Ливрея прислуги со жгучей отделкой жёлтой шёлковой нити; рабочий кабинет хозяина с россыпями антиквариата; за письменным столом, прям-таки, английский лорд - столько надменности даже в снисходительном взоре почему-то не седеющего пожилого мужчины. Он крепкого телосложения, подтянут, уверен в себе целиком и полностью - в своей физической мощи и силе духа, и ко всему источает лоск наследника короны. Первое десятилетие третьего тысячелетия тонет в старинности с претенциозной заявкой на царскую роскошь. В полумраке зашторенной комнаты среди белого дня в бронзовом подсвечнике горят две белые высокие свечи с вкраплением золотистых звёзд, словно солнце и электричество здесь не в почёте...
- Джейн, - коротко представилась гостья с порога, боковым зрением отмечая чинное удаление дворецкого (или лакея).
Хозяин, наблюдая за появлением журналистки, явно оценивал её поведение, нарочно привстав не тут же, а с небольшой задержкой. Эта кратковременная невежливость разозлила Джейн. Она была готова сказать какую-нибудь колкость, но её жестом пригласили присесть напротив, чуть ли не с поклоном.
- Здравствуйте! Почему - Джейн? Вас же зовут Жанна,- спросил "лорд", внимательно вглядываясь в лучащиеся голубые глаза милой собеседницы, словно желая искупаться в этих лучах.
- Надоела одна и та же шутка после того, как произношу своё имя. Переспрашивают - д`Арк?- ответила с некоторым ехидством, одновременно поудобней устраиваясь на стуле с высокой инкрустированной спинкой и поправив юбку делового костюма.
- А как Вы думаете - почему с той Жанной сравнивают именно Вас?.. Подозреваю, что с Вашими тёзками у тех же людей всё по-другому...
Молодая журналистка испытала одновременно растерянность и негодование. Почему она должна углубляться в чьи-то нелепые размышления?.. Что-то раздражает её в этом доме, или сам дом с чрезмерным богатством и был невольным раздражителем? И вообще, вопросы будет задавать она! Вполне способна отбросить навязанную форму общения - "сверхвлияние" и "под влиянием", немедленно переведёт разговор в нужное русло. Она не относится к людям, тяготеющим к слепому и беспрекословному повиновению. Достаточно быть выше обстоятельств, отдавая предпочтения собственным планам!
Заговорила настойчиво:
- Марк Владимирович, давайте перейдём к делу! У меня мало времени...
Эта фраза вызвала всепрощающую улыбку и комментарий с иронией:
- Конечно же, меньше, чем у меня... Я Вас попрошу о маленьком одолжении - обращайтесь по имени. Это значительно упрощает общение.
Женщине, взбешённой высокомерием собеседника (тем более, что оно для него привычно), не было никакого дела до чьей-то занятости, поэтому ей не составило труда произнести категорично:
- Вынуждена напомнить - я приехала по поручению редактора. Вы пожелали дать интервью для нашей газеты...
Джейн прервалась. Визави не только не поспешил перейти к делу, но принялся демонстративно осматривать её с ног до головы. Его тёмные глаза казались въедливыми. Чёрные коротко остриженные волосы аккуратно обрамляли правильный овал лица с аристократичной бледностью. На фоне образцовой чистоты помещения пред очи - безупречность в уходе за внешностью. Оценивал и обонянием - уловил дразнящий аромат духов. От его безукоризненности Джейн показалось, что в ней что-то не так, не дотянула до безупречности, но тоже не спасовала - резко вскинула брови на высокий лоб, вызывающе наклонила голову и буквально просверлила олигарха острым взглядом. Хозяин одарил гостью ещё одной мягкой улыбкой.
- Мне нравится, что Вы не из робкого десятка! Но всем известно, что я никому не даю интервью.
- Вы обманули?- не пытаясь скрыть возмущение, произнесла с нажимом Джейн.
- Вас?.. Нет. Просто сегодня я очень хочу, чтоб у нас сложился разговор для двоих. Для прессы - позже.
- Но редактор ждёт материал...
- Интервью со мной он готов ждать не один день, и не только он...
Джейн неосознанно взглянула на атласную косынку, повязанную вокруг шеи, и распахнутый по этому случаю ворот дорогой рубашки, и тут же взгляд, скользнувший по недоступному для работников СМИ "олигарху", стал предвзятым. Про себя отметила: пиджак не застёгнут ни на одну пуговицу, но это не открытость, а желание быть предельно свободным в общении... Он - хитрый одиозный наглец с испытывающими глазами, но при этом сам прикрылся щитом полумрака. Позвал по делу, но стремится воспользоваться ситуацией на своё усмотрение. И уверен, что достигнет своей цели... Всем видом говорит: "Смотри, детка. Цени! Не часто увидишь такого успешного!" Непонятно каких сюрпризов от него ждать...
Дерзкая и бесстрашная Джейн неожиданно стушевалась, что ей было не свойственно, и всё же сохранила внешнее спокойствие, чётко произнесла:
- О чём пойдёт разговор?
- Я Вас выбрал за талант, но не журналистки.
- Ах, да... О чём же ещё говорить в этих стенах, как не об избранности?..
Марк пропустил колкость мимо ушей. Продолжил серьёзным тоном:
- Вы любите водоворот событий, он постоянно с Вами, как тень. На самом же деле - это не Ваша тень, не то, что рядом... "Это" может броситься под ноги, увлечь, утопить... Вы молоды и красивы не так заурядно, как все кукольные красавицы - видна рука Художника!.. Но бредёте с завязанными глазами по середине оживлённой широкополосной автострады (хороший, искренний, талантливый человек), размахиваете руками, пугая водителей, но машину не испугать... Вам не место на дорожной разметке, соответствующей Вашим представлениям, но чужим правилам... Не буду упражняться в развитии сюжета, да и в образности равных Вам нет. Навязывать выводы - не тот случай... Рано или поздно произойдёт столкновение и Вы пострадаете... Как ни странно, я - чужой для Вас человек, тревожусь по этому поводу. Выслушайте меня! Это в Ваших интересах.
Непредвиденный разговор и нестандартная ситуация начинали озадачивать Джейн, как нарастающий снежный ком на пологом склоне горы, но остановить, значит, чего-то не узнать. Любопытство брало верх и призывало потерпеть, пока всё прояснится. Марк продолжал, взвешивая каждое слово:
- Я пытаюсь предостеречь Вас от некоторых моментов, связанных с тем, что Вы пишете.
Попробую объясниться, и настоятельно прошу внимательнейшим образом прислушаться к моим объяснениям, какими бы шокирующими или пугающими они не показались. В Вашем творчестве кроме общечеловеческого, действительно талантливейшим образом изложенного смысла, имеется второй смысл, никоим образом не связанный с обстоятельствами и проблемами живых людей. Вы, наверное, считаете такое "соучастие" в изложении материала "вдохновением" или "талантом". Я же могу предполагать физическую природу и суть этого "явления". Собственно говоря, меня обеспокоили Ваши "взаимоотношения" с вашим НЕЧТО. Но прекрасно отдаю себе отчёт, что могу, с одной стороны, показаться Вам одним из многих сумасшедших, тронувшихся на почве околорелигиозной и мистической тематики, или, с другой стороны, в случае Вашего доброжелательного отношения к сообщаемой мной информации, всерьёз травмировать Вашу психику.
Джейн почувствовала меж лопаток ползущую змейку отвратительного холодка. Захотелось подвигаться, чтобы сбросить с себя пугающего "гада", но не смогла пошевелиться. И в то же время она почему-то верила незнакомому человеку, причём без всяких сомнений, как под гипнозом: он стопроцентно убеждён в объективности своей точки зрения, полагая, что исключительно прав, и способен убедить любого, кто готов к восприятию.
Он осознаёт насколько значителен багаж необычных знаний и упорно желает избавить интересного для себя человека от невежества.
Он спасает!
Это не похоже на дешёвый трюк. Да и она сама в себе порой обнаруживает некоторую неопределённость, толкающую на непредсказуемые поступки, он же имеет в своём распоряжении то, что окончит пребывание блуждающей души в полуосознанном состоянии.
И на счёт "соавтора"... Действительно, иногда не идёт статья или стихотворение, хоть тресни, и вдруг, пошло-поехало - откуда ни возьмись. И смысл глубокий, и образность невероятная, и подтекст философский... Словно кто-то незримый движет рукой... А бывает, ощущаешь, что стоит этот "кто-то" за спиной, смотрит в затылок и даже дышит!.. Оглянешься - никого... Но оглянуться заставляет пугающая реальность происходящего за спиной!.. Откуда об этом знает Марк - незнакомый человек?
- Понимаю Ваше молчание. Не стоит за него испытывать неловкость, - проявил такт загадочный мистер Х, поглаживая тонкую чёрную кожу весьма уютного кресла.
Максимальное удобство кресла наводило на мысль о том, что хозяин кабинета проводит за рабочим столом уйму времени. Он резко встал, подошёл к окну, и, раздвинув шторы, распахнул его, словно желая глубже вдохнуть свежий весенний воздух перед грозой. На ясный день уже наступало хмурое небо, прикрывая свод тёмной дымкой. Джейн уловила сходство со своим состоянием - ей необходимо раздвинуть тучи неведения и тогда пребывание в темноте закончится. Марк говорил, не поворачиваясь, словно давая возможность остаться со всем услышанным один на один:
- Я изложу Вам сумму знаний, способных поднять Ваше сознание на уровень, далеко не во всех слоях доступный Папе Римскому, Патриарху, Далай-Ламе и Президентам. Если Вы останетесь...
- Где?
- У меня,- обернувшись и глядя прямо в глаза.
- Как мне Вас понимать?..
- Остаться на пару часов... За пять минут всего не объяснить. Вы хотите уйти?
- Нет, - ответила уверенно, поскольку безошибочно почуяла - зреет сенсация!
- Я так и знал. Именно поэтому позвал. Вы остаётесь...
Грянул гром - именно в эту секунду, как по заказу! Хлынул ливень. Пламя свечей дрожало и клонилось долу. Стало страшно за этот слабый огонёк, противящийся окрепшему мраку. От свечей повеяло унылой безнадёгой. Марк протянул руку к оконной раме, удручающе дёргающейся от порывов ветра, а Джейн показалось, что злой демон закрывает не окно, а клетку - золотую клетку, которая всегда вызывала дикое отвращение, но сегодня примирила с чем-то неизбежным, поэтому вполне терпима и сносна. Сейчас откроется тайна тайн! Прозвучит уникальное знание об этом свете и том... Момент, сказала бы, торжественный. Чувства какие?.. Свалиться с ног и крепко-крепко уснуть, дабы к утру убедиться - всё это сон. Всего-то! Но виски жёсткими ладонями сдавливает леденящая данность. Она может что-то приоткрыть, а что-то разрушить. Но созидать и разрушать - обычное проявление стремлений ищущего, идущего, постигающего... Остаться в клетке в данную минуту - единственный способ заглянуть за пределы примитивных представлений о "гениальной простоте" мироздания. То, что побудило Марка осведомить её, будоражит воображение, сооружает в нём сияющий многогранник, но и угрожает, как нечто неоставляющее надежд на дальнейшую безоблачность незнания, распоряжается сознанием по-своему, не поддаваясь практическому анализу. Как бы после не пожалеть... Может, сейчас же спохватиться, одуматься и не вторгаться в специфическую тайну?.. Но возражать собственному желанию "знать", и постоянно тревожиться по поводу неопределённости своего положения на планете по имени Земля, уже невыносимо!
- Кофе?- спросил довольный собой хозяин.
- Да!- почти закричала гостья, теряя самообладание, на какое-то время и свою независимость. Ещё верится - на какое-то время...
2
Колбы, колбы, колбы... Хотелось бы думать о них - маленькие чудесные вселенные, в коих зарождается жизнь, но уж очень ограниченное пространство. К тому же стеклянное. Да и жидкость искусственная. Всё неприродно...Эмбрион в фальшивой среде с самого начала. И всё же идентичность выводит на орбиту настоящего мира. Достижение науки! Несомненно. А к чему приведёт в конечном итоге, никому не известно. Чужая душа - потёмки, а душа из пробирки, наверное, тьма... Вмешались в лабораторию Творца во имя светлого будущего, но уверенности в завтрашнем дне, переделанном сообразно своему разуму, всё меньше... Казалось, ухватили Его за бороду, сами с усами, ан... всего не рассчитаешь. Кнопку "стоп" не искали. А вдруг зашли слишком далеко, даже не заметив?.. Увлечённость делом - скорее повязка на глазах, чем оправдание, если дело тёмное...
Колобов смотрел вдаль тем взглядом, что не замечает стены, будто пытался в нечеловеческом напряжении различить хотя бы очертания того будущего, что случится по его вине - так называемому "вкладу в развитие цивилизации". При постоянном диком интересе к открытиям его часто огорчали вспышки необъяснимой паники, вкрадчивой, как бесшумный хищник перед прыжком... Из глубины подсознания? Свыше?.. Теперь ему с коллегами нужно быть чрезвычайно осторожными и самозабвенно смелыми, избавиться от формальностей общества и не отказаться от его интересов, не признавая верховенства религии, ничем ей не уступать. Началось разумное балансирование достижения науки на отвратительном канате вероисповеданий... Возможен ли положительный результат?.. Но до чего же заманчива перспектива, особенно когда поджимает время!.. Но расшатанные нервы, нет-нет, да и выставляют идиотом...
Сэмми так не терзается. Созидательность с уравновешенностью - в одном флаконе... А, может быть - беспечность плюс хладнокровие?.. Проявил способность к принятию решений, вот и доверили руководить проектом. Он и с виду образец современного руководителя, а "товарищ Колобов" и красотой не блещет и растолстел, а ведь молод... Ещё и лысина на голове заблестела...
- Пока нечем,- ответил, отводя глаза от предмета беспокойств, испытывая невольную неприязнь к неожиданному появлению босса.- При твоей громогласности у тебя удивительная способность ходить почти беззвучно...
- А у тебя дурная привычка углубляться в свои рассуждения так, что теряется связь с реальностью. Меня это беспокоит. В последней беседе мы так и не остановились на чём-то надёжном. Но в нашем деле нельзя без единого мнения. Разброд в мыслях губит самые великие дела!..
Колобов рассеянно крутнулся на стульчике, тяжело вздохнул и хотел промолчать, но правота босса очевидна - лучше закончить начатый разговор, убедить или убедиться.
- А если губительны сами дела?.. Я не уверен, что нужно искать ген Бога. Наша цель - его добыть!- возразил угрюмо.
Сэму больше всего на свете хотелось молниеносно покончить с нравственными метаниями коллеги, но минутные порывы его слабости вечно сопровождались длительной нервотрёпкой. Чего атеист добивается теологическими диспутами? Отнюдь не истины! Столь одарённое существо пытается фразу "слова возымели действие" перевести в ранг нокаута, поскольку это означало бы превосходство интеллектуала над админом. Иногда "ограниченному администратору" казалось, что простая зуботычина не только не повредила бы научному сотруднику, но и вправила мозги. Да уж очень большой вес они - разудалые имеют в общем деле...
Сэм, присев рядом, в который раз повторял и сердился:
- Паша, мы уже на полпути не к образному гену Всевышнего, а к настоящему! Нам выпала уникальная возможность, а ты не ценишь. Сначала, от счастья чуть с ума не сошёл, а теперь сеешь сомнения... Что это у тебя записано?
Колобов быстро схватил исписанный лист бумаги, оправдываясь:
- Это личное.
- Так, господин хороший, ты знаешь правила, - не согласился босс и требовательно протянул руку.
Уличённый в чём-то излишнем сотрудник отдал свои записи, а затем мрачно наблюдал как всё больше хмурится его "первый читатель". Стихотворение называлось "Научный труд".
А Ева из ребра - не чудо.
Теперь так создадим любого,
не до конца предвидя худо -
насколько было полюбовно?..
Насколько свято и душевно?
На что позарятся, что свергнут?
Они с умом иль оглашены?..
Мы создаём из чуда скверну...
Решим и жизнь вернём Иуде,
а Гитлер - фаворит искуса...
Пришествие второе будет,
когда клонируют Иисуса.
Вскипает кровь на плащанице...
Осталось слово за наукой...
Макушки чешут в Риме, в Ницце -
охвачены сомнений мукой...
Как быть?.. Ответ один не найден -
решенье выбору двоится.
И страшно: "Наш Христос в детсаде..."
И грустно - Бог не состоится...
- Ты точно ненормальный!- вскипел в общем-то невозмутимый Сэмми, дочитав.- Адаптировал к печати. А если поймут, что не вымысел?.. Чего ты хочешь - славы поэта, лавров гения? Чего?! Зачем светишься, афишируешь?.. Засветишься, и всё накроется медным тазом!
- А это нормально - несколько Иисусов на планете "Земля" живут одновременно в отдалённых друг от друга местах, и всё это кусочки одного Бога, хотя правда известна лишь кучке самонадеянных учёных, у коих якобы всё под контролем...
Сэм неодобрительно покачал головой:
- Так всё же Бог?.. В каких проявлениях?
- Всё покажет знаменитый возраст Христа. Надеюсь, ярко проявится склонность к целительству, к учительству с большой буквы... Кто-то кого-то "воскресит" из мёртвых. На фоне щедрых жертвоприношений блеснут босые ноги, и толпы потянутся... И, к огромному сожалению, найдётся Иуда, и мы ничего не изменим! Неверящего люда всегда достаточно! И распнут...
- Думаю, к тому времени всё разнюхавшее ЦРУ раньше попросит умертвить "яблоко раздора" в какой-нибудь вонючей коморке без свидетелей. Зачем смущать народ то пятью хлебами для утоления всеобщего плотского голода, то пятью Христами - для духовного?.. Или отправят нетипичных близнецов в психушку.
Колобов онемел. Сэм хотел этим успокоить? Сначала произведут Христа на свет, а после подло уничтожат за ненадобностью?.. Но погибнуть на кресте во имя веры куда лучше, чем умереть в вонючей коморке от рук ублюдков. Оказывается, тогда ещё был не кошмар, а вот сейчас более циничная действительность возможна!
"Творец божественных эмбрионов" от нахлынувших переживаний вскочил со стульчика, сцепил руки за спиной и принялся ходить по комнате. Он молчал. Сэм тоже наблюдал за ним молча. Колобов вообще без колебаний искоренил бы варварство людей. Но как?.. Он не раз в мыслях мучительно растолковывал воображаемому человечеству простые истины, причём в форме десяти заповедей Бога, при этом отказываясь верить в Его существование. Бывало, сентиментально расчувствуется, и отдал бы людям сердце, как Данко. Но дурнопахнущее человечество гогочет за запертыми воротами своего свинства, и клокочет там, словно уродливая холодная слизь. Тогда новоявленного Данко бросает в озноб, чувство справедливости ощетинивается, хочется безмозглой толпе пригрозить кулаком. Справедливость далека от компромиссов... Но вскоре в забурлившем сердце наступает штиль, возвращается всепрощение, неутолимое желание всем помочь даже без ведома неразумных...
Наконец, ответил Сэму своим двустишием гневно, как протестный электорат:
- "Отец, а сможешь ли стерпеться - Вселенная, а в ней ни сердца?" Известно, после второго пришествия - конец света. А если так и будет?.. Мы организовали второе пришествие! Вот о чём следует подумать! А мои стихи для среднестатистического обывателя ровно ничего не значат...И не свечусь я. В Инете - под ником.
- Всё!- разозлился Сэм, глядя враждебно.- Я больше не буду с тобой нянчиться. "...под ником". Знаешь, что спецслужбы вычислят настоящее имя в два счёта! Они за всем смотрят. Закрадётся сомнение в их светлые головы, и проверят достоверность факта в творческих измышлениях автора... Не понимаю - как мы смотрим в одну сторону, но видим разное?! Всё! Либо каждый из нас делает своё дело - без капризов, либо выходишь из игры. "Шаг вперёд, два назад" - не для нас. Ты с нами?
- Да.
- Какая решительность! Просто похвальная...
Колобов остановился посреди лаборатории, обмяк и заговорил, будто опомнясь:
- Но я не смогу жить без этого проекта. Он, действительно, грандиозен. Он для меня... Сэмми, прости за хандру! С русскими случается...
- О`кэй!- выдавил из себя бывший американец, и даже привычно улыбнулся, а про себя подумал: "Поток дурных мыслей в этой умной голове прервётся только с её утратой..."