Шушаков Олег Александрович : другие произведения.

Калачёв Владимир Николаевич

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Калачев пошел на ведущего первой группы и дал длинную очередь из крупнокалиберного пулемета. Противник накренился влево, оставляя за собой черный шлейф дыма. После вторичной атаки впереди сверкнуло яркое пламя, и самолет Калачева подбросило вверх. Когда он выровнял машину, то увидел, что не стало еще двух "хейнкелей", шедших справа и слева ведущего. Их разнесло в щепки от взрыва сбитого Калачевым самолета
  КАЛАЧЁВ ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ
  
  Родился 10.08.10 г. в деревне Гора Вологодской области в семье учителя. Русский. В 1920-24 гг. жил в Череповце. С 1924 г. жил в Ленинграде. В 1926-28 гг. работал подрывником на станции Чупа в "Карелмуртресте", с июня 1928 г. был учеником слесаря на Ленинградском заводе "Красный химик", а с февраля 1929 г. - слесарем на заводе "Красный путиловец" (ныне АО "Кировский завод"). Член ВКП(б) с сентября 1931 г.
  В РККА с 1932 г. По комсомольской путёвке поступил на учёбу в Ленинградскую военно-теоретическую школу ВВС. В декабре 1934 г. окончил 14-ю Энгельсскую военную школу лётчиков. Затем служил в Забайкальском военном округе. Был командиром звена, заместителем командира истребительной эскадрильи.
  В декабре 1938 г. назначен военным комиссаром 22-го истребительного авиаполка.
  Участвовал в боях у реки Халхин-Гол с 23.05.39 по 16.09.39 гг. Был военным комиссаром 22-го иап.
  В первых же боях на реке Халхин-Гол полк понес тяжелые потери[1].
  "Комиссар 57-го особого корпуса бригадный комиссар М.С. Никишев вызвал к себе старшего политрука В.Н. Калачёва. Владимир Николаевич догадывался, по какому поводу он вызван, и приготовился к самому худшему. Однако Никишев встретил его спокойно и так же спокойно задал вопрос:
  - Что надо сделать, чтобы исправить положение и поднять боевой дух лётчиков?
  Калачёв обстоятельно доложил Никишеву, что уже за эту ночь было продумано командованием полка, намечено и частично начало претворяться в жизнь. Во-первых, рассредоточивались самолёты. Каждая эскадрилья получала свою площадку. Это уменьшало потери при налётах вражеской авиации и ускоряло взлёт по тревоге. Во-вторых, принимались меры к организации надёжной службы оповещения, наблюдения и связи. В-третьих, требовалось научить лётчиков вести воздушный бой, а командиров управлять подчинёнными в его динамике.
  - Поскольку полк рассредоточивается, - заметил Никишев, - работать вам как комиссару будет труднее. Старые мерки тут не подойдут, надо искать новые формы партийно-политической работы...
  В справедливости слов комиссара корпуса, опытного политработника, Калачёв вскоре убедился сам. Лётчики целыми днями дежурили у самолётов. Технический состав находился у машин круглые сутки. Днём техники готовили самолёты к боевым вылетам, а ночью производили ремонт повреждённых в бою машин и вооружения. Полк был разбросан в радиусе 10-15 километров. В таких условиях собирать в одном месте людей не представлялось возможным. Центр всей партийно-политической работы переместился в звено и экипаж.
  В эскадрильях и звеньях регулярно проводились политинформации, материалом для которых служили фронтовые газеты, а также сообщения ТАСС, которые по распоряжению Калачёва регулярно принимали полковые связисты по радио из Хабаровска, Читы или Иркутска. Личный состав полка всегда был в курсе событий внутренней и международной жизни, Поскольку центральные газеты доставлялись на Халхин-Гол нерегулярно - один раз в 7-9 дней, - за свежими новостями к Калачёву ежедневно приезжали политработники других частей, особенно расположенных по соседству тыловых госпиталей. Калачёв охотно делился с соседями всем, чем мог.
  Политинформации проводили в основном комиссары и парторги эскадрилий, групорги звеньев. Они рассказывали личному составу в первую очередь о событиях на фронте, в том числе о результатах воздушных боёв. Особое внимание в полку обращалось на воспитание у лётчиков высоких боевых качеств на героических подвигах советских и монгольских воинов.
  Много внимания Калачёв уделял воспитанию молодых коммунистов. А в полку их было немало. Только за период боёв в партию было принято 55 человек.
  Со знанием дела вникал комиссар во все стороны жизни полка. Его можно было встретить не только в боевых эскадрильях, но и на пищеблоке, в медпункте, на складах горючего и боеприпасов. Он хорошо знал людей и умел подобрать ключик к сердцу каждого бойца и командира. Его уважали за отцовскую заботу, тёплое слово и добрый совет.
  Владимир Николаевич был не только энергичным и инициативным политработником, но и первоклассным лётчиком. Ни одно ответственное боевое задание не выполнялось без участия комиссара. В самые трудные моменты он сам поднимался в воздух и мужественно сражался с врагом[2]".
  В майских воздушных боях старший политрук Калачев сбил два японских истребителя. Был ранен, но остался в строю, хотя ему ежедневно пришлось ездить на перевязку во фронтовой госпиталь. Всего он участвовал в 20 воздушных боях, сбил 6 самолётов противника лично и 2 в группе.
  Рассказывает подполковник Ситковский[3]: "В одном воздушном бою Владимир Калачев был ранен в левое плечо разрывной пулей, но не покинул полк. На задания летать не мог. Его однополчане летали в бой, а ой с тоской смотрел в небо...
  5 августа истребители приземлились, чтобы заправиться горючим и подготовиться к очередному вылету на прикрытие наземных войск в районе озера Узур-Нур. Внезапно со стороны солнца появилось несколько японских самолетов.
  - Боевая тревога! Воздух!
  Калачев выскочил из юрты и бросился к самолету. Прямо со стоянки, сделав короткий разбег, самолет взмыл в небо. Четыре японских самолета приближались к аэродрому. Летчики, следя за машиной комиссара, волновались: их четверо, а он один и раненый.
  Ведущий вражеской группы, имея превосходство в высоте, спикировав, стремительно мчался к И-16. Сверкнули пулеметные трассы. Наш истребитель отвернул влево и продолжал набирать высоту. Самолет врага - И-97, выйдя из пикирования, оказался впереди нашего истребителя. Довернув свой самолет, Калачев через мгновение в оптическом прицеле увидел крылья японского самолета с яркокрасными кругами в белой оправе. Нажал на гашетку и прошил врага огненной трассой. Японец круто полез в небо, потом накренился и стремительно понесся к земле".
  Комиссаром Калачев был строгим, но справедливым.
  Вспоминает генерал-майор авиации Ворожейкин: "Я в юрте, на полковом КП, стою перед командиром и комиссаром полка. Кравченко сидит за столом и, слушая мой рассказ, молчит. Калачев сердит, глаза горят злым огоньком. Невысокий, складный, он беспокойно движется по юрте.
  - Как это ты, комиссар, мог поломать самолет?.. Проявил явную недисциплинированность! Ты не можешь быть больше комиссаром!
  Я заикнулся насчет ветра и неровности взлетной площадки. Он же только махнул рукой, не дав мне закончить мысль.
  - Все взлетели, ветер никому не помешал! Плохому танцору всегда что-нибудь мешает... Оправдываешься? Не хочешь признать свою вину?.. - Калачев все в том же тоне продолжал. - Комиссар примером должен воспитывать людей. В этом и сила комиссаров-летчиков! А ты?
  - Он воевал хорошо, - заметил Кравченко. - Летал неплохо, допущен до инструкторской работы на УТИ-4 и вывозил своих летчиков.
  - Тем хуже для него! - подхватил Калачев. - Самоуспокоился! Переоценил свои силы...
  - Виноват! Сломал самолет - накажите... Но только без лишних слов! - вырвалось у меня. В свой голос я вложил, пожалуй, больше силы, чем дозволено подчиненному при подобных объяснениях. Калачев замолчал и, к моему удивлению, улыбнулся. Лицо подобрело, и он, подсев к Кравченко, внимательно глядя на меня, мягко сказал:
  - Вот это деловой ответ. Тебе он больше подходит. - И, указывая на свободный стул, предложил. - А теперь давай все выкладывай о своем здоровье.
  "Что это значит?" - подумал я.
  Калачев посмотрел на Кравченко и, обменявшись с ним взглядом, ответил на мой безмолвный вопрос:
  - Не думай, что нам ничего не известно из госпиталя.
  В первый момент я опешил от этих слов, испугался, и у меня вырвалось:
  - Все-е-е?..
  Они оба засмеялись. Кравченко сказал:
  - Воевать тебе мы не можем запретить, но и самолеты бить не позволим.
  Глядя на них, я понял, что они знают заключение врачебной комиссии, но от полетов меня не отстранят. Они-то меня понимают!
  Уезжая к себе, я видел, как полк во главе с командиром и комиссаром собрался в большую группу и строем клина эскадрилий, машин этак в девяносто (силища, какой еще не бывало!), пошел к линии фронта. Провожая строй, я уже твердо верил, что буду летать. Пускай накажут, снимут с должности - все переживу, но летать буду, а теперь даже обязан![4]".
  29.08.39 г. батальонному комиссару Калачёву Владимиру Николаевичу за мужество и героизм, проявленные в боях с японскими милитаристами, было присвоено звание Герой Советского Союза. Ему была вручена медаль "Золотая Звезда" Љ 139.
  В 1939-41 гг. был военным комиссаром 35-го иап, а затем инспектором по технике пилотирования 72-й иад Закавказского военного округа.
  С августа 1941 г. майор Калачев командовал 17-м запасным истребительным авиаполком Уральского военного округа. Менее чем за полгода под его руководством были подготовлены и отправлены на фронт 6 истребительных авиационных полков на английских самолётах "Харрикейн" и 100 лётчиков на советских самолётах МиГ-3.
  Участвовал в Великой Отечественной войне с июня 1942 г. Командовал прославленным 15-м истребительным авиаполком[5].
  В декабре 1941 г. 15-й иап был выведен в тыл на переформирование[6] и направлен в Чебоксары для получения самолетов и доукомплектования личным составом. Полк получил 21 самолет Лагг-3. После переучивания на новый тип самолета, в июне 1942 г. под командованием майор Калачева полк вошел в состав 226-й истребительной авиадивизии 2-й ВА.
  Подполковник Ситковский вспоминает: "С 4 июня по 6 июля полк вел боевые действия на Воронежском фронте... Наши летчики непрерывно патрулировали в воздухе. Авиация противника группами по 18-20 и более самолетов совершала налеты на наши железнодорожные узлы и другие объекты. Самолеты полка часто по тревоге взлетали для отражения этих налетов. Наши имели возможность поднять в небо не более 8-10 самолетов. Но истребители вступали в бой, не считая врагов, расстраивали их боевые порядки, не давая возможность прицельно бомбить.
  Полк базировался в районе Старого Оскола Белгородской области Летчики не могли мириться с тем, что враг движется по нашей земле, неся народу страдания и смерть. Едва совершив посадку, просились снова на задание...
  25 июня командир полка майор Калачев повел четверку истребителей... Показалась большая группа "юнкерсов" в сопровождении "мессершмиттов". Калачев и Токарев связали боем шестерку истребителей, а Тарасов и Баланенко врезались в строй бомбардировщиков. От метких очередей свалились на землю два "юнкерса". Эта дерзкая атака нарушила боевой порядок врага. Тарасов и Баланенко вели беспрерывные атаки, не допуская врагов к цели. В схватке с истребителями Калачев сбил Ме-109. И враг дрогнул. Беспорядочно сбросив бомбы, "юнкерсы" поспешно разворачивались и уходили на запад. Задание было выполнено, бомбардировщики не допущены к объекту...
  26 июня майор В. Калачев сбил "юнкерса"...
  27 июня в небе над Старым Осколом шли беспрерывные бои. Большие группы бомбардировщиков под прикрытием истребителей совершали налеты на наши объекты. Летчики полка по возможности отражали эти налеты, но силы были неравными.
  Калачев вылетел в паре с Токаревым на перехват бомбардировщиков. Небо было чистым, только на большой высоте виднелись небольшие облака. Ждать пришлось недолго. С запада плотным строем "клин" шли группы "хейнкелей", их охраняли Ме-109. Калачев пошел на ведущего первой группы и дал длинную очередь из крупнокалиберного пулемета. Противник накренился влево, оставляя за собой черный шлейф дыма. После вторичной атаки впереди сверкнуло яркое пламя, и самолет Калачева подбросило вверх. Когда он выровнял машину, то увидел, что не стало еще двух "хейнкелей", шедших справа и слева ведущего. Их разнесло в щепки от взрыва сбитого Калачевым самолета".
  28.06.42 г. в воздушном бою над своим аэродромом около деревни Мокрец Старо-Оскольского района Белгородской области он таранил Hs.126 и при этом погиб.
  Рассказывает Ситковский: "28 июня стал для полка трагическим. Вылеты начались в пять часов утра. В восемь стало известно, что с задания не вернулось шесть самолетов... О их судьбе до сих пор ничего не известно.
  Наш аэродром был хорошо замаскирован, самолеты стояли в капонирах на опушке леса. Около 12 часов с северо-запада к аэродрому летел немецкий разведчик "хеншель-126". Люди на аэродроме прекратили всякое движение, чтобы не демаскировать себя. Но в это время после выполнения боевого задания пошли на посадку два наших истребителя. В их баках не оставалось горючего, и один из них был в бою изрешечен осколками снарядов. Их посадку заметил "хеншель".
  Майор Калачев был уже в кабине самолета и через несколько секунд взмыл в воздух. Враг-разведчик не должен уйти, иначе вскоре на аэродром упадут бомбы, уничтожат людей и самолеты. Калачев настиг врага и атаковал его. "Хеншель" развернулся, полетел в нашу сторону, маневрировал, делая крутые развороты, взмывал вверх и опускался до земли. Калачев его упорно преследовал. Ему удалось прижать врага к земле, беспрерывно стреляя. "Хеншель" полез вверх, намереваясь развернуться в сторону леса и скрыться на фоне зеленого массива. В это время у Калачева кончились боеприпасы. Эфир донес голос командира полка:
  - Кончились боеприпасы... Иду на таран!
  Он дал полный газ, быстро настиг "хеншеля" и правой плоскостью ударил его по хвосту. От сильного удара оба самолета разлетелись на куски".
  Похоронен в Парке пионеров в г. Старый Оскол Белгородской области.
  Именем Героя названа улица в г. Кириллов.
  Герой Советского Союза (29.08.39). Награждён орденами Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды, медалью, орденом "За воинскую доблесть" МНР.
  Литература:
  Вологжане - Герои Советского Союза. - 2-е изд., перераб. И доп. - Вологда, 1970. С. 144-147.
  Кузнецов И.И., Джога И.М. Первые Герои Советского Союза (1936-1939). - Иркутск: Вост.-Сибирское кн. изд., 1983. С. 159-160.
  Ставский В.П. Рассказы о героях. - М., 1969. С. 97-103.
  
  
  [1] Более подробно об этом рассказано в биографии Героя Советского Союза Глазыкина Н.Г.
  [2] http://airaces.narod.ru/mongol/kalach.htm
  [3] Ситковский Александр Николаевич (1914-?) Герой Советского Союза (13.04.44), подполковник. Русский. В РККА с 1937 г. В 1940 г. окончил Качинскую Краснознаменную военную авиашколу им. тов. Мясникова. Участвовал в Великой Отечественной войне с 1943 г. Был командиром эскадрильи 15-го иап. Совершил 160 боевых вылетов, провел 50 воздушных боев, лично сбил 31 самолет противника. С 1957 г. - в запасе.
  [4] Ворожейкин А.В. Указ. соч. С. 203.
  [5]15-й истребительный авиаполк (впоследствии 15-й истребительный авиационный Оршанский Краснознаменный ордена Суворова полк им. Ф.Э. Дзержинского) был создан 28.04.38 г. на базе 106-й отдельной авиационной эскадрильи им. Ф.Э. Дзержинского. Летчики эскадрильи прославились в годы Гражданской войны, участвовали в боях в Испании, у озера Хасан и в советско-финской войне.
  [6] 15-й иап участвовал в Великой Отечественной войне с первого дня. Только с 22 июня по 16 декабря 1941 г. полк произвел 2080 боевых вылетов, в т.ч. 250 на штурмовку войск противника и 444 на сопровождение бомбардировщиков и транспортных самолетов. Было проведено 437 воздушных боев, в результате которых сбито 78 самолетов противника и уничтожено на земле - 17. Потери полка составили - 83 самолета (в т.ч. 40 самолетов было потеряно 22.06.41 г. на земле), погибло 39 летчиков и 3 техника.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"