Фло поправила волосы. Дориан почувствовал легкий фруктовый аромат. Он всегда сходил с ума, когда она делала так. Этот запах, эти движения. Казалось, только его одного они не оставляли неравнодушным. Саймон заметил, как его брат задумчиво вглядывается в лицо девушки, которая опустила глаза к стойке бара, и толкнул его в руку. В ответ поймал недоуменный взгляд, парировав его поворотом головы из стороны в сторону, означавшим: "Нет, братишка, все в порядке, просто перестань томно вздыхать при виде Фло и пялиться, то и дело, на ее декольте".
- Итак, - нарушила она тишину, - я говорила, что есть дело, когда ты звонил, - она кивнула в сторону Саймона, - видите того парня в черном кожаном плаще?
Братья обернулись. Дальше них за стойкой сидел высокий молодой человек. То ли тень так падала ему на лицо, то ли оно действительно было цвета обсидиана. В наполовину пустом стакане плескалось виски. Он не пил. Парень молча смотрел на дно стакана, видимо, пытаясь узреть там смысл жизни. Лицо его сковала безмерная печаль. Оно казалось каменным. А может и не казалось. Возможно, так и было на самом деле.
- Это Гарр, - продолжила девушка, - он хотел бы с вами поговорить, - парень услышал, как его назвали по имени, и повернулся на голос. Раздался такой звук, будто две бетонные плиты, одна на другой, решили повернуть одновременно. Он поднял руку, делая манящий жест, призывая братьев подсесть к нему поближе. Парни взяли кружки с пивом, и подошли к их новому знакомому. Гарр протянул руку.
- Приветствую Вас, "братья ДСмино", - усмехнулся Гарр. Это было самое популярное прозвище двух братьев-ведьмаков в народе. Возможно, их так прозвали, потому что у Дориана были средней длины, белые как снег, волосы, а у Саймона черные, длинные, до плеч. Сочетание черного и белого видимо и породило подобное прозвище. Братья улыбнулись. Слава, дурная она или нет, была. Только, почему-то, все воспринимали их с братом славу по-разному.
Дориан и Саймон сделали по рукопожатию. Холод. Холод гранита или обсидиана ощущался в крепкой хватке Гарра.
"Черт возьми, да это же гойль, - вспыхнула ярким пламенем мысль в голове у Дориана, - я думал это сказки. Но где же крылья?" - словно услышав его мысли, Гарр повел плечами и плащ слегка раздулся на спине, кожа протестующе затрещала.
Обсидиановая рука опустилась на прежнее место, схватив стакан. Гарр выпил оставшийся виски. Стакан был внушительных размеров, даже половина его заполненная виски внушала уважение. А Гарр даже глазом не моргнул. В глазах братьев читалось удивление.
- О, я вижу, вы уже догадались, кто я? Вопрос в другом: зачем гойлю понадобились услуги двух ведьмаков, - Гарр кашлянул. Затем снова продолжил, - Вы прекрасно знаете, что в наши дни все расы, разумные и не очень, живут бок о бок, но как видите, люди все же выбили себе место под солнцем, оттесняя всевозможных мутантов как я в тень. Тем не менее, вы не сильно удивитесь, увидев, как оборотень покупает консервы в гастрономе, - нервный смешок, - Или как вампир ведет девушку на ночной сеанс в кино. Сосуществование всех рас в Новую Эпоху неизбежно. Как бы люди ни хотели уничтожить всех чудовищ, у них это не получилось. Именно поэтому все расы и конфликтуют друг с другом, - хочется им этого или нет.
Гарр кашлянул.
- Что-то я расфилосовствовался, - замолчал, через мгновение снова продолжил, - ведьмаки в наше время не брезгуют выполнить заказ на голову существа или человека, если тот полный засранец, верно?
Братья молча кивнули.
- Один оборотень сотворил дело. Не самое благородное в его жизни, - Гарр замолчал, прикрыл глаза, сглотнул ком в горле, продолжил, - и надеюсь последнее.
Он попросил Фло налить ему еще виски. Полный стакан. Глаза братьев расширились от удивления - в стакан можно было налить пол-литра пива. Говорили, что у гойлей особый обмен веществ, поэтому алкоголь действует на них в гораздо меньшей степени. Еще эта "скальная раса", как ее называли с древних времен, не была лишена чувств и эмоций. Это был вполне обычный, функционирующий организм, сродни человеческому. От человека их отличала каменная, обсидиановая или мраморная кожа, в зависимости от скалы, в которой они родились или камня, из которого были выточены (все дело заключалось в том, что эти материалы хорошо впитывали в себя магию и не выпускали ее наружу). Магические гойли были менее эмоциональны и использовались магами, в основном, для работы по хозяйству, переноске тяжестей и прочей мелкой работы. Это роднило их с големами. Только что големов лепили из субстанции, которая больше нравилась создателю, и не приделывали им крылья.
Гарр же, был разумным представителем своей расы. Он родился из куска обсидиана, отколовшегося от метеорита, упавшего в этот мир (так же выделяли метеоритных гойлей, но их мало кто видел, поэтому считали, что это простые легенды).
- Оборотень де Франко совершил глупейший и фатальнейший поступок в своей жизни. Парни, вы представляете вообще, как живут гойли? Где селятся и гнездятся? - дружный кивок белой и черной голов, - Так вот. Он... - Гарр вздохнул, - это ублюдок забрался к нам на крышу, когда все только-только заснули. Меня в тот момент не было. Вы представляете, каким хрупким становится гойль, ложась спать? Точнее не ложась, а застывая в сидячей позе, слегка распустив крылья? Его можно разбить, взяв в руки что-нибудь потяжелее. Этому ублюдку понадобились только две его когтистые лапы, чтобы превратить наше гнездо в пыль, ведь оборотни и без того сильны, - Гарр замолчал, опустошил стакан наполовину. Братья еще никогда не видели такого зверства над организмом, поэтому глаза их снова выражали крайнюю степень удивления. У Саймона даже слегка приоткрылся рот.
- Вот он, - показал Гарр фотографию братьям. На ней была изображена толпа народу, спешащая вдоль улицы, вверх и вниз, по своим делам. Шерстистую черную голову, со стоящими на макушке ушами, легко было увидеть среди толп обычных людей, - неудачный снимок со спины. Но есть отличия от других оборотней. Крис де Франко обычно носит капюшон, и одно ухо у него разорвано наполовину, где-то посередине. Еще у него белое пятно на лбу между глаз, - он ткнул в переносицу пальцем, обозначив место "метки" на своем лбу, - Даже не пятно, а скорее полоса. Она разделяет его морду четко посередине на две равные части. Еще он предпочитает слоняться по старой части города, там много борделей, закрытых карточных клубов и всякой прочей дряни, достойной такого быдла.
- Гарр, ты же понимаешь, что он не мог разрушить целое гнездо просто так. Ведь были на то причины.
- Были.
Он замолчал. Допил виски.
- Если не верите, что он мог совершить подобное, то я могу вас проводить к себе в гнездовье.
Парни одновременно молча поднялись. С ними встал и Гарр. Они расплатились за выпивку и дружно вышли на улицу. Гарр повел их к небоскребу, находящемуся в другой части города.
***
Стояла жара. Черный плащ гойля притягивал солнечные лучи, словно магнит. Обсидиановая кожа поглощала весь холод и жар в себя. Жара не столько истощала Гарра, сколько просто надоедала ему своим присутствием. К тому же ему хотелось пить. Он остановился у лотка с напитками. Пробежался глазами: квас, пиво, вода, воды с сиропом. Взгляд застрял на бочонке с холодным квасом. Он был не сильно больших размеров, вмещал в себя порядка пяти литров.
- Один бочонок, - сказал гойль и протянул торговцу деньги. Тот сначала удивился, затем присмотрелся к лицу его клиента, понимающе хмыкнул и вытащил бочонок из тени, еле держа его в руках и протягивая Гарру. Он поставил его на землю, - и стакан, если можно.
- Прямо тут решил? Влезет?
- Влезет, - он принял еще мокрый от воды стакан из рук торговца. Наполнил его, втянул губами пену, отхлебнул сначала немного, потом одним глотком осушил стакан до дна.
- Чудной вы народ, - произнес торговец с усмешкой.
- Чуднее гномов? - Гарр с укоризной посмотрел на торговца.
- Я дварф. Просто ростом не вышел, - гойль поймал такой же взгляд. Гарр замолчал, то и дело наполняя стакан, и осушая его одним-двумя глотками. Торговец стал заниматься своими делами. Покупатели то и дело подходили, и торговец забегал за прилавком, потом позвал второго дварфа. Он уже был повыше своего товарища и пошире в плечах. Видимо первый, действительно, просто не вышел ростом.
Гарр отвернулся от всего этого образовавшегося муравейника, оперевшись о прилавок спиной. Он смотрел, как живет улица. Сейчас Гарр находился в старой части города. В нем можно было найти все пороки общества. Основное население и основную толпу на улице составляли представители нелюдьской расы: всевозможные орки, тролли, эльфы, темные эльфы, дварфы, гномы и хоббиты иже с ними. Также встречались представители несколько экзотических рас: вампиры, нежить, оборотни, принявшие самые разные мутации: от волков и медведей до пантер и ящеров. И еще много-много всякого сброда, шатавшегося по улицам. Самое удивительное в этом было то, что вся эта толпа неостановимо двигалась по улицам, не обращая внимания друг на друга. Они слились единым потоком, все спешили куда-то по своим делам.
Гарр молча опустошал бочонок стакан за стаканом, одновременно любуясь прелестями эльфиек и простых девушек. Эльфийки, имевшие от природы дар очарования, увлекали его куда больше. Довольная ухмылка и томный взгляд овладели лицом гойля. Он, может, и был вытесан из камня, но, тем не менее, имел все чувства, присущие человеку. Каменное сердце забилось чаще, когда он встретился глазами с очаровательной эльфийкой. Она улыбнулась ему, он кокетливо подмигнул ей, чтобы не показаться дебилом, стоя с приоткрытым ртом и стаканом кваса в руке. Она шла, повернув голову в его сторону, и не опускала взгляд. Он провожал ее, глядя в глаза. Он думал, что никогда не забудет всей красоты и грации ее фигуры, никогда не забудет этот взгляд. Эти зеленые глаза, полные нежности и чувств.
Гойль допил остатки кваса, протянул пустой бочонок торговцу:
- Думаю, вам он еще пригодится, - сказал он и двинулся вперед по улице, следуя за мечтой. Золотого цвета волосы эльфийки ярко блестели на солнце, поэтому ее было видно даже в толпе, которая то и дело становилась то плотнее, то реже.
Он нагнал ее на перекрестке. Она испугалась, услышав легкий хруст обсидиана, потом подняла глаза и улыбнулась.
- Извините, не смог удержаться, - неловкая пауза, - устоять перед такой очаровательной девушкой не способен, видимо, даже гойль с его каменным сердцем, - эльфийка смущенно опустила глаза, - крайне интересно, что делает такое прекрасное творение рук увлеченного музой поэта среди этой толпы, увязшей в собственных грехах и пороках?
- Ищет приключений, - у нее был нежный голос, - романтичных и увлекательных. Но, как видите, романтики в этом сброде как в пустой бочке воды. Одна капля. И эта капля, видимо, не устояв, сейчас стоит рядом, - девушка улыбнулась. Ее губы были узки, но были неимоверно нежны и имели алый оттенок.
- Может быть, взлетев над этими потоками скверны можно узреть настоящую красоту мира сего и быть выше их?
Захрустел обсидиан. Гойль снял плащ. Черный, мутный обсидиан блестел на солнце. Он протянул девушке плащ, оглянулся вокруг, и расправил крылья, которые с хрустом оторвались от его спины. Девушка слегка приоткрыла рот от удивления. Она была поражена грацией и гибкостью фигуры, до того скрытой плащом. Гарр еще раз взмахнул крыльями, обсидиан посыпался на плитку под ногами. Окружающие косились на гойля, как на чудо света.
- Позволите? - он протянул руки к девушке, она молча подошла к нему ближе. Гарр взял ее на руки, взмахнул крыльями, пару раз подпрыгнул на месте, потом двинул в сторону здания, стоявшего рядом. Эльфийка думала, что он сейчас врежется в него, но гойль прыгнул за полметра от здания, - следующий вертикальный шаг был уже по стене, затем последовал еще один. На третьем он сильнее прижался к зданию, и, оттолкнувшись, прыгнул в противоположную сторону, махая крыльями, снова и снова, набирая высоты и пересекая улицу за улицей.
- Таких приключений я даже не ожидала, - нарушила тишину эльфийка, отойдя от удивления.
Гойль покружил над городом, и в итоге приземлился на крышу одного из высотных зданий.
- Романтикой так и прет, - Гарр усмехнулся. Он опустил эльфийку на крышу, принял из ее рук плащ, - благодарю. Может и не самое романтичное место...
- Да что ты, я никогда еще не летала, - она покраснела.
- Мы уже на ты? - усмехнулся Гарр, - а ведь я так и не знаю вашего имени.
- Твоего. Мы же теперь на ты, - эльфийка улыбнулась, - Мирабель. Для тебя просто Мира.
Гойль слегка смутился.
- Гарр. Не такое нежное имя, как у тебя, - теперь очередь краснеть дошла и до эльфийки.
- Зато грозное и внушающее страх у твоих врагов, - она подмигнула ему.
- Надеюсь, тебя я не испугал?
- Ничуть.
День прошел в житейских разговорах об увлечениях, пристрастиях и вкусах. Толпы людей и нелюдей сновали по улицам, образуя поток бесконечной энергии. С высоты небоскреба это все напоминало один большой муравейник. Солнце приближалось к линии горизонта, заставляя полосу неба, оставшуюся под ним приобретать самые невероятные цвета и оттенки. Загорались первые звезды.
- Спусти меня, пожалуйста, - произнесла Мира. В глазах Гарра отразилась печаль. Такая, какая могла появиться там, знай он, что больше не увидит ее. Он взял ее на руки и прыгнул вниз, в оживленную толпу. Он даже не расправил крылья, что сильно напугало Миру. Она зажмурилась перед самым приземлением, надеясь, что умрет быстро.
Свист летящего тела, глухой удар, клубы пыли. И десятки удивленных глаз прохожих. На месте приземления остался небольшой кратер. Таким выглядело приземление с высоты сорокового этажа.
- Я так испугалась, не делай так больше, - отойдя от шока, произнесла Мира.
- Прости, я просто поддался эмоциям. Мне вдруг стало так грустно.
- Не волнуйся так, я тоже хочу тебя снова увидеть. Завтра.
- Улыбка осветила мутный обсидиан. Он приобнял ее и поцеловал. Нежно, насколько того позволяли его каменные губы. Она не сопротивлялась, ответив на его объятия своими встречными.
Губы разомкнулись. Она прижалась к груди гойля.
- Каково это, целовать живой холодный обсидиан, чувствующий и дышащий? С камнем в груди...
- Незабываемо. И не говори, что у тебя там камень, - она уставилась в невидимую точку на теле Гарра. Затем прильнула к нему ухом, - я слышу, как там что-то бьется, даже если и камень.
Мира отошла от Гарра, разомкнув крепкую цепь его рук на своей талии.
- Мне пора, - в глазах у нее стояли слезы, - прощай. До завтра.
Она двинулась сквозь толпу, уверенно разрезая ее. Через мгновение ее огненно-рыжие волосы пропали из виду. На душе у гойля было неспокойно. И не потому что он все еще ощущал вкус поцелуя на своих губах. Его трясло, он не мог понять почему. Что-то определенно было не так. Тоска овладела его душой. Он взмахнул крыльями и взлетел на ближайшую высотку. Уселся на краю крыши, приняв позу роденовского мыслителя. Обсидиан остывал в предзакатных лучах солнца.
***
Раздался треск, дикий вопль, и во все стороны посыпалась обсидиановая крошка. Ярость и отчаяние владели до того холодным гойлем. Он отбросил плащ, до того висевший на его руке, и прыгнул с крыши, на ходу расправляя крылья. Гарр чувствовал неладное. Он кружил над городом, затем заметил блеск огненно-рыжих волос в свете уличного фонаря, услышал крик и топот когтистых лап по брусчатке.
Гарр ушел в пике, приближаясь к земле с невероятной скоростью. Грохот раздался на всю улицу - он приземлился на крышу чьего-то автомобиля. Затем раздался громкий вой сигнализации, после чего с одного из балконов дома напротив, стала доноситься отборная ругань.
Гойль несся по улице, сбивая с ног всякий сброд, ошивающийся в глухой части города в глубоких сумерках. Снова блеск рыжих волос и крики. Теперь уже из переулка.
Гарр застал там оборотня и Мирабель. Тот медленно наступал в ее сторону, сильнее прижимая девушку к стене тупика. Гойль узнал оборотня. Это был Крис де Франко. Оборотень переехал в эту часть города пару лет назад. Они с Гарром были хорошо знакомы, - Крис снимал квартиру в небоскребе, на котором располагалось гнездовье Гарра и его "родни".
- Стой, - окликнул он Криса. Тот обернулся на голос:
- Гарр? Тебе что здесь надо?
Мира тоже повернулась на голос, глаза загорелись огнем надежды.
- Не тронь ее. И вообще, лучше уйди отсюда. Позже объясню почему.
- Ну, извиняй, парень, - тряхнул Крис головой, - я не ел уже два дня. Если ты понимаешь, о какой пище идет речь. Это моя добыча, уходи.
- Нет.
- Парень, иди, пока можешь. Это эволюция, естественный отбор. И сегодня она пала его жертвой.
- Естественный отбор остался далеко за пределами этого города.
- Нет. Он есть.
- Он перерос свое дикое состояние. Теперь это социальная проблема. Социальный естественный отбор. Сильнейший теперь не ест того, кто слабее. Он им руководит. Сильнейший получает над ним власть. И право распоряжаться всеми, слабейшему подобными. А то, о чем ты мне говоришь, осталось в дикой природе. Все расы пережили тот момент, когда они грызли друг другу глотки. Сейчас для этого есть такие слова, как: власть, дипломатия и финансовые отношения. Иными словами, все ваши распри на ступенях эволюции "сильный и слабый", теперь решаются политикой. Ради древних, не путай социум со своими естественными потребностями. Я могу понять, что в тебе живет волк. Но, мне казалось, что он уже давно очеловечился.
- Тебе жить надоело? - зарычал на него Крис, - Вечная жизнь для куска камня кажется чересчур долгой? Что тебе надо от этой остроухой? - Мира фыркнула.
- Уйди. Прошу по-хорошему.
Крис приблизился к Мире, схватил ее за горло.
- Смотри, что такое естественный отбор, гранитная задница, - когтистая лапа стала смыкаться на шее эльфийки.
Гарр подскочил к оборотню, схватив его за запястье. Послышался треск ломающихся костей. Де Франко взвыл от боли, его рука разомкнулась и Мира, схватив губами воздух, закашлялась и упала на колени. Оборотень выл на всю улицу, заставляя жителей окрестных домов высовываться в окна, в надежде узнать, кто же так неистово просит пощады. Гарр оттолкнул Криса, сломанная рука оборотня вяло болталась, на землю падали капли крови.
- Сучий потрох! - оборотень зарычал, встряхнул сломанной лапой-рукой, та в свою очередь за мгновение вправилась, кости стали на место. О регенерации оборотней Гарр слышал многое, но саму сцену восстановления сломанных или оторванных конечностей наблюдал впервые.
Де Франко прыгнул на гойля, но тот увернулся, в развороте успев схватить оборотня за шкибок, как паршивого котенка. Второй рукой он ухватил его за плечо, и, пару раз качнув его по дуге, проворачиваясь при этом на месте, словно снаряд бросил оборотня в стену тупика. Захрустели позвонки, голова неестественно выгнулась, рука в плече вообще изобразила собой подобие сухой ветки на древнем дубу - такая же кривая и погнутая везде, где только можно. Оборотень приземлился на четыре лапы, еле опираясь на них, сплюнул кровь, покачнувшись, сказал:
- За это ты заплатишь втройне, - оборотень упал в собственную кровь, моргнув желтым глазом, и отключился.
Мира подбежала к гойлю, посмотрела ему в глаза. Ее губы дрожали.
- Прости, я не знаю, правильно ли сейчас поступил, и все ли сделал правильно. Не думай о произошедшем, просто иди домой и ложись спать. Не думай обо мне. Прощай.
Гарр вспорхнул в небо. Мира упала на колени, закрыв руками лицо. Она рыдала. От счастья или от горя, было известно лишь ее мятежной душе. Скорее всего, это был лишь стресс или истерика. Луна была в зените. Она освещала тело оборотня, лежавшее неподвижно в луже собственной крови у мусорного бака. Глаза неестественно блестели. Слишком неестественно для мертвого оборотня. Они горели ярче звезд, появившихся в эти часы на небе.
Оборотень моргнул...
***
На крыше было холодно. Ветел завывал, раздувал крошки гранита и мрамора. Дориан ужаснулся. Саймон, слегка задержавшийся на лестнице, и зашедший последним, выругался, едва не поскользнувшись в луже крови.
- Да, все действительно так паршиво, - нарушил тишину Гарр, - если еще остались сомнения...
- Какие, к черту, сомнения? Я этого урода задарма на куски порву и развею по ветру - воскликнул Саймон.
Картина действительно была не из приятных. Гойли, засыпая, превращались в статуи, причем, весьма хрупкие, несмотря на материал, из которого были рождены. Фарфор или хрусталь - вот на что становился похожим гранит или мрамор по своей прочности. Организм же, был как у простого человека, различия были лишь в обмене веществ и усваиваемости некоторых продуктов. Как только они засыпали, организм целиком и полностью принимал форму камня, хоть и невероятно хрупкого.
Вся жуткость картины была в том, что кроме гранита и мрамора повсюду были кровь и части тел, рубленые словно ножом. Мышцы, кости и сухожилия покрывала толстая каменная кожа. Кровь, сочащаяся из камня, действительно вызывала странные ассоциации.
- Да...я всякую хрень видел. Но такое...
- Теперь вы понимаете, почему гойль во цвете лет решил спиться. Эта сволочь пробралась сюда, как я уже говорил, когда все спали. И вот они, последствия.
Саймон снова выругался.
***
Гарр пытался понять, правильно ли поступил. С одной стороны, он спас ту эльфийку, с другой....Де Франко, в принципе, был его соседом. Не сказать, чтобы они недолюбливали друг друга, или почитали и уважали. Но. Гарр часто заходил в гости к Крису с лошадиными, или даже слоновьими, запасами спиртного. Они садились в кресла и спокойно потягивали пиво, рассуждая на всевозможные темы: о жизни, о политике, о расах, о поколении новой эпохи. Они были обычными соседями. Родня Гарра не разделяла его интересов, не доверяя этому "меченому судьбой". Шрам посреди лба у оборотня вызывал у них религиозные предрассудки.
Как соседи, они не вмешивались в дела друг друга, оставляя проблемы только на плечах ближнего своего. Крис ведет очередную девушку к себе домой? Крики? Кровь на двери оборотня? Нет, ничего, все в порядке, сосед. Вчера, просто, наверное, телевизор громко работал, а так все в порядке.
***
- Ну и райончик, - сказал Саймон с презрением.
- Для такой сволочи, как Де Франко, в самый раз.
Дориан толкнул дверь бара.
- Какого черта!? Закройте немедля двери, чего держите нараспашку? - послышались крики бармена. Саймон пригляделся. В лучах солнца кожа лица бармена и его руки стали покрываться мелкими волдырями.
"Чего только не увидишь. Нежить-бармен. О, древние" - закатил глаза Саймон и закрыл двери.
- "Д?мино"? Какого черта вам двоим тут надо?
- Не твое дело, шли мимо, зашли выпить.
- Надеюсь на то.
- Надейся на лучшее, воскресший, - бармен ответил на его слова презрительным взглядом.
Братья подошли к стойке, сели за нее.
- Крови упыря? Или желчи утопца?
- Твоей крови, мертвяк, - еще один презрительный взгляд, теперь уже в сторону Дориана, - пива налей, о боги, неужели ты думаешь, что мы способны питаться подобной мерзостью?
- Хотелось бы на то посмотреть, как исказятся ваши лица, когда в вас вольется стакан желчи утопца.
Тишина. Испепеляющие взгляды глаза в глаза. Бармен отвернулся, повернувшись, уже держал в руках кружки с холодным темным пивом.
- Деньги?
- Мы здесь надолго, оставим в конце вечера.
- Еще нам в баре двух ведьмаков не хватало.
- Тут работенки для них, хоть отбавляй, - парировал за брата Саймон, - одно название чего стоит - "Три упыря". Ну, одного я вижу, он сейчас бокалы натирает, словно кот свои яйца по весне...
- Замолкни, не знаешь языка мертвых, не возникай.
- Пойдем.
- Светлая голова, это моя психологическая дуэль.
- Да, о чем же, интересно, можно так философски беседовать с барменом? Идем, говорю, - Дориан силой поднял брата с места за руку, - ей-бо, как ребенок. Послали древние на мою голову эдакого разгильдяя.
- Не ворчи, пошли, лучше, выпьем.
***
- Здесь был стрит! Стрит, хренов дварф!
- Покер, умник, я видел, что у тебя был покер. За такие дела в переулках животы распарывают! Жулик! Знайте все, Саймон "Д?мино" хренов жулик!
Столики поблизости никак не прореагировали на крики дварфа.
- Давай сюда деньги, полурослик.
- Пошел к черту! Еще раз так меня назовешь и выйдешь отсюда, накрытый тряпкой, вперед ногами!
- Ты на ногах уже не держишься. Да что там на ногах! Ты на собственной жопе-то сидеть не можешь, не падая.
- Ты сам-то сколько уже выпил? - произнес подошедший со спины к брату Дориан.
- Ды я-то...Это...Ну...
- Вот и я о том же, поднимайся с места, пошли, оставь половину всех денег ему.
- Какого хрена? Я выиграл все деньги!
- Он жулик!
- Хм. Я даже не знаю, как рассудить, - сказал Дориан, ставя руки по бокам, разводя куртку на животе, обнажая кобуру с револьверами, взятыми у брата. Саймон, находясь в подпитии, часто угрожал ими своим собеседникам, и Дориан, уже знакомый с привычками брата, заранее забрал у него огнестрельное. Глаза дварфа расширились.
- Ты знаешь, оставь себе, я пойду подышу, - тот вскочил с места, и пулей вылетел на улицу, пролетая между соседними столиками, вынуждая людей за ними посылать ему вслед не самые лестные замечания.
- Ну...
- И не ну. У нас еще работа, а ты тут пьяный вдрызг, так еще и шум поднимаешь.
- Э... - многозначительно ответил Саймон, поворачиваясь в сторону входа, приоткрывая рот и делая незначительнее указательные жесты в сторону фигуры в капюшоне, двигавшейся к стойке.
- Работаем.
Дориан поднял, уже "тело", брата со стула, поддерживая его, и не давая ему падать.
- Ну, ей-бо, я не маленький, - начал сопротивляться Саймон, отталкивая от себя брата, после чего сделал пару неуверенных шагов, и, покачнувшись, направился в сторону ближайшего столика. Крепкая рука Дориана вовремя схватила его за предплечье, предупреждая разбитую посуду, недовольные крики и маленький погром, который мог перерасти в дебош.
- Так. Твой огнестрел я, пожалуй, у себя оставлю.
- Канешн, - покачнул он головой в знак согласия. Хотя, этот жест больше напоминал, скорее, отрицание, ибо голова совершила движение по круговой.
- Так. Дыши ровно, смотри прямо, в разговоры не встревай.
- Оки-доки, братишка, - Саймон икнул.
Они подошли к стойке и сели по обе стороны от оборотня. Тот, в свою очередь, будто их и не заметил.
- Налей-ка еще пива.
- Дыва, - послышался голос со стороны Саймона.
Оборотень повернулся, презрительно посмотрел на его пьяную физиономию, и что-то пробубнил себе под нос.
- От нечисти слышу, - улыбка растянулась на лице ведьмака.
Тихое, раздраженное рычание.
- Не обращай внимания, перебрал немного малый.
- Это кто тут малый? - недовольный возглас, завершившийся протяжной пивной отрыжкой.
- Саймон, заткнись, - ответил ему Дориан. После чего добавил, - Пожалуйста.
Его брат сделал вид, будто обиделся и поник, уставившись сначала на дно пустой кружки в руке, затем, исподлобья, на бармена, который продолжал натирать стаканы, не обращая внимания на испепеляющий взгляд, а-ля "а мне не налили".
- Какого это, убивать беззащитных? - обратился Дориан к оборотню, приложившись к кружке с пивом.
- Это у меня ведьмак спрашивает?
- Мы убиваем за деньги. И вовсе не беззащитных, скажем, утопцев, - бармен обернулся на него, вспомнив их разговор.
- Тогда, парень, я не могу понять к чему такие вопросы, - Крис отхлебнул из кружки, - Это наша природа. Наш естественный отбор.
- Твой естественный отбор остался в той самой природе.
- Не тебе меня учить.
- Не учи отца е... - пьяный возглас по ту сторону оборотня, и не давший завершить фразу осуждающий взгляд Дориана.
- А как же гнездовье гойлей? - решил пойти белоголовый напрямую.
Оборотень изменился в лице, слегка подавившись пивом.
- Парни, какого черта вам тут надо?
- Даже не знаю. Вот, пришли посмотреть на массового убийцу гойлей, существ, которые могли бы жить гораздо дольше, может даже вечно.
- Он сам виноват, - смекнул, к чему идет разговор, оборотень, - не лез бы, куда не следует, продолжал бы говорить всей своей братии доброе утро и спокойной ночи.
- В любом случае, теперь это уже наша забота, - поднялся Дориан, положив одну руку на плечо Крису.
- С предохранителя сними! - пьяный возглас от его брата решил в этой ситуации многое.
- Так, парни, никаких...
Слепой выстрел. Кровь. Оборотень вскочил с места, одновременно ударяя белоголового снизу в челюсть. Ведьмак покачнулся, отступил на несколько шагов. Этого хватило, чтобы оборотень успел развернуться и рвануть к выходу, за ним следом рванул Саймон, забывший о том, что не так твердо стоит на ногах. Полетели столики, стулья, возмущенные крики и проклятия огласили весь бар.
- ...потасовок в моем баре, - завершил фразу бармен, чертыхаясь и хватаясь за голову.
Дориан бросил деньги на стойку, не пересчитав, но, судя по глазам бармена, озарившимся бесконечной радостью, видимо оставив там стоимость выпивки, превышенную минимум вдвое. С улицы уже был слышен шум драки, но завсегдатаи бара даже носом не пошевелили, видимо, привыкли к таким разборкам.
Дориан вылетел из дверей бара, увидел, как от удара его брата отбросило к стене, и он сполз по ней вниз. На куртке виднелся порез от когтей, также рубашка была разодрана на обоих рукавах. Крис обернулся на вышедшего ведьмака. Он оскалил зубы.
- Не глупи. Не уйдешь. Ты же знаешь, как мы работаем.
- Наслышан.
Ухмылка, еще больше оскалившая зубы оборотня, растянулась у него на лице. Он резко развернулся, и рванул вверх по улице от Дориана. Тот, в свою очередь, моментально выхватил револьвер с серебряной гравировкой.
"Помни, юный ведьмак, - говорил ему на занятиях Васкес, - только серебро может убить оборотня. Серебро в сердце, неважно, меч это, или пуля".
Дориан задержал дыхание, прищурил глаза, сузил зрачки. И спустил курок. Тело оборотня, до того мерно несущееся вверх по улице, дрогнуло и упало. Дориан вздохнул, уперся спиной к стене, и сполз по ней, садясь около брата.
- Ёжик! - дебильно улыбнулся Саймон, глядя на колючее существо, перебирающее лапками куда-то по своим делам. Ёж остановился напротив лица ведьмака, который последние две минуты после падения лежал на дороге. Колючий друг уставился в пустоту, потом пару раз фыркнул, почуяв запах спиртного, и засеменил дальше по своим делам.
- Пошли, ёжик тебе, - сказал Дориан, поднимая брата.
***
В баре у Фло было немноголюдно, основной контингент ее заведения обычно приходил днем - это были всевозможные студенты из близлежащего университета и колледжа. Они то и дело сбегали с занятий, чтобы пропустить по кружке эля. Из-за этих прогулов, бар Фло пользовался дурной славой у всего преподавательского состава обоих учебных заведений.
- О, древние, Саймон! - Фло вскрикнула при виде младшего из братьев.
- Займись им, я пойду, сдам контракт, - Дориан опустил своего брата на стул у стойки.
- Какая ты красивая! - воскликнул Саймон, улыбнувшись так же, как при виде ежа.
- Что с ним?
- Пил.
Понимающий взгляд от Фло.
Дориан опустился рядом с гойлем. Тот пил виски. Снова. На дне его был черный лед.
"Как такое возможно?" - подумал ведьмак.
- Он... - голос Гарра дрожал, - он мертв?
- Да.
Конверт подъехал по столику к Дориану. Рука гойля поднялась, показывая то, что было зажато в ладони, а именно прядь огненно-рыжих волос. Гойль всхлипнул, черная капля упала в стакан с виски.
"Ни черта это не черный лед. Это слезы нашего каменного гостя".