...Прекрасно сложенная Елизавета, которая являлась точным прототипом хладной Галатеи во всех душевных и физических направлениях, плавно подошла ко мне и как-то любовно обхватила руками все мое обнаженное тело, в миг сделав рабыней. Она со зловещим смехом Сатаны начала вонзать свои когтистые кисти рук в мою бледную и хрупкую кожу спины, на которых после образовались багровые ручейки солоновато-сладкой крови. Алая жидкость, медленно стекая по всему моему телу, пробудила в садистке яростные приступы врожденной дикости, и я, трясясь от страха, безутешно пыталась унять расшалившийся кусок мяса, от которого зависела вся моя жизнь. Однако я еще могла кое-как говорить и, на минутку совладав собой, с хрипом процедила, иногда срываясь на стон боли:
- За что ты так со мной?!
И она, не переставая улыбаться, закрыла своими хладными ладонями мои глаза и вскоре снова открыла их, чтобы я смогла лицезреть ответ на свой вопрос.
***
От бетонных стен исполинских зданий веяло прохладой и давящей на мозг крикливой тишиной. Я оглянулась, ощутив отовсюду вкус смерти, и спустя некоторое время услышала чей-то до боли знакомый голос в голове. Он велел мне немедленно отправляться дальше, и я, пожав плечами и тщательно закутавшись в теплую куртку от холода, зашагала по мокрому асфальту, от только что прошедшего дождя. Прошло где-то 10-15 минут, и я дошла до одного грязно-желтого здания, освещенного тусклым мерцанием лампочек, которые наводили тоску декаданса, и поняла, что стою перед родильным домом. Так и не поняв скрытого смысла моего загадочного видения, я стремительно двинулась к двери, взяла неуверенно за ручку, потянула ее на себя и снова услышала тот же голос, заставляющий меня подняться на второй этаж. Пробегавший туда-сюда, отрешенно погрузившийся в свои мысли мед.персонал решительно не замечал ни моего присутствия, ни этого грубого женского голоса.
Поднявшись на следующий этаж, я начала недовольно и внимательно озираться по сторонам и встречать только безмолвные белоснежные стены.
- Ну и куда дальше?
И тут же получила ответ на свой вопрос от преследующего меня голоса:
- Кабинет 208, живо!
Я снова удивленно посмотрела по сторонам: ни одной двери. Что-то подсказывало мне повернуть налево и я, послушав голос интуиции,дошла до конца коридора и увидела кабинет с табличкой "208". Оттуда доносились странные возгласы, смутившие меня на время, но потом я поняла, что какая-то девушка рожает ребенка. Мне было неловко заходить внутрь, но голос в голове продолжал неистово кричать, прося следовать точно по его указаниям. Протяжно вздохнув, я открыла дверь и ахнула от увиденного. Не было никаких родов - лишь палата, где лежала сама рыжеволосая Лиза и обнимала маленький комочек жизни. Она обернулась ко мне и я, заглянув в ее бледное безжизненное лицо, неловко потупила взор, но, поняв, что ее взгляд был устремлен куда-то вдаль, обернулась и вскрикнула. Не было никакого коридора, не было никакой палаты Лизы с морщенным ребенком. Теперь я видела себя, оформляющую нужные документа в детдоме. Просто врачи поставили мне диагноз бесплодия, и этот инцидент так замучил меня, что я всерьез подумала о том, чтобы взять себе приемного ребенка. Зайдя в цитадель одиноких детских душ, я невольно поежилась и сразу обратила внимание на маленькую безмолвную девочку, которая беспомощно хлопала своими глазками, отражавшие небо. Ее красивое личико обрамляла огненно-рыжая копна волос, по лицу были хаотично разбросаны веселые веснушки, но сам вид не говорил о беззаботном детстве. Ее глаза, обращенные на меня, были полны грусти, страдания и какого-то уже недетского нрава, что очень растрогало мою сентиментальную натуру, и я явственно ощутила всем нутром: "Это моя дочь!"
Не долго раздумывая, я со своим мужем решились взять этого чудесного ребенка. Точнее любимый был против, но решил не портить наши отношения, покорно согласившись. Но что это: рок судьбы или простая случайность? Вскоре он попал в аварию и...погиб... Что происходило со мной в эти два года страшно рассказывать, и одним утешением было лишь то, что у меня была рыжеволосая Катюша, которая в любой момент могла подойти, обнять и прошептать, заглядывая своими синими глазками в самые потаенные раны моей души: "Не плачь, мамочка. Ему ТАМ хорошо"...
Но я отвлеклась на подробности и не заметила как оказалась в темном сквере. Передо мной стояла снова Лиза в легкомысленном костюмчике, а рядом возвышался очень странный тип. Он пытался задержать несчастную жертву в своих цепких объятиях и хрипло приговаривал:
- Не сопротивляйся, красавица. Ты все равно никуда от меня не денешься.
Ночную тишину разрывали горький плач мольбы девушки и грубые замечания маньяка. Картинка сменилась быстро, и я теперь, с удивленными глазами, как два блюдца, стояла в какой-то бедной комнатушке и наблюдала не менее страшное, чем тот случай, связанный с нападением маньяка: в середине комнаты стоял деревянный табурет, а на нем бледная и заплаканная Лиза, которая дрожащими руками натягивала узел веревки на свою шею. Это меня очень потрясло, и я захотела ее остановить: кричала, что есть силы, однако безрезультатно, ибо она не слышала меня...все...мертва...
***
Не успев моргнуть, я возвратилась в ту реальность, где меня ожидала жестокая кровожадная расправа. Елизавета грустно улыбнулась мне и задала вопрос:
- Ну что, ты все поняла?
- Не совсем...
Лиза рассвирепела:
- Это ты! Это ты забрала у меня ребенка! Это меня маньяк изнасиловал, и я забеременела! Это вы во всем виноваты! Вы! И я убью вас! Слышишь?! Я отомщу за вас! Я специально возвратилась, понимаешь?!
- Понимаю... Но если бы я знала, - испуганно пролепетала я, - Если бы я знала, поверь, я бы помогла тебе чем-нибудь!
- Поздно! - прокричала она, - Сначала я убью тебя, а потом и дочь, когда она родит! Я буду мучить весь твой род так, как мучилась я, ясно тебе?!
- Но в чем мы виноваты? - пролепетала я, немного отойдя назад.
- Во всем!
Увы, но шансов на спасение уже не было. Я и не заметила, как у нее оказался в руках нож, который она незаметно достала из кармана мешковатых штанов. Она любовно начала проводить лезвием по моему телу, не заходя слишком глубоко, чтобы дать мне вдоволь помучиться. Немного погодя, наслаждаясь струйками алой крови, моими криками и плачем, она взяла мою руку и моментально отсекла указательный палец, взяв в рот и смачно разжевав, впитывая в себя вкус солоноватой крови. Затем провела ножом по пупку, расцарапанной груди и шеи, доходя до назначенной цели - моего орущего лица. Подготовив острое лезвие, она с размаху начала уродовать мою милую мордашку: по глазам, носу, губам, не переставая заливисто смеяться. Через минуту вместо лица образовалось кровавое мессиво. Челюсть и лицевые кости были полностью раздроблены. Выковыряв остатки глазных яблок, Елизавета отошла на метр полюбоваться своей искусной работой. К сожалению, я оставалась еще живой...
***
Холодный весенний день не предвещал ничего хорошего. Тихо по шиферу барабанил первый дождик, и отнюдь не теплый. В садике уютного частного домика, увенчанном повсюду маками и душистыми розами, стоял мрачный черно-красный гроб, а в нем лицезрела вечный сон бледная изувеченная плоть женщины. Рядом на табуретке сидела заплаканная рыжеволосая дочка, а рядом возвышались гости, бесполезно сочувствующие утрате родного человека девушке, которая вынашивала в утробе будущего ребенка. Она даже понятия не имела что где-то в тени голых деревьев за ней следили стеклянные бездушно-сероватые глаза, ожидая своей кровавой миссии.
Конец.