|
|
||
Вечер был; сверкали звезды;
На дворе мороз трещал;
Шел по улице малютка,
Посинел и весь дрожал.
К.А. Петерсон "Сиротка"
Поздним зимним вечером Костина шла домой из гостей. Снег скрипел; было, наверное, градусов пятнадцать мороза. В голове вертелось слышанное в детстве от бабушки: "Вечер был, сверкали звезды, на дворе мороз трещал...". Бабушка исполняла два куплета - первый про вечер, мороз и посиневшего малютку, и еще один про старушку. Потом уже выяснилось, что текст гораздо длиннее; бабушка, должно быть, остерегалась произносить вслух старорежимные слова. В общем, у Костиной с морозом прочно ассоциировались малютка и старушка, да еще, конечно, из сказки про волка и лису: "Ясней, ясней на небе звезды! Мерзни, мерзни, волчий хвост!". Зиму она не любила, но за столько лет уже привыкла терпеть, как и многое другое. Не любила, например, в детстве свою фамилию, из-за которой ее дразнили "кости обглоданные", а потом привыкла. В институте ее звали по фамилии, потому что Свет в группе было четыре, и на работе потом, если среди своих, она тоже откликалась на "Костину".
Под эти мысли она дошла до дома. В свете фонаря у подъезда переминался с ноги на ногу ребенок лет шести в блестящем комбинезончике с капюшоном, на вид тонковатом для такого мороза. Никаких взрослых рядом не наблюдалось. Костина заглянула в себя - как там активная жизненная позиция? Позиция, в последние годы беспокоившая ее реже, чем раньше, всё-таки проснулась и велела действовать.
- Ты чего тут один? - спросила Костина, попутно про себя подумав, что ребенок может быть и девочкой.
- Холодно очень, - сказал ребенок, не подымая головы. - Здесь очень холодно.
- Где мама-то твоя? Ты телефон мамин знаешь?
- Телефон не знаю. У нее, наверное, нет.
- Ладно, пойдем в подъезд, а то совсем замерзнешь. Будем звонить в милицию.
Тут она про себя подумала, что милиция давно уже полиция, а еще - что теперь детей вообще-то учат никуда с чужими тетями не ходить. Но ребенок - по голосу вроде бы мальчик - спокойно вошел с ней в подъезд.
- Ты где живешь?
- Не здесь.
- Я понимаю, что не здесь. В нашем подъезде я всех знаю. На какой улице живешь, знаешь? Метро какое? В Москве вообще?
- Нет, - грустно сказал ребенок и наконец-то поднял голову. Лицо у него было синее.
То есть не просто синее от холода, а вообще синее. Как у аватара в кино. Хотя хвоста вроде бы не имелось - впрочем, кто его знает, что у него там под комбинезоном. Имелось два глаза, довольно больших, раскосых, с желтоватой радужкой и темными ресницами и бровями, приличных размеров нос и плотно сомкнутый рот с темно-синими губами. Лицо вполне человекообразное и, пожалуй, не детское. Хотя кто их, синих, разберет.
- И что ж ты тут делаешь, такой нездешний? - поинтересовалась Костина, не особенно рассчитывая на ответ. Но ответ, однако, последовал.
- Я должен был двигаться дальше. Но опоздал. Теперь надо ждать, - ответ прозвучал, но при этом ребенок вроде бы губ не размыкал.
- Телепат, - констатировала про себя Костина.
- Я могу говорить мыслями,- подтвердил телепат. - Но я не буду слушать мысли, если ты не хочешь.
- Ладно, нездешний, пошли уже в дом, будешь ждать в тепле. А то кто увидит, напугается.
Синелицый телепат безропотно проследовал за Костиной к лифту и в лифте тоже вел себя вполне спокойно. Войдя с ним в квартиру и закрыв за собой дверь, она облегченно вздохнула - встреться им кто-нибудь из соседей, было бы трудно объяснить присутствие маленького ребенка, даже если бы осталась незамеченной оригинальная окраска.
Дома Костина велела телепату снять сапожки - ноги оказались более или менее человеческие, но тоже совершенно синие - и выдала шерстяные носки, чтобы отогревался. Насчет комбинезона телепат опять же мысленной речью сообщил, что его одежда подходит для пребывания в помещении. На вопрос о том, можно ли ему здешнюю еду, а если можно, то не желает ли он поесть, последовал ответ, что растительную пищу ему точно можно, и да, если она будет так любезна, он был бы рад утолить голод.
В общем, все как-то без особых затруднений устроилось: синелицый отогрелся, поел гречневой каши, выпил клюквенного морса, освоил премудрости пользования санузлом - ему была выдана пластмассовая икейская скамеечка, чтобы доставал до крана - и с осторожным интересом осмотрел газовую плиту. На этом этапе Костина решила, что пора приступать к расспросам. Выяснилось, что гость по своим меркам молодой, но уже относительно взрослый и обучается в некоем учебном заведении важному ремеслу - разговаривать мысленной речью с какими-то существами, которых Костина для простоты решила считать драконами. Эти драконы передавали мысленную речь на большие расстояния, дальше, чем сам телепат. Другой дракон, получив сообщение, передавал его телепату на своем конце.
- Надо же - коллега! - удивилась Костина, сорок лет назад окончившая институт связи. - Драконы, значит, в качестве мощных приемопередатчиков. А как же ты здесь-то оказался, студент?
- Там, где я живу, Больших драконов нет. Они в другом месте. Чтобы к ним попасть, надо сначала прийти сюда, потом отсюда туда. Я должен был идти с другими учащимися, но я опоздал. Наставник ушел с группой, а я остался. Теперь надо ждать, когда будет у вас день. Я буду звать всех, кто меня слышит. Когда меня услышат, наставник будет знать, где я. Он сможет прийти и взять меня с собой. Я сам пока не умею.
- А ты из любого места можешь звать?
- Нужно быть снаружи, не в доме. И чтобы было видно, где ваше солнце.
- А если облачность, или там снег, или дождь?
- Тогда надо еще ждать.
Костина сама была человек организованный, но в жизни немало навидалась растяп, теряющих паспорта, опаздывающих на пересадку и неспособных без приключений дойти от дома до работы. Почему-то именно ей регулярно выпадало таких растяп спасать, чувствуя себя при этом единственным взрослым человеком в окружении несмышленых детей.
Вот и теперь Костина привычно стала прикидывать, как отправить опоздавшего на пересадку студента к месту назначения. Вырисовывалась задача: в хорошую погоду вывести его в относительно безлюдное место, чтобы он оттуда связался со своим куратором и тот явился его забрать. И чтобы при этом никто не обратил внимания ни на странного синелицего ребенка, ни на гуляющую с этим ребенком Костину, у которой по документам никаких малых детей нет. Кое-какие идеи появились, но с исполнением надо было подождать до утра. "Утро вечера мудренее", - заявила Костина своему постояльцу, постелила ему на диване, выдала длинную футболку в качестве ночной рубашки и пожелала спокойной ночи.
В полдевятого утра был сделан телефонный звонок матери двоих детей Ире, с которой Костина до ухода на пенсию работала в одном отделе и успела подружиться.
- Ира? Доброе утро! Это Костина говорит. Как твоя принцесса поживает? Ну, теперь зубы пошли, палец в рот не клади! А Мишка как? В секцию-то успеваете ходить? Тут надо срочно приодеть одного молодого человека, рост примерно метр двадцать - метр тридцать. Он в Москве проездом, уезжает через пару дней, а одет совершенно не по погоде. У тебя нет какой-нибудь куртки и штанов стеганых, из которых Мишка вырос? Если там дырка какая или пуговицы не хватает, не страшно, ему не на парад, а просто погулять выйти. Найдется? Комбинезон конечно годится! Я тогда к тебе заеду, прямо сегодня. Сейчас соберусь и еду, часам к десяти жди.
Студент был накормлен на завтрак гречневой кашей и оставлен дома со строгим наказом никому дверь не открывать, свет не зажигать, плиту не трогать и вообще сидеть тихо. Ира выдала Костиной обещанный комбинезон и в придачу еще трикотажные штаны, свитер и варежки. Идя с сумкой к метро, Костина увидела вывеску магазина "Затеи для праздника", и тут ее осенило.
- У вас маски детские есть? - спросила она у коротко стриженой продавщицы в теплой жилетке. - Зайчик там, волк, медведь?
- Вам для мальчика? Сейчас посмотрю, но, по-моему, все разобрали. Под новый год в детский сад все сметают. Карнавальные костюмы еще есть - Джек Воробей, Человек-паук, но это без масок. А, вот! - продавщица вытащила что-то с нижней полки. - Крош остался! Это смешарик такой, кролик.
Смешарик Крош оказался голубого цвета, что Костину очень позабавило.
- Давайте Кроша. А это у вас там что, синее такое?
- Это ледянка, с горки кататься.
- Давайте ледянку тоже возьму.
В два часа дня Костина вышла из дома, ведя за руку мальчика лет шести в зимнем комбинезоне с капюшоном. Мальчик даже на прогулке решил не расставаться с ярко-голубой маской Кроша. В свободной руке он нес синюю ледянку, а Костина - пакет с его блестящим комбинезоном. В таком виде они прошагали два квартала и зашли во двор, где имелась детская площадка с горкой. Студент был заранее проинструктирован в разговоры ни с кем не вступать, при появлении людей поблизости старательно кататься с горки, а если будет сказано "Мишенька, пора, пойдем домой!", то подойти и взять за руку.
У горки Костина ходила туда-сюда, чтобы не замерзнуть, а мальчик сначала некоторое время смотрел на солнце, задрав голову в ушастой маске, а потом присел на корточки и стал что-то разглядывать в снегу - надо понимать, сосредоточивался и подавал свои сигналы. Сигналы, видимо, достигли дракона и были ретранслированы куда надо, поскольку минут через десять рядом с мальчиком в маске Кроша появился еще один, его ровесник, в блестящем комбинезончике, тонковатом для зимних морозов. Костина сразу подошла и встала перед ним, чтобы заслонить от случайных взглядов нездешнее синее лицо.
- Уважаемая Костина! - зазвучал голос у нее в голове; говорящий, конечно же, губ не размыкал. - Я чрезвычайно Вам благодарен за ту помощь, которую Вы оказали моему студенту. Я от всей души желаю Вам пребывать в благополучии и не нуждаться в помощи, но вместе с тем я буду рад возможности оказать помощь Вам, если случится такая нужда. Я прошу Вашего позволения иногда вступать с Вами в разговор. Разумеется, если Вам это почему-либо неудобно или нежелательно, Вы всегда можете отказаться от разговора или прервать его. Малый дракон с помощью вот этого артефакта обеспечит Вам возможность устанавливать контакт как откликаясь на приглашение, так и по Вашей собственной инициативе.
Синелицый куратор с поклоном протянул ей металлический предмет, похожий на несимметричный ковшик объемом литра полтора. За край ковшика уцепилась ящерица цвета морской волны.
- Малый дракон владеет мысленной речью, - пояснил куратор. - Он неприхотлив, очень любознателен и будет рад, если вы найдете время с ним беседовать. Довольно долгое время он может обходиться без пищи, но со временем определит, что из вашей еды ему подходит, и тогда, пожалуйста, уделяйте ему немного, когда он попросит. Если Вы захотите с кем-то из нас поговорить, обратитесь мысленно к Малому дракону, он позовет Большого дракона, а тот уже найдет Вашего собеседника и передаст Вашу речь. Если же, например, я приглашу Вас к разговору, то обращусь к Большому дракону, тот к Малому дракону, а Малый дракон уже обратится к Вам.
Костина осторожно взяла ковшик, опасаясь потревожить Малого дракона - кто его знает, вдруг он кусается или, например, ядом плюется. Или огнем. При ближайшем рассмотрении артефакт оказался вогнутым зеркалом.
- Это же параболическая антенна! - подумала Костина. - А дракон при ней приемопередатчик, в носимом исполнении. Здорово. Хорошенький какой! Интересно, кашу гречневую будет есть? Или сверчков придется ему покупать, как для хамелеонов?
Дракон поднял голову, скосил на Костину блестящий глаз и развернул гребень на хребте.
- Вы мне покажите, пожалуйста, сверчков! - раздался в сознании новый голос. - Мне интересно.
- А теперь, с Вашего разрешения, мы откланяемся, - произнес куратор и церемонно поклонился. - До новых встреч в эфире? Так, кажется?
- Счастливого пути! - сказала Костина и едва успела сунуть растяпе-студенту пакет с комбинезоном, как они с куратором исчезли.
- Вам не холодно будет, если я понесу антенну в руках? - мысленно поинтересовалась Костина у Малого дракона. - А то полезайте в карман, там точно не замерзнете.
- Давайте пока в карман, я еще не знаю, как буду переносить ваш климат.
Костина шла домой по скрипучему снегу и думала про разное. Про студента и его церемонного куратора, который просил разрешения иногда вступать в разговор. Про артефакт-антенну и Малого дракона, которому надо будет на пробу раздобыть сверчков. Про то, что ни Елены Прекрасной, ни Василисы Премудрой, ни даже Марьи-искусницы из нее не вышло, тут уж ничего не поделаешь, зато вот неожиданно получилась Баба-Яга. Действительно: доброго молодца встретила, накормила-напоила, про горе-печаль выспросила, спать положила, наутро разбудила, облик изменить помогла, полезными предметами снабдила, в путь-дорогу наладила. А теперь вот у нее есть еще и чудесное зеркало.
- Можно я буду называть Вас Горынычем? - мысленно спросила Костина Малого дракона.