... идущий темными переулками города - поторопись. Поторопись, потому что туман сгущается, а фонарщик нерадив, и стекла уже покрываются инеем. Поторопись, потому что иначе ты узнаешь то, что тебе не следует знать...
Темные пятна на полах пальто. Распростертое тело певца, истоптанные листы. Скрипящие на зубах песчинки. Кисть, закованная в латунный каркас, под белой замшей перчатки. Пальцы, сжатые на голове оскаленной кобры, застывшей в металле.
Туман - меньший брат ночи. Туман скроет тебя - ускорь свой шаг, грешник, ибо любопытство есть грех. Запахни свой плащ, надвинь на глаза шляпу, и пусть твои каблуки выбьют дробь по мостовой, заглушая доносящийся тихий шепот. Ускорь свой шаг, потому что иначе ты услышишь то, что тебе не следует слышать...
Кровь пьяниц кисла на вкус. Жизненный нектар девственницы всегда слаще - она ещё не успела истратить своих сил на ублажения мужчины, не познала боль, не отдала своих соков плодам собственного чрева. Кровь старух горька - они иссохли, отжав себя как губку, и походят на голые берега Темзы в момент отлива. Горька и кровь нищих, сызмальства не ведавших сытости и тепла. И лишь кровь детей отдаёт нежным молочным ароматом...
Поспеши, гуляка, и не заглядывай в теплые окна отелей - тебя ждет твой собственный дом. Не останавливайся подле бесстыдно раздернутых штор. Не подсматривай за чужой жизнью - потому что иначе ты увидишь то, что тебе не следует видеть...
Губы складываются в горькую улыбку. Отражение в мокром окне плывет, будто плача. Дождь искажает черты и краски, обесцвечивает небесные глаза, издевательски скривляет и без того асимметричный подбородок. Бессмертный лицедей. Феноменальная живучесть. Кто желает метнуть нож, дамы и господа?
Беги, любопытный, беги со всех ног, забудь лицо, что ты видел за холодным стеклом, за мутными струями ливня. Выбрось, открестись и забудь - потому что тот, кто не забывает, становится частью этой истории.
