Я не видела тебя, кажется, целую вечность. А смелости не хватает спросить у друга "Как ты там?", все такой же обросший, с глазами "в себя" и свои глобальные идеи? Все в том же зеленом свитерочке, к которому прикасалась своими пальцами в приступе оглушительного желания быть рядом. Все такой же, любящий Рамштайн, за прослушиванием которого хоть убей, представить тебя не могу. Тебя, молчаливого такого и угрюмого человечка.
С вечно прищуренными глазами, глубоко посаженными, но сверкающими какой-то совсем не юношеской правдой жизни, и болью. С губами, по-мужски жесткими, чуть скривленными в гримасе неверия ни во что - только в себя, и с постоянной боязнью, проблескивающей сквозь зеленоватость глаз - боязнью не быть и не соответствовать, боязнью себя самого, какой ты есть, что и прячешь за молчанием.
С такой же непробиваемой убежденностью в своей абсолютной правоте, и в примитивности всех остальных. Такой же, наверное, чуть более успешный, менее считающий каждую копейку, но ведь такой же. С каждым днем, с каждой ступенькой к своему призрачному такому, социальному статусу, все больше не понимающий еще, только ощущающий, что это все не то, что счастливее ты не стал и не станешь. Никогда и с ощущением, что что-то потерял, безвозвратно, когда откладывал любящие глаза и губы про запас, до завтра, до послезавтра, когда наиграешься в жизнь, когда станет одиноко, когда решишь, что мучить достаточно, когда СОИЗВОЛИШЬ...
Не дождалась, не сама даже, что-то внутри оборвалось, засыпав слоем пепла все хорошее о тебе, и по этому пеплу, прямо по нему, затирая все, пролегла дорожка в жизнь, простую такую, ровную, без бурь и кровавой рябины под окном, без слез и безумной эйфории нужности и наполненности смыслом всего существования, без нелюбимых, неудачно пытавшихся в свое время затереть память о тебе, и сейчас вместе с ней. С этой памятью и они уходят из моей жизни обыденно легко, засыпаемые пеплом неудачной любви, любви-обманки, внешне-лоснящейся, но гнилой изнутри, гнилой, потому что каждый из нас любил только себя, по-разному, но все же.
Как я теперь? Изменилась ли? Может быть, но изменения там, куда тебе нет доступа, поэтому ты их и не заметишь, каким бы ломом, хоть с автовзрывателем не обзавелся. Как я сейчас? Курю, пью, бездельничаю и делаю все, чтобы не доучиться и не получить диплом отвратного красного цвета. Знаешь, чтобы не происходило со мной, с моей жизнью, какие бы загогулины и сложные математические функции тебе не напоминала моя жизнь, не проводи больше параллелей со своей, жизнью, судьбой, персоной. Все, что будет происходит со мной отныне - только МОЕ, и ничье больше, и никакой формулой не связать две наши жизни - такой математики просто не существует в природе. Да никогда и не было.