Шаги по коридору отдавались эхом. Двери лифта, узкие оконца и белизна потолков, лежащих на голубой ленте стен. Холодно, стерильно, тоскливо в этом мире больничных переходов; ветвящихся и расползающихся, берущих свое начало из приемного покоя. Почему он за ней пошел? Ведь достаточно было взять трубку и позвонить. Нет, надо было пойти и проводить ее. Сегодня Лена уже в восьмой раз приходила в приемное отделение, удивленно всматриваясь в застывшие окаменевшие лица пациентов, и отправляла их в отделение неврологии. Интересно, что это вообще за болезнь?
Дежурный приемного отделения; переломы и ранения, окровавленные лица и сердечные приступы, но такое? С таким ему сталкиваться не приходилось. Он прикидывал, как будет передавать смену, и с каким удивлением зав. отделением будет читать графу диагноз и симптомы. Диагноза не было. Узнать бы, что по этому поводу пишет Ленка. Да и с симптомами дело обстояло не лучшим образом. "Пациент погружен в состояние сна. Видимых повреждений не обнаружено" - вот и все что удалось выявить при первичном осмотре. Пока он тут ходит, вероятно, привезли еще одного. Он открыл двухстворчатую дверь отделения неврологии и заметил, что кровати стоят уже в коридоре.
-- Елена Владимировна, там у нас еще один.
-- Мужчина? - спросила она, медленно поднимаясь со стула. Чашка недопитого кофе и стопка бумаг, исписанных нервным летящим почерком. Смесь русского с латынью, бюрократия жизни и смерти.
-- Мужчина, - ответил Стас, - Они все мужчины. Уже восьмой.
Он любил смотреть на нее; белый халатик, поясок, охватывающий талию. Женщина в униформе. Когда-то, именно из-за такой он поперся в медицинский. Не сложилось. Жизнь дала пощечину. Теперь в каждой чуть похожей на ту, которую любил раньше, он замечал сходные черты. Глупости, Ленка ничем не похожа на нее. Что-то он совсем сдвинулся в этих стенах. Двенадцатичасовые дежурства кого угодно сведут с ума.
-- Идем! - встряхнув головой, с каким-то отчаяньем проговорила она. - Что там, неужели все тоже?
Лена смотрела на него, пытаясь понять, зачем Стас пришел к ней. Почему не позвонил. Может, что-то узнал, догадался, нашел ответ.
-- Глянешь на них?- предложила она - С первого поступления уже прошло часов шесть. Никаких изменений.
Они подошли к кровати, и он увидел окаменевшее лицо с открытыми застывшими глазами. Из губ пациента вырывалось ровное дыхание.
-- Ты рефлексы проверила?
-- Норма.
Она ущипнула, свисающую из-под одеяла, руку. Рука дёрнулась.
-- Норма, - констатировал он.
-- Вот-вот, норма.
-- Идем.
Коридоры. Фразы. Пустая болтовня. Голова идет кругом. Уже ничего не хочется. Быстрее бы смена. Еще час и можно будет выйти отсюда в осеннее листопадное утро. Там, за окнами моросит дождь. Брызги из-под ног. Серая дымка вдоль дороги и вечная череда туч.
В приемной тихо. Часы большой стрелкой отсчитывают мгновения. Выкатившиеся открытые пустые глаза. Губы приоткрыты. Свистящий шум вдыхаемого воздуха. Ритмичное движение груди. Невнятное бормотание. Слов не разобрать.
--- Еще один, - безнадежно взмахнув рукой, говорит Маша, услышав шорох каталки приближающейся к двери и голоса санитаров.
-- Может и нет. Хотя, всю ночь только эти и поступали. Холодно что-то. Пойду, свитер натяну. Принимай, - проговорил Стас.
-- Кого тут принимать? - взгляд Маши упал на больного.
Санитары вкатили человека, лежащего под простыней. Те же выпученные глаза.
-- Здрасьте, номер девять. Что-то зачастили они к нам? Прямо эпидемия какая-то, - произнесла Лена, скорее сама для себя.
-- Надо бы позвонить в областную. Неужели и у них? Лена, прошу тебя, звякни, если не трудно. Я пасс, что я могу им там объяснить?
-- Так ты на этого не взглянешь.
-- Сама смотри. Возможно, что и рассмотришь.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять - Стас прав.
Телефон в руке Лены чуть подрагивал. Нервы. Длинные гудки. Монотонная знакомая мелодия ожидания. Ну и где же все там пропали? В областной явно не торопились поднять трубку. Через несколько минут ожидания кто-то все же ответил, прервав бесконечно нудную мелодию.
-- Слушаю вас, - проговорили на том конце провода хриплым уставшим голосом.
-- Я из шестерки звоню.
-- Ну и что у вас слышно в шестерке?
-- У нас слышно, только объяснить это мы не можем.
-- Что, спящих возят?
-- Возят.
-- У всех возят.
-- Ну и что с ними делать?
-- Это вы ко мне? Спросите чего попроще.
Короткие гудки прервали разговор, там бросили трубку.
-- Нервный какой-то попался, - подумала Лена. И тут она поняла, что может твориться в областной. Это здесь у нее девять, а там....
Часы на стене уже показывали без десяти восемь. Смена заканчивалась. Больница оживала. Голоса и шаги наполняли гулким эхом коридоры. Надо идти в отделение. Сдавать смену.
-- Этих везите ко мне, - обратилась Лена к санитарам, вопросительно смотрящих на нее.
В отделении заведующий, Игорь Константинович, уже разговаривал с медсестрами. Он что-то пытался разобрать в ее записях и сокрушенно тряс головой. Что он там мог выудить? Наконец он оторвал глаза от бумаг и посмотрел на нее:
-- Ну и что у вас тут?
Она поняла, что он уже видел кровати в коридоре и лежащих на них больных.
-- Почему не сообщила мне?
-- А зачем, вы знаете, что со всем этим делать? - с вызовом ответила она на упрёк.
-- Я не знаю. Возможно, - он запнулся, - вообще вся эта толпа не к нам.
-- Вот вы и разбирайтесь. Кстати, в областной творится то же самое.
-- Идите-ка вы спать, - сказал зав. В голосе его прозвучали раздражительные нотки. Лене показалось, что он решил ненароком обвиняет её в происшедшем, сам себе не отдавая отчёта в этом.
В отделение ввозили очередного пациента.
-- А этот уже ваш, у меня смена кончилась, - устало проронила Лена вслед Игорю Константиновичу.
На улице было неуютно и сыро. Моросящий дождь кусал щёки. В автобусе давиться не хотелась. Мысль о том, что к тебе будут прикасаться влажные куртки и раздаваться со всех сторон гриппозный кашель вводила в состояние уныния.
-- Пешочком пройдусь. Три остановки не расстояние, - решила про себя Лена и прошла мимо стоящего автобуса.
Она шла по тротуару, осторожно обходя лужи. Не хотелось замочить ноги, сапоги, хоть и итальянские, текли. В голове крутились бессвязные мысли. Обрывки впечатлений, странных ассоциаций еще не сформировавшихся догадок. Можно было установить лишь одно, загадочная болезнь поражала только мужчин. Мимо провизжала еще одна скорая.
-- И эта к нам, - подумала Лена.
Когда она пришла домой и открыла дверь, то увидела странную картину. Муж сидел у компьютера и не шевелился.
Она пошла к нему и тронула за плечо:
-- Ты что, уснул?
Муж откинулся в вертящемся стуле. На Лену смотрели, не мигая, глаза спящего.
На экране медленно полз текст, в уголке монитора подрагивала надпись: "Когда спящий проснется...".
На экране медленно полз текст. Сергей смотрел на него, пытаясь поспеть за всплывающими строками. Это не всегда удавалось, приходилось перескакивать со строки на строку. Смысл прочитанного терялся, и мозг сам пытался заполнить образовавшиеся пробелы. Читать так настоящее наказание, но чтение уже захватило его...
Она посмотрела ему в глаза и спросила:
-- Что ты делаешь вечером?
-- Вечером я улетаю на Сириус.
-- Опять на Сириус? Ты всегда улетаешь туда, а я остаюсь здесь!
-- Дорогая, но ты же знаешь тебе туда нельзя, там только пустыня и ужас.
-- Ужас! И зачем же ты вновь хочешь попасть туда?
Он не ответил, потому что не знал, как ответить, чтобы не обидеть её.
Берег моря. Башня. Скорее всего, раньше она служила маяком. На её вершине виднелись отражающие солнце зеркала. В длинной тени, отбрасываемой башней, прятались вингасы. Как только тень смещалась, они медленно приподнимались и нехотя следовали за ней. Когда тень опишет половину поворота вокруг башни и упрётся в воду, наступит вечер. Вечер - время начала жизни. Унесённые вернутся, и вингасы встретят их своим лаем. Некоторые из вернувшихся принесут с собой кусочки еды. Её запах распространиться в стерильном воздухе. Венгасы заскулят, выпрашивая еду. Унесённые будут гладить их между ушами, говорить ласковые слова и протягивать ладони с пищей. Потом унесённые отправятся от морского берега к небольшому строению. Оно стоит в метрах ста от башни. Туда венгасам нельзя, так говорят люди.
Унесённые усядутся вокруг бетонного строения и будут ждать, когда из множества дверей появятся нимфы. Медленно они подойдут кунесённым и усядутсяк ним на колени. В тишине послышатся их голоса. Нимфы опять будут упрашивать унесённых пойти с ними. Некоторые поддадутся их уговорам, другие так и останутся сидеть в обнимку с прекрасными созданиями, не произнося ни звука.
Сантес решил на сей раз не отказывать себе в наслаждении, согласно кивнул головой. Тело женщины соскользнуло с колен.Сантес последовал за нимфой к дверному проёму.
Когда дверь закрылась, и глаза привыкли к тусклому свечению стен, Сантес протянул руку в поиске руки нимфы. Он уже бывал здесь. В лабиринте невозможно ориентироваться самому. Только нимфы знают, как пробраться к сотам. Она взяла его руку и, не проронив ни слова, пошла вперёд. Они минули множество переходов и через некоторое время оказались в большом зале.
По периметру его находились шестигранные ячейки. Нимфа указала на одну из них.
-- Нам туда, - проговорила она певучим голосом.
Из ячейки выпала верёвочная лестница.
Всплывающие строки замерли. Кто-то начал трясти Сергея за плечо, но он не мог оторвать взгляд от экрана.
Кто это! Почему ему мешают читать? Он чувствовал, как руки прикасаются к его телу, слышал знакомый голос, что-то спрашивающий у него, но образ экрана, застывшей картинкой, оставался стоять перед глазами.
-- Ленка, - отстранённо подумал Сергей.
Он хотел что-то сказать ей. Что? Частичка сознания пыталась выбраться из странного мира, вернуться в реальность. Что-то внутри его сопротивлялось, не хотело поддаться этому желанию.
Так на чём мы остановились? Ах, да: "Из ячейки выпала верёвочная лестница".
Перед глазами Сергея уже не было экрана. Пустота, чёрное пространство, наполненное голубыми бликами. За этими возникающими и пропадающими неизвестно куда светящимися точками угадывался длинный коридор. Он приближался, становясь всё реальней, пока Сергей не разглядел соты. Именно из них и состояли коридорные стены. Рядом с Сергеем находилась женщина. Она придерживала верёвочную лестницу, чтобы потушить её колыхание.
-- Пошли дорогой, - умоляя, попросила она.
Он поставил ногу на покачивающуюся перекладину,поднялся на несколько ступенек и заглянул внутрь шестигранного помещения. Там ничего не было. Стены и пол чуть подсвечивались. Казалось, свет побивался сквозь матовый абажур и слой пыли на нём. Сергей притронулся к краю пола. Он был мягок и шелковист на ощупь.
-- Что с тобой? Откуда эта нерешительность, Сантес? - спросила нимфа..
Сергей не нашёлся что ответить.
Женщина качнула лестницу. Рука соскользнула с края пола. Сергей инстинктивно схватился за верёвку.
-- Подменили! - вскрикнула женщина в ужасе.
Она уже не придерживала верёвку, и лестница качалась сама по себе.От качки у Сергея закружилась голова.
Назад! Вниз! Мне здесь не место!
Сергей искал ступеньку ногой. Неверное колыхание лестницы замедлилось. Он спустился вниз.
Нимфы нигде не было видно. Сергей стоял рядом со стеной, состоящей из сот. Издалека доносились женские голоса: "Подменили, подменили!", слышалось вокруг, и он понял, что пора бежать.
Лена в нерешительности склонилась над мужем.
-- Серёжа, только не это! Просыпайся, а-аа! - длинное протяжное "А-аа", просящее, затихло в тишине комнаты. Она выдернула шнур компьютера из розетки. Мигнув, погас экран.
-- Что же мне теперь делать? - спросила она у самой себя.
Побежала на кухню, открыла кран, подставила стакан под струю воды. Назад, в комнату. Плеснула водой в лицо мужа и бессильно опустилась на пол, рядом с вертящимся стулом.
-- Просыпайся! - попросила в одно мгновение охрипшим голосом.
Остекленевшие, бессмысленные глаза мужа смотрели на неё безучастно, и так же безучастно тикали часы на стене.
Трель телефона резко прозвучала, прервав тиканье.
-- Алло!
-- Да, я.
-- Кто это?
-- Стас?
Лена отвечала, с трудом соображая, кто и для чего с ней разговаривает.
-- Из больницы. Приезжайте, Стас, у меня тут беда.
-- Уже.
В телефоне зазвучали длинные гудки. В прихожей послышались чьи-то шаги. В комнату вошёл Стас.
-- Спит? - глянув на Сергея, констатировал он.
Она промолчала в ответ, лишь утвердительно качнула головой.
-- Пожелай ему хороших снов, - продолжил Стас.
Он подошёл к креслу, резко отодвинул его к стене.
-- Мне бы тоже хотелось уснуть! - выпалил он неожиданно. - Где тут у тебя включается эта штука? - Стас обшарил глазами панель компьютера в поисках кнопки: "Power".
Компьютер не включался. Стас увидел выдернутый из сети провод и воткнул вилку в розетку. Пошла загрузка.... Кликнул мышкой на иконку Интернета. Нашёл последнею ссылку и....
На мониторе медленно полз текст.
Стас отвернулся от экрана компьютера, посмотрел на Лену, потом, на сидящего в кресле Сергея и неожиданно сказал:
-- Им там плохо. Состояние пациентов резко ухудшается. У меня, правда, есть мысль по этому поводу.
Он придвинул кресло с Сергеем к столу.
Прошло два месяца....
Лена лежала на кровати в ожидании Стаса. Она знала, что он придёт и тогда....
Стас вошёл, присел на краешек кровати....
-- Леночка! Заспалась, заждалась?
Она улыбнулась ему в ответ.
-- Он не проснётся? - спросила она.
-- Никогда, пока работает эта штука, - Стас кивнул головой в сторону компьютера.
-- Надеюсь, ему там хорошо? - неуверенно произнесла Лена.
-- И я надеюсь, - ответил Стас.
По экрану медленно ползли строки. В углу монитора мигала надпись: "Когда спящий проснётся...". Тем, кто потерял контакт с текстом, было плохо. Они вскрикивали во сне, бежали куда-то и никак не могли вернуться....
Сердобольные родственники установили у кроватей некоторых пациентов компьютеры. Было объявлено о создании общественной организации: "Всемирный союз помощи спящим". Она требовала запретить наложение судебной ответственности на владельцев интернет ресурса, боясь, что это приведёт к ухудшению состояния больных.