Какой нормальный человек истерично будет тереть вас снегом только для того, чтобы вы проснулись?
Подумаешь, лежу зимой в снегу. Что с того? Может, у меня хобби такое? (Хорошо, что не хобот) Ах, обнаружился на дне оврага! Хотел, чтобы меня оставили в покое, - неужели трудно догадаться?
Альтруист, приведенный ко мне какими-то загадочными тропами, изо всех сил старался спасти человека. В прореху между тучами выглянуло солнце и ожгло меня стандартной дозой ультрафиолета, а доза эта, по слухам, за последние годы увеличилась едва ли не втрое. Хорошо еще, зима - на дворе.
Беззащитный под палящими солнечными лучами, я застонал и дернулся. Мой мучитель сие движение отметил и продолжил свое вредное дело с двойным рвением. Вредное - для меня: имея за спиной такого защитника, неведомый благодетель находился в полной безопасности.
Часто-часто вминая хрустящий снег, прибежала невысокая девушка; тяжело переводя дыхание, остановилась рядом. Размеренно шагая, встали вокруг приведенные ею врачи. Пока медики хлопотали над окоченевшим телом, "спаситель" сбивчиво, ежесекундно указывая на меня взглядом, рассказывал свою историю.
В том, что меня обнаружили, я был виновен сам. По парку тихо-мирно прогуливались двое: парень и девушка. Пели друг другу баллады о любви; разговаривали о театре и книгах. Гуляли, никого не трогая, пока наблюдательный молодой человек не заметил, что к котловану идет цепочка следов, а вот обратно - не возвращается.
Заинтригованная таким оборотом дела, парочка подошла ближе, на всякий случай оглядываясь по сторонам. Следов больше нигде не было. Даже внизу. Зато на дне котлована была снежная куча, из-под которой, припорошенная, виднелась одежда (я немного припоздал и, скованный дневным параличом, не успел как следует зарыться).
Немного трухнувшая, но крайне заинтригованная парочка разделилась: парень отправился на разведку, девушка предпочла остаться вверху.
Спустя короткое время, раскидав снег, смельчак обнаружил бледное тело. Сердце еще билось. Еле слышно, очень медленно, но - билось. Пока герой меня спасал, девушка побежала было вызывать "скорую", но, сориентировавшись по дороге, просто забежала в находящуюся рядом больницу, чем и объяснялось быстрое появление врачей.
Совместными усилиями меня отволокли к дороге - солнце, Слава Богу, опять спряталось - и, погрузив в исторический артефакт, все еще именуемый "машина скорой помощи", повезли в больницу.
Там меня, хладного и недвижного, раздели, растерли спиртом и, накрытого одеялом, наконец-то оставили в покое. В поисках документов перерыли всю одежду. Ничего, кроме студенческого билета, не нашли и потому немного расстроились.
После краткого обсуждения было решено дождаться момента, когда я приду в себя. Тогда можно будет узнать место проживания, и, в итоге - добраться до совершенно необходимого сейчас медицинского полиса.
Итак, я находился не только в тепле, но и в сравнительном комфорте. И все закончилось бы совершенно благополучно, если бы на пороге не возник один мой недавний знакомый.
Когда этот тип приблизился вплотную, он задрожал, затрясся как листик на ветру и, метнувшись к находившимся в помещении медикам, что-то горячо им зашептал.
Один - взглянул в мою сторону с любопытством; другой - подошел ближе, чтобы лучше разглядеть; третий - ретировался. Ах нет, побежал звонить в милицию. На всякий случай. Мало ли что.
Все это я вспомнил, открыв вечером глаза - в тот самый миг, когда половина солнечного диска уже скрылась за горизонтом. До сего момента все происходящее фиксировалось без участия сознания. Беззвучный толчок - и я все вспомнил - и понял. Досадуя на все еще неподъемное тело, с трудом откинул одеяло.
Я опоздал.
Смирно сидевшие у входа милиционеры гепардовским прыжком преодолели расстояние до кушетки и резво свели мои руки за спиной. Я не возражал: закон уважать надо. Запястья стянули маленькие, но страшно противные наручники, что заставило меня задуматься о правильности выбранной стратегии. В смысле, неправильности.
Я вел себя смирно. Может, стражи наслышаны о моих возможностях и предпочитают обойтись без риска. Трудно их за это осуждать.
Когда меня приложили физиономией к коленям, врач, находившийся рядом, протестующее закричал. Пока между представителями милиции и медицины шла перебранка, я повернул голову, чтобы с невинным видом поинтересоваться:
- Чё происходит-то?
- В отделении узнаешь, - ответил ближний милиционер, предоставив своему товарищу ругаться с врачом. Теперь "ближний" внимательно следил за мной.
- Я бы здесь предпочел вообще-то.
- Сказано, в отделении разберемся. Если ни в чем не виноват, отпустим. Вообще - ведешь ты себя как-то подозрительно: в отделение ехать не хочешь.
- Можно подумать, вы бы туда рвались на моем месте, - огрызнулся я. - Чё я сделал-то?
- Разберемся, - неопределенно ответил "ближний".
Врач проиграл спор. Поскольку я вел себя вполне адекватно, температуры, гангрены и других страшных вещей не наблюдалось, пришлось меня уступить. Тем более что в спешно заведенной карточке значились только обстоятельства моего появления.
Я решил выждать. Выберемся на улицу, вот тогда...
- Можно одеться? - перспектива носиться по зимним улицам в трусах не прельщала. Не то что б я боялся замерзнуть; оказаться в центре внимания - не хотелось. Я, если честно, человек очень скромный.
- Дайте ему одежду! - повелительно бросил один из милиционеров.
Просьбу уважили, вот только дубинки приготовили едва ли не демонстративно. Нужны вы мне, бардак устраивать...
Разберемся.
Ой-ой, какой опыт в надевании наручников! Хотя - более-менее в порядок я себя привел. Успел одеть все, кроме куртки и шапки.
Меня потянули к выходу:
- Пошли
Хе, а где соблюдение моих прав, гарантированное статьей 18 конституции РФ? Что-то позабыли о ней стражи порядка. Может, вытеснили уголовным и прочими кодексами?
Впрочем, ребят тоже можно понять: чем меньше хулиганов знает о своих правах, тем легче с ним управиться.
Окончательно смирившись с ситуацией, медики вышли нас проводить на крыльцо, став свидетелями небывалых событий, о которых не раз еще будут вспоминать, смакуя мельчайшие детали.
Вместо посадки в ожидавший меня "уазик" я вдруг дернулся, разорвал цепочку наручников, уложил на землю группу сопровождения - и метнулся за угол, окончательно пропав из поля зрения.
Возможно, я сглупил. Возможно...
С точки зрения закона, следовало вести себя иначе: послушно отправиться в отделение милиции, посидеть там какое-то время, и - быть благополучно переданным на руки родителям. Пусть даже под подписку о невыезде.
Вот только мешало одно обстоятельство: слишком спокойно я воспринял действия милиционеров - вроде как подтвердил их правоту.
Так что легко меня не отпустят - даже если прикинуться шлакоблоком. Сначала поговорят с родными, устроят очную ставку с потерпевшим, придержат на всякий случай до утра, сделают запрос в вуз... Оно мне надо?
А родители, пытаясь выгородить непутевого отпрыска, обязательно скажут, что кровь мне передал Гарик, которому... ну, и так далее.
Была, однако, у этой медали еще одна сторона: своенравное поведение подтвердило мою вину в глазах родной милиции. А что делать? Срок задержания может растягиваться ох как надолго. И здесь главное значение будет играть питание, а, в моем случае, его отсутствие - и связанное с этим плохое настроение задержанного - с далеко идущими последствиями.
Пусть даже меня скоро освободят, смогу ли я, как и прежде, хранить в холодильнике бережно припрятанные запасы? В этом я сильно сомневался. Опять грабить больницы?... Я все-таки совестливый гражданин. Немножко.
Словом, я предпочел мчаться целый район, чтобы первым оказаться дома. У ребят в погонах остался мой студенческий билет. Не позднее, чем утром, придут в гости.
Зато больше не надо будет изворачиваться, лгать. Я буду жить в другом месте. Вопрос, конечно, в каком, но - это неважно: с моей терпимостью к внешним условиям можно жить где угодно.
Случайные прохожие не обращали на меня особого внимания: подумаешь, бежит человек размеренной трусцой - наверное, спортсмен. А что без куртки и шапки - непривычно, конечно, но, по слухам, по Ленинградскому мосту регулярно бегает дядя, одетый только в шорты и майку. Ну, еще в кроссовки и носки.
Я бежал, бежал. Самому было интересно, когда тело устанет. Оно так и не устало. Лишь немного сбилось дыхание к концу пути.
Семья была в полном сборе - как назло. Сейчас начнутся вопросы.
- Кеша... тебя, что, ограбили?? - ошарашено спросила мать, когда, открыв входную дверь, узрела сына без верхней одежды.
- Ма, нет времени объяснять. Надо срочно бежать к Гарику.
Бочком я протиснулся в квартиру.
- А одежда где?
- Да у Гарика, внизу ждет!! Мы с ним поспорили, смогу ли я добраться сюда - и обратно - без куртки.
- Что-о?? Совсем мозгов нет, что ли?! Чтобы это было в последний раз!!..
Я лихорадочно вынимал из холодильника пакеты, швыряя их в поставленную рядом коробку.
- Крыша поехала?! - это уже папа разобрался в ситуации и теперь, стоя на пороге кухни, решил огласить свое мнение.
Я проскочил в коридор, торопливо обулся.
- Куда?! Живо оденься!! - скомандовала мама.
- Некогда.
Увернувшись от ее цепких пальцев, я с криком "Гарик мне пять сотен проспорил" полетел по лестнице.