та.
И тут Холден решился. "Хоть потискаю. - отчаянно подумал он. - В трусы."
Сердце грохотало в груди, отдавало в висках. Он поднялся и обнял её за талию.
- Ты чего? - не поняла Лажечникова.
- Помогу. - гадким голосом сказал Холден и провёл руками по её бедрам.
- Не лапай. - довольно-таки громко сказала Лажечникова, но сопротивляться не стала. - Пусти, дурак.
Холден знал, что в этих случаях надо что-то говорить, неважно что, просто припасть на уши, а самому делать своё дело. Он весь взмок, так как не знал что сказать, однако инстинкт или шестое чувство выручили его. Он выдавил:
- Почему? Разве тебе не нравится? (а руки гуляли по груди, по бедрам, по животу, - суматошно, торопливо, воровато)
- Да дай же поссать, идиот, бля. - оттолкнув его, Лажечникова ушла к кустам у кромки поля.
Холден опустил руки и стоял, как оплеванный. В пяти шагах от него, за стволами тополей, часто дышал Андрюха и с шорохом двигались два тела. Холден посмотрел в ту сторону, но ничего такого не увидел - было слишком темно, так, смутные силуэты, только Корякина натужно сипела. Кольнула мысль: "Когда он кончит, подойти и её..." а потом: "Да она ж шмара, обе они курвы, шлюхи, без презерватива...на хуй они нужны!" плюнув, Холден развернулся и пошел по полю.