"Моя" - шестидесятилетняя лысеющая бабка со смешливым лицом. Пузатая матерщинница. Она всегда приезжала на дачу с пустыми руками. "Устраиваются же люди! - завидовала бабушка Фисташкина. - Одна я, как ишак". "Пошел на х...й! - объявляла "моя". - Он пьет до усрачки, а я его корми!"
- И внучку привезла?
- С подружками. Давай, говорят, дед денег на шашлыки! Тысячу рублей, - довольный, что к нему приехали, сказал Коля и потопал к ларьку.
- Ишь, ты - "на шашлыки". Сопля, какая, - проворчала бабушка, когда тот скрылся за поворотом. Внучке было тринадцать.
"Мою" звали Элей. Когда-то подаривший маме Фисташкина "Волшебника Изумрудного города" дед упрямо называл её Элли и не понимал, почему на него злятся. Коля жаловался на "Элли" Филиппычу и деду Фисташкина: "С утра до ночи телевизор смотрят. И внучку приучили. Не готовят ничего". "Элли" докладывала Марь Петровне: "Денег не дает! Жмется. А мне, Маша, надо? Нажрется, обоссыт все".
- Не живем вместе, - доверительно сообщал мужикам Коля. - Потом она по-женски болеет!.. Я говорю...
- Одна ебля на уме! - орала на всю улицу Элли. - Башка седая, а я ебаться буду! Счас!
В городе Коля с Элли жили в одной квартире и даже в одной комнате. Другую - с очередным мужем занимала их дочь Аня, скандальное сонное существо, не державшееся на работе больше двух месяцев. "Ей надо работать, чтобы людей рядом не было", - делился Коля с соседями.
А вот на даче - врозь: Коля - во времянке, Элли - в доме из шпал, обложенных белым силикатным кирпичом.
- Как ты в ней не мерзнешь? - удивлялась бабушка Фисташкина. В мае температура падала до ноля.
- Она ж засыпная, Петровна! Чего? Буржуйку натоплю - и тепло. Она держит.
- Рассыпная, а не засыпная. Скоро рассыплется. Не сгори, смотри, - хмыкала бабушка. Коля каждый день покупал бутылку, выпивал и засыпал там, где его "настигало". Хорошо, на кровати, а то ведь на полу или на пороге своей "засыпной".
- Да обей ты её вагонкой! - советовали Коле дед Фисташкина с Филиппычем.
- На мой век хватит! - почесывая подмышки, отнекивался Коля. - Моей все равно дача не нужна. Подохну, они её завтра продадут...
Элли на даче не работала: "На х...й! Горбатиться я тут буду!"
- Килограмм мяса купил и мороженого, - объявил застывшей в позе испуганного страуса бабушке Фисташкина Коля. - Нормально для шашлыков. Слышь, Петровна!
Она разогнулась.
- Те шесть корней-то прижились.
- А огурцы? - бабушка делилась с Колей рассадой. Заставляла: "Сажай!"
- Два, вроде, погибли, остальные - сидят.
- Ну, вот. С помидорами будешь, с огурцами. А то, чего?.. Покупные все равно не такие.
- Не съем, так засолю... Лексеич-то где?
- Спит! Радио на пузе, а сам спит.
- Ладно, пойду, - он поднял авоську, - а то моя приехала...