Лина, с видом королевы-матери сидела на диване, забросив немного отекшие щиколотки на боковушку и любуясь свежим кораллово--красным педикюром.
- Вот теперь я чувствую себя женщиной, - удовлетворенно промурлыкала она, шевеля пальчиками.
- А до этого ты себя мужчиной ощущала? - хмыкнула Ева, убирая бутылочку с лаком.
- До этого я была просто беременной, а теперь я - будущая мать с ухоженными ногтями, - не отрываясь от процесса, ответила младшая. - А что у тебя с лицом?
Ева мельком посмотрела в висящее на противоположной стене зеркало и поняла, что немного стерла одежду маскировку и теперь на левой щеке появилась розоватая полоска.
- С темноте мыло с пемзой для пяток перепутала, - отмахнулась старшая, поворачиваясь к сестре "неповрежденной" стороной.
- Да? А как пемзу звать-то? Не таращи глаза, у нас обеих чувствительная кожа, и отчего на лице появляется такое раздражение, хорошо знаю. Могу дать совет - прежде чем допустить к телу, гони бриться. Так что, подробности будут?
- Нет, - подумав, покачала головой Ева. - Вот родишь, и все расскажу.
- Ты мне прям дополнительный стимул придала, - улыбка Лины была немного кислой, но спорить младшая не стала. Если сестренка сказала, что нужно ждать, никуда не денешься. - Тогда хоть расскажи, как отдохнула.
Следующие полчаса Ева делилась впечатлениями от поездки, припоминая самые волнующие моменты. Почему-то все они были связаны с Денисом, но девушка выдавала информацию несколько отредактированной, потому особых вопросов со стороны Лины не было.
- А фотки делала? Мне же интересно...
- Да, сейчас, - порывшись в телефоне, Ева выдала сестре мобильник и некоторое время слышала только охи-ахи.
- Ой, какая пара... - Лина зачарованно уставилась в монитор.
- На фоне чего? - старшая в это время листала снятый с полки альбом с репродукциями работ мастеров эпохи Возрождения.
- Тут какая-то кибитка под пальмовыми листьями.
- А, это мы с Романовским рядом с жилищем аборигенов, - припомнив места боевой славы, ответила Ева.
Младшая подозрительно хрюкнула и затряслась мелкой дрожью.
- Ты чего?
- Ыыыыы... Ну, ладно, ты самокритичная, а мужика-то за что? - Лина развернула телефон экраном в сторону сестры и продемонстрировала фото с двумя холеными, ухоженными и довольными жизнью... верблюдами.
- Суть-то одна, - подумав, пробормотала Ева и захлопнула талмуд, не досмотрев творчество Боттичелли.
- Ну-ка, иди сюда, - младшая приглашающе похлопала по дивану рядом с собой. - Рассказывай, что произошло. Я же вижу, что что-то не так. И не надо тут разводить полемику, - перебила она, заметив, что старшая собирается возразить, - я беременная, а не слабоумная. Вроде бы. От того, что ты с постным видом пытаешься улыбаться, мне только ещё волнительнее. Ты вообще заметила, что к темно-коричневым ботинкам взяла черную сумку?
- Это новый тренд, - вякнула Ева, тем не менее, послушно подходя к сестре.
- Тебе на них всегда было плевать, - упрямо покачала головой Лина. - Не ты ли меня учила, что, как бы женщина не была одета, трусы с лифчиком и сумка с обувью всегда обязаны сочетаться по цвету?
- Все-то ты видишь... - старшая села на пол рядом с сестрой, и положила голову на колени Линке. - Я не знаю, что сказать. Честно. Фигня какая-то... У меня сейчас много что происходит, но я не могу понять - хорошее оно или плохое.
- Вот теперь ты меня точно пугаешь, - призналась младшая, ласково перебирая волосы Евы. - С чем хоть связано-то?
- Со всем. Я собираюсь бросить работу. Хотя, даже не бросить, а скорее, переключиться. Надоело, хочу попробовать себя в чем-то другом.
- Может, оно и к лучшему, - задумчиво кивнула Линка. - Ты в последнее время стала похожа на робота.
Ева осторожно погладила сестру по животу. Интересно, каково это, чувствовать, как в тебе шевелится ребенок? Знать, что вот он, твой малыш, разговаривать с ним, пусть даже окружающие будут крутить пальцем у виска?
- Скажи, а когда ты на самом деле поняла, что беременна? Не узнала, а почувствовала? - голос был тихим, но сам тон заставил Лину внимательно посмотреть Еве в глаза.
- Знаешь, наверное, я ужасный человек, но во время токсикоза вообще не сознавала, что беременна. Было очень плохо. И мне просто хотелось, чтобы все прекратилось. Все равно как. Особенно после того, как перевели на внутривенное питание. А потом, когда сказали, что лучше сделать... Вот тогда и поняла, - еле слышно призналась она, тайком смахивая слезы.
- Эй, заюнь, прекрати! - Ева всерьез испугалась, видя плачущую сестру, и мысленно обозвала себя последними словами. Нашла время любопытство проявлять! - Прости, пожалуйста, я не хотела тебя расстраивать.
- Ой, перестань, - хмыкнула Лина, вытирая последние слезинки. - Это у меня гормоны. А почему ты спрашиваешь?
- Просто так... Вру. Я ребенка хочу, - не стала утаивать девушка.
- Так это же прекрасно! А кандидата на роль папочки уже подобрала?
- Можно сказать и так, - уклончиво улыбнулась Ева. - Только это строго между нами, нашим ничего не говори.
- Ну, я же себе не враг. Задолбают же...
- Вот и я про тоже.
- А давай куда-нибудь выедем? - Лина встала, разминая ноющую спину. - А то у меня от долгого безделья уже поясницу тянет.
- А это точно не..?
- Нет. У меня срок пятого января. Рано ещё.
- Давай ты дома посидишь, а? Мне как-то боязно...
- Да я уже не могу в четырех стенах! - по её лицу было заметно, что Лина не притворяется и не капризничает.
- Ну, хочешь, во дворе с тобой погуляю? - Ева знала, что переубедить сестру, которая чего-то захотела, дело почти бесполезное, но попробовать стоило.
- Ага, аж от одного соседского забора до другого! Нам осталось только что-нибудь полосатое надеть, и руки за спиной сложить для полноты картины.
- Стасу позвоню! - поскольку все ласковые средства убеждения закончились, пришлось переходить к угрозам.
- А ещё говоришь, что любишь меня... - Лина укоризненно поцокала языком. - И не стыдно?
- Честно? Нет. Так что сиди дома и набирайся сил. Мне уже пора, завтра созвонимся, - Ева встретилась с несчастным взглядом сестры. - Не дуйся, солнце, немного же потерпеть осталось.
- Да мне скучно просто... Ничего нельзя, вот и бешусь. Не обращай внимания.
- Ты мне вечером позвони, а то так стану теткой и не узнаю, - уже на пороге дома крикнула старшая.
- Типун тебе на язык, - пожелала Линка, выглянувшая в прихожую, но на улицу благоразумно не сунувшаяся.
Витя явно прибеднялся, расписывая возвышающиеся над забором хоромы, как дачный домик. Трехэтажная громадина выжила все деревья и хозяйственные постройки, оставив только узкую полоску пожухшего нынче газона и сиротливый заасфальтированный пятачок под мангал.
Припарковавшись перед воротами, Ева, сидя в машине, глубоко вдохнула, настраиваясь на разговор. Вполне возможно, что ей не поверят, даже при наличии записи. Есть и такой шанс, но тогда она просто позвонит Илье Алексеевичу и предложит заниматься восстановлением семейного гнезда самостоятельно. В конце концов, она свахой не нанималась, пусть сами решают свои проблемы.
Проведя аутотренинг, девушка покинула салон и пошла ломиться в эту лубяную избушку. Ключ, оставленный ей начальством, провернулся в замке с несколько зловещим скрипом, и калитка в это царство стекла и бетона, называемое по ошибке "дачей", распахнулась.
Входную же дверь пришлось брать почти штурмом. Видимо, "Капитал" окончательно подкосил хрупкое здоровье Вилки, потому что через пятнадцать минут, когда Ева уже почти отчаялась увидеть обитательницу, временная хозяйка, зевая и пытаясь увидеть хоть что-то сквозь опухшие веки, открыла.
- Ой, это вы...
- Я. Можно войти? - во время довольно длительных попыток проникнуть в недра этого кошмара архитектора, Ева немного продрогла и теперь пыталась не начать клацать зубами.
- А, да, конечно, - опомнилась Вилка, пропуская адвоката вперед. - Что-то случилось?
- Ну, можно и так сказать... Вы присядьте, нужно серьезно поговорить.
Все проходило именно по тому сценарию, который Ева и предполагала. Уже через несколько минут после начала беседы Виолетта злилась и пыталась доказать невиновность возлюбленного, обвиняла всех подряд в попытках их разлучить и несла прочий романтический бред.
Если бы Ева не затеяла все это, чтобы проучить Витюшу, она бы уже давно плюнула на этот образцово-показательный плач Ярославны, но деваться было некуда, потому девушка вполуха слушала вопли обманутой и обманувшей, параллельно задаваясь вопросом - как у Вилки получается плакать так, чтобы не опух нос и не потекла тушь? Наверное, этому, наряду с сексуальной походкой, учили на каких-то курсах...
Продемонстрированный ролик вообще поверг Виолетту в пучину отчаяния. Она из последних сил пыталась доказать невиновность Андрея, но с каждой минутой возражения становились все более вялыми.
- Вы поймите, мне было бы выгоднее развести вас с мужем и получить свой процент, чем показывать вам ЭТО, - Ева кивнула в сторону диска с запись.
- И что мне теперь делать? - Вилка сидела на диване, уже третий раз просматривая запись.
- Это вам решать. Можете попробовать развестись, но откровенно говоря, не думаю, что у вас получится...
- Да, дядь Витя говорил, что Илья может попытаться меня убить, вот и пришлось спрятаться тут.
Ева выругалась про себя. Похоже, что идея с разлучением голубков вышла боком. Н-да, не все её затеи гениальны, нужно было раньше думать, как именно шеф объяснит племяннице временное заточение.
- Поверьте, если бы он хотел, уже давно сделал бы.
- А почему я должна вам верить, может, вы работаете на него?!
- Потому что у меня заключен контракт с вами, и, если попытаюсь договориться с вашим супругом, денег, может, и заработаю, а вот репутацию потеряю. Извините за грубость, но вы того не стоите.
Видимо, это окончательно добило Виолетту, которая снова залилась слезами, только на этот раз уже настоящими, со всхлипами, иканием и размазыванием соплей по лицу. Чтобы не спровоцировать истерику, Ева не стала пытаться обнять и успокоить. Хотя сейчас ей и было немного жаль дурочку. Из рассказа Виктора она поняла, что его сестра и, соответственно, Вилкина мать настояла, чтобы дочь вышла замуж за Пахомова. Ну что ж, родители бывают разные, но есть предел того, что обязан делать ребенок по указке старшего поколения.
И, тем не менее, она была уверена, что, как только освободится, Вилка помчится советоваться к матери, от привычек, укоренившихся в детстве, очень трудно избавиться. И если нежную родительницу не убедит запись, в конце концов, многие мужья гуляют, то папка, объясняющая финансовое благосостояние, а точнее, его отсутствие, у потенциального жениха, как бы невзначай оставленное Евой на журнальном столике, свое дело сделает. Девушка поймала себя на мысли, что ничуть не сожалеет о совершенном. Другое дело, если бы Пахомов каким-либо образом пытался унижать жену, но тут, скорее, обратная ситуация.
- Я предлагаю подумать, чего именно вы хотите.
- А сами что посоветуете? - Виолетта с надеждой смотрела на Еву, собираясь совершить ту же ошибку второй раз - позволить кому-то принять за себя решение.
- Ничего. Извините, но в этот раз придется выбирать вам.
Уже на улице, убедившись, что Пахомова не увязалась за ней следом, девушка позвонила её мужу.
- Илья Алексеевич, могу ошибиться, но, скорее всего, в ближайшие пару дней вам позвонит супруга.
- Она всегда легко поддавалась влиянию, - вздохнул он. - Уверен, что позвонит.
- Вот и славненько. Приятно было с вами пообщаться, - Ева собралась отключаться, но её остановил вопрос:
- Вы подумали над моим предложением? Не хотите на меня поработать?
Ева всегда избегала тех, кто употребляет именно такой оборот, ибо предпочитала работать С кем-то, а не НА кого-то.
- Простите, но вынуждена ответить отказом. Не мой профиль.
- Ну что ж, если передумаете, дайте знать.
- Обязательно, - про себя же Ева пообещала, что ещё раз свяжется с этим семейством только в совсем уж крайнем случае. Нужно поберечь свои нервы.
Девушка откинулась на спинку сиденья, глубоко и размеренно дыша. Итак, с Пахомовыми, как смогла, разобралась, теперь нужно пару дней не попадаться на глаза Вите, который будет рвать и метать. Но это уже не её проблемы. Договор составлен так, что примирение супругов не входит в понятие проигрыша, так что пусть начальство скажет спасибо, что она просто уходит, не требуя указанной в документе сумму, положенной, как комиссионные. Корысть вещь не такая уж плохая, но нужно уметь вовремя остановиться, нечего так драконить шефа, а то он может и ответную пакость сделать...
Он вышел на улицу, стараясь успокоиться и не прибить урода, который вздумал подставить Еву. А хотелось этого с каждой минутой все больше. Все оказалось так предсказуемо. На то, чтобы "пригласить" Виктора и привезти его на базу, ушло до обидного мало времени, и Денис не успел успокоиться. А это чревато.
- Денис Константинович, что с ним делать-то?
Невысокий крепыш стоял на пороге, ожидая ответа.
Что делать? Романовский задумался. Как ни хотелось ему просто свернуть шею недоумку, но тогда тот слишком быстро отмучается. А в планы Дениса это не входило. Кроме того, не он один такой догадливый, найдется тот, кто сможет связать эту смерть с Евой. Бросать на неё такую тень он категорически не хотел.
- Ждите здесь.
Мужчина быстро поднялся по ступенькам и кивнул присматривающим за жертвой охранникам, чтобы те вышли из комнаты. Оставшись один на один, он обошел стол, остановившись напротив того, кто все это затеял.
- Давайте поговорим, как деловые люди, - если бы не капля пота, ползущая по его виску, Виктор выглядел уверенным в себе и почти расслабленным.
- Согласен, - Романовский не стал садиться, вынуждая смотреть на себя внизу вверх.
- Что вам от меня нужно?
- Вопрос поставлен неправильно. У тебя нет ничего, что могло бы меня заинтересовать.
- Тогда зачем вы меня сюда привезли? Если это "наезд", то я могу дать координаты того, с кем вам нужно поговорить.
- И снова ошибаешься. "Шефство" над тобой мне нафиг не нужно, - Денис снял пиджак, разминая мышцы плеч. Виктор, заметив такое явно угрожающее движение, попытался соображать быстрее. Единственный грех, который пришел на ум, был связан с разводом племянницы.
- Я хотел бы поговорить с вашим нанимателем.
- Вынужден огорчить, но я сам от себя. Ещё предположения есть? Нет? Тогда подскажу. Мне плевать на тебя и то, чем ты занимаешься. Зависть заела, что женщина умнее и талантливее тебя?
Чтобы сообразить, за что именно этот мужик на него разозлился, ушла пара секунд.
- Подождите... Так вы от этой стервы, Агеевой?!
Мгновенный, почти незаметный, но сильный удар, и Виктор, застонав, схватился за сломанный нос, пытаясь остановить побежавшую по подбородку кровь.
- Ты бы думал, перед тем, как что-нибудь сказать в адрес моей женщины, - почти ласково посоветовал Романовский, небрежным жестом бросив на стол носовой платок.
Пострадавший этот жест доброй воли проигнорировал, не решаюсь отнять ладони от лица.
- Вы мне нос сломали! - немного невнятно возмутился Виктор.
- И, поверь, это только начало. Но, если ты не будешь играть в Зою Космодемьянскую, и честно все расскажешь, процесс существенно ускориться, и я не успею переломать тебе все, что собирался. Итак?
- Что вы хотите узнать?
- Молодец, быстро соображаешь. Идея с подставой была твоей? - Денис отвернулся и зашуршал чем-то, лежащим на полке.
- Нет. Её бывший муж уже давно хотел отомстить.
- И что, столько лет ждал, а тут чувство собственного достоинства проснулось? Ведь, насколько слышал, она Агеева с дерьмом смешала.
Виктор подумал было утаить некоторые детали, но тут вмешался инстинкт самосохранения. Каким бы спокойным ни выглядел его собеседник, но по взгляду было заметно, что он с удовольствием продолжить развлекаться, играю в гестапо.
- Раньше, пока действовала по правилам, я не давал её трогать. А теперь она начала их нарушать.
- И ты решил, что уголовное дело за хранение ствола поможет поставить её на место? Ведь понимаешь же, что она бы выкрутилась и все равно не села бы. Или с оружием связана какая-то нехорошая история?
- Да не знаю я! - мужчина дернулся, когда Денис подошел ближе, но Романовский успел перехватить его одной рукой за шею, а второй сильно нажал куда-то на переносицу. - За что?! - заорал Виктор от нового приступа боли.
- Я тебе нос на место поставил, а то так и останется кривым, женщины любить не будут, - он спокойно вытер кровь, ярко выделявшуюся на фоне черной кожи перчаток о невостребованный платок. - Откуда вообще пистолет?
- Он у Агеева хранился, - зачастил Витя в полном объеме оценив глубину выгребной ямы, в которую вляпался из-за собственной жадности. - Они ещё женаты не были, когда Димка учил её стрелять. С тех пор ствол и остался, у него в сейфе лежал.
- А почему решил пустить его в ход именно сейчас? Ева бы вспомнила, у кого хранится оружие.
В комнату заглянул кто-то из ребят, с любопытством посмотрел на отплевывающегося от крови допрашиваемого и что-то шепнул Романовскому. Тот выслушал, кивнул и жестом предложил пойти ещё погулять.
- На чем мы остановились? Ах, да, что же так резко поменялось в судьбе Агеева, что он решил так подгадить бывшей жене?
- Он послезавтра улетает в Индию на три года работать по контракту, - Витя решил, что негоже ему одному страдать, тем более, что идея с подставой была общей.
- Сейчас он ещё здесь?
- Утром улетел в Питер.
- Какой шустрый мальчик... - протянул Денис, о чем-то задумавшись. - Но не переживай, не одному тебе страдать. Если это, конечно, утешит. Ведь понимаешь же, что просто разбитой рожей я не ограничусь?
- Я все рассказал, - заерзал Виктор, пытаясь понять - убьет он его или нет. - Все вопросы можно решить мирно! Если ей захочется, пусть работает, никаких проблем.
- Спасибо за доверие, но Ева вряд ли останется в вашем гадюшнике. Но тебя это волновать уже не будет, - Романовский достал пистолет из висящего на стуле пиджака и направился к жертве.
- Подождите, ведь можно же договориться! - заорал тот, попытавшись вскочить. Денис слегка обнял его за шею, нажимая на болевые точки, отчего Витя, захрипев, рухнул обратно на стул.
- Какие все недоверчивые... Пообещал же, что перед смертью помучаешься, неужели ты решил, что это все, на что у меня хватило фантазии? - мужчина заставил несопротивляющуюся жертву взять в руки оружие и, положив сверху свою ладонь, крепко прижал пальцы к металлу. - Не советую спешить радоваться, он не заряжен, - Денис брезгливо оттолкнул безвольное тело и спрятал пистолет в пакет, мазнув напоследок по рукоятке кровью Виктора. - Сейчас объясню тебе, что будет дальше. Ты придумал хороший план, уважаю. Вот мне и стало жалко, что он не сработает. Обидно, когда такие инициативы пропадают... Дальше подсказывать надо?
Дрожащий от пережитого ужаса Виктор отрицательно покачал головой.
- Хорошо. Тогда слушай и запоминай. У тебя сутки на то, чтобы уехать. Все равно куда, но лучше бы на другой континент. Если выяснится, что кто-то видел тебя в стране завтра после, - Денис бросил взгляд на свое запястье, - семнадцати ноль-ноль, ты покончишь с собой. Благо пистолет с пальчиками имеется. А подтвердит все твоя любовница Сашенька. Такая милая девушка, правда, за определенную сумму она сама тебя пристрелит, но это уже мелочи...
- Какие гарантии, что вы не обманете и не убьете меня, как только выеду из России?
- Никаких. Но, чтобы простимулировать, а ещё - чтобы у тебя вдруг не возникло желание затаиться на пару месяцев в каком-нибудь Мухосранске или вернуться на родину через пару лет, сделаем следующее. Завтра в шесть вечера к тебе домой придут серьезные дяди в камуфляже и найдут не только этот ствол, но и ещё пару интересных вещей. Например, коллекцию детского порно. А это совсем нехорошая статья... Так что советую выбрать страну, с которой у нас нет договора об экстрадиции.
- Я не успею продать бизнес за это время! - теперь, когда непосредственная угроза жизни миновала, Виктор начал понимать, что все то, что ему только что сказали - суровая реальность, и решил попытаться отсрочить неизбежное.
- Не мои проблемы. А теперь самое главное - попробуешь вякнуть Еве о нашей встрече, да и вообще, попытаешься даже не встретиться с ней, а просто об этом подумаешь, наш договор считается расторгнутым, и я просто удавлю тебя, как гниду, которой ты и являешься. Да, чуть не забыл, решишь искать защиты у покровителей, будь уверен, я найду, что предложить им, чтобы они сами тебя грохнули. Вопросы, возражения имеются? - Денис наклонился вперед, пристально глядя в глаза визави. - Вот и прекрасно.
Он быстро вышел в коридор, чтобы не сорваться и действительно не придушить эту сволочь.
- Помогите ему добраться домой и проследите, чтобы ничего не учудил.
Артем кивнул, не став уточнять, чем именно закончилась беседа. И так заметно, что Романовский сейчас злой, не нужно лишний раз провоцировать. Пусть выйдет на свежий воздух, немного успокоится, тогда можно и спрашивать.
Денис подошел к своей машине и, опершись на капот, задумался. Вроде все предусмотрел. Теперь нужно в течение суток не выпускать Еву из виду, хотя её враг слишком труслив и сделает так, как ему сказали. Интересно, что она сейчас делает? Уже вернулась домой или до сих пор у сестры? Появилось дикое желание поехать к ней и, крепко обняв, сказать, что ей уже ничего не угрожает. Но он не станет делать этого по двум причинам. Во-первых, тогда она может предложить больше не нервировать своим присутствием и отправляться домой. Во-вторых, пока Денис не узнает, что именно Агеев развлекался наскальной живописью у неё в квартире, не успокоится.
Но больше всего ему хотелось спросить, почему Ева приняла таблетку, не поговорив с ним. И принимала ли её вообще, все-таки, она могла заехать в аптеку за чем-то другим, хотя это и маловероятно.
От мыслей его отвлекла картина того, как люди брата, "ласково" попинывая, вывели Виктора на стоянку. Следом за процессией показался Артем, который и подошел к Романовскому.
- Мешок на голову надевать? - дорогу сюда Виктор не запомнил, потому что был с повязкой на глазах.
- Нет, зачем так мучить человека? - Денис пожал плечами, стаскивая испачканные перчатки. - Тем более что ему из багажника и так не особо будет видно...
Только приехав домой, Ева поняла, что забыла отдать Линке аптечную посылку, и осталась её сестра без пластырей и успокоительного. Можно было бы, конечно, вернуться, но девушке было откровенно лень, кроме того, нужно было ещё приготовить поесть и успокоить Степана, которого визит Дениса поверг просто в бешенство.
Кот ходил по квартире, нервно дергая шкурой и периодически шипя и порыкивая.
- Да не нет его тут, успокойся.
Но Степа продолжал нести караул, затаившись в прихожей возле вешалки. Ева махнула рукой на животное, лучше уж пусть сторожит, чем дерет диван, и, практически, как примерная хозяйка, отправилась готовить ужин. Нарезая салат, девушка думала о предстоящем разговоре с Денисом. А поскольку за всю жизнь она попадала в такую ситуацию впервые - та беседа с Димкой, после которой она проревела два дня, не в счет - то немного нервничала.
По давней привычке Ева в голове набросала конспект речи, но, так же мысленно по нему пробежав, поморщилась. Ага, Романовский будет просто счастлив, если она скажет, что подумала и, впечатлившись его генофондом, решила - он достоин быть отцом её ребенка. Можно было бы облечь это в более мягкие слова, но суть останется такой же. И вообще, он вполне может сегодня и не прийти... Хотя в это она и сама не верила. Вконец издергавшись, Ева поняла, что нужно немного успокоиться, тем более, что у неё в сумке лежит непочатый пузырек с валерьянкой.
Как он вошел в квартиру, девушка не услышала, только сдавленно вскрикнула, когда кто-то выбил у неё из пальцев маленькую желтую таблетку, весело поскакавшую по полу в сторону сидящего на пороге Степана. Кот заинтересованно обнюхал её, с хрустом разгрыз и уже гораздо более благосклонно уставился на Дениса, который в этот момент был готов если не придушить, то отшлепать его хозяйку.
- Что ты делаешь?! - Ева пришла в себя только через пару секунд и теперь ошалело таращилась на Романовского, продолжавшего сжимать её запястья.
- Могу то же самое спросить у тебя! - его голос можно было отнести скорее к рыку, чем к нормальному человеческому голосу.
Поскольку стояли они практически на месте утреннего прелюбодеяния, то смысл происходящего дошел до неё почти сразу.
- Руки отпусти, - Еве одновременно хотелось облегченно рассмеяться и пнуть его по ноге. Первое - потому что Денис явно заметил их безалаберность и был не против её последствий, а второе - за то, что напугал почти до заикания. Мужчина ослабил хватку, продолжая внимательно за ней наблюдать, словно ожидая, что она в любой момент бросится на лекарство и съест его вместе с упаковкой. - А теперь отойди на один шаг, - попросила девушка, чувствуя себя немного неуютно, зажатая между Денисом и холодильником.
- Отдай таблетки.
- Да ради Бога. Тем более, тебе они явно нужнее, - Ева покорно протянула пузырек и попыталась оттолкнуть, положив ладони на грудь мужчины, но особого успеха не достигла. "Хорошо, что не возле плиты стояла, а то было бы внеплановое прогревание попы".
Денис на секунду отвел глаза от Евы, чтобы прочитать название препарата. Нахмурился и перечитал ещё раз.
- Черт...
- Вот именно, - она бочком протиснулась мимо него и обошла по кругу. - Присядь, пожалуйста.
Он сел на диванчик и поднял глаза на девушку.
- Извини.
- Ты сразу прими таблеточку, а ещё лучше - две, пока мы не начали разговор, - посоветовала Ева, присаживаясь напротив.
Денис вытряхнул на ладонь пару пилюль, потом, немного подумав, добавил ещё столько же.
- А тебя от такого количества не приплющит? - понятно, что масса тела у него не маленькая, но, наверное, есть же какие-то максимальные дозировки...
- Это не все мне, - Денис протянул одну ей, две положил под язык себе, а последнюю бросил Степану, который после этого жеста подошел и потерся об его ноги.
- Вот и сообразили на троих... Не переусердствуй, а то сделаешь мне кота наркоманом, - девушка устало откинулась ни спинку стула. Все те слова, которые она готовила и продумывала, сейчас казались какими-то очень глупыми и пафосными. А что сказать в такой ситуации? Дорогой, есть довольно большая вероятность, что я залетела? Н-да...
- Нас здесь может быть не трое, а четверо. Или уже нет? - вопрос заданный тихим и каким-то до жути вкрадчивым голосом, отвлек её от тяжелых раздумий. Денис пристально смотрел на неё, и Ева не могла понять выражения черных глаз.
- Может, - девушке показалось, или он незаметно выдохнул? - И мне кажется, нам нужно обговорить ситуацию.
- Полностью согласен.
- Кто начнет, ты или я?
- Давай, я, - Денис сложил пальцы "домиком" и поставил на них подбородок. - Какова вероятность того, что ты беременна?
- Процентов пятнадцать-двадцать.
- А откуда такие точные цифры?
- "Гугл" мне в помощь.
Степан мырлыкал все громче, намекая новому другу, что ещё за одну таблетку он готов все забыть и простить и даже дать почесать себя по животу.
- И что ты предполагаешь делать? - Романовский опустил руку и начал рассеянно поглаживать млеющего от внимания кота.
- Пока ничего. В любом случае, я собиралась сначала поговорить с тобой, потому что такие вопросы нужно решать вместе.
- Спасибо.
- Кушай на здоровье. Я сейчас изложу свое видение ситуации. Если окажется, что ребенок все-таки есть, я не собираюсь прерывать беременность. Захочешь его признать, не проблема - запишу на твое имя. Нет - тоже не беда, останется на моем.
- Мой ребенок не будет носить фамилию чужого мужика! - Денис сейчас, как никогда, ненавидел её продуманность и рационализм. - Естественно, он будет официально моим, со всеми вытекающими.
- Зря ты Степану таблетку отдал, съешь ещё одну. Не нужно кричать, все решаемо. Тем более, что буквально вчера я вернулась на свою девичью - Сотникова.
Романовский постарался сдержать злость, напоминая себе, что нельзя кричать на женщин вообще, а на ту, которая может носить твоего ребенка и будет женой - тем более.
- Конечно, не нужно кричать, - он покивал, уговаривая себя не спешить, ибо с Евой это чревато. - Но ребенок будет записан на меня.
- Хорошо, - девушка пожала плечами, показывая, что вообще не понимает, чего он из-за такой ерунды злится. - Но тебе не кажется спор по этому вопросу несколько преждевременным? Может случиться, что я не беременна, а мы тут уже практически детский сад для чада выбираем. Есть хочешь?
- Что? - Денис не сразу уловил суть вопроса, продолжая обдумывать стратегию взятия крепости по имени "Ева". - Нет, спасибо, я не голоден.
- Ну, смотри, если захочешь, все, что найдешь в холодильнике съедобного - твое, - девушка поднялась, намереваясь выйти с кухни.
- И куда ты собралась? - Романовский встал, преграждая путь в коридор.
- Вообще-то работать, - Ева пожала плечами, не пытаясь оттолкнуть его, но и не подходя ближе. - Есть возражения?
- Сколько таблеток ты приняла до моего прихода? А то слишком спокойная...
- Ни одной. Но, если тебе от этого станет легче, могу закатить истерику. Хочешь?
- Не надо! - Денис выставил ладони, показывая, что ему и без такой сцены вполне даже прекрасно. - Ты не против, если тоже немного поработаю?
- Нет, конечно. С чего мне быть против? Тем более, что избавиться от тебя мне в ближайшее время, судя по всему, не грозит.
- Вот именно.
Полтора часа спустя Ева устало откинулась на спинку дивана, прикрыв глаза. За это время Денис успел поднять сумку со своими вещами из машины, раз уж у них получался вариант, смахивающий на общежитие, и закопаться в какие-то документы. Сейчас он разговаривал по телефону на кухне, слов девушка разобрать не могла, только слышала отзвуки низкого, чуть хрипловатого голоса, от которого становилось как-то... уютно, что ли...
"Вляпалась, дурища", - кисло поздравила она сама себя. Пока сидели в одной комнате и занимались каждый своим делом, они перебросились максимум парой десятков фраз, но Ева абсолютно не чувствовала никакого напряжения. Тишина, нарушаемая только шорохом бумаг и тихим клацаньем клавиш ноутбука, не была неловкой. Её не хотелось заполнить какими-то ничего не значащими словами, только потому, что так принято. Тихий, почти семейный вечер.
Девушка ещё раз перечитала подготовленный на завтра брачный контракт, подивилась собственной жестокости, в результате которой муж, в случае развода остался бы практически голым и босым, и удалила документ. Все равно никто в здравом уме его не подписал бы.
Потягиваясь, она случайно смахнула с журнального столика стопку бумаг, которые до этого просматривал Денис, прочитала пару абзацев, собирая их, и заинтересовалась. Вообще-то, у неё не было привычки лезть в чужие дела. Но раз они с ним, может статься, уже почти родные, то не предупредить Романовского, что фирма, с которой он собирается заключать этот договор, может его кинуть, ей не позволяла совесть. И потом, как ни злилась и не психовала раньше, но Ева понимала, что Денис ей ничем не обязан, и тем не менее, продолжает помогать и защищать. В то, что он преследует какие-то свои, связанные с делами брата, цели, девушка уже и сама не особо верила. У него была масса возможностей попытаться ненавязчиво повлиять на её решение, но ни одну из них он не использовал. Это пугало все больше, и она упорно не понимала - что ему нужно? Ну, сейчас, более-менее все ясно, у него обостренное чувство ответственности, но до этого...
Мысль, что она в него влюбилась, Ева от себя гнала. В том странном ворохе эмоций, испытываемых ею по отношению к Романовскому, не было ничего напоминающего щенячий восторг и идиотскую радость любви к Димке. Если Агеева она в начале семейной жизни едва ли не боготворила, то Денис злил, раздражал, но, в то же время, она ещё никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем, когда он был рядом. Правда, оказываясь с ним совсем близко, все рациональное уходило на второй план, оставляя Еву на растерзание инстинктам и гормонам...