Аннотация: Продолжение. Дмитрий Дреер и загадочная тварь Сумрака.
Глава вторая
Дреер экипировался.
Из глубоких недр багажника он вытянул потрепанный "дипломат". Тот снаряжал лично шеф Одноглазое Лихо. Но за все время своих командировок младший надзиратель школы ещё ни разу не забирался в тайничок.
Вместо часов словесник защелкнул на каждом запястье по медному браслету с гравировкой в виде рунной вязи. Рассовал по карманам несколько амулетов, один надел на шею. Мельком подумал, что при всем его отношении к религии, как-то не слишком удобно возвращаться в бывший монастырь обвешанным колдовскими гаджетами, словно шаман туземного племени. Однако ничего не поделаешь.
Затем Дреер надел под пиджак кобуру. Проверил обойму. Обычные пули не попадают в Сумрак, а стрельба даже на первом слое затруднена. Но в этих пулях не было ни миллиграмма свинца, как, впрочем, и серебра. Пороховая смесь тоже была специально обработана магией.
Даже из снайперской винтовки пуля не летит по идеальной прямой, ее траекторию сбивают ветер и гравитация. Инквизиторские же после всех заговоров и наговоров выделывали поистине акробатические кульбиты. Дреер помнил самое первое занятие в подвальном тире, когда нужно было попасть выстрелом в простую бумажную мишень, обогнув и не задев подвешенную перед ней коровью тушу.
Билетерша и охрана при входе в монастырь равнодушно посмотрели сквозь Дмитрия, как не обратили внимания на его сборы ни прохожие на улице, ни водители редких авто.
Евстафий ждал в камере. Он водил руками над кроссовками Матвея, явно стараясь извлечь максимум информации. Однако дара провидца у него не было ни как у Иного, ни как у подвижника веры.
- Почти ничего, - дозорный протер запотевшие очки и провел по лбу носовым платком. - Он испытывал страх. Это последнее, что здесь осталось.
- А был ли мальчик? - пробормотал Дреер, копаясь в прихваченной сумке. - Может, и мальчика-то никакого не было?
Дмитрий извлек украшенный кристаллами и символами приборчик с крутящейся стрелкой, отдаленно похожий на компас. Инквизиторы преуспели в обходе ограничений собственного уровня, и приборчик заменял чувствительность мага как минимум второго ранга.
Однако и это приспособление, когда Дреер обошел с ним каждый угол, ничего не показало. Кроме одного...
- Он ушел не сам, - сказал Дмитрий. - Вы были правы, изнутри камеру пробить нельзя. Пробили снаружи.
- Я проверил все. Никто не мог, ни на первом, ни на втором слое.
- Они пришли снизу. С третьего, как минимум. А это что?
Дмитрий уставился на кочан капусты под табуретом. В кочане торчали вилки проводов от телевизора и электрочайника. Обнаружив пропажу узника, Дреер настолько погрузился в исследование Сумрака и силовых векторов, что даже не обратил внимания на некоторые... мелочи интерьера.
Непростительно для сыщика.
- Это? - Евстафий отложил кроссовку. - Сонька передала с телевизором. Ведьмовские штуки. Они могут переводить одну природную силу в другую. Скажем, биологическую энергию в постоянный или переменный ток. Да Матвей и сам умел, из стручков перца батарейки вырезал для плеера.
Дмитрий мысленно поставил себе еще один "минус". Он сам проходил когда-то подобные трюки в инквизиторском курсе выживания. Однако трансформация энергий у него не получалась, все-таки словесник не был ни Темным, ни тем более ведьмаком.
- А ну-ка... - Дмитрий воткнул в кочан старую серебряную булавку с изумрудным камнем. Тот, словно индикатор, мгновенно изменил цвет и замерцал.
- У нас есть подозреваемый, - сообщил Дмитрий. - Вернее, подозреваемая.
- Сонька могла бы выйти на третий уровень. Но даже она сюда не проникнет. Видите иглу? - Дозорный указал в направлении массивного верхнего косяка над входной дверью. - Ни ведьма, ни ведьмак не прошли бы сюда, и не вышли бы, пока она воткнута. А вытащить ее сумел бы только я.
Толково раньше колдовские тюрьмы строили, подумал Дреер. Использовали все, от высшей магии до простейших народных способов.
- Это не София, - Дреер убрал булавку и, не теряя времени, вытащил из сумки новый предмет. - Она лишь наводчица. В кочерыжке есть заклинание-маячок. Совсем слабенькое, и работает один раз в сутки. Но булавку не проведешь.
- Ей-то зачем? - Дозорный возбужденно заходил из стороны в сторону, скрючивая и распрямляя пальцы. - Она поддержала идею отправить Матвея в школу. Сама все документы оформила. Да она могла бы просто спровадить его куда-нибудь, а мне сказать, что убежал. Объявили бы розыск, но пока бы нашли...
- Мотив - как с вашей инициацией, - ответил Дреер. - Выгода. Какая именно, мы проверим. Как единственный Инквизитор в городе, объявляю себя руководителем операции. Согласно параграфу дельта-три приложения к Великому Договору, Вы переходите в мое подчинение. Приказываю арестовать главу Дневного Дозора города Суздаля. Вот печать, - Дмитрий сложил пальцы и переслал Евстафию пульсирующий красным символ. - Передайте ведьме от имени Инквизиции. И допросите.
Евстафий кивнул. Дмитрий почувствовал себя странно: он первый раз в жизни командовал человеком раза в полтора старше, да еще и начальником Дозора, да еще и священником, хотя и бывшим.
- Она может сопротивляться, - Дмитрий вытащил из сумки коротенький жезл красного дерева и вручил Светлому. - Вначале примените это. Неофициально называется Молот Ведьм. Действует только на их сестру, оглушает, и правда, как молот.
- У меня свои методы... - Евстафий показал ему небольшую коробочку. Внутри тускло блестели иглы. - Тут специальное заклятие. Достаточно вытряхнуть - и воткнутся во все косяки и оконные рамы. Никуда она не уйдет.
- Скорее всего, вы ее уже не застанете, - продолжил Дреер. - Наверняка, понимает, на кого в первую очередь подумают. Изучите там все, что можете. Нужны улики для Трибунала. Печать наложите на дверь. А я постараюсь найти мальчика.
Он поставил на пол игрушечную собаку, которую снял с панели приборов служебного автомобиля. Пес качал головой, будто все еще продолжал ехать.
- Знакомьтесь, это Джим, - сказал Дреер.
Отстегнул от игрушки медную цепочку-ошейник и выпрямился.
Собака начала расти и трансформироваться. Через несколько секунд она выглядела как живой ирландский сеттер, даже приветственно гавкнула.
- Лучше дайте ему слепок ауры Матвея, - велел Дмитрий. - Это не животное, а зооморфный поисковый фантом. Если хотите, голем.
Пес лизнул руку дозорного, поглощая слепок. А затем повел себя как простая охотничья собака: забегал кругами, обнюхивая углы, и вдруг сделал "стойку", обернув нос к центру камеры.
Через секунду он с лаем подлетел в воздух и камнем упал вниз, проходя сквозь пол. А тот словно расплавился, превратился в жидкость, закрутился воронкой, затянув четвероногого следопыта.
- Вот она, Кроличья нора, - произнес Дреер. - Ждите меня у ведьмы. Я попробую вернуться с мальчиком.
Зияющее жерло воронки уменьшалось. Дмитрий чувствовал пса, пробившего дорогу сначала на второй, а после и на третий слой Сумрака.
Не говоря больше ни слова, он прыгнул туда же сквозь тень, поднятую с пола. Не как в омут головой, а "солдатиком", ногами вперед.
На втором слое Дмитрий не задержался. Только отметил, что камни тут еще крупнее и грубее, а между ними прорастают какие-то корни и даже белесые грибы. Собственной флоры здесь быть не могло, видимо, во все это безобразие странным образом трансформировалось что-то земное. В сумрачной биологии словесник Дреер никогда не был силен.
Зато на третьем слое его встретил каменный лабиринт без крыши. Высоко над головой плыли тяжелые облака, похожие на гигантские корабли пришельцев-завоевателей из кинофильмов. Не известно, существовало ли тут солнце, но если и так, через потускневший небесный щит не прорывалось ни луча. Однако, чтобы двигаться по лабиринту, света вполне доставало.
Дмитрия будто тащило за запястье натяжение невидимого поводка. Иногда казалось, он даже слышит отдаленный лай, хотя это, конечно, было иллюзией.
Сумеречный пес бежал по следу. Не отставать было тяжело, уровня ощутимо не хватало. Это все равно что нырнуть в морскую пучину без дайверской подготовки, когда раньше плавал только с маской и трубкой.
Однако двигаться в глубине пришлось недолго. Миновав очередной изгиб лабиринта, Дмитрий все же увидел пса - и вовремя: тот исчезал сквозь стену, уходя выше по слоям. Подниматься за ним оказалось куда проще, чем спускаться. Человек и призрачная собака оказались в узком коридоре, где чадили факелы, которые немедленно превратились в масляные лампы, стоило только выйти на первый слой.
Залаяв по-настоящему, пес толкнул передними лапами массивную дверь и выскочил наружу. Он пробежал вдоль стены, нашел пролом и скрылся из виду.
Натужно дыша, Дмитрий тоже выбрался через пролом. Перед ним почти что обрывом уходил вниз крутой берег. Пес уже белым пятном мелькал внизу на склоне, сбегая к реке цвета старого потемневшего серебра.
Фантомный поводок дергал Инквизитора за запястье. Руны на браслетах засветились, будто электронное табло, и Дреера окутало легкое зеленоватое свечение.
Он сумел догнать сеттера в несколько прыжков. За ускорение потом придется расплачиваться. Впрочем, за все приходится расплачиваться, даже за самый простой вход в Сумрак. Евстафий, наверно, добавил бы, что плата эта неимоверно высока для смертного.
Однако с активированным браслетом-ускорителем Дмитрий мог следовать за псом, как приклеенный. А счет тут мог идти и вовсе на секунды.
Они помчались вдоль кромки воды. Дома тут выглядели вросшими в землю ветхими избами, а монастыри на противоположном берегу - мощными суровыми крепостями. Скорее всего, таким их делало человеческое воображение и надежды, которое и формирует Сумрак. Задним числом Дмитрий понял, что Матвея извлекли из камеры с помощью чего-то, похожего на магический подкоп.
Участок берега впереди зарос мощными стволами. Очередной монастырь наверху, казалось, стоит на ветвях мифического древа. Пес просочился сквозь это препятствие, и Дреер следом за ним, прыгая с корня на корень, пока вместе они не вырвались опять на широкий луг. Из бурой травы и сухостоя то там, то здесь торчали валуны. Привалившись к одному из таких, обычно коротали ночь богатыри из сказок. Да и спрятать под таким волшебные доспехи тоже было бы в самый раз.
С самого верха обрыва, аккуратно выбирая тропу, спускалась человеческая фигурка.
Сумеречный пес не обратил на это внимания. Он как будто потерял след, принялся беспорядочно сновать от валуна к валуну и поскуливать.
Зато Дмитрию не составило труда узнать фигуру, хотя детально разглядеть ее с такого расстояния он не сумел. Сработала даже не магия, а простая человеческая интуиция.
Ведьма София Павловна.
Похоже, Джим привел хозяина именно туда, куда надо.
Начальница Дневного Дозора, судя по всему, тоже увидела Дмитрия. Вряд ли она знала о собственной отставке. Верее, не хотелось думать, что она вырвалась из рук Евстафия, потому что тогда стоило бы беспокоиться за жизнь ночного дозорного.
Ведьма замерла, а потом начала спускаться быстрее. Она даже спрыгнула вниз, не дожидаясь конца спуска, явно применив левитацию.
Дреер расстегнул кобуру под мышкой, но вытаскивать оружие не спешил. Стрелять на поражение он не собирался. София нужна живой, даже если совсем потеряет рассудок и отважится на дуэль с Инквизитором.
Дмитрий сомневался, что вообще может кого-то убить. Даже не человека, а Темного. Даже виновного.
А ведьма, как выяснилось, торопилась вовсе не к нему. Она сделала всего несколько шагов по лугу, и опять замерла.
Один из валунов вдруг трансформировался. То есть это Дмитрию так почудилось. На самом деле валун повел себя как человек, до того сидевший на земле, а теперь вставший на ноги. Каменный человек, с руками и ногами, но выше Софии на три головы.
Дмитрий все же рванул пистолет из кобуры, одновременно всматриваясь в ауру нового участника действа. Рука едва без толку отправила пулю в землю. Ни с чем подобным надзиратель еще не сталкивался: аура не была ни завершенной, как у людей, и ни рваной, как у Иных. Она была похожа на ауру магических предметов. Неодушевленных вещей, накачанных Силой. Такого немудрено было принять за огромный булыжник, что Дмитрий поначалу и сделал.
Ведьма развернулась к гиганту. Эти двое явно беззвучно общались. Никто даже не жестикулировал. Затем гигант вдруг простер руку к ведьме. София отшатнулась, но было поздно. Она вздрогнула, словно подскользнулась, и некрасиво, мешком упала.
Аура Софии погасла. Через мгновение начало истаивать и ее тело, будто его вытирали с блеклой картины штрих за штрихом. Скоро от трупа ничего не осталось.
Каменный гигант непонятным образом сумел развоплотить опытную ведьму.
Джим заскулил протяжно и жалобно.
- Тихо! - вполголоса приказал ему Дреер. - Иди сюда.
Пес подбежал к его ногам и сделал попытку спрятаться за Дмитрия. Тот, кто сотворил фантома-ищейку похожим на живую собаку, не вкладывал в нее ни сторожевых, ни бойцовых навыков.
Не отрывая глаз от статуи, Дмитрий потрепал Джима по морде. Пес лизнул его в ладонь - Инквизитор передал ему слепок ауры Евстафия. Привычку автоматически снимать эти отпечатки со всех Иных подряд, в него вдолбили на пражских курсах. Потом Дмитрий стянул рунный браслет с правого запястья и сунул псу в зубы.
- Ищи, - он наклонился и глянул в собачьи глаза. - Отдай. Понял?
Джим ответил на его взгляд даже как-то обиженно: мол, чего тут неясного, хозяин. А еще в глазах промелькнула радость от того, что можно на законных основаниях сбежать подальше от страшного чужака.
Тявкнув, собака умчалась, огибая каменного гиганта по длинной-длинной кривой.
А убийца ведьмы уже шел к Дмитрию.
Нет, нельзя сказать, что Дреер совсем не испугался. Тем более, что под шагами гранитных ног едва ли не вздрагивала почва. Однако деловые реакции задавили испуг числом и оттерли назад. И трус вынужден идти в атаку, когда все кругом бегут и кричат "Ура!".
Дмитрий неторопливо проверил затвор, встал удобно и прочно, тщательно прицелился, зажмурив левый глаз - так и не смог отучиться от вредной привычки, особенно когда волновался.
Гигант приблизился уже настолько, чтобы можно было рассмотреть его в подробностях. Живая скульптура определенно принадлежала воину в старинном платье и доспехах. Но камень выглядел удивительно, непостижимо пластичным. Колыхались складки одежды, смещались пластины брони, колотили по бедру ножны, напрягались жилы на обнаженных по локоть руках. Даже чуть шевелились волнистые пряди, что выбивались из-под шлема.
Можно было уже различить точно и натурально переданные черты лица: надбровные дуги, крючковатый нос, полные губы, усы. Однако лицо, в отличие от всего остального, было неподвижным. Только слегка поворачивалась голова.
В серых немигающих глазах даже были заметны зрачки.
Следовало гаркнуть, угрожая оружием: "Инквизиция! Выйти из Сумрака!" Но Дмитрий выстрелил, держа пистолет обеими руками и нашептывая. Каждая пуля, в зависимости от произнесенного по-латыни ключевого слова, наносила свой ущерб. Могла прожигать, замораживать, сбивать с ног без иного вреда, проходить навылет или "гулять" в теле, поражая отдельные, загаданные органы, выходить в мозг, если попадала в живот. А еще не убивать до смерти, контролирую состояние жертвы, или считывать предсмертные мысли для будущего дознания. Нужды Инквизиции разнообразны.
Но сейчас Дреер шептал: "Разрушаю".
Над лугами, над рекой разнесся треск, отражаясь от крепостных стен.
Каменный гигант не остановился, когда пуля ударила в грудь и взорвалась. Попади она даже в гранитную колонну, оставила бы воронку. Однако на доспехах воина не появилось ни трещины.
Дмитрий выстрелил снова, целясь в лицо. Воин даже не поморщился. Тогда словесник перевел на автоматический огонь, шепнул новое заклинание и разрядил всю обойму. Пули накрыли статую, как пчелиный рой, часть даже залетела в тыл. Каждая несла одинаковый заряд.
Сначала Дмитрий хотел устроить скульптуре шквал Танатоса, но в последний миг передумал. Движущаяся статуя все равно не живая. Он послал Черную Дыру. В месте попадания должен был образоваться канал утечки Силы. Это было все равно, что расстрелять из пулемета воздушный шар-монгольфьер. Через пару минут статуя-артефакт превратилась бы в пустую каменную болванку.
Однако этого не произошло.
Истукан продолжал свой путь, и аура его даже не шелохнулась.
Дмитрий убрал бесполезное оружие в кобуру, осознав, как дрожат руки. Затем он вытащил из сумки перчатку, расшитую стразами и кусочками зеркала. Такая больше подошла бы Майклу Джексону. На самом же деле это был всего лишь дистанционный сервоусилитель.
Дреер сделал хватательное движение. Ближний к истукану валун поднялся в воздух и обрушился тому на голову.
Эффект вышел получше, чем от заговоренных пуль. Истукан пошатнулся и остановился. А валун даже раскололся надвое.
- Подобное лечим подобным, - бормотал Дмитрий, поднимая на расстоянии следующий камень.
Этот сразу бросать не стал. Стиснув кулак, будто зажал в нем свинчатку, Дмитрий принялся бить истукана камнем то справа, то слева, то прямо между глаз. От статуи не откололось ни кусочка, но такие затрещины ее, по крайней мере, задержали. Истукан явно не ожидал атаки "подобного" и теперь размахивал руками, отбиваясь от летающего снаряда.
"Виктор Палыч!" - позвал Дмитрий через Сумрак.
"Чего тебе?" - нелюбезно отозвался Лихо.
Судя по тону, его отвлекли от чего-то важного. Может, пресекал очередную выходку школьных задир.
"Докладываю", - младший надзиратель опять приложил статую камнем. - "Мальчик похищен. Веду преследование. Но у них, похоже, голем".
"Уверен?"
"Почти", - Дреер провел дистанционный апперкот, заставил истукана отшагнуть назад.
Сомнения Лихарева были понятны. Канонические големы, во-первых, делались из глины, во-вторых, никогда не встречались в средней полосе России. Вот Прага - иное дело.
"Слепок. Мыслеобраз", - затребовал Лихо.
Дмитрий отослал.
Предполагаемый голем сумел отбить следующий удар, встретив его двумя руками. Он на ходу менял тактику защиты.
Дмитрий врезал камнем сбоку в коленный сустав истукана. В редкое свободное время Лихо наставлял подчиненного в рукопашном бое, ведь еще в тридцатые он был учеником самого Харлампиева. Так что возможный урон Дреер себе хорошо представлял.
Однако связок у истукана, по всей видимости, не имелось, и рваться было нечему. Зато он улучшил момент и встретил следующую атаку летающего снаряда ударом кулака.
Камень разлетелся вдребезги. Возможно, истукан применил и магию: в конце концов, ведьму-то развоплотил. Хотя известные големы не умели творить даже самое немудреное волшебство. Они и разума как такового не имели, выполняя приказы хозяина. Глиняные роботы, без всякого искусственного интеллекта.
Хотя, если кто-то догадался одолжить ему Ум Взаймы...
Статуя вновь направилась к Дрееру.
"Палы-ыч!" - заорал Дмитрий, кажется, на весь Сумрак, в панике хватая очередной валун и собираясь огреть скульптуру в затылок.
Истукан неожиданно резво обернулся и метким ударом разнес и этот камень. Он как будто вспоминал самые уязвимые места у своих минеральных предков и теперь разил без промаха.
"Тресни его Прахом", - отозвался Лихарев. - "В самый раз против голема. Вникай быстро..."
Он переслал Дмитрию готовый образ заклинания.
- Прах! - Дреер направил на истукана руку, сложив пальцы в кукиш, но оттопырив мизинец.
От волнения он все это проделал левой рукой в белой перчатке со стразами.
Истукан остановился. А затем склонил голову набок, рассматривая показанную ему фигуру.
- Прах! - рявкнул словесник, выделывая то же самое правой рукой.
Статуя вновь зашагала к нему.
- Тудыть твою дивизию! - выругался Дреер, как делал это Лихарев, когда садился в лужу.
Истукан уже был слишком близко, чтобы докрикиваться до начальства.
Дмитрий ухнул на себя Щит Мага. Голова уже слегка кружилась: два неудачных Праха забрали много ресурсов.
Затем Дреер вырастил из правой ладони Белое Лезвие.
Этому он научился не в Праге, и не в школе у Лихарева. Несколько ознакомительных занятий по боевой магии на курсах Ночного Дозора. Москва, выпуск две тысячи третьего года. Переход в Инквизицию не отменил старых навыков. А фехтмейстер дон Рауль учил, что в бою пригодится все, и Темное, и Светлое, главное, чтобы к месту.
Клинок получился узким и длинным, больше метра. Не меч, но рапира.
И вот здесь истукан остановился. А затем начал обходить Дмитрия, словно тот стоял в центре магического круга.
Дреер не отводил он него острие, как будто лезвие было не из чистого Света, а из железа, истукан же содержал в себе магнит. Словеснику показалось, что каменные зрачки статуи даже чуть расширились.
- Именем Договора! Назови себя! - Дмитрий тоже начал медленно двигаться, сохраняя дистанцию. - С тобой говорит Инквизитор.
Он даже заставил мерцать служебный перстень. Можно было бы спроецировать изображение на низкие облака, как знак Бэтмена, однако следовало экономить и так уже подрастраченную Силу.
Да и никто не явился бы на помощь, увидев этот знак. В Сумраке нет супергероев, как и в реальном мире.
Истукан молчал.
- Куда дел ребенка, мразь? - Дреер убрал официальный тон.
Статуя медленно вытягивала из ножен меч.
Дреер не стал дожидаться и нанес удар первым, не забывая ускориться. Он рассчитывал, что лезвие Света разрежет каменную плоть столь же легко, сколь и лазерный луч.
Но истукан опять проявил немыслимую сноровку. Сместился с линии удара, ухитрился вытащить свое оружие и контратаковать. Теперь уже реагировать пришлось Дрееру.
Ноги сами поставили его под нужным углом. Спасибо Раулю, тот, браня краткосрочность обучения, вбивал в них свою "ла дестреза" всеми доступными средствами, от заговоров до элементарной муштры. И Белое Лезвие было не так тяжело, как учебная рапира. Фактически, оно ничего не весило. Выпад Дмитрий отбил автоматически.
Клинок Света выплеснул сноп искр, сталкиваясь с мечом врага. Оружие истукана ушло в сторону, но осталось невредимым. Как он сам после расстрела заговоренными пулями.
Руку Дмитрия словно обожгло. Он отступил.
Меч статуи выдержал прикосновение чистого Света, хотя тот мог резать материю на атомарном, если вообще не на кварковом уровне. Значит, кто-то вручил этому странному голему настоящий магический клинок. И не просто настоящий, а по мощи сравнимый с Бальмунгом или Дюрандалем - мечами, которые спрятаны глубоко в схронах Инквизиции, и только Великие имеют к ним доступ.
Дмитрий поменял тактику. Истукан рубил, а что он сможет сделать против быстрого выпада с уколом?
Как выяснилось, вполне мог, и Дреер едва уклонился от нового встречного удара. Клинок истукана не задел его самого, зато по касательной затронул Щит Мага.
Дмитрия снова обожгло. Не снаружи, нет, а как будто изнутри.
Он понял, что происходит, и уже по-настоящему взмок. Меч противника отнимал Силу у всего, к чему прикасался. Щит Мага он бы не пробил, но обязательно наступит момент, когда не останется ресурса, чтобы тот поддерживать. А Дмитрий и так уже устал. После многочасовой езды, третьего слоя Сумрака, ускорения, заклинания Прах...
Слишком много для волшебника четвертого уровня. Даже со всеми хитроумными инквизиторскими гаджетами и девайсами.
Кстати, о гаджетах...
Можно было бы вырастить еще одно Белое Лезвие из другой руки. Благо, второго меча у статуи не наблюдалось, хотя кто этих каменюк разберет. Но там уже была перчатка-сервоусилитель.
Дреер обругал себя за то, что не додумался сразу. А сработать могло.
Он приблизился к истукану, демонстрируя готовность снова атаковать. Истукан вновь пересек границу воображаемого магического круга. И тогда Дмитрий выбросил вперед руку в перчатке, дистанционно схватив запястье скульптуры и не дотрагиваясь до меча.
Человеку раздробило бы кости в труху.
Дмитрий отвел захват в сторону и резко удлинил Белое Лезвие, ожидая, что оно войдет точно между глаз истукана. Но каменный гигант тоже оказался не лыком шит. Он убрал голову, шагнул вбок, заставляя Дреера сделать свой шаг... и тот запнулся о кусок валуна, ранее запущенный в великана.
Дмитрий рухнул на спину. Руки смягчили падение - самбист Лихо научил страховке.
А сверху обрушился меч. Истукан уже не рубил, а колол, силясь пробить Щит Мага. Впрочем, пробивать и не требовалось. Меч вытягивал Силу, как сок через соломинку. Или как вампир высасывает кровь из горла. А он может выпить все пять литров за секунды...
Дмитрий сосредоточил остатки того, что было в Щите, стараясь рукой в перчатке отодвинуть статую подальше... но у той чувствовалась своя защита.
Острие опускалось, вбуравливаясь в Щит, делая его все тоньше и тоньше. Дреер понял, что уже не сможет даже воззвать к Лихо.
Нечто огненное взорвалось над ним.
Меч остановился.
Еще один разрыв заставил истукана пошатнуться, а Инквизитора - откатиться подальше. Только затем Дмитрий рискнул поднять голову.
С обрыва спускался Евстафий, рядом бежал, заливисто взлаивая, сумеречный пес Джим. Дозорный чем-то махал, точно волшебной палочкой, и от каждого его взмаха истукан сотрясался.
- Изыди, гад! - Дмитрий поднялся на одно колено и вновь вырастил Белое Лезвие.
Клинок мерцал, как неоновая реклама, которой не хватает энергии. Тем не менее, Дмитрий сумел дотянуться до истукана. Тот, даже под градом ударов Евстафия, демонстрировал класс: уклонился от выпада с грацией тореадора, какую в нем совершенно нельзя было заподозрить. Но все же Белое Лезвие отхватило кусок его платья.
- А Кащей-то не бессмертный! - Дмитрий встал во весь рост.
Каменный воин отступал. Не пятился, а с достоинством отходил, признавая, что баланс сил теперь не на его стороне. Острие меча он направил на Дреера, а против Евстафия выставил свободную руку, растопырив пятерню, словно показывал: "Стоп!"
На удары дозорного статуя теперь не реагировала, словно тоже установила щит.
А потом... Истукан начал растворяться в воздухе. Дмитрий зашарил глазами вокруг себя, еле нашел свою тень, поднял торопливо, как натягивают свитер через голову, внезапно обнаружив, что опаздывают.
Второй слой выплеснул на него ушат холода.
Истукан уже растворялся и здесь. Не просто таял, а как будто погружался в трясину, уходя в землю сначала по колено, затем по пояс. Дмитрий прыгнул к нему, рубанул Белым Лезвием - но рассек лишь воздух.
В колени ткнулся носом Джим.
Пес забегал вокруг места, где пропала статуя. Остановился, поднял морду и завыл.
Рядом появился Евстафий.
- Ушел, - сказал Дмитрий. - Вниз. Будем надеяться, что в геенну.
- Сомневаюсь, - покачал головой бывший поп. - А Сонька сбежала.
- Мертва, - сообщил Дреер. - Этот Франкенштейн ее вперед себя отправил. Боюсь, и пацана тоже.
- Судя по линиям, мальчик жи... - Дозорный осекся.
- Что? - Словесник повернулся к нему.
- Линии... распадаются... укорачиваются... Его больше нет. Или есть? Ничего не понимаю.
Сумеречный пес уже не выл, а смотрел на двух Иных так, что Дмитрий невольно вспомнил есенинское "покатились глаза собачьи золотыми звездами в снег".
- Пойдемте, - Евстафий положил руку на плечо Дмитрия. - Долго вы тут не выдержите. Еще в кому впадете, чего доброго.
Они вышли на первый слой. Дмитрий подумал, что для экспертизы нужно отыскать кусок, отколотый им от статуи, но усталость наваливалась глыбой. Он все же сделал над собой последнее усилие, достал цепочку-ошейник и надел на Джима.
В реальный мир Дреер уже вышел, держа фигурку пса на ладони.
Пес качал головой.
Над заливным лугом вились бабочки, как первоклассницы в школьном дворе. Вдалеке золотили небесную синь церковные купола. Играла бликами река.
Дмитрий опустился на траву. Евстафий остался стоять над ним.
- У вас нет шоколадки? - спросил Дреер.
- В сумке мальчика есть пироги, - напомнил дозорный. - С яблоками и повидлом. Ему уже без нужды.
- Я его найду, - упрямо сказал Дреер. - Чем вы, кстати, били?
- Вот, - Евстафий показал обычную деревянную некрашеную ложку. Вероятно, сам ее и вырезал. - Долго заряжал, больше для тренировки. Думал, никогда не пригодится.
- Дорога ложка к обеду, - покивал Дмитрий, глядя на столь необычный боевой жезл.
- Пойдемте, - Евстафий протянул руку. - Вы совсем обессилели. Я помогу.
- Помолитесь за них, - вдруг сказал Дмитрий. - За мальчика и за ведьму тоже.
- Помолюсь, - ответил дозорный. - Не надо было мне его туда сажать. Не думал, что так...
Словесник тяжело поднялся.
- Надо будет, из преисподней достану. Хотя Сумрак все-таки не ад, - зачем-то произнес он, словно пытался убедить сам себя. - Из ада повесткой не вызывают. А Трибунал Инквизиции из Сумрака может. Даже после смерти.
- Знаете, это, наверное, еще хуже, - Евстафий поддержал Дмитрия за локоть. Словесника шатало, как пьяного.
- Почему?
- Если даже великие грешники-Темные попадают не в ад, а куда-то в Сумрак, значит, Он совсем отвернулся от Иных, - серьезно и задумчиво ответил дозорный. - Значит, мы не достойны даже Его суда.