O Simona : другие произведения.

Солдат ка Джейн. Учебка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мы все учились понемногу. Чему-нибудь и как-нибудь
  
  - Джейн, Бонни, на позицию, - лицо капрала Брамса перекошено и покрыто пылью.
  Мы не успели спросить, что это за позиция и где она, потому что в открытые двери два новобранца вносили носилки.
  Что-то прикрыто белой простыней с огромными красными пятнами.
  Самое страшное, что пятна продолжали расти, расплывались.
  - Либерман, Зазноба, зачем вы его сюда притащили? - Капрал Брамс заорал, как бешеный. - Я же приказал - в госпиталь.
  - Лейтенат Шоу переменил приказ, - Зазноба и Либерман дрожали. - Он сказал, что мертвых в госпиталь не носят.
  Приказал в казарме тело сгрузить около двери.
  - Уже отошел Паганини? - капрал приподнял простыню. - Быстро.
  - Паганини убили? - я прошептала, не в силах поверить, что добродушного толстячка, который летел с нами в линкоре и пережил жухрайский налет, уже нет.
  Смерть была нереальная, как в театральной постановке.
  Казалось, что после спектакля Паганини встанет с носилок и вместе со всеми актерами раскланяется перед зрителями.
  Бонни заплакала еще сильнее.
  Либерман и Зазноба шмыгали носами.
  - К оружию, - капрал Брамс пинками выгнал Зазнобу и Либермана из казармы. - Что творится, что творится.
  Подобного налета я еще не видел здесь.
  Не из-за вас ли это, солдат Бонни и солдат Джейн?
  - Из-за нас? - я присела на пол.
  Бонни держалась, она даже выхватила из упаковки прокладку.
  Заставила меня приподняться и подложила мне под попку чистую салфетку.
   - А из-за кого же еще? - капрал Брамс ухмыльнулся на фоне трупа Паганини и наших зарёванных лиц.
  - Шутите, господин капрал? - я не могла оторвать взгляда от осунувшегося лица мертвого Паганини.
  - Солдат Джейн, - капрал Брамс за руку поднял меня с пола. - На войне смотреть на трупы плохая примета.
  Количество трупов увеличится! - капрал Брамс почти силой вытолкнул меня из казармы. - Привыкай к обстрелу.
  Кто боится, тот не выживет на войне.
  - Паганини не успел испугаться, - Бонни обняла меня за плечи.
  - Пойдете со мной, новобранки, - капрал Брамс сплюнул на бетонную плиту.
  Я не стала напоминать капралу, что плевать в доме тоже плохая примета. - Все равно от вас толку нет. - Хороший комплимент двум дрожащим обнажённым девушкам.
  Взрывы исчезли внезапно, бой закончился.
  Лишь дым пожаров, шипение раскаленного плавящегося металла и душераздирающие вопли остались после него.
  Мимо нас пробежал озабоченный лейтенант Шоу.
  Голова его повязана красным платком с белыми цветочками.
  Синяя аватарка Фирма тащила за лейтенантом внушительный бластер на колесиках.
  - Пронесло, - капрал Брамс снял каску и вытер ладонью лоб.
  - Кого пронесло? - Бонни с ужасом смотрела на развороченные бетонные плиты, будто их пытали, а затем легко подняли и раздробили.
  - Крупье пронесло по большому, а меня пронесло от лейтенанта Шоу, - капрал Брамс вернул каску на плешь. - Лют наш Шоу, лют, а во время боя может без суда и без следствия расстрелять.
  - Он нам показался миленьким, культурным, спокойным и воспитанным, - я вспомнила, как я и Бонни танцевала с лейтенантом Шоу на собеседовании.
  - Взгляните на лица ваших сослуживцев, - капрал Брамс провел грязной ладонью по лицу.
  Чище оно не стало, но зато обзавелось пятью дорожками. - На лицах все написано.
  - Кто пишет на лицах, дон капрал? - я напрягла память, но ничего из книжек не смогла вспомнить. - Татуировками на лице пишут?
  У нас на Натуре татуировки запрещены.
  Торговец из южных префектур Галактик пытался создать на Натуре сеть салонов тату, но прогорел, да еще свои деньги заплатил за штраф - за оскорбление национальных чувств граждан конфедерации Натуры.
  - Штраф? Тату? - капрал Брамс уставился на нас, как архар на новые ворота. - Отступайте к столовой, новобранки, - капрал Брамс махнул на нас, как на бесполезных.
  Его взмах пренебрежительный. - Дождетесь с остальными новобранцами... кто не убит и не ранен.
  Кухмейстер Чапек выйдет и все вам объяснит.
  Война - войной, а обед - по расписанию.
  Налет может произойти в любое время, а прием пищи - только в отведенные часы.
  - Разве мы не должны выносить на плечах раненых и трупы с поля боя? - Бонни опустила руки.
  Видно, что ей, как и мне, страшно выносить солдат.
  - Солдат Бонни, ты дура? - капрал Брамс вернул к себе командный голос, а попросту - заорал. - Сказано, к столовой, выполняйте приказ.
  - Да, герр капрал, - Бонни вздрогнула от его вопля.
  Я успокаивающе поцеловала подружку в ушко.
  Капрал Брамс с презрением посмотрел на нас, но промолчал.
  Мы тоже не забрасывали капрала вопросами.
  - Радзинский, мать твою так и эдак, - капрал Брамс нашел себе новую жертву и подбежал к солдату.
  Солдат на плечах нес мешок.
  Я и Бонни поспешили удалиться подальше от зоны конфликта капрала и его подчиненного.
  Жухраи налетели и улетели, а грозный капрал Брамс остался с нами.
  - Бонни, я удивлена, - я обошла дымящуюся воронку.
  Из нее торчали железячки. - Видели труп Паганини, побывали под обстрелом, да еще и под мощным, что капрал Брамс удивился.
  Но не чувствую ничего, словно пустой флакон.
  - У нас боевой шок, - Бонни на ходу придумала боевой шок. - Слишком много событий разных за короткий промежуток времени.
  Перелет на линкоре, атака жухраев на линкор.
  - Четыре трупа в линкоре и один тяжело раненый без ног. - Я продолжила перечислять за Бонни. - Общение с загадочным лейтенантом Шоу, капрал Брамс, нездоровый интерес новобранцев к нам, поход на склад, новые красные полусапожки на длиннющих в семь дюймов каблуках шпильках, косметика.
  - Я удивляюсь, что мы еще не сошли с ума, - Бонни показала пальцем на орущего солдата. - Он, что, на время рехнулся... Или навсегда. - Бонни вжала голову в плечи.
  Солдат с безумным лицом бегал кругом около очередной воронки и кричал:
  - Гримальди, Гримальди.
  - Гримальди - имя, ругательство или крик восторга? - я задала вопрос Бонни, словно она знает ответ.
  - В Империи множество конфедераций и периферий, и слов еще больше, чем Звезд, - Бонни, как и я поддерживала идею, что нужен общий язык для всей Империи, а традиционные национальные языки пусть отправляются коту под хвост.
  Каждая конфедерация, каждая провинция хранит свои языки, поэтому в школах детишки ломают головы над общим Имперским интером, и над своими сложными мертвыми языками. - Гримальди, так Гримальди. - Бонни заговорщицки посмотрела на меня.
  Я поняла подружку без слов, мы же с детства вместе.
  За поднятой на дыбы бетонной плитой я присела на корточки:
  - Бонни, здесь нас никто не увидит.
  - На всякий случай сделаем вид, что мы писаем, - Бонни опустилась рядом.
  - Бонни, раздвинь колени, а я раздвину свои, и обнимемся, - я перестраховывалась.
  Мы прижались друг к дружке.
  Между нами осталось достаточное пространство, но оно прикрыто от посторонних глаз.
  Даже, если за нами подглядывают визоры, или солдаты, то подумают, что две голые новобранки просто писают и целуются с обнимашками.
  Ничего особенного.
  А между нами появилось особенное, скрытое от посторонних.
  На ладони Бонни уже красовался ее понтовский кинжал.
  Я выхватила свой и любовалась.
  - Джейн, ты точно уверена, что они настоящие? - Бонни начала дрожать.
  - Разве ты не чувствуешь понтовский кинжал? - я тоже крупно задрожала.
  - Как же я могу чувствовать, если ни разу не видела понтовских ножей, и для всех они считаются легендой.
  - Как кладовщик старший солдат Кузнецов их пропустил? - я на мизинчике проверила баланс кинжала.
  - Кинжалы легенда, они, якобы пережили большой Взрыв Вселенной, - Бонни возбуждённо шептала. - Они вечные.
  Даже деревянная рукоятка не поцарапана.
  Неужели, это дерево пережило Вселенную?
  - Как видишь, Бонни, - у меня от счастья закружилась голова. - Кинжалы дороже, чем Империя.
  - Но мы же не продадим их, правда, Джейн? - на глаза Бонни выступили слезы.
  - Кто же в здравом уме продаст легенду, даже за все сокровища Империи, - я успокоила подружку и себя.
  - Ни одного лишнего нано миллиметра, никаких излишеств и других неудобств, - Бонни поцеловала свой кинжал. - Их нужно затачивать?
  - Думаю, что нож, который не расплавился в Большом Взрыве, мы не сможем заточить, даже при огромном нашем желании.
  И не найдется заточки, которая возьмет эту сталь.
  - Солдат Заточка служил на Эвкалипте, - Бонни почесала носик. - Теперь он мертвый.
  - Слишком много трупов мы видели, Бонни, за короткое время, - я не отрывала взгляд от кинжала. - Бонни, невероятно, но кинжал держит баланс по всей длине лезвия. - Я перемещала ножик по мизинчику.
  - В каждом месте у кинжала центр тяжести, - Бонни не особо удивилась. - Это же легендарный понтовский кинжал.
  - Говоришь так, будто еще час назад верила в их существование, - я пристально посмотрела в глаза подружки. - Попробуем?
  - Страшно, Джейн, - Бонни облизнула внезапно пересохшие губки.
  Затем облизнула мои губы.
  - Первый раз всегда страшно, - я пыталась показаться мудрой.
  Осторожно, будто несу в руках Галактику, я надавила кинжалом на прочнейшую бетонную плиту.
  Чуда не произошло - понтовский легендарный кинжал не вошел в железобетон, как в расплавленное масло.
  - Я в шоке, - Бонни прошептала.
  Большого чуда не произошло, но свершилось маленькое чудо.
  Кинжал от моего легкого нажима по рукоятку погрузился в бетон.
  Я решила продолжить испытание до конца.
  Резала бетон, но не как масло, а как хлеб.
  Чувствовала в ладони сопротивление железобетона, но не очень.
  - Плазменный тахионный резак на подобное не способен, - Бонни выдохнула с восторгом и тоже вонзила свой нож в железобетон. - Джейн, он еще железную арматуру в бетоне разрезает.
  - А ты что думала, - я извлекла из опытного бетонного образца свой дорогой ножик и спрятала на себе.
  - У меня ощущение, будто я всегда ходила с этим кинжалом, - Бонни тоже убрала свой кинжал.
  Она рассматривала ровно нарезанный, как хлеб, бетон с железными вставками арматуры.
  - Мне тоже кажется, что кинжал был у меня с рождения, - я поцеловала подружку в губы.
  - Джейн, я разогрелась, как печка, от кинжала, - Бонни ответила на поцелуй.
  - Я полыхаю от кинжала и других подарков, которые мы получили от кладовщика за взятку в три луидора, - я провела рукой по попке подружки.
  - Нам нужно немедленно снять напряжение и расслабиться, - Бонни накрыла мои губы своими.
  Сняли мы напряжение очень быстро - пяти минут не прошло.
  - На войне все должно быть четким и стремительным, даже снятие напряжения, - я поднялась на дрожащих ногах. - Кинжалы и все остальное у нас есть, - я услышала приближающийся топот и помогла разомлевшей Бонни подняться. - Нам предстоит бой в столовой за овощи, фрукты и ягоды.
  - Джейн, Бонни, что вы тут делаете? - рыжий Шорли остановился около нас, как будто мы - две статуи.
  - Шорли, а что ты хотел бы, чтобы мы здесь делали? - Бонни ответила вопросом на вопрос.
  - Ну, я... в столовую бежать нам надо, девочки.
  - Звучит, как приказ к отступлению, - я обняла Бонни за талию. - Мы здесь целовались и обнимались, расслабились.
  - Э..., - Шорли густо покраснел.
  - Шорли, прости, но не понятно, что тебя смущает, - я и Бонни переглянулись. - До сих пор не верим, что простые ласки между двумя обнаженными девушками могут кого-нибудь заинтересовать, тем более - смутить.
  - У нас на Натуре расслабление никого не смущает, и считается обязательным для поддержания здоровья и успокоения, - я, наверно, глупенькая, не могу привыкнуть к реакции представителей других конфедераций Империи на наши отношения с Бонни.
  - На Натуре и парни и девушки всегда расслабляются друг с другом, - Бонни шутливо поцеловала рыжего в ушко. - Только девушки с девушками.
  Нам, девушкам, до свадьбы и снятия ДНК с парнями нельзя.
  - Парни с парнями? - Шорли превратился в свеклу.
  - Конечно, - я не понимаю ничего.
  К счастью, для Шорли, до столовой мы уже дошли.
  Ее узнать не трудно - по смеси различных ароматом и не ароматов.
  - Шорли, что у тебя с лицом? - я заметила синяки и раны на лице новобранца, с которым познакомилась в линкоре.
  Шорли вытер часть копоти с лица, а под толстым слоем грязи обнаружились раны. - На тебя бомба жухраев упала?
  - Не бомба, - Шорли ответил уклончиво и посмотрел в сторону. - Вы на других новобранцев взгляните, девочки.
  Они выглядят не лучше, чем я.
  - Загадками разговариваешь, Шорли, - я остановилась около небольшой группы возле входа в столовую.
  - Джейн, Бонни, Шорли, - послышались искренние крики радости, - Вы живы?
  - А вы? - Шорли ответил невежливо.
  Но его ответ оказался смешной шуткой для всех.
  Мы радостно заржали.
  Жуткий смех на поле боя, когда издалека слышны проклятия раненых и сдавленные крики.
  Солдаты медицинской службы собирали страшный урожай войны.
  - Паганини тяжело ранен, его в госпиталь понесли, - лицо новобранца знакомое - Малевич?
  - Паганини умер, не донесли до госпиталя, - Бонни опустила головку, будто винила себя, что не спасла Паганини.
  Наступило тягостное молчание.
  - В линкоре четырех убили, во время обстрела мы потеряли Паганини, Монпансье, Виртузоза...
  - Кабанидзе, замолчи, - солдат провел рукой по грязному улицу. - Считать потери - плохая примета на войне.
  - На войне все приметы плохие, - я привлекла высказыванием внимание к себе.
  - Джейн, Бонни, вас даже не задело, - Кабанидзе произнес с легкой завистью. - Мы все пострадали.
  - Ага, большинство от руки лейтенанта Шоу, - боец в зеленой каске невесело ухмыльнулся.
  Под глазом у него расцветала синяя роза.
  Над верхней губой застыла кровь. - Захожу я осторожненько к лейтенанту Шоу в кабинет.
  Знаю этих военных - от них добра не жди.
  - Брунцелез, ты сам теперь военный, - Шорли похлопал парня по плечу. - От тебя тоже теперь не ждать хорошего?
  - Что же я теперь хорошее могу сделать? - Брунцелез в зеленой каске удивился. - Особенно после беседы с нашим лейтенантом.
  Я перед ним встал, как положено - в струнку и отрапортовал:
  "Дон лейтенант, боец Брунцелез прибыл", - даже глазом не моргнул.
  Лейтенант на меня и презрительно не посмотрел.
  Сидит с закрытыми глазами и слушает музыку.
  - У нас тоже - сидел с закрытыми глазами и слушал музыку, - Бонни радостно подхватила. - Потом стихи и танцы.
  - До стихов и танцев у нас не дошло, - Брунцелез осторожно дотронулся до коленки Бонни. - Я так стоял минут пять, а потом лейтенант Шоу открыл глаза, поднялся, подошёл ко мне и как в морду кулаком двинет.
  - Так уж и без причины? - я засомневалась.
  - Причину он объяснил позже, Бонни, - Брунцелез и меня по коленке погладил.
  Брунцелез - доктор в пятом поколении?
  Проверяет наши коленки на предмет вывихов и трещин? - Шоу взъярился, как бык и орет на меня:
  "Новобранец, ты думаешь, что всю войну вот так у меня в кабинете простоишь, пока другие воюют?"
  "Никак нет, сэр лейтенант, не думаю, что так просто у вас в кабинете простою всю войну, пока другие воюют", - отвечаю, а что я еще мог ответить.
  "Ты издеваешься надо мной?" - лейтенант Шоу мне в нос добавил кулаком.
  Вот видите? - Брунцелез поднес палец к носу.
  - Твой нос, Брунцелез, семафорит за сто тысяч парсек, - Кабанидзе развеселился. - Как же его не заметить?
  Сейчас на твой нос все жухраи слетятся. - Кабанидзе вызвал дружный смех.
  - Тогда я понял, что лучше буду стоять без слов, потому что и за молчание в рыло получаю, и за слова, - Брунцелез тоже смеялся. - Еще пару раз добавил мне лейтенант по ребрам и отпустил. - Брунцелез провел рукой по внутренней стороне моего бедра. - Я еще легко отделался.
  - После тебя я пошел, - новобранец в гимнастерке на три размера больше, чем ему положено, и в штанах, на два размера меньше, тоже решил похвастать историей возникновения ран на своем лице. - Ты же нас предупредил, Брунцелез, что лейтенант Шоу крут.
  - Строгий, но справедливый, - сразу отозвался боец с хитрым лицом.
  - Заткнись, Ламборджини, иди, целуй в з...д своего лейтенанта, - Брунцелез сплюнул ему под ноги.
  - Ишь ты, справедливого нашел, - первый новобранец продолжил. - Я как вошел, так сразу начал о музыке говорить и подпеваю лейтенанту.
  Смотрю, вроде ему понравилось.
  На лице Шоу появилась блуждающая улыбка.
  "Новобранец Лусака, нравится тебе Шопен?" - лейтенант подошел ко мне и заглянул в глаза.
  Я не знаю никакого Шопена.
  Думаю, что лейтенант нарочно задает провокационные вопросы, проверяет меня.
  Если отвечу, что мне Шопен нравится, то окажется, что Шопен - жухрайский Шпион.
  Меня за любовь к Шопену отправят по этапу в Дальний Космос на каторгу Эль Диабло.
  - Меня и Бонни тоже отправляли на Эль Диабло, - из меня вырвалось хвастовство.
  Я так хотела быть в коллективе не только телом, но и своей биографией.
  - Ладно врать, Джейн, - новобранцы знали меня и Бонни по именам, а мы, к сожалению, по именам всех - не очень. - На урановые рудники Эль Диабло ссылают только злостных преступников.
  Парней много, а нас с Бонни - всего лишь две в отряде новобранцев.
  Правда, после каждого удара жухраев парней становится все меньше и меньше...
  - Мы не злостные преступники, нам контракты хитро подсунули, - Бонни гордо выпятила грудь.
  Ее грудки и мои сразу притянули лазерные взгляды новобранцев.
  Я физически чувствовала, как лазеры разогревают мои соски. - Мы подписывали одни бумаги, а под ними оказались тонкие листы контрактов на урановые прииски Эль Диабло.
  - Агенты могут, хитро они придумали, - отозвался то ли Малевич, то ли Сысоев. - Как же вы, Джейн и Бонни, от контрактов на Эль Диабло улизнули?
  - Проще простого, - за нас ответил худой, с желтым лицом новобранец. - В армии скрылись.
  - Ну, да, - я неприветливо посмотрела на выскочку.
  Наши истории - и мы их сами должны рассказывать.
  - В имперскую армию по своей воле только сумасшедший запишется, - Андерсен присел на корточки. - Я украл всего лишь мешок рыбьих костей...
  - Нафига тебе рыбьи кости, Андерсен, - все удивились.
  - Из рыбьих костей получаетается крепкий клей, - Андерсен не делал тайну из своего прошлого. - Космоплот моего отца нарвался на мину в Южных Галактиках.
  Едва-едва дотянул до дома.
  В борту огромная пробоина, как черная дыра.
  Лист железа в гиперпространстве, как парус на ветру, болтался.
  Чем мы только не пытались заделать дыру в плоту: аргоной сваркой, бозоной приваркой, супер клеем "Момент", даже доски от забора пытались прибить.
  Все отваливается, как только переходим к гиперпрыжку.
  Отец собрал последние деньги и гадалке отнес.
  Мадам Фуко гущу кофейную раскинула по блюдцу и прочитала, что наш космоплот сглазили.
  Сглазил сосед из зависти, что мы нашли поляну в Центральном Секторе и стригли с нее доллары.
  - Соседи могут, соседи всегда завидуют, - неодобрительный гул прошел по нестройному ряду бойцов.
  Словно они никогда не были чьими-то соседями, или сейчас не соседи друг другу. - Проклятие и сглаз на космолете, брат, последнее дело.
  - Гадалка за семь Иньяньских юаней нагадала, что сглаз с нашего плота может снять только с помощью клея из рыбьих костей.
  - Семь Иньяньских юаней - дорого за совет гадалки, - нашелся умник считать чужие юани.
  - Коперник, плот подороже будет, чем семь юаней, - умника сразу осадили. - Дай дослушать.
  Рыбьи кости помогли склеить космоплот?
  - Клей из рыбьих костей помог космоплоту, а мне помог пойти под суд, - Андерсен махнул рукой. - За костями я летал в соседнюю деревню, в другую Планетарную систему.
  У нас своих рыбьих костей не было, только кости мамонтов и динозавров.
  Мужики, как увидели чужака, а я сдуру им все рассказал сразу, что кости нужны на починку космоплота, так сразу за свои отбросы потребовали цену, как за новенький космоплот.
  - Что же ты так прокололся, Андерсен?
  Торговаться не умеешь?
  - Торговаться я умею, - Андерсен глупо улыбнулся.
  Чему улыбается, мешку с рыбьими костями? - В той деревне я девушку увидел у колодца. - Улыбка Андерсена стала шире. - Влюбился я в нее с первого взгляда, поэтому и ум потерял во время торгов за рыбьи кости.
  Я так думаю, что крестьяне нарочно девушку выставили, чтобы она мне мозги своей красотой запудрила.
  Красавица из красавиц, аж сердце замирает. - Андерсен постучал кулаком по ребрам в области сердца. - Накоплю денег, к ней свататься полечу.
  - Дождется тебя, твоя красавица?
  - Дождется, я ей обещал утюг купить, - Андерсен удивил не только меня и Бонни. - У них утюг - диковинка.
  Девушка мне говорит:
  "Вы выглядите красавцем, юноша, красавцем и богачом".
  "Если я выгляжу красавцем, то я красавец, - отвечаю тонко.
  Умению общаться с девушками нас в школе учили на манекенах.
  Мы с манекенами танцевали и беседовали. - Но не всякий, кто выглядит богачом, тот богач".
  "Вы мне, Андерсен, утюг после свадьбы купите?" - Красавица сразу перешла к свадьбе.
  - Девушки они хитрые, сразу в постель тащат, а потом под венец, - невысокий паренек, похожий на провинившегося школьника, захихикал.
  - Камамбер, ты хоть раз видел голую девушку? - короткого знатока девушек сразу поставили на место
  - Видел голых девушек, - Камамбер покраснел. - Вот Джейн и Бонни.
  - Бонни и Джейн не девушки, а наши боевые подруги, рубахи парни, - Шорли покраснел. - Что же ты, Камамбер, когда на нас жухрайская шрапнель полетит, будешь подкатывать к Джейн и Бонни?
  Батарея просит огня, а ты возле Джейн и Бонни будешь шуточки вертеть? - Шорли раскалился.
  - Шорли, мы не рубахи и рубашек не носим, - я обиделась, что Шорли назвал нас рубахами парнями. - Мы не парни, сам видишь.
  Наши первичные половые признаки говорят за нас, что мы девушки. - Я как можно чётче показала на теле, что у нас женское, а не мужское.
  - Шорли ты влюбился в Джейн и Бонни? - Камамбер подлил масла в огонь разговора. - Так бы сразу и сказал. - Камамбер пожал плечами.
  Дружный ржач сбил лирический романтический настрой.
  - Всегда так, - Бонни недовольно скривила губки. - Только начинают парни о любви говорить, и сразу же опошлят.
  - Моя красавица ничего не опошляла, - Андерсен не смог смыть с разбитого лица довольную улыбку. - Она, хоть и деревенская, но с понятиями о прекрасном.
  "Мужчина, помогите мне наладить древнюю механическую мясорубку", - красавица меня в дом пригласила.
  "Я не мужчина, у меня до вас девушек не было, - честно без стыда отвечаю.
  Другие парни соврали бы, что они жохи в любовных похождениях, а я - открыт, тайну за пазухой не держу. - Андерсен рванул на груди военную форму.
  Посыпались пуговицы, но мы увидели, что за пазухой у Андерсена нет тайн - только рыжие волосики. - Ни разу так долго с девушкой не разговаривал".
  "Мясорубка артефакт, поэтому часто ломается, но на другую мясорубку денег нет.
  Вы намного талантливее, чем любой житель нашей деревни.
  Думаю, что с мясорубкой справитесь". - Красавица никак не прокомментировала, что я девственник.
  Я и справился с мясорубкой, три часа чинил, но распредвал и коленвал запаял.
  Только девушка все равно недовольная осталась.
  Холодно на меня посмотрела и еще холоднее попрощалась:
  "Спасибо".
  - Дурак ты, Андерсен, - два брата близнеца заржали. - Девушка хотела, чтобы ты ее на койку завалил, а ты вместо того, чтобы красавицу чинить, с мясорубкой возился.
  Отныне у тебя кличка будет - Мясорубка! - Братья близнецы ударили друг друга в ладоши, закрепляли кличку Андерсену - Мясорубка.
  - Мясорубка - на войне - прозвище почетное.
  Его нужно заслужить, и я заслужил, - Андерсен прищурил глаза. - А вам кличку не надо зарабатывать.
  Вы и так - близнецы однояйцевые.
  Выбирайте прозвища: Левой Яйцо и Правое Яйцо, или одна кличка на двоих - Однояйцевые?
  У вас, Однояйцевые, сколько девушек было до войны?
  - Пять, - один из близнецов поднялся и сжал кулаки. - Пять девушек, а ты сейчас за свои оскорбления ответишь, Мясорубка.
  - Левое яйцо разговаривать умеет? - Андерсен на две головы выше, чем любой из близнецов и шире в плечах.
  - Сольвейг, сядь, - второй близнец потянул брата за рукав вниз. - Не хватало еще из-за какой-то мясорубки в карцер загреметь.
   - Тем более, что у нас девушки были, а у Андерсена - нет.
  - Да, семь девушек, - близнец Сольвейг растопырил пальцы на двух руках.
  - То пять, то семь, - Гендель засмеялся. - Каждую минуту у вас прибавляется по девушке, ребятки.
  - Кто врет, у того девушек больше, - авторитетно заверил Камамбер.
  - Мясо не подведет, - Андерсен подбодрил всех. - Я ушел и по дурости украл копеечный мешок рыбьих костей.
  Мужики поймали меня, палками били, а затем отвели в полицию.
  Через час меня судили, потому что в деревне суд быстрый.
  Судье нужно вечером корову доить, а на следующее утро ехать на дальние луга, траву косить.
  Поэтому он не растягивал процесс.
  На процессе, когда судья зевнул и спросил, кто хочет высказать слово в мою защиту, выступила моя красавица.
  Имя так я ее не узнал, но еще узнаю.
  "Я не в силах больше выносить беспредел, - моя любовь поднялась со скамейки, подошла к судье и вместо того, чтобы опустила ладонь на Устав конституционной службы Империи, погладила судью по головке.
  Судье, вроде бы понравилась ласка. - Зачем чужак чинил мою мясорубку?
  Этот вопрос возник у меня в голове, когда парень уже ушел за рыбьими костями.
  Просто любопытство узнать, как устроены древние мясорубки?
  Неужели, он в школе и гимназии мечтал о том, чтобы, когда вырастет, в присутствии очаровательной девушки возился с мясорубками?
  Или холодная сталь сломанного агрегата задела мужское самолюбие?
  Неужели, чужак ожидал, что мясорубка станет краснеть, жеманиться и изливать свои чувства, как делала это я?
  Я решила сказать слово в защиту Андерсена, потому что мне холодно в мыслях, о том, как я буду вспоминать обиду и мечтать только о том, чтобы снова завлечь его в мой дом и показать новую мясорубку.
  Я хочу почувствовать себя страдающей от неразделенной любви девушкой, беспомощной жертвой эмоций и страстей, слишком сильных и не поддающихся контролю в постели.
  И, возвращаясь в будущее, я мечтаю о свадьбе с высоким, ловким, умелым, загорелым на Космических просторах Андерсеном, который будет похож на адмирала имперского флота.
  Сейчас Андерсену всего лишь двадцать лет, и у него есть будущее". - Яркая речь моей защитницы потрясла судью и присяжных заседателей из крестьян.
  Смертную казнь за кражу мешка рыбьих костей заменили на каторгу на урановых рудниках Эль Диабло.
  Когда меня отправили по этапу, меня отбил армейский патруль.
  "Парень, выбирай одно из двух: либо загнешься через год на урановых радиоактивных рудниках, либо умрешь героем во славу Императора на поле боя", - патруль не оставил мне выбора.
  Вот я и в армии, ребята! - Андерсен зло покосился на однояйцевых близнецов и присел на вывороченную недавней бомбардировкой бетонную плиту космодрома.
  Я все время чувствовала жжение в области груди.
  Посмотрела - никаких комаров на груди у меня нет.
  Затем осознала причину - сердце волнуется и болит из-за предстоящего обеда.
  - Парни, - я покраснела, потому что смело первая заговорила с парнями.
  У нас на Натуре, с парнями разговаривать - честь для девушки. - Капрал Брамс посоветовал, когда будут распределять диеты в столовой, не говорить правду. - Я преследовала эгоистическую цель для себя и Бонни.
  Если парни начнут заказывать овощи и фрукты с кашей, то мне и Бонни ничего из этих дорогих деликатесов не достанется.
  Придется кушать свинину и другое мясное.
  Мясное после Натуры поперек горла стоит.
  - Слушайте Джейн, она не обманет, - Шорли не шутил.
  - Как это не говорить правду? - Однояйцевые усомнились. - Обманывать нехорошо, а на войне обманывать - еще и опасно и страшно.
  - Сольвейг, дай умных послушать, - за меня заступился новобранец с красивым точеным лицом.
  - Кухмейстер Чапек будет опрашивать, какую пищу мы желаем кушать на время прохождения службы в учебке, - Бонни продолжила за меня.
  Но я на подругу не сержусь, потому что Бонни и я - одно целое. - Из вредности старший кухмейстер сделает все наоборот.
  Если попросите свинину и рыбу, то он даст вам картошку и капусту. - Бонни фантазировала, но не сходила с линии капрала Брамса.
  Если же, наоборот, скажите, что вы вегетарианец, кушаете только овощи и фрукты, то получите баранину, тюленину и куриц.
  - Я люблю тюленину, - отозвался боец с красным лицом и двумя синяками - по одному под каждым глазом.
  - Поэтому, если хотите мясо, рыбу и птицу, то обманывайте, что любите только растительную пищу, - я красиво выгнула спинку. - Так капрал Брамс посоветовал.
  - Почему он нам это не сказал? - Лусака с подозрением смотрел мне в глаза.
  - Потому тебе не сказал, Лусака, что девушки ему больше нравятся, чем парни, - Камамбер пошутил и вызвал очередной взрыв хохота.
  - А, если, все же кухмейстер даст то, что попросим? - второй брат близнец, значит, он - Правое однояйцевое яйцо - смял лицо в ладони.
  - Тогда, друг, мы поменяемся подносами с едой, - Шорли решил спор.
  - Джейн и Бонни, умные, - Лусака, внезапно сменил гнев на милость к нам.
  - Все потому что мы красивые и нравимся им, - Бонни шепнула мне на ушко.
  -Да ты что, Бонни, не может быть! - я в восторге взвизгнула и тут же прикрыла ротик ладошкой. - Или потому что мы обнаженные?
  - Что они в обнаженке девушек не видали? - Бонни посмотрела на меня ласково и тепло, как на глупенькую.
  Загремели засовы, и, наконец, открылась дверь в столовую.
  На крыльцо вышел ужасно толстый военный в белом халате, в белых тапочках и огромной белой каске.
  Нет сомнений, что это главный по столовой - кухмейстер Чапек.
  Чапек поднес большой палец правой руки к правой ноздре, зажал ее и смачно высморкался.
  У меня забулькало в горле, подступила тошнота.
  - Это вы наделали? - Кухмейстер жирным пальцем указал на дымящиеся воронки на космодроме.
  Подбородки главного повара затряслись.
  - Смеётся, или злится? - Бонни шёпотом меня спросила. - Лицо и мимика заплыли жиром, не понятно.
  - Думаю, что он шутит, - я распахнула глазки и скрестила ножки. - На нас глядит, любуется.
  - Не любуется, а примеряет нас на сковородку. - Бонни захихикала. - Он в нас не девушек видит, не бойцов, а - блюда.
  Мы - ощипанные курочки, Джейн.
  - Сама ты ощипанная, - я шутливо толкнула Бонни локтем.
  - Джейн, ты более ощипанная, - Бонни показала на мой блестящий лобок без единой волосинки.
  - У тебя тоже ощипаность, Бонни, - я за словом в карман не полезла, потому что у меня нет кармана.
   - Жрать хотите? - кухмейстер не дождался ответа: сами мы разбомбили взлетную полосу или за нас это сделали жухраи.
  - Не отказались бы покушать, господин кухмейстер, - толстый новобранец, почти круглый, как шар, вышел вперед и облизнул губы.
  - Ну, ну, - Чапек смерил взглядом толстяка новобранца. - Как фамилия?
  - Гамбургер, сэр, - толстяк сделал попытку вытянуться в струнку, но мешали живот и толстые не сходящиеся ноги иксом.
  - Благородная фамилия, - щеки кухмейстера снова затряслись. - Я посодействую, парень, чтобы ты после учебки работал у меня на кухне.
  Вижу в тебе огромный потенциал повара. - Чапек снисходительно похлопал Гамбургера по его потенциалу, то есть по животу. - Справишься, Гамбургер?
  - Только об этом и мечтаю, - Гамбургер неожиданно взвизгнул, вытер набежавшую слезу. - Мне говорили, что война - ужас, а теперь вижу, что для меня война - мать родная. - Гамбургер надул губы.
  Кухмейстер Чапек еще раз на него взглянул, молча развернулся и поплыл в столовую.
  Мы переглянулись, но так, как дверь открыта, то первым не выдержал Гамбургер.
  Он осторожно перешагнул ступеньку, а затем мы уже лавиной ринулись в едальню.
  Оказалось, что столовая не пустовала.
  За столиками у окна под пальмами сидели господа офицеры.
  - Бонни, только что была война, трупы и раненых еще убирают с поля боя, а офицеры в столовой? - я старалась не смотреть на пирующих военных.
  - Джейн, не нам в имперской армии устанавливать законы, - Бонни чуть слышно ответила, потому что на нас с любопытством уставились два военных.
  Даже шашлыки на шампурах замерли в их холеных руках. - Может быть, они - элита, и идут в бой только тогда, когда все плохо.
  - Почему они в закрытой столовой?
  Они изолированы от общества.
  - Джейн, мы для них не общество, - подружка хихикнула. - Для господ другой вход, для офицеров, - Бонни показала на противоположную дверь.
  - Для одних черный вход, а для других парадный? - я пробормотала.
  Солдаты в белых халатах сразу погнали нас в большой зал, подальше от господ офицеров.
  - Девочки, для кого вы бережете свой парадный вход? - сразу нарисовался Камамбер.
  Он подслушивал нашу милую беседу. - Я согласен и на задний вход.
  - К господам офицерам отправляйся, Камамбер, - Страдивари отставил Камамбера в сторону. - Господа офицеры тебе подробно и о заднем входе и о переднем расскажут, покажут и дадут.
  - Камамбер - милый, зачем Страдивари его обидел? - я с недоумением посмотрела на расправившего плечи Страдивари и на поникшего Камамбера.
  - Армия - место для нанесения обид, - Бонни мудро заметила.
  - Бонни, в армии мы стали мудрее, часто истины изрекаем, - я обняла подружку за талию.
  - Вам, новобранцам, не место рядом с офицерами, - пояснил парень в желтом грязном колпаке, который по идее устава должен быть, белый. - В офицерский зал можно входить только, если господин офицер пригласит к своему столику.
  - Зачем офицер пригласит к своему столику в столовой? - Малевич открыто зевнул.
  - Я знаю, зачем господа офицеры приглашают, - красавчик новобранец, не помню его фамилию, снисходительно процедил сквозь зубы.
  Второй зал оказался попроще, но просторнее, чем офицерский.
  - Столики на двоих, - Бонни подбежала, присела за столик у окна. - На второй стул протянула ногу, чтобы никто не занял мое место. - Я думала, что в солдатской столовой один огромный общий стол.
  - Цивилизация, - я важно произнесла и с опаской посмотрела на окно. - Бонни, давай, лучше не у окна.
  Помнишь, как мы в казарме на Эвкалипте хотели занять кровати у окошка, а нам бойцы сказали, что у окна опасно.
  Джунгли пролезут в форточку.
  - Здесь нет джунглей, Джейн, наверно нет, - Бонни провела пальчиком по губкам. - Или есть джунгли, но их не видно.
  Ты, как всегда права, Джейн.
  Пересядем, потому что в окно может влететь авиабомба, или стекло разлетится от взрыва.
  - Не я, а ты, Джейн, всегда права, - я поцеловала подружку в губы.
  - Джейн, Бонни, а еще раз поцелуетесь? - на места, которые мы освободили у окна сразу упали Земской и Фриц.
  Они счастливо заржали. - Что же вы упустили коронный столик у окошка, девочки?
  - Для вас заняли этот столик, ребята, - я показала Земскому и Фрицу язык.
  Мы нашли другой столик - у стены, в уголке.
  - Зато нам в спину не выстрелят, - я прислонилась спиной к теплой стеночке.
  - Жухрай с кинжалом не подкрадется сзади, - Бонни тоже оценила нашу общую находку.
  - Девочки, мы к вам, - Лусака и Шорли пришли со своими стульями и пытались воткнуться в наш столик на двоих.
  - Вообще, мы согласны, - я ничего не имела против компании парней.
  Парни - на Натуре - престижно. - Но нам будет тесно.
  - Столик для двоих, - Бонни тоже размышляла, как нам решить проблему.
  - Вы подсаживайтесь нам на колени, - Лусака щедро улыбнулся. - Тогда и уместимся.
  - Да, а можно? - я спросила с недоверием. - На Натуре парни не часто приглашали девушек, а особенно - на колени.
  Огромная честь для девушки, если парень на нее обращает внимание.
  - Можно, даже, если неосторожно, - Лусака подмигнул Шорли.
  Шорли покраснел, опустил глаза на пустой столик.
  Бонни присела на колени Лусаки.
  Я осторожно опустила попку на колени Шорли.
  Тут же закусила губку от досады, что не подложила гигиеническую прокладку против микробов и грязи.
  Но бежать в казарму за прокладкой было бы глупостью.
  За это время Лусака и Шорли съедят мой обед.
  - На твоих коленях, Лусака, не так мягко, как на коленочках Джейн, - Бонни обвила шею Лусаки левой рукой.
  - Колени парней широкие, крепкие, - я тоже сделала открытие для себя. - Лусака, ты не дорассказал о том, как закончилось твое собеседование с лейтенантом Шоу. - Я напомнила новобранцу.
  - Охотно расскажу, - Лусака обрадовался, засветился от счастья. - Лейтенант Шоу подошел ко мне и заглянул в глаза "Новобранец Лусака, нравится тебе Шопен?" - Лусака повторил для тех, кто забыл начало истории. - Ответить - нравиться - нельзя, если Шопен жухрайский шпион.
  И сказать, что не нравится, тоже опасно.
  Вдруг, Шопен - родственник лейтенанта Шоу, или его жена, или любовница.
  Брунцелез и за меньшее в морду получил от лейтенанта.
  Я осторожно ответил:
  "Не знаю никакого Шопена, господин лейтенант.
  В нашем рабочем поселке в Тухлом переулке аватар торговал козлятиной.
  Только звали его не Шопен, а - Жопен.
  Я всегда у него покупал козлятину, потому что она несвежая, Жопен ее отдавал дешево". - Ответил, и думал, что лейтенант отвяжется от меня.
  Он, наоборот, взъярился, да как начал меня колотить - на пол повалил, ногами бьет.
  Я привычный, голову сразу руками закрыл, колени к животу прижал, локтями почки прикрываю, чтобы все не отбил мне сразу.
  Мне почки понадобятся для продажи, а голова - чтобы не продешевить, когда почку буду продавать.
  Лейтенант бушует, вопит, что я типа подлец, потому что поставил на одну ступень великого композитора Шопена с каким-то синим аватаром Жопеном, который в тухлом переулке торгует тухлой козлятиной.
  - Ты можешь написать на лейтенанта Шоу рапорт, что он расист, плохо отозвался о синем аватаре, - Шорли вроде бы оживал.
  - Шорли, ты серьезно? - Лусака посмотрел на Шорли, как на огородное чучело.
  - Нет, Лусака, я пошутил, - Шорли побелел. - Шутка, понимаешь?
  - Хорошо же ты пошутил, Шорли, а то я подумал уже, что ты с ума сошел, - Лусака засмеялся. - Писать в армии рапорт на боевого офицера?
  Легче повеситься в сортире или сразу выстрелить себе из бластера в лоб.
  - Зачем вешаться в сортире? - Бонни с любопытством спросила.
  - Зачем стрелять из бластера себе в лоб? - я тоже недоумевала.
  Но Лусака и Шорли приняли наши серьезные вопросы за шутки.
  - Я потом аккуратно сказал капралу Брамсу, что лейтенант меня ни за что избил, - Лусака прикоснулся к шишке ко лбу. - Так капрал мне еще добавил - по почкам и по яйцам.
  - Фуй, Лусака, в обществе девушек парень не должен произносить "по яйцам", - Бонни скривила личико.
  - Как же тогда говорить о них, об этих? - Лусака и Шорли озадачено посмотрели на Бонни.
  - Яички, тестисы, мужское достоинство, - я подсказала бойцам, потому что я с отличием окончила гимназию.
  - Яички, тестисы, мужское достоинство, - из ниоткуда около нашего стола вырос кухмейстер Чапек.
  Он огромный, поэтому должен был громыхать, а подкрался незаметно, да еще и подслушивал. - Новобранки, почему во время приема пищи обсуждаете мужские достоинства своих женихов? - Подбородки Чапека затряслись.
  - Дон кухмейстер, мы еще не принимаем пищу, - Бонни пропищала.
  - Герр кухмейстер Чапек, у нас нет женихов, - я проблеяла.
  - Что же вы, безобразницы, сразу к бойцам на колени забрались? - маленькие глазки Чапека прожигали мои груди насквозь.
  - Синьор кухмейстер, девочки не виноваты, - Шорли поднял подбородок. - Мы к ним подсели за столик, а не они к нам.
  Столик на двоих, поэтому мы предложили девочкам переместиться к нам на колени.
  - Нечего выгораживать этих, - кухмейстер снова потрясал множеством подбородков.
  На этот раз, вроде бы не смеялись подбородки его. - Знаем мы, для чего девки в армию записываются.
  Женихов видных в армии ищут.
  Наплетут вам, что случайно попали в имперскую армию, а сами давно так задумали.
  В армии девки на раз два три выходят замуж.
  Чуть что, так сразу на колени садятся, а потом, после свадьбы - сразу на шею
  И ножки свешивают!
  - Господин кухмейстер, а как на раз два три в армии выйти замуж? - я заинтересовалась, потому что вопрос о замужестве для любой девушки стоит на первом месте.
  По крайней мере, у нас, в конфедерации Натура.
  - Быстро проваливайте от красивых парней, - кухмейстер Чапек отчего-то разозлился за нас.
  Он даже потянул меня за ухо вверх.
  - Сейчас, сейчас, уйдем, господин кухмейстер, - я запищала.
  Не хотела портить отношения с главным по кухне.
  Дорогущая каша нам дороже ссоры.
  Я и Бонни быстро стекли с коленей Лусаки и Шорли.
  - Не ищут они женихов, видите ли, - кухмейстер называл нас в третьем лице. - На ваших коленях, парни, после девок остались мокрые пятна.
  Все понятно с этими хищницами. - Кухмейстер замахнулся на меня короткой рукой.
  Но я ловко увернулась.
  Мы заняли столик в дальнем углу у стены.
  - Другие не понимают, что у окна сидеть опасно, - Бонни из вазочки взяла две салфетки.
  Одну опустила на стул для меня, вторую - на свой стул. - Видишь, на этом столе даже салфетки есть.
  А на других столиках все вазочки для салфеток пустые.
  - Ловко мы с кухмейстером, - я захихикала. - Даже не особо разозлили его.
  - Джейн, слова Чапека понятные, а смысл не доходит до меня, - Бонни доверчиво прикоснулась к моей руке. - Я ничего не поняла, что говорил кухмейстер.
  Женихи, девушки в армию идут, чтобы жениха склеить.
  О чем он? Что имел в виду?
  - Бонни, я тоже не очень, - с неохотой призналась, что тоже не понимаю смысл многих выражений военных. - Почему Чапек удивился мокрым пятнам, которые мы оставили на коленях парней?
  Они что, не знают, физиологию девушек?
  - Может быть, в школе не учились? - Бонни почесала носик.
  - Как не учились в школе? - я засмеялась над абсурдным предположением подружки. - Тогда бы их в армию не взяли. - Я замолчала, потому что к нашему столику приближался кухмейстер Чапек.
  За ним почтительно семенил молодой солдатик во всем белом.
  - Ну, охотницы на женихов, - подбородки Чапека снова начали свой танец. - Какой диеты придерживаетесь?
  Только не умоляйте меня о черной икре белуги. - Улыбка с трудом пробилась сквозь тучи на лице кухмейстера.
  Наверно, он думал, что пошутил о черной икре.
  Я вспомнила нашу подружку, бывшую дикарку, Жармионе.
  Она говорила, что черная икра белуги - дорогущий деликатес.
  Мне и Бонни это непонятно, потому что икру белуги у нас на Натуре только изголодавшиеся нищие едят.
  Вот с кашами, сахаром, овощами, фруктами, ягодами и зеленью - проблема.
  Они стоят на Натуре в десятки раз дороже свинины и в сотни раз дороже бросовой черной икры белуги.
  - Господин кухмейстер, - Бонни сделала вид, что задумалась, или, на самом деле задумалась? - Мы стройные девушки, поддерживаем свои фигуры.
  Поэтому никаких каш с сахаром нам нельзя. - Бонни придерживалась подсказки капрала Брамса, что кухмейстеру нужно говорить противоположное.
  Он поступит наоборот, нарочно назначит другую диету.
  - Еще мы ненавидим овощи, фрукты, ягоды, салаты с зеленью, - я задрожала от возбуждения, когда говорила о дорогущих этих вкусностях. - Пожалуйста, назначьте нам вкусненькую полезную жирную свинину, мясо барашка, телятину, говядину.
  - Перепелок, оленину, тюленину, - Бонни продолжила после моей заминки. - Еще мы обожаем рыбу разных сортов и курочек.
  - Икру белуги черную не желаете, девочки? - кухмейстер от восторга икнул.
  - Да, черную икру белуги мы обожаем, - я захлопала в ладоши от восторга. - У вас есть черная икра для нас? - На миг мое дыхание остановилось.
  Вдруг, капрал Брамс обманул нас, по-армейски пошутил.
  И кухмейстер назначит нам все эти мяса и рыбы, а не из вредности - овощи и фрукты?
  - Извините, девочки, - кухмейстер нарочно громко говорил, чтобы его слышали новобранцы за другими столиками. - Черную икру, к которой вы привыкли, когда промышляли в дорогих ресторанах, вам предложить не могу.
  Мясо и рыба тоже не прописаны в диете для девушек.
  Так что, прошу, привыкайте, здесь вам не там.
  Армия - не дома. - Кухмейстер насладился хихиканьем в зале и повернулся к подмастерью. - Жюльен, запиши этим двум вегетарианскую диету.
  - На завтрак, обед и ужин? - работник по кухне занес данные о нас в планшет.
  - На завтрак, обед и ужин, - кухмейстер повторил со злорадством.
  - Но это жестоко, господин Чапек, - подмастерье осмелился заступиться за нас.
  Ну, кто его за язык тянет.
  Все так фантастически хорошо было.
  А теперь, возможно, кухмейстер отменит свое решение и наградит ненавистным нам мясом.
  - Мой милый Жюль, - Чапек погладил работника по головке.
  Я уже поняла, что ласковые слова и показная доброта в имперской армии более опасны, чем вопли и удары.
  Нас еще с Бонни не били господа офицеры, но других колотили.
  Парни отметили, что лучше сразу получить кулаком в челюсть, чем офицер будет до этого долго издеваться и шутить.
  Работник знал эту истину, поэтому позеленел от ужаса.
  - Милый глупенький Жюль, - кухмейстер Чапек любил повторять. - Ты тоже хочешь на растительную диету, как эти две?
  - Никак нет, господин кухмейстер, мне и на мясе с рыбкой прекрасно, - Жюльен затряс головой.
  На этом головотрясении наш заказ меню на все время в учебке закончился.
  Кухмейстер с подмастерьем переместился к другому столику.
  - Джейн, как думаешь, получится?- Бонни перегнулась через столик, ее лицо пылало.
  - Было бы фантастикой, если бы нам принесли хотя бы одно из того, что мы хотим, - я прошептала в ответ. - Надеюсь, что повар на нас сердится, и постарается сделать нам гадость.
  Я согласна на одну только кашу без сахара.
  - Бонни, кто же тебе даст сахар в армии?
  Сахар - только для олигархов и адмиралов Империи.
  - Бонни, ты забыла, что на Эвкалипте сахар и крупа ценятся дешевле, чем мясо.
  - Уже забыла, - подружка честно призналась. - Потому что звучит невероятно.
  За следующим столиком разыгрывались трагедия и комедия одновременно.
  - Новобранцы Хаска и Гарибальди, - кухмейстер Чапек стоял ко мне и Бонни спиной, но я чувствовала, как дрожат его знаменитые подбородки. - Надеюсь, что вы не станете капризничать, как две девки вместе взятые? - Кухмейстер девками называл нас?
  Но мы же - девушки, девочки, а не девки.
  Девки в конфедерации Планет Северо-Западного округа Галактик - особое племя, которое и близко не стоит с Цивилизацией нашей Натуры. - Подскажите номер вашей диеты, которую дома прописали вам лечащие врачи.
  - У меня диета сто тридцать семь, - Хаска откинулся на спинку стула.
  Но так как у стула спинки не оказалось, то Хаска упал на пол и ударился спиной, затылком и всем остальным, чем упал.
  - Осторожно, в армии полы везде, - помощник Жюль поднял Хаску и усадил на стульчик.
  - Диета сто тридцать семь? - кухмейстер переспросил Хаску с пристрастием. - Но это же девичья диета вегетарианская - овощи, фрукты, ягоды, крупы.
  Хаска, вы молодой, неперспективный солдат, может быть, вы спутали диету? - Кухмейстер, по его мнению, давал Хаске время одуматься.
  Но новобранец следовал нашему совету, то есть совету капрала Брамса - не говорить то, что нужно, а требовать у Чапека то, что ненавидишь кушать.
  - У меня язва желудка и слабый кишечник, - Хаска легко ударил кулаком по столу. - В гимназии я выиграл путевку на посещение конфедерации Сумерек.
  Я бы ни за что на свете за свои деньги не поехал в Сумерки, где, как говорят, привидения, призраки и оборотни в погонах и без.
  Но на халяву по бесплатной путевке пришлось.
  В аэропорту Сумерек, я столкнулся с оборотнем в тумане и обкакался, извините, за подробности господин кухмейстер, что так говорю в столовой.
  Да, обкакался, и с тех пор мои желудок и кишечник не переносят мясную пищу.
  В Больнице я узнал, что наш Космолет совершил вынужденную посадку для дозаправки не в Сумерках, а в Северных Галактиках.
  И не оборотня я увидел, а местного гражданина.
  Он просто слишком сильно оброс шерстью.
  Но желудок и кишечник мой уже не спасти. - Хаска придумал легенду.
  - Бонни, может быть, Хаска не врет? - я шепотом задала вопрос подружке.
  - Слишком правдоподобное вранье, - Джейн пригладила волосы.
  - К сожалению, милый друг Хаска, диета сто тридцать семь у нас закончилась, - кухмейстер стоял ледяной глыбой: - Жюль, запиши для новобранца Хаски диету шестьсот шестьдесят шесть: соленое сало, селедку, перепелов, шашлыки из баранины, из телятины, из свинины, из бычьего сердца, а также оленину, мясо барсука и медвежий жир.
  - Ох, как мне жаль, господин кухмейстер, - Хаска вздохнул притворно.
  Мы все поняли, кроме кухмейстера и его верного Жюля, что Хаска обрадовался до небес, что его номер прошел. - Мой желудок не выдержит мясное.
  - Крепись, сынок, в армии у тебя есть возможность завоевать себе новый желудок, - Чапек раскрыл секрет, который ни для кого уже давно не является секретом.
  Органы убитых солдат отправляются на запасные части для живых граждан Империи.
  - Мальчик мой Гарибальди, у тебя тоже кишечник слабый? - кухмейстер ласково потрепал Гарибальди за ушко. - Что желаете, солдатик Гарибальди, кушать каждый день с подъёма до заката?
  - Мне бы диету шестьсот шестьдесят шесть, как моему другу Хаске, - голос Гарибальди повелительный, железный. - Я ненавижу овощи, потому что не хочу превращаться в овощ, как Джейн и Бонни.
  - Гарибальди сделал нам комплимент, когда назвал овощами, - Бонни радостно потирала ручки. - Прозрачно намекнул, что мы дорогие девушки, дорогие, как овощи.
  - Бонни, овощи дорогие только в нашей конфедерации, - я погладила подбородок, чтобы лучше думалось. - Может быть, Гарибальди, наоборот, насмехается над нами и намекает, что мы дешевые?
  - Джейн, ну никак ты не убедишь меня, что овощи дешевые, - Бонни захихикала. - В мою головку не укладывается.
  Ты бы хотела, чтобы Гарибальди сравнил нас с мясом рыбки или птички, назвал - рыбками или птичками?
  - Ни за что, - я вздрогнула. - Я уже не могу есть ни рыбу, ни птицу.
  Они у меня поперек горлышка стоят.
  - Хочу сало, мясо, паштеты из печени, рагу свиное, шашлыки из всех видов мяса, - Гарибальди продолжал мечтать. - Рыбу всех видов, гадов морских и небесных летающих и ползающих.
  - Жюльен, пропиши Гарибальди диету номер два - хлеб и воду на весь срок пребывания в учебке, - кухмейстер обозлился.
  У всех новобранцев поднялось настроение, потому что поняли - не обманул нас капрал Брамс: кухмейстер Чапек назначает диету всем наоборот.
  - Хлеб и воду на все время пребывания в учебке? - Гарибальди заморгал быстро быстро. - Диета номер два?
  А что тогда диета номер один, сэр кухмейстер? - "Сэр кухмейстер" прозвучало с ядовитым сарказмом.
  - Диета номер один - лечебное голодание, - кухмейстер собрался переходить к другому столику.
  И тут новобранец Гарибальди сорвался:
  - Я требую обеспечить меня нормальной мясной пищей для обеспечения моей жизнедеятельности на пользу армии Императора.
  Сразу стало тихо в зале.
  Слышно только, как кто-то в офицерской столовой жадно хлебает.
  - Гарибальди не играл, - Бонни ущипнула меня за руку. - Он, действительно, подумал, что ему назначат то, что он скажет.
  - Не поверил он Брамсу и нам, бедняга, - я искренне сочувствовала недоверчивому новобранцу. - Но и диета на дорогущем хлебе - роскошь.
  - Вы недовольны диетой номер два, новобранец Гарибальди? - кухмейстер спросил ласково.
  Гарибальди в запальчивости не обратил внимания, или не знал, что ласка в армии приводит к большой беде.
   - Еще как недоволен, дон кухмейстер, - Гарибальди завизжал и кулаком ударил по столу.
  Вазочка подскочила, скатилась на пол и разбилась. - У моего отца огромные связи.
  Он засудит вас, кухмейстер, отправит жарить морковные котлеты в захолустную Галактику или на Эль Диабло.
  Будете в урановой шахте морковными котлетами кормить подыхающих каторжников. - Своей выходкой Гарибальди вызвал ненависть не только у кухмейстера Чапека.
  - Бонни, разве морковные котлеты - плохо? - я удивилась.
  - Морковные котлеты - для нас - деликатес, а для Гарибальди - ужасная пища, - Бонни подтвердила мои сомнения в разумности Гарибальди.
  Зато у кухмейстера Чапека не было никаких сомнений:
  - Жюльен, смени Гарибальди диету с номера два на номер один - на лечебное голодание.
  Мальчик не в себе, ему требуется длительное лечение голодом. - Кухмейстер Чапек огласил приговор и двинулся к другому столику.
   - Я умираю? - послышался стук падения тела Гарибальди.
  Но ему никто не помогал подняться.
  Сам себя свалил - сам и поднимай.
  Зато другие новобранцы четко осознали - надо врать.
  - От других столиков только и слышны пожелания - мне бы капустки, господин кухмейстер.
  Мне религия запрещает телятину и баранину, а особенно запрещает шашлык из куриных сердечек.
  Кухмейстер Чапек никого не разочаровал - каждому записывал противоположное, что просили.
  Неужели, действительно, мы получим заказы?
  Минут через десять к нашим столикам солдаты стали подкатывать тележки с подносами.
  - Столик номер тринадцать, Джейн и Бонни, - солдатик в белейшем накрахмаленном халате вопросительно посмотрел на нас.
  Мы ничего не смогли ответить, потому что мышцы челюстей свело.
  Я и Бонни очумело лишь кивнули, подтверждали кивками, что мы - Бонни и Джейн.
  Солдат истолковал наше онемение по-своему, что мы в ужасе от принесенной еды:
  - Девочки, вы только не плачьте, - он увидел наши выступившие слезы. - К сожалению, я ничего не могу изменить, потому что кухмейстер Чапек записал вас на вегетарианскую диету. - Помощник по кухне покраснел, будто он сам подсказывал Чапеку. - В следующий раз занимайте только этот столик, он закреплен за вами на все время учебки. - Солдат наклонился и доверительно шепнул. - Если хотите, я могу вам иногда подкладывать тайком котлетку из свинины, если останется на кухне.
  Но это очень опасно для меня.
  Если кухмейстер узнает, то посадит меня, как и вас, на одни каши, овощи и фрукты.
  - Котлетку из свинины? - меня передернуло от отвращения.
  За все время обучения на Натуре мы только и кушали в гимназической столовой свиные котлеты, потому что они самые дешевые.
  - Не рискуй ради нас, добрый человек, - Бонни пропищала. - Мы будем страдать над этим. - Бонни показала рукой на поднос и зарыдала.
  Я тоже заплакала, вытирала слезы тыльной стороной ладони.
  Мы никогда не видели столько дорогих деликатесов - и все сразу, и все нам.
  - Нам придется все это кушать, чтобы кухмейстер Чапек не наказал нас, - Бонни начала переигрывать.
  Я под столом наступила на ногу Бонни, чтобы она молчала.
  Мы же еще не актрисы, чтобы играть правдоподобно.
  - Сочувствую вам, девочки, - помощник по кухне сгрузил на стол подносы. - Думаю, что ваши сослуживцы поделятся с вами свининой и шашлыками из баранины.
  - Мы тоже надеемся, - я проблеяла.
  Уйдет, наконец, сердобольный повар, или будет дальше нас пытать?
  - Меня зовут Файл, - помощник по кухне облизнул губы.
  - Очень приятно, Файл, - Бонни в нетерпении стучала вилкой по краю подноса. - Но тебя, кажется, ждут другие. - Бонни обратила внимание, что новобранцы с жадностью глядели на тележки с дымящимся мясом, рыбой и птицей разных степей жарки, варки, копчения.
  - Девочки, я... я... я... - Файл покраснел и краснел, краснел краснел.
  - Что с тобой, Файл? - я приложила к груди Файла ладошку, пыталась определить - не поднялась ли температура помощника по кухне.
  Меня и Бонни могут обвинить, потому что нас во всем обвиняют.
  - Девочки, можно я иногда тайно буду подглядывать за вами?
  - Подглядывать за нами? - Бонни застонала от нетерпения над подносом.
  Но не набрасывалась на еду, потому что боялась показать солдату, что нам вегетарианское очень хочется.
  Мы же по легенде - любим мясо и ненавидим растительное.
  - Вы же голые, а я никогда раньше не видел голых девушек, - Файл открыл тайну.
  - Но почему же подглядывать, Файл, - я сгорала от нетерпения перед едой. - Ты можешь нас свободно разглядывать, если тебе нравится.
  Но я не понимаю, что можно интересного найти в обнаженной молодой девушке?
  У нас на голых телах нет ни пирсинга, ни татуировок, чтобы нами любоваться.
  - Нет, я лучше буду тайно подглядывать, - Файл прикрыл низ живота подносом. - Так безопаснее для всех, особенно для меня. - Файл, наконец, отчалил от нашего причала.
  - Если хочет подглядывать тайно, но чтобы мы не заметили, - Бонни решительно дёрнула к себе миску с манной кашей, - то зачем спрашивает наше разрешение.
  - Млу, мля, млю, мле, - мой ротик набит.
  Я хотела попробовтаь сразу все и много.
  Дефицитный на Натуре - Хлеб - в плетеной корзиночке.
  Невиданная нами экзотическая манная каша, салат с бесценным горошком, уникальными для нас помидорами, огурцами и ароматной зеленью с редисом.
  Котлеты из тыквы с рисовой кашей.
  Суп с овощами, виноград, яблоки, бананы и компот из сухофруктов.
  - Бонни, они в салат положили перец, - я не верила в удачу. - Перец дороже легимития стоит на черном рынке.
  - Не знаю, не покупала никогда перец, он для нас недоступен, - Бонни правой рукой зачерпнула салат, потому что левая рука занята вилкой. - Джейн, каша с сахаром.
  - И компот с сахаром, - мы продолжали плакать от изобилия.
  Краем глаза я увидела, как боец Малевич острыми зубами вгрызался в шашлык из свинины, а краем уха услышала, что Малевич тоже плачет.
  Многие новобранцы не скрывали своих слез радости.
  Только гордый Гарибальди плакал от горя, а не от счастья.
  Некоторые из товарищей сжалились над Гарибальди и протягивали ему обгрызенные кости.
  - Джейн, подарим Гарибальди хлебушка кусочек? - Бонни нерешительно посмотрела на меня. - Или нет, хлебущек - нам.
  Может яблочко, или виноградинку?
  - Бонни, Гарибальди нас неправильно поймет, - я жадно откусила от наливного яблочка.
  На нашей Натуре яблоки я пробовала по большим праздникам.
  Одно яблоко стоило, как спортивный велосипед. - Гарибальди хочет мясо, а фрукты и хлеб ненавидит.
  Вспомни, как он взвыл, когда услышал о диете номер два - хлеб и вода.
  - Я полностью согласна с тобой, Джейн, - Бонни отказалась от своей затеи подкармливать Гарибальди.
  Мы докушали и даже хлеб с собой не взяли, потому что жадно его уничтожили.
  - Джейн, кухмейстер Чапек не заподозрит, что мы его обманули? - Бонни лениво провела рукой над вылизанными тарелками. - Мы и хлебные крошки подъели все.
  - Не заподозрит, посмотри на другие подносы, - я захихикала - насколько помогало чувство переедания. - Новобранцы даже кости сгрызли, хотя уверяли Чапека, что ненавидят мясо.
  - Хорошо-то, как, - Бонни потянулась после того, как мы отнесли подносы на стол для грязной посуды. - В армии прекрасно, если не убивают.
  - Угу, - я ощущала себя водородной авиабомбой.
  Около выхода из столовой нас догнали Лусака и Шорли.
  - Джейн, Бонни извините, что так вышло, - Шорли просительно смотрел в наши глаза.
  - Как вышло? - мы в ответ взглянули на Шорли с испугом. - Тебе не понравился шашлык?
  - Шашлыки понравились очень и очень, - Шорли снял с подбородка Лусаки кусок прилипшей ножки перепелки. - Лусака, следи за собой.
  Мы же в армии и с девочками.
  - Шорли, у тебя у самого в волосах две кости барашка запутались, - Лусака в свою очередь удалил кости из волос Шорли.
  - За что ты извиняешься перед нами, Шорли, - Бонни с недоумением и опасением смотрела на новобранцев.
  Еще не хватало нам столкнуться с сумасшедшими парнями. - На Натуре парни перед девушками не извиняются.
  - Мы поступили гадко, - Шорли покраснел от смущения или от злости. - Кухмейстер Чапек оскорблял вас, затем прогнал от столика, который вы выбрали.
  А мы даже не заступились за вас. - Шорли сдулся.
  - Говори за себя Шорли, - Лусака осторожничал.
  Он не хотел портить ни с кем отношения.
  - Не понимаю, - я обратилась к Джейн за поддержкой, а не к Шорли. - Почему парни должны за нас заступаться?
  - Я тоже в непонятках, - Бонни пожала плечами.
  - Вас же оскорбили, девочки, - Шорли в свою очередь тоже ничего не понимал.
  Разрулил ситуацию красавчик молодой солдатик.
  - Джейн и Бонни, - он с интересом рассматривал меня и Бонни ниже головы.
  - Ну, да? - я ответила вопросом на вопрос.
  - Господин майор Небраска просит вас к своему столику, - солдатик мило улыбнулся.
  - Но мы уже покушали, - я прикоснулась к руке солдата. - Майор Небраска - наш вышестоящий командир?
  - Я - Серджио - адъютант майора Небраски, а майор - не ваш непосредственный командир.
  Майор Небраска выше - он заведут хозяйством учебки.
  - Хозяйство это что? - Джейн спросила с любопытством.
  - Хозяйство это все! - адъютант Серджио подмигнул нам.
  Его подмигивание очень не понравилось Шорли.
  - Зачем майору наши девочки? - Шорли особо подчеркнул "наши".
  - Мы - ваши девочки? - я словам своим не верила.
  Неужели, Шорли назвал меня и Бонни своими девочками.
  Но это же - два шага до свадьбы.
  - Нам нельзя выходить замуж, - Бонни погрустнела.
  Она мыслила быстрее меня, поэтому своей догадкой обломала мне восторг.
  Мы же теперь, благодаря тому, что впервые в истории Империи - две девушки - написали тест на сто процентов, и к тому же тест выдал, что мы являемся особыми пехотинцами - теперь мы никто.
  Люди в черном стерли из памяти наших близких и знакомых все воспоминания о нас.
  У нас даже идентификационных номеров нет.
  Как же мы сможем выходить замуж?
  - Затем майору ваши девочки, - адъютант Серджио не отступал перед грозным Шорли, - что он майор, а ты новобранец. - Серджио напугал Шорли до белизны в глазах.
  Наверно, Шорли снова будет перед нами извиняться за что-то свое, придуманное, надуманное.
  - Офицерская столовая? Но мы уже покушали! - я простонала, когда адъютант Серджио подвел нас к столику под пальмами в кадушках.
  - В хорошем обществе можно кушать бесконечно, - майор Небраска по весу мог соперничать только с кухмейстером Чапеком.
  На одном стуле майор не умещался, поэтом усидел сразу на двух. - Присаживайтесь, девочки. - Майор улыбнулся и показал на миленький диванчик розового цвета.
  - Небраска, - из клубов дыма донесся хриплый смех. - Джейн и Бонни с Натуры, поэтому на сладенькое не рассчитывай! - Дым рассеялся, и мы с Бонни увидели лейтенанта Шоу.
  На его коленях вальяжно восседала синяя аватарка Фирма.
  Она отчаянно дымила папироской, а лейтенант Шоу курил толстую сигару.
  Выглядел лейтенант не столь культурно, как в своем офисе.
  Он был без кителя, без армейских ботинок, босиком.
  Белая рубашка расстёгнута на груди и в разрезе виделись тонкие черные волоски.
  Стол лейтенанта заставлен бутылками, многие из которых уже пустые.
  - Шоу, - майор Небраска скорчил недовольную рожицу - если уместно называть рожицей круглое лицо с сотней подбородков. - Мне все равно - с Натуры Джейн и Бонни, или в натуре, - майор засмеялся. - Я же не спрашиваю, откуда твоя синяя аватарка.
  - И не спрашивай, Небраска, потому что она сама... сама... лейтенант Шоу запутался в словах. - Сама за себя говорит синей кожей.
  - Очень говорю, - Фирма откинула голову назад и захохотала.
  - Почему наш лейтенант Шоу так непочтительно обращается к вышестоящему по званию? - Бонни спросила меня шепотом.
  Но майор Небраска услышал наши девичьи переговоры.
  - Бонни, - оказывается, майор знал не только наши имена, но кто из нас кто.
  Мы слишком популярны стали за короткое время.
  Хорошо ли это? - Офицеры на Клондайке все равны.
  Потому что мы - особенные. - Майор Небраска поднял указательный палец и внимательно на него посмотрел. - Даже не особенные, а - особые.
  - Дон майор Небраска, - я обрадовалась, что узнала название Планеты или Планетарной системы. - Мы думали, что название учебки секретное, поэтому нам не сказали, как она называется, а вы нам подсказали, что мы на Клондайке.
  Клондайк далеко от Центра Вселенной?
  - Тссс, никому ни слова, девочки, - майор Небраска побледнел и приложил палец, на который только что смотрел, к своим пухлым розовым губам. - Клондайк - это секрет! - Майор налил в три бокала из пузатой бутылки и два бокала протянул нам.
  - Понимаем, дон майор, - Бонни подмигнула мне.
  Только что нам доверили военную тайну.
  - Нам нельзя алкоголь, герр майор, - я смотрела на ароматную жидкость в бокалах. - Мы с Натуры.
  - Ну и что, что с Натуры, - майор начал сердиться. - Не ломайтесь, девочки.
  - Небраска, на Натуре почти все под запретом жрецов, - лейтенат Шоу криком привлёк внимание других офицеров и их спутников и спутниц по жизни.
  На крик у Шоу ушло много сил, поэтому он обильно вспотел. - Детям при рождении жрецы ставят замки на ДНК.
  На одежду замок, на алкоголь и сигареты до двадцати одного года - замок, на секс - замок, на...
  - На секс до свадьбы - замок? - майор Небраска выделил самое главное, что его интересовало. - Что за замок?
  И нет замка, который нельзя вскрыть при помощи денег.
  - Замок ДНК - если девочки, оденутся, или закурят, или выпьют алкоголь, или к ним между ног попадет глубоко чужое, то они взорвутся, - лейтенант Шоу удовлетворял любопытство господ офицеров.
  Спасибо лейтенанту - нам же с Бонни будет спокойнее - не нужно будет каждому встречному объяснять заново. - Но самое главное, что взрыв разнесет всех, кто находится в радиусе десяти метров.
  Жрецов с Натуры подкупить трудно и дорого, да и где мы их достанем, жрецов с Натуры, чтобы они сняли объект... завет... запрет безбрачия с наших красоток. - Майор Шоу оказался самым продвинутым среди сидящих в столовой офицеров.
  После его слов на нас стали смотреть, как на ведерко с хлебом.
  Но свою интеллигентность лейтенант подпортил пьяным хриплым ржачем.
  - Во как, - майор Небраска выпил три бокала - свой и два, которые наливал для нас. - Секс - не для меня, но обидно, что нельзя. - Майор быстро восстановил прежнее настроение. - Девочки, а сидеть на моих коленях вам можно?
  - Вы разрешаете, дон майор? - я округлила глазки от восторга. - Мы даже и не мечтали о подобной радости.
  Для нас сидеть на коленях парня - огромная честь!
  - Слышал, Шоу, что они сказали? - Небраска махнул рукой своему другу лейтенанту. - Джейн и Бонни назвали меня парнем, и говорят, что я для них честь.
  - Парни девушек на Натуре не балуют, - лейтенант Шоу пощекотал аватарку под хвостом. - Фирма, я тоже тебе оказываю чесать... честь тем, что позволяю сидеть у меня на коленях.
  - Балбес, - Фирма произнесла шутливо и погладила лейтенанта по голове. - Я сейчас лишу тебя чести. - Аватарка сползла с коленей лейтенанта.
  - Фирма, ты куда? - Шоу хватал руками воздух, но никак не мог захватить подругу.
  Все в зале засмеялись.
  Я и Бонни в приличном обществе позволили себе только мелко хихикать.
  - Джейн, здесь круто, - Бонни шепнула мне на ушко. - Мы с тобой только один раз были в ресторане, на Натуре, когда после выпускного в гимназии водили Клайда и Мебиуса в ресторан.
  - Они обожрали нас, а затем еще были недовольны, - я поцеловала подружку в лобик.
  Потому что давно не целовались, наверно, уже час прошел.
   - Шоу, я только носик припудрю, - Фирма послала от дверей воздушный поцелуй лейтенанту.
  - Девочки, вы целуетесь? - майор Небраска, хотя и толстый, но все подмечает маленькими чёрненькими глазками.
  - Да, дон майор, нам нужно, время от времени, расслабляться.
  - Расслабляться? - щеки майора затряслись. - Покажите?
  - Что показать, дон майор?
  Вы же все видите у нас.
  Мы голенькие ничего не скрываем.
  - Покажите, как расслабляетесь?
  - Разве вам интересно, товарищ майор?
  - Что интересно?
  - Смотреть, как мы расслабляемся? - Я и Бонни снова недоумевали.
  На Натуре расслабление считается спортом.
  Во время экзаменов нас родители терзают:
  "Джейн, ты перезанималась, круги под глазами.
  Немедленно отправляйся к Бонни, расслабьтесь хорошенько".
  Обычно мы встречаемся с Бонни на половине пути - ее тоже родители выгоняют расслабиться со мной.
  "Господин Наставник, можно я, чтобы не мешать другим выйду и в коридоре расслаблюсь с кем-нибудь?" - На контрольных и экзаменах допускается, если натурщик или натурщица слишком напряжённые, то должны снять напряжение.
  - Что смотреть? - майор Небраска вытер внезапно вспотевший лоб.
  - На нас смотреть, когда мы расслабляемся.
  - Да, на вас смотреть.
  - Но это же обычно.
  - Я не знаю, потому что не видел.
  - Вы не видели? - я и Бонни запищали с недоверием. - Разве вы не расслабляетесь, например, со своим адъютантом Серджио?
  Вы же так свое здоровье загубите, товарищ майор.
  - Ну, вы даете, девочки с Натуры, - майор Небраска прямо из горлышка допил вино. - Кавасаки, неси еще портвейна.
  - Друг ты мой сердечный, - лейтенант Шоу заскучал без своей синей подружки.
  Он поднялся, нетвердой походкой отправился к нашему столику. - Дай я тебя расцелую, Небраска. - Лейтенант Шоу притянул майора за уши и смачно поцеловал в губы. - Как же я люблю тебя, майор. - Затем целовал в нос, в щеки, в лоб, а потом и еще в губы.
  Майор Небраска, судя по довольному выражению лица, не отказывался от поцелуев.
  - Только я отошла на минутку припудрить носик, - из дверей комнаты для припудривания вышла аватарка Фирма. - Лейтенант, а я разве не гожусь для поцелуев?
  - Годишься, годишься, синяя птица счастья, - лейтенант Шоу пожал плечами, будто извинялся перед майором, что его отвлекли от горячих поцелуев с ним.
  - Тогда держись за мой хвост, а то свалишься, пьяница, - Фирма приказывала своему лейтенанту.
  А ведь в офисе, стояла пред ним - Смирно.
  Шоу схватился за хвост аватарки, успешно преодолел пару метров до своего столика, но все же не удержался.
  Боевой офицер выпустил хвост подруги.
  Упал, покатился под ноги спешащего солдата с подносом, на котором стояла бутылка.
  Я отметила, что поднос не простой, как в нашей солдатской столовой, а серебряного цвета.
  Бутылка, которую солдат нес для майора Небраски, скатилась и разбилась около лейтенанта Шоу.
  Его накрыло волной розовых брызг.
  На шум выскочил кухмейстер Чапек.
  - Кавасаки, кривые руки твои, - кухмейстер схватил невиноватого солдата за волосы и таскал из стороны в сторону, как тряпку. - За дорогой портвейн я вычту из твоего довольствия.
  - Я ему сейчас сам вычту, - лейтенант Шоу под хохот зала поднялся и без замаха остро ударил кулаком в лицо Кавасаки. - Ты мне за Моцарта и Сальери ответишь, гад.
  Отвечай, когда тебя спрашивает офицер: любишь Моцарта?
  А Сальери любишь? - Кровь несчастного солдата смешалась с каплями портвейна.
  Не обманывали наши новобранцы, когда рассказывали как культурный лейтенант их колотил.
  Только мне и Бонни сказочно повезло с ним.
  В зале представление пришлось всем по душе, кроме меня, Бонни и Кавасаки.
  Ржали так, что уцелевшие окна звенели.
  - Девочки, угощайтесь, - майор пододвигал к нам тарелки: - Устрицы галилейские, фуа-гра, гранд миньон из мраморной говядины, и самое главное - икра белуги.
  - Простите, герр майор, - я кисло улыбнулась. - Мы уже накушались в солдатской столовой.
  - Тем более, что мясо мы не любим, - кто только тянул Бонни за язык?
  Я не тянула.
  Я наступала на ногу подружки, но она не реагировала.
  Выдавала нашу тайну, которую мы придумали для кухмейстера Чапека.
  Сейчас майор завопит, прикажет кухмейстеру, чтобы он принес нам кашу и фрукты.
  Тогда на ужин и на завтрак, я уверена, мы получим шашлыки и рагу из свинины.
  - Икра, икра белуги, - майор, к счастью, не уделил нашим словам должного внимания. - Дорогущая, деликатес.
  Вы, я уверен, никогда ее не пробовали.
  - Что вы, дон майор, - Бонни не унималась.
  Она махнула рукой и засмеялась. - На Натуре икра белуги по цене может сравниться только со свининой.
  Свинина и черная икра - еда для бедных и нищих.
  Мы свиней кормим икрой белуги, а белугу - свиным мясом.
  - Да вы что? - майор Небраска заинтересовался. - Это же можно наладить сбыт... - Он зачмокал губами, наверно, подсчитывал свою выгоду - хозяйственник.
  - Дон майор, вы же приглашали нас посидеть у вас на коленях, - я надула губки. - Вы шалун товарищ майор, забыли о нас. - Я так хотела, чтобы отметиться на коленях парня, да еще он - майор.
  Когда расскажу знакомым и подругам на Натуре, то они от зависти подавятся.
  Я замерла, потому что вспомнила, что у нас уже нет ни знакомых, ни родных, ни Родины.
  Мы вычеркнуты из памяти и списков.
  Во всем виноват тест, который я нечаянно написала на сто процентов, а Бонни у меня списала все до галочки.
  - Честь, честь для меня, - майор Небраска обрадовался моему напоминанию. - Боливар выдержит двоих.
  Я пересела на колени толстого майора.
  Ого! Круто! Я сижу на парне!
  Бонни пыталась усесться на мои колени, но сползала.
  - Джейн, неудобно, - Бонни от обиды надула губки.
  - Я посижу немного, а потом тебе уступлю место на коленях товарища майора, - я обещала лучшей подружке... единственной подружке.
  - Господин майор, - Бонни прижалась к Небраске. - Можно я вам на шею сяду и ножки свешу... свесю?
  Я никогда так не пробовала, а в поговорке говорится - села на шею и ножки свесила. - Бонни обнаглела до крайности.
  Наверно, у нее после невероятного обеда ум сошел с рельс.
  Предлагать подобное майору?
  Да он нас сейчас за наглость на десять суток в карцер посадит.
  - На шею? И ножки свесишь? - майор Небраска побагровел.
  Точно - разозлился.
  Бонни поняла свою ошибку и сжалась в комочек, что очень трудно для ее длинных ног. - Ты предлагаешь это мне, милая Бонни? - Майор вытер набежавшую на подбородок слезу.
  - ЭЭЭЭ! - Бонни проблеяла.
  - Иди ко мне, моя умница, - слишком часто майор повторяет "моя".
  Он притянул Бонни к себе. - Встань на столик, ага, ножки среди бутылочек.
  Теперь осторожно, не упади, перемещайся мне на плечи. - Громкие слова майора привлекли внимание широкой общественности в виде публики офицеров. - Теперь свешивай ножки, - майор расхохотался, когда Бонни уселась на его плечах: - Джейн, придерживай Бонни за ножки.
  - Небраска, а ты - жох! - раздались одобрительные вопли сослуживцев. - Сразу двух девочек подцепил, да еще и голых.
  - Ну и что? - я спросила у Бонни.
  Конечно, она заняла козырное место - на плечах у парня, но и мое место не хуже.
  Будет чем похвастаться, хотя бы перед нашими новобранцами.
  - Я единственный кто в родной конфедерации говорил по-шумерски, - майор плавился от счастья.
  Чему он радуется?
  Я же своим весом отдавливаю ему колени.
  Бонни бедрами и киской прижимается к его шее.
  Ему же неудобно, бедненькому военному.
  Он страдает ради нашего удовольствия. - Мало кто в нашем Секторе Империи понимает по-шумерски.
  Да и не нужен вымерший язык никому.
  Я любил шумерский, потому что его чарующие звуки в голодные годы вызывали у меня потоки слез и бурные крики радости.
  Я умолял отца отправить меня в Университет, где я смогу бездельничать на факультете шумерских языков.
  "Я хотел, чтобы родилась девочка, а вышел ты, - отец не любил меня в детстве и сейчас не любит. - Я не собираюсь оплачивать твои шумерские развлечения. - Отец смеялся надо мной. - Ты будешь намного счастливее, когда запишешься в армию, покинешь нашу деревенскую Галактику и найдешь свой дом в казарме.
  Я - хозяйственник, твой дед, - хозяйственник, прадед - хозяйственник, и ты будешь в армии хозяйственником.
  Не надейся, что я сделаю из тебя девочку и позволю баловаться шумерским языком".
  "Отец, я гляжу в твое изумленное лицо и грустно вздыхаю. - Я боялся гнева отца. - Только не лишай меня самого дорого, что есть у мужчины - знания шумерского языка".
  "Да пошел ты, сын мой, в имперскую армию", - отец подло ударил меня по голове обухом топора.
  С тех пор я не помню ни слова по-шумерски. - Майор Небраска поцеловал коленку Бонни, а меня поцеловал в лобик.
  Я покрылась пупырышками от неожиданности.
  Вот, какая награда мне - парень меня поцеловал, хоть и в лоб, но поцеловал.
  И не важно, сколько лет парню - чем старше, тем выдержаннее, как квас.
  - Я сейчас с вами, Джейн и Бонни, ощущаю радость, как в молодые годы, когда разговаривал по-шумерски. - Майор Небраска похлопал Бонни по коленочке. - Девочки, слезайте на минуточку с меня.
  - Мы доставили вам неудобство, герр майор, поэтому вы нас прогоняете? - я надула губки. - Простите нас, пожалуйста, мы виноваты.
  - Виноваты, исправимся, дон майор, - Бонни тоже надула губки.
  - Девочки, неужели? - майор Небраска посмотрел на влажное пятно на своих щегольских безразмерных галифе.
  Затем провел ладонью по шее, внимательно рассмотрел ладонь. - Вы промокли на мне? - В голосе майора прозвучало недоверие.
  - Мы нечаянно, господин майор, - я виновато улыбнулась и сложила губки сердечком.
  - Тогда садитесь на меня, - майор Небраска, оказывается, не сердился на нас.
  Он встал на четвереньки и мотал головой. - Я буду вас катать, как лошадка. - Майор Небраска заржал, но не как смеются, а как лошадь.
  - Пони, мой милый пони, - я прыгнула майору на спину.
  - Пони, вези нас к Императору! - Бонни включилась в игру, присела за мной и обхватила меня руками за талию, чтобы не упасть с лошади во время скачки.
  - Вперед, мой добрый пони, - я слегка ударила коленочками в бока господина майора.
  Он лихо поднял голову, ржанул и покатил нас по проходу между столиками.
  - Ай, да майор, ай да затейник, - господа офицеры искренне восхищались подвигом майора.
  Он жертвовал собой, своим статусом, чтобы доставить нам удовольствие.
  Небраска довез нас до стены, развернулся и повез обратно.
  Во время бешеной скачки майор Небраска забыл, что он лошадка пони, или пони лошадка.
  - Я свинья, - майор Небраска уморительно хрюкал. - Да, господа и девочки, я свинья.
  Хрю-хрю-хрю! - Сразу видно, что человек на своем боевом посту, что он знает дело!
  Мы все хохотали до изнеможения.
  - Я так веселилась только тогда, когда Наставник Мирандо в столовой споткнулся о ногу Нейла Трувкаки и уронил содержимое подноса на голову Адольфу Бонапарту, - Бонни пропищала сквозь слезы смеха.
  Мы слышали аплодисменты: аплодировали нам и майору.
  Нам за какие заслуги?
  Но приятно почетно и необычно, когда господа офицеры восхваляют нас и подбадривают:
  - Джейн, Бонни, майор, вы просто душки!
  - Уф, устал я скакать, - майор Небраска вернулся за свой столик и нас вернул.
  Он залпом выпил бокал бурой жидкости. - Сто миль проскакал без передышки.
  - И нахрюкались, и хрюкали, дон майор Небраска, - я согнулась от хохота.
  Присела на ее влажные колени Бонни.
  Мы начали неистово целоваться.
  - Вы сейчас будете расслабляться, девочки? - майор уронил пустой бокал и схватил в руку бутылку.
  - Мы же обещали вам, дон майор, что покажем, - Бонни с вопросом смотрела на майора.
  - Мы постараемся, товарищ майор, чтобы вам не надоели, - я волновалась, что все же майор желает на нас посмотреть из вежливости. - Как только увидим искорку недовольства в ваших глазах, то сразу же прекратим.
  - Искорку? Недовольства? В моих глазах? - майор Небраска выпучил их, о которых мы говорили. - Вы увидите вулкан моих страстей, девочки.
  И, вообще, можете называть меня Пепе.
  В школе я ходил в чулках - моя мама заботилась, чтобы я не простудил гениталии.
  Одноклассники прозвали меня Пепе Длинный Чулок.
  - Для нас необычно и огромная честь, господин майор...
  - Девочки - Пепе...
  - Дон Пепе...
  - Просто Пепе...
  - Пепе?
  - Да, без всякий приставок - Пепе.
  - Мы боимся.
  - Меня?
  - Нет.
  - Кого боитесь.
  - Нарушения.
  - Нарушения, девочки?
  Границы Империи на замке.
  Нарушитель жухрай не пройдет.
  - Боимся нарушения Устава.
  - Устав устоит, девочки.
  - Устоит?
  - Верьте мне, Джейн и Бонни, Устав Империи и не только Пепе видел и не только внесуставные отношения.
  У Устава иммунитет к внесуставным отношениям.
  - Вы загадочный, дон майор Небраска.
  - Я же просил.
  - Извините, Пепе.
  - Не извините, а - Пепе.
  Не на "вы", а на "ты".
  - С вами на "ты", герр Пепе?
  - Со мной на "ты".
  - Пепе, ты нас балуешь, спасибо!
  - Совсем другое дело! - майор Небраска заставил нас называть его на "ты" и при этом - Пепе.
  Слишком много для двух солдаток, которые еще динамита не нюхали.
   - Это еще не все, - майор Небраска погрозил нам сосиской пальца. - У меня для вас сюрприз, девочки.
  - Ты нас пугаешь своей добротой, дон Пепе, - я не верила в происходящее. - Ты, парень, обратил на нас внимание.
  Как офицер пригласил к своему столику.
  - Не побрезговал нашим обществом, - Бонни поглаживала меня по коленке. - Угощал, катал, развлекал.
  - Мы не знаем, чем тебе отплатить, Пепе, - я от нахлынувшего счастья разрыдалась. - Нам так приятно, Пепе, так хорошо с тобой.
  Не бросай нас одних на поле боя.
  - Куда же я теперь вас выброшу, после того, что между нами было, Джейн и Бонни? - майор Небраска похлопал себя по животу, словно собирался нас съесть.
  Я лукаво улыбнулась и накрыла губы Бонни своими горячими губами: - Джейн, ты горишь, как Жар Птица. - Я взглянула, как майор Небраска приложился к бутылке.
  Он пил, но не спускал с нас восторженного взгляда.
  - Ты раскаляешь меня, Бонни, - Джейн ответила долгим протяжным стоном.
  - Джейн и Бонни, в любое время заходите на армейский склад, и берите все, что вам нужно, - майор Небраска даже на время выбил нас из розового тумана расслабления.
  - На склад? - я с недоумением посмотрела на майора. - Пепе, ты шутишь?
  - Брать, все, что нам нужно или понравиться, Пепе? - Бонни практично уточнила.
  Но я по ее дрожи чувствовала, что Джейн не верит в то, что на наши головы свалилось огромное девичье счастье.
  - Разрешаю, берите все, что нужно и что захотите, - майор Небраска свободной от бытылку рукой описал круг. - Я хозяин над складами.
  Я вам разрешаю! - Майор оглушил нас водопадом щедрости.
  - ООООО, Пепе, - я простонала.
  - Слишком шикарно, чтобы оказалось правдой, - Бонни застонала в ответ. - Джейн сейчас мы проснемся в выгребной яме на Эвкалипте.
  - Джейн, не сглазь... - я не успела досказать, потому что Джейн, все-таки сглазила.
  Раздался звон разбиваемого стекла.
  Три раза.
  Два раза - со стороны окна, а третий раз - от бутылки майора Небраски.
  Или больше звонов? я не успевала считать их.
  Ворон умею читать, а звоны плохо считаю.
  Вечерний звон.
  Два камня разбили окно и влетели в офицерскую столовую.
  Первый камень продолжил свой славный путь по столу - снес половину посуды на пол.
  Второй камень угодил в бутылку майора Небраски в тот момент, когда майор из нее пил.
  Небраска застыл с половинами бутылки - горлышко во рту, а рука - на остатке стекла.
  - Враг не пройдет, - господа офицеры, несмотря на то, что тоже расслабились с подругами, друзьями и алкоголем, проявили поразительную военную прыть и смекалку.
  Господа офицеры выскакивали в дырки окон и через дверь.
  Мигом офицерская столовая почти опустела: остались только я, Бонни и зачарованный майор Небраска.
  Он опустил руку и внимательно рассматривал остаток разбитой бутылки.
  - Второй скрылся, - лейтенант Шоу уже почти трезвый.
  Рядом с ним верная аватарка Фирма.
  - Дело времени, утром найдем второго заговорщика, - господа офицеры возвращались в столовую и ободряюще хлопали майора Небраску по плечам.
  - Небраска, забирай, он твой, - лейтенант Шоу зло сверкнул глазами и швырнул дрожащего солдата под ноги майора Небраски.
  - Серджио? - майор затряс щеками.
  Я и Бонни узнали адъютанта майора. - Но почему, Серджио?
  За что ты меня возненавидел, Серджио?
  - Я не тебя возненавидел, мой бегемотик, - адъютант называл майора своим бегемотом. - Я их возненавидел. - Серджио завизжал и показал на нас пальцем.
  Затем обнял колени сидящего майора и зарыдал. - Они - разлучницы.
  Я видел, как ты, мой любимый бегемотик, с ними развлекался.
  Я прислонял нос к стеклу окна, но ты меня не замечал, потому что твое внимание поглощено этими распутницами.
  - Распутницы это кто? - я, на всякий случай, решила пополнить свой армейский запас слов.
  Но никто не разъяснил мне новое слово.
  - Ты их поил, кормил, Пепе...
  - Неправда, мы не кушали, потому что в солдатской столовой наелись, - Бонни похлопала по животику и с вопросом посмотрела на майора Небраску.
  Почему Небраска окаменел, почему не казнит наглеца, который разбил окно и его бутылку?
  - Ты веселил их, они веселили тебя, - адъютант Серджио орошал слезами колени майора. - От твоих галифе пахнет девками, мой бегемотик.
  Ты катал их на спине, хрюкал, ржал, а затем захотел посмотреть спектакль в исполнении блудниц.
  Мои спектакли тебе уже не интересны, Пепе?
  Ты забыл меня, бегемотик? - Серджио поднял заплаканное лицо и с надеждой смотрел на майора Небраску.
  Господа офицеры постепенно уходили из столовой.
  - Не хватало мне семейных сцен и разборок, - лейтенат Шоу пробурчал.
  - Семья - это святое, Шоу, - синяя аватарка Фирма поддерживала Шоу под локоток.
  - Святое, это произведения Шуберта и картины Рокосовского, - лейтенант Шоу протрезвел до состояния культуры.
  Сейчас начнет морды бить, как выражались наши парни новобранцы.
  Майор Небраска бросил на меня и на Бонни виноватый взгляд.
  Мое сердце оборвалось и скатилось в пропасть - вниз, к бедрам.
  Я поняла, что все пропало - и панибратство с майором, и его обещание заходить на склад и брать все, что нам нужно и все, что нам понравится.
  - Я понимаю, что военная служба совсем не похожа на балетное училище, столь привычное для тебя, Серджио, - майор Небраска опустил ладонь на затылок адъютанта. - Недостаток любви тяготит тебя, но ты должен понять, что я меняю свои решения, как захочу. - Майор Небраска дал мне и Бонни призрачный шанс на свое покровительство.
  - Я ненавижу Джейн и Бонни, - адъютант ходил по тонкой грани бытия и захлебывался от слез. - Я ненавижу всех с Натуры.
  - В твоих жилах течет кровь твоего отца и, следовательно, твоего деда, - майор Небраска хотел, чтобы получилось умно, а вышло, как всегда.
  Зачем он напомнил адъютанту о крови, если не знал, где она течет.
  - Кровь течет не в жилах, а в венах и артериях, мой бегемотик, - адъютант размазывал слезы по лицу. - У каждого живого существа во Вселенной, если есть кровь, то она течет.
  И у каждого - кровь его отца, деда, прадедов и предков.
  Кровь матери, бабушки, прабабушки и ее предков.
  Разве может течь другая кровь?
  Кто мать и отец, тех и кровь. - Серджио логично завершил.
  Не пропускал уроки биологии в своей гимназии.
  - Даже, если бы ты не признал свою связь со мной, то я бы все равно пустил бы тебя в свое сердце, Серджио, - снова майор Небраска оборвал нашу надежду.
  Адъютант понял перемену в свою сторону и сразу забрался на коленки майора.
  Нам Серджио показал язык.
  - Девочки, вам пора спать, - майор Небраска мягко улыбнулся мне и Бонни.
  Затем отвернулся к адъютанту и поцеловал его в шею.
  - Облом, - Бонни не выдержала и заплакала, когда мы удалились от столовой. - Серджио, Серджио, а мы, что не семья майору Небраске.
  - Серджио очень бы расстроился, если бы услышал твои слова, - я тоже кусала губы, старалась не разреветься от досады. - Похоже, что он нас не любит.
  - Джейн, у нас было все: и слава, и любовь господ офицеров, - Бонни начала истерить, но я обняла ее за плечи и начала целовать, как в лихорадке. - Перед нами открывались перспективы карьерного роста в имперской армии.
  Нам майор разрешил брать со склада...
  - Но он нам не запрещал с него брать, - я пыталась успокоить подругу и сама старалась взять себя в руки. - Любовь любовью, а обещание майор Небраска дал.
  Завтра же воспользуемся его обещанием, Бонни.
  Мы же ничего не потеряем, если солдат Кузнецов кладовщик нас прогонит в шею.
  - Старший солдат, - Бонни улыбнулась сквозь слезы.
  - Что?
  - Старший солдат Кузнецов, - Бонни рассмеялась. - Мы теперь снова должны не забывать о чинах наших начальников и всех, кто выше нас.
  Только майор Небраска разрешил называть его на "ты" и просто Пепе, но сразу же наше счастье уплыло.
  - Круговорот счастья в природе, - я начала умничать. - Вспомни, Джейн, пример няньки Императора Рамзеса тысяча двадцать четвертого.
  - Фрау Сильвия Консерва, - Бонни прижалась ко мне.
  - Да, фрау Сильвия Консерва - двоюродная сестра Принцессы Виктории - робкая женщина, нянька Императора Рамзеса.
  Она подчинялась приказам острой на язык Королевы и ее психованного брата - Дальнобойца.
  Консерва - единственный человек во Дворце Императора, которая облегчала его горе.
  Она никогда не била его, даже, если слышала, как он кричит по ночам.
  Консерва просто пыталась, как умела, успокоить Императора.
  Но во дворце появилась балерина Ксешинская из Западной провинции Империи и прогнала фрау Консерву.
  Мы с тобой сейчас, как фрау Консерва, а адъютант Серджио - балерина Ксешинская, разлучница. - Я все поставила на свои места.
  - Даже стало страшно, как история Империи повторяется и отыгрывается на нас, на двух несчастных солдатках, - Бонни поцеловала меня в губы.
  - Целоваться вне казармы запрещено, - около нас остановились два военных с бластерами. - Девочки, отправляйтесь в казарму, там и целуйтесь.
  - Вы кто? - я не нашла ничего лучшего, чем спросить военных, кто они.
  Ясно же - военные.
  - Мы патруль караульной службы, - военный сдвинул каску на затылок.
  - Диор, оставь Джейн и Бонни, - да, действительно, нас все знали по именам. - Они только что были с майором Небраской. - Военный дернул своего товарища за рукав.
  - Устав не позволяет быть с Небраской, - патрульный автоматически ответил и тут же присвистнул: - С самим Небраской?
  - Начальником хозяйственной службы!
  - Будёный, отстань от девочек, правда, - патрульный Диор обращался к товарищу, но подмигнул нам
  - Всего хорошего, Джейн и Бонни, - Будёный поправил ремень. - Замолвите за нас словечко, когда будете в другой раз с господином майором.
  - Непременно, господа, - Бонни помахала патрульным ручкой.
  - Не целуйтесь вне казармы, - Буденый повторил предостережение. - Мы вас пропустили, а лейтенант Шоу может взгреть за нарушение Устава.
  - Спасибо, сэр Буденый, - я послала патрульным воздушный поцелуй.
  - И не ходите одни после ужина - опасно, - Диор тоже пожелал нам добра.
  - Ужин? - мы с Бонни переглянулись. - Здесь еще и ужин? - Мы чуть не лопнули от счастья.
  Патрульные уже ушли далеко, поэтому не могли нас проинструктировать насчет ужина.
  - Бонни, Джейн, пора на ужин, - к нам подбежал Лусака. - А вы где пропадали?
  В казарме я вас не нашел: ни в кроватях, ни под кроватями, ни в душевой, ни в туалетах.
  - Значит, мы хорошо спрятались, - кокетничать с парнями я не умела, потому что не было возможности.
  Но из учебников геометрической психологии знала, как нужно кокетничать голосом - необходимо переходить на пищание. - Мы загадочные девочки! - Я пропищала.
  Бонни посмотрела на меня, словно я сошла с ума.
  - Лусака, а где твой напарник по столику в столовой? - я через несколько шагов спросила новобранца.
  Мы приближались к столовой, из которой только что я и Бонни вышли огорченные.
  -Шорли? Шорли заболел немного! - Лусака отвел взгляд в сторону. - Переел во время обеда, набросился на свинину, потому что никогда ее не пробовал, вот и мучается животом.
  - Свинина - она вредная, - Бонни многозначительно кивнула головкой.
  - Свинина - замечательная, - Лусака мечтательно закатил глаза. - Я бы все отдал за то, чтобы питаться только одной свининой. - Лусака сиял, как свиной пятачок.
  Желание Лусаки исполнилось на ужин.
  Перед ним поставили поднос с жареной свининой, с шашлыком из свинины и горой крабов.
  - Меня сейчас вырвет, - Бонни с отвращением посмотрела на тарелки перед Лусакой. - Неужели, во многих конфедерациях свинина считается редким деликатесом?
  - Также, как у нас на Натуре - каша и остальное растительное, - я напала на гречневую кашу, как на врага.
  Моментально уничтожила ее, и пододвинула тарелку с морковным омлетом. - Бонни, если я лопну от обжортсва, то похорони меня на маковом поле.
  - Джейн, боюсь, что ты первая меня будешь хоронить, - Бонни насильно запихивала в себя салат из свежей капусты с огурцами. - Никогда бы не подумала, что буду когда-нибудь так пировать.
  - Имперская армия сделала нам щедрый подарок, - я чуть не давилась салатом.
  - Не только еду, но и ботиночки, и ножи и косметику нам армия подарила, - Бонни облизала тарелки. - Джейн, давай хлеб и бананы возьмем с собой в казарму.
  Я уже больше не могу набивать в себя, даже самое дорогое.
  - Не украдут в казарме? - я с опаской покосилась на сослуживцев.
  Новобранцы торопливо глотали куски шашлыка.
  Сольвейг подавился бараньей костью.
  Жиголо стучал Сольвейга по спине ладонью:
  - Хрипи, Сольвейг, хрипи, кость сама выйдет.
  Она, как девушка, - Жиголо заметил наши любопытные взгляды и подмигнул. - Девушек и кость надо упрашивать и стараться над ними.
  - Все нас любят, - Бонни расцвела.
  - Все, кроме адъютанта Серджио, - я вернулась к прошлой теме.
  - Джейн, ну, зачем, ты напомнила о Серджио, - Бонни аккуратно завернула в салфеточку куски хлеба.
  Я забрала розовые экзотические бананы.
  Бананы я пробовала только на свой день рождения в шестнадцать лет.
  Мы вышли из столовой и вместе со стайкой новобранцев нашего призыва двинулись к казарме.
  - Слышали, что произошло в офицерской столовой? - Ганимед чуть приотстал от товарищей, чтобы сообщить нам важную новость.
  - Не слышали, - я солгала и покраснела. - Что там произошло?
  Господа офицеры обсуждали нападение жухраев?
  - Если бы жухраев, - Ганимед гордо расправил плечи.
  Неужели, он хочет нам понравиться?
  Неслыханно!
  Наши парни на Натуре никогда не старались понравиться девочкам.
  А о том, чтобы сообщить последнюю новость - и не задумывались даже.
  Девочки нужны на Натуре только для размножения и продолжения рода.
  - Господа офицеры в собрании мило беседовали о методах обучения, - Ганимед, явно, говорил с других слов.
  По поводу "мило беседовали о методах обучения" он не угадал. - Вдруг - бабах!
  - Ганимед, ты все о бабах, о бабах, - Хаска обернулся и заржал.
  - Бабах! - Ганимед махнул на товарища рукой. - Влетает вооруженный до зубов отряд жухраев.
  Не меньше ста боевых единиц.
  Что же сделали наши бравые господа офицеры? - Ганимед сиял гордостью за военных Империи.
  Я же порадовалась за радость Ганимеда.
  Не открывать же ему тайну, что никаких жухраев не было, а майор Небраска, как свинка, катал нас на спине.
  - Что же они сделали, наши бравые господа офицеры? - Бонни не спускала взгляда с бананов в моих руках: - Джейн, а бананы вкусные?
  Я никогда не пробовала бананы.
  Они не по карману нашей семье.
  - Бонни, ешь хоть все, - я протянула подруге бананы. - Только я боюсь за твой животик.
  Не разорвется ли он от избытка пищи?
  - Я тоже боюсь за свой животик, - Бонни выбирала между смертью от обжорства и бананом.
  Банан победил. - Еще больше я боюсь, что вооружённый до зубов отряд жухраев - сто боевых единиц отнимет у меня бананы, и я их не попробую.
  - Не волнуйся, Бонни, наши смелые господа офицеры победили всех жухраев, - Ганимед похлопал Бонни по плечу.
  Затем покраснел, замолчал и похлопал ее ниже талии сзади. - Никто теперь не отнимет у тебя бананы. - Голос Ганимеда стал хриплый. - Бонни, а у тебя есть друг? - Вопросом Ганимед сразил меня и Бонни.
  Мы застыли, не понимали, что происходит.
  Ганимед хочет стать другом Бонни?
  Так сразу, не предупредив?
  Бонни же с ума может сойти от неожиданности.
  - У Бонни уже есть друг, - между Ганимедом и Бонни втиснулся Лусака. - Я.
  - Ты? - волосы Ганимеда встали дыбом.
  - Я, - Лусака усмехнулся.
  Но губы его предательски дрогнули.
  Ганимед шире в плечах и выше, чем Лусака.
  - Лусака, знаешь, что означает буква Я? - Ганимед сплюнул под ноги.
  - Я - последняя буква в алфавите половцев, - я щегольнула знаниями истории древних конфедераций Северо-Западных Галактик.
  - Не только, буква в алфавите, - Ганимед тепло на меня взглянул. - В качестве "я" Лусака у нас - головка от Халуя. - Очень некультурно выразился Ганимед.
  Я и Бонни зафырчали, как рассерженные кошки.
  - Кто много якает, тот часто в штаны какает, - Лусака побледнел. - Ты, Ганимед, что-то разъякался.
  - Я первый предложил дружбу Бонни, - Ганимед завис горой над Лусакой.
  - Ты не предложил Бонни дружбу, Ганимед, ты спросил есть ли у Бонни парень, - Лусака победно улыбнулся. - Парень у нее уже был - я.
  - Снова ты - я? - Ганимед криво улыбнулся. - Давай, спросим у Бонни. - Ганимед приобнял мою подружку за талию. - Бонни, скажи, я твой друг?
  - У меня не было друзей среди парней, - Бонни потрясено кивала головой. - И среди девушек у меня подружка - Джейн.
  Но я согласна, парни.
  Для нас, девушек с Натуры, дружить с парнем - мечта!
  - Слышал, Лусака, что Бонни назвала меня своим парнем.
  - Разве друзей может быть только один? - Бонни, в удивлении хлопала ресницами. - Я согласна на всех!
  - Поздравляю, Бонни, я - от зависти зашипела.
  Но зависть не черная, а хорошая - белая, добрая.
  Я своей подружке только добра желаю и хочу! - У тебя парни в друзьях.
  - Лусака, Ганимед, а почему вы не хотите стать друзьями Джейн? - моя подружка сняла со своей талии руку Ганимеда и силой притянула ее к моей талии.
  - Потому что у Джейн уже есть парень друг, - Ганимед и Лусака мелко захихикали. - Он очень опасный.
  Обещал, что убьет каждого, кто дотронется до Джейн.
  - Маньяк? - я задрожала. - Что за чушь?
  Откуда у меня друг?
  Вы намекаете на майора Небраску?
  - Майор - твой друг, Джейн? - Ганимед скрипнул зубами.
  Лусака покрылся пленкой пота.
  - Майор Небраска был нашим общим другом... недолго, - я смахнула набежавшую слезу отчаяния. - У меня нет денег, чтобы содержать друга и водить его по ресторанам.
  - Водить друзей по ресторанам? - Ганимед и Лусака переглянулись.
  - Да, парни, к сожалению, я не гожусь вам в подруги, - Бонни опустила головку. - У меня нет денег на вас.
  - Нет денег на нас? - Ганимед и Лусака мотали головами, как кочанами капусты.
  - Чему вы удивляетесь, парни? - Я постепенно выпадала в осадок от непонимания. - Девушки должны ухаживать за своими парнями: дарить дорогие подарки, цветы, водить в рестораны.
  Разве у вас не так?
  - Бонни, Джейн, вы того, - Лусака покрутил пальцем у виска, затем спохватился. - Извините, я не это имел в виду.
  - Что ты имел в виду? - я не знала значение жеста, который продемонстрировал Лусака.
  Мы вошли в нашу казарму.
  - Гады, открывали наши коробки, - тема парней отступила сразу, как только я и Бонни увидели раскрытые коробки.
  - Парни, унесите же, наконец, Паганини из нашей казармы, - я заметила в углу носилки.
  Человек полностью прикрыт простыней с пятнами крови.
  По расположению пятен я догадалась, что - Паганини оставили.
  Лусака и Ганимед переглянулись, но спорить со мной не стали.
  Они подхватили носилки и выбежали с ними из казармы.
  - Открывали, смотрели, что в коробках, но ничего, кажется, не забрали, - Бонни проводила ревизию и постепенно успокаивалась.
  - Наверно, парни искали другое, а наши, девичьи вещички, им не пришлись по вкусу.
  - Если бы парни надкусили наши полусапожки и помаду, то я бы парням зубы выбила, - Джейн стала агрессивной, как тигрица, которая защищает корову.
  - УУУУ, Бонни, как ты разозлилась, - я загрузила упавшие коробки обратно на тачку. - Где спрячем добро, чтобы его не украли и не покусали?
  - Спросим у дежурного по казарме, - Бонни похлопала ладошкой по коробке с парфюмом. - Должен же быть дежурный или хозяин, кто отвечает за казарму.
  - Главное, чтобы нас не назначили на эту должность, - я прошептала. - Не люблю отвечать за других.
  Мне тебя нужно только для ответа. - Я обняла подружку, и мы направились влево по коридору.
  Справа открыта дверь в большой зал с кроватями.
  - Там - спальня, значит, в противоположном от спальни месте, подсобные помещения с главным по казарме, - я приоткрыла первую дверь. - Расположение, как в казарме на Эвкалипте.
  - Бонни, ты сыщик, - Джейн радостно захлопала в ладоши. - Первая дверь, и сразу - удача! - Бонни вошла в пустую комнату без окон.
  - Нам в армии удача во всем, - я прошла следом за подружкой.
  - Джейн, не сглазь, - Бонни на меня строго посмотрела. - А то сглазишь удачу, и она отвернется от нас. - Сплюнь три раза чрез левое плечо.
  - В казарме нельзя плевать, плохая примета, - я возразила пружке.
  - Тогда три раза постучи по деревяшке, а сплюнешь потом, на улице, - Бонни посоветовала.
  - Один, два, три, - я с готовностью костяшками пальцев постучала по двери.
  - Теперь не сглазила, - Бонни подняла с пола ключ. - Надеюсь, что ключ от этой двери. - Бонни провернула ключ в замке.
  - Ты хочешь нас закрыть в пустой комнате, чтобы мы здесь переждали войну? - я опустила ладони на плечи Бонни. - Но как же мы будем ходить в столовую?
  - Нет, мы в этой комнате спрячем коробки, - Бонни округлила глаза. - Джейн, как ты могла подумать, что мы перестанем ходить в столовую?
  Столовая - пока единственная наша радость в армии. - Бонни отправилась за тележкой.
  Мы отвезли наши вещи в пустую комнату и закрыли дверь.
  - Здесь будем складывать трофеи, - Бонни нажала на ручку, проверяла - хорошо ли закрыта дверь.
  - Отлично ты придумала, Бонни, - я улыбнулась подружке. - Военные об этой комнате не вспомнят, потому что в ней, как они считают, пусто.
  А военному нужно, чтобы было полно.
  Новобранцы не полезут через закрытую дверь. - Я тоже попробовала дверь на закрытость. - Бонни, открой, пожалуйста.
  Нам нужно взять духи, помаду, подкладки, шампуни, чтобы привести себя в порядок перед сном.
  - Как же я забыла? - Бонни хлопнула ладошкой по лбу и открыла комнату.
  Мы забрали все необходимое на первое время.
  Оно уместилось в одной большой коробке.
  Бонни снова закрыла дверь и застыла с ключом в руке.
  - Джейн, а куда мы спрячем ключ?
  - Туда, туда, сама знаешь, куда.
  - Куда? Не знаю!
  - Бонни, я хочу, чтобы ты сама догадалась.
  - Не догадываюсь.
  - Не спрячем, а засунем ключ.
  - Засунем?
  - Куда мы засовываем?
  - Туда нельзя.
  - Почему туда нельзя?
  - Потому что у нас замок на ДНК.
  - Подсказываю, там замка ДНК нет.
  - Как же нет, а вдруг взорвемся?
  Я не стану проверять без жрецов.
  -Хорошо, что ты вспомнила о жрецах.
  Уже теплее.
  - Я и так горю. Нам помешали расслабиться.
  - Сейчас в душе расслабимся.
  Вспомнила, на чем стоят жрецы?
  - На своем?
  - Что на своем?
  - Жрецы всегда стоят и настаивают на своем.
  - На своем тоже стоят, но ногами жрецы стоят на коврике.
  - Точно, ключ спрячем под коврик у двери.
  Коврик в казарме мы не нашли, но вместо него пожертвовали одну прокладку.
  Прокладку опустили на пол перед дверью в нашу трофейную комнату.
  Тайная комната.
  Под прокладку Бонни засунула ключ от двери.
  - Теперь никто не найдет его, - Бонни поднялась.
  - Никто не догадается, что под ковриком прокладкой спрятан ключ, - я с облегчением вздохнула. - Пойдем выбирать кровати.
  - Не кровати, а койки, - мимо нас с ночным горшком на голове пробежал Гамбургер.
  - Очень умный, Гамбургер? - Бонни показала спине Гамбургера язычок.
  - Умный по горшкам дежурный, - я захихикала.
  В прекрасном настроении мы вошли в зал с койками.
  - Джейн, Бонни, сюда вам нельзя, - Малевич решительно встал с коленей Рокфеллера. - Здесь только для мальчиков.
  - Если настроение хорошее, то найдется кто или что, кто его испортит, - я пробурчала. - Третий закон пиродинамики.
  - Девочки, это не то, что вы думаете, - Рокфеллер согнал с коленей Малевича. - На нас выделили три зала, а этот зал уже заполнен.
  - А кто не заполнен? - я понуро опустила головку.
  - Рядом два зала, проверьте, - Сольвейг показал на две двери.
  - Парни не солгали, - я заглянула во вторую казарму. - Здесь народу меньше, а свободных коек больше.
  - Мы - девочки, поэтому должны получать то, что остается от парней, - Бонни вспомнила основное правило Натуры.
  - Не, все, что от них остается, - я захихикала. - Проверим третий зал?
  - Попробуем, - Бонни решительно открыла третью дверь. - Ого! Мы в сказке, Джейн.
  - Везет же нам, - я согласно кивнула и три раза постучала по деревяшке, чтобы не сглазить. - Розовые стены, розовые кроватки, розовое постельное белье.
  - И не так много лишних в казарме, - Джейн гордо продефилировала мимо пятерых задумчивых новобранцев.
  - Бонни, Джейн, вас тоже прогнали из первой козырной казармы? - Мюлер, наконец, обратил на нас внимание.
  - Что значит, прогнали, - Бонни буравила взглядом парней. - Мы сами ушли.
  - Конечно, сами ушли, - Фуникулер передразнил нас. - Всем известно, что чем больше народа в казарме, тем лучше.
  - Почему? - в моем вопросе было столько удивления, что парни напряглись.
  - Вы, что, девочки, основ размещения не знаете?
  Вам в гимназии не преподавали?
  - Основ размещения у нас не было в программе, - я чувствовала себя ущербной.
  Надо же - наше правительство конфедерации Натура пожалело для нас программу основ размещения.
  - Чем больше народа в казарме, тем больше шансов из этой казармы выбиться в большую жизнь и подняться по служебной лестнице, - Брунцелез пояснил снисходительно. - В армии на войне, плюс к карьерной лестнице еще и дополнительная безопасность.
  Когда враг, жухраи нападут на казармы, то первая казарма отобьется легко, потому что в ней больше всего народа.
  Вторая казарма понесет большие потери.
  Третью казарму жухраи уничтожат полностью.
  - Почему же вы не во второй казарме, бойцы, если первая переполнена? - между моих лопаток побежали ледяные струйки пота.
  - Потому что потому, - Фуникулер вопросительно посмотрел на своих товарищей.
  Получил от них молчаливое согласие на разглашение тайны. - Мы - нумерологии.
  - Нумер кто? - Бонни присела на свободную кроватку и попрыгала. - Логи?
  - Нумерология - наша религия! - по розовой казарме пронесся возмущенный вздох. - Разве вы не знаете о ней?
  - Мы с Натуры, мы поклоняемся натуре, - я с сожалением развела руки в стороны. - О нумерологах, о вас, нам не известно.
  - Вы дикарки, Джейн и Бонни, - Реквием произнес с презрением.
  - Дикарки живут на Эвкалипте, мы видели, - Бонни возразила. - Они на нас не похожи.
  У дикарок золотая кожа, золотые глаза и они в юбках из перьев птиц.
  - У дикарей палочкой проткнуто левое яичко, - я гордо посмотрела на нумерологов.
  Хвасталась своими знаниями о дикарях.
  - Все равно вы древние и необразованные дикарки, - Реквием растирал пальцами позеленевшее лицо. - Все знают о нашей религии.
  - Так почему же ваша религия не позволяет поселиться в казарме номер два? - Бонни потеряла терпение. - Она наполовину свободна, и наполовину пустая.
  - Казарма номер два это номер два, - Мюлер похлопал по моей груди. - Номер два - четный.
  Мы же, секта нечетников в религии нумерологов.
  Мы крестимся нечетное количество раз.
  Отбиваем нечетное число поклонов.
  У нас нечетное количество пальцев на каждой руке и на каждой ноге.
  Поэтому мы не можем селиться под четной цифрой.
  - Если я с двери второй казармы сниму табличку с четной двойкой, и перевешу табличку с нашей нечетной тройкой, то вы перейдете от нас? - Мне не нравились заносчивые и в то же время угрюмые нумерологи.
  В столовой, во время перелета они были нормальными парнями, а как только дошло до традиций, то слетели с катушек.
  Для меня и Бонни слетели с катушек, а мы, наверно, в их глазах, тоже слетели, но со своих катушек, потому что мы, якобы дикарки.
  - Бонни, как сложилась судьба нашей Жармионе? - я вспомнила о нашей общей подружке с Эвкалипта.
  - Потом поговорим о Жармионе, - Бонни прищурила глазки. - Вдруг, господа нумерологи считают наши слова, и окажется, что у нас четное количество слов?
  Вам же, товарищи нумерологи, не понравится, что слов - нечетное количество?
  - Не понравится, - Мюлер ответил за всех.
  - У вас по две ноги, по две руки, по два глаза, по два яичка, и еще много чего по два, - я произнесла с едким сарказмом. - Почему же вы не отрубаете чётные конечности и не выдираете четные органы?
  - Бонни, не глумись над нашими традициями и религией, - Фуникулер произнёс с угрозой.
  - Прости, Фуникулер, я не хотела, - я виновато улыбнулась.
  Нельзя парней злить и огорчать.
  "Парни - наше достояние" - лозунг натуристов.
  - Парни, вы не против, если мы сдвинем кроватки? - Бонни тоже подобострастно улыбалась. - Я и Джейн любим спать вместе.
  Но я во сне брыкаюсь, поэтому нам нужна большая кровать на двоих.
  - Бонни, ничего ты не брыкаешься, а очень мило ерзаешь во сне, - я возразила. - Я тебе мешаю, потому что постоянно закидываю на тебя ножку.
  - Я тоже на тебя закидываю ножку, и нам это очень нравится, - Бонни поцеловала меня.
  - Конечно, девочки, сдвигайте хоть все оставшиеся кровати, - нумерологи заметно подобрели.
  Отчего в них произошла разительная перемена?
  - Фальконе, Фальконело, - в казарму забежал взъерошенный Йовович.
  В правой руке он держал оторванную ногу.
  Но не свою.
  Потому что у него две ноги присутствовали.
  Если бы и была раньше третья нога, то из места отрыва сочилась бы кровь. - Джейн, Бонни, ребята, вы Фальконе, Фальконело не видели?
  - Йовович, твой Фальконело не вышел из офиса лейтенанта Шоу, - Гарибальди попытался отобрать у Йововича ногу. - Брось ты ее, с оторванной ногой шутки на войне плохие.
  - Я не брошу своего Фальконе, - Йовович прижал ногу к груди, присел на свободную койку и раскачивался, как маятник в механических часах.
  - Ногу брось, а не Фальконе, - Брунцелез присел рядом с Йововичем. - Я пообещаю, что попытаюсь найти твоего Фальконе, но ты пообещай мне тоже кое-что. - Брунцелез мрачно сказал. - Это обещание должно послужить на наше общее благо.
  - Только не берите с меня обещание жениться на девушке, - Йовович с неприязнью посмотрел на меня и на Бонни. - От девушек все беды.
  - Прекрати выть, - Гарибальди мерил шагами казарму. - Нытье только злит нас и расслабляет тебя.
  Оно лишний раз убеждает, что ты плохо воспитан, и что с тобой нельзя иметь дело.
  Ты и нога это цифра два, четная.
  Четная до добра не приведет.
  - Зато у Йововича теперь три ноги, а три - нечетное, как раз вам по вкусу, - я отвернулась от оторванной ноги, из которой торчало.
  - Джейн, я очень строгий человек, а твоя непрекращающаяся дерзость делает меня еще более строгим, - Гарибальди тоже восстал против меня.
  - Сидим спокойно, никакого не напрягаем, а вы на нас ополчились из-за ноги и Фальконе, - Бонни хотела, как лучше, но подлила масла в костер разговора.
  - Злые, вы, Джейн и Бонни, потому что вы голые и есть, а моего Фальконе нет даже одетого, - слезы ярости хлынули из глаз Йововича. - На пляж, под пальмы, к ласковому теплому морю...
  - Бонни, сходим в душ, пока здесь все уляжется, или все улягутся, - я демонстративно строго посмотрела в глаза Йововича и Гарибальди.
  Во мне все кипело от злости, и в то же время сердце покрылось корочкой тонкого льда ужаса.
  Неужели, наши новобранцы тоже против нас ополчатся.
  - Наши кровати не займут? - Бонни спрашивала меня, но вопрос был адресован всем парням.
  - С кем я буду спать? - Йовович встрепенулся, как петух на насесте.
  - Тебе обязательно с кем-нибудь спать, Йовович? - Фуникулер выразительно посмотрел на меня.
  - Я сплю только с Бонни, - я подняла подбородок.
  - Я имею в виду, чтобы вы своей наготой не раздражали Йововича, - Фуникулер почесал затылок.
  - Мы вас раздражаем? - Бонни спросила тихо.
  - Йовович, я с тобой буду спать одну ночь, - Брунцелез погладил Йововича по головке. - Но только ты в койке не позволяй себе лишнего.
  На следующую ночь меня сменит Гарибальди. - Брунцелез подмигнул Гарибальди. - Мы будем каждую ночь сменяться на боевом посту в твоей койке, чтобы ты успокоился.
  - Два в кровати - четное число, - Гарибальди, судя по кривой усмешке, не желал делить ложе с Йововичем.
  - Мы превратимся с тобой в одно целое, - Йовович повеселел и даже на время забыл о Фальконе.
  - Джейн, пойдем в душ, тоже с тобой превращаемся в одно целое, - Бонни подхватила коробку с мылом, шампунями и парфюмом.
  В коридоре нас догнал взволнованный Мюлер.
  - Джейн, Бонни, мы не хотим ни с кем портить отношения, - Мюлер пальцами зажал мой сосок и теребил его.
  Я и Бонни с интересом следили за пальцами Мюлера и за моим соском.
  - Ой, Джейн, извини, я волнуюсь, - Мюлер густо покраснел. - Обычно, когда я волнуюсь, то я накручиваю пуговицу на рубашке или пиджаке собеседника.
  Вы обнаженные, поэтому я рефлексивно ухватился за твой сосок, как за пуговичку.
  - Продолжай, Мюлер, меня это не напрягает, - я засмеялась. - Парень трогает грудь девушки - это так поэтично.
  - Я поэт, - Мюлер брякнул, словно нам интересно, поэт ли он, или артиллерист. - Армия выльет из меня стихи. - Но мой сосок все-таки отпустил на волю.
  - Лейтенант Шоу, разве, не похвалил тебя, не отметил за то, что ты поэт? - Бонни мило раскрыла ротик.
  Я не удержалась и накрыла ее губки своими горячими губами. - Лейтенат покровительствует поэтам и музыкантам.
  - Шоу покровительствует только мертвым классикам, - Мюлер смял лицо ладонью. - Теперь рука пахнет тобой, Джейн, твоей грудью.
  - Это хорошо или плохо, что твоя ладонь пропиталась ароматом Джейн? - Бонни состроила мне глазки.
  - Для меня сейчас - хорошо, волнует кровь, - Мюлер покраснел, словно вишня. - Но для товарищей по казарме - плохо.
  Если я вернусь, благоухая запахом девушки, то меня неправильно поймут.
  - Разве можно понять неправильно? - я вспомнила уроки наставника философии Жуковского. - Если понимают, то уже понимают.
  Не може быть правильных или неправильных понятий.
  - Твоя спасительная философия не спасет меня от насмешек товарищей и гнева Йововича, - Мюлер с опаской посмотрел в сторону казармы. - Меня же не спасла поэзия, когда я решил нарисоваться перед лейтенантом Шоу.
  Он спросил меня, люблю ли я поэзию Шварцмана.
  Я ответил, что я сам поэт, и хотел добавить, что в моих ранних лирических произведениях попадаются искорки переклички с поэзией Шварцмана.
  Но лейтенант Шоу ответил первый, опередил. Кулаком.
  Он со всей дури ударил меня в челюсть, - Мюлер показал на синяк на нижней челюсти справа.
  "За что, дон лейтенат?" - Я через пару минут вышел из обморока и поднялся с пола.
  "За то, что ты, смертный, посмел сравнить себя со Шварцманом.
  Ты назвал себя поэтом, а поэт может быть только один - Шварцман, - лейтенант Шоу вернулся за стол. - Шварцман и я".
  Я не стал возражать, поэтому больше меня лейтенант Шоу не избивал.
  Мне повезло, как и вам, девочки. - Мюлер тихо улыбнулся. - Фальконе - либо очень повезло, либо совсем не повезло.
  - Как это? - Бонни от любопытства выронила коробку для душа.
  Я стала собирать вещи обратно, снизу вверх смотрела на Мюлера.
  - Мы стояли в очереди перед дверью в офис номер тринадцать, офис лейтенанта Шоу, - Мюлер от волнения снова забыл, что на нас нет пуговиц.
  Он в волнении крутил сосок Бонни. - Аватарка Фима...
  - Нам она сказала, что ее зовут Фирма, - я поднялась с коробкой в руках.
  - Может быть и Фирма, - Мюлер пожал плечами. - Я не собираюсь запоминать имена синекожих.
  - Мюлер, ты нетолератный расист? - я с неодобрением топнула ножкой. - Не смей в нашем присутствии оскорблять представителей других Цивилизаций.
  - Нет здесь представителей Цивилизаций аватаров, - Мюлер на этот раз вывернулся. - Аватарка провожала до дверей того, кто уже прошел собеседование, иногда замазывала раны и синяки целебной мазью.
  Затем Фима...
  - Фирма...
  - Синяя Фирма вызывала следующего новобранца на собеседование к лейтенанту.
  Йовович ожидал своего любимого Фальконе, или, как он называет его любя - Фальконело.
  Выходит синяя и приглашает на собеседование следующего, кажется Шмуля.
  "А где Фальконело, - Йовович задал закономерный вопрос, который и нас интересовал. - Почему он не вышел из кабинета?"
  "Нет никакого Фальконе и никакого Фальконе никогда не было", - синяя сверху вниз посмотрела на Йововича.
  Она выше ростом, чем наш безутешный Йовович.
  "Как это нет, и не было?" - Йовович побледнел и проскочил между ног аватарки в кабинет.
  Через минуту или раньше он ракетой вылетел оттуда.
  Сбил с ног Гарибальди, Шмуля и Малевича.
  "Никого, - Йовович поднялся с мутным взглядом. - В кабинете только лейтенант Шоу.
  На окнах решетки, спрятаться некуда, даже люка нет и нет двери в стене. - Йовович переводил взгляд с новобранца на новобранца. - Куда делся мой Фальконе?
  Вы же все видели, как он заходил в офис".
  "Шмуль - следующий", - синяя за шкирку потащила упирающегося Шмуля в офис на допрос к лейтенанту Шоу.
  Йовович обезумел, кругами бегал по холлу, вопил и рвал на себе волосы.
  Повторял, как каторжник:
  "Фальконело, где мой Фальконело?
  Куда они дели Фальконело?"
  "Лейтенант Шоу предупредил, - в приоткрывшуюся дверь аватарка высунула свою синюю мордочку, - что если вопли не прекратятся, то он лично перестреляет всех". - Фима...
  - Фирма...
  - Фирма многозначительно посмотрела на капрала Брамса.
  Капрал наш опытный, стреляный, поэтому сразу приказал отловить бегающего Йововича.
  "Солдат, - капрал Брамс поднес под нос Йововича гранату. - О своих внеуставных отношениях можешь рыдать ночью под подушкой, но так - чтобы не мешать остальным бойцам досматривать сны о войне.
  О своем Фальконе забудь.
  Иначе лейтенант Шоу исполнит свой долг и расстреляет нас всех.
  Часто бывает, что кто-то не возвращается из кабинета лейтенанта.
  Либо молодой боец не прошел собеседование, либо прошел на отлично.
  Поэтому, Йовович, либо ты никогда больше не встретишься со своим Фальконело, - капрал Брамс утешил Йововича, так утешил, - либо когда-нибудь столкнешься с ним в Имперской канцелярии.
  Фальконело поднимется до звания писаря в чине капитана, или еще - бери выше!" - капрал Брамс многозначительно поднял палец.
  "Выше это - старший писарь?"- Станкевич сразу позавидовал пропавшему Фальконе.
  "Для тебя, сынок, старший писарь - предел мечтаний? - Капрал Брамс ласково потрепал Станкевича по загривку. - Не забывай, что в Имперской армии еще и адмиралы и генералы случаются". - Мюлер в красках расписал нам, почему Йовович психует. - Но Йовович не послушал капрала, наверно, порядочно свихнулся.
  Он выбежал из казармы и как раз - под бомбёжку жухраев попал.
  Схватил чью-то оторванную ногу и нянчится с ней, думает, что нога Фальконе.
  - Может быть, действительно, нога Фальконе? - я посочувствовала бы Йововичу, если бы он был рядом.
  - У Фальконе зеленая кожа, он из конфедерации Галактик Южного полюса.
  А Йовович носится с синей ногой, наверно, у аватара оторвало.
  - Но не у Фирмы, точно, потому что у нее две ноги были в офицерской столовой, - Бонни заметила, замечательная она! - И лейтенант Шоу с ней.
  - С ногой? - Мюлер заинтересовался.
  - С аватаркой и с целыми ногами, - Бонни взвизгнула. - Мюлер, ты слишком закрутил мою пуговичку, оторвешь, больно.
  - Извини, Бонни, я снова перепутал, - Мюлер покраснел. - А вы, правда, были в офицерской столовой?
  - Правда, - я ответила осторожно.
  Вспомнила, что все сказанное может быть направлено против нас.
  - Как бы я хотел попасть в офицерскую столовую к господам офицерам, - Мюлер мечтательно закатил глаза. - С офицерской столовой начинается стремительный карьерный рост молодых бойцов.
  - Обязательно попадешь в офицерскую столовую, - я похлопала по плечу Мюлера. - Господа офицеры любят подобных тебе новобранцев.
  - Подобных в чем? - в голосе Мюлера задрожал огонек надежды.
  - Попадешь, но как блюдо на тарелочке, - Бонни шуткой перебила меня и засмеялась.
  Я тоже не выдержала и захихикала.
  - Шутите, девочки, да?- Мюлер похлопал нас по попкам.
  - Почему шутим? - Бонни округлила губки. - Серьезно можешь попасть к господам офицерам, если не на стол, то за стол.
  - Мюлер, ты сейчас не о коленях донов офицеров думай, а о своих ладонях бойся, - я снизила накал страстей. - Вернешься к своим нумерлогам, а у тебя одна рука мной пахнет, а другая пропиталась ароматом Бонни.
  Что тебе скажут твои старшие товарищи?
  - И правда, девочки, - Мюлер начал тщательно вытирать руки о штаны.
  - Теперь запах перешел на твою одежду, - Бонни насмешливо протянула. - Не отмажешься.
  - У вас есть чем перебить запах? - Мюлер наклонился к нашей коробке.
  - Только несколько капель духов пожертвуем ради твоего спасения, - Бонни перехватила жадную руку Мюлера. - Парфюм нам достался за огромную взятку. - Бонни выдала нашу тайну.
  Но озабоченный запахами, Мюлер не заострил на словах Бонни внимания.
  Он втирал духи в ладони и в штаны.
  - Спасибо, Джейн и Бонни, - Мюлер услышал голоса и с опаской отпрыгнул от нас, побежал в свою казарму.
  - Всегда пожалуйста, Мюлер, - я захихикала. - Если что - обращайся.
  - В кого обращаться? - Бонни вспомнила старый анекдот.
  " - Президент обратился...
  В кого обратился?"
  В отличном настроении мы отправились искать душевые кабинки.
  - Бонни, теперь от Мюлера будет пахнуть не нашими пуговичками, - я снова захихикала, - а женским парфюмом "Клеопатра".
  Думаю, что Мюлера в казарме ждет допрос нумеролологов.
  - Сам виноват, что теребил наши соски, - Бонни высунула язычок.
   - Я не поняла, - я открыла дверь и остановилась, сраженная молнией увиденного.
  - Кого убили? - Бонни протиснулась за мной. - Бассейн?
  Настоящий бассейн в солдатской казарме?
  Мы что, Джейн, попали в десятизвездочный дорогущий отель?
  - Учебка для особых, - я искала хоть какое-то оправдание бассейну. - Здесь все особые: я, ты, господа офицеры, новобранцы.
  Даже душевая - особая, как и блюда в столовой.
  Где ты видела, чтобы новобранцев в учебке кормили деликатесами?
  - Нигде не видела, да я и учебок раньше не видела, - Бонни осторожно наклонилась к воде.
  Затем встала на колени на бортик, протянула руку и потрогала воду: - Вода, а не серная кислота.
  Теплая вода, как компот в столовой.
  - Бонни, ты пробуешь воду не так, как надо, - я произнесла поучительно.
  - А как надо трогать воду в бассейне? - Бонни повернула головку и с недоумением на меня посмотрела.
  Наверно, подруга подумала, что я, потому что отличница была в гимназии, знаю что-то особенное о троганье воды в бассейне.
  - Вот так надо трогать воду в армейском бассейне, - я толкнула подружку в попку.
  Бонни свалилась в воду, ушла глубоко, затем вынырнула, как поплавок и начала отчаянно визжать.
  Она размахивала руками, поднимала тучу брызг.
  - Джейн, ты обманула меня, столкнула, - Бонни сражалась с водой отчаянно. - Здесь глубоко, а я не умею плавать.
  - Хватай меня за руку, - я упала грудью на бортик, протянула подружке руку помощи.
  От страха, что Бонни может утонуть, я чуть сама не умерла.
  Бонни отчаянно уцепилась за мою руку, затем захватила вторую - и сдернула меня к себе в воду.
  Когда я летела в бассейн, когда погрузилась, то вспомнила - вода прояснила мое сознание - что знаю Бонни с детства.
  Мы вместе были всегда.
  А то, что Бонни чемпионка школы по плаванью, я как-то на миг забыла.
  - Шутница Бонни, - я подумала под водой и больно ударилась попкой о кафель.
  Глубина около бортика - нам по груди, не глубоко.
  Я тоже с водой на "ты", поэтому не стала сразу выныривать.
  Я обхватила руками под коленями Бонни и прижалась головой к ее животику.
  Мы развлекались и расслаблялись под водой не меньше получаса.
  Затем, как крокодилы вылезли на бортик.
  - Джейн, теперь я понимаю, почему киты выбрасываются на сушу, - Бонни тяжело дышала. - Они нарезвятся до немогу в океане, а затем уже ничего не соображают, как я сейчас.
  - Бонни, ты меня так расслабила, что если сейчас налетят жухраи, я даже нож не смогу метнуть, - лучшая шутка натурщицы.
  Мы нож можем метать даже во сне, а, если говорят, что не способен нож в руки взять и бросить, то это - невероятно, или просто шутка.
  - Пойдем, проверим, что еще для нас, для особых, подготовили хорошего, - Бонни помогла мне подняться.
  Я наградила себя и подружку поцелуем.
  - Я не удивлена, что душевые в казарме исправно работают, - я покрутила краники. - Вода не холодная желтая, как на Эвкалипте, а мягкая тепленькая.
  - Я тоже не умираю в шоке, потому что обнаружила сауну, - Бонни приоткрыла деревянную дверцу. - Самая настоящая сауна с полками и ароматическими маслами.
  - Сначала под душик, а потом в сауну? - я умоляла подружку.
  - После сауны мы точно не в силах будем намылить друг дружку, - Бонни согласилась.
  Она тяжело дышала после расслабления в бассейне, наклонилась, как старушка и начала извлекать из ящика пузырьки, тюбики и флаконы.
  - Бонни, а не много?
  - Много мало не бывает, - моя подружка мстила Судьбе за без качественного парфюма прожитые годы.
  Мы начали усердно, насколько осталось сил и дыхания, намыливать друг дружку.
  Да, всегда во время совместного принятия душа мы покрывали пеной не себя, а друг друга.
  Так приятнее и интересно.
  - Бонни, неужели опять, - я под мыльными кружевами почувствовала, как затвердели соски подружки.
  - Деваться некуда, Джейн, - Бонни вздохнула. - Значит, мы в бассейне не до конца расслабились.
  Надо снять напряжение, иначе не заснем.
  - Надо так надо, это наш долг перед телами, - я захихикала.
  Через десять минут мы выползли из-под ласковых струй падающей воды.
  - Может быть, в сауну завтра? - я проблеяла без сил.
  - Джейн, крепись, - Бонни поддерживала меня за талию. - Я тоже не могу, но вдруг, завтра, сауну закроют на профилактический ремонт.
  Удовольствие - сауна - дорогое, поэтому нужно брать, пока есть возможность.
  - Тогда - на самых нижних полках, - я за подружкой вошла в сауну и прикрыла дверцу.
  Полки нижние тоже прогреты до каления.
  Мы подстелили под себя полотенчики и растянулись, как те же киты на жарком песке.
  - Я ощущаю себя китом на пляже, - я выдавила из себя слова.
  - Я - тоже кит, - Бонни промычала. - Джейн, не искушай меня.
  - Бонни, разве мы могли представить, что армия это сауна, бассейн, шикарная дорогущая еда, отцы командиры, офицерская столовая с милыми господами майорами и лейтенантами, склад, на котором спрятаны сокровища мира вплоть до понтовских кинжалов.
  - И красненьких и беленьких лакированных ботиночек и сапожек, - Бонни простонала.
  - Вы меня звали, Джейн и Бонни, - мы не заметили, как бесшумно кто-то вошел в сауну.
  - Никого мы не звали, потому что не знаем, кого звать, - я с трудом подняла головку.
  Около печки стоял солдат, но не из нашего набора новобранцев.
  Он из бидона подлил воды на пол.
  - Я - Калиостро, почти что Сапожников, - парень пытался шутить. - Вы разговаривали о ботиночках, вот я и вошел.
  - Только в нас не входи, Калиостро, - я перевернулась на бок, чтобы рассмотреть парня. - Нам нельзя, мы с Натуры.
  - Я тоже натурист, - Калиостро покрутил бёдрами. - Вас не смущает, что я голый?
  - А тебя не смущает, что мы голые? - Бонни засмеялась.
  Нам бонусом к щедростям армии еще добавили красавчика парня.
  Парни на Натуре - редкость, а веселые красавчики - раритеты.
  - Я сделаю вам массаж, - Калиостро осторожно прикоснулся пальцами к моей шее, а другая его рука трогала Бонни.
  - Но у нас нет денег, чтобы заплатить, - Бонни надула губки. - Калиостро, ты сделаешь нам массаж в долг?
  - У меня тоже нет денег, - Калиостро заржал в ответ. - Поэтому я не могу вам заплатить.
  - Шутишь, Калиостро, - я расслабилась под его пальцами.
  То, что парень делает нам массаж не бесплатно, это понятно каждой девушке.
  Мы, конечно, ему заплатим, когда у нас появятся деньги.
  - Калиостро, ты красавчик, - Бонни с подобострастием облизывала взглядом солдата.
  - Ты солдат или офицер? - у меня зародилось подозрение где-то на уровне низа живота. - В сауне ни на ком нет погон.
  - Вот и прекрасно, девочки, - рука Калиостро соскользнула ниже - между моих лопаток. - Вдруг, вы - адмиральши, или я - генерал?
  Тогда нарушится наша идиллия.
  - На все у тебя есть ответы, Калиостро, - я замурлыкала.
  Начала подтаивать под умелыми движениями парня.
  - Я присяду на твою попку, - Калиостро похлопал по моей попке. - Так удобнее массировать.
  - Сделаешь мне одолжение, - я недоумевала, почему парень так добр к нам.
  Может быть, он узнал, что мы со склада унесли бесценные понтовские кинжалы и хочет их у нас отнять?
  Иначе заботу Калиостро я не могла никак объяснить.
  Он присел на мою попку и продолжал массировать спинку.
  Вторая рука отчаянно мяла попку Бонни.
  - Ко мне ты тоже присядешь, на мою? - Бонни спросила капризно.
  - С удовольствием, - Калиостро переместился на мою подружку.
  Совсем непонятно до непонимания.
  На Натуре у нас парень брезгует с девушкой поговорить, а, чтобы прикоснулся, или поцеловал - девушка должна заплатить или заслужить.
  В учебке, в сауне Калиостро не брезгует нами, старается, выкладывается на массаже.
  - Калиостро, что с тобой? - я перевернулась на бочок и воззрилась на массаж Калиостро.
  - Что со мной? - Калиостро побелел от неожиданности, но тут же отшутился. - Или - кто со мной?
  - Ты возбудился, у тебя пенис затвердел и увеличился, - я напугала даже Бонни.
  - Ты умираешь, - моя подруга выползла из-под Калиостро.
  - Почему? - Калиостро перепугался до края.
  - Потому что возбудился.
  - И что?
  - Ненормально это.
  - Ненормально, что я в сауне голый возбудился, когда делаю массаж двум прекрасным обнаженным девушкам?
  - Да, - я и Бонни синхронно кивнули.
  - А как иначе? - Калиостро начал постепенно успокаиваться.
  - Наши парни на Натуре возбуждаются только друг на друга, или после свадьбы - на жену, чтобы продолжить род.
  - Вот как, - Калиостро засмеялся. - Напугали меня сначала, а потом успокоили. - Надо будет слетать на вашу Натуру.
  - Извини, но мы не можем продолжать дальше массаж, - я решительно поднялась с полки. - Где мы возьмем столько денег, чтобы оплатить услуги красавца парня массажиста, да еще возбудившегося ради нас.
  - Поверьте, девочки, у нас, в Западных конфедерациях Империи, законы, наоборот, - Калиостро подошел ко мне, обнял и потянулся губами к моим губам.
  - Сейчас поджарю твою конфедерацию, - в сауну вихрем ворвался... Шорли.
  Он оторвал Калиостро от меня и послал его ударом в челюсть на раскаленный подогревальник сауны.
  - Шорли, дезертир Шорли, - Калиостро выпучил глаза на разъярённого Шорли.
  Но тут боль от обожжённых ягодиц дошла до мозга Калиостро.
  Он завизжал, попытался вскочить, но кожа его приварилась к красному от жара подогревальнику.
  В сауне завоняло палёным мясом.
  - Опять мясо, - я выскочила из сауны.
  - Джейн, а кто Калиостро будет помогать? - Бонни выбежала следом за мной, но строго на меня смотрела. - Он сам себе шашлык.
  - Я вам покажу шашлык, девочки, - Шорли схватил нас за руки и потащил за собой.
  - Коробка с парфюмом и банно-прачечными принадлежностями, - Бонни упиралась пятками в лесенку в бассейн. - Без нее не пойдем никуда.
  - Принесу вам коробку, - Шорли молнией слетал в сауну.
  Оттуда послышались вопли Калиостро, затем все затихло.
  Шорли вернулся с коробкой и повел нас длинными коридорами казармы.
  - Шорли, мы, конечно, на Натуре привыкли потакать желаниям парней, и стараемся вам понравиться, - я не упиралась ножками, я упиралась мыслями. - Но объясни, пожалуйста, что произошло?
  - Жухраи бомбят опять? - Бонни прижала коробку к грудям.
  - В моей семье со мной обращались, как с прокаженным, чьи потребности и желания не в счет, - Шорли привел нас в теплый подвал. - Вы же со мной, откровенны.
  Ваша наивность убеждает меня, что вы на моей стороне, как и на стороне Калиостро и других мужчин.
  - Мы сейчас стоим на полу, а не на стороне, - я лишалась последней надежды, что Шорли не маньяк.
  - Шорли, ты обидел Калиостро, - Бонни робко улыбнулась. - Но мы на тебя не сердимся, потому что ты парень.
  На парней нельзя сердится.
  - На парней нельзя сердиться? - Шорли задрал подбородок и завыл. - Я сейчас вам расскажу немного о законах не натуристких. - Шорли заинтриговал нас.
  - Расскажи, милый Шорли, а то нас в школе и в гимназии, в основном, насыщали нашими законами и традициями, - Бонни пропищала просительно.
  Она даже осмелилась - погладила Шорли по головке.
  - В столовой было все наоборот, - Шорли от ласки Бонни оскалил в счастье зубы. - Вы заказывали мясо, а получали от кухмейстера Чапека вегетарианскую пищу.
  - Парни не вегетарианцы, они кушают мясо и рыбу, - я не понимала, к чему Шорли клонит.
  - С законами и традициями в Империи подобно, как и в столовой, - совсем запутал нас Шорли. - Вы, девушки, на Натуре, воспитаны в духе уважения к мужчинам и парням.
  Вы ухаживаете за парнями, делаете им комплименты, дарите дорогие машины и иные подарки, приглашаете в рестораны, подластиваетесь к ним.
  Для вас самое большое счастье, если парень обратил на вас внимание.
  - Разве бывает по-другому? - я выпучила глазки.
  Бонни в ужасе приложила ладошку к губам.
  - В большинстве префектур и конфедераций Вселенной, именно по-другому, - Шорли сжал мою руку. - Парни стараются понравиться девушкам: дарят цветы, расточают комплименты, подобострастничают, мечтают хотя бы об одном поцелуе от красавицы. - Шорли рассказывал невероятное.
  То, что мы шокированы, он видел по нашим глазам.
  Но и искры недоверия тоже замечал. - Джейн, я влюбился в тебя с самого первого взгляда. - Удар словами ниже моего пояса.
  - Я влюбился в тебя, - мой язык заплетался. - Ты влюбился в меня? - Я опустилась на теплый пол подвала. - Но невозможно: парни не влюбляются в девушек до свадьбы, и после свадьбы не влюбляются.
  Мы, наша обязанность - влюбляться в парней.
  - Ха, а Лусака запал на Бонни, - Шорли торжествовал. - Но Лусака трусоват, а я храбрый.
  - Поэтому ты извинялся перед нами в столовой? - мои губы покрылись инеем.
  - В столовой, везде, - Шорли страшно захохотал. - Я сначала не понимал, что вы добры ко всем парням и смущаетесь, когда мы делаем вам неуклюжие комплименты.
  Даже не смущаетесь, а остолбеневаете в недоумении.
  Потом я прочитал о вашей Натуре и все понял.
  Я ревновал тебя, Джейн, - Шорли опустил свои ладони на мою голову. - Ревновал ко всем.
  Я следил за вами.
  Сердце мое разрывалось от ревности, когда вы болтали с поваром Файлом, когда старались понравиться кухмейстеру Чапеку...
  - Ради еды нельзя разве было? - Бонни произнесла робко.
  - Нельзя, - Шорли рявкнул в ответ. - Вы кокетничали с патрульными, подмигивали каждому встречному и поперечному. - Слова Шорли сыпались горохом обвинения. - Я терпел, потому что наша Империя - свободная Империя.
  Но не выдержал, когда вы в офицерской столовой начали творить гадости. - Шорли сплюнул на пол, рядом со мной.
  Словно на меня плюнул. - Вы, как продажные актрисы, присаживались на колени и на шею на майора Небраски.
  Он катал вас на своей широкой заплывшей жиром спине.
  - Поэтому у него спинка мягкая, - я с испугом округлила глаза.
  - Вы хохотали, вам было весело. - Шорли закусил удила. - Ты, Джейн, окончила гимназию с красным диплом отличницы.
  - Да, спасибо, Шорли.
  - Джейн, мое терпение лопнуло, когда я подсматривал за вами в офицерском бассейне.
  - В офицерском бассейне? - я и Бонни подавились вопросом.
  - Вы думали наивно, что зашли в общую душевую, девочки? - Шорли смочил палец в крови из своей раны на лбу и написал на стене неприличное слово.
  - Шорли, теперь я знаю, кто рисует и пишет гадости на стенках туалета, - Бонни не понравилось творчество Шорли.
  - И кто же, Бонни, рисует и пишет на стенах туалета? - Шорли приобнял мою подругу за талию и смотрел в ее глаза. - В армии загони свои мысли на самое дно памяти.
  - Некультурные люди пишут и рисуют на стенах туалета гадости, - я не оставила подругу в беде.
  - Джейн, а, если великий художник Бобровский на стене туалета нарисует Императора? - Шорли мне нравился все меньше и меньше, словно у него рога и копыта выросли. - Портрет Императора на стене туалета ты называешь гадостью? - Шорли заговорил о политике, а политика пахнет тухлыми яйцами. - Бобровского ты назовешь некультурным? - Шорли в споре положил меня и Бонни на обе... на четыре лопатки. - Вы, красавицы, уверены, что весь мир открыт для вас.
  Поэтому купались и ласкались в бассейне голые, как эти...
  - Как актрисы, - Бонни с готовностью подсказала.
  - Как актрисы, - Шорли кивнул головой, - но не как эти актрисы, которые танцуют в балете и честные, а как другие актрисы - распутные.
  Без распутства в театре не поднимешься на пьедестал славы.
  - Шорли, а ты откуда знаешь об актрисах и пьедесталах их славы, - я восхитилась. - У тебя мама актриса?
  Расскажи о ней, пожалуйста.
  - Не оскорбляй мою мать, Джейн, она не какая-нибудь тебе актриса, - Шорли запылал, даже плавиться начал. - Не переводи стрелки с бассейна и сауны на мою маму.
  Она честнейший человек, поэтому умерла без мужа, в голоде, в холоде, в нищете.
  - Твоя мама не догадалась согреться, покушать и попросить денег? - я в недоумении приложила пальчик к губкам.
  Пальчик у губ - так лучше думается.
  - Джейн, не разочаровывай меня, подружка, - Шорли погладил меня по головке. - Ты являешься моим последним спасательным кругом.
  Я не хочу, чтобы этот круг умер.
  Тем более что ты и Бонни тоже не хотите умирать.
  Вы так мило щекотали себя пеной шампуня, растирали друг дружку, гладили, купали, целовались, - из правого уголка рта Шорли начала капать пена, - что я усилием воли загнал на склад мозга другие картины, продолжение.
  Но распутное в вас пересилило.
  Когда девушка с девушкой, я не всегда называю игры распутными.
  Наглыми, безобразными, бесстыдными, похотливыми и некультурными, но не безобразными.
  Но в сауне вы перешли за грань моего терпения.
  Вы позволили себе массаж от Калиостро.
  - У нас не было денег на его массаж, но Калиостро согласился на кредит, - Бонни гордо расправила узкие плечи. - Калиостро добрый, он в долг нам массировал.
  - Бонни, Калиостро поджарился на подогревальнике, - я в ужасе ущипнула себя, а потом Бонни за попку, чтобы проверить - не сплю ли я, не снится ли мне сон ужасов. - Кому теперь мы будем отдавать наш долг за массаж?
  - Может быть, купим ему гроб в кредит? - Бонни тоже волновалась, что мы обманули мертвого поджаренного Калиостро.
  - В армии гробы раздают бесплатно, - Шорли страшно захохотал, словно "гроб" - отличная шутка. - Из-за вас погиб Калиостро.
  - Шорли, ты его толкнул на раскалённый подогревальник, - я и Бонни переглянулись.
  - Я толкнул Калиостро из-за вас, потому что вы довели меня до бескрайней степени безумства, - Шорли вытер рукавом набежавшую слезу. - Из-за вас я дезертир теперь.
  Из-за вас страдаю
   Я хотел стать адмиралом армии, но из-за вас превратился в дезертира армии.
  - Бедненький, несчастненький Шорли, - я поцеловала Шорли в лоб.
  - Джейн, в лоб только покойников целуют, - Шорли отстранился от меня. - Если тебе нравится целовать покойников, то поцелуй готовенького Калиостро.
  Надо же: как вам не стыдно, девочки, смотрели на голого парня, разглядывали его воспрявший член, разрешали Калиостро садиться на ваши попки, и все - бесплатно.
  Знаете, сколько это стоит?
  - Дорого, парни нынче дорогие, - Бонни кивнула головкой.
  - Калиостро вам, только за то, что вы позволили ему на себя посмотреть, должен вам не меньше сотни Сальмонелльских долларов - каждой.
  За то, что прикоснулся к вам - еще сотня - каждой.
  За массаж двух девушек Калиостро вам задолжал еще пять сотен - каждой.
  Итого, тысяча четыреста полновесных Сальмонелльских золотых он остался вам должен, труп.
  - Нам должен? - я и Бонни высунули языки. - За что?
  - За то, что вы девушки, а он парень, - Шорли закричал в нетерпении. - Не девушки парням, а парни девушкам обязаны платить за все.
  Я же вам уже повторял, бестолковые. - Шорли постучал медалью по моему лобику.
  Прислушался, стук нам всем понравился.
  Шорли тогда постучал медалью и по лбу Бонни.
  - Шорли, откуда у тебя боевая медаль? - я с жадностью рассматривала награду.
  - Я из-за вас дезертир, поэтому мне теперь все можно, и медали, и пулю в лоб, - Шорли не открыл тайну возникновения медали.
  Может быть, где-то зарыт рядом сундук с боевыми медалями, а я и Бонни о нем не знаем.
  Откопали бы сундук, навешали бы на себя медалей и щеголяли бы, как адмиралы.
  Солдат Джейн - та, которая из космических котиков, сгорела бы от зависти.
  Я подумала о медалях, но тут же себя оборвала на половине счастливой мысли.
  Мы с Натуры, для нас даже медали считаются одеждой, потому что прикрывают часть тела.
  Нам нельзя носить кулоны, медали, ничего нельзя, кроме ослепительной наготы.
  Впервые, я серьезно задумалась о правилах нашей конфедерации, и впервые почувствовала в низу живота недовольство тем, что мы не можем нацепить на себя боевые награды.
  - Шорли, все ты врешь, - я выплеснула свою досаду на Шорли. - Придумал, что парни должны платить за то, что делают нам массаж.
  Все наврал, - я зарыдала. - И о том, что девушки во многих конфедерациях полностью скрывают себя под одеждой. - Я представила себя полностью закрытой тряпками.
  И все тряпки обколоты медалями.
  Иду и звеню медалями за отвагу, иду и гремлю орденами мужества.
  Нет, девушкам орден мужества не нужен, потому что мы не мужественные, мы женственные.
  Нас должны награждать орденами женственности.
  - Джейн, ты отличница в гимназии, но не знаешь из новейшей истории, что в Восточных конфедерациях Империи девушка прикрывает одеждами всю себя целиком.
  Ни одна часть тела, даже пальчик, не должен виднеться.
  Палец - грех! - Шорли посмотрел на мои пальцы.
  Я сразу спрятала ладони под мышки - от греха подальше.
  - Женщинам в одеждах не жарко в восточных конфедерациях? - Бонни вжала головку в плечи.
  Опасалась, что Шорли покарает ее за вопрос.
  - Может быть, и жарко, но те женщины честь блюдут, в отличие от некоторых, - Шорли многозначительно посмотрел на меня.
  - За нас на Натуре честь блюдут жрецы, - я проблеяла белой овечкой. - Мы же до свадьбы не можем, даже, если очень захотим.
  - Я о другой чести, тебе не понять, отличница, - каждое слово Шорли, как горячий уголек. - Когда вы перед майором Небраской в столовой начали бесстыдно раздвигать ноги...
  - Что же бесстыдного, если мы раздвигаем ноги? - я находилась на грани обморока от нахлынувшей информации.
  Но обязана до конца выслушать Шорли.
  - Потому что приличные девушки ноги не раздвигают, как актрисы, и не раздеваются перед незнакомыми мужчинами, - Шорли чихнул.
  - Будь здоров, Шорли, - я поднялась с пола. - А что делают приличные девушки перед незнакомыми мужчинами?
  - Приличные девушки ведут себя достойно, - Шорли отболтался.
  Я сразу поняла, потому что курс пустой болтовни в гимназии знала назубок. - Я подсматривал за вами с улицы, а рядом подсматривал адъютант майора Небраски Серджио.
  Серджио чуть нос не расплющил о стекло.
  Он ревновал вас к майору, потому что его любит, а вас теперь ненавидит.
  Мы сговорились, подняли камни и швырнули в стекло, чтобы вы прекратили безобразия и не опозорили себя ниже ватерлинии.
  - Шорли, ты моряк? - Я потрогала бицепс парня. - Моряк - уважаемая профессия.
  Моряки много денег зарабатывают, потому что добывают морские водоросли.
  - Ваши моряки зарабатывают, а наши в нищете прозябают, - Шорли надавил на слово "ваши". - Господа офицеры поймали Серджио, а меня не догнали. - Шорли гордо расправил плечи, как горный орел. - Объявили в розыск, как дезертира и бунтовщика.
  - Серджио попросил прощения у своего майора Небраски, и Небраска променял нас двоих на одного Серджио, - я обижено надула губки.
  - Джейн, ты опять за свое? - Глаза Шорли превратились в щелки. - Я же предупредил тебя, что ты - моя девушка, моя невеста.
  - Невеста? - Я упала в обморок.
  Очнулась я на мягком и душистом.
  - Джейн, я думала, что ты сошла с ума от радости, что невеста, - Бонни со слезами начала меня тискать и обнимать. - Наш общий друг попросил, чтобы я на тележке довезла тебя до нашей кроватки. - Бонни многозначительно приложила пальчик к губам.
  Я поняла, что нельзя произносить имя Шорли, потому что нас подслушивают.
  Я приподнялась - в голосе не шумело, на сердце радостно.
  Обнаружила, что мы находимся в нашей казарме номер три.
  Парни не обращали на нас внимания, потому что обсуждали что лучше - четная восемь, или нечетная, но трагическая цифра тринадцать.
  На кровати в углу вздрагивал во сне Йовович.
  - Я боюсь, - я прошептала на ушко Бонни.
  - Этого? - Бонни заговорщицки подмигнула мне.
  - И того, и этих, - я притянула подружку к себе. - Ложись спать. - Мозг мой перегружен, боюсь, как бы не началась перезагрузка, как в компьютере.
  Проснусь с отформатированным мозгом, чистым, без памяти и без ума.
  - Не допущу форматирования наших мозгов, - Бонни прилегла и прижалась ко мне.
  Мы целовались и поглаживали друг дружку, но не настойчиво, а успокаивающе.
  - Калиостро? - я шептала в ушко подружки.
  Ушки у нее мягкие персиковые.
  - Этот предупредил, чтобы мы никому не говорили, что ходили в бассейн, душ и в сауну, - Бонни закинула ножку мне на талию. - Калиостро спекся на подогревальнике.
  - Шашлык из Калиостро, значит? - я многозначительно кивнула.
  - Подгоревший шашлык из массажиста, - Бонни зевнула.
  - Почему они на нас так смотрят? - я повернула головку и улыбнулась замолчавшим нумерологам.
  - Не обращай на них внимания.
  Этот же говорил, что у них иные традиции, - Бонни поцеловала меня в носик. - Но я все равно не верю ему.
  - Он будет меня преследовать? - мое сердечко сжалась от страха, и в то же время радостно забилось - парень назвал меня своей невестой.
  - Конечно, будет преследовать, - Бонни не успокоила меня, а напряла.
  - Зато твой Лусака - тоже жених, - я захихикала.
  - Не могу поверить в свое счастье, - Бонни жарко улыбнулась. - Но, Бонни, еще пару часов назад я бы считала пределом мечтаний, что парень обратил на меня внимание.
  Теперь - не знаю.
  Ты - мой предел мечтания, Джейн.
  - Я тоже люблю тебя, Бонни, - я накрыла губы подружки своими жаркими губами.
  Мы переплелись и сразу заснули.
  Проснулась я от неясного слабого мерцания.
  Проснулась и сразу ущипнула Бонни нашим тайным щипком.
  После него нельзя вскакивать, протирать глаза и кричать:
  "Что случилось?"
  Бонни проснулась, но для конспирации продолжала сопеть, будто спит.
  - Что случилось? - я сама нарушила правило.
  Подпрыгнула на кровати, но кинжал не стала доставать.
  Выхватить его и использовать - доля наносекунды.
  Вокруг нашей кровати сидели парни нумерологи.
  На них накидки серые с капюшонами.
  В руках парни держали зажжённые черные свечи.
  - Дураки вы все, испугали, - Бонни встала передо мной.
  - Бонни, пойдем спать в другое место, - я жалела сладкий сон.
  Мне снилось, что пенсионный возраст в Империи снизили до восемнадцати лет.
  Я и Бонни можем получать раннюю пенсию.
  На самом интересном месте сна - когда я вытаскивала из банкомата новенькие Имперские доллары - пришлось проснуться.
  Мы с негодованием покатили кровати на колесиках из третьей казармы.
  Кровати скрипели нещадно, будто не койки, а разваливающиеся космолеты.
  - Опа, собрался в сортир, а тут подарок, - Джейн и Бонни с кроватями, - шутник Абрамович чуть не столкнулся с нами. - Девочки, я сплю?
  - Ущипни, проверишь, - я пыхтела под тяжестью кровати.
  - Спасибо, Бонни и Джейн, - Абрамович ущипнул меня и Бонни за попки.
  - Не нас щипай, а себя, - я еще находилась под впечатлением от фантастического рассказа Шорли.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"