Ладушка невольно рассмеялась и прижала телефон к щеке. Ей очень хотелось, чтобы он почувствовал эту ласку. В последнее время, честно говоря, ей хотелось этого все чаще.
Знаешь, когда я пишу тебе, мне кажется, у тебя жутко интересная жизнь.
Приключения, контрабанда, путешествия в будущее.
А я сижу в спальне, листаю альбом с картинами, которые еще не написаны, и жду.
Словно в моем пыльном чулане иногда открывается дверь, а за ней - ты.
Словно я вижу лишь краешек настоящей истории.
Я бы хотела посмотреть на все твоими глазами.
Чем ты занимаешься, кто ты, что ты делаешь каждый день.
Как ты хмуришься и как улыбаешься.
Как откидываешь волосы назад и как снимаешь сапоги после верховой езды.
Я даже не знаю, ездишь ли ты верхом.
Постоянно. Поехали со мной на охоту?
Я тут как раз приметил здоровенного кабана.
Не бойся. Я же буду с тобой.
При князе Елизее на торжище проводили публичные казни. Каждый месяц.
Я обрадовалась, когда при новом князе все изменилось.
Просто вспомнила. Не знаю, почему.
Да, давно там никого не казнили. А стоило бы.
Стоит отвлечься на минуту, как тебя обсчитывают чуть ли не на полкило ризиума. Теперь мне нужен новый счетовод.
Что случилось с прежним счетоводом?
Шучу. Искупал его в дегте и перьях и отправил домой. В будущее.
С оч-чень забавной татуировкой.
Не на лбу. В незаметном месте. Я все-таки не полный злодей.
Хотя страшен в гневе и творю несправедливость направо и налево.
Эй, он почти не пострадал, честно!
Шум голосов проникал сквозь неплотно закрытую дверь светелки. Кажется, батюшка снова решил крепко выпить с друзьями, с огорчением подумала Ладушка. Надо бы прикрыть дверь, чтобы не услышать лишнего. А то как пойдут ругаться в пьяном угаре...
И тут она услышала свое имя и замерла.
- ... Очень подходит. Ладушка скромная, послушная, будет делать, что сказано. Выдашь ее за князя, и скрепишь сделку.
- Родную дочь, да третьей женой в дом! - В голосе батюшки ясно слышалось негодование.
Ладушка тихо-тихо сбросила туфли и в одних носках полетела вниз по лестнице. Они говорят о ней? О ней?!
- Сейчас казна забирает девять десятых прибыли, - веско сказал кто-то. - Может, оно и идет на благо города, да только мы мало с того блага видим. А вот если самим начать торговать этими диковинами с Днепуром да Клозьмой, да послать товары вниз по реке с людьми Риомира...
- Воевода не позволит.
- Если объединимся, у него людей не хватит что-то там позволять.
- Верно! Верно!
- В общем, так, - подытожил голос. - Откуда князь эти товары берет - неизвестно, но нам это и не нужно. Или князь делит прибыль честь по чести с лучшими купцами города и берет твою, Еремей, дочку Ладушку в жены как гарантию сделки, или мы начинаем торговать с Днепуром в обход князя. Так ему и передай.
Ладушка стояла не жива не мертва. Ее - третьей женой этому сластолюбцу? Который, говорят, каждый вечер в веселом доме проводит, песни срамные гулящим девкам поет, пока его дома жены дожидаются? А П. из кожи вон лезет, чтобы достать князю самую невозможную, самую фантастическую контрабанду?
Ладушка закусила губу. Может, она бы послушалась отца, если бы была прежней скромной Ладой-Ладушкой. Но сейчас ее вспотевшая левая ладонь сжимала темный телефон. И выйти замуж по воле отца значило предать любимого человека.
Навсегда.
Батюшка хочет выдать меня замуж.
Звонок раздался минуту спустя.
Не подойду, решила Ладушка. Наверняка кто-то из подружек. А то и вовсе хуже - свадебная портниха, сваха, или батюшка, который побоялся сказать ей плохие новости в лицо. Хотя почему плохие? В осьмнадцать лет за молодого красавца-князя законной женой пойти - плохо ли?
Но телефон продолжал гудеть минуту, другую, и Ладушка сдалась.
- Алло?
Тишина. Не мертвая электронная, нет, живая, пропитанная теплотой и ожиданием.
- Алло, - повторила она. - Я здесь.
Выдох и негромкий смех. Не слишком низкий, но определенно мужской.
- Я слышу, Ладушка.
Он говорил совсем не так, как она сама. Словно даже языку он учился иначе.
Сердце девушки забилось быстрее. Он - ой! Это он?
- Вы... ты... получил мое сообщение?
- Конечно. - Короткое молчание. - Все будет хорошо. Никто не выдаст тебя замуж, если ты этого не захочешь. Обещаю, я все улажу.
Ладушка нервно всхлипнула.
- Ничего-то ты не уладишь, - выдохнула она. - За князя меня выдают! Третьей женой!
Ладушка услышала сдавленный кашель.
- А... князь об этом знает? - осторожно спросил голос в трубке.
- Да не знаю я! Батюшке сказали, чтобы он выдал меня за князя, чтобы князь прибылью с ними делился, иначе они в обход князя торговать станут с Днепуром да Клозьмой! Причем торговать-то твоими же зонтиками да телефонами! Из будущего!
- Тише. - Голос ее собеседника вдруг сделался холоднее, резче. - Ладушка, не стоит говорить таких вещей вслух.
- Я же говорю, не уладишь ты ничего, - беспомощно сказала Ладушка. - Только если контрабанду вдруг перестанешь таскать.
- И верну вас всех в каменный век, ага. В первобытно-общинный строй без Рубенса и анестезии. Что-то не хочется, знаешь ли.
Ее собеседник вздохнул.
- А придется. Я хотел построить в славном городе Порожке общество, которое нравится мне: достаточно вещей и денег, каждый занимается, чем хочет, и я главный. Вот только я забыл, что каждый, кто подбирается к вершине, видит главным себя, и тоже хочет прибыли, власти и контроля. Зачем? А чтобы было.
- Сворачивай лекцию, - мрачно сказала Ладушка. - Понятно ведь, что никакой ты не главный.
- Угу. М-да. - Глубокий вздох. - А ведь мы бы даже и не познакомились без этих моих "диковин" из будущего. Потому что в обычной жизни ты бы приняла меня за легкомысленного бездельника, а я бы не выделил тебя из ряда других скромных девушек. Один взгляд, и я бы прошел мимо. И ты бы прошла. И никогда не узнала бы, как весело готовить буррито по телефону, и как падают с зонта вишневые лепестки. Другой уровень взаимодействия, Лада. Когда ты видишь душу, а не глаза. И я не хочу его лишаться, да и не могу, потому что тогда тебя у меня...
Он запнулся.
- Забудь. Неважно это все. Ладушка, выходи за меня замуж.
Ладушка сглотнула.
- Я...
- Ты хочешь ответить "нет"? - уточнил он. - Ты не уверена? Только скажи.
Ладушка не колебалась.
- Уверена.
Они рассмеялись одновременно - тепло и весело, каждый по свою сторону экрана.
- Вечером я вернусь с охоты, - выдохнул он ей в трубку. - И приеду к тебе. Познакомимся.
Его голос вдруг прервался; Ладушка услышала в трубке тревожные крики.
"Кабан!"
"Прямо на князя прет!"
- Как тебя зовут? Откуда ты знаешь...
Из телефона доносились короткие гудки отбоя.
- ... Где я живу? - растерянно договорила Ладушка.
Только что завалил здоровенного кабана.
Ладушка жадными руками полезла открывать фотографию и чуть не застонала от разочарования: на экране темнела лишь туша кабана. Удачливого охотника на фотографии не было.
Но она увидит его, верно? Еще час, два, пока охотничья свита князя возвращается в город со светлым князем во главе, и тогда она узнает, кто он, ее П. И наконец назовет его по имени.
Хорошо бы оно было не таким дурацким, как Перемог.
Вечерело. Час шел за часом, пока Ладушка листала альбомы в светелке, но телефон молчал. Когда алое вечернее солнце за окном коснулось поймы Порож-реки, Ладушка вновь взяла телефон в руки, но в этот раз не было сети, словно всю связь в Порожке выключили вовсе. Такого на ее памяти не случалось ни разу, и девушка нахмурилась.
- Ладушка! Ладушка!
Тетка Дарья звала ее снизу. Ладушка перехватила покрепче телефон и шагнула на ступени.
- Что случилось? - спокойно спросила она, вся дрожа внутри.
- Ох, Ладушка, горе ты мое... Сбежал твой жених?
- Как сбежал? - вырвалось у девушки. - Стой - кто сбежал? Тетя, я же не просватана даже!
- Просватана, еще как просватана, только о том ты не знаешь, а у нас с батей твоим, Еремеем, после обеда разговор был. И намерение: выдать тебя за князя, коли тот соизволение даст третьей женой тебя взять.
Ладушка шумно выдохнула сквозь зубы. Опять этот князь! Шла бы тетка сама за него замуж, что ей неймется!
- А час назад, - плаксивым тоном продолжала тетка, - сбежал наш князь! Подъехал к городским вратам со свитою своею, а там ждали его!
- Кто?
- Не знаю я! Черные такие, в костюмах ненашенских, да таких, что я даже и на торжище их не видела! В шлемах да на машине. И они как князя завидели, сразу к нему кинулись! Князь Перемог, говорят, ранен был, рука у него рассечена после охоты-то, кабаном, так он одной рукой с лошадью справился да ускакал! Энти на своей черной машине как за ним погналися, а он в лес! Небось в дубраву не сунулись, а все мы теперь без князя, ой, тяжко будет, Ладушка, тяжко...
Ладушка уже не слушала.
- А со свитой его что? - быстро спросила она. - Остальные?
- Да по домам их, почитай, отпустили, - пожала плечами тетка. - А тебе чего?
Девушка прикусила губу. Час назад отпустили по домам, а его все нет...
Почему?
- Я... пойду к себе, - негромко сказала она. - Почитаю.
Ладушка мельком глянула на телефон. Связи все еще не было.
А ведь завтра кулинарное состязание, объявленное князем, вспомнила она. Наверное, его отменят. Жалко девушек, что готовились от всей души, мечтали о зеленоглазом красавце. Да и жен князевых жалко, тоже ведь женщины.
Но сама Ладушка не испытывала ничего, кроме облегчения. Не будет постылого брака с Перемогом, не будет, не будет! Пусть князь из своих передряг сам выпутывается, ее эти дела с незнакомцами в шлемах не коснутся. Главное - ее любимый вернется к ней.
Совсем скоро.
Где же он?
Телефон мигнул красным огоньком: экстренный вызов. И тут же пропал, разрядился, словно кто-то включил связь - и тут же выдернул кабель.
Ладушка, жди. Я приду за тобой. П.
Ладушка охнула, но руки сами потянулись к ставням. На балконе давно еще, года два тому, припасена веревочная лестница: сейчас-то она и пригодится, чтобы незаметно впустить любимого в дом.
Ее взяли под локоть прежде, чем она успела выйти на балкон.
- Темпоральная полиция, - заявил глухой голос из-под шлема. - Вы поедете со мной, сударыня.
У него был такой же акцент, как у ее П. по телефону.
Значит, он тоже из будущего. А ищут они - князя.
В которого она, Ладушка, так безнадежно и давно влюбилась.
Головоломка наконец сошлась. Она давно бы сошлась, молчаливо призналась себе Ладушка, да только девичье сердце не велело ей сходиться. Как хорошо верить в таинственного незнакомца, а не в зеленоглазого изворотливого вруна, дважды женатого!
Князь! Все это время ей писал князь!
- Попадись он мне, - процедила Ладушка. - Не посмотрю на рану, все ему выскажу!
Ее тюремщик закашлялся.
- Поверьте мне, у вас будет такая возможность. Идемте, сударыня.
- Ведь какой врун, - шумно рассуждала Ладушка, пока они шли вниз. В горницу высыпала дворня, огромными глазами смотрела тетка, но Ладушке было все равно. - И еще рассуждал, мол, с женами у него деловое соглашение, и даже на других женщин он не смотрит, едва меня повстречал. А сам небось каждую ночь в новую постель прыгал и посмеивался: как же светлый князь себе хоть в чем-то да откажет! А я, дура, верила ему!
Не снимая шлема, одетый во все черное конвоир провел ее по двору, придерживая под локоть, и усадил в темную машину, больше похожую на медицинскую капсулу из нового княжеского лазарета. Вот и еще одной диковины не станет без князя, грустно подумала Ладушка. А ведь при Перемоге дети перестали умирать.
- Так что вы еще можете рассказать нам про вашего, гм, князя? - поинтересовался конвоир, усаживаясь за рулем. Сверху с неприятным чпоканьем опустилась непрозрачная крышка.
Ладушка неприязненно посмотрела на него. Нет уж. Пар она выпустила, но - все.
Перемог - ее. Ему она все и выскажет. А не этому незнакомому типу в шлеме.
- Ничего. Какая вам разница?
- Да в общем-то никакой... - Он набрал команду на небольшом экране, морщась и почему-то держа левую руку на весу, и Ладушка с ужасом и восторгом поняла, что первый раз в жизни отрывается от земли. Она вцепилась в сиденье, глядя, как позади уменьшается отцовский терем...
... И пропустила секунду, когда ее конвоир снял шлем, по плечам рассыпались каштановые пряди, а на Ладушку уставились смеющиеся зеленые глаза князя Перемога Милого.
- Привет, - легко сказал он.
Ладушка моргнула. Князь не исчез.
- Ой, - тихо сказала она.
- Ага. Кстати, ради торжества истины: я и впрямь спал на коврике в прихожей. То есть на топчане в библиотеке. Хотя питаю немалую страсть к альковам, томным вздохам и шелковым чулкам.
Он протянул ей правую руку.
- Извини, левую руку кабан поцарапал. Князь Перемог Милый. Очень приятно.
- Ла-лада Еремеевна.
Князь с веселой и какой-то очень нежной улыбкой кивнул ей. Откинул волосы со лба здоровой рукой.
- В общем, так, Лада Еремеевна. Сейчас мы полной скоростью мчимся к стационарному темпоральному пункту и отправляемся ко мне домой, в родной двадцать второй век.
- Это еще почему?
Князь вздохнул.
- Потому что мне дали лицензию на разработку шахт с кристаллами ризиума, а разрешения дарить всему городу современную медицину, одежду, книги и прочие милые пустяки у меня нет и не было. И, строго говоря, телефон твой тоже противозаконный - дальше некуда.
- Погоди, - сказала Ладушка, медленно начиная понимать. - Мы с тобой едем в будущее, а остальные как? Без твоего лазарета, без книжек, без ничего?
Князь Перемог развел руками.
- Так же, как при старом князе Елизее, увы. Здесь темпоральная полиция, Ладушка. У них несколько другое видение древних славянских городов.
Ладушка невольно посмотрела вниз. Они летели над Порож-рекой. Вдоль воды выстроились новые терема, окутанные пышными осенними садами. По дорожке, усыпанной листьями, ехал мальчишка на велосипеде.
Всего этого не будет, если они с Перемогом сейчас уедут. И никто не поможет батюшке, если снова прихватит сердце. И книги, волшебные миры для всех... они тоже будут закрыты.
- Так, - твердо сказала она. - Вертай назад.
- Лада...
- Вертай назад, тебе говорю! - Она перевела дыхание. - Договариваться будем.
Красавец, сидящий напротив ее, казался теперь Ладушке незнакомцем.
- Лада, это действительно безнадежная затея...
- Значит, и с тобой мне безнадежно, - отрезала Ладушка. - Потому что мой дом здесь. Давай, ссаживай, а то открою дверь да спрыгну. Если ты только бегать горазд, значит, не князь ты нам.
Губы молодого князя сжались в тонкую полоску, и он без слов развернул машину.
Подъезжайте к дому купца Еремея.
Князь Перемог Милый (на самом деле злой и невыспавшийся)
Капсула с темпоральными полицейскими приземлилась у Ладушкиного терема три минуты спустя. А Ладушка, обреченно глядя на отца, поняла: остаться ей не дадут. Будут решать серьезные мужские дела без нее. Может, князь Перемог и вступился бы за девушку... вот только сейчас он, отвернувшись, горячо спорил с кем-то из отцовских соратников, а гордость не позволяла ее просить.
Так что Ладушка тихо встала, и, повинуясь жесту батюшки, выскользнула в сад сквозь раздвижные двери.
Как это все-таки несправедливо. Она здесь, она выросла в Порожке, она дочь одному и почти-уже-не-невеста другому, она расписывала аргументы наравне со всеми. Почему же герой - почти сбежавший князь Перемог, а она, Ладушка, лишь наблюдает краем глаза? Даже старой тумбе из горницы - и той слышно и видно куда лучше, чем ей!
Ладушка глубоко вздохнула. А ведь это еще не конец ее бед.
Что бы ни случилось дальше, с молодым князем ей не быть. Он так и не посмотрел на нее с той минуты, когда машина приземлилась у них во дворе. Не сказал ей ни одного теплого слова.
Девушка присела на садовую скамейку, машинально положила телефон рядом.
Значит, все.
И тут телефон ожил.
Связь есть. Можешь возвращаться в дом. Все хорошо.
Ладушка слабо фыркнула. Угу, словно ничего и не случилось. Самовлюбленный... князь, вот он кто!
Но это, быть может, последний раз, когда она ему пишет. И Ладушка склонилась над экраном:
Спасибо, мне и здесь неплохо. А что у вас "хорошо"?
Резервация. Порожек и округу накрывают защитным полем.
Пока шахты не истощатся, город будет жить.
Потом всех, кто захочет, отправят в будущее.
Модифицируют память, подлечат и вернут в мир.
Нам повезло, что эти кристаллы не доживут до двадцать второго века.
И что Земле очень нужен ризиум.
Даже защитному полю над Порожком.
С полем, кстати, нехорошо получилось.
Тут ты должна была задать вопрос: почему "нехорошо"?
Но я все равно расскажу, какой я благородный.
Ладушка невольно улыбнулась. И слабо сжала телефон в руке.
Защитное поле на такой срок стоит немалых денег.
В общем, все нажитое мною непосильным трудом за годы княжения сгинуло наглухо.
Так что решай, нужен ли тебе нищий князь.
Ладушка прикрыла глаза и прижала телефон к щеке. А секунду спустя ей на плечи опустились теплые ладони.
- Мне тут сообщили две крайне своевременные новости, - задумчиво произнес знакомый голос. - Княгини Арина и Марья запросили аннуляцию брака практически одновременно, едва им сообщили, что шахты будут управляться через темпоральное ведомство, в воеводе больше нет нужды, а в будущее можно отправляться хоть сейчас. Обе, кстати, переезжают со своими женихами. И кто их так быстро надоумил?
- Понятия не имею, о чем ты, - неубедительно отозвалась Ладушка. - Я никуда не отлучалась.
- Ты - нет, а твоя вездесущая тетка - да. Но я не об этом.
Князь легко перемахнул через лавку и встал перед Ладушкой на одно колено.
- Выходи за меня, - негромко сказал он. - Пожалуйста.
Кулинарное состязание все-таки состоялось. С утра перед княжеским теремом в ряд выстроились свежевыструганные стволы и лавки, где простые горожане ели до отвала, а юные девушки потчевали гостей блюдами, составленными по старинным семейным рецептам. Князь не отставал от простых гурманов, и к концу состязания девять молодых хозяек получили приданое от княжеской казны, порядком, впрочем, обедневшей. К концу состязания окончательно размякший и сонный Перемог просто-напросто задремал, и Ладушке пришлось как можно незаметнее пнуть его по лодыжке.
А потом был свадебный пир. И все остальное, что на свадьбе бывает.
Не поверишь, в одной спальне с тобой. Это кровать или футбольное поле?
Ну ты и князь! Собственную жену в постели найти не можешь!
Может, мне поднять восстание?
Я бы, значит, попросил бы некоторых тут!
Просто здесь темно и ступеньки... и... еще кто-то есть?