"...бежать, бежать, бежать",- было ее единственной мыслью, которая билась в голове. Все быстрее и быстрее, навстречу пыльному центру города несли ее ноги. Ее шаги гулко отдавались на тротуаре: тук...тук...тук. Соня чувствовала, что этот неизбежный звук сливается с ее дыханием, начинает им управлять.
На фоне дымчато-розового неба носились птицы в нелогичных траекториях. "Зигзаг, еще поворот, стрелой вверх, отрывисто вниз", - она проследила глазами за их траекторией. Смутно скользнула улыбка по ее губам.
Вновь испугавшись чего-то, она ускорила шаги. Мысли о собственной слабости ручейками потекли в сознание. Соня боялась. Этот страх не давал ей покоя ни секунды, он был повсюду в каждом движении, и чтобы увернуться от него Соня бросилась в бегство. Она чувствовала свою неестественность, скованность. И это ограничения в действиях. Само осознание, которого беспощадно жгло, оставляя красные пятна на коже и чувство паники.
Она проснулась с утра и поняла, что внутри что-то перевернулось от едкого чувства того, что ее пытались приручить, сделать своею, говорить о ней "моя".
Он. Он ничего не знал, просто жил и ждал "такую, как Соня". У него свой сценарий в голове, он претендует лишь на то, что как он думает, имеет право получить. Он хочет как лучше.
Соня. Она идет по городу, задыхающемуся от жары, без направления, к утерянной своей собственной личности. Она уже не может ощущать себя открытой, без постоянной, настойчивой мысли в голове: "кто-то есть, кто вторгается, кто-то подавляет. Этого кого-то нужно уничтожить" Она его ненавидит, при одном воспоминании о нем у нее начинается приступ клаустрофобии: "Он давит, давит, давит на меня!!! Я не могу, не могу, не могу смириться с этой мыслью. Она слишком постоянна"
Есть непонятная грань в ее существе, пунктик, галочка, точка, с которой она не может смириться, она разрастается как солнечный свет, не давая вести свою деструктивность по заданному пути. Горит красная лампочка, она идет быстрее.
Дома. Он ждет ее звонка, волнуется, теребит мысли в голове: "Где она? Где она? Где она?" Он молчит, курит. Он ею дорожит, он не будет спать до утра, пока со вспышкой последней сигареты не погаснет ночное время. Огонек ползет красной змейкой, тлеют в пальцах табак и бумага, дым струится вверх.
Она устала, она выдохлась, у нее больше нет сил, но Соня идет в любую сторону, лишь бы не туда где ее ждут огни. Сопротивление. Она дикая упрямая кошка, ее не одомашнить, она гуляет сама по себе. Лихорадочно скользя по лицам незнакомых людей, Соня понимает, что среди этой безразличности ей спокойнее, не так вторгается в сознание мысль о "несвободе". Она остановилась возле бетонных перилл моста и смотрела на темную, грязную воду, которая дрожала бликами. Тесно прислонившись, она почувствовала нечто иное: холодно, холодно, холодно... Внезапно стало легче. Это ее холод, он принадлежит только ей, она испытывает его только потому, что хочет.
"Неужели окружающая лояльность доставляет намного больше удовлетворения, нежели забота определенного человека", ее опять толкнуло сознание. Внезапно захотелось причинить боль, растоптать, сделать неприятность тому человеку (она знала это), который ждет ее каждую минуту. ЕЕ передернуло - да, он атак и сделает, для себя, для самоутверждения, для того чтобы быть. Это первая и единственная мысль засела в ее голове и отдаленно напоминала вариант спасения. Уголок рта сполз вниз от горечи, собственного бессилия: иначе она не могла.
Андрей. Он по-прежнему смотрел в темноту, его охватывало недоумение, он не знал ее, видел только ее страх, неуверенность. Чувствовал, что она отдаляется, избегает. Телефон по-прежнему молчал, он в который раз бросил взгляд на дисплей в надежде увидеть конвертик или сочетание слов "неотвеченный вызов". Но ничего не было. Не было. Не было. Не было. Андрей тяжело выдыхал дым и прищуривал глаза, то ли от злости, то ли защищая от едкости смол. Ему самому казалось все это смешным, прошло только два дня, как они решили быть вместе.
Соня. Ее угнетало, казалось, что все стало очередной ошибкой, она просто не может быть с кем-то. Никогда не могла. Для себя она решила, что этот будет последняя попытка, долго решала, потому что кому-то будет больно. Как теперь она поняла не ей. Все провалилось, она боялась. Испытывала такое же чувство безудержной паники, когда от страха не можешь вставить ключи в замочную скважину, а сзади уже слышны шаги: друга? Врага? На какой-то момент захлестывает безудержный страх и тогда пропадает ощущение всякой реальности и самое простое движение кажется несущественным. И вот, в какой-то рассчитанный момент ключи падают со звоном на пол. Начало конца. Соня внутренне взвыла - вперед, только вперед. Полумрак, полунеон, полувремя. Клуб. Здесь она доказывает себе свою состоятельность.
Темнота квартиры. У него заканчивается ожидание, в какой-то момент он переступает черту, которую знает, что с ней не стоит переходить.
Отрывистые, чудовищно долгие гудки. Сквозь приглушенный шум это ее скептическое:
- Алло
- Привет, - он уже понял, что это ошибка. Не надо было этого делать. Не надо. Не надо. Не надо. Соня тоже понимает это, она выше.
- Привет,- наигранность ее голоса слишком явная, слишком неумело она пытается ее скрыть, а может быть она настолько сильна, что это невозможно.
Он слышит, что она не дома и не на улице. Он не знает где она, он ничего не знает.
- Соня, как ты?
- Все в порядке. Как ты?
Заученный набор фраз. Его они раздражают, Андрею хочется выкрикнуть: "Ты где? Я сейчас приеду!" Но это утопия. "Черт возьми, она вертит мной, как хочет ", - пронеслось у него в голове. Зависает пауза.
- Ты мне позвонил, чтобы молчать? - спрашивает она. В ее голосе нет торжества, есть что-то другое.
Разговор явно не клеится.
- Что ты делаешь? - произносит он, упустив ответ на вопрос.
- Сегодня life выступление Reamonn, пришла послушать, - выговаривает она. Это ложь, она это знает.
Ей хочется только кивнуть, но он этого не услышит.
- Окей, - говорит Соня и отключается.
Андрею хочется зашвырнуть телефон в окно. Он идиот, все испортил, испортил, испортил.
Соня усмехается, но понимает, что ничего не чувствует к этому человеку. Пустое место, пустой звук, пустое ощущение. К ней движется незнакомый ей человек, такие знакомства разбавляют красками.
Андрей. Он лихорадочно роется в Интернете, в поиске этого злополучного клуба. Терять уже нечего. Ситуация без контроля. Он едет по ночным дорогам, нет, не едет, а летит. Соня его не провоцирует, он сам завелся. Сам. Сам. Сам. Шорох шин по гравию, утопленная в огнях дверь. Андрей пытается успокоиться, он видит ее, она не одна. Он стоит посреди клуба. Что-то щелкает и вдруг подсознательно всплывает чувство, почему все это происходит. Андрей подходит и берет ее за руку, без слов, без разговоров, и ведет на улицу. Соня не сопротивляется, только в глазах растет недовольство, мешающееся с удивлением.
- Что ты себе позволяешь? - выдыхает она на улице.
- Ты..., - у него нет слов. Наотмашь бьет ее по лицу.
Во вселенной наступает тишина. Замедленная съемка. Соня, Андрей, звук пощечины. Вспыхнули два новых огня - глаза полные непролитого лунного света.
- Ублюдок, - сквозь зубы выговаривает Соня. Она даже из какого-то внутреннего соображения не делает естественного жеста - не закрывает лицо руками.
- Сука, - Андрея трясет от этой ситуации.
Она обходит его по невероятной траектории. Он стоит не зная останавливать ее или нет.
Соня ловит такси и уезжает. Красный фары моргают на светофоре. Она едет, щеку нестерпимо жжет, в голове все мешается, на поверхность выползает положительное удивление. Она молчит. У Андрея хватило смелости сделать столь решительный поступок. Откровенно. Соня этого ждала, она это заслужила. Ей этого хотелось. Против ее силы есть еще сопротивление. Вот оно, на яву.
Он никогда не делал ничего подобного, но Соня сама этого добивалась. Он понимал это все следующие мгновения, но простить себе не мог. Виноваты были оба. Но в чем ее вина? Она не может во время остановиться или не может остановиться вообще? Он враг, до последнего момента, все время противник жизненного уклада. Андрей не понимает и половины происходящего. Ответов нет.
Привычным движением Соня бросила ключи на столик, включила мягкий свет, ноутбук. Все серебрилось в тишине. Сюда не проникают раздражители. Она задумчиво села к компьютеру и открыла ICQ, совсем мало имен окрашено в синий цвет. Далеко в просторах не отражалось ничего. Все было привычно.
Андрей смотрел в ночное небо и думал о своем будущем, о будущем Сони и не мог совместить, наложить одно на другое. Где-то горел свет, разговаривали люди. Рядом с Андреем стоял еще кто-то и смотрел на него со стороны. Он чувствовал, что это он сам. Никто другой. Никто. Никто. Никто.
Она слишком привыкла к себе, чтобы меняться. Она не видит причины. Не видит. Не видит. Не видит. Зачем ей он? И правда, зачем? Что в ее жизни не так, что стоит от нее спасаться? Синие, красные имена в длинной ленте: эта девочка милая и хорошая, у этого парня красивые глаза, тот красиво говорит... Много людей в ее мире. Быть может секс с этими голубыми буквами был ошибкой, Соня повела пальцем, и с этими тоже... Она не думала о них дольше секунды. Того времени когда они были вместе. Ей этого было не нужно, им тоже. Всем удобно. Удобно, черт возьми. У Сони много галочек в голове. Мелких правил. Она любит это и не переносит другое. Стоит задуматься.
"Возможно, я бесцеремонен, я не умею, у меня много своего", - в голове Андрея мысли сменялись как блики на его лице от уличных фонарей. Но случилось так, что они взрослые люди, хватит ли им смелости разобраться в себе. Или есть точка невозвращения после которой невозможно отказаться от одиночества. Оно приобретает другой оттенок и сложно раскрасить его в другой цвет. Андрей остановил машину на обочине и посмотрел себе в глаза, без свидетелей. Он требует много. Ставка высока. Но достаточна ли для Сони? Хочет ли он этого? Знает он ответ? Знает? Знает? Знает?
Соне страшно до сих пор. Она не представляет кого-то рядом с собой. Она не умеет этого: не готовит, не терпит, не может. Парность леденит, так же как и обжигает, но обжигает ли кого-то кроме нее. Страшно за слова, за звуки, за действия. Страшна ответственность не только за себя. Соня смотрит в зеркало - она знает эту девушку. Она знает человека при встречах, с которым ставит воду на тумбочку возле кровати, знает, что он неизменно уйдет. Ей достаточно ил иона не может ничего изменить?
Они разные, есть его плоскость, есть ее - в разных измерениях. Стоит сводить их в одну?
--
Соня я так понимаю у нас все?
Он понимает, что ничего не было, она это знает. Она молчит.