Лиланд Чарльз : другие произведения.

Часть 1 Глава 10 "Магия римлян и этрусков в народных традициях"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

КУПРА

С того времени...с ним возлежали жены так же, как и с мужами, и не отдавались мужчине, если рядом на ложе был подобный ему.

Бодинус lib. 2, capit. 7

   Об этом духе я услышал следующую странную историю:
   "Купра - это дух, который, будучи охваченным любовью к девушке, принимает женский облик и преследует предмет своей страсти днем и ночью.
   Когда-то в Романье жила девушка необычайной красоты и невероятно удачливая, все, что она задумывала, у нее получалось. Как-то раз, проснувшись ночью, она обнаружила рядом с собой прекрасного юношу, и подобное случалось часто, наконец, она сказала о том своей матери. Ее мать провела всю ночь у дверей, не смыкая глаз, но произошло то же самое, хотя мимо не прошла ни одна живая душа.
   Тогда она разбросала вокруг листья, думая, что, когда появится таинственный любовник, они будут шуршать. Он пришел, листья зашуршали, он громко рассмеялся, но ни один лист не сдвинулся с места. Тогда мать, рассердившись, сказала дочери:
   "Иди в постель, я лягу рядом, но мне не верится, что здесь есть кто-то кроме нас".
   Тогда Купра рассмеялся и запел:
  
   Я рядом, и дочь я
   Твою обнимаю,
   Дитя, что родится,
   Красой засияет,
   Я дух, что влюбился
   В прекрасную деву,
   Подарит она мне
   Прелестных детей,
   И вечно любима
   Она мною будет.
   После того никто не женился на ней, но она была счастлива и довольна, у нее было все, что она желала, она была любима долго своим amante, он был ей предан".
   Во всем этом есть что-то от истории Амура и Психеи, это прекрасный миф произошел, несомненно, от простой и грубой древней истории о девушке и духе-любовнике. Несомненно, это история - всего лишь фрагмент. Как и у индейцев, мы находим части историй, одна из которых иногда включает другую. Не может не поразить читателя своеобразный моральный тон, веселая и радостная чувственность, которая очевидна в этих историях. Эти духи, когда они не страшны, очень похожи на Фавнов и Сильванов, духов древности, от которых они, безо всякого сомнения, и происходят. На самом деле дух Диониса, поклонение Вакху и Венере, Пану, дриадам и ореадам и множеству бурно выпивающих, любящих без ограничений, лихих божеств, все они, от Юпитера до сатиров, готовые заключить в объятья любую привлекательную женщину, попавшуюся на пути, едва ли могли бы нуждаться в людях, которые продолжают взывать к этим божествам, используя их старые имена. И все это- inter alia- достаточное подтверждение древнего языческого характера тосканской мудрости.
   Я считаю, что на этом вопросе стоит остановиться подробнее, хотя в фольклоре и сказках всей остальной Европы есть небольшое количество духов, брауни, эльфов, лесные гоблины соблазняют дев и развращают жен, но в сейчас в Романье это их основное предназначение или развлечение. Трудно сказать, что звенящая мелодия ликования лесов исходит от рога охотника, когда на самом деле ее автор - умелый лесоруб, так и сказка, "озорная, но прелестная" приходит на ум юным грешникам, когда речь заходит об этих волшебных существах.
   У меня могло бы состояться вполне достойное знакомство, а именно- с Лордом- канцлером, если бы я рассказал в книге "Веселые истории" все, что знал о подобного рода прегрешениях, кажется, это единственное, на что способны такого рода "гении". Во всем этом они верны традиции своих предков, dii minores, младших или лесных божеств, о которых Пико дела Мирандола, чья гробница недалеко отсюда, говорит, что "Августин Блаженный в пятнадцатой книге "Града Божьего" пишет, что сильваны и фавны множество раз согрешили с женами, которые, однако, сами того сильно желали, и те были вынуждены разделить с ними ложе. И некие демоны, французы называют из дузии, постоянно ищут подобных наслаждений и находят их".
   Все они, как я рассказал в главах им посвященным - Фавны, Сильваны и Дузии- они еще живут в Романьоле. Там крестьянская девушка питает страх, смешанный с надеждой, что в лесу, как только наступят сумерки, она встретит прекрасного, проказливого, хитрого, смеющегося любовника, может быть, среди грубых камней, может, среди белой от пены воды бурного потока, встретится ей неотразимый Эльф. Ma--che volete? Девушки всегда останутся девушками!
   История о Купра очень похожа на одну историю у Бодинуса, где любовником девушки является сам дьявол, и он приносит ей удачу. Возможно, у них был общий источник.
   Согласно Преллеру ("Римская мифология"), на побережье Пицена (прим.пер.- область в средней Италии, примыкает к Адриатическому морю) был храм богини, которую звали Купра, предположительно, это была Юнона, этрусского происхождения. Ее храм был заново отстроен Адрианом. "Но само имя, вероятнее всего, объясняется сабинским словом cyprus (хороший, благостный), откуда и пошли Vicus Cyprius в Риме и Mars Cyprius в Умбрии". Я не правомочен делать предположения о связи этих имен и имени Купра из истории. Я не настаиваю на тождестве моих открытий и этих античных находок. В толковании этих имен, возможно, были допущены ошибки, или же они были неверно поняты. Я только записываю рассказанное мне, я осмелюсь утверждать, что будут те, кто проверит это в свое время и найдет подтверждение или опровержение.
   Все этрусско-римские божества были парными, мужскими и женскими, возможно, налицо современное смешение имен. Кроме того, одно пересекается с другим. "Тальна, или Купра, - говорит Джордж Деннис ("Города и кладбища Этрурии", 1878),- была этрусской Герой или Юноной, ее основные святилища, видимо, были в Вейи, Фалерии, Перузии. Как и ее греческим и римским аналогам, ей ,кажется, поклонялись и в других обликах, согласно ее различным атрибутам как Феронии, Уни, Левкотее-Элейтейе".
   Жерар ("Божество: этруски, p. 40), считает, что Талана - описание Купры как богини рождения и света. Мы узнали имя Купры от Страбона, v., p. 241.О ней Ноэль де Вергер говорит в "Этрурии и этрусках", Париж, 1862, что "Юнона, которую Страбон зовет Купра, хотя мы и не находим ее имени на керамических изделиях и зеркалах, имела, как Юпитер, храмы в крепостях и цитаделях этрусских городов".
  
  

ВЕДЬМЫ ГРЕЦКОГО ОРЕХА

  

Орех растет у Беневенто,

И ночью там из разных стран,

Кто по воде, кто по ветру пришел,

Ведьм собирается толпа.

На козах, кабанах, медведях, кошках,

Кто на метле, кто сам летит летучей мышью,

Кричат, летят, торопятся и мчатся,

Под древо - их зовет хозяин.

Дом Пиччини. Ночная Октава

  

Под водою и под ветром,

Под орехом в Беневенто.

Неаполитанская песня.

  
   Вероятно, что одной из первых концепций сверхъестественного, сформированной человеком, было Табу. Оно заключалось в следующем - если ведьма, шаман и маг хотели сохранить свои вещи, уберечь их от вредителей, они магической силой или чарами делали так, что от человек, покусившийся на них, страдает. Если колдун или вождь имел ценное оружие или украшение, над ним произносились заклинания, чтобы его защитить, и на вора обрушивались различные несчастья. Небольшое количество отравлений то там, то тут - и в табу уже все убежденно верят, и все его боятся. Естественно, что табу были и деревья с фруктами, и поля с урожаем, женщины и скот. Со временем табу стало все, что принадлежало священникам и вождям. В настоящее время на островах Тихого океана коренных жителей еще не коснулась цивилизация. Там бывает так, что человек, который съел фрукт или коснулся вещи, принадлежащей вождю, в то время о табу не знавший, умирает от страха. Законы, связанные с табу на Фиджи и во многих других местах, так многочисленны и так запутаны, что если их записать, то они составят такую же объемистый и трудный для освоения труд, как и комментарий Блэкстоуна. Понемногу оно коснулось всяких отношений в жизни.
   Там, где священство становилось сильнее - оно проникало повсюду - это было ужасное табу. Оно было у каждого очага, оно было с человеком, когда он просыпался ночью, оно было всякой разновидностью пищи, которую ему было запрещено есть, позами, которые нельзя было принимать, мыслями, которыми нельзя себя было занимать. И были слова, которые нельзя было произносить, имена умерших, которые нельзя было упоминать, и так люди присваивают наименования предметам, язык постоянно менялся. Надо всем, под всем и во всем было табу, или воля священников.
   В большой работе Кэтлина, посвященной американским индейцам, есть портрет Чиппэвеч, изможденного, как живой скелет. В его стране было около пятидесяти лет большое месторождение меди, к которому относились с суеверным почтением. Колдуны одного из племен провозгласили, что любой индеец, который покажет путь к этому самородку белому человеку, будет, несомненно, проклят и умрет. Один же человек, искушенный дарами, во времена вольнодумства нарушил запрет и привел белого торговца к таинственному Manitou (прим.пер. -Маниту- нечто мистическое, сила, душа, дух). Он посчитал себя проклятым, зачах и умер. Путешественник на Фиджи записал, что как-то раз один местный житель случайно прикоснулся к вещам вождя, зная, что это было табу, он умер от страха через несколько дней.
   Достоверная история развития табу и запретов есть история всего человечества и религии. Применительно к церковной собственности святотатством стало приспособление церковной вещи для использования в миру. Примеры средневековых проповедников показывают нам доктрину табу, доведенную до крайнего абсурда. Рабле высмеял все эти чудачества, но копье его притупилось,а и стрелы насмешки пали, когда перед ним появился лист, взятый из Святых Декреталий. Но табу строго везде. Я помню, как однажды, я тогда был еще маленьким мальчиком, я невольно - дело было в деревне Новой Англии - испортил брошюры и книги, которые мне дал местный священник. "Вы знаете, -восклицала дама, меня упрекая, что книги принадлежали доктору Л.?" Я же пребывал в ужасе, гораздо большем, чем он был бы, если бы имущество принадлежало кому-то из мирян.
   Допуская естественные ограничения и необходимость того, что требовала Эволюция, от табу была некоторая польза, но оно также было и великим злом. В настоящее время его старое назначение переработано людьми просвещенными, но его темная сторона преобладает благодаря влиянию церкви, так свободно, так безрассудно и так бессовестно оно применяется, из-за чего миллионы жизней разрушены и миллионы людей совершенно напрасно сделаны несчастными. Оно навязывало безбрачие, оно вынуждало к неразумной благотворительности, которая только увеличила поле деятельности для борьбы с нищетой, а не уменьшила ее, оно сотворило праздность, окрашенную в благочестивые суеверия, везде возвысился простой бесполезный шаман, колдун, а не честный гражданин, оно навеки прокляло самые ничтожные проступки, при отсутствии нарушений и при существлении естественных человеческих прав и полномочий. И ему до сих пор удается это делать, да еще и в такой форме, которую немногие понимают. Запрет или наказание, причинение страданий, когда кто-то делает то, чего не должен делать - это табу. Но что неверно? Что вредит другим. Но что означает ущерб? Во-первых, закон определяет личность и собственность, прямо или косвенно, на основе права или справедливости. Во-вторых, то, что является предметом договоренности или проистекает из социальных условий. Это большей частью чувства, сентименты - в отношении которых нам соблюдать самим строжайшую дисциплину и давать самую возможные вольности другим.
   Это также относится нарушению светских и сентиментальных условностей в социальных отношениях, в вопросах достаточно искуственных, табу же, будь оно светским или религиозным, делает свою тиранию наиболее ощутимой. Не удаляясь от предмета, могу сказать, что лишь огромное количество явлений, связанных с социальной несправедливостью, имеет своей причиной вовсе не неизбежные явления текущей жизни, как принято считать или как предполагается, а простые обычаи и обыкновения, происходящие от традиций. Тот, кто посмотрит на это внимательно, беспристрастно, главное, честно, будет удивлен, насколько сейчас до сих силен шаман самой ранней стадии варварства. Демон порога, тот, кто лежал в ожидании у каждого входа самого первого человеческого жилища, до сих пор скрывается от тебя, хотя он тебе и так невидим.
   Было бы интересно узнать, что многие предметы, которые считались проклятыми и заколдованными, изначально обязаны своей недоброй репутацией табу. В течение средних веков, да и начиная с более раннего времени, считалось, что грецкий орех был особенно дорог демонам, поэтому и ведьмы выбирали место рядом с ним для своих собраний. У римлян он обычно считался темным или злым. Поэтому полагали, что если он растет рядом с дубом, то эти растения наносят друг другу вред, так как последнее было посвящено Юпитеру, богу молнии, идее света.(Норк, Энциклопедический словарь, vol. iii., p. 387, Фридрих). В самой древней мифологии орех был эротическим символом. У евреев в брачную ночь пара молодоженов благодарила Бога за то, что он посадил ореховое дерево в саду Эдема, у римлян было принято в подобных случаях spargere nuces, разбрасывать орехи. "Но чувственная страсть связана с грехом, и ясно, что орех- символ демонов. Раввины говорили, что дьявол избрал его излюбленным местом отдыха, они не советовали людям под ним спать, потому что на каждой ветке девять листьев, а на каждом из них обитает дьявол" (Фридрих, Символика, p. 315).
   Бунзен (Рим,iii., 3, 210) говорит нам о том, что когда на Пьяцца делла Кьеза дель Пополо стояло как-то большое ореховое дерево, чьи листья были так сильно заражены чертями, что Папа Пасхалий II проклял его, сделал так, чтобы его срубили, на месте, где оно стояло, построили церковь, это акт, во всех отношениях достойный шамана или жреца вуду. Maledicta sis o nuce! И с тобою, ореховое дерево, корни и ветви, плоды и кора, да пребудет ад!
   Вся эта нелепица, связанная с эротикой, дьявольщиной и тьмою, без сомнения, собралась вокруг этого дерева из многих источников, но начало было положено неким колдуном, который, чтобы сохранить орехи, сообщил всем своим соседям, что дерево- табу и нам нем сидят демоны, чтобы жестоко карать каждого, кто покусится на орехи. Я слышал о немецком проповеднике, обращающемся к толпам, который объяснил происхождение зла тем, что "Ева ограбила сад". Я знаю совершенно оригинальный пример детской теологии, когда маленькую девочку спросили, почему же Бог запретил Адаму и Еве есть яблоки, она ответила, что он хотел сохранить их для пирогов, ее поправила другая, сказав, что он хотел сохранить яблоки на зиму- с такого рода запретами обычно сталкиваются дети. Однако, это было первое табу, которое осталось в памяти, из-за того, что у Адам и Ева обладали беспечной любопытной человеческой природой, не были достаточно прозорливыми, чтобы сопротивляться Сатане, духу гениальности и зла, сотни миллионов их потомков были навечно прокляты. Этот увлекательный миф ни в коем случае не опровергает множество великих непреложных утверждений в Библии, на чем настаивают Пейн и Ингерсолл, нет, он содержит великую истину: любопытство и детское непослушание есть величайший источник зла. Евреи считали незыблемое, безусловное послушание, безо всякой скидки на человеческую слабость, законом всех законов. Для них, какие они были, это было благом, но для всех остальных, пожалуй, это было бы чересчур. Он сохранил Египет в хорошем состоянии тысячу лет, и Моисей, прилежно изучающий законы, применил его. Но он не применим к Англии, Америке, любой иной республике или полу - республике, сегодня. Свободомыслие сейчас имеет такие же права и является таким же законом, как и прочие.
   Но вернемся к нашему древу сборищ - к грецкому ореху. Как всех ведьм в Германии обвиняли, что они собираются на горе Блоксберг, так у всех ведьм Италии обычным местом встреч, шабашей, по-итальянски treguenda, был большой грецкий орех у Беневенто. Это ужасное дерево упоминается многими авторами из числа тех, кто писал о колдовстве, и на него есть множество ссылок в итальянской литературе, но я подробного описания нигде не встречал, пока мне не попалась работа, De Nuce Maga Beneventana, Петера Пипернуса что-то вроде дополнения к его работе, De Effectibus Magicis, о которых я писал в других местах. В них, как известно, пришла беда- отворяй ворота, я столкнулся таким обилием информации, что даже испытал некоторые трудности с ее обработкой, работа была сделана на основании живописных, но очень невнятных идей, согласно Преториусу, она заключалась в выписывании на кусочки бумаги всего, что придет на ум, потом их бросали в корзину, а уже печатник печатал как придется. Так, после восьми страниц путаницы, включая рассказы о грехах в плохой компании и неприличные истории или comicas fabulas de stupris virginum (прим.пер.- комические истории о девичьем позоре), мы видим, как светит грядущая глава об орехах в целом, с утешительными заверениями, что, как и дерево, орех от природы наделен и плохими, и хорошими качествами, в этой главе мы можем увидеть, действительно ли грецкий орех наделен таким количеством медицинских и других свойств, приписанных ему Пипернусом, и неудивительно, что он должен быть в высшей степени сверхъестественным, хотя и там не сказано ни слова ни о томатном соусе, ни о соленьях. Если бы человек древности мог представить себе, что за соусы будут готовить сегодня и какое в них место займет грецкий орех, только небесам ведомо, какими бы колдовскими свойствами его тогда наделили!
   Наконец, мы пришли к тому, что из показаний и описания обычаев, записанных в протоколы судов над ведьмами, из информации, собранной Святой Инквизицией, возникла вера в братство волшебников, которые существовало не только со времен лангобардов, но даже и со времен древних самнитов, в Беневенто растет огромное дерево грецкого ореха, на котором весь год есть листья (то же самое говорилось и о дубах древних друидов и германцев), орехи на нем в форме пирамиды "qua tragularibus lineis emittebat." (прим.пер.- очертаниями линий в форме треугольной), орехи продавались по очень высокой цене, люди верили, что они защищают от несчастных случаев, землетрясений, лечат эпилепсию, также верили, что для того, чтобы получить потомство мужского пола, retentis intra matricem nucleis (прим.пер.- сохраненные внутри матки плоды, ядра). И они были также ценными амулетами от колдовства, хотя и ведьмы их использовали в своих деяниях. Я думаю, что здесь есть намек на необычные треугольные орехи, пришедшие с Востока, которые продаются во Флоренции, сделанные в виде четок. Они носятся и сами по себе, как магические амулеты. Множество подобных нашли в Китае, они напоминают голову буйвола с рогами и прочими неотъемлемыми чертами. У меня есть образцы и тех, и других.
   Итак, сейчас у нас есть топография местности, где растет дерево, а для Пипернуса враг приближается постепенно, и, наконец, поле, где возвышается Повелитель Тьмы, как автор скрупулезно провозглашает: "more like a Nox than a Nux." (прим.пер.- каламбур, Nux- орех, лат., nox- ночь, лат.) Какой бы не была игра слов с "темнотой", она никоим образом не проливает свет на его темный характер этого дерева и его вредоносную сущность, даже с предположением, что простое сходство названий вызвало ассоциации с силами преисподней. Пипернус приводит множество причин, почему орех вызывал ужас у христиан, почему он был так любим ведьмами, единственная разумная из них заключается в том, что в древности из-за своей густой тени он был посвящен Прозерпине, Ночи и подземным богам.
   Хорошо, случилось так, что у добрых жителей Беневенто было большое дерево, где они поклонялись змеям, или "божеству в зверином облике", которого в простонародье звали viper (прим.пер.- змея, гадюка, лат.), и, что было также ужасно, устраивали скачки, в ходе которых всадники хватались за пучки сумаха, которые висели на дереве- после мы видим моду на мирскую и безбожную игру с летающими конями и шарманкой на совсем не религиозных, мирских сельских ярмарках. В Беневенто был великий святой, Барбатус, у которого все эти языческие игрища, с морализаторским зрелищем змей и скачек, и, наконец, с цирком вызывали ужасное раздражение, ибо тогда, как и сейчас, два лавочки не поделят клиентов. Соревноваться- это было совсем чуждо его натуре.
   Правителем местности был Ромуальдус, а он являлся язычником. Барбатус пытался обратить его, но он не обратил даже булавку. Напрасно Барбатус в изобилии производил чудеса-et miraculis coruscans-, все было напрасно для этого упрямого осла. Мне почти кажется, что он должен был быть цыганом. Его единственным ответом было то, что "не будет петушиных боев". Я должен упомянуть, так как это записано, что он держал скаковых лошадей и устраивал петушиные бои, что является печальным латинским свидетельством истинности всего сказанного.
   Но в стране начали распространяться слухи о войне. Константинополь, я имею в виду императора Константина, innumera multitudine suorum collecta (прим.пер.- бесчестное множество своих сторонников, лат.) пошел с войском, чтобы уничтожить Беневенто. Ромуальд был боец по натуре, на, как сказал Златоуст, "Нет смысла в том, чтобы козла обратить против быка". Он был измотан до предела, и, наконец, Константин, как истинный добрый христианин, постановил, что когда он в один прекрасный день возьмет город, все его жители utriusque sexus (прим.пер.- обоих полов, лат.) будут приговорены к смерти".
   Arrepta occasione (прим.пер.- в таком случае) Барбатус увидел возможность и ею воспользовался. Он устроил большое публичное собрание, на котором объяснил, что причиной всех этих неурядиц является мерзкий Viper (прим.пер.- змей, лат.), языческие скачки и ужасные грецкие орехи. Я осмелюсь сказать, что у них было даже вино с грецкими орехами, хотя о том история умалчивает. Он закончил тем, что они должны отвратить свой взор от змей, гречких орехов, болот и обратить его на небеса, тогда они будут спасены. После чего Ромауальдус сказал, что если тот спасет город, он его возвысит, чтобы сократить историю, скажу, что Цезарь Константин, Beneventum non penetrabit, в Беневенто не вошел.
   Для Барбатуса наступила прекрасная пора. Он срубил ореховое дерево, убил змей, прекратил скачки, конфисковал всех птиц, которые участвовали в петушиных боях, бросил всякую чепуху в реку ("в те дни они в ямы клали измельченный мусор", Алектромахия, том I) и разбогател благодаря крещениям, исповедям и похоронам.
   Нетрудно догадаться, как сработало чудо. Когда вы имеете контакты с Константином, легко добиться того, чтобы он не проникал в ваш Беневенто. Предводитель, как Ромуальдус, должен до смерти бороться, понуждаемый к тому силой общественного мнения, тогда как этот вопрос войны может быть изящно решен путем компромисса- чуда. Вся история развития христианства в Швеции, Норвегии и Дании - это хроники язычества, либо подавленного грубой силой, либо вынужденного отступить из-за браков либо чудес наподобие уловки Барбатуса.
   Ореховое дерево срубили, однако тот, кто правит, бессмертен. Правда, добавляет Пипернус, сейчас на этом месте растет другое большое ореховое дерево, в полости внутри которого могут спрятаться три человека, рядом с ним иногда находят кости и куски мяса - признаки пиршества ведьм. Согласно свидетельству некой Виоланты, во время допроса на дыбе и пытки раскаленными тисками, в духе христианского 1519 года, она была у такого дерева.Т ам они поклонялись Диане (не дьяволу, его почитали только в Германии) и Эродиас/Иродиаде, богине танцев, она появляется в писаниях раввинов под именем Лилит, то была еврейская Диана, устроили славное пиршество и "хорошо там провели время".
   Можно отметить, что согласно высказываниям Пипернуса женщины беременеют только от орехов этого дерева. Совсем не упоминается о тому мужском содействии. Еще недавно я во Флоренции спросил, обладают ли грецкие орехи магическими свойствами, и о том мне рассказали следующую историю, к которой я не делаю никаких предположений и ни на что не намекаю. Она была записана для меня, и для меня специально были выбраны итальянские выражения.
   "Местечко Беневенто находится в Романье, это настоящее posto delle streghe, место встреч ведьм. Однажды вечером некий господин пошел погулять со своей дочерью, в которой он души не чаял. Когда они подошли к ореховому дереву, они увидели там множество орехов, она пожелала их отведать. Но как только он съела один из них, она почувствовала себя больной, alla stomaco (мое прим- в желудке, ит.) и сразу же пошла домой, где слегла. Семья же была в отчаянии, так как все ее очень любили.
   Не так много времени прошло до того, как они увидела, что она полнеет, и подумали, что она incinta (прим.пер.- беременна, ит.), начали с ней плохо обращаться, когда прошли девять месяцев, она родила маленького ягненка, и родители даже и не знали, что о том чуде и думать. Они откровенно спросили ее, был ли у нее когда-нибудь любовник, она же поклялась им, что нет, и только сказала, что плохо почувствовала себя после того, как съела орех.
   Тогда они с отцом снова пошли к дереву, она съела еще один, дерево сразу же исчезло, на его месте появилась старая ведьма, она прикоснулась к ягненку, он превратился в красивого молодого человека, и ведьма сказала: "Это ее возлюбленный, за которого бы вы не разрешили выйти замуж вашей дочери. Я свои волшебством заставила его войти в нее и выйти наружу (sortire dalle sue viscere), так что она будет вынуждена выйти за него замуж".
   Прослушав это, я заметил: "Тогда любовник стал отцом самому себе". "Конечно",- был ответ. Далее я могу рассказать историю монахини, которая стала одержимой или, как некоторые говорят, беременной diavoletto, маленьким дьяволом, после того, как она проглотила листья салата, предварительно не помолившись, такие сказки, наводящие на мысли о непорочной зачатии, не так редки. Но моей целью является как раз показать, что идея о том, что орехи Беневенто способны привести к такому результату, является очень древней и очень распространенной. История кажется ведьминской пародией на рождение Христа.
   Ведьмы Беневенто, кажется, были не так уж и плохи. В это истории одна их них появляется, очень странным способом для полной уверенности, чтобы помочь паре несчастных влюбленных, она, конечно же, идеал человеческой благосклонности для всех юных дам. В Испании, Ирландии- везде добрые феи отняли у них доброе имя в сказках, которое было для них очень важным, и в сказках именно они им обладали. Например, есть история Горбуна, который потерял свой горб. Среди двух или трех сотен веселых маленьких одноактных комедий, в которых добропорядочный, умный, да неразумный Стенторелло- главный герой, их до сих пор ставят во Флоренции есть одна, которая называется "Ведьмы Беневенто", она основана на легенде, и я нашел ее у Пипернуса. Быть может, ваша память вам не так верно служит, во всяком случае, я расскажу вам ее, заполняя пробелы.
   "Жил человек по имени Ламберт Алутариус, он был горбун, но очень живой и веселый, приветливый со всеми. Однажды ночью, возвращаясь домой, он при свете луны прошел мимо орехового дерева в Беневенто. Там он увидел, что там собралось много людей, мужчин и женщин, в красивых облачениях, они танцевали и пели, но песня их была странной и несколько монотонной, вот такой:
   "'Ben venga it Giovedi e Venerdi.'
   "Добро пожаловать, четверг и пятница!"
   Он подумал, что это были жнецы, putans esse messores (прим.пер.- полагающий, что они жнецы, лат.), чтобы им помочь, он уловил мелодию и запел в тон им:
   "E lo Sabato, e la Domenica."
   "И Суббота, и воскресенье!"
   И это было сделано так прекрасно, что все танцоры громко рассмеялись, и из уважения к этому замечательному поэту, вывели его, заставили танцевать, и он участвовал в празднестве. Затем один веселый дьявол (Пипернус называет его diabolus, но он должен быть доброжелательным), подскочил к нему, одним движением, будто вырывая зуб, вызвав мгновенную сильную боль, забрал его горб. На что Ламберт закричал: "О, Иисус, О Дева Мария!", тогда все колдовство и все чары исчезли, свет, посуда, яства, весь блеск и очарование празднества- все улетучилось. Тем не менее у Ламберта не было чувство того, что после пира он остался ни с чем, так как горб исчез вместе со всеми ведьмами, он нашел, что теперь он необыкновенно высок, стоит прямо, ведь когда ведьмы что-то делают, они делают это "красиво", как имел обыкновение говорить некий "несчастливый господин".
   Он пошел домой на рассвете, еще было темно, постучал, и синьора Ламберт велела ему идти прочь: "Quis est iste temerarius?" "Кто этот наглый бродяга?" - так она возмущенно закричала. "Lambertus tuus" "Твой Ламберт"- был его ответ. "Однако голос принадлежит Ламберту,- ответила она,- но ты не человек". И затем, alia voce proclamans, возвысив голос, она оповестила о том всех соседей, которые, обследовав его должным образом, выслушали с благоговением и восхищением его историю о происшествии у орехового дерева и провели всю ночь за эти занятием. Но перемена его облика была очень велика, о чем автор пишет, что на следующий день он гулял по улицам Альтавиля, и даже главный из его кредиторов его не признавал. После того он беззастенчиво говорит в сторону "такие случаи очень у нас распространены", quos brevitate omittimus, которые я не привожу за неимением места".
   Я бы желал увидеть эти "многочисленные случаи". Как я раньше уже отмечал, в Италии существуют две разновидности знания ведьм. Одно из них - это собрание римско-этрусских легенд, в которых ведьма является просто волшебницей или колдуньей, в большинстве случаев благожелательной и доброй. Она действительно фея, как французская, она любит детей и помогает беднякам. Нет ничего в этом колдовстве, чтобы рассуждать о том, как продают души дьяволу, об отталкивающих мерзостях жизни, посвященной одному лишь злу. Были добрые и злые ведьмы, старая Канидия Горация до сих пор жива, хотя она до сих пор калечит ослов и уничтожает виноградники, он вовсе не желает всей душой утащить человека в преисподнюю. Итальянцы, кажется, верили, что человек вполне способен на то самостоятельно, без какой-либо помощи.
   Другое же течение совершенно дьявольское, порождено церковью и священниками. Оно было таким действительно, что и вызвало охоту на ведьм с пытками и кострами. Любопытно, что несмотря на усилия святого Барбато и армии теологов после него старинная прекрасная классическая традиция выжил,а и ведьмы Беневенто, как до сих пор верят, представляют собой прекрасное, радостное, праздничное сообщество со королевой Дианой, в которой совсем немного от Гекаты- ведьмы. В качестве доказательства тому и привожу другую легенду, полученную из того же самого источника, откуда мною был и рассказ о ягненке.
   "Жила в Беневенто бедная семья, члены которой кормились тем, что собирали фрукты, а потом их продавали. Как-то раз младший сын бродил, размышляя, что бы еще можно было отыскать, и он подошел к ореховому дереву, но che era una cosa di non credere, невозможно поверить, какие прекрасные там были орехи.
   Он, конечно, подумал, за них он сможет получить много, но когда он собрал орехи, они раскололись, и из каждого вышла прекрасная молодая дама, которая сразу выросла до человеческого роста. Они были живыми и веселыми, они были так прелестны, parevano occhi di sole, словно солнечные взоры. Из листвы полилась сладостная музыка, они заставили его танцевать, какое прекрасное было празднество!
   Но он не забывал, зачем пришел сюда, что семья дома нуждалась в еде. Но дамы, которые были волшебницами, это знали, когда танцы закончились, они дали ему несколько орехов. И они ему сказали: "Когда ты будешь дома, расколи два, третье же оставь для дочери короля, и принеси эту полную корзинку (pagnerina) королю. И скажи, что дочь короля не расколет орех, пока не пойдет спать".
   Он вернулся, расколол орех, и оттуда полилось золото таким потоком, то он стал богаче короля. Он построил себе поистине великолепный замок, весь из драгоценных камней. А когда он расколол второй орех, у него появился такой великолепный костюм, что, надев его, он стал самым прекрасным мужчиной на свете.
   И так он пошел к королю, тот его принял. Но когда он попросил руки принцессы, король ответил, что ему очень жаль, но он пообещал принцессу другому принцу. Но принцесса того принца не совсем любила, а в юношу же она влюбилась a prima vista, с первого взгляда.
   Так она взяла орех и пошла с ним спать, но чудо! Кто бы оттуда ни вышел, как не тот молодой человек, который просил ее руки! Она ничего не могла с этим поделать, да и желания у нее особенно не было, и она сделала все, что только могла, содействовав тому, чтобы он не только остался, но и вернулся, что он и совершил, ревностно, несколько раз, естественно, в результате того принцесса стала incinta, то есть беременна, и заявила, что нужно что-то сделать.
   И так и случилось. Она пошла к своему отцу и сказала ему, что никогда не выйдет замуж за принца, которого он выбрал для нее, ему следует собрать огромное множество молодых людей, и пусть они согласятся с тем, что если она кого-нибудь выберет, они ее выбор поддержат. Так и было сделано, были устроены праздники, балы, наконец, собралось множество молодых людей.
   Среди них появился и ее любовник, тот самый quel giovane delle noce, юноша из ореха. Он оделся как бедный крестьянин и сидел среди людей самого низкого сословия из всех тех, что там были. Принцесса подходила к каждому, кто желал на ней жениться. И в каждом она находила какой-нибудь изъян, пока она не подошла к своему юному любовнику, тогда она сказала: "Это тот, кого я выбираю" и бросила ему платок, что было знаком того, что она выйдет за него замуж. Оттого, что она выбрала такого попрошайку, pezzente, все присутствующие впали в ярость, даже самому королю это не понравилось. В конце концов было решено устроить сражение, и если молодой человек сможет сам за себя постоять, то ему будет дозволено жениться на принцессе.
   В тот момент он был силен и храбр, но это было суровым испытанием. Но дамы с Орехового Дерева помогли своему другу, он сразил всех. Ни копьем, ни мечом, он обладал такими чарами, что все противники пали пред ним, как овцы перед волком.
   Fu il vicitore. Он был победителем. Он женился на дочери короля, через несколько месяцев она родила bel bambino, прекрасного малыша, которого назвали, в честь красивых дам, орехом Бенвенуто. И были они счастливы и довольны"
   Я сделал небольшие исправления в этом стихотворении, это было стихотворения, я слышал, как оно пелось с чувством и выражением, в нем не было ни размера, чтобы говорить, ни ритма, чтобы его отмечать, только то, что может предложить прекрасный итальянский язык тем, кто умеет петь. Кажется, не все знают, что итальянские сказки - на самом деле поэмы, их поют крестьяне- такими же были традиции американских индейцев.
   Ведьмы Орехового Дерева появляются в этой истории как волшебницы, но все они также великодушны, как и та, что удалила горб Ламберту и сделала молодого человека своим собственным отцом. Я не могу не заметить, что у них был определенный настрой продемонстрировать один из самых заметных эксцентричных эротических трюков, что подтверждает Уильям Грант Стюарт, когда говорит о шотландских феях, что "их увлечения так же пылки и сладострастны, насколько их намерения извращены и грешны", грешные в том смысле, как я слышал, сказал один шотландец "vara leecherous". Следует отметить, что орех, от которого появляются дети, появляется ином облике в другой сказке, все это, вместе с заявлением Пипернуса, дает мне основания полагать, что в сущности две сказки очень древние. Они также содержат в себе ценное доказательство того, что, несмотря на постоянные усилия монахов, направленные на то, чтобы подтвердить заявление, сделанное в Псалме, xcvi, 5, "все боги язычников суть дьяволы", были и исключения, и прекрасные и благосклонные духи древности пережили еврейско-римскую клевету. Стоит отметить, что содержание второй половины истории в точности соответствует тому случаю, о котором рассказывается в исландской саге.
   Но вернемся к нашему Грецкому Ореху. Джанет Росс в своей "Земле Манфреда" говорит о том, что от монсиньора Скинози она получила следующую историю Беневенто, согласно Никастро.
   "Во времена Ромуальда лангобарды поклонялись золотым гадюкам, и у самого Ромуальда, хотя он и обещал епископу Барбатусу обратиться в христианство, во дворец был алтарь, на котором стоял двуглавый золотой дракон и два сфинкса из яшмы с обеих сторон. Это разгневало епископа, который, при содействии герцогини Теодорады, его ученицы, взял топор и изрубил алтарь и идолов на кусочки. Из осколков он сделал потир для церкви, а потом и срубил дерево".
   Это может быть правдой, но эти золотые змеи, драконы и египетские идолы есть в любом магазине безделушек, и облик у них такой, будто бы он явился, если облик и может явиться, откуда-то в конце зимы. Но все может быть истиной. Non nobis tantФ componere lites (прим.пер.- не нам судить о подобных вещах, лат).
  

ВЕДЬМЫ И КОЛДОВСТВО

"Oc eru ther hiner mestu flaugd konur, ther kanna Galldra oc fiolkyngi, so ecki standist noytt vid them."

Есть много злых женщин, им ведомы заклинания зла и магия, так, что никто не может причинить и вред.

Сага Ульфа Уггасона

   Мне кажется странным, как-то заметил я, что мужчины не практикуют колдовство.
   "Однако таковые есть, -г лавный источник моих историй мне возразил, - Отчего же, во Флоренции есть священник, который streghone (прим.пер.- колдун)"
   "Santo!" Если бы мне сказали, что в полиции есть вор, я бы не был так поражен. "Но он не может быть настоящим колдуном".
   "Ma si. (прим.пер.- но это так, ит.) Джесуальда его знает. Вы можете сами его увидеть, если хотите".
   Я подумал, что скорее я не хочу этого. Во-первых, я знал, что должен быть представлен как stregone Inglese (прим.пер- английский колдун, ит.), потом мне пришло в голову что-то из Катона, который удивлялся тому, как один авгур может смотреть в глаза другому. Не то чтобы я боялся взаимных улыбок и подмигиваний, профессиональных знаков одобрения, выражаемых помимо слов. Но я восхитился священником, который должен быть достаточно честным, чтобы назвать свое настоящее имя, и спросил, как он пришел к тому, что начал заниматься столь благородной профессией.
   "Ах!- воскликнула ведьма.- Он ничего не мог с этим поделать. Он должен был стать одним из них. Он был призван на исповедь к умирающей ведьме, не зная, чем она занимается. Так, она исповедалась и сказала, что у нее есть кое-что, что она оставляет ему. Примет он это? Si, sicuro (прим.пер.- да, конечно, ит.) "Тогда,- сказала она,- я оставляю тебе свое колдовство". Прежде, чем он смог промолвить слово, она умерла, и он обнаружил, что стал колдуном".
   Спустя некоторое время после того, как я написал вышеупомянутое предложение, я получил из другого источника следующие достоверные сведения, касающиеся этого колдуна- священника, в действительном существовании которого я нисколько не сомневаюсь.
   "Священника позвали, чтобы обратить старую женщину, которая, сказав, что у нее кое-что имеется, повторяла: "У меня никого нет, кому я это оставлю? Я не покину сей мир, пока кому-нибудь это не передам". И тогда священник сказал: "Отдайте это мне". И старая женщина дала ему ключик от некой коробочки или шкатулки и умерла. Когда священник открыл коробочку, он нашел мышь. И тогда в него вошел колдовской дух.
   Когда он нисходит, если колдун до кого-то дотрагивается, то он или она становятся заколдованными и умирают. Но священник был хорошим человеком, поэтому в такое время он старался не касаться людей и не обнимать их, но если он уезжал за город и касался деревьев, травы, кукурузы, то все это высыхало и погибало. Он пытался совершить как можно меньше зла, но это не помогло ему не быть более волшебником".
   История крайне интересна тем, что здесь упоминается мышь. Это и есть душа ведьмы. Преториус, в своей Anthropodemus Plutonicus рассказывает необыкновенную историю о ведьме, у которой душа выходит изо рта в облике красной мыши, эту идею потом использовал Гете в Фаусте. Моя собеседница сама же принадлежала к сообществу волшебниц, я не сомневался, что она приложила все усилия к тому, чтобы доказать, что вся сила и святость христианства и церкви не смогут способствовать тому, чтобы стереть с лица земли ужасающую мощь stregoneria. Но она верила в то, что мне рассказывала, и было интересно узнать, что во Флоренции в январе 1891 года еще живы люди, вера которых в доисторический шаманизм гораздо тверже и сильнее, чем вера в церковь. Годы шли, этрусские, сабинско-латинские, римские и христианские культы сменяли друг друга, но ведьма и колдун, скромные и неприметные, пройдя через все это, оставались верными себе.
   Но фактически, сразу, как только я узнал о настоящей, глубокой вере в колдовство в Тоскане, я обнаружил, что ничего ненормального в том, что священник является колдуном, нет, ведь колдовство - такое же занятие, как и прочие. Оно так же неожиданно приходит к вам, как любовь или холода, или ваше призвание, и вы вынуждены этим заниматься, пока не передадите его самого или свои деяния кому-то другому. Над чем стоит поразмыслить, так это над тем, что нем ничего нет от дьявола. Если вы отдаете его, то снова становитесь добрыми, и вы не можете умереть, пока от него не избавитесь. Это никоим образом не предполагает по-христиански добросовестное владение, но странным образом труды ведьм свободны от теологии. Действительно, есть ведьмы добрые и злые, но все, кого я встречал, относились к buone (прим.пер.- добрый, хороший, ит.) Их соперниками и врагами были maladette streghe (прим.пер.- проклятые ведьмы), но таковые мне не попадались. Все были добры.
   И кажется невероятным и совершенно тому противоречащим, что в Среднике века колдовство, основанное на договоре с дьяволом, процветало в Италии, масса чепухи по этому поводу написана Пико дела Мирандола, Грилландусом, Петером Пипернусом и многими другими. И абсолютно верно, что и до и после этого адского карнавала было живо в народе старое этрусско-римское колдовство, вместе с ним другое колдовство, ничего общего не имеющего с адом и дьяволом, первородным грехом, чем-то еврейско-персидско-христианским, оно жило, игнорируя ученых, священников и из благочестие.
   Охота на ведьм закончилась, церковь быстро умирает, и еще здесь, в Тоскане, колдовство без дьявола и зла, шаманизм древнейших времен с поздним римско-этрусским оттенком, до сих пор живет, как, впрочем, все в этой книге на то указывает. И знание о том дает очень странное представление, какова же истинная природа жителей Северной Италии. Такая способность выжить указывает на наличие характера. Одно из его проявлений - консерватизм Древнего Рима. Это не слепое следование установленному порядку вещей, как у древних египтян, он основан на здравом смысле. Он очень сильно проявляется в работах Катона и Варрона, посвященных сельскому хозяйству. Они строго соблюдали старые ритуалы, они даже учили заклинания, подобные заговорам ведьм. Но под этим скрывался независимый дух. Катон говорит (De Agricultura, c. 3, 5): "Rem divinam, nisi Conpititalibus in conpito aut in foco ne facit--haruspicem, augurem, hariolum, ChaldФum ne quem consulisse velit, segetem ne defrudet, nam id infelix est" "Все божественное, если не на перекрестке или у костра совершенное, а гаруспика, авгура, гадателя, халдея, запрошенное, посевам повредят, ибо это есть несчастье"
   Италия даже в самые тяжелые времена не желала, во времена ли Кресцения или Борджа- того же Чезаре Борджа, желавшего объединить Италию, и Макиавелли был истинным патриотом- иметь хотя бы несколько просвещенных умов. И мне кажется, что даже крестьянское колдовство, сохранившееся вопреки церкви, это своего рода консерватизм, который не уступит церкви, это форма сверхнатурализма, который слишком силен. Он слеп, скромен и невежественен, но он имеет некую жизненную силу и независимость, что указывает на его великую мощь.
   Это не так уж и абсурдно для крестьян, при влиянии гипноза и определенной доли воображения верить в заклинания и магию. Катону было это свойственно в значительной степени, а он был таким же здравомыслящим, как и любой человек на свете. Что удивительно - это то, что определенное количество суеверий сохранилось несмотря на очень сильное и более искусное влияние суеверий гораздо более великих. Может быть, это как раз то, о чем сказал Марцелл: Venenum, veneno vincitur.(волшебство волшебством побеждается).
   Когда я спрашивал людей, мыслящих обывательски: "Во что же верят цыгане?", часто происходило так, что, собственно, ответом было: "Да в то же, что и вы, то вообще ни во что". Для тех, кто полностью бездумно и равнодушно принимает все религиозные истины или же существование Бога, все это не составляет веру, и есть всего лишь несколько человек, скажем, в Лондоне, которые, если какая-то религия войдет в моду, не станут ее приверженцами, совсем не поразмыслив о ее истинной природе. Нов научном вопросе, будь то химия, политическая экономика, общественное здоровье, навигация или нравственность, едва ли все легко придут к согласию, ибо он требует тщательного обдумывания. Священник решает все спорные вопросы в теологии очень легко, ipse dixit (прим.пер.- сам сказал, голословные утверждения, лат.), но адвокат не может добиться оправдания своего клиента, просто заявив о его невиновности. Он должен изрядно потрудиться, чтобы доказать свою правоту.
   Несмотря на то, каким вялым может быть равнодушный христианин, всегда есть нечто в общем течении его жизни, что может указать на веру, в которой он родился, и что касается тосканских и иных ведьм и колдунов, то они не делают убеждения главным делом в своей жизни, можно лишь вывести из их традиций и заклинаний несколько любопытных и очень оригинальных установок, которые они в обыденной жизни очень ревностно соблюдают. Они следующие.
   Из нескольких отрывков или из рассказа о некоторых случаях читатель сможет заметить, что колдовство в Италии совершенное иное, нежели то, что имело место Северной Европе. Иногда и появляется и последнее, которое, как учат священники, основано на продаже души дьяволу и в основе своей есть вещь мерзкая и дьявольская. Но оно христианское. Настоящая же stregoneria Италии, в особенности Тосканы - явление само по себе языческое. В нем никакой связи с договором с Сатаной, адом и небесами. Если дьявол или черти упоминаются, они окрашены в другие цвета, они всего лишь духи, возможно злые, но не имеющие единственную цель губить души. В соответствии с римско-католической, я, добавлю, ранней протестантской доктриной, есть невероятное количество чертей (превышающее количество добрых духов), которые занимаются тем, что искушают и губят человечество, в большинстве случаев делая это без особых затрудений..
   Итальянская stregoneria- это нечто вроде дарования. Его могут добровольно принять, чтобы быть среди ведьм, изучать их науку, совместно с ними колдовать. Но это может быть содеяно добрым или злым духом, и ни одна душа не будет за это осуждена в христианском смысле этого слова. Ведьмы, очевидно, не так далеко продвинулись в гуманности и религии безграничного божественного милосердия и любви, чтобы понять, что душу можно навеки предать аду, как это превосходно иллюстрируют большое количество несомненно подлинных католических историй. Дар колдовства является подлинным не для каждого. Многие долго стараются, но немногие достают высокого уровня. Но тот, кто его получил, должен хранить его, пока его другой не примет, в таком случае ведьма как бы очищена и освобождена от своих грехов. Она может поступить хитроумно, передав свой дар ничего не подозревающему человеку так, как будто речь идет о наследстве - а бесценным наследством как раз и является ее stregeria. Потому и она не может умереть, пока является ведьмой, или желает попасть на небеса, или заняться чем-то другим, и это требует от нее недюжинной изобретательности. Как я писал, во Флоренции есть священник, который принял этот дар от умирающей ведьмы, которая, получив от него отпущение, проявила неблагодарность, обманула его, предложила ему наследство, которое он принял и которое превратила его в колдуна. И вот он идет по городу, поочередно то исповедуя, то колдуя, то есть предлагая таинства в любой форме, как доктор, чье лечение было эклектичным, он предлагал пациентам либо аллопатию, либо гомеопатию, в зависимости от того, что они предпочитают.
   Итальянское колдовство может быть утрачено, в Венеции, например, когда пролита хоть одна капля крови ведьмы, когда она проявляет свою сверхъестественную силу или просто когда она застигнута в процессе колдовства. Во флорентийской истории, рассказанной в другом месте, девушка, остановленная на пути на шабаш, утратила свою колдовскую силу. Все это в корне отличает их от ведьм, описанных у Шпенгдера, Бодинуса, Виеруса и тысячи других писателей.
   Но что самое замечательно - это вера в том, что после смерти великие ведьмы и колдуны становятся великими духами, которые проносятся над страной облаком, тучей, бурей или скитаются по земле в облике смертных. Это практически доктрина современных американских индейцев, среди которых постоянно можно услышать о Глускапе, Манобозо, Гайавате, других колдунах, но ни слова об ином Великом Духе, за исключением договоренностей с правительством и бесед с миссионерами, такое существо им было совершенно неизвестно, пока они о нем не услышали от белых. На этапе шаманизма человек полностью следует эвгемеризму и делает друзей, которые его оставили, или великих людей духами.
   Также в Романье верят в тех, кто умирает в вере strega, но возрождается в человеческом облике. Это очень туманная эзотерическая доктрина, известная в семье ведьм, но много о ней не говорят. Ребенок родился, после необходимых семейных консультаций очень старая и очень мудрая strega определяет в нем давно умершего прадеда по улыбке, чертам, выражению лица. И так старый, как мир, шаманизм тибетского Далай-Ламы сохраняется - это странная и мистическая сердцевина одной из самых древних мировых религий.
   Доктор О.В. Холмс проницательно заметил, что когда рождается ребенок, несколько человек стары достаточно, чтобы проявиться в потомке, поэтому часто можно признать дед или двоюродного деда в нем. В семьях ведьм, которые связаны тесным родством, в которых члены семей женятся друг на друге, эти проявления ведут к тому, что открытия палингенеза (прим.пер.- в эзотерике - трансформация или новое рождение) происходят чаще, чем в других семьях. В одной из странных историй этой книги, относящейся к Беневенто, отец вновь рождается уже как свой собственный сын и женится на своей второй матери. Но со временем дух прошлого колдуна изменился, и он уже предстает перед нами человеком благородного происхождения или принцем. Поэтому то и дело появляется огромное количество герцогов и маркизов, в высшей степени рассудительных, и никто не может объяснить это ничем: ни наличием мудрого немецкого наставника, ни периодом в Лондоне и Париже. В Италии всегда есть мудрые люди, настоящие и честные патриоты, согласно же доктрине stregeria, мы должны считать их очень древними и учеными, чуть ли не собратьями по ремеслу колдунов, которым, однако, если же это учение было правдой, страна обязана своим спасением. Во всяком случае, идея оригинальна, она может быть приспособлена для использования в некоторых странах, где чиновники отнюдь не чародеи.
   Как только я написал вышеизложенное, я получил следующие сведения о переселении душ и воплощении предков в потомках. Свое же драгоценное время я потратил на то, чтобы разобраться в этом и попытаться это понять, это поможет тем, кто придет потом исследовать эту неосвоенную пустошь, и пусть они не упрекают в неточности того, кто указал им прямой путь. Поистине, мой собеседник не жаждал веры и не искал ее ревностно, но он был намного ниже по развитию индейца пассамакуодди, который практиковался в традиционном искусстве постижения самого себя.
   "Иногда в своей жизни человек сможет сказать: "После смерти я хотел бы родиться колдуном, (потому что) я хочу жить снова!" Но не стоит вслух произносить таких вещей, ибо последствием высказывания подобного желания ведьмам, ведьмам, даже бессознательно, senza neppure pensarvi ai stregoni, будет то, что они услышат его и исполнят. И тогда он возродится снова и снова, в детях своих детей и так далее, в своем внуке, правнуке.
   Когда такой человек рождается, все знают, что это колдун или ведьма, потому что глаза у него яростные (con occhi burberi), они очень низко посаженные или злобные, у него очень густые волосы, и весь облик его полон злобы. Такой человек как-то родился в стороне от Романьи в местечке Кастрокаро. Это была девочка, которая выросла с гнилой душой и с каменным сердцем, точнее, вообще без сердца, и, как женщина, она ничего не могла дать своим детям. И однажды она сказала, что родится снова, как ведьма, чтобы отмстить всем, кому она желала зла, что означало практически каждого, ибо никого она не любила.
   Прошло много лет, жена ее племянника родила девочку с низко посаженными глазами и густыми черными волосами, типичный облик ведьмы. И как-то раз во сне матери послышалось:
   Не ребенок, это нет,
   Появилось зло на свет,
   Это ведьма к нам придет,
   Горе миру принесет.
   Так и случилось, она родилась снова в облике девочки, но поистине то был дух зла и мести, потому что вскоре в Кастрокаро все заболели, а дети были заколдованы. Бедной матери пришлось стать ведьмой и слушаться свою ужасную дочь, совершатьвсе страшные вещи, которые та ей приказывала делать, и никому в том не сознаваться.
   Наконец отец этого ужасного создания все понял и сделал следующее. Он устроил большое празднество и бал в публичном открытом месте. С одной стороны он собрал всех тех, кто пал жертвами ведьмы, с другой - множество священников со святой водой. В одиннадцать начался ужин, в двенадцать ведьмы пожелали уйти. Но священники крепко держали их, и заставили дочь исцелить, или расколдовать всех пострадавших. Они связали ее веревками и пели:
   Заколдованных тобою
   Исцели, и не откроют
   Небеса свои врата
   Для тебя в любом обличье,
   Кошки или в теле птичьем,
   Ты уйдешь - да будет так!
   Requiescat in pace. Amen!
   И потом дух ведьмы издал ужасный звук, будто загремели цепи, полыхнуло пламя, он исчез и никогда больше не появлялся".
   Во всем этом можно проследить, как проистекал процесс, в ходе которого ведьма или колдун, рождаясь снова, становятся сильнее и переходят на более высокую духовную ступень. Он очень интересен, так как дает четкое понимание того, как мужчина или женщина, вызывавшие страх, превращались в богов. То же самое есть в брахманизме, буддизме и тибетском шаманизме. Новые воплощения в человеческом облике дают большую силу. История тем примечательнее, что рассказчик был свято убежден в ее древности.
   В связи с этой историей рассказчик заметил, что есть ведьмы очень хорошие, так же, как и очень плохие, есть аристократические, которые далеки от простонародных. Это убедило меня в том, что в мире магии существует такое же расслоение, как и в нашем.
   "Убеждение в том, что люди могут стать богами,- пишет госпожа Гамильтон Грей ("История Этрурии),- является древним этрусским. В Книгах Ахеронта Тагеса, переведенных Лабеоном, описаны определенными ритуалы, посредством совершения которых души людей могут стать богами, называемыми Dii-Animales, потому что прежде они были человеческими душами. Сначала это Пенаты, потом Лары, перед тем, как они становятся высшими богами". Это вполне согласуется с описанным здесь современным поверьем.
   Очень интересно то, что все приверженцы изложенного верят в две различные системы сверхъестественных существ: одна из них - это святые, ангелы, все "небесная иерархия" согласно Писанию, другая - это "духи", последние, при ближайшем рассмотрении оказываются пришедшими из старой этрусской мифологии с примесью шаманизма, как, например, все, что касается смерти выдающихся колдунов. В качестве иллюстрации веры в обе, а также веры в силу обещания или обета, однажды данного духу, я приведу любопытную историю, более примечательную тем, что женщина, которая мне ее рассказала, была убеждена в истинности произошедшего. Место ей, скорее всего, среди Духов, так как она объясняет, как появились духи, или folletti, но она имеет непосредственную связь с тем, что обсуждается в этой главе.

ЗАНКИ

  
   "Занки был человеком, его очень любили и уважали, и он был предан особенно своей семье. Сначала у него была первая жена, которая умерла, другая тоже не прожила долго, и каждая родила ему сына. Он, однако, страстно желал иметь дочь.
   Когда он вновь женился, у него родились два сына от его новой жены, отчего он полностью отчаялся, неужели ему не будет оказана столь малая милость, ведь для него это очень важно. И все его дети, кроме двоих сыновей, умерли. И он продолжал молить о дочери, он обращался не только к святым, но и к древним духам, говоря о том, что у него есть одно лишь желание - умереть, но только если он сможет снова посетить землю и увидеть дитя.
   Этот обет не был сказан напрасно, хотя он был предназначен святым, все совершилось благодаря духам, вскоре у него родилась дочь, которую он нежно любил, но когда ей было восемь месяцев, пришло время исполниться сказанному, и он покинул сей мир, отойдя в иной. Но его вдова была очень сердобольной и набожной женщиной, она любила сыновей своего мужа также сильно, как и собственную дочь. И каждую ночь она молилась перед изображением мужа и детей.
   Однажды ночью она увидела чей-то силуэт, кто-то склонился над ее дочерью. Присмотревшись, она поняла, что это был дух ее мужа. И каждую ночь он приходил. Вскоре вдова умерла, но Занки стал духом и продолжал посещать своих детей, особенно дочь".
   Здесь мы видим как человек, помолившись старым языческим духам, становится одним из них. Ничто не указывает на то, что он был наказан, он просто переходит в иной мир.
   Из всех заклинаний, приведенных в книге, можно увидеть, что самые ужасные деяния итальянских ведьмы основаны на личном чувстве неприязни. В Германии ил Англии ведьмы колдуют из "чистой злобы", просто так, не разбираясь, кто друг, кто враг, делая все, чтобы ублажить дьявола. Stregone или strega действуют только, когда их побуждают что-то совершить зависть, ревность или личная неприязнь. Или же он или она причиняют кому-то вред, чтобы удовлетворить требования третьего лица. I folletti, духи, творят зло, если крестьяне не благословляют их, или, что намного хуже, непочтительно о них отзываются. Говорят, из них выделяется Spulviero, он, еще будучи живым колдуном, был настолько злобен, то вредил всем подряд. Это могло быть всего лишь его обязанностью, согласно облику его сотоварищей, нарисованному старыми церковными учеными, исследовавшими ведьм. В Италии месть так же желанна, как и в приграничных землях Америки, мы находим ее очень обильно представленной в колдовстве, но она всегда человеческой природы.
   Следующая зарисовка, связанная с колдовством, очень любопытна, так как дает полное представление о борьбе с колдовством его же методами. Она была частично прочитана, частично пропета и прошептана:
   "В Тоскане Романье живет множество ведьм, два раза в неделю они собираются на совет:
   Ведьма, малая, большая,
   Соберемся на совет,
   Что же делать нам во вторник,
   Что же в пятницу нам делать.
   Соберемся на совет,
   Кто-то кошкой обернется,
   Кто-то мулом иль козой,
   Иль собакой - так все вместе,
   Ведьмы, скоро соберемся,
   Много дел нам свершить желаем.
   Два года назад, в 1889 году, жила бедная женщина, и у нее был прекрасный ребенок, двух лет от роду. Однажды утром, после того, как она приняла участие в этой встрече, она вышла из дома, чтобы поработать, вернувшись, она увидела, как из двери ее дома выскочила странная кошка. Поняв, что это была ведьма, которая причинила зло ее ребенку, она в ярости схватила кошку и вырвала у нее несколько клочков шерсти.
   В дом войдя, дитя искала
   Здесь и там, но не нашла,
   Нет его нигде - но плач
   Раздается - и в огне
   На дымящихся углях
   Мать увидела его,
   Невредимый и спокойный,
   Он сидел, как в райском свете.
   Она взяла ребенка, будучи уверенной, что он заколдован, он произнесла заклинание:
   И кладет в мешочек красный
   По порядку - шерсть кошачью,
   Можжевельник, ладан, тмин,
   Хлеб, железные опилки,
   Соль, остатки конской шерсти,
   Колдовской свой медальон
   И булавки - черных три,
   Красных три и желтых три.
   Карты три, что из колоды,
   Из колоды старой римской,
   Пик семерка - для смятенья,
   Треф семерка - слезы с грустью,
   Дама пик - что ведьмам свыше
   Предначертана была (1).
   Все это она положила под нечто тяжелое, настолько тяжелое, насколько возможно, и произнесла:
   Для проклятой ведьмы все
   Совершу - пусть покой
   Не найдет она нигде,
   Не мешочек я кладу
   Под тяжелый груз- душа
   Там ее и тело там
   И ни есть, ни пить не сможет,
   И не будет ей покоя
   До тех пор, пока она
   Не исцелит мне ребенка!
   И ведьма снова пришла к ее двери в облике кошки, стеная и моля о примирении. И так и случилось, женщина взяла клубок (gomitolo) нитей и подбросила его три раза в воздух, тогда ребенок выздоровел, а мать сожгла кошачью шерсть, и все колдовство улетучилось" (2).
   Кажется, что помещение ребенка в огонь, где он сидит целый и невредимый есть намек на Цереру, которая то же самое сотворила с младенцем Триптолемом, чтобы он обрел бессмертие (см. также гомеровские гимны к Деметре). Возможно, ведьма сделала это с ребенком, чтобы он тоже стал колдуном. Хотя причина не объясняется, все смотрится крайне нелепым и целесообразным, если не принять вышеуказанное объяснение. Рассматривая все в совокупности, можно сделать вывод о том, что эта история является такой же странной, как и все древнеримские истории.
   Дома ведьм определенного сорта расположены в диких и странных местах. Так, мне рассказали, что:
   "Когда кто-то проходит мимо пещеры, где живут ведьмы, -o sian folletti, o siano le fate, или духи, или волшебницы, он должен сделать рукой знак la castagna и повторить:
   Проклятая ведьма
   Оставь меня!
   Сведения о том были мне даны в сумасшедшей, эксцентричной манере, с воспроизведением диких звуков, которые невозможно передать на бумаге. Нижеследующее было наполовину рассказано, наполовину пропето, но "si, si", т.е. "да, да" всегда пелось и всегда со странным смехом:
   "Ведьмы делают лодку из птичьих перьев. А через минуту уже они летят:
   Над землей летят они,
   Над рекой летят они,
   Вы же бойтесь, бойтесь, si, si!
   Если спит ребенок ваш
   На перине, что из перьев,
   Перья эти чарам злым, si, si!
   Колдовским послужат чарам,
   Чтоб дитя заколдовать, si, si!
   Их венки из перьев гребнем
   Петушиным, и они
   Ищут перья, ищут перья, si, si!
   Dal farci dormir i bambi
   Se non veli volete fare stregar.
   Если вы хотите, чтобы
   Дети спали, чтобы ведьмы
   Прикоснуться к ним не смели,
   Уберите вы все перья,
   Все конец, теперь же ты, si, si!
   Мне историю расскажешь, si, si!
   Я свое уже поведал, si, si!
   В этой песне, которая не была импровизацией, ее повторили как очень хорошо известную, и часть ее рассказывалась очень долго (мой источник отнесся очень скрупулезно к тому, чтобы я расставлял si, si в правильных местах) аллюзия на лодку из перьев является классической. "Перья,- говорит Фридрих,- есть символ полета и вдохновения. Так и муз представляли с перьями на голове, чтобы выразить поэтический полет и восхищения. Они забрали их у сирен, победив их". Намек на петуха (каплуна) объясняется в главе о чарах Черной Курицы.
   Но в этой безумной ведьминской песне чувствуется какая-то насмешка, и, так сказать, нечто необъяснимое. Возможно, все дело в последнем совете держать детей подальше от перьев, то есть от поэзии и вдохновения, или же они станут ведьмами и мечтателями, и тогда объяснение налицо. Но от читателя не может не ускользнуть тот факт, что во многих изложенных мною заклинаниях есть некий дикий и необъяснимый дух, источник похоже, которого неизвестен, и он в корне отличается от того, что мы видим в других странах. Едва ли можно найти его отголоски в цыганских заклинаниях Влислоки (прим.пер.- Генрих фон Влислоки, ученый, исследователь цыганского фольклора) или в английской "Книге Судеб".
   На свете множеств ведьм, хороших и плохих, они дают подарки, которые могут принести как добро, так и зло, но их нужно принимать с большой осторожностью, ибо человек стать indiavolato, т.е. его сглазят, прежде чем он то успеет понять. Если кто-то невольно возьмет у старухи сушеные каштаны, орехи, миндаль, а потом заподозрит, что она была ведьмой, их ни в коем случае нельзя есть, или он попадет под власть колдовства.
   "В таком случае нужно дождаться вторника или пятницы, потом взять дрок (ginestra), причем точно в полдень или в полночь. Из метелки сделать крест, поставит его в огонь, повесить на него подарки ведьм и произнести:
   Если ты была колдуньей,
   Ведьмой, ведьмой, злобной ведьмой,
   Будешь проклята навеки,
   Ты с огнем уйдешь отсюда,
   И с тобой твои орехи,
   Прочь отсюда, злая ведьма!
   Но ведьмы хитры. Одна из их уловок - уронить заколдованное кольцо. Когда кто-то его поднимает и надевает на палец, он начинает чахнуть, словно гаснущая свеча. Обнаружив
   это, нужно разжечь большой костер из дрока и, бросит кольцо в костер и произнести:
   Если чары в том кольце
   Пусть, как дым, летят они,
   Вместе с дроком, что в очаг
   Дома своего я бросил.
   Если кольцо было заколдованным, оно вылетит в трубу, но в этот момент нужно быстро сделать знак castagna обеими руками, иначе оно вернется, и человек будет заколдован, как прежде".
   Существует еще одно заклинание на тот случай, если кто-то получил в дар от старухи что-то съедобное:
   Все, что есть передо мною,
   Заколдовано тобою,
   Злая ведьма, я в огонь
   Брошу все я, так и знай,
   Свистну я тебе три раза-
   Раз в огонь, и раз в окно,
   Сдует пусть тебя, как бурей,
   И последний раз на дверь,
   Навсегда меня покинь,
   На порог мой не ступай,
   Ты чернее чем, смола,
   Ведьма, страшная и злая".
   Можно отметить, что злые ведьмы накладывают самые ужасные заклятья тем образом, что дают что-то съедобное, и этот вид колдовства занимает большое место в итальянском колдовстве, гораздо большее, чем какое-либо иное. Они могут превратить людей в животных ил заставить их поверить в то, что они превратились в лиц другого пола. Поэтому старикам они были известны так, как об этом пишет Фульгозий (lib. 8, cap. 2): "Есть некие женщины, которые посредством определенной пищи могут так воздействовать на разум человека, что люди не считают себя теми, кем они являются". Эта идея внушается, предположительно, во-первых, посредством гипноза, во-вторых, путем введения различных ядов, таких, как дурман, что и вызывает такие странные бредовые идеи. Фульгозий, в действительности, предполагает, что идеи это бредовые и, возможно, мужчины, превращенные Цирцеей в свиней, египетская девушка, которая верила, что она кобыла и была исцелена Илларионом - все это имеет одну и ту же природу. В чем читатель, несомненно, со мной согласится.
   У уличных мальчишек и сброда, который так же жесток в Италии, как и в других странах, есть простой способ определить, является ли старуха ведьмой. Встретив старуху на улице, нужно последовать за ней, сделать знак castagna, громко рядом с ней прокричать: "Ведьма! Ведьма! Ведьма! Fico!" (фига означает знак castagna). И если она обернется и ответит: "Zident!" (на романьольском пожелание зла), то она действительно ведьма. Но она должна в ответ сказать именно это слово, а не какое-то иное.
   В Италии облик ведьма- это не ведьма, сидящая на метле, как в Северной Европе. Она обычно скачет на козле. Но ее можно изгнать или расколдовать метлой, это же имеет древние латинские корни. Метла была символом очищения, магической защитой от злых духов, которые любят грязь. Поэтому Варрон рассказывает, что, когда рождается ребенок, до порога дотрагиваются метлой, топором, пестиком, чтобы духи держались от него подальше, и сейчас в Романьоле есть обычай класть метелку крест-накрест на порог, дабы предотвратить появление ведьм. В самом деле, во всех историях, собранных мною, есть указание на метлу как на предмет, перед которым ведьмы питает искренний и неподдельный страх. Сильван , который считался духом злобным, боялся метлы, топора и пестика, предметов, что являются символами чистоты, культуры и плодородия.
   После того написания вышеизложенного мне поведали следующее, оно доказывает, что древний обряд, описанный Варроном, до сих пор можно наблюдать:
   "Когда родится ребенок, чтобы избавиться от ведьм, нужно взять метлу, топор и пестик, положить их крестообразно на порог и произнести:
   Крест для вас, о, злые ведьмы,
   Прочь из дома моего,
   Не тревожьте вы дитя,
   Не являйтесь больше в дом.
  
   Пестик, в силу определенный причин, считается очень эффективным в магии. Ведьмы в Италии, как и в дунайских провинциях, очень любят летать, раскачиваться, танцевать в диком хаосе, преследовать друг друга, перепрыгивая с одной верхушки качающейся ветви на другую, и если вы видите, что ветви колеблются, а ветра почти нет, то вы можете быть уверены, что там волшебницы:
   Отчего согнулись вдруг
   Древа гибкие вокруг?
   Это ведьм волшебный круг,
   Кто, услышав флейт игру,
   В пляс пустился средь ветвей,
   Их ласкает лунный свет,
   Скачут ведьмы вдалеке.
  
  

ЛЮДИ ГРАДА И ТУЧ

Входил ли ты в хранилища снега и видел ли сокровищницы града? Иов, xxxviii. 22.

Летящие облака- моряки воздушные.

Шиллер

  
   Я думаю, тот, кто описывал человека, желавшего быть суеверным, ибо он полагал, что таковые всегда живут в какой-то волшебной стране, был Вашингтон Ирвинг. Вальтер Скотт также хотел верить в то, что его крепкий шотландский здравый смысл, усиленный образованием, ни на что не годится. И если бы средневековая религия не приучила людей к тому, что всякая идея сверхъестественного, не включенная в церковное учение, суть адская, таковы же и феи, эльфы, черти, люди могли бы, когда только вера зарождалась, быть намного счастливее, они были бы окружены бесконечно изменчивыми, все вокруг обнимающими, усыпанными золотом покровом, им виделась рука художника духа в том, как роса жемчужным покровом ложится на прохладную траву, они бы видели чьи-то светлые взоры в капле дождя и слышлит шепот, полный любви, в легком ветерке. Стоить заметить, что хотя Чосер в свое время написал:
   "И более никто не в силах эльфов увидеть"
   к тому же в то время церковные проклятие и запреты, отнесенные к поэзии, были оттуда изъяты реформацией, волшебная страна возродилась и расцвета в работах Шекспира в сотен, если не тысяч, других писателей. Хотя, по правде говоря, первоначально она умирала, затем она развилась так, что стала сильнее, чем была когда-либо, как земляника, которая, высыхая, направляет свой усик в другое место, будучи изначально бесплодной, через несколько таких перемещений, плодоносит, рождая щедро белоснежные бутоны, а затем коралловые ягоды, усыпанные золотом. И это действительно так, земляника поистине колдовской плод, на картинах Иеронима Босха показывается ее действие, как она превращает людей в странные существа. Это почти не принимали во внимание. Эльф, который был простым и вдобавок очень ограниченным, хорошо известным крестьянам, был возвеличен рафинированными и культурными представителями золотого века английской литературы до Ариэля. И это горькая правда- нигде нет такого изысканного поклонения стране эльфов, как в произведениях Шекспира, Херрика, Дрэфтона и многочисленных балладах и легендах, которые оживило это волшебное Возрождение. Епископ Корбет был в корне неправ, когда сказал, что феи:
   "Были представителями ремесла древнего"
   или католического. Они были прокляты церковью и стали только прелестными маленькими божествами для протестантов.
   Эта точка зрения, возможно, окажется новостью для читателей, но то, что заслуживает самого серьезного отношения - это насколько ценным является тщательно культивируемое ощущение искусства или стремление к прекрасному, которое отвращает людей от зла и всяческого тлетворного воздействия. Крестьянство в Италии и по сей день не отождествляет ведьм с ужасными созданиями Германии и Англии, которые собираются вместе, чтобы лишь поклоняться дьяволу. Их предводитель не омерзительный вульгарный Дьявол, а прекрасная дама - подобная Диане. И это и есть итог того, как искусство стало обладать изысканностью, которую не смогли уничтожить даже монахи.
   И правдиво не только то, что человек, верящий, как индеец, в то, что каждое дерево и каждый камень есть место пребывания духа, живет в некой волшебной стране, но, чему даже можно позавидовать- он никогда не одинок. Когда он сидит в лесу под зеленым деревом или под багряной листвой, он ощущает присутствие эльфов или видит множество знаков, свидетельствующих о том, что они проходят мимо. Каждый реликт, наконечники стрел, керамические сосуды, полые камни, до всего дотронулись руки волшебных существ, тех, кто принадлежит более глубокой древности, скалам, рекам и лесам.
   Все это пространство поистине безгранично для культурных и изысканных натур, если же владелец таковой обладает подобными знаниями, мы сами ощущаем себя жителями волшебной страны:
   С неизвестным нам заклятьем
   Никогда не будем одиноки.
   Я не думаю, что Шекспир и Херрик действительно верили в существование эльфов, но я уверен, что ни один крестьянин десятого века не населил леса и поля большим количеством прекрасных духов, чем они. И, наконец, кому ведомо, сколько жизненной силы, тайны, волшебства, и всего, что связанно с духами, сокрыто в природе- какие элементы, какие ощущения, какие принципы, лежащие в основе законов еще нам неведомы? Спать и грезить - не пришло еще время пробужденья, можно еще видеть сны.
   Внимай же читатель, поглощай весь этот древний фольклор. Ничего дурного в том, что ваш разум будет занят этими волшебными существами, так же, как и разум Дон Кихота- мечтами о рыцарстве. И все дело не только в детском очаровании, большое значение также имеет историческая ценность и уроки, которые они нам преподносят. Вы напрасно читали эту книгу, если не задумались о том, что, изучая нелепые заблуждения прошлого, мы понимаем, сколько еще их осталось, и как мало среди нас тех, кто это осознает.
   Существует, однако, во всем, во что человек верит, не имеет значения, истинно то или ложно, определенное очарование. Мне нравится смотреть на шишки и узелки на стволах деревьев и думать, что они появились от того, что здесь рядом похоронены ведьмы, и они вызовут их к жизни, или, чтобы лучше что-то разглядеть, смотреть через отверстие в камне, может быть, увидеть эльфов. Или глядеть на облака, будто корабли они- "моряки воздуха" и подумать о "сокровищницах града", таящихся в них.
   И это все напоминает об одной изысканной старинной выдумке, будто бы в Стране Облаков есть город, называемый Магония, где готовят град и его доставляют нам на кораблях, что для нас выглядит как "одинокие корабли среди золотой зелени зари".
   Монахи, которые все очернили, принизили, облили грязью, утверждали, что на этих кораблях полным-полно ведьм и чертей, которые плывут, чтобы уничтожить посевы, и они возвращаются, нагруженные уничтоженными или испорченными плодами. Об этом в десятом веке архиепископ Агобард Лионский высказался следующим образом (3):
   "Большинство людей так глупы и неразумны, что верят в существовании земли, называемой Магония, из которой по воздуху приходят корабли и увозят фрукты, побитые градом. И колдуны, которые вызывают град, в сговоре с моряками, и те им платят".
   Этот же епископ рассказывает, что он сам когда-то спас четырех людей, трех мужчин и женщину, которых приговорили смерти, ибо они верили, что упали с облачного судна, потерпевшего "кораблекрушение". Очень жаль, что епископ не рассказал ничего об этом квартете: как они выглядели и на каком языке говорили.
   Я воображаю, что в итоге они оказались цыганами.
   "Как далекие в море корабли!" Читатель, разве эта идея не очаровательна, разве вы сами, когда вечером сидите и смотрите на розово-золотой закат, может быть, у некого дерева и видите, как облака плывут в огненном море, разве вы не желаете совершить путешествие в далекий, забытый, прекрасный город Магонию, чьи стены из воздушного аметиста, а крепости из облачного изумруда:
   В небе, там, вдали,
   Где-то над землей,
   Там ветра несли
   Светлый град златой,
   Духов легких сонм
   Обитает там,
   К нам придут, как сон,
   Сладкая мечта,
   След неуловим,
   Еле слышим звук,
   Отблески вдали-
   Все запели вдруг,
   Лес и дол молчат-
   Сладкая печаль,
   Тучи-корабли
   Улетают вдаль.
   Уплывающие все дальше и дальше, сияющие на величественном небосводе, тонущие во тьме, блеснувшие в ливне или в россыпи бриллиантового града, ищущие землю снова и снова, соединяющиеся во всем миром и изменчивые, как и все земное. Так много времени пробыл ты там, и так что это все было правдой, и ты много раз будешь гостить там, Дитя Тумана, пока и Вечности не придет конец.
   Sic vita. Но я узнал у Преториуса из его Anthropodemus Plutonicus, что все эти Graupenmenschen, или Люди града из Магонии- чрезвычайно редкие художники-эльфы, которые изготавливают очень странные изделия и временами даже сами селятся в них, или посредством волшебства делают так, что там появляются маленькие духи, чтобы чудесным образом вызывать странные события:
   "Очень примечательно то, что произошло в году 1395 от Рождества Христова, когда на землю пали как дождь из гальки, прекрасные крупицы града, на которых были человеческие лица, мужские и женские. Наследних были бороды, как на мужских. У женщины были длинные волосы и вуали, это все было замечено одним надежным человеком, который также держал их в руках, как пишет Кранциус, Wandal, lib. 9, c. 3"
   "И в Кремоне, в 1240 году у монастыря Святого Гавриила выпал град, если всмотреться, в форме креста, с ликом Господа Иисуса и с буквами ИИСУС НАЗАРЕТЯНИН. И когда одной из капель воды, взятой оттуда, смочили глаза слепому, он прозрел. Это появляется в писаниях Винсиха, Histor. lib. 30, c. 138, Майолуса, p. 15. d. tom.; также Науклеруса, Gener. 41".
   Этот вполне достоверный факт сам по себе подтверждает, что жители Магонии были добрыми христианами- и даже более.
   "Мистер Генрих Гобаль в Breviar. Histor., p. 473, заявляет, что 18 июня 1650 года, как было объявлено в Пресбурге (прим.пер.-Братислава), был ужасный град, подобного прежде никто не видел. Камни были самой разнообразной формы, некоторые даже в форме головы турка".
   Вскоре после этого начались войны, голод, бунты, волнения, прелюбодеев и блудниц находили мертвыми, из того был сделан вывод о том, что:
   "Вскоре воцарится Дитя Полночи, его правление будет, как железо суровым, и исполненным скорби, и мор, голод и война все же одержат верх. Но прежде он будет править Москвой, где воцарится мир, и станет могучим монархом".
   За этим следует сорок страниц самых мрачных и диких предсказаний, применительно к тому, что случится в 1666 году, как то предвещал град.
   Я и, может быть, вы, читатель, видели большие и малые градины, слепленные вместе, так, что они были похожи на голову турка в тюрбане, но нам никогда и в голову не могло придти, что здесь есть какой-то политический намек. Мы и помыслить не могли о Детище Полночи, что есть прекрасный эпитет и вполне может быть заголовком романа или поэмы. Но когда вы видите корабли-облака, плывущие в небе, может, вы вспоминаете о таинственном городе Магонии, и, когда падает град можно думать, что дело рук волшебных мастеров, живущих в знаменитом городе.
   То, что мы встречаем в различных источниках - упоминание об "облаках- воздушных моряках"- на самом деле корабли или духи, которые, спеша, летят по небу, корабли и моряки "прекрасной облачной страны", стремящиеся куда-то вдаль, о которых Метеранус (Niederland Histor., b. 28) рассказал очень странную историю. Во-первых, напоминается о том, что норвежские герои в Валгалле каждый день встречаются, чтоб снова разыграть древние сражения, биться, умереть и возродиться, так и волшебные воздушные жители ежегодно возвращаются на землю, дабы повторить славную битву прошлого, такую, как американские сражения при Банкер-Хилл, Конкорде, Саратоге и другие, даже при Геттисберге, и призрачная армия разыгрывает их снова. В декабре 1608 года во Франции в Ангумуа случилось так, что множество маленьких облаков в небе выглядели как галька на морском берегу во время отлива. Потом они, одно за другим, начали мягко и плавно падать на землю, как хлопья снега. "Один за другим, и вот выросло могучее войско", приземлившись, сразу же каждое облако превращалось в воина. "Все они, - пишет Метеранус, -были они были высокими, прямыми, привлекательными мужчинами, у них было синее оружие, синие флаги- все цвета небесной сини, и их было 12 900. Они разделились на две группы и с пяти вечера до девяти сражались друг с другом, затем исчезли".
   Но главным образом в тихой пустыне или одиноких горах, в тайных местах вдали от равнин мы видим этих созданий corpore aКrea, tempore eterna (с телом воздушным, но вечной душою), которые летят по небу по своим волшебным делам. Иногда они замирают, но, время от времени, или сами, или, повинуясь чарам волшебника, они силой мысли создают облака, увенчанные башнями, величественные дворцы, переливающиеся розовым и золотом на закате, соборы с колоннами, жемчужные крепости, и ряды зубчатых стен, которые уходят ввысь гигантской лестницей и теряются в небе. Для того, кто "одарен" это все поистине есть творение рук человеческих, неудивительно, что кажутся облака созданными для того, чтобы смущать человеческий разум. И Магония:
  
   Прекрасный дивный град, чей свет затмил собою
   Все золото долин зеленых и лесов,
   За тенью красной тучи он лежит,
   Переливаясь всевозможными цветами,
   В калейдоскопе форм изменчивых, прелестных,
   И днем, и ночью - этот град сияет,
   Сияет с радугой, сияет в свете дня,
   Сияет ночью среди звездного дождя,
   Среди морей лазурных там дремлют острова
   Вверх, ввысь - летит- летит,
   Минуя шпили, башни и алебастр стен!
   Летит сей дивный град- летит сей град к морям!
   Сквозь темный воздух-... вскоре
   Закроют небо синевою горы.(4)
   Я написал это во Флоренции в мае 1891 года, когда беседовал с женщиной, она внезапно ворвалась в мой дом, как буря, что бушевала снаружи. Она мне сказала: "Я собиралась пойти на почту, когда кто-то мне сказал: "Поистине, ты владеешь колдовским искусством, град так и летит вверх у тебя из-под ног".
   Мы засмеялись, я спросил ее, правда ли то, что град вызывают ведьмы, она мне ответила, и ответ и записал, слово в слово, на итальянском:
   "Люди говорят, что когда погода портится (quando it tempo si guasta), начинает грохотать гром и сверкают молнии, буря- это ветер, а темные облака - это вода, и ветер носится среди этих облаков, которые изливают влагу. На самом деле все это не так. Высоко в небе есть города, созданные колдунами и ведьмами, которые были изгнаны из рая, или теми, кто покинул этот мир и создал себе иной на небесах.
   Но даже пребывая на небесах, они остаются полны злых чувств, которые когда-то у них были, и они выбирают наихудшую погоду, так они могут причинить как можно больше зла людям. Потом они садятся в судно (barca), нагружают его градом, и все облака, который мы видим на небе - на само деле не облака, а лодки. Потом их глава берет градину и бросает ее на одну из ведьм, они все начинают колотить друг друга и петь:
   Брошу, брошу, брошу град,
   Только града будет мало,
   Дождь пусть станет тоже градом,
   И убьют они посевы,
   Пусть все с голода умрут.
   Об этой стране града мне рассказали другую историю, которая содержит несколько отличных деталей, но она не менее интересна:
   "Люди, когда видят облака, говорят, что это воздух (пар), но там есть много, о чем они и не предполагают. Ибо в небесах есть иной мир, созданный ведьмами и колдунами, так как, когда они умерли, они не были допущены к небесам, и они сами для себя сотворили мир, и там есть море (озеро). Когда погода ухудшается, перед грозой небо покрывается тучами, эти тучи- лодки, наполненные градом, в их сидят ведьмы и колдуны, они бросают град друг на друга, он падает на землю и причиняет огромный вред. Когда такое случается, нужно вызвать духа грома (Титуно или Тиния).
   Светлые, небольшие облака, которые плывут по небу в ясную погоду- это маленькие лодки, в них сидят девушки и дети, которых схватили и держат в заточении ведьмы. Но иногда, будучи в хорошем настроении, они разрешают им покататься".
   Я действительно третью историю этого манускрипта посвятил пленникам, но, перечитав шесть раз, я был вынужден отказаться от нее, так как она была совсем непонятной. Это просто дополнительная приписка. Существуют рассказы о том, что у ведьм есть зеркала, которыми они подают лодкам знак о том, что пора вернуться или с помощью которых они создают молнии.
   Земные ведьмы иногда совершают путешествие в Магонию или облачный город, но во время путешествия существует риск того, что их убьет или захватит в плен буря. О том Фридрих Панцер пишет в своих "Баварских сказках", что в первую половину прошлого века была такая ужасная гроза с градом, в Форхгайме, в Верхней Франконии, что люди боялись того, что целый город будет разрушен. Тогда францисканец нашел в монастырском саду, как только произнес свое первое благословление, прекрасную обнаженную женщину, ее сбросила вниз на траву гроза, и святые братья, совершенно тем удивленные, это было для них абсолютно новым, приблизившись, узнали в том, кто так неожиданно им явился, жену городского мельника, женщину, которую долгое время подозревали в колдовстве. После того один из монахов накинул на ее одежду, и ее отвели в монастырь. "Посредством того,- гласит источник (несколько невнятно),- они предотвратили ее сожжение на костре". Что означает, что она произвела на францисканцев настолько благоприятное впечатление, что они свою proie inattendue (мое. прим.- неожиданную добычу, фр.), (см. Le Moyen de Parvenir) (прим.пер.- средства достижения) защитили от сожжения.
   Поведение этих ведьм и колдунов, неугодных небесам и отвергнутых землей, строительство звездных дворцов и розово-красных крепостей со славными мечтами о дарах гения напоминает мне о том, что профессор Шарп писал относительно Шелли, и это действительно замечательно:
   "Реальное существование мира, такого, какой он есть, каковое некие умы не приемлют, отстраняется от глупой толстой земли, которую мы видим вокруг нас, и также от невидимого Мира Праведного Закона и Воли, согласно которым мы живем, ему нет дела до твердой почвы. Небеса--моральные небеса- для него есть нечто нестерпимое. Так, как сказал мистер Хаттон, его ум создал себе обитель между небом и землей, одинаково удаленную от обоих, некую межзвездную область, некое чистое, холодное место.
   И башни в дымке в пустоте обширной.
   И он населил то место идеальными формами, абстракциями прекрасными и странными, все они - сотканные из его сновидений и фантазий".
   Однажды один из таких обитателей багряного Нифель\ейма или Магонии сбегает оттуда, нисходит на землю и рождается как Шелли или Китс, я думаю, что мистер Дж.А. Саймондс- действительно один из них, как и Суиберн, Рескин, Гейне, Карлайль, Виктор Гюго, или всякий, кто великолепно нелогичен, исполнен прекрасных восторгов, возвышенно эгоистичен (или субъективен), люди, чьи мысли льются и мчатся, переливаюсь удивительными цветами, чьи мысли показывают нам звезды, те, кто открывает нам новое:
   Пал алый свет на них, и он в душе зажег
   Желания, и с трепетом они на мир взирают.
   И тайны гротов старых открывают,
   Что древностью седой сокрыты были
  
   И с древних времен, истории, как незыблемая твердыня, жили, будто закованные в лед сибирские мамонты, неизвестные миру, пока открытия не подарили их ему, и сам факт, что такие вещи сохранились так долго, является потрясающим. И мы возвращаемся снова в древность, тем прекраснее откопанные античные медальоны, прекрасны именно своею ржавчиной. И история о Магонии вызвала во мне желание, ведь для нас она была совершенно мертвой, погребенной в хронике, найти волшебницу, которая живет в этой вере. Это было подобным тому, что египетская мумия вдруг заговорила и рассказала мне историю Фив или сказочная страна- это реальность, знакомая ей, в которой она пребывала.
   Оранжевое небо и пурпур облаков,
   Что неизменны, неподвижны- и не тают,
   И тени в них - что башнями, домами
   Когда-то были, стены и купола
   Все в пурпуре...
   Под каким глубоким (можно даже сказать, под каким страшным) впечатлением от веры в чертей и ведьм, которые вызывают град, находится итальянского крестьянство, видно из следующего сообщения, опубликованного в лондонской газете в сентябре 1891 года.
   "Учителя в Италии есть, но они крайне скромны, тогда как всеми знаниями владеют священники. Когда приходит буря, то обычно отчаянно звонят в один из церковных колоколов, который хорошо влияет на настроение того, кто управляет погодой. Все это должным образом совершил пономарь в один из дней прошлой недели, и его счастье, что он не занимается этим в нашем климате, или же он бы не слезал с колокольни. Однако священнику не повезло в том смысле, что он не должен был отрываться от своей паствы, и он перестал звонить, созывая народ на молитву. Как только звон прекратился, снова начал сыпаться град, не успел священник дойти до алтаря, как крестьянин по имени Марка горько упрекнул его в том, что он вызвал град, прекратив звенеть. Вооружившись алебардой, он напал на священника, который отразил один удар, но сейчас страшно изранен, а женщина, говорят, то была мать Марка кричала: "Поддай же ему!" Марка бежал, и до сих пор он не найден. Стоит итальянского правительству потратить больше денег на молитвенники и меньше на вооружение - и таких неприятностей можно было бы избежать".
   Марка, в действительности, гораздо более язычник, нежели христианин. Дух древнего Рима в нем силен, он не уступает слабой современной вере.

ИСТОРИИ О ВЕДЬМАХ И ДУХАХ

   Рассказывание историй в Романьоле - это действие, сопряженное с различными обрядами. Крестьяне зимой собираются, "бывает, что их десять, бывает, что двадцать или тридцать, у костра, в первую очередь с подобающей торжественностью читается розарий, пять pater noster и ave, также прочие молитвы, затем начинают raccontare, рассказывать, волшебные истории о колдуньях, ведьмах и folletti, духах". До сих пор можно наблюдать этот древний обряд. Сначала самый старший рассказывает историю, которую все комментируют, так как она напоминает каждому слушателю о чем-то своем, другой предлагает что-то иное, тем и жив фольклор. В 1808 году в Bulgnese, или Bolognese, Болонье, это был практически, немного отличающийся, тот же самый диалект, на котором говорят крестьяне, опубликован перевод неаполитанских сказок, взятых в основном из Пентамерона Жана Батиста Базиля, но они отличались слишком большим разнообразием, чтобы вписаться в общую обстановку. Те же самые истории оттуда распространились по всей Италии и проникли в Романью. Но около Болоньи едва ли можно найти обычные черты итальянских сказок, сказки часто либо были восприняты извне в последние годы либо они имеют очень древние античные истоки, элементы и отличительные приметы которых очень своеобразны и удивительны, и все это будет тщательно рассмотрено будущими фольклористами.
   Ниже приведены некоторые услышанные мною сказки. Я мог бы изложить намного больше - иные же встречаются в других главах моей книги, но меня занимали также другие темы, и я не имел достаточного пространства и разрешении издателя на дополнение.
  

ВЕДЬМЫ И ЛОДКА

   "Жили-были две ведьмы, мать и дочь, жили они на морском берегу, у дочери был любимый, они вскоре должны были пожениться. Н вскоре стало известно, что женщины занимаются колдовством и вещами совершенно дикими, о том сообщили молодому человеку, он же не захотел иметь такую жену. И вот он решил сам отправиться к ним домой и на все посмотреть своими глазами, но решил дождаться полночи, он знал, что в это время ведьмы не остаются дома. Он пошел к любимой, сидел у нее до одиннадцати. Они стали его выпроваживать, он отвечал: "Позвольте мне посидеть еще немного", и они начали терять терпение.
   Тогда, видя, что уходить он не собирается, они своим колдовством погрузили его в глубокий сон, высосали тонкой трубочкой у него кровь из вены, сделали из нее пудинг, или колбаску ((migliaccino), это позволило им быть невидимыми, пока они не вернутся.
   Но был еще один человек, который за ними следил той ночью, это был брат юноши, которого они усыпили, это он их долго подозревал и предупредил своего брата. У него была лодка, он видел каждое утро ее отвязанной, как будто ею кто-то пользовался, он решил, что это были ведьмы, Он тщательно укрылся на борту, ожидал и внимал.
   В полночь пришли ведьмы. Они желали лететь в Иерусалим за garofani (за гвоздичным деревом, обычно используемым в магии). И когда они сели в лодку, мать произнесла:
   "Лодка, лодка вези двоих!"
   Но лодка не двигалась, тогда мать, рассердившись, закричала:
   "Двоих, троих иль четверых,
   Вези уж, сколько сможешь!"
   И лодка полетела, словно стрела, словно молния, словно мысль, они скоро долетали до Иерусалима, собрали цветы, снова сели в лодку и вернулись обратно. И лодочник убедился в том, что они действительно ведьмы и пошел домой, чтобы рассказать о том своему брату, но он нашел его лежащим без сознания и практически мертвым. Он пошел к ведьмам и угрозами добился того, что они дали ему migliaccino. Когда он съел это, кровь снова заструилась в его жилах, жизнь вернулась к нему, он стал таким же здоровым, каким был прежде. Но, как только он поднялся, ведьмы улетели, летели они над крышами домов, над холмами и летят так до сих пор, пока не остановятся".
   Бернони рассказывает эту же историю, но не так выразительно, в ней не упоминается любовник, то, как ведьмы высасывали из него кровь и возвращали ее ему. В классических рассказах Апулея высасывание крови было основным занятием striga, поэтому я и думаю, что это было самой ранней версией сказки. В венецианской истории лодка плывет в Александрию, где у лодочника оказываются свежие финики и листья, которые он и предъявляет в качестве доказательства своего путешествия. Таинственная гвоздика- гораздо более лучшая причина. Хоторн написал историю, в которой в лодке сидели ведьмы, в кошачьем облике, и они совершили такую поездку за розмарином, также называемым ведьминской травой.
  

LA VENDETTA DI PIPPO (МЕСТЬ ПИППО)

   "Жил-был человек, звали его Пиппо, и не так времени прошло, как взял он в жены себе молодую и красивую женщину, случилось так, что нужно было ему отправиться в путешествие. И вдруг поездка оказалась долгой, его письма до дома не доходили, а его жена, которая была молода и очень проста, поверила слухам и непристойным намекам на то, что ее муж сбежал. В деревне же жил священник, который был bastanza furbo, изрядный плут, она горько жаловалась ему, что муж покинул ее, оставив incinta, с ребенком.
   Священник отнесся к тому очень серьезно, сказав, что то, что совершил ее муж - очень дурной поступок, это смертный грех, за который оба, и она, и Пиппо будут приговорены к пребыванию в глубочайшей из бездн ада, ибо она должна родить ребенка, который только зачат, но не созреет до конца, вероятно, он родится без головы или без конечностей, и она должна быть рада, если у него будут хоть рука, нога или глаза. И всем женщинам, которые вынашивают подобных чудовищ, несомненно, суждено самое худшее.
   И жена, будучи всего лишь простой contadina (прим.пер.- крестьянка, ит.), будучи очень набожной и часто исповедуясь, поверила каждому слову, сказанному священником, страшно перепугалась и спросила, что же в таком случае делать. Он сказал, что средство против того есть, не хотелось бы ему им пользоваться, но ради спасения ее души и ради спасения ребенка он готов попытаться. Это значит, что он должна провести с ним ночь, тогда его чудесная сила священника подействует таким образом, что ребенок будет исцелен, а она освободится от греха. Но она должна была поклясться, что никому об этом не расскажет ни слова, в особенности Пиппо, так как тогда ничего не получится. И она согласилась, а и священник совершил то, что желал.
   Но никто не знал о том, что Пиппо на самом деле был streghone, колдун, обратив свой разум к дому, он узнал об этом деянии. Вернувшись, вместо того, чтобы идти домой, он принял облик красивой монахини и пошел к священнику. У священника были две сестры, красоты необыкновенной. Они тепло приняли его, так же, как и их брат. И когда он попросил ночлега, две девушки повелели ему лечь с ними, что они сделал, притом соблазнив их.
   На следующее утро, когда он остался наедине со священником, он начал смотреть на него с вожделением, так как другие бы не упустили возможности согрешить с монахиней, прямо спросил, могут ли они прямо сейчас пойти в келью, чтобы fare l'amore. Священник восхитился этим, но когда они остались вдвоем, Пиппо принял свой естественный облик, который был ужасен, и сказал: "Я Пиппо, жене которого ты причинил зло с помощью своей лжи. Зло причинил ты и мне, но я совершил нечто намного худшее для твоих сестер и худшее для тебя, ибо ты проклят перед Богом, ты лже-священник". И prete (прим.пер.- священник, ит.) ничего не мог сделать и не мог промолвить ни слова. И ему постоянно являлось множество духов, которые над ним насмехались, поэтому ему пришлось отказаться от сана. Такова была месть Пиппо".
   Мне следовало бы пропустить это историю вполне в стиле Боккаччо, если бы она не была такой яркой иллюстрацией антипатии, которую питают те, кто верит в колдовство и духов прошлого, к священникам. Поэтому свободное, исполненное вольными нравами повествование не производит такого глубокое моральное или аморальное впечатление в Южной Европе, как в Северной, но конкретный случай, если читатель на то обратит внимание, очень явно противопоставляет колдуна священнику, а колдовство -христианству. Точкой отсчета применительно к этому является strega, примечательно, что показано, что такой антагонизм между шаманизмом и церковью существует до сих пор, и, несомненно, он существовал на протяжении веков. Я добавлю, что среди историй, рассказанных мне после того, как я отдал работу в печать, была одна, названная "Священник Арримини", в которой рассказано, как священник становится колдуном, в нем отчетливо проявляется, как и вышеуказанной истории, языческий, или антихристианский, дух.
  

ПИСПИ

   "В области Ла Романья жил человек по имени Писпи, то был великий разбойник, он уносил великие сокровища и никогда не был пойман. Как-то он пошел в кафе и встретил тех господ, которых он ограбил, уходя, он сказал: "Господа, я Писпи, знаменитый разбойник", но никто не мог поймать его или схватить за руку, так как, встретив его, его никто не узнавал, ибо он постоянно менял свое лицо и тело, так что все наконец поверили, что он был дьявол.
   На самом же деле он был великим колдуном. И, наконец, он лежал при смерти, но умереть не мог, тогда он застонал и начал умолять присутствующих принять его великую силу, но никто не захотел этого делать, потому что верили, что он дьявол. И под кровать положили две метлы, и он умер. Но дух его не нашел покоя, потому что после него остались сокровища. Писпи действительно был добрым духом, так как он грабил богатых и большую часть отдавал бедным. И он какое-то время искал хорошего и доброго человека, наконец, нашел узника, приговоренного пожизненно к галерам и сказал ему: "Свои колдовством я избавлю тебя от страданий и дарую свободу. Иди в лес, там стоит дуб, который зовут Istia, копай вглубь на ярд, там ты найдешь сокровище, которое сделает тебя богатым, оно в одном ботинке и горшке. Когда ты станешь богатым и свободным, не забывай бедных!" Так дух Писпи обрел мир, а бедный узник стал счастлив и богат".
   Не стоило бы приводить эту простую и примитивную сказку, если бы не имя главного героя. В Голландии мандрагоры, которые растут, если их удобрять мозгом вора- висельника, зовутся Pisdifje, или маленькая голова вора. Тот, у кого она есть, может заходить в дом, открывать двери, красть, оставаясь незамеченным. У этого корня множество имен, таких, как mandrake, mandragora, alraun (альрауне), gallows, mannikin(человечек) и earth-mannikin (земляной человечек) в Германии, он считается демоном, и ему поклоняются, принося дары. Не существует разумной филологической связи между Pispi и Pisdifje, но есть связь ассоциативная между именами и тем, что упоминается вор, которого не могут поймать, и корень-демон, которыц помогает избежать поимки вора, что действительно любопытно. В связи с этим можно отметить, что в Vocabulario delle Lingue Furbesche, "Словаре воровских языков", указывается на тесное общение воров Северной Италии и Германии.
  

КОЛДОВСКАЯ КОШКА

   Было удачно сказано, что одна половина живущих на свете не ведает, как живет другая, и когда я собирал все эти странные суеверия, меня искушала мысль о том, что практически одна половина не понимает, как другая чувствует, как думает, в какой моральной обстановке она пребывает. Мы знаем, что все сверхъестественное - это ложь, но другие, те, кто настолько несведущи и невежественны, живут иной жизнью, они видят и слышат- или же верят, что видят и слышат- призраки, чудеса и всяческие странные вещи.
   Нижеследующее рассказал мне женщина, которая верила в то, что она действительном была тому свидетелем:
   "Когда я была маленьким ребенком, я часто ходила домой к одной женщине, у нее была bambina- малышка, мы с ней часто шумели, когда играли, но беда с нами приключилась, когда мы играли с кошкой, так как мать сказала, что все кошки- ведьмы, и вскоре выяснилось, что насколько верным это было.
   С нами рядом жила другая женщина, у нее тоже была девочка, ребенок был очень дерзким. Однажды мы играли втроем и сильно шумели, моя подруга дала другой девочке оплеуху. Та побежала жаловаться своей матери, и мать сказала матери моей подруги: "Я за это отомщу", troppo fu vero, это оказалось также правдой. Спустя несколько дней моя подруга заболела, но никто не мог сказать, в чем дело, ни один доктор не мог понять, что это за болезнь.
   И ее мать начала думать, что женщина, которая угрожала местью, была ведьмой. Она полностью в этом убедилась, когда ночью увидела, как ночью в ее дом заходит кошка, вместо того, чтоб лечь, всегда остается на ногах. Так она за эти и наблюдала, когда кошка снова зашла в ее дом, в полночь она привязала ее к ножке кровати, где спала ее дочь и начала бить, приговаривая: "Исцели мое дитя, или я тебя убью!"
   Кошка заговорила человеческим голосом и произнесла: "Я не могу больше вынести. Отпусти меня, все будет хорошо с твоим ребенком". Но в это время раздался ужасный рев и звон цепей, будто бы вокруг были демоны, и мать, вместо того, чтобы отпустить кошку, позвала священника, чтобы он дал ей благословление. И мать остригла кошку, и утром, когда зазвонили церковные колокола, кошка стала ни кем иным, non divento altro, как женщиной, которая обещала отомстить. И она больше не могла быть ведьмой, все соседи видели ее голой и без волос, все узнали, кто она такая, так что колдовством она больше не занималась".
   Это интересно тем, что показывает дохристианскую веру в то, что ведьма, однажды разоблаченная или обнаженная в буквальном смысле этого слова, которую лишили отличительных знаков, больше не может быть ведьмой. Дело не в душе, проданной дьяволу, а во власти, покоящейся на очень непрочной основе.
   Применительно к этому у меня есть следующее письмо от Мэри.А.Оуэн:
   "Негры в Миссури говорят, что некоторые кошки - действительно кошки, а некоторые черти, чтобы определить, кто есть кто, в целях своей безопасности, нужно их сильно встряхнуть. Колдун Вуду не бьет не только свою кошку, но и чужих. Странная черная кошка, которая выбегает из одной двери вашего дома и забегает в другую, ставит "сглаз" на кого-то из домашних. Если приходит взрослая черная кошка, она околдовывает весь дом, ее нельзя прогнать даже ударами".
  

ГНОМЫ

О диких созданиях

Услышал рассказы я,

В горах живут они.

Песнь о Нибелунгах

  
   Однажды я спросил, живут ли в Романьоле эльфы или маленькие гномы, и мне ответили, что да, и рассказали нижеследующее:
   "Dei nani! Гномы Их множество. Они обитают в уединенных местах, далеко в горах, в глубоких пещерах или среди старых развалин или скал. Иногда contadino (крестьянин) видит одного или нескольких, он может приметить их вдалеке, идущих домой очень рано, когда ночь только начинает сменять день, торопящихся, чтобы до рассвета попасть к себе. Они живут так же, как люди, они бывают хорошими и плохими, так же, как люди, и они действительно folletti. Я расскажу вам о них старую, очень старую историю.
   "Как-то жила девушка, которую предал ее любимый и покинул , она, будучи в отчаянии, решила отправиться искать его".
   За синие горы,
   За бурные реки,
   По влажной траве
   Путь тяжкий лежал,
   В град шумный и церковь,
   Есть люди- иль нет их.
   Искать она милого
   Отправилась скоро.
  
   Она странствовала много дней, ей захотелось отдохнуть, она подошла к маленькому домику, который стоял среди скал, и постучалась. Ей открыл гном, который спросил ее, что ей нужно:
   Отдохнуть желаю я,
   Отдохнуть от долгих странствий,
   Я любимого ищу,
   Много дней скиталась я,
   Ослабела я, устала.
  
   И она вошла, поужинала и легла спать. Но в полночь в комнату ворвалась стая маленьких гномов или духов, tutti uomini piccioli, они стали прыгать, смеяться, резвиться, кричать от радости оттого, что увидели ее. Они вытащили ее из постели, потянув за волосы, танцевали на ней, дергали за уши и нос, она, в ярости, собрала их всех вместе и бросила как можно дальше к стене, но они против того не возражали, а сами же сбились пчелиным роем на ее постели, исчезли они только с рассветом, когда она уже заснула:
   Проснувшись, она пошла своей дорогой, а из холма вышел еще один гном, который сказал ей:
   Остановись, коль хочешь ты
   Любимого найти,
   Ко мне ты в полночь приходи-
   Мне ведомо, где он.
  
   И потом девушка ему ответила:
   Дай мне я руку, я прошу,
   В знак того, что ты не лжешь.
   На что гном ей молвил:
   Дух я, а не человек,
   Руку дать я не могу,
   Духи были те,
   Кто ночью прошлой
   С тобой были,
   Знай, что им
   Угодила ты, постольку
   Можешь ты увидеть духов.
   В полночь девушка пришла к гному, он дал ей перья и превратил в ласточку и сказал:
   Ты лети быстрее ветра,
   Ты к любимому лети,
   Путь, что месяцы бы занял,
   Ты пройдешь за две минуты,
   Ты любимого найдешь,
   А пером, что дал, дотронься
   До него, и вечно будет
   Он тебя одну любить.
   Через три дня он женится на тебе, но ты должна будешь каждый день в полдень приходить в мой грот и говорить:
   В гроте я всех добрых духов
   Заклинаю, пусть они
   Мне помогут, чтоб любимый
   Лишь меня одну любил,
   И спустя три дня он станет
   Мужем мне - я заклинаю.
  
   Когда прошло три дня, она дотронулась до него пером, приняла свой собственный облик, и стала рядом с ним:
   Поцелуи и объятья,
   Он на ней женился вскоре,
   На других и не смотрел.
   Счастье, счастье этой паре".
   Ласточка, как птица весны, приносит удачу, здесь, в Тоскане, перья ласточки связывают красной нитью в виде талисмана. История- всего лишь вариация одной из Kinder und Haus MДrchen братьев Гримм, но можно заметить, что в тосканской истории гораздо больше chiaro-oscuro (прим.пер.- пишется скорее так "chiaroscuro", означает буквально светотень, в контексте это значит "туман", "неясность") и заклинаний. В этой стране я практически не могу помыслить одного без другого. Магическими песнями пронизано все. Это было свойственно, возможно, Германии в древности, но когда такие истории становятся детскими сказками, магические песни исчезают естественным образом, и интересным становится лишь повествование. Эти же романьольские истории таковы, что рассказчик может их петь или рассказывать, как его о том попросят. Это именно тот случай, когда первобытные народы живут в магическое время, по правде говоря, мне следовало бы пересказать каждую историю грубым рифмованным текстом, также, как и прозой. Иногда рифмы удавались мне практически без ошибок, поэтому я пересказывал историю насколько возможно близко к оригиналу. Но в оригинале две или три линии часто сталкиваются, поэтому голос модулируется, чтобы приспособиться к изменениям.
  

ЯБЛОНЯ

  
   Если я бы нашел где-то, кроме Романьи Тосканы, подобную историю, я бы прошел мимо нее, как современной. Но в этом регионе крестьянство восприняло так мало нового, что новизна в их легендах и обычаях есть нечто исключительное. Вот эта история, которую я немного сократил:
   "Жила-была прекрасная дама, которая вышла замуж за красивого и богатого господина. То, чего он желал всем сердцем, было иметь наследника, но его жена не рожала ему детей, он почти обезумел от ярости и отчаяния, угрожая ей жесточайшим обращением, если она не станет матерью. Она проводила все свое время в молитвах и жертвовала деньги бедным, но все тщетно. Тогда муж ее совсем возненавидел, взял взамен ее себе служанку. И как-то раз обнаружив, что он дает кусок хлеба бедняку, он отрезал ей руки, чтобы она больше не могла давать милостыню. И она жила среди низких слуг в величайшей нужде.
   Как-то раз в замок пришел монах, который попросил пожертвований, она же ему ответила, что ей нечего дать, что ничего дать не может, так как у нее нет рук. И так она узнал, что сотворили с ней, она же молвила:
   Муж просил дитя, а я
   Не смогла родить дитя,
   Он велел отрезать руки,
   Небеса помогут бедным,
   Я не дам им ничего.
  
   Монах молча долго смотрел на нее, видя ее крайнюю нужду, видя, как она добра, наконец, он сказал:
   Дама добрая, идите,
   В сад, где яблоня растет,
   Вы то древо обнимите,
   По себя произнесите:
   Древо- яблоня, тебя
   Я прошу - сегодня ночью
   Дай же мне зачать от мужа,
   Искренне тебя молю,
   Пусть же он меня полюбит.
   Сделай то, возьми два яблока и съешь их. Иди к мужу, он полюбит тебя снова, возьмет к себе на ложе, ты понесешь и родишь двух прекрасных детей.
   Так и случилось, муж сожалел о своей жестокости, о том, что она потеряла обе руки, она родила двух детей, но девушка, которая была служанкой и хозяйкой когда-то, убедила его, что жена ему неверна, и дети могут быть не от него. Тогда он взял осла, нагрузил его двумя корзинами, в каждой из них сидел малыш, ее посадил между ними и велел ей убираться прочь.
   Так она и ехала, полная горя и печали, едва способная управляться с ослом и детьми обрубками, что у нее были вместо рук. Наконец, они доехали до родника, она остановилась, чтобы попить. И вот, как только она то сделала, ее руки выросли снова, ибо то был источник, дарующий молодость и жизнь. В ее сердце забрезжил свет, она поняла, что счастье ее не покинуло. И все шло хорошо, она прибыла в замок, где, казалось, никто не проживал, нашла на столах еду и вино, все, что было нужно, когда они с детьми поели, следующим утром они увидели, что еда снова появилась. Этот замок принадлежал волшебницам, которые, увидев ее, сжалились над ней и оказали милость таким образом.
   И, рассудив все, они послали ее мужу Сон. Сон явился ему ночью и рассказал правду, что жена перед ним чиста, о том, какое злое дело он совершил. Тогда он помчался искать замок и искал, пока не нашел его. И он забрал ее вместе с детьми домой. Когда они подходили к дому, они увидели статую, которой раньше не было. Это была злая служанка, которая сказала: "Пусть я обращусь в камень, если все, что сказала я о твоей жене, неправда". Волшебницы (духи) запомнили ее слова, ибо они слышат все. И статуя была та девушка, правращенная в камень. Но муж с женой после того жили долго и счастливо".
   Эта история - одна из широко распространенных историй о терпеливой Женевьеве и Гризельде де Брабанта, возможно, правдой было то, что в древности страдали многие жены. Но идея яблочного дерева отсылает к истории Юноны, которая зачала Марса от прикосновения к нему, без помощи Юпитера (Овидий, Фасты, V. 253). Источник юности намекает на золотые яблоки Гесперид и особенно на то, что охраняется скандинавской Идуной и что делает сохраняет богов молодыми. Существует множество мифов во всех странах, что связывают яблоки с возобновлением и рождением. В этой истории, как и во всех, что принадлежат этой стране, есть, однако, зарисовки и наброски, которые, возможно, скопированы с античных картин .Стоит отметить, что даже здесь под деревом, прежде чем оно проявит свою животворную способность, должно быть произнесено заклинание.
  

ДУХ ИГРЫ (IL SPIRITO DEL GIUOCO)

   Это очень любопытная древняя сказка, возможно, модернизированная.
   "Это злой дух, можно сказать, дьявол, но жил он давно, до того как дерево начало давать побеги, красивый и богатый юный господин, да, у него было множество оливковых деревьев, они давали маслин, больше, чем я когда-либо ел, и множество виноградников, что давали больше вина, чем я когда-либо пил, но он хотел иметь еще, поэтому он играл. Сейчас некоторые люди тратят все свое состояние на увеселения, а он все истратил на ссоры, брань и богохульство. Наконец, ничего не осталось, кроме нескольких бесплодных полей, он же без ума жаждал денег, чтобы играть, смотря на эти бесплодные земли, он сказал:
   Я все продам-
   И к черту все!
   И душу дьяволу продам,
   Пусть забирает он ее,
   Когда свое я отживу,
   Пусть даже он меня убьет,
   Хоть молнией, хоть громом,
   Стирая все с лица земли,
   Я б сжег все посевы,
   Поля и виноградники,
   Оливы, шелковицы-
   О, если бы они
   Моими были только,
   Все золото зерна,
   О, как желаю злата,
   Я злата, чтоб играть,
   Пусть дьявол даст мне силы,
   Для выигрыша даст,
   А после - уничтожит
   Богатство разоривших
   Меня, и после смерти
   Я подле игрока
   Бывал бы, при удаче
   Он слышал б грохот грома
   И видел вспышки молний,
   Что жгут его посевы,
   Для горе-игрока
   Не пожалел своей бы
   Я собственной удачи
   И сжег бы все посевы,
   Тех, кто разорил его.
   Когда человек вернулся домой, там он обнаружил un bel signore, приятного господина, ожидающего его. И незнакомец очень вежливо произнес:
   Ты продать желаешь нечто?
   Это я куплю охотно.
   Ты отважный, смелый малый,
   Я таких, как ты, люблю,
   Ты мне лучше всех послужишь-
   По рукам - я дал, что должен,
   В картах дал тебе удачу,
   Гром и молнию в придачу,
   Не забыл и о богатстве.
   Все твое к тебе вернется.
   Так и произошло, и долго он выигрывал. И всегда замечали, что, когда ставки его были высоки, где-то слышали раскат грома и бушевала буря, вдали или вблизи. Годы шли, но однажды, когда он пришел домой, он увидел огненную вспышку, которая осветила всю комнату, и игрок появился, светящийся весь, как раскаленный уголь в пламени, и голос воскликнул:
   Получил ты, все, что должен-
   Это твой последний день,
   Это твой последний час,
   Вот и молния твоя-
   Ты ее желал увидеть-
   Так войди и в ней живи.
   E cosi sprafondo nella terra- и так он провалился под землю. Но многие помнят, что он сказал, и многие сожалели о нем, поэтому, когда у кого-то что-то случалось и нужна была его помощь, к нему взывали. Говорилось:
   Дух молнии и грома!
   Помощник дух- нам помоги!
   Ты нужен нам- дай выигрыш
   Нам денежный большой,
   Спаси от разоренья,
   Не оставляй нас, к нам
   Приди играть, мы просим".
   В это истории появляется что-то от современной композиции, как будто с ней обошлись панибратски. Но, хотя и возможно, что отдельные части были изменены, под этими зарослями и роскошными цветами скрываются древние скалы. Так, невозможно долго слушать историю алконгинов, чтобы не встретить упоминания о колдовстве, так и в этих романьольских историях все сводится к превращению человека в духа, посему мифы чрезвычайно интересны, так как сами по себе они и указывают на процесс, откуда мифы появились. Азартные игры настолько укоренились в душе итальянцев, это нечто старо-латинское, естественно, что каждый: мужчина, женщина, ребенок на всей территории, где живут люди, покупает в среднем десять лотерейных билетов в год, так что дух игры и был помещен в народный пантеон. Поэтому и возможно, что с давних пор существовала легенда о Дон Жуане или Доне Джованни ди Тенорио, чьим главным пороком были не женщины, а игра. Можно отметить, действительно, что большое место в итальянских сказках занимают азартные игры, а не пьянство и похоть, это, предположительно, и есть причина морального разложения.

ПАТАНА

   Паталена защищала злаки, когда они растут или когда они распускаются. В Германии это божество звалось Roggenmutter (прим.пер. - мать ржи, ржаная мать, нем.), поэтому детям говорят:
   Пусть цветы цветут!
   Не ходите в поле,
   Roggenmutter их
   Сторожит, и дети
   Если будут бегать,
   Будет их ловить.
   Фридрих, Символика.
   Следующая история очень любопытна в некоторых аспектах
   "Патана была красивой девушкой, но у нее была мачеха- ведьма, притом очень злая, и она заточила Патану в башне, куда никого не пускали. Каждый день старая женщина ходила в город продавать молоко. Однажды она проходила мимо дворца короля. У короля был сын, которого он любил больше всего на свете.
   Молодой принц был во дворце, в руке он держал несколько камушков. Старая женщина подошла и села напротив, поставив кувшины с молоком на землю. Юноша из озорства бросил камушек и разбил кувшин. Старая женщина, рассердившись, сказала ему:
   Если думаешь, что властью
   Обладаешь ты большой-
   Я сильнее, так что знай,
   Вечно будешь ты несчастен
   Вечно Патану искать,
Чтоб на Патане жениться-
   Никогда то не случится.
   И не знал принц более покоя, ни днем, ни ночью. Наконец, пошел он искать Патану, искал и ушел он очень далеко и встретил старика, который попросил его поесть, так как умирал с голоду. Юный принц дал немного и сказал: "Я несчастней тебя, ибо я не успокоюсь, пока не найду прекрасную Патану, а я не знаю, где она".
   Старик ответил ему: Вот что я могу сказать тебе-
   Иди ты по дороге,
   Потом увидишь ты башню
   В лесу дремучем темном,
   Там Патана живет
   И злая ее мачеха,
   Когда ее не будет-
   Ты в том удостоверься,
   Дай пищу всем, кто в башне
   И не забудь горшочек,
   Иль все они расскажут,
   Что там ты побывал,
   Даю волшебный камень,
   Дарует голос ведьмы
   Тебе, а ты воскликни:
   "О, Патана, красавица,
   Твоя коса- луч солнца!
   Спусти ее ко мне-
   И подними меня!"
   Так он и сделал, он попал в башню, Патана радостно приняла его. Они приготовили большой горшок pappa (вареные хлебные крошки) и он накормил всех, всю мебель и всю утварь, кроме маленького горшочка, про который он забыл. А это был главный соглядатай, и он его предал.
   Потом Патана взяла гребень, нож и вилку и сказал: "Отпусти нас!", и дверь башни открылась и они выбежали. Но вскоре Патана оглянулась и увидела, как за ними летит мачеха, так как горшок, который они не покормили, предал их и все рассказал мачехе, а также рассказал, какой дорогой они пошли. Прекрасная Патана воткнула вилку в землю, она стала церковью, а Патана - ризничим. Ведьма, не узнав ее, спросила, не видел ли он сына короля с юной девушкой, проходящего мимо. И ризничий ответил:
   Для вопросов то не время-
   Дважды колокол звонил,
   Собирая всех на мессу.
   Ведьма пришла в ярость, а они продолжили свой путь. И вскоре они снова увидели, что она летит за ними. Тогда прекрасная Патана бросила гребень, он превратился в сад, а она стала садовником. Когда ведьма подошла, она задала тот же самый вопрос, и Патана ответила ей:
   Если хочешь их найти,
   Два коня моих купи,
   Два коня тебе продам,
   Приходи и погляди.
   Ведьма, разозлившись, вернулась домой, а горшок сказал ей, что сад был гребнем, а садовник - Патаной. Она снова отправилась в путь, и снова они увидели, как она летит позади. Тогда Патана бросила нож, она стала vasca (бассейн, фонтан, водоем), а принц - рыбой, которая плавала в нем. Но прежде чем совершить превращение она произнесла:
   Нож втыкаю в землю я,
   Обернусь ключом игривым,
   Мой любимый будет рыбой,
   Будет плавать он во мне,
   Подходи, о, злая ведьма,
   Ты нас точно не узнаешь.
   И ведьма подошла, попыталась поймать рыбу, но ничего у нее не вышло. В гневе, наконец, она закричала:
   Ты оставь мою Патану,
   Возвращайся же в свой замок,
   И когда туда вернешься,
   С материнским поцелуем
   Ты забудешь о Патане!
   И она удалилась. А когда юная пара пришла в замок, принц оставил ненадолго Патану, чтобы увидеться с родителями, он решил для себя, что не будет целовать мать. Она же, вне себя от радости, все время порывалась то сделать, но он всякий раз уклонялся. Все было приготовлено для свадьбы, он устал и заснул, а мать во сне поцеловала его. Когда он проснулся, он увидел, что все готовятся к свадьбе, но он не смог вспомнить имя невесты.
   Прошло некоторое время, и он собрался жениться на другой девушке. Когда прекрасная Патана услышала это, она пошла во дворец и сказала повару: "Я леди из замка, я хотела бы сделать подарок на свадьбу, и то будут две рыбы". У нее для этого была печь, она попросила дрова пойти в нее, и они сделали это сами, она попросила ее зажечься, и сам собой появился огонь, затем она вошла в огонь и вышла оттуда, и у нее были две такие прекрасные рыбы, каких никто до того не видел. И когда их положили на стол, все были изумлены и позвали повара, спросили, где он их поймал, но он сказал, что эту рыбу никто не ловил, это подарок дамы из замка.
   Тогда невеста, которая сама немного была ведьмой, сказала: "Ничего особенного, я сама могу это сделать". Но дрова ее не послушались, и когда она зашла в печь, та полыхнула пламенем, и невеста сгорела.
   И тогда две рыбы на столе начали друг с другом разговаривать:
   Помнишь ты,
   Как принц вошел
   В башню колдовскую?
  
   Да, я помню,
   Как бежал он
   С Патаной прекрасной.
  
   Помнишь,
   Как спасла его
   От колдуньи страшной?
  
   Да, я помню, церковь, сад,
   Пруд и рыба в нем.
  
   Помнишь-
   Мать поцеловала-
   Он ее забыл?
  
   Да, я помню,
   Очень странно,
   Но теперь он помнит.
  
   Принц, услышав это, вспомнил все и женился на прекрасной Патане, которая сейчас королева волшебниц".
  
   Это, возможно, одна из самых распространенных итальянских сказок, в том или ином виде она известна во всей Европе. Я привел ее здесь, так как имя героини, PatАna, является интересным в связи с некоторыми событиями. Патана была римской богиней, которая появлялась под различными именами, иногда она была вариацией божества Цереры, иногда самой Церерой. Пателена была той, убирает оболочку с зерен, Пателлана или Пателла- та, что заставляет зерна расти или следит за ними, когда они пробиваются к солнцу. Он была богиней созревания зерна (см. "Бугин")
   "Она, - пишет Преллер (R. Myth., p. 592),- была богиней урожая, белокурой греческой Церерой, и, действительно, как богиня злаков, в качестве таковой и была известна в Древней Италии. Наконец, на табличках упоминается богиня Паделла и Патана, которая возможно, идентична Паделле, божеству Панде. Даже кажется, что именно это имя, а не латинско-римское имя "Церера", было распространенным именем этих богинь.
   Я спросил собеседницу, известны ли ей имена духов, тех, кто является причиной того, что деревья, злаки и тому подобное, растут. Она же сразу предложила мне Патану, которая в сказке заставила вырасти и церковь, и сад, и заставила бить источник из земли. Есть некоторая ценность в том, что существует, связанное с ее именем. Варрон (De vita pop. Ro), цитируемая Преллером), упоминает, что это была Панда или Пандана, "о которой Элий думал, что то была Церера, у нее было святилище, где всем, кто там желал укрыться, давали хлеб". В итальянской сказке хлеб, сваренный в воде, давали всем предметам мебели и утвари, чтобы умилостивить их, как духов умерших, здесь мебель означает беглецов, которые получают pap или вареный хлеб.
   Как Патана смешивалась с Церерой, стала ее младшим подобием, или дочерью, так, возможно, героиня сказки поменялась местами с мачехой. В этом случае мы видим любопытную параллель- Церера идет по следу Персефоны, Прозерпины. В этом случае, как и в другом, мать или мачеха преследует беглецов, Церера кладет Триптолема в огонь, чтоб сделать его бессмертным (так и произошло в романьольской колдовской сказке), в ней Патана сама входит в огонь. В Риме Церера считалась противницей брака "Alii dicunt Cererem proper raptum filire nuptias execratam" ("Иные же говорят, что Церера мерзким грабежом сами браки называет" (SERV, V. A. iii., 139). И в нашей легенде видно, что она также выступает против союза без очевидной причины. Цереру в латинской легенде высмеивает мальчик, сын Метаниры, она наказывает его, превращая его в ящерицу, мачеха Патаны, рассердившись на юного принца, также проклинает его.
   Совершенно верно, что при наличии некоторой изобретательности можно провести параллели между любой сказкой и любым древним мифом. Но если у нас есть общее главное имя и основные события, то мы должны считать миф истоком. Если бы обнаружили историю Уиттингтона и его кошки среди южноамериканских индейцев, мы могли бы предположить, что она зародилась именно там. Но если бы только героя звали Уиттингтон- или Видингоно- мы могли бы предположить, что имеет место перенесение. Пока в последние несколько лет очевидная система совпадений как основание доказательства была экстравагантно утрирована, и ее сменила полная противоположность, дошедшая до абсурда. Лучший способ проверить ценность этих романьольских традиций как остатков древности - это изучить их все вместе и сравнить с тем, что мы знаем о этрусско-латинских легендах и мифах. Могут быть ошибки в деталях, которые находят отражение, как сильно бы не проявлялась идентичность, но их не будет, если говорить об эстетическом или историческом характере большого количества событий, взятых в совокупности.
   Применительно к упомянутому горшку, который забыли покормить, можно добавить, что забытая волшебница или та, которой пренебрегли и которая мстит за такое отношение, имеет очень древнее происхождение. Мы видим ее в богине раздора Эриде, которую не пригласили на свадьбы Фетиды и Пелея (Лукиан, Dialog. Marin., v.; cf. HYGNI, fol. 92, Колуф, De raptu Helen, v. 60). Этот случай снова упоминается в Средние Века применительно к фее, которую не позвали на рождение Оберона, и она наложила на него проклятье, превратив в карлика. Это может не иметь отношения к традиции, но само по себе ценно, как все случаи, которые упоминаются в фольклоре, которые часто и грубо отвергаются большим количеством критиков, которые, удалив всю шелуху, ничего не видят перед собой, забывая, что даже после этого хоть что-то должно остаться. Дух традиций жив так же, как и буква.
   Шедиус, перечисляя младшие римские божества, упоминает Patellana seu Patula.
  
  

МАВР (IL MORO)

   "Жила в Романье богатая дама, с которой муж ее плохо обращался, потому что у них не было детей. Часто он ей говорил, что если она ему не родит сына или дочь, то он оставит ее и возьмет себе другую жену. И бедная синьора каждый день ходила в церковь и молилась Богу, чтобы он оказал ей милость и подарил ей ребенка, но то, что просила она, ей даровано не было, вскоре перестала она ходить в церковь и прекратила давать милостыню.,
   Как-то раз стояла она совсем безутешная у окна и ждала мужа, ибо очень она его любила, а он не возвращался, и из окна напротив черный господин ((Signore Moro--мавр или негр, как в немецком) окликнул ее, она, подняв голову, спросила, в чем дело.
   Господин, который был колдуном или магом (uno streghone, o sia uno magliatore, o maliardo) ответил ей: "Посмотри мне в глаза пристально, все будет хорошо. Этой ночью, когда ты будешь в объятьях мужа, подумай обо мне, и оттого ты будешь incinia, беременна".
   Так и случилось, бедная женщина была счастлива оттого, что она вернула любовь мужа и в то же время стала матерью. Но радость улетучилась сразу, ибо ребенок родился черным, как мавр, как все мавры вместе взятые. Тогда муж бросил жену с ребенком, сказав, что ребенок не от него. И дама обратилась к Мавру, упрекая, что он ее предал.
   Но Мавр ответил: "Не печалься, добрая госпожа, я еще могу сделать так, что ты и твой муж помиритесь. Завтра будут читать благотворительную проповедь, когда монах будет благословлять тебя, положи ребенка на землю и позволь ему идти, куда он пожелает". Так дама и сделала. Ее муж не посещал церкви, но, после того, как он узнал, что там будет знаменитый проповедник, он пришел туда и присутствовал на проповеди. И когда дама положила младенца на землю, он была полностью изумлена тем, что он на своих маленьких ножках побежал к отцу, обнял его своими маленькими ручками и сказал несколько слов: "Babbo, perdona mamma, И innocente'" (Папа, прости маму, она невинна), и ты видишь- то Божье чудо, что я пришел к тебе. И с того момента ребенок не произнес ни слова, пока не достиг того возраста, когда дети обычно начинают говорить.
   Отец, впечатленный чудом, помирился с женой, они вернулись вместе домой и жили долго и счастливо".
   Здесь предлагается много того, с чем читатель хорошо знаком: Отелло, Тамора, Аарон, история волшебницы и ее мавра из "Арабских ночей" и, главным образом, волшебные истории о французской королеве и ее черном паже. Что здесь примечательно - волшебство поставлено выше религии, приведенное в действие для того, чтобы оказать помощь, Мавром, хотя в конце концов оно совершается в церкви, и, так сказать, исходит от Бога.
   Случай с говорящим младенцем можно найти в фольклоре самых различных стран, но замечательно то, что самый ранний пример подобного- эпизод с этрусским младенцем Тагесом, которого "выпахали", возможно, из того же места, где я нашел все эти сказки.
  

ВЕДЬМА ЛЕА

   "Эта ведьма была очень состоятельной дамой, своенравной и развращенной, она часто меняла любовников. Она встречалась с ними некоторое время, потом, когда они ей надоедали, она приводила их в комнату, то была ловушка, в полу был люк, он открывался, любовники падали в яму, подземную темницу, где умирали страшной смертью. И много было ее жертв, чем больше их становилось, тем лучше себя она чувствовала, ибо была она злой колдуньей, ненасытная и в плотских удовольствиях, и в убийствах.
   Но с одним из ее любовников такого не случилось, ибо знал он ее истинную натуру, когда она попросила его пойти тайным ходом, он ей ответил:
   Отвратительна ты мне,
   В похоти своей мерзка,
   Полагаешь, коль могуча
   И богата ты, должны мы
   Преклоняться пред тобою?
   Ты развратницы, блудница,
   Чтоб сокрыть свое бесчестье,
   Посылаешь ты на смерть
   Всех любовников своих.
   Но со мной это не пройдет, я тоже колдун, сын ведьмы, и я сильнее тебя. И вскоре я тебе это докажу.
   Три раз имя назову!
   О, Леа, Леа, Леа!
   Быть проклята навек!
   И я, и моя мать
   Тебя мы проклинаем-
   Ведь ты убила брата
   Родного моего-
   Так будешь ты змею
   В ночи ползти и пить
   Из тел, кого убила,
   Кровь - должна же прежде
   Ты оживить мне брата,
   Вдохни в него ты жизнь!
   А люди все узнают,
   Что мерзкая ты ведьма!
   Так и случилось, через три дня брат вернулся к жизни, а прекрасная Леа стала змеей-ведьмой".
   В этой истории, кажется, есть отголоски истории о Либитине, богине самой похоти, а также ее смерти. "Ab lubendo libido, lubidinosus, ac: Venus Libentina et Libitina" ("Развращенное желание, падкое на удовольствия, как и Венера Либентина и Либитина" (Варрон, 1. 1, vi. 47; у Преллера, p. 387.). Ее также в целом признавали богиней трупов и мертвецов. Преллер цитирует некоторых авторов, чтобы показать, что смерть и жизнь в роскоши, schwellendes Leben, тесно соединились в одном мифе, в одном лице, что сабинская Ферония имеет параллели с Персефононой и греческой Флорой. Есть также сходство между Венерой и Прозерпиной.
   История сходна с одной историей об Одине, которая была изложена в немецкой поэме Херца. Это также напоминает:
   О гордой, властной королеве
   По чьему приказу де Буридан
   Был брошен в полночь в Сену
   Так сказать, известная легенда о Тур де Нель (прим.пер.- скандал в королевской семье во Франции в 1314, когда жены сыновей короля Филиппа IV были обвинены в адюльтере, Тур де Нель- название башни, места преступления, Маргариту, жену Людовика обвиняли в том, что трупы любовников по ее приказу бросали в Сену) . Но я считаю, что это очень древняя итальянская сказка, очень архаичная, потому что в ней так сильно и так странно акцентирована связь похоти и смерти. То, что Леа именно в облике змеи должна оживить мертвеца, не может не заставить обратить на себя внимание любого, кто знаком с классическими знаниями о змеях.
   Предположение о том, что имя Леа или Леа производно от имени Либетина, является смелым, но определенные черты обеих совпадают. Либитина была также известна римлянам как Лубия, богиня похоти (Преллер, 581), "cui nomen ab libidine", "чье имя от похоти", (Август, iv. 8), имя, возможно сократили. Следующий шаг - от Ливии, или Либии, к Лиа, в крестьянском диалекте был бы неизбежно совершен. Мы должны помнить в подобных случаях, что сказка из той же страны, что и древние персонажи

КОЛДОВСКИЕ СВЯТЫЕ

  
   Самая естественная вещь на свете- то, что должно произойти- это компромисс, точка соприкосновения между Stregeria- колдовством, или "старой религией", основанной на этрусско-римской мифологии и ритуалах и католицизмом, обе основаны на магии, оба используют священные предметы, талисманы, заговоры и взывают к духам. В некоторых случаях христианские святые или духи соотносятся с тем же источником или происходят от того же источника, что и античные. Волшебники из тосканского крестьянства незамедлительно это восприняли. Как в действительности глубоко укоренилась старая религия, даже сегодня, может увидеть в истории о Фафлоне, где крестьянин, что бы ни происходило, не упускал возможности прибегнуть к помощи folletti- языческих божеств. Что касается семей, в которых stregheria или колдовское знание, знание старых традиций и песен, сохранилось, то они даже не притворяются христианами. Они, так сказать, внешне исполняют положенные ритуалы, воспитывают детей в католицизме, приводят их к священнику, но как только ребенок подрастает, если у него обнаруживается хоть малейшая способность к колдовству, то старая бабка или тетя берет его за руку и проводит инциацию в древнюю веру. Это было, но сейчас это быстро исчезает.
   Некоторые святые, как полагают, также являются foletti. Folletto- обобщенное название каждого нехристианского духа. Эльфы, духи, призраки, нимфы- все они так зовутся. В Manuale di Spiriti Folletti, опубликованном в 1864 в Асти, под этим понимаются черти, ундины, вампиры и кометы (5).
   Главный дух-святой - святой Антоний. Этому персонажу хорошо знакомы странные духи всякого сорта. Как считают священники, его искушали и ему досаждали демоны, но волшебники знают, что все дорогие им и прекрасные боги- folletti, их Фафлон-Вакх и Прекрасная Марта утра, также звались дьяволами, и у них свое мнение на этот счет. Они не против того, чтобы их искушали эти "дьяволы", которые они представляют себе созданиями волшебной красоты, которые наполняют их погреба и постоянно даруют удачу в азартных играх или капризной любви. Даже священники всячески подчеркивают, что святой Антоний повелевал всеми чертями и folletti, следовательно, он был волшебник и streghone, "в деле", как и те. "Святой Антоний и Святой Симеон не могут быть святыми,- сказала мне ведьма,- потому что мы обращаемся к ним с заклинаниями в подвале". Это, конечно, применимо по отношению к языческим духам, и никогда -к святым. Но убедительно вот что - очевидное антихристианское средство, средство колдовское- это прочитать Pater Noster наоборот или в удвоенном виде, т.е повторить каждое предложение дважды. Это-the pater-noster a doppio- средство вызывает святого вдовое быстрее, оно относится к святому Антонию и носит его имя.
   Когда что-то теряется, quando si perde qualche cosa, нужно произнести двойную paternoster к Святому Антонию, вот так:
   "Pater noster--Pater noster!
   Qui es in coelis--Qui es in coelis!" Etc.
   "Ma dire il paternoster cosi e della stregheria, e non della vera religione Cattolica" (но сказанная таким образом pater noster имеет отношение к колдовству, не христианству), это мне сказал некто, кого всему этому очень хорошо обучили.
   Полностью языческим этот святой является в следующей церемонии, целиком взятой из античного колдовства. Когда девушка хочет получить или вернуть любовника, или кто-то в общем чего-то хочет, он, или она, ставит два цветочных горшка с l'Иrba San Antonio (прим.пер.- трава святого Антония, ит. ) на окно по обе стороны, а посередине- горшочек с рутой. Это все нужно связать красной ленточкой, с тремя узлами и скрепить булавками в виде кисти (fatto con tre nodi e puntati con tre spilli per fiocchio), повернуться к окну и произнести:
   О, святой благословенный,
   Я молю тебя Антоний,
   Хоть молить и недостоин,
   Мне даруй же три огня-
   Первый бурю и невзгоду
   Отвратит пусть от меня,
   Сердце пусть второй избавит
   От волнений и тревог,
   Третий будет у двери,
   Принесет удачу мне.
   В знак того, что внемлешь ты
   Дай три звука мне услышать:
   Свист, стук в дверь и лай собачий.
   Когда молитва произнесена, нужно, ждать и внимательно смотреть в окно. Если послышатся стук в дверь, свист или собачий лай, то просьба- grazia- будет исполнена, этих трех звуков достаточно, но если пройдет черная лошадь или мул с катафалком, это значит, что в удовлетворении просьбы отказано.
   Если же пройдет белая лошадь, по просьба будет выполнена, но via con molto tempo, спустя много времени".
   Нужно всегда иметь в виду, что хотя это обращено к средневековому святому, по всей вероятности, учитывая всяческие аналогии и ассоциации, этот святой Антоний- римский или этрусский языческий дух, замаскировавшийся под христианского святого. Все детали церемонии, даже гадание по звукам, указывают на ее языческий характер.
   Святой Антоний защищает от невзгод, особенно от тех, что вызваны злыми чарами. Так к нему принято обращаться в Романье:
   Я прошу, святой Антоний!
   Путь даруй мне мирный, светлый,
   Дом мой зло минует, сон
   Детский пусть спокойным будет.
   Я прошу, святой Антоний,
   Изгони нечистый дух,
   Пусть про мой забудет дом.
   Брось метлу за ведьм злой стаей,
   Пусть навеки улетают!
   Это не очень красивое стихотворение, но оно прекрасно звучит в оригинале, который даже не написан на "отборном итальянском". Читатель может судить по нему о том, с какими трудностями сталкивался я, когда мне приходилось буквально "распутывать" заклинание, написанное на запутанном диалекте, из среды которого оно было изъято.
   Применительно к аллюзии на святого Антония в камине мне сообщили, что он есть особенный folletto, дух, очага, что делает его тем же самым, что и русский домовой, и предоставляет ему особенное место как Lar или spiritus domesticus, lar familiaris.
   Святой Элизио, без вопросов, на первый взгляд- Елисей. У него лысая голова и он- гроза плохих мальчишек. Чуть более русский - и мы видим татарина, этот интересный христианин, кажется, к сожалению, язычник, в нем есть еле заметные черты Юпитера. Когда девушка считает, что ее любимый "сбился с пути праведного", она согласно обычаю, принятому в колдовском искусстве, берет несколько волос своего любовника, идет ночью в подвал, разражается проклятьями, богохульствует и колдует после следующих высказываний в старом тосканском стиле:
   Святой лысый Елисей!
   Я к тебе взываю здесь,
   Знаю я, из-за тебя
   Лев когда-то съел детей,
   Выслушай меня, прошу,
   В полночь я в подвал пришла,
   Я так предана тебе,
   Волосы тебе даю,
   Что с любимого главы-
   Ведь лишился ты волос.
   Пусть не может он ни спать,
   И ни есть, ни пить - пока
   Ко мне снова не придет.
   Полный истинной любви,
   Пусть он любит лишь меня,
   И другую- никогда.
   Да, действительно любопытное заклинание и прекрасное занятие для христианского святого. Но кто же был этот Элизео или Елисей? В древности был Юпитер Элисеус или Аклисеус, не связанный со львами, который был известен в той же самой тосканской местности, но я оставляю это все на усмотрение другим. Библейский Елисей был превосходным чудотворцем, и это, возможно и утвердило его в качестве мага среди тосканцев.
   Святой Элиас- это святой Илия. Он является при выполнении следующих предписаний и чтении следующего заклинания:
   "Чтобы излечить болезнь глаз, свяжите три корня красной лентой, три листа клевера, и скажите:
   Беру три листа святого Илии,
   Ибо он глаз моих болезнь излечит.
   Затем нужно взять три горошины перца, немного корицы, три гвоздики, большую горсть соли, вскипятить все в глиняном горшке, встать лицом вниз над горшком, чтобы пар доходил до глаз, сделать в горшок знак la castagna (знак, когда большой палец помещается между пальцами) и сказать:
   Будет проклята болезнь.
   Затем трижды сплюнуть за собой.
   Святой Илия, Святой Илия, Святой Илия
   Исцели мои глаза!
   И так нужно делать три дня.
   Другой колдун-святой- Симеон. Его иногда называют Симеоном - магом, несомненно, его полностью путают с Симоном - магом, фактически, я много узнал от ведьмы, уровень образования которой был намного выше среднего. Когда у людей нет желания изучать Библию, такие ошибки неизбежны. Но прежде, чем закончить главу, я покажу, что в Италии полностью смешивается старое колдовство и христианство, и что священники, не особенно против того возражая, всячески поощряют последнее и содействуют ему, исходя из того, что если есть конкуренция, товаров можно продать больше. Следующее я передаю слово в слово, как то узнал от ведьмы.
  

IL VECCHIO SIMEONE SANTO

  
   Этот святой- folletto, т.е. языческий дух. Существуют множество духов, которые в колдовстве зовутся святыми. И это еще не все. Вы вызываете Симеона так, как можете вызвать и других духов, faccendo la Novena- повторяя Новена (это римско-католическое "заклинание", копию которого я приобрел в магазине, торгующем крестами и розариями). Вместо Симеона вы можете назвать имя любого folletto, какой вам нужен.
   Но для самого Симеона вы должны три ночи подряд, в полночь, когда ложитесь спать, повторить Новену.
   Вы должны быть бесстрашны ((bisogna essere di coraggio), он может придти во многих формах или обликах, одетый, как священник, в белом., или как монах с длинной бородой. Не бойтесь, ведь он может менять свой облик. Потом он спросит: "Cosa volete che mi avete scommodato?(что тебе нужно, отчего ты меня побеспокоил?) Нужно быстро ответить, что желаешь: номера лотерейных билетов, где спрятано сокровище или как добиться любви некой женщины, qualunque fortuna si desidera, удача в чем тебе нужна.
   Нужно быть очень внимательным, повторяя Новена, и не ошибиться ни в едином слоге, повторять хладокровно ((colla mente molto ferma), и вы получите от него все, что желаете.
   Но если вы смутитесь и не дадите быстро ответа, он даст вам stiaffo forte (пощечину), на вашем лице останется след из пяти пальцев, да, иногда он никогда не исчезает.
   Новена сама по себе звучит следующим образом:
   "O gloriossissimo S. Vecchio Simeone che meritaste ed aveste la bella sorte di ricevere e portare nella vostre fortunate braccie il Divin Pargoletto GesЫ--E le annunziaste e profetiziaste e le vostre Profezie furono sante veritЮ--Oh Santo concedetomi la grazia che vi addomando. Amen."
  
   Это надпись под цветной гравюрой, где изображен святой Симеон в серой юбке до пола, красной до колена и с желтым поясом и высокой митре, такую носили маги, чародеи и египетские жрецы древности- откуда она и пришла давным-давно с другими восточными изделиями и предметами гардероба к главе Римско-Католической церкви.
   Это заклинание мне передано тем, кто верил в тосканскую языческую магию. В нем налицо старый и языческий дух мага Симона, который, как Протей, меняет свой облик. Любопытно противопоставить его следующему римско-католическому методу прорицания, как он приведен в Libretto di Stregonerie, наполовину популярном, наполовину благочестивом издании.

IL BUON VECCHIO SIMEONE

   "Купите образа или гипсовой статуэтки этого великого святого, который присутствовал на обрезании Господа нашего Иисуса Христа вместе с престарелым святым Иосифом и Девой Марией, двумя возлюбленным прародителями Господа нашего Спасителя".
   "Не важное, изображение это святого из гипса или же картина, если мы повторяем дивное моление Новена, посвященное к нему, и в соответствии с указаниями читаем подобающие молитвы"
   "Не стоит бояться, святой обычно появляется во сне, пока вы спите, в облике, исполненном такой доброты и благодати, что и не проснетесь вы от ужаса и тревоги".
   "Вся сложность в том, чтобы разгадать точное значение знаков, которые подает святой. От многих даже после многочисленных попыток смысл ускользает, так трудно понять и разгадать иносказания и вопросы" (6).
   Здесь, читатель, ты можешь выбрать один из двух вариантов. Один из них-старый языческий классический Симон-Протей, для того, чтобы предстать перед ним, нужно мужество норвежского героя или одного из тех кто:
   Разорил могилы героев старых,
   Вырвал мечи из их мертвых рук.
   Другой- весь в розовой- sucrИ (прим.пер.- сладкий, фр.) и светло-розовых лентах.
   Но видели вы бы колдунью, которая прочитала мне традиционное заклинание! Она будто играла роль. Однажды я сказал ей, что хотел бы получить фотографию одной старой женщины, которая была весьма сведущей в колдовском искусстве, но она должна быть одета, как ведьма. "Вы хотели, чтобы она выглядела как ЭТО!"- воскликнула она. Она только посмотрела, то был взгляд, о котором Байрона высказался, когда писал о Gulleyaz (прим.пер.- вариант Gulbeyaz, турецкого имени), что это было подобно мимолетному отблеску ада. Она действительно мне показалась другим человеком. Тогда я понял, как должна была выглядеть пифия прошлого, когда ее посещало вдохновение, как должна была выглядеть этрусская волшебница, описанная в "Последних днях Помпей", возможно, предшественницы моей подруги! Фотография! Это было подобно дьявольскому бешенству.
   Один раз я дал молодой женщине амулет на счастье, в идее мыши. Она спросила меня: "Это поможет мне выиграть в лотерею?" На что я ей ответил: "Вы должны положить его под подушку и молиться святому Симеону". "Si,si, - нетерпеливо воскликнула она, -Я знаю Новену". Когда спустия некоторое время я встретил ее, он заявила что мышь (которую она носила в маленьком красном мешочке на шее, но его она прятала) в скором времени помогла ей выиграть приза в лотерее и неожиданно принесла удачу во многом другом.
   Так что здесь перед нами две формы колдовства: одна - римско-этрусская, другая- видоизмененная под влиянием римско-католической церкви. Я подозреваю, что исток был чисто этрусским, но был приспособлен к тому, чтобы согласовать его с Симоном Магом. У меня в наличии иные виды заклинани1, бесспорно, до- или антихристианских, которые так совпадают с ним, они, видимо, имеют общее происхождение. Я же приступлю к дальнейшему исследованию.
   Не примечательно то, что святые наполовину язычники в стране, где представлена христианская религия, что служит причиной частых и экстраординарных компромиссов с народным волшебством и черной магией. В древности, души людей, на чьей совести было множество жертв, призывались чаще других, ибо верилось, что они унесли в иной мир невероятную силу, которую получили они вместе кровью. Это отвратительное и жесткое поклонение мертвым преступникам живо и по сей день в Сицилии, причем священство от всего сердца то одобряет, как читатель то может увидеть в главе Biblioteca delle Tradizioni popolari Siciliane, под редакцией Джузеппе Питре vol. Xvii, Палермо, 1889. Там говорится о том, что если убийц и других жестоких преступников обезглавили, но перед смертью они получили отпущение грехов, то они становятся особыми святыми, если их призывает тот, кто находятся в опасности, когда его грабят и убивают, тогда святой сходит с небес и помогает жертве. Это зашло так далеко, что даже есть церковь a chiesa delle anime de corpi decollati (Церковь душ обезглавленных) в Палермо, с большим количеством фотографий, чудес, совершенных святыми убийцами. М.Питре посвятил этому предмету двадцать пять страниц, показывая, насколько развитым была эта отвратительная форма суеверия и колдовства, рвение ее поклонников и до какой степени она воодушевляла священников. Существует работа Saint Francis of Assissi, Sacred Discourses, о которой рассказал преподобный Фортунатто Монделло в Палермо в 1874 году, в которой он превознес и возвысил такое поклонение с поистине постыдным рвением, этот пылкий и в то же время жалкий стиль письма напоминает третьесортные гипсовые статуи святых в церквях иезуитов, а которых скульптор пытался сделать святость сентиментальной, но получилось лишь нечто нелепо-судорожное. Судя по его словам, существует нечто изысканно-нежное в том, что "этим пилигримам вечности, перед тем, как взмыть в небеса, дается возможность отдохнуть от того возвышенного мира". "Сыны покаяния, летите же к славе!" "Так религия облагораживает и освящает их смерть, когда они принимают крест Спасителя" и т.п. и далее идет поток обычных подобных святых банальностей.
   На самом деле, это поклонение дьяволу. Эти святые были отпрысками сицилийских бандитизма, насилия, разбоя и всего бесчестного, воплощенные демоны, и сейчас просто благодаря словам, они окроплены святой водой и умащены благовониями, им поклоняются, как Богу, им молятся, как Ему, и все, кто сродни им, тем гордятся, при том не говорится ни слова об их несчастных жертвах, нет, ведь они, умерли "во грехе", без исповеди, отправились прямиком в ад.
   "Недалеко от Неаполя или Сицилии существует поверье, что человеку не грозит ад, если он возьмет немого муки, закатает ее в бумагу, отнесет к священнику, который положит ее на алтарь рядом с кубком и, освятив, придаст ей силу. (Ibid., p. 142).Эта процедура была предана проклятью в 1638 году, но много подобного еще практикуют при содействии священников. Во Флоренции, если женщина хочет забеременеть, она идет к священнику и получает от него заколдованное яблоко, после чего она молится святой Анне, La San 'Na, которая была римской Луциной, и повторяет молитвы и заклинания. И-это ведь не колдовство! Это совсем другое дело! Тана была этрусской Луциной, богиней рождения, Анна может происходить от нее. Она может быть также тождественной Лозне.
   Святой Лаврентий, или Сан Лоренцо- еще один замаскировавшийся язычник. Его сожгли на решетке. Его день- 10 августа, когда бесчисленное множество детей посещают церковь и оборачиваются три раза у алтаря или три раза обходят вокруг него, читая orazioni, песнопения и молитвы: E ciascuna volta far mostra d'uscise di Chiesa.
   Повернуться или обойти вокруг- это пережиток древнего поклонения Фортуне и вращению ее колеса. Как говорит Питре, и по сей день, чтобы призвать удачу, на Сицилии поворачивают нож или вращают стул.
   Вернемся к Симону, практически безошибочно выясняется, что он был христианским святым Обрезания, так как он практически то совершил и Христос этому подчинился, подав божественный пример, так обрезание превозносится в каждой церкви и на множестве картин, как на этой Новене, почему же это не делают все католики? Конечно, папы, кардиналы, все священники должны соблюдать то правило, которое они превозносят, и подать пример. "Если так, почему бы нет?" "Вопрос к требнику", сказал брат Иоанн".
   Симеон как святой покровитель снов занял место святого Сомнуса. Возможно, что Сомнус, который стал Сомно, стал зваться Сомноне и объединился с Симеоном. Это просто предположение, но ведь с гипотезы все и начинается- а уже потом побеждает теория. Отличие между Санто Симеоне и Санто Сомноне невелико - и так Симеон стал святым снов.
   Пока эти страницы готовились к печати, мне рассказали несколько любопытных легенд, я сожалею о том, что не мгу изложить их детально. Первая из них- о духе или колдуне, который при жизни был священником по имени Арримини, который прятался в волшебном ореховом дереве (возможно, у Беневенто) и получал свою волшебную силу от крови колдовских кошек. Вторая история очень странная и интересная, она о соперничестве двух ведьм Мета и Года, в ней последнюю постигает несчастье, когда она пытается заколдовать королевского сына. Обе эти истории из Тосканы Романьи, так, что об Аррмини- из Премилькоре и изложена несколько раз в этой книге упомянутым Пеппино. Я могу здесь сделать упор на то, что ведьминские или колдовские легенды имеют определенный оттенок, они жестче, грубее, страшнее, чем остальные итальянские сказки, в них же и на те есть множество намеков. Я об этом упоминаю, потому что это резко контрастирует с тем, что получил в Il Fornaio, или сказе о булочнике Тоцци и его дочери волшебнице Фьорлинде, в ней всего лишь обычные элементы детской сказки: жестокая мачеха, добрая волшебница, уродливая и завистливая дочь мачехи и юный принц. Настоящая же ведьминская история рассказывается среди ведьм и взрослых людей, она имеет гораздо более мрачный, темный и оккультный характер. Этот рассказ об Арримини не просто повествование с использованием типичных приемов, а описание магических средств и необходимых материалов, что не интересно никому, кроме взрослых "профессионалов".
  
   ПРИМЕЧАНИЯ:
      -- В оригинале -"Che si battezza per la strega": крестит ведьм или посвящает в ведьмы.
      -- Я обязан опустить оригинальный текст из-за недостатка места.
      -- Des Deutschen Mittelalters Volksglauben und Heroensagen, von F. L. F. von DOBENECK. Preface by JEAN PAUL RICHTER, Berlin, 1815.Епископ Адобард был благородный человеком, просто удивительным для своего возраста, он не придерживался вульгарных суеверий и был настроен против такого христианства, которое полагает, что существует миллион чертей, искушающих людей, в то время как на помощь ему приходит лишь один ангел, что дьявол превосходит Бога в силе, ибо душ ему достается больше, чем душ спасенных. За это его преследователи те, кто придерживался традиционных взглядов, он и умер в бедности vide HORST, DФmonomagia).
      -- 214:1 The Disciples, by Harriet E. H. King
      -- Согласно Питре (Usie Custome, &c., vol. iv., p. 69) folletto в Северной Италии- это всего лишь дух. (non se ne puР ammettere piЫ d'ano). Это buon diavoletto и точный аналог Дузио, Пака, Робина Доброго Парня и фэйри шекспировского и дрейтоновского типа.
      -- Факт, на который стоит обратить внимание-то, что во всех религиях всех эпох дух, вдохновляющий оракулов, как Мартин Ван Бюрен, американский президент страдает, кажется, от неспособности дать простой прямой ответ на один простой вопрос. Пророчества Ветхого Завета, Пифии, Мерлина, Томаса Никсона, Матери Банч, Томаса Трейта, Ностардамуса страшно запутаны. Я верю, что ни один теолог никогда не принимал во внимание неспособность божества говорить прямо и по существу.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"