O Simona : другие произведения.

Хроники Фемискира, Главы 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100, 101, 102, 103, 104

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Хроники Фемискира. Продолжение. Episode 3
  
  
  
  ГЛАВА 94
  
  БАНДИТКИ
  
  - Не будем, - Джейн решила после второй неудачной попытки встать на плечи Бонни.
  - Рассматривает, наверняка, нас и ржет над нами, - Бонни поигрывала кинжалом. - Что, Джейн, если мы своими понтовскими кинжалами испортим аэрокар.
  - Во-первых, тогда он упадет нам на головы, Бонни.
  Во-вторых, нас отдадут под трибунал или в местную полицию.
  Кто знает, как обращаются с натурщицами в полиции Ганимеда?
  - Эй вы, - машина чуть опустилась.
  Тонированное стекло поехало вниз. - Джейн и Бонни, куда спешите? - Кристина высунула головку из окошка.
  - Ах, это вы, - Бонни надула губки.
  Произнесла ядовито. - Влюбились в нас?
  - Размечтались сержантка и рядовая, чтобы мы в вас влюбились, - Мальдива выглянула во второе окошко аэрокара.
  - Влюбились, влюбились, - Джейн натянуто засмеялась. - Преследуете нас поэтому.
  
  ОБИДНО ЛИ, КОГДА ВРАГИ НАШИ ЛЮБЯТ НАС
  
  - Были бы вы красавицами, а так...
  - Мы красавицы, спроси, у кого хочешь, - Бонни надменно ответила Кристине. - Зато вас никто красавицами не назовет.
  - Ври больше, - теперь Мальдива натужно захохотала. - Мы безумно красивые.
  - Понятно, что безумные - без ума, - Бонни продолжала шипеть, как раскаленные дюзы подбитого армейского космолета.
  - Бандитки, - Джейн манула ручкой. - Вы получили от Фингала икру белуги, так летите с ней, куда подальше.
  Что вы к нам привязались?
  - Не мешайте нам ловить попутку.
  - Попутку ловите? - Кристина ядовито усмехнулась. - Мы летим, наслаждаемся полетом нашей чудесной "Символика 3695" последней модели.
  Вдруг, видим, две жалкие голенькие нищенки стоят у дороги.
  - Сначала мы подумали, что нищенки продают себя, - Мальдива продолжала издеваться.
  - Затем догадались, что нищенки выпрашивают подаяние, потому что вас никто не покупает.
  - Корочку хлеба хотите.
  - Джейн, пойдем, - Бонни успокоила дыхание. - Они нарочно над нами издеваются.
  - Кто? Кто над нами издевается? - Джейн распахнула очи. - Я никого, кроме тебя, Бонни рядом не вижу.
  - И я никого, кроме тебя, Джейн, не вижу.
  - Вроде я слышала шум подлетевшего кара, Бонни.
  Но никакого аэрокара нет. - Джейн взяла Бонни под локоток.
  Аэрокар тронулся следом за подружками.
  Мальдива и Кристина продолжали сыпать ироничными шуточками.
  Но Джейн и Бонни делали вид, что никого рядом нет.
  - Ладно, уговорили, - аэрокар спустился и летел в дюйме от земли. - Мы даже не думали вас подбирать на дороге, Джейн и Бонни.
  Но капрал кухмейстер Фингал, сказал, что в вас стреляли.
  - И ваши кровати в казарме сожгли, - Кристина высунула ручку в окно.
  Похлопала Джейн по попке.
  Джейн на провокацию не ответила.
  Делала вид, что ничего не замечает и не слышит от Мальдивы и Кристины.
  - Пожалели мы вас, бедненьких, - Мальдива притворно жалобно вздохнула. - Никому вы не нужны.
  Армия не выделила вам такси и денег до космопорта.
  - Вас даже не провожали, - в голосе Кристины нет прежней издевки.
  - Вы же солдатки, нас защищаете от жухраев, - Мальдива произнесла примирительно. - Сержантка Джейн и медалистка Бонни.
  - Садитесь, подвезем до космопорта, - дверь шикарного кара бесшумно убралась. - Нам по пути.
  - С чего вы решили, что мы с вами полетим? - Джейн гордо подняла подбородок.
  
  ПОЛЕТИМ, ЕЩЕ КАК ПОЛЕТИМ
  
  - Нас так просто не обманешь, бандитки, - Бонни с интересом посмотрела в аэрокар.
  - На шею нам не сядете, Мальдива и Кристина.
  - Если хотите пешком, то до космопорта три парсека, - Мальдива захохотала. - Там основная линия пересадки пассажирских лайнеров.
  До космопорта ходят космотакси и рейсовые космоавтобусы.
  Но мы так понимаем, что у вас денег нет.
  - Три парсека? - Джейн и Бонни переглянулись. - Мы думали, что ближе, рядом.
  - Садитесь, а то нас оштрафуют за принижение высоты, - Кристина подгоняла.
  - С чего это вы стали добренькие к нам? - Джейн теряла последнее сопротивление.
  - Сказали же мы - пожалели вас.
  - Джейн, нас не часто жалеют, - Бонни произнесла с иронией. - Но сейчас, думаю, как раз случай, чтобы воспользоваться милостью победителей.
  - Вы нас победили, бандитки, Мальдива и Кристина, - Джейн остановилась. - Но как же мы поместимся в вашем космокаре, если всего два места.
  - Дорогая модель, - Кристина растянула губы в улыбке. - Предусмотрены только два места.
  Не коробки же с рассадой в ней возить на дачу.
  - Ты уже говорила, что модель дорогая, - Мальдива захихикала. - Только не уточнила.
  Кто дорогая модель?
  Я?
  Ты?
  Или наша машинка?
  - Шуточки у вас казарменные, - Бонни пробурчала, - хотя вы в Имперской армии не служите.
  - Садитесь нам на коленки, - Мальдива с беспокойством оглянулась. - Сейчас загорится красный светофор.
  - И сядем, и присядем, - Бонни уселась на коленки Мальдиве. - Не побрезгуем.
  - Мы не брезгуем, и вы, будьте добры, не побрезгуйте нашей добротой и гостеприимством, - Кристина приняла на коленки Джейн.
  Космокар опустил стекла и мягко тронулся.
  - Бархатный ход, - Бонни оценила достоинство машины.
  - Нам тоже нравится, - Мальдива и Кристина переглянулись. - Давно мечтали о подобной машинке.
  - Но денег не было, - Кристина вздохнула.
  - Откуда же у вас деньги появились? - Бонни заинтересовалась. - Ограбили банк?
  - Бонни, как тебе не стыдно, - Джейн с иронией пропищала. - Бандитки милостиво нас подвозят до космопорта, а ты предполагаешь, что Мальдива и Кристина банк ограбили.
  
  ЗАЧЕМ ГРАБИТЬ БАНК, ЕСЛИ СВОЙ МОЖНО СОЗДАТЬ
  
  - Так я не осуждаю, а просто спрашиваю.
  И на черную зернистую дорогущую икру деньги есть.
  - Мы не обижаемся, - Мальдива засмеялась. - Мы теперь богатые.
  Богатые на бедных не обижаются.
  - Богатые бедным не завидуют.
  - Ну и ладно, - Джейн выпятила нижнюю губку. - У нас нет денег, зато у нас есть армия Имперская.
  - Деньги к нам попали случайно, - Кристина ерзала под Джейн.
  - Тебе неудобно подо мной? - Джейн посмотрела в глаза Кристины.
  - Удобно, но попка у тебя очень горячая.
  И что-то на меня протека...
  - Тогда поменяемся местами, - Джейн покраснела. - Ты сядешь мне на коленки.
  - Нет, Джейн, мне под тобой уютно.
  - Ээээ подружка, не заигрывай с сержанткой, - Мальдива погрозила Кристине пальчиком.
  - А ты не заигрывай с медалисткой, - Кристина ответила в тон шутливо.
  - Какие заигрывания? - Джейн и Бонни переглянулись. - Не понимаем.
  - Я придумала, - Бонни попыталась сползти с коленей Мальдивы. - Как мы сразу не догадались.
  Джейн сядет мне на коленочки.
  Вы же, Кристина и Мальдива, садитесь друг на дружку.
  - Еще не хватало, - Мальдива и Кристина фыркнули одновременно. - Мы друг дружку знаем.
  Мы - бандитки, подруги по разбою и банде. - Сказано с пафосом. - Не по понятиям сидеть друг у дружки на коленях.
  Что о нас красоухие из нашей банды тогда подумают.
  - Что они подумают, когда они далеко, а вы в космокаре? - Бонни пожала узкими плечами.
  - Не понимаю, почему многие боятся сидеть друг у друга на коленях, - Джейн засмеялась. - Для нас - запросто!
  
  СИДЕТЬ НА КОЛЕНЯХ И СТОЯТЬ НА КОЛЕНЯХ - РАЗНОЕ
  
  - Вы с Натуры, у вас все запросто, - голос Мальдивы охрип.
  - Мальдива, мы потом посидим друг у дружки на коленях, - голосок Кристины дрожал. - Попробуем.
  Ты у меня.
  Я - у тебя.
  - Да, Кристина, ты у меня, а я у тебя, - Мальдива через силу засмеялась неестественно.
  - Что я у тебя, а ты у меня? - Кристина покраснела от смущения.
  - Посидим.
  Ты у меня посидишь на коленочках, Кристина.
  Я у тебя посижу на коленочках.
  - Да, а я сразу не поняла.
  - Надо же попробовать, как натурщицы, Кристина.
  - Попробуем, но позже, Мальдива.
  - Конечно, не сейчас же, Кристина.
  Нас могут увидеть красоухие.
  - И не только красоухие, Мальдива, - Кристина снова ерзала под Джейн.
  - Неудобно? - Джейн чуть приподнялась.
  - Удобно, Джейн.
  - А так удобнее?
  - Так еще удобнее, Джейн.
  - А так?
  - Так слишком удобно, - Кристина за искусственным смехом скрывала смущение. - Чтобы вы не подумали, что мы ограбили банк и не донесли на нас.
  - Мы не станем на вас доносить, потому что вы не из армии.
  - Если бы мы вместе служили, Джейн и Бонни, то вы бы на нас донесли?
  - Возможно, что мы подали бы на вас рапорт, - Джейн задумалась. - Не подать рапорт нельзя.
  Армия - значит - честь от слова честность.
  Если нечестно, то зачем служить.
  Нечестно можно работать в том же банке или в канцелярии штатской.
  - Мы бы подали на вас рапорт, но так подали бы, - Бонни захихикала, - чтобы он либо не дошел по сети, либо пришел к месту назначения лет через тысячу.
  - И честь свою не потеряете, и подруг не продадите, не подведете, - Мальдива одобрила. - У вас связи в Имперской канцелярии? - Мальдива в удивлении подняла левую бровь.
  - Скажем так, что у нас есть знакомый канцелярист в армии, - Джейн ответила скромно.
  
  ЗНАКОМЫЙ КАНЦЕЛЯРИСТ ДОРОГО СТОИТ
  
  - Круто, - Кристина присвистнула. - Ручной канцелярист.
  А мы даже самого захудалого канцеляриста не можем завести.
  - Теперь прикормим, - Мальдива засмеялась. - Деньги у нас есть.
  - Не поверите, но за ночь мы разбогатели, - щечки Кристины покраснели от удовольствия. - Вчера после полудня я и Мальдива спросили нашего главаря:
  "Расмус, почему мы, вроде бы, банда, а бедствуем?
  Спим все вместе, вповалку, а не каждый на своей кровати".
  "Мы не бедствуем, мы ведем правильный образ жизни разбойников, - Расмусу не понравился наш вопрос. - Но, если хотите помочь нашей банде красоухих, то идите, работайте".
  "Расмус, мы же бандитки.
  Бандитки не работают".
  "Мой отец был бедным, - Расмус начал нас поучать. - Когда мне исполнилось двадцать лет, отец мне сказал - Иди, работай.
  Но я не хотел с утра до вечера управлять швейными машинами.
  Ничему не хотел учиться.
  Как только отец улетал за покупкой шерсти для прядильных машин, я убегал из дома.
  С утра до вечера мы с друзьями бегали, шалили, играли в догонялки.
  Набивали животы хлебом и шпротами.
  Отец заставлял меня работать, бил, но все без толку.
  От горя отец мой слег и умер. - Расмус протирал покрасневшие от слез глаза. - Вы, девочки, если не станете работать на меня, то я не слягу и не умру, как поступил мой отец.
  Я найду для вас другое применение".
  "Какое же применение для нас?" - Мы заинтересовано переглянулись.
  "Я продам остатки нашей прошлой добычи, Мальдива и Кристина.
  И дам вам шанс показать себя".
  "Показать себя, Расмус?"
  "Показать себя в деле, девочки, а не то, что вы подумали".
  Расмус продал то, что не нужно было в нашем бандитском хозяйстве.
  Выделил нам мизерную сумму:
  "На эти деньги начните бандитский бизнес для моей казны, Мальдива и Кристина".
  "Расмус, не то, что мы испугались, но мы озадачены", - я и Мальдива побрели по улице.
  К нам сразу стали подступать разные личности.
  Они делали нам непристойные предложения.
  Но мы отмахивались и показывали удостоверения, что мы бандитки.
  Как только личности узнавали, что мы из банды красоухих, так сразу бледнели и испарялись, как утренний туман над морем.
  Даже обидно было.
  Через час около площади Восстания Звезд к нам подошел Магрибец в красном скафандре и белых сапогах первопроходца.
  "Именно вас я искал, девочки", - Магрибец всплеснул руками.
  "Не боишься, что мы из банды красоухих?"
  "Не только не боюсь, что вы бандитки, красавицы, но еще и горд и счастлив, что вы попались на моем жизненном пути", - Магрибец долго обнимал нас и целовал.
  "Мужчина, что вам от нас нужно?"
  "От вас, Мальдива и Кристина, мне нужна помощь".
  "Какая помощь нужна мужчине от девушек?" - Мы переглянулись.
  "Представьте, Кристина и Мальдива, как мы втроем проходим в Триумфальные ворота.
  В нашу честь бьют барабаны, взлетают салюты.
  Впечатляет?"
  "Очень впечатляет, дяденька".
  "Все это возможно, если только из мозга убрать занозы, которые мешают действовать свободно, девочки.
  Надеюсь, что мы обделаем мои дела до того, как у вас появятся морщинки в уголках глаз, а у меня вырастут складки на животе".
  "Ты предлагаешь нам работу, магрибец?"
  "О, мои умные девочки, - магрибец еще сильнее сжал нас в объятиях и рыдал. - Знайте, девочки, что я ваш спонсор.
  Еще утром я не знал о вашем существовании, а теперь обнимаю вас.
  Я долго искал походящие кандидатуры - красивые, смелые, безбашенные.
  Но не находил ни одной бандитки.
  А теперь сразу - две вы.
  Нашел вас на Ганимеде
  Зовите меня мистер Кладезь. - Странный первопроходец дал нам две кредитки с лимитированной сумой. - Отправляйтесь в банду и скажите вашему главарю Расмусу, что я завтра приду в гости.
  Пусть готовит шикарный стол".
  Мы прибежали в наше бандитское логово и все рассказали Расмусу.
  "Вы разыгрываете меня, смеетесь надо мной, Кристина и Мальдива, - Расмус сначала не поверил. - Никто вами не интересовался раньше.
  Но стоило вам выйти на площадь Восстания Звезд, как к вам стали подкатывать спонсоры.
  Не может быть.
  Потому что, сколько раз я прогуливался по площади Восстания Звезд, и ни одна собака мной не заинтересовалась".
  "Даже, если он не наш спонсор, то он нам дал две лимитированные кредитки", - мы похвастались.
  "Тогда - он наш", - Расмус выхватил кредитки и побежал за продуктами.
  Он приготовил роскошный завтрак для всей банды и мистера Кладезя.
  В ворота постучали.
  Вошел магрибинец в синем облегающем спортивном костюме.
  За магрибинцем робот нес корзину с омарами.
  Магрибинец по-мужски поздоровался с Расмусом и другими членами банды.
  Они расцеловались.
  На девушек магрибинец старался не смотреть.
  "Боюсь ослепнуть от женской красоты", - мистер Кладезь признался нам.
  "От нашей красоты ты же не ослеп вчера", - я и Мальдива немного обиделись.
  "Ослеп я от вашей красоты, Кристина и Мальдива, поэтому протирал глаза каждые пять минут", - магрибинец нас успокоил.
  "Ты не из тайной полиции?" - Расмус спросил насторожено.
  "Я первопроходец, - мистер Кладезь мягко улыбнулся. - Окончил Географический институт при Первой Имперской Канцелярии.
  Летаю по Вселенной, нахожу новые земли для Империи.
  На старых землях ищу выгоду.
  Не удивляйтесь, что я выбрал в помощницы Кристину и Мальдиву.
  Как только я сошел с корабля, я набросился на первых попавшихся красивых девушек.
  Пять лет в скитаниях я не видел женщин.
  Я сказал себе:
  "Я очень богат.
  Но где-то живут красивые девушки, которые не должны работать.
  Я обязан обеспечить их всеми благами нашей Империи.
  Лишь бы они мне немного помогли".
  "Как бы ни так, - Расмус скосил на меня и на Мальдиву глаза. - Кристина и Мальдива не большие мастерицы работать".
  "Та, работа, которую я им предложу, не требует особых усилий".
  "Надеюсь, что это не то, что ты думаешь, мистер Кладезь".
  "Нет, это не то, что я думаю.
  Даже, если бы это было бы тем, о чем я думаю, то я же хорошо заплатил и еще заплачу Кристине и Мальдиве.
  Не горюйте, - мистер Кладезь с умилением смотрел на нас: - Сегодня же после завтрака я с Мальдивой и Кристиной пойду на рынок.
  Куплю вам, девочки, яркие облегающие красные юбки и белые блузки.
  Хрустальные туфли на высоких каблуках.
  Научу вас многозначительно подмигивать и пританцовывать.
  Вы же хотите в красных юбках, белых блузках и хрустальных туфлях сводить с ума мужчин?"
  "Мы только об этом и мечтаем, мистер Кладезь", - я и Мальдива покраснели от удовольствия.
  Кивали своими очаровательными головками, улыбались.
  После завтрака магрибинец мистер Кладезь повел нас в первую очередь в спа салон.
  Нам сделали массаж, вымыли нас до скрипа, эпилировали и напоили лимонной водой с медом.
  "Спасибо, о, дядя Кладезь, - мы сияли. - Вы умеете доставить девушкам удовольствие".
  "Вы еще не видели красные облегающие юбки из шелка юпитерианских гусениц и белые блузки пенные, - Магрибинец разложил перед нами подарки. - К ним полагаются хрустальные туфли на высоких каблуках".
  "Шикарно", - я и Мальдива сразу переоделись, не стесняясь мистера Кладезя.
  Настолько было велико наше нетерпение.
  Мистер Кладезь руки не распускал.
  Лишь посмеивался добродушно в усы.
  Мы вертелись перед зеркалом, хихикали и пританцовывали.
  "Мистер Кладезь, когда же начнется наша работа?
  Когда мы будем подмигивать мужчинам и пританцовывать перед ними?"
  "Видите космокар великолепный?" - мистер Кладезь показал на дорогущую машину.
  "Мы полетим кататься?"
  "Нет, мы пойдем пешком в катакомбы Ганимеда".
  "Для чего же ты показывал на космолет тогда?"
  "Чтобы похвастаться перед вами, Кристина и Мальдива".
  "Похвастался, а дальше?"
  "Дальше подойдите к моей машине и осмотрите ее".
  "Что нам с этого будет?"
  "Потом скажу", - первопроходец мистер Кладезь нас заинтриговал.
  "Дядя Кладезь, а для чего в твоем каре кожаные сиденья.
  Они же дорогие не функциональные".
  "Главное в роскошных авто не функциональность, а - богатство.
  Вы правильно заметили, девочки, что сиденья очень дорогие".
  "Это карта звездной навигации, мистер Кладезь?"
  "Часть карты звездного неба".
  "Мы дальше Ганимеда раньше не летали".
  "Хотите полететь в Центр Империи?"
  "Очень хотим".
  "Хотите на пляжи для аристократов на Мальдивах?"
  "Мальдивы, как ты, Мальдива", - я ткнула пальчиком в бок подружки.
  "Я, как пляжи и фешенебельный курорт", - Мальдива засмеялась.
  "Когда у вас будет этот космофрегат, девочки, тогда на нем вы сможете лететь, куда захотите".
  "Но это же твой космолет, мистер Кладезь".
  "Пока он мой".
  "Снова нам мозги морочишь, мистер Кладезь".
  "Я вам морочил головы, когда дал две лимитированные кредитки?"
  "Нет, кредитки оказались не фальшивые, мистер Кладезь".
  "Кристина и Мальдива, я обещал вам красные юбки, белые блузки и хрустальные туфельки на высоких каблуках?"
  "Обещал, мистер Кладезь.
  Даже бесплатно нас в спа салон сводил".
  "Ни в чем вас не упрекнул.
  Нигде не обманул".
  "Все вы, мужчины, обманщики".
  "Да, не скрою, что я обманщик, - мистер Кладезь выпятил грудь. - Но обманываю девушек в малом, а даю вам большое".
  "Что же ты большое дашь нам, мистер Кладезь?"
  "Сначала сходим в катакомбы под Ганимедом.
  Я долго в географическом институте изучал их строение и глубину".
  "Нет, мистер Кладезь, в катакомбы нас не заманишь, - мы показали первопроходцу язычки. - Мало ли что ты захочешь с нами сделать в катакомбах.
  Мы - бандитки честные".
  "С простыми девушками в катакомбах можно сделать непростое, - мистер Кладезь почесал бородку. - Но вы же бандитки.
  Я должен вас бояться, а не вы меня".
  "Мы хотим обратно в логово наше бандитское, - мы захныкали. - Без нас, наверно, уже все сожрали".
  "Приличные девушки говорят - скушали, а не сожрали", - мистер Кладезь одернул нас.
  "Без нас уже, наверно, все скушали", - мы закивали головками.
  "Если удачно сходим в катакомбы, - мистер Кладезь прищурил глаза, - то я подарю вам свой этот шикарный космолет".
  "Иди ты, мистер Кладезь.
  Вот это да. - Мы с визгом обнимали первопроходца. - Откуда ты взялся, щедрый работодатель.
  Кредитки, юбки, блузки, туфельки, спа и космолёт роскошный для богачей".
  "Но космолет сначала надо отработать".
  Магрибинец взял нас под руки и повел в катакомбы.
  В катакомбах было темно, страшно и сыро.
  Мы испугались и чуть не плакали.
  "Наберите слюды и неоновых кристаллов, - мистер Кладезь показал нам, как искать слюду и неоновые кристаллы. - В их свете я покажу вам нечто, что вы никогда не видели".
  "Мы много чего не видели", - мы собрали слюды и неоновых кристаллов.
  Своды пещер озарились мягким неоновым светом.
  "Девочки, я хочу сделать себя богатым и очень счастливым, - мистер Кладезь достал из рюкзака диковинный прибор. - Делайте то, что я попрошу". - Магрибинец включил прибор.
  Неоновый свет в проходах померк.
  Но на камнях стали проступать следы и отпечатки ладоней.
  "Слушайте меня внимательно, Кристина и Мальдива, - голос магрибинца дрогнул. - Как только мы дойдем до входа в основную пещеру, вы увидите трещину в скале.
  Протиснитесь в эту трещину..."
  "Но тогда наши юбки и блузки запачкаются.
  Хрустальные туфельки разобьются, если будем протискиваться".
  "Юбки и блузки никогда не испачкаются.
  Туфельки хрустальные никогда не разобьются.
  Слушайте же меня внимательно и дальше, девочки.
  По железной лестнице дойдете до бронированной двери.
  Она не должна быть заперта.
  Откройте эту дверь и идите дальше.
  Вы встретите останки древних сторожевых роботов.
  Но не бойтесь их.
  Как только они увидят вас, то сразу замкнутся в себе.
  Роботы сгорят от замыкания.
  Вы пройдете три пещеры.
  В четвертой встретите старого отшельника.
  Он заговорит с вами, но не захочет обнять.
  Отшельник будет рассказывать о своей молодости и о детстве.
  Вы же должны будете усилено подмигивать ему, пританцовывать и обаивать.
  Отшельник девушек не любил.
  Поэтому я выбрал вас, красавицы, чтобы вы изменяли его отношение к девушкам.
  Отшельник раньше работал в географическом Имперском институте, и звали его Уимблдон.
  На защите звания магистра его завалили вопросами.
  Звание магистра Уимблдону не досталось.
  Потому что звание за большие деньги перешло дочке начальника Управления.
  Уимблдон разочаровался в жизни и в женщинах.
  Он отправился на Ганимед и скрылся в пещерах.
  Долгие годы Уимблдон собирал в катакомбах диковинки древних исчезнувших цивилизаций.
  Набрал разный хлам, который и на блошином рынке не продашь.
  Но есть у него одна вещица, которая интересует меня, как географа.
  Если вы обольстите отшельника Уимблдона, то он поведет вас в чудесный сад сталактитов и сталагмитов.
  Сад огромный и бесконечный.
  По непроверенным данным он тянется в другое измерение.
  Я надеюсь, что Уимблдон спрятал нужную мне вещь в этом саду.
  Когда отшельник размякнет от ваших ужимок и красоты, то начнет хвастаться своими безделушками.
  Наверняка покажет и светящуюся коробочку.
  Тут вы не зевайте, Кристина и Мальдива.
  Хватайте коробочку и бегите из пещер.
  Если Уимблдон за вами погонится, а он обязательно погонится, то вас спасет только это", - Мистер Кладезь достал боевой бластер.
  "Ты хочешь, чтобы мы стреляли в отшельника?"
  "На то вы и бандитки, чтобы стрелять.
  Бандитки сначала своей красотой заманивают жертву.
  Затем обирают ее до нитки и убивают".
  "Но, если мы выстрелим в отшельника, то своды пещер обрушатся".
  "А вы малым импульсом стреляйте ему по ногам.
  Убивать не обязательно.
  Вам, главное, уйти живыми и донести коробочку до меня".
  "Только и всего, мистер Кладезь"? - Мы спросили с сарказмом.
  "Тогда я вам подарю свой шикарный дорогущий космокар".
  "Почему ты сам не хочешь пойти к отшельнику, Кладезь?" - Мы уже не добавляли "мистер".
  "Посмотрите на меня, девочки, - магрибинец развернулся на каблуке космодесантного ботинка. - Во-первых, я мужчина.
  Мужчина не сможет обаять и разговорить отшельника Уимблдона.
  Во-вторых, мне уже очень много лет".
  "По виду не скажешь, Кладезь, что ты старик".
  "Правильное питание, здоровый образ жизни без женщин.
  Поневоле здоровый...
  Косметические омолаживающие процедуры, девочки.
  У меня с Уимблдоном ничего не получится.
  Нужна свежая молодая задорная девичья дерзкая кровь".
  "Хорошо, мы принесем тебе светящуюся коробочку, - мы согласились с испугом. - Но только не обмани нас с космолётом".
  "Не обману, не обману!" - магрибинец закричал.
  Он повел нас по следам отшельника.
  Прибор четко выделял их и отделял от множества других следов.
  Следы отшельника светились зеленым, а остальные - красным.
  Вскоре следы закончились около щели в скале.
  "Быстрее лезьте в щель, - Кладезь зашипел. - Щели к щели, все да мне прибудет". - От волнения он стал заговариваться.
  Мы стали протискиваться в щель.
  "Все звуки исчезли, - мы привыкали к новому месту. - Здесь уютненько.
  Но жутко.
  Наши туфельки не разбились.
  И юбки с блузочками не порвались.
  Кладезь не обманул нас в малом.
  Он и говорил, что в малом не обманывает.
  Нет, он сказал, что обманывает в малом, а в большом не обманывает.
  Значит, мы сейчас в большом, а не в малом". - Мы подошли к бронированной двери.
  В тяжелой броне виднелись глубокие борозды.
  Словно ужасный зверь царапал нержавеющее железо.
  
  
  ГЛАВА 95
  
  СОКРОВИЩА ГАНИМЕДА
  
  "Дверь не открывается.
  Кладезь сказал, что она не должна быть заперта.
  А она закрыта.
  Плакал наш космокар.
  Нет, космокары не плачут".
  Мы толкали дверь и так и этак.
  Даже вспотели местами.
  Наконец, догадались сдвинуть дверь в сторону.
  Она легко откатилась по рельсе.
  "Мы очень умные".
  За дверью оказались древнейшие боевые роботы.
  У некоторых за тысячелетия полностью истощились батареи.
  Зато у оставшихся почти целыми, не сгнившими и не обросшими кристаллами, мигали сигнальные огни.
  Роботы вытаращили на нас свои фотоэлементы.
  "Может быть, из бластера их сжечь?"
  Все же мы не решились активировать бластер.
  "Роботы должны замкнуться от нашей красоты.
  Подмигнем им.
  Потанцуем для роботов.
  От нас не убудет".
  Мы волновались, боялись, но пританцовывали.
  Произошло чудо.
  "Возможно, что Кладезь заранее все предусмотрел.
  Наши хрустальные туфельки сверкали, отражали огненные взгляды роботов.
  Возможно, что обратные фотоны, отражения из хрустальных туфелек вывели из строя боевых роботов.
  Или наша красота сломала роботов.
  По крайней мере, думать о том, что роботы замкнулись от нашей красоты - намного приятнее".
  Мы шли мимо обугленных замкнутых роботов и гордились собой.
  В очередной пещере мы увидели старца.
  Он сидел за письменным столом и что-то напевал старинное.
  Понятно, что старинное, потому что эту песенку мы не слышали на танцульках.
  Отшельник обернулся на стук наших хрустальных каблучков.
  "Опять вы", - старик поправил галстук.
  Одет отшельник просто, но со вкусом.
  Зеленый костюм с красными полосами, красный галстук, черная рубашка и белые сандалии.
  "Что значит, опять мы?" - Я и Мальдива застыли.
  Мы были готовы к любой другой реакции на наше поведение, но никак не к равнодушию.
  "Мы уже давно мы, а не опять".
  "Бродячие голограммы, да еще ненавистных мне женщин, - Уимблдон забормотал злобно. - Мое звание магистра отдали Бронштейке только потому, что у нее дядя - адмирал".
  "Мы не бродячие голограммы", - мы обиделись.
  Поняли, что старик принял нас за виденья.
  Часто, что голограммы отрываются от своей базы и путаются под ногами.
  "Все голограммы так говорят, что они не голограммы, а потом исчезают".
  "Мы не исчезнем, даже если ты нам заплатишь.
  Мы - Кристина и Мальдива".
  Кладезь не снабдил нас легендой, о том, почему мы оказались в пещере отшельника.
  Да еще к тому же прошли через строй древних боевых охранных роботов.
  Поэтому пришлось придумывать на ходу.
  "Гуляли по катакомбам и заблудились.
  Наткнулись на твоих роботов, старик.
  Поэтому, извини, поджарили их из бластера". - Говорить о том, что роботы замкнулись от нашей красоты мы не стали.
  Если отшельник был зол на одну девушку, которая украла у него звание магистра, то свою злость может перенести и на нас.
  "Очень качественные голограммы, - отшельник подошел к нам и протянул руки.
  Уткнулся мне в грудь.
  Мальдиве же уткнулся рукой чуть ниже груди... и живота. - Чтоооо? - сдавленный вопль вырвался из глотки отшельника. - Я, Уимблдон, член географического общества, дотронулся до девушек?" - Язык отшельника посинел, вывалился изо рта.
  Глаза повисли на ниточках.
  "Уимблдон, приди в себя, - мы обеспокоились, что отшельник умрет.
  Тогда нам не достанется коробочка и авто. - Умрешь потом".
  "Откуда вы знаете мое имя?" - Отшельник продолжал нас ощупывать.
  "Ты только что сказал, что ты Уимблдон, член географического общества.
  Ты, Уимблдон, трогай, ощупывай нас.
  Убеждайся, что мы настоящие, а не голограммы.
  Лишь бы не умер".
  "Да, вы настоящие", - Уимблдон поднес ладони к своему лицу.
  Словно не верил, что этими руками только что дотрагивался до нас.
  "Мог бы и так догадаться, без троганья.
  Мы же тебя не щупали, Уимблдон.
  Но видим - да, живой, а не голограмма".
  "Не щупали и не пощупаете, бесстыдницы, - все же отшельник обозлился. - Я девушек не люблю.
  Уже сказал, почему...
  Заблудились, так идите обратно свой дорогой, которую в роботах выжгли бластером".
  "Уйти можем, - мы отвечали сурово. - Совесть тебя не съест, Уимблдон?"
  "Почему меня совесть должна съесть?"
  "Потому что девушек прогоняешь просто так.
  Сначала нас накорми, дай отдохнуть, а потом проводи до выхода из пещеры".
  "Не стану я вас кормить, Кристина и Мальдива".
  "Жадный значит?
  Корочку хлеба пожалел для заблудившихся девушек?" - Мы свою линию о том, что заблудились, продолжаем тянуть.
  "Я не жадный".
  "Значит, нечем нас покормить.
  А еще галстук завязал.
  Мужчина всегда должен держать в холодильнике достаточный запас еды на случай, если в гости случайно заглянут две похожие на голограммы девушки".
  "Еды у меня предостаточно.
  Я потихоньку с военного склада таскаю.
  Много не беру за один раз, чтобы не привлекать внимания, - Уимблдон затылок почесал. - Ладно.
  Чтобы вы не называли меня скупердяем, я приглашаю вас к столу".
  "От нашего стола к вашему столу", - мы засмеялись.
  "Что?"
  "Шутка - от нашего стола к вашему столу".
  "Шутка девушкам помогает удачно выйти замуж"
  "Главное не зашутиться слишком уж".
  "Да, главное не слишком уж, - Уимблдон согласился с нами.
  Он открыл несколько консервных банок. - Горячее я готовлю редко.
  Слишком много кислорода сжигает огонь костра.
  В моих пещерах вентиляция слабая.
  Но и из консервных банок вкусно"
  "Вкусно, вкусно, - мы вяло кушали, чтобы поддержать легенду. - Скучно, наверно, одному в пещерах, отшельник?"
  "Вы ко мне в жены набиваетесь?"
  "Сам на себе женись, Уимблдон".
  "В жены вас не возьму, а в помощницы мог бы, - отшельник произнес так, словно мы набивались работать на него. - Вещей у меня много скопилось.
  Все надо разобрать".
  "Хорошие ли вещи?" - Мы поняли, что подходим к самому главному.
  Сейчас Уимблдон достанет светящуюся шкатулку.
  Мы ее отберем у него и убежим.
  "Все мои вещи великолепные, - Уимблдон не стал дожидаться, пока мы доедим из банок.
  Да нам особо и не хотелось. - Пойдемте в сад сталактитов и сталагмитов.
  Я покажу вам сокровища, которые собирал много лет в катакомбах Ганимеда".
  "Сокровища? - Мы потирали ручки в предвкушении золота и бриллиантов. - Сокровища мы любим".
  Магрибинец Кладезь нам ничего не говорил о золоте и бриллиантах.
  Значит, все что найдем, будет наше.
  "Здесь моя сокровищница, - Уимблдон провел нас в следующую пещеру.
  Внимательно смотрел в глаза.
  Убедился, что мы его не обворуем, поэтому расслабился. - Я размещаю свои находки здесь".
  "Почему ты нам рассказываешь?"
  "Потому что вижу в вас молодых географичек, - Уимблдон подвел нас к куче хлама: - Это я нашел за последнюю неделю.
  Остатки древних книг, брелоки, гвозди, замки ржавые, подошвы, колодки, игрушки деревянные, свистульки, рваные башмаки дехканина..."
  "Ты называешь их сокровищами", - мы чуть не побили отшельника.
  Настолько было сильно разочарование наше.
  Кладезь не ошибся, когда предупреждал, что все находки Уимблдона - хлам, которому даже нет места на блошином рынке.
  Наша надежда на золото и бриллианты отшельника лопнула, как пузырь рыбы.
  "Разумеется, что это сокровища, - Уимблдон действительно верил в свои находки. - Например, раковина, свистулька и глиняный горшок.
  Обратите внимание на орнамент по диаметру глиняной вазы.
  Синие и белые полосы указывают на то, что эта ваза в древности служила ночным сосудом.
  Или, например, свистулька.
  Подобными свистульками пастухи Средиземных Галактик подзывали убежавших коров. - Уимблдон бережно вернул свистульку в кучу. - Раковина.
  На ней тоже нанесены крипто цифры.
  Если бы у меня был электронный микроскоп, то я бы попытался прочитать послание на раковине.
  Возможно, и не цифры, а просто царапины оттого, что раковина долго каталась в море по песку. - Раковина опустилась к ботинку. - Знаете, что это?" - Голос Уимблдона дрожал от волнения.
  Отшельник реально увлечен собирательством ненужного.
  "Не знаем, что это, - я и Мальдива с трудом сдерживали зевки. - Похоже на древность".
  "Сигнальный фонарь из Юго-Восточных Галактик Приднестровья, - Уимблдон склонил голову к левому плечу и со значением посмотрел на нас.
  Ожидал, что его слова об уличном фонаре собьют нас с ног.
  Не дождался Уимблдон, что мы упадем в восторге. - При этом фонаре на бересте я нашел запись из древней истории.
  Очень занятная запись о сигнальном фонаре.
  Много лет старый фонарь стоял на древнем космолете.
  Они состарились вместе - модификация фонаря и модификация космофрегата.
  Последний день стоял фонарь на космолете.
  Утром его вместе с космолетом отправят на свалку мусора.
  В фонаре произошел сбой простенькой съёмки освещения.
  Она замкнула сеть древнего космофрегата.
  И в Космос полетели записи камер наблюдения с фонаря древнего космолета.
  Фонарь показал коронацию совсем еще юного Императора Карла Вселенского Третьего.
  Лицо Императора сияло, когда он остановился около фонаря космолета.
  "Я самый счастливый на свете человек, - Карл Вселенский Третий поднял руки.
  Все это запечатлелось в веках. - Мой отец Император умер.
  Да здравствует новый Император - Я!"
  Затем мелькнула голограмма хорошенькой женщины.
  Она страстно целовала около космолета поручика Космодесантных войск:
  "Анатоль, - женщина запустила пальцы в кудри поручика. - Меня посватал сам Император.
  Скоро я стану женой Императора Карла Вселенского Третьего".
  "Клара, ваши имена не сочетаются, - космопоручик кусал от досады ус. - Императрица Клара и Император Карл.
  Звучит, как в цирке.
  Вас будут дразнить - Клара украла у Карла кораллы.
  Карл украл у Клары кларнет".
  "Анатоль, тех, кто дразнится на Императорскую семью, казнят".
  "Ты выйдешь замуж за Императора, Клара, а я?" - Поручик обиженно засопел.
  "Анатоль, ты хочешь замуж за Императора?
  Но Император один, а нас двое на него одного".
  "Нет, я хочу взять в жены тебя, Клара".
  "Но ты же отказывался брать меня в жены, Анатоль.
  Я тебя упрашивала, но ты отвечал, что я не подхожу для твоей семейной жизни".
  "Тогда ты еще не была Императрицей, Клара".
  "Но я и сейчас не Императрица, Карл".
  "Зато ты скоро ей станешь, Императрицей".
  "Я стану Императрицей, потому что жена Императора.
  Ты же, Анатоль, поручик.
  Если ты возьмешь меня в жены, то я стану поручицей.
  Ты все равно будешь жить с поручицей, а не с Императрицей".
  "Все вы, женщины одинаковые, - космодесантник поручик позеленел от злости.
  Он понимал, что Клара права. - Вам только одного надо от военного.
  Погуляете, позабавитесь, а потом нас бросаете ради Императоров и аристократов".
  Затем фонарь выдал голограмму похорон.
  На космофрегате везут открытый гроб.
  В гробу лежит поручик космодесантник Анатоль.
  Лицо его полностью умиротворенное". - Отшельник Уимблдон воздел голову к пузырчатому застывшему своду пещеры. - Посмотрите, Кристина и Мальдива, на замечательную книгу с оторванной обложкой.
  Ее история еще более замечательная, чем быль о красном фонаре Космодесантного фрегата".
  "Что ты, что ты, отшельник Уимблдон, - мы завизжали. - Не рассказывай нам больше истории своих замечательных находок".
  "Вам не нравятся артефакты?" - Брови отшельника сошлись над переносицей.
  Он быстро переходил от благодушия к ярости.
  "Дело в том, Уимблдон, что нам слишком понравилась история о фонаре, - мы привычно начали лгать. - Ничего более фонаристого мы никогда не слышали.
  Поэтому боимся, что следующая история выжжет нам слезами глаза.
  Без глаз мы не найдем дорогу из катакомб Ганимеда".
  "Оставайтесь, - отшельник Уимблдон благодушно засмеялся. - Вы мне и без глаз послужите".
  "Нет, ты лучше расскажи, Уимблдон, о чем-нибудь, что с огоньками, - хитрость не высшего эшелона.
  Но мы надеялись, что отшельник настолько прокис в одиночестве подземелий, что не уловит тонкости вопроса. - Фонарь светится.
  Мы хотим посмотреть на все твои находки, которые светятся".
  "Он живой и светится, - отшельник обрадовался и сразу подвел нас к мумии представителя древней цивилизации. - Я верю, в то, что он живой.
  А светится, потому что в нем осталась наведённая радиация".
  "Спасибо, отшельник, - мы содрогнулись. - А есть у тебя находки, которые не живые и светятся?".
  "Спасибо, что предупредили, что находка должна быть неживая, - отшельник почесал за ухом. - А то я бы повел вас к другой мумии.
  Она светится от счастья".
  "Без мумий, пожалуйста".
  "Тогда я покажу вам коробочку, которая светится".
  "Вот на коробочку мы посмотрим, отшельник Уимблдон", - мы вспотели от волнения.
  Вдруг, чудаковатый собиратель из географического общества покажет нам что-нибудь зловещее.
  Например, гроб светящийся.
  Но все же оставалась надежда, что он приведет нас к тому, что заказал нам Кладезь в обмен на его роскошный дорогущий космокар.
  "Здесь летают дроны", - Уимблдон провел нас чуть глубже в сад сталактитов и сталагмитов.
  В пещере кружились древние дроны.
  "Почему они не падают?
  У них же должен закончиться заряд за тысячелетия?" - Мы полюбопытствовали.
  "Дроны подзаряжаются от гравитационных волн, - Уимблдон с удивлением посмотрел на нас. - Чему вас в школе учили, девочки?
  Разве вы не знаете простых вещей?"
  "В школе нас обучали синусам, косинусам и неевклидовой геометрии, - мы огрызнулись. - Еще мы штудировали заплесневелую историю древних веков.
  Именно то, что нужно молодым, красивым девушкам для продолжения своего рода и радостного шествия по жизни". - Сарказм сочился в наших словах.
  Но и иронии нашей с сарказмом отшельник Уимблдон не заметил.
  Он слишком покрылся плесенью.
  "Неевклидовая геометрия, тангенсы и котангенсы, история древних веков, действительно то, что нужно девушкам для продолжения рода, - Уимблдон посмотрел на нас с уважением.
  Мы едва сдерживали смех. - Без косинусов и котангенсов, без знания историй древнейших питекантропов и гиподинамистов, девушку никто замуж не возьмет". - Уимблдон напугал нас до икоты.
  Мы тогда думали, что пошутили.
  Но, вдруг, потому что мы не особо в косинусах и котангенсах, и не помним историю прогнивших Цивилизаций, вдруг, поэтому нас еще не забрали замуж богачи?
  "Посмотрите на это чудо, - Уимблдон ворвался в наши мысли. - Коробочка не живая, но светится".
  "Что за коробочка?" - мы спросили, скрывая волнение.
  Понимали - то, что нам нужно эта коробочка.
  "Универсальный компас к проходу по подземельям Ганимеда.
  Единственная в своем роде карта катакомбов. - Уимблдон бережно сдул с дисплея пыль. - Без нее я заблудился бы под землей в своих поисках и прогулках".
  Вот, оказывается, за чем охотился мистер Кладезь.
  Не золото и бриллианты ему нужны.
  Ему нужен компас и карта катакомбов Ганимеда.
  Хотя, конечно, может быть, универсальный ключ-компас, как раз приведет Кладезя к несметным сокровищам Ганимеда, которые без карты не найти.
  "Я вижу подозрительный взгляд заинтересованности в ваших глазах, Кристина и Мальдива, - отшельник впился в нас глазами. - У вас под блузками сразу налилось и выпирает.
  Неужели, ваши груди так волнуются, что округлились?
  Может быть, вы охотитесь за чудесной коробочкой?
  Под юбками прячете бластеры?
  Не простые вы путешественницы по катакомбам.
  Приличные девушки по домам сидят дням, а вечером на танцульки бегают.
  Но вы же, зачем-то спустились в неинтересные для девушек подземелья Ганимеда.
  Неинтересные и опасные.
  Даже древние роботы боевые вас не остановили.
  Ошибиться я никак не могу, потому что не умею ошибаться. - Отшельник набрал полные легкие воздуха: - Имя Кладезь вам ничто не говорит?"
  "Нет, имя Кладезь нам ничто не говорит, - мы поспешно замотали головами. - Не знаем никакого имени.
  Разве имя может разговаривать?"
  "Вы ответили слишком поспешно, - отшельник захохотал. - Каждый бы подумал, делал бы вид, что начинает вспоминать - помнит ли он имя Кладезя.
  Вы - врушки, Кристина и Мальдива".
  "Мы не врушки, мы - девушки".
  "Все девушки - врушки, - Уимблдон выпятил тощую грудь. - Бронштейка украла мое звание магистра.
  Присвоила себе.
  А ведь Бронштейка тоже была девушкой".
  "Если бы мы пришли к тебе с барабанами и свирелями, то ты не подумал бы, что мы врушки, старый отшельник, - наше терпение лопнуло.
  Мы же бандитки.
  Бандитки кротостью и спокойствием не отличаются... - Вам только танцы с девушками подавай.
  Почему ты думаешь, что вправе судить и осуждать нас?
  Посмотри на себя, отшельник.
  Послушай себя.
  Только самолюбивое - Я, Я, Я.
  Не замечаешь, что перед тобой две прекрасные утонченные девушки с чувствительными струнами души.
  Ты должен был нам делать комплименты.
  Зря, что ли мы короткие красные юбки дорогущие натягивали.
  Напрасно ли мы белые блузки под эти юбки брали?
  Хрустальные туфельки - тоже напрасно?
  Мы старались для тебя, наряжались.
  Подмигивали тебе, Уимблдон.
  Ты же с мужской заносчивостью воспринимал все, как должное.
  Для тебя существует только один любимец - ты сам.
  Взгляни на себя в кривое зеркало, Уимблдон.
  Если бы ты был с нами по-хорошему, то и мы бы расстались с тобой по-хорошему.
  Мы бы договорились, Уимблдон".
  "Все-таки вы шпионки Кладезя".
  "Кладезь - сам по себе, а мы - сами по себе, - горечь сквозила в наших словах. - Теперь же мы признаемся, что работаем на Кладезя.
  Что нам еще оставалось делать?
  Мы попали в бедственное безденежное положение.
  Вы же, мужчины, не особо жертвуете красивым девушкам.
  Вы только хотите покупать у нас".
  "Кладезь прислал вас за универсальным компасом", - отшельник закричал.
  Дроны от его крика сбились в стайку.
  "Ты не слышал наш разговор с Кладезем, и не мог слышать, Уимблдон, - дуло бластера уперлось в грудь отшельника. - Отдавай нам коробочку".
  "Я не хотел скандала с девушками, скандала с мордобоем, - отшельник показал зубы.
  Вернее - их отсутствие. - Но я в драке превосхожу десять космодесантников.
  Вы со мной не справитесь, девочки".
  "Ты, ты собрался драться с нами?" - от омерзения мы на миг потеряли контроль.
  Уимблдон воспользовался нашими тонкими ручками, которые не удержали бластер.
  Вырвал оружие, и перенаправил бластер на нас.
  "Я не собираюсь драться с вами.
  Я вами пополню коллекцию своих мумий". - Отшельник Уимблдон сделал свою ошибку.
  Ошибку злодея.
  Он должен был стрелять в нас сразу.
  Но он еще хотел насладиться мигом торжества сильного над слабыми девушками.
  Мальдива обломком сталактита стукнула отшельника в живот.
  Я же куском сталагмита добавила ему по затылку.
  "А подоплека?" - Уимблдон спросил непонятное и рухнул.
  "Подоплека, подоплека, - мы забрали свой бластер и чужую коробочку. - Не пугай девушек непонятными словами.
  Нам в школе тангенсов и синусов хватило непонятных". - Я и Мальдива переглянулись.
  И в это время отшельник Уимблдон стал подниматься.
  Разумеется, наши слабые ручки не могли нанести сильный удар по мужчине.
  Зато сильные руки отшельника потянулись к нам.
  Мы завизжали от страха.
  В панике бросили бластер.
  Я и Мальдива потеряли по хрустальной туфельке.
  Понеслись от Уимблдон, куда глаза глядели.
  Разумеется, по девичьему несчастью мы ворвались дальше в гиперпространственный сад сталактитов и сталагмитов.
  Пещера с отшельником сразу исчезла.
  Зато вокруг виднелись бесконечные пространства камней.
  "Одни сталактиты и сталагмиты, - внезапно нам стало неуютно и холодно. - Неужели, правда, эти поля бесконечные?
  Напридумывали же древние.
  Вместо того чтобы строили спа салоны в огромном количестве, они изобрели бесконечное поле сталактитов и сталагмитов.
  Среди спа салонов и фитнес клубов мы бы не погибли.
  А среди камней теряем душевное настроение. - Мы присели на ближайший - то ли сталактит, то ли сталагмит.
  Камень не знает, кто он.
  Так нам, зачем знать тогда.
  Камень старше нас, поэтому - мудрее. - В какую сторону пойдем?
  В любую, но бесполезно.
  Здесь нет сторон.
  Здесь только камни и пространство бесконечное, пространство и камни.
  Хоть бы один ревнивый чужой любовник появился.
  Может быть, он указал нам путь - Мы прижались спина к спине. - Кушать хочется.
  У нас никакой еды, кроме юбок, блузок и хрустальных туфелек нет.
  Юбку можно пожевать.
  Блузка, возможно, тоже сделала из съедобного.
  Но хрустальные туфельки - точно не съедобные". - Мы застонали от безысходности.
  Вспомнил, что с нами универсальный ключ-компас.
  Попробовали его на зуб - оказался твердый, и тоже в пищу не годился.
  "Компас?
  Может быть, древний компас с картами подземелий Ганимеда выведет нас наружу?
  Он же - уникальный". - В волнении снова вспотели.
  Поняли, что если дальше будем волноваться, то без душа и без купанья пропотеем до неприличия.
  Открыли светящуюся коробочку.
  "Карта, стрелка, красные и зеленые точки".
  Мы сразу пошли по стрелке.
  Оказалось, что в бесконечном пространстве сталактитов и сталагмитов подземелий нужно было идти не вперед или назад, а - вверх и вниз.
  Мы дошли до первой зеленой точки.
  "Что это? Старые акции концерна "Космофрегат и сын"? - Мы из высохших костей скелета взяли тонкую пачку пергаментных акций на предъявителя.
  Скелет сразу рассыпался в пыль. - Может быть, акции что-то и сейчас стоят? - Заглянули в сеть. - Ужас.
  Одна акция - миллион".
  Мы тут же открыли счет в Имперском Первом Банке.
  "За одну минуту мы превратились в богачек, миллионерш".
  Остальные акции мы благоразумно решили сдать потом.
  Если сразу все, то вызовет подозрение.
  "Зеленые точки на карте, означают - древние клады в катакомбах Ганимеда?
  Но тогда мы можем брать и брать. - Мы двинулись по стрелке к следующей зеленой точке.
  Она нас разочаровала.
  Среди костей лежала прогнившая старая сумка. - Только старые голограммы. - Мы в недоумении перебирали фотографии. - Наверно, для кого-то фотографии представляли раньше клад.
  Пока оставим их здесь.
  Если понадобятся, то заберем позже". - Мы не потревожили кости.
  Третья зеленая точка тоже нас не обрадовала.
  Кладом оказался детская пластмассовая машинка.
  Может быть, в ней скрыта тайна Вселенной?
  Может быть, тот, кто обладает этой машинкой - тот правит Миром?
  Но девочки в машинки не играют.
  Если бы была куколка, то мы бы ее взяли...
  Зато четвертая точка ударила по нашему банковскому счету.
  "Опять скелеты.
  Почему ни один клад не обошелся без скелетов?"
  Над грудой скелетов на скале были нацарапаны древнейшие символы и цифры.
  Мы без опаски ввели их на нашу банковскую новую карту.
  "Если цифры снимут с нас найденный милилон, то у нас еще останутся пергаментные акции".
  Но цифры нас дико приятно удивили.
  Наш счет увеличился на сто миллионов.
  При этом как источник доходов было указано - "Процент от вклада.
  Вклад прогорел после Великой Доимперской Инфляции.
  Но проценты остались".
  "Мы и процентам рады", - радостный наш вопль превратил скелеты в пыль.
  Больше мы решили не искать пока счастья в катакомбах.
  "Слетаем на Мальдивы, где никогда не были.
  Отдохнём, погуляем с аристократами.
  Мы же богачки.
  Надо тратить деньги, пока финансовая комиссия не обнулила наши счета". - Мы выбрали направление на зеленый крестик с надписью "Exit".
  Вскоре мы оказались около выхода.
  Он раньше был нам входом.
  "Кладезь, Кладезь, - мы увидели подпрыгивающего от нетерпения магрибинца первопроходца. - Мы принесли тебе то, что ты просил". - Наивные мы.
  Даже не задумались о том, что карта подземелий Ганимеда принесет денег и уже принесла во много раз больше, чем стоит обещанная Кладезем машина.
  К счастью, жадность мужчину сгубила.
  Все мужчины считают себя умными и хитрыми.
  Особено, когда общаются с наивными девушками, у которых головки забиты тангенсами и дряхлой историей древних Цивилизаций.
  "Давайте же сюда, мою коробочку", - Кладезь протянул дрожащие руки.
  "Сначала оформи машину на нас".
  "Кристина и Мальдива, оформление космокара требует долгого времени".
  "Мы подождем, мы не торопимся".
  "Зачем вам этот дорогой космокар?
  Разобьетесь еще на нем.
  Он летает быстро".
  "Мы сами шустрые и быстрые, Кладезь".
  "Кристина и Мальдива, к тому же он только на двоих.
  Я лучше вам куплю дешевле кар, но более вместительный.
  Не новый, конечно, бывший в употреблении, но зато надежный.
  Зачем вам, бандитки, роскошная новая машина?
  Мой космокар будет привлекать к вам излишнее внимание.
  А бандитки должны держаться в темноте".
  "Если не перепишешь на нас свой космокар, то мы не отдадим тебе светящуюся коробочку", - нашего благоразумия хватило на то, чтобы не говорить, что мы узнали тайну единственной карты подземелий Ганимеда.
  Что она указывает на сокровища.
  "Ну, тогда оставайтесь с коробочкой, с которой не знаете, что делать, - магрибинец Кладезь заорал на нас".
  "Мужчина, почему вы кричите на девушек?" - рядом остановился могучий космодесантник.
  Он с неодобрением смотрел на Кладезя.
  "Я не кричал, я разговаривал на повышенных тонах", - Кладезь сразу сдулся.
  "Девочки, он вам угрожал?" - Космодесантник хотел нас защитить.
  В другом случае мы бы с радостью согласились на помощь широкого доброго космодесантника.
  Даже сходили бы с ним на танцульки в клуб.
  Но сейчас не хотели привлекать к себе внимание полиции.
  При обыске патрульные у нас нашли бы древние акции на пергаменте и изъяли бы их.
  "Нет, космодесантник, мужчина нам не совсем угрожает, - мы снова лгали.
  Ложь у бандиток в крови. - Он наш дядя по материнской линии.
  Имеет право угрожать нам".
  "Тогда я пошел?" - космодесантник не хотел уходить без драки.
  Мы даже испугались, что он затеет драку с нами.
  Причину бы нашел.
  Придумал бы, например, что мы, девушки, всегда возмущаем спокойствие.
  Там, где девушки, там всегда крики и драки.
  По крайней мере, некоторые наши сенаторы Имперские так утверждают.
  На наше счастье на углу завязалась драка.
  Два ученых не поделили со старушкой сумку с картошкой.
  Космодесантник бросился на помощь ученым.
  "Так вы отдадите мне коробочку?" - Кладезь с напряжением смотрел в спину космодесантника.
  "Кладезь, мы же сказали - коробочка только в обмен на твой роскошный автомобиль.
  Ты же сам согласился на эти условия".
  "Я тогда погорячился".
  "А сейчас ты охладел?"
  "Да, сейчас я охладел?"
  "Мы настолько холодные, что охладили тебя своим видом?"
  "Вы охладили меня своей алчностью и жадность, Кристина и Мальдива, - Кладезь зашипел
  Тихо, чтобы космодесантник издалека не услышал. - Хотите за маленькую коробочку получить мой большой автомобиль.
  В нем электронных коробочек во много раз больше, чем у вас в руках.
  Напрасно вы мой космокар назвали роскошным сейчас.
  Мне стало жалко его.
  Не отдам космокар в плохие руки".
  "Чем же тебе наши холеные тонкие ручки не понравились, Кладезь".
  "Мое последнее слово - соглашаетесь за бывший в употреблении цирковой фургончик отдать коробочку, Кристина и Мальдива?"
  "Не согласны".
  "Тогда оставайтесь ни с чем, - Кладезь залез в свою машину. - Я еще на вас пожалуюсь главарю вашей банды".
  "Ты самодур, Кладезь", - мы помахали кулачками.
  "Улетел".
  "Улетел Кладезь".
  "В нашем космокаре".
  "В нашем космокаре".
  "Пожалуется Расмусу, нашему главарю".
  "Мы отдадим Расмусу деньги и коробочку?"
  "Как бандитки, мы обязаны сдавать все добро главарю".
  "Так давай станем не бандитками".
  "Нет, мы уже привыкли, что мы бандитки".
  "Привычку не протанцуешь".
  "Давай, после отдыха на Мальдивах свою банду организуем!"
  "Банду красоухих?"
  "Нет, банда красоухих уже есть.
  В ней Расмус главарем.
  Мы создадим банду красоу...
  Красноза...
  Может быть, розовую банду?"
  "Розовая банда - звучит красиво".
  "Только нет истории розовой банды".
  "Мы закажем историкам, и они придумают нам историю нашей новой банды".
  "Восхитительная мысль".
  "Историка одного мы знаем".
  "Кто он?"
  "Уимблдон".
  "Думаешь, он на нас не обиделся за то, что мы его ударили и отняли у него универсальный комплекс подземелий?"
  "Обиделся, конечно, но мы дадим ему денег.
  Или подарим какую-нибудь безделушку из ломбарда.
  Он обязательно простит нас.
  Тем более что на встречу с ним мы в другой раз оденемся еще наряднее".
  "Если у нас будут деньги на историю новой банды - нашей Розовой банды, то у нас найдутся деньги и на новый космокар".
  "Новый космокар?" - Мы открыли ротики.
  Дело в том, что до этого момента не осознавали себя богачками.
  Привыкли собирать монетки и клянчить бесплатный кофе.
  "Пойдем и купим новейший шикарный космокар".
  "Заодно и проверим - работает ли наш банковский счет".
  
  "Юные леди желают бибику? - В автомобильном салоне нас встретил услужливый продавец.
  Голова его напоминала купол обсерватории.
  Руки - как клешни.
  Ноги - столбы.
  Рот - бездонная яма.
  Их глаз менеджера вылетали звезды.
  Посредине лба красовалась шишка: - Вы смотрите с любопытством на шишку на моем лбу, - менеджер дотронулся до бугра. - Утром моя Зубейда приложила по лбу прикладом бластера.
  Зубейда вернулась из ночной смены.
  Она работает в патруле.
  Увидела на кровати женскую заколку.
  Сразу приревновала меня к другой женщине.
  Я никак не мог доказать, что это заколка ее, Зубейды.
  Только когда жена врезала мне по лбу, то вспомнила, что оставила свою заколку на подушке.
  Зубейда извинилась, но шишка на лбу осталась".
  
  
  ГЛАВА 96
  
  РОЗОВАЯ БАНДА
  
  "Если бы ты был женат на мужчине, то он не оставлял бы на подушке заколки.
  У мужчин короткие волосы". - Мы пошутили и заржали.
  Но менеджер не смеялся:
  "Судя по вашему вольному обращению и дорогой одежде - красные обтягивающие юбки, белые блузки, две хрустальные туфельки на двоих, бибика вам нужна не из дешевых".
  "Покажи нам самый дорогой космокар".
  "Космокар я вам покажу, конечно, - менеджер заерзал. - Моя обязанность - показывать космокары и продавать их.
  Но только ничего в нем не сломайте".
  "Что это за космокар, если его можно сломать".
  "Космокар невозможно сломать, но можно сломать в нем, - менеджер снисходительно засмеялся. - Мне кажется, что я ошибся, что вам нужен дорогой, самый дорогой космокар в нашем салоне.
  Если бы вы были богачки, то знали бы, что в салоне дорогих космокаров все хрупкое нарочно.
  Дорогое должно быть нежным". - Менеджер нам преподал важный урок для богатых.
  Впредь, мы уже не болтали много, чтобы не попасть в неловкое для нас положение.
  "Вот наша дебетовая карта".
  "Вы... вы... - глаза менеджера полезли на лоб. - С вашими деньгами вы можете ломать, сколько угодно в самых дорогих космокарах нашего салона".
  "Даже стекла можем выбивать?" - мы пошутили.
  "Даже стекла все выбейте, Кристина и Мальдива", - менеджер прочитал наши имена на банковском счете.
  "Посмотрим, захотим ли мы бить стекла в своей дорогущей машине", - мы подгоняли менеджера по салону.
  "Последняя модель, - менеджер смахнул пыль с левого крыла космокара. - Даже у нашего генерал-губернатора Маркеса нет этой модели".
  "Оформляй", - мы сразу купили этот космокар.
  "Все в порядке, чудо космофрегатной техники теперь ваше, Кристина и Мальдива, - менеджер нам ключи голограммные протянул. - Желаете ээээ?"
  "Покажи это эээ, а мы посмотрим - желаем ли мы его", - мы захохотали.
  Стали входить в жизнь богатых.
  "В нашей фирме работает Клаус Шоколайт, - менеджер глаза в сторону отвел.
  Если бы мы не покрылись золотой пылью, то обязательно заподозрили бы неладное.
  С подозрением у бандиток все в порядке. - Очень занятный Клаус.
  Сейчас время перекусить
  Не хотите ли с ним перекусить?"
  "Перекусить медный провод?" - Мы заржали над старой шуткой.
  Но менеджер не засмеялся.
  Он вызвал по внутренней связи:
  "Клаус Шоколайт, к тебе просительницы".
  "Кто звал меня, дорогие?" - через пять минут небо озарилось золотым сияньем.
  Казалось, что вспыхнула сверхновая.
  К нам подошел атлет, каких не видел свет.
  Высокий, статный, грациозный, накачанный, добродушный, идеально красивый, с белыми фарфоровыми зубами и смоляной гривой.
  "Вы, Клаус?" - от золотого сияния красавца мы закрыли лица руками.
  Чтобы не ослепнуть от его красоты.
  "Я - скромный работник космосалона, - Клаус одет только в облегающие шорты.
  Клык волка на шее на верёвочке - не считается дополнительной одеждой. - Я исполню все, что прикажите, дорогие клиентки".
  "Менеджер уже сказал тебе, что мы дорогие?"
  "Для меня все клиентки дорогие".
  "Пойдем, перекусим", - слова давались нам с трудом.
  "Меня зовут Шоколайт, потому что те, с кем я, всегда в шоколаде, - в ближайшем ресторане Клаус откинулся на мягкие подушки.
  На него невозможно сердиться.
  Да и не за что сердиться на красавца мачо. - Вы позволите, если я сам себе выберу покушать?"
  "Заказывай, что пожелаешь, мы заплатим", - у нас вырвалось дружное.
  "Я кушаю скромно, вас не объем, - снова ослепительная улыбка озарила мужественное волевое лицо Клауса. - Корочку хлеба.
  Тааак.
  Чем же намазать дешевенький хлебушек?
  Прованское зеленое маслице.
  Пожалуй, что достаточно. - Клаус ослепительно улыбнулся. - Я тренирую свои мышцы в фитнес клубе. - Красавец напряг все мышцы, которые напрягались. - Даже ушами двигать могу.
  Но перед вами не стану двигать ушами, потому что считаю, что это неприлично.
  Для поддержания формы, если вы позволяете мне заказывать, я еще добавлю к хлебушку с маслицем ведро черной икры белуги".
  "Не вредно ли ведро чистого белка?" - мы с непривычки от бедной прошлой жизни ойкунли.
  "Белок - самое оно для тонуса мышц, - Клаус расправил могучие плечи. - Вы же хотите видеть мои мышцы в тонусе, Кристина и Мальдива?"
  "Ни о чем больше так не мечтаем, как о том, чтобы видеть твои мышцы в тонусе, Клаус Шоколайт".
  Клаус съел ведро черной икры и не подавился.
  Даже рожа у него не треснула.
  Когда нам подали счет, то мы поняли, что на эти деньги могли купить бушный космокар фургон.
  Маслице прованское позеленевшее тоже немало стоило...
  "Денег у нас хватит", - мы активировали счет.
  "Счет обнулен", - появилась тревожная голограмма.
  К нам сразу подбежали охранники.
  "Как обнулен счет? - мы задрожали. - Счет всего лишь на сорок одну тысячу.
  У нас на счету были миллионы".
  "Были, да сплыли, - Клаус Шоколайт поднялся из-за стола. - Кристина и Мальдива, я потерял к вам интерес.
  Вы, оказывается, маленькие лгуньи.
  Заманили меня в ресторан, а сами вы без денег.
  Которые девушки без денег, те с парнями не гуляют".
  "Клаус, а как же?
  Ты же обещал с нами покататься на нашем новеньком космокаре".
  "Фрррр", - Клаус презрительно фыркнул.
  Тут, наверняка, сыграло прованское позеленевшее масло.
  И ведро икры белуги к нему добавилось.
  Клаус на миг потерял контроль.
  И превратился в толстенького, скажем даже пузатого, коротышку с обвисшими усиками.
  "Наведенная голограмма, - мы завизжали. - Клаус, ты - жулик.
  Навел на себя голограмму красавца".
  "Никто не запрещает человеку надевать любую голограмму".
  "Мы уши развесили, поэтому не заметили голографическое сияние.
  Приняли его за сиянье твоей красоты".
  "Не вы первые, девочки, кто ошибся во мне, - Клаус вильнул слишком толстым задом. - Ничего преступного в голограмме нет.
  Вы сами меня пригласили в ресторан.
  Но теперь придется вам полетать с полицией, а не со мной". - Клаус засмеялся и удалился.
  "Напрасно мы вначале дали согласие, что мы оплатим еду, а не наш друг", - мы заблеяли.
  "Просим оставаться на своих местах до прилета полиции", - ресторанные вышибалы оказались неумолимы.
  "Вы - вышибалы, - мы стали умолять. - Вытолкайте нас в шею из ресторана".
  "Из нашего ресторана с позором оплеухами и пинками выгоняют клиентов, у которых не хватило тысячи.
  Но сорок одна тысяча - перебор".
  "Икра была фальшивая, а масло прованское - искусственное", - мы пытались вывернуться.
  "Как вы можете так утверждать, Кристина и Мальдива, если ни икры, ни масла вы не пробовали?" - метрдотель щелкнул пальцами.
  "Да, мы по старой привычке кушали пиццу и гамбургеры", - надежда покинула нас.
  Через пять минут прибыли патрульные.
  Нас отвезли на астероид в полицейский участок.
  "Кристина и Мальдива, значит, - комиссар Рэкс выпустил нам в лицо вонючий дым сигары. - Как вам не стыдно?
  Бандитки из уважаемой банды красоухих, а ведете себя, как глупенькие девочки.
  Поддались на голограмму красавчика, и просадили в ресторане сорок одну тысячу".
  "У нас были деньги на счету".
  "Много денег? - Комиссар Рэкс подался вперед. - Украли?
  Взяли банк?
  Нет, об ограблении банка банкиры не заявляли".
  "Нашли на дороге деньги, - мы начали врать. - Купили дорогой космокар.
  Пригласили...
  Ну, да ладно.
  Из того, что пригласили красавчика, ничего у нас не получилось".
  "Вы стали обыкновенными жертвами мошенников, - комиссар Рэкс сложил руки за спиной и подошел к окну. - Пока вы кормили Клауса, его подельник - менеджер салона Самойленко - снял с вашей карты все деньги.
  К сожалению, ничем вам помочь не могу, Кристина и Мальдива".
  "Как не можете помочь нам, комиссар Рэкс, - мы рты открыли. - Мошенники известны.
  Арестуйте их, а не нас.
  Заберите наши деньги и верните их нам".
  "Арестовать простых работников космосалона? - Комиссар посмотрел на нас, как на умалишенных. - Вы сами понимаете, Кристина и Мальдива, о чем просите?
  Кто тогда будет работать за них?
  Может быть, вы, бандитки?
  Нет, вам, бандитам, хочется по ресторанам с красавчиками и красавицами пировать.
  Я же защищаю закон.
  Другие - ученые.
  Мало кто хочет работать на непрестижном месте.
  Поэтому Самойленко и Клаус будут и дальше трудиться в салоне космокаров.
  Вы же отправитесь на принудительно-трудовые рудники.
  Будете работать, пока не накопите на штраф за счет в ресторане".
  "Помилуйте, комиссар Рэкс".
  "Никаких досрочных помилований, Кристина и Мальдива".
  "Рэкс", - рявкнуло в коммуникаторе.
  "Слушаю, господин генерал-губернатор", - комиссар Рэкс вытянулся в струнку.
  "Почему около твоего участка стоит дорогой космокар?
  Даже у меня нет этой модели.
  Ты на взятках заработал, Рэкс?
  А где мне откат?"
  "Этот космокар принадлежит Кристине и Мальдиве".
  "Каким еще Кристине и Мальдиве?"
  "Кристина и Мальдива - бандитки из банды красоухих".
  "Дожились, Рэкс, - генерал-губернатор заухал в голограмме. - Генерал-губернатор крошки подбирает с чужого стола.
  Комиссар полиции расстилается перед бандитками.
  Оформить и конфисковать".
  "Конфисковать Кристину и Мальдиву?"
  "Конфисковать и не оформлять космокар.
  Я сам его на себя оформлю". - Генерал-губернатор исчез с голограммы.
  Осталась только голографическая не заправленная огромная кровать со спящей пышногрудой брюнеткой.
  "Кристина и Мальдива, - комиссар Рэкс с досадой ударил кулаком по столу. - Вот ведь, как получилось.
  Столько лет служу в полиции, а ума не набрался.
  Надо было сразу ваш космокар сбыть по дешевке перекупщикам.
  Хоть какой цент упал бы мне в карман.
  Теперь же машина досталась нашему генерал-губернатору".
  "Ничего так, что космокар наш? - Мы напомнили комиссару. - Его можно было продать.
  А из части денег заплатить несчастный штраф бедненьким рестораторам".
  "Пожалуй, что исправительно-трудовые рудники вам отменяются, - комиссар Рэкс снял с нас наручники. - Слишком шумное дело было бы.
  Идите, и больше не кормите наглецов черной икрой.
  Все, свободны, Кристина и Мальдива.
  А рестораторы останутся без ваших денежек. - По лицу комиссара пролетела довольная улыбка. - Слишком жирно им.
  Пусть считают это моей маленькой местью.
  Представляете, Кристина и Мальдива, - комиссар приложил ладонь к левой стороне груди, - наш отдел полиции на день Императора гулял в этом ресторане.
  Так надо же, наглецы, нам счет предоставили.
  Мы им говорим, что защищаем их, поэтому дожны пировать бесплатно.
  Ресторатор пригрозил нам тогда, что пожалуется в Императорскую конвенцию рестораторов.
  Пришлось заплатить.
  Теперь они заплатили за вас, Кристина и Мальдива".
  "Не за нас заплатили, а за Клауса Шоколайта", - мы раскланялись с комиссаром и покинули полицейский участок.
  Денег не было даже на такси до города.
  "Если мы продадим одну акцию за миллион, и опять опустим на банковский счет, то нас опять обманут", - ситуация оказалась сложная.
  Но мы решили ее за минуту.
  Продали акцию на пергаменте за миллион.
  Наличные сняли со счета.
  Оставили лишь семнадцать тысяч.
  Затем обратились к адвокату - самому дорогому адвокату на Ганимеде.
  Сэр Квакер был настолько знаменит, что ходил в железной маске.
  Он скрывал свое лицо от поклонников и недругов.
  "Знаете ли вы, Кристина и Мальдива, что значит умирать от голода, когда нет заказов?" - Сэр Квакер выслушал часть нашей истории - с того момента, как нас обобрали в карсалоне, а затем генерал-губернатор отнял космокар.
  "Ты сам выбрал адвокатскую тропу, мистер Квакер", - мы не понимали нашего наемного защитника.
  "О, девочки, умоляю вас, - Квакер расхохотался и опустил ладони на наши коленки. - Непримиримость с самим собой не означает непримиримость с обществом.
  Когда я конфликтую с собой, то я себя, рано или поздно, прощаю.
  Но общество я не прощу никогда".
  "Мы - общество?"
  "Вы - Кристина и Мальдива".
  "Простишь нас, адвокат?"
  "Если заплатите".
  "Но у нас на счету только семнадцать тысяч".
  "За семнадцать тысяч я посоветую вам умереть".
  "Но есть небольшие накопления.
  Мы закопали амфору с деньгами под яблоней.
  Ты ее не найдешь".
  "Не найду амфору или яблоню?"
  "И нас не найдешь, если мы захотим".
  "От вас пахнет деньгами, Кристина и Мальдива, - Квакер нас обнюхал. - Я узнаю запах больших денег.
  Поэтому возьму ваше дело.
  Но сначала вам надо помыться".
  "Мы и так чистые, Квакер".
  "Я смою с вас запах денег".
  "Ты смоешь с нас?".
  "Да, Кристина и Мальдива.
  Я смою с вас запах денег.
  Запах нечестности можно легко смыть шампунем.
  Но запах денег смывать очень трудно".
  "Если только приставать в купальне к нам не будешь".
  "Я не в купальне смою с вас запах денег".
  "Только не в спальне, Квакер.
  Мы нанимали адвоката, а не насильинка".
  "Каждый из нас немного... - Квакер запнулся. - Нет, не скажу, что каждый из нас немного.
  Иначе вы используете сказанное против меня".
  "Да начинай же, наконец, нас защищать, Квакер".
  "Уже начал вас защищать, Кристина и Мальдива, - Квакер позвонил своему другу судье: - Судья Вермут?
  Очень приятно, Вермут.
  Помнишь, как год назад мы с Гельминой и Франческой нажрались?
  Не телефонный разговор, Вермут?
  Тогда другой телефонный разговор.
  У меня в офисе сидят две бедняжки - Кристина и Мальдива".
  "Мы не бедняжки", - мы начали протестовать.
  Но Квакре так многозначительно показал нам кулак, что мы замолчали.
  Поняли, что адвокат свое дело знает.
  "Выбор сделали Самойленко и Шоколайт из карсалона.
  Что, Вермут?
  Ты тоже там брал кар?
  Самойленко и Шоколайт подсунули тебе космокар с сиденьями, обитыми искусственной кожей вместо настоящей?
  Они тебе заплатят, Вермут.
  Зуб даю, что заплатят.
  Так Шоколайт и Самойленко надругались над несовершеннолетними Мальдивой и Кристиной".
  "Мы совершеннолетние..."
  "Да, по годам совершеннолетние, а по уму - несовершеннолетние.
  Ты же - суд, Вермут, ты докажешь.
  Сначала убили их, потом оживили и надругались и глумились.
  Плевали на их могилы.
  Затем откопали - и так несколько раз.
  Убивали, закапывали, откапывали, оживляли, глумились и снова убивали.
  Да, Вермут.
  Я думаю, что на этот раз мы отожмем у Самойленко и Шоколайта из салон.
  Не отвертятся, когда при обыске у них найдут лопаты и наркотики". - Адвокат Квакер еще придумывал и придумывал.
  "Дело выгорит?" - Мы спросили через час телефонного общения Квакера со своим другом судьей.
  "Дело уже выгорело, - Квакер с надеждой посмотрел на нас. - Дело не в Самойленко и в Шоколайте.
  Дело в вас, Кристина и Мальдива".
  "В нас тело, а не дело, Квакер".
  "Пойдемте, я сотру с вас запах денег.
  Вы должны предстать перед судом несчастными".
  "Дело твое, Квакер", - мы отправились за адвокатом.
  Удивились, когда он нас привел не в купальню, и даже не в спальню, а на помойку.
  "Мы будем купаться в нечистотах, Квакер?"
  "Более чем в нечистотах, - Квакер осторожно раздел нас. - От вас должно пахнуть горем. - Адвокат начал натирать наши белые тела всякой помоечной дрянью. - Вот, теперь от вас воняет безысходностью. - Квакер засмеялся. - Вы предстанете перед судом обглумленными".
  "Какими?"
  "Жертвами предстанете перед судом".
  "Квакер, ты измазал нас грязью.
  Согласны, что теперь от нас не исходит запах денег.
  Но до этого ты сказал, что дело уже выиграно.
  Так зачем ты нас мазал?"
  "Ах, Кристина и Мальдива, я и забыл, что выиграл дело, - адвокат всплеснул руками. - Что же.
  Я заглажу свою вину.
  Пойдемте в купальню, я отмою вас душистым шампунем с запахом мяты". - Квакер умудрился за час.
  Выиграл тяжбу нашу с Самойленко и Шоколайтом.
  Вернул часть наших денег.
  Отжал у них салон в пользу судьи Вермута.
  Отобрал у генерала-губернатора наш космокар.
  Затем намазывал нас грязью, и после намывал и натирал нас.
  Все за час.
  При этом заработал сто тысяч".
  Мы решили больше не испытывать пока судьбу на Ганимеде.
  Мы стали богачками.
  Слетаем на Мальдивы, отдохнем.
  Покадрим аристократов.
  - Зачем вам аристократы с Мальдив? - Джейн раскрыла ротик в удивлении. - У вас же денег больше, чем у некоторых аристократов.
  Женихов выбирают по деньгам.
  
  НУЖЕН ЛИ БОГАТЫЙ ЖЕНИХ, ЕСЛИ У САМОЙ ДЕНЕГ МНОГО
  
  - Мы же не зарабатывать летим, а кадриться, - Кристина ущипнула Джейн за попку. - Ой, извини, Джейн.
  Я по-дружески ущипнула тебя за попу.
  Не подумай обо мне плохое.
  - Разве бывает щипание за попку не по-дружески? - Джейн захихикала.
  - Зато я подумаю о тебе плохое, Кристиночка, - Мальдива налилась свекольным соком. - Ты должна заигрывать только со мной.
  - Мальдива, - Кристина показала подружке язычок. - Ты сама опустила ладошки на груди Бонни.
  - Только для того, чтобы Бонни не упала с моих коленей.
  - Уже прилетели, - Бонни радостной бабочкой вспорхнула с коленей Мальдивы. - Так быстро.
  - Мальдива, - Кристина сузила глаза. - Да ты вся мокрая. - Яд сарказма стекал с языка Кристины. - Наверно, кондиционер в нашем космокаре протекает.
  Как раз на ваше сиденье натекло.
  - Конечно, кондиционер протекает, Кристиночка, - ответ Мальдивы не менее ядовитый. - Ведь и твое кресло промокло.
  - Разумеется, что кондиционер подтекает, - Кристина покраснела и сдулась.
  - О чем вы волнуетесь? - Бонни провела пальчиком по губкам Мальдивы. - Кондиционер в вашем космокаре работает исправно.
  Лужи на сиденьях не от него.
  Они - от...
  - Бонни, замолчи немедленно, - Кристина и Мальдива закричали. - Ни слова больше.
  Мы вас подвезли - и только.
  - Вы обожаете друг дружку, как подружки, - Джейн захлопала в ладошки. - У вас даже мысли общие.
  И вскрикиваете вы одновременно.
  - Возможно, что нам пришло время прощаться, - Кристина опустила глазки. - Наш элитный терминал налево.
  Ваш - для простых пассажиров - направо.
  - Мы загоним космокар на космопонтон, - Мальдива кусала очаровательные губки. - Затем полетим на Мальдивы высшим классом.
  - Девочки, вступайте в нашу Розовую банду, - Кристина носком туфельки водила по плите космопорта. - Будем вместе бандитствовать.
  - Морожено продают, - Бонни с восторгом увидела мороженщинка.
  Он остановил тележку в десяти метрах от них и с надеждой смотрел на Бонни.
  - Мы в вашу Розовую банду не имеем право вступить, - Джейн проследила за взглядом Бонни на мороженщика. - Мы на службе в Имперской армии.
  Может быть, когда-нибудь в другой раз, когда демобилизуемся.
  
  В ШЕСТЬ ЧАСОВ ВЕЧЕРА ПОСЛЕ ВОЙНЫ С ЖУХРАЯМИ
  
  - Тогда - до свидания, девочки? - Кристина подумала, подумала и поцеловала Джейн в губы.
  - Тогда - до свидания, - Мальдива обняла Бонни и расплакалась.
  Затем Кристина и Мальдива передали свой роскошный космокар служке.
  - Пока-пока, Кристина и Мальдива, - Джейн и Бонни помахали новым подружкам вслед.
  - Они даже не купили нам мороженое, - Бонни обижено надула губки. - Говорили, что у них миллионы денег, а на мороженое для нас десять сантимов пожалели.
  - Может быть, Мальдива и Кристина придумали, что они богачки? - Джейн с жадностью разглядывала тележку мороженщика.
  - Откуда у них тогда дорогой космокар?
  - Украли. Они же бандитки.
  - И деньги на Мальдивы тоже Кристина и Мальдива украли?
  - И деньги на отдых на Мальдивах украли.
  - Столько денег не украдешь сразу, Бонни.
  - А сколько денег сразу украдешь?
  - Меньше, чем на роскошный космокар и на отдых на фешенебельнейшем курорте.
  - Если все же они не обманули нас, то почему не купили мороженое?
  - Может быть, они не хотели, чтобы мы им были должны.
  Если кому-то должен, то становишься его мысленным рабом.
  А Кристина и Мальдива желали, чтобы мы остались их безвозмездными подружками.
  Помнишь, Бонни, что в детстве и в гимназии ты не принимала мои подарки, если они были дорогие.
  Ты говорила, что если станешь брать мою помощь, то наша дружба нарушится.
  Она будет держаться на подарках, а не на хороших отношениях.
  - Джейн, хватит уже, - Бонни повисла на шее подружки и жарко поцеловала ее в губы. - Мы давно не расслаблялись с тобой, Джейн.
  - Давно, - Джейн тяжело вздохнула. - Можно и сейчас расслабиться.
  Но, вдруг, мы опоздаем на космолайнер?
  А следующий пойдет через месяц.
  
  КОСМОЛАЙНЕРЫ ОЧЕНЬ КОВАРНЫЕ
  
  - Представляешь, Джейн, - Бонни выпятила нижнюю губку. - Раньше мы расслаблялись, когда хотели.
  Теперь расслабляемся, когда можно.
  - Тяжелые времена, Бонни.
  - Тяжелые, потому что мы служим в армии.
  - Мы сами выбрали службу в Имперской армии, Бонни.
  - Ха, мы были вынуждены прятаться в армии от преследования, - Бонни захихикала.
  - Сержантка и героиня, - мороженщик кашлянул в кулак. - Поцеловались вы красиво.
  Я даже испугался, что от вашей страсти мое мороженое растает.
  - Посмотри, может быть, нас счет позволяет купить нам мороженое, - Джейн подошла к мороженщику. - Мы можем покупать только самое нужное нам питание.
  Вдруг, мороженое входит в список наинужнейшего армейского питания?
  - Нет, на ваш счет нельзя купить мороженое, - продавец ледяной сладости скривил губы. - Надо же, до чего дошла Империя.
  Сержантка и обладательница медали "За боевые заслуги" не могут в космопорту купить мороженое.
  - Не ругай нашу армию, - Бонни подняла пальчик. - Кругом визоры подсматривают за нами.
  И дроны подглядывают.
  - А я не боюсь никого, - мороженщик произнес слишком тихо.
  И на всякий случай вжал голову в плечи. - Я бы угостил вас мороженым бесплатно, девочки.
  Но ящик открывается только за деньги.
  Даже я не могу бесплатно взять себе мороженое, которое продаю.
  Кругом одни условности. - Мороженщик выглядел подавленным. - Когда наш дом накрыло взрывной волной с землей, я находился в погребе.
  Воровал у отца соленые огурцы из бочки.
  Наелся соленых огурцов и хотел выйти.
  Но тонны земли засыпали дом и подвал.
  Три месяца я питался крысами и солеными огурцами.
  Скажу по правде, без брезгливости - деликатесное блюдо: сырое мясо крыс и соленые огурцы.
  Через три месяца до меня докопался разведывательно-спасательный робот.
  "Робот, подними меня из-под земли", - я приказал бездушной железяке.
  "Я не могу освободить тебя, человек, - робот пробурчал. - Я спасаю только Имперских солдат.
  Ты же - рядовой.
  На рядовых не трачу ресурсы Имперской военной канцелярии.
  Ты не выгоден для армии, потому что не солдат.
  Я ухожу". - Робот врылся обратно в землю.
  Я долго проклинал робота и законы, которые не спасают обычных людей.
  Еще через месяц до меня докопался робот жухраев.
  "Жухрайский робот, вытащи меня из-под земли".
  "Я не могу тебя освободить, Имперец, - робот покачал клешнями. - Я - диверсионно-разведывательный робот жухраев.
  Мы в вашей Империи шпионим.
  Находимся на нелегальном положении.
  Я не должен себя выдавать". - Робот жухрайский хотел уползти от меня.
  Но я ухватился за его ноги.
  Так я оказался на поверхности.
  Затем я перепрограммировал жухрайского робота, чтобы он работал на меня.
  Жухрайский робот вскапывал мой огород, следил за стадом овец, рубил в лесу дрова для печки.
  Однажды робот так измазался овечьим навозом, что пришлось оттирать его половой тряпкой.
  Возможно, что тряпкой я задел за скрытую панель управления.
  Из-под земли показался жухрайский Космодесантный разведывательно-диверсионный танк.
  "Ты раскодировал наш спрятанный танк, - робот сообщил мне без эмоций. - Теперь танк подчиняется твоим приказам, Кабальеро".
  "По закону военного времени все находки я должен сдавать в комендатуру, - я разговаривал сам с собой.
  С собой спорил, с собой ругался, с собой соглашался. - Танк жухрайский - очень дорогой.
  Если я сдам его в комендатуру, то у меня не будет танка.
  Лучше я им попользуюсь немножко, а только потом сдам в нашу армию". - Я был зол на нашего имперского робота, который отказался меня спасать только потому, что я не был солдатом.
  Граждан свободных, видите ли, наши Имперские роботы не спасают.
  Мы им не выгодны.
  Стал я робота и танк в хозяйстве напрягать.
  Робот с плугом идет за танком и вспахивает поле под картошку.
  Мне стало и этого мало.
  Танком и роботом я срезал ближайшую гору.
  Танк и робот жухрайские на ее месте построили мне дворец.
  Огромный дворец, но пустой.
  Одиноко мне в бесчисленных залах, вырубленных в подземной скале.
  Дворец я заставил под землей спрятать, чтобы не мозолил глаза соседям.
  Однажды я сидел под яблоневым деревом и играл на свирели.
  Вдалеке робот и танк возделывали поле под засев яровых.
  Мирное стадо овец также паслось на лужайке.
  Вдруг вижу - идет девушка невиданной красы.
  Может быть, она и виданой красы, но только я давно девушек не видел.
  Поэтому она показалась мне самой самой красивой.
  Рядом с девушкой с двух сторон шли два крепких мужчины.
  "Эй, мужик, что ты на нашу сестру так многозначительно смотришь? - Мужчины подошли ко мне и подбодрили бластером. - Мы - дяди красавицы Будур.
  Она - наша племянница.
  Мы ее охраняем от подобных тебе сладострасцев.
  Будур несметно богатая и бесконечно красивая.
  Не смотри на нее, мужик".
  "Мое поле - смотрю на кого хочу", - я был дерзким в то время.
  Сказал, и ночь увидел.
  Потому что получил прикладом бластера в лоб.
  Очнулся я на рассвете.
  Шишку на лбу потираю.
  "Жухрайский робот разведчик, - я робота позвал. - Вчера на поле я видел прекрасную девушку.
  Ее имя - Будур.
  Скажи, робот, у меня есть шансы заполучить Будур в жены?"
  
  
  ГЛАВА 97
  
  ДЖЕЙН И БОННИ В КОСМОПОРТУ
  
  "Я тоже видел эту девушку, - робот присел рядом со мной на скамейку. - Мои фотоэлементы еще не запотели.
  Будур - вторая дочка лорда Кавасаки.
  Отец за нее в приданное дает шестьсот тысяч.
  Неплохие деньги, Кабальеро".
  "Красота женская - тоже капитал, - я чмокал губами. - Красивая женщина всегда в хозяйстве пригодится.
  Пусто мне одному во дворце, робот.
  Хочу взять дочку лорда в жены".
  "Не получится по социальному статусу", - робот фотоэлементами моргнул.
  "А если я по закону гор прилечу на танке и украду невесту?"
  "Даже наш жухрайский Космодесантный танк не сравнится с армией лорда Кавасаки".
  "Не получится силой, тогда уговорами возьму Будур в жены". - Упрямство - не лучшая моя черта.
  На следующий день я в жухрайского робота вставил опознавательный чип нашей Имперской армии.
  Чтобы робота не узнали, и не арестовал наш патруль.
  "Отправляйся к лорду Кавасаки, робот, - я посылаю роботу сватать меня. - Подари лорду самую жирную овцу из моего стада и мешок картошки.
  Скажи, что хочу взять его дочку Будур в жены.
  Добавь, что я не богат, но картошки и овец у меня хватит на долгие времена голодные.
  Если наступит голод, то деньги и золото лорд не станет есть.
  Захочет жареной картошечки с бараньим шашлыком". - Я сказал.
  Робот сделал.
  Роботы не умеют возражать на чушь.
  Вернулся робот только вечером.
  "Ну, как передал лорду, что я просил?"
  "Передал ему только на словах".
  "Почему же принес обратно мешок картошки и жирного барана?"
  "Когда я вошел в дом лорда Кавасаки, то попал на ассамблею, - робот терпеливо показывает мне голограммы последних событий. - Лорд совещание проводил.
  Выбирали новых директоров его банков.
  Также намечали новые планы для получения денег".
  Я тихонько стоял в углу со слугами.
  Баран блеял.
  Мешок с картошкой мне манипуляторы оттягивал
  Лорд Кавасаки закончил ассамблею.
  К нему подбегает дворецкий:
  "Ваша милость, лорд Кавасаки.
  В углу стоит робот непонятной принадлежности.
  Вроде выглядит, как жухрайский разведывательно-диверсионный.
  Но чип и программы в нем наши, имперские".
  "Трофейный робот, - лорд Кавасаки не удивился. - Позови его ко мне".
  "Лорд Кавасаки, - я к ногам лорда мешок с картошкой и барана опустил.
  Баран сразу убежал.
  Час его ловили по многочисленным залам. - Мой хозяин Кабальеро просит вас отдать ему в жены вашу дочь Будур.
  За нее Кабальеро платит выкуп - мешок картошки и барана".
  "Мешок картошки и барана за мою несравненную дочь? - Кавасаки расхохотался.
  Обнял меня за блок управления. - Пойдем, робот, к столу.
  Ты зафиксируй для своего хозяина, что нам на стол подают. - Лорд Кавасаки меня вдоль стола ведет и пальцем в каждое блюдо тычет. - Икра красная нерки.
  Икра черная белуги.
  Икра мустанга.
  Лобстеры в соусе из крокодилов.
  Гипотетические устрицы с Эль Диабло.
  Меренги из Парижской Конфедерации Юго-Восточных периферий.
  Где, скажи робот, где твои фотоэлементы видят дешевую картошку и еще более дешевую баранину на моем столе.
  Я бы подал в суд на твоего хозяина Кабальеро за издевательство надо мной.
  Но судя по его предложению, твой Кабальеро - сумасшедший.
  Бедняк предлагает богатому лорду картошку и баранину за красавицу дочь.
  Суд присяжных оправдает глупца.
  Лучше убирайся, робот, пока я тебе фотоэлементы не разбил". - Лорд Кавасаки с позором выставил меня за дверь своего дворца.
  Вот я и с пустыми манипуляторами вернулся. - Робот заскрипел. - Хорошо хоть, что картошку и барана нам вернули.
  Тружусь на полях с утра до вечера.
  Маслом машинным истекаю.
  А лорд хотел все бесплатно получить за какую-то Будур".
  "Я так не оставлю оскорбления, - кровь во мне взыграла. - Я не какая-то пешка в игре лордов.
  Собирайся, робот.
  Полетим Будур воровать".
  "Сдалась тебе, Кабальеро, эта Будур", - робот жухрайский ропщет.
  Но приказ выполняет.
  За штурвал жухрайского Космодесантного танка робот сел.
  Прилетели мы на орбиту над точкой над поместьем лорда Кавасаки
  Ведем скрытое наблюдение.
  "Будур под охраной в купальню пришла, - робот на огромный экран танка выводит голограммы. - Большая охрана, суровая.
  Даже ракеты - космос-космос на вооружении.
  Будур с подружками к купальне подходит.
  Резвится с подружками в воде.
  Брызгаются друг в дружку.
  В волосах Будур золотая ленточка вплетена.
  Больше на Будур ничего из одежды нет".
  "Сам вижу, - я слюну глотаю. - Разведка боем, робот.
  Снижаемся на бреющем полете.
  Захватываем манипуляторами Будур.
  Отвозим в мой дворец под землей".
  "Приказ понял", - робот так закрутил вираж, что меня чуть по стенке не расплющило.
  Робот жухрайский забыл о нагрузках, которые может выдержать человек.
  Но все же я живой остался.
  "Будур захвачена манипуляторами", - робот докладывает.
  На картинке вижу, как голая Будур под брюхом Космодесантного нашего танка болтается и визжит.
  Охрана внизу беснуется.
  Но по нам ракеты не выпускают.
  Боятся в Будур попасть.
  "Мы же к вакууму подлетаем, - я робота за антенну дергаю. - Закидывай Будур в танк.
  А то она лопнет в безвоздушном пространстве".
  "Картошку и баранину нашу не захотела есть, значит, не лопнет", - робот Будур в танк затащил.
  Будур первым делом на меня с кулаками набросилась.
  "Мужик, что ты себе о себе возомнил обо мне?" - Лицо дочки лорда от злости перекошено.
  "Будур, не мни лицо", - отвечаю хладнокровно.
  "Ты надеешься взять меня в жены?" - Будур даже короткого перерыва на молчание не потребовала.
  "Ни ты, ни я не знаем средства для вечной жизни, - я отвечаю со смехом. - Поэтому мы находимся в одинаковых условиях - богачка и бедняк.
  Сможешь ли ты одолеть себя и меня?
  А смерть одолеешь.
  А желание выйти замуж и рожать детей - тоже преодолеешь?"
  "Да пошел ты, дурак", - дочка лорда на меня с презрением посмотрела и катапультировалась.
  Как только охрана увидела, что дочка уже не в танке, так на нас охоту устроили.
  Палят из семидесятидвухмиллиметровок.
  Швыряют в мой танк бомбы.
  Я бы ушел, но на минное поле в Космосе нарвался
  Лорд заминировал подходы издалека.
  Тряхнуло основательно.
  Если бы не штурманские особые навыки жухрайского робота, то сбили бы мой космотанк.
  Но робот дотянул на одном крыле и на одной гусенице.
  "Больше я к Будур ни ногой! - я в своем хозяйстве сразу во дворце спрятался. - Не хочет за меня выходит замуж - не надо".
  "У тебя нет одной ноги, Кабальеро?" - робот не понял смысл поговорки.
  Ноги у меня целые остались.
  Прошел год.
  Я уже почти забыл о Будур.
  Но в последних светски хрониках все чаще и чаще стала появляться семья Кавасаки.
  Репортёры сообщали, что дела лорда Кавасаки пошатнулись.
  Империя его задрожала.
  Финансы поистощились.
  Женихи богатые от Будур отвернулись.
  Больше не сватаются.
  А за бедных женихов лорд Кавасаки не хочет Будур выдавать.
  Прошел еще год.
  Собираем мы с роботом картошку и на танке в бункер свозим.
  Вдруг, заухал в небе космофрегат.
  Эмблема лорда Кавасаки светится на борту.
  Фрегат-то дорогой, ручная работа.
  Но довольно неухоженный уже.
  Поистрепался.
  Левая сигнальная фара не горит.
  Лорд Кавасаки самолично сводит по трапу свою дочь - Будур.
  За два года Будур еще краше стала - располнела, налилась.
  "Что, Кабальеро, как хозяйство?" - лорд мне, как равному, руку подает.
  Будур меня исподлобья выжидательно разглядывает.
  "Картошку выращиваю, баранов стригу, как прежде".
  "Пригласишь в свой дом?" - Лорд Кавасаки головой кивает на амбар.
  "Это амбар, - я смеюсь. - Мой дворец под скалой, под землей спрятан".
  "Зачем же дворец под землей зарывать? - лорд Кавасаки не верит. - Дворцы для того и строят, чтобы они красовались на виду".
  "Я боюсь зависти соседей", - лорда и Будур в свой дворец спустил.
  Смотрю - взгляды их сразу потеплели.
  "Я и не знал, что ты роскошь прячешь, - лорд Кавасаки меня за плечи приобнял: - Не пора ли нам к столу, Кабальеро?"
  "К столу всегда пора, - я роботу подмигиваю. - Только вам омары да трепанги с меренгами по вкусу, лорд Кавасаки. - У меня же по-простому: картошка и жареная баранина.
  Вы, когда мой робот к вам сватать Будур прилетал, мой мешок картошки и барана обратно вернули.
  Сказали, что для вас это слишком бедно - картошка с бараниной".
  "На этот раз я уважу тебя, Кабальеро, - лорд принуждённо смеется. - Сделаю честь - откушаю от твоего стола.
  Хозяин - барин".
  "Я пойду, перед обедом руки помою, - Будур по сторонам оглядывается. - Кабальеро, где у тебя умывальная комната?"
  "В моем дворце купальни через каждые сто метров, - я смеюсь. - В поле на картошке или в овчарне постоянно пачкаюсь в земле и в навозе.
  Приходится часто умываться.
  Вода в купальнях горная, проточная, целебная".
  "Целебная вода полезна для старческого организма", - лорд Кавасаки по сторонам оценивает.
  Будур ушла.
  Через пять минут меня зовет:
  "Кабальеро, подойди сюда".
  "Только не балуй с моей дочкой до свадьбы", - лорд Кавасаки мне пальцем грозит.
  Я иду к Будур и думаю:
  "На какую свадьбу лорд намекает?
  Ни о какой свадьбе мы не договаривались".
  Подхожу к купальне и вижу: Будур уже разделась совсем.
  Только полотенцем от меня прикрывается.
  "Кабальеро, - Будур на меня сурово смотрит. - Почему в твоем дворце все купальни без дверей и без защелок?
  Как же я обнаженная купаться буду?"
  "Также обнаженная дочка лорда станет купаться, как все люди купаются, - я не понимаю. - Я во дворце один живу.
  Мне некого и нечего стесняться.
  Поэтому я не навешивал двери и замки на купальни".
  "Ты станешь подсматривать за моей наготой, Кабальеро".
  "Это вопрос, или утверждение, Будур?" - Возможно, что моя шутка была слишком дерзкая и откровенная для честной девушки.
  Губы Будру задрожали.
  На глазах слезы навернулись.
  "Зачем я за тобой голой стану подсматривать, Будур? - Я вынужденно улыбнулся. - Я же два года назад видел тебя голую в купальне и в своем космотанке".
  "Два года назад я была другая".
  "Тогда я отворачиваюсь и ухожу, Будур, чтобы ты не стеснялась".
  "Кабальеро", - Будур полотенце роняет.
  Я глаза выпучиваю на ее нагую красоту.
  "Так, так, так, - за моей спиной слышится старческое покашливание лорда Кавасаки. - Пойман на месте преступления, Кабальеро.
  Ты подсматривал за моей голой купающейся дочкой.
  Теперь, как честный человек, ты должен взять Будур в жены".
  "Вот как вопрос повернули, - я присвистнул. - Ловко вы подстроили: и купальню, и вовремя упавшее с Будур полотенце.
  Видно, совсем с женихами у Будур плохо, если ко мне через два года прилетели.
  Раньше я вам не казался женихом.
  А теперь - на безрыбье, и рак - рыба.
  И картошечку с бараниной пожелали, лорд Кавасаки.
  Возможно, что ваша империя лопнула.
  Ни икры больше нет на ваших столах, ни трепангов в парижском меду.
  Картошка и баранина вам тоже не по карману.
  Ко мне столоваться приехали". - Я завелся.
  Возможно, что я слишком откровенен был.
  Но в глуши забыл обо всех правилах приличия.
  "Мужик, ты нанес оскорбление мне, лорду, - Кавасаки посинел от злости. - Мне и моей дочери Будур.
  Теперь, ты, как нечестный человек, должен искупить свою вину женитьбой на Будур.
  И так, и этак выходит, Кабальеро: как честный человек, и как нечестный ты должен жениться".
  "Лорд Кавасаки, Будур, - я отметил, что Будур не собирается поднимать полотенце и прятать свою наготу. - Я не отказываюсь".
  "Вот и славно, - лорд Кавасаки меня обнял. - Сыграем свадебку с бараньими шашлыками..."
  "Я не отказываюсь жить с Будур, - я заявил твердо. - Но только не как с женой, а - как с подругой.
  Возможно, что когда у нас родятся дети, то я узаконю наши отношения.
  Но сейчас мне жена не нужна.
  Я привык командовать на хозяйстве.
  И не допущу, чтобы жена какая-то мной управляла".
  "Мерзавец, - лорд Кавасаки бросил мне в лицо рваную белую кожаную перчатку. - Я вызываю тебя на дуэль".
  "Отец, - Будур нехорошо усмехнулась. - Не по чину лорду драться на дуэли с мужиком.
  Тем более что Кабальеро моложе и сильнее тебя.
  Надает пинков и подзатыльников - позора потом не оберемся.
  Лучше ты, отец, по своим связям у Кабальеро дворец и хозяйство отними.
  Гимназические друзья у тебя же остались в небесной Имперской Канцелярии". - Как сказала Будур, так у меня сердце льдом покрылось.
  Понял я, что перегнул палку.
  Надо было брать то, что дают - Будур.
  Стал я отшучиваться, говорил, что пошутил.
  Обещал сразу взять Будур в жены.
  Лорду Кавасаки предлагал картошку с бараниной.
  Но лорды слишком гордые и злопамятные.
  Мстительные - лорды, а особенно их - лордские - оскорбленные дочки.
  На следующий день судебные приставы отписали мое хозяйство лорду Кавасаки и его дочке.
  Робота моего и Космодесантный жухрайский танк патрульные перепрограммировали.
  Больше я им не был хозяином.
  Так за несколько минут неосторожной болтовни я из преуспевающего хозяина превратился в продавца мороженого с лотка.
  По решению суда я должен тридцать процентов заработка пересылать ненасытному лорду Кавасаки и его дочери Будур. - Мороженщик Кабальеро развел руки в стороны.
  Затем заплакал - тихо и с надрывом.
  - Бонни, пойдем, - Джейн тянула подружку за локоток. - Пусть мужчина поплачет.
  Мы не должны видеть мужские слезы.
  
  МУЖСКИЕ СЛЕЗЫ - ПОЗОР
  
  - Жалко Кабальеро, - Бонни выпятила губку, когда подошли к терминалу оформления билетов. - Его обманули.
  - А мне нисколечко не жалко его, - Джейн зашептала. - Гадкий, гадкий Кабальеро.
  Будур открылась ему.
  Он ее отверг.
  Так с девушками не поступают.
  - Теперь и я не жалею его, - Бонни передумала. - Нет средства, которое может спасти опозорившего девушку мужчину.
  - Мы не будем за Кабальеро думать и волноваться: - Джейн приложила ладошку к голограмме.
  - На ближайший рейс до "крошка Натали"? - мелодичный голос раздался из окошечка.
  - Если много "крошек Натали", то нам нужна та, которая бутик в Юго-Западной Конфедерации Северных Галактик, - Бонни уточнила.
  - В Юго-западных Конфедерациях Северных Галактик один бутик "крошка Натали", - робот просигналил. - На экспресс безостановочный вам средства не выделены.
  Ваш допуск только с пересадкой в Вегасе.
  Полетите транспортным лайнером для коммивояжёров, солдат, сержантов и капралов.
  - Мы - солдатки, - Джейн выпятила грудки. - Мы потерпим пересадку в Вегасе.
  - Кто - солдатка, а кто - сержантка, - Бонни ущипнула Джейн за попку.
  Подружки захихикали.
  - Рейс отправляется через пять минут сорок секунд, - аппарат бесстрастно заявил.
  - Но мы не знаем, где терминал наш, - Бонни запаниковала.
  - Даже, если бы знали, то не успеем.
  - Первый раз в нашем космопорту? - показалось, что робот усмехнулся. - Наш космопорт оснащен нейтронными щупами.
  Мы вас закинем.
  - Закинете? Телепортация? - Джейн раскрыла чудесный ротик.
  
  ТЕЛЕПОРТИРУЮТ ДО ЛАЙНЕРА
  
  - До телепортации нам еще далеко, - воздушная волна подхватила Джейн и Бонни.
  Внесла в аэродинамическую трубу.
  Через минуту безумного скоростного полета выплюнула на мягкие подушки.
  - Это называется новейшая... новейший нейтронный щуп доставки? - Джейн с трудом поднялась с коленей.
  - Зато быстро и в срок, - Бонни держалась - за ушибленный бок. - Попу отбила.
  - Дай посмотрю, - Джейн озабоченно разглядывала попку подружки. - Только покраснела.
  - Сержантка Джейн и солдатка Бонни, - насмешливо проблеял таможенник. - Вы попки друг другу лечить будете или поспешите на борт?
  Я, конечно, непротив посмотреть на ваши игры, натурщицы.
  Но меня потом оштрафует военное министерство за то, что я вас не подгонял.
  - Попки друг дружке мы осмотрим в другой раз, - Бонни показала язычок таможеннику.
  - Вещи к досмотру, - таможенник машинально вымолвил.
  - У нас нет вещей, - Джейн засмеялась. - Мы же с Натуры.
  Нам веди не положены.
  Вещи считаются одеждой.
  - Вы сами паковали ваш багаж? - Таможенник заученно бубнил. - Или вам кто помогал паковать ваши чемоданы.
  - Где вы видите наши чемоданы? - Бонни и Джейн переглянулись.
  - Разве это не ваши чемоданы, сержантка и солдатка? - Таможенник полосатой палочкой-детектором провел по двум чемоданам. - Судя по рисункам, в них бластеры и взрывчатка.
  Не положено провозить в лайнерах оружие и взрывчатые опасные вещества.
  - Чемоданы мои, - синьор в длинном плаще, в широкой шляпе, в безупречно отглаженных брюках и блестящих ботинках сверкнул золотым зубом. - Дипломатический багаж.
  - Господин, так зачем вы пододвинули дипломатические чемоданы к солдатке и сержантке? - Таможенник преградил дипломату дорогу. - И, скажите, пожалуйста, почему дипломат решил лететь простым бортом для обыкновенных граждан?
  - Разве это простой борт? - Надменность слетела с холеного господина. - Я думал, что идет посадка на рейс S-758, до Камильбека.
  - Рейс до Камильбека оформляется в соседнем терминале Зергуд, - таможенник процедил с видимым удовольствием.
  - Чеерт побьери, - сэр выругался. - Я засиделся в баре и перепутал терминалы.
  - Ничего страшного, синьор, - таможенник нажал кнопку. - Наши сверхсовременные нейтронные щупы...
  - Опять? - самоуверенный дипломат завопил.
  Но его уже подхватила волна и зашвырнула вместе с багажом в трубу.
   - Сержантка Джейн и солдатка Бонни, - таможенник с ухмылкой повернулся. - Вы из Конфедерации Натура.
  Каждый натурщик или натурщица носит с собой обязательные кинжалы.
  Прошу оставить их в порту на Ганимеде.
  - Мы... - Джейн чуть в обморок не упала.
  
  ЛУЧШЕ ОСТАВЬТЕ МЕНЯ, ЧЕМ КИНЖАЛ МОЙ
  
  - Мы в армии, сэр, - Бонни проблеяла и покраснела от предстоящей лжи. - В армии даже натурщицам кинжалы не положены.
  - Я вынужден вас обыскать, сержантка Джейн и медалистка Бонни, - таможенник облизнул губы и скосил глаза: - Вепринцев, иди, поможешь мне.
  - Сэр, нас должна обыскивать женщина, - Джейн заявила твердо. - Мы девушки.
  - Вы голые девушки, а это другое дело, - таможенник побледнел. - Но, если вы настаиваете, то подождите нашу таможенницу Исидору.
  Она прилетит через три дня.
  - Мы согласны на обыск, - Бонни внушительно посмотрела на Джейн.
  - Мы не первый раз проходим таможню... без кинжалов, - Джейн тоже стала соучастницей лжи.
  - Никогда не обыскивал голых натурщиц, - Вепринцев засучил рукава.
  - Разве продавец хот догов может выполнять работу таможенника? - Бонни указала пальчиком на фартук Вепринцева.
  На фартуке красным на сосиске написано:
  "А хот доги - АМ, никому не дам".
  - Вы будете дожидаться второго таможенника час, - таможенник ответил привычно. - Ваш транспорт улетит.
  - Обыскивайте, - Джейн пожала плечами и подняла руки.
  - Нет у них ничего, - Вепринцев через пару минут поднял потное лицо. - Ничего нет, кроме природного и сапожек.
  - Сапоги я на рентгене смотрел, - таможенник кусал губы: - На этот раз вам повезло, сержантка Джейн и медалистка Бонни.
  Я не знаю, как у вас получается, где вы прячете кинжалы, но их не нашел.
  - Мы поднимаемся на борт? - Бонни захихикала.
  - Счастливой службы на благо Империи, - таможенник взял под козырек, когда мимо него проходила Джейн.
  - Империи служба на благо счастья, - Джейн ответила.
  - Джейн, ты так дерзко ответила таможеннику, что Империи служба на благо счастья, - Бонни в проходе в космолайнер прижалась к Джейн.
  - Те же самые слова, - Джейн поцеловала Бонни в ушко.
  - Слова те же, но смысл другой, - Бонни засмеялась.
  - Добро пожаловать на борт нашего лайнера, - девушка в форме неодобрительно посмотрела на наготу Джейн и Бонни. - Ваши места номер сорок пять и сорок шесть.
  - У иллюминатора? - Бонни вытянула шейку.
  - Сорок пять - у иллюминатора, а сорок шесть - около прохода, - девушка фирменно улыбалась.
  - Спасибо, - Джейн уже пошла вперед, но остановилась. - Кормить нас будут?
  
  ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ НЕ МЯСНОЕ ДАВАЛИ
  
  - На борту нашего космолайнера не подают пищу, - ответ доставил девушке радость.
  Она даже улыбнулась искренне. - Мы же не на Мальдивы летим.
  - Не подают пищу, - Бонни пробурчала, когда подошли к своим местам. - Жалко им два яблочка для нас.
  - Не на Мальдивы летим, - Джейн тоже передразнила стюардессу. - Кристине и Мальдиве, наверное, уже стол накрыли на борту.
  Только потому, что они нашли компас подземелий Ганимеда.
   - Вот бы и нам этот компас, - Бонни мечтательно вздохнула. - Мы бы с тобой развернулись.
  - Мы и так развернемся, Бонни, - Джейн накрыла своими губами губы подружки. - Мы же солдатки.
  - Солдатка и сержантка, - Бонни ответила на поцелуй.
  - Я возвращаюсь из плаванья, - через пять минут Бонни открыла глазки. - Отлично расслабились.
  - Лучше не бывает, - Джейн с трудом произнесла. - Щеки пылают.
  - Не только щеки пылают, - Бонни захихикала.
  - Я пока посижу около иллюминатора, посмотрю в окошко, а затем мы поменяемся местами, Бонни.
  - Борт полностью заполнен, - Бонни выглянула в коридор. - Почему не взлетаем?
  - Наверно, ждут сигнала.
  - Какого сигнала?
  - Сигнала к отлету.
  - Почему его ждут?
  - Чего-то же надо ждать обязательно.
  - Смотри, инвалидную коляску везут.
  - Ветеран войны в ней.
  - На нем живого места нет.
  - Почти все искусственное.
  - Как только в нем жизнь держится?
  - Военнослужащие, - все та же девушка стюардесса обратилась к Джейн и Бонни. - Придется вам потесниться.
  В последний момент на борт пригласили ветерана инвалида войны.
  Свободных мест у нас нет.
  Но согласно директиве о льготах для инвалидов ему должны предоставить место в салоне.
  Поэтому либо одна из вас остается ждать другой борт, либо вы потеснитесь.
  - Мы всегда вместе, - Бонни пересела на коленочки Джейн. - Мы потеснимся.
  Тем более, что он служивый.
  - Не надо обо мне в третьем лице говорить, - металлический голос ветерана донесся из динамика рта. - Я еще одушевленный.
  Во мне восемьдесят процентов замененных органов, но мозг остался моим.
  - Прости, ветеран, мы не хотели тебя обидеть, - Джейн обняла Бонни.
  
  ОБИДЕТЬ МОЖНО, ДАЖЕ, КОГДА НЕ ПОДОЗРЕВАЕШЬ, ЧТО ОБИЖАЕШЬ
  
  - Стюардесса, я хочу к окошку, - ветеран захныкал металлически.
  Левый вставной глаз загорелся красным.
  Правый - человеческий, вращался вокруг оси.
  - К сожалению, по инструкции не положено закреплять инвалидную коляску около иллюминатора, - стюардесса покачала головой.
  - Ради меня можно нарушить инструкции, - инвалид снова зазвенел.
  - Даже для вас я не сделаю исключение, - стюардесса зафиксировала ремнями инвалидную коляску.
  - Ванда, что ты там так долго, - стюардессу позвали в кабину. - Взлетаем.
  - Из-за вас я получу перегрузку, - стюардесса зло посмотрела на Джейн и Бонни.
  - Почему из-за нас? - Бонни выпятила грудки.
  - Не из-за меня же, - за стюардессу ответил ветеран.
  Лайнер задрожал, потом накренился.
  Стюардесса цеплялась, цеплялась за ручки, но не доцепилась.
  Упала в проход и поползла к спасительной кабинке.
  - Шлюзовой дюз заклинило, - ветеран прислушался к грохоту и лязгу.
  - Ты умный, - Бонни ответила с почтением.
  - Умный, потому что бывалый, - инвалид ответил с неодобрением. - Война меня уму научила. - Манипулятор правой руки больно сдавил коленку Бонни.
  - Сэр, отпусти мою коленку, - Бонни взвизгнула.
  - Даже подержаться не даешь ветерану, - внутри механизма ветерана зашипело.
  - Какой смысл тебе держаться, если у тебя протез вместо своей руки, - Джейн неосторожно ответила за Бонни.
  - Ты тоже заметила, что у меня протез, - ветеран ответил ехидно. - А я и не знал.
  - Не мы тебя покалечили, - Джейн ответила с вызовом. - Если у тебя плохое настроение, то не приставай к нам.
  
  ОТКУДА В ЖЕЛЕЗНОМ СЕРДЦЕ БЕРЕТСЯ НАСТРОЕНИЕ
  
  - А, если у меня появится хорошее настроение, то я смогу к вам приставать? - Ветеран не останавливался словами.
  Но манипулятор руки с ноги Бонни убрал.
  - Сэр, ты хочешь поругаться, - медалистка надула губки.
  - И что ты мне сделаешь, медалистка, если я стану ругаться и обзываться?
  - Я тебе протезный язык отрежу, - Бонни вспылила.
  - Охохо, девочка с Натуры, да еще с медалькой "За боевые заслуги" угрожает ветерану инвалиду, - снова заскрежетало в железной груди. - Вы, натурщицы, только своими кинжалами умеете размахивать.
  Больше ни на что не способны.
  Даже не способны дать подержаться за коленку.
  Ну, еще бы, я всего лишь солдат ветеран инвалид.
  Я же не генерал или адмирал космофлота.
  Вот генералу или адмиралу вы бы дали свою коленку.
  - Адмиралу или генералу мы бы позволили держать наши коленки, - Джейн не возражала. - Потому что генерал и адмирал выше нас по званию.
  Мы должны подчиняться.
  - Но только подержаться, - Бонни уточнила.
  - Необстрелянные вы, пороха не нюхали, - ветеран говорил только для того, чтобы оскорбить: - Медаль, наверняка, в штабе заработала. - Снова протез потянулся к Бонни.
  - Медаль я получила за то, что во время занятий в Учебке сбила из бластера жухрайский разведывательный космофрегат.
  - О, да, конечно, это же подвиг, - вставной глаз ветерана начал мерцать. - А ты, сержантка, наверно, целый космокрейсер жухраев сбила, если тебя пожаловали внеочередным званием сержанта.
  Ты даже капрала перепрыгнула сразу.
  - Я... ээээ, - Джейн проблеяла.
  - Не приставай к моей подруге, - Бонни заступилась за Джейн.
  - А к подруге твоей подруги я могу приставать?
  То есть к тебе?
  - И к моей подруге не приставай, - Джейн повысила голос. - Насколько я понимаю, рядовой, ты еще не демобилизован.
  Инвалидность - не причина для демобилизации из Имперской армии.
  Так как находишься на службе, то должен подчиняться вышестоящим по званию - то есть мне.
  
  ЗВАНИЕ ДЕЛАЕТ ДЕВУШКУ
  
  - Сержантка зубки показала, - ветеран не испугался. - Беги, доложи своему папику адмиралу о том, что тебе рядовой не подчиняется.
  Меня сразу отдадут под трибунал.
  И не выдадут мне новые протезы.
  Откажут в операции по трансплантации органов и членов. - Голос ветерана чуть понизился.
  - Кстати, почему тебе не пришили новые руки ноги и все остальное? - Джейн произнесла более миролюбиво. - На поле боя остается много запасных частей солдат.
  - В той мясорубке, в которую мы попали, ничего не успели захватить, - что-то похожее на вздох разочарования вырвалось из груди солдата. - Мы едва успели удрать.
  То, что осталось на полях сражений - не поступило в госпиталь.
  Поэтому меня записали в очередь на новые органы.
  Говорят, что сейчас жухраи высадились на Мальдивах.
  Диверсанты там хозяйничают.
  Может быть, мне что-нибудь перепадет из рук и ног оторванных на Мальдивах.
  - Надо же, а наши подружки Кристина и Мальдива отправились отдыхать на Мальдивы, - Бонни ладошкой прикрыла ротик.
   - Мы слышали о волнения на Мальдивах, но не думали, что там все так серьезно, - Джейн побледнела.
  - Ваши подружки Кристина и Мальдива, - из динамика донесся искусственный смех. - Совпадение - Мальдива летит на Мальдивы.
  - Мы тоже заметили совпадение, - Джейн засмеялась.
  - Империя делает вид, что на Мальдивах все спокойно, - ветеран заявил уверенно. - Конфедерация Мальдивы огромная.
  Курорт для богатеньких аристократов.
  Ваши подружки - аристократки?
  - Почти, - Бонни ответила уклончиво.
  - Хорошо вы устроились, сержантка и медалистка, - снова поворот на оскорбления. - Не воюете, звания и медали получаете.
  В подругах у вас богатые аристократки.
  - Если бы мы хорошо устроились, то не летели бы рейсом для простых, - Бонни надула губки.
  - Здесь даже обед не подают, Джейн провела пальчиком по губам Бонни.
  - Кто знает, может быть, вам нравится лететь с коммивояжёрами и солдатней.
  Выслуживаетесь.
  Затем своим генералам будете хвастаться, что вы близки к простым инвалидам солдатам.
  - Зациклило тебя, ветеран, - Джейн произнесла с досадой. - Зациклило на себе.
  
   ЗАЦИКЛЕННОСТЬ НА СЕБЕ
  
  - Когда тебе новые руки и ноги пришьют, то тоже будешь ругаться? - Бонни показала ветерану язык.
  
  
  ГЛАВА 98
  
  ДЖЕЙН, БОННИ И ВЕТЕРАН ИНВАЛИД
  
  - Без крепкой ругани нельзя, - ветеран зажужжал моторчиками. - Слышали бы, вы, как ругался наш капрал, когда в борт влетела жухрайская ракета.
  Ракета, словно испугалась трехэтажного мата капрала.
  Не разорвалась.
  Капрал потом говорил, что от его крепких слов в операционной распознавательной системе ракеты произошел сбой.
  Она не смогла определить "свой-чужой".
  Поэтому заглохла.
  Мы летели из учебки в место постоянной дислокации.
  Необстрелянные, молодые.
  Никто даже не подозревал, что в тех местах объявятся жухраи.
  Фронт же очень далеко.
  Возможно, что жухраи проводили разведку боем.
  И тут понеслось.
  Лучше от голода бы мы умирали, чем от этой космической казни.
  Лейтенант подмогу вызывает по связи.
  Вместо подмоги нам, нас бросили на подмогу.
  Сразу из учебки в пекло.
  Полет помню смутно.
  Лишь сирена ревела, да аварийные красные огни в глаза мигали.
  Сирена и огни еще большую панику создавали.
  Лейтенант приказал их вырубить.
  Так капрал провода с мясом вырывал.
  Грохнуло нас о какую-то планету.
  Несколько человек головы разбили при далеко не мягкой посадке.
  Мы выскочили, и ничего не понимаем.
  Вокруг стодюймовки горы молотят.
  Бомбы сыплются из космокрейсеров.
  Вопли, огонь, пыль столбом.
  Где свои, где чужие?
  Наш капрал бывалый.
  Сразу в укрытие нас повел.
  И лейтенант молодец - по связи требует, чтобы нас забрали из ада.
  "Война - не для того, чтобы новички умирали бесславно", - в трубку орет.
  Лейтенанту отвечают по быстрой связи
  Наверно, ваши дружки из штаба, - ветеран клацнул фарфоровыми зубами. - Что приказ есть - отбить высоту.
  "Здесь нет высоты, - лейтенант орет в ответ. - Все снарядами ровняют".
  "Держаться до последнего", - снова приказ из штаба.
  Лейтенант тогда со злости рацию разбил.
  "Капрал, - лейтенант приказывает. - Отведи личный состав в укромное место.
  Сидите, и нос не высовывайте.
  Я же останусь около нашего борта.
  Буду вас прикрывать с тыла".
  "Мы - солдаты, мы должны воевать", - нашелся среди нас умник.
  Хотел геройство показать лейтенанту и капралу.
  "С кем? С кем ты воевать собрался, сынок? - Лейтенант у нас крут на руку.
  Сразу в зубы определил. - Отставить геройство и панику.
  Где, где ты видишь врага, сынок?
  Может быть, наши наших по ошибке долбят.
  Я, лично, ни одного жухрая не вижу.
  Что же касается войны, то ты ее получишь.
  Чтобы воевать на пользу Империи, ты должен остаться в живых". - И снова в зубы ударил для профилактики.
  Удар по зубам объясняет лучше всяких слов.
  Под бомбами капрал нас повел к горам.
  Земля вибрирует.
  Кажется, что планета расколется.
  Куда там в горах спрятаться.
  Но все же - есть шанс в зеленке скрыться.
  "Все в пещеру, - капрал нашел древнюю пещеру. - Нет, подождите, сначала проверим.
  Не занято ли укрытие". - Капрал дымовую шашку швырнул в пещеру.
  Оттуда раздался знакомый наш имперский трехэтажный мат.
  "Свои, - капрал манул рукой. - За мной, в пещеру".
  В пещере прятались около взвода.
  "Одурел, капрал, сразу дымовуху в нас швырнул, - незнакомый сержант ругается. - Мы же не пчелы, чтобы нас выкуривали из улья".
  "Проверить надо было, - капрал сержанта не боится. - Вдруг, в пещере жухраи затаились".
  "Проверил, капрал?"
  "Проверил, господин сержант".
  "Жухраи не прячутся, - сержант из каски высыпал волосы. - Жухраи превосходящими силами нас накрывают".
  "У тебя волосы от бомбежки выпали, сержант?" - Наш бравый капрал удивляется.
  "Это не мои волосы, а волосы яка, - сержант снова каску натянул. - Мы пролетали мимо.
  Нас крейсер подвергся атаке.
  Я в спешке не свою каску сорвал со стены.
  Она оказалась на два размера больше.
  Пришлось с мертвого яка волосы состригать из гривы.
  Подложил в каску, чтобы она не болталась.
  А волосы яка вызывают зуд.
  Придется так ходить - в болтающейся каске".
  "Господин сержант, - я обратился по форме. - Далеко мертвый як лежит?
  Мясо яка вкусное.
  Мы могли бы в пещере приготовить из него шашлык".
  "Из тебя шашлык жухраи приготовят, - сержант засмеялся. - Рядовой.
  Тут же кругом мины.
  Хочешь ножками попробовать?"
  "Никак нет, господин сержант, мину я не хочу пробовать".
  "Сержант, - наш капрал без приставки "господин" к сержанту обращается. - Что это жухраи так злобствуют?
  Вроде в нашей Империи находятся.
  Я думал, что проведут разведку боем и уберутся.
  А они наседают, наседают.
  И жухраи ли они?"
  "Намекаешь, что наши по ошибке нас бомбят? - Сержант закурил вонючую сигаретку. - Был у меня один раз бой со своими.
  Летели мы на заставу в Каир.
  И тут из трехсотдюймовки в борт - бабах.
  Наш крейсер выдержал.
  Мы в ответ посылаем из пятимилимитровки.
  Стелса добавили и пару фотонных ракет.
  На нас с земли обрушился град противокрейсерных бомб.
  Дыры в крейсере нашем, как решето.
  Два часа мы сражались.
  Сразу ума не хватило улететь.
  А потом наш лейтенант не разрешил отступать.
  Ему до следующего звания остался один бой.
  Поэтому лейтенат нас всех бы положил, но не улетел бы.
  После, когда потери считали, то обнаружилось, что нарвались мы на нашу погранзаставу.
  Пограничники наш космокрейсер с перепугу за жухрайский приняли.
  Вот и бой с жухраями, так называемыми.
  Пограничники потеряли две тысячи личного состава.
  Мы же - всего лишь семьсот человек оставили".
  "Может быть, и сейчас не жухраи, а наши нас атакуют?" - Капрал снова свою догадку продвигает.
  "Нет, на этот раз - жухраи, - сержант похлопал капрала по плечу. - Мы проверяли".
  "Так чего же они ждут, смертники? - капрал удивляется. - Сейчас подлетят основные наши Имперские части.
  От жухраев нейтронов даже не останется".
  "От нас тоже ничего не останется, - сержант покачал головой. - Карательные Имперские бригады.
  Черные береты не..." - Сержант замолчал, чтобы не сказать лишнего.
  "Вдруг повезет, - капрал выглянул из пещеры. - Нет, не повезет.
  Мы с легкими бластерами, неподготовленные против жухрайских крейсеров не выстоим".
  "Я тоже думал, что жухраи улетят.
  Но ихний генерал Тыкарь совсем обезумел.
  Смерти на поле боя ищет.
  Жизнь ему стала не мила, как только ему невеста отказала.
  Представляешь, капрал, жухрайскому генералу простая невеста отказала".
  "Нет, не представляю, сержант, как это невеста может отказать генералу".
  "И я не представляю, сержант.
  И генерал Тыкарь не думал даже, что невеста променяет его - боевого генерала жухрайской армии - на обыкновенного конюха".
  "Откуда ты знаешь, сержант?
  Откуда взял сведения о генерале жухрайском и о его невесте?"
  "Пока в пещере сидим, мне друг из канцелярии скинул голограмму.
  Наша разведка работает четко.
  Сразу все о Тыкаре разузнали.
  Только нам с тобой, капрал, пользы от этих знаний ноль.
  Пока у нас в штабе примут решение.
  Пока согласуют.
  Пока проверят, перепроверят вести с полей боя...
  Это же не запланированная война.
  А - всего лишь диверсионная атака жухраев.
  Возможно, что ее засекретят у нас.
  Чтобы не было паники среди мирного Имперского населения".
  "Так почему невеста бросила генерала? - Капрал махнул рукой. - Ты лучше, сержант, свои байки рассказывай.
  А то от безысходности мы все помрем.
  Мысли некрасивые в голову лезут".
  "Что рассказывать, - сержант активировал голограмму. - Сами смотрите и слушайте.
  Не на это же безобразие смотреть", - сержант кивнул головой в сторону воющего боя.
  "Одно время жил жухрайский генерал Тыкарь со своей адъютанкой - майором Ыфрау, - Голограмма рассказывала. - Вместе они ходили в бой - плечом к плечу.
  И спали вместе - бедро к бедру.
  Как-то раз отправилась майор Ыфрау в штаб округа.
  Входит в здание, видит, лейтенант сидит на столе.
  "Майор Ыфрау, поцелуй меня", - лейтенант не простым оказался.
  Сын самого маршала Зулу.
  Майор Ыфрау, хотя по званию выше лейтенанта, то отказать ему не могла.
  "Что же ты, красавчик лейтенант, - от майора поцелуй требуешь, - Ыфрау глазками сверкает.
  Понравился ей молодой перспективный лейтенантик. - У тебя, наверное, целый полк поклонниц и воздыхательниц".
  "Поклонницы и воздыхательницы у меня имеются в наличии, - лейтенант ничего не скрывает от майора Ыфрау. - Но я хочу с тобой дружить, Ыфрау".
  "Так давай дружить, лейтенант", - Ыфрау согласилась.
  Через час лейтенант предлагает ей:
  "Майор Ыфрау, - мы с тобой сошлись характерами".
  "И не только характерами мы сошлись, лейтенант".
  "Хочу я тебя оставить при себе, в штабе округа".
  "Но как же я, майор, лейтенанту починяться буду?"
  "Я попрошу отца.
  Он мне завтра полковника присвоит".
  "Тогда - другое дело, лейтенант, - Ыфрау по погонам пальчиком стучит. - Но есть еще одно обстоятельство непреодолимой силы".
  "Нет обстоятельств, которые жухрайская армия не преодолеет".
  "Я живу с генералом Тыкарем.
  Он станет ревновать меня.
  Мало ли как дальше судьба сложится
  Я не хочу, чтобы генерал Тыкарь на меня гневался".
  "Мы генералу новую девушку подсунем в адъютанты.
  Новое - хорошо забытое старое".
  "Я - не хочу быть забытым старым, лейтенант".
  "Экая ты строптивая, майор Ыфрау, - лейтенант снова руки к Ыфрау тянет. - Тогда вместо военнообязанной девушки мы генералу подсунем штатскую".
  "Штатскую?"
  "Какую-нибудь графиню молодую, или герцогиню".
  "Но любая штатская ниже по званию, чем боевой генерал".
  "Слюбятся, поженятся", - лейтенат объявил приказным тоном.
  К вечеру генералу Тыкарю пришла директива из штаба:
  "Приказано, чтобы генерал Тыкарь отвлекся от майора Ыфрау, и жил со штатской девушкой.
  Приказом номер два назначено, чтобы генерал Тыкарь зла на майора Ыфрау не держал".
  Крепкие связи у лейтенанта в штабах.
  Приказ есть приказ.
  На следующий день полетел генерал Тыкарь на жухрайские Фальдивы.
  Где же еще генералы себе подруг ищут, как не на Фальдивах?
  Подходит к главному менеджеру:
  "Посоветуй мне, менеджер, какую мне подругу выбрать себе".
  "Разве у тебя, боевой генерал, нет своей подруги боевой? - Менеджер рот от удивления открыл. - Первый раз я слышу, чтобы генерал искал себе подружку среди простых штатских аристократок".
  "Я сам в шоке, - генерал рявкнул. - Подсказывай мне.
  А то завтра же придет тебе повестка из Имперского военкомата.
  Сразу с Фальдив в бой отправишься, на передовую".
  "Я что? - Менеджер сразу заюлил. - Я - ничто.
  А из аристократок посоветую тебе, генерал Тыкарь, принцессу Лейлу.
  Принцесса - она, хоть как-то скрасит твои серые будни, генерал".
  Генерал по совету менеджера выбрал себе в подруги принцессу.
  День с принцессой живет, второй живет.
  Платочки ее рассматривает, панталончики.
  Слушает рассказы из светской штатской жизни.
  На третий день менеджер робко спрашивает генерала:
  "Хорошо ли тебе живется с принцессой, генерал Тыкарь?"
  "Нет, не хорошо мне живется с принцессой, - генерал отвечает. - Нет у нас общих тем с ней, кроме любовных".
  "Тогда я тебе другую аристократку посоветую, - менеджер испугался, что генерал его на войну отправит. - Герцогиня Милосская.
  Может быть, она тебе понравится?"
  "Попробую герцогиню", - генерал злость в себе сдерживает.
  День с герцогиней на скутерах катается.
  Второй день загорает с герцогиней Милосской.
  На третий день менеджер его снова спрашивает:
  "Хорошо ли тебе живется с герцогиней Милосской, генерал Тыкарь?"
  "Нет, отвратительно с герцогиней мне живется, - генерал очами сверкает. - Герцогиня не отличит бластер модернизированный М18745 общевойсковой от бластера не модернизированного М18744.
  Обгорел я с герцогиней Милосской во время загара".
  "Тогда советую тебе, генерал Тыкарь, попробовать с графиней де Блуа".
  И графиню попробовал, генерал.
  И с княгиней дружил.
  Но ни одна аристократка штатская ему не подходит.
  "Пойдешь на передовую, на фронт, - генерал Тыкарь из мести все же отправил менеджера в армию. - Плохо ты для меня старался.
  Не угодил.
  Ни одна из штатских аристократок не умеет вести беседы на военную тему". - Генерал даже от волнения заболел.
  Приказ должен выполнить - найти подругу из штатских.
  Но нет ни одной подходящей кандидатуры.
  Отправился генерал в лечебницу на Фальдивах.
  Чтобы доктор ему прописал пилюли от депрессии.
  Входит в кабинет, а там огоньки на приборах зеленые мигают.
  Хорошая медицинская техника на жухрайских Фальдивах.
  Все для блага аристократов, для нужд богачей.
  Входит в палату доктор молодая.
  Генерала к креслу наручниками пристегнула.
  "Генерал, какую процедуру против депрессии выберешь?
  Если возьмешь зеленую пилюлю, то станешь красавцем.
  Кожа твоя разгладится, морщины уберутся.
  Седина из бороды уйдет.
  На себя в зеркало станешь смотреть - не нарадуешься.
  Если проглотишь красную пилюлю, то постоянно смеяться будешь - и днем и ночью.
  Девушки веселых генералов любят".
  "Не нужно мне смеяться и днем и ночью, - генерал Тыкарь глазами доктора пожирает. - Конечно, хорошо, чтобы девушки любили.
  Но, если меня призовет к себе сам Император?
  Конечно, я фантазирую.
  Императору нет времени общаться с простым генералом.
  Но все же...
  Когда я стану маршалом...
  Император со мной беседу начнет, а я смеяться буду.
  Боюсь, что мой смех Император сочтет неуместным и оскорбительным для него.
  И зеленую пилюлю для красоты и молодости не стану глотать.
  На портретах меня изображают с седой бородой, с морщинами и боевыми шрамами.
  Что, если я изменюсь?
  Тогда могут заподозрить, что я не тот боевой генерал.
  Да и кто станет уважать моложавого генерала?"
  "Тогда как же ты свою депрессию станешь лечить, генерал?" - доктор встала напротив кресла.
  "Почему ты меня пристегнула к креслу, доктор?" - генерал в недоумении наручниками звенит.
  "Пристегнула я тебя к креслу, генерал Тыкарь, чтобы ты не буйствовал во время процедур".
  "Какие процедуры, доктор?"
  "Для тех пациентов, которые не хотят принимать ни зеленую, ни красную пилюли, у меня остается одно средство против вашей депрессии.
  А наручники будут сдерживать тебя, генерал, когда твоя депрессия исчезнет".
  "Какое средство от депрессии, кроме пилюль, доктор?" - генерал настолько глубоко впал в депрессию, что все видит в серых тонах.
  Доктор ему ничего не ответила.
  Лишь чуть плечами повела.
  От этого движения халатик на докторице распахнулся.
  А под халатиком - охты, ахты.
  Чулочки кружевные с бисером.
  Просвечивают чулочки.
  Лиф ажурный ничего не скрывает.
  "Дай", - генерал, как с цепи сорвался.
  Хотел схватить докторшу.
  Но наручники мешают.
  Бился, бился, кричал в наручниках генерал Тыкарь.
  "Ну, что прошла твоя депрессия?" - докторша халатик запахнула.
  "Очень даже прошла моя депрессия, - генерал хохочет. - В буйство я впал".
  "Моя миссия закончена с тобой, генерал", - докторша к столу присела и стала писать в историю болезни генерала.
  "Как это миссия закончена? - генерал не привык к отказам. - Ты - штатская.
  Должна мне на шею вешаться".
  "Во-первых, я - доктор, - докторица голову не поворачивает. - Во-вторых, у меня иммунитет на генералов.
  Я родилась на Фальдивах.
  Аристократией и генеральством меня не заманишь".
  "Чем же тебя заманишь, докторица?
  Ты не аристократка, не знатного рода.
  Денег у тебя больших нет.
  Выйдешь на пенсию, будешь в туалете на Фальдивах салфетки подавать.
  Иначе не проживешь на одну пенсию".
  "Мне до пенсии также далеко, как тебе, генерал Тыкарь - до меня, - докторше не понравились слова о пенсии. - Я слишком молодая и умная, чтобы думала о пенсии".
  "Денег хочешь, славы?" - генерал не знает, как к докторше подобраться.
  "Денег и славы хотят те, у которых они есть, - докторша историю болезни генерала заполнила. - У кого нет ни денег, ни славы, этого не хотят".
  "Может быть, в театр сходим? - генерал Тыкарь пересилил себя. - Ненавижу театры.
  Из всех театров мне мил только театр боевых действий.
  Но ради тебя..."
  "Театр уже ближе к теме, - докторша улыбнулась краешками губ. - Ты еще о цветах заговори, генерал".
  "Представляю, что обо мне скажут сослуживцы, когда увидят около театра с букетом цветов в руках", - генерал Тыкарь хрипло засмеялся.
  "Твои сослуживцы скажут - совсем сдурел старый вояка", - докторша ошарашила генерала.
  "Ты... ты угадала", - генерал Тыкарь рот раскрыл.
  "Я же психолог, мастер по угадыванию и предугадыванию", - докторша поднялась.
  Халатик на все пуговицы застегнула.
  "Докторша, может быть, еще один сеанс проведешь со мной, - губы генерала задрожали. - А то я снова в депрессию впадаю.
  Распахни халатик".
  "Извини, генерал, - докторша за ширмочку ушла. - Моя рабочая смена закончилась.
  Теперь у меня личное время, которое я трачу исключительно на себя.
  Вместо меня на смену заступает доктор Гебельс.
  Она проведет с тобой следующий сеанс терапии".
  "Доктор Гебельс - красивая и остроумная, как ты?"
  "Доктор Гебельс - опытный доктор", - докторица из-за ширмочки вышла одетая в уличную прогулочную форму.
  Снова генерал Тыкарь рот распахнул на всю ширь.
  Даже стали виднеться через рот внутренние органы:
  "Я... я думал, доктор, что ты оденешься иначе".
  "Как же иначе?"
  "Не так ярко".
  "То есть серо я должна быть одета на родных Фальдивах?
  Не забывай, доктор, что я родилась здесь, а ты - проездом".
  "Ну, я ожидал, что ты выйдешь из-за ширмочки в сереньком скромном костюме и белой блузке.
  Туфли должны быть черные, на небольшом каблучке.
  Или, вообще, без каблучка.
  Ты же, надо же - обтягивающая короткая красная юбка под самый самый обрез...
  Туфли прозрачные на огромной платформе и высоченном каблуке.
  Топик, который больше открывает, чем закрывает.
  Волосы на голове в конский хвост закручены.
  Макияж на лице ярчайший.
  Губы малиновые.
  Глаза подведены.
  Толстый слой пудры превращает тебя в куклу".
  "Я же говорила, генерал, что я девушка молодая, на выданье, - докторша засмеялась. - Это ты, генерал, боевых подруг ищешь.
  Да что ищешь.
  Они сами на тебя бросаются, как лягушки на цветок папоротника.
  Я же должна своим ярким видом приманивать женихов.
  Женихи моего социального уровня любят яркое и броское в глаза.
  Как брошусь кому в глаза - так сразу меня замуж возьмет".
  "Так вот в чем дело, - генерал себя по лбу ладонью хлопнул. - Замуж ты хочешь".
  "Твоя прозорливость безгранична, генерал, - докторша хохочет. - Каждая девушка хочет замуж.
  Наш генетический код - искать мужа, покровителя и покрывателя.
  При этом муж должен быть достойным.
  Нет никакого секрета в том, что девушка мужа ищет".
  "Так выходи за меня замуж, докторша", - генерал вскрикнул запальчиво.
  Тут же рот ладонью прикрыл.
  "Замуж? За тебя? - Докторша смерила генерала оценивающим взглядом. - Пошла бы я за тебя замуж, генерал.
  Что и говорить, генерал - выгодная партия.
  Но мы разные по социальному статусу.
  Ты - из мира аристократов.
  Я - из мира ученых".
  "Я любой мир завоюю".
  "Тогда завоюй меня, генерал Тыкарь".
  "Как?"
  "Ухаживай, дари цветы, пой серенады под моим балконом.
  Нет, нет у меня балкона.
  Тогда в театры води, в кафе-мороженое.
  Угощай сладеньким, генерал.
  До утра на танцульках со мной прыгай.
  Возможно, что ты заманишь меня в свои сети".
  "Согласен ухаживать за тобой, - снова генерал произнес, как клятву. - Только ты с этого момента считаешься моей невестой".
  "Звание невесты ни к чему не обязывает, - докторша усмехнулась. - Все равно, что ты за меня аванс заплатил.
  Поспеши, генерал, а то уведут меня". - Докторша захохотала.
  Побежала из кабинета.
  Запнулась о порог, упала.
  Поднималась долго.
  Генерал Тыкарь всю красоту докторши успел высмотреть, пока она поднималась, невеста-то...
  Затем вошла докторша Гебельс на смену.
  Генерал, как увидел опытную докторшу, так в окно выпрыгнул с третьего этажа.
  Старый космодесантник и с десятого этажа выпрыгнет.
  Но, правда, с другим результатом.
  С этого дня генерал Тыкарь ухаживал за докторшей молодой.
  В кафе молодежные с ней ходит.
  На танцульках по ночам пропадает.
  Слушает скучнейшие оперы в театрах.
  Цветы дарит скромные, полевые, к которым докторша привыкла.
  Всех своих аристократок бросил.
  Не понравилось аристократкам, что генерал берет себе жену намного ниже по положению.
  Не благородную, не аристократку, а простую докторшу.
  Выписали аристократки из Марсианской впадины конюха Алехандро.
  О простом конюхе уже легенды ходили.
  Он мог любого коня на скаку остановить.
  Любую кобылу подчинить.
  В чёрную пятницу докторша невеста в последний раз вышла на свою работу.
  До полудня у докторши прием пациентов.
  Вечером - свадьба с генералом Тыкарем.
  Доухаживался генерал за докторшей.
  Заинтересовал ее женитьбой на себе.
  Генерал невесту около лечебницы поджидает.
  Прогуливается в волнении с букетом невесты.
  Докторша же спокойно прием пациентов ведет.
  Вдруг, подъезжает на высоком статном скакуне к лечебнице конюх.
  Конь тонкими ногами нервно перебирает.
  Аристократ конь среди коней.
  Храпит, ноздри широко раздувает.
  Конюх спрыгивает ловко.
  Поводья бросает подбежавшему служке.
  Служка автомобили должен отгонять.
  А тут - конь.
  Но конь дорогой, дороже некоторых космокаров.
  Конюх в лечебницу проходит и сразу к стойке регистрации.
  "Я записан на прием от депрессии", - конюх облокотился о стойку.
  "Алехандро?" - регистраторша как на посетителя взглянула, так сразу на кнопку вызова нажала.
  Чтобы младший медицинский персонал прибежал - тоже посмотреть на красавчика.
  "Шляпа с широкими полями, шляпа-то с завязками", - медицинские сестры перешептываются.
  "Жилетка грудь могучую обнаженную не скрывает".
  "Штаны ковбойские широченные".
  "Сапоги с пряжками".
  "На шее на веревочке зуб коня висит".
  "Усы торчком стоят".
  "Красавец из красавцев", - медички разве что в обморок от красоты Алехандро не падают.
  Довели его до кабинета невесты генерала.
  "Наша докторица вас примет, а потом замуж за генерала выйдет, - медицинские сестры перед конюхом лебезят. - Вы у нее последний пациент".
  "Последние станут первыми", - конюх ответил замысловато.
  Он вошел в кабинет и сразу в кресло лечебное уселся.
  "На что жалуемся?" - докторша голову от бумаг не поднимает.
  "На депрессию жалуюсь".
  "В моем кабинете все на депрессию жалуются, - докторша поднялась и распахнула халатик медицинский. - Но я всех сразу вылечиваю". - Докторша подняла глаза на конюха и обомлела.
  Улыбка спала с ее лица.
  Побледнела докторша.
  Глаза округлила.
  Губы ее дрожат.
  С трудом лишь вымолвила:
  "Теперь твоя депрессия прошла, конюх?"
  "Теперь у меня все прошло - и печаль, и радость, - голос конюха сочный, бас. - Я думал, что вся жизнь игра.
  Обратились ко мне аристократки с ваших Фальдив.
  Говорят, вот тебе, Алехандро, пять золотых сольдо.
  Отправляйся на курорт Фальдивы.
  Запишем мы тебя на прием к докторше, которая от депрессии лечит.
  Докторша эта безродная, не аристократка, а обыкновенная.
  Она сумела нашего генерала Тыкаря обаять.
  Свадьба у них намечается.
  Но мы, аристократки, считаем унизительным для себя, если генерал Тыкарь, который и от нас нос воротил, вдруг, возьмет себе в жены безродную докторшу.
  Нас это унизит.
  Поэтому, Алехандро, твоя задача - расстроить свадьбу докторши с генералом.
  Как увидит тебя докторша, так сразу в тебя влюбится.
  Начнет восхвалять твою красоту и непревзойденность.
  Ревнители закона не подкопаются.
  Докторша сразу бросит старого генерала, потому что он не столь красив и обаятелен, как ты, Алехандро.
  Это будет назиданием для простых девок, которые у нас, у аристократок богатых, пытаются отбить женихов". - Алехандро повел могучими плечами. - Так меня аристократки наняли.
  Думал я, что дело простое. - Алехандро красиво закурил".
  "Что же сложного? - докторша проблеяла. - В тебя я не влюбилась.
  Но и за генерала Тыкаря замуж не пойду сегодня.
  Слишком генерал серый на твоем фоне, Алехандро".
  "Сложность в том, что со мной царственным никто из конюхов в Конфедерации Марсианских впадин не сравнится.
  Я навожу ужас на всех женихов.
  Но увидел тебя и раскис. - Алехандро пот обильный с груди вытирает. - Все во мне перевернулось, словно я кобылку необъезженную приметил.
  Выходи за меня замуж".
  "Ты даже имени моего не знаешь, Алехандро".
  "Как тебя зовут?"
  "Жанна".
  "Выходи за меня замуж, Жанна".
  "Нет, Алехандро, я не выйду за тебя замуж".
  "Первый отказ в моей любовной практике".
  "Я слово генералу Тыкарю дала".
  "Только слово дала?"
  "Только слово".
  "Я бедный конюх, - Алехандро пожевал губами. - Не могу предложить тебе даже самую малость того, чем одаривал тебя генерал.
  Возьми мое сердце, Жанна". - Алехандро понялся из кресла.
  Подошел к докторше и крепко-крепко ее поцеловал.
  "Где я?" - докторша Жанна очнулась через пять минут.
  "Ты в Раю со мной, Жанна".
  Тут в дверь забарабанил генерал Тыкарь:
  "Невеста моя.
  Почему так долго?
  Нам пора жениться".
  "Бежим", - пастух Алехандро схватил докторшу за руку.
  По ковбойской веревке они спустились из окна на землю.
  На одном жеребце доскакали до космолета пастуха.
  Затем скрылись в неизвестном направлении.
  С тех пор генерал Тыкарь лютует.
  Во Вселенной жухрайской не отыскал пастуха Алехандро и свою невесту.
  Убежала невеста из-под венца.
  Добрые жухраи шепнули Тыкарю, что сбежали пастух и Жанна от его гнева в Империю.
  Генерал Тыкарь собрал разведывательно-диверсионную армию для поисков пастуха и своей невесты в Империи.
  Совершает набеги". - На этом информационно голографический кристалл замолчал. - Ветеран тоже сделал передышку.
  Смазывал маслом шестерёнки и сочленения в искусственном теле.
  - Вот это любовь, - Джейн вытирала слезы.
  
  О ЛЮБВИ ВСЕГДА МАЛО
  
  - Генерал жухрайский любил простую докторшу, - Бонни всхлипывала.
  - Я думала раньше, что жухраи - глупые, недалекие, бессердечные и с тремя головами.
  - Филантроп - жухрайский шпион был с одной головой, - Джейн неосторожно проговорилась.
  - Вы общались с жухрайским шпионом? - Ветеран сразу насторожился. - Либо вы - жухрайские шпионки, либо - отважные разведчицы.
  - Мы - не то и не другое, - Джейн честно призналась.
  - Не те и не другие, - Бонни поправила.
  - Жухрайский генерал ослеплен своей любовью, - Джейн приложила ладошки к щекам. - Как это прекрасно.
  - Да, госпожа сержантка, - голос ветерана снова пропитан ядом. - Видела бы ты, как прекрасно разлетались головы, как фонтанировали кровью солдаты, раздавленные во славу любви генерала Тыкаря к докторше.
  - Это другое, - Джейн ответила неуверенно.
  - Что другое? - ветеран заскрипел челюстями.
  - Не смешивай любовь и войну, ветеран.
  - С вами, девушками, не найти общий язык.
  - А ты и не ищи наши языки, - Бонни высунула язычок. - Смотри на него.
  - Как только мы узнали, почему жухраи так зверствуют, так сразу они нашу пещеру обнаружили, - ветеран инвалид убрал масленку. - Капрал наш кричит:
  "В кристалле маячок был спрятан".
  Лезут на нас.
  Мы отбиваемся, как можем.
  "Сейчас тяжелой артиллерией бабахнут, - сержант свое звено из пещеры выводит. - Уходить надо".
  Перекатами, ползком мы между камней стали просачиваться.
  Бесполезное занятие.
  Нас с орбиты засекли по тепловому излучению.
  Прицельно бьют, даже бомбы не тратят.
  Да все стараются в голову попасть.
  Все тело можно заменить, но только не разбитые вдребезги мозги.
  Капрал моноцикл увидел поврежденный и мне приказывает:
  "Гони к лейтенанту.
  Скажи, что мы долго не продержимся.
  Если лейтенанта убили, то на моноцикле сваливай отсюда.
  На орбиту выходи.
  Хоть какой шанс останется у тебя, что наши Имперцы подберут".
  "Почему я, господин капрал? - я отказывался. - Есть более достойные..."
  "Ты, потому что у тебя есть чем править моноциклом и чем смотреть, - капрал на меня орет. - Посмотри.
  Мы уже все калеки.
  Нас только госпиталь исправит". - Подсадил меня на моноцикл, подтолкнул.
  Тут капралу из установки "Метеор" голову разнесло по капелькам.
  Моноцикл меня несет.
  Жухраи, как увидели передвижение, так на мне огонь боевых единиц сосредоточили.
  А мне уже все равно.
  Когда еще не плохо, тогда - есть надежда.
  А, когда варишься в котле, то надежды нет.
  Не знаю, что от меня осталось и на мотоцикле к лейтенанту приехало.
  Лейтенант - кадровый военный - круговую оборону держит один.
  Все у него ловко получается.
  И из зениток по жухрайским кораблям бьет.
  И из снайперского бластера космодесантников устраняет.
  Даже в рукопашную с кинжалом в руке вступал.
  
  
  ГЛАВА 99
  
  ДЖЕЙН, БОННИ, ЛЕЙТЕНАНТ, АДМИРАЛ
  
  "Что, плохо там все, солдат?" - лейтенант на меня взглянул.
  "Помеха справа", - кричу.
  "Спасибо", - лейтенант кинжалом жухрайского космодесантника зарубил.
  "Капрал мертв, остальные - кто как ранен, господин лейтенант".
  "Да и ты кровью истекаешь", - лейтенант меня в спасательный бот затолкнул.
  "А как же вы, господин лейтенант? - Я взвыл. - Бот последний".
  Но лейтенант только рукой мне махнул на прощание.
  Позже мне рассказали, как наши Имперцы появились.
  Отбили атаку жухрайского генерала Тыкаря.
  Меня в госпиталь на Сальдивах - реабилитационный центр для солдат - отправили.
  Только меня починили немного - сразу под трибунал отдали.
  Обвиняли в дезертирстве.
  К счастью, лейтенант остался живой.
  За меня боролся, рапорты писал, что я герой, а не дезертир.
  Отпустили меня из-под трибунала. - Ветеран манипуляторами заскрипел. - Теперь жду, когда мне новые органы пришьют.
  Отомщу жухраям.
  Спасибо лейтенанту скажу.
  Я ему благодарен за подвиг.
  Навещу его в ближайшее время.
  - Лейтенант Шоу убит, - Джейн произнесла бесцветно. - Ты ему уже не сможешь сказать еще раз спасибо.
  
  СПАСИБО НУЖНО ГОВОРИТЬ ВОВРЕМЯ, ПОКА ЖИВЫЕ
  
  - Откуда ты... ты... знаешь, что лейтенанта звали Шоу? - в ветеране завизжала маленькая сирена.
  Зажглись тревожные красные огоньки на пластиковой пластинке с левой стороны черепа.
  - Вам плохо? - подбежала стюардесса. - Нужна помощь электронщиков?
  - Спасибо, девушка, мне уже лучше, - красные огоньки на ветеране гасли.
  Сменялись зелеными. - Я переволновался, пока с сослуживцами беседовал.
  - Только я одна ничего не понимаю, - Бонни вскрикнула.
  - Ты, солдат, в своем рассказе не упомянул ни одного имени из твоей бригады, - Джейн отвечала ветерану, а не Бонни. - Я заподозрила, что ты нарочно скрываешь свое имя, и имя товарищей по учебке.
  Значит, ты наш знакомый.
  Но не хочешь раскрываться перед нами, потому что презираешь нас за то, что мы чистенькие, целые и не воевали.
  Я нарочно сказала, что лейтенанта звали - Шоу.
  Попала в цель.
  Угадала.
  Ты же так разволновался.
  Солдат, ты кто?
  - Джейн и Бонни, - динамик ветерана дребезжал. - Джейн, ты меня раскрыла.
  Значит, есть в тебе талант.
  Не всю себя растратила по адмиралам и генералам.
  - Снова ты оскорбляешь, - Бонни вжалась в подружку. - Не трогай мою Джейн.
  Если тебе так легче - с оскорблениями, то оскорбляй меня.
  - Я Малевич, - ветеран признался с электронным стоном.
  - Малевич, - Джейн и Бонни распахнули глаза.
  - Да, я Малевич.
  Как увидел вас, так сразу возненавидел.
  - Ты и в Учебке недолюбливал нас, - Джейн усмехнулась.
  
  НЕДОЛЮБЛИВАЛ - МЯГКО СКАЗАНО
  
  - Можно недолюбливать, а можно не долюбить, - все лампочки на ветеране успокоились. - Учебка - одно.
  Война - другое.
  - Малевич, а кто, кто еще жив остался из наших... из нашего выпуска Учебки? - Бонни жадно спросила.
  - Вроде Брунцелезу новые ноги пришили, - Малевич ответил неуверенно. - Слишком мало времени прошло.
  Я не успел узнать. - Снова загорелась красная лампочка на пластиковой пластине черепа: - Джейн, ты сказала, что Шоу убили?
  Признайся, что ты пошутила.
  - Лейтенантами и смертями не шутят.
  Лейтенанта убили в его кабинете.
  - Кто его убил?
  Вы, Джейн и Бонни, убили лейтенанта Шоу?
  - Вот видишь, Малевич, ты по-прежнему нас не любишь.
  А только что утверждал...
  - Надо же, лейтенант Шоу столько испытал, столько прошел по войнам, а убили на гражданке, - ветеран замычал.
  - На Ганимеде мы записались к лейтенанту Шоу на аудиенцию, - Бонни докладывала. - Пришли, а он уже мертвый.
  - А где вы были до Ганимеда, Джейн и Бонни?
  Почему, почему вы не воевали с нами плечом к плечу?
  - Лейтенант Шоу и капрал Брамс отправили нас по своему заданию...
  Мы - особая пехота.
  - Вы уверены, что лейтенант Шоу убит не по вашей вине?
  - Мы не уверены, что лейтенат Шоу убит не по нашей вине, - Джейн выдохнула. - Может быть, его убили из-за нас.
  На нас тоже покушались несколько раз.
  
  ПОКУШАЛИСЬ ИЛИ ИГРАЛИ С НАМИ
  
  - В любом случае лейтенанта Шоу уже не вернуть, - ветеран, кажется, совсем успокоился. - Я раньше думал, что очень важно найти убийцу и узнать, отчего человек умер.
  Но теперь понял для себя - не нужно копаться.
  Если человек мертв, то незачем искать причины его смерти.
  - Слишком сурово, Малевич.
  - Вы, честные, Джейн и Бонни, - ветеран не ответил на "сурово". - Вы признались, что не знаете - по вашей ли вине убит лейтенант Шоу.
  Пожалуй, что я изменю свое мнение о вас, Джейн и Бонни.
  - Меняй свое мнение, Малевич, если хочешь.
  - Наш лайнер совершил мягкую посадку в космопорту Вегаса, - раздался жизнерадостный голос пилота-робота. - Мы надеемся, что вам понравился полет.
  Будем счастливы снова видеть вас на борту нашего корабля.
  - Малевич, наверно, за тобой прилетели, - Бонни смотрела в иллюминатор. - Космолет скорой медицинской военной помощи.
  - За мной, - Малевич поймал связь. - Сказали, чтобы я ждал на борту.
  - Мы пойдем, Малевич, - Джейн перешагнула через манипуляторы ног ветерана.
  - До встречи, сержантка Джейн, - Малевич ответил глухо. - До встречи, медалистка Бонни.
  - До встречи, Малевич.
  - Джейн, Бонни, - Малевич крикнул, когда Джейн и Бонни подходили к выходу из лайнера. - Простите меня за то, что в Учебке... - гул пролетающего космофрегата перекрыл последние слова Малевича.
  - Мы, девушки, Малевич, - Бонни пожала плечами. - Мы бы тоже попросили у тебя прощение.
  Но не знаем, за что.
  - Девушки не просят прощение, потому что девушки никогда не виноваты, - Джейн подошла к стюардессе.
  
  ДЕВУШКИ НЕ ВИНОВАТЫ
  
  - За что ветеран попросил у вас прощения? - стюардесса округлила глаза.
  - За Учебку, - Джейн коротко произнесла.
  - Нам теперь куда, на пересадку? - Бонни спросила таможенника.
  - Зал сто тринадцать Е, - таможенник сверился с расписанием. - Сержантка Джейн и медалистка Бонни.
  Ваш борт будет через час.
  - Спасибо, таможенник, - девушки отошли от стойки метров на десять.
  - Сержантка Джейн и медалистка Бонни, стойте, - таможенник прокричал.
  - И этот в спину кричит нам, - Бонни сжала ладошку Джейн.
  - Сегодня день криков в спину, - Джейн захихикала.
  - Сержантка Джейн и рядовая Бонни, - таможенник подбежал. - Зал сто тринадцать Е переполнен ранеными.
  Вам разрешается час пересидеть в зале для особо важных персон.
  Только не особо там.
  А то выведу на улицу.
  - Зал для особо важных персон, - Бонни захлопала в ладошки. - Там нас бесплатно покормят.
  - Нет, вас там бесплатно не покормят.
  У особо важных персон денег много, поэтому персоны и называются особо важными.
  Без денег не бывает важности.
  Особо важные персоны сами покупают себе еду.
  - Ну и ладно, - Джейн надула губки. - Не особо есть хочется.
  
  КОГДА НЕ КОРМЯТ, ТОГДА И ЕСТЬ НЕ ХОЧЕТСЯ
  
  - Представляешь, Джейн, мы впервые в зале для особо важных персон, - Бонни с восторгом ущипнула Джейн за попку.
  - Бонни, больно щиплешься, - Джейн подпрыгнула.
  - Не рассчитала щипок, - Бонни оглядывалась по сторонам. - Зал почти пустой.
  Кресла мягкие, обиты бархатом и кожей.
  - Музыка играет заунывная, - Джейн облизнула губки. - Наверное, классическая музыка.
  Классическое всегда скучное.
  - Лейтенанту Шоу понравилась бы классическая музыка.
  - Как тебе встреча с Малевичем, Бонни?
  - Потрясла меня встреча с Малевичем, Джейн.
  - Меня тоже всю перетряхнуло.
  Надо же, многих, с которыми мы были в Учебке, уже нет.
  - Я уже думаю, была ли Учебка, были ли наши сослуживцы, - Бонни прилегла на три кресла и вытянула ножки.
  - Бонни, а прилично лежать на креслах? - Джейн понизила голос.
  - Я думаю, что особо важные персоны ни в чем себе не отказывают, - Бонни похлопала ладошкой рядом с собой. - Ложись мне под бочок, Джейн.
  Никто нас не осудит.
  Потому что особо важные делают то, что хотят.
  Захотели прилечь - прилегли.
  Правила приличий придуманы для особо не важных персон.
  - Мягко, - Джейн легла рядом с Бонни.
  - Мягко и жарко, Джейн.
  - Жарко, потому что мы тесно прижались друг к дружке.
  - Не в первый раз мы прижимаемся друг к дружке, Джейн.
  - Не в первый и не в последний раз, Бонни.
  - Я говорила, что может быть, и Учебки не было, и лейтенанта Шоу не было, и капрала Брамса и наших сослуживцев не было.
  Все это нам привиделось.
  И Малевича не было.
  Вместо Малевича с нами разговаривал био робот.
  - Бонни, ты слишком далеко зашла в мыслях, - Джейн засмеялась. - Можешь потеряться в них.
  Запутаешься в мыслях и задохнешься.
  
  МЫСЛИ ЗАДУШИЛИ
  
  - Джейн, а тебе что больше нравится - открытый космос, или земля под ногами?
  - Тебя на Вегасе на философию потянуло, Бонни.
  - Меня на Вегасе, как всегда, тянет к тебе, Джейн.
  Философия - боком.
  Я просто смотрю сейчас на звезды за сферой космопорта.
  И думаю, что раньше, на нашей Натуре, мы мечтали убежать в далекий космос.
  Подальше от дома.
  Сейчас мне хочется песчаный пляж под ногами.
  Пляж и пальмы, море, песок и павлины, Джейн.
  - Пляж, море, песок и павлины - не для нас, Бонни.
  Они все - на Мальдивах.
  Или на Кальдивах, в худшем случае.
  - Кристина и Мальдива уже, наверное, на Мальдивах, - Бонни надула губки. - Им, значит, можно, а нам - нельзя?
  - Я услышал о Мальдивах, - Над подружками склонилось добродушное лицо с седыми усами и остренькой бородкой.
  - Простите, господин адмирал, расслабились, - Джейн и Бонни вскочили. - Не заметили вас. - Джейн и Бонни вытянулись в струнку.
  - Вольно, - адмирал добродушно махнул рукой. - Можете продолжать лежать.
  Это хорошо, когда девушка лежит без одежды. - Адмирал вызвал подобострастный смех в своей свите.
  - Мы с Натуры, господин адмирал.
  - Все мы откуда-то, - адмирал присел рядом с Джейн и Бонни. - И все мы летим куда-то. - Одет адмирал свободно.
  Особо выделялась соломенная шляпа.
  Судя по тому, что адъютант держал в руках сумку с клюшками для гольфа, адмирал летел отдыхать.
  - Господин адмирал, - второй адъютант в чине майора прокашляйся в кулак. - Вызов из штаба округа.
  - Я же сказал, что я отдыхаю, - адмирал сразу из добродушного превратился в стального. - Майор Паулюс.
  Что ты себе позволяешь?
  Ты нарушил мое спокойствие.
  - Простите, господин адмирал, - майор Паулюс задрожал. - Я думал...
  - Ты, наверное, плохой солдат, майор, - адмирал наслаждался. - Хороший солдат не думает, а выполняет приказ своего командира.
  Пожалуй, майор Паулюс, что тебе будет полезно узнать солдатскую жизнь вблизи, на фронте. - Адмирал добивал своего подчиненного. - Пока будешь воевать, твое место займет... займет, - палец адмирала уткнулся в левую грудь Джейн. - Сержантка займет.
  - Благодарю вас, господин адмирал, - майор Паулюс попал в капкан, поэтому больше не хотел ухудшать свое положение. - Я на фронте оправдаю ваше доверие.
  - Иди, лети, Паулюс, оправдывай мое доверие, - адмирал даже не лишил покорного майора его воинского звания, не понизил в чине.
  - Служу Императору, - майор вихляющей походкой вышел из зала для особо важных персон.
  Свита адмирала застыла в трусливом ожидании своей участи.
  - Лифшиц, - адмирал приказал. - Оформи сержантку...
  - Сержантка Джейн, - Джейн выпятила грудь.
  
  СЕРЖАНТКА АДЬЮТАНТКА
  
  "Если адмирал сейчас присудит мне звание майора, то...
  Нет, это было бы уже слишком.
  Вдруг, Малевича еще раз встретим?
  Он умрет от разрыва искусственного сердца.
  Была сержанткой, через несколько минут стала майором".
  - Оформи сержантку Джейн мне личной адьютанткой, - адмирал не спешил повышать Джейн в звании.
  - Господин адмирал, а пункт третий сто первой статьи устава о должностных полномочиях, - адъютант пролепетал заплетающимся голосом.
  - Плевал я на пункты, - адмирал показал силиконовые зубы. - И на тебя плевал, Лифшиц.
  Хочешь догонять майора Паулюса?
  - Никак нет, господин адмирал, - адъютант залебезил. - Сейчас оформлю все в лучшем виде.
  - Господин адмирал, - Джейн пролепетала. - Я со своей подружкой Бонни, - Джейн обняла Бонни за талию и поцеловала в губы. - Мы никогда не расстаемся.
  - Что ж, отважная сержантка Джейн, - адмирал погрозил Джейн пальцем с огромным перстнем. - Ты заступилась за боевую подругу.
  Я и сам вижу ее отличительные знаки, - адмирал смотрел неотрывно на груди Бонни.
  Наверно, их называл знаками отличия. - Будет твоя Бонни с тобой вместе адъютантствовать мне.
  - Еще раз осмелюсь доложить, - Джейн поражалась своей храбрости. - Господин адмирал.
  Но мы приписаны к другому приказу.
  Мы направляемся в "крошку Натали" для закупки нижнего белья для женского состава Имперской армии.
  - Я вижу, что женское белье вам не нужно, - адмирал добродушно засмеялся.
  Свита расслабленно тоже заржала.
  Если хозяин смеется, то подчиненные счастливы.
  - Господин адмирал, - Лифшиц оторвался от голограммы. - Ваш приказ не перебивает приказ о направлении сержантки Джейн и рядовой Бонни в "крошку Натали". - На адъютанта смотреть жалко. - У вашего приказа статус ниже.
  - Статус моего приказа ниже? - адмирал подпрыгнул и схватил адъютанта за горло. - Вот что я тебе скажу, Лифшиц.
  Если бы ты не родился моим племянником, то уже бы вместе с майором Паулюсом летел бы грузовым бортом на фронт.
  Даже искуснейшие канцеляристы не смеют мне противостоять.
  Даже прославленные чиновники из Первого Имперского военного Управления не справятся со мной в одиночку.
  Но страшное дело.
  Мой адъютант племянник сомневается в силе моих приказов.
  Я исправно награждаю тебя медалями.
  Присуждаю внеочередные воинские звания.
  Ты умеешь взламывать голограммы противника.
  Расшифровываешь жухрайские перехваченные сообщения.
  Но только ума у тебя нет, Лифшиц, - адмирал постучал пальцем по лбу адъютанта. - Оформляй мой приказ через голову вышестоящего приказа.
  Джейн и Бонни летят со мной играть в гольф в мое поместье в Южном Вегасе. - Адмирал отвернулся от адъютанта.
  Внезапно дверь в зал для особо важных персон распахнулась.
  - Запахло войной, - майор из свиты адмирала спрятался за спины товарищей.
  Вразвалочку в зал вошел невысокий лейтенант.
  Крепкий, с кривыми ногами кавалериста.
  Усы лейтенанта обвисли.
  В каске зияла оплавленная по краям дыра.
  Военные сапоги покрыты пылью и разбиты.
  На кителе не хватало трех пуговиц.
  За лейтенантом два солдата везли зенитную переносную установку на двух колесиках.
  Выглядели солдаты не лучше, чем их лейтенант.
  Обожжённые шинели, треснувшие приклады бластеров.
  - Служивые есть? - лейтенант, словно не видел адмирала и его свиту.
  Сопровождающие лейтенанта без церемоний водрузили зенитную установку на мраморный столик и начали в ней копаться.
  - Лейтенант? - Майор из свиты адмирала изумленно поднял левую бровь.
  - Я спрашиваю - служивые есть? - лейтенант не обратил внимания на вопрос майора.
  Почесал лоб и внезапно наклонился: - Вижу, вижу, что служивые здесь отдыхают. - Лейтенант крикнул под диванчик. - Вылезай, сынок.
  - Какой я тебе сынок, раздался надсадный кашель из-под диванчика. - Ты мне в сыновья годишься.
  - Тогда - батя, вылезай, - лейтенант не смутился. - Батяней не назову тебя, потому что батяня - комбат.
  - Я - ополченец, - из-под дивана к всеобщему изумлению выполз солдат. - Демобилизовался я.
  - Времена сейчас трудные, батя, - лейтенант покровительственно похлопал пожилого ополченца по плечу. - Враг у ворот нашего дома.
  Призыву подлежат все мужчины без исключения.
  - Лейтенант, - солдат около зенитной установки повернул голову. - Ключ на семнадцать у тебя?
  - Возьми, Пельтцер, - лейтенант не отчитал подчиненного за то, что тот обращается не по уставу.
  - Давай, лейтенант, - Пельтцер подошел и протянул руку в оружейной смазке. - Закурить осталось, лейтенант?
  - Курить - вредно для здоровья, Пельтцер, - лейтенант захохотал. - Особенно на войне. - И протянул солдату сигарету.
  - Пельтцер, и для меня захвати одну, - солдат у зенитной установки попросил.
  - Лузер, оформи ополченца, - лейтенант кивнул солдату. - А то уведут его у нас.
  Вон, лейтенант Сикорский шарит по космопорту.
  - Как фамилия? - солдат Лузер с неохотной отошел от зенитной установки и обратился к ополченцу. - Звание, имперский номер.
  - Мытища я, - ополченец ткнул пальцем в зенитку. - А ты не там смотришь, сынок.
  - Где нужно смотреть? - Лузер сразу перешел на деловой тон. - Ты - механик, что ли?
  - Механик в танковых войсках, - ополченец снял кожух с зенитки. - У нее реверс заело, а ты в электронику лезешь.
  - Лейтенант, - Лузер возликовал. - Нам механик достался.
  - Это мы очень хорошо зашли, - лейтенант потирал руки. - Говорил же я, что надо в вип зал.
  Вы надо мной смеялись.
  Я же прав оказался.
  - Лейтенант, а ничего так, что здесь присутствуют вышестоящие по званию? - адмирал спросил с сарказмом. - Может быть, пороховые газы тебе мозг затуманили? - Адмирал подмигнул своей свите.
  Намекал на спектакль.
  Свита адмирала ожидаемо заржала.
  - Извините, господин адмирал, не заметил вас, - лейтенант чуть сменил позу.
  Но подобострастия все равно не получалось. - Вернее, заметил вас, но не обратил внимания.
  Точнее - обратил внимание, но вы меня не интересуете, как военный.
  Вы правы, мне на войне пороховые газы снятся.
  - Что? - Адмирал даже не успел разозлиться. - Я тебя не интересую, как военный, лейтенант?
  - Ну, нашу роту на передовой разбили.
  Срочно нужно докомплектовать.
  Вот мы и ищем солдат в разных местах.
  Вы же, и ваши, - лейтенант многозначительно взглянул на свиту адмирала и не стал дополнять определением - кто это "ваши", - выше меня по рангу.
  Поэтому вас в свою роту я не могу набрать.
  Мне нужны подчиненные ниже лейтенанта.
  - Господа, вы слышали? - адмирал картинно развел руки в стороны.
  Обернулся к своей свите. - Мы не нужны лейтенанту.
  - Еще как не нужны, - майор из свиты подобострастно заржал в очередной раз.
  - Лейтенант, я вижу вопиющее безобразие, - адмирал начал основную часть спектакля.
  Отчитывал лейтенанта. - Вы не по чину врываетесь в зал для особо важных персон.
  Хотя особой важной персоной не являетесь. - Снова хохот. - Вид твой и твоих солдат - ужасающий, как у бездомных. - Дружное ржание. - Ты не замечаешь вышестоящих по званию.
  Занимаетесь с каким-то ополченцем, вместо того, чтобы оказывать почести мне, адмиралу Имперского космофлота.
  В самом мягком случае я разжалую тебя в рядовые.
  Но вероятнее всего, отдам под трибунал. - Адмирал выпятил грудь.
  - Не получится у тебя, адмирал, - лейтенант небрежно закурил. - Во-первых, разжаловать меня не сможешь.
  Иначе кто будет командовать моей ротой на фронте?
  Ты пойдешь жухраев бить?
  Во-вторых, не угрожай мне, боевому офицеру, адмирал.
  Ты в соломенной шляпе собираешься играть в гольф.
  Я же - воюю.
  Чтобы над тобой, и над всеми Имперскими игроками в гольф было мирное небо.
  Как ты думаешь, суд военных присяжных оправдает меня?
  - Я ошибся, тебя нужно немедленно расстрелять за измену, - адмирал рванул на шее белый воротничок.
  - Из чего будешь расстреливать меня, адмирал? - лейтенант усмехнулся. - Из клюшек для гольфа? - На этот раз лейтенант вызвал смех у своих подчиненных.
  Ржал даже вновь приобретенный для армии пехотинец Мытища.
  Джейн и Бонни тонко захихикали.
  - Стрелять из клюшек для гольфа, - Джейн прикрывала ладошкой ротик.
  
  НА ВОЙНЕ И КЛЮШКА ВЫСТРЕЛИТ
  
  - Опа, - лейтенант сбил свою каску на затылок.
  Вразвалочку подошел к Бонни и Джейн. - Вот так удача.
  Адмиральские боевые подруги.
  Сначала я на вас не обратил должного внимания.
  Думал, что штатские шлюшки рядом к адмиралу присосались из-за денег.
  - Сам ты штатская шлюшка, - Бонни побелела. - Извините, господин лейтенант.
  Но я не позволю оскорблять мою подружку Джейн.
  - Не позволишь оскорблять свою подружку, - глаза лейтенанта сузились.
  Из них полетели искры.
  Лейтенант взял Бонни за подбородок. - Ты дерзкая и смелая медалистка.
  В разведку боем пойдешь.
  Надо же, удача сегодня меня осыпает своими милостями. - Лейтенант похлопал Бонни по плечу. - Хвалю за храбрость.
  Даже люблю.
  - Еще бы, лейтенант, ты голых баб не любил бы, - Пельтцер заржал от пушки.
  - Пельтцер, разговорчики в строю, - лейтенант отмахнулся от подчиненного.
  Обратился к Джейн: - Сержантка Джейн.
  Боевая сержантка?
  - Кое-что умею, господин лейтенант.
  - Не называй меня на войне господином, сержантка, - лейтенант и Джейн по плечу похлопал дружески. - На войне дорога каждая секунда.
  В бою, если ты будешь докладывать мне, например, что нас жухраи атакуют с зенита, то на слово "господин" уйдет дорогая секунда.
  За это время нас накроют бомбами.
  Поняла меня, сержантка?
  - Так точно, поняла, господин... лейтенант, - Джейн вытянулась перед офицером.
  - Мои подчинённые зовут меня просто - лейтенант.
  Или даже можно - Швальцбург-Бланкенбургский.
  Но согласись, сержантка, что лейтенант - короче. - Лейтенант коротко хохотнул.
  - Лейтенант Швальцбург-Бланкенбургский, следуй за мной, - адмирал пытался сохранить остатки поруганной чести.
  Лейтенант даже не сдвинулся с места.
  Зато Мытища, Пельтцер и Лузер заржали.
  - Осмелюсь доложить, господин...
  
  В АРМИИ ДЕВУШКИ ДАЖЕ ДОЛОЖИТЬ ТОЛЬКО ОСМЕЛИВАЮТСЯ
  
  - Без всяких мирных осмелюсь и господин, - Швальцбург-Бланкенбургский напомнил.
  - Мы направляемся по приказу в "крошка Натали" для закупок женского нижнего белья для женского состава Имперской армии.
  - И ты не перебьешь этот вышестоящий приказ, лейтенант, - адъютант адмирала Лифшиц произнес с открытым сарказмом. - Тут тебе даже война не поможет.
  Так что военнослужащие Джейн и Бонни тебе не достанутся.
  - За нас началась война, - Бонни прошептала на ушко Джейн.
  Девушки захихикали.
  - Я и не собираюсь ничьи приказы перебивать, - лейтенант подтянул портупею, заглянул в сеть. - На войне нет времени на корректировку приказов.
  Есть время только на корректировку огня.
  В приказе указано, что Джейн и Бонни обязаны явиться в "крошка Натали" для дальнейшего прохождения воинской службы в Империи.
  Хм, ну и напишут штабные крысы...
  Где же еще имперские военнослужащие могут проходить службу, как не в Империи?
  Не у жухраев же нашим солдатам проходить воинскую службу. - На этот раз лейтенант рассмешил двух майоров из свиты адмирала.
  Они сдавленно засмеялись.
  Но взглянули на своего начальника, покраснели и убрали смех подальше.
  - Приказ для Джейн и Бонни без срока исполнения, - лейтенант закрыл сеть. - Так что, сержантка Джейн и медалистка Бонни, вы можете прибыть в "крошка Натали" в любое время.
  Хоть завтра, хоть через десять лет.
  Я же, пользуясь правом военного времени, забираю вас к себе.
  - Ушлый ты у нас, лейтенант, - Лузер одобрительно пробурчал от зенитной переносной установки.
  - А то, - лейтенант улыбнулся. - Ребята, тащите пушку к доку.
  Улетаем.
  А то наши из последних сил держат оборону. - Лейтенант развернулся на каблуках и направился к выходу из зала для особо важных гостей.
  Джейн и Бонни переглянулись и поспешили за лейтенантом.
  - Ну и ну, - адмирал упал в кресло.
  Адъютант мигом поднес адмиралу белый шелковый платочек для вытирания пота. - Можно сказать, что пронесло меня. - Адмирал пожевал губами и перевёл мутный взгляд на свою свиту.
  
  - Швальцбург-Бланкенбургский, ого, какой у тебя улов, - к лейтенанту подошел моложавый военный.
  Его гимнастерка тоже прожжена во многих местах.
  Правая щека покрыта сажей. - Сержантка, медалистка и ополченец.
  - Удачливый я, - Швальцбург-Бланкенбургский настороженно смотрел на товарища. - Не приглядывайся к ним, Сикорский.
  Я их уже оформил на себя.
  - Ну, хотя бы одного или одну дай, - Сикорский начал клянчить. - Я только ветерана призвал.
  - Ветерана? - Джейн вскрикнула - Не Малевич ли?
  
  ВЕТЕРАНЫ И ОПОЛЧЕНЦЫ
  
  - Не Малевич, - Сикорский облизнул взглядом Джейн и Бонни. - А что?
  Еще где-то бродит ветеран Малевич?
  - Его уже в госпиталь отвезли, - Бонни быстро добавила.
  - Сикорский, не кадри мой личный состав, - Швальцбург-Бланкенбургский погрозил Сикорскому пальцем. - Мы торопимся.
  - Наград тебе и побольше, Швальцбург-Бланкенбургский, - Сикорский пожал руку своему товарищу.
  - И тебе наград и побольше, - лейтенант Швальцбург-Бланкенбургский ответил.
  - Господин... лейтенант, - Бонни осторожно спросила, когда прошли половину зала. - Наград тебе и побольше - это обязательная поговорка при расставании?
  - Наше, космодесантное, - Швальцбург-Бланкенбургский приобнял Бонни за талию. - Но и ты, медалистка, можешь использовать эти слова.
  На войне мы не церемонимся.
  Забудь многое из того, что было до войны.
  Сейчас другие правила.
  - Лейтенант, нам к какому выходу катить? - Пельтцер дернул лейтенанта за рукав.
  - К ближайшему выходу катите, - лейтенант выбирал кратчайший путь. - Где скажем, там наш космофрегат припаркуется. - Лейтенант стал пробираться сквозь яркую толпу туристов в Вегасе: - Дорогу.
  Дорогу дайте.
  Не видите, война идет.
  Войну пропустите. - Лейтенант шагал уверенно.
  Лузер, Пельтцер и ополченец Мытища катили за ним зенитную установку.
  Туристы с испугом и брезгливостью отпрыгивали.
  С непониманием смотрели на грязных военных.
  - Военные совсем обнаглели, - господин в розовом смокинге недовольно пробурчал.
  Тут же ему по ноге проехало колесо тяжелой зенитки.
  Господин заткнулся и побагровел от боли и гнева.
  - Тетя, дай яблочко, - Лузер запустил руку в корзинку с яблоками молодой ухоженной леди. - Мы вас защищаем от жухраев.
  - Возьми всю корзину, солдатик, - Леди, вопреки ожиданиям окружающих, не стала скандалить.
  Она с улыбкой протянула Лузеру яблоки. - Сортовые.
  Имперский белый налив.
  - Ты сама - как белый налив, - Лузер подмигнул леди.
  Она смущенно покраснела и улыбнулась.
  Пельтцер доставал яблоки из корзины и раздавал - лейтенанту, Джейн, Бонни и ополченцу Мытище.
  Джейн и Бонни жадно захрустели свежими породистыми фруктами.
  - Солдатик, куда тебе написать? - Леди схватила Лузера за рукав. - Люблю отношения без обязательств.
  С кем же, как не с веселым солдатом Имперской армии мне поддерживать эти легкие отношения.
  - Напиши мне на полевую почту Мальдивы сто сорок пятнадцать двенадцать, - Лузер обнял леди и поцеловал ее в губы.
  На белом дорогом платье остался отпечаток грязной пятерни Лузера.
  - Какие они быстрые, солдаты, - дама с собачкой восторженно пропищала своему мужу. - Берут от жизни все и сразу.
  - Эльза, не заглядывайся на солдат, - муж выпучил глаза. - Солдаты - ничто, зато солдатки у них - подтянутые, спортивные, боевые, упругие.
  - Штраус, - на этот раз жена одернула мужа. - У тебя есть семья.
  - Бонни, как быстро все меняется, - Джейн обняла подружку. - Летели в "крошка Натали", а сейчас призваны на войну.
  
  ВОЙНА ВАЖНЕЕ, ЧЕМ ЗАКУПКА НИЖНЕГО БЕЛЬЯ ДЛЯ ЖЕНСКОГО СОСТАВА ИМПЕРСКОЙ АРМИИ
  
  - Джейн, на нас смотрят, - Бонни захихикала. - Покажем им нашу фирменную походочку.
  - Порадуем походочкой себя и туристов, - Джейн прижалась бедром к бедру подружки. - Попки влево по максимуму.
  Попки вправо.
  Попки влево.
  Попки вправо.
  - Умеете вы ходить, - лейтенант оценил старания Джейн и Бонни. - Под вражеским обстрелом подобная походка пригодится.
  Цель все время смещается - то влево, то вправо.
  - Лейтенант, - Бонни уже освоилась с коротким обращением. - Будет странно выглядеть, когда солдаты мужчины виляют задами.
  - Я же сказал - никаких ограничений и мирных правил на войне не должно быть, - лейтенант приближался к стойке таможни. - Хочешь жить - умей вертеться и вертеть задом.
  Солдат, если припечет, и не так завихляет.
  - Господа военные, вам сюда нельзя, - таможенники со страхом смотрели на боевого лейтенанта.
  - Да, а куда нам можно? - лейтенант грудью в грудь уперся в таможенника.
  - Ну, хотя бы, потому... что этот порт пассажирский.
  Военные доки...
  - Где мы, там и военные доки, - лейтенант сделал шаг вперед.
  Таможенник отступил. - Ты хочешь, чтобы мы тащили зенитку через весь космопорт.
  Во-первых, это будет сеять панику среди мирного населения туристов.
  Во-вторых, мы теряем время, пока наши товарищи держат оборону.
  - Но, здесь уже идет посадка на пассажирский круизных лайнер...
  - Лайнер подождет, - лейтенант набрал по сети: - Гаспаро, ты где?
  У седьмого дока?
  Какого жухрая ты там ловишь.
  Мы... - Лейтенант глянул на таможенника. - Какой это док?
  - Тринадцатый, - таможенник обреченно ответил.
  - Гаспаро, ты слышал? - лейтенант гаркнул в микрофон. - Дуй к тринадцатому.
  Немедленно. - Лейтенант отключил сеть.
  - Мы должны произвести досмотр ваших личных вещей, - таможенник проблеял.
  Он уже не возражал, что военное судно потеснило пассажирский круизный космолайнер.
  - Досмотр наших личных вещей? - Лейтенант расхохотался. - Вроде бы нельзя проходить с оружием.
  А у нас пушечка и бластеры.
  Ты еще спроси нас, таможенник, сами ли мы паковали наши личные вещи, или кто-нибудь нам помогал.
  Сами ли мы подзаряжали боевые бластеры и сами ли устанавливали ракеты в зенитку.
  - Проходите... быстрее... - Таможенник открыл зеленый коридор.
  - Лейтенант, ты пробивной, - Джейн восхитилась. - С адмиралом и его свитой разобрался.
  С суровыми таможенниками разделался на два счета.
  
  В ПРОТИВОСТОЯНИИ ВЫИГРЫВАЕТ ТОТ, У КОГО ОРУЖИЕ
  
  - Война сделала меня грубым и пробивным, - лейтенант уже гремел каблуками по трапу. - Я, вообще, был очень застенчивым и робким.
  В Учебке меня дразнили Неженкой.
  - Неженка? - Джейн распахнула глаза.
  Около рукава болтался на космическом ветру потрепанный космофрегат.
  Выглядел он не лучше, чем драная форма солдат и лейтенанта.
  Многочисленные дыры наспех небрежно заляпаны сурипластиком.
  Кое-где из космофрегата вырывались тонкие струйки воздуха.
  
  
  ГЛАВА 100
  
  ДЖЕЙН И БОННИ ЛЕТЯТ НА ВОЙНУ
  
  - Гаспаро, - лейтенант ударился головой о низкий проход в космолет. - Почему дырки не заделал?
  Хочешь, чтобы мы без воздуха дышали, как двояко жаберные рыбы?
  - Самые большие дыры я законопатил, - из-за ящиков появился толстяк бородач.
  Комбинезон надет на голое тело.
  Гаспаро вытирал грязные руки о не менее масляную тряпку. - На маленькие времени не хватило.
  - Зато у нас есть свой механик, - лейтенант похвастался.
  - Механик? - Гаспаро присвистнул.
  Смотрел на Джейн и Бонни. - Кто из вас механик, голые девочки?
  - Гаспаро, глаза вымой, - Лузер захохотал. - Где ты видел девушку механика?
  - Я и девушку сержантку голую не видел, и голую носительницу медали "За боевые заслуги" тоже не встречал раньше, - Гаспаро отозвался равнодушно.
  - Зачем? Ну, зачем ты сурипластиком пломбировал космолет? - Ополченец Мытища взвыл. - Надо было сильверстонуном конопатить.
  Ваш сурипластик при втором гипер прыжке вылетит.
  Будете свистеть, как коровы, оборжавшиеся на лугу клевера.
  - Нет у нас сильверстоуна, - Гаспаро виновато посмотрел на механика. - Я заказывал.
  Но штабные отписались.
  Что сильверстоун слишком дорогой для наших космолетов.
  - Что же тогда есть? - ополченец Мытища скрестил руки на груди. - На сурипластике лететь нельзя.
  - Амальгама подойдет? - Огромный Гаспаро преклонялся перед механиком.
  - Амальгама? - На пару прыжков сгодится. - Мытища махнул рукой. - Тащи амальгаму. - Механик уже распоряжался, как самый главный. - Все будем конопатить.
  И ты, лейтенант, тоже приступай.
  Выбивай пробки с сурипластиком.
  Мы же станем замазывать. - Ополченец опустил руку в ведро с амальгамой.
  Зачерпнул жижу. - Быстрее, ребятки.
  Амальгама стынет.
  - Борт семнадцать уе три шестерки восемь, срочно отчаливайте от тринадцатого дока. - Раздалось в динамиках.
  - Что же делать? - лейтенант выбил первую пробку.
  Механик ловко тут же заделал пробоину.
  Вместо сурипластика шлепнул быстротвердеющую амальгаму.
  - Отчаливать надо, лейтенант, - Гаспаро принес второе ведро с амальгамой. - Я за штурвал.
  - Стой, - Мытища остановил Гаспаро. - Кто же тогда амальгаму таскать будет.
  Нет, ты дырки закрывай.
  - Джейн, Бонни, садитесь за штурвал, - лейтенант вопросительно посмотрел на ополченца. - Ничего страшного, если наши новенькие сержантка и медалистка поведут космофрегат?
  Они тебе очень нужны на заделке дырок?
  - Нет, пусть рулят, - Мытища заржал. - Девки, вообще, ни на что непригодны, и не нужны.
  Девки только все портят и мешают.
  Лучше пусть Джейн и Бонни космолет разобьют, чем небрежно заделают пробоины.
  - Бонни, неужели мы поведем космолет? - в рубке управления космолетом Джейн проблеяла.
  
  У ВОЕННОГО КОСМОЛЕТА НЕ ЖЕНСКОЕ ЛИЦО
  
  - Но мы уже летали... в Учебке, - Бонни с испугом смотрела на пульт управления. - И вне Учебки Аврору хорошо вели.
  - Там другое, там иные космолеты, - Джейн огляделась по сторонам. - Бонни, здесь нет гигиенических салфеточек.
  Что же мы подложим на кресла под наши попки?
  - Откуда у мужчин гигиенические салфеточки? - Бонни кусала губки. - Но на всякий случай спрошу. - Бонни выпорхнула из рубки управления.
  - Бонни, почему не взлетаем? - лейтенант поднял перемазанное амальгамой лицо.
  - Эээ... лейтенант, - Бонни проблеяла. - Нам нужны гигиенические салфеточки-прокладки.
  - Гигиенические салфеточки-прокладки? - лейтенант выпучил глаза.
  Лузер, Пельтцер, Мытища и Гаспаро даже прекратили важную работу.
  Настолько неожиданная просьба Бонни их шокировала.
  - Гигиенические салфеточки-прокладки нам нужны, чтобы подкладывать под попки на сиденья, - Бонни быстро-быстро моргала. - Мы же не можем чистенькими попками сидеть на грязном.
  - Не можете чистенькими попками сидеть на грязном? - лейтенант зарычал.
  - Правду она говорит, девка-то, - Мытища неожиданно заступился за Бонни и Джейн. - На войне малейшая мелочь может решить исход боя.
  Там, где танки не пройдут, носовой платок поможет.
  Ты, лейтенант, хоть и обстрелянный уже, боевой, опытный, но не настолько долго воевал как я.
  Помню, как под Акалтыхом мы в джунглях сидели в окопах.
  Холодный дождь лил третьи сутки.
  Мы не просыхали.
  Чихали, кашляли.
  Лилось у нас изо всех щелей.
  И, как назло, жухраи поперли в рукопашную.
  Лезут на нас, несутся.
  У меня сразу нос зачесался.
  Лилось из него.
  Я нос рукавом шинели вытираю.
  Рукав жесткий - от него еще больше нос чешется и сопливит.
  - Фу, какая гадость, - Бонни сморщила лобик.
  - Гадость, но ничего не поделаешь, девка, - ополченец почему-то упорно называл Бонни девкой. - Я шинелью нос подтираю.
  Еще хуже становится моему носу.
  Был бы у меня носовой платочек, то я бы сразу с чесоткой носа справился.
  К счастью, кое-как мы отбили атаку жухраев.
  Так я чуть без носового платка - малость, а необходим в бою - жизни не лишился.
  - Мытища, ты прав, - и лейтенант, также неожиданно, согласился. - Нам бумагу туалетную прислали, как наждак.
  Была бы мягкая, а так с этой бумагой не война, а... - Лейтенант выглянул в иллюминатор и грязно выругался.
  - Военный борт, вам последнее предупреждение, - снова ожили динамики.
  К космофрегату подлетел изящный катер космопортовых патрульных. - Иначе мы вынуждены будем вас отвезти на штрафную стоянку.
  - Привыкли туристов штрафовать, - Лузер с ненавистью произнес. - Вот работенка тепленькая.
  Бери чужое.
  - Они еще чемоданы воруют, - Пельтцер зачерпнул амальгаму.
  - Военный борт, предупреждения кончились, - на патрульном катере зажглись красные фонари.
  Взвыла космопортовая сирена.
  - Что же там сержантка... - снова лейтенант не успел договорить.
  Космофрегат резко лег на бок.
  Ведро с остатками амальгамы село на голову лейтенанта.
  Космофрегат дернулся.
  Раздался треск за бортом.
  - Ха, лейтенант, смотри, - Гаспаро стянул ведро с головы лейтенанта. - Наша сержантка патрульных таранит.
  - Знай наших, - Пельтцер и Лузер воскликнули возбужденно и подняли кулаки, как на стадионе во время футбольного матча. - Сержантка, бей их!
  - Отомстила, - лейтенант протер глаза. - Боевая сержантка.
  - Радары им сбила, и фонари щегольские побила, - Мытища довольно заурчал.
  - Я побегу тоже рулить, - Бонни побледнела и скрылась в будке управления.
  - Бонни, что я наделала, - Джейн чуть не плакала.
  
  ВСЕ, ЧТО НАДЕЛАЛА - УЖЕ НАДЕЛАЛА
  
  - Все отлично, Джейн, - Бонни поцеловала подружку в губы. - Салфеточки я не нашла.
  Будем рулить стоя.
  - Я с бортовым компьютером договаривалась, а он с дефектами, - Джейн пищала.
  - Сама ты дефектная, а я безупречен, - бортовой компьютер отозвался.
  - Пришлось перейти на полуавтоматическое ручное управление.
  Я сбила космопортовый катер патрульных.
  - Мы видели, Джейн, - Бонни засмеялась. - Всем понравилось.
  Все подумали, что ты нарочно отомстила патрульным из космопорта Вегаса.
  Наши сослуживцы их недолюбливают.
  - Лейтенант не сердится? - Джейн с недоверием смотрела на Бонни.
  - Лейтенант одобряет твой поступок, - Бонни наклонилась над пультом. - Ты, Джейн, только не проговорись, что у тебя случайно вышло протаранить патрульных.
  Все считают это твоим большим мастерством.
  - Так рождаются легенды, - Джейн немного успокоилась.
  - Курс проложен, - Бонни ахнула. - Джейн, мы что, на Мальдивы летим?
  - На Мальдивы, - Джейн похлопала Бонни по попке. - Ничего не понимаю.
  Неужели, на Мальдивах жухраи высадились?
  - Мальдивы большие, Джейн, - Бонни неуверенно потянула на себя рычаг разворота.
  Снова раздался скрежет.
  - На этот раз ты, Бонни, сбила палубу с пассажирского космолайнера, - Джейн захихикала.
  - Мы торопимся, - Бонни обернулась.
  - Девочки, вы хоть все штатские лайнеры протараньте, только наш фрегат целым оставьте, - в рубку заглянул лейтенант и тут же убежал обратно.
  - Все, оставьте меня, - компьютер заверещал. - Мы уже в гиперпрыжке.
  Идите, помогайте экипажу.
  Я без вас справлюсь.
  - Точно справишься, компьютер? - Джейн постучала по красной кнопке.
  
  ДЕВУШКА ВСЕГДА УМНЕЕ КОМПЬЮТЕРА
  
  - Кнопку, красную кнопку не тронь, дура, - компьютер взвыл.
  - Я не дура, - Джейн надула губки.
  - Если будешь обзываться, то я тебя отключу, - Бонни погрозила компьютеру.
  - Если отключишь меня, то навсегда останетесь в гиперпространстве, - компьютер замигал голограммами.
  - Тебе палец в рот не клади, компьютер.
  - В гипер пространстве из нас воздух не выйдет через пробоины? - Бонни озаботилась.
  - Не знаю о твоих пробоинах, Бонни, - компьютер загудел. - Но в гипер пространстве нет вакуума.
  Нет ничего.
  Поэтому воздух из космолёта не выйдет.
  - Насчет моих пробоин - у тебя казарменный юмор, компьютер, - Бонни следом за Джейн вышла из рубки управления.
  - Мы пришли на помощь, - Джейн робко предложила.
  - Лихо вы водите космолеты, девки, - Мытища захохотал. - Даже я так не смог бы.
  - Мы лучше смотримся не за штурвалом, - Бонни скрестила ножки.
  - Нет, помощь уже не нужна, дочки, - на этот раз Мытища назвал Джейн и Бонни дочками. - Мы уже почти все заделали.
  - Лейтенант, у тебя голова в амальгаме, - Джейн указала пальчиком.
  - Когда ты фрегат на бок поставила, мне ведро на голову упало, - лейтенант керосином протирал лицо. - Но я сам виноват.
  Командир должен быть готов к любой неожиданности.
  - И не только командир обязан бдить, - механик Мытища осмотрел новые пломбы на пробоинах.
  Остался доволен работой.
  Крякнул и присел на железный ящик с гиперионными гранатами. - На третий год службы на наш гарнизон напала лихорадка.
  Подозревали, что капрал Бергман принес ее из борделя.
  - О борделях при нас не надо говорить, - Джейн произнесла строго и постучала пальчиком по стенке.
  
  БОРДЕЛЬ - НЕ ДЛЯ ДЕВУШЕК
  
  - О чем же тогда говорить, как не о борделях? - Лузер хохотнул.
  Но наткнулся на строгий взгляд Бонни и замолчал.
  - Может быть, и не из борделя лихорадка в наш гарнизон пришла, - Мытища ласково посмотрел на Джейн и Бонни. - Заболели мы все.
  Никакие препараты и операции не помогают.
  Ходим и чихаем, как прокаженные.
  Апчхи, да апчхи.
  Даже сам господин полковник из чиха не вылезает.
  Сидят со своей подругой в купальне и только чихают.
  Ничего другого у них не выходит и не получается, кроме чихания.
  Вот, какие дела.
  Узнали мы из сети, что колдун из Темных Галактик излечивает от любой болезни.
  "Господин полковник, - мы к полковнику делегацию направили. - В Темных Галактиках колдун практикует.
  Он от любых болезней вылечивает.
  В том числе - и от чихальных болезней".
  "Я в колдунов не верю", - полковник на нас хмуро смотрит.
  "Мы тоже не верим в колдунов, господин полковник.
  Но в наших лекарей мы еще меньше верим, чем в колдунов.
  Давайте, попробуем.
  Вызовем колдуна за счет канцелярии".
  "Я бы посмеялся над вашими предрассудками, - полковник чихает без устали. - Но и меня чихальная лихорадка уже утомила.
  Вызывайте, хоть колдуна из Темных Галактик, хоть черта из преисподней".
  "Колдуна дешевле вызвать, чем черта", - лейтенант Глобус пошутил.
  Веселый лейтенант был, - Мытища покачал головой. - Война его пощадила.
  И лихорадка чихальная не взяла.
  Но любовник жены застрелил.
  Лейтенант неосторожно раньше времени из командировки вернулся.
  Все обычно наоборот бывает - любящий муж стреляет в любовника жены.
  Но у лейтенанта Глобуса не сложилось...
  - Я читал о лейтенанте Глобусе в желтых новостях, Лузер подался вперед. - Писали, что лейтенант Глобус сбежал с женой полковника.
  Но это, наверно, другой лейтенант Глобус.
  Этот живой.
  А твой лейтенант Глобус, как ты говоришь, застрелен любовником жены.
  - Мало ли лейтенантов Глобусов в нашей Имперской армии, - Пельтцер многозначительно заметил.
  - Послали мы за колдуном в Темные Галактики, - Мытища сжимал, разжимал кулаки. - Прилетел колдун и сразу начал торговаться:
  "Дорога дальняя, места у вас холодные, суточные маленькие, потому что сутки у вас длиннее, чем на моей родной планете Фигаро.
  Давайте мне северную надбавку в тридцать пять процентов".
  "Фиг тебе, с твоей планеты Фигаро, а не надбавка", - мы колдуна на плацу попинали немножко.
  Он сразу присмирел.
  Видим мы, что совсем он не колдун, если дал себя пинать.
  Но заказали, деньги ему на голограмму уже перевели.
  Пусть изворачивается, как хочет, но от чихальной лихорадки нас обязан спасти
  "Девушку мне надо, - колдун условия немыслимые ставит, чтобы мы не смогли выполнить.
  Если не выполним, то, вроде, как сами и виноваты будем. - В жертву девушку принесу".
  "Второй раз тебе фиг, а не девушка, - снова мы пинками колдуна уму-разуму учим. - Гарнизон наш дальний.
  Мы и сами девушек много лет не видели.
  Одна у нас отрада - за любовницей господина полковника подглядываем.
  Но на то он и полковник, чтобы у него девушка была.
  Если у полковника не будет девушки, то совсем нам край.
  А господин полковник девушку свою в жертву не отдаст.
  Ему она сама нужна целая".
  "Я места себе не нахожу от горя, - колдун взвыл. - Вы меня кормите и поите.
  Деньги дали, расчесываете.
  А я, сколько не пытаюсь остановить вашу чихальную лихорадку - не могу.
  Я вас и за уши таскал, и слова ласковые говорил.
  Ничто не помогает от чихания.
  Я бы и рад сам заразиться от вас чиханьем, чтобы быть равным вам, и опыты на себе ставить по выздоровлению.
  Но не берет меня ваша лихорадка чихальная.
  Потому что я колдун.
  Посмотрите на мои мускулистые спортивные ноги.
  Они, словно в землю вросли.
  Страдаю я даже с замечательными ногами.
  Приподнимаю ваши головы.
  Прикладываю ладони к влажным вашим губам.
  Но вы все равно чихаете, словно у вас сенная лихорадка.
  Умные ваши глаза переполнены темной водой печали. - Колдун встал на колени.
  Прижался лицом к моей горячей голове. - Я ощущаю, как у ополченца дрожат уши.
  Как при каждом чихании Мытища напрягает извилистые жилки. - Колдун вскочил и просиял.
  Вытер слезы и радостно хлопнул в ладоши. - Вы мне в жертву вместо девушки солдата Мытищу принесите.
  Немедленно доставьте его в мою казарму связанным.
  Да принесите из столовой кашу гречневую и холодный чай, чтобы я хорошо поел перед жертвоприношением".
  "Я не согласен, - я отказываюсь. - Есть более достойные гвардейцы для жертвоприношения.
  Я же не солдат действующий.
  Я - ополченец".
  "Ополченца мне и надо", - колдун новую забаву нашел - меня.
  "Пожалуй, что Мытищу мы отдадим, - рядовые и офицерский состав посоветовались. - Приноси Мытищу в жертву, колдун.
  Не так нам дорог ополченец, как дорога девушка была бы.
  Да и девушек у нас нет". - Меня связали, на кровать в казарме, где проживал колдун, бросили.
  "Что же ты, колдун, придумал, - я зубами пытаюсь веревки развязать. - Убить меня решил?
  Выставил козлом отпущения?"
  "Нет, Мытища, - колдун головой качает. - Я тебя не убью.
  Невыгодно мне убивать тебя.
  Если убью, то на меня чихающие солдаты набросятся.
  Скажут - жертвоприношение осуществил, а мы по-прежнему чихаем.
  Обвинят, что я нарушил клятву колдуна.
  Иное дело, если ты живой останешься".
  "Какое же это жертвоприношение, если жертва останется живая?"
  "Я тебя взял к себе, чтобы солдаты и офицеры думали, что я колдую, - колдун загрустил. - Ты сам понимаешь, что колдовства не существует.
  Я себе деньги зарабатываю, якобы колдовством.
  Особенно любят ко мне ходить молодые женщины.
  Я заставляю их раздеваться, чтобы, якобы, колдовать легче было.
  Сидит голая, я на нее смотрю, да еще она мне деньги платит.
  Райская работа.
  Но тут вы со своей чихальной лихорадкой подсуетились.
  Все мои планы спутали.
  Я вас не вылечу - плохо.
  Обо мне молва среди женщин пойдет, что я слабый колдун.
  Перестанут они ко мне ходить, платить и раздеваться".
  "Может быть, я твоему горю помогу, - я весело подмигнул колдуну, словно мы играли в детскую игру "гляделки". - Ты корми меня, пои исправно.
  Часть своих денег переведи мне.
  Можешь не тянуться губами к моим босым ногам.
  Я честно и прямо обещаю, что мы с тобой выпутаемся из чиханья.
  Через пару дней мои сослуживцы поймут, какую они глупость совершили, когда отдали меня для твоего жертвоприношения.
  Я - механик.
  Без меня работа всех механизмов в гарнизоне заглохнет.
  Прибегут к тебе меня забирать, а ты кричи, что они сами жертвоприношение нарушили".
  "Умно ты придумал, Мытища, - колдун тут же половину своего гонорара мне перевел. - Но, а с чиханьем как быть?"
  "Как чихали, так пусть и чихают дальше, - я смеюсь. - Мне сослуживцев не жалко.
  Они меня в жертву принесли.
  Почему же я должен их жалеть".
  "Но ты сам, Мытища, чихаешь".
  "Я - ополченец.
  Скоро домой отправляюсь.
  Моя планета суровая.
  Там даже чихнуть нельзя.
  На моей планете сразу чих пропадет".
  "Я так и предполагал, - колдун с облегчением вздохнул. - Не случайно я тебя выбрал на роль жертвы".
  Мы два дня с колдуном пировали.
  Я чихал, но пировал.
  На третий день лейтенант Сумо к колдуну с поклоном пришел.
  Лейтенант чихает, глаза красные:
  "Колдун, отдай Мытищу на пару часов.
  У нас труба в туалете прохудилась.
  Стало скверно вонять в офицерском собрании".
  "Если я отдам вам Мытищу на пару часов, то мой ритуал нарушится, - колдун отвечает, как мы и договорились. - Тогда придется с вами договор расторгнуть.
  Я уже почти что подошел к точке лечения вас от чихания.
  Вы же хотите все испортить".
  "Мы хотим починить канализационную трубу", - лейтенант Сумо на каблуках развернулся и ушел недовольный.
  Через час сам полковник зашел.
  "Ну, колдун, выпустил ты из Мытищи кишки?"
  "Нет, господин полковник.
  Еще не время выпускать из Мытищи кишки".
  "Хорошо, что Мытища живой, - полковник с ноги на ногу перекатывается. - Дай мне Мытищу на час.
  Мытища - механик.
  Починит джакузи в ванной моей подружки.
  Через час я верну тебе Мытищу.
  А то моя девушка не может помыться".
  "Я же предупреждал, полковник, что жертвоприношение Мытищи нельзя прерывать".
  "Так ты, колдун, принеси Мытищу в жертву в джакузи моей любовницы".
  "Ты хочешь, полковник, чтобы Мытища мылся с твоей подругой в одной джакузи?"
  "Ну, не совсем так, колдун.
  Ты Мытище, после того, как он починит джакузи, голову отруби.
  И джакузи будет работать, и жертву ты принесёшь".
  "Лучше я твоей подруге, полковник, отрублю голову".
  "Нет, так не пойдет", - и полковник ушел ни с чем.
  Мы с колдуном по рукам ударили.
  Продолжаем пировать.
  "Хорошо живете, - капрал Еничек входит. - Колдун, если пир называется жертвоприношением, то и я согласен быть жертвой".
  "Ты уже давно жертва, капрал", - колдун смеется.
  "Капрал, ты по делу пришел, или на пир?"
  "На пир по делу".
  "Присаживайся за стол, капрал".
  "Позже присяду, колдун.
  Дай мне механика Мытищу на час.
  В пусковой шахте ракета застряла.
  Ни туда, ни сюда.
  Ни летит, ни падает".
  "Ракета - серьезное оружие, капрал".
  "Серьезней у нас не бывает".
  "На дам я тебе Мытищу.
  Он жертвоприношение проходит.
  Выбирай, капрал, что для вас важнее - ракету себе на голову уронить, или от чихания избавиться".
  "Для меня важнее - пировать, - капрал руку к столу тянет. - Запор у меня.
  Виноградинкой полакомлюсь".
  "Конечно, пируй с нами, капрал".
  "Что потребуешь взамен, колдун?"
  "Я обещал вам, что избавлю от чиханья.
  Стану ли еще другими заботами вас отягощать.
  Но к нашему столу ты можешь присесть полноценно только тогда, когда выполнишь четыре условия",
  "Говори скорее четыре условия, колдун".
  "Первое, принеси со склада ящик тушенки, капрал".
  "Проще простого, - через десять минут капрал притащил ящик говяжьей тушенки. - Называй второе условие, колдун".
  "Второе условие - как только в бой с жухраями пойдете, ты со знаменем впереди строя шагай".
  "И это обещаю колдун".
  "Третье условие - после пира подготовь для меня космолет.
  Улетаю я".
  "А как же чихание и жертвоприношение Мытищи, колдун?"
  "Все само собой образуется, капрал".
  "Тогда и космолет подготовлю".
  "В космолет мне приведи любовницу полковника.
  Дорога дальняя.
  Я не хочу скучать в дороге".
  "Трудно будет заманить в космолет девушку полковника, но я исполню", - капрал с нами пировать стал.
  После пира колдун ему яблочко протягивает:
  "Откуси от яблока, капрал".
  "Откусил от яблока, колдун".
  "Когда яблоко кусал, то чихал ли ты, капрал?"
  "Когда я яблоко кусал, то не чихал".
  "Избавил я тебя от чиха, капрал?"
  "Только на время кусания избавил меня от чиханья, колдун".
  "А вы все время что-то жуйте, служивые.
  Так о чиханьи и забудете".
  "Спасибо тебе, колдун, - капрал колдуну в пояс поклонился. - Пойду для тебя космолет готовить".
  "И о девушке полковника для меня не забудь, капрал".
  "Если я о ней забуду, то она сама о себе напомнит".
  Так хитрый колдун всех удовлетворил в нашем гарнизоне, - Мытища поднялся и подошел к розетке в космолете. - Что же у вас розетка искрит? - Механик розеткой занялся.
  - Деятельный ты, Мытища, - Джейн пальчик облизнула.
  
  МУЖЧИНА ДОЛЖЕН УМЕТЬ ПОЧИНИТЬ РОЗЕТКУ
  
  - Если Мытища деятельный, то бери его в мужья, - лейтенант захохотал. - Вы, девушки, любите деловых.
  - Мы любили деловых, - Бонни поцеловала Джейн в шейку. - Но в армии мы задумались о богатых.
  А самые богатые в Имперской армии - адмиралы и генералы.
  Теперь хотим выйти замуж за генерала или адмирала.
  - Значит, у меня нет шансов стать твоим мужем, Бонни, - Мытища натянуто улыбнулся.
  - Зато у тебя есть шанс стать мужем Гаспаро, - Лузер заржал.
  - Подошло время казарменного юмора, - Джейн недовольно пробурчала на ушко Бонни.
  - Случается, что в армии и рядовой может стать богачом, - лейтенант подмигнул Джейн. - Не только адмиралы у нас самые богатые.
  - В военную лотерею солдат выиграет? - Джейн вытянула шейку.
  - Не только в лотерею, - лейтенант подкрутил ус. - Я уже говорил, что в детстве меня все Неженкой обзывали.
  Избаловала меня моя матушка.
  Пирогами с молоком и медом кормила.
  От работы любой меня убирала.
  Ручки мои были пухленькие, щечки - нежные, румяные.
  Сверстники надо мной смеялись, дразнили - Неженка, Неженка.
  А я это не за оскорбление считал, что я - Неженка, а, наоборот, гордился, что я нежный.
  В года вошел, стало мне семнадцать.
  У парней и девушек появилась забава.
  Вместе купаться на речку ходили.
  Девушки налево, парни - направо.
  Девушки за осокой плещутся, чтобы мы не подсматривали за их наготой.
  Но только все это было нарочно подстроено.
  Если бы девушки не хотели, чтобы мы их видели голыми, то ушли бы подальше - за излучину реки.
  Или купались бы в другое время.
  Но так поступали, чтобы мы могли раздвинуть осоку и камыши и подглядывать.
  Друзья меня зовут, руками машут:
  "Неженка, Неженка, иди, посмотри, какие они ухххх.
  Что вытворяют, красавицы нагие".
  Я же отвечаю лениво:
  "Я в осоку и в камыши не полезу.
  Они колются.
  Неприятно мне, когда больно".
  Так ни разу и не подсмотрел за голыми подругами. - Лейтенант крякнул с досадой. - Чуть позже стали по парам разбиваться.
  Со мной никто из девушек дружить не хотел.
  Но так как их было намного больше, чем нас, парней, то все же одна согласилась - Бланка.
  "Швальцбург-Бланкенбургский, - Бланка ко мне после купания из-за камышей вышла обнаженная. - Я бы стеснялась, если бы ты за мной подглядывал.
  Но ты боишься исколоться о камыши и не подглядываешь.
  Поэтому я к тебе пришла обнаженная и не стесняюсь".
  
  
  ГЛАВА 101
  
  ЗАВТРАК В ГИПЕРПРОСТРАНСТВЕ
  
  "Правильно ты поступила, Бланка, - я на подушечке сидел.
  Бланка же присела на траву. - Не забудь, что я очень чувствительный и нежный".
  "Хоть бы за ногу меня схватил, Швальцбург-Бланкенбургский", - Бланка через час сквозь зубы процедила.
  "Зачем я должен хватать тебя за ногу, Бланка?"
  "Иначе мы не поженимся, и у нас не родятся дети".
  "Дети рождаются оттого, что парень девушку за ногу подержит?"
  "Да, Швальцбург-Бланкенбургский, - Бланка захохотала. - Многие мужья верят в то, что дети появляются, если парень и девушка вместе посидят на берегу.
  Или, что детей в капусте находят.
  Очень выгодна эта теория для девушек, которые любовников в шкафу прячут от мужа".
  "Хорошо, что ты мне подсказала, - я осторожно прикоснулся к голой ноге Бланки. - Ой, колется".
  "Что колется?" - Бланка недовольно спросила.
  "У тебя ноги подбриты, а некоторые волоски уже подросли.
  Они мою ладонь колют".
  "Так мы долго до дела будем доходить, Швальцбург-Бланкенбургский.
  Пока ты все волоски на моих ногах пересчитаешь.
  Давай, лучше целоваться".
  "Зачем, Бланка?"
  "Затем, Швальцбург-Бланкенбургский", - Бланка поцеловала меня.
  Да так увлеклась, что целует и целует.
  Наседает на меня.
  "Насилу я от тебя вырвался, - я Бланку, наконец, оттолкнул. - Ноги у тебя колются волосками.
  Над верхней губой тоже усики чуть пробиваются.
  Все губы мне своими усами исколола".
  "Да чтоб ты провалился со своей нежностью, Швальцбург-Бланкенбургский", - Бланка вскочила и побежала от меня.
  Я домой возвратился и дяде все рассказал.
  Родной мой дядя Виктор Швальцбург-Бланкенбургский у нас гостил.
  "Слишком ты нежный, друг мой", - дядя меня за плечи обнял.
  "Дядя, а разве плохо быть нежным мальчиком?"
  "Нет, племянник, нежным мальчиком быть очень хорошо.
  Иногда выгодно.
  Но бывают в жизни моменты, когда нежность нужно засунуть подальше.
  Из-за своей нежности ты с Бланкой голой на реке поссорился.
  Это недопустимо".
  "Но Бланка побрилась небрежно".
  "Ты еще мужчин бородатых не целовал, - дядя проговорился. - Хорошо, я научу тебя каменеть. - Дядя вывел меня из дома. - Прыгай в горный ледяной поток, племянник".
  "Я не сошел с ума", - только успел я крикнуть.
  Дядя меня со скалы в горную реку сбросил.
  С трудом я выплыл.
  В синяках, ссадинах на камень выполз и подвываю от боли.
  "Будешь еще нежничать?" - Дядя с берега спрашивает.
  "Больно мне, дядя.
  Я нежный.
  Домой хочу - к пирогам и мягкой пуховой перине".
  "Не выбила из тебя река нежность, - дядя сердится. - В баню пойдем".
  Пришли мы в баню.
  Дядя меня веником березовым хлещет.
  Парит меня изо всех сил.
  Ледяной водой обливает, а затем в котел с кипящей водой бросает.
  Не понравилась мне эта забава.
  "Нежный ты еще?" - дядя спрашивает.
  "Уйди дядя, у меня все болит после тебя", - я плачу.
  "Тогда тебе одна дорога, племянник.
  В армию Имперскую пойдешь.
  Из тебя армия дурь и нежность выбьет".
  "Не хочу, чтобы из меня нежность выбили", - я рыдаю.
  Но дядя Виктор подкупил военного комиссара.
  В восемнадцать лет меня забрали в армию.
  Ко мне сразу капрал Мелихов приставать стал.
  "Нежный ты, рядовой, - капрал Мелихов кулак мне показывает. - Но я сделаю из тебя мужчину".
  "Вы будете меня любить, как женщина, господин капрал?" - Я спросил невинно.
  За что получил кулаком в зубы.
  "Ушла твоя нежность, Швальцбург-Бланкенбургский?" - Капрал Мелихов меня спросил, когда я в сознание пришел.
  "Дядя Виктор меня от нежности не избавил, - я рыдаю. - И ты, капрал, не избавишь".
  Били меня все, преследовали.
  Только я не стал менее нежным.
  Зато одичал, прятался по углам.
  Любил за казармами в кустах отсиживаться.
  Одна у меня мечта была - из армии дезертировать.
  А за казармой яблоньку приметил.
  Поливал ее каждый день помоями.
  Яблонька угощала меня наливными сладкими яблоками.
  Они были нежные, как и я.
  Собираю однажды яблочки, а ко мне Мюлер подходит.
  Мюлер - боксер тяжеловес.
  В армии пока рядовой.
  "Что, Швальцбург-Бланкенбургский, яблочками балуешься?"
  "Развлекаюсь яблоками, заодно и от товарищей прячусь, - я голову в плечи вжал.
  Чувствую, что и Мюлер меня бить будет.
  "Не бойся, не ударю, - Мюлер меня нежно за плечи обнял. - С этого дня никто не посмеет к тебе притронуться кулаком или ногой, Швальцбург-Бланкенбургский.
  Если кто полезен, мне скажи.
  Я в лепешку превращу твоего обидчика.
  Если, конечно, он не выше меня по званию".
  "С чего это ты меня защищать стал, Мюлер?"
  "Яблонька мне твоя понравилась, Швальцбург-Бланкенбургский", - Мюлер взгляд в сторону отвёл.
  Я понял, что он выгоду во мне свою видит.
  Но какую выгоду - не пойму.
  Стал меня боксер тяжеловес от моих обидчиков защищать.
  Я в прежнюю свою нежную форму вошел.
  Поколачивали меня капралы и сержанты.
  Но уже рядовые не трогали.
  Однажды Мюлер меня загадочно за казармы пальцем поманил.
  "Ну, - думаю. - Настало время расплаты за то, что Мюлер меня защищает".
  "Швальцбург-Бланкенбургский, посмотри у меня".
  "Я в бане солдатской у тебя видел, Мюлер".
  "Нет, посмотри, что я спрятал, - Мюлер траву осторожно под яблонькой расправил.
  В траве лежал раненый голый мужчина".
  "Зачем он тебе, Мюлер, - я губы брезгливо сжал. - Выбрось его, или отдай в лазарет".
  "Нельзя ему в лазарет, - Мюлер смеется. - И выбросить жалко.
  Он - жухрайский шпион".
  "Жухрайский шпион? - я потом обливаюсь от ужаса. - Но нас отдадут под трибунал за то, что со шпионом рядом были".
  "Нас расстреляют, Швальцбург-Бланкенбургский, - Мюлер на шпиона сверху траву бросает для маскировки. - Казнят нас, если узнают.
  Но мы же никому не скажем".
  "Мы обязаны доложить о шпионе".
  "Если доложишь о жухрае, Швальцбург-Бланкенбургский, то тебя пытать будут.
  Твое нежное тело не выдержит пыток, Швальцбург-Бланкенбургский".
  "Я заранее дрожу от боли".
  "Я из армии дезертировать буду, - Мюлер еще больше меня пугает. - Не нравится мне воевать".
  "Но, если ты уйдешь из армии, то меня снова солдаты бить станут, - я заплакал. - Кто же меня защитит от побоев?"
  "Мы вместе убежим, Швальцбург-Бланкенбургский.
  Ты поможешь мне.
  Я помогу тебе.
  Но только из армии мы с деньгами должны сбежать.
  Без денег даже на гражданке плохо".
  "Где мы деньги возьмем, Мюлер?
  В армии зарплату не платят".
  "Поверь мне, Швальцбург-Бланкенбургский, мы разбогатеем в армии.
  Только надо подождать, чтобы нас в разведку отослали вдвоем.
  В армии много техники и поисковых инструментов.
  Мы с тобой клад отыщем, Швальцбург-Бланкенбургский".
  "Миноискателем будем шарить по заброшенным усадьбам?" - Я сразу обрадовался идее Мюлера.
  "Как карта ляжет, так и шарить начнем, Швальцбург-Бланкенбургский".
  Через три дня останавливается около меня танк.
  Из люка вылезает Мюлер.
  "Полковник доверил мне на танке ездить, - Мюлер меня внутрь приглашает. - Я побил любовника жены полковника.
  Полковник сам с ним справиться не мог.
  Потому что любовник - боксер, но среднего веса.
  Я же - тяжеловес.
  За две минуты послал любовника жены полковника в нокаут.
  Будем с тобой, Швальцбург-Бланкенбургский, по ночам на танке в самоволку летать.
  "Мюлер, давай танком задавим тех солдат, которые раньше меня били, - я пробормотал. - Капралы и сержанты тоже не должны уйти от моего гнева".
  "Ты, оказывается, мстительный, Неженка, - Мюлер захохотал. - Разве Неженка может быть мстительным?
  Разве это согласуется с учением о нежности?
  Ты предстаешь передо мной в ином облике".
  "Я, как был нежным, так нежным и остаюсь, я пропищал в ответ. - Человек состоит из двух половин".
  "Простить своих обидчиков ты не можешь, Швальцбург-Бланкенбургский?"
  "Простить могу, но они не простят меня.
  Прощенные враги будут ненавидеть меня еще сильнее".
  "Как деньги соберем большие, так твоих врагов танком подавим, Неженка".
  В ту же ночь мы с Мюлером на Космодесантном танке в самоволку в город отправились.
  "Ты, Швальцбург-Бланкенбургский, будешь приманкой, - Мюлер меня испугал. - Выйдешь на ночную улицу.
  Ты - нежный, это каждый издалека видит.
  На тебя сразу грабители и мошенники набросятся, чтобы ограбить.
  Ты же кричи жалобно.
  Я на танке подъеду.
  Буду изображать из себя патруль армейский.
  С твоих обидчиков штраф возьму".
  "Мюлер, а нельзя ли наоборот? - Я дрожу от предстоящей боли. - Я будто бы патруль.
  А ты - жертва?"
  "Неженка, - Мюлер расхохотался. - Я - боксер тяжеловес.
  Разве ко мне кто ночью с целью грабежа подойдет?
  Меня грабители и мошенники стороной обходить будут.
  Ты же, в свою очередь, не похож на сурового патрульного.
  Никто тебе штраф не отдаст". - Мюлер роли расписал.
  С тяжелым сердцем я вышел на улицу.
  Встал под фонарем, чтобы не так страшно было.
  Из ночного клуба выходили веселые посетители.
  "Солдатик, угости девушку сигареткой, - ко мне вместо грабителей девушка подошла. - Нежный ты, сдобненький.
  Я подобных даже не пробовала.
  Мне все жилистые, мускулистые мачо попадаются".
  "Мне тоже", - я накачанного Мюлера вспомнил.
  "Пойдем со мной в гримерку, солдатик.
  Я тебя поцелую". - Обещала, что в гримерке поцелует.
  А сразу под фонарем стала меня целовать и обжимать.
  Губы у девушки жесткие.
  Она своими губами мои нежные губки терзает.
  "Ой, больно, - я кричу. - Сильно тискаешь меня.
  Сильно целуешь и сжимаешь".
  На мой крик Мюлер на танке подлетает.
  "Вот и мачо, - девушка, как Мюлера увидела, так ко мне интерес потеряла".
  "Галактический патруль, - Мюлер строго на девушку смотрит. - Платите штраф за то, что доставили боль рядовому Имперской армии".
  "Штраф я заплачу, - девушка пуговицу на мундире Мюлера крутит. - Но только отдам штраф поцелуями тебе, красавчик". - Неверная девушка стала Мюлера целовать.
  Я же, как дурак, под фонарем стою и за их обжиманиями наблюдаю.
  К утру девушка оставила Мюлера в покое.
  "Нет, Швальцбург-Бланкенбургский, так мы денег не заработаем, - Мюлер смеется. - Себе в убыток только летаем".
  "Мюлер".
  "Да, Швальцбург-Бланкенбургский".
  "У нас есть танк".
  "Есть".
  "Давай на танке, когда в следующую ночь в самоволку отправимся, будем грабить дома мирных жителей.
  У нас сила".
  "Опасное дело ты задумал, Неженка, - Мюлер на меня с уважением посмотрел. - Опасное, но выгодное".
  С той ночи мы грабежами занимались.
  С домов мирных граждан на ночные клубы перешли и на рестораны.
  За месяц денег набрали столько, что банкирам не снилось.
  "Мюлер, - я спросил. - А когда деньги делить будем?
  Все награбленное у тебя пока хранится".
  "Завтра, завтра, поделим деньги, Швальцбург-Бланкенбургский, - Мюлер меня по плечу похлопал. - Ложись спать, Неженка.
  Утро вечера мудренее".
  Да, действительно, утро вечера мудренее.
  Ночью Мюлер сбежал с нашими общими деньгами и с Космодесантным дорогим танком.
  Так просто меня кинул, что я удивился легкости и простоте шага Мюлера.
  Взял он и убежал с награбленным.
  Я от бессилья зарыдал.
  Мои сослуживцы, как узнали, что мой защитник Мюлер дезертировал, так сразу на меня с кулаками полезли.
  Бить собирались.
  Я в слезах через окно убежал.
  И в тренажерный зал.
  С яростью начал руками и ногами бить боксерскую грушу.
  Кровь у меня из рук и ног течет, а я продолжаю истязать себя и грушу.
  После груши за казарму убежал.
  Нашел жухрайского шпиона.
  Он на моих яблочках выздоровел.
  Хорошо живется жухрайскому шпиону в тенечке под яблонькой.
  От всех прячется жухрай, и в ус не дует.
  С досады на Мюлера я и шпиона жухрайского побил.
  Он был у меня первым, кого я избил.
  Дальше - больше.
  Через месяц я так накачался, так люто зверствовал и избивал сослуживцев, что меня в сержанты перевели досрочно.
  Даже через звание капрала я перепрыгнул.
  С тех пор я перестал быть неженкой.
  Все же армия, в лице Мюлера, меня изменила. - Лейтенант поднялся и отправился на кухню. - Джейн, Бонни, донесся голос лейтенанта через пять минут. - У нас солдатский рацион простой.
  Вкусы своих я знаю.
  Вы же новенькие.
  Что хотите на десерт?
  Крабов? Черную икру?
  Омаров в соусе из перепелов?
  - Омары, черная икра, перепела в армии? - Джейн раскрыла глаза по максимуму. - Лейтенант, откуда?
  
  ОМАРЫ И ИКРА - ИЗ РЕКИ, А ПЕРЕПЕЛА - ИЗ ЛЕСА
  
  - Вообще, нам по уставу на войне положена гречневая каша с кусочками мяса, лейтенант из кухни вышел с большим подносом. - Но мы воюем на Мальдивах.
  И пользуемся любой возможностью питаться с заброшенных продовольственных складов.
  На Мальдивах, сами понимаете, девочки, для аристократов заготавливают все самое лучшее.
  - Лейтенант, - Бонни с тоской смотрела на мясной и рыбный пир на подносе. - Мы из Конфедерации Натура.
  - По вашим голым попкам я вижу, что вы из Натуры, - лейтенант раздавал омаров и миски с мясом.
  - На Натуре мясо, рыба и птица - практически даром.
  Зато растительное - очень дорогое.
  Ничего у нас на Натуре не растет.
  Но зато размножаются рыбы.
  Мы еще не наелись растительным в армии.
  - Так вам что, хлеба нужно? - лейтенант заглянул в сеть. - Действительно, девочки.
  Я о Натуре знаю только то, что вам всем одежда запрещена.
  А о еде даже не подумал.
  Когда мужчина видит голую девушку, то не задумывается о том, чем девушка питается.
  Надо же, у вас чёрная икра белуги стоит один песо за ведро.
  Зато стакан сахара оценивается на аукционе на Натуре в две тысячи сольдо.
  - Я пошарю по полкам, - Гаспаро тяжело поднялся. - Мы же мужчины, поэтому мясного не набрали.
  Всякие печенюшки, изюм нам не нужно.
  Может быть, найду для вас, Джейн и Бонни, какую-нибудь печеньку.
  - Или хлебушек, - Бонни обрадовалась.
  - Джейн, Бонни, - Лузер покраснел от смущения. - Вы все время обнимаетесь и целуетесь.
  Так тоже на Натуре принято?
  - Так принято у нормальных девушек, - Пельтцер поперхнулся крылышком куропатки. - Девушки для того и созданы, чтобы обниматься и целоваться.
  - Мы расслабляемся, - Джейн засмеялась. - На Натуре все должны расслабляться.
  В напряженном человеке кроются все грехи.
  Так наша религия учит.
  
  РЕЛИГИЯ НЕ УЧИТ, А ПОУЧАЕТ
  
  - Да уж, в напряженном все грехи, - лейтенант заржал.
  Тут же подавился клешней краба.
  Мытища услужливо похлопал лейтенанта по спине.
  - Спасибо, Мытища, уже лучше, - лейтенант откашлялся.
  - Я нашел только гречневую кашу, - Гаспаро нес в руке пакет с зерном. - Но ее варить надо.
  У нас негде на космолете кашу варить.
  Может быть, в фотонных выхлопах поджарить?
  - Ничего, Гаспаро, - Бонни выхватила пакет с гречкой. - Гречка на Натуре очень дорогая.
  Мы ее будем так кушать.
  Не вареную.
  - Не вареную? - лейтенант усмехнулся. - Правильно, девочки.
  На войне выбирать не приходится.
  - Лейтенант, - Джейн набила рот гречневой крупой. - Вы все время повторяете - война, война.
  Правда ли, что на Мальдивах идут ожесточённые сражения?
  - В моей роте месяц назад было двести человек, - лейтенант произнес хмуро. - Осталось нас восемнадцать.
  Нижняя граница роты.
  - Наш лейтенант опытный, - Пельтцер увидел испуг на лицах Джейн и Бонни. - От других рот и формирований ничего не осталось.
  Постоянно идет пополнение.
  - Если бы не лейтенант, то нас унесли бы в первый же день атаки жухраев.
  - Так все плохо? - Бонни пропищала.
  - Не бойтесь, в атаку вас сразу не отправлю.
  Я своим личным составом дорожу.
  Сначала присмотритесь к обстановке, приглядитесь, Джейн и Бонни.
  Я же вижу, что вы не обстрелянные еще.
  - Как ты догадался, лейтенант? - Джейн округлила ротик.
  - На пальцах нет у вас мозолей от кнопок бластера.
  Значит, свое звание сержантки, ты, Джейн, получила не за прямой контакт с противником.
  Ты же, Бонни, медаль "За боевые заслуги" тоже получила не за бой под Ахалтыкаром.
  - Для нас бластер - одежда, - Бонни опустила миленькую головку. - Стрелять из бластера мы умеем. - Небольшая ложь с полуправдой. - Но носить бластер не имеем права.
  - Лямка бластера считается одеждой, - Джейн проблеяла.
  - Зато вы кинжалы умеете мастерски метать, - лейтенант обошел девушек по кругу.
  Наклонился. - И прячете кинжалы так, что их нигде не найти на вас.
  - Ты много знаешь о натурщиках и натурщицах, лейтенант, - Джейн покраснела от похвалы старшего по званию.
  - Натурщиц встречал, но редко воевал вместе с вашими, - лейтенант вернулся к шашлыкам из баранины. - Девушка в действующей армии - редкость.
  Тем более - натурщица.
  Но со мной служил в одной казарме Бронштейн.
  Он тоже с Натуры.
  Сначала непривычно было с голым мужиком в одной казарме спать и в атаку - плечом к плечу - ходить.
  Рядовой Самсон даже уволился.
  "Не хочу, - говорит. - На голого Бронштейна каждый день глазеть.
  У меня может выработаться привычка на красивых обнаженных мужчин.
  А мне еще на женщине жениться надо".
  Все равно, не уберег себя Самсон.
  Я однажды встретил его с каким-то толстым джентльменом.
  Под ручку они прогуливались в парке.
  - Бронштейн - левое ухо коричневое? - Джейн спросила с любопытством.
  
  ЛЮДЕЙ ДЕЛЯТ ПО ВНЕШНИМ ПРИЗНАКАМ
  
  - Нет, у моего сослуживца были одинаковые уши, - лейтенант отставил миску с костями. - Поэтому я о метальщиках кинжалов с Натуры не понаслышке знаю.
  К Бронштейну сначала наш сержант Ступка придирался.
  Говорил, что стыд и позор, когда голый мужик на плацу генералу честь отдает во время парада.
  Во время больших парадов Ступка все время Бронштейна в наряд вне очереди отправлял на кухню.
  Однажды нас выслали на Кифарию в разведку.
  Сержант Ступка обрадовался, что и Бронштейн с нами.
  "Теперь ты оденешься, - сержант на холоде зубами стучал. - В снегу на морозе без одежды замерзнешь, не выживешь".
  "Я и не пойду на мороз, - Бронштейн дверь из казармы открыл и сразу захлопнул. - Сами по снегу бегайте и отмораживайте себе все.
  У меня от холода и так все скукожилось и уменьшилось".
  "Ты хочешь оспорить приказ нашего майора? - сержант Ступка ехидно спросил Бронштейна. - Приказано - провести в Кифарии разведку боем.
  Значит, мы все будем мерзнуть в окопах".
  "Мерзнуть в окопах приказа не было, - Бронштейн, хоть и голый, но сообразительный. - Приказано провести разведку только".
  "В наказание будешь картошку на кухне чистить", - сержант Ступка назначил Бронштейну дисциплинарное взыскание.
  И что дальше?
  Дальше, мы по снегам шарили, бродили.
  А наказанный Бронштейн у котлов на жаркой кухне парился.
  Вернулись мы в казарму обмороженные, злые.
  Сержант Ступка сразу на Бронштейна накинулся:
  "Не обольщайся, Бронштейн, - сержант кулаками перед носом Бронштейна размахивает. - Ты здесь не самый умный".
  "Самый умный в армии - тот, кто живой".
  "Если я не проявлю достаточной твердости, Бронштейн, то..."
  "То не восстановишь против себя личный состав, господин сержант Ступка.
  Все твои волнения преждевременные.
  Вы, господа сержанты, правильно говорите, что нужно исполнять приказы вышестоящих.
  Но приказы делятся на три разряда - приказ, приказ приказа, приказ приказа приказа.
  Главный приказ у нас приказ - разведка боем.
  Остальные - ваши приказы на приказ, господин сержант.
  Так почему бы нам не провести разведку боем здесь, в казарме.
  На кухне, в сауне?"
  "Нелегко придется твоей невесте, Бронштейн", - сержант уже сдается.
  "Я буду рядом с вами, когда вы найдете себе невесту", - Бронштейн парировал.
  "Опора Имперской армии в каждом солдате".
  "Солдат в опоре каждой Имперской армии".
  "Ты своим видом сокрушаешь устои, Бронштейн".
  "Сокрушаю веру, или веру в веру в приказ?"
  "Армия - боевая единица, или армия - не единица?"
  "Снег на улице - это правда.
  Не надо воевать там, где плохо - тоже правда.
  Преодоление трудностей - не правда".
  "Кто-то разделяет еще твои взгляды, Бронштейн?"
  "Кто хочет жить, кто не хочет мерзнуть, кто желает есть каждый день, кто хочет воевать в нормальных условиях - те разделяют мою правду".
  "Ты, словно кормишь меня из рук, Бронштейн".
  "А нельзя ли просто воевать с умом, господин сержант?"
  "Нет, Бронштейн, ничего не получится, если мы захотим воевать с умом.
  Чтобы победить жухраев, надо думать, как жухраи.
  У жухраев же ума нет.
  Я требую, чтобы ты не сопротивлялся, Бронштейн.
  Мой приказ сержанта".
  Вроде бы сначала помирились они, но затем снова возникло между сержантом и Бронштейном напряжение.
  "Делай и ходи, как тебе религия позволяет, Бронштейн, - сержант перед следующей вылазкой в снегах Бронштейну говорит. - Но только я больше не хочу видеть твою обнаженку".
  Возвращаемся мы из разведки обмороженные.
  За эту вылазку столько обозлились по снегам лазить, что почти все согласны с Бронштейном стали.
  Зачем по морозу бегать, если можно произвести съемку с теплого борта космолета?
  "Нам нечего есть, - Бронштейн озадачил нас. - Все продукты питания вышли".
  "Жухраи взорвали наш продовольственный транспорт, - сержант Ступка нахмурился. - Придется питаться подножным кормом".
  "Снегом что ли?"
  "Я бы продал что-нибудь из амуниции, - сержант Ступка предположил. - Но туземцев на этой ледяной Планете нет.
  Некому продавать".
  "Не волнуйтесь, я дичь зажарю", - Бронштейн нас оглушил признанием.
  "Какую дичь?"
  "Дичь, которую принесу".
  "Ты несешь дичь, Бронштейн".
  "Вы только мне на локаторах покажите зверя".
  "Но ты же в мороз пипиську за дверь не высунешь, Бронштейн.
  Все отмерзнет".
  "А я из казармы буду доставлять дичь".
  "Из казармы в казарму, Бронштейн?"
  "Из казармы в казарму".
  Мы ничего не понимаем.
  Но локаторы и датчики теплового движения включили.
  "По курсу сто тридцать восемь семь секунд на два часа движется неопознанная точка, величиной с зайца". - Сообщаем Бронштейну.
  Он окошко открыл.
  Рукой в окошко махнул.
  И сразу от окна отбежал.
  "Дует из окна холодом", - Бронштейн признался.
  Вдруг, в окно влетает заяц местный на двух ногах.
  "Заяц убитый только что".
  "Бронштейн, объясни, - сержант сразу в сырого зайца зубами вцепился. - Ты - колдун?"
  "Нет, я с Натуры, - Бронштейн посмеивается. - Я кинжал в окно бросил.
  Кинжал зайца подцепил".
  "Невероятно, - мы засомневались. - Ты, наверно, шутишь над нами, Бронштейн.
  Как это кинжал может на дальней дистанции зайца подцепить".
  "Большая цель в семь семь шесть по зениту и надиру", - снова на мониторах движение.
  Бронштейн опять в окно рукой махнул.
  Прилетает свежий кусок мяса.
  Еще теплой кровью сочится.
  "От тиранодактиля по куску мой кинжал отрезает, - Бронштейн снова объясняет, но как-то не объясняется нам. - Сразу всю тушу кинжал принести не может.
  Тяжелая она.
  Зато по кускам мы целиком тиранодактиля добудем". - Бронштейн у форточки встал, рукой машет и машет.
  С каждым взмахом, с интервалом в минуту, кинжал в окно влетает с мясом.
  За ужином роскошным Бронштейн рассказал нам.
  "На нашей Натуре даже дети малые в баню без кинжала не ходят.
  Национальная традиция у нас - кинжал бросать.
  К зрелым годам настолько навык вырабатывается, что мастер спит, а кинжал в его руках летает.
  Я сегодня закручивал и бросал кинжал в зверей.
  Кинжал закрученный отрезал мясо, затем подцеплял и обратно летел с добычей.
  Скажу по правде - не сложный трюк.
  У нас каждая гимназистка на бОльшее способна".
  "Бронштейн, полезный ты, - сержант Ступка после сытного мясного ужина подобрел.
  Ремень на штанах ослабил. - Хотел бы я посмотреть в натуре на вашу Натуру".
  "Приезжайте в гости, господин Сержант".
  "Может быть, с диверсионной разведывательной группой к вам заявимся?" - Сержант раздумывает.
  "С диверсионно-разведывательной группой на Натуру не получится, господин Сержант, - Ступка сержанту еще кусок мяса подкладывает. - У нас на Натуре действующие гарнизоны Имперской армии стоят".
  "Тогда - как турист, - сержант благодушничает. - Прилетим на базу, Бронштейн.
  Я сразу оформлю нам с тобой внеочередные отпуска на пару недель.
  За отличие при разведке на морозе".
  "Внеочередной отпуск - хорошее развлечение в армии, господин сержант", - Бронштейн обрадовался.
  Цель курс зюйд-вест альфа но три", - от монитора лениво докладывает.
  "Запасем мяса на завтрашний день", - Бронштейн снова в форточку рукой махнул.
  Приносит его кинжал... голову.
  "Это же голова капрала Симпсона из третьего взвода", - мы переглянулись.
  "Я же не знал, что за цель", - Бронштейн побледнел.
  "Солдаты, - сержант Ступка речь перед нами держит. - У нас два выхода - либо отдать Бронштейна под трибунал.
  И тогда помрем дружно с голода здесь.
  Либо закопаем Симпсона и все станем соучастниками преступления".
  "Преступники, но сытые", - Лярошь робко предложил.
  Мы единогласно постановили - быть живыми и сытыми.
  Отыскали Симпсона и вместе с его головой сожгли из бластера.
  Прах Симпсона по ветру развеяли.
  Утром к нам в казарму заваливается сержант Карлсон из третьего взвода:
  "Наш Симпсон пропал, - сержант Карлсон прямо к столу сел.
  Щеки у него ввалились.
  Под глазами черные круги. - Либо звери Симпсона сожрали, либо жухраи в плен увели".
  "Делаааа", - наш сержант протянул.
  Мы переглянулись заговорщицки.
  "Надо же, у вас мясо, - сержант Карлсон жадно с тарелок наших доедает. - Мы голодаем, от голода пухнем.
  Откуда у вас еда?
  Вы нашего Симпсона съели?" - Невесело пошутил сержант Карлсон.
  А, может быть, и не пошутил.
  "У Симпсона были копыта и рога?" - Бронштейн смело на груду костей в углу казармы показывает.
  "Как тебе не стыдно, парень, голым по казарме ходить?" - Сержант Карлсон довольно добродушно спросил.
  Но мы на него сразу набросились.
  Со вчерашнего дня Бронштейн для нас своим в доску стал.
  Защищали мы его грудью.
  Сержант Ступка, как и обещал, сразу по возвращении на базу отпуска себе и Бронштейну оформил.
  Улетели они на Натуру.
  Возвращаются - охты, ахты.
  Сержант Ступка на себя прежнего не похож.
  Голый прилетел, стыдится с непривычки, но...
  "Братцы, - сержант Ступка заикается от волнения. - На Натуре девки.
  Ух ты, ах ты, и все голые всегда.
  Икра белуги у них ведрами - ешь, сколько влезет.
  Крабы, омары - даром.
  Я подал на прошение смены места жительства.
  Хочу и дальше на Натуре жить.
  Вот, тренируюсь, к наготе привыкаю.
  Ножички учусь бросать".
  Так что Натура - Натура. - Лейтенант нелогично закончил.
  - Господин лейтенант, - Джейн выпятила нижнюю губку. - Значит, вы на нас не сердитесь?
  
  СЕРДИТЫЙ ЛЕЙТЕНАНТ ХУЖЕ ЖУХРАЯ
  
  - Сердиться на голую сержантку? - лейтенант захохотал. - За что?
  - За то, что мы с бластерами - не очень.
  - Бронштейн и без бластера выручил наш взвод, - лейтенант похлопал Джейн по коленочке. - Скажу больше - я даже рад вашим талантам, натурщицы.
  - Нашим талантам? - Бонни захихикала.
  - Бросать кинжал иногда важнее, чем из бластера палить по космолетам.
  - Я получила медаль "За боевые заслуги" за то, что сбила из бластера жухрайский космолет, - Бонни похвасталась в очередной раз.
  - Ты, Бонни - клад, - лейтенант погладил Бонни по головке. - На Мальдивах сейчас нужно тихо и осторожно.
  С первых дней мы по глупости в атаку с открытой грудью шли.
  Жухрайские диверсанты действовали из укрытий, как... как диверсанты.
  Сами они прятались, а в нас стреляли.
  Потом мы поумнели, тоже перешли на тактику закрытых боев.
  Теперь идет война умов - кто кого перехитрит.
  Нет, конечно, остались и столкновения грудью в грудь.
  Но думаю, что вашим грудям, девочки, в этих столкновениях - не место.
  Наверно, я буду использовать вас в тылу врага.
  - Использовать нас? - Бонни побледнела. - Нам до свадьбы нельзя.
  
  
  ГЛАВА 102
  
  В ТЫЛУ ВРАГА
  
  - В тылу врага? - Джейн крепче обняла Бонни.
  
  ГДЕ У НЕГО ТЫЛ, У ВРАГА-ТО
  
  - Командир, зеро два нуля семнадцать, - Гаспаро предупредил лейтенанта.
  - Тут же загорелась красная лампа у люка выхода.
  - Бойцы, слушай мою команду, - лейтенант подхватил рюкзак с парашютом. - Высаживаемся в точке отдаления.
  Жухраи, наверняка, засекли наш космофрегат.
  Ждут его при посадке.
  Пилотируемся на парашютах заранее.
  Дальше - ползком в расположение части.
  - Видите, какой у нас предусмотрительный лейтенант, - Лузер подмигнул Джейн и Бонни. - С ним не пропадем. - Лузер застегнул лямки рюкзака с парашютом вокруг талии и груди.
  - Сержантка, медалистка, - лейтенант сдвинул брови. - Почему не берете парашюты?
  Может быть, вас на Натуре учили прыгать с десяти миль без парашютов и оставаться живыми?
  - Нет, лейтенант, нас не учили прыгать без парашюта, - Бонни пропищала. - Нам нельзя парашют...
  - Почему? - лейтенант рявкнул. - Если я приказал, то, значит, можно.
  - Нельзя, - Джейн повторила за подругой. - Парашют одежда.
  Религия не позволяет нам одеваться.
  - Парашют - одежда - религия? - лейтенант выкатил глаза.
  Но тут же справился, и запихнул в себя глаза и раздражение: - Ладно, натурщицы, вы нам еще пригодитесь.
  Мы вас спасем, и вы нас когда-нибудь спасете. - Лейтенант ослабил ремень: - Гаспаро, ты слишком толстый.
  Парашют не выдержит двоих.
  Лузер, Пельтцер, вы слишком молодые, чтобы...
  Мытища, ты человек семейный, опытный в делах с девушками.
  Надеюсь, что не нарушишь религию натурщиц.
  Хватай Джейн и держи ее. - Лейтенант подхватил Бонни и потащил к люку выхода.
  - Я не хочу сейчас замуж, - Бонни отчаянно завизжала.
  Но люк космофрегата уже распахнулся.
  Лейтенат крепко прижал к себе Бонни и выпрыгнул в пустоту.
  - Девка, ты куда, - Мытища едва успел поймать Джейн около выхода.
  - Там... там Бонни.
  Я за ней. - Слезы душили Джейн.
  
  ЗА БОННИ БЕЗ ПАРАШЮТА ПРЫГНУ
  
  - Мы за ней, - Мытища обнял Джейн за талию. - Слышала приказ лейтенанта?
  Мы с тобой десантируемся на одном парашюте, девка.
  Так что не ерзай по мне во время прыжка.
  Во избежание непредвиденных обстоятельств.
  Нет, так ты выронишься, - Мытища пробурчал. - Цепляйся крепче.
  У меня не столько силы в руках, чтобы тебя удержать.
  Я же не лейтенант наш.
  Ты, Джейн, ногами мою талию обхвати в замок.
  Руки вокруг шеи закрути моей.
  Примерно, так, как ты с Бонни миловалась.
  - Ты не Бонни, Мытища, - Джейн послушно прилипла к ополченцу. - Но ради Бонни я к тебе прижмусь. - Последние слова Джейн прокричала в полете.
  - Мытища, свадьба когда? - Лузер и Пельтцер заржали в проеме уменьшающегося космофрегата.
  - Холодно? - Мытища заботливо засопел.
  - Холодно, - Джейн стучала зубками.
  - Ты не на меня и не на холод смотри, - Мытища пробурчал. - Вниз смотри, на красоту.
  Дорогущий курорт под нами.
  Пальмы, море, песок, развлекательные комплексы для аристократов.
  В нормальной жизни денег не хватит, чтобы прилететь сюда.
  Надо же, никогда я не верил в лозунг - Хочешь повидать Космос, вступай в Имперскую армию.
  Теперь верю.
  Надо же, я на Мальдивах.
  Сделаю голограммы, жене и детям отошлю домой.
  Не поверят...
  - Красотища, - Джейн послушалась совета Мытищи.
  Повернула головку. - Подобного лазурного моря я никогда не видела.
  
  НЕ ТАК УЖ МНОГО МОРЕЙ И КУРОРТОВ В МОЕЙ ЖИЗНИ БЫЛО, КУРОРТОВ - НИ ОДНОГО
  
  - И все наше, потому что только солдаты остались в этом секторе Мальдив.
  Аристократы, местные жители, обслуга - все эвакуированы.
  - Наше от края и до края, - Джейн шмыгнула носиком. - Испугаемся с Бонни. - Джейн засмеялась. - Мытища, ты говорил, что все эвакуированы.
  А фейерверк в чью честь?
  Нас приветствуют?
  - Ах, ты, - Мытища натянул левую лямку парашюта. - Бой идет.
  Нам туда не надо.
  Подобьют, как воробьев из пушки.
  Хорошо, что все заняты войной, на небо не глядят.
  Если жухраи нас заметят... - Мытища резко уводил парашют в сторону.
  Огоньки быстро удалялись.
  - Там же Бонни, - Джейн забилась на Мытище.
  - Тише, девка, - Мытища прикрикнул. - Твоя Бонни в полнейшей безопасности.
  Она же с лейтенантом.
  - Быстрее, быстрее, - Джейн подгоняла парашют.
  Курортная улица с роскошными ультрасовременными башнями и домами в старом классическом Имперском стиле стремительно приближалась.
  - Антенны, антенны, как колья, как пики, - Мытища дернул лямку парашюта.
  Лямка оторвалась. - Не повезло нам, девка, - Мытища заплакал.
  Крупные слезы катились по морщинистому лицу ополченца. - Напоремся на антенны и насадимся на них.
  Может быть, не умрем, но в госпиталь нас отправят.
  А я хотел на Мальдивах сфоткаться.
  - Не так много этих антенн, - Джейн стиснула зубы. - Мытища, прорвемся.
  - Сто, пятьдесят, тридцать метров, - Мытища крепче прижал к себе Джейн. - Приготовься быть пронзенной копьем, госпожа сержантка. - Десять, ноль. - Мытища грохнулся на спину.
  Застонал, закряхтел.
  - Извини, Мытища, что я на тебя упала, - Джейн поднялась с Мытищи. - Ты смягчил мое падение.
  - Ты смягчила мою жизнь, Джейн, - Мытища покраснел. - Я уж не думал, что острота мироощущения вернется ко мне.
  Надо же, я - снова молодой, - Мытища с недоверием смотрел на Джейн. - Но нас же должны были пронзить антенны.
  Насквозь.
  Почему не пришпилило тебя ко мне?
  - Потому что я срезала все антенны, - Джейн засмеялась. - Еще в полете.
  
  ЛОМАТЬ - НЕ ДЕЛАТЬ
  
  - Срезала антенны? - Мытища приподнял голову. - Действительно, все лежат железяки острые. - Что же у тебя за ножик, который железо режет?
  - Обыкновенный ножик, - Джейн покраснела от неправды.
  "Не покажу Мытище понтовский кинжал.
  Мало ли что..."
  - Если бы сам не увидел и не выжил, то не поверил бы, - Мытища покачал головой.
  - Бежим, там же Бонни, - Джейн вскочила.
  - Место, место девка, - Мытища зашипел и ухватил Джейн за ногу. - Лейтенант приказал ползком.
  Думаешь, что он нарочно так приказал?
  Кругом диверсанты жухрайские.
  - Пусти, - Джейн вырывалась, но не очень... Ползком слишком долго.
  Бегом - быстрее.
  - Бегом ты до гроба только добежишь, а не до своей подружки.
  - Тогда поползли, но быстро быстро.
  - Стой, девка, - Мытища запыхтел. - Во-первых, ты ползешь не в ту сторону.
  Я засек точку парашюта лейтенанта.
  Он должен был десантироваться в трестах метрах от нас, - Мытища показал пальцем на дома.
  - Ползем туда, - Джейн сменила направление.
  - Я поползу первым, - Мытища зарычал. - Если я поползу за тобой, то ум потеряю.
  И к тому же, нас могут заметить мои знакомые.
  - Твои знакомые воюют на Мальдивах?
  - Не знаю, но, как только человек попадает в дурацкую... нет, в острую ситуацию, то сразу найдутся сотни человек, которые зафиксируют на голограмму и отошлют на телевиденье и жене.
  Наверно, ты замечала, сержантка, что, когда не хочешь что-то, так оно сразу начинает тебя преследовать и лезет к тебе.
  - Замечала, - Джейн неохотно пропустила Мытищу вперед. - В гимназии, как только достанешь шпаргалку, чтобы списать, почему-то появляется ментор.
  
  БЕДА ПРИХОДИТ ТОГДА, КОГДА ЕЕ ЖДЕШЬ
  
  - Мы не в гимназии, - Мытища быстро пополз.
  В его движения чувствовалась нервозность. - Мы на войне.
  - Мытища, через пять секунд Джейн запищала. - Я не могу голенькая ползти.
  Здесь, хоть и ровная дорога на улице, но покрыта пылью.
  Что Бонни скажет, если увидит меня поцарапанную и грязную.
  - Твоя подружка скажет, что ты поцарапанная и грязная, - Мытища приглушенно заржал. - Меня больше беспокоит, что скажут Лузер, Гаспаро и лейтенант, когда увидят тебя уже потрепанную.
  Они обвинят меня, что поручили мне чистенькую серажантку, а я возвращаю тебя побитую и чумазую.
  - Я лучше с себя кожу сдеру, - Джейн сделала героическую попытку ползти дальше, и застонала.
  - Ты меня выручила с антеннами, госпожа сержантка, - Мытища вздохнул. - Даже, если бы и не выручила, то все равно - Имперская армия - сплошная выручалка.
  Забирайся на меня, Джейн.
  Я поползу с тобой за плечами.
  - Спасибо, миленький, Мытища, - Джейн тут же улеглась на спину ополченца. - Обещаю, что тебе кинжалом добуду что-нибудь вкусненькое.
  - Думаю, что на Мальдивах сейчас вкусненькое только на складах осталось.
  И одичавшие собачки бегают. - Мытища пополз: - Эх, точно меня увидят мои односельчане.
  Пошлют фото моей жене, как я с голой девушкой на шее ползу.
  - Жена поймет, на то она и жена, - Джейн заявила мудро.
  - Много ты понимаешь в женах, - Мытища хмыкнул.
  Но поймал себя на мысли, что слишком уж вольно разговаривает с сержанткой. - Госпожа сержантка.
  - Смотри, Мытища, во многих магазинах стекла выбиты.
  Витрины пустые.
  - Жухраи мародерничают, - Мытища отозвался хмуро.
  - Почему - жухраи, а не наши солдаты мародёрничают?
  - Потому что у жухрайских солдат, ни стыда, ни чести, ни совести нет.
  Наш же солдат преисполнен догом, стыдом и честью.
  Никогда Имперец не станет мародерничать. - Мытища усмехнулся. - Это не я придумал.
  Так в Уставе записано.
  - Смотри, Мытища, труп, - Джейн пропищала. - Может быть, он еще живой.
  Его нужно отправить в госпиталь.
  Там ему оторванную руку пришьют. - Джейн с жалостью смотрела на убитого.
  Боец только наполовину успел выскочить из бутика.
  Около несчастного валялась коробка.
  Возле коробки рассыпались шоколадные конфеты.
  
  ТРУП ВЫГЛЯДИТ, КАК ТРУП
  
  - В госпитале трупу пришьют руку, согласен, - Мытища пополз дальше. - Но голову где ему найдут на замену.
  Без головы человека не вылечить.
  - Без головы он и конфеты шоколадные не съел, - Джейн вздохнула. - Я люблю конфетки.
  И Бонни в подарок принесла бы.
  - Подарки от трупа?
  - Нет, если бы найти целый бутик.
  - Нам бы целыми до казармы добраться, - Мытища усмехнулся. - У нас, когда великий мор был, трупы тоже на улицах валялись.
  Не успевали их убирать.
  В ту пору я как раз познакомился со своей будущей женой.
  Чума на мою голову.
  Шучу, шучу.
  Франческа была и остается моей любимой женщиной. - Голос Мытищи дрогнул. - Нас всех выгнали из академий - трупы на улицах подбирать.
  Я же отмазался, сказал, что у меня спина болит, что нельзя мне переносить тяжести.
  Зато я бегал в магазин, сдавал фамильное серебро и кормил свою мать и сестру.
  Так и выживали.
  Отнесу серебряную ложку в ломбард Имперский, обменяю ее на муку и сахар - и домой.
  Однажды, когда я площадь пересекал, услышал призыв из динамиков.
  "Заприте дома и магазины.
  Пусть никто не смотрит из окон.
  Сейчас будем проводить санитарную обработку площади.
  Если откроете глаза, то ослепнете".
  Купцы запирали лавки.
  Народ побежал с площади.
  Я же захотел испытать свои очки с защитой от любого излучения.
  Дорогие очки, я за них серебряную сахарницу отдал.
  Стою с открытыми глазами посредине площади.
  Действительно, не обманула санитарная служба.
  Включили дезинфицирующее излучение.
  И очки мои оказались замечательные.
  Спасают мои глаза от выпадения и выжигания.
  Вдруг, вижу, останавливается рядом девушка и руками в воздухе шарит.
  "Ослепла я, - девушка плачет. - Не послушала санитарную службу.
  Не закрыла глаза, не убежала с площади.
  Но я и сама - добровольная помощница.
  Если бы я убежала, то кто раненым и больным помогать станет?"
  Жалко мне стало девушку.
  "Как твое имя?" - спрашиваю.
  "Моё имя я открою только своему жениху", - девушка строго ответила.
  "Позволь, я тебя к дому твоему отведу, - я девушку за руку взял. - Ты же теперь незрячая".
  "Спасибо тебе, добрый человек", - Франческа отвечает.
  Я только позже узнал, что ее зовут Франческа...
  Довел я ее до дома.
  Но руку не отпускаю.
  Так не хочется расставаться.
  "Здесь я живу, - девушка наощупь дверь нашла и стучит в нее кулачком. - До свидания, добрый человек".
  "Не человек я, а - парень, - я смеюсь. - Но ты правильно угадала - добрый я".
  "Дочка, кого ты за собой домой притащила? - Дверь открывается.
  Интеллигент стоит - от кончиков бороды и усов до пера на берете.
  Но обтрёпанный интеллигент. - Немедленно домой".
  "Отец, этот добрый человек помог мне до дома добраться".
  "Ты сама не способна была?"
  "Да, ионизирующее дезинфицирующее излучение выжгло мне глаза на площади.
  Я не успела зажмуриться, поэтому сетчатку не спасла".
  "У меня денег на замету твоих глаз нет, - отец отчеканил слова. - Надо было думать тебе, когда на площади глазами рыскала в поисках женихов".
  "Не справедлив ты ко мне, отец, - девушка заплакала. - Я больным помогала, а не жениха искала".
  "Не искала, а домой жениха притащила", - отец зашипел и скрылся в доме.
  "До свидания, добрый человек", - девушка головку опустила.
  "До свидания, красавица", - я своим комплиментом зажег щеки девушки.
  "Мое имя - Франческа", - девушка тихо прошептала.
  Затем спохватилась и прижала ладошку к своим губкам.
  Я же вспомнил, что имя она обещала только своему жениху сказать.
  Так горячо стало на сердце, что я разрыдался.
  Вернулся домой - только о Франческе и думаю.
  На следующий день говорю матери:
  "Мама, вчера я встретил на площади девушку.
  Влюбился в нее.
  Пойди в ее дом и попроси ее отца выдать за меня замуж".
  "Да ты с ума сошел, Мытища, - мать воскликнула. - Как же ты ее прокормишь?
  Она станет наше фамильное серебро проедать?
  Разве слыхано, чтобы фамильное серебро на чужих разбрасывали.
  Иди, купи себе что-нибудь по возрасту.
  Завтра и думать не станешь о женитьбе".
  "Не хочу забывать, хочу жениться на Франческе", - я закричал.
  "Лучше я тебе сделаю операцию на мозг, чтобы ты забыл все, сынок".
  Долго мы переругивались с матерью.
  Сестра за меня заступилась:
  "Мама, не спорь с Мытищей.
  Если ты ему сделаешь операцию на мозг, и Мытища все забудет, то он забудет дорогу к ломбарду.
  Кто наше фамильное серебро станет носить в ломбард и обменивать на еду?
  Я не пойду, потому что я девушка честная, на выданье.
  Мне одной по чумному городу ходить страшно.
  А ты слишком почтенная в своем возрасте, мама.
  Тебе тоже нельзя таскать тяжести - муку и сахар.
  Что люди о нас скажут?
  Скажут, что совсем мы обанкротились.
  Лучше иди и жени Мытищу.
  Может быть, в доме этой девушки найдется что-нибудь ценное для нас?
  Не бесприданница же она, надеюсь".
  "Хорошо, дети мои, уговорили, - матушка губы пожевала. - Пойду я за невестой.
  Но свататься с пустыми руками не ходят.
  Что я подарю ее отцу за невесту?"
  "Возьми немного муки и несколько чайных ложек сахара", - я сразу из мешков отсыпал.
  "Как же я заговорю с отцом невесты? - Матушка потом рассказывала, как она переживала, пока шла. - Я давно с мужчинами не общалась.
  Я простая женщина, вдова.
  Отец невесты, наверно, очень важный человек.
  Нет, не хватит у меня смелости Мытищу в зятья предлагать.
  Конечно, любому понравится мука и сахар в голодные годы великого мора.
  Но, наверно, в доме том и без моих подношений муки и сахара хватает.
  Главное, чтобы не выгнали меня в шею.
  И не вызвали полицию".
  Матушка шла через весь город.
  Редкие прохожие с любопытством смотрели на уверенную в себе пожилую женщину.
  Особое внимание обращали на ее дорогой бухарский халат.
  "Кто ты, старая женщина, и, зачем ты пришла сюда? - Отец Франчески встретил мою мать неприветливо. - Даже если попросишь, что тебе нужно, то я не дам тебе ничего.
  Сами голодаем.
  У меня денег хватает только на кисти и на краски.
  Я - талантливый художник.
  Но мои картины сейчас... временно не пользуются спросом.
  Я не могу выделить средства даже на новые глаза для своей дочери.
  Так и придется ей ходить без зрения, пока мои картины не оценят высоко на Имперских аукционах".
  "Ты назвал меня старой женщиной? - Моя мать сразу перестала робеть. - Ты на себя посмотри, художник.
  Седину в бороде закрашиваешь красками.
  Морщины скрываешь под толстым слоем штукатурки.
  Одет, как мальчик - коротенькие штанишки на лямках.
  Сандалики, берет с пером.
  Деньги тратишь на ерунду - на свои, никому не нужные картины.
  Постыдился бы, бездарь.
  Лучше бы вместо красок купил дочке новые глаза".
  "Ну, женщина, напрасно ты мой талант ругаешь, - отец Франчески побледнел. - Видно, ничего ты в искусстве не смыслишь, если мои картины считаешь ерундой.
  А насчет белил на лице и крашеной бороды - так я горжусь ими.
  Я лет на десять старше, чем ты, но выгляжу молодцом.
  Что же страшного, если человек следит за своей внешностью.
  Ты, например, на себя рукой махнула.
  Седину не закрашиваешь.
  Халат надела дорогой, но бесформенный, безвкусный.
  Он скрывает твои женские формы.
  Скажи, женщина, зачем природа женщин награждает формами, а вы нарочно их прячете?"
  "Не разденусь я перед тобой, бесстыдник".
  "А что у тебя в мешке, женщина? - Худой художник принюхался. - Еда?"
  "Сахар и мука... немножко.
  Выкуп за невесту я принесла".
  "Сахар и мука? - По лицу художника пробежала волна неподдельной радости. - Я давно не ел сахар и муку.
  Питаемся только из эрзац консервов сухого пайка моей дочки.
  Вот, что милая женщина. - Художник после сахара и муки назвал мою мать милой. - Я полагаю, что юноша, который покупает сахар и муку, может быть мужем моей дочери в голодные годы. - Художник позвал дочку: - Франческа, тебя сватать пришли".
  "Я не Франческа, - на крыльцо вышла красивая девушка. - Я твоя вторая дочь - Белинда.
  Ты бы, отец, научился нас различать за восемнадцать лет.
  Называешь себя художником, а родную дочь от родной же дочери отличить не можешь.
  Не художник ты, а - дубина".
  "Ты плохо разговариваешься со своим отцом, дочка", - мать укорила девушку.
  "Ха, кто докажет, что этот, - презрительный взгляд на художника, - наш отец.
  Только мать наша сказала бы правду.
  Но мама давно сбежала от этого горе художника".
  "Согласен, что в мире много неясностей и несправедливости, - художник с губ сахарные кристаллики слизнул. - Мое отцовство к делу женитьбы не относится.
  Белинда, как ты думаешь - можно ли выдать нашу дорогую, обожаемую Франческу замуж за Мытищу - сына этой дальновидной женщины?"
  "Слушай ты, торговец живым товаром, - дочка, действительно, не уважала отца. - Не отдавай Франческу за муку и сахар.
  Зачем ты будешь продавать ее незнакомцу? - Белинда завидовала, что ее сестру посватали.
  Сама Белинда покрылась пятнами зависти.
  Она давно хотела выйти замуж. - Пусть Мытища сам принесет нам десять мешков муки и десять мешков сахара за нашу Франческу.
  Только тогда мы обдумаем его желание".
  Сама же Белинда подумала молча:
  "Не хватит денег у этой бедной семьи, чтобы купить нам десять мешков муки и десять мешков сахара.
  Жених опозорится, а я сразу его подхвачу, и за него сама выйду замуж".
  "Ты слышала желание наше? - Художник тощую грудь выпятил и на мою мать наступает. - Десять и десять".
  "Вы совсем с ума сошли в голодные годы, - мать моя выругалась. - За десять мешков муки и десять мешков сахара я у солдат куплю списанный с военной службы космофрегат.
  Слетаю в Конфедерацию Фатима.
  Привезу обратно космолет, полный невест для моего сына.
  Пусть заведет себе гарем, вместо одной вашей Франчески".
  "Гарем-то твой сын заведет, - Белинда губы кусает.
  Уже раскаивается, что назначила непомерный выкуп за свою сестру. - Но как он гарем прокормит?
  Чем больше жен, тем больше еды для них нужно.
  Наша же Франческа очень выгодная в хозяйстве - мало пьет, и мало ест".
  Моя мать пожала плечами и вернулась домой.
  "Мама, отдал отец Франчески ее за меня?"
  "Послушай сын, что я тебе скажу", - и мать в нелестных выражениях с употреблением морского наречия передала мне суть беседы.
  "Дело проще простого, - я засмеялся. - Чем человек меньше просит, тем он беднее.
  Мы купим на фамильное золото десять мешков муки и десять мешков сахара.
  Надеюсь, что Франческа этого стоит".
  "Ты ее выкупишь, Мытища? - Мать моя расхохоталась. - С каких это пор ты распоряжаешься нашим фамильным серебром?
  Обойдешься, без серебра и без невесты, Мытища.
  Иди, работай".
  "Мама, твои слова о том, что я должен работать, больно укололи меня в сердце". - Я обиделся на мать, и на весь белый свет.
  Маниакальной идеей врезалась Франческа в мое сердце.
  Я два дня и две ночи ворочался в постели, не засыпал.
  На третью ночью, когда мать потеряла бдительность и перестала охранять фамильное серебро, я тайно пробрался на кухню.
  Собрал все фамильное серебро в мешок.
  Прибежал в ломбард и обменял его на десять мешков муки, десять мешков сахара и на тачку.
  Погрузил добро в тачку и отправился сватать Франческу.
  Вопрос - о том, где мы будем дальше жить, на какие средства - я не задумывался.
  Молодость размышляет не головой, а ниже пояса.
  Я не дожидался утра.
  Ночью отвез добро к дому моей невесты.
  На стук в дверь открыла Белинда - сестра Франчески.
  "Ты похожа на Франческу, но ты - не она, - я невольно залюбовался прелестями Белинды.
  Так как семья жила бедно, то ночная рубашка Белинды была ей коротка.
  На груди не застегивалась.
  Доставала только до пупка. - Была бы моя..."
  "Почему же я не могу стать твоей? - Белинда закусила губу. - Ты, вроде, не дурак, Мытища".
  "Долг чести, - я покачал головой. - Франческа назвала меня своим женихом.
  Открыла мне свое имя.
  Я, как честный парень, обязан взять ее в жены".
  "Ты достоин моей сестры, Мытища", - Белинда вздохнула и пошла впереди меня в спальню Франчески.
  Чем я дольше шел за Белиндой, тем более убеждался, что она могла бы быть моей опорой в жизни.
  "Сестра, - Франческа невидящим взором встретила нас. - Ты уже вернулась?" - Франческа сидела на кровати совершенно нагая.
  Радостно улыбалась и протягивала руки.
  "Не сейчас, Франческа, - Белинда помотала очаровательной головкой. - Я тебе жениха привела".
  "Очередного?"
  "Вне очереди, Франческа.
  Тот парень, который тебя до дома довел".
  "Я рада", - в голосе Франчески не слышно прежней радости.
  "Франческа, будь с Мытищей вежливая, - Белинда усмехнулась. - Он за тебя принес десять мешков сахара и десять мешков муки".
  "Сестра, все равно нам с тобой ничего не достанется, - Франческа невесело засмеялась. - Наш отец половину съест, а другую половину обменяет на краски и на кисти".
  "Твой жених, твой выкуп, ты и решай, Франческа", - Белинда собралась выйти из спальни.
  "Раньше ты со мной так не говорила, сестра", - Франческа заплакала.
  "Раньше мы с тобой не были соперницами из-за жениха, сестра", - Белинда ответила едко.
  Она покинула нас и закрыла за собой дверь.
  "Что делать будем?" - Франческа спросила меня через десять минут тягостного, как резина, молчания.
  "Что делать? - Я попрыгал на кровати Франчески. - Кровать с пружинами".
  "Я знаю".
  "Дорогая кровать, Франческа".
  "Я пробовала ее много раз".
  "Мы станем обсуждать детали нашей предстоящей свадьбы".
  "У тебя есть деньги на свадьбу?" - Франческа спросила с иронией.
  "Нет, я все деньги потратил на выкуп за тебя".
  "Как ты думаешь, Мытища, - Франческа подошла к окну.
  Я невольно отметил, что бедра ее менее круглые, чем у Белинды. - Если я заберу твою муку и сахар, а тебе откажу в свадьбе?"
  "Но ты же согласна была быть моей невестой, Франческа".
  "Тогда ты был богатый, Мытища.
  Сегодня ночью ты уже бедный.
  Зачем мне бедный жених, или нищий муж?"
  "Ах, вот ты как заговорила, Франческа, - я подошел, обнял Франческу за плечи и решительно поцеловал в губы. - Я сокрушу твои представления обо мне.
  Я буду кормить тебя из своих рук, Франческа.
  Да, я отдал все за тебя.
  Продал все фамильное серебро.
  Но и ты, как была нищая, так и осталась.
  Все добро достанется твоему отцу, а не тебе".
  "А ты - дерзкий и крепкий парень, Мытища", - Франческа расплывалась в улыбке.
  "Я случайно подслушивала под дверью, - Белинда молнией ворвалась в спальню. - Сейчас вы сговоритесь, а я останусь ни с чем и ни с кем".
  "Сестра, ты можешь навещать меня после моей свадьбы", - щечки Франчески порозовели.
  "Это - само собой, - Белинда махнула белой ручкой. - Я предлагаю сейчас поделить муку и сахар.
  Половину - мне, а половину вам.
  Отцу же ничего не скажем о выкупе".
  "Почему это тебе половину, и нам половину? - Франческа воткнула кулачки в бока. - Я говорю так: - Мне и моему жениху Мытище - шесть мешков.
  Нас же двое.
  Тебе, сестра, три мешка.
  Ты же одна.
  Оставшийся мешок - сахара и муки - я потрачу на восстановление своего зрения.
  Мне срочно нужны новые глаза, чтобы видеть вас".
  "Ты и на ощупь неплохо справлялась, Франческа", - Белинда пробурчала.
  Но по существу не возражала.
  Мы поделили мои мешки с мукой и сахаром.
  "Отцу, что скажем?" - Белинда пользовалась тем, что Франческа не видит ничего.
  Белинда мне отчаянно улыбалась и подмигивала.
  "Отцу вашему ничего не скажем, - я осмелел. - Художники ничего не прощают.
  Художники - злопамятные.
  Они умеют весело ржать, бьют землю копытом, как кони, но очень жадные и мнительные.
  Художники уверены, что они - центр земли".
  "Ты смотришь в корень, Мытища", - сестры от восторга обняли меня.
  "У меня в голове взорвалось от ваших обнимашек, - я поднял руки. - Но сейчас ночь.
  Ночь - не время для развлечений".
  "Что же по ночам делать, если не развлекаться, Мытища?"
  "По ночам люди совершают то, что стыдятся делать днем".
  "Мы об этом и говорим, Мытища".
  "Мы обворуем вашего отца, девочки.
  Дом продадим, а сами с мукой, сахаром и всем имуществом сбежим в Префектуру Юго-Восточных Галактик Андромеды.
  Мы с Франческой начнем новую семейную жизнь.
  Тебе же, Белинда, найду жениха богатого и славного".
  "Обворовать нашего отца? - девушки задумались. - Ты уверен, Мытища, что ты справишься?"
  "Я же украл фамильное серебро, - я гордо выпятил грудь. - Обворую вашего отца художника".
  "Дом продадим - понятно, Франческа губки кусает. - Но зачем нам бездарные картины нашего отца.
  За них никто и пенса не дает.
  Говорят, что раньше холст что-то стоил, потому что был чистый.
  Но наш отец его заляпал красками".
  "Здесь картины ничего не стоят, а в другой Конфедерации, возможно, выручим за них на уютненький домик.
  Ударим по рукам, сестры".
  Мы ударили по рукам.
  Не совсем ударили.
  И не совсем по рукам.
  В ту же ночь я сдал в ломбард дом художника.
  Купил в армии списанный со склада космофрегат.
  Мы мирно спящего и сопящего художника перенесли в городской парк на лавку.
  Вот он удивится утром, когда обнаружит себя без ничего и без никого.
  Мы с картинами улетели в Префектуру Юго-Восточных Галактик Андромеды.
  Все образовалось неплохо.
  Одно только я не учел - в Префектуре Юго-Восточных галактик Андромеды был сухой закон.
  И мужчин больше, чем женщин.
  Шахтерские Галактики.
  Белинда сразу вышла замуж за директора угольной шахты и перестала заигрывать со мной.
  Франческе мы купили новые глаза.
  И этими новейшими глазами Франческа стала зыркать по сторонам.
  Постоянно мне угрожала, что, если я буду мало зарабатывать, то она уйдет к другому мужу.
  Картины художника мы продали на дрова.
  Я тяжело работал в шахтах.
  И, как только меня забрали в ополченцы, обрадовался.
  Вздохнул полной грудью. - Мытища остановился.
  - Устал ползти? - Джейн спросила с болью в голосе.
  
  ПОЛЗАТЬ ТРУДНЕЕ, ЧЕМ ХОДИТЬ
  
  - Тяжело, я весь промок, - Мытища тяжел дышал.
  - Джейн, Мытища, ползите сюда, - из-за угла раздался радостный приглушенный визг Бонни.
  - Тише ты, медалистка, - тут же послышался шепот лейтенанта.
  - Бонни, - Джейн заерзала на ополченце. - Ты живая?
  - Очень.
  - Мытища, миленький, ползи за угол, - Джейн взмолилась. - Совсем немного до счастья осталось метров.
  - До твоего счастья, госпожа сержантка, - Мытища пополз.
  - До нашего общего счастья, - лейтенант встретил их за углом.
  
  
  ГЛАВА 103
  
  ОТЕЛЬ СЧАСТЬЯ
  
  - Джейн, - Бонни повисла на шее подружки.
  - Бонни, - Джейн яростно целовала Бонни.
  - Полагаю, лейтенант, что мы не будем целоваться? - Мытища усмехнулся в усы.
  - Я бы поцеловался с тобой, Мытища, - лейтенант в тон ответил шуткой, - если бы ты был Джейн или Бонни.
  - Ну, скажешь тоже, лейтенант, - Мытища засмущался.
  - Здесь недалеко осталось, - лейтенант сузил глаза. - Видите тот роскошный пятизвездочный отель?
  - Видим отель, - Бонни не отрывалась от Джейн. - Но звезд на нем не замечаю.
  - Звезды - условные звезды на отеле, - лейтенант снизу вверх посмотрел на Бонни. - Звезды дают за класс отеля.
  Чем больше звезд - тем роскошнее отель.
  Пять звезд - максимальное число элитного отеля.
  Ты, Бонни, наверно, в роскошных отелях не бывала?
  - Я и не в роскошных отелях не была, лейтенант, - Бонни выпятила грудки.
  Лейтенант заинтересовано их пересчитывал - одна, две, одна, две, одна, две...
  - Зато теперь отдохнете, девочки, - лейтенант похлопал Бонни по спинке.
  - Лейтенант, если уже хлопаешь по моей спинке, - Бонни заурчала, - то почеши между лопаток.
  Очень чешется.
  - Бонни, я же тебе всегда чешу между лопаток, - Джейн надула губки.
  - Джейн, у тебя сейчас ручки заняты, - Бонни захихикала. - Ручки заняты мной.
  - Вот я чешу тебе между лопаток, Бонни, - лейтенант сдержал обещание: - Теперь - короткими перебежками - к отелю.
  Там наша территория.
  Сначала бежим к пальмам.
  Укрываемся под их сенью.
  Затем из-под пальм - к главному входу в отель.
  - Лейтенант, а что означает - сень, под которой мы укроемся? - Джейн полюбопытствовала.
  
  ВО ВСЕЛЕННОЙ МНОГО НЕПОНЯТНЫХ СЛОВ
  
  - Сень - это - тень.
  - Почему нельзя сказать - укроемся в тени?
  - Потому что тень - для простых конфедераций, а на роскошных Мальдивах даже слова должны быть величественные и дорогие.
  Слово "сень" звучит более аристократично, чем "тень".
  - Хорошо, бежим в сень, - Джейн и Бонни взялись за руки и побежали к пальмам.
  - Я же сказал - короткими перебежками, - лейтенант зашипел вслед девушкам.
  - У нас ножки длинные.
  И еще каблучки.
  Поэтому мы не можем короткими перебежками передвигаться.
  - Все равно, их перебежка очень грациозная и приятная для глаза, - Мытища оценил.
  - Хорошо, что на мине не подорвались.
  - Лейтенант, там мины? - Мытища побледнел.
  - Если есть мины, то мы узнаем, когда подорвемся, - лейтенант засмеялся. - По крайней мере, утром мин не было.
  - Красиво-то как, - Бонни распахнула ротик под пальмами.
  - Дорожки, киоски изысканные, - Джейн ущипнула Бонни за попку.
  - Еще ущипни, Джейн, а то я думаю, что сплю.
  - Ты хочешь проснуться, Бонни?
  - Нет, я хочу продолжить сон на Мальдивах.
  - Здесь война, Бонни.
  - Война, поэтому пустынно, Джейн.
  - Карусели, - Джейн взвизгнула и показала на огромное колесо с подвешенными кабинками.
  - Карусели, - Бонни выдохнула с восторгом.
  - Мы ночью покатаемся, если карусели работают, - Джейн обещала.
  - Почему ночью, Джейн?
  - Потому что ночью безопаснее, и огоньки на карусели должны светиться.
  - Ты мой огонек, Джейн, - Бонни прильнула к подружке.
  - Ты - мой огонь, Бонни.
  
  ОГОНЬ В СЕРДЦЕ, ОГОНЬ ВОКРУГ СЕРДЦА
  
  - Целоваться будете в казарме, - лейтенант выполз из кустов.
  Поднялся, сбросил с плеча пальмового краба. - Вперед, к главному входу.
  - Стой! Кто идет? - раздалось из-за стеклянной роскошной двери.
  - Молодец, Карнеги, бдишь, - лейтенант похвалил часового. - Но, во-первых, через стекло ты видишь, что мы идем - свои.
  Во-вторых, ты сам на виду, Карнеги.
  Любой вражеский снайпер снимет тебя из снайперского бластера.
  - Отвечаю на твои вопросы, лейтенант, и рассеиваю сомнения твои, - Солдат открыл стеклянную дверь.
  - Карнеги - магистр философии, - лейтенант обернулся к новому боевому пополнению. - Поэтому выражается умно.
  Сбежал из Имперской академии на фронт.
  Соблазнил дочку ректора, поэтому вынужден был удрать.
  - Не умно, лейтенант, я выражаюсь, а - витиевато, - Карнеги поправил запотевшие очки. - Я не соблазнял дочку ректора, а она меня соблазнила.
  Просто я самый беспомощный был в линейке ее соблазнений.
  На меня и свалили, что я виноват, что Ванесса беременная. - Карнеги протер очки, подышал на стекла, снова протер.
  Близоруко посмотрел. - Возвращаюсь к оправданию, лейтенант.
  Я разговаривал с вами через дверь.
  Жухрайского снайпера я не боюсь.
  Стекло в отеле бластеронепробиваемое, дорогое.
  Аристократы заботятся о сохранении своей жизни.
  Безопасность для богачей - превыше всего.
  Во-вторых, я спросил - Кто идет - свои или чужие.
  Потому что, лейтенант ты один мне знакомый.
  А две девушки и новый мужчина...
  Может быть, они - жухрайские диверсанты.
  Ведут тебя, лейтенант, под конвоем?
  - Мы тебе не девушки, солдат, - Джейн обиделась, что солдат назвал ее незнакомой. - Мы не жухрайские диверсанты.
  
  ЗАЧЕМ ДОКАЗЫВАТЬ ОЧЕВИДНОЕ
  
  - Прошу прощения, сержантка, - Карнеги показал ряд золотых зубов.
  - Доложи обстановку, - лейтенант сухо приказал.
  - Мы держали круговую оборону.
  - Знаю, Карнеги, что держали круговую.
  Я вас на то и оставил, чтобы держали ее, значит.
  Потери в личном составе?
  - Никак нет потерь, лейтенант.
  Только Сухачевскому жухрай в рукопашной мечом ухо срезал.
  - Жухраи воюют мечами? - Лейтенант спросил с удивлением.
  - Этот воевал мечом, довоевался.
  Мы его поджарили из десяти бластеров.
  Ухо затем Сухачевскому пришили.
  - Чье ухо было?
  - В холодильнике лежало ухо.
  Все что осталось от Айсмана после последнего боя.
  - Значит, послужил Айсман и после смерти.
  - Так точно, ухо Айсмана прижилось на три счета.
  - Карнеги, ознакомь новеньких с нашей казармой, - лейтенант наступил на битое стекло.
  На дорогих бархатных красных коврах лежал разный мусор. - Кстати, Лузер, Гаспаро и Пельтцер уже здесь?
  - В бильярд играют, - Карнеги глаз не сводил с Джейн и Бонни.
  - Могли бы и встретить нас, - лейтенант пробурчал: - Найдешь меня в сауне.
  - Это ваша казарма? - Джейн и Бонни шли за Карнеги.
  - Любой отель, любой дворец, если в нем размещаются солдаты, превращается в казарму, - Карнеги произнёс поучительно.
  - У нас будет отдельная комната? - Бонни обняла Джейн за талию.
  - В этом отеле триста номеров, - Карнеги посмотрел на девушек и тяжело вздохнул.
  - Нас - восемнадцать бойцов.
  Так что комнат хватит на всех.
  Можете даже в прятки играть в отеле.
  - Ой, какой огромный номер, - Бонни заглянула в открытую дверь.
  - Королевский люкс, - Карнеги произнес важно, словно он - король. - Но этот номер не самый дорогой.
  Президентские люксы намного дороже.
  - А Имперский люкс бывает? - Джейн почесала носик.
  - Не имперский, а - Императорский, - Карнеги с уважением посмотрел на Джейн. - Вы, госпожа сержантка, разбираетесь в аристократической роскоши.
  Да, по закону каждый пятизвёздочный отель обязан иметь Императорский шикарный номер - на случай внезапного приезда Императора.
  В этом номере никого не селят.
  Разумеется, что Император, даже если и прилетит - зачем ему это надо - то поселится во дворце, а не в каком-то отеле.
  - Зачем же тогда нужен Императорский номер? - Бонни похлопала Джейн по попке. - В нем, наверно, пылища стоит столбом.
  - В Императорском номере отдыхают горничные, повара и другая прислуга.
  - Мы занимаем Императорский номер, - Джейн манула ручкой. - Он самый дорогой.
  Когда еще представится нам возможность пожить в роскоши.
  
  НЕ НУЖНО ЖДАТЬ, КОГДА ПРЕДСТАВИТСЯ ВОЗМОЖНОСТЬ, НУЖНО ЭТУ ВОЗМОЖНОСТЬ ПРЕДСТАВИТЬ
  
  - Воля ваша, госпожа сержантка, - Карнеги засмеялся. - Только Императорский номер находится на семнадцатом этаже.
  В пентхаусе. - Представляете, как вы набегаетесь по лестнице.
  - А лифт? - Бонни округлила глазки. - Разве аристократы пешком ходят?
  - Возможно, что аристократы любят бегать по ступенькам, чтобы поддержать здоровье, - Джейн предположила.
  - Лифт работает, - Карнеги указал на проем с дверьми лифта. - Но, вдруг, он сломается в тот момент, когда жухраи нападут.
  Вы застрянете в лифте.
  Не будете участвовать в бою.
  Тогда вас объявят дезертирками.
  - Пожалуй, что мы пониже станем жить, - Бонни пробормотала. - Обойдемся без Императорского люкса.
  - Самый лучший вариант - на втором этаже, - Карнеги кивнул головой. - Здесь.
  И из окна прыгать невысоко в случае диверсионной атаки жухраев.
  И до ресторана на первом этаже - близко бегать.
  - Ресторан дорогой? - Бонни похлопала по животику. - А то у нас с финансированием не очень.
  - Наши счета заблокированы, - Джейн произнесла уныло.
  - Девочки, - Карнеги интимно обнял Джейн и Бонни. - Армия - и корова, и кормилица, и мать родная солдату.
  - И солдаткам.
  - И солдаткам, Джейн и Бонни.
  В кухне ресторана все холодильники и склады забиты дорогой едой.
  Берите бесплатно, что хотите, и сколько хотите.
  - Что захотим, и, сколько захотим? - Джейн облизнула внезапно пересохшие губы.
  - Ешьте, как на убой, - Карнеги произнёс хмуро.
  - Сначала искупаемся с дороги, - Джейн и Бонни переглянулись.
  - Советую этот номер вам выбрать, - Карнеги распахнул дверь.
  - В нем всего лишь одна комнатка, - Бонни сморщила носик. - Роскошней номеров на втором этаже, разве нет?
  - Зато кроватка огромная, - Джейн улыбнулась.
  
  ОГРОМНАЯ КРОВАТЬ В МАЛЕНЬКОЙ КОМНАТЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ МАЛЕНЬКАЯ КРОВАТЬ В БОЛЬШОМ ЗАЛЕ
  
  - Джейн, зачем тебе большая кроватка? - Бонни запустила пальчики в волосы подружки. - Мы же все равно спим, тесно прижавшись друг к дружке.
  - Любопытная подробность, - Карнеги снова протирал запотевшие очки. - Номер с одной комнатой на войне выгоден по многим соображениям.
  Вы сможете контролировать свое жилище.
  Окна и дверь.
  Если же номер многокомнатный, то в другую комнату могут тайно высадиться жухраи.
  Я сначала тоже выбрал трёхкомнатный номер.
  Среди ночи в соседней комнате что-то упало и разбилось.
  Я описался от страха.
  - Да, одноместный номер безопаснее, - Бонни пропищала. - Мы заселяемся сюда.
  - Советую вам спать ногами к голове друг дружки, - Карнеги вошел в комнату. - Одна контролирует окно.
  Другая - смотрит за дверью.
  Мы так все спим.
  - Вы спите на одной кровати ногами к голове?
  - Разумеется, мы спим безопасно, - Карнеги присел в роскошное кресло. - Один смотрит на дверь, другой - на окно.
  - Ой, джакузи, - Бонни взвизгнула с восторгом. - Прямо в центре номера.
  Водичка тепленькая, но желтая.
  Наверное, ржавая?
  - Это не водичка, а - шампанское Дон Клико, - Карнеги расхохотался. - Джакузи с водой рядом, за пальмой в кадушке.
  - Зачем в номере пальма, если их за окном целая роща, - Джейн подергала за листок пальмы. - Настоящая.
  - Пальма есть в каждом номере.
  Многие постояльцы приезжают с ручными обезьянками.
  - Нам нельзя купатсья в шампанском, - Бонни опустила пальчик в джакузи. - Нам религия запрещает.
  - Обидно, что вам религия запрещает купаться в шампанском, - Карнеги вздохнул. - Я уже в кресле настроился посмотреть.
  - Но мы с удовольствием искупаемся в джакузи с водичкой, - Джейн прыгнула в воду.
  Подняла стаю брызг.
  
  ВЕСЕЛИЕ НА МАЛЬДИВАХ ЕСТЬ КУПАНИЕ
  
  - Здесь можно бесплатно брызгаться, - Бонни присоединилась к подружке.
  - Бонни, смотри, как я могу нырять, - Джейн опустилась под воду.
  Через мгновение на поверхности появилась попка Джейн.
  - Джейн, тебя водичка выталкивает, - Бонни засмеялась, когда Джейн с фырканьем вынырнула. - Теперь учись у профессионалки, как ныряют морские кошечки. - Бонни зажала носик пальчиками и окунулась.
  Над водой также появилась попка.
  На этот раз попка Бонни.
  Джейн тут же похлопала по сверкающей упругой попке подружки.
  - Джейн, теперь брызгаемся, - Бонни вынырнула.
  Сразу же начала брызгать в Джейн.
  Джейн ответила ураганом брызг.
  - Я устала, - Джейн подплыла к Бонни. - Самое время отдохнуть, Бонни. - Джейн накрыла своими губами губы подружки.
  - Джейн, - Бонни отдышалась после продолжительного поцелуя. - Великолепно.
  - Очень.
  - Джейн, а наши фруктики не съедят в ресторане?
  - Карнеги, наши фруктики не съедят в ресторане? - Джейн переадресовала вопрос солдату.
  - Я же говорил - запасов навалом.
  - А, если фруктики испортятся?
  - Тогда можно в роще набрать.
  Там растет все самое дорогое и изысканное из овощей, ягод, грибов и фруктов.
  - Карнеги, миленький, - Бонни захлопала в ладошки. - Принеси!
  Принеси!
  - Принеси, Карнеги, - Джейн радостно запищала.
  
  ПРИНЕСИ ТО, ЗНАЮ ЧТО
  
  - Не хочу отрывать себя от увлекательного зрелища, - Карнеги с неохотой встал с кресла. - Но приказ старшего по званию - есть приказ. - Карнеги погрозил пальцем с татуировкой "Ломоносов". - Девочки, дождитесь меня. - Карнеги выбежал из номера.
  - Как-то он непочтительно, не по званию обращается к тебе, Джейн.
  - Лейтенант сказал, что на войне нужно говорить коротко.
  - Девочки - слово короче, чем сержантка?
  - В слове "девочки" семь букв, - Джейн загибала пальчики. - В "сержантка" - девять букв.
  - Я сейчас тебе все буквы пересчитаю, - Бонни прижалась к Джейн.
  - Я уже, - через двадцать минут в комнату ворвался Карнеги. - Вы, что, уже все?
  - Да, мы расслабились, - Джейн и Бонни вытянулись на кроватках.
  - Я вам свежих фруктов нарвал, - Карнеги обижено засопел и поставил корзинку около кровати. - Жизнью рисковал.
  В колючей проволоке оцарапался, - Карнеги показал на свежие царапины.
  - Царапинки тонкие, наверно, от шипов розы, а не от колючей заградительной проволоки, - Бонни засомневалась.
  - Главное, что из-за вас, - Карнеги приблизился к кровати.
  Его очки запотели полностью. - Хотите, мы поженимся здесь и сейчас?
  Война все спишет.
  - Нам нельзя жениться без благословения жреца, - Бонни оторвала от связки два банана.
  Один банан протянула Джейн. - Мы с Натуры.
  - Я тоже в душе натурист, - Карнеги стал раздеваться. - Жениться хочу.
  Но никак не везет мне.
  В Университете не повезло с дочкой ректора.
  Дома не везло с девушками.
  У меня даже свадьба должна была состояться на родной земле.
  Отправился я на прием к префекту.
  "Господин префект.
  У вас четыре жены и одна любовница.
  У меня же нет ни тех, ни этой.
  Несправедливо получается, хотя в одной Префектуре Галактик живем.
  Подарите мне одну из своих подруг".
  "Карнеги, - Префект дружелюбно мне поклонился, словно мы в одной колыбели росли в детстве.
  Улыбнулся и взялся за мое плечо. - Извини, что так вышло.
  Одному - все, другому - ничего. - Префект вызвал своих жен и покачал головой. - Я думал, что у меня десять жен.
  Но ты сказал, что только - четыре.
  Женщины настолько суетливые, что в глазах мелькают, как мушки.
  Я и подумал, что их много.
  Но я подарю тебе свою жену.
  Самую лучшую. - Префект в ладоши хлопнул: - Жены мои, раздевайтесь, себя показывайте.
  Ах, вы уже раздетые.
  А я и это не заметил.
  Все о работе думаю, о работе.
  Та, которая угодит, ту - отдам в жены молодому философу Карнеги".
  "Карнеги, я в чистоте и в порядке буду твой дом держать", - первая жена префекта обещала мне.
  "У меня нет еще своего дома, - я огорчился. - Не накопил на дом".
  "Я буду кормить тебя и твоих друзей самыми изысканными и дорогими кушаньями, - вторая жена обещает. - Сколько друзей приведешь, всех накормлю из холодильника".
  "Из-за маленькой зарплаты я сам питаюсь в студенческой столовой макаронами".
  "Я буду покупать самые дорогие одежды и самый дорогой фитнес", - третья жена префекта меня тоже не обрадовала.
  "Нет у меня денег на одежду и на фитнес, - я горько засмеялся. - Фитнес для меня - утренняя пробежка за аэробусом".
  "Я сделаю тебе памятник из чистого золота", - четвертая жена обещала мне.
  "Из золота сделай мне памятник, - я обрадовался. - Но только нет у меня золота".
  "У префекта золото возьму".
  Она сделала пробную модель памятника из серебра.
  Вторую модель отлила из золота.
  Но префекту стало жаль жену умелицу мне отдавать.
  И золото с серебром он тоже себе оставил.
  Вместо золотого и серебряного памятников поднес мне глиняный и деревянный.
  "Моя четвертая жена обманула тебя, Карнеги, - префект лжет мне. - Обещала золотой памятник тебе отлить.
  А смонтировала только глиняный и деревянный".
  Префект во время подмены свою жену опоил сонным зельем.
  Просыпается четвертая жена и видит меня и деревянный и глиняный памятник.
  "Смотри, лгунья, - я молодую девушку укоряю. - Ты обещала мне памятник из золота, а сама сделала из глины и деревяшек".
  "О горе мне, горе", - жена префекта руки заламывает за голову.
  Я разъярился и сказал, что напишу на префекта жалобу в Имперскую канцелярию.
  На префекта обманщика, и на его жену обманщицу.
  Рядом со мной на съемной квартире жил космодесантник Исидор.
  Космодесантник часто выходил с металлоискателем на пляж.
  Потерянные золотые и серебряные цепочки и кольца туристов искал.
  Наткнулся он металлоискателем на серебряную и золотую скульптуры.
  Удивился, потому что в серебре и в золоте узнал мое лицо.
  Не поверил сам себе космодесантник.
  Ко мне приходит и спрашивает:
  "Ты, ли это, Карнеги, отлит в серебре и в золоте?
  Извини за нескромный вопрос. - Космодесантник постучал пальцем по лбу золотой статуи. - Тебе это нужно?
  Я, конечно, ничего не имею против золота и серебра.
  Даже могу назначить тебе встречу с перекупщиком.
  Отдать необходимые распоряжения?"
  "Исидор, отдать можно концы.
  Сейчас мы не позволим принять предложенные нам условия игры с серебром и золотом"
  "Карнеги, ты хочешь, чтобы я тебя убил?" - Исидор с точно рассчитанной медлительностью взял меня за подбородок.
  "Даже в мыслях я не держал, чтобы ты меня убил, Исидор".
  "Я - космодесантник.
  У меня часто в голове мысли об убийстве бродят".
  "Мы ночью прокрадемся в дом префекта, - я план придумал. - Посмотрим, на чем слава префекта стоит.
  Разглядим его жен в купальне.
  А также заглянем на кухню за белым мясом индостанских кур".
  "Скрытное наблюдение - моя работа", - космодесантник Исидор обрадовался.
  Мы спрятали золотую и серебряную статую и отправились в дом префекта.
  Залезли через широкий дымоход камина.
  Затаились за дровами и слышим, как префект с четвертой женой ругается.
  "Что за диво.
  Ты серебряную и золотую статую для философа Карнеги отлила.
  Где они теперь?
  Где сам Карнеги бродит?
  Может быть, ты спрятала его в шкафу?
  Он - твой любовник? - Префект в ярости дверцу шкафа открыл. - Нет, это не Карнеги. - Префект шкаф закрыл. - В шкафу другой твой друг.
  Но о нем поговорим позже.
  Может быть, Карнеги за дровами у камина прячется?" - Префект к нам направился.
  Космодесантник Исидор нож достал и зубы оскалил.
  "Муж мой, - жена заговорила загробным голосом. - Ты сам меня предложил философу Карнеги в жены.
  Так что же ты меня сейчас обвиняешь?
  У префекта двух мнений быть не должно".
  "Я передумал дарить нищеброду свою жену, - префект от дров к жене возвратился. - Лучше сегодня вечером закатим бал для местных охотников.
  Завтра я начну строительство нового города в твою честь". - Префект озадачил всех.
  Я и космодесантник обратно по дымоходу уползли.
  Через месяц отправились в новый город, который префект жене построил.
  "Улицы широкие, дома высокие, музеи пустые, - космодесантник рот от восторга открывает.
  Все ему нравится. - Карнеги.
  Давай, пожертвуем твои золотую и серебряную статуи в музей.
  Искусство должно принадлежать народу, а не одному человеку".
  "Если ты отдашь мои статуи, Исидор, - я задрожал от гнева, - то я останусь без серебра, без золота и без жены".
  "Слово мое - космодесантное, крепкое", - Исидор меня не послушал.
  Отдал мои статуи в музей.
  Я же решил тайно выкрасть свое добро из музея.
  Под покровом ночи я с верёвкой и мешком забрался в зал, где стоят статуи из серебра и золота.
  Вдруг, вижу, тень в углу.
  "Наверное, охранник музея за мной следит", - я к тени сзади подобрался и оглушил ее.
  Фонариком в лицо посветил и ахнул.
  "Господин префект, - язык мой заплетался. - Зачем вы ночью один и без охраны по музею бродите?"
  "Я пришел взять то, что принадлежит мне", - префект очнулся и с пониманием на меня смотрит.
  "Хотите забрать меня?"
  "Почти тебя, Карнеги".
  "Как это - почти?
  По частям меня вынесете из музея?"
  "Я заберу золотую и серебряную статуи, которые отлила для тебя моя четвертая жена".
  "Но эти статуи принадлежат мне, господин префект".
  "Посмотри на себя в зеркало, Карнеги.
  Ты даже сам себе не принадлежишь.
  Серебро и золото из моих припасов ушло на изготовление статуй.
  Жена моя их отливала.
  Значит, статуи мои.
  И жена остается моей".
  "Префект, твоя жена статуи отливала с меня.
  Я ей голый позировал.
  Значит, статуи мои.
  И твоя жена - моей стала".
  "Попробуй, поспорь с моим аргументом!" - Префект мне дуло бластера в лоб упер.
  Статуи на тележку погрузил и к аэрокару повез.
  Я следом иду и хнычу, прошу хотя бы статуи мне отдать.
  "Свою жену, префект, оставляй себе.
  Но золото и серебро мне подари.
  Я на них жену какую-нибудь куплю".
  "Максимальное, что я тебе предложу, Карнеги, - префект губами пожевал, - выпей со мной чашечку кофе на прощание". - Префект статуи в аэрокар загрузил.
  "Кофе тоже денег стоит", - я благодарно кивнул.
  Прилетели мы в дом префекта.
  Вошли в его спальню.
  А там - четвертая жена, и третья, и вторая, и первая нагие с космодесантником по постели скачут.
  "Надеюсь, что я не помешал?" - Префект ехидно спросил.
  Обвел широким жестом всех своих жен.
  "Как тебе сказать, префект, - космодесантник Исидор усмехнулся. - Я считаю, что помешал нам.
  У нас тут генеральная репетиция.
  Я не хочу ее переносить на следующий день.
  Ваше мнение, подружки?" - Космодесантник Исидор на жен префекта с прищуром посматривает.
  "Я думал, что ты в окно выпрыгнешь, когда законный муж пришел, - префект нахмурился и поднял глаза на космодесантника. - Тебе по профессии положено в окно прыгать.
  Но ты, вместо того, чтобы бежал из моей спальни, дерзишь мне". - Префект перевел взгляд на жен.
  Послышался скрип пружин кровати.
  Жены префекта одна за другой соскакивали с кровати.
  Собирали разбросанные по полу одежды.
  Оживленно переговариваясь, жены префекта выбежали в купальню.
  Четвертая жена, правда, попыталась поцеловать меня.
  Но я лишь с досадой отмахнулся:
  "Потом, потом дорогая.
  Я еще не твой законный муж.
  Судя по тому, как ты веселилась с космодесантником, еще не скоро им стану".
  "Космодесантником?"
  "Твоим мужем, женщина.
  Сначала префект у тебя был.
  Потом космодесантник.
  Не слишком ты свежа для юного философа".
  "Идиот", - жена префекта мне в лицо плюнула и убежала.
  "Вы оба идиоты, - космодесантник из хрустального графинчика налил себе в бокал. - Ты, Карнеги, глупец, потому что ничего не получил из этой истории.
  Ты, префект, глупец, потому что затеял эту игру, и сам остался ни с чем.
  Я уже подал на тебя рапорт, префект.
  Из Имперской канцелярии уже пришел ответ.
  Я временно замещаю тебя на посту Префекта Императора".
  "Рапорт?" - Префект в кресло свалился.
  "Я указал, что ты разбазариваешь Императорское серебро и золото, - космодесантник Исидор залпом выпил. - И женами швыряешься, как тряпками.
  По указу из Имперской Поднебесной Канцелярии я теперь владею твоим домом, всем имуществом, и женами твоими бывшими.
  Так что убирайся, из моего дома".
  "Неслыханная наглость", - префект сжал кулаки.
  "Хочешь подраться со мной? - космодесантник Исидор обрадовался.
  Принял боксерскую стойку. - Давненько я не разминался.
  Мой хук справа заждался тебя, бывший префект".
  "Я кулаки сжал, потому что проиграл", - у префекта сразу пропало настроение буянить.
  Он четким шагом вышел из своего бывшего дома.
  Жены смотрели на нас в окошко и махали платочками на прощание.
  Лишь четвертая жена махала двумя платочками - на прощание мне, и префекту.
  "Префект, у тебя ничего не осталось, - я обогнал пузатого префекта и прыгнул в аэрокар. - Но зато я улетаю со своими серебряной и золотой статуями.
  Продам их и куплю дом с женой впридачу".
  "Вор!" - Префект с душераздирающим воплем кинулся к машине.
  Но не успел на праздник жизни.
  Я захохотал и нажал на педаль газа.
  Раздался оглушающий взрыв заминированной машины.
  Я после взрыва очнулся уже в Учебке.
  "Сынок, Имперская армия починила тебя, - капрал Семафор мне бумаги на подпись подсовывает. - Теперь ты - рядовой Имперской армии.
  Служи честно, философ". - Карнеги вздохнул. - Вот я и служу честно.
  Нечестно служить нельзя, потому что под трибунал отдадут.
  - Не получилось у тебя, Карнеги, жениться, - Джейн покачала очаровательной головкой.
  
  НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ ЖЕНИТЬСЯ, ВЫХОДИ ЗАМУЖ
  
  - Так я, может быть, за вас замуж выйду? - Карнеги спросил с потухающей осенней надеждой.
  - Карнеги, оденься, бесстыдник, - в комнату заглянул солдат.
  На поясе у него висела подстреленная утка: - Вы его простите, госпожа сержантка и медалистка.
  Карнеги, как только ностальгировать начинает, так сразу догола раздевается.
  Трудно с ним спать в одной кровати.
  - Ты не со мной спишь, Океанариус, - Карнеги медленно натягивал форму.
  - Одеваешься медленно, как баба, - Океанариус заржал.
  - Какие у вас развлечения на вечер? - Бонни пожалела Карнеги и отвлекала от него повышенное внимание.
  - Вечером у нас одно развлечение - вылазка в тыл врага и разведка боем, - Океанариус продолжал ждать.
  - Еще не вечер, - Джейн побледнела.
  - Используйте свободное время с удовольствием, девочки, - Океанариус интимно подмигнул Бонни и Джейн.
  - Мы уже расслабились, - Бонни потянулась.
  - Бонни, прогуляемся по отелю, - Джейн взяла подружку за руку. - Кто знает - может быть, ночью жухраи отель разбомбят.
  Мы же не полюбуемся на дорогую красоту.
  - Начните с Императорского номера, - Океанариус присел рядом с Карнеги. - Затем обязательно посетите спа салон.
  Рекомендую.
  Я каждый раз после боя расслабляюсь в массажном кресле.
  - А мы расслабляемся и без кресла, - Бонни показала Океанариусу язычок.
  - Ды ты что, - Океанариус сдвинул каску на затылок.
  - Бонни, сержантка Джейн, - Карнеги крикнул в спину. - Затем вниз спускайтесь.
  У нас весело.
  Поле для гольфа.
  Разжиревшие аристократы гольф обожают.
  Кинозал.
  Киношку аристократическую посмотрим.
  - Ты приглашаешь нас в кино? - Джейн захлопала в ладоши.
  
  ДОЖДАЛИСЬ ДЕВОЧКИ, КОГДА ИХ В КИНО ПРИГЛАСЯТ
  
  - Мы вас приглашаем в кино, - Океанариус покосился на Карнеги.
  
  
  ГЛАВА 104
  
  ДЖЕЙН И БОННИ В ИМПЕРАТОРСКИХ АПАРТАМЕНТАХ
  
  - А танцы у вас есть? - Джейн облизнула губки. - Мы не ходили раньше на танцы.
  Разве только - иногда, например, на выпускном вечере.
  - Танцев у нас не было, - Океанариус заглянул в дуло бластера. - Потому что не было девушек в бригаде.
  Но теперь устроим танцы, что дым из ушей повалит.
  - Джейн, мы гордые, - Бонни подхватила подружку за талию.
  Девушки выбежали в коридор. - Не напрашивайся на танцы и на кино.
  - А вот и буду напрашиваться, - Джейн поцеловала Бонни в щечку.
  - На лифте поднимемся в покои Императора? - Бонни с сомнением посмотрела на двери лифта.
  - Нет, я боюсь, - Джейн повела плечами. - Карнеги сказал, что лифт может сломаться.
  Нас тогда объявят дезертирками за то, что в лифте отсиживались.
  - Пешком на семнадцатый этаж? - Бонни заглянула на лестницу. - Потолки в отеле высокие.
  Поэтому много лишних ступенек.
  - Мы молодые, мы преодолеем, - Джейн махнула ручкой. - Мы... Молодые... Мы... Преодолели... - На пятнадцатом этаже Джейн остановилась и тяжело дышала.
  - Хррр, хррр, - доносились хрипы из груди Бонни.
  - Бонни, а мы уже дошли, - Джейн натужно вскрикнула.
  - Джейн, у тебя лицо красное, как морковка.
  - Бонни, а у тебя лицо красное, как две морковки.
  - Устала.
  - И я устала.
  - Отдохнем?
  - Отдыхаем.
  - Расслабимся?
  - Расслабимся и будем передавать дыхание друг дружке.
  - Из ротика в ротик?
  - А как же еще передают дыхание?
  - Из ротика в ротик называется поцелуй.
  - Поцелуемся.
  - Поцелуемся.
  Через десять минут девушки отдышались.
  - Вроде бы легче стало, - Бонни засмеялась.
  - Не вроде бы, а - легче, - Джейн похлопала подружку по попке.
  - Но почему Императорский номер на пятнадцатом этаже? - Бонни недоумевала. - Карнеги сказал, что он - на семнадцатом.
  - Я думаю, что Императорский номер трехэтажный, - Джейн кивнула головкой. - Император не станет жить в одноэтажном номере.
  - А ты, откуда знаешь, Джейн, что Император не поселится в одноэтажном номере?
  - Представь, Бонни, что ты - Император.
  - Лучше представлю, что я - Императрица.
  - Ты бы поселилась в одноэтажном номере в отеле, Бонни?
  - Неа.
  - Вот и Императору нужен номер роскошный, - Джейн открыла дверь.
  - Много всего, через десять минут осмотра Бонни упала на кровать. - Выглядит дорого, а на самом деле я не знаю.
  Зачем эта показная роскошь?
  Мохнатые протертые ковры?
  Картины в тяжелых рамках.
  Облупленные статуи?
  - Наверно, очень древние ковры, статуи и картины, - Джейн отколупнула от мраморной статуи кусочек. - Видишь, даже мрамор крошится от старости.
  
  ДРЕВНИЙ МРАМОР, КАК ЗУБЫ - КРОШАТСЯ
  
  - Древние, значит, дорогие? - Бонни усмехнулась. - В природе все наоборот - чем старше, тем меньше ценность представляет.
  Люди же, обманывают природу.
  Зачем, например, мне эта статуя?
  Ее же не съешь.
  Я бы лучше увидела мешок сахара вместо этой статуи.
  А, вместо картины - мешок мандаринов.
  - Лучше - мешок апельсинов, - Джейн захихикала. - Мне апельсины больше нравятся, чем мандарины.
  - Джейн, мы разбаловались, - Бонни соскочила с кровати. - На Натуре мы даже не могли представить, что будем сравнивать апельсины с мандаринами.
  Апельсин - роскошь у нас, и мандарин - небывалая роскошь.
  Теперь же сравниваем, и носики воротим.
  - Мы не воротим носики ни от апельсинов, ни от мандаринов, - Джейн похлопала себя по животику.
  - Даааа, - Бонни протянула после осмотра трех этажей огромного Императорского номера. - Я разочарована.
  Я представляла себе что-то необыкновенное.
  До слез щемящее сердце.
  Оказалось - ковры, статуэтки, древняя мебель и всякие безделушки.
  - Поэтому аристократы не дружат с нами, - Джейн присела в резное кресло из кости. - Мы их не понимаем.
  Они не хотят нас понять.
  - Я лучше пойму тебя, чем аристократку, - Бонни вертела в руках статуэтку коня, затем поставила обратно на красный стол из железного дерева.
  - А, если я выйду замуж за адмирала Космофлота и стану аристократкой? - Джейн захихикала. - Ты отвергнешь меня?
  - А, если я выйду замуж за генерала Имперской армии? - Бонни округлила глаза: - Джейн.
  - Да, Бонни.
  - Ты - Императрица, Джейн.
  - Ты тоже очень красивая, Бонни.
  - Я не о красоте сейчас говорю.
  - То есть, я не красивая для тебя, Бонни? - Джейн надула губки.
  - Ты для меня самая самая, Джейн, - Бонни дотронулась пальчиком до ручки кресла. - Ты сидишь на троне.
  Значит, ты - Императрица.
  - Я думала, что Император делает троном любое кресло, в которое присядет.
  
  ИМПЕРАТОР ПРЕВРАЩАЕТ В ДЕНЬГИ ВСЕ, ДО ЧЕГО ДОТРОНЕТСЯ
  
  - Нет, Бонни, наоборот, только трон делает Императором.
  Кто на троне сидит, тот - Император.
  Или - Императрица. - Бонни на голограмме из сети показала картинку. - Смотри, Джейн.
  Это самый настоящий Императорский древний трон.
  На нем сидели раньше предки нашего Императора.
  - Ой, Бонни, а я к трону попкой голой прикасалась.
  - Теперь у тебя Императорская попка, Джейн, - Бонни захохотала.
  - Садись же и ты, Бонни, на трон, - Джейн вскочила. - Я побыла Императрицей.
  Теперь твоя очередь быть Императрицей.
  - Ни за что, - Бонни вырвалась из объятий подружки. - Императрица должна быть только одна.
  И она есть - ты, Джейн.
  - Зато сейчас тоже будет одна императрица - ты, Бонни. - Джейн потянула Бонни к трону.
  Но Бонни вырвалась, отбежала и показала Джейн язычок:
  - Не догонишь.
  Не поймаешь.
  Не посадишь меня на свой трон.
  Подружки носились друг за дружкой по трем этажам.
  Наконец, Джейн зажала Бонни в углу.
  Между двух древних статуй обнаженных мужчин.
  - Бонни, почему ты все время хочешь, чтобы я была чуть выше тебя по положению? - Джейн накрыла своими губами губы подружки. - То сержанткой меня сделала, а не себя.
  То провозгласила Императрицей.
  Сама же ты не пожелала посидеть на троне.
  - Мне нравится, что ты возвеличеная, - Бонни страстно ответила на поцелуй.
  - Бонни, ты стала говорить древними словами, - Джейн засмеялась.
  - Я учу тебя, как быть Императрицей, - Бонни захихикала.
  - Бонни, - через десять минут Джейн вырвалась из розового тумана. - Я раньше думала, что жить в огромной дворце - приятно.
  Много комнат, несколько этажей.
  Но сейчас задумалась.
  Меня утомил даже трехэтажный Императорский номер.
  А, если жить в замке или огромном Дворце?
  С этажа на этаж, по коридорам - намучаешься бегать.
  Захочешь ночью что-нибудь из холодильника на кухне покушать.
  Пока до кухни дойдешь из дальней спальни, уже утро наступит.
  
  ПУТЬ ИЗ СПАЛЬНИ К ХОЛОДИЛЬНИКУ ОЧЕНЬ ДОЛГИЙ
  
  - Поэтому аристократы все очень худые, - Бонни засмеялась. - Потому что только и делают, что по своим дворцам бегают.
  Нет, мне лучше небольшую одноэтажную квартирку.
  - Мы обязательно заработаем в армии на квартиры, Бонни.
  - Не на квартиры, а на одну квартирку, Джейн, - Бонни выпятила нижнюю губку. - Разве, мы не вместе станем жить?
  - Бонни, мы будем жить рядом, - Джейн почесала за ушком. - Как-то я не подумала.
  - Рядом? - Бонни ядовито спросила.
  - Но у нас же будут мужья.
  - Мужья могут проживать в соседних квартирах, Джейн.
  - Может быть, ты и права, Бонни.
  - Может быть? - Бонни заплакала. - Я думала, что мы с тобой подружки, Джейн.
  - Мы с тобой подружки, Бонни, - Джейн обняла Бонни и тоже зарыдала. - Мы всегда вместе.
  - Тогда вместе спустимся на первый этаж?
  - И на первый этаж - тоже вместе, - Джейн кивнула головкой и улыбнулась сквозь слезы.
  - Только сейчас на лифте, - Бонни погрозила подружке пальчиком.
  - А, если...
  - Никаких если, Джейн, - Бонни поцеловала Джейн. - Если лифт сломается, то мы понтовскими кинжалами вырежем двери.
  - Ты только что говорила, что никаких - если, а сама произнесла - если, - Джейн засмеялась.
  - О, моя Императрица, как вы мудры, - Бонни похлопала Джейн по попке.
  - Бонни, если ты будешь считать меня Императрицей, - Джейн улыбнулась, - то не должна хлопать по попке.
  Императриц никто по попке не поглаживает.
  Оттого и страдают Императрицы.
  - Императрица, Императрица, - Бонни показала язычок и побежала к лифту.
  - Ах, ты... - Джейн догнала Бонни.
  - Джейн, Океанариус сказал, что мы должны обязательно посетить спа салон, - Бонни искала глазами на голограмме около лифта.
  - Но мы же и так красивенькие, - Джейн ткнула пальчиком в пупочек Бонни.
  - Мы сходим на экскурсию в спа салон, как в музей.
  - Но ты же не любишь музеи, Бонни.
  
  МУЗЕИ - БЕСПОЛЕЗНОЕ
  
  - Мы не любим музеи, потому что в музее ничего трогать нельзя, - Бонни вошла первая в лифт. - В спа салоне, как в музее - но трогать не только можно, но и нужно.
  - Трогать я люблю, - Джейн засмеялась.
  Через пять минут девушки входили в хрустальные двери спа салона.
  - Жухрай, - Джейн завизжала и выхватила кинжал.
  - Жухрайский шпион, - Бонни проблеяла.
  В ее руке тускло светился понтовский кинжал.
  - Стойте, стойте, - жухрайский шпион подпрыгнул в кресле.
  С лица жухрая слетели кусочки огурцов. - Я свой.
  Джейн, Бонни, я же - Океанариус.
  - Океанариус, - Джейн спросила с подозрением. - А почему ты голый?
  - Разве тот, кто голый, тот - жухрайский шпион? - голос солдата дрожал. - Вы, например, голые, Бонни и Джейн.
  Но вы же не жухрайские шпионки.
  Вы наши, военнослужащие армии Императора.
  - Но ты синий, - Бонни проблеяла.
  - Аватары - тоже синие, но они не жухраи.
  - Но у тебя на лице огурцы.
  - Если солдат положит на лицо огурцы, то он не становится от них жухрайским шпионом.
  - Прости, Океанариус, - Бонни убрала кинжал. - Но твой вид очень необычный.
  - Вы, наверно, никогда в приличном спа салоне не бывали, - Океанариус обратно упал в кресло.
  - Мы и в неприличном спа салоне никогда не бывали.
  - Я синий, потому что обмазался синей дорогой глиной.
  Она по карману доступна толко аристократам. - Океанариус захохотал. - Аристократам и солдатам, которые заняли отель.
  Даже, если глина не полезная, то аристократы все равно ее намазывают на себя в спа салонах.
  Для престижа.
  Аристократы кичатся друг перед другом своими деньгами.
  - Но ты же один в спа салоне, - Джейн подошла и потрогала пальчиком синюю глину. - Перед кем же ты хвастаешься голубой глиной?
  - Из жадности себя глиной облепил, - Океанариус вздохнул. - Потом буду всем рассказывать, как я дорогущий спа салон посещал.
  - А огурцы, зачем на лицо прилепил? - Бонни с сожалением смотрела на кусочки огурцов.
  - Огурцы вкусные, - Джейн пропищала. - Огурцы надо кушать, а не выбрасывать на лицо.
  
  ВЫБРАСЫВАТЬ ЕДУ - ПРЕСТУПЛЕНИЕ
  
  - Ты портишь огурцы, Океанариус, - Бонни кивнула головкой на корзину с огурцами и другими овощами. - В это время где-нибудь страдает от голода пушистый котенок.
  - Какая милота, - Джейн взвизгнула. - Пушистый котенок.
  - Котята не едят огурцы, - Океанариус взмахнул руками.
  - Голодный котенок съест и огурец.
  - Слайсы свежих огурцов я положил на лицо, чтобы кожа смягчалась и становилась блестящей.
  За все века ученые косметологи не придумали ничего лучшего, чем дольки огурцов на лице.
  - Огурчиков жалко, - Бонни проблеяла.
  - Девочки, вам надо привыкать к армейской роскоши, - Океанариус поднялся из кресла. - Армия дает то, что в нормальной жизни вы никогда бы не увидели и не попробовали бы.
  Вы Императорский номер осматривали?
  - Осматривали, но он нам не понравился.
  - Зато вы отметились в нем, девочки.
  - Твоя правда, Океанариус.
  - Теперь отметьтесь в спа салоне.
  - Мы не умеем и не знаем, как.
  - Знания приходят с бедностью.
  Богатые не философствуют.
  Но чем беднее становится человек, тем он больше философ.
  Самые умные люди - нищие бездомные.
  - Мы не нищие и не бездомные.
  - Вы еще и голые красивые девушки.
  Поэтому вам до философии далеко, - Океанариус снова заржал.
  - Океанариус, а почему у тебя имя странное?
  - Отчего же оно странное, имя мое?
  - Нууууу.
  Я - Бонни.
  - А я - Джейн.
  - Никто не удивляется нашим именам.
  Если же имени удивляются, то оно - странное.
  Лейтенант сказал, что на войне все должно быть коротким, даже приказы и обращение по именам и к старшим по званию.
  - Так лейтенант в бою называет меня - Ок, - Океанариус наклонился, зачерпнул в две ладони синюю жидкую глину и шлепнул: на Джейн и на Бонни.
  - Океанариус, ты испачкал нас, - Бонни завизжала.
  - Намазывайте, намазывайтесь, - Океанариус продолжал поливать Бонни и Джейн грязью. - Пользуйтесь дорогим моментом.
  - Голубая глина воняет, - Джейн пропищала.
  
  НИКОГДА БЫ НЕ ПОДУМАЛА, ЧТО С УДОВОЛЬСТВИЕМ БУДУ ХОДИТЬ ГРЯЗНАЯ
  
  - Все дорогое дурно пахнет, - Океанариус помогал девушкам обмазываться. - Теперь так продержите на себе глину десять минут.
  Затем смоете ее в купальне с лепестками роз.
  У Гаспаро были мясистые волосатые уши.
  После трех процедур с голубой глиной уши Гаспаро стали лоснящиеся, острые, как у аристократических эльфов.
  - Эльфов не существует.
  - Я же сказал - как у эльфов.
  Вы обратили внимание на уши Гаспаро?
  - Нет, мы не обратили внимания на уши Гаспаро.
  - Поэтому вы и не обратили внимания на уши Гаспаро, потому что они у него стали нормальыне.
  Были бы прежние - волосатые и мясистые - вы бы ужаснулись.
  - Фу, гадость какая - волосатые мясистые уши.
  - Любую гадость можно убрать дорогими процедурами, - Океанариус остановился около ящика с голубым светом. - Искусственный загар.
  Хотите попробовать, девочки?
  - Зачем нам искусственный загар, если мы на Мальдивах? - Бонни захихикала.
  - На Мальдивах можно загорать на белом песочке у лазурного моря.
  - Вы так думаете, потому что вы не аристократки, - Океанариус постучал пальцем по крышке камеры для искусственного загара. - Аристократы предпочитают все проверенное.
  Аристократ никогда не съест персик или банан с дерева.
  Аристократ ждет, когда ему банан или персик поднесут на подносе.
  Так и с загаром.
  Звездный загар непредсказуем.
  Там подпечет, там подогреет.
  Зато в камере с искусственным загаром все ровно, просчитано до фотона.
  - Мы же в голубой глине, - Бонни дотронулась пальчиком до измазанного грязью соска Джейн. - В глине не загорают.
  - Потом, когда смоете глину.
  - Потом и подумаем об искусственном загаре, - Джейн поцеловала подружку в губы.
  
  ЗАГАР - ЗАГАРОМ, А ПОЦЕЛУЙ ВНЕ РАСПИСАНИЯ
  
  - Джейн, ты целуешь синими губами в синие губы, - Бонни засмеялась. - Мы, как покойники посиневшие целуемся.
  - Бонни, что за глупость, - Джейн ножкой топнула по мраморному полу. - Весь поцелуй испортила.
  - Я раньше удалял волосы на ногах шугарингом, - Океанариус остановился около бадьи с медом. - Намазывал сахарным сиропом ноги.
  Затем отдирал застывшую корку с волосами.
  Кожа гладкая, блестящая, атласная становилась.
  Очень эффективно, но больно.
  - Тратить дорогущий сахар на удаление волос с ног - ни за что, - Бонни рубанула рукой воздух.
  - Привыкнете, повоюете, ко всему приспособитесь, - Океанариус похлопал Бонни по плечу. - Я, как в первый раз на фронт попал, так тоже с ума сходил.
  Во мне еще прежние, мирные привычки бурлили.
  Взяли мы приступом крепость жухраев на Вальтасаре.
  Заняли оборону по периметру.
  Я и капрал Сноу зенитную пушку в главном зале крепости устанавливали.
  Со столов падали дорогие вазы, кувшины.
  Вдребезги разбивались тонкие бокалы.
  "Господин капрал, - я от страсти дрожу. - Может быть, будем осторожнее с пушкой?
  Смотрите, сколько здесь добра.
  Соберем все после боя.
  Домой посылки отправим.
  Наши родственники обрадуются.
  Продадут добро в ломбарде.
  Разбогатеют".
  "Молодой ты, Океанариус, пороха не нюхал, - капрал пушку установил как раз на дорогущем персидском ковре.
  Помню, что вышиты на ковре были голые бабы, которые убегали от оленя рогатого. - Океанариус, нет ничего дороже жизни. - Капрал Сноу на ковер плюнул".
  "Господин капрал, во дворцах на ковры не плюют".
  "Господа аристократы во дворцах на свои ковры не плюют, - капрал Сноу на меня с жалостью смотрит, как на дурачка. - Я же своим плевком выражаю презрение к роскоши аристократов и других богачей.
  Для нас, для солдат, существует только одна роскошь - жизнь.
  Если мы будем деликатно и осторожно устанавливать нашу зенитную пушку, то не выберем для нее важную, наилучшую позицию.
  Что произойдет тогда, Океанариус?"
  "Тогда не мы жухраев, а они нас".
  "Умнеешь на глазах, Океанариус, - капрал Сноу меня за щеку потрепал. - Нам сейчас главная задача - выжить".
  "Тогда и я выражу презрение к аристократической роскоши", - я через силу плюнул на персидский ковер.
  "Океанариус, ты плюй, но соображай, - старый капрал усмехнулся в усы. - Я плюнул, чтобы объяснить тебе.
  Если же мы плеваться на рабочем военном месте начнем, то поскользнёмся на своем плевке.
  Или колесо зенитной пушки сделает проскольз.
  Помню, мы оборону от жухраев в Дырявых Галактиках держали.
  Закончились у нас гранаты класса - рука-космос.
  "Сноу, трудно мне в жухраев снаряды рукой швырять", - лейтенант Карпинский меня к себе призывает.
  "А у меня от ракет кость треснула, - я жалуюсь лейтенанту. - Но что делать, если у нас гранаты закончились".
  "Сбегай на склад, возьми пару ящиков гранат".
  "Слушаюсь, господин лейтенант", - я - каску в руки - и на склад.
  Но не побежал.
  Под арт обстрелом не бегают, а ползут по земле.
  Прибежал я на склад, только приглядел ящики с гранатами, а тут из-за ширмы генерал выходит.
  Любят генералы летать с инспекциями по гарнизонам.
  Усы генерала ухожены, тонкие, вверх торчат.
  Медали и ордена голограммами светятся на груди.
  "Что же ты, солдат, воруешь оружие у своих же сослуживцев? - Генерал хмурится. - Другие воюют, а ты мародерствуешь.
  Под трибунал тебя отдам".
  "Я не ворую гранаты, а беру для нужд войны, - я от страха затрясся.
  В окопах при атаке жухраев так не боялся, как Императорского нашего генерала. - Господин лейтенант мне приказал со склада гранаты забрать.
  У нас гранаты кончились.
  Мы вместо гранат ракеты голыми руками в жухраев швыряем.
  У меня даже кость треснула". - Я закатал рукав и больную руку показываю.
  Только сделал я ошибку.
  У меня на руке татуировка - русалка в бесстыдный свой рост вытянулась.
  Голограммная татуировка, дорогая.
  Я ее в Учебке сделал за счет Имперской казны.
  
  
  ГЛАВА 105
  
  МАССАЖ ДО ИЗНЕМОЖЕНИЯ
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"