Александров Евгений
Художник Шерсть

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Истории Художника Шерсть - новая коллекция писем Страны Грез, издаваемая артелью Сказки Солнца в 2008 году, состоящая из описаний деяний одной удивительной особы, зафиксированными на бумаге в соответсвии с записками и зарисовками двух исследователей Артели: Алексея Минаева и Полины Родригес.Иллюстрации: Марта Юзькив
  Художник Шерсть и девочка с зеркалом во рту.
  
  Дочь художника Шерсть была самым удивительным ребенком на свете потому, что у нее во рту было зеркало. Каждый раз, когда она с кем-нибудь здоровалась, это зеркало давало о себе знать - сверкало своей отполированной поверхностю и отбрасывало по сторонам миллионы солнечных зайчиков. Пытаясь разглядеть эту необычную подробность, множество людей спешило поздороваться с ней в ответ, или завести разговор о погоде, игрушках, или волшебниках. Одним казалось, что в этом зеркале они разглядят тайны своего прошлого, настоящего и будущего, а другим - что они смогу отыскать главный секрет Вселенной. Иногда перед домом художника Шерсть и его дочери даже выстраивалась небольшая очередь из любопытных людей, старавшихся разговорить малышку.
  
  Случалось, что они настолько надоедали девчушке, что она выходила на улицу и проходила мимо каждого с высунутым языком. Говорят, что одна половина из тих людей тут же убегала схватившись за голову, а другая покидала город не оставляя ни малейших сообщений о своем пребывании. Первые видели в зеркале маленького чуда отражение всех своих дурных поступков, вторые - замечали в нем все свои забытые и несбывшиеся мечты. Люди приходили и уходили снова, но улица ведущая к дому художника, все равно никогда не оставалась пустой. У ворот дома даже появлялись странники-пилигримы, пытавшиеся толковать отражения, увиденные кем-то во рту маленькой волшебницы. Когда их становилось слишком много, во двор выходил ее отец и разгонял всех огромной дубиной.
  
  Художник Шерсть не любил этих странных людей. В отличие от них, он никогда не замечал у дочки никакого зеркала и просто любил ее, как самую обыкновенную девочку.
  
  љ Алексей Минаев, Сказки Солнца
  
  
  Художник Шерсть и деньги.
  
  Однажды художника Шерсть пригласили на телевидение. Темой программы были деньги будущего. Художника, известного своей фантазией и неукротимым воображением, попросили их изобразить. Маэстро достал приготовленный лист, немного помялся и протянул ведущей.
  
  На листе была изображена обыкновенная долларовая купюра, на которой, вместо портрета президента, красовался портрет господина Шерсть.
  
  
  - Что это? - изумилась ведущая - Вы хотите выпускать деньги с собственным изображением?
  
  - И да, и нет, - ответил Шерсть. - Я хочу выпускать деньги и с вашим изображением тоже. И не только вашим или моим, а еще и с изображениями всех жителей этой страны. По сто купюр с портретами граждан, их телефонами, адресами электронной почты, может, с номерами ICQ... Тогда жители нашей страны будут знать друг друга в лицо, улыбаться при встрече, говорить - ааааааааааа, я вас знаю, Вы на денежке нарисованы были - и снимать друг перед другом кепки. Люди будут жить в мире, потому как со знакомыми плохо поступают только отъявленные негодяи.
  
  Ведущая вскинула брови. Художник Шерсть улыбнулся и во время объявленной рекламной паузы удалился из студии восвояси.
  
  љ Павел Матвеев & Алексей Минаев, "Сказки Солнца", 2007
  
  
  Художник Шерсть и Царица Небесная
  
  Когда у художника Шерсть было особое настроение, он брал этюдник, выбирался в горы, и долго-долго, стоя на какой-нибудь из вершин, смотрел в небо. Затем он раскладывал все свое оборудование на траву, доставал краски и принимался рисовать портреты Царицы Небесной.
  
  Однажды он так увлекся, что забыл заправить за пояс свою широкую и длинную бороду, увлекся так, что когда пришел в себя обнаружил, что борода его - словно радуга, украшена всеми оттенками благодати, которую он только что переносил на холст. Посмотрел Шерсть, залюбовался, и пририсовал радужную бороду свежему портрету.
  
  Позже, когда к нему в дом стали приходить ценители искусства и ахать: "Ой, а что это за чудесный воротничок у Небесной Царицы на этом полотне?", Шерсть всегда произносил - это не воротничок, и при этом очень таинственно улыбался.
  
  љ Алексей Минаев, Сказки Солнца
  
  
  Художник Шерсть и то, что прячется под подушкой.
  
  Готовясь ко сну, художник Шерсть старался брать к себе под подушку не более одного предмета. Для каждой секретной дверцы мира фантазий у него имелась собственная отмычка и, в зависимости от настроения, к изголовью могли быть прилажены новенькие резиновые калоши, стеклянная бутылка, заполненная разноцветными камешками и швейными иглами, старая соломенная шляпа или один мятый бумажный кораблик.
  
  
  Сон, переполненный желто-красными осенними листьями, полупустым туманом или заледеневшими от первого мороза лужами приходил к нему всякий раз, когда у изголовья кровати оказывалась пара резиновой обуви или дырявый зонт; видения долины, усеянной шипами окаменевших растений, возникали при появлении стеклянного сосуда, а бескрайнее поле жизнерадостных подсолнухов являлось ему только в тех случаях, когда на одну из металлических шишек, украшающих спинку его ложа, водружалась огромная соломенная шляпа. Именно этот предмет доставлял художнику Шерсть наибольшее беспокойство - головной убор, потревоженный движениями мастера, спасающегося от приснившегося ему ветра, постоянно покидал отведенное место, вырывая при этом художника из сладких объятий мира вдохновения.
  
  Имея привычку ни от кого не скрывать ни единого, даже самого незначительного, способа оказаться счастливым - пусть хотя бы и во сне, Шерсть частенько рассказывал своим гостям о своем магическом наборе.
  
  - А ведь знаете, это совсем не сложно - взять и устроить то, что собираешься сделать давным-давно - рассказывал он любопытным посетителям галереи. - Стоит только поверить в значимость совершенно незначительного предмета, как в результате ты избавляешься от дефицита времени или нелепых ограничений, накладываемых законами нашего привычного мира. Это настолько просто, что может хватить самых обыкновенных калош. Или, например, вот такой инструкции к поливальной установке. Одного внимательного прочтения этого краткого технического трактата хватит для того, чтобы устроить во сне колоссальную радугу, являющуюся следствием организованного Вами слепого дождя... А вот череп дельфина, - тут он доставал из старого шифоньера огромную белую кость, - можно использовать в качестве борьбы с бессонницей. Эти пустые глазницы настолько глубоки, что утонуть в них может любая, даже самая навязчивая и беспокойная мысль.
  
  Он перекладывал предметы, доставал новые, перебирал рисунки, родившиеся после возвращения из невероятных странствий, и снова приступал к изложению нехитрых советов по овладению искусством сна. И лишь иногда, по случайности, Шерсть вспоминал про мятый кораблик. Просто кораблик, - рассеяно сообщал маэстро, - суденышко, которое перевозит гостей Страны Грез к берегам, на которых все происходит вовремя.
  
  Говорил, и осторожно возвращал на законное место один из атрибутов своих сновидений. Кораблик, сложенный из телеграммы, опоздавшей на десяток лет, содержавшей совершенно нелепую к тому моменту фразу...
  
  "Я люблю тебя"
  
  љ Алексей Минаев, Сказки Солнца, 2007
  
  
  
  Искусство Художника Шерсть
  
  Где-то в середине весны, когда облака, словно уставшие путники, которые ищут место для ночлега, опускаются к самой кромке веселого зеленого покрывала земли, только очнувшейся от холодов, художник Шерсть уходит из дома.
  
  В старом плаще, черной, дырявой от времени шляпе, с огромной сумкой, содержащей в своих глубинах моток веревки, огромный вязаный платок, старую железную пуговицу и порошок из перетертых зимних сумерек он отправляется за город, туда, где в это время года чаще всего ночуют облака.
  
  Бывает так, что он уходит на несколько дней. Рассказывают, что по возвращении - молчаливый и голодный, он запросто проглатывает недельную порцию супа и надолго засыпает, совершенно забыв о смене обуви, чистой одежде, ванной комнате и простых правилах гигиены. В его сумке все это время что-то копошится, но никто и никогда не рисковал в нее заглянуть самостоятельно.
  
  
  Старые знакомые художника говорят, что он уходит на охоту. Один-одинешенек, блуждая среди тумана и сбивая самого себя с тропы частыми оборотами на собственных пятках, он прилагает все усилия для того, чтобы утонуть в грезах притомившегося неба и отыскать один забытый перекресток, который в обычное время не сыщешь ни на карте, ни в памяти, ни во сне. Там, на перепутье, находится кладбище, по которому, со слов Шерсти, бродят загадочные тени.
  
  Эти тени полны скорби. Печальные и медленные они скользят одна вокруг другой в дивном танце, под аккомпанемент мелодии, слышимой только для них. Пугливые - они могут исчезнуть с неосторожным появлением чужака, и тогда Шерсть возвращается домой с пустой котомкой. Его небольшая приманка - порошок из сумерек, может выманить только лишь самую неопытную из них, да и то - на короткое время. Видимо, самая любопытная - тень выходит на его странный запах. Медленно отдаляясь от своего укрытия, она тянется к инею, рассыпанному художником по траве. И, как только она приближается к засаде Маэстро на расстояние, равное одному перелету металлической пуговицы, он совершает бросок, точности которого могли бы позавидовать лучшие метатели пуговиц от Анд до Великой Китайской Стены. Сверкающая и звенящая в воздухе, пуговица погружается в вязкую тень, и тонет. Слишком тяжелая для совершения побега, она приковывает несчастную к месту, где та была застигнута врасплох. Шерсть, ни теряя ни минуты, накидывает на нее платок, сворачивает в тугой узел и складывает в свою сумку. Дело сделано. Художник возвращается домой.
  
  Говорят, что искусство выделки теней высоко ценится галерейщиками всего мира, и что Шерсть - один из самых известных мастеров-охотников за редчайшими экспонатами. Те же самые знакомые художника говорили, что видели одну из его работ в закрытом ныне на реставрацию зале Эрмитажа, а кто-то показывал фото, на котором была запечатлена тень, выставлявшаяся в Лувре. Искусно украшенная хрустальными звездами, с приклеенными, вместо глаз, аметистами; сверкающая белыми зубами топазов, она была натянута на крест невероятной высоты и напоминала собой гигантское распятие. Табличка, расположенная у самых ее ног, сообщала:
  
  "L"ombre du Banquier heureux - le Roi de la Terre et Messieurs des Boutiquiers"*
  
  _________________
  * "Тень счастливого Банкира - Царя Земли и Господа Лавочников". Позже выяснилось, что эта надпись была результатом варварской выходки малограмотного русского парикмахера, орудовавшего гвоздем (замечание Переводчика)
  
  љ Алексей Минаев, Сказки Солнца, 2008
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"