Аннотация: Даже самому плохому и невезучему вору может улыбнуться шутница-Судьба... если, конечно, он найдет себе пассию получше, чем верховный королевский судья.
Высшее милосердие Матери - пустое сердце и холодный разум. Лишь они способны спасти дитя Её от бесконечной боли и страшных ошибок, устилающий весь путь человеческий - от материнского лона до могилы.
Из записей на полях "Сотни сонетов о любви", сделанных рукой неизвестной жрицы Храма.
***
Одиннадцатый день ясного месяца четыреста двадцать седьмого года от начала правления династии Кэйтан.
Уткнуться носом в чуть влажный от тумана кирпич стены, чувствуя, как шею холодит отточенное лезвие - приятного мало. Господин верховный судья затаил дыхание, когда чужая ладонь грубо охлопала его карманы и надавила на спину, вынуждая до хруста развернуть плечи.
- Что вам дороже, - хрипловато прошептали ему на ухо, обводя кончиком ножа край уха и линию челюсти, - кошёлек или жизнь?..
***
Рэйвер эш Тевес, третий по значимости человек в королевстве, спешил домой по тёмным улицам Элорри Ахор, придерживая край плаща и стараясь не наступать в лужи. Сегодня опустившуюся на город темноту не разгоняло привычно-яркое пламя. Забота о фонарях и светильниках по традиции возлагалась на жриц Матери, но из-за внутренних проблем храмовницы порой пренебрегали обязанностями и обходили лишь центральные улицы. Те ответвления, что растекались от них во все стороны, освещала только тусклая неполная луна.
Разумеется, господин верховный судья мог прокатиться домой на лошади, но - увы, весенние звезды и ароматы молодых цветов манили его куда больше неуклюжих попыток удержаться в седле. День был трудным, а вынужденное пребывание в городском совете совершенно измотало и без того не ведающего покоя чиновника.
Конечно, по статусу ему и охрана полагалась, но эш Тевес недолюбливал компанию стражи. Судья, ещё с юности склонный к меланхолии и уединению, кои, впрочем, не мешали наводить страх на всяческих злодеев, редко задерживался в ратуше до темноты и не видел нужды в сопровождении. Однако сегодня обстоятельства оказались против него: бумаги, изучение последних приказов господина Алли, стражница Л'Неш и принесённая ею бутылочка вина...
Пожалуй, в будущем стоит предупредить подругу, чтобы приходила сразу к нему в дом. Там и петь можно во весь голос, и остаться ночевать в разных постелях, а не в обнимку в одном на двоих кресле. Хотя сейчас и кресло бы сгодилось: туман поднялся от рек и ручьёв, пронизывающих столицу королевства словно дырки сырную голову, и хрупкое здоровье эш Тевеса грозило поддаться простуде.
Рэйвер перехватил плащ у самого горла, пытаясь спастись от прохлады, и прибавил шагу. До его уютной обители оставалось не более четверти часа быстрой ходьбы, и судья предпочёл изменить привычкам и не отвлекаться на красоту ночного неба.
Пожалуй, он бы успел и к позднему чаю, если бы не досадное происшествие: замешкавшись у моста, показавшегося ему слишком скользким, мужчина не заметил тень, выскочившую из-за угла подворотни. Неизвестный был ниже него, шире в плечах и куда проворнее и сильнее. Во всяком случае, Рэйвер не успел вывернуться из болезненного захвата и полетел во тьму.
***
Конечно, у него не было денег, о чём и было сказано грабителю. Зачем обременять себя лишней ношей, когда почти все твои скромные запросы оплачивает корона? Украшений Рэйвер не носил, да и одежда его не впечатляла шитьём, а пряжка ремня, которую не забыли ощупать, была простой железной, с тонким напылением серебра.
Такой расклад преступнику не понравился. Отведя нож, он принялся за обыск обеими руками, но даже теперь Рэйвер не попытался спастись. Он привык работать умом, а не весьма скромными мышцами.
Крупные ладони прошлись по его бокам, поднялись выше и сжали плечи, ещё раз ощупали жилет, поднырнули под плотную ткань, а затем... Судья рыкнул уже без прежнего страха, вильнув бёдрами и стряхивая с них горячие руки:
- Джой К'Оул! Сволочь ты бесстыжая!
Грабитель довольно заржал, еще раз приложившись к судейскому мягкому месту, и подтолкнул эш Тевеса обратно к стене. На этот раз они оказались лицом к лицу, и немного безумная ухмылка противостояла гневному ледяному взгляду.
- Ну ты и бревно! - с восхищением воскликнул Джой Зи К'Оул, рыжая пародия на закоренелого преступника. - "У меня ничего нет, отпустите!" - передразнил он, запрокинув голову и теснее прижимаясь к трясущемуся от ярости Рэйверу. - Тебя так даже бабка-торговка ограбит!
- Ножны передвинь, - не скрывая брезгливости, потребовал судья, выворачиваясь, чем заслужил ещё более довольный смешок.
- А это совсем не ножны...
Последовавший за этим поцелуй Джой с гордостью причислил к самым приятным воспоминаниям за последние полгода. Туман, сырость, пропахший чернилами, воском и страхом возлюбленный, вкус чужой крови во рту... Отстранился вор только после того, как острое колено ударило его в опасной близости от паха.
- Я тебе книгу принёс, - не обидевшись, страстно выдохнул Джой, - в спальне оставил. Повариха у тебя огонь-баба, заметила в саду, ну и я, в общем...
Остановился он после второго пинка, держа в узловатых пальцах концы распущенной шнуровки. Судья, красный, как варёный рак, не дал ему в глаз только из опасения окончательно потерять штаны, и первым делом сам перехватил и ремень, и разошедшиеся края ширинки.
- Убирайся с глаз моих! - разгневанно шипел он, пытаясь в темноте затянуть всё так, как было. - Дружков своих за задницы хватай!
- Да нахрен они мне сдались, - легкомысленно отмахнулся Джой, отходя на пару шагов и наблюдая за движениями дрожащих рук. - Давай-ка лучше в конце декады на ярмарку сходим, я тебя медовухой угощу?
- Стащив на это деньги прямо у торговца?!
- Обижа-аешь... Я ж не совсем пропащий, - похлопал вор себя по карманам, забыв убрать нож. - Всё давно стащено.
- Найди себе работу, Джой! - рявкнул уже без стеснения Рэйвер, закончив со штанами и прижимая к нижней губе носовой платок. - Или в храм загляни, может, Матерь и дарует тебе отпущение грехов вместе с толикой разума! Я служитель закона и не собираюсь... - он обернулся, проверяя, не занесло ли кого в их подворотню, и понизил голос, - не собираюсь обжиматься с уголовником! И месяца не прошло, как ты вернулся с каменоломни!
- Я завязал. Ну, завяжу... Ты же меня знаешь!
- Вот именно, что знаю.
Его, развернувшегося, чтобы уйти, схватили за полу плаща и придержали. То, что Рэйвер принял за ножны, прижалось к его бедру.
- Да чтоб тебя Древние в ночи утащили, мужелюб хренов! Гномьего посла тайком обжимать на королевском приёме, значит, можешь, а я тебе не по нраву! - выдохнул Джой, пряча нож свободной рукой. Судья дёрнул одежду на себя и едва удержал равновесие.
Слишком слабый. Джой, дитя улицы, мог без особого труда растянуть упрямца прямо на мокрых камнях, зажать искусанные губы и сделать то, о чем грезилось по ночам последние четыре года. Мог бы...
Светлые глаза на светлом, почти белом лице, под светлой чёлкой коротко обрезанных волос. Тёмная, почти чёрная одежда - и того же оттенка удушливый гнев во взгляде. Слишком слабый Рэйвер эш Тевес не боялся ни своего преследователя, ни ножа в его кармане.
- Я же люблю тебя, - уже иначе, суше, произнёс Джой, разжимая пальцы. - Чем я хуже? Одет не так или богатой матушки нет? Ростом мы с этим хмырём не слишком расходимся. Так ты не думай, не такой уж я бедняк. Хотя, конечно, и не судья на содержании.
Эш Тевес, отскочивший поближе к улице, глядел на него как на умалишённого.
- Сословные предрассудки меня не беспокоят, - процедил он, снова прижимая платок к прокушенной губе. - И деньги твои не нужны. Оставь меня в покое - вот это точно сделает меня счастливым! Пять лет каторги за двадцать два год жизни, Джой! То, что ты никого пока не убил, просто чудо господне! Какая любовь? Какая ревность?!
Он развернулся, махнув рукой, и широким шагом пошёл прочь, постепенно теряясь в тумане. Джой, недобро ухмыляясь, привалился к стене, глядя ему вслед и прекрасно понимая, что будет дальше. Рэйвер вернётся домой и получит нагоняй от поварихи-управительницы за опухшие губы и позднее возвращение, возмутится "подарку", потерпит до утра и побежит в объятия гномьего посла. Или плакаться в плечо своей подружке в казармах стражи. Так или иначе, но о жалком неудачнике Джое Зи К'Оуле он постарается забыть как можно скорее. И будет прав.
***
Утро и завтрак господин судья встретил, вопреки всему, дома. Рэйвер не спал всю ночь, в смятении листая тяжёлый том. Думать было страшно, у кого именно Джой его украл. Самым верным решением было, отправившись на работу, прихватить книгу и передать штатной магине. Нашёл, мол, на земле в... да хоть в саду стражницы Л'Неш - вот уж о ком дурного не подумают. Ну а вечером и после выпивки с подругой кто будет вычитывать старые книжки? Принёс домой, проспался, и уже поутру...
Легенда выходила складная, и Рэйвер, приободрённый ею и кружкой крепкого чая, отправился в ратушу. Погода стояла чудная, густо запахло сиренью, пели птицы...
Окунувшись в привычный гомон центральных улиц, с криками торговок и смехом возвращающихся с обхода стражников, судья только головой качал. В такое время бы - да в село, к полям, речке и лесу, ветру и солнцу. Но - увы. Долг требует раскланиваться с вечно недовольными просителями и терпеть бестолковых преступников. Право слово, кто с разумом в голове станет творить глупости в городе, находящемся под магическим надзором?
Воспоминания о рыжем болване вернулись разом, волной, и от гнева задрожали руки. Нет, хватит потакать собственной жалости. Если Джой К'Оул украл эту книгу не по принуждению, то пусть и получит должное наказание.
С такими мыслями судья просидел до полудня, в глубочайшем отвращении разглядывая утренний улов. Стража хватала карманников на торговых площадях и улицах, собирала "дань" с торговцев и волокла сначала к магессам и дознавателям, а затем - сюда. По королевскому указу дела рассматривались быстро и с применением колдовства, дабы исключить подлог и ложь.
- Значит, - невыразительно заставил произнести себя Рэйвер, перебирая пальцами по листу с ровными строчками заключения, - вы, господин К'Тес, напали на продажную женщину и совершили над ней насилие, после чего отправились в трактир и устроили там драку? Ваше признание действительно?
Рослый мужчина, прибывший из деревни где-то на границах с королевством Тагреш, глядел на него чуть обиженным взглядом. Видно, не знал, каков из себя королевский судья и нежно любимые им законы.
- Так продажная же, - буркнул он глухо. - Получила свои деньги. А что драка была, так я ж не спорю. С кем не бывает?
- Действительно... Выходит, вы дополняете записи свидетельств лишь фактом оплаты? - Дождавшись кивка, судья стукнул печатью по столу, морщась на левую половину лица: - За пьяный дебош Аушер К'Тес приговаривается к общественным работам в течении четырёх месяцев и возмещению убытков трактирщице Ко-Аэтри. За изнасилование продажной женщины Валисы Ил-Рисс - к четырём годам работ на каменоломне. Ввиду длительности срока наказания, - повысил он голос, перекрывая возмущения К'Теса, - вид общественных работ будет определён на месте заключения.
- За что?! - рявкнул гость столицы, отпихивая стражей, пытающихся увести его из зала. - Она же шлюха!
- А вы преступник, - резонно заметил судья, поблёскивая холодными серыми глазами. - По-хорошему, стоит вас прямо здесь и казнить.
Посмеиваясь, он опустил взгляд на следующие записи. Всё тот же трактир госпожи Ко-Аэтри, всё та же драка с погромом. Избиение нескольких пьянчуг и... ограбление подвыпившего паладина. Серьёзное обвинение.
Болвана задержали, когда он, улизнув из трактира до прихода стражи, пытался продать бело-золотой паладинский плащ неизвестному, описанному как "верзила в капюшоне странного покроя". При задержании оказано сопротивление, как и неоднократно прежде. В ходе обыска обнаружена закладка из Книги пятой Посланницы, украденной днём ранее...
"Господи милостивая, чем я тебя прогневил?" - дочитав до корявой подписи, застонал мысленно Рэйвер, уронив лоб в ладони. Судя по всему, против него ополчились все миры, Древние и сама Мать, раз именно в этот день, не имея возможности сбежать и передать дела, он обязан отправить на плаху рыжего недоумка Джоя Зи К'Оула.
***
Первосвященница Элерия ил Росс смотрела на любимца королевы, забывая моргать. Тонким губам оставалось лишь искривиться в оскале, чтобы свидетели этой сцены лишились чувств: первосвященницу заставляли ждать.
- Но если книга найдётся? - призвав всю волю, ровно спросил Рэйвер эш Тевес, не отводя взгляда. - Вы принуждаете меня отправить на плаху подозреваемого, а не виновного.
- Господин судья полагает, что части Книг валяются в грязи подворотен?
Даже её голос заставлял всё внутри цепенеть, нагоняя ирреальный ужас. Она знает, почему судья принёс нынче обед в заплечном мешке, а не отправился в трактир. Она знает, что он прячет. И знает, почему. Не может, но знает.
- Господин судья полагает, что вы пристрастны, - резче, чем стоило, бросил Рэйвер, стараясь не всматриваться в прозрачную зелень глаз главы церкви. - Это... нелепое создание по глупости стащило то, что принадлежит служителю храма, и оно будет осуждено и наказано. Но лишь по вашему подозрению головы рубить не будут, госпожа.
Джой, изрядно побитый и замерший между стражниками, поглядел на него из-под сальной чёлки. И, хвала богине, смолчал.
- Городская стража будет искать вашу Книгу, приложив к этому все силы, - поднявшись, уже предельно уважительно произнёс Рэйвер, - будьте уверены. Никто не упрекнёт нас в игнорировании подобного оскорбления.
- Разумеется, - поджав изогнувшиеся губы, кивнула Элерия ил Росс. - А когда она будет найдена, мы отыщем того, чьи руки сняли её с алтаря. И смоем скверну кровью вора.
Кивнув оцепеневшему судье, первосвященница в последний раз вонзила в него пронизывающий и сдирающий бренную плоть взгляд. Развернувшись и придерживая края расшитой молодой зеленью накидки, она ушла, уводя за собой свиту и чувство непроходимой греховности всех присутствующих.
Рэйвер растёр ладони, почти не ощущая пальцы, помедлил и кивнул. Его колени закостенели, но он знал, что стоит попытаться сделать шаг, и они обратятся в гусиный пух. А вот головная боль прошла.
- Кажется, вы родились под счастливой звездой, Джой К'Оул, - без выражения произнёс судья. Сел в кресло он со всеми предосторожностями, но печать стиснул изо всех сил. - За трактирную драку вы приговариваетесь к трём месяцам общественных работ и возмещению убытков трактирщице Ко-Аэтри. За воровство и попытку продажи плаща паладина - к четырём месяцам работ на каменоломне... или полугоду помощи в Храме. Если хватит духу. Увести.
Махнув рукой, он отвернулся, сделав вид, что читает доклад о следующем пьянице, насильнике или воре. По правде говоря, он не различал на листах ни единого слова.
***
- Я могу доверить это только тебе.
Стражница Л'Неш смотрела на судью без малейшего сочувствия. Как известно, разговоры, начинающиеся подобным образом, не сулят ничего хорошего. А во что на этот раз вляпался Рэйвер эш Тевес, предпочитающий все свои дела решать через Её величество, и подумать страшно.
- Что там? - указала она на мешок, благоразумно не пытаясь открыть или даже взять в руки. Бледное лицо Рэйвера лишилось последних красок.
- Если ты узнаешь, придётся...
- Убить меня?
- Меня.
Амалии захотелось застонать, пряча лицо в ладонях, и выбежать из ратуши, как порой делали в комических пьесах. Не к добру, ох, нет...
- Нужно это передать кое-кому на северном тракте, - бормотал тем временем судья, пока его подруга закатывала глаза, дёргая себя за длинную косу. - Записка в кармане, шифр обычный. Кроме тебя мне некого попросить, и если ты откажешься - меня сожгут живьём.
- Сожгут? - недоверчиво поглядела на него Амалия Л'Неш, перестав кривляться. На лице проступила озадаченность пополам с некоторым пониманием: уроки истории она не любила*. - Хочешь сказать, что...
- Я ничего не хочу сказать. А ты ни о чём не хочешь догадаться.
- Ты осознаёшь, что если меня поймают, то жечь будут нас вдвоём?
Рэйвер прерывисто выдохнул, сжав пальцами переносицу. Амалия права, во всём права, но...
- Если ты спасёшь меня, я похлопочу перед королевой за вас, - пробормотал он, отгоняя последние сомнения. - Вы заслуживаете быть вместе, а первосвященница Её величеству не откажет. И, - ещё более обречённо выдохнул Рэйвер, - добуду твоей наречённой эти проклятые эльфийские трупы.
Амалия, приоткрывшая было рот, сжала губы.
- И если мне попытаются отказать, я их выкраду и принесу на своём же горбу.
- Не выдержишь, - тихо-тихо отозвалась стражница. - Вдвоём придётся. Хорошо. Я согласна.
Они помолчали, думая почти в одинаковых выражениях, как душно и больно будет гореть в подступающую летнюю жару и успеют ли их казнить в последние дни весны. И, конечно - в чём они бы никогда не признались, - сожалели, что вообще способны любить.
- Скажи, - напоследок спросила Амалия, не замечая, что лицо застыло в скорбной гримасе, - твой гонец отвезёт это в Северный лес? Почему именно туда? Думаешь, разбойники не испугаются хранить это?
- Не испугаются, - мотнул головой Рэйвер, приглаживая волосы потной ладонью. - А если это обнаружат... Ну не станет же Элерия казнить собственного сына?
***
Джоя Зи К'Оула заперли в пустующей угловой камере, выдав кусок пирога и воду, коими заключённый едва и не подавился, увидев идущего к нему судью. Тот был один и без привычной накидки, хоть и прятал озябшие ладони.
- Вы родились под счастливой звездой, - повторил Рэйвер, глядя чуть в сторону. Остановившись в полушаге от решётки, кивнул. - А я вот нет. Представьте: нынче утром некто забрался в мой дом и обшарил кабинет, но ничего вроде бы не стащил. Во всяком случае, ничего из принадлежащего мне. Не знаете, кто бы это мог быть?
Жёлтые глаза хищно сверкнули. Откашлявшись, Джой подошёл к самой решётке, стиснув прутья узловатыми пальцами.
- Какой вы неосторожный, - сипловато хмыкнул он. - А окна как же? Не запираете?
- Да вот забыл что-то, - пожал Рэйвер плечами. - А летом так и вовсе перестану. Эта жара...
- Да, жара, - вторя ему, протянул Джой, не сводя с судьи взгляда. - Ну, ничего. Я-то три месяца проведу где-нибудь в селе на уборке свёклы и вернусь к Новому году**.
- Если только не станете вырабатывать норму и сверх неё. За это, представьте, на выходные отпускают обратно в самое столичное пекло. А так же предлагают постоянную работу, ежели вдруг кого поразит ваш энтузиазм.
- Вот надо же, кто б мог подумать? - удивился Джой, протиснув ладони между прутьями и неторопливо гладя бледную кожу над тёмным судейским воротником. На этот раз ему не противились. - Так, глядишь, и человека из меня сделают. Работать начну, узнаю, как сажать репу и редис, исподнего прикуплю.
Рэйвер выдохнул смешок почти беззвучно, подставляя шею под короткие горячие прикосновения. Поцелуи через решётку были отвратительны, а от неудобной согнувшейся позы ныла спина, но жаловаться-то глупо.
- А ты знал, - нахмурился вдруг он, чуть отстранившись. - Знал, что книга защищена магией, и знал, какой нрав у госпожи Элерии. И законы ты знаешь. И не такой ты дурак, чтобы спьяну ограбить паладина и забыть при этом в кармане приметную закладку. Как тебе только в голову пришло так рисковать?
- Не думал, что разбираться придётся тебе, - легко сознался Джой, куда больше занятый ощупыванием вожделенного тела. - Другие на твоём месте послушали бы старую святошу. А зачем мне, безработному неудачнику, дальше-то землю топтать? Я и сбережения раздать успел, а ту-ут...
- М-да, - только и смог пробормотать Рэйвер. В голове его никак не укладывалось такое бесполезное самопожертвование от величайшего дурака Джоя К'Оула. Слишком уж благородно. Как в храмовых сказках.
- А вместо казни, - ворчал ему на ухо Джой, - этот длинный козёл отправил меня собирать помидоры и мыть полы в Храме. Да чтоб мне, я ж теперь нищий! И всё из-за этого мужелюба! Нет, ты видел его рожу? "Три ме-е-есяца" - и глаза свои бесцветные пучит! Вот я б...
Судья отодвинулся подальше: вдохновенное лицо Джоя порозовело пуще прежнего. В своём воображении он, не иначе, лупил своего "обидчика" судейской печатью, и не важно, что в этот момент его же зад он и пытается облапать.
- Джой, - вспомнив о крайне важном и хмуря брови, шепнул Рэйвер, когда тот немного поутих, - я знаю, прошлое у тебя не из радужных, но должен спросить: ты когда-нибудь воровал трупы?
***
Примечания:
* За сто лет до ныне описываемых событий в королевстве Кэйтан был силён радикальный культ Белой Матери. Всем прочим казням его последователи предпочитали сожжение. Нынешняя глава церкви настойчиво просит Её величество Тау Кэйтан законодательно разрешить сожжения за особо тяжкие преступления: "Дабы отрезвить алчные умы прежде, чем они решатся на оные".
Пока безуспешно.
** Новый Год празднуется в первый месяц осени, после первого сбора "белых" сортов яблок.